Он нажал кнопку, и наступила тишина. Когда он появился на проводе снова, слышался шум ветра и машин. Белизариус вышел на улицу.
      - Миз Блейк, я чертовски рад вас слышать. Что за фигня творится с вашим делом?
      - Простите? - переспросила я тоном совсем не дружелюбным.
      - Он отказался меня видеть. По словам Кэтрин, ему нужен был адвокат. Я приехал в эту богом забытую глушь, но он отказывается со мной встречаться. Говорит, что он меня не нанимал.
      - Блин! - тихо сказала я. - Простите, мистер Белизариус. - Тут мне пришла в голову мысль. - Вы ему не сказали, что я наняла вас от его имени?
      - Это различие существенно?
      - Честно говоря, не знаю. Либо это поможет, либо он пошлет вас к черту.
      - Это он уже сделал. Мои услуги не дешевы, миз Блейк. Даже если он от них откажется, кто-то должен мне оплатить этот день.
      - Не беспокойтесь, мистер Белизариус, я это обеспечу.
      - У вас есть такие деньги?
      - А о каких суммах мы говорим? - спросила я.
      Он назвал цифру гонорара. Я изо всех сил постаралась не присвистнуть в трубку. Медленно посчитав до пяти, я ответила:
      - Вы свои деньги получите.
      - У вас есть такие деньги? Я здесь почти во всем полагаюсь на слова Кэтрин, так что извините мое недоверие.
      - Нет, я вас понимаю. Ричард создал вам проблемы, вы отыгрываетесь на мне.
      Он резко засмеялся.
      - Ладно, миз Блейк, ладно. Я не буду злобствовать, но мне нужны какие-то гарантии. Вы можете оплатить мой гонорар?
      - Я зарабатываю на жизнь поднятием мертвых, мистер Белизариус. Это редкий дар, и я смогу уплатить ваш гонорар.
      Я действительно расплатилась бы, однако не без напряга. Я не выросла в бедности, но в моей семье знали цену трудового бакса, а запросы Белизариуса были несколько... неожиданными.
      - Сообщите Ричарду, что вас наняла я, и дайте мне знать, изменит ли это его отношение. Он может отказаться видеть нас обоих.
      - Вы платите большие деньги, миз Блейк, особенно в том случае, если я возьму это дело. Должно быть, вас с мистером Зееманом что-то связывает.
      - Долгая история, - сказала я. - Сейчас мы вроде как ненавидим друг друга.
      - Куча денег - ради человека, которого вы ненавидите.
      - Не будем это обсуждать, - попросила я.
      Он снова засмеялся. Смех у него был нормальнее речи - почти лающий. Наверное, он не отрабатывал его для выступлений в суде. То, что этот богатый и сочный голос был тренирован, сомневаться не приходилось.
      - Я пошлю сообщение, миз Блейк. И надеюсь, что смогу вам перезвонить.
      - Перезвоните, даже если он скажет "нет". Я хотя бы буду знать, чего ожидать, когда поеду в тюрьму.
      - Вы поедете, даже если он откажется вас видеть? - спросил Белизариус.
      - Ага.
      - Я с нетерпением жду встречи с вами, миз Блейк. Вы меня заинтриговали.
      - Ручаюсь, вы это говорите всем девушкам.
      - Очень немногим, миз Блейк.
      Он повесил трубку.
      Из ванной вышел Джейсон. Он был одет в костюм - никогда раньше не видела его ни в чем, кроме футболки и кожаных джинсов, или и того меньше. Странный у него был вид в темно-синем костюме, в белой рубашке и тонком белом галстуке, по которому бежал со вкусом подобранный узор. Если присмотреться, то галстук был шелковый, а узор составлен из миниатюрных геральдических лилий. Я знала, кто выбирал этот галстук. Костюм был сшит лучше, чем бывает купленный готовым. Жан-Клод отучил меня покупать готовое, как бы хорошо оно на мне ни сидело. Джейсон застегнул пуговицу на пиджаке и огладил светлые волосы.
      - Как я выгляжу?
      Я покачала головой:
      - Как вполне нормальная личность.
