«Ты не знаешь, зачем он приехал, — сурово одернул себя Херек. — Ты только гадаешь. И можешь ошибаться».

Все выяснится довольно скоро. Транспорт прошел сквозь внешнее силовое поле «Сентиры», и затем и через внутреннее, пока не оказался на блестящей, безупречной палубе. Пауза. Хереку показалось, что он слышит стук собственного сердца и ритм вовсе не был спокойным. Люк открылся, выдвинулся трап…

И вышел ОН.

Он был великолепен: описание не соответствовало истине, но лучшего Херек не мог выдумать. Тело человека, идеально развитое, суть воина во плоти. Дух Тазхейна, под личиной смертного, но метка бога все еще оставалась видимой. Командир никогда раньше не видел чистокровного лорда, и не мог представить, насколько это впечатляет. Всех присутствующих, в том числе и самого Херека. Неудивительно, что в некоторых мирах браксаны — полубоги.

«Он только лишь человек», — напомнил себе командир, раздосадованный благоговейным трепетом, что внушал браксан.

Лорд-командир подошел к нему, властностью дышало каждое его движение. Она присутствовала в том, как он оглядывал людей Херека, в манере держаться, ходить… Кого он мог не загипнотизировать? Хереку потребовались огромные усилия, чтобы сопротивляться силе этого человека, стоять перед ним гордо, как и следует командующему соединением.

— Лорд и кайм’эра Затар, добро пожаловать, — произнес он положенные в таких случаях слова.

Почти улыбка, не совсем кивок, черные глаза смотрели на него неотрывно, в их глубине невозможно было что-либо прочитать.

— Мои полномочия, — вымолвил Затар и протянул левую руку. Кольцо-послание идеально сидело на его указательном пальце, на нем виднелась метка Гаррана.

Ненавистный ритуал!

— Мой корабль в вашем распоряжении. Мое соединение — теперь ваше, — Херек поклонился.

— Ваши офицеры? — спросил лорд-командир.

Херек пытался не доверять словам Затара, просто исполнял то, чего требовали от него закон и традиции. Представлял людей: Гарол, сын Хедрека, начальник отсека пустотных вооружений, Хузал, сын Сезрета, начальник навигационного подразделения, Февал, сын Темака, командующий наземными силами. Херек представил их всех, людей, которые управляли «Сентирой», тех, кто сделали ее великой. И последним представил Первого Меча Сезала — тот воспринял представление со сдержанной враждебностью и большим дискомфортом. Сезал был невысоким и худым, как и все пилоты, и к его чести следует сказать, что перед браксаном он стоял горделиво, хотя присутствие такого крупного мужчины не могло его не подавлять.

— В а ш и офицеры, — завершил представление командир.

Затар кивнул.

— Мы немедленно идем прямым курсом на Границу. Хузал, проследите за этим.

— Слушаюсь, лорд! — поклонился навигатор.

— Как я предполагаю, командир, для меня были отведены каюты, — обратился лорд к Хереку. — С переговорной, как я просил. Отведите меня туда и мы обсудим детали моего пребывания здесь.

— Как пожелаете, лорд-командир!

— Продолжайте выполнять свои обычные обязанности, пока не получите других приказов, — кивнул Затар всем собравшимся, окинул их взглядом темных глаз, получив подтверждение от каждого. Затем повернулся и ряд за рядом оглядел солдат, в его глазах появилось удовлетворение. «Вы — мои отныне», — казалось, думал он. — Командующий соединением Херек?

С последним угрюмым поклоном завоевателю Херек сдал свои полномочия и повел браксана внутрь корабля — своего корабля — где трон его, заслуженный трон только что был разбит.

Переговорная, которую Херек отвел Затару, была лучшей из того, что он мог предложить. Куполообразный потолок покрывали плоские экраны, на которые выводилась звездная карта, аппаратура позволяла наблюдать за визуальными данными в бесчисленных форматах. Можно было позволить звездам проходить по небесам, появляясь из одной стены, пересекать центр комнаты и исчезать на другой стене; дать галактике наполнить комнату светом, в то время как различные созвездия появлялись по краям. Не было никакого сложного образа, который не могла бы отразить установленная здесь аппаратура, и ни одного посетителя, которого бы она не удовлетворила. До этой минуты.

