MY BROTHER’S KEEPER #3

 

 
      Устроившись поудобнее в центральном кресле, капитан Джеймс Т. Кирк поправил повязку на левой руке и посмотрел на передний видовой экран своего мостика, на котором во всем своем темно-синем великолепии, окутанная облаками, была изображена его родная планета. В любое другое время своей жизни капитан смотрел бы на этот вид с радостью и ожиданием.
      С радостью, потому что в каждом человеке что-то тепло откликалось на этот хорошо знакомый и привычный образ. С ожиданием, потому что на Земле жили люди, которые любили его и чьих объятий Кирк стал бы искать при первом удобном случае.
      Но на этот раз в его сердце не было ни радости, ни теплоты, ни ожидания. Там не будет приятных встреч с родственниками или стародавними друзьями далеко за полночь. Потому что капитан все еще размышлял над смертью друга. И не просто друга.
      Он и Гэри Митчелл были приятелями начиная почти с их первого столкновения в академии Звездного флота пятнадцать лет назад. Они служили вместе на трех кораблях, спасая друг друга от смертельной опасности больше раз, чем кто-либо из них мог сосчитать.
      Но теперь эта вереница спасений оборвалась. Пришла такая ужасающая, такая невообразимая опасность, что Кирк не смог спасти своего друга. Напротив… Он сам отнял у него жизнь.
      Чуть позднее словно в жестокой насмешке, родители Гэри сообщили капитану, что они хотели бы, чтобы он выступил на панихиде их сына. Фактически они хотели, чтобы он произнес хвалебную речь, потому что он был и командиром Гэри, и его самым близким другом.
      При других обстоятельствах Кирк почел бы это за честь, хотя и грустную. Ведь это была бы возможность отдать дань памяти своему другу. Но при сложившихся обстоятельствах, это было просто кошмаром.
      Как он сможет встать на похоронах Гэри и говорить о его смерти, как будто его убил кто-то другой? Как он сможет сказать такое или даже помыслить об этом, когда он знал, что именно он нажал спусковой механизм фазера и послал своего друга в могилу? Капитан вздохнул.
      – Выход на синхронную орбиту, – сказал он лейтенанту Сулу, до недавнего времени руководителю астрофизиков, а теперь своему главному рулевому.
      – Синхронная орбита, – повторил лейтенант, делая необходимые корректировки на своей приборной панели.
      – Капитан Кирк, – сказал Дезаго, офицер по связи, – комната транспортации для вас готова.
      Кирк развернулся в кресле.
      – Спасибо, лейтенант, – сказал он Дезаго. – Передайте им, что я буду там через минуту.
      Офицер связист кивнул.
      – Да, сэр.
      Капитан повернулся к Споку, своему первому офицеру вулканцу.
      – Мостик ваш, – сказал он.
      Спок, который как обычно располагался за научной станцией, софицеру вулканцу.одимые корректировки на своей приборной панели.
      ов, а теперь его главному рулегка склонил голову.
      – Принято.
      Осознание того, что он может рассчитывать на кого-то с интеллектом и эффективностью вулканца, успокаивало. Фактически, Кирк чувствовал бы себя спокойно, даже если бы оставил Спока командовать в самом центре вражеского нападения.
      Но как бы там ни было, они находились на орбите планеты, на которой располагался штаб Федерации, возможно самом безопасном месте в галактике. Капитан не ожидал никаких неприятностей. По крайней мере не здесь.
      С этой мыслью Кирк встал, и направился к турболифту. Когда с шипением воздуха перед ним открылись двери, он вошел в кабинку и воспользовался здоровой рукой, чтобы вдавить кнопку управления, указывающую палубу транспортатора. Двери закрылись и он отправился в путь.
      Меньше чем за минуту лифт доставил капитана до места назначения. Комната транспортации была всего лишь в нескольких метрах справа по коридору. Однако, когда Кирк добрался до ее сдвоенных дверей, он не смог на мгновение сдержать своих сомнений.
       За этим дверями, сказал он себе, ждут изменения – возможно даже немалые. Когда он на завтра вернется сюда из своего пребывания на Земле, все будет по другому. По крайней мере изменится персонал. Придут новые лица, а знакомые исчезнут. Но как человек, сидящий в капитанском кресле, он больше всего беспокоился о настоящем моменте.
      Каким человеком он станет, когда вернется на «Энтерпрайз»? Тем, кто невредимым пройдет через все испытания с чувством собственного достоинства, или тем, кто пойдет на компромисс с самим собой ради своего долга, и больше не сможет смотреть на себя в зеркало? Это покажет только время.
      Сделав глубокий вдох, Кирк двинулся вперед, глядя как при его приближении раздвигаются красно-оранжевые двери. В комнате его ждали четверо – лейтенант Кайл, который стоял за пультом управления, и три члена экипажа, собравшиеся на круглой немного приподнятой площадке транспортатора.
      Одним из них был Марк Пайпер, главный доктор «Энтерпрайза» начиная с того момента, как капитан принял командование над кораблем. Доктор выходил в отставку после продолжительной и престижной карьеры, чтобы проводить больше времени со своими детьми и внуками.