      - Ты вроде удивляешься? - осклабился он.
      Я улыбнулась:
      - Никогда не замечала, чтобы ты выглядел бы по-взрослому.
      Он шутливо надул губы, будто обиделся:
      - Ты меня видела почти голым и еще считаешь, что я не был похож на взрослого?
      Я покачала головой, но не могла не улыбнуться.
      Пока он переодевался в ванной, я тоже переоделась. На красной блузке оказалось несколько темных пятен крови. Высохнув, они почернели и стали выглядеть еще хуже, вот почему блузка валялась сейчас в раковине. Кровь и на красном выступает, что бы люди ни говорили.
      На черных джинсах пятен вроде бы не было. Несколько капелек крови на них вряд ли бросались бы в глаза. Черный или темно-синий цвет лучше всего маскирует кровь. Наверное, темно-коричневый тоже, но у меня мало вещей такого цвета, поэтому я не берусь сказать.
      Новая блузка была бледной, почти снежной голубизны - подарок моей мачехи Джудит. Когда я открыла на Рождество эту коробку, то сразу решила, что она опять купила мне вещь, которая куда больше подошла бы к ее блондинистой белизне, чем к моей смуглости. Но чистый и ясный цвет придавал вещи очень шикарный вид. Мне даже хватило воспитанности сообщить Джудит, что я эту блузку ношу. Наверное, первый подарок за десять лет, который я не обменяла.
      Черные брюки с ремнем несколько шире, чем полагается по моде, чтобы можно было привесить браунинг, черные туфли без каблуков - и я была готова. Еще я добавила чуть-чуть косметики: тени, тушь, капелька румян и помада, при этом старалась не думать, для кого я прихорашиваюсь. Уж точно не для копов - для них и я, и Джейсон были одеты даже слишком хорошо. Конечно, явиться в джинсах и футболке - не очень хорошо. В полицию лучше всего ходить в мундире и с удостоверением. Все остальное уставу клуба не отвечает.
      В Вашингтоне как раз сейчас обсуждался закон, чтобы истребителям вампиров дать статус федеральных маршалов. Его проталкивал сенатор Брюстер, у которого дочку сжевал вампир. Еще он, конечно, проталкивал закон о лишении вампиров гражданских прав. Федеральный статус для истребителей возможно. Отзыв гражданских прав - вряд ли. Для этого вампиры должны сильно помочь правому лобби, сделав что-нибудь уж очень мерзкое.
      В марте истребители вампиров получили официальные лицензии. Лицензии штата, разумеется, поскольку убийство есть преступление против законов штата, а не федерального закона.
      Но мне понятна была необходимость для истребителей федерального статуса. Мы же не просто убиваем, мы охотимся. А когда пересечешь границу территории, где действует твоя лицензия, оказываешься на очень зыбкой почве. Судебный ордер действителен там только в случае, когда штат, где ты оказался, согласен дать ордер на экстрадицию. Получив этот ордер, следует подтвердить ордер на ликвидацию. Я лично, пересекая границу штатов, предпочитаю получать второй ордер на ликвидацию. Но это требует времени, а вампир, бывает, успевает перебраться в следующий штат, и начинай все сначала.
      Один предприимчивый вампир сумел сменить семнадцать штатов, пока его наконец удалось поймать и убить. Обычно если вампир ударится в бега, то путешествует по двум-трем штатам, и вот почему истребители предпочитают получать лицензии в нескольких штатах сразу. Выходит, у нас тоже есть свои охотничьи территории, как и у вампиров. На своей территории мы убиваем, за их пределами пусть работают другие. Но нас всего десять, и это не ахти как много для страны с самым большим вампирским населением в мире. Нам все время хватает работы, иногда на круглые сутки. Если бы вампиры были на самом деле такими плохими, они бы никогда не получили легального положения, но тут как с обычными преступниками: чем выше плотность вампирского населения в регионе, тем выше вампирская преступность. Совсем как у людей.
