Стоя перед иллюминатором, Диана Трой смотрела на звёзды. Они были совершенно неподвижные – холодные светящиеся точки, лишённые атмосферы, которая заставила бы их мигать. Трой искала уединения этого коридора, где можно стоять и смотреть на звёзды. Ей необходимы были несколько минут покоя, чтобы собраться с мыслями, прежде чем идти на мостик.
      Корабль находился на орбите планеты Ориана. Война, длившаяся на протяжении нескольких поколений, почти уничтожила планету и её население. Трой хотела взять с собой на мостик ощущение безмятежного спокойствия звёзд. Советнику надлежит быть спокойным, собранным, готовым ко всему.
      – Куда Вы смотрите, советница?
      Подскочив от неожиданности, Трой обернулась.
      – Ворф, как Вы меня напугали.
      Клингон нахмурился, что придало ему особенно грозный вид.
      – Я не хотел.
      – Я знаю, – улыбнулась Трой.
      Он нахмурился ещё сильнее, отчего на высоком лбу обозначились кости. Затем он кивнул.
      Его эмоции, как всегда, лежали на поверхности его мыслей. Он не имел привычки их скрывать. В отличие от землян, зачастую лгавшим даже себе, клингон думал то, что думал, и его не заботило, что она об этом знает. Постоянное присутствие эмпата не стесняло его, как стесняло многих членов экипажа. Секретов у Ворфа не было, ибо секреты подразумевали стыд. Трой ценила его открытость.
      – Вы спрашиваете, куда я смотрю. – Улыбнувшись, она жестом предложила ему подойти ближе к иллюминатору.
      Заложив руки за спину, Ворф стал позади неё, заслоняя иллюминатор широкими плечами. Трой знала, что она не высока ростом, но рядом с Ворфом чувствовала себя просто крошечной.
      – Ну, разве они не красивы? – спросила она.
      Ворф переступил с ноги на ногу. Трой чувствовала его замешательство.
      – Не понимаю.
      Землянин мог бы солгать, но этот клингон, по крайней мере, говорил то, что чувствовал.
      – Я глядела на звёзды и думала, какие они красивые.
      Ворф уставился в чёрную пустоту, где блестели звёзды, подобно льдинкам на бархате. Наконец, он произнёс:
      – Я вижу звёзды.
      – Но разве Вам не кажется, что они красивы? – Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть то же самое нахмуренное выражение.
      – Это звёзды. Думаю, они могут показаться… красивыми.
      – Мне они кажутся красивыми, – улыбнулась Трой.
      Он кивнул.
      Трой подавила подступавший к горлу смех. Не следует смеяться над друзьями, особенно, когда те изо всех сил стараются быть вежливыми.
      Из пустоты раздался голос капитана Пикарда.
      – Советница Трой, пройдите на мостик.
      Трой коснулась своего передатчика.
      – Иду, капитан.
      – Говорит Ворф, капитан. Требуется моё присутствие?
      – Оно весьма желательно, лейтенант.
      По голосу Трой чувствовала, что капитан улыбается.
      – Мы идём, капитан, – сказал Ворф.
      Он шагнул к ближайшему турболифту. Трой пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать.
      – Планировалось связаться с орианианами только через час, – сказала она. – Что могло случиться?
      – Не знаю. – Они очутились внутри турболифта, и Ворф произнёс: – Мостик.
      Лифт вздрогнул и начал движение.
      Трой чувствовала возбуждение капитана. Его что-то встревожило. Она не стала делиться своими впечатлениями с Ворфом. Трой чувствовала эмоции каждого, кто находился на корабле. Рассказывать об этом другим не позволяла простая вежливость. Это было бы всё равно, что разглашать подслушанный секрет.
      Двери турболифта с шипением открылись. Перед ними был мостик, с его плавными кривыми и неброского цвета покрытием пола. Он скорее походил на комнату для собраний, чем на капитанский мостик звездолёта. Место для переговоров, а не конфронтаций.
      На главном экране был виден человек. У него была бледно-золотистая кожа. На лице с высокими скулами выделялись большие карие глаза. Это лицо и эти глаза делали бы его похожим на ребёнка, если бы не низкий голос и не ранения.