      Справа от Пайпера стоял Дениэл Олден, главный офицер связист «Энтерпрайза». Невеста Олдена получила назначение администратора в колонию Федерации, и он покидал корабль, чтобы быть с ней.
      Йомен Барбара Смит стояла слева от Пайпера. Привлекательная женщина, умелая и аккуратная, она так и не смогла сработаться с Кирком. Однако он знал, что в этом было больше его вины, нежели ее, потому что он совсем недавно смог запомнить ее имя.
      – Капитан, – сказал Пайпер, когда Кирк приблизился к платформе.
      – Доктор, – ответил капитан. Потом он посмотрел на остальных. – Олден, – сказал он. – Смит.
      – Полагаю это все, – сказал офицер по связи.
      Капитан улыбнулся сначала Олдену, а потом остальным.
      – Полагаю что да, – ответил он. – Но прежде чем вы уйдете, я хотел бы поблагодарить вас за всю работу, которую вы проделали на этом корабле. Те, кого вы оставляете здесь, всегда будут у вас в долгу.
      Йомен улыбнулась ему в ответ.
      – Приятно слышать это от вас, сэр.
      – С моей стороны было бы непростительно сказать что-то другое, – сказал ей Кирк.
      – Капитан, – произнес Кайл, – они готовы принять наших друзей в штабе Звездного флота.
      Капитан кивнул, чтобы показать, что услышал это.
      – Спасибо еще раз, – сказал он трио на платформе транспортатора. Потом он взглянул на техника и добавил, – заряжайте, мистер Кайл.
      Мгновение спустя воздух вокруг Олдена, Пайпера и Смит начал мерцать переливчатым светом. Потом и они и свет исчезли, когда их молекулы были поглощены буфером транспортатора и посланы на Землю, заключенными в кольцеобразный луч.
      Кирк вздохнул и задался вопросом, увидит ли он их когда-нибудь снова. При темпах роста Федерации это казалось маловероятным. Но кто мог знать.
      – И когда мы будем приветствовать наших вновь прибывших? – спросил он у Кайла.
      Техник проконсультировался со своей приборной панелью.
      – Скоро, – сказал он капитану. – Фактически, сэр, уже в любой момент.
      Прямо в середине его реплики на платформе транспортера «Энтерпрайза» начали материализовываться три силуэта. Один мужчина и две женщины. Очень женственные, не мог не заметить Кирк еще до того, как закончился процесс материализации.
      При более счастливых обстоятельствах он наверняка изучил бы этих женщин поближе. Но он никак не мог не думать о своем друге, оставленном на Дельте Веги.
      – Добро пожаловать на «Энтерпрайз», – сказал он вновь прибывшим, понимая насколько безжизненным прозвучал его голос.
      Мужчина – худощавый, выглядящий как мальчишка, экземпляр – спустился с платформы и протянул свою руку.
      – Рад встретиться с вами, капитан. Лейтенант Дэвид Бейли на службу прибыл.
      Несмотря на повязку, Кирк принял его руку. Хватка Бейли была сильной и восторженной – и если бы он не сдерживался из-за раны капитана, наверное была бы еще сильнее. И все-таки, нахмурившись подумал Кирк, Дэвид Бейли не выглядел так молодо на фотографии из файлов Звездного флота. Если бы он это видел, подумал капитан, то наверное дважды подумал, прежде чем сделать этого парня главным навигатором.
      С другой стороны, напомнил он себе, Бейли впечатлил персонал «Каролины» своими способностями в картографии и командным потенциалом. Наверное мне не стоит судить о книге по обложке, подумал он.
      – Вольно, – сказал Кирк лейтенанту.
      Бейли улыбнулся.
      – Спасибо, сэр.
      К этому времени обе женщины тоже спустились с платформы транспортатора. Они обогнули Бейли, как река обтекает вокруг особенно выдающегося обломка скалы.
      – Лейтенант Ухура, – сказала одна из них, темнокожая красотка с длинными ресницами и выдающимися скулами. – Я офицер по связи, – добавила она.
       Замена для Олдена, мысленно отметил капитан. Он пожал ей руку, правда он боялся что сделал это не слишком тепло.
      – Ухура.
      Вторая женщина с льняными волосами и искрящимися синими глазами, представилась как Дженис Ренд.
      – Йомен, – объяснила она, как будто ее форма не достаточно говорила об этом.
      – Йомен, – повторил Кирк.
      Он несколько мгновений пристально изучал прибывших, видя на их лицах и интеллект и явное любопытство. Они все казались способными, ответственными и нетерпеливыми. Несомненно они были из самых лучших, кого мог предложить Звездный флот.
      Но капитан не мог дать им гарантий, что они не закончат также как Гэри. Как Келсо. Он не мог заверить их, что их жизни не закончатся прежде, чем будет удовлетворено их любопытство.