      Необходимость прекращать преследование каждый раз, когда выходишь за пределы территории, где действует твоя лицензия, очень усложняет нам работу. Отсутствие статуса сотрудника полиции не дает вмешаться в расследование, пока тебя не пригласят. Иногда нас не приглашают до тех пор, пока число трупов не подскочит достаточно высоко. На моей памяти количество трупов у вампира зашкалило до двадцати трех. Двадцать три убитых, пока мы его не поймали. А бывало и больше. В пятидесятых Джеральд Мэллори, в каком-то смысле дедушка нашего бизнеса, убил поцелуй вампиров, за которым было больше сотни. "Поцелуй вампиров" - это как "прайд львов", название группы. Правда, поэтично? Зазвонил телефон. Это был Белизариус.
      - Он согласен принять нас вместе. Постараюсь, чтобы к вашему приезду у меня было, что рассказывать.
      Он повесил трубку.
      Я медленно вдохнула носом и резко выдохнула ртом.
      - Что случилось? - спросил Джейсон.
      - Ничего.
      - Нервничаешь перед свиданием с Ричардом?
      - Не лезь в душу, проницательный!
      - Смущаюсь и умолкаю, - ухмыльнулся он.
      - Как же, дождешься от тебя. Ладно, поехали.
      И мы поехали.
      Глава 6
      Дорога до Майертона заняла больше времени, чем я думала, потому что мне пришлось вести незнакомый фургон по очень узкой дороге. Я настолько нервничала, что Джейсон предложил:
      - Хочешь, я поведу? Тогда доберемся до темноты.
      - Заткнись, - попросила я.
      Он заткнулся, широко улыбаясь.
      Наконец мы приехали в Майертон. Город состоял из главной улицы, подозрительно похожей на двухполосный хайвей, который обступили дома. Имелся светофор на пересечении с намного меньшей проселочной дорогой, на которой поперек асфальта тянулись красные глинистые следы. На этом единственном светофоре можно было заметить, что две забегаловки и закусочная для семейных обедов собирали больше народу, чем "дейри квин". То ли там готовили хорошо, то ли в "дейри квин" плохо.
      Джемиль рассказал мне, как проехать в полицейский участок. Сказал, езжай по главной улице, потом сверни направо. Не волнуйся, поворот не пропустишь.
      Если тебе такое говорят, это может значить одно из двух. Либо действительно нельзя пропустить, либо это место не найдешь без карты, где оно отмечено крестом.
      Я повернула направо у светофора. Фургон попал в выбоину и закачался, как здоровенный зверь, переходящий реку вброд. Я пожалела, что еду не на своем джипе. Гравийный проселок и был настоящей главной улицей городка. С одной стороны выстроились дома с приподнятыми деревянными тротуарами. Я заметила бакалейную лавку, столярную мастерскую, где продавали мебель ручной работы. На крыльце ее стояло кресло-качалка, у которой на деревянных частях еще была серая кора. Очень по-деревенски и очень изысканно. В другой лавке продавались травы и домашнее варенье, хотя был еще не сезон.
      И с другой стороны тоже шли дома, не того средне-западного стиля, что захватил большую часть Юга. В основном это были одноэтажные шлакоблочные строения на фундаментах красного камня, стены укрыты тонкими досками, желтоватыми и серыми. В одном дворе паслось стадо керамических оленей и выводок деревянных гномов. Они стояли тесно, будто выставленные на продажу.
      В конце улицы были горы, и деревья стояли густым зеленым занавесом. Мы снова выезжали в лес, и ничего похожего на полицейский участок я по дороге не заметила. Ничего себе.
      - Должно быть здесь, - сказал Джейсон.
      Я посмотрела в зеркало заднего вида - никого за мной - и остановилась.
      - Что ты видишь, чего не вижу я?
      - Шанг-Да, - ответил он.
      - Прости, не расслышала?
      - Вон там, на веранде, в конце улицы.
      Я посмотрела в ту сторону. В плетеном кресле сидел высокий мужчина, одетый в белую футболку, джинсы, босой, на голове кепочка с козырьком. Загар резко выделялся на светлом фоне рубашки. В больших руках была банка какой-то газировки или пива. Утренняя заправка горючим.
      - Это Шанг-Да. Второй силовик нашей стаи. Джемиль в этой паре Сколль, а он - Гати.
