Глава 11

Выходя из Карборки, шоссе вновь приближается к границе и пару сотен миль пробегает неподалеку от нее. Оно проходит по северной части Гран Дезерто, рядом с верхней частью Калифорнийского залива. Это настоящая песчаная пустыня в духе Сахары, но похожая на поросшие кактусами равнины Юго-Запада. Реку Колорадо шоссе пересекает по платному мосту (восемь песо), а чуть дальше к западу обходит большую часть города Мексикали — достаточно свернуть в нужном месте. После чего низина остается позади, и дорога поднимается на возвышенность полуострова Баха Калифорния, прыгая вверх-вниз, наподобие американских горок. Наконец шоссе устремляется прямо на запад, в Тихуа-ну, но мы свернули с него раньше. Добравшись до городка Текатэ, мы взяли курс на юго-запад и, постепенно спускаясь, выехали к довольно большому городу Энсенада в шестидесяти милях вдоль побережья Тихого океана.

В Энсенаде мы занялись покупками. После чего, обзаведясь солидным багажом, остановились в гостинице «Бахиа», которую я запомнил по предыдущей командировке в эти места. С тех пор гостиница успела немного пообноситься, впрочем, как все мы.

— Итак, мы опять мистер и миссис Хелм, — спокойно констатировала Кларисса, когда коридорный исчез за дверью. — Оскару не придется ломать голову, чтобы найти повод для развода, не так ли?

В ее голосе появилась враждебность; сейчас я не внушал ей особой симпатии. Собственно говоря, почти весь путь от Карборки она молчала, причем ясно давала понять, что молчит умышленно. Возможно, она догадалась, что в ее отсутствие мы с Рамоном говорили о ней, причем не всегда благосклонно.

— Разве Оскар хочет развестись? — поинтересовался я. — Почему?

— Вы же знаете, кое-какие деньги у меня имеются. Одно время Оскар увяз в долгах, срочно понадобились деньги, вот он и женился. Деньги ему больше не нужны, и супружество превратилось в фарс. Поэтому он предпочел бы развестись, но на своих условиях — так, как это выгодно ему. Конечно, и я в ответ могу вылить на него немало грязи... Но вас-то это не касается, не правда ли, мистер Хелм? Пожалуй, я переоденусь, если мы собираемся пообедать. Проведя два дня в этом костюме, я чувствую себя немного потрепанной. — Она замолчала, посмотрела на меня и сказала:

— Мэтт...

— Что?

— Прошлой ночью, когда... когда ты относил меня в постель, ты хотел... — неоконченная фраза повисла в воздухе.

— Хотел что? — я изобразил на своем лице непонимание.

— Меня.

Я окинул ее задумчивым взглядом. Как она правильно заметила, приключения последних дней несколько подпортили безупречный образ элегантной великосветской дамы из «линкольна». Теперь передо мной стояла просто крупная, хорошо сложенная девушка в свободном вельветовом костюме и испачканной шляпке, небрежно нахлобученной на сбившиеся темные волосы. В таком виде мне она нравилась больше, но я напомнил себе, что в сложившейся ситуации мои предпочтения не имеют особого значения.

Поэтому я несколько высокопарно произнес:

— Миссис О’Херн, я порядочный человек и не увиваюсь за чужими женами, особенно, когда падаю с ног от усталости.

— А сейчас вы тоже падаете с ног от усталости? — спросила она.

На короткое время воцарилась странная тишина. В окно мне были видны проезжающие по бульвару машины, которые прошлый раз не встречались в этих местах. Со стороны океана не было ничего, кроме пустующей недвижимости, причалов и воды. Нахлынувший прогресс покорил окрестности гостиницы.

— Вы не похожи на увивающуюся за мужчинами нимфоманку, миссис О, — сказал я. Потом осторожно, чтобы не испугать, шагнул вперед и поцеловал ее. Губы у нее были холодные и безжизненные. Поцелуй не слишком удался. — Да и ведете вы себя совсем не так, как пристало нимфоманке, — добавил я.

— Черт бы тебя побрал, — прошептала она. — Конечно, я не нимфоманка, я... всего один шаг отделяет меня от... — Она замолчала. — Нет, это нелепо! Моего брата застрелили. Мы оба пытаемся сбежать от правосудия, если это можно назвать правосудием. Вокруг разворачиваются запутанные международные интриги, а мы занимаемся обсуждением моей грязной личной жизни.

— В самом деле? — полюбопытствовал я.

— Что?

— Твоя личная жизнь. Она в самом деле грязная?