      – Я снова приветствую вас на борту. – сказал он. – Мистер Кайл будет рад показать вам ваши каюты, где вы найдете график своих дежурств. – Он нахмурился. – Через некоторое время я бы хотел индивидуально переговорить с каждым из вас. Но сейчас другие вопросы требуют моего внимания.
      – Конечно, сэр, – ответил Бейли.
      – Понимаю, – ответила Ухура.
      Кирк задержал на них взгляд, пытаясь увидеть перед собой людей, а не потенциальных жертв. Это было не так то легко, подумал он снова вздыхая. Наконец он сказал.
      – Свободны.
      Вновь прибывшие прошли мимо него, а капитан поднялся на платформу транспортатора. Потом он повернулся к оператору и произнес только одно слово.
      – Заряжайте.
      Ухура наблюдала, как эффект транспортации окружил Кирка своим переливающимся блеском. Мгновение спустя он исчез. Она пересекла комнату к пульту управления транспортатора. Техник, высокий мужчина с белокурыми волосами и узким лицом, все еще пристально смотрел на опустевшую платформу.
      – Он всегда такой? – спросила она.
      Блондин повернулся к ней.
      – Прошу прощения? – переспросил он с заметным английским акцентом.
      – Капитан, – сказала она. – Он всегда такой официальный?
      Оператор транспортатора несколько печально улыбнулся ей в ответ.
      – Нет, – сказал он. – Не всегда, лейтенант.
      Ухура поглядела на пустую платформу, словно там могло остаться что-то от Кирка, что могло бы дать ей ключ к его поведению.
      – Он выглядел так, словно потерял лучшего друга.
      Блондин нахмурился в ответ на это замечание.
      – Я что-то не то сказала? – спросила офицер по связи, понимая, что попала по больному месту.
      – Капитан действительно потерял лучшего друга, – торжественно объяснил оператор транспортатора.
      К этому моменту йомен и Бейли тоже присоединились к Ухуре возле пульта управления.
      – При каких обстоятельствах? – спросил Бейли.
      Блондин выглядел несколько сконфуженным.
      – По правде говоря, сэр, я не уверен в этом. Никто не уверен –это засекреченная информация. И капитан не потрудился объясниться. Все что он сказал, что лейтенант Митчелл умер выполняя свои обязанности.
      – Выполняя свои обязанности, – оценивающе повторила Ренд. – Наверное именно так я и хотела бы погибнуть. – Она посмотрела на Ухуру, потом на Бейли, и слегка покраснела. – То есть если бы мне вообще пришлось умереть.
      – Никто не знает, когда придет его время, – трезво заметил Бейли.
      – Это правда, – ответила йомен таким же театральным тоном. – Никто не знает.
      Но сказав это, она повернулась к Ухуре и закатила глаза. Офицер по коммуникации вынуждена была подавить смех.
       Хорошо, подумала она немного расслабившись, что по крайней мере один человек на этом корабле имеет чувство юмора.
      Мгновение назад Кирк стоял на платформе транспортатора «Энтерпрайза», пристально глядя на Кайла и тех троих вновь прибывших, которых он только что приветствовал – если конечно можно было назвать приветствием недостаток теплоты и энтузиазма, которые он продемонстрировал.
      В следующее мгновение капитан оказался на значительно более просторной платформе комнаты транспортации в штабе Звездного флота. Там не было ни Кайла, ни Ухуры, ни Ренд, ни Бейли. Он смотрел на Леонарда Маккоя, отчаянного исследователя биолога медицинского управления Звездного флота, и что еще более важно, одного из лучших друзей Кирка.
      – Джим, – сказал Маккой, явно разрываясь между радостью снова видеть капитана и печалью о причине.
      – Боунз, – ответил Кирк, спускаясь с платформы.
      Маккой положил руку на плечо капитана и осторожно сжал его. Потом он посмотрел на повязку Кирка.
      – Что с тобой случилось?
      Капитан пожал плечами.
      – Я объясню позже.
      Его друг принял этот ответ.
      – Ну, – сказал он. – Давай выйдем отсюда?
      Кирк не мог не удивиться.
      – Выйдем? Но разве ты не на работе? – спросил он.
      – К черту работу, – ответил доктор. Потом он взял друга за руку и повел его по направлению к выходу.
      – К черту работу? – эхом отозвался Кирк. Он бросил подозрительный взгляд на своего приятеля, но биолог не казался чем-то расстроенным. – Это не похоже на Боунза Маккоя, которого я знал на «Конституции». Того Боунза Маккоя невозможно было вытащить из его лаборатории даже с помощью команды мускулистых парней из службы безопасности.
      Биолог фыркнул.
      – Чтож, – сказал он, – возможно с тех пор как я был тем Боунзом Маккоем, я узнал несколько хороших вещей.
      – Например? – спросил капитан, когда они вышли из комнаты транспортации и зашагали по коридору, расходясь с персоналом штаба, идущими в другом направлении.
      Его друг пожал плечами.
      – Например… Нужно брать от жизни все, что можешь получить и всякий раз, когда можешь. Потому что когда что-то заканчивается, это заканчивается на самом деле, и другой возможности уже не будет.
