MY BROTHER’S KEEPER #3

 

 
      Устроившись поудобнее в центральном кресле, капитан Джеймс Т. Кирк поправил повязку на левой руке и посмотрел на передний видовой экран своего мостика, на котором во всем своем темно-синем великолепии, окутанная облаками, была изображена его родная планета. В любое другое время своей жизни капитан смотрел бы на этот вид с радостью и ожиданием.
      С радостью, потому что в каждом человеке что-то тепло откликалось на этот хорошо знакомый и привычный образ. С ожиданием, потому что на Земле жили люди, которые любили его и чьих объятий Кирк стал бы искать при первом удобном случае.
      Но на этот раз в его сердце не было ни радости, ни теплоты, ни ожидания. Там не будет приятных встреч с родственниками или стародавними друзьями далеко за полночь. Потому что капитан все еще размышлял над смертью друга. И не просто друга.
      Он и Гэри Митчелл были приятелями начиная почти с их первого столкновения в академии Звездного флота пятнадцать лет назад. Они служили вместе на трех кораблях, спасая друг друга от смертельной опасности больше раз, чем кто-либо из них мог сосчитать.
      Но теперь эта вереница спасений оборвалась. Пришла такая ужасающая, такая невообразимая опасность, что Кирк не смог спасти своего друга. Напротив… Он сам отнял у него жизнь.
      Чуть позднее словно в жестокой насмешке, родители Гэри сообщили капитану, что они хотели бы, чтобы он выступил на панихиде их сына. Фактически они хотели, чтобы он произнес хвалебную речь, потому что он был и командиром Гэри, и его самым близким другом.
      При других обстоятельствах Кирк почел бы это за честь, хотя и грустную. Ведь это была бы возможность отдать дань памяти своему другу. Но при сложившихся обстоятельствах, это было просто кошмаром.
      Как он сможет встать на похоронах Гэри и говорить о его смерти, как будто его убил кто-то другой? Как он сможет сказать такое или даже помыслить об этом, когда он знал, что именно он нажал спусковой механизм фазера и послал своего друга в могилу? Капитан вздохнул.
      – Выход на синхронную орбиту, – сказал он лейтенанту Сулу, до недавнего времени руководителю астрофизиков, а теперь своему главному рулевому.
      – Синхронная орбита, – повторил лейтенант, делая необходимые корректировки на своей приборной панели.
      – Капитан Кирк, – сказал Дезаго, офицер по связи, – комната транспортации для вас готова.
      Кирк развернулся в кресле.
      – Спасибо, лейтенант, – сказал он Дезаго. – Передайте им, что я буду там через минуту.
      Офицер связист кивнул.
      – Да, сэр.
      Капитан повернулся к Споку, своему первому офицеру вулканцу.
      – Мостик ваш, – сказал он.
      Спок, который как обычно располагался за научной станцией, софицеру вулканцу.одимые корректировки на своей приборной панели.
      ов, а теперь его главному рулегка склонил голову.
      – Принято.
      Осознание того, что он может рассчитывать на кого-то с интеллектом и эффективностью вулканца, успокаивало. Фактически, Кирк чувствовал бы себя спокойно, даже если бы оставил Спока командовать в самом центре вражеского нападения.
      Но как бы там ни было, они находились на орбите планеты, на которой располагался штаб Федерации, возможно самом безопасном месте в галактике. Капитан не ожидал никаких неприятностей. По крайней мере не здесь.
      С этой мыслью Кирк встал, и направился к турболифту. Когда с шипением воздуха перед ним открылись двери, он вошел в кабинку и воспользовался здоровой рукой, чтобы вдавить кнопку управления, указывающую палубу транспортатора. Двери закрылись и он отправился в путь.
      Меньше чем за минуту лифт доставил капитана до места назначения. Комната транспортации была всего лишь в нескольких метрах справа по коридору. Однако, когда Кирк добрался до ее сдвоенных дверей, он не смог на мгновение сдержать своих сомнений.
