Ориэлла ослабела от холода, и теперь эта задача далась ей с трудом. Оттолкнувшись от хвоста Левиафана, она поплыла вперед, к его широкой серой спине, и улеглась на нее. Теллас стал медленно подниматься вместе с волшебницей, постаравшись, чтобы переход в другую среду не оказался для нее слишком резким. Наконец он всплыл на поверхность, и Ориэлла закашлялась, выплевывая воду. Она пережила несколько неприятных мгновений, пока ее дыхание не перестроилось на обычный лад.
      "Теперь понятно, как себя чувствует крыса, вытащенная из воды", подумала Ориэлла. Дрожа и задыхаясь, она лежала на спине кита, не в силах пошевелиться. Воздух, казалось, был еще холоднее, чем вода. Теллас не спеша плыл по бушующему морю, и Ориэлла опасалась, что волны вот-вот смоют ее в океан. На обросшей ракушками спине кита можно было ухватиться лишь за спинной плавник, который, как назло, у Телласа был меньше, чем у китов других рас Левиафанов.
      Она чувствовала его любопытство, но, понимая ее состояние, кит не спрашивал волшебницу ни о чем, пока они не достигли берега. Вскоре (хотя Ориэлле казалось, что прошли века) впереди замаячила какая-то темная масса, и Ориэлла с радостью убедилась, что они уже почти у самого берега.
      Здесь было достаточно глубоко, чтобы Теллас мог вплыть в небольшой узкий залив, так что волшебнице осталось преодолеть лишь несколько ярдов и она вновь очутилась там, откуда начала свое путешествие. Анвар протянул ей руку и помог вылезти из воды (сама волшебница ни за что бы с этим не справилась). Она даже с трудом уловила его мысленную речь, обращенную к Левиафану). Потом Анвар укутал Ориэллу ее плащом, и волшебница наконец начала потихоньку согреваться. Маг взял свою возлюбленную на руки и осторожно понес по скользким камням на песчаный берег, туда, где их ожидали Чайм и Шиа и где, к великому восторгу Ориэллы, ярко пылал костер, поддерживаемый магией Анвара.
      Маг опустил волшебницу поближе к огню и принялся нещадно растирать ее плащом, а потом надел на нее свой, гораздо более сухой. Эфировидец поднес Ориэлле кружку с душистым травяным чаем, в который он щедро подлил меда и еще какого-то крепкого ксандимского питья, и Ориэлла почувствовала себя вполне счастливой. Руки ее дрожали, но Анвар помог ей удержать кружку, и она сделала большой глоток, чувствуя, как приятное тепло разливается по всему телу. Теперь она почувствовала себя намного лучше, хотя и стала какая-то сонная.
      Однако спать нельзя: Левиафан терпеливо ждал, и не следовало злоупотреблять его терпением. Анзар помог волшебнице одеться.
      - Я очень рада тебя видеть, - бормотала Ориэлла, - и хвала богам, ты не твердишь, что предупреждал меня заранее.
      - Я действительно предупреждал, но поскольку все кончилось благополучно, я не сержусь, - с улыбкой ответил он.
      Ориэлла кивнула.
      - А теперь пора побеседовать с Телласом.
      "Я рад, что ты вновь соединилась со своим супругом", - вежливо сказал Левиафан. Он с интересом выслушал рассказ о том, как они с Анваром нашли друг друга, и, казалось, ничуть не удивился, узнав, что юноша тоже оказался магом. Теллас был рад услышать, что Ориэлла благополучно родила. (Вульф остался в поселке под присмотром волков, а также Сангры, которая ворчала, что она воин, а не нянька.) Маги представили Левиафану своих друзей, Чайма и Шиа, и тот любезно их приветствовал и проявил к ним живой интерес, особенно к Эфировидцу с его необычными способностями.
      Но когда Теллас услышал, что Ориэлла с Анваром обрели Жезл Земли и Арфу Ветров, все остальное моментально перестало интересовать Левиафана. Он обрадовался, но радость его была явно смешана с беспокойством.
