Лагранж поблагодарил Кречета за угощение, забрался в мобиль вместе с остальными, и высокие гости отбыли. Кречет проводил уплывающие огни задумчивым взглядом.
      - Они очень странные, эти люди, - проговорил он. - И странные у них зароки. Лишить пленников почетной смерти - что же, у них совсем чести нет?
      Когда на следующее утро Диана привезла меня в становище Звездных Людей, я обнаружила, что на моем обычном месте сидит один из кочевых - тот, что помоложе. Улисс стоял рядом и вид у него был довольный. Почему-то я почувствовала странный укол обиды - словно у меня, не спросясь, отобрали то, что до сих пор принадлежало только мне. Видно, что-то отразилось у меня на лице, потому что Улисс торопливо сказал:
      - Это временно. Потом мы найдем ему другое место.
      Я безразлично пожала плечами.
      Этот искоса поглядел на меня. Его лицо ничего не выражало, но мне стало не по себе. А Улисс произнес все с тем же доброжелательным видом:
      - Познакомьтесь, это Барсук.
      Я сказала:
      - А как же.
      Ни один кочевой сроду не назовет вам своего настоящего имени, даже под пыткой.
      - А это - Выпь.
      Ну что ты с ними будешь делать!
      Тем не менее, я, как положено, вежливо сказала:
      - Что ж, теперь ты знаешь. Наверно, магия кочевых тут не действует. У Звездных Людей своя магия.
      - Пойди, проводи его, Диана. Может, их тренажер уже оборудовали. И проследи, чтобы их накормили.
      Тот поднялся и пошел к выходу - довольно охотно. Я, правда, заметила, что Диана держится позади и в руке у нее какая-то плоская штука, наверняка какое-то их чудное оружие; пришлые, конечно, дураки, но не совсем уж безнадежные.
      Улисс все с тем же довольным видом рассматривал цветные столбики на экране.
      - Просто поразительные способности, - сказал он, - они все схватывают с потрясающей быстротой.
      Я ревниво спросила:
      - Лучше, чем я?
      Он замялся, похоже, не желая меня обижать.
      - Быстрее...
      - Ну тогда отпустите меня домой. Вам есть кого учить. Они, небось, и жить будут у вас?
      - Да, - согласился он. - Какое-то время.
      Он поглядел на меня и сказал:
      - Послушай, к тебе это не имеет отношения. Вернее... просто я хотел бы, чтобы вы познакомились получше.
      Я холодно спросила:
      - Это еще зачем?
      - Быть может, если вы найдете общий язык, в конце концов удастся прекратить эти бесконечные набеги, бессмысленные смертоубийства. Это же всем пойдет на пользу - и вам, и им. Когда они обучатся всему и вернутся обратно...
      Я поняла, что эти Звездные Люди не в себе. И были не в себе - с самого начала.
      А потому терпеливо сказала:
      - Улисс, этого нельзя делать. Не знаю, что вы там им наобещали, как уговорили, что они вам пообещали, - да они согласятся на все, дадут какие угодно ответные клятвы - да что там, разделят с вами еду, и все равно не будут считать себя связанными хоть какими-то обязательствами. Это же кочевые! Да вам стоит только отвернуться, как они
      всадят вам нож в спину. Вы же их смертельно оскорбили - чего вы теперь от них ждете? Он поглядел на меня с укоризной.
      - Предрассудки изживать трудно, я понимаю, - сказал он. Похоже, теперь и он полагал, что говорит со слабоумной, - но пройдет время и ты поймешь, что они такие же люди, как и вы. Ничем не хуже вас.
      - Как же!
      - И они охотно согласились сотрудничать. Они заинтересовались, понимаешь?
      - А вы им и поверили! Вот когда вам перережут горло, что вы тогда скажете?
      Ничего он тогда уже не скажет, понятное дело, дурак такой.
      Мне хотелось плакать.
