Я старался говорить медленно, осторожно, чтобы быть уверенным - меня поняли правильно:
      - То, что написано в этой книге, - чепуха. Совершенно необоснованно, абсолютная чепуха. Я никогда не видел ничего, что дало хотя бы намек на наличие подобных ритуалов, и я твердо убежден, что в современной истории Ации не практикуется ничего, что хотя бы отдаленно напоминало те ритуальные развлечения, о которых говорит эта книга. Вы понимаете меня?
      - Я слышу, - хмуро отозвался Супал. Он наверняка был убежден, что его знание Величайшего Ацийского Секрета заставит меня открыть свои карты. - И я вижу, что вы не хотите сказать мне всего.
      - Мне нечего сказать, - твердо произнес я. - Убежденный в этом, я прошу вас покинуть меня и взять эту... книгу с собой.
      Я бросил презрительно пластину, тот еле успел поймать ее на лету; Он был разозлен моим упрямством (не говоря уже об откровенно высказанной неприязни). В ярости он покинул меня, и я надеялся, что больше его не увижу.
      Но все было не так просто.
      Два дня спустя я встретил его неподалеку от Куратской Обсерватории. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы избавиться от него, но я еще не знал последствий. Вскоре его соратники стали появляться там, где бывал я, и что раздражало ужасно - уже рядом с моим Домом, и куда бы я ни шел, откуда бы ни возвращался, мне удавалось выслушать краткую информацию о: 1) их искренности; 2) их достойных порывах; 3) моей собственной непорядочности. Стоит упомянуть, что я часто испытывал желание сказать, что порядочность - не то качество, которое ценится среди браксана, но любая беседа вдохновила бы их на большее, и я удержался.
      В конце концов я не мог больше выносить этих преследований. Не только их присутствие и настойчивость раздражали меня, но и откровенная глупость. Я просто больше не мог их видеть. Я просил их оставить меня. Они не обратили внимание. Я пытался их припугнуть. Они испугались, но не исчезли. Я был для них единственной нитью, связующей их и выдуманный ими мир сексуального мистицизма. В конце концов, разозленный до предела (есть ли какие-нибудь ритуалы, способные сублимировать мое чувство?), я решил обратиться к нерушимому бастиону нетерпимости - к моему отцу.
      Секхавей всегда радостно принимал меня - больше, наверное, для того, чтобы разозлить своих чистокровных детей, чем по какой-либо другой причине. Я никогда точно не мог угадать, какими мотивами он руководствуется, поэтому довольно настороженно относился к его советам. Но это дело было как раз в его компетенции, и я поспешил найти Секхавея.
      Я объяснил все, как мог, не упомянув, впрочем, камень-ментат, мою эмоциональную травму, несколько усилив те выражения, которые использовали мои враги. Хотя я как сын не должен был обращаться к нему за советом по подобному поводу, Секхавей явно был горд тем, что моя часть браксана превалирует над второй половиной - это скорее всего было для него знаком того, что его отцовские гены значительно сильнее проявляются во мне, чем материнские. Как бы то ни было, я рассказал ему частично эту историю, подчеркнув те моменты, где я вел и чувствовал себя как браксана, и Секхавей воспринял ее как нечто целое.
      Когда я закончил, он улыбался, на его лице было выражение человека, который умеет дать должный ответ.
      - Все просто, - сказал он мне. - Их нужно убить.
      Я не был уверен, не разыгрывает ли он меня - таков уж был характер наших взаимоотношений.
      - Убить их?
      - У тебя есть меч, - он указал на мое бедро.
      - Но как?
      - Просто: бей и кромсай. По-моему, я не должен объяснять тебе очевидное.
      Я нахмурился:
      - Я знаю, как это делать.
      "Знаешь ли?" - говорило его выражение. Вслух он сказал:
      - Тогда - вперед.
      - А закон?
