ИВАН ФРОЛОВ
      ТАИНСТВЕННЫЕ МЕРГИ
      На эту базу, затерявшуюся среди безлюдных тропических лесов и страдающую от нашествия прожорливых грызунов, Дин Кросьби попал в поисках невесты. Его Вероника была арестована во время демонстрации и с тех пор исчезла. Ее родители и Дин сбились с ног, когда наконец его друг из министерства доверительно поведал ему, что некоторых неблагонадежных направляли сюда, на край Вселенной, на растерзание нахальным насекомым. Может быть, туда попала и Вероника?
      Узнав, что на базе имеется крупный научно-исследовательский комплекс, Кросьби попросил друга устроить ему назначение туда. Выполнение этой задачи облегчала заслуженная Дином Кросьби репутация талантливого специалиста по электронному моделированию.
      - Военная база -не лучшее место для нормального человека, предупреждал его друг.
      Но в тоске по Веронике Дин не находил себе места, и удержать его было невозможно.
      - Перед отправкой на такой объект я, как должностное лицо, обязан проинструктировать тебя. Знаешь ли ты, что такое всеобщая секретность, в условиях которой тебе придется жить и работать? - внушал ему друг. Названия лабораторий по научной тематике скорее дезинформируют и маскируют их истинные цели. Сотрудники Научного Центра не всегда знают, над чем работают соседние лаборатории. Во всяком случае, не должны знать. И ничем не должны интересоваться! Любопытство приравнивается к шпионажу. Но у тебя, слава богу, благодатная профессия. Ты будешь создавать программы научных исследований не только для, всех лабораторий Центра, но и для всей базы. Из этих бумаг можно будет немало почерпнуть.
      Но не дай бог, повторяю, о чем-либо расспрашивать.
      - Вы еще не были в нашем виварии? - спросил Дина Флор-Риель и, не дожидаясь ответа, продолжал: - Собственно, виварием эту комнату назвали условно, авансом, в расчете на будущих ее обитателей, которых запланировано получить несколько популяций. А пока там находится четыре экземпляра. Приготовьтесь, молодой человек. Сейчас вы увидите представителей уникального, несуществующего в природе вида фауны.
      Видимо, в этом повинны блуждающие, или мобильные гены, природу которых мы познали еще недостаточно. И потому нередко сами удивляемся результатам опытов...
      Дин работал в Научном центре всего месяц и уже завоевал отличную репутацию и уважение ученых. Будучи одним из двух специалистов компьютерного отдела, он разрабатывал основы, базисную модель программы электронного моделирования различных исследовательских процессов. Опытные программисты и операторы воплощали его идеи в законченные программы. В результате научные исследования, на которые в обычных условиях требуются годы, электроника, оперируя умело найденными Дином цифровыми аналогами, проводила, вернее, просчитывала за несколько дней.
      И все-таки Кросьби до сих пор не мог адаптироваться к специфическим условиям базы, которая показалась ему средоточием всех негативных сторон общества. Многообразие человеческих характеров и их сложнейшие взаимоотношения здесь были безбожно упрощены, низведены до жалкого примитива и втиснуты в строгие параграфы устава. Непривычные военные строгости, нищенский набор слов и шаблонных фраз, предусмотренных на все случаи гарнизонной жизни, беспрекословное подчинение старшим по званию все это держало привыкшего к полету мысли и к импровизации Дина Кросьби в постоянном напряжении.
      Хотя военная дисциплина давила на ученых не в полную силу, привыкнуть к ней все равно было нелегко.
      К тому же на Кросьби изнуряюще действовала убийственная жара и духота тропиков. Горячим, до предела напоенным влагой воздухом было трудно дышать. Каждая тряпка на теле, даже полупрозрачная майка, давила тяжелым мокрым прессом и сковывала движения. Хотелось сбросить с себя не только всю одежду, но даже собственную раскаленную и потную кожу. Ночи оставались такими же жаркими и душными. О прохладе можно было только мечтать...