Древние браксаны отвергали технологию. Однако теперь они ею пользовались и она их не впечатляла. Комната — это нечто типа орудия труда, ничего больше, и Затар ясно дал понять, что потребуется больше, чем просто техно-архитектурное чудо, чтобы произвести на него впечатление.

Он посмотрел на Херека — казалось, оценивая его — а затем просто сказал:

— Вы знаете, зачем я здесь.

— Догадываюсь, — тихо вымолвил Херек.

— Скажите мне!

— Кайм’эра несомненно знаком с моим послужным списком. — «Как объяснить ему ситуацию и не вынести себе этим приговор?» — Мое соединение первым прорвало сураанской фронт и мы вели атаки на Зеренкир и Фри. Наши территориальные завоевания в этом секторе были многочисленными…

«До недавнего времени, — добавил Херек про себя и внезапно прекратил перечисление, ибо из-за смущения у него комок встал в горле. — Ты ведешь себя как школьник, перечисляя свои заслуги в надежде оттянуть наказание. Или завоевать сочувствие?» — мысль эта вызвала у командира отвращение.

— Мои последние достижения… не являются такими впечатляющими. — «Разве нет лучших слов?». — Я уверен, что кайм’эра знает детали.

— Потери — странные и беспорядочные, необъяснимые, не имеющие оправданий, — начал Затар. — Потери при обстоятельствах, которые должны были гарантировать победу. Плюс победы, каждая из которых также великолепна, как те, которые мы привыкли от вас ожидать. И в этом и заключается проблема, командир Херек. Если бы это был ветеран, воин, переживший времена своего расцвета… Ну, есть способы решения вопросов в таких случаях. Но кажется, это не тот случай. Да, когда мы ищем результаты, вспоминая о вашей великолепной репутации, то часто испытываем разочарование. Но если начинаем искать доказательства увядания великого ума, то приходим в такое же отчаяние. Гарран проработал все данные, связанные с вашим профессиональным ростом, и никакие компьютеры не смогли найти объяснения потерям в вашем соединении. Итак, я приехал сюда вести расследование, командир. Разбираться и с вами, и с обстоятельствами. Чтобы определить причину ваших последних неудач и принять необходимые меры для исправления проблемы. Военное Управление поступит в соответствии с моим решением. Вопросы есть?

Даже если бы он направил шокер на Херека, то не мог бы привести его в такое состояние. Херек потерял дар речи. Возможно ли, что браксаны, которые так быстро наказывают провинившихся, так слепы к понятию невиновности, станут предпринимать усилия для спасения и его самого, и его репутации, вместо того, чтобы просто его заменить? Это было невероятно, он не мог этого понять. Херек боялся подобной конфронтации так долго, что перестал осознавать собственную ценность. Он мог только предполагать, почему Затар так беспокоится о нем.

— Как я могу вам помочь? — запинаясь, спросил Херек.

— Мне нужен доступ к вашим файлам — открытым, закрытым, тому, что вы отправляли на Гарран, и в особенности тому, что не отправляли. Готов поспорить: где-то на корабле есть информация, которая мне требуется для определения модели; ее нет в компьютере Военного Управления, поскольку ее, вероятно, подредактировали на этом конце. Мне нужны данные сканеров, общие отчеты, весь материал, который касается неудачных сражений. И также, неограниченный компьютерный доступ, чтобы прогнать аналитические программы. Это для начала. Мне хочется, чтобы вы также покопались в своей памяти, хотя это может быть и болезненно, я хочу пережить эти бои вместе с вами, пока не увижу вашими глазами, что именно произошло. Где-то есть ключ, который тактическое подразделение не смогло найти, мы должны его отыскать, если хотим понять, почему врагу удалось одержать над вами победу. А теперь расскажите мне о своих попытках. Вы исследовали возможность существования одного стратега, что придумывал и планировал большую часть ваших поражений?

— Да, лорд-командир, — с готовностью ответил Херек. Это был бы самый простой способ: идентифицировать специалиста, проанализировать его тактические преимущества и разработать план по их нейтрализации. — Азеанская система принятия тактических решений несколько хаотична, но мне удалось выяснить, кто и за что отвечал в каждом из сражений, о которых идет речь. Мне жаль, но здесь нет никакой общей тенденции.

Затар кивнул.