      Он рассмеялся:
      - Закон? Какой закон? Ты - представитель высшего класса, Фериан, полукровка, но тебе даны все привилегии браксана. Они досаждают тебе? Уничтожь! Они раздражают тебя? Отомсти! Не беспокойся по поводу закона. Никто не будет преследовать тебя. Если кто-либо попытается, Кеймири его быстро успокоят - столь же быстро, сколь твой меч расправится с этими твоими псевдоучеными, - он помолчал, затем предложил; - Я могу подвергнуть их Особой Смерти для тебя.
      - Нет. Не стоит, - мой отец на пользу своего отпрыска будет включать машину Особой Смерти? Нет, это неприемлемо, я знал это. И он знал тоже. Нет. Я все сделаю сам.
      Он улыбнулся. Я понял, что меня проверяли. Проводив меня до двери, он пожелал мне удачи и посоветовал, куда и как наносить удары, чтобы жертва умерла не сразу.
      - Дай им хороший урок. Они это заслужили.
      Не исключено, что и я получу урок. Я поблагодарил его и ушел, так и не решив ничего. Я должен был предвидеть, что Секхавей даст именно этот совет, как, впрочем, любой браксана. И почему я беспокоюсь? Возможно, потому, что я ненавижу его попытки манипулировать мной, которые означали, что я для него такая же неразумная душа, как и любая другая, над которой он ставит свои опыты. Нет уж, если Секхавей хочет убедить меня в необходимости убийства, значит, верно одно: я должен найти альтернативу.
      ЛЕНТА ЧЕТВЕРТАЯ
      Я рассказал обо всем Лин. Одна из первых вещей, которые узнаешь в обществе браксана: если у самого нет идей, обратись к женщине. Или точнее - обратись к своей Хозяйке.
      Что я и сделал.
      Мы никогда не разговаривали о политике - Лин и я, поэтому я был удивлен, что после моего рассказа она тут же сказала:
      - Нужно выяснить их мотивы.
      И предложила ряд действий, связанных с привлечением сети информантов. Должно быть, я выглядел очень удивленным, когда она улыбнулась:
      - Это не займет много времени.
      И действительно, много времени не потребовалось. Не прошло и дня, как она, используя Центральную Компьютерную Систему, получила список людей, которые так или иначе были связаны с моим главным мучителем. Мне все это показалось излишним. Но она объяснила мне, что, скорее всего, один из этих людей спровоцировал Супала на подобное поведение.
      - Но кто из них?
      Я не часто играл в политические игры, по крайней мере, не так часто, как мои соотечественники. И сейчас требовалась сеть информантов, необходимости в которой раньше не было.
      - Нужна помощь, - сказала она наконец.
      - Чья?
      - Другой Хозяйки.
      Перед моими глазами внезапно появилась картина: все хозяйки известных мне Домов образуют единую шпионскую сеть... Нет, даже женщины не доверяют друг другу столь сильно. Но все же, если мужчины только и знают, что наступать друг другу на любимые мозоли, то женщины, управляющие Домами, возможно, иногда совместно решают какие-то проблемы... Что ж, это приемлемо.
      - Продолжай! - сказал я.
      - Кому ты доверяешь?
      - В Курате? - я использовал ироничный гон.
      - Дай я сформулирую по-другому. К кому я могу обратиться? И наоборот есть ли Дом, в котором я не должна ни к кому обращаться?
      Имя всплыло тотчас же, внутри меня появилась знакомая отвратительная холодность:
      - Дом Затара. В этом Доме нет уязвимых людей. Хорошо?
      Она достаточно долго была со мной, чтобы все понять тотчас же. Она предложила еще несколько имен. Мы обсудили многих. Она могла выбирать.
      Она выбрала Дарака. Имя ничего мне не говорило. Она считала, что Хозяйка этого Дома может быть полезна.
      - Хорошо, - сказал я.
      Будем ждать итогов.
      ЛЕНТА ПЯТАЯ
      Следы вели к Секхавею.
      Мой собственный отец!
      Теперь, когда были хоть какие-то данные, это имело смысл. О, эта благословенная родительская любовь! Как мог он? Как он мог?