      Ибо вся правая сторона его лица представляла собой сплошной кровоподтёк. Одну руку он прижал к боку. Его боль буквально ударила Трой. Она пошатнулась. Ворф подхватил её руку.
      – С Вами всё в порядке, советница? – спросил он.
      Трой кивнула. Она уже поняла, что дело тут не только в физической боли. Кроме неё, была ещё ярость. Он был в бешенстве оттого, что с ним сделали.
      Рука Ворфа была надёжной опорой. Трой сделала глубокий вдох и отодвинулась на шаг.
      – Всё в порядке. – Теперь, оправившись от неожиданности, она могла совладать и с этой болью, и с этой яростью. Внимание всех остальных было сосредоточено на экране, и никто, кроме Ворфа, не видел её минутной слабости. Трой была рада этому. Недопустимо позволять чужим эмоциям брать над собой верх. Взяв себя в руки, она заняла своё место слева от капитана Пикарда. Человек на экране заговорил.
      – Я оказал вам наивысшую честь, позволив видеть своё лицо. Я надеялся, что это вас убедит. Наши враги, вентурийцы, намерены не допустить проведения мирных переговоров. Прошу Вас, капитан Пикард, подумайте. Это слишком опасно, чтобы рисковать жизнью посла Федерации. Вы видите, что они сделали со мной. – Здоровой рукой он указал на своё изуродованное лицо. – Если бы не мои телохранители, я бы не говорил сейчас с вами.
      – Уверяю Вас, генерал Баша, что приму все меры для обеспечения своей безопасности. Я не собираюсь позволить террористом сорвать эти переговоры прежде, чем они начнутся, – осторожно заговорил капитан Пикард.
      – Капитан, я хочу, чтобы эти переговоры состоялись, как условлено. Наши учёные говорят, что осталось самое большее десять лет, прежде чем жизнь на нашей планете станет невозможна. Эта война уничтожает нашу землю вместе с нашими людьми. Но я не могу просить Вас отдать жизнь в нашей войне.
      – Это похвально, генерал, но…
      – По крайней мере, обещайте, что возьмёте с собой охрану, – сказал генерал.
      – Если Вы считаете, что это необходимо, – вздохнул капитан Пикард.
      Генерал Баша взглянул на Пикарда, и карие его глаза как-то сразу сделались усталыми.
      – Вчера вечером был убит мой помощник, капитан Пикард. Если Вы решили непременно спуститься, обязательно возьмите охрану.
      – Я сожалею о Вашей потере, – кивнул капитан Пикард.
      – Это случается, капитан, – здоровой рукой Баша сделал отстраняющий жест. – Война длится уже более двухсот лет, и такие вещи случаются. Я встречусь с Вами, как только мне окажут необходимую медицинскую помощь.
      – Может быть, прислать врача с корабля? – спросил Пикард.
      – Благодарю, но в этом нет необходимости, наша медицмна достаточно хороша. От всей души желаю, чтобы вам не пришлось узнать, насколько хороша. – Вслед за этими словами экран погас.
      – Ну, – сказал Пикард, – что Вы об этом думаете, номер первый?
      Круглое бородатое лицо Вильяма Райкера нахмурилось.
      – Прошу разрешить мне быть послом на Ориану.
      – Почему, номер первый, пытаетесь вызвать огонь на себя? – произнёс Пикард с лёгкой улыбкой.
      – Капитан, два покушения за двадцать четыре часа, одна смерть. Это слишком опасно, чтобы рисковать Вашей жизнью.
      – Возражаю. Эта планета умирает, Вилл. Если война не прекратится, оранианцы вымрут поголовно. Меня просили быть послом, и именно я им и буду.
      – И все же, капитан, – сказал Райкер, – это слишком опасно.
      – Я согласен с коммандером Райкером, – Ворф перегнулся через свой пульт, нависая над капитанским креслом.
      – Ценю вашу заботу, но меня не запугать.
      – Тогда хотя бы возьмите охрану, – сказал Райкер.
