- Я надеюсь, - сказала она, - что у нас будет возможность когда-нибудь вернуться сюда. Особенно мне хотелось бы снова увидеться с Хризой. Но пока что мое самое большое желание - поскорее попасть домой.
      - Борьба еще только начинается, - серьезно напомнил ей Анвар.
      - Это правда, но по крайней мере у нас уже есть кое-какие успехи. И кто знает, что случится, когда мы найдем Меч?
      Она произнесла это самым обычным тоном, но по спине у Анвара побежали мурашки.
      ***
      Разразившись визгливой бранью, Элизеф швырнула кристалл на пол. Она не верила своим глазам: Ориэлла действительно возвращается!
      Сомнений больше не было: колдунья видела это своими глазами благодаря кристаллу, с которым она уже хорошо научилась обращаться. Вне себя от ярости, Элизеф мерила шагами комнату, пытаясь найти хоть какое-то решение. Она уже пережила унизительное поражение, когда Ваннору с дочерью удалось ускользнуть от нее, и лицо колдуньи теперь выглядело еще на десять лет старше - Миафан не прощал таких промахов. Когда-нибудь она рассчитается с ним, но сейчас, когда Ориэлла уже в пути, медлить нельзя.
      Элизеф давно уже перестала надеяться на Миафана. Сколько раз у него была прекрасная возможность покончить с этой проклятой беглянкой - и всякий раз Ориэлла оставалась жива. И вот результат: вместе со своим полукровкой-любовником она того и гляди постучится в Башню магов!
      "Если бы только у меня была Чаша!" - с тоской подумала Элизеф. После той ужасной ночи, когда погиб Форрал, Миафан, казалось, боялся вновь использовать Волшебный Талисман. Если бы он научился управлять Чашей, как непременно сделала бы она, Элизеф, на его месте... Если бы он не поленился, как она, провести бессчетные часы в холодных архивах над трудночитаемыми древними рукописями... Внезапно колдунья остановилась. "А почему бы и нет? - подумала она. - Почему Чаша Жизни не должна принадлежать ей? Разве она не заслужила такого права? Разве она, Элизеф, не сможет извлечь из Чаши гораздо больше пользы, чем этот выживший из ума старикашка?"
      Однако здравый смысл подсказывал колдунье, что "этот старикашка" вовсе не так слаб и немощен и не моргнув глазом раздавит ее, если она встанет ему поперек дороги. Взгляд ее упал на старинные рукописи, которые она принесла из библиотеки, чтобы с удобствами продолжать свои изыскания. Кажется, она придумала, что надо делать.
      ***
      Миафан раздраженно посмотрел на Элизеф. Опять эта колдунья врывается в его покои без стука! Какая нелегкая принесла ее ни свет ни заря? Сам он еще не ложился, ибо по недавно установившейся привычке провел ночь в уединенных размышлениях в своем саду. И только он собрался лечь поспать, как явилась эта интриганка!
      - Ну? - раздраженно спросил Миафан. - Что понадобилось тебе в столь ранний час, Элизеф?
      - Извини, что потревожила тебя. Владыка... - За вежливостью волшебницы чувствовалось скрытое волнение. - Я принесла одну древнюю рукопись. - Она показала ему свиток. - Вчера вечером я нашла ее в библиотеке и всю ночь пыталась расшифровать. В результате я установила, что она посвящена Чаше Жизни и содержит указания, как безопасно ею пользоваться.
      - Что? - Миафану сразу расхотелось спать. - Дайка мне взглянуть!
      - - Изволь! - Элизеф протянула ему свиток. Но когда Миафан развернул рукопись, то обнаружил, что она написана на столь древнем языке, а чернила настолько выцвели, что он не способен понять ни слова. Верховный Маг и не подозревал, что об этом позаботилась сама Элизеф.
      - Не беспокойся, - она ловко отняла у Миафана свиток, - понять это могу только я, потому что долгие месяцы изучала записи Финнбарра ради твоего же блага...
      "Как бы не так, - подумал Миафан, - Ради своего блага, если уж на то пошло!" И, однако, она все-таки принесла рукопись ему...
