Где-то на рубежах Внешнего Космоса звездолеты враждующих сторон вступали в битву. Залпы тяжелых крейсеров озарили вспышками весь этот сектор Галактики. На флангах сражающихся армад поджидали удобного момента призраки – невидимки. Время от времени один из таких кораблей появлялся «из небытия», наносил смертоносный удар по противнику и тут же скрывался из виду. На экранах королевского дворца Фомальгаута, перед которыми сидел Гордон, это ужасное сражение представлялось невразумительным столпотворением электронных точек и пятнышек. Но вскоре стало ясно, что главные силы графов медленно теснят флот Фомальгаута, отрезая его от столицы королевства.
      Лицо Абро было покрыто потом. С губ его то и дело срывались приглушенные проклятия.
      – Энгл опытный командир, но ему не хватает кораблей. Трое против двух, и этот перевес увеличивается. Они хотят открыть дорогу на Фомальгаут для этих!
      Толстый палец Абро указал на верхний правый угол экрана, где только что появилась новая россыпь огоньков. Они медленно, но неотвратимо приближались к фомальгауту.
      Транспортные корабли. С ними летит этот безумец Нарат Тейн. Предводитель орд негуманоидов, завербованных на десятках планет, он, видимо, уже предвкушает свой триумф... Сознание собственной беспомощности, невозможность прийти на помощь сражающимся были для Гордона хуже пытки. Возможно, Лианна тоже испытывала подобные чувства, но они никак не отражались на ее бледном лице.
      – Вестей от баронов по-прежнему нет? – спросила она.
      Ответил Коркханн, сопровождая свои слова хлопаньем крыльев:
      – Ни строчки, ваше высочество. Судя по всему, нам придется отбиваться в одиночку.
      – Если бы Энгл выделил хоть парочку крейсеров! Тогда появился бы шанс помешать их высадке, – посетовал Абро, и Гордон отметил про себя, что адмирал не пожелал прислушаться к мудрому совету Шорр Кана.
      – Поздно, – произнесла Лианна, указывая на экран. – Сражение вступило в решающую фазу. Надо готовиться к обороне планеты. Они вышли из помещения. По дороге к ним присоединился Шорр Кан. К залу заседаний Совета он даже не приближался, справедливо полагая, что туда его все равно не пустят. А сейчас подошел, проигнорировав неприязненный взгляд Хелл Беррела. Гордон замедлил шаг.
      – Насколько я понимаю по выражению ваших лиц, – сказал бывший диктатор, – флот Фомальгаута терпит поражение. Не так ли?
      – Да, его теснят. Транспорты Тейна вот-вот начнут высадку десанта. Тогда здесь будет настоящее пекло.
      – Увы, с этим трудно не согласиться. Жаль! Я – то чуть не вывихнул себе мозги, размышляя, как выбраться из ловушки. Ничего не получается.
      – Говоря по правде, – с иронией проговорил Гордон, – мне казалось, что вы, находясь в конце своего жизненного пути – как и все мы, – предпочтете умереть смертью храбрых.
      – Говоря по правде, – небрежно ответил Шорр Кан, – именно на этом варианте я и остановился. Поскольку реальных шансов уцелеть не вижу. Но, в конце концов, что я теряю?..
      Несколько часов спустя во дворце началась лихорадочная активность, смысл которой Гордон не сразу уловил. Во всех направлениях сновали офицеры и чиновники, а Лианна была так занята, что не могла уделить ему ни минуты. Гордон не понимал, что ему делать, куда идти. Почувствовал себя пятым колесом в телеге.
      – Все-таки, – произнес за его спиной знакомый голос, – мне представляется, что именно вы являетесь главным персонажем этой драмы.
      Повернувшись, Гордон увидел мудрые желтые глаза Коркханна.
      – Я уже говорил об этом Лианне, – сказал он.
      – И по-прежнему убеждены, что Х'харнам не удастся извлечь из вашего сознания никаких сведений о Разрушителе?