      – Именно так я и намерен поступить, Вилл. У меня нет ни малейшего желания стать жертвой очередного покушения.
      – И всё же это слишком опасно, капитан, – сказал Ворф.
      Развернувшись вместе с креслом, Пикард очутился лицом к лицу с начальником службы безопасности.
      – Вы хотите сказать, лейтенант Ворф, что Ваши люди не могут обеспечить мою безопасность?
      – Я этого не говорил, – выпрямился Ворф.
      – Вот и хорошо, – улыбнулся Пикард. – Подберите троих людей и ждите меня через час в транспортном отсеке.
      – Хорошо, капитан, – сказал Ворф. Конечно, он не отсалютовал, но Трой слышала салют в его голосе, этакий уважительный рык. Ворф пошёл собирать своих людей.
      – Только троих, капитан? – спросил Райкер.
      – Я не собираюсь брать с собой целую армию. На этой планете и так предостаточно вооружённых лагерей. – Он обернулся к Трой. – Что Вы думаете о генерале Баше, советница?
      – Ему было очень больно, но он хорошо это скрывал. Он очень силён, и физически, и эмоционально. Он скорбит о своём убитом помощнике. Он разъярён, и он лжёт, когда говорит, что хочет проведения мирных переговоров.
      – В каком смысле?
      Трой замялась, подыскивая слова, способные выразить то, что ей было бы гораздо проще дать почувствовать Пикарду, будь он бетазоидом. Всегда так просто ощутить и так сложно сформулировать.
      – В основном он был разгневан из-за атак, но и из-за переговоров тоже.
      Пикард сплёл пальцы, касаясь кончиками подбородка.
      – Он боевой генерал, советница. Без войны он остаётся не у дел.
      – Да, но я почувствовала… – она беспомощно развела руками. – Он что-то скрывает. Тут какой-то обман. Это связано с переговорами.
      – Возможно, его приверженцы собираются отомстить за смерть его помощника, – предположил Райкер.
      – Опять убийства? – взглянул на него Пикард.
      Райкер кивнул.
      – Это возможно, советница? – спросил Пикард.
      Трой попыталась припомнить свои ощущения. Это было всё равно, что пытаться вспомнить сны: что-то проясняется, что-то наоборот, уходит тем дальше, чем сильнее стараешься вспомнить.
      – Возможно.
      – Чем скорее мы начнём переговоры, тем раньше сможем положить конец всей этой чепухе, – кивнул Пикард. – Советница Трой, прошу Вас сопровождать меня на поверхность. Полагаю, Ваши способности будут в этой миссии неоценимыми.
      Улыбнувшись его словам, Трой последовала за ним в турболифт. Последнее, что она почувствовала, прежде чем двери турболифта сомкнулись за ней, была тревога Райкера за её безопасность. Долг и дружба заставляли его тревожиться за капитана, но за неё он переживал сильнее. Любви между ними больше не было, но мысль о том, что её грозит опасность, не давала ему покоя, и она это знала.
      Трой вздохнула. Что прошло, то прошло. Впереди была Ориана с её двумя армиями. Если капитан Пикард не сможет выполнить миссию, погибнет не только целая раса, но и сама планета. Умрёт всё. Каждое животное, каждое растение. Это вопрос нескольких лет. Диана Трой попыталась представить, каково будет ощутить чувства гибнущей расы. Будь она орианианкой, она чувствовала бы страх, непреодолимый страх. Страх и ненависть. Да, если генерал Баша – типичный представитель орианиан, там будет ненависть.
 

 
      Планета Ориана заполнила весь экран. Она выглядела, как светящийся серебристый шар. Сквозь облачный покров то и дело пробивались ядовито-зелёные полосы, словно щупальца какого-то чудовища. Пикард и Трой, не отрываясь, смотрели на маленький экран в транспортном отсеке. Капитан коснулся своего передатчика.
      – Дейта, какова атмосфера Орианы?
      – Атмосфера непригодна для дыхания без фильтра или дыхательного аппарата и не защищает поверхность планеты от солнечной радиации. Пребывание в течение нескольких часов на поверхности может привести к полной потере зрения. Даже короткое пребывание в зоне со столь высоким уровнем радиации неминуемо вызовет рак кожи.