      - Вы что думаете, он вам назвал свое имя? Как бы не так! Он взял чье-то чужое! Украл у кого-то из наших!
      Он пожал плечами.
      - Не понимаю, какая разница? Что это значит - украл имя? Может, он просто позаимствовал его у какого-то уважаемого человека. Каждый волен называться, как ему хочется.
      - Не скажите. Вот, например, мое имя всегда при мне. И ни у кого я его не воровала. Другое дело, когда я войду в возраст, мне дадут еще одно, тайное его никто не будет знать.
      "Только муж и дети знают второе, тайное имя женщины, - подумала я, - но, похоже, у меня никогда не будет ни мужа, ни детей".
      - Никогда не думал, - сказал он, - что кочевники проявят гораздо больше терпимости и понимания, чем ты и твои сородичи.
      И вышел. То ли он на меня и вправду разозлился, то ли для вида, чтобы я почувствовала себя виноватой - у них не поймешь.
      * * *
      А вечером я сказала Хранителю:
      - Нельзя сделать так, чтобы я больше туда не ездила?
      - А что стряслось? - недовольно спросил Хранитель.
      С тех пор, как я собрала тот Предмет, я замечала, как он на меня смотрит с надеждой и ожиданием, словно я могу сотворить еще какое-нибудь потрясающее чудо.
      - Они учат этих кочевых, - сказала я. Он задумался.
      - Учат? Я-то все гадал, зачем это им рабы понадобились? Лодка их сама собой движется, да и все остальное, наверное, в том же роде.
      - Это добром не кончится.
      Он пожевал губами.
      - Может быть... может быть...
      - Толкуют что-то про бессмысленные смертоубийства... Что мы теперь с кочевыми вроде как подружимся... У них, похоже, с головой не в порядке, у этих Звездных Людей.
      - Это не так, - возразил старик. - Знаешь, они совсем как в старых Записях. Я читал о таких. Полагаю, они действительно хотят как лучше. Хотят переменить мироустройство.
      - Зачем?
      -Может, надеются, что вновь вернется Золотой Век.
      - А он вообще был? Этот Золотой Век?
      -Думаю, там были свои сложности. Иначе с чего бы вдруг у них были Предметы для убийства.
      - Так можно, я завтра не поеду?
      - Поедешь, - сказал он. - Если они и впрямь научат кочевых чему-то, чего не будем знать мы... Нет, этого нельзя допустить. И знаешь, что еще...
      -Да?
      - Никому больше не говори о том, что они делают с этими пленными.
      Я поняла, что он тоже испугался. Не меньше меня, а то и больше.
      - Говори, видела, как они там крутят мельничный жернов или воду таскают. Что-то в этом роде. А то старейшины и впрямь решат, что тебе нечего там делать.
      Я вздохнула.
      - Ладно, - сказала я, - я поняла. Поеду.
      * * *
      Разумеется, никакую воду эти кочевые не таскали; уж не знаю, чем там они целый день занимались - я-то училась делать Записи. Об этом я даже Скарабею говорить не стала - как бы он тоже не решил, что я порченная или что-то в этом роде. Я подумала, что, может, расскажу ему потом, когда научусь как следует; может, он все-таки поймет, что никаких особых хитростей тут нет, - и впрямь, похоже, Запись не меняется, если ее переписать правильно. Поначалу переписывать значки было страшно - даже руку сводило, и я все ожидала небесного грома или чего-то в этом роде, но, видимо, у Звездных Людей действительно была своя магия - и со временем я осмелела. Диана была мной вроде довольна - а что значки у меня получаются такие кривые, так это, говорила она, дело привычки. У нее-то, когда она бралась за дело, значки выходили ровные, совсем как настоящие. Другое дело, что Записи мне доставались все больше какие-то бесполезные - какая-то долгая история про каких-то вроде кочевых, только из морского народа, которые осаждали каких-то оседлых чуть не двадцать лет - и какое становище выдержит так долго? Кажется, там все дело было в том, что эти оседлые увели какую-то бабу, не заплатив калым, но на кой им через двадцать лет потребовалась эта баба, спрашивается? Она же уже ни на что не годилась! А когда я спросила Диану, кому нужны Записи про каких-то сумасшедших, та только рассмеялась и сказала, что это, мол, "художественное преувеличение". Я так понимаю, Тот-Кто-Рассказывал Тому-Кто-Записывает просто приврал для красоты; стыд да и только.