      "Как же я не почувствовал присутствие в мире Высшей Магии! сокрушался он. - А где же Пламенеющий Меч?" "Вот тут нам и нужна твоя помощь". Ориэлла в двух словах объяснила ему, в чем дело. "Понимаю... Значит, ваши друзья за океаном не знают, что вы здесь, и не могут прислать за, вами корабли?" - задумчиво сказал Левиафан. Анвар кивнул.
      "Верно. Ты не в состоянии перевезти туда всех нас, включая ксандимцев и пантер. Да и Вульф еще слишком мал для такого путешествия. Но мы надеялись, что ты поможешь нам известить наших друзей".
      "Но каким же образом? Ведь я могу общаться только с теми, кто наделен волшебной силой".
      "Мы рассчитывали, - вмешалась Ориэлла, - что ты отвезешь кого-нибудь из нас в Вайвернесс, а там уж он сам растолкует все Ночным Пиратам".
      Волшебница почувствовала, что Левиафан колеблется, и сердце у нее упало, хотя, конечно, она ожидала чего-то в этом роде.
      "Понимаю, маленькая, - помолчав, ответил Теллас. - Но и ты должна понять, что я не могу принять решение в одиночку. После Катаклизма мы поклялись никогда не вмешиваться в дела земных магов, и один раз я уже нарушил свою клятву. Ведь без кашей помощи вам никогда бы не добыть эти Древние Талисманы. Поэтому прежде, чем помочь вам найти Меч, я должен посоветоваться с моим народом".
      "Я так и думала, - ответила Ориэлла. - Но скажи мне, Теллас, уверен ли ты сам, что хочешь вмешаться в наши дела?"
      "Безусловно, маленькая, я верю, что вы мудро распорядитесь могучим Волшебным Оружием. Однако согласятся ли со мной мои собратья... - Левиафан еще немного помолчал, а когда заговорил снова, стало ясно, что он принял решение. - Впрочем, я могу предвидеть, каков будет их ответ. В тот раз мне разрешили оказать тебе помощь, ибо они не верили, что ты способна найти пропавшие Талисманы. Но теперь, когда вы с Анваром уже отыскали Жезл Земли и Арфу Ветров, опасность нового Катаклизма возросла многократно. Сейчас мне уже вряд ли разрешат помочь вам, а потому пусть лучше они об этом не знают. Возвращайтесь на это же место, когда буря уляжется, и я отвезу за море ваших посланцев".
      "Постой, - возразила Ориэлла. - Ведь если твои собратья узнают об этом, ты будешь наказан, не так ли? Я не могу допустить, чтобы ты ради нас подвергал себя такой опасности!"
      "Это верно, - ответил Левиафан. - Конечно, они накажут меня, если узнают об этом, но ведь я сам иду на риск. И разве, маленькая волшебница, у тебя есть выбор? Как же иначе ты сможешь перебраться через океан?"
      Ориэлла знала, что он говорит правду: у нее не было выбора. Но на душе у нее от этого легче не становилось. Со всей благодарностью, на которую она была способна, волшебница приняла предложение отважного Левиафана, после чего они расстались. Гигант выпустил в воздух фонтан воды, словно в знак прощального приветствия, и исчез в бушующем море.
      Мокрые и продрогшие маги были счастливы, когда Чайм предложил им свои услуги, чтобы добраться до поселка верхом. Рыбаки-ксандимцы рады были оказать гостеприимство друзьям своего Вождя, и путников уже ждал пылающий огонь в очаге и горячая еда. В их распоряжении оказался самый большой дом, потому что отец Шианната сам происходил из рыбацкого рода и сородичи восприняли его победу на поединке как свою собственную. Никогда в жизни, кажется, волшебница так не радовалась теплой и мягкой постели, но в ту ночь она так и не смогла заснуть: ее одолевало беспокойство о судьбе Левиафана, который решился на такой риск ради ее дела.
      ***
      Буря продолжала бушевать еще целые сутки. Рыбаки, постоянно жившие на берегу океана, привыкли к переменчивой погоде и предпочитали добротные дома, а в палатках жили только летом, за что Ориэлла была им очень признательна. Хотя волшебница злилась на непредвиденную задержку, но в то же время затянувшееся ненастье давало всем заинтересованным лицам возможность обсудить предложение Левиафана. Ориэлла с Вульфом на руках, Апвар, Чайм, Шиа, Хану, Паррик, Сангра, Язур и сам Хозяин Табунов с сестрой собрались в большой комнате у огромного очага, за неизменной бутылью медовухи. Они должны были решить, кто же отправится на север.