      Ага. Забрезжил свет.
      - Он охраняет Ричарда, значит, участок рядом?
      Джейсон кивнул.
      Я пригляделась к валяющемуся в кресле человеку. С виду он не казался особенно бдительным. Почти сливался с фоном, пока не сообразишь, что футболка без пятнышка и новая. Стрелка на джинсах будто только что из-под утюга, и хотя он был загорелым, коже придавало такой цвет не только солнце. Но лишь когда он медленно пошевелился и посмотрел прямо на нас, я поняла, насколько он хорошо притворяется. Даже с расстояния он глядел так пристально, что хотелось поежиться. Я поняла вдруг, что все его внимание обращено на меня, а он только всего и сделал, что головой шевельнул.
      - Вот, блин! - сказала я.
      - Ага, - подтвердил Джейсон. - Шанг-Да у нас недавно, перешел из стаи Сан-Франциско-Бэй. Он сразу стал Гати, и никто эту должность у него не оспаривал. Никто не хотел ее настолько сильна. Слушай, это не оно?
      Джейсон показал на ту сторону улицы. Там располагался низенький одноэтажный дом с побелкой по красному кирпичу. Перед ним была небольшая автостоянка с гравийным покрытием, но машин на ней не виднелось. Наш фургон занял ее почти полностью. Я постаралась встать как можно ближе к краю, и ветви зашелестели по крыше фургона. Может, какому-нибудь полицейскому автомобилю понадобится припарковаться рядом со мной. Дай бог, чтобы ему хватило места.
      Рядом с дверью висела небольшая деревянная табличка, изящно вырезанная и уведомляющая, что это и есть полицейский участок. Единственная примета. Не пропустишь - у Джемиля проснулось чувство юмора. А может, он все еще злился, что я его срезала. Ну и глупо.
      Мы вышли, и я почувствовала на себе взгляд Шанг-Да. До него было еще несколько ярдов, но сила его внимания поползла по моей коже, волоски на руках встали дыбом. Я посмотрела в его сторону и на секунду встретилась с ним взглядом. Тут уж на шее у меня волосы встали по стойке "смирно".
      Ко мне подошел Джейсон:
      - Пойдем внутрь.
      Я кивнула, и мы пошли к двери.
      - Если бы я не знала, что это не так, то сказала бы, что сильно не понравилась Шанг-Да.
      - Он верен Ричарду, а ты нанесла Ричарду травму. И серьезную.
      Я покосилась на него:
      - А ты вроде на меня не злишься. Ты что, не так верен Ричарду?
      - Я видел своими глазами бой Ричарда с Маркусом. Шанг-Да его не видел.
      - Ты хочешь сказать, что я правильно сделала, оставив Ричарда?
      - Нет, я хочу сказать, что понимаю, почему ты не могла с собой совладать.
      - Спасибо, Джейсон.
      Он ухмыльнулся:
      - А к тому же у меня могут быть свои планы на твое тело.
      - Жан-Клод тебя убьет.
      Он пожал плечами:
      - Чего стоит жизнь, в которой нет риска?
      Я только головой покачала.
      Джейсон подошел к двери первым, но не стал открывать ее и пропускать меня. Он знал, как я к этому отношусь.
      Я открыла дверь - в основном она состояла из стекла. Наверное, это еще одна отличительная примета - все остальные здания имели обычные двери, как всегда в жилых домах. Стеклянные двери бывают лишь в деловых зданиях.
      Внутри все было покрашено белым, в том числе длинный стол, стоявший поперек от двери. На доске объявлений слева от входа висели портреты разыскиваемых, за столом виднелась рация, и если бы не эти элементы интерьера, помещение вполне могло бы сойти за приемную дантиста.
      А мужик за этим столом был крупный. Даже когда он сидел, можно было оценить его габариты. Ширина плеч у здоровяка была с мой рост. Волосы острижены очень коротко, и все же вьются тугими колечками. От таких локонов можно избавиться, только побрив голову.