      Спокойнее, Фериан, спокойнее. Ты знаешь, какими методами он работает. Ты знаешь, он любит манипулировать людьми. Вспомни, как он поступил с собственным сыном Тураком. Почему сейчас он должен вести себя по-другому?
      Да, но зачем?
      Он знает все. Всю эту чертову историю.
      Но зачем ему?.. Заставить меня убивать? Он действительно этого хочет?
      Секхавей? Конечно, хочет. Если не для моей пользы, то для собственного удовольствия.
      Больше нет вопросов: я должен сам во всем разобраться, не уступить ему. Я прибыл на Бракси не для того, чтобы быть игрушкой. Я хочу свободы... я буду свободен.
      Нужно найти способ решить проблему, не доставив ему ни грамма удовольствия...
      ЛЕНТА ШЕСТАЯ
      Я считаю, что у меня есть решение.
      Я обговорил его с Лин, и она согласилась. Она также добавила одну деталь: вполне возможно, что непринятие браксианского вина Супалом свидетельство неприемлемости наркотика, который в нем растворен. Она сделала вывод, что эти друзья Ации (так она их называла) могут не только испытать экстаз, который обычно испытывают браксана, но и потерять самоконтроль. Бесценная женщина! Если она права, то путь найден.
      ЛЕНТА СЕДЬМАЯ
      Я пригласил Супала на сегодня.
      Он пришел радостный. Его состояние ясно свидетельствовало о том, что он принял мое приглашение за знак моих новых намерений. В какой-то мере он был прав.
      Я тепло встретил его.
      Он вошел в комнату осторожно, не очень полагаясь на мою внезапную доброжелательность.
      - Вы хотели видеть меня?
      Я сел напротив него в одно из удобных кресел своего дальнего кабинета. Я завел его в самую глубь Дома, чтобы продемонстрировать сердечность, что в какой-то степени добавило ему уверенности в себе. Я предложил ему вина, но он отказался. Он не был уверен во мне.
      - Я должен сказать, вы настойчивы, - я взял себе за образец манеру поведения Затара, который был высокомерен более, чем кто-либо. - Вы знаете, то, что вы хотите знать, не какая-нибудь мелочь.
      ОН СКАЖЕТ МНЕ! - казалось, эти слова были большими буквами написаны на его лице. Я постарался скрыть улыбку.
      - Я знал и знаю это, - сказал он с легким желанием унизить меня. Я решил выглядеть несколько задетым.
      - Дело в том, Супал, что довольно много ваших людей попадалось мне последнее время...
      - Я прогоню их. Я избавлюсь от них. Не беспокойтесь, Лорд Фериан. Они исчезнут навсегда!
      "Хорошо", - подумал я.
      - Вы хотите какую-нибудь гарантию конфиденциальности?
      Я рассмеялся с тем откровенным чувством презрения, которое так великолепно умел выражать Затар.
      - Не надо оскорблений, бракси! Зачем ваши клятвы или чьи-либо еще в подобных делах? Делайте, со своими друзьями что угодно, но я буду иметь дело только с вами. Понятно? И даже больше: если они когда-либо вновь побеспокоят меня, я убью вас. Это ясно?
      Его глаза широко открылись, в них смешались восхищение, страх, предвкушение. Он согласно кивнул.
      - Хорошо. Тогда приступим к делу. Я думаю, возражений нет?
      Нет, нет, он отрицательно замотал головой.
      - Прекрасно, - я взял календарь, специально приготовленный для этой встречи. Изящная вещица с астрологическими знаками Айкна и разнообразными руками, значение которых я плохо помнил. И хотя смысла в них было мало, впечатление производило.
      Я указал на один из дней в календаре:
      - Вот мы здесь. Следующий день Великого Союза вот... здесь, - я указал на дату, которая должна наступить через несколько месяцев. Я посмотрел на него испытующе:
      - Вы действительно думаете, что этого хотите? - спросил я, тоном указывая, что я не хочу...