      - Здесь говорится, что на Чаше должна быть скрытая надпись, представляющая собой Заклинание Власти, с помощью которого можно подчинить себе Чашу.
      - Тайное заклинание, говоришь? - фыркнул Миафан. - Что-то мне слабо верится!
      - Будь Чаша здесь, - : вкрадчиво заметила Элизеф, - я могла бы с помощью этой рукописи обнаружить скрытую надпись. Попробуй принести ее сюда, и ты не пожалеешь, о Владыка!
      - Не спеши,. - ответил Миафан, который начал подозревать что-то неладное. - Почему бы тебе просто не сделать для меня перевод, а я бы уже сам посмотрел, что из этого получится.
      - Перевод? - вспыхнула Элизеф, потеряв терпение. - Вечно ты не доверяешь мне, все от меня скрываешь! Я, как дура, роюсь в этих архивах, порчу себе глаза, ночей не сплю, чтобы перевести его, а теперь ты хочешь, чтобы я отдала тебе рукопись за простое спасибо? Да провались ты, Миафан! Не хочешь, чтобы я участвовала в этом деле, так не видать тебе свитка как своих ушей!
      С этими словами она обеими руками ухватилась за рукопись, делая вид, что хочет разорвать ее.
      - Ладно, ладно! - поспешно закричал Миафан. - Пусть будет по-твоему.
      Он ушел в смежную комнату, и вскоре Элизеф услышала скрип передвигаемой мебели, а затем - легкий звон. Она удивленно подняла брови. Так значит, у Верховного Мага есть тайник? В свое время надо будет с этим разобраться. Кто знает, не найдется ли там еще что-нибудь интересное? Но Миафан уже вернулся в комнату, неся Чашу, покрытую каким-то черным налетом.
      Он поставил ее на стол, и Элизеф сразу почувствовала силу, исходящую от Волшебного Талисмана. Не прикасаясь к Чаше, колдунья внимательно рассмотрела ее.
      - Разве ты не мог ее хоть немного почистить? - недовольно спросила она.
      Миафан вздохнул.
      - Пытался, и не раз, - ответил он. - Но с той самой ночи она остается все такой же черной.
      - На первый взгляд не видно никаких признаков тайной заклинательной надписи" - заявила Элизеф. - Посмотрим, однако, что на этот счет сказано в нашей рукописи...
      Колдунья сделала вид, что разворачивает свиток, но внезапно резко обернулась к Миафану и простерла вперед руку, вложив всю магическую силу в заклинание, которое должно было вывести Верховного Мага из времени.
      Миафан ожидал, что опасности подвергнется Чаша, а не он сам, и потому не правильно построил свою защиту, на что и рассчитывала Элизеф. Когда он застыл, скованный заклинанием, Чаша Жизни на мгновение вспыхнула ярким светом, а потом снова потемнела.
      Элизеф с опаской протянула руку к Талисману Власти, пытаясь обнаружить, не защищен ли он еще каким-то заклинанием, но не почувствовала ничего, кроме магической силы, присущей самой Чаше.
      Поняв, что ей удалось одержать победу, колдунья торжествующе рассмеялась.
      - А что до тебя, - сказала она, обращаясь к неподвижному Миафану, - то ты составишь компанию Финнбарру, пока я не решу, что делать с тобой в дальнейшем.
      Разумеется, Элизеф понимала, что снимать заклинание с Миафана ни в коем случае нельзя - от этого зависела ее жизнь. Но теперь колдунья могла позволить себе заняться другими делами. В ближайшие дни она с помощью кристалла будет внимательно следить за передвижением врагов и одновременно много работать с Чашей Жизни, чтобы научиться подчинять ее магическую силу своей воле.
      Элизеф улыбнулась. В ближайшем будущем ей предстоит совершить немало великих дел!
      ***
      Эти несколько дней оказались нелегкими и для Ориэллы. Вернувшись на родину, волшебница хотела как можно скорее начать поиски Пламенеющего Меча. Контрабандисты обеспечили ее отряд всем необходимым для похода через болота. Ваннор настаивал на своем участии, и Ориэлле так и не удалось переубедить его.