      – Фауна? – спросил Пикард со вздохом.
      – Животный мир на поверхности планеты ограничивается несколькими видами антропоидов, двумя видами хищных рептилий, одним видом крупных млекопитающих хищников. Население – двести тысяч орианианцев.
      – Только двести тысяч, мистер Дейта, Вы уверены?
      – Да, капитан.
      – Благодарю Вас, Дейта. – Пикард обернулся к Трой. – Да, советница, теперь я понимаю, почему генерал Баша дал нам координаты внутри здания. Похоже, планета на краю гибели.
      -Теперь, когда мы находимся на орбите, – кивнула она, – я чувствую много сознаний. Они боятся, капитан.
      Он взглянул на серебристо-серый шар, бывший когда-то планетой класса М.
      – Им есть, чего бояться.
      Послышалось шипение открывающихся дверей, и в отсек шагнул лейтенант Ворф. За ним следовали трое из службы безопасности.
      – Мы готовы, капитан.
      Трое застыли справа и слева от него. Энсин Келли была женщина, почти такого же роста, как клингон. Рядом с ней стоял энсин Коннер, мужчина чуть пониже её; кожа его была настолько черна, что казалась фиолетовой. Широкие плечи переходили в толстую шею, как у тяжелоатлета. Третий, лейтенант Винсент, был высок и худощав, с коротко остриженными волосами.
      Пикард извлёк из пластиковой коробки дыхательную маску. Она была сделана так, чтобы полностью закрыть лицо. Линзы были вшиты в неё, образуя единое защитное приспособление, не особенно удобное на вид. Он спросил, зачем им дыхательные маски, если они транспортируются внутри здания. Ответ был – на всякий случай. Без защитной одежды они ещё смогут продержаться некоторое время, но без масок погибнут мгновенно.
      Пикард надел маску. Она прилегала плотно и слабо пахла лекарством. Доктор Крашер уверила, что это не только совершенно безвредно, но и необходимо. Выслушав доклад Дейта о состоянии планетной атмосферы, Пикард был с ней полностью согласен.
      Остальные также надели маски. Трой стояла слева от Пикарда, как на мостике. Ворф стал позади, также машинально занимая позицию, которую занимал на мостике. Трое его подчинённых застыли по сторонам.
      Глядя на скрытые белыми масками лица, Пикард отметил, что маски… обезличивают. Он вдруг осознал, насколько люди полагаются на выражение лиц окружающих.
      – Транспорт, – кивнул он технику, стоящему за пультом. Раздался обычный тонкий звук, затем появилось ощущение щекотки глубоко во внутренностях. Когда же зрение снова сфокусировалось, Пикард увидел себя во внутреннем дворе, покрытом разноцветным куполом и вымощенном кусочками разноцветного стекла и керимической плиткой, образующими невиданный радужный узор, от которого рябило в глазах.
      Примерно дюжина вооружённых людей окружали дворик. Они были в развевающихся чёрно-золотистых плащах, лица их скрывали дыхательные маски. Своё оружие, напоминающее винтовки, они держали наготове, но на прицел их не взяли.
      Ворф и трое его людей сомкнулись кольцом вокруг Пикарда и Трой, выхватили свои фазеры, но не целились – пока.
      – Кто здесь командир? Мы не собирались транспортироваться прямо в боевой лагерь, – заговорил Пикард.
      Одна из фигур в плаще выступила вперёд.
      Ворф заслонил капитана собой.
      Фигура закинула оружие на плечо. Затянутая в чёрную перчатку рука взметнулась в салюте.
      – Добро пожаловать, капитан Пикард со звездолёта " Интерпрайз", посол Объединённой Федерации Планет. Я полковник Таланни, жена генерала Баши. Что до оружия, оно служит для вашей защиты так же, как и для моей. Мой муж опасался, что Вы не примите достаточных мер предосторожности. Вижу, что он ошибался.
      Пикард посмотрел на женщину. Лицо её было полностью скрыто. Не будь голос столь явно женским, он и не догадался бы, что перед ним женщина.