      Он кивнул.
      - Пятый день, двенадцатый месяц. Запомнили?
      - Конечно, Лорд, - он выглядел смущенным, - но?..
      - Вы не должны встречаться с женщиной до этого времени. Неужели вы думаете выдержать Союз по-ацийски после постоянных встреч с женщинами?
      Его глаза сверкнули, он согласился, подавив в себе колебания.
      - Полное отречение. От женщин, мужчин, детей и так далее.
      - И...
      Я догадался, что он имеет в виду и махнул рукой, подчеркивая неважность:
      - Вы сами? Не имеет значения. Но, конечно, если вы действительно хотите пройти...
      Он кивнул:
      - Ничего. Я понял.
      Я дал ему возможность. Он действительно испробует... Я начал распространяться по поводу другой популистической ерунды, но самое главное было решено. Для секса на должном уровне - без секса какое-то время. И мы посмотрим, как долго он продержится.
      ЛЕНТА ВОСЬМАЯ
      Я надеялся, что он не придет.
      Он пришел.
      - Вас оставили в покое, Лорд?
      Я кивнул. Он выглядел худым и изможденным, как будто я приказал ему воздерживаться не только от женщин, но и от еды.
      - Все прекрасно, Супал. Не хотите ли перекусить?
      К моему удивлению, он согласился, но когда пища была подана, он только потрогал ее ножом.
      - Вы подчинились правилам, о которых я говорил? - я был уверен, что да, по хотел, чтобы он сам это сказал.
      Он кивнул. Оставался еще месяц по нашему календарю, но он хотел встретиться со мной, чтобы обсудить детали. Я думал, что воздержание заставит его отказаться от намеченного. В браксианском обществе это тяжелое испытание. Но он пришел.
      Вошла изящная женщина с подносом, на котором теснились сладости. Когда я сказал "изящная", я недооценил ее: ее появление было подобно потоку камней, обрушившихся на Супала. Его рот широко открылся.
      Когда она поднесла горсть сладостей к его губам, он зубами нежно схватил ее пальцы, припудренные сахарным порошком.
      Бедняга! Ему было весьма нелегко. Я почувствовал жалость, когда ему пришлось выпустить пальцы служанки.
      - Как дела? - спросил я.
      Он сглотнул воздух, прежде чем ответить.
      - Не очень хорошо. Напряжение слишком велико...
      Я догадался, что он отказывает себе в любом виде сексуального удовольствия, даже в том, которое не требует партнера. Служанка вновь поднесла ему горсть засахаренных фруктов... Я просто наслаждался.
      - Вы думаете, что выдержите? - мрачно спросил я.
      - О, да, Лорд! - Его вдохновенный голос выдавал почти религиозный восторг. - А вы... я хочу сказать... - он не знал, как закончить.
      - Когда придет время, - утешил я его, - я все организую.
      - С кем? - я был уверен, что этот вопрос возникнет, поэтому продумал отпет заранее.
      - С моей Хозяйкой, разумеется, - я сделал эффектную паузу. - Кому я еще могу доверять?
      Он кивнул в знак согласия. Служанка поднесла вновь сладости к его рту и мягко коснулась его шеи, пока он ел. Я заметил ей, что она позволяет себе некоторую вольность по отношению к дорогому гостю, и, покачивая бедрами, она удалилась.
      Бедный Супал! Я видел в его глазах, когда он следил за ней взглядом, как там бушует желание. Это было хорошей шуткой. Но я сомневался, выстоит ли он еще хотя бы ночь.
      Если выдержит, то и я готов.
      ЛЕНТА ДЕВЯТАЯ
      Шестой день, двенадцатый месяц.
      Прошлым вечером он пришел.
      Он был тенью самого себя, худой и отчаявшийся человек. Мы обменялись традиционным приветствием.
      - Мы все готовы, - сказал я ему, - идите сюда.