       За этим дверями, сказал он себе, ждут изменения – возможно даже немалые. Когда он на завтра вернется сюда из своего пребывания на Земле, все будет по другому. По крайней мере изменится персонал. Придут новые лица, а знакомые исчезнут. Но как человек, сидящий в капитанском кресле, он больше всего беспокоился о настоящем моменте.
      Каким человеком он станет, когда вернется на «Энтерпрайз»? Тем, кто невредимым пройдет через все испытания с чувством собственного достоинства, или тем, кто пойдет на компромисс с самим собой ради своего долга, и больше не сможет смотреть на себя в зеркало? Это покажет только время.
      Сделав глубокий вдох, Кирк двинулся вперед, глядя как при его приближении раздвигаются красно-оранжевые двери. В комнате его ждали четверо – лейтенант Кайл, который стоял за пультом управления, и три члена экипажа, собравшиеся на круглой немного приподнятой площадке транспортатора.
      Одним из них был Марк Пайпер, главный доктор «Энтерпрайза» начиная с того момента, как капитан принял командование над кораблем. Доктор выходил в отставку после продолжительной и престижной карьеры, чтобы проводить больше времени со своими детьми и внуками.
      Справа от Пайпера стоял Дениэл Олден, главный офицер связист «Энтерпрайза». Невеста Олдена получила назначение администратора в колонию Федерации, и он покидал корабль, чтобы быть с ней.
      Йомен Барбара Смит стояла слева от Пайпера. Привлекательная женщина, умелая и аккуратная, она так и не смогла сработаться с Кирком. Однако он знал, что в этом было больше его вины, нежели ее, потому что он совсем недавно смог запомнить ее имя.
      – Капитан, – сказал Пайпер, когда Кирк приблизился к платформе.
      – Доктор, – ответил капитан. Потом он посмотрел на остальных. – Олден, – сказал он. – Смит.
      – Полагаю это все, – сказал офицер по связи.
      Капитан улыбнулся сначала Олдену, а потом остальным.
      – Полагаю что да, – ответил он. – Но прежде чем вы уйдете, я хотел бы поблагодарить вас за всю работу, которую вы проделали на этом корабле. Те, кого вы оставляете здесь, всегда будут у вас в долгу.
      Йомен улыбнулась ему в ответ.
      – Приятно слышать это от вас, сэр.
      – С моей стороны было бы непростительно сказать что-то другое, – сказал ей Кирк.
      – Капитан, – произнес Кайл, – они готовы принять наших друзей в штабе Звездного флота.
      Капитан кивнул, чтобы показать, что услышал это.
      – Спасибо еще раз, – сказал он трио на платформе транспортатора. Потом он взглянул на техника и добавил, – заряжайте, мистер Кайл.
      Мгновение спустя воздух вокруг Олдена, Пайпера и Смит начал мерцать переливчатым светом. Потом и они и свет исчезли, когда их молекулы были поглощены буфером транспортатора и посланы на Землю, заключенными в кольцеобразный луч.
      Кирк вздохнул и задался вопросом, увидит ли он их когда-нибудь снова. При темпах роста Федерации это казалось маловероятным. Но кто мог знать.
      – И когда мы будем приветствовать наших вновь прибывших? – спросил он у Кайла.
      Техник проконсультировался со своей приборной панелью.
      – Скоро, – сказал он капитану. – Фактически, сэр, уже в любой момент.
      Прямо в середине его реплики на платформе транспортера «Энтерпрайза» начали материализовываться три силуэта. Один мужчина и две женщины. Очень женственные, не мог не заметить Кирк еще до того, как закончился процесс материализации.
      При более счастливых обстоятельствах он наверняка изучил бы этих женщин поближе. Но он никак не мог не думать о своем друге, оставленном на Дельте Веги.
      – Добро пожаловать на «Энтерпрайз», – сказал он вновь прибывшим, понимая насколько безжизненным прозвучал его голос.