      – Вольно, лейтенант.
      Ворф неохотно отступил. Его люди последовали его примеру, но фазеров не спрятали. Оранианцы также не опустили оружия.
      – Благодарю за честь, – полковник Таланни. Мы разделяем вашу скорбь в связи с недавними событиями.
      – Благодарю Вас, капитан, – она взмахнула рукой, и фигуры в плащах выстроились в два ряда, по обе стороны от группы.
      Четверо из службы безопасности взяли Пикарда и Трой в защитное кольцо.
      – Спрячьте оружие, лейтенант Ворф.
      – Капитан, я не думаю, что это разумно. Если здесь так просто совершаются убийства, как можно доверять кому бы то ни было?
      Пикард шагнул вплотую к Ворфу. Ростом он едва доходил клингону до груди.
      – Вы не станете оскорблять нашу хозяйку, необосновано обвиняя её в предательстве.
      – Я беспокоюсь не о ней, капитан, – прошептал Ворф, чей голос сделался особенно звучным от усилий говорить как можно тише.
      – Мы не можем начать миротворческую миссию с оружием в руках, лейтенант.
      – Я не чувствую предательства от этих людей, Ворф, – сказала Трой.
      Ворф хмуро посмотрел на неё.
      – Спрячьте оружие, лейтенант Ворф. Это приказ.
      – Да, капитан. – Он убрал фазер в кобуру, и его подчинённые последовали его примеру.
      – Его осторожность похвальна, капитан Пикард, – сказала Таланни. Тем, кто сейчас находится здесь, я доверила бы свою жизнь. Но найти двенадцать человек, которых невозможно подкупить, делается всё труднее.
      Отвернувшись, она направилась к дверям. На дверях был нарисован тёмно-красный цветок с жёлтым пестиком и крошечным насекомым на одном из лепестков. Этот цветок совсем не гармонировал с ярким двориком. Что ж, у каждого свой вкус.
      Пикард последовал было за ней, но Ворф двинулся перед ним. Пикард вздохнул, следуя за своим начальником службы безопасности. Трое людей Ворфа заняли позиции справа и слева от Пикарда и Трой. Эта миссия обещала быть достаточно трудной и без того, чтобы Ворф столь ревностно относился к обеспечению его безопасности. Не то, чтобы Пикард недооценивал угрожающую ему опасность, но как же вести мирные переговоры, когда твои же люди проявляют такую явную готовность к боевым действиям? У него мелькнула мысль, уж не перекинулся ли коммандер Райкер прощальным словом с Ворфом. Райкер весьма серьёзно относился к своей обязанности защищать капитана.
      Разумеется, если Пикард будет настаивать на менее строгих мерах и погибнет из-за этого… Ну, тогда он не узнает, чем всё это кончится.
 
      Трой следовала за капитаном. Из-за Ворфа и его людей, сомкнувшихся справа и слева, она почти ничего не видела. Дыхательная маска была неудобна, давила на лицо.
      От орианцев исходили противоречивые эмоции: неприятие, гнев, страх, тревога, надежда. Жена генерала Баши, Таланни, была взволнована, испугана. Это было нормальной реакцией – её муж едва не погиб – но Трой чувствовала, что причина не только в этом. Полковник Таланни боялась их. Они были чужими, неизвестностью. Боятся неизвестного было естественно, и всё же… Трой покачала головой. Она не могла найти подходящих слов или даже определённого чувства. Таланни не желала им ничего плохого, напротив, беспокоилась о безопасности Пикарда, и всё же… Что-то было не так, только что?
      Они вступили в низкий коридор. Стены были выкрашены ярко-жёлтым. Это хотя бы был один сплошной цвет, и глаз отдыхал на нём после радужных красок двора. Ворфу и троим его людям пришлось нагнуться, чтобы пройти в двери. Только теперь Трой заметила, что все орианцы были маленького роста. Все они были ниже капитана, а уж Ворф, Келли, Коннер и Винсент просто возвышались над ними.