      Лин помогла мне приготовить ритуальную комнату. Стоило все это затевать хотя бы для того, чтобы полюбоваться декорацией. Вообразите: луна, окутанная лучами Браксианского солнца, рассыпала свой мозаичный свет по потолку; стены покрыты непонятными древними символами; на полированном черном полу многозначные знаки ярких цветов; стол, увенчанный кристаллическим подсвечником и хрустальным кубком, а также небольшие рюмки с приятно пахнущим темно-красным густым напитком, напоминающим кровь (это был всего лишь концентрированный СОК ПАЛЛЫ, хотя мне думалось, что если уж мы так далеко зашли, то можно было бы хоть здесь обойтись без обмана). Повсюду - затемнение, драматизм, великолепие. Супал глубоко вздохнул. Ожидал ли он именно этого? Да, говорило его лицо. Не зря я провел последний месяц, читая эти чертовы книги!
      Лин ждала нас, она подала Супалу напиток. Дрожа, он оглянулся на меня, ища поддержки. Я торжественно кивнул. Он медленно выпил кровавую жидкость. Лин подмешала туда наркотик. В случае, если наша игра не удастся, винить он будет только себя. Я надеялся, что Супал сильный человек.
      Затем торжественно она разделась, я приказал ему сделать то же самое. Он дрожал, и ему потребовалось все его-мужество, чтобы лечь на пол неподалеку от нее в том самом месте, где указывал таинственный знак.
      Он ждал, лежа на черном полу, который мы слегка охладили; глаза закрыты в предвкушении. Я начал ритуал:
      - Знай, ты, кто пришел сюда в этот день, что есть две вещи, которые возвышают человека над животным. Это - его радость и его дисциплина. И хотя животные хотят друг друга, они не знают удовольствия, равного человеческому, поскольку не имеют ни силы, ни воли отказаться от пресыщения. Итак, сегодня два этих принципа станут одним, и акт удовольствия сольется с актом достижения задуманного, и радость человеческая будет полной!
      Лин помогла мне написать это. Я думал, что это уже слишком, но все вполне соответствовало тем ритуалам, о которых я начитался в этих глупых книгах. Супал, кажется, все принимал как должное. Главное, чтобы вознаградили его воздержание.
      Я принес большой бокал вина и передал его Лин, стоя между ними, чтобы Супал не мог видеть, что она не стала пить вино, затем я передал бокал ему, и тот опустошил его.
      - Что это? - спросил он несколько минут спустя, когда вино уже начало действовать.
      - Лекарство. Тише. Оно необходимо.
      Он выглядел сейчас очень нервным. Это был легкий галлюциноген, но немного более сильный, чем тот, который растворен во всех винах браксана. Но Супал раньше не пил этих вин. Он еще никогда не подвергался эффекту воздействия галлюциногенных веществ.
      Сейчас уже наверняка начал действовать наркотик из первого напитка, поданного Супалу. Я пристроился рядом с ним - дух в серо-черном - и постарался подготовить его.
      - Вы почувствуете, что летите, это хорошо. Не беспокойтесь. Это не причинит вреда.
      Я продолжал описывать видения, которые могут предстать перед ним, он должен увидеть самого себя со стороны, плавающего в эротическом эфире и ощущающего нарастающее возбуждение. Он становился все нервознее и нервознее, его состояние объяснялось изменениями в крови. Биохимия - и ничего больше. Нервные взгляды по сторонам говорили о том, что он уже видит образы. Ну, пора, подумал я...
      - Теперь, - сказал я тихим голосом, заполнявшим эту таинственную комнату, - когда вы двое соприкоснулись друг с другом в эфире, и каждый принял облик другого...
      - Что?
      Он неожиданно сел и схватил меня за тунику:
      - Что вы хотите сказать?
      Я изобразил удивление:
      - Я думал, вызнаете. Вы же говорили, что знаете.
      - Знаю что? Да скажи же ты наконец!
      Я понимал, что наркотики уже влияют на него, иначе он никогда не позволил бы себе кричать.