      – По-моему, я объяснил все с предельной четкостью. Я знаю, как он выглядит и как установить его на корабле, как уравновесить стрелки перед включением... Но это все. Я понятия не имею, каким образом он работает. Почему вы опять спрашиваете?
      – Потому что, несмотря на все мое к вам расположение, – ответил
      Коркханн, ничуть не смущенный горячностью тона собеседника, – долг повелевает мне разрушить ваш мозг прежде, чем им воспользуются Х'харны.
      – Понимаю, – сказал, помолчав, Гордон.
      И подумал:
      «Видимо, подозрение, что я слишком много знаю, будет преследовать меня до самой смерти. Судя по всему, не такой уж далекой».
      – Пойдемте в сад, – предложил Коркханн. – Здесь нам нечего делать. Вы же и так представляете себе ситуацию. Наступила ночь. Но в дворцовом парке, как и во всей столице, царило лихорадочное оживление. По дорожкам, под тяжелыми взорами каменных королей Фомальгаута, сновали машины и люди. Установленные повсюду ракетные батареи вносили дисгармонию в аккуратный рисунок аллей...
      Откуда-то появился Шорр Кан, и Гордон спросил о Хелл Берреле.
      – Он на связи с Трооном. Ваше красочное описание предстоящего десанта Нарата здорово его напугало.
      – Мысли об этом страшат нас всех, – возразил Гордон.
      – Кроме Шорр Кана, – уточнил Коркханн, внимательно посмотрев на бывшего диктатора. – Он не боится ни Бога, ни дьявола. Ни людей, разумеется... Извините за этот маленький мысленный зондаж, но я...
      Шорр Кан нетерпеливым жестом прервал его извинения и повернулся к Гордону.
      – Я полагал, что мои скромные воинские таланты – согласитесь, я ведь едва не завоевал Галактику, – хоть немного здесь пригодятся. Но этот Абро не желает меня слушать. Поэтому сейчас, в столь критический момент, я хочу вас заверить, что не отойду больше от вас ни на шаг.
      – Только не наступайте на мою тень, – отозвался Гордон. – У меня от этого аллергия.
      Шорр Кан улыбнулся:
      – Вы, как всегда, в форме. Но не бойтесь – просто я не хочу, чтобы меня повесили. В у-у-у-ух-бум!!!
      Последовавший за взрывом свист воздуха заглушил слова Шорр Кана. Загремели новые взрывы – вначале сравнительно редкие, потом все чаще и чаще. В небо над городом взмыли три быстро уменьшающиеся звездочки.
      – Ракеты, – ухитрился вставить в паузе между взрывами Шорр Кан. -
      Если они уже в пределах досягаемости наших ракет, скоро здесь будет совсем горячо.
      Ракеты взлетали одна за другой, исчерчивая небо во всех направлениях своими инверсионными следами. Со стороны города донесся протяжный многоголосый крик. Коркханн вытянул руку, указывая на докрасна раскаленное тело, похожее на болид, по пологой дуге падающий на Хатхир. Это был звездолет. Цвет его тут же стал нестерпимо белым, и он взорвался, разлетевшись тучей огненных обломков.
      – Один готов, – прокомментировал Шорр Кан. – Слишком быстрый вход в атмосферу. Вероятно, не справились с управлением. Пылающая груда обломков с ужасающим грохотом рухнула близ городской черты. Земля содрогнулась, ударила воздушная волна. Гордон и его товарищи с трудом удержались на ногах.
      – Совсем рядом, – сказал Шорр Кан. – Они могли бы, мне кажется, выбрать место для падения и подальше.
      – Смотрите! – воскликнул Гордон. – Еще один!
      Этот корабль, казалось, последовал совету Шорр Кана и упал гораздо дальше от города. Звук взрыва был едва слышен.
      – Вот так-то лучше, – с удовлетворением произнес бывший диктатор.