      Ни Ориэлла, ни Анвар не могли сами воспользоваться предложением Левиафана. Это было бы слишком преждевременно. Миафан и Элизеф наверняка бы почувствовали волшебную силу, исходящую от Талисманов, а стало быть, могли нанести упреждающий удар. После долгих дебатов было решено, что вместо них с Левиафаном отправятся Паррик и Сангра, тем более что они были старыми знакомыми Ночных Пиратов. Их должен был сопровождать Чайм, которому предстояло общаться с Телласом. Кроме того, способности Эфировидца могли пригодиться еще и в том случае, если бы погода по пути, паче чаяния, снова испортилась.
      После того как весь отряд переправится на север, решено было немедленно отправляться в Долину Эйлин. Ориэлла хотела, не теряя времени, заявить свои права на Пламенеющий Меч. Что делать потом, подскажут обстоятельства. Они проговорили до поздней ночи.
      На следующее утро, проснувшись, друзья обнаружили, что буря наконец прекратилась. Утро выдалось холодное и пасмурное. Наскоро позавтракав, Ориэлла и ее спутники отправились на мыс.
      Эфировидец с беспокойством посмотрел на тучи над головой.
      - Боюсь, что хорошая погода установилась ненадолго, - задумчиво сказал он. - Но если Левиафан не заставит себя ждать, у нас, пожалуй, будет время пересечь океан прежде, чем начнется новая буря.
      - Надеюсь, что так оно и будет, - вздохнула волшебница.
      - Если вы все-таки не успеете, - сказал Анвар Чайму, - обязательно постарайтесь связаться с нами. Я думаю, с помощью Арфы Ветров мне удастся сдержать бурю, пока вы благополучно не достигнете своей цели.
      Дойдя до залива, друзья увидели, что море еще не совсем успокоилось.
      - Бури, может, и не будет, но потрясет нас здорово, - хмуро заметил Паррик и осекся, увидев у скалистого берега огромного Левиафана.
      - Чтоб мне провалиться! - воскликнул начальник конницы. - Ну и громадина!
      Сангра слегка побледнела, и Ориэлла усмехнулась, видя их замешательство.
      - Не беспокойтесь, - с улыбкой заверила она Паррика и Сангру. - Он не кусается. У него и зубов-то нет.
      - Да на что ему зубы, - возразила Сангра. - Он может за один раз проглотить нас обоих!
      Ориэлла вздохнула и не стала больше спорить. Все равно обычных людей не убедишь, что Теллас, несмотря на свои устрашающие размеры, - разумное и доброе существо. А ведь ради этих неблагодарных обитателей суши он пошел на такую жертву! Она возблагодарила богов, что Чайм согласился сопровождать воинов в этом путешествии. По пути они смогут с помощью Эфировидца побеседовать с Левиафаном, и все их страхи скоро исчезнут.
      "Готовы ли твои товарищи, маленькая?" - спросил Теллас, и Ориэлла вдруг поняла, что предстоящее путешествие беспокоит его не меньше, чем Сангру и Паррика.
      "Готовы, могучий", - ответила она.
      Рыбаки уже приготовили лодку, чтобы путешественники хотя бы на кита взобрались сухими, однако Ориэлла сама поплыла к Левиафану, чтобы попрощаться с ним. Никто, даже Анвар, не знал, о чем они беседовали напоследок, но когда Ориэлла вышла на берег, маг подумал, что глаза у нее покраснели не только от соленой морской воды. Она закуталась в плащ, который оставила на камнях, и крепко прижалась к Анвару.
      - Знаешь, - сказал он с мягким укором, - если ты будешь продолжать эти купания, то погибнешь от холода.
      Ориэлла печально посмотрела вслед удаляющемуся Левиафану.
      - Дело того стоит, - тихо ответила она.