      Но Дин был вынужден зажимать себя в кулак и безропотно все переносить, потому что обнаружил здесь следы Вероники... Да, в одном из материалов, которые ему пришлось обрабатывать, среди ряда имен он встретил фамилию "В. Уинтроп". Тогда, при виде этой фамилии, у Дина неистово заколотилось сердце. Полагаясь на свою интуицию, он сразу уверовал, что это его Вероника. Да, это она, где-то здесь, совсем рядом...
      Из сложного наукообразного текста ему удалось понять главное: путем интенсификации метаболических процессов некие прозелиты подвергаются коренной мутации, позволяющей устранить их из сферы "Икс".
      В том тексте (было что-то еще о полиморфизации, об амнезии, о биологическом зейгировании, о эпигенетических процессах и прочее. Но все это уже показалось Дину малосущественным. На базе все знали о проводимых в Первой лаборатории опытах по превращению инакомыслящих в верноподданных прозелитов. С этими новообращенными, обреченными на незавидную жизнь, приходилось встречаться на каждом шагу.
      Глядя на них, Кросьби приблизительно представлял, что могли сделать с его Вероникой. "Видимо, сфера "Икс" означает примитивное существование человека, - подумал Дин. - Выйти из нее можно на тот свет или перейти в более высокую стадию жизни. Может быть, В. Уинтроп уже вне территории базы... Или ее нет в живых. Так или иначе, я должен узнать о ее судьбе".
      Но где и как все это можно выяснить? В первую очередь надо было бы, конечно, обратиться к работникам Первой лаборатории, занимающейся новообращенными. Но ее двери были закрыты и опечатаны еще до приезда Дина на базу. Ходили слухи, что руководитель лаборатории профессор Мондиал, предварительно превратив в прозелита командующего базой генерала Бурнетти, бежал с его помощью. И теперь в газетах разных стран о базе появляются малоприятные публикации.
      Потом Кросьби стал подумывать о лаборатории метаболизма, в материалах которой обнаружил имя В. Уинтроп. Руководитель этой лаборатории Берт Бентон был молодым ученым, всего года на три старше Дина, и наряду с набором странностей обладал таким ценным качеством, как остроумие. Кросьби встречался с ним за пределами Центра, однажды - даже на теннисном корте, нередко ловил на себе внимательный и, казалось, доброжелательный взгляд молодого ученого и чувствовал, что между ними возможны товарищеские отношения. Однако, памятуя наказ министерского друга, спросить ни о чем не смел, а сблизиться не умел в силу своей дурацкой, как он считал, натуры. И чем сильней хотелось Дину такого сближения, тем труднее ему было побороть в себе идиотскую скованность и заговорить с Бертом не служебным, а простым человеческим языком.
      И вот сейчас Кросьби следовал за Флор-Риелем и слушал его пространные объяснения:
      - Мобильные, прыгающие гены тесно связаны с механизмом регуляции генетического аппарата клетки. Именно они влияют на эволюционные скачки... Внедряются мобильные элементы в гены чаще всего зародышевых клеток. Это приводит к ослаблению их защитного механизма, как бы придает им повышенную мутабельность, притягивает все новые МДГ, в результате интенсивного нашествия которых происходит своего рода взрыв. Появляются новые мутации, чаще всего неудачные для организма. Но иногда перемещений дают удачное сочетание в зародившейся клетке, и преимущество получает весь организм... Наша задача раскрыть механизм перемещения МДГ и внедрения их в клеточную ткань и подчинить эти процессы своему контролю. То есть сделать их управляемыми...
      А пока мы даже не в состоянии определить родословную собственных созданий. Откуда это взялось? Им дали условное название: межродовые гибриды, сокращенно мерги.
      Флор-Риель вошел в виварий и оцепенел...
      Находящаяся там вместительная клетка из оргстекла, в которой содержались первые доказательства сказочных возможностей генной инженерии, была разбита. От мергов не осталось и следа.