      Они возвышались и над Трой, но она к этому привыкла. Теперь же, в тесном пространстве коридора, разница в росте заставляла орианцев заметно нервничать. Трой чувствовала, как они поглядывают на людей с «Энтерпрайза», ожидая подвоха.
      Напряжение Ворфа буквально давило. Трой часто ощущала эмоции тех, кого хорошо знала, сильнее, чем эмоции незнакомцев. Ворф был, в какой-то мере, в привычной обстановке. Воин среди воинов, ожидающий, что вот-вот вспыхнет бой. Но Трой была уверена, что Ворф не станет действовать опрометчиво.
      Раздражение Пикарда по поводу усердия Ворфа вызвало у Трой улыбку. Это будет битва характеров.
      В конце коридора была одна-единственная дверь. Таланни встала сбоку от неё. Перед ней встали двое орианцев. Дверь отворилась, и двое вошли, держа оружие наготове. Они не колебались, не чувствовали никаких сомнений. Они просто вошли, готовые убить или быть убитыми. Смерти они не боялись. Нет, подумала Трой, дело не в этом.
      Она чувствовала сознание солдат, обыскивающих комнату. Верно, они не боялись, но они вообще ничего не чувствовали, кроме своей задачи. Они полностью сосредоточились на том, что делают. Если они так сосредоточены на выполнении своего долга, подумала Трой, у них просто не остаётся времени для страха.
      Остальные ждали, их эмоции застыли, их чувства насторожились… для выполнения долга. Трой подавила дрожь. Она и раньше бывала среди рас воинов, но никогда ещё ей не доводилось видеть таких людей. Они не знали иной жизни. Война поглотила их полностью, так же, как и остальные ресурсы планеты.
      Двое солдат вернулись к дверям.
      – Всё в порядке.
      – Хорошо, – сказала Таланни. – Капитан, добро пожаловать в мой дом. – Она вошла в комнату.
      Пикард шагнул было за ней, но Ворф по-прежнему был впереди.
      – Лейтенант, я доверяю нашей хозяйке и её людям. Я не считаю, что эти чрезмерные предосторожности необходимы.
      Эмоции поочерёдно отразились в сознании Ворфа. Трой чувствовала их, как волны по всему телу: гнев, лояльность, уважение.
      – Как хотите, капитан.
      Пикард глубоко вздохнул и слегка одёрнул куртку.
      – Благодарю, лейтенант.
      Трой вошла вслед за ним. За ней последовали Ворф и его люди. Трое солдат в плащах также вошли в комнату.
      Комната была маленькая, от десятерых в ней сделалось тесно. Все четыре стены были увешаны гобеленами, изображавшими высокие стройные деревья и большие красные цветы, похожие на тот, что был нарисован на наружных дверях. И траву, ярко-жёлтую, как стены коридора. Сцены обрамляли виноградные лозы, увешанные красноватыми листьями и продолговатыми оранжевыми плодами. Краски выглядели свежими, казалось, коснись их – и ощутишь влагу. Они были нереальными, намного ярче, чем настоящие цвета. По крайней мере, Трой так казалось.
      Она не могла себе представить, чтобы в природе существовало столько цветов одновременно и в одном месте. В растениях цвета дополняют друг друга. Природа-мать не допускала дисгармонии.
      Пикард снял маску, команда «Энтерпрайза» последовала его примеру. Трой было приятно снова ощутить на лице воздух.
      – Вы оказываете нам честь, открывая свои лица. Я могу лишь ответить тем же. – Таланни откинула капюшон. Стали видны коротко остриженные тёмные волосы. Привычным движением она сняла маску, открыв лицо. Кожа у неё была золотистая, чуть темнее, чем у Баши, янтарного цвета, но лицо было почти идентичным по своему строению. Не было не меньшей челюсти, ни более узкой формы, которые отличают земные женские лица от мужских. – Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз была в комнате, где было так много людей с открытыми лицами.
      – Это обычай – закрывать лица даже в комнатах, где воздух пригоден для дыхания? – спросил Пикард.
      – Да, капитан. Во время войны следует быть готовым к неожиданностям – например, что бомба разрушит стену, и в комнату проникнет ядовитый воздух.