      - Я прекрасно себя чувствую, - уверял купец. - Я отдохнул, набрался сил, а Паррик учит меня сражаться левой рукой. - Но за его показной уверенностью скрывался страх оказаться ненужным, и волшебница понимала, что желание утвердить себя для Ваннора сейчас гораздо выше личной безопасности.
      Тяжело вздохнув, Ориэлла уступила просьбам купца, хотя по-прежнему опасалась, что совершила ошибку. Правда, Паррик утешал ее, уверяя, что ни на шаг не отойдет от своего друга.
      После этого и Занна заявила о своем желании отправиться в поход, но на этот раз волшебница проявила твердость - впрочем, как и сам купец.
      - Что я вижу? - поддразнивала его Ориэлла впоследствии. - Ты хочешь уберечь свою дочь от тех глупостей, которые делаешь сам?
      Янис, Тарнал и еще дюжина Ночных Пиратов тоже вызвались сопровождать волшебницу, но она объяснила им, что, если Меч действительно хранится в Долине Феи, то успех не будет зависеть от численности отряда, и ей будет вполне достаточно ксандимских воинов. Если же дело кончится плохо, то крайне важно, чтобы уцелело больше врагов Миафана. Кроме того, волшебнице очень хотелось, чтобы Тарнал остался в лагере - ведь, кроме него, некому было бы утешить Занну.
      Наконец, после долгих споров, разговоров и хлопот, настала пора прощаться. Ориэлле предстояла очередная разлука и с сыном, потому что Вульф и его приемные родители должны были остаться здесь, в безопасном месте, хотя среди множества незнакомых людей волки чувствовали себя явно неуютно.
      И вот наконец отряд выступил в поход.
      Хотя вокруг простирались безлюдные, холодные я неприятные болота, Ориэлла радовалась, что наконец начинается главное дело. Однако ее ликование заметно поубавилось бы, знай она, что происходит тем временем в лагере контрабандистов. В предрассветном тумане два волка (волчица несла в зубах крошечного волчонка) крадучись выскочили из пещеры. Отыскав дорогу по запаху, они уверенной рысцой пробежали через вересковую пустошь по следам волшебницы.
      ***
      И кроме того, за Ориэллой следил и ее враг. Увидев, что волшебница направляется в Долину, Элизеф отложила в сторону кристалл и, вызвав командира наемного войска, приказала поднимать людей по тревоге.
      Глава 26
      КОЛДОВСКАЯ ГРОЗА
      Утреннее солнце ярко освещало свежую зелень папоротников. Высоко над головой жаворонки радостным пением приветствовали утро нового дня. На востоке небо было ясным, но в воздухе ощущалась какая-то тяжесть, а на западе горизонт закрывали темные грозовые тучи. Добравшись до вершины последнего холма, Ориэлла посмотрела вниз: там, примерно в миле от нее, лежала родная Долина, где прошло ее детство. Шианнат, который в конском обличье нес на себе волшебницу, почувствовал ее замешательство и сам остановился в нерешительности.
      "Ну, что там еще?" - нетерпеливо спросила Шиа. Хану, который не спеша трусил рядом с ней, тоже поднял голову.
      Ориэлла в недоумении смотрела на темный дремучий лес, со всех сторон окружавший Долину.
      - Я не узнаю родных мест! - воскликнула она. - Здесь все стало по-другому! Анвар, как по-твоему, что все это значит?
      Ее возлюбленный подъехал к ней и остановился рядом. Его великолепный гнедой жеребец в своей человеческой ипостаси прозывался Эсселнатом, и сейчас, освещенный багряными лучами утреннего солнца, был особенно красив.
      - Это Фаэри вызвали сюда дикий лес, - ответил Анвар, потирая глаза: сказывалась бессонная ночь, проведенная в седле. - Ты помнишь, я рассказывал тебе, как Хеллорин и Эйлин спасли меня от Молдан и отправили на поиски Арфы Ветров? Теперь я припоминаю; они оставили здесь Д'Арвана и Мару в качестве Стражей, но я не думал, что охрана у них поставлена на такую широкую ногу... Однако почему же они не рассказали мне про Меч? Подумать только, насколько все было бы тогда проще!