      - Все пропало, - потерянно пробормотал Флор-Риель. - Сколько трудов! Сколько бессонных ночей!
      Обрюзгшее вмиг лицо, поникшая фигура профессора - все выражало неподдельное огорчение.
      Тотчас следом за ними пришел заведующий отделом генетики Адриан Молокан, рыхлый малоподвижный господин. Узнав о случившемся, он испуганно запричитал:
      - Что теперь будет? Как доложить руководителю Центра? Кто это мог совершить?
      Дин Кросьби удивился: какой переполох поднялся из-за несчастных зверюшек! Но у Молокана были причины для такой реакции... Дело в том, что бежавший с базы профессор Мондиал не только увез генерала Бурнетти и вывел из строя руководителя Центра Поля Кристи, он захватил с собой также .чертежи и расчеты секретнейшего изобретения, на которое Министерство возлагало большие надежды. Давление на базу после этого резко возросло. Новый командующий, полковник Озере, начал закручивать гайки. Во главе Научного Центра был поставлен не ученый, а военный, заместитель Озерса, майор Херувимо, удачливый и потому излишне самоуверенный служака, привыкший рубить сплеча. Может за пустяк выгнать с нелестной аттестацией. А здесь как-никак были мерги, с которыми связывали большое будущее. И главный спрос, конечно, с него, руководителя отдела.
      Шеф Научного Центра майор Херувимо, узнав о случившемся, тотчас прибыл в виварий и стал тщательно обследовать "место преступления", как он выразился. Делал он это быстро и уверенно:
      - Так, оргстекло было сначала чем-то распилено, - он сложил вместе два осколка. - Видите это отверстие посредине? Оно явно выпилено очень мелким инструментом. И только потом, чтобы скрыть следы преступления, клетку раскололи. Перед нами явная провокация. Расстройство всей электронной системы на базе, в результате чего наш безукоризненный Хэнк перестал выполнять свои функции.
      - Эти отверстия, господин майор, были выпилены при изготовлении бокса, чтобы в него проникал воздух.
      - Понятно, - отмахнулся от профессора Херувимо и обратился к Дину:
      - Вы, кажется, специалист компьютерного отдела, господин Кросьби. Что вы делаете в этом помещении?
      - Меня пригласил профессор Флор-Риель... Хотел передать работу для программы.
      Херувимо вопросительно оглянулся на ученого. Тот кивнул.
      - Вы, -как всегда, пришли в Центр раньше всех, господин Кросьби? продолжал допытываться начальник Центра.
      Руководителям вменялось в обязанность досконально изучать своих подчиненных, особенно вновь прибывающих. Поэтому неудивительно, что Херувимо успел зафиксировать некоторые бросающиеся в глаза склонности Дина.
      - Нет, сегодня я прибыл вместе с профессором.
      - А почему это вы задержались именно сегодня?
      - И испортилась машина... Вы допрашиваете меня, господин Херувимо? Когда я прибыл, можете узнать у караульного.
      Херувимо не упустил возможности: осмотрел брошенную Дином машину: она была неисправна и уже находилась в мастерских. Караульныйподтвердил, что Кросьби входил в Центр вместе с Флор-Риелем.
      Главного генетика Центра профессора Флор-Риеля, талантом и стараниями которого были получены межродовые гибриды, Херувимо подозревать не посмел. Дина Кросьби он тоже оставил в покое.
      Никто, конечно, не мог предполагать, что сегодняшнее событие - лишь начало неприятностей, что за ним, за этим событием, в результате стечения обстоятельств потянется длинная цепь тяжелых обвинений.
      - Укус мергов смертелен для человека. И если этих генотипов не похитили и они разгуливают сейчас по лабораториям, не сегодня завтра в этих стенах появятся покойники, - сердито говорил Херувимо.