      Ворф обвёл взглядом комнату.
      – Это часто случается?
      – Этого не случалось более пятидесяти лет, но тогда пострадало слишком много детей. Это одно из наших немногих правил.
      – Значит, в комнатах мы можем находиться без масок, – полувопросительно произнёс Пикард.
      – Да, капитан. Наши люди сочтут это странным и с будут глазеть на вас, но из-за масок вы этого не заметите, и они слишком хорошо вымуштрованы, чтобы обсуждать ваши обычаи.
      Пикард не был уверен, как следует к этому отнестись.
      – Если мы нарушаем священный обычай, мы можем носить маски.
      – Нет, капитан, прошу Вас. Пусть это напоминает моим людям, от чего мы отказались. Довольно об этом, – сказала Таланни. – Я вижу, Вам нравятся наши гобелены.
      – Да, – сказал Пикард. – Они превосходны.
      – Это наш вид искусства. Одна из немногих не призванных уничтожать вещей, которые мы хорошо делаем на этой планете. – В её голосе слышалась нескрываемая горечь. Для Трой её эмоция была чем-то искажённым, болезненным.
      – Гобелены заменяют нам окна. Никому из нас не хочется лишний раз вспоминать, что мы сделали с нашим миром. Видеть это опустошение, смерть… – Таланни покачала головой. – Позвольте мне предложить вам угощение.
      Она шагнула к небольшому столу, на котором стояли графин и пять стаканов. Графин был наполнен тёмно-красной жидкостью.
      – Я велю принести ещё стаканы. Мой муж не был уверен, сколько вас будет.
      Им пришлось потесниться, чтобы разместиться вокруг стола.
      – Не хочу быть невежливым, полковник Таланни, жена Баши, но так ли уж необходимо, чтобы в комнате было так много людей? – спросил Пикард.
      Трое солдат сразу же насторожились, крепче сжав оружие. Заметив это, Ворф потянулся к фазеру.
      – Вольно – подняла руку Таланни. – Прошу прощения, капитан. Ваши слова встревожили моих людей. Согласно нашему обычаю, если одного из командиров сопровождают телохранители, то второго сопровождает столько же телохранителей. Это только разумно.
      – А, – кивнул Пикард, – если у меня три телохранителя – значит, у Вас тоже должны быть три телохранителя.
      – Правильно.
      – Я тоже телохранитель, – сказал Ворф.
      – Но Вы ведь командир, офицер, верно?
      – Да.
      – Мы не можем иметь равное количество офицеров. Здесь будет слишком тесно. – Улыбнувшись, она подняла свой стакан. – Кроме того, когда в одном месте собирается слишком офицеров – это слишком большой соблазн.
      – Вы имеете в виду для убийства? – спросил Пикард.
      – Да, капитан. Мы потеряли пятерых офицеров в результате взрыва бомбы месяца три назад.
      – А вентурийцы тоже вынуждены следить, сколько их офицеров собирается в одном месте?
      – Да, капитан, – с сияющей улыбкой отвечала она.
      – Убийство – недостойный способ для победы над врагом, – сказал Ворф.
      – Лейтенант Ворф, – резко произнёс Пикард.
      – Всё в порядке, капитан. Даже до нас дошли слухи о клингонской чести. – Она обернулась к Ворфу. – Мы готовы на всё, лишь бы закончить войну. На всё, даже на предательство, лишь бы война прекратилась.
      – Вы не хотите победы? – спросил Ворф.
      – Некоторые всё ещё хотят, но большинство просто хочет, чтобы война кончилась. Наша планета умирает. Наши дети умирают. Ни одна из противоборствующих сторон не может победить даже с помощью предательства, поэтому мы должны заключить мир, пока мы все не погибли.
      – Видеть необходимость мира – первый шаг на пути к нему, – сказал Пикард.
      – Надеюсь, это так, капитан Пикард, – улыбнулась Таланни, – очень на это надеюсь.