      - Очевидно, в этом был какой-то высший смысл, - ответила волшебница. Скорее всего, я должна была сама определить его местонахождение. К тому же нам так или иначе пришлось бы пройти через земли Ксандима. - Она огляделась, чтобы убедиться, что Сигнус ее не слышит. - Ты же помнишь, как недоброжелательно отнесся к нам Небесный Народ. Даже если бы они были в состоянии перенести нас через океан, то никогда бы не пошли на это по доброй воле.
      - Наверное, ты права, - заметил Анвар. - Но во всяком случае, если Д'Арван и Мара действительно охраняют Долину, это упрощает дело.
      - Я тоже на это надеюсь, но... - Волшебница ощутила неприятный укол страха. - Анвар, а что, если они охраняют не Долину, а Меч? Я не могу себе представить, как буду сражаться с собственными друзьями!
      Анвар помрачнел.
      - Что ж, есть только один способ проверить это... - по привычке начал он, "Вот именно! - ехидно вставила Шиа. - И он явно не в том, чтобы торчать здесь на виду у всех. Надо идти вперед, Ориэлла, нам некогда рассуждать!"
      Послышалось хлопанье крыльев, и рядом с магами опустился Сигнус, выполнявший обязанности разведчика.
      - Вперед! Быстрее! - закричал он. - Сюда приближается войско во главе с какой-то женщиной с серебристыми волосами! Они скачут во весь опор и вот-вот перережут нам дорогу!
      - Проклятие! - вскричала Ориэлла. - Элизеф! Вперед!
      Шианнат и Эсселнат поскакали вниз, к Лесу, за которым начиналась Долина Феи. Вслед за ними понеслись их спутники. Когда они оказались на открытом пространстве, Ориэлла увидела то, о чем говорил Сигнус, - огромное войско, приближающееся с запада подобно надвигающейся тьме.
      ***
      Д'Арван и Мара, по своему обыкновению, любовались утренней зарей у озера, наслаждаясь близостью друг друга и тишиной весеннего утра. В последнее время они старались как можно реже подходить в лагерю повстанцев, ибо горе друзей Ваннора, которым Берн принес ужасную весть, что купец пал жертвой проклятых магов, было мучительно для Стражей Долины. Д'Арван вздохнул: даже в столь безмятежный час его не покидают мрачные размышления... Похоже, повстанцы совсем упали духом, узнав, что их предводитель попал в плен к Миафану. Юноша всей душой хотел бы помочь им, но что он мог поделать? Он не в состоянии ни показаться им, ни поговорить с ними... Да, впрочем, и если б мог - разве слова способны утешить их?
      Внезапно Невидимый Единорог насторожился, а затем и сам Д'Арван услышал возбужденный ропот деревьев. Прислушавшись, он уловил весть о конном войске, приближающемся к Дикому Лесу с запада. А через мгновение пришло известие еще об одном отряде, скачущем с противоположной стороны.
      - С восточной? - озадаченно пробормотал Д'Арван, обращаясь по привычке к безответной Маре. - Но ведь там, по-моему, ничего нет, кроме... Откуда же они могли взяться и, во имя всех богов, кто они такие?
      Юный маг встревожился. Элизеф и Миафан долго не давали о себе знать, но рано или поздно он ожидал чего-нибудь в этом роде.
      - Несомненно, это какое-то очередное коварство, - проворчал Д'Арван и, оставив Единорога охранять мостик, поспешно направился к восточной стороне Долины.
      ***
      Шианнат и Эсселнат почти одновременно остановились в нескольких шагах от Леса. Возникло всеобщее замешательство. Темный дремучий Лес выглядел угрожающе, и было очевидно, что пробиться сквозь лесную чащу невозможно.
      Анвар вопросительно посмотрел на Ориэллу.
      - Что будем делать?
      Волшебница пожала плечами. Она не хотела раньше времени раскрывать свои карты.
      - Ты же знаком с Владыкой Леса. Я думала, у тебя есть какая-нибудь идея.
      Между тем противник приближался. Они уже отчетливо слышали грохот копыт вражеских коней и могли хорошо раз Ваннор протолкался вперед.
      - Не беспокойтесь, - заявил он. - Если этот Лес еще не забыл меня, он наверняка нас пропустит.