      Дин по наивности думал, что все исследования здесь проводятся в интересах науки. Но увы, его ждали сплошные разочарования. На базе все делается с дальним военным прицелом.
      Участие в опасных экспериментах не доставляло Дину удовольствия.
      Но надо было разыскать Веронику и вызволить ее из этой клоаки. Она была где-то здесь, может быть, в ста шагах от него. Он чувствовал это.
      Майор Херувимо собрал научных сотрудников в актовом зале и объявил:
      - Единственный надежный способ избавиться от присутствия опаснейших генотипов - дезинфекция всех помещений Центра. Реактив предельно опасен: попадание на слизистую одного миллиграмма ведет к неминуемой смерти. Призываю оберегать дорогое техническое оснащение.
      Приборы и оборудование готовили к дезинфекции: тщательно укрывали водозащитными чехлами, особо ценное увозили. Помещения опрыскали ядовитой жидкостью и закрыли на три дня.
      Отработав положенные часы, Дин Кросьби расслаблялся, стряхивал с себя, словно грязные одежды, все заботы и начинал "разговор по душам"
      со всезнающим Хэнком.
      А потом строил планы дальнейших поисков Вероники, в которых невольно отдавал дань мальчишеской романтике приключений. В мыслях или с помощью Хэнка он распутывал клубок хитроумных детективных загадок, преодолевая неприступные стены и секретные запоры, темниц. Вдруг Дин заметил на экране среди цифр непонятное изображение.
      Видимо, что-то отражается в стекле.
      Он повернулся на вращающемся сиденье и увидел в углу комнаты уродливое создание размером с новорожденного котенка. Можно было нагнуться и достать его рукой. Но Дин застыл, пораженный фантастичностью форм... Несоразмерно большая, отсвечивающая желтоватым металлом волос угловатая голова, прямоугольное туловище, длинные в виде рупоров уши. Страшилище смешно переступало ножками, еле заметно подергивало головой и вращало ушами.
      Странный пришелец, почувствовав, что за ним наблюдают, повернул голову в сторону оператора, и их взгляды встретились. Они изучающе смотрели друг на друга. Дина поразили умные глаза гостя. Мерг, видимо, испытывал нечто подобное. Дину даже показалось, что тот дружелюбно улыбнулся ему.
      Дин снова нажал на клавиши дисплея, но мысль о членистоногом наблюдателе не оставляла его. Он отыскал на экране отражение мерга и старался не терять его из виду.
      А гость сосредоточенно смотрел на экран, казалось, что он изучает появляющиеся на нем письмена.
      Кросьби снял телефонную трубку, стал нажимать на клавиши наборного диска. Пришелец не спускал с него глаз.
      - Господин Херувимо? Говорит программист Кросьби... Да, я на дежурстве... Здесь большеголовый... стоит в углу и наблюдает за мной... Да, именно наблюдает.
      Мерг внимательно следил за Дином, как будто хотел понять, о чем разговор.
      - Старайтесь не спугнуть, - посоветовал Херувимо.
      В ночной тишине из служебной комнаты донеслись звуки торопливых шагов. Мерг приподнял голову. Лязгнула защелка открываемой двери, и мерг тут же исчез в расщелине под плинтусом.
      - Ну, где ваш странный гость?
      - Спрятался вот сюда.
      - Это была обыкновенная крыса. Их здесь развелось! Сильнейший яд не берет.
      - Какая там крыса! Это был мерг.
      - У меня к вам категорическая просьба: о большеголовом никому ни слова!
      На другой день Херувимо пришел в компьютерную как раз к пересменке. Дин начал расчеты, а так как работы было невпроворот, увлекся и забыл бы о присутствии шефа, но его отражение виделось на экране.
      Примерно через час он заметил: на экране появились большеголовые.
      Теперь их было четверо. Они внимательно следили за экраном, изредка поворачивались друг к другу и начинали довольно красноречиво жестикулировать передними лапками.
      В руках Херувимо появился большой электроимпульсный пистолет.
