Трой резко вскинула голову от микроскопа, словно ожидала увидеть, что Ворф избивает женщину резинговым шлангом. Что Трой чувствовала от Сташи? Ворфу очень хотелось спросить её, но он удержался. С этим придётся подождать, пока они не окажутся наедине.
      – Похоже, они совпадают, – сказала Трой.
      – Это всего лишь доказывает, что капитан Пикард стоял рядом с генералом Аликом, – сказал Ворф. Он смотрел прямо в лицо Сташе, простая вежливость требовала смотреть в лицо друг другу.
      Сташа глотнула.
      – Совершенно верно. Даже наш генерал оставил след на отравленном стакане.
      – То есть это ровным счётом ничего не доказывает, – сказал Ворф.
      Сташа кивнула слишком энергично, словно марионетка, у которой оборвалась верёвочка.
      – Разумеется, это всего лишь сведение.
      – Любые сведения полезны, – сказал Ворф. Он сделал движение по направлению к ней, даже не шаг, а едва заметное движение. Она шарахнулась от него, ткнулась спиной в стену.
      – Ворф, прошу Вас!
      Оглянувшись на крик, Ворф увидел, что лицо Трой искажено ужасом. Он ничего не сделал доктору, ничего. Она подделала доказательства и именно потому теперь так боится. Это единственно возможное объяснение.
      Ворф решил показать доктору Сташе, что значит настоящая угроза. Без единого слова он пошёл на испуганную женщину. Просто шёл на неё, как по коридору. Лицо его оставалось спокойным, за исключением глаз. Всю ярость, вызванную арестом капитана, он вложил в этот взгляд.
      Ворф остановился перед женщиной. Руки он держал неподвижно. Он лгал её взглядом, только взглядом. Глаза его говорили: я буду мучить тебя, я сломлю тебя, если ты не поможешь мне.
      Доктор Сташа была так мала ростом, что Ворф нависал над ней. Если хочешь кого-то подавить, совершенно необязательно бить его. Лицо Сташи исказилось страхом. Выпученные глаза беспокойно метались, ища путь к бегству.
      – Ворф, не надо!
      Ворф проигнорировал мольбу Трой.
      – Что Вам известно о смерти генерала Алика?
      – Н-ничего, клянусь. – От страха её голос был тонким, почти писклявым, как у маленькой девочки.
      – Она ничего не знает, она ничего не знает! – Кинувшись вперёд, Трой схватила Ворфа за руку. – Вы зря её запугиваете, слышите меня, она ничего не знает!
      Трой буквально вопила, орала на него. Он никогда не видел её в таком состоянии.
      – Советница Трой, с Вами всё в порядке?
      Трой умолкла, на лице её отразилось недоумение. Она стояла молча, чуть бледнее обычного. Затем дотронулась до лба кончиками пальцев.
      – Не знаю.
      Он мягко, но решительно взял её за руку.
      – У Вас нехороший вид.
      Трой посмотрела на орианку. Ворф проследил за ней взглядом. Сташа по-прежнему стояла, съёжившись у стены. но на лице её мелькнуло выражение, весьма далёкое от испуга.
      – Это всё она, – наконец. сказала Трой.
      – О чём Вы, советница?
      – Доктор Сташа – эмпат, способная внушать другим свои эмоции. Она внушала мне свой страх за себя. Поэтому мне захотелось защитить её от Вас.
      – Я ничего не сделала, – запротестовала Сташа. Она была сама невинность и испуг, но никто уже не принимал этого за чистую монету.
      – Я не делал её ничего плохого, – сказал Ворф.
      – Но она думала, что сделаете. – Трой затрясла головой, уцепилась за руку Ворфа. – Голова кружится.
      Он грозно взглянул на Сташу.
      – Она всё ещё делает это?
      Трой немного подумала, пытаясь отделить свои чувства от отголосков чувств орианки.
      – Нет, это остаточный эффект вторжения в моё сознание.
      – И Вы не знали, что она делает?
      – Я не сделала ничего плохого, – сказала Сташа.
      – Тихо! – рявкнул Ворф. Она ещё сильнее вжалась в стену, хоть это и казалось невозможным. Взгляд её метался от Ворфа к Трой в лихорадочной попытке найти между ними союзника.
      – Прекратите это, доктор, – сказала Трой.
      – Что прекратить?
      – Ваша нервозность передаётся моему сознанию. Перестаньте вмешиваться в мои мысли.
      – Я не понимаю, о чём Вы. Я ничего Вам не сделала.
      Чуть отступив от Ворфа, Трой внимательно вгляделась в испуганное лицо орианки.
      – Вы способны читать чужие эмоции?
      – Люди, способные читать чужие эмоции – это сказка, – сказала Сташа. – Такого не бывает.