      - Эй! - завопил купец во всю глотку, и стайка испуганных птиц вспорхнула с деревьев. - Это я, Ваннор! Пропусти меня!
      ***
      Д'Арван, спешивший к опушке Леса, замер, пораженный. Он готов был поклясться, что слышал голос Ваннора. Но ведь он же в плену у Миафана? Или это не правда? Д'Арвану с самого начала не понравился этот Берн. Неужели негодяй все наврал? Или это уловка Миафана, чтобы проникнуть в Долину и завладеть Пламенеющим Мечом? Страж Долины перешел с шага на бег. Он должен немедленно выяснить, в чем дело!
      ***
      Войско Элизеф было уже совсем рядом, а Ориэлла и ее спутники по-прежнему мыкались на опушке Леса. Паррик спешился и встал по правую руку от Ваннора, а ксандимцы начали торопливо готовиться к битве. Одни превращались в людей и доставали из заплечных мешков мечи и луки, другие же оставались в обличье коней, готовясь принять всадников. Искальда, которая несла на себе Язура, встала ближе к Шианнату. Шиа зарычала и, выпустив когти, заслонила собой Ориэллу. Волшебница обнажила меч.
      - Не спеши воспользоваться Волшебным Оружием, - предупредила она Анвара. - Где бы ни был сейчас Миафан, ему лучше пока не знать, что оно у нас есть. - Затем Ориэлла обратилась к купцу. - Ваннор, что бы ни случилось, стой здесь и продолжай уговаривать Лес, понял?
      Эфировидец, который нес на себе Сангру, пронзительно заржал и тряхнул головой. Когда воительница спешилась, он принял человеческий облик.
      - Позволь мне попробовать, о волшебница... - предложил Чайм. Отойдя в сторону, он стал двигать руками, словно сплетая что-то из воздуха, и перед вражеским войском возник ужасный демон. Началась паника. Обезумевшие лошади сбрасывали седоков. Люди, потерявшие коней, обратились в бегство.
      И только на Элизеф видение не произвело никакого впечатления.
      - Стойте, болваны! - завопила колдунья, изо всех сил пытаясь удержать собственную испуганную лошадь. - Там же ничего нет! Это - одна иллюзия. - В эту минуту она вдруг увидела Ваннора, и лицо ее побелело от ярости.
      - Ты?! - прошипела она. - Как ты посмел обмануть меня, смертный? Ну, ничего, теперь ты уже никуда не денешься!
      Элизеф простерла руку к небу, на котором собирались тучи, и молния ударила туда, где стоял ничего не подозревающий Эфировидец. Но Ориэлла была начеку и успела заслонить его волшебным щитом. Огненная стрела ударилась в щит и рассыпалась искрами. Но щит лишил и ксандимца возможности применять свои способности. Демон растаял в воздухе, и нападавшие вновь осмелели.
      Анвар между тем сам послал огненную стрелу туда, где находилась Элизеф, и колдунье пришлось отказаться от нападения и перейти к обороне. Однако в это время командир наемников поднялся с земли и натянул тетиву.
      Один из ксандимцев с криком рухнул на землю, пронзенный навылет. Воодушевленные примером своего командира, остальные наемники тоже схватились за луки, и на ксандимцев обрушился град стрел. Ориэлле с Анваром пришлось напрячь все свои силы для защиты товарищей, и Элизеф вновь получила свободу действий. Огненные стрелы молний яростно обрушились на щиты, созданные магами, а обычные стрелы не позволяли ксандимцам выйти за пределы волшебной защиты. Шианнат и Эсселнат мужественно переносили близость магического оружия, в конском обличье особенно страшную для них. Ориэлла и Анвар чувствовали, как они дрожат от ужаса. Искальда, белая кобыла, как всегда, ни на шаг не отходила от брата.
      Ориэлла восхищалась стойкостью друзей, но тревога ее росла с каждой минутой. Их с Анваром было двое, а Элизеф - одна, но волшебникам приходилось тратить слишком много сил, чтобы прикрыть каждого из своих людей, и их волшебная защита постепенно ослабевала, тем более что удары врага не прекращались.