      – Продолжайте в том же духе. Но если хотя бы один из них обрушится на город...
      Он не договорил. В этом не было нужды. Все и так понимали, чем грозит такое падение. Гордон был полностью согласен с Шорр Каном. Из города донесся новый многоголосый вопль.
      – Что там еще? – спросил Гордон.
      – Вслушайтесь, – ответил Коркханн. – Это не только крик, но и овация.
      Шум толпы быстро приближался, и вскоре она затопила Аллею Древних Владык. Посреди нее медленно двигался экипаж, в котором сидела Лианна. Толпа надрывалась в радостных криках, принцесса же приветствовала сограждан с таким спокойствием, словно это была обычная мирная демонстрация.
      Когда-то Гордон чувствовал себя униженным ее королевским статусом и требованиями этикета, которые надо было соблюдать. Теперь же смотрел как бы с другой стороны, и сердце его затопила волна гордости. Лианна поднималась по дворцовой лестнице величественной и в то же время очень грациозной походкой. Она попрощалась с толпой величавым взмахом руки, и жест этот, казалось, говорил:
      «Мертвые или живые – мы вместе, ибо мы – это Фомальгаут».
      Лианна подала Гордону знак, и он направился за ней во дворец. Стены сотрясала вибрация от беспрерывных ракетных залпов. Лианна, Гордон и Коркханн прошли в зал заседаний Совета, и на этот раз Шорр Кан последовал за ними с таким уверенным видом, что стража не осмелилась его задержать.
      У экранов толпилась группа офицеров. От нее отделился Абро.
      – Сомнений нет, ваше высочество. Корабли Геркулеса на максимальной скорости идут в нашем направлении. В душе Гордона затеплилась надежда. Флот могущественных баронов способен драться на равных с кем угодно. Вероятно, похожее чувство появилось и на лице Лианны, так как Абро поспешно добавил:
      – К глубокому сожалению, ваше высочество, я должен уточнить. Они идут не прямо к фомальгауту, а в направлении Остринуса, где все еще сражаются остатки эскадры Энгла...
      В груди Гордона что-то оборвалось. Конечно, умом он понимал, что бароны избрали самую мудрую тактику. Зачем же оставлять за спиной флот, который в любой момент может ударить с тыла?
      – Я также получил сведения, – продолжал Абро, – что в районе
      Хатхира приземлились по крайней мере двадцать четыре транспорта Нарат Тейна. Многие уничтожены, но на смену погибшим садятся все новые транспорты. Большинство наших батарей уже выведено из строя.
      – Хорошо, – спокойно сказала Лианна. – Будем защищать город.
      Придется сдерживать их до тех пор, пока не подоспеют бароны. Гордон знал, что она говорит искренне. Если сложится по-иному – что ж, он прожил вполне достаточно, чтобы мужественно встретить смерть.
      Он посмотрел Лианне в глаза. Да, даже все зная заранее, он все равно выбрал бы этот путь.

      Линии обороны столицы рушились одна за другой. На Хатхир опустилась долгая ночь. И всю эту ночь, и весь день, и начало следующей ночи на планету приземлялись транспорты захватчиков. Большая их часть достигала земли в виде раскаленных обломков, но число прошедших сквозь все заслоны неуклонно увеличивалось, и все меньше ракетных батарей оставалось у защитников столицы королевства Фомальгаут.
      Из благополучно приземлившихся транспортов выплескивались все новые и новые полчища негуманоидов, завербованных на сотнях диких планет Границы Внешнего Космоса. Геррны с планеты Тейн, кентавры с тигриными головами, бросались в битву с криками радости. Странные птицелюди Охалла шли в бой с душераздирающим воинственным кличем. Огромные Торры с безымянного мира, который был расположен за пределами зоны Границы, покрытые густой шерстью, угрожающе размахивали всеми четырьмя мускулистыми руками. Бесчисленные представители многих других рас и народов, существа неописуемых форм и окрасок, прыгали, катились, скользили, змеились по земле...