— Какая личная жизнь? — мрачно промолвила она. — Зачем говорить о том, чего нет? Да, Оскар добросовестно выполнил свои обязанности в брачную ночь, правда, скорее, как дикий лось, чем как любящий муж, но не будем об этом. Только что я намеревалась сказать, что я не нимфоманка, но и от полной девственности меня отделяет всего один шаг. Этот самый шаг. Судя по всему, первая попытка не слишком вдохновила моего мужа, потому как больше он не возвращался. Сейчас он скорее всего заливается спиртным, усадив на колени какую-нибудь грудастую мексиканскую потаскушку.

— Именно эту грязь вы и намеревались вылить на него, если он вздумает настаивать на разводе на своих условиях?

— Разумеется, — подтвердила она. — Мне известно все об этих так называемых поездках на рыбалку в компании своего блистательного ручного летуна — вот вам еще один неподражаемый экземпляр, нечто особенное — и этого сводника в мундире, который выдает себя за мексиканского генерала... — Кларисса судорожно вздохнула. — Представляете... представляете, что должна после этого чувствовать девушка, которая и раньше считала себя огромной и неуклюжей. А тут еще вы: аккуратно накрыли мою тушу покрывалом и спокойно отправились в соседнюю кровать. — Быстрым, чисто женским движением, она провела по волосам и застегнула пиджак.

— Вот такая вам досталась обуза. Надеюсь, вы не откажетесь меня покормить?

Глава 12

У ближней стены длинного, приземистого и неопрятного зала располагалась стойка бара и площадка дли танцев, а между ними — место для музыкантов. К счастью, мы пришли достаточно рано и музыка еще не играла. Я намеревался поговорить, а мексиканская музыка далеко не способствует ведению серьезных разговоров. Невольно вспомнилось, что прошлый раз я также побывал здесь в обществе привлекательной женщины, которая участвовала в сложной международной интриге...

Кларисса склонилась над столом и похлопала меня по руке.

— Ужасно, да? — поинтересовалась она. — Она была красивая?

— Что? — переспросил я. — Кто?

Она рассмеялась.

— Ведь вы вспоминаете другую женщину, не так ли? Женщину, с которой вы обедали в этом самом зале, — а поскольку я напомнила вам о ней, то, видимо, и при сходных обстоятельствах. Вот я и подумала, что, наверное, ужасно, когда тебе не дают покоя женщины, напрашивающиеся к тебе в постель. Сочувствую вам от всей души, мистер Хелм.

— Боже мой, — отозвался я. — Утверждаете, что вы чуть ли не девственница, а ревнуете, как истинная женщина.

Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.

— Не очень-то вежливо с вашей стороны, — пробормотала она. — Зачем вы пытаетесь меня разозлить?

— Это наш стандартный прием, — пояснил я. — Спаиваешь клиента, выводишь из себя, а потом смотришь, придерживается ли он своей легенды.

— Стандартный прием предусматривает и рассказ об этом? — поинтересовалась она. Я пожал плечами.

— Если бы мне удалось напоить и разозлить вас в достаточной степени, вы бы все равно проболтались, вне зависимости от предупреждения. Если вам есть о чем проболтаться.

— Не о чем, — заверила она. — В чем вы меня подозреваете? Что такого наговорил обо мне Рамон сегодня утром? Я еще удивилась... При первой встрече он вел себя достаточно дружелюбно.

— Он всегда дружелюбен с привлекательными женщинами, пока не находит препятствующих тому обстоятельств. В данном случае он ознакомился с информацией на ваш счет и пришел к выводу, что вы можете оказаться опасным и коварным противником... — Я замолчал, всматриваясь в ее лицо. — Миссис О, вам известно, чем на самом деле занимается ваш муж здесь в Баха, прикрываясь пьяными, любовными и рыболовными похождениями?

Последовала непродолжительная пауза. Я слегка блефовал, но когда она поспешно осушила свой бокал, понял, что победил. Я сделал официанту знак повторить нам «маргаритас».

— Понятно, — медленно проговорила она. — Ваш мексиканский друг считает, что я помогаю Оскару в... Вы имеете в виду «Сенктуэри корпорейшн», не так ли?

— По правде говоря, — ответил я, — мой мексиканский коллега выражался на этот счет достаточно туманно. Хотя я и сам на его месте не стал бы разбрасываться секретной информацией направо и налево. Расскажите мне об этой «Сенктуэри корпорейшн». Что это, одна из дочерних компаний «О’Херн Инк»?

— О, нет! — В голосе Клариссы прозвучало изумление. — Нет, она гораздо крупнее, чем... Скорее Оскар со всем, что у него есть, принадлежит «О’Херн Инк». — Она сделала паузу и добавила несколько для себя грубовато: — То есть, стоит им приказать пописать, и он мчится в ближайший туалет.

— Продолжайте, — подбодрил я. — Это звучит все более занимательно.