      Дверь отворилась, и все винтовки немедленно нацелились на неё. Маленький светловолосый мальчик, на вид лет трёх, вбежал в комнату. Черты, придававшие красоту его родителям, придавали ему почти нереальный вид. Он казался изваянным из золотистого алебастра с глазами цвета аквамарина. Он остановился, как вкопанный, глядя на винтовки широко открытыми глазами.
      – Уберите оружие, – сказала Таланни и направилась к мальчику. Двое солдат последовали за ней. – Джерик, где твой телохранитель?
      – Не знаю, мам, – сказал он. Глаза его всё ещё были расширены, жилка билась на тоненькой детской шейке.
      При виде оружия его охватил непреодолимый страх. Трой чувствовала его безнадёжную уверенность, что он сейчас умрёт. Ему едва исполнилось три года, но он уже понимал, что значит умереть. Он знал, на что способно оружие. Это знание укоренилось у него в памяти, окрашивало эмоции. Трой никогда ещё не встречала такого маленького ребёнка с таким взрослым сознанием.
      Мальчик, не отрываясь, смотрел на Ворфа.
      – Джерик, послушай меня. – Таланни опустилась перед ним на колени, нежно коснулась его щеки, заставив смотреть на неё. -Когда исчез твой телохранитель?
      – Исчез? – нахмурился мальчик.
      Трой чувствовала нетерпение женщины. Таланни сдержала его, заговорила спокойным, ровным голосом.
      -Где ты был перед тем, как прибежал сюда?
      – Что-то не так, полковник Таланни? – спросил Пикард.
      – Ещё не знаю, капитан. Телохранитель Джерика должен находится при нём неотлучно.
      – Что это за телохранитель? – спросил Пикард.
      – Личный телохранитель. – Она смотрела в испуганные глаза сына. – Где ты был, прежде чем прийти сюда?
      – В комнате игр.
      – Хорошо. А твой телохранитель был с тобой?
      Мальчик опять нахмурился. Таланни мягко взяла его за руки.
      – Джерик, ты один был в комнате игр?
      Он молча кивнул. Серьёзность матери передалась ему, или может, все дело было в оружии.
      – Где ты был прежде, чем прийти в комнату игр?
      – Выходил из дому.
      – Выходил из дому, – прошептала она, словно это была непристойность. – Тебе запрещено выходить из дому. Кто с тобой был?
      – Бори. Больно, мам, руки.
      – Прости, Джерик. – Она прижала его к груди. – Мама не хотела сделать тебе больно. Куда телохранитель повёл тебя?
      – Мы вышли из дому.
      – Куда?
      – Просто вышли. – Он попытался вырваться от неё. – Мы просто вышли, мам.
      – Ты кого-нибудь там видел?
      Мальчик кивнул.
      – Человека, мам.
      – Ты знаешь этого человека, Джерик?
      Он отрицательно покачал головой.
      – Твой телохранитель или тот человек вернулись с тобой в дом?
      – Нет, мам.
      Таланни теснее прижала к себе сына.
      – Обыщите коридоры. Сообщите всем, что сюда могли проникнуть.
      Двое охранников направились к дверям. Один остановился в нерешительности.
      – А как же пришельцы? – То был мужской голос. Без какого-либо признака все фигуры были нейтральны – солдаты, не мужчины и не женщины.
      – Я доверяю им. Идите, узнайте. что случилось. Позаботьтесь о безопасности моего мужа.
      Охранник всё ещё колебался.
      – Идите, ну же! – Привычным движением она сдернула с плеча винтовку, другой рукой толкнув ребёнка себе за спину. – Вы не можете ослушаться приказа.
      Он склонил голову.
      – Я слышу и подчиняюсь, – и вышел следом за своим товарищем. Дверь закрылась за ним.
      – Я ценю Ваше доверие, полковник Таланни, – сказал Пикард.
      Она стояла, всё ещё бессознательно сжимая в одной руке оружие; за другую её руку уцепился Джерик.
      – Дело не в доверии, капитан. Я знаю, на что способен Ваш корабль. Если бы пожелали напасть на нас, ничто на планете не смогло бы вам помешать. Это одна из причин, по которой мы обратились к Федерации. Что мы, орианцы, уважаем – так это силу.