      Глава 24
      "ЮЖНАЯ КОСТОЧКА"
      Жизнь в убежище Ночных Пиратов текла своим чередом, и Занне казалось, что не прошло и нескольких месяцев со дня ее бегства. Поначалу Ремана держалась с ней очень холодно, но, узнав историю спасения Ваннора, хозяйка пиратского лагеря сменила гнев на милость и привязалась к девушке, как к родной дочери. Занну окружали старые друзья, и даже лохматый лакомка Трубочник сразу же узнал бывшую хозяйку. Из-за ненастья контрабандисты держали пони в пещере-конюшне, и девушка частенько забегала навестить старого приятеля.
      Ваннор простудился во время путешествия, но благодаря неустанным заботам Реманы и медицинским знаниям Бензиорна и светловолосой Эмми он быстро шел на поправку, и Занна надеялась, что вскоре у нее будет время покататься с Тарналом верхом, как в старые добрые времена.
      Янис, надо сказать, теперь просто выводил девушку из себя, околачиваясь возле комнаты Ваннора и бросая красноречивые взгляды на Эмми, которая, надо отдать ей должное, кажется, совсем не замечала его назойливого внимания к себе. Занна испытывала противоречивые чувства к этой молчаливой печальной девушке, которая, по словам Реманы, была старше, чем казалась, и потеряла мужа и двоих детей из-за лиходейства Миафана. Дочка Ваннора сочувствовала Эмми и была очень благодарна ей за помощь отцу, но вместе с тем красота девушки и попытки - хотя и безрезультатные - Яниса ухаживать за ней раздражали Занну.
      Впрочем, с тех пор, как она получше узнала командира Ночных Пиратов, Занну еще больше раздражало его легкомыслие и очевидное самодовольство. Теперь она со стыдом вспоминала, как всего лишь несколько месяцев назад сказала отцу, что хотела бы выйти за этого Яниса. Какой же глупой она была тогда! Но Занна росла без матери, и некому было объяснить девушке, что она просто выросла и для нее наступил трудный возраст, так что Занне пришлось самой справляться со своими трудностями.
      И все же Тарнал оказывал ей немалую поддержку. Он неизменно оказывался рядом, когда ей нужно было дружеское участие, и девушка всегда рада была видеть его. К тому же от Занны не укрылось, с каким уважением юный контрабандист относится к ее отцу, и, поскольку девушке трудно было общаться с Янисом и Эмми, она все больше предпочитала общество Тарнала и с нетерпением ждала перемены погоды. И вот когда наконец наступило затишье, Занна с восторгом приняла предложение молодого человека покататься верхом у прибрежных скал.
      Тепло одетая, чтобы защититься от ледяного ветра, Занна неслась на своем пони наперегонки с Тарналом, стараясь первой достичь одинокой скалы на берегу. Как приятно было вновь дышать свежим воздухом! Пони, похоже, чувствовал то же самое, радуясь свободе после долгого заточения в пещере. В неистовой скачке забылись вся боль и отчаяние минувших месяцев. Смеясь, девушка обернулась к Тарналу, который скакал на своем пони далеко позади нее.
      - Я победила! - крикнула она. - Этот твой увалень слишком ленив, чтобы обогнать Трубочника. - Девушка вдруг умолкла, заметив в море что-то огромное, темное, незнакомое и наверняка опасное. Размерами оно смахивало на корабль, но явно не было кораблем, и, судя по тому, как оно двигалось, это было, очевидно, живое существо.
      - Тарнал, что это? - закричала Занна, показывая в ту сторону.
      - Похоже, что это кит. - Контрабандист нахмурился. - Но киты никогда не появляются в наших водах. Что за наваждение? Чего это его сюда занесло? И почему он все время плывет на поверхности? Может, он болен?
      Они торопливо спешились и уселись на камне, наблюдая за приближением морского гиганта. Занна почувствовала, как Тарнал осторожно взял ее за руку, но почему-то это было так приятно, что девушка даже не сделала попытки убрать свою руку. Неожиданно он крепко сжал ее пальцы.
      - Занна... - Тарнал перешел почти на шепот. - Похоже, у меня начались видения. Я ясно вижу людей на спине у этого кита!
      Его зрение было острее, чем у Занны, но скоро и она тоже разглядела маленькие фигурки.