— Это нечто фатальное. Собралась кучка влиятельных людей из разных стран, которые... Похоже, они задумали устроить здесь нечто вроде того, что пытались проделать на Багамах. Предполагалось убедить один из островов объявить себя независимым государством, дабы потом организовать там райский уголок для измученных миллионеров или что-то в этом роде. Во всяком случае, ходят такие слухи.

— Я что-то об этом слышал, — заметил я.

— Оскар и несколько его знакомых всерьез увлеклись этой затеей, но когда он начал наводить справки, выяснилось, что некоторые обстоятельства не устраивав ют их компанию. Возможно, они решили, что и сами управятся с этим делом, где-нибудь поближе к дому Оскара — где у него хорошие связи в гражданской и военной среде, особенно в последней. К тому времени у них собралась уже довольно большая группа заинтересованных лиц, в том числе такие акулы международного масштаба, для которых «О’Херн Инк» — мелкая разменная монета. Они встали у руля, причем, как ни странно, Оскар не возражал; ему даже льстила связь с такими важными особами. Поменялся и подход к делу: речь уже не шла о мирном демократическом отделении. К югу от границы сильны революционные традиции. Вот они и решили, что еще один военный путч вряд ли заставит вмешаться большие страны, вроде Соединенных Штатов... Над чем вы смеетесь?

— Простите. Просто вспомнил, как в шутку предложил Рамону новую страну, где мужчины будут мужчинами, а женщины — женщинами. Я еще удивился, почему он так странно отреагировал... Где же они это задумали? В Баха?

— Да, в южной Баха Калифорния. Они собираются окрестить ее Республикой Кортеса. Считают, что пока это остается исключительно внутренним делом, никто, кроме мексиканцев, не станет оспаривать у них отдаленный конец ничем не примечательного полуострова, на тысячу миль врезавшийся в Тихий океан. На самом деле, места здесь весьма живописные, но мало кто об этом знает.

— «Сенктуэри корпорейшн», — задумчиво пробормотал я.

— Они уверены, что мир катится в преисподнюю, — продолжала Кларисса, — и спешат обзавестись убежищем, в котором будет установлен особый порядок для избранных, особых людей. Но это потом. Сначала местные жители поднимут освободительное восстание, ведомые, естественно, человеком демократических убеждений, великим вождем своего народа — генералом Эрнандо Диасом.

— Звучит не слишком убедительно, — заметил я. — Даже располагая ручным генералом, которого поддержит часть армии, трудно рассчитывать захватить часть Мексики и удержаться в ней с помощью военной силы.

— Не просто военной силы, Мэтт, — возразила она. — Во-первых, у Мексики сейчас имеются внутренние проблемы и помимо Баха. Армия по уши увязла на континенте, в Сьерра Мадрес. Во-вторых, в деле участвуют богатые и влиятельные люди. Как только разразится это «народное восстание», на помощь ему придут высокооплачиваемые советники, из числа тех военных специалистов, которые появляются везде, где пахнет деньгами. «Друзья» щедро помогут народу оружием — оно уже загружено на суда...

— Вы по-прежнему говорите о военной силе, — возразил я. — Видал я эти марионеточные революции и знаю мексиканцев. Генерал Диас со своими недовольными и наемниками вряд ли добьется большего успеха, чем наши ребята в Заливе Свиней, а уж их-то, если помните, поддерживала как нельзя более солидная фирма.

— Вы не учитываете обстоятельств, — терпеливо настаивала она. — Возможно, с военной точки зрения это так, но вы забываете о влиятельных финансистах, друзьях Оскара. Когда политики в Мехико соберутся сокрушить изменника-генерала и его новоявленную Республику Кортеса, выяснится, что они не способны ничего предпринять. Поставки не будут прибывать, связь окажется прерванной, грузовики и поезда не смогут тронуться с места, корабли не выйдут в море... Не думайте, что это невозможно. Эти люди и подвластные им транснациональные компании запросто могут задушить экономику небольшой страны. Достаточно взяться за дело сообща, а тут они едины.

— Мексика не такая уж маленькая страна. Тем не менее, согласен, куча заплывших жиром магнатов, в упоении собственным могуществом, вполне способна вообразить, что им это удастся. И принести немало вреда, прежде чем их остановят. Но есть одно слабое место. Если они и вправду задумали представить происходящее в виде доморощенной революции, им не обойтись без этого мексиканского генерала. Достаточно кому-нибудь ликвидировать Эрнандо Диаса, и их планам придет конец. Разве что они рискнут пойти на откровенный разбой и силой захватить часть территории суверенного государства, чего Штаты в непосредственной близости от своих границ скорее всего не потерпят, несмотря на вьетнамскую аллергию к вооруженному вмешательству. — Я сделал паузу. Кларисса молчала.