      Кирк попытался изучить профиль мужчины – но безрезультатно.
      – И… ты пришел к такому выводу, когда умер твой отец? – предположил он.
      Маккой покачал головой.
      – Я пришел к этому, когда ты послал мне сообщение о Гэри. Мой отец по крайней мере был стариком, храни бог его душу. У него не было шанса на выживание. По сравнению с ним Гэри был просто ребеном.
       Ребенком, который видел звезды, подумал капитан. Но это не означало, что он не видел смысла в словах своего друга.
      – Так куда мы идем? – спросил он, когда они повернули налево в другой коридор.
      Улыбка растянула уголки губ Маккоя.
      – В небольшой ресторанчик, который я нашел, когда выбрался отсюда. Тебе там понравится. Он называется ?У Веллуто?, и там делают лучшую…
      – Телятину салтимбоки? – рискнул Кирк.
      Биолог стрельнул в него внимательным взглядом.
      – Вообще-то я хотел сказать об их омарах фра дьяволо… но да, они также делают и телятину салтимбоки. – Он прищурился. – Полагаю ты знаешь это место.
      Капитан фыркнул.
      – Шутишь? В последний год учебы я ужинал там каждое воскресенье. Наверное я никогда не говорил об этом.
      Маккой тоже фыркнул.
      – А может быть и говорил. Просто тогда мой нос был уставлен в медсканер. Но как бы там ни было, там нас ждет Сэл.
      Кирк кивнул, сбросил вес лет, и вспомнил.
      – Сэл… боже мой, Боунз. Интересно, он женился на той девушке, которая обычно сидела за угловым столиком?
      – Возле большой старой фрески из Позитано?
      Капитан улыбнулся.
      – Верно. Ты ее видел?
      Доктор усмехнулся, когда они остановились возле турболифта.
      – Чертовски верно. И позволь тебе сказать, что та женщина все еще сидит там. Но только потому, что она хочет проследить за своим мужем.
      Кирк был рад, что Сэл получил желание своего сердца.
      – Рад за него, – ответил он. – Гэри всегда говорил, что он будет…
      Он попытался закончить предложение, но не смог. Внезапно пересохло во рту. Должно быть улыбка исчезла с его лица, потому что Маккой тоже перестал улыбаться.
      – Ты в порядке? – спросил биолог.
      Капитан кивнул.
      – В порядке, – сказал он, поправляя повязку.
      Но он был совсем не в порядке. Трагическая смерть его друга снова угнетала его, сокрушала его также, как он попытался сокрушить Гэри той скалой на Дельте Веги. На мгновение Кирк забыл о том, что случилось с его другом. На мгновение он снова начал улыбаться. Но только на мгновение.
      – Слушай, Джим, – сказал Маккой с выражением сочувствия, – если ты не…
      Капитан махнул здоровой рукой.
      – Нет, я хочу пойти. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на прогуливающихся офицеров. – Я хочу снова увидеть Сэла. Все-таки я должен поздравить его.
      Его друг тщательно изучил его утверждение, проанализировав его на предмет истины. Должно быть исследователь в Маккое был удовлетворен, потому что он сказал.
      – Да, хочешь. И я могу представить, как рад будет Сэл снова тебя увидеть после стольких лет.
      У Кирка возникла идея.
      – Только одна просьба, – сказал он Маккою.
      – Какая? – спросил биолог.
      – Давай пойдем туда пешком, – предложил капитан.
      Маккой немного неловко улыбнулся. Ведь ресторанчик находился на расстоянии мили на довольно таки крутом холме, и Кирк знал, что его приятель никогда не придерживался режима физических упражнений. Но Маккой не стал спорить. Он только сказал:
      – Делай как сочтешь нужным.
 

 
      По пути к «Веллуто», который ютился среди столетних деревьев и белых башен на старом аристократическом склоне Ноб Хилл, Кирк и его приятель биолог-исследователь говорили обо многих вещах.
      Сначала они говорили о дочери Маккоя. Джоанна Маккой уехала на лыжную прогулку в Вайоминг и сломала ногу, врезавшись в дерево. Разумеется, сказал доктор, травма случилась в последний день экскурсии после того, как девочка послала ему сообщение, рассказав ему как хорошо она проводит время.
      Наверное этой травмы не было бы вообще, если бы Джоанна не резвилась с мальчиком, который привлек ее внимание. Кстати этот мальчик сломал руку на соседнем дереве.
      – Подростки, – пробормотал Маккой, глядя на старомодную канатную дорогу, двигающуюся над улицей по электромагнитным рельсам. – Жить с ними невозможно, и невозможно посадить их в камеру стазиса, пока они не наберутся хотя бы капельки здравомыслия.
      Капитан и его друг говорили о «Конституции» и офицерах, вместе с которыми они там служили. Капитан Одженталлер, первый офицер Хирота и главный врач Веласкес, как слышал Кирк, остались на корабле. А офицер по коммуникациям деддерикс Боррик вернулся на свою планету, чтобы принять руководство своим кланом.