— Это соответствует результатам, полученным на Гарране. А что насчет шпионов? Информаторов? Утечка в вашей коммуникационной сети?

Херек исследовал все это, дошел даже до того, что отдавал ложные приказы в надежде управлять возможной утечкой и получить преимущество. Но пять полностью подготовленных боевых кораблей, которые встретили его недалеко от Юсудру, дали ясно понять, что это напрасный труд. Что бы ни делал командир, враг словно знал о его планах. Точно также, как странный азеанский корабль будто чувствовал, когда Сезал откроет по нему огонь…

Наверное у Херека был удивленный вид, потому что Затар окликнул его:

— Командир?

— Отчет моего Первого Меча… — начал, помедлив, тот. — Столкнулся с истребителем, которому удалось уйти, предвидя или предчувствуя атаку.

Разве не это происходило во время каждого из тех неудачных сражений — враг узнавал, каким-то неведомым образом, что Херек планировал сделать?

— Пожалуйста, продолжайте, — попросил его Затар.

— Это все. Это показалось Первому Мечу неестественным… — «Точно также, как и в остальных случаях». Херек посмотрел на браксана снизу вверх и сдался. — Да, есть модель. Но как нам определить ее источник?

— По одной проблеме за раз. А это столкновение пилота включено в вашу базу данных?

— Конечно. Вместе с общим анализом истребителя, о котором идет речь.

— Составленным…

— Первым Мечом Сезалом.

— Отлично, я хочу увидеть отчет — и Сезала. Вы это организуете?

Херек поклонился.

— Конечно, лорд. — он наконец-то расслабился, впервые за много дней, — с тех пор, как узнал командир о скором прибытии Затара на «Сентиру». Напряжение ушло из тела, а с ним и спокойствие, и надежда. — Рад служить лорду-командиру.

— Да, — кивнул браксан. — И отлично!

Потребовалось время, чтобы комплимент дошел до сознания Херека, затем Затар добавил:

— Я не собираюсь вас терять.

Было трудно держать личный состав в своих руках.

Вначале они просто ходили угрюмые, время от времени на проявляли враждебность, но в целом все было тихо.

А затем поднялась буря.

— Кто этот человек?

— Какое он имеет право сюда приезжать и брать на себя командование?

Сезал сам задавал себе эти вопросы. Но они оставались без ответа.

— И что вообще такое «командующий лорд»? Что, именем Ар, теперь собирается делать Херек? Прислуживать ему, кланяться в ножки? Кто будет держать в руках бразды правления, если нас атакуют, вот что мы хотим знать!

Херек и Затар постоянно совещались — делились записями и пытались разработать систему взаимоотношений, хотя вначале оба чувствовали себя неуютно. Пока еще не требовалось доводить информацию до сведения пилотов. Когда придет время сражаться, им скажут, кто и что должен делать. Разве не так?

— Это буржуй, благословенный бесполезный аристократ. Если его высадить в Пустоту, он сойдет с ума. Что он здесь делает?

Это были и собственные мысли Сезала, а иногда — и его слова. Трудно заставить людей замолчать, когда они говорят правду.

— Он прекрасно выглядит на плоском экране, но он когда-нибудь бывал на боевом корабле? Что по его мнению должно случится, когда мы столкнемся с врагом? Он думает, все будут преспокойненько ждать, пока он проконсультируется с картами и графиками и что там у него есть еще? И будет по-прежнему отсиживаться в своей каюте?

Сезал мог только напоминать им, что Затар — из браксанов, он — их правитель и имеет право убить их всех, когда захочет. Это людей унимало, но лишь на короткое время.

Потому что они боялись. Не власти, а самого лорда Затара. Они сталкивались с ним в коридорах и людей поражал его идеальный образ. Они приходили в спортивный зал и видели, как он там работает и шерстяной костюм лорда становится мокрым от пота, когда он упражняется без перерыва, и достигает результатов, о которых люди Сезала могли только мечтать.

В этом и заключалась суть проблемы. Затар играл на глубоко запрятанных комплексах людейх, заставляя их переоценивать себя, задумываться, кто они и что из себя представляют. Они привыкли к тому, что военных ценят выше других, теперь же на верху социальной лестницы оказался кто-то новый. Они жили в мире без классовых различий; теперь, вдохновленные присутствием чистокровного лорда, некоторые вспоминали свое низкое происхождение и проклинали имя, что пробудило эти воспоминания. Они были сильными, независимыми людьми, но когда видели силу браксана, то задумывались о своей относительной слабости; когда они стояли перед ним, сама хрупкость телосложения, которая делала их успешными пилотами, казалась им постыдной.