      Резкий треск разряда -и в углу бездыханно лежал один из большеголовых.
      - Зачем вы это сделали? - выкрикнул Дин.
      - Это очень опасные твари, - Херувимо сунул пистолет в карман.
      Он взглянул на часы, молча завернул труп членистоногого в газету и положил в портфель.
      Оставшись в одиночестве, Дин подумал, что сегодня гости больше не появятся. Однако скоро он увидел трех мергов. Энергично жестикулируя лапками, они посовещались и, не обращая внимания на программиста, начали исследовать комнату.
      - Напрасно ищете, бедняги. Труп вашего собрата унес майор Херувимо, Дин пошутил вслух, но мерги словно поняли его, перестали бегать.
      Выдвинув ящик стола, он достал небольшую, со спичечный коробок, фотокамеру, чтобы направить объектив в сторону мергов. Но они моментально исчезли.
      "Хитры, - подумал он, - но я приготовлю фотоаппарат заранее". И когда они вылезли, тотчас навел на них объектив и нажал кнопку.
      * * *
      На следующий день Херувимо пришел с небольшим опозданием.
      - Я их сфотографировал, - сказал Дин.
      - Можете идти отдыхать, господин Кросьби. А я займу ваше место, произнес Херувимо.
      Для Дина это было неожиданно. Оставить начальника наедине с мергами!
      Подчиняясь его взгляду, Дин молча поднялся и направился к выходу.
      У дверей он оглянулся.
      - Идите, идите! -Херувимо занял его место.
      Утром его разбудили барабанные удары в дверь. Он вскочил, открыл.
      Вошли двое военных.
      - Научный сотрудник Кросьби? Вы арестованы. Одевайтесь.
      - Что случилось?
      - Одевайтесь!
      В прихожей перед своей компьютерской его встретил высокий худощавый военный с погонами капитана и представился:
      - Военный следователь Гаецкий. Вы вчера работали с компьютером? - и он наклонил голову вперед.
      - Да.
      - Майор Херувимо был с вами?
      - Он пришел часам к семи. И остался ждать большеголовых.
      - Кто такие?
      - Это межродовые гибриды, полученные в лаборатории генетики.
      Уродцы с большой головой. Одного подстрелил майор...
      Отвечая, Дин невольно наблюдал за головой следователя.
      - По какому праву вы бросили рабочее место и оставили у компьютера постороннего человека?
      - Мне приказал Херувимо. Ведь он начальник Научного Центра, заместитель командующего базой!
      В комнату вошли санитары с носилками.
      - Что случилось? - спросил Дин капитана.
      Тот молча открыл дверь в компьютерную. На стуле, ничком уткнувшись головой в экран, в неудобной позе застыл Херувимо.
      Подошел сотрудник Центра.
      - Готов экспресс-анализ, господин следователь. В крови обнаружен сильный токсический препарат.
      - На теле должен быть след инъекции, - заключил капитан.
      Они начали тщательно осматривать труп.
      На ноге, чуть повыше щиколотки, виднелось ярко-красное пятно.
      Следователь махнул рукой. Труп Херувимо унесли.
      Экран дисплея вдруг ослепительно вспыхнул, привлекая к себе внимание, потом погас, и на нем появился текст:
      "Людям Земли от Дризов. Предупреждение.
      Майор Херувимо умертвил нашего товарища. Мы отплатили ему тем же. Предупреждаем: так будет с каждым, кто поднимет на нас руку.
      Чтобы выжить и заложить основы великой цивилизации, мы вынуждены обороняться. Просим людей считаться с этим фактором. Дризы".
      Гаецкий то скептически смотрел на экран, то подозрительно оглядывался на Дина. Видимо, у него сложилось свое объяснение происходящему.
      - Как прикажете понимать это? - обратился он к Дину Кросьби.
      - Это мерги Они внимательно следили за моей работой, - проговорил Дин задумчиво-Они разумны...