      Осторожно, точно перед ней был испуганный зверёк, Трой приблизилась к женщине.
      – Вам нечего бояться меня, доктор. Просто ответьте на наши вопросы. Мы не сделаем Вам ничего плохого.
      – Вы лжёте. – Она почти прошептала это.
      – Посол Ворф не сделал Вам ничего плохого.
      – Пока не сделал, – сказал Ворф. Он знал, что от этого Сташе станет только хуже, но он не мог позволить женщине так просто уйти, если она что-то знает. Напугана она или нет, эмпат она или нет, это ничего не меняет.
      – Ворф, – обернулась к нему Трой, – Вы ничем не помогаете.
      – Она не боялась бы так, если бы не знала чего-нибудь о невиновности капитана.
      Трой заговорила спокойным голосом, каким говорят с детьми или пациентами.
      – Таких, как Вы, мой народ называет эмпатами, они способны читать чужие эмоции и внушать свои эмоции другим.
      – Нет, такого не бывает. Это всё легенды, старые солдатские сказки.
      – Да прекратите же! – почти закричала Трой.
      – Я ничего не делаю, – сказала Сташа.
      – Трой, она причиняет Вам боль? – спросил Ворф.
      – Сташа одна из наиболее сильных эмпатов, с которыми я когда-либо сталкивалась, и она совершенно не подозревает о своём даре. Сначала она делала это нарочно, пытаясь заручиться моей поддержкой, но теперь это ненамеренно. Она ненамеренно внушает мне свой страх.
      Трой глубоко вздохнула и отошла на шаг от Сташи.
      – Не понимаю, почему я не могу блокировать от неё своё сознание.
      – С Вами всё в порядке, советница?
      – Нет, но это не её вина. Она не хочет причинить мне вред.
      – Я не делаю Вам ничего плохого, – произнесла Сташа почти со слезами в голосе. – Я в жизни не сделала никому ничего плохого.
      – Мы не сделаем Вам ничего плохого, – произнося эти слова, Трой взглянула на Ворфа. Тот утвердительно кивнул. Трой вознаградила его одной из своих тёплых улыбок.
      Ворф не причинит вреда доктору. У него духу не хватало давить на ту, что и без того чувствовала себя раздавленной. Должен быть другой способ узнать правду.
      В дверях появился Брек.
      – Полковник Таланни со своей охраной. – Его глаза расширились, на лице отразилось удивление. Что-то в комнате оказалось для него полной неожиданностью, но что?
      – Да, – отозвался Ворф. Он взглянул на Трой, ища подтверждения своим наблюдениям. Если он мог заметить это, Трой наверняка что-то почувствовала. Её взгляд подтвердил его догадку.
      Отсалютовав, Брек вернулся к дверям.
      – Пусть войдут.
      – Что это с Бреком? – спросил Ворф тихо, чтобы лишь Трой могла услышать.
      – Не знаю точно. Что-то, что он сейчас здесь увидел, изумило его.
      – Что?
      – Не знаю.
      – Это неудовлетворительный ответ, советница, – сказал Ворф.
      – Лучшего я дать не могу, Ворф.
      В комнату стремительно вошла Таланни в сопровождении четырёх солдат, следующих за ней по пятам. Следом вошёл Брек. Длинная узкая лаборатория внезапно оказалась полной народа.
      – Что здесь происходит? – спросила Таланни. Это было скорее требование, чем вопрос.
      Ворф шагнул вперёд.
      – Мы осматриваем следы, обнаруженные на стакане генерала Алика.
      – Доктор Сташа, с Вами всё в порядке? – на Ворфа Таланни даже не взглянула. Внимание её целиком занимала маленькая женщина за его спиной.
      Сташа поглядела на Ворфа, на Трой, затем, обежав их, буквально кинулась к Таланни. Она спряталась за стеной телохранителей, на лице её было написано явной облегчение, почти самодовольство. Неужели её испуг был притворством?
      Взяв маленькое лицо доктора в ладони, Таланни приподняла ей голову, пристально всмотрелась ей в глаза.
      – Вам ничего не сделали?
      Ворф не был уверен, что Сташа ответит. Он не доверял ей, но то, что она ответила, было правдой.
      – Ещё нет.
      – Хорошо, – кивнула Таланни, – я надеялась, что успею вовремя. Мои телохранители сообщили мне, что вы допрашиваете доктора.
      – Вовремя для чего? – спросила Трой. Она шагнула к телохранителям. Брек встал перед ней.
      – Не так близко, целительница. Все настроены нервно. Лучше быть осторожными.
      – Произошло убийство, – отвечала ему Трой. – Если мы хотим доискаться до правды, мы должны оставить эти тщательные предосторожности.