      Лицензия истребителя у меня была в отличном футляре искусственной кожи, с моей фотографией и выглядела весьма официально - но все же не как полицейская табличка. Она даже не была действительна в этом штате. Я вошла, выставив ее перед собой, потому что явилась в участок с пистолетом. Копов это почему-то напрягает.
      - Я Анита Блейк, истребитель вампиров.
      У копа шевельнулись только глаза; рук не было видно за столом.
      - Мы не вызывали истребителя.
      - Я не по официальному делу, - сказала я, стоя перед столом. Лицензию я было собралась спрятать, но он протянул руку, и я отдала ему документ.
      Просмотрев его, он спросил:
      - А зачем вы приехали?
      - Ричард Зееман - мой друг.
      Тут его серые глаза поднялись на меня. Нельзя было назвать этот взгляд дружелюбным. Полисмен бросил мою лицензию на стол.
      Я ее подобрала.
      - Есть проблемы, сотрудник... - я прочла его фамилию на нагрудной табличке, - Мэйден?
      Он покачал головой:
      - Никаких, если не считать того, что ваш друг - гад и насильник. Никогда не мог понять, почему в этом мире у каждого самого последнего гада оказывается подружка.
      - Я ему не подружка, - произнесла я. - Кажется, я точно высказалась. Мы друзья.
      Мэйден встал, и каждый дюйм его шестифутового с чем-то корпуса выглядел внушительно. Он был не просто высок, он был громоздок. Наверное, был борцом или футболистом, играл за школьную команду. Мышцы несколько утонули в общей массе, и вокруг пояса у него было фунтов двадцать, без которых вполне можно бы обойтись, но этот вид меня не обманул. Он был здоровенный, крутой и привык таким быть. Пистолет на поясе соответствовал образу: это был хромированный "кольт-питон", с длинным стволом и черными накладками на рукояти. На слонов - отличное оружие, но на перепивших в субботний вечер - это уж чересчур.
      - А вы кто? - ткнул он пальцем в Джейсона.
      - Просто друг, - ответил Джейсон и улыбнулся, стараясь казаться безобидным. Это у него не так хорошо получалось, как у меня. Рядом с сотрудником Мэйденом мы оба казались хрупковатыми.
      - Ее друг или Зеемана?
      Джейсон улыбнулся добродушной широкой улыбкой.
      - Я друг всех и каждого.
      Мэйден не улыбнулся. Он лишь посмотрел на Джейсона, смерив его холодным и твердым взглядом темно-серых глаз. Но играть в гляделки с Джейсоном у него получилось не лучше, чем у меня. Джейсон продолжал улыбаться, Мэйден - смотреть.
      Наконец я чуть дотронулась до руки Джейсона, и он понял. Он опустил глаза, хотя улыбаться не перестал, но Мэйдену хватило, чтобы почувствовать себя победителем.
      Он вылез из-за стола. Двигался он так, будто осознавал свои габариты, будто слышал, как дрожит земля от его шагов. Он действительно был крупен, но не настолько. Но я не собиралась ему на это указывать.
      Из дверцы справа от стола вышел еще один человек. Он был одет в светло-коричневый костюм, сидевший на нем, как лайковая перчатка на руке. Белая рубашка спереди была рубчатой, а галстук-струна смотрелся на горле, как кусок золота. Глаза большие и черные, при виде меня в них выразилось удивление. Волосы подстрижены коротко, но стильно. На руке, которую он мне протянул, было кольцо с розовым бриллиантом и кольцо выпускника колледжа.
      - Так это прекрасное видение и есть великая и ужасная миз Блейк?
      Я не смогла сдержать улыбку:
      - А вы, наверное, Белизариус.
      - Называйте меня Карл.
      - А я Анита. Вот это - Джейсон.
      Он поздоровался за руку с Джейсоном, не теряя приятной улыбки, а потом повернулся к Мэйдену:
      - Можем ли мы видеть моего клиента?
      - Вы двое можете пройти, а он - нет. - Мэйден большим пальцем ткнул через плечо в сторону Джейсона. - Шериф сказал пропустить вас двоих. Больше ни о ком речи не было.
      Джейсон открыл было рот, но я тронула его за руку.
      - Нас устраивает.
      - Да, и пистолет останется здесь.