      Фантасмагория.
      Судный День Фомальгаута.
      Оружие у них было самое современное, его продали графы. Нападавшие обрушивали на Хатхир ураган огня. И получали в ответ прицельные орудийные залпы. Тела негуманоидов, разорванные взрывами в клочья, полусожженные аннигилирующими и тепловыми лучами, создавали на перекрестках непроходимые завалы. Однако непрерывно прибывавшие новые орды продвигались все дальше и дальше. В неистовстве битвы многие бросали оружие, пуская в ход свои когти, зубы, шипы. Защитников постепенно теснили к центру. Нападавших было слишком много.
      Кругом полыхали пожары, и их колеблющееся пламя погребальным костром озаряло последнюю ночь Фомальгаута. Лианна, Гордон, Коркханн и Шорр Кан стояли на широком балконе, выходившем на Аллею Древних Владык.
      Шум сражения приближался. Защитники дворца предпринимали отчаянные контратаки, но каждый раз с тяжелыми потерями откатывались обратно.
      – Их слишком много, – прошептала Лианна. – Нарат годами работал среди негуманоидов, завоевал их дружбу, и вот результат.
      – Как сумел такой человек, как Нарат, добиться такой преданности?
      – спросил Гордон, ни к кому конкретно не обращаясь и глядя на усеянные трупами улицы пылающего города. – Сколько тысяч полегло на этих дорогах! И все сочли за счастье умереть за Нарата. Почему?
      – Я могу объяснить, – сказал Коркханн. – В Нарате от человека лишь внешность. Я как-то прозондировал его сознание и могу с уверенностью утверждать, что оно атавистично. В интеллектуальном и чувственном смысле Нарат мало чем отличается от животного. Именно поэтому все эти полуживотные понимают его и любят – он думает и чувствует как они, так, как никогда не сможет нормальный современный человек.
      – Атавизм, – проговорил Гордон, глядя на царящий в городе хаос разрушения. – Значит, все зависит от какого-то ничтожного гена... В зал, задыхаясь, вбежал молодой офицер. Он склонился перед Лианной.
      – Ваше высочество, министр Абро умоляет вас покинуть дворец, прежде чем он будет полностью окружен. Лианна отрицательно покачала головой.
      – Поблагодарите министра и передайте, что пока мои солдаты сражаются и умирают, я не уйду.
      Гордон хотел вмешаться, но по выражению ее лица увидел, что это бесполезно. Зато Шорр Кан не стал церемониться и поддержал офицера:
      – Ваше высочество, когда сражение закончится, вы уже не выйдете отсюда. Лучше сейчас.
      – Я знала, что вы это предложите. Вы, правивший когда-то Лигой
      Темных Миров и позорно сбежавший, как только над вашими армиями нависла угроза поражения.
      Шорр Кан пожал плечами:
      – Зато я жив. Правда, скоро не будет и этого. – Он опустил взгляд к висевшему на поясе атомному пистолету – такой же был и у Гордона. – Признаться, меня все меньше радует та героическая смерть, к которой вы меня толкаете...
      Лианна не ответила. Ее пылающий отвагой взор был устремлен на дымящиеся руины. Гордон, как ему казалось, вполне понимал ее чувства при виде каменных изваяний, в которых материализовалась история ее королевства, и своих подданных, героически сражающихся на улицах.
      Внезапно она обратилась к Коркханну:
      – Прикажите Абро срочно связаться с баронами. Пусть подчеркнет, что если их корабли не прибудут немедленно, Фомальгаут падет. Коркханн поклонился и вышел. А когда Лианна вновь повернулась к жуткой панораме, патрульный корабль с гербом фомальгаута на борту вынырнул из дыма сражения и приземлился прямо на огромном балконе, с которого они наблюдали за битвой.
      – Нет! – вскричала Лианна в гневе. – Я сказала уже, что никуда не уйду!..