      Один – или одна – из телохранителей Таланни грубо рассмеялся из-под маски. Под взглядом Таланни смех оборвался.
      – Как Вы сказали, целительница, произошло убийство. А подобных обстоятельствах трудно доверять друг другу.
      – Вы сказали, что пришли вовремя. Вовремя для чего? – повторила Трой.
      – Брек, Вы рассказали им о наших законах, касающихся сбора доказательств?
      – Нет, полковник.
      – Вам разрешается действовать в своих интересах, – кивнула она. – И всё же, Брек, доктор Сташа не заслуживает подобного обращения.
      – Ей не причинили никакого вреда, – сказал Брек.
      – Вижу, – мягко сказала Таланни.
      Ворф шагнул на середину комнаты.
      – Мне надоело, что все разноваривают через мою голову, будто меня здесь нет. Что такого Брек должен был сообщить нам?
      – Вам разрешается ознакомиться со всеми доказательствами, свидетельствующими против вашего капитана. Вам разрешено использовать любые средства, чтобы удостовериться, что доказательства истинны.
      – Именно этим мы и занимаемся, – сказал Ворф.
      – Но даже в случаях, касающихся важных лидеров, никому не разрешается причинять серьёзную травму или убивать тех, кто не является подозреваемыми.
      – Вы хотите сказать, что Сташа думала, будто мы собираемся её убить? – спросила Трой.
      – Причинить её боль, во всяком случае, – сказала Таланни.
      Трой обернулась к Бреку.
      – Поэтому Вы так удивились, когда вошли. Вас удивило, что мы ничего ей не сделали?
      – Поэтому я ждал в коридоре вместе с другими телохранителями. Мы хотели не допустить, чтобы вам помешали, – сказал Брек.
      Какой-то миг Ворф молча смотрел на Брека, слыша, как шумит в ушах кровь, чувствуя, как горячей волной подымается гнев.
      – Вы думали, что я стану избивать гражданское лицо, не воина?
      – Простите меня, посол, но да, так я думал.
      – И Вы пришли, чтобы не дать нам убить доктора? – обернулся Ворф к Таланни.
      – Да.
      Ворф набрал полную грудь воздуха, затем медленно выпустил его.
      – Я клингонский воин и действующий посол Федерации Планет. Я не палач и не убийца ни в чём не повинных свидетелей! – Он позволил себе не скрывать гнева. Ему хотелось кричать на них. Что они думают о клингонской чести? Что они думают о Федерации? Они варвары и варваром считают его.
      Он взглянул на Трой. Лицо её выражало ужас. Эта нелепая ситуация потрясла её не меньше, чем его, возможно, больше. Ворфа привела в ярость не мысль о том, чтобы выбить признание у Сташи, но предположение, что громила клингон не упустит такую возможность.
      – Полковник Таланни, Вы говорите, что нам позволено бить людей потому лишь, что мы думаем, будто им может быть что-нибудь известно об этом преступлении? – спросила Трой.
      – А как же иначе вы можете быть уверены, что они вам не лгут?
      Трой поглядела на Ворфа расширенными глазами. Пятое правило Бетан Ка: все лгут.
      – Но если они все боятся нас так же, как Сташа, как можно что-то у них узнать?
      – Надо заставить их говорить правду, – сказала Таланни.
      – Как? – спросил Ворф.
      – Бить их, пока не будете уверены, что они не лгут. Закон запрещает лишь увечить и убивать допрашиваемых. Это единственный закон в случае убийства кого-либо из лидеров.
      – Вы говорите о пытках, – сказал Ворф. Гнев его пропал, уступив место изумлению.
      – Так вы это называете, – сказала Таланни. Она произнесла это совершенно спокойно, словно это было в порядке вещей. – Вы шокированы, посол. А мне казалось, что клингоны великие специалисты в искусстве причинять боль и добывать информацию.
      – Клингоны применяют пытки в случае необходимости, – спокойно отвечал Ворф, – но пытать не воинов не позволяет честь.
      – Странные вы люди. А может, это жизнь среди землян так изменила Вас.
      Ворф глотнул. Эти люди его просто не слушали. Он заговорил, отчеканивая каждое слово.
      – Уверяю Вас, полковник Таланни, что все клингоны считают позорным пытать гражданских. Пытать разрешается лишь тех, против кого имеются серьёзные подозрения в совершении преступления, и только если это воин. Мы не пытаем гражданских или невиновных.
      – И вы не станете пытать гражданских, которых допрашиваете? – спросила она.
      – Нет. – Мышцы его плеч напряглись от гнева. Но он не сделает ничего такого, что показало бы клингонов теми чудовищами, которыми орианцы их считают. Это орианцы чудовища.