      - Итак, вы должны испытать этот Ритуальный Союз в образе женщины, сказал я прежде, чем он успел как-нибудь прореагировать на это немыслимое предположение, - в вашем случае не должно быть слишком много физических осложнений, поэтому я не особенно беспокоюсь по этому поводу...
      - Что? Что за осложнения? Беспокоиться... о чем?
      - Хорошо, - сказал я, словно бы уступая ему, - это верно, что среди ациа люди различного пола начинают походить друг на друга. Но это после многих лет участия в ритуале, - я торопливо добавил, - это редко влияет на первоначальные, естественные половые... - он пытался, встать, с него было достаточно, - признаки. Вы нарушаете ритуал, - закончил я.
      - Черт с вашим ритуалом! - наркотики уже начали действовать, и перед его глазами теснились видения. Ему казалось, что он - орган за органом обменивается телесной плотью с моей Хозяйкой.
      - Узнать удовольствие женщины! - закричал я, стараясь создать впечатление оскорбленного, - разве вы не этого хотели? Я думал, вы понимаете!
      Усилием воли он пытался сосредоточиться, кажется, видение "перетекания" в мою Хозяйку покинуло его.
      - Я думал, что знаю, Лорд Фериан. Я...
      Он потряс головой и заковылял из комнаты, подхватив инстинктивно свою одежду, страстно желая убраться из моего Дома до того, как его превратят в женщину. Я представляю, какие конкретные образы витали перед его одурманенным умом, пока он шел к двери, а потом, так и не одевшись, вышел на улицу.
      На экране я отчетливо видел его уход, после чего упал на подушки, хохоча, рядом с Лин. Мы завершили мероприятие прекрасным половым актом. Кстати, познать сексуальное удовольствие женщины - не так уж страшно. Когда я был телепатом, я часто это делал. Но бракси есть бракси. Я надеюсь, он никогда не вернется.
      Только одно беспокоит меня. Я прослушал вновь эти записи, все на своем месте, но есть одна деталь. Откуда у Супала камень-ментат? Черный Рынок браксана - единственное место, где можно заказать такую вещь, но торговцы не будут рисковать ради человека низкого происхождения.
      Я определил положение Уризея. Наверное, этого не стоило делать.
      Но теперь поздно.
      Уризей в Активной Военной Пограничной Зоне. В секторе, который контролирует Затар. Что значит: либо контрабандисты проникли сквозь его систему защиты, что маловероятно, либо Затар сам как-то причастен ко всему происшедшему.
      Я стараюсь не думать об этом.
      17
      Витон: Между истинными врагами не бывает мира.
      Анжа быстро шла к Институту. Она не собиралась задерживаться: ни мягкий воздух планеты, ни прекрасный ландшафт, ни даже необходимость собраться с мыслями не остановят ее. Она была рассержена и с трудом сдерживала себя. Будь проклят этот человек!
      Знакомые ступеньки, знакомые коридоры, жизнь продолжалась, но Институт не менялся. Она послала мысль вперед, чтобы предупредить о прибытии традиционная условность, - и подошла к двери несколько мгновений спустя после того, как ее предупреждение достигло цели.
      - Пропустить! - сказала она двери. - Анжа ли Митех.
      Была пауза: Директор наверняка собирается с мыслями. В конце концов дверь отворилась, закончив проверку и впустив ее во внутренние комнаты Набу ли Пацуа, так называемого монарха телепатии.
      Она не улыбнулась и не поклонилась:
      - Директор!
      - Вы оказываете мне честь, Звездный Командир! - он мысленно проклинал ее неожиданное появление. - Какое дело завело вас так далеко от Границы Войны?
      В ответ она достала тонкую связку бумаг из внутреннего кармана, развязала ее и рассыпала документы на столе:
      - Я думаю, вы знаете?
      Он посмотрел на бумаги, пожал плечами. Его мысли так быстро проносились у него в голове, что она не могла их уловить. Он к тому же был начеку:
      - Ах, эта ваша просьба!