      Так вот, я, значит, сидела и переписывала эту нудную Запись - Диана отметила мне кусок от и до, а сама куда-то вышла, и тут вошел этот Барсук со своим краденным именем. Мне стало страшно - он сам открыл вход, как будто так и надо. Я на всякий случай спряталась за стол с экраном - тут же ничего не было, никакого оружия, даже простого ножа!
      Он окинул меня презрительным взглядом - я-то тряслась и думала, не позвать ли мне на помощь (иногда Звездные Люди как-то слышат на расстоянии), но он больше не двинулся с места, и сказал:
      - Так значит, это они тебя тут прячут! Ты тоже выкуплена?
      Я ответила:
      - Не твое дело!
      - Не бойся, - продолжал он, - я тебя не трону. Просто хотел спросить -кто они такие?
      - Новое племя.
      - Откуда они пришли?
      - С неба.
      Он покачал головой.
      - Так не бывает.
      - Я сама видела.
      - И сколько же их здесь? Я сказала:
      -Не знаю. Похоже, много, раз они возвели свое становище так быстро. Он опять усмехнулся.
      - Это ничего не значит. Они все делают быстро. Вернее, эти их штуки, машины. В этом-то вся их сила - в машинах. Машины все за них делают - качают воду, возят, кормят. Без них они все равно, что голые. Все равно, что улитка без панциря; наступи ногой - и все. Так сколько же их здесь? Где они проводят ночь?
      - Вы тут ходите свободно. Не я. Тебе лучше знать.
      - Нас держат раздельно. И запирают на ночь. И далеко не все двери тут открываются так просто.
      Он вновь окинул меня холодным взглядом.
      - Так значит, ты приходишь сюда по своей воле? Ваше становище с ними побраталось, да? Хорошеньких же побратимов вы себе нашли - ведь это же нелюди! Впрочем, чего ждать от оседлых?
      - По крайней мере мы не бьем в спину...
      Он сказал:
      - Передай вашим, что они будут плакать кровавыми слезами.
      Может, он и впрямь не собирался убивать меня сейчас, но мне было просто ужас как страшно. Тут дверь вновь отворилась и вошел Улисс. Кочевой тут же смолк и уставился в пол, а Улисс оглядел нас с этим своим дурацким доброжелательным видом.
      - А, - сказал он, - похоже, вы уже начинаете находить общий язык?
      Я уже открыла, было, рот, чтобы сказать все, что я по этому поводу думаю, но кочевой, укравший чужое имя, опередил меня.
      - Да, - ответил он, - все в порядке, друг.
      * * *
      Весной в соленое озеро к востоку от становища через перемычку, соединяющую озеро с морем, заходит рыба - мы называем ее "головастик" - нагуливать жир и метать икру. И в день весеннего равноденствия все близлежащие становища выделяют своих людей для большого лова. На закате они ставят сети в том месте, где озеро соединяется с морем, и всю ночь носятся по озеру с факелами, загоняя рыбу в протоку, а утром выбирают сети. В эту ночь те, кто остался на берегу, обычно жгут костры и пляшут, чтобы рыбакам была удача. Потом почти целый лунный месяц в округе воняет рыбой, повсюду блестит серебрянная чешуя и зеленые мухи слетаются на горы потрохов, но эта ночь и впрямь замечательная, волшебная ночь, и когда я рассказала Улиссу, он прямо загорелся и сказал, что хочет поглядеть на ночной лов. Похоже, он ничего такого раньше не видел - если они и впрямь прилетели со своих звезд, значит там у них рыба не водится, подумала я.