      – Тревога! – воскликнул Шорр Кан. – Это не наши люди!
      Гордон тоже увидел, что на мундирах показавшихся из корабля военных вместо эмблемы Фомальгаута сверкал знак Булавы. Оружия в их руках не было – вероятно, они рассчитывали на свое численное превосходство. Шорр Кан повалился на пол и длинной очередью буквально скосил первый ряд нападавших. Гордон, из-за того, что давно не стрелял, замешкался, но вскоре и его пули начали находить цель. Уцелевшие солдаты, несмотря на потери, к оружию не прибегали. Значит, получили приказ захватить их живыми... Из вражеского корабля выбегали все новые и новые люди, и вскоре маленькую группу полностью окружили.
      Кольцо было столь тесным, что стрелять стало нельзя – взрывы пуль Шорр Кана и Гордона могли поразить их самих или Лианну. Гордон схватил пистолет за горячий ствол и орудовал им как дубинкой, одновременно уговаривая Лианну укрыться во внутренних покоях дворца. Он увидел, как Шорр Кан, громогласно призывающий на помощь охрану, исчез под массой неприятельских тел. На самого Гордона набросились тоже. Было слишком много рук, ног, локтей и коленей, пытавшихся отнять у него свободу движений. Он ты и не понял, удалось ли Лианне скрыться, зато увидел спешившую на помощь стражу. Но в этом случае нападавшие не постеснялись воспользоваться оружием, и сделали это весьма эффективно. Вскоре весь балкон был усеян телами охранников. И последнее, что услышал Гордон, прежде чем потерял сознание, был звон металлического предмета, обрушившегося на его голову...
      Когда сознание возвратилось, он все еще лежал на балконе. Череп
      проломлен не был, но голова раскалывалась от боли. Рядом стоял
      Шорр Кан, лицо его было окровавлено. Их окружали солдаты,
      готовые, судя по лицам, на
      – Лианна... – прошептал Гордон, делая попытку подняться.
      Шорр Кан показал поверх безжизненных тел охранников на вход во внутренние покои.
      – Она там, цела и невредима. Но дворец в их руках. Корабль с гербом Фомальгаута был первым из целой эскадры. Один из солдат молча ударил его по лицу. Вновь полилась кровь.
      Шорр Кан замолчал, не пытаясь ни протестовать, ни сопротивляться.
      Гордон только теперь по-настоящему ощутил весь трагизм ситуации. Издалека доносился гул, похожий на рокот прибоя, разбивающегося о скалистый берег. Он вскочил на ноги и за парапетом балкона увидел...
      Город пал. Повсюду к небу вздымались языки пламени от горящих строений, но нигде уже не стреляли. Окрестности дворца были буквально затоплены полчищами негуманоидов. Гротескные пернатые и лохматые твари в гордыне триумфа разносили вдребезги все, вопя и ругаясь на тысяче непонятных наречий.
      А самые оглушительные вопли издавала компактная группа существ, медленно продвигавшаяся по Аллее Древних Владык. Выражая свой восторг свистом, рычанием и улюлюканием, они не сводили глаз с человека, который верхом на огромном черном Геррне возглавлял процессию.
      Это был Нарат Тейн. Высокомерно подняв голову, он приближался к дворцу, чтобы занять трон королевства Фомальгаут.

      В примыкавшем к балкону зале царила тишина. Гордон и Шорр Кан стояли в окружении солдат, готовых по малейшему знаку пустить в ход оружие. Зал был полон людей, у всех на одежде был символ Булавы. Все стояли – сидел лишь Нарат Тейн, как и полагается королю.
      Голова его была гордо поднята, по лицу блуждала мечтательная улыбка. Темные волосы, небрежно повязанные переливающимся в свете фонарей куском ткани, спадали на плечи. Он выглядел как король – и как сумасшедший. Неподалеку от него стояла Лианна. Глаза ее безразлично смотрели в зал, оживляясь, лишь когда встречались с взглядом Гордона.