      Однако маги продолжали стойко держаться, хотя, к своему ужасу, обнаружили" что силы Элизеф со временем не убывают, а, наоборот, возрастают.
      - "В чем же дело?" - в отчаянии подумала Ориэлла, и в этот момент наконец почувствовала исходящую от Элизеф трудноуправляемую мощь Высшей Магии.
      - Анвар, - в ужасе прошептала волшебница. - Ома завладела Чашей Жизни!
      - Эй вы! Я предлагаю вам сдаться! - Элизеф злорадно усмехалась, заранее торжествуя победу. - Жалкие, никчемные олухи! Вам долго не выдержать, но, если вы прекратите сопротивляться, я обещаю сохранить жизнь тому жалкому сброду, который вы притащили с собой. Миафану всегда нужны смертные рабы!
      "Ты, вонючий мешок костей! - Безмолвная речь Шиа была исполнена ненависти и презрения. - Пусть черви сожрут то, что ты называешь своими мозгами!"
      Элизеф была поражена этим неожиданным оскорблением и даже на мгновение прекратила наносить свои удары. Она внимательно вгляделась в лица врагов, пытаясь понять, кто из них осмелился на такие речи.
      Ориэлла, слишком занятая, чтобы самой отвечать Элизеф, одобрительно поглядела на Шиа.
      - Молодец! - сказала она. - Я и сама бы не могла выразиться яснее!
      Больше она ничего не успела добавить, потому что разъяренная Элизеф опомнилась и с удвоенной силой возобновила свои атаки. Магические щиты зашатались и начали дымиться.
      Анвар, силы которого были уже на исходе, повернулся к Ориэлле.
      - Мы не в состоянии противостоять мощи Чаши, - задыхаясь, произнес он. - Пора пустить в ход наши Талисманы!
      - Понимаю, - ответила Ориэлла, которой тоже было трудно говорить. - Но подождем еще немного. Пусть наши щиты окончательно рухнут. Тогда... - Но волшебница сама понимала, что до этого рубежа остались считанные мгновения...
      ***
      Еще не добежав до опушки Леса, Д'Арван услышал свист стрел и содрогнулся, почуяв невероятную силу колдовской злобы. Не веря собственным глазам, маг увидел за деревьями Ориэллу, Анвара, Паррика и. - о боги! Ваннора! Это, несомненно, был сам купец, в истинной плоти, а не его привидение. Он грозил деревьям кулаком и сыпал проклятиями, так как Лес не хотел его впускать. Рядом с ним суетились какие-то чужестранцы... Впрочем, это сейчас не имело значения, потому что Д'Арван вдруг увидел Элизеф, злобную и торжествующую. Она без устали осыпала огненными стрелами колеблющийся магический щит Ориэллы...
      Не теряя времени, Д'Арван воззвал к Дикому Лесу, но деревья, взволнованные близостью битвы, не вняли ему. Крепче сжав Жезл феи Эйлин, маг сосредоточился, отдавая приказ, и Лес наконец неохотно подчинился воле Д'Арвана.
      ***
      Перед изумленным Ваннором неожиданно образовался проход, и сердце купца радостно забилось.
      - Сюда! - крикнул Ваннор своим товарищам. - Быстрее! Вперед!
      Ксандимцам не надо было повторять дважды. Ваннор едва успел отскочить в сторону, когда они дружно бросились в проход, открывшийся между деревьями. Вскоре кроме магов на опушке остались только Паррик, Чайм, пантеры, Язур с Искальдой и сам Ваннор. Увидев, что ее затея сорвалась, Элизеф с перекошенным от злобы лицом нанесла по готовым распасться щитам Ориэллы и Анвара последний, сокрушающий удар. Ваннор, понимая, что маги не уйдут, пока все не будут в безопасности, заорал на оставшихся членов отряда:
      - Пошевеливайтесь, проклятые болваны! Все в Лес! Вы же их задерживаете!
      К счастью, понимая, что он прав, они неохотно повиновались. Шиа задержалась на мгновение и бросила на Ваннора такой ненавидящий взгляд, что купец невольно вздрогнул, а Чайм сказал Ваннору:
      - Как только я превращусь в коня, немедленно садись на меня, и я быстро унесу тебя от врагов.