      Мужчина – худощавый, выглядящий как мальчишка, экземпляр – спустился с платформы и протянул свою руку.
      – Рад встретиться с вами, капитан. Лейтенант Дэвид Бейли на службу прибыл.
      Несмотря на повязку, Кирк принял его руку. Хватка Бейли была сильной и восторженной – и если бы он не сдерживался из-за раны капитана, наверное была бы еще сильнее. И все-таки, нахмурившись подумал Кирк, Дэвид Бейли не выглядел так молодо на фотографии из файлов Звездного флота. Если бы он это видел, подумал капитан, то наверное дважды подумал, прежде чем сделать этого парня главным навигатором.
      С другой стороны, напомнил он себе, Бейли впечатлил персонал «Каролины» своими способностями в картографии и командным потенциалом. Наверное мне не стоит судить о книге по обложке, подумал он.
      – Вольно, – сказал Кирк лейтенанту.
      Бейли улыбнулся.
      – Спасибо, сэр.
      К этому времени обе женщины тоже спустились с платформы транспортатора. Они обогнули Бейли, как река обтекает вокруг особенно выдающегося обломка скалы.
      – Лейтенант Ухура, – сказала одна из них, темнокожая красотка с длинными ресницами и выдающимися скулами. – Я офицер по связи, – добавила она.
       Замена для Олдена, мысленно отметил капитан. Он пожал ей руку, правда он боялся что сделал это не слишком тепло.
      – Ухура.
      Вторая женщина с льняными волосами и искрящимися синими глазами, представилась как Дженис Ренд.
      – Йомен, – объяснила она, как будто ее форма не достаточно говорила об этом.
      – Йомен, – повторил Кирк.
      Он несколько мгновений пристально изучал прибывших, видя на их лицах и интеллект и явное любопытство. Они все казались способными, ответственными и нетерпеливыми. Несомненно они были из самых лучших, кого мог предложить Звездный флот.
      Но капитан не мог дать им гарантий, что они не закончат также как Гэри. Как Келсо. Он не мог заверить их, что их жизни не закончатся прежде, чем будет удовлетворено их любопытство.
      – Я снова приветствую вас на борту. – сказал он. – Мистер Кайл будет рад показать вам ваши каюты, где вы найдете график своих дежурств. – Он нахмурился. – Через некоторое время я бы хотел индивидуально переговорить с каждым из вас. Но сейчас другие вопросы требуют моего внимания.
      – Конечно, сэр, – ответил Бейли.
      – Понимаю, – ответила Ухура.
      Кирк задержал на них взгляд, пытаясь увидеть перед собой людей, а не потенциальных жертв. Это было не так то легко, подумал он снова вздыхая. Наконец он сказал.
      – Свободны.
      Вновь прибывшие прошли мимо него, а капитан поднялся на платформу транспортатора. Потом он повернулся к оператору и произнес только одно слово.
      – Заряжайте.
      Ухура наблюдала, как эффект транспортации окружил Кирка своим переливающимся блеском. Мгновение спустя он исчез. Она пересекла комнату к пульту управления транспортатора. Техник, высокий мужчина с белокурыми волосами и узким лицом, все еще пристально смотрел на опустевшую платформу.
      – Он всегда такой? – спросила она.
      Блондин повернулся к ней.
      – Прошу прощения? – переспросил он с заметным английским акцентом.
      – Капитан, – сказала она. – Он всегда такой официальный?
      Оператор транспортатора несколько печально улыбнулся ей в ответ.
      – Нет, – сказал он. – Не всегда, лейтенант.
      Ухура поглядела на пустую платформу, словно там могло остаться что-то от Кирка, что могло бы дать ей ключ к его поведению.
      – Он выглядел так, словно потерял лучшего друга.
      Блондин нахмурился в ответ на это замечание.
      – Я что-то не то сказала? – спросила офицер по связи, понимая, что попала по больному месту.
      – Капитан действительно потерял лучшего друга, – торжественно объяснил оператор транспортатора.