      – А что насчет Гейнора? – спросил биолог.
      За несколько недель до прибытия Маккоя на «Конституцию», Кирк посадил шефа службы безопасности Джека Гейнора под арест за неповиновение. Но ко времени прибытия на борт доктора, Кирк простил Гейнора – и наоборот.
      – Он перевелся на «Потемкин», – сказал капитан. – Ушел через несколько месяцев после тебя.
      – Я думал что вы заключили мир, – предположил Маккой.
      Кирк пожал плечами.
      – Заключили. Как ты знаешь я даже подал несколько благодарностей на него. Но на «Потемкине» открылась вакансия второго офицера, и Гейнор ухватился за эту возможность.
      Биолог фыркнул.
      – Значит он наконец-то получил то, чего хотел.
      – Полагаю да, – ответил капитан.
      Они некоторое время поднимались на холм в молчании. Над ними изгибался купол глубокого синего неба, береговая линия под ними простиралась во всем своем алебастровом великолепии. Наконец они заговорили о Гэри Митчелле.
      – Ты не поладил с ним, когда вы встретились в первый раз, – прокомментировал Маккой. – Я помню ты рассказывал мне об этом.
      – Мы были непохожи, – отметил Кирк. – Он был безответственным. Я – сторонником правильных дел.
      Его приятель усмехнулся.
      – Мне кажется вы оба немного пообтерлись друг об друга. К тому времени, когда я познакомился с Гэри, он был вовсе не безответственным. И ты… ну, иногда ты меня пугал.
      Капитан был удивлен.
      – Пугал?
      Маккой кивнул.
      – Казалось ты так стремился рисковать. Ты был похож на ребенка с новой игрушкой.
      Кирк никогда прежде не думал о себе с такой стороны.
      – Забавно, – продолжал биолог. – В отличие от тебя я сразу поладил с Гэри. Но с другой стороны, я никогда не сходился с ним так близко, как ты.
      Капитан посмотрел на него.
      – И что привлекло тебя в нем в то время?
      Маккой на мгновение задумался, щурясь на яркий солнечный свет.
      – Когда он попытался заставить Карваджела поменяться сменами с Бартоном.
      Кирк кивнул, мысленно представив эту сцену. Он представил двух своих лучших друзей Гэри и Маккоя, в боевой стойке в рек-зале – еще не злых, но достаточно близких к этому.
      – Я сказал, что им манипулируют, – вспомнил биолог.
      – Верно, – сказал капитан, – манипулируют.
      – Иногда он заходил слишком далеко, – заметил Маккой. – В нем было какое-то высокомерие, как будто он никогда не задумывался, прав ли он – он просто это знал. – Биолог нахмурился. – Но должен сказать, что даже когда он играл в бога, его сердце всегда было на правильном месте.
      Играл в бога? Несмотря на теплый день Кирк почувствовал, как по спине пробежал холодок. Делал ли Гэри тоже самое на «Конституции»? Смотрел ли он на людей, словно они были заложниками на гигантской шахматной доске?
      А потом капитан вспомнил их совместные дни в академии – как Гэри пытался переделать его в того, каким по его мнению должен быть командир. Как он пытался организовать романы своего друга. Возможно он играл в бога и до того, как получил могущество.
      Но была разница. Пока не началось его перерождение, Гэри никогда никем и ничем не манипулировал ради своей выгоды. Он всегда выполнял свои махинации ради других. Внезапно Маккой остановился и глубоко вздохнул.
      – Хватит, Джим. Сделай доброе дело. Скажи, ты же не хотел делать это только ради разминки?
      Кирк растерянно уставился на него.
      – Прошу прощения?
      – Честно говоря, – сказал биолог, – мои ноги меня убивают… – Он свел свой указательный и большой пальцы примерно на миллиметр. – Я вот настолько близок к тому, чтобы вскочить на следующую канатку. Так что если есть что-то, о чем ты хочешь поговорить со мной, и что нельзя обсудить в ресторане, я хочу, чтобы ты наконец объяснил мне, что это черт возьми такое.
      Кирк сдался.
      – Хорошо, Боунз. Я расскажу тебе.
      К счастью для них справа нарисовался парк – участок травы и кустарников, окружающих мраморный шпиль, посвященный тем, кто погиб в сражении при Донату V. Вдоль периметра дерна были расставлены скамейки, сделанные из того же мрамора. Они выглядели слишком удобными, чтобы пройти мимо.
      – Давай присядем? – сказал капитан.
      Они вдвоем уселись на выходящую на запад скамейку, и Кирк почувствовал, как накатил на него морской бриз, наполненный солью и ревом. Маккой рядом с ним ждал с нетипичным для него терпением.
      – С чего начать, – сказал Кирк.
      – Вечная проблема, – признал его компаньон.
      Капитан вздохнул и выбрал место.
      – Несколько недель назад я получил приказы от командования Звездного флота. Заметь, секретные приказы. Те, которые я не мог обсуждать ни с кем.