      - Если вы захотите быть с теми, кто ставит сети, - сказала я, - Кречет не будет против.
      - Хорошо, - сказал он, - тогда мы с Дианой...
      - Не понимаю, при чем тут Диана? Женщины не ставят сети. Если хоть одна войдет в озеро во время лова, рыба обидится и навсегда уйдет в море. А то вы не знали?
      - Понятия не имел, - сказал он. - Но ты же идешь?
      - Я-то в озеро не лезу. Я буду вместе с остальными - сидеть на берегу и жечь костры. Очень мне надо, чтоб меня камнями закидали!
      - Ясно, - сказал он. - Ну что же, тогда она тоже посидит на берегу.
      Он помолчал, потом спросил:
      - А если бы мы взяли с собой Барсука и Кожана?
      - А вы сами как думаете?
      - Думаю, - печально сказал он, - никто из ваших им не обрадуется. А жаль это был бы такой хороший предлог для начала мирных переговоров. Кожан у себя в племени не маленький человек...
      - Это он вам сказал?
      - Почему я должен им не верить?
      - Потому что они никогда не скажут вам правды, кочевые. И никакой он не Кожан - тоже украл у кого-то имя.
      -Дались тебе эти имена, - сказал он раздраженно.
      - Это же самое важное, как вы не понимаете? У них совсем нет чести, вот ни на столечко...
      - А я надеялся, ты все же переменишь свое мнение, когда познакомишься с ними получше, - печально заметил он.
      - Улисс, - ответила я, - и не просите.
      * * *
      Что бы он там в глубине души ни думал, но внял голосу здравого смысла и взял с собой только Диану. Она осталась на берегу озера вместе с остальными женщинами и ребятней, которая, как всегда бывает в такой праздник, носилась туда-сюда, путаясь у всех под ногами. Звездная Женщина держалась хорошо, с достоинством, но я-то видела, что ей неуютно - наши бабы всячески старались дать ей понять, что она тут как пятая нога зайцу. Я знала, они ее презирают ничего из того, что положено делать приличной женщине она не умела, даже спрашивала про то, как мы выпекаем хлеб. Повсюду горели костры - весь берег был в огнях, точно звездное небо осенью; смех и голоса перекликались друг с другом, отражаясь от воды, небо переливалось всеми закатными красками, потом позеленело, потом зелень сменилась глубокой синевой и костры на берегу запылали еще ярче. В озере тоже сияли огни, отражаясь в черной воде, - факелы, фонари и масляные плошки - частью на лодках, частью в руках у загонщиков - озеро-то было мелководное, большей частью по пояс. Из зарослей камыша то и дело взлетали вспугнутые птицы, но сегодня никто на них не обращал внимания. Порою низко-низко над головой летучие мыши проносились на своих мягких крыльях, привлеченные множеством насекомых, ошалевших от такого обилия света.
      Диана наблюдала за всем этим завороженно, даже рот приоткрыла. В руках у нее был такой специальный Предмет, совсем крохотный, при помощи которого каждый потом сможет увидеть то, что видела она - они называли его "камера". Она медленно водила этой штукой из стороны в сторону, потом обернувшись, увидела меня, и кажется, обрадовалась - обычно-то она относилась ко мне снис
      ходительно, как к дуре какой, но сейчас, видимо, устала от враждебности остальных.
      - Ох, - сказала она, - до чего красиво. Все эти огни...
      -Это для рыб, - пояснила я, - рыба в эту ночь боится света, она хочет уйти от него через протоку. А там поставили сети.
      Она грустно проговорила:
      - Вы все делаете с какой-то определенной целью, верно?
      Я удивилась.
      - А как же иначе? Глупо было бы делать что-нибудь просто так.