      К этому моменту йомен и Бейли тоже присоединились к Ухуре возле пульта управления.
      – При каких обстоятельствах? – спросил Бейли.
      Блондин выглядел несколько сконфуженным.
      – По правде говоря, сэр, я не уверен в этом. Никто не уверен –это засекреченная информация. И капитан не потрудился объясниться. Все что он сказал, что лейтенант Митчелл умер выполняя свои обязанности.
      – Выполняя свои обязанности, – оценивающе повторила Ренд. – Наверное именно так я и хотела бы погибнуть. – Она посмотрела на Ухуру, потом на Бейли, и слегка покраснела. – То есть если бы мне вообще пришлось умереть.
      – Никто не знает, когда придет его время, – трезво заметил Бейли.
      – Это правда, – ответила йомен таким же театральным тоном. – Никто не знает.
      Но сказав это, она повернулась к Ухуре и закатила глаза. Офицер по коммуникации вынуждена была подавить смех.
       Хорошо, подумала она немного расслабившись, что по крайней мере один человек на этом корабле имеет чувство юмора.
      Мгновение назад Кирк стоял на платформе транспортатора «Энтерпрайза», пристально глядя на Кайла и тех троих вновь прибывших, которых он только что приветствовал – если конечно можно было назвать приветствием недостаток теплоты и энтузиазма, которые он продемонстрировал.
      В следующее мгновение капитан оказался на значительно более просторной платформе комнаты транспортации в штабе Звездного флота. Там не было ни Кайла, ни Ухуры, ни Ренд, ни Бейли. Он смотрел на Леонарда Маккоя, отчаянного исследователя биолога медицинского управления Звездного флота, и что еще более важно, одного из лучших друзей Кирка.
      – Джим, – сказал Маккой, явно разрываясь между радостью снова видеть капитана и печалью о причине.
      – Боунз, – ответил Кирк, спускаясь с платформы.
      Маккой положил руку на плечо капитана и осторожно сжал его. Потом он посмотрел на повязку Кирка.
      – Что с тобой случилось?
      Капитан пожал плечами.
      – Я объясню позже.
      Его друг принял этот ответ.
      – Ну, – сказал он. – Давай выйдем отсюда?
      Кирк не мог не удивиться.
      – Выйдем? Но разве ты не на работе? – спросил он.
      – К черту работу, – ответил доктор. Потом он взял друга за руку и повел его по направлению к выходу.
      – К черту работу? – эхом отозвался Кирк. Он бросил подозрительный взгляд на своего приятеля, но биолог не казался чем-то расстроенным. – Это не похоже на Боунза Маккоя, которого я знал на «Конституции». Того Боунза Маккоя невозможно было вытащить из его лаборатории даже с помощью команды мускулистых парней из службы безопасности.
      Биолог фыркнул.
      – Чтож, – сказал он, – возможно с тех пор как я был тем Боунзом Маккоем, я узнал несколько хороших вещей.
      – Например? – спросил капитан, когда они вышли из комнаты транспортации и зашагали по коридору, расходясь с персоналом штаба, идущими в другом направлении.
      Его друг пожал плечами.
      – Например… Нужно брать от жизни все, что можешь получить и всякий раз, когда можешь. Потому что когда что-то заканчивается, это заканчивается на самом деле, и другой возможности уже не будет.
      Кирк попытался изучить профиль мужчины – но безрезультатно.
      – И… ты пришел к такому выводу, когда умер твой отец? – предположил он.
      Маккой покачал головой.
      – Я пришел к этому, когда ты послал мне сообщение о Гэри. Мой отец по крайней мере был стариком, храни бог его душу. У него не было шанса на выживание. По сравнению с ним Гэри был просто ребеном.
       Ребенком, который видел звезды, подумал капитан. Но это не означало, что он не видел смысла в словах своего друга.
      – Так куда мы идем? – спросил он, когда они повернули налево в другой коридор.
      Улыбка растянула уголки губ Маккоя.