      Когда все наконец скрылись в Лесу, Чайм действительно превратился в коня, и купец, вскочив на него, крикнул:
      - Ориэлла, Анвар, все уже в безопасности. Уходите! Шианнат и Эсселнат ринулись вперед, унося седоков под защиту Дикого Леса. В ту же минуту щиты распались, и молния, вздымая клубы дыма и пыли, ударила в землю всего в нескольких шагах от беглецов. Увидев, что добыча ускользает, Элизеф завизжала от ярости. Пришпорив свою лошадь, она понеслась вдогонку, меча огненные стрелы, но было уже поздно. Деревья мгновенно сомкнулись перед ней, и волшебница Погоды с проклятиями осадила лошадь, не обратив внимания на пару волков, которые выскочили из-за кустов можжевельника. Волчица держала зубами за шкирку маленького волчонка. Деревья на мгновение расступились, и волки бесшумно скользнули в Лес и пустились по следам волшебницы. Потом Лес снова сомкнулся.
      ***
      Еще не веря тому, что они наконец в безопасности, друзья вступили под сень Дикого Леса. Слишком утомленные, чтобы о чем-то разговаривать, не рискуя останавливаться по дороге, они скакали по открывшейся перед ними лесной тропе. Там, где начинался спуск в Долину, струился по склону лесной ручей. Здесь, с внутренней стороны Леса, Д'Арван устроил поляну, чтобы беглецы могли немного передохнуть перед спуском. Сам он стоял неподалеку, невидимый для людей, и, снедаемый любопытством, с нетерпением ждал, когда прибудут маги.
      ***
      Ориэлла и Анвар вылетели на поляну и сразу спешились, чтобы дать возможность измученным ксандимцам Шианнату и Эсселнату, снова превратиться в людей.
      - Благодарю богиню за избавление, - сказал Шианнат, придя в себя. Признаться, были минуты, когда я боялся, что уже никогда больше не превращусь в человека.
      - Вождь ксандимцев, ты - настоящий герой! - воскликнула Ориэлла, обнимая его. - Если бы не вы с Эсселиатом, нам с Анваром ни за что бы не удержать наших щитов, а это означало бы общую гибель. Мы все обязаны вам жизнью.
      - В первую очередь мы все обязаны жизнью вам, о маги, потому что без ваших щитов наши усилия были бы напрасны, - серьезно ответил Шианнат. Раньше я знал только вас с Анваром, да разве еще Чайма, и даже не подозревал, каким страшным может быть волшебство, если оно служит злу. Я хотел помочь тебе, волшебница, но теперь я понял, что от нашего похода зависят судьбы всего мира.
      Ксандимцы пошли к ручью за водой, а Ориэлла с Анваром на радостях обнялись. Но они понимали, что получили лишь временную передышку.
      - Как по-твоему, сколько у нас времени? - спросил Анвар.
      Ориэлла пожала плечами.
      - Как знать? Лес полон решимости не пропустить ее сюда, но ведь Элизеф очень сильна, а теперь она еще и завладела Чашей Жизни. Так, что Лес, конечно, задержит ее, но очень ненадолго!
      - Это какая-то загадка, - нахмурившись, пробормотал Анвар. - Если Чаша у Элизеф, что же произошло с Миафаном? Он ведь никогда бы добровольно не отдал ей Талисман Власти. Но раз так, как же ей удалось справиться с ним? Очевидно, Миафан жив; иначе мы бы почувствовали его гибель. - Анвар невесело усмехнулся. - Вот была бы штука, если бы в конце концов нам пришлось спасать Верховного Мага от Элизеф!
      - Если так, - мрачно ответила его возлюбленная, - пусть молит богов, чтобы кто-нибудь потом спас его от нас.
      Волшебница быстро исцелила раненых и печально подумала, что троих воинов уже нет в живых. Но время не позволяло предаваться печали. Закончив исцеление, Ориэлла и Анвар собрали своих спутников.