      - Если вы настаиваете на этой версии, придется допросить вас по всей форме, с протоколом.
      * * *
      Сидя на заднем сиденье в машине Гаецкого, Кросьби меньше всего беспокоился по поводу того, что попал в неприятную, даже опасную передрягу. Он даже не осознал, что его обвиняют в таком тяжелом преступлении, как убийство
      В следственном отделе навстречу им с Гаецким поднялась из-за стола молодая женщина в военной форме с погонами капрала. Она отличалась яркой, даже, по мнению Дина, вульгарной красотой, которая, подобно броской рекламе, чересчур привлекала внимание.
      - Лили, приготовьтесь к допросу, - приказал капитан.
      Женщина включила магнитофон и вышла в соседнюю комнату.
      У Гаецкого было в запасе несколько методов ведения допроса, которые он применял, сообразуясь с обстоятельствами. По дороге, не в пример Дину, он все тщательно продумал и, не увидев в позиции подозреваемого ни одного стоящего внимания доказательства, решил воспользоваться методом "лобовой атаки", чтобы ошеломить допрашиваемого.
      - Реактив, обнаруженный экспертизой в крови майора Херувимо. Он синтезирован в лаборатории новых органических соединений. Вы готовили для них программу?
      - Не помню.
      - Какой яд применяли против мергов?
      - Догадываюсь, "Ормадо".
      Пишущая машинка в соседней комнате затрещала автоматными очередями, фиксируя допрос параллельно с магнитофоном. Лили внимательно читала появляющиеся на бумаге слова.
      - Почему, кроме вас, никто, даже заведующий отделом Адриан Молокан и профессор Флор-Риель, не знал, что мерги каким-то образом избежали отравления?
      - Майор Херувимо запретил мне говорить об этом
      - Вы заманили Херувимо, чтобы они...
      Дин по натуре был благодушен, от хорошего отношения становился сентиментален до слез. Но следователь раздражал его, а в раздражении он бывал насмешлив и едок.
      - Укусил его за лодыжку, - подсказал Дин.
      - Вы отравили его, имитировав укус непонятного животного, - капитан держался с завидным спокойствием.
      Сейчас Дин осознал грозящую ему опасность... По натуре он был нелюдим, при большом скоплении народа чувствовал себя хуже, чем в одиночестве. В силу своей замкнутости хотел, чтобы ему не мешали жить независимо. Однако его обаятельная Вероника была сверх меры наделена деятельной добротой, которая заставляла ее принимать к сердцу чужие беды и активно вмешиваться в них. И он, потакая ей, сам лез в разные истории. И вот к чему это привело.
      - Доказательства существования мергов я вам предоставляю, - Дин достал свой миниатюрный фотоаппарат, нажал на кнопку. Оттуда выпало несколько небольших, как марки, фотографий.
      - Вот они. Я их сфотографировал.
      Гаецкий с недоверием взял фото, покрутил снимки, потом достал из стола лупу и начал внимательно рассматривать их.
      - Детские игрушки...
      - Живые существа!
      - К вашему сведению, юриспруденция не считает фотографии бесспорным доказательством. Это может быть элементарный фотомонтаж.
      Дин отметил, что какую-то искру о существовании мергов его снимки все же заронили в Гаецкого.
      * * *
      Кросьби вышел из штаба, где находился следственный отдел, и направился к автостоянке. Мрачное небо начало ронять на землю крупные капли дождя.
      - Дин Кросьби, что я вижу? Вы, кажется, недовольны тем, что допрос не окончился арестом, - он увидел Лили.
      - Наоборот, от радости я потерял голову и теперь не соображу, как добраться до дома.
      - Если не боитесь за свою жизнь - садитесь.
      Они сели в машину, не заметив, что из окна третьего этажа за ними наблюдает Гаецкий.
      - Ведь вы живете в научном городке? - полувопросительно проговорила Лили.
      - В третьем корпусе.