Значит, требовалось проклинать лорда и снова и снова перечислять список его ограничений.

— Он никогда не участвовал в сражениях. Он не знает, как это — воевать. Он — богатый и испорченный лорд, только один раз взглянет на войну, подожмет хвост и отправится домой. Определенно никто и никогда не увидит его там, в Пустоте, где от врага тебя отделает одно силовое поле!

Если люди так выражали свои чувства, это давало им некоторое успокоение. Сезал понял, что не может заставить их молчать. Ему удалось только ограничить худшие из всплесков небольшими закрытыми отсеками. Отсеком пилотов, по большей части. И это должно было обеспечить им безопасность.

Но Сезал помнил, что сказал Херек, и он этого боялся. «У браксанов есть способы узнать, что происходит, даже когда их нет рядом». За ними наблюдают? Затар на самом деле слышал, как пилоты поносили его? Он просто выжидает, пока не проснется демон Смерти по Прихоти и соберет обильную жатву, или он планирует более утонченную месть?

Как и все браксинцы, они боялись за себя.

А Сезал боялся за Херека.

Со вздохом отчаяния Затар выключил звездную карту. Потери не поддавалась анализу. Битву за битвой реконструировал он для изучения, но не стал ближе к ответу, чем был на Гарране.

Но тем не менее… предчувствие, что что-то здесь не так и нарушено какое-то невысказанное правило, росло с каждым днем. Не было явных причин для его возникновения, но чем больше Затар наблюдал за игрой корабля-меча и истребителя, чем больше он наблюдал за тем, как боевые корабли, с большим количеством орудий, с трудом выстраиваются в позицию, а истребители, боги межзвездных сражений, идут за ними, тем большая уверенность у него появлялась, что чего-то не хватает.

Взять, к примеру, Клэй — или, скорее, сражение, которое предшествовало потере Клэй. Обычно, обе стороны фокусировали внимание на центрах, заселенных гражданскими лицами: людей можно покорить, а пустой космос — нет. Кроме этого из-за обширности Военной Границы представлялось почти невозможным найти врага, тем более предугадать его поведение. Или, по крайней мере, так всегда считал Гарран.

Ключевым было слово «почти».

Затар снова вызвал сражение на дисплей и, задумчиво хмурясь, смотрел, как оно разворачивается. Противник набросился на браксинские корабли, когда они этого не ожидали, застиг врасплох и ударил по уязвимому флангу. Последовало долгое кровопролитное сражение, в котором многочисленные корабли-мечи и даже крупный корабль, с большим количеством орудий, пострадали. Херек и его люди славно бились, но им приходилось тяжело, так как необходимо было исправить невыгодное положение. К тому времени, как азеанцы прекратили наступление, большая часть кораблей соединения оказалась повреждена.

Корабли-мечи были жизненно необходимы для планетарной кампании: они единственные могли выдержать ад атмосферного трения, бороться с естественной силой тяжести и уходить от базирующейся на земле защитной системы, бить по выбранным отдельным целям, и затем очень быстро уходить, чтобы никакие приборы их не зафиксировали. Тяжеловооруженные корабли использовались для обстрела космических станций, блокад, редких, но смертельных сражений вне систем. Но если соединению требовалось довести приземлившегося противника сдаться, то все зависело от кораблей-мечей.

Херека беспокоило, что клэйанская кампания может возобновиться — его бортовой журнал на это четко указывал, — но он решил рискнуть. Его корабли-мечи не получили критических повреждений. Клейанскую атаку скоординировали с усилиями двух других соединений, чтобы к моменту удара браксинцев приковать внимание Азеи к другому объекту. Если откладывать атаку, Херек утратит это преимущество.

Он удостоверился, что боевая мощь его соединения позволяет уничтожить планету — он перепроверил это десять раз — и сотнями отправлял разведчиков в близлежащую Пустоту в поисках следов корабля. Ничего. Сообщения из Лирелланской системы свидетельствовали, что флот Азеи находится там, и Херек знал, что командующие соединениями Реджик и Камур не дадут азеанцам сидеть без дела. Все было организовано. Теперь оставалась только сама Клэй….