      Она покачала головой и вновь взялась за свою камеру. Небо стало совсем черным, равноденствие совпало на этот раз с новолунием; считалось, это обещает удачный год.
      На востоке, мерно дыша в ночи, лежало море. Разглядеть его сейчас было невозможно, но над ним висела дымка, сквозь которую звезды едва просвечивали. Именно оттуда, из-за края воды весной прилетали дикие гуси, крича и жалуясь, точно испуганные младенцы, на те неведомые мне силы, что гонят их в наши края. Я подумала - может, там, вдалеке, вообще нет земли и они плачут потому, что им суждено без устали кружить на ветру? Или они прилетают с той яркой, точно умытой дождем зеленой звезды, которая порою появляется за краем моря?
      Когда я спросила об этом Диану, она покачала головой и сказала: нет, там, за морем, тоже земля - почти такая же как эта.
      - Тогда почему бы им не оставаться там на все лето?
      Она ответила, что у птиц так заведено испокон веку; они просто не могут не прилетать, так уж они устроены.
      - Как вы? Или вы прилетели сюда, просто потому, что там, где вы жили раньше, кончилась еда?
      Она сказала - нет, там было не так уж плохо, но они и впрямь не могли не прилететь сюда, так что да, что-то в этом роде. Но им пришлось проделать очень долгий и опасный путь, а птицы летят всего лишь из-за моря.
      Я сказала:
      - Тогда откуда вы знаете, что там, за морем, если вы там не бывали?
      Она объяснила что да, знают, как она выразилась "в общих чертах"; во-первых потому, что видели все сверху, до того, как опуститься в наших краях, во-вторых, потому что они недавно отладили что-то вроде этой вот камеры, которая парит над землей сама по себе, наподобие дикого гуся.
      - Если хочешь, можно как-нибудь посмотреть на то, что она видит, предложила она.
      Я вежливо сказала "большое спасибо", - они, вроде, не склонны были приврать, хоть и верили разным глупостям, вроде той истории о двадцатилетней осаде. Но зачем им понадобилась такая штука, было не очень понятно - ладно, взглянуть раз-другой, это еще куда ни шло, все же интересно, что где делается, но чтобы тратить все свое время, разглядывая чужие места, в которые, может, и не попадешь никогда...
      Диана начала объяснять, опять же, как это у Звездных порою водится, довольно непонятно - что-то про "дух поиска" и про назначение человеческого рода. Все, что я смогла уловить, так это то, что они ищут кого-то или что-то, и что мы - отнюдь не то сокровище, к которому они стремились, блуждая между небесных огней.
      - Мы к вам не лезли со своей дружбой, - сказала я.
      - Нет-нет, - поспешно ответила она, - ты не так поняла.
      Но мне показалось, что как раз так.
      Огни на озере побледнели и стали гаснуть, зато небо на востоке мягко засветилось, с дальнего моря потянуло прохладным ветром. Самое время было погреться у какого-нибудь костра, пока они еще не прогорели - Диане не было холодно в этой ее странной одежде, но меня начало пробирать, я обернулась к ней, чтобы сказать, что лов почти закончился и самое время попить чего-нибудь горячего, пока вода в котелках не остыла.
      И тут увидела, что на востоке низко-низко над краем моря, по тропе диких гусей проплывает Город Мертвых.
      Он был точь-в-точь таким, как рассказывали старшие, которым довелось его увидеть - светящимся туманным пятном, с плоским основанием, на которое он, должно быть, ложился, устав от своих дальних странствий; сквозь туман проступали размытые очертания чего-то; лес гигантских копь-ев, светящиеся древесные стволы, остроконечные грибные шляпки. Казалось, если как следует напрячь зрение, можно понять, что там оно было такое, но на самом деле все плыло и меняло свою форму и растворялось в сыром воздухе.
      Я схватила Диану - она стояла, повернувшись ко мне лицом, - за рукав.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.