      - Значит, вы холостяк, Дин Кросьби, и потенциальный жених, - она с нарочитым кокетством4 посмотрела на него и отжала педаль сцепления.
      - Статистика утверждает, что проблема на базе не в женихах, а в невестах: одна на сто Дин с внутренним любопытством отметил, что его тянет к этой девушке. Было такое ощущение, что он давно знаком с ней и сегодняшняя беседа - органичное продолжение многих предыдущих - Вы меня покорили, рыцарь Кросьби. Не можете ли быть последовательным...
      - Осторожно!
      Они чуть не врезались во встречную машину. Но Лили отвернула в самый последний момент, и их обдало горячим ветром от промелькнувшей мимо металлической громадины.
      И вообще Лили вела машину лихо, на высокой скорости; виртуозно обходила одних и разъезжалась с другими, закладывала на поворотах такие виражи, что Дина приплющивало к дверце или же он был вынужден судорожно держаться за ручку.
      Вспышка молнии осветила Лили, и в ее больших темных глазах он вдруг увидел что-то до удивления знакомое. Это же глаза Вероники!
      Боже мой!
      Дин подумал, что именно эти глаза притягивали его к новой знакомой, и, видимо, они же вдохновляли в разговоре с ней. "Но она вульгарна и навязчива".
      Он нарочито думал о качествах, которых в женщинах не переносил, пытался противиться своему влечению. Но это оказалось выше его сил.
      "А может, эта Лили что-нибудь знает о Веронике?"
      - Мне захотелось пригласить вас в кино. Или в дискотеку.
      - В чем же дело?
      - Только в вашем согласии.
      - Считайте, что вы его получили.
      - Я позвоню вам.
      Остаток дня Дин провел в мучительных размышлениях: "Где искать Веронику?" Прежде всего сблизиться с Бентоном. Он должен что-то знать. Пришло время действовать.
      * * *
      Едва Дин закончил разговор со своим напарником Крэндлом и остался один, как в компьютерную заглянул Флор-Риель.
      - Здравствуйте, Кросьби! Вы разрешите?
      Обычная величавость сегодня изменила профессору. Был он явно взволнован, непривычно неуверен в себе и суетлив.
      - Видите ли, у меня был капитан Гаецкий из следственного отдела.
      От него я услышал потрясающие новости о мергах... Это невероятно!
      - Разве не вы программировали их создание?
      - Это игра природы, которая, боюсь, больше не повторится. А мы даже не успели раскрыть механизм работы отдельной нервной клетки и системы в целом, - ступив на больную для себя тему, Флор-Риель, как всегда, увлекся и говорил с Дином как со специалистом.
      - Надеюсь, мы еще не раз увидим ваших мергов, можно записать их беседы... И попробовать расшифровать.
      Флор-Риель помолчал, потом тихо обратился, к Дину:
      - Скажите откровенно, неужели ультиматум на экране по поводу убийства Херувимо действительно набрали большеголовые?
      - Ну вот, а говорили о феномене!
      - Гаецкий беседовал со старшим оператором Крэндлом. Большеголовые не могут знать принципов программирования. И уж совсем невероятно, чтобы они каким-то неведомым образом, не прикасаясь к клавишам, набрали программу. Можно заранее запросить о чем-либо компьютер или заложить в него кое-что с условием, чтобы он дал ответ через определенное время... Следователь считает, что именно это вы и проделали, господин Кросьби!
      У Дина появилась великолепная идея, он задорно спросил:
      - А не хотите ли попробовать завязать с мергами непосредственный диалог?
      - Даже так! Каким же образом?
      - Через тот же компьютер, наберем на экране для них послание и будем ждать ответа.
      - Вы действительно верите в это?
      - Тогда ваш авторитет еще больше укрепится.
      Флор-Риель нахмурился, медленно произнес:
      - Хорошо. Я обдумаю ваше предложение и обговорю его с Молоканом.