      – В небольшой ресторанчик, который я нашел, когда выбрался отсюда. Тебе там понравится. Он называется ?У Веллуто?, и там делают лучшую…
      – Телятину салтимбоки? – рискнул Кирк.
      Биолог стрельнул в него внимательным взглядом.
      – Вообще-то я хотел сказать об их омарах фра дьяволо… но да, они также делают и телятину салтимбоки. – Он прищурился. – Полагаю ты знаешь это место.
      Капитан фыркнул.
      – Шутишь? В последний год учебы я ужинал там каждое воскресенье. Наверное я никогда не говорил об этом.
      Маккой тоже фыркнул.
      – А может быть и говорил. Просто тогда мой нос был уставлен в медсканер. Но как бы там ни было, там нас ждет Сэл.
      Кирк кивнул, сбросил вес лет, и вспомнил.
      – Сэл… боже мой, Боунз. Интересно, он женился на той девушке, которая обычно сидела за угловым столиком?
      – Возле большой старой фрески из Позитано?
      Капитан улыбнулся.
      – Верно. Ты ее видел?
      Доктор усмехнулся, когда они остановились возле турболифта.
      – Чертовски верно. И позволь тебе сказать, что та женщина все еще сидит там. Но только потому, что она хочет проследить за своим мужем.
      Кирк был рад, что Сэл получил желание своего сердца.
      – Рад за него, – ответил он. – Гэри всегда говорил, что он будет…
      Он попытался закончить предложение, но не смог. Внезапно пересохло во рту. Должно быть улыбка исчезла с его лица, потому что Маккой тоже перестал улыбаться.
      – Ты в порядке? – спросил биолог.
      Капитан кивнул.
      – В порядке, – сказал он, поправляя повязку.
      Но он был совсем не в порядке. Трагическая смерть его друга снова угнетала его, сокрушала его также, как он попытался сокрушить Гэри той скалой на Дельте Веги. На мгновение Кирк забыл о том, что случилось с его другом. На мгновение он снова начал улыбаться. Но только на мгновение.
      – Слушай, Джим, – сказал Маккой с выражением сочувствия, – если ты не…
      Капитан махнул здоровой рукой.
      – Нет, я хочу пойти. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на прогуливающихся офицеров. – Я хочу снова увидеть Сэла. Все-таки я должен поздравить его.
      Его друг тщательно изучил его утверждение, проанализировав его на предмет истины. Должно быть исследователь в Маккое был удовлетворен, потому что он сказал.
      – Да, хочешь. И я могу представить, как рад будет Сэл снова тебя увидеть после стольких лет.
      У Кирка возникла идея.
      – Только одна просьба, – сказал он Маккою.
      – Какая? – спросил биолог.
      – Давай пойдем туда пешком, – предложил капитан.
      Маккой немного неловко улыбнулся. Ведь ресторанчик находился на расстоянии мили на довольно таки крутом холме, и Кирк знал, что его приятель никогда не придерживался режима физических упражнений. Но Маккой не стал спорить. Он только сказал:
      – Делай как сочтешь нужным.
 

 
      По пути к «Веллуто», который ютился среди столетних деревьев и белых башен на старом аристократическом склоне Ноб Хилл, Кирк и его приятель биолог-исследователь говорили обо многих вещах.
      Сначала они говорили о дочери Маккоя. Джоанна Маккой уехала на лыжную прогулку в Вайоминг и сломала ногу, врезавшись в дерево. Разумеется, сказал доктор, травма случилась в последний день экскурсии после того, как девочка послала ему сообщение, рассказав ему как хорошо она проводит время.
      Наверное этой травмы не было бы вообще, если бы Джоанна не резвилась с мальчиком, который привлек ее внимание. Кстати этот мальчик сломал руку на соседнем дереве.
      – Подростки, – пробормотал Маккой, глядя на старомодную канатную дорогу, двигающуюся над улицей по электромагнитным рельсам. – Жить с ними невозможно, и невозможно посадить их в камеру стазиса, пока они не наберутся хотя бы капельки здравомыслия.