      – Теперь уже скоро, – тихо произнес Нарат. – Ожидание не будет долгим, кузина. Син Кривер и остальные сейчас прибудут. Гордон догадался, кто эти «остальные», и почувствовал, как в жилах стынет кровь. Через распахнутые двери балкона ворвался порыв ветра, донесший вместе с запахом дыма невнятный гул голосов. Потом Гордон услышал приглушенный рокот двигателей патрульного корабля, приземляющегося где-то совсем близко.
      Через некоторое время в зале появился Син Кривер. Круглое лицо
      графа сияло триумфом. Его взгляд скользнул, по пленникам и
      задержался на Шорр
      – Прекрасно, – проговорил он. – Я очень боялся, что вас убьют. Не хотелось бы, чтобы ваша смерть была слишком быстрой. Шорр Кан усмехнулся.
      – Вы, я вижу, по-прежнему любите рисоваться перед толпой. Самые худшие воспоминания о вашем обществе связаны у меня с тупыми и громогласными публичными декларациями.
      Улыбка Син Кривера стала угрожающей, однако он не ответил на оскорбление. Нарат Тейн встал и тихим голосом произнес:
      – Добро пожаловать, брат. Мы счастливы вновь видеть вас. А где наши общие друзья?
      – Они сейчас будут. – Граф посмотрел на Лианну и с удовлетворением отметил: – Вы прекрасно выглядите, ваше высочество. Это тем более удивительно, если вспомнить о потерянном королевстве и погибшем флоте.
      «Значит, – понял Гордон, – о кораблях баронов они не знают. А бароны прибудут с минуты на минуту. Для нас, правда, это все равно будет слишком поздно».
      В зал молча вошли три фигуры, закутанные в серое, в капюшонах, низко надвинутых на лица.
      Х'харны.
      Присутствующие, как с долей удивления отметил Гордон, прореагировали на их появление по-разному. Шорр Кан глядел прямо, не скрывая своего отвращения. Лианна слегка побледнела, да и сам Гордон тоже. Даже Син Кривер, казалось, почувствовал себя не в своей тарелке.
      Лишь Нарат Тейн глядел на них все с той же мечтательной улыбкой.
      – Вы прибыли вовремя, братья, чтобы принять участие в моей коронации.
      Только теперь Гордон понял по-настоящему, насколько нечеловеческим был разум безумного принца. Он, которого негуманоиды почитали как бога и который назвал пришельцев из Магеллановых облаков братьями, отличался от человека больше, чем кто-либо из присутствующих.
      Первый из Х'харнов еле слышно сказал:
      – Не сейчас, Нарат. У нас есть срочное дело.
      Своей вихляющей, извивающейся походкой он направился прямо к Гордону.
      – Этот человек знает то, что должны знать и мы. И как можно скорее.
      – Но мой народ ждет, – возразил Нарат. – Пусть он услышит, что моя кузина Лианна добровольно уступает мне трон. И тогда я буду провозглашен новым королем Фомальгаута.
      Он вежливо улыбнулся Лианне:
      – Вы сделаете это, кузина, не правда ли? Все должно произойти в строгом соответствии с церемониалом.
      Син Кривер покачал головой:
      – Нет, Нарат, это подождет. В'рил прав. Х'харны оказали нам неоценимую помощь, не так ли? Теперь наша очередь. Нарат с недовольной миной на лице вновь опустился в кресло. Х'харн, которого звали В'рил, молча вглядывался в лицо Гордона, но тот, как ни старался, не мог различить его черт, спрятанных под глубоко надвинутым капюшоном. Гордон многое бы отдал, чтобы избавиться от нестерпимого желания немедленно бежать прочь из этого зала. Он с трудом сдерживал себя.