      * * *
      Вскоре после ухода Флор-Риеля в компьютерной появился Берт Бентон. Молодой человек среднего роста, с изрытым оспой лицом и с толстым некрасивым носом, похожим на картошку. Довольно странная одежда: старая непонятного цвета спортивная куртка, скорее похожая на женскую кофту, грубые нечищеные ботинки... Бентон пользовался репутацией крупного ученого, и его небрежение к одежде, а также и к манерам, воспринималось как сопутствующее таланту чудачество. Однако злые языки поговаривали, что Бентон одевается так, чтобы привлечь к себе внимание.
      - Доброе утро, господин Кросьби. Как вам работается в эту благодатную пору?
      - А на небе сверкает вечерний Марс!
      Приветствие Бентона, как и весь он, несло печать странности и неожиданности. Он слишком печется о том, чтобы все подчеркивало нестандартность личности, и потому его острые высказывания часто чередуются с шаблонными и попросту неумными репликами.
      - Вашей логике трудно возражать, господин Кросьби.
      - И не советую.
      По натуре Кросьби был чутким и отзывчивым человеком. Тем более что он сам стремился сблизиться с Бентоном. Поэтому он умело поддерживал его игру в оригинальность:
      - С вами легче общаться на теннисном корте, чем состязаться в пикировке, - продолжал Бентон.
      - Мы можем осуществить это через полчаса. Я закругляюсь.
      - Сколько слухов о большеголовых! - воскликнул Бентон. - Уже растрезвонили по всей базе.
      У Дина возник четкий план. Для сближения с Бентоном рассказать ему все, но не сразу, а предварительно заинтересовав его, чтобы получить более высокую плату.
      - Одно дело обывательские толки, а другое...
      - Моя лаборатория тоже имеет дело с генетикой, и я, как и ФлорРиель, работаю под началом Молокана.
      - Беседу о мергах мы продолжим в более подходящей обстановке.
      * * *
      Дин и Берт Бентон успели о многом поговорить, сыграли три сета и теперь сидели на тенистой лесной скамейке и продолжали обмениваться мыслями.
      - Наука - двигатель прогресса, - говорит Берт. - Она преображает силуэты городов и облик планеты, она изменяет человека, делает его умнее, образованнее.
      - Наука подавила религию. Рационализм заглушил добрые чувства, родственные, дружеские, супружеские связи.
      Случай шел навстречу Дину. Поэтому сегодня он, пожалуй, впервые за все время пребывания на базе чувствовал себя так бодро и почти забыл об изнуряющем воздействии тропической жары.
      - Богоискательство давно изжило себя.
      - Наука, способствуя падению нравственности, делает наши руки все грязнее, все неразборчивее. Вот в чем суть.
      - А по-моему, наоборот, наука требует от человека большей ответственности.
      К ним подошла Лили.
      - Вот где вы прячетесь, - набросилась она на Дина, но, поймав взгляд Берта, замешкалась. - Извините, господин Бентон. Я...
      - Чего тебе? - резко спросил тот.
      - Кросьби приглашал меня в кино и, видимо, забыл.
      - В другой раз, - отрезал Бентон.
      - Извините еще раз, - виновато произнесла Лили и, оглядываясь, пошла прочь.
      - Я позвоню вам, Лили, - крикнул вдогонку ей растерявшийся Дин.
      Потом обратился к собеседнику:
      - Почему вы с красивой девушкой, как с прислугой...
      - А она и есть прислуга... То есть была!
      Дина осенила догадка.
      - Была прозелиткой? - Он поднял брови.
      - Извини. Я, кажется, сболтнул лишнее.
      Дин промолчал, но ему захотелось как-то вытянуть из Берта новые, нужные ему сведения. И, как бы продолжая прерванный спор, он сказал:
      - Ученые, высокообразованные люди, продали душу дьяволу. Честолюбие заставляет их изобретать немыслимые средства умерщвления...
      или надругательства над личностью. Проводить опыты над людьми...