      - И вправду люди! Но кто же может повелевать такой громадиной? Внезапно она с ужасом посмотрела на контрабандиста. - Тарнал, а вдруг это Миафан? Неужели он все-таки нашел нас?!
      Тарнал выругался и помог ей встать.
      - Быстрее! Мы должны срочно предупредить наших!
      Занна одним движением взлетела в седло и так рванула поводья, что бедный пони заржал и встал на дыбы. Они с Тарналом во весь опор понеслись назад, к лагерю Ночных Пиратов, моля всех богов, чтобы им дана была возможность успеть вовремя, прежде чем страшные гости окажутся на берегу.
      ***
      Снова пришла очередь Сангры быть впередсмотрящей. Внимательно обозревая окрестности, она заметила прямо по курсу скалу, которая для посвященных указывала местонахождение убежища контрабандистов.
      - Приехали! - закричала она.
      Паррик проснулся и вскочил как ужаленный, едва не упав со спины Левиафана. Сангра ухватила его за руку, и он, ругаясь, сел и стал смотреть в ту сторону, куда она показывала.
      - Точно! - вскричал начальник кавалерии. - Этот морской зверь знает свое дело. Не то что жалкий негодяй Идрис, который взялся доставить нас на юг на своей утлой посудине! - Он принялся расталкивать Чайма, который большую часть ночи был занят захватывающей беседой с Телласом.
      - Чайм, Чайм, проснись, дурень! Мы уже на месте!
      - Как? Уже? - Ксандимец был явно разочарован, но Паррик не обратил внимания на это чудачество. Эфировидец был, с его точки зрения, парень очень неплохой, хотя довольно странный. Сам же начальник конницы не мог дождаться, когда же кончится это изматывающее путешествие на спине кита. Однако, вспомнив о Левиафане, Паррик решил не давать хода подобным мыслям: чего доброго, тот их уловит, а Теллас до сих пор внушал Паррику некоторые опасения.
      - Не мог бы ты попросить своего друга подплыть поближе вон к той скале? - с необычайной вежливостью спросил он у Чайма.
      - К какой скале? - спросил Эфировидец, близоруко щурясь.
      Паррик вздохнул. Он совсем забыл о слабом зрении ксандимца.
      - Послушай, - мягко заметила Сангра, которой уже давно нравился Эфировидец, - отчего ты не попросишь волшебницу Ориэллу исцелить твои глаза? Ты стал бы хорошо видеть.
      - Она уже предлагала мне это сделать, - ответил Чайм, - но только я боюсь, что тогда пострадает мое Второе зрение, а я не могу рисковать.
      - Ладно, ладно, - нетерпеливо перебил Паррик, заметив, что Левиафан начал отклоняться от верного направления. - Об этом - потом. Сейчас нам надо попасть к Ночным Пиратам.
      - Ну, если мы с Телласом не видим этой вашей скалы, - ответил ему Эфировидец, - то вам с Сангрой остается только показывать нам дорогу. Ты будешь говорить мне "налево", "направо" или "прямо", а я передам твои слова Левиафану.
      Это был не самый лучший выход, но все же они кое-как стали продвигаться в нужном направлении, и вскоре Паррик увидел глубокую бухту у входа, в которой вспыхивали белые бурунчики. Это была гавань Ночных Пиратов.
      - Ну, благодарение богам, наконец-то мы дома, - с чувством сказал начальник кавалерии. - Не в обиду южанам будет сказано, - он покосился на Эфировидца, - но, что ни говори, в гостях хорошо, а дома - лучше.
      Чайм вздохнул. Он никогда не чувствовал себя "дома" среди ксандимцев, и, лишь когда появились эти чужестранцы с севера, он узнал, что значит быть среди своих. Эфировидец впервые задумался о том, что же будет, когда Ориэлла победит своих врагов и их поход закончится. Что ему тогда делать? О возвращении к прежней жизни не могло быть и речи, и для Эфировидца будущее казалось неизбежно связанным с одиночеством.