      – Даже со старым другом из командования Звездного флота?
      – Даже с ним, – подтвердил Кирк.
      – В противном случае это стоило бы тебе карьеры?
      – Что-то вроде того.
      Маккой кивнул.
      – Я понял. Продолжай.
      Капитан нахмурился, восстанавливая в памяти то сообщение. Он представил лицо адмирала Сейлора на мониторе в его каюте, когда тот обрисовывал ему параметры миссии.
      – Они хотели, чтобы «Энтерпрайз» вышел за границу галактики, Боунз. Они хотели, чтобы я нанес на карту то, что найду там.
      Брови его друга поползли вверх.
      – Граница галактики? Должно быть тебя это взволновало.
      – Мягко сказано, – ответил Кирк. – Ниодно судно Федерации никогда не заходило так далеко. Это должен был быть знаменательный рейс – и командование Звездного флота, чтобы выполнить его выбрало, «Энтерпрайз». Я гордился этим. Чертовски гордился.
      Он посмотрел на основание мемориального шпиля, на котором были выбиты имена жертв клингонов. Они были не первыми, погибшими в космосе, подумал он. И при этом они не будут последними. Но смерть смерти рознь,сказал себе капитан. Не только для покойного, но и для тех кто остается жить. Одни смерти чистые, простые. А другие…
      – Значит ты отправился, – подтолкнул его Маккой.
      Кирк кивнул.
      – И наша дорога прошла без особых событий. Самая примечательная вещь, с которой мы столкнулись, был пояс астероидов. А потом, до того как мы добрались до заданных координат, мы обнаружили кое-что необычное –старый аварийный рекордер.
      Его друг наклонил голову.
      – Что?
      – Аварийный рекордер, – повторил капитан. – Их запускали с космических кораблей двадцать первого века, когда положение становилось слишком мрачным. Если ситуация ухудшалась, они отправлял предупреждение, чтобы другие корабли не сделали ту же самую ошибку.
      Маккой недоверчиво уставился на него.
      – Этой штуке было двести лет? Ты шутишь?
      – Нисколько. К тому же, – сказал Кирк, – рекордер все еще функционировал. Мистер Спок проанализировал его банки памяти и узнал, что его запустили с корабля «Валиант», который отправился с Земли почти за сто лет до расцвета Федерации.
      Его друг присвистнул.
      – И он побывал там, возле края галактики? Двести лет назад?
      – Не только возле края, – ответил капитан. – Он прошел через него. Но в процессе, как оказалось, столкнулся с какой-то неизвестной силой – с чем-то, что повредило «Валиант» и стоило жизни шестерым членам его экипажа.
      – Звучит зловеще, – помрачнев сказал Маккой.
      – Тогда я тоже так подумал, – с дрожью вспомнил Кирк. – А поведение капитана было еще более зловещим. После столкновения «Валианта» с той неизвестной силой, он начал разыскивать в файлах корабля информацию об экстрасенсорном восприятии.
      – Об экстрасенсорном восприятии? – с любопытством переспросил биолог. Он тряхнул головой. – Но черт побери, для чего?
      Вдали раздался звон канатной дороги. От этого звука, казалось, завибрировал сам воздух.
      – Нас тоже это заинтересовало, – сказал капитан. – К сожалению человек, отвечающий за «Валиант», не дал ответа. А потом, когда он перестал искать данные, он начал думать об уничтожении корабля.
      Глаза Маккоя сузились.
      – Это ужасно. Но… он сказал почему? Он объяснил причину?
      Кирк покачал головой.
      – Нет. Он просто сделал это. По крайней мере именно на это намекают доказательства.
      Его спутник задумался.
      – Значит по сути дела он говорил всем: возвращайтесь, чтобы избежать судьбы, чьей жертвой стал он сам.
      – Подозреваю, что да, – согласился капитан.
      – Но зная об этом, – продолжал Маккой, – ты так не сделал.
      – Да, – тихо признался Кирк, и звонок канатной дороги прозвучал снова. – Я этого не сделал. Я подумал, что это предупреждение сделало наши исследования еще более важными. В конце концов, сказал я себе, когда сюда прибудут другие корабли Федерации, они должны знать против чего они выступают.
      Биолог усмехнулся без тени юмора.
      – Я знаю тебя как книгу.
      – Возможно, – снизошел капитан. – В любом случае я продолжил. И я понадеялся, что наша технология двадцать третьего столетия позволит «Энтерпрайзу» выжить независимо от того, на что был обречен «Валиант».
      Как оказалось, он был неправ. Ужасно неправ. Но он не хотел, чтобы его опередили.
      – Вскоре, – сказал он, – мы прибыли к краю галактики – или по крайней мере к тому, что Федерация считает краем галактики. И там мы нашли то, что обнаружил «Валиант»: волнистое, природное энергетическое поле. Мы могли видеть его свечение, измерить силу, оказываемую им на дефлекторы щитов… но внешние сенсоры не смогли его внятно зафиксировать.