И — провал. Азеанцы ждали их, пять кораблей-баз и орда истребителей. Ждали, чтобы наброситься на ослабленную «Сентиру». Меньшее количество кораблей не нанесло бы поражения Хереку, и даже эти пять не смогли бы ничего, если бы не знали, с пугающей точностью, скорость и угол приближения соединения. К началу боя он уже, можно сказать, закончился, первый из многочисленных кошмаров, предвестник будущих жентов… и начало конца величайшего из командиров Холдинга.

Так откуда, именем Ар, Азеа получала информацию?!

Затар убрал с дисплея звездную карту и вызвал общую картину последнего сражения Сезала. Анализ Первого Меча был одновременно тщательным и пугающим. Сезал снял с корабля противника все, что не являлось жизненно необходимым, но все равно не мог объяснить так взволновавшие всех возможности врага. И его также не удовлетворял результат. Для уменьшения базовой массы до абсолютного минимума он снял и запасное спасательное оборудование для вынужденной посадки, и небольшой запас провианта. Выживание пилота часто зависело от возможности приземлиться на планете и ждать помощи. Отказ Азеи от необходимого оборудования казался маловероятным. Но, с другой стороны, все в отношении этого истребителя казалось таким.

Например, код идентификации. ЗАВ.419ФА12. «Завоеватель». Затар вывел на дисплей данные на этот корабль и не нашел ничего, что бы ему помогло. Командир его недавно прибыла на Границу, поэтому не могла занимать высокого положения в вооруженных силах, власти у нее мало… так что же истребитель «Завоевателя» делает в чужой для него кампании?

«Они нарушают правила», — впервые подумал Затар.

«Но в войне нет правил», — ответил сам себе.

Установленный факт: истребители перемещаются целыми подразделениями. Каждое подразделение отвечает перед своим кораблем-базой. Подразделения могут объединяться для проведения каких-то действий, но подчиненность всегда ясна. Истребители от различных кораблей-баз могут сражаться рядом, но подразделения не смешиваются.

Неужели «Завоеватель» отказался от этого порядка? Пока Затар думал об этом, у него возникло странное чувство. Шепот, едва различимый, пробежал по его сознанию. Он почувствовал, словно пара глаз смотрит ему в спину. Лорд повернулся, чтобы удостовериться, что это просто кто-то вошел в комнату. Но дверь оставалась закрытой — и кроме него в помещении никого не было.

Странно. И тревожно. Затар попытался игнорировать это ощущение, сконцентрировав внимание на значении представленной на экране информации. «Завоеватель» отправил единичного истребителя сопровождать пилотов «Опасной Затеи»… Почему? Потому что новый корабль технически превосходит остальные и даст Азее преимущество? Потому что он все еще экспериментальный и его необходимо проверить в контексте традиционного сражения?

Какую роль играет «Завоеватель» во всем этом? Затар вызвал на дисплей список, составленный Хереком, анализ иерархии противника в каждом приграничном сражении. Никакой четкой схемы. Здесь командовал «Истребитель», там «Опасная Затея»… «Завоеватель» даже не упоминался среди командиров. Однако, он оказался исключительно активным. Затар отметил его присутствие в каждом из важнейших сражений.

И вдруг Затар остановился и в животе у него похолодело.

— Компьютер? — тихо спросил он.

Затар запрограммировал машину так, чтобы та отвечала ему вслух, как в его Доме.

«Готов».

— Гипотеза. Каковы шансы командира корабля получить власть над другими, имеющими более высокий ранг и/или занимающими более высокое положение? Настоящее время, Звездная Империя, Военная Граница.

Последовала мгновенная пауза, пока компьютер обрабатывал данные.

«0,000012+ , — ответил компьютер. — Маловероятно, но возможно».

— Данные?

«Прецедент. Первый: Периа ли Узуан, приписанный к „Мести“, 8194-8240 гг. П.И. Второй: Таен эр Калледас, приписанный к „Хранителю“ 9056-9099 гг. П.И.* [3] Третий: Табия зи Окрос (в дальнейшем императрица), приписанная к «Истребителю»…»

— Достаточно, — кайм’эра прервал компьютер. — Другие данные?