      – Некоторое время назад, – произнес В'рил, – я инкогнито побывал на Трооне. Меня доставил туда наш добрый союзник Джон Оллен. Там я воспользовался случаем и прозондировал мозг Коркханна. Коркханн... Что с ним? Мертв? Скорее всего... И, вероятно, Хелл Беррел тоже.
      – И я узнал, – продолжал В'рил своим омерзительным шепотком, – что человек, именующий себя Джоном Гордоном, осуществил в прошлом обмен разумами с Зарт Арном. И, находясь в теле принца, управлял Разрушителем.
      Вот и все, подумал Гордон. Опять Разрушитель, будь он проклят! Разрушитель, которого все так боятся и секрет которого, все уверены, известен ему, Гордону. Именно Разрушитель принесет ему смерть... Или то, что страшнее смерти.
      Х'харн подошел совсем близко.
      – Поэтому сейчас, – прошипел он, – чтобы получить информацию о
      Разрушителе, я прозондирую мозг этого человека. Охваченный паническим ужасом, Гордон попытался повернуть голову, чтобы взглядом успокоить Лианну. Он не может выдать секрет, которого не знает! Но сил не хватило даже на это. И тут же мозг его поразил мысленный удар неизмеримой силы. То, что Гордон испытал раньше, в корабле, на борту которого прятался Х'харн, было как слабенький огонек спички по сравнению с блеском молнии. И он погрузился в небытие. Когда пришел в себя, понял, что лежит на полу. Открыв глаза, увидел искаженное страданием лицо Лианны. Нарат Тейн заметно нервничал, а Син Кривер ожесточенно спорил о чем-то с Х'харном.
      Голос В'рила становился все выше и пронзительнее. Впервые Гордон увидел у Х'харнов проявление каких-то эмоций.
      – Но, быть может, – возражал Син Кривер, – он действительно не знает тайн Разрушителя.
      – Нет! – взорвался от ярости В'рил. – Он не сумел бы управлять самым смертоносным оружием во Вселенной. Зато в его мыслях я разузнал следующее: на окраинах Галактики нас разыскивает флот Империи во главе с принцем Зарт Арном... И с Разрушителем. Син Кривера, похоже, новость ошеломила.
      – Но вы же утверждали, что они не в состоянии обнаружить ваш флот...
      – Да, – ответил В'рил. – Но теперь они предупреждены. И когда мы атакуем Троон и другие королевства, будут знать, где дислоцируются наши главные силы! И применят Разрушитель, даже если и потеряют часть союзников. Сейчас, как никогда, важно выяснить принцип и радиус действия этого оружия.
      В этот момент Нарат Тейн встал и громким голосом произнес:
      – Довольно! Этот вопрос вы разрешите позднее. Народ ждет моей коронации...
      В'рил молча повернул к нему закрытое капюшоном лицо, и принц, смертельно побледнев, без звука рухнул в кресло.
      – Опытный телепат способен спрятать любые секреты в глубины чужого сознания, – как ни в чем не бывало продолжал Х'харн. – Так глубоко и так незаметно, что этот человек мог пользоваться информацией, не отдавая себе отчета. Но есть способ это проверить.
      Гордон увидел, что тела двух других Х'харнов при этих словах задрожали, словно охваченные радостным возбуждением, и почувствовал, как его захлестывает волна ни с чем не сравнимого дикого ужаса.
      – Слияние, – прошептал В'рил. – Объединение двух разумов, при котором ничто не удастся скрыть и любой обман невозможен... – И приказал: – На колени этого человека!
      Солдаты заломили Гордону руки и поставили его на колени. Дышали они напряженно, и он понял, что им, хоть и союзникам Х'харнов, процедура не особенно нравится.
      В'рил сбросил с себя серое одеяние. Тщедушное тело покрывала влажно поблескивающая серо-зеленая кожа. Конечности, лишенные, казалось, костей, изгибались самым немыслимым образом. Липкие мышцы напоминали комки желатина. А лицо... Несмотря на все свое желание, Гордон был не в силах закрыть глаза.