      - Да. Мне было отказано. Я хочу знать почему.
      Он указал на одну из бумаг:
      - Здесь все написано.
      - Это традиционная форма отказа. Этого мало.
      - Ты предполагаешь сложность мотивировок там, где ее нет.
      - Это всего лишь отговорка. Я просила об услугах Коммуниканта Различных Культур. Я шла по официальному пути. Вы отказали. Я хочу знать почему.
      Он быстро забарабанил по столу - пародия на размышление нетелепата.
      - Институт не обязан пополнять ваш персонал. А я не обязан объяснять причины.
      Он почувствовал, что она с трудом сдерживает себя.
      - Это так, - в ее голосе чувствовалась угроза, но больше она ничего на сказала, выжидая.
      - Хорошо, - если уж столкновения не миновать, то сейчас самое время, это наше решение. Как функциональный Телепат вы вполне владеете транскультурными коммуникациями, нет смысла использовать еще один экстрасенсорный разум, чтобы удовлетворить ваше стремление. Явный перерасход сил. Нет ничего такого, что может делать Сара ти, а вы не можете. Скорее - наоборот.
      - Я только одна, - сказала Анжа, - есть предел тех видов работ, с которыми могу я справиться.
      - Наймите неэкстрасенсов. Мы - не дом набора рекрутов для Звездного Контроля, как вам известно.
      - Нет такого человека в галактике среди неэкстрасенсов, который может то же, что и Сара ти, - холодно сказала она. - Обладая сама психическим даром, я могу это понять.
      - Ваша частичная изоляция от мира телепатов обусловила ваше весьма странное представление о наших отношениях с миром простых смертных. Нас около десяти тысяч в Империи - среди миллионов других людей. И я вряд ли должен вам напоминать, что настоящих телепатов нет вне Империи. Многие служат в Институте, надеясь изменить это соотношение. Вы выбрали другой путь, хорошо, это ваше решение. Но теперь, кажется, вы хотите набирать ваш персонал без учета наших целей и задач. Тогда вы ошибаетесь.
      - Разве Война не важна? Неужели эта цель недостаточна, чтобы выделить телепатов для служения ей?
      - Я уже выделил нескольких. Я дал вам пять психореципиентов. Против моей воли, хочу добавить. Но они сами хотели, и я отпустил их. Сейчас двое из них мертвы.
      - Я сожалею. Но подобное - не редкость на войне.
      - Война - не моя забота. Моя забота - психогенетика. Я отвечаю за то, чтобы воспитывать, защищать и учить как можно больше экстрасенсов. Я предаю себя, когда посылаю их на смерть. Вы зря пришли сюда, Анжа ли. Мой ответ - нет.
      Она попыталась объяснить:
      - Директор! Война меняет свой характер. Мы никогда еще не были так близко к браксианским территориям. И все - благодаря этим телепатам. С их помощью я могу посылать истребители значительно дальше, чем сканеры "Завоевателя". С помощью Коммуниканта я могу добиться еще большего.
      - Вы говорили мне об этом, когда вас только назначили на "Завоеватель". И потом, когда вы приходили за кем-либо из экстрасенсов. Да, это было правдой. Но ваши успехи, Звездный Командир, несколько поутихли. Как вы это объясняете?
      Ее лицо потемнело:
      - Враг изменился. Затар...
      Она внезапно остановилась, не желая делиться с ним своими чувствами. Гневом. Страстью. Он может понять неправильно, посчитав за слабость. Нет, речь шла о совершенно противоположном. Ее намерение победить Затара волеизъявление ее силы, ее эмоциональное убежище, страсть, которая пытает все ее существование. То, что ли Пацуа стоит у нее на пути, было невыносимо. Неприемлемо.
      - Он знает, что я делаю, - тихо сказала она. В ее подсознании было восхищение: кто еще из браксана смог бы разгадать намерение телепата? - Он понимает. Он научился избегать моего телепатического поля. Он составляет планы, которые бессмысленны, предпринимает действия, направленные на то, чтобы ввести в заблуждение телепата. И все это с интенсивностью, которая должна подразумевать искренность. Мне нужен еще один телепат, чтобы прочесть его мысли. Тот, кто не связан моими (страстями?) пределами.