      Капитан и его друг говорили о «Конституции» и офицерах, вместе с которыми они там служили. Капитан Одженталлер, первый офицер Хирота и главный врач Веласкес, как слышал Кирк, остались на корабле. А офицер по коммуникациям деддерикс Боррик вернулся на свою планету, чтобы принять руководство своим кланом.
      – А что насчет Гейнора? – спросил биолог.
      За несколько недель до прибытия Маккоя на «Конституцию», Кирк посадил шефа службы безопасности Джека Гейнора под арест за неповиновение. Но ко времени прибытия на борт доктора, Кирк простил Гейнора – и наоборот.
      – Он перевелся на «Потемкин», – сказал капитан. – Ушел через несколько месяцев после тебя.
      – Я думал что вы заключили мир, – предположил Маккой.
      Кирк пожал плечами.
      – Заключили. Как ты знаешь я даже подал несколько благодарностей на него. Но на «Потемкине» открылась вакансия второго офицера, и Гейнор ухватился за эту возможность.
      Биолог фыркнул.
      – Значит он наконец-то получил то, чего хотел.
      – Полагаю да, – ответил капитан.
      Они некоторое время поднимались на холм в молчании. Над ними изгибался купол глубокого синего неба, береговая линия под ними простиралась во всем своем алебастровом великолепии. Наконец они заговорили о Гэри Митчелле.
      – Ты не поладил с ним, когда вы встретились в первый раз, – прокомментировал Маккой. – Я помню ты рассказывал мне об этом.
      – Мы были непохожи, – отметил Кирк. – Он был безответственным. Я – сторонником правильных дел.
      Его приятель усмехнулся.
      – Мне кажется вы оба немного пообтерлись друг об друга. К тому времени, когда я познакомился с Гэри, он был вовсе не безответственным. И ты… ну, иногда ты меня пугал.
      Капитан был удивлен.
      – Пугал?
      Маккой кивнул.
      – Казалось ты так стремился рисковать. Ты был похож на ребенка с новой игрушкой.
      Кирк никогда прежде не думал о себе с такой стороны.
      – Забавно, – продолжал биолог. – В отличие от тебя я сразу поладил с Гэри. Но с другой стороны, я никогда не сходился с ним так близко, как ты.
      Капитан посмотрел на него.
      – И что привлекло тебя в нем в то время?
      Маккой на мгновение задумался, щурясь на яркий солнечный свет.
      – Когда он попытался заставить Карваджела поменяться сменами с Бартоном.
      Кирк кивнул, мысленно представив эту сцену. Он представил двух своих лучших друзей Гэри и Маккоя, в боевой стойке в рек-зале – еще не злых, но достаточно близких к этому.
      – Я сказал, что им манипулируют, – вспомнил биолог.
      – Верно, – сказал капитан, – манипулируют.
      – Иногда он заходил слишком далеко, – заметил Маккой. – В нем было какое-то высокомерие, как будто он никогда не задумывался, прав ли он – он просто это знал. – Биолог нахмурился. – Но должен сказать, что даже когда он играл в бога, его сердце всегда было на правильном месте.
      Играл в бога? Несмотря на теплый день Кирк почувствовал, как по спине пробежал холодок. Делал ли Гэри тоже самое на «Конституции»? Смотрел ли он на людей, словно они были заложниками на гигантской шахматной доске?
      А потом капитан вспомнил их совместные дни в академии – как Гэри пытался переделать его в того, каким по его мнению должен быть командир. Как он пытался организовать романы своего друга. Возможно он играл в бога и до того, как получил могущество.
      Но была разница. Пока не началось его перерождение, Гэри никогда никем и ничем не манипулировал ради своей выгоды. Он всегда выполнял свои махинации ради других. Внезапно Маккой остановился и глубоко вздохнул.
      – Хватит, Джим. Сделай доброе дело. Скажи, ты же не хотел делать это только ради разминки?
      Кирк растерянно уставился на него.