      Отдавать пистолет мне не хотелось, но мое мнение о Мэйдене повысилось. Он все-таки заметил оружие.
      - Разумеется.
      Я вытащила браунинг из-под пиджака, отодвинула защелку и сбросила обойму в ладонь. Отведя затвор, чтобы показать, что зарядная камера пуста, я отдала весь набор Мэйдену.
      - А мне вы не доверили его разрядить?
      - Я подумала, что браунинг для ваших рук слишком мал. Тут требуется привычка к мелким движениям.
      - Это вы мне лапшу на уши вешаете? - спросил он.
      Я кивнула:
      - Это я вам лапшу на уши вешаю.
      Тут он улыбнулся, оглядел браунинг и сунул его в ящик стола вместе с обоймой.
      - Неплохой пистолет, если с чем-нибудь получше не можешь справиться.
      И он запер ящик - еще одно очко в его пользу.
      - Дело не в размере, Мэйден, а в качестве.
      Он ухмыльнулся до ушей.
      - И все равно ваш приятель останется здесь.
      - Я же сказала, что нас это устраивает.
      Мэйден кивнул и повел нас к двери, откуда вышел Белизариус. Посреди длинного белого коридора были две двери - "Для леди" и "Для мужчин".
      - Раз вы отсюда вышли, значит, вы были у Ричарда?
      - К сожалению, нет. Мистер Зееман настроен все так же бескомпромиссно.
      - Бескомпромиссно, - сказал Мэйден, пробуя слово на язык. Бескомпромиссно. Сколько разных слов знают адвокаты!
      - Словарь расширяется от чтения, сотрудник Мэйден. Попробуйте когда-нибудь. Хотя бы просто посмотреть картинки в книжке.
      - Ну, вы меня срезали, - выдохнул Мэйден.
      - Если нас порезать, разве у нас не идет кровь? - спросил Белизариус.
      И Мэйден потряс меня до глубины души, продолжив:
      - "Если нас щекочут, разве мы не смеемся?"
      Белизариус хлопнул в ладоши:
      - Touche, мистер Мэйден.
      - Такой большой и такой начитанный, - сказала я. - Я поражена.
      Он вытащил из кармана связку ключей на цепи:
      - Только другим копам не говорите. Они меня назовут сопляком и неженкой.
      Я смерила его взглядом с головы до ног.
      - Чтение Шекспира не делает вас слабаком, Мэйден. Все дело в этом чертовом пистолете. Только педики таскают на себе столько железа.
      Он отпер дверь в конце коридора.
      - Приходится носить что-нибудь тяжелое, миз Блейк. Уравновешивает на бегу.
      Я не могла не засмеяться. Он открыл дверь и пропустил нас, потом пошел по длинному белому коридору, в конце которого тоже была запертая дверь.
      - Ждите здесь. Проверю, что ваш любовник готов вас принять.
      - Он не мой любовник, - ответила я автоматически. Это уже стало рефлексом.
      Мэйден улыбнулся, отпер дверь в дальнем конце и скрылся за ней.
      - Вы, кажется, поладили с сотрудником Мэйденом, миз Блейк.
      - Копы всегда всем вешают на уши лапшу. Фокус в том, чтобы не обижаться и вешать лапшу в ответ.
      - Запомню для следующего раза.
      Я посмотрела на него.
      - У вас может не получиться. Вы адвокат, и вы богаты.
      - И я не красивая женщина.
      - И это тоже, хотя с полисменами мне оно иногда мешает.
      Мэйден показался из дальней двери, улыбаясь, будто только что услышал забавнейший анекдот. Я ручаться могла, что мне это не покажется смешным.
      - Я сказал Зееману, что для мерзкого развратника у него девчонка очень симпатичная.
      - Спорю на что хотите, что вы этого не говорили.
      Он кивнул.
      - На самом деле я спросил, почему он, имея такую аппетитную подружку, должен бегать и кого-то насиловать.
      - И что он ответил? - спросила я, изо всех сил стараясь состроить непроницаемую физиономию.
      - Ответил, что вы ему не подружка.
      Я кивнула:
      - Видите? Я же вам говорила.