«Нынешний директор Торжа эр Литз славится нетрадиционным подходом к политике Звездного Контроля. Источники: анализы, прецеденты, политические заявления. Запрашивать подробности?»

— Нет.

Беспокойство Затара нарастало, но его было недостаточно, чтобы отвлечь лорда. А что если один разум на самом деле спланировал последнее из поражений Херека? Это сделало бы задачу конечной и таким образом, ее можно было бы исправить. У Затара появились кое-какие идеи.

— Еще какие имеются данные?

«Директор эр Литз всегда покровительствовала командиру корабля лиу Митете, назначенной на „Завоеватель“. Тесный личный контакт увеличивает шансы фаворитизма».

Покровительство. В браксинской системе не имелось этому эквивалента, поэтому Затар не понял все до конца. Если только не сравнивать с традицией кайм’эрата, когда один член предлагает на рассмотрение кандидатуру нового… Да, и в том случае часто встречался фаворитизм. А насколько чаще это встречается среди азеанцев, которым не нужно беспокоиться о неверности своего протеже?

Поэтому за всем этим вполне может стоять один разум. Один-единственный: эксцентричный, непредсказуемый, способный с редкой проницательностью догадаться о действиях командующего соединением. И опасный — очень опасный. Есть некая последовательность в том, как странно этот корабль вступал в сражение. В том, как часто враг начинал конфронтацию в открытой Пустоте. В том, как эта… командир, казалось, угадывала определенные детали планирования Херека — детали, которые не могли попасть к врагу через своих — и, тем не менее упускал другие, словно огромное волевое усилие помогало ему вытащить один или два секрета, но не больше.

Здесь прослеживалась схема, которую можно было анализировать — за нею стал виден враг, которого можно поразить. Затар очертил для себя границы проблемы и таким образом определил цели. Понять врага, чтобы нейтрализовать и разрушить его. Восстановить репутацию Херека, дав ему ключ к победе. И оставить собственную метку на приграничном флоте, чтобы имя Затара стало синонимом победы. Это была самая важная цель, она в первую очередь и привела его на Границу.

Обстоятельства играли ему на руку.

Оптимизм начал возвращаться к Хереку, когда они исследовали длинный, пустой участок между Ирией и Зелиашем. Возможно, это произошло потому, что лорд-командир оказывал ему доверие. Независимо оттого, искренно это было или наиграно, все равно успокаивало. Возможно, обещание сражения будило в нем дух воина, гнало апатию и сомнения. Возможно просто потому, что присутствие браксана служило постоянным напоминанием, что Холдинг решил его поддержать. Независимо от причин, Херек надел на голову шлем и приготовился отправлять ментальные импульсы в Пустоту. Это было более позитивное отношение к делу, чем на протяжении многих месяцев.

Перед тем, как он потерялся в контактной сети боевого соединения, открылась дверь и вошел Затар. Херек сдвинул шлем, потом снял и выжидающе уставился на лорда.

Браксан осмотрел помещение, дюжину людей, которые, проявляя осторожность, на него не глядели, и кивнул.

— Как работает наша контактная сеть?

— Хорошо, но она не без дыр, как вы видите, — Херек показал на экраны. — Однако она весьма обширна.

Затар изучал дисплей, удовлетворенно кивая. Сканеры боевого корабля могли добиться только ограниченных результатов; чтобы определить мелкие детали на больших расстояниях, требовалось отправлять в Пустоту портативные сканеры, связанные с кораблем-базой. Таким образом сотня разведчиков, может больше, в настоящее время прочесывали Пустоту, собирая данные, и каждый из них отправлял результаты на «Сентиру» для координации. Проблема заключалась в том, что такая широкая сеть как эта, была по определению неполной. Имелись области Пустоты, до которых не мог добраться ни один сканер — дыры в сети, как их называли — и они представляли собой опасные слабые места. Однако контактная периферия все-таки была надежной и далеко простиралась в Пустоту со всех сторон корабля-базы. Этого хотел Затар. Это предохранит их от неожиданностей.

— «Дармату» уже следует занять позицию, — деловито произнес кайм’эра.

Херек кивнул.

— Пока все идет гладко. Вы не возражаете, если я посмотрю? — он показал на шлем.

Затар жестом велел ему продолжать работу.