      – И тем не менее, – продолжал Кирк, – мы действовали согласно нашему заданию и отправились посмотреть его поближе. – Он почувствовал как напряглись мускулы его живота. – И тогда все начало разваливаться.
      Маккой заинтересовался – очень заинтересовался.
      – Каким образом?
      Капитан рассказал ему, как «Энтерпрайз» швыряло словно листок в смерче. Капитан рассказал ему, как вышли из сторя варп двигатели и о жертвах, понесенных его командой. И он рассказал о том, что случилось с Гэри.
      – Засветился? – переспросил биолог.
      Кирк кивнул.
      – Словно он был древней лампочкой, и кто-то подключил его к электричеству. И он был не единственным. На корабле еще был молодой психиатр –женщина по имени Элизабет Динер. С ней случилось тоже самое.
      Маккой с участием поморщился.
      – Гэри погиб, Джим?
      Кирк покачал головой.
      – Нет. Гэри не погиб. Он только… как бы объяснить это… подвергся некоторым существенным изменениям.
      Биолог раздраженно и зачарованно уставился на него.
      – Ну и что это черт возьми означает?
      Капитан снова поправил повязку. Здесь и сейчас, видя океан и множество древних зданий под ярко-синим небом, было трудно представить что такое могло произойти. Трансформация Гэри и его смерть… все это казалось невозможно далеким.
      Но тогда, на темном одиноком краю галактики, это было столь же реальным, как и реакция материи и антиматерии, которая давала кораблям власть двигаться среди звезд, или как кровь, текущая по венам Кирка. Это было столь же реально, как и сама жизнь.
      – Его глаза стали первым признаком, – вспоминал капитан. – Когда я поднял его с палубы, то увидел, как они светятся.
      – Светятся? – выпалил Маккой.
      Кирк кивнул.
      – Знаю, это трудно представить. Они такими и остались, хотя казалось, что все остальное вернулось к норме. – Он сглотнул. – Но он не был нормален, Боунз. Он начал превращаться в нечто жестокое. Нечто странное и могущественное.
      Маккой нахмурился.
      – Ты меня пугаешь, Джим.
      – Не больше, чем изменения в Гэри напугали меня, Боунз.
      – Когда ты говоришь странный и могущественный… – биолог постарался принять эту концепцию, – что именно ты имеешь в виду?
      Капитан пожал плечами.
      – Он начал читать со скоростью, в которую не мог поверить даже Спок. И когда доктор Динер была рядом с ним, он отключил сигналы своей жизнедеятельности. Кажется он испугал ее до полусмерти.
      Маккоя его слова завели в тупик. Он обдумывал услышанное, пытаясь вникнуть в смысл слов.
      – А потом, – сказал Кирк, – он начал играться с жизненно важными системами «Энтерпрайза» – если ты можешь себе такое представить, и все со своей биокровати.
      Его друг, побледнев, уставился на него.
      – Да уж, это мощно.
      В отдалении вскрикнули птицы, словно вторя его настроению.
      – К тому времени, – сказал капитан, – Марк Пайпер кое-что обнаружил. Оказалось, что Гэри, доктор Динер и еще девять человек из экипажа имели кое-что общее.
      Маккой на мгновение озадаченно уставился на него. Но постепенно его глаза загорелись, когда он сложил два и два.
      – Не говори мне, – выпалил он. – Талант к экстрасенсорному восприятию.
      – Совершенно верно, – подтвердил Кирк, впечатленный проницательностью своего друга. – Внезапно записи «Валианта» обрели для нас новый смысл. Был ли на «Валианте» кто-то вроде Гэри? Нам стало интересно, начал ли этот кто-то эволюционировать в нечто сверхчеловеческое? И капитан «Валианта» испугался этого настолько, что уничтожил свой корабль, не рискнув вернуть этого человека на Землю?
      Маккой вздохнул.
      – Так что же ты сделал?
       И в самом деле, что?подумал капитан.
      – Сначала ничего. Все-таки я всегда слепо доверял Гэри не взирая на то, что было под угрозой. Несомненно в его отношении появилось кое-что… высокомерие, презрение к окружающим… то что меня немного насторожило. Но я не мог заставить себя поверить, что он стал угрозой моему кораблю и команде.
      – А Динер? – спросил биолог. – Она ведь была психиатром? Что говорила она?
      – Она верила в подобное еще меньше, – ответил Кирк. – Но ведь она была очень молода, и возможно питала к Гэри кое-какие чувства.
      Он встряхнул головой, вспомнив как спорила Динер, защищая Гэри в конференц-зале на «Энтерпрайзе». В то время в этом был смысл. Хотя в ретроспективе он в этом уверен не был.
      – Как оказалось, мы были дураками. Мы оба, – сказал он.
      Маккой уставился на него.
      – И кто же заставил тебя передумать?
      Капитан нахмурился.
      – Я должен благодарить мистера Спока за его беспристрастный, характерно вулканский взгляд на ситуацию. Он вплотную занялся Гэри. А потом он сказал, что у меня только два выхода: я могу убить своего друга, или же оставить его на бесплодной, безлюдной планете под названием Дельта Вега, где находится станция по крекингу лития.