      Мэйден открыл дверь и жестом пригласил нас войти.
      - Позвоните в звонок, когда захотите выйти. - Он вышел и добавил: Желаю приятно провести время.
      Они, видимо, впрок запаслись белой краской, потому что все здесь было белым, даже пол. Будто стоишь посреди вьюги. Две койки, одна над другой, решетки на окошке, даже унитаз и рукомойник были белыми. В другой цвет выкрасили лишь решетки, огораживавшие клетку с трех сторон. Ричард сидел по ту сторону решетки, глядя на нас.
      Сидел он на низкой скамейке. Волосы его спадали густыми волнами, почти полностью скрывая лицо. В резкой белизне верхнего света они казались темнее своего обычного гречишно-медового цвета, почти каштановыми. Одет он был в светло-зеленую рубашку навыпуск, рукава закатаны выше мускулистых предплечий. Брюки были в морщинах - оттого, что в них Ричард спал. Он встал с койки во весь свой шестифутовый с одним дюймом рост. Рубашка натянулась на плечах и бицепсах. Он несколько заматерел с нашей последней встречи и вообще был очень мускулистый. Когда-то мне доставляло огромное удовольствие снимать с него рубашку и смотреть, что под ней, гладить руками эту рельефную грудь и сильные руки. Но что было, то было, а сейчас шла совсем другая игра, которую мне уже не выиграть.
      Ричард подошел к решетке, взялся за прутья.
      - Что ты здесь делаешь, Анита?
      Голос его не был зол, как я боялась. Он звучал почти обыкновенно, и напряжение, сводившее мне диафрагму, несколько отпустило.
      Белизариус отошел чуть в сторону, сел у стола, стоящего за клеткой вне камеры, и начал доставать бумаги из своего кейса. Придав себе самый занятой вид, он предоставил нам максимальное уединение. Очень по-джентльменски.
      - Я узнала, что ты в беде.
      - Так ты приехала меня выручать? - задал он вопрос. Темно-карие глаза смотрели на меня, изучая мое лицо. Волосы упали Ричарду на глаза, и он убрал их до боли знакомым жестом.
      - Я приехала помочь.
      - Мне твоя помощь не нужна. Я этого не делал.
      - Вы обвиняетесь в изнасиловании, мистер Зееман, - прервал нас Белизариус.
      Я повернулась к нему:
      - Я думала, что речь идет о попытке изнасилования?
      - Я прочитал дело, пока ждал. Получив разрешение мистера Зеемана на действия в качестве его адвоката, я получил и доступ к материалам. Проба на сперму отрицательная, но есть свидетельства пенетрации. Этого достаточно, чтобы считать изнасилование свершившимся.
      - У меня с ней не было сношений, - сказал Ричард. - До этого не доходило.
      - Но ты с ней встречался, - заметила я.
      - Да, встречался. - Он посмотрел на меня, и в голосе его уже появилась злость.
      Дальше расспрашивать об этом я не стала. Я бы тоже могла рявкнуть, если бы оказалась в тюрьме по сфабрикованному обвинению. Да черт возьми, я и без этого умею рявкнуть.
      - Проблема, мистер Зееман, состоит в том, что при отсутствии образцов спермы вы не можете убедительно доказать, что не овладели миз Шаффер насильно. Если это сфабриковано, то сфабриковано отлично. Вы с этой женщиной не раз встречались. Она ушла с вами и вернулась домой избитая. Он пролистнул страницы. - Влагалищные кровоподтеки, небольшие ссадины. Если это и не было изнасилованием, то было достаточно грубо.
      - Бекки говорила, что любит, когда грубо, - тихо сказал Ричард.
      - И в какой момент вы стали обсуждать, насколько грубый секс она любит? - спросила я.
      Он не отвел взгляда, готовый ответить злобой на мою злобу.
      - Когда она хотела заполучить меня к себе в постель.
      - Какими именно словами она это выразила? - спросил Белизариус.
      Ричард покачал головой:
      - Я точно не помню, но я ей сказал, что боюсь ее травмировать. Она же ответила, что если я люблю грубость, то это как раз то, что ей нужно.