      "Выход найдется, - прервала невеселые размышления Чайма безмолвная речь Телласа. - Кто знает, какая судьба ему уготована? Но что бы ни случилось, знай: куда бы ты ни направился, тебя, вместе с Ориэллой и Анваром, повсюду будет ждать хороший прием. Кроме того... - Левиафан усмехнулся. - Видимо, в результате смешения крови разных рас в далеком прошлом ты унаследовал некоторые способности, присущие магам, а после этих печальных событий в мире таких, как ты, останутся единицы. И разве ты не чувствуешь себя обязанным сделать все, чтобы эти способности не угасли, и передать их по наследству своим детям?"
      Ошеломленный столь неожиданным предложением, Чайм не знал, что ответить, но Левиафан, к счастью, внезапно переменил тему:
      "Эфировидец, я не смогу проплыть между этими рифами. Не спросишь ли ты у людей, что я должен теперь делать?"
      Чайм передал Паррику это известие, и тот выругался - Значит, нам придется добираться вплавь?
      - Ничего, - заметила Сангра, - мы уже и так достаточно промокли, так что купание для нас мало что изменит.
      - Оно, конечно, так, но я вовсе не рассчитывал предстать перед этими головорезами похожим на мокрую курицу, - проворчал начальник кавалерии. - И кроме того, после этой проклятой морской воды мне придется целую неделю сушить всю мою амуницию.
      Чайм с грустью попрощался с Телласом и передал ему слова прощания и благодарности от своих товарищей. Затем он вслед за Парриком и Сангрой слез со спины кита и оказался в ледяной воде. Когда они отплыли на достаточное расстояние, Теллас хлопнул по воде хвостом в знак прощания и повернул обратно, в открытое море. Эфировидец печально посмотрел ему вслед, от души надеясь, что Морской Народ не призовет к ответу отважного Левиафана. Однако у ксандимца не было времени предаваться размышлениям по этому поводу. Едва он и его утомленные спутники оказались между рифами, с берега на них посыпался град стрел.
      - О боги! - вскричала Сандра и поспешно нырнула. Чайм в ужасе заметался, а Паррик решил укрыться от обстрела за одним из ближайших рифов. Но когда он опрометчиво высунул голову, над ухом у него просвистела стрела.
      - Эй! - заорал начальник кавалерии во всю силу своих легких. Перестаньте же стрелять, треклятые тупицы! Это же я, Паррик!
      Видимо, его услышали, потому что обстрел действительно очень скоро прекратился.
      Паррик облегченно вздохнул и с беспокойством огляделся в поисках своих спутников. С ними, похоже, все было в порядке, Сангра поддерживала над водой голову Чайма, а Эфировидец кашлял и отчаянно отплевывался. Затем Паррик услышал скрип уключин, а потом увидел и саму лодку, плывшую в их сторону. У руля сидел молодой светловолосый контрабандист. Его лицо было чем-то смутно знакомо Паррику. А рядом.., начальник конницы с восторгом узнал юную дочь Ваннора, подстриженную под мальчика.
      Девушка не отвлекалась ни на что, пока лодка не дошла до нужного места, и тогда молодой контрабандист протянул руку и помог сначала Сангре, а потом и Чайму влезть в суденышко. Паррик, понимая, как трудно вести лодку среди рифев, забрался в нее сам. Только после этого Занна перепоручила весла своему молодому спутнику.
      - Паррик! - воскликнула она, пытаясь обнять его. - Я так рада, что ты вернулся!
      - И я рад видеть тебя, девочка! - Паррик ласково взъерошил ее стрежень о волосы. - Я вижу, ты стала настоящим воином, как и мечтала. Женщины часто коротко стригутся на войне. Это отличает тех, кто действительно предан своему делу. - Он засмеялся, услышав негодующее восклицание Сангры. - Но клянусь богами, мне еще предстоит ко многому привыкнуть - все эти месяцы я только и видел, что Сангру да всяких чужестранцев. - Начальник конницы лукаво подмигнул своим спутникам. - Знакомься, Занна, это - Чайм. На берегу я представлю вас друг другу как подобает.
      Когда они очутились в туннеле, ведущем к пещере, Паррик вдруг помрачнел.
      - А где этот проклятый болван Янис? - спросил он.
      - Ждет на берегу, - ответила Занна. - Он сказал, что хочет оказать вам подобающий прием.
      - Я ему окажу такой прием, что он не скоро забудет! - проворчал Паррик. - Он что, совсем ослеп? Занна засмеялась.