— Поэтому вы и наняли этого Эрнимана и отправляли его сюда? — спросил я.

Вопрос ее нисколько не смутил.

— Грубо действуешь, Мэтт, — рассмеялась она. — Тебе не удалось застигнуть меня врасплох. Какая мне разница, как называются эти места: Баха Калифорния Сур или Эль Республика де Кортес? Если ты считаешь, что мне настолько хочется насолить мужу...

— Нечто в этом роде, — сказал я. — Сдается мне, супружеская жизнь у вас складывается не лучшим образом, не знаю уж почему.

— Это правда, — откровенно признала она. — Я была глупой маленькой девочкой — вернее, большой девочкой — и мне польстило внимание сильного удачливого мужчины, которого, как мне казалось, нимало не интересуют мои деньги, в отличие от многих других, усердно скалящих зубы и разыгрывающих из себя Ромео... Но одно дело разочароваться в супруге, и совсем другое, нанять профессионального убийцу. Так твой друг Солана-Руис считает, что этот бандит работает на меня?

— Рамон такого не говорил, но не удивлюсь, если это приходило ему в голову. — Я поколебался и сделал пробный шаг в другом направлении. — Не исключено, что вами управляло гражданское чувство долга, которое заставило сделать все возможное для срыва этого замысла, тем более, что муж, несомненно, использовал и часть ваших денег.

Кларисса, улыбаясь, быстро встряхнула головой.

— Боюсь, вы не на ту напали, мистер Хелм. Конечно, замысел мужа мне не по душе, да и смерть генерала Диаса меня бы ничуть не огорчила — только бы увидеть лицо Оскара, когда ему станет об этом известно. Он вложил массу сил в эту идею и, похоже, рассчитывает стать большой шишкой после того, как они избавятся от местных революционеров и возьмут бразды правления в свои руки. Но даже если бы я знала, где нанять опытного убийцу, а это мне не известно, то не стала бы заходить так далеко лишь для того, чтобы позлорадствовать над неудачей мужа... — Она вновь энергично встряхнула головой. — Что же касается спасения несчастных, обманутых крестьян, то мне, их конечно, жаль, но я не из числа людей, которые принимают подобные вещи слишком близко к сердцу. По правде говоря, все эти разговоры о неравенстве меня несколько утомляют, и уж, конечно, я не стану ради достижения справедливости убивать человека или платить за его убийство.

Долгие годы занятия моим ремеслом вырабатывают интуицию, подсказывающую, когда человек говорит правду и когда лжет. Разумеется, случается, временами подводит и она, но сейчас я чувствовал, что девушка не лжет или лжет не слишком сильно.

Любопытство заставило меня задать следующий вопрос.

— Каким образом вам удалось узнать такие подробности о готовящейся операции, миссис О?

— Я глупа и безобидна, — спокойно ответила она. — Оскар утверждает, что я напоминаю большую глупую телку, и, наверное, и в самом деле верит в это. Во всяком случае, он не слишком таится со своими планами.

В ее спокойном голосе не прозвучало горечи, но я не слишком доверял внешним признакам. Возможно, в данный момент она говорила правду, но не стоит забывать, что ведет она себя довольно противоречиво. С опаской пересекает на машине почти пустое шоссе, но вскоре умело отвлекает опасного вооруженного противника в самый подходящий момент. Первые упоминания о муже произносились со страхом, теперь она отзывается о нем с небрежной снисходительностью. Возможно, я стал свидетелем переломного момента в жизни скованной молодой женщины, избавляющейся от старых комплексов и осваивающей новую роль, хоть я так до конца и не понял, в чем эта роль заключается.

— Теперь расскажите мне о блистательном летуне.

Это заставило ее отреагировать сильнее, чем все значительно более грубые выпады с моей стороны. Внезапно она вновь побледнела, принялась вертеть пустой бокал и какое-то время молчала.

— Это... это довольно неприятная тема, Мэтт. Если не возражаешь, мне бы не хотелось говорить о Филе.

— Возражаю, — отозвался я. — Фил, а дальше?

Кларисса со злостью посмотрела на меня.

— Ты и правда ужасно груб и навязчив... — Она вздохнула. — Ладно. Филип Краковски. Можно, по-твоему, влюбиться в человека с такой фамилией? Правда, польки-то наверное влюбляются, а во мне просто говорит злость и предубеждение. Собственно говоря, он очень хороший пилот и красивый мужчина. Спроси у Фила, он тебе все об этом расскажет... Я не могу себя заставить. Нельзя сказать, что мастерство или внешность сделали его тщеславным. Нет, он всего лишь очень, очень уверен в себе. И похоже, не зря. Как в воздухе, так и... и в постели.