      – Прошу прощения?
      – Честно говоря, – сказал биолог, – мои ноги меня убивают… – Он свел свой указательный и большой пальцы примерно на миллиметр. – Я вот настолько близок к тому, чтобы вскочить на следующую канатку. Так что если есть что-то, о чем ты хочешь поговорить со мной, и что нельзя обсудить в ресторане, я хочу, чтобы ты наконец объяснил мне, что это черт возьми такое.
      Кирк сдался.
      – Хорошо, Боунз. Я расскажу тебе.
      К счастью для них справа нарисовался парк – участок травы и кустарников, окружающих мраморный шпиль, посвященный тем, кто погиб в сражении при Донату V. Вдоль периметра дерна были расставлены скамейки, сделанные из того же мрамора. Они выглядели слишком удобными, чтобы пройти мимо.
      – Давай присядем? – сказал капитан.
      Они вдвоем уселись на выходящую на запад скамейку, и Кирк почувствовал, как накатил на него морской бриз, наполненный солью и ревом. Маккой рядом с ним ждал с нетипичным для него терпением.
      – С чего начать, – сказал Кирк.
      – Вечная проблема, – признал его компаньон.
      Капитан вздохнул и выбрал место.
      – Несколько недель назад я получил приказы от командования Звездного флота. Заметь, секретные приказы. Те, которые я не мог обсуждать ни с кем.
      – Даже со старым другом из командования Звездного флота?
      – Даже с ним, – подтвердил Кирк.
      – В противном случае это стоило бы тебе карьеры?
      – Что-то вроде того.
      Маккой кивнул.
      – Я понял. Продолжай.
      Капитан нахмурился, восстанавливая в памяти то сообщение. Он представил лицо адмирала Сейлора на мониторе в его каюте, когда тот обрисовывал ему параметры миссии.
      – Они хотели, чтобы «Энтерпрайз» вышел за границу галактики, Боунз. Они хотели, чтобы я нанес на карту то, что найду там.
      Брови его друга поползли вверх.
      – Граница галактики? Должно быть тебя это взволновало.
      – Мягко сказано, – ответил Кирк. – Ниодно судно Федерации никогда не заходило так далеко. Это должен был быть знаменательный рейс – и командование Звездного флота, чтобы выполнить его выбрало, «Энтерпрайз». Я гордился этим. Чертовски гордился.
      Он посмотрел на основание мемориального шпиля, на котором были выбиты имена жертв клингонов. Они были не первыми, погибшими в космосе, подумал он. И при этом они не будут последними. Но смерть смерти рознь,сказал себе капитан. Не только для покойного, но и для тех кто остается жить. Одни смерти чистые, простые. А другие…
      – Значит ты отправился, – подтолкнул его Маккой.
      Кирк кивнул.
      – И наша дорога прошла без особых событий. Самая примечательная вещь, с которой мы столкнулись, был пояс астероидов. А потом, до того как мы добрались до заданных координат, мы обнаружили кое-что необычное –старый аварийный рекордер.
      Его друг наклонил голову.
      – Что?
      – Аварийный рекордер, – повторил капитан. – Их запускали с космических кораблей двадцать первого века, когда положение становилось слишком мрачным. Если ситуация ухудшалась, они отправлял предупреждение, чтобы другие корабли не сделали ту же самую ошибку.
      Маккой недоверчиво уставился на него.
      – Этой штуке было двести лет? Ты шутишь?
      – Нисколько. К тому же, – сказал Кирк, – рекордер все еще функционировал. Мистер Спок проанализировал его банки памяти и узнал, что его запустили с корабля «Валиант», который отправился с Земли почти за сто лет до расцвета Федерации.
      Его друг присвистнул.
      – И он побывал там, возле края галактики? Двести лет назад?
      – Не только возле края, – ответил капитан. – Он прошел через него. Но в процессе, как оказалось, столкнулся с какой-то неизвестной силой – с чем-то, что повредило «Валиант» и стоило жизни шестерым членам его экипажа.