      - Времени у нас мало, и задерживаться здесь больше нельзя, - сказала волшебница громко, чтобы все слышали. - Ваннор, Паррик и Сангра, берите половину наших людей и идите в лагерь повстанцев. Поднимайте их по тревоге и как можно быстрее направляйтесь к озеру, мы будем ждать вас там. Если Элизеф удастся пробиться, я не хочу, чтобы она даже близко подходила к Пламенеющему Мечу, особенно сейчас, когда я сама собираюсь заявить на него свои права. Мы с Анваром возьмем с собой Чайма, Язура, пантер и оставшихся ксандимцев и направимся прямо к острову. Ты, Сигнус, будешь докладывать нам обо всем, что делает враг, а также - поддерживать связь между двумя нашими отрядами на случай непредвиденных осложнений. Действовать всем надо быстро. А теперь - за дело, друзья мои.
      Паррик и Ваннор, которым эта речь живо напомнила Форрала, понимающе улыбнулись друг другу и пошли собирать отряд.
      ***
      Страж Леса наблюдал за ними из-за деревьев. У него замерло сердце, когда Ориэлла упомянула о Пламенеющем Мече. О боги, значит, она и есть Единственная! Но, чтобы завладеть Мечом, ей придется сражаться с Марой, обращенной чарами Фаэри в Невидимого Единорога. Она обязана охранять остров от любого, кто приблизится к нему, а он даже не может предупредить Ориэллу, кто будет ее противником.
      Д'Арвану стало не по себе. Оказывается, ради какого-то Меча две близкие подруги вполне могут погубить друг друга! Впервые юный маг задумался о двойственной природе страшного и могущественного Волшебного Оружия, и у него зашевелилось мрачное подозрение, что этим не исчерпываются неприятные сюрпризы, связанные с победой над Миафаном. Не в первый раз Д'Арван поймал себя на том, что отчасти сожалеет о необходимости возвращения в мир этого Талисмана Власти.
      Но по крайней мере он будет рядом и, может быть, когда начнется битва за Меч, найдет способ вмешаться. Маг хотел уже было пуститься вдогонку за Ориэллой и ее спутниками, которые начали осторожно спускаться по крутому, каменистому склону, как вдруг услышал зловещий удар грома и почувствовал растущую тревогу окружающих деревьев, их боль и гнев. Д'Арван похолодел. Значит, Элизеф нашла способ сломить силу Дикого Леса! Он должен быть там, иначе все будет потеряно! Д'Арван остановился в нерешительности, не зная, попытаться ли помочь Маре или бежать спасать Лес от Элизеф. Впрочем, на самом деле выбора у него не было. Весьма сомнительно, чтобы ему было дано вмешаться в такое дело, как борьба за Пламенеющий Меч. Никто не в силах изменить того, что предначертано. Но вот Элизеф он должен остановить. Пробормотав проклятие, маг бросился назад, защищать восточную окраину Дикого Леса.
      ***
      Элизеф, кипящая от негодования, сначала выместила свою злобу на наемниках. Осыпая их грубой бранью, она вновь и вновь, несмотря на бесплодность этих попыток, заставляла несчастных прорубаться сквозь заросли колючего кустарника. Однако через некоторое время колдунья сообразила, что пустые усилия только озлобляют ее людей. Взяв себя в руки, Элизеф немного успокоилась и решила обдумать положение.
      Ясно, что эти деревья защищены чьей-то волшебной силой, потому что топоры и мечи бессильны против них. К тому же Элизеф уже начала терять своих воинов. Одних ослепили страшные шипы, других оглушило тяжелыми ветвями, которые сами собой отламывались и с удивительной точностью валились с деревьев прямо на головы наемников, а двух недоумков, которые сдуру пытались поджечь старый бук, просто-напросто раздавило деревом, которое само вырвало из земли свои корни и обрушилось на обидчиков. "Похоже, я знаю, чья это работа', - подумала Элизеф. - Это скорее всего Эйлин, мамаша Ориэллы. Проклятая отщепенка, видать, давно уже ненавидит Волшебный Народ и, естественно, сделала все, чтобы защитить свою дочь".
      - Разрази ее гром! - зарычала колдунья. Внезапно эта битва приобрела для нее гораздо более личный характер, чем раньше. Ведь наверняка та же Эйлин была причиной гибели Деворшана, бывшего любовника Элизеф.