      - Боюсь, это мы виноваты. - Она посмотрела на своего молодого спутника, и Паррик вновь подумал о том, что их связывает. - Мы решили проехаться верхом, - продолжала девушка, - и заметили вас на этом жутком ките. Ну, мы и подумали, что это козни Миафана. - Девушка понизила голос, и по ее испуганному лицу Паррик понял, что тут что-то не так, но предпочел пока воздержаться от расспросов, тем более что с берега его окликнул знакомый голос:
      - Паррик, старый негодник! Ты что, уже окончательно надоел южанам!
      - Да это же Ваннор! - изумленно вскричал начальник кавалерии. - А ты что тут делаешь, дырявый мешок с деньгами? - Внезапно Паррик осекся, увидев, что у купца не хватает одной кисти.
      - Паррик, во имя всех богов, будь с ним поосторожнее, - зашептала ему на ухо Занна. - Он до сих пор не может с этим смириться, он чувствует себя никчемным человеком.
      - О боги! - вскричал начальник кавалерии с гневом и болью, но тут же понизил голос. - Кто это сделал? Я утоплю мерзавца в его собственной крови!
      - Едва ли тебе это удастся, - мрачно заметила Занна. - Это сделала Элизеф.
      Когда лодка причалила к берегу, Паррик выскочил из нее и, не обращая внимания на Яниса, который вышел вперед, бросился к Ваннору, обнял его и хлопал купца по плечу до тех пор, пока тот не заорал, чтобы Паррик сейчас же прекратил это.
      - Никогда не думал, что буду так рад снова увидеть твою рожу, - заявил начальник кавалерии, отступая, и поглядел на искалеченную руку товарища. Ну вот что, - проворчал Паррик, - поскольку я теперь - южная косточка, то вокруг меня все кипит. Я думаю, что если ты меня хорошенько попросишь, я научу тебя своему особому умению драться левой рукой.
      Наступило тяжелое молчание. Лицо Ваннора выражало законное негодование оскорбленного человека. Но вдруг купец улыбнулся Паррику.
      - Ну что же, - заговорил Ваннор, - если я смогу вытерпеть такого учителя, как ты, старый болтун и пройдоха, то тебе, пожалуй, действительно пора научить меня тому, о чем ты только что сказал.
      - Не беспокойся, за мной дело не станет, - ответил начальник кавалерии. - Я знаю такие лихие способы, что никому и во сне не снились. И я научу тебя им, друг мой, но только сначала нам надо пойти и хорошенько выпить.
      Обняв Ваннора за плечи, Паррик хотел было уже отвести его в пещеру, но тут вмешалась Сангра.
      - Подожди немного, Паррик. Я тоже не прочь хорошенько выпить, но это может и подождать. Сначала надо потолковать с Янисом.
      - Проклятие! - воскликнул Паррик. - Вот потому-то я так и не дослужился до командующего гарнизоном. Всего за минуту я напрочь забыл, для чего мы сюда приплыли!
      Глава 25
      ЧАША ЖИЗНИ
      При солнечном свете, подумала Ориэлла, мыс выглядит совсем по-другому. Каждый день с тех пор, как Паррик со своими спутниками отправился на север, она приходила сюда и смотрела вдаль: не покажутся ли корабли.
      "Ты же сама знаешь, что ведешь себя глупо, - заметила Шиа, которая на этот раз решила присоединиться к волшебнице. - Кораблям нужно время, чтобы добраться сюда. Не лучше ли все же вернуться с поселок? Вульф скучает без тебя, и даже Анвар устал от твоего бесконечного наблюдения".
      Ориэлла вздохнула.
      "Наверное, ты права, - призналась она неохотно, - но если бы ты знала, как я ненавижу это бесконечное ожидание! Я хочу скорее вернуться на север".
      "И кроме того, ты тревожишься о Телласе. - Шиа, как всегда, хорошо понимала подругу. - Но разве он не вернулся и не сообщил тебе, что благополучно доставил твоих друзей на север? Что толку торчать здесь и волноваться? Этим ты ему все равно не поможешь. До сих пор никто не пронюхал о его путешествии, но если мимо будет проплывать другой Левиафан и прочтет твои мысли..."