      – Звучит зловеще, – помрачнев сказал Маккой.
      – Тогда я тоже так подумал, – с дрожью вспомнил Кирк. – А поведение капитана было еще более зловещим. После столкновения «Валианта» с той неизвестной силой, он начал разыскивать в файлах корабля информацию об экстрасенсорном восприятии.
      – Об экстрасенсорном восприятии? – с любопытством переспросил биолог. Он тряхнул головой. – Но черт побери, для чего?
      Вдали раздался звон канатной дороги. От этого звука, казалось, завибрировал сам воздух.
      – Нас тоже это заинтересовало, – сказал капитан. – К сожалению человек, отвечающий за «Валиант», не дал ответа. А потом, когда он перестал искать данные, он начал думать об уничтожении корабля.
      Глаза Маккоя сузились.
      – Это ужасно. Но… он сказал почему? Он объяснил причину?
      Кирк покачал головой.
      – Нет. Он просто сделал это. По крайней мере именно на это намекают доказательства.
      Его спутник задумался.
      – Значит по сути дела он говорил всем: возвращайтесь, чтобы избежать судьбы, чьей жертвой стал он сам.
      – Подозреваю, что да, – согласился капитан.
      – Но зная об этом, – продолжал Маккой, – ты так не сделал.
      – Да, – тихо признался Кирк, и звонок канатной дороги прозвучал снова. – Я этого не сделал. Я подумал, что это предупреждение сделало наши исследования еще более важными. В конце концов, сказал я себе, когда сюда прибудут другие корабли Федерации, они должны знать против чего они выступают.
      Биолог усмехнулся без тени юмора.
      – Я знаю тебя как книгу.
      – Возможно, – снизошел капитан. – В любом случае я продолжил. И я понадеялся, что наша технология двадцать третьего столетия позволит «Энтерпрайзу» выжить независимо от того, на что был обречен «Валиант».
      Как оказалось, он был неправ. Ужасно неправ. Но он не хотел, чтобы его опередили.
      – Вскоре, – сказал он, – мы прибыли к краю галактики – или по крайней мере к тому, что Федерация считает краем галактики. И там мы нашли то, что обнаружил «Валиант»: волнистое, природное энергетическое поле. Мы могли видеть его свечение, измерить силу, оказываемую им на дефлекторы щитов… но внешние сенсоры не смогли его внятно зафиксировать.
      – И тем не менее, – продолжал Кирк, – мы действовали согласно нашему заданию и отправились посмотреть его поближе. – Он почувствовал как напряглись мускулы его живота. – И тогда все начало разваливаться.
      Маккой заинтересовался – очень заинтересовался.
      – Каким образом?
      Капитан рассказал ему, как «Энтерпрайз» швыряло словно листок в смерче. Капитан рассказал ему, как вышли из сторя варп двигатели и о жертвах, понесенных его командой. И он рассказал о том, что случилось с Гэри.
      – Засветился? – переспросил биолог.
      Кирк кивнул.
      – Словно он был древней лампочкой, и кто-то подключил его к электричеству. И он был не единственным. На корабле еще был молодой психиатр –женщина по имени Элизабет Динер. С ней случилось тоже самое.
      Маккой с участием поморщился.
      – Гэри погиб, Джим?
      Кирк покачал головой.
      – Нет. Гэри не погиб. Он только… как бы объяснить это… подвергся некоторым существенным изменениям.
      Биолог раздраженно и зачарованно уставился на него.
      – Ну и что это черт возьми означает?
      Капитан снова поправил повязку. Здесь и сейчас, видя океан и множество древних зданий под ярко-синим небом, было трудно представить что такое могло произойти. Трансформация Гэри и его смерть… все это казалось невозможно далеким.
      Но тогда, на темном одиноком краю галактики, это было столь же реальным, как и реакция материи и антиматерии, которая давала кораблям власть двигаться среди звезд, или как кровь, текущая по венам Кирка. Это было столь же реально, как и сама жизнь.