      Я отошла от него и уставилась в закрытую дверь. Ради этого не стоило приезжать. Я обернулась - он уже смотрел на меня и перехватил мой взгляд.
      - Вот почему ты хотел видеть нас обоих? Чтобы я услыхала все подробности?
      Он издал какой-то резкий звук, почти смех, но очень горький. По его лицу пробежало странное выражение. Когда-то я понимала каждый его жест, каждый взгляд, сейчас я его совсем не знала. Иногда мне казалось, что я никогда его не знала, что мы обманули друг друга.
      - Если хочешь подробности, я сообщу тебе подробности. Не про Бетти, но есть еще Люси, Кэрри и Майра. Особенно про Люси и Майру - там много подробностей.
      - Я слыхала, что ты времени даром не терял, - сказала я. Голос у меня был чуть тише, чем мне хотелось, но нормальный. Я не собиралась плакать.
      - Кто тебе велел сюда приехать, Анита? Кто меня ослушался?
      Первый щекочущий вал энергии прокатился по комнате. Иногда можно было забыть, кто такой Ричард на самом деле. Он умел это прятать лучше всех моих знакомых ликантропов. Я поглядела на Белизариуса. Он вроде бы ничего не заметил. Отлично, он к этому не чувствителен. Зато чувствительна я. Сила пробегала по моей коже теплым ветром.
      - Никто тебя не ослушался, Ричард.
      - Кто-то тебе сказал.
      Его руки сомкнулись на прутьях, потирая их. Я знала, что он мог бы вырвать их из бетонного пола. Он мог бы, если бы захотел, пробить дыру в задней стене. В этой клетке он сидел лишь потому, что не настолько хотел выбраться, чтобы разрушить свое прикрытие. Тихие и вежливые преподаватели естественных наук не гнут стальные прутья.
      Я придвинулась к решетке, понизила голос. Неотмирная энергия Ричарда овевала кожу.
      - Ты в самом деле хочешь это обсуждать сейчас, при постороннем?
      Ричард тоже придвинулся поближе, прижался к прутьям лбом.
      - Он мой адвокат. Разве он не должен знать?
      И я приблизилась настолько, что могла бы коснуться его сквозь решетку.
      - Ты в этом деле действительно младенец в джунглях?
      - Меня никогда раньше не арестовывали.
      - Действительно, это всегда выпадало на мою долю.
      Он почти улыбнулся. Прилив энергии несколько спал. Зверь Ричарда скрылся под этой безупречной маской.
      Я взялась за холодные металлические прутья, под самыми его руками.
      - Наверняка ты думал, что когда-нибудь тебе придется навещать меня в таком заведении, но не наоборот.
      Он слегка улыбнулся:
      - Ага, и я испек бы тебе пирог с напильником.
      Тут улыбнулась я.
      - Тебе не нужен напильник, Ричард. - Я притронулась к его рукам, и он слегка сжал мои руки. - Тебе нужен хороший адвокат, и я тебе его доставила.
      Он отступил от решетки.
      - Зачем мне адвокат, если я ни в чем не виноват?
      Ответил Белизариус:
      - Вас обвиняют в изнасиловании. Судья отказался выпустить вас под залог. Друг мой, если мы не сумеем разбить ее показания, вам светит от двух до пяти лет - если повезет. Снимки лежат в деле. Ее сильно избили. Она милая миниатюрная блондинка. Она придет в суд, одетая как любимая учительница младших классов. - Он встал и пошел к нам, говоря на ходу: Волосы мы вам отрежем...
      - Отрежем? - воскликнула я.
      Белизариус нахмурился, глянув на меня:
      - Отрежем, оденем вас прилично. То, что вы белый и красивый, нам на пользу, но все равно вы крупный и с виду сильный мужчина. - Он покачал головой. - Нам не вашу невиновность надо доказывать, мистер Зееман. Нам надо доказывать виновность миз Шаффер.
      - То есть? - нахмурился Ричард.
      - Мы должны выставить ее Блудницей Вавилонской. Но сначала я подам ходатайство, что при первом правонарушении залог допустим всегда.