      "Хорошо, хорошо, - смиренно отвечала Ориэлла. - Пойдем обратно в поселок".
      Но только они собрались уходить, как услышали хлопанье крыльев и приветственные крики, донесшиеся откуда-то с неба.
      Волшебница в удивлении задрала голову. С тех пор как Шианнат стал Вождем, она с благодарностью и благословением отправила обоих крылатых курьеров домой и даже не решилась попросить их перенести ее через океан в совершенно чужую для них землю. Они и так уже очень много сделали, и, хотя Ориэлла могла бы потребовать их помощь, она сочла лучше не злоупотреблять их услугами.
      Но на этот раз, к удивлению волшебницы, рядом с ней приземлился белокрылый Сигнус.
      - Приветствую тебя, о волшебница, - начал он. - Я прибыл сюда по повелению нашей королевы, чтобы сопровождать тебя на север, если ты пожелаешь.
      - Конечно, я с удовольствием приму твою помощь! - воскликнула Ориэлла, обрадованная его внезапным появлением. Может быть, действительно все стало меняться к лучшему?
      Она подумала то же самое через два дня, когда на горизонте появилась три корабля Ночных Пиратов. Волшебница в радостном возбуждении следила за их приближением, предвкушая, что скоро окажется на родине вместе со своими друзьями и ксандимскими воинами. Но еще больше она обрадовалась, когда восприняла мысли Чайма - Эфировидец приветствовал ее с борта одного из кораблей.
      Когда все три судна пристали к берегу, Чайм представил волшебников Янису, командиру Ночных Пиратов.
      - Мы скучали по тебе, - с упреком сказала волшебница Эфировидцу, - но все же это не повод тащиться в такую даль, чтобы тут же вернуться назад.
      - Ерунда, - возразил Чайм. - Я тоже соскучился по тебе и Анвару, а кроме того, кто-то должен был показать дорогу. Паррик и Сангра сказали, что они сыты морем по горло (ты, конечно, понимаешь, что я просто перевожу их слова на общепонятный язык). Но тут еще кое-кто страстно желает увидеться с тобой.
      Он показал на лодку, где сидела на веслах юная дочь Ваннора вместе с молодым светловолосым контрабандистом.
      - О, Занна! - Ориэлла побежала вниз, к воде, успев с удивлением отметить, что Занна очень повзрослела со времени их последней встречи в Пассаже.
      - А где же твой кристалл? - спросила волшебница, когда они вытащили лодку на берег. - С той самой ночи я очень волновалась за вас, не зная, удалось ли вам бежать.
      - Я потеряла его в подземелье. - виновато ответила девушка. Она с таким нетерпением ждала встречи с волшебницей, что теперь не знала, о чем говорить. Однако увидев, что Ориэлла тоже отрезала свою косу, девушка пришла в неописуемый восторг. Теперь ей, Занне, нечего больше переживать из-за своей стрижки - ведь и сама Ориэлла сделала то же самое.
      Корабли должны были отплыть на рассвете, но в ту ночь никому не удалось заснуть.
      - В большом доме, где остановилась Ориэлла с друзьями, было полно народа и разговоры не умолкали до самого утра. Матросы во главе с Янисом оживленно беседовали с ксандимцами. (Волшебница поняла, что командир Ночных Пиратов собирается расширять торговлю и скоро, возможно, вернется сюда.) Магам тоже было о чем порассказать, да и сами они жаждали услышать новости с севера.
      С восходом солнца все погрузились на корабли. На носу одного из них стояли Ориэлла с Анваром.
      - Помнишь, как мы когда-то плыли сюда? - спросила волшебница своего возлюбленного. - Кто бы мог подумать, что после нашего бегства из Нексиса случится столько невероятных вещей!
      - И что мы найдем здесь столько замечательных друзей, - добавил Анвар, и, поглядев на Чайма, который задумчиво смотрел на удаляющийся берег, перевел взгляд на Шиа и Хану, удобно расположившихся на парусине рядом с Вульфом в его приемными родителями. Волшебницу до сих пор забавляло то обстоятельство, что моряки, несмотря на все ее заверения, старались подальше обходить эту четвероногую компанию.