      - А вдруг ваш враг просто возьмет и приспособится к новому противнику?
      Она закрыла глаза, скрывая ненависть:
      - Возможно. Но на это потребуется время.
      - Мне кажется, что пока вы заняты изобретением нового вида войны, вы заодно создаете себе новый вид врага. Не является ли это толчком к саморазумению?
      Это было так близко философии Соперника, что она вздрогнула, услышав это от него. Как много дошло до него на ментальном уровне во время их словесного спора?
      - Директор! Эта война - гонка. Мало помалу мы приближаемся к Центральным планетам, и когда приблизимся окончательно, правила изменятся. Каждый новый элемент, будь он психологического или стратегического толка, дает нам выигрыш времени, шансы продвинуться вперед. Он сам - не телепат. Должен быть предел тому, в какой степени он может предугадать наши действия!
      - Ваши дополнительные данные заставляют меня задуматься над тем, правда ли это. Но это не имеет отношения к вашей просьбе. Мой ответ вы уже получили. Я отвечаю за многое, и некоторые вещи для меня много важнее. Одна из них - защитить общество телепатов.
      - А я угроза, да?
      - Уже двое погибли на вашей службе. Это - факт. Я не собираюсь терять больше.
      - Это - ваш выбор?
      - В случае с Сарой ти - да. Он молод. Я уверен, что само слово "война" будоражит его. Я сомневаюсь, что он понимает, что это такое, и что именно вы от него хотите. Достаточно двух смертей, Анжа ли. Будь довольна тем, что имеешь.
      Она коснулась его мыслей и улыбнулась тому, что почувствовала:
      - Вы действительно скорбите об этих смертях, Директор? Или вас больше беспокоит то, что живые могут отдать свою преданность мне, а не Институту?
      Она точно нанесла удар. Он быстро попытался скрыть свою мысль, но не успел.
      (Ты - начало опасной традиции!)
      Затем он обрел контроль над собой.
      - Вы считаете себя много значительнее, чем вы есть на самом деле. Вы предлагаете восторги Войны, я же предлагаю обучение. Здесь, в Институте, экстрасенс может раскрыть свой максимальный потенциал. С течением времени...
      - Вы действительно в это верите? - она прервала Набули Пацуа. Посмотрите на меня и решите! Вне этих стен только и можно обрести силу. Общаясь с людьми, чей разум закрыт для тебя. Будучи затерянным в Пустоши, пока одинокий голос не закричит, возжаждав общения. Обнимая планеты лучами разума, возжелав прикосновения близкой души... Нет, не здесь, в этой искусственной обстановке, где кормят с ложечки... Сила, подобная моей, не растет здесь - только если она должна... Мне пришлось. Но само существование Института подавляет талант, взрастить который вы хотите, она дала ему возможность осмыслить все это, потом продолжила: - Я предлагаю Войну как опытное поле. Пришлите мне Сару ти, и он станет сильнее. Вы даже представить себе не можете - насколько я гарантирую это.
      - Очень драматично, - сухо сказал он. - Я не сомневаюсь, что вы усилили свою мощь на Войне. И нашли новые пути использовать свой дар. Но и ограничения остаются те же, какими они были здесь.
      - Да? - ее глаза сверкали, в подсознании забушевал гнев. - Вы так считаете? Дайте мне продемонстрировать, Директор, тот самый дар, о котором мы спорим.
      Она начала нападение на его разум - медленно, чтобы он мог подготовиться... Нет, ему не удастся найти убежище в чувстве удивления. Даже когда Набу попытался уклониться от ее нападения, он почувствовал, что его глаза, казалось, существующие отдельно от него, расширились от изумления. Ее действия - прямое отклонение от основных принципов Этикета Экстрасенсов.