      – Тогда я не вижу, как вы сможете помочь Пикарду. Наши люди не знают другого метода, посол Ворф. Они не станут помогать вам доказывать, что убийца одного из наших лидеров невиновен. Подумайте сами, посол: если Вы докажете невиновность Пикарда, значит, виноват кто-то из нас. Никто из моих людей не станет добровольно помогать вам в этом.
      – Брек помогает нам.
      – Его жизнь в такой же опасности, как жизнь Пикарда. – Обойдя телохранителей, она приблизилась вплотную, едва не касаясь телом высокого клингона. – Вспомните об этом, когда опять станете слишком щепетильны. Никто не станет помогать вам, если вы не причините ему боль. Никто.
      Ворф смотрел на неё сверху вниз, тяжело дыша, сжав кулаки.
      – Я не щепетилен.
      – Щепетильны, – улыбнулась Таланни, – но поскольку вы чужие в нашем мире, и Пикард пришёл помочь нам, я помогу вам – на этот раз. – Глядя прямо в лицо Ворфу, она приказала: – Держите её.
      Двое из телохранителей Таланни схватили доктора. Сташа протестующе вскрикнула.
      – Я сказала правду. Я сказала правду!
      Маленькое личико исказилось ужасом. Ворфу захотелось отвести глаза. Такого страха никто не должен был видеть.
      Трой пошатнулась. Не поддержи её Брек, она упала бы.
      – Целительнице нехорошо, посол Ворф. Могу я увести её в вашу комнату?
      – Трой, с Вами всё в порядке? – Ворф мысленно выругал себя за то, что не сообразил, что страх Сташи вновь ворвётся в сознание Трой. Если тогда это было сильно, теперь будет ещё хуже.
      – Не позволяйте им бить её. Не позволяйте… Не могу дышать.
      Резкий звук пощёчины сзади отвлёк внимание Ворфа от едва не теряющей сознание Трой. Сташа всхлипывала. По щекам Трой текли слёзы.
      – Мы не хотим, чтобы её били, – сказал Ворф. Он шагнул вперёд, готовый, если понадобиться, прорваться сквозь строй солдат и силой освободить доктора.
      Солдаты вытащили оружие. Брек сделал то же, и внезапно в комнате повисла угроза смерти.
      Трой повысила голос, и он сорвался, как у ребёнка.
      – Что мы можем сделать, чтобы убедить вас не трогать её?
      – Она только будет лгать вам, если я прекращу это, – сказала Таланни.
      – Так прекратите это, – сказала Трой.
      – Мы не можем стоять и смотреть, как вы пытаете её, – сказал Ворф.
      – Значит, вы сделаете это сами? – спросила Таланни.
      – Чёрт возьми, можете Вы понять? Её не будут пытать, пока мы можем это остановить! – рыкнул Ворф.
      Таланни взглянула на оружие в руках солдат.
      – Вы готовы рисковть жизнью, чтобы избавить чужого человека от боли? Человека, который мог бы помочь вам оправдать Пикарда?
      Ворф опустил и снова поднял глаза. Ему хотелось врезаться в строй солдат и расшвырять их в разные стороны. Но он лишь смотрел на Таланни, выражая взглядом обуревающую его ярость. Если она и почувствовала страх, то сумела его скрыть.
      – Невиновность Пикарда должна быть доказана честным путём, – сказал он.
      – Странные в Федерации люди. – Таланни чуть заметно улыбнулась. – Отпустите её.
      Солдаты отпустили плачущую женщину. Она стояла в сплошной толпе врагов, напоминая кролика, окружённого сворой охотничьих собак. Кругом враги, и негде скрыться. Наконец, она обратила мокрое от слёз лицо к Трой.
      – Клянусь последним плодом последного дерева, что я показала вам именно то, что обнаружила. Я сказала вам правду, и если вы снова станете спрашивать меня, я опять скажу правду.
      – Благодарим Вас, доктор Сташа, – сказал Ворф. – Полагаю, мы узнали всё, что хотели, полковник. Думаю, нет больше необходимости отрывать доктора от работы.
      Таланни откровенно расхохоталась.
      – Вы предлагаете честность и правду, посол. И ожидаете, что Вам ответят тем же. – Она покачала головой. – Желаю Вам удачи с Вашей честностью и Вашей правдой, потому что Пикарду удача очень понадобится.
      – Я честен не потому, что это может принести мне пользу, полковник Таланни. Я честен не для того, чтобы произвести впечатление на своих врагов. Честь существует ради себя самой. Она остаётся даже тогда, когда все вокруг лишены чести. Единственная честь, о которой я должен заботиться – моя честь.
      – Прекрасная речь, посол Ворф. Будем же надеяться, что капитану Пикарду не придётся расплачиваться дорогой ценой за Ваши… возвышенные идеалы.
 

Глава 11