Херек снова надел шлем на голову, почувствовал щелчок сенсоров, когда они соединились с имплантантами в его черепной коробке, потом расслабился, ожидая начала работы внутреннего зрения. Если простой человек хочет посмотреть в Пустоту, он ограничен экранами и зведными картами. Конечно, экраны были двухмерными, поэтому во время сражения имели небольшую ценность. Звездная карта помогала лучше, но человек все равно ограничивался своими органами чувств, которые использовал, рассматривая ее. Можно было находиться только с одной стороны карты в одно время — даже если стоишь у середины дисплея, не поворачиваясь, можно было смотреть только в одном направлении. У людей нет глаз на затылке… то есть не было, пока их не создала наука.

Хереку потребовалось много лет, чтобы приспособиться к шлему, многие женты гипнообработки, разработанной для обучения альтернативному способу видения, и использования такового без включения обычного зрения. Это давало Хереку преимущество, с которым не сравнится простой человек, не имеющий таких возможностей. Когда теперь Херек смотрел в темноту, то охватывал взором корабли вокруг себя. Он был их центром, их фокусом, их хранителем. Они не могли сделать ничего, чего бы он не увидел, никакие данные не проходили через их сканеры, не пройдя в первую очередь через него. Теперь Херек не тратил время, пытаясь представить себе космические поля, имея перед глазами только плоские карты.

Херек осторожно осмотрел сеть, диктуя приказы, что закроют слишком большую дыру здесь, расширят периферию там. Равновесие было критическим, и оба командира знали об этом. И Херек не просто упражнялся. Хотя от следующей цели их отделяло большое расстояние — день полета — это было время самого большого риска, время, когда обычно нападал «Завоеватель». Если Затар прав, то они могут вскоре ожидать его действий — если и не атаки, то по крайней мере появления корабля-разведчика. По этой причине корабли-мечи уже приготовились сорваться с места сразу как получат приказ.

В ответ на мысли Херека по сети пронесся срочный сигнал: «Азеанский корабль-разведчик. Идентификацонный код: ЗАВ419:ФА12. Передаю векторные координаты».

— Взять курс на него, — приказал Херек.

Начальник артиллерийского подразделения определил курс и последовательность работы орудий, при помощи которой они его перехватят. И был готов открыть огонь, когда корабль-разведчик исчез, проглоченный той самой «дырой» — участком, не охваченным сканерами.

— Ар! — Херек в отчаянии ударил по рычагам управления кулаком. — Продолжайте атаку, — инструктировал он подчиненных. — Определите все возможные поправки курса, точки выхода из нашего радиуса действия. Прикройте их!

Он почувствовал руку у себя на плече.

— Что?

Взгляд Затара упал на нечто на центральном дисплее.

— Это не корабль-разведчик, — пробормотал он.

Херек сразу же понял его.

— Истребитель Сезала…

— Его нужно брать. Мы должны захватить этот корабль! — жестко выговорил кайм’эра.

Херек покачал головой: взять истребитель невредимым было почти невозможно, в частности потому, что он мог на большей скорости уйти от атакующих.

— Невозможно, — так и ответил Херек. — Мы ударим по нему, когда он снова окажется в радиусе действия наших пушек, и это — все, что я могу сделать.

Затар крепче сжал его плечо.

— Секрет этого корабля стоит больше одного сражения.

— Мы знаем, что «Завоеватель» находится поблизости, — продолжил Херек. — Любая попытка захватить один из его истребителей равна самоубийству. В особенности, захват этого истребителя, — он поднял голову и посмотрел на браксана. — Я не могу рисковать своими пилотами при таких шансах.

Лорд-командир посмотрел на него. Херек ожидал злости, вместо этого глаза Затара смотрели спокойно, а выражение лица стало решительным.

— Правильно, — согласился Затар. — Полечу я. Какой корабль-меч я могу взять?

— Берите двенадцатый, четвертая палуба. но вы не можете… — быстро выговорил Херек, не успев понять, о чем идет речь.

Но лорд все мог. Взвихрился черный плащ, и Затар резкой, целеустремленной походкой направился к двери и ушел. Херек мог бы последовать за ним — то, что задумал Затар, было безумием! — но в этот миг азеанец опять появился в охватываемом сканерами участке космоса и Хереку пришлось отдать все внимание ему.