      – Боже мой, – произнес Маккой.
      По другой стороне улицы шли два человека – два обычных человека, которые никогда не слышали о Гэри Митчелле. Они так и не узнали, каким чудом избежали его богоподобного внимания.
      – Сначала, – сказал Кирк, – я отклонил оба варианта. Но Спок сказал мне, что вероятно именно так говорил поначалу и капитан «Валианта». Можешь представить, в каком свете предстали передо мной эти вещи. И я с неохотой велел Келсо рассчитать курс на Дельту Веги.
      – Но когда мы туда добрались, – продолжал капитан, – Гэри уже знал, где мы находимся. К тому времени он научился с легкостью читать мысли людей. Однако мы сумели накачать его седативными настолько, чтобы транспортировать на планету.
      – И вы оставили его там? – спросил биолог, явно напуганный такой перспективой.
      Кирк покачал головой.
      – Не забывай, наш варп двигатель нуждался в ремонте. Мы заперли Гэри за силовым полем на то время, пока снимали комплектующие со станции, чтобы восстановить двигатель. – Он сглотнул. – Оказалось это была ошибка. Мы не должны были задерживаться там несмотря ни на что.
      – Что-то пошло не так как надо, – догадался Маккой.
      – Совсем не так как надо, – признал капитан. – Мы, или скорее я, недооценил степень роста сил Гэри. Когда мы уже были готовы уйти, он потянулся своим разумом и придушил Келсо кабелем. А потом он вырвался из тюрьмы, вырубил нас, и забрал с собой Динер.
      – Бедная девочка, – сказал его друг, наверное думая о своей дочери.
      – Именно об этом я и подумал, когда очнулся некоторое время спустя, – вспоминал Кирк. – И я не мог избавиться от мысли, что в том, что Гэри забрал ее, была моя вина.
      Он посмотрел вниз и увидел, что его пальцы сжались в кулаки. Сознательным усилием он расслабил их.
      – Я оставил Споку приказ, – сказал капитан. – Если я не свяжусь с кораблем в ближайшие двенадцать часов, он должен был увести «Энтерпрайз» с орбиты, а затем облучить Дельту Веги жестким нейтронным изучением. Потом я взял фазерную винтовку, которую Спок захватил с собой, и отправился вслед за Гэри… словно в какой-то большой охотничей игре.
      – Ты очень рисковал, – заметил Маккой.
      – Я тоже так думал, – сказал ему Кирк. – Но на его милости была Динер. По крайней мере я в это верил. Но как оказалось, я снова был неправ.
      – Как это? – спросил его спутник.
      Кирк вздохнул. Он рассказал Маккою, как услышал голос Гэри в своей голове, который утверждал, что он найдет своего друга, если пойдет верной тропой. И как мгновение спустя он обернулся, и увидел стоящую неподалеку Динер.
      – Она тоже изменилась, Боунз, – объяснил он. – Ее глаза… они светились точно также, как у Гэри.
      Маккой пробормотал проклятие. Оно продрейфовало прочь в теплом воздухе.
      – Довольно скоро я понял, что Динер тоже станет такой же могущественной, как и он, тоже эволюционирует. И у меня не было ни малейшего шанса против двоих. Черт, у меня не было шанса даже против одного из них.
      – И что же ты сделал? – спросил его друг.
      Капитан пожал плечами.
      – Я попробовал заручиться ее помощью, я обратился к ее человечности. Это было нелегко. Она уже думала как Гэри, говорила как он. Но я сыграл на ее страхе в отношении его, а затем на ее гордости –на ее способностях психиатра – и кое-чего добился. Я почти одолел ее.
      – Но прежде чем я смог заставить ее помочь мне, – сказал он, – появился Гэри. Он очень изменился с того времени, когда я видел его в последний раз. Его волосы на висках поседели, а глаза стали более мечтательными, какими-то более чуждыми, чем прежде. Он изучал меня так, словно я был каким-то насекомым.
      Маккой покачал головой, но не сказал ни слова. Казалось, что все это не укладывается у него в голове.
      – Я выстрелил в него, – вспоминал Кирк. – Но, насколько я могу сказать, Гэри даже не почувствовал этого. Он разоружил меня одним жестом. А потом вырыл для меня могилу.
      – Вырыл…? – переспросил его друг.
      – Своей силой, – объяснил капитан. – Он даже сделал для меня надгробный камень и написал на нем Джеймс Р. Кирк.
      – Но твое второе имя…
      – Тиберий, – согласился Кирк. – Это была наша старая шутка. Он так и не забыл ее, даже когда собрался меня убить.
      – Но он не убил тебя, – заметил Маккой. – Иначе мы бы не сидели здесь и не разговаривали.
      – Не убил, – согласился капитан, – но только потому, что Динер видела то, что произошло. Она видела, что Гэри с каждым мгновением становится все более холодным и жестоким, как я ей и говорил. Поэтому, прежде чем он внес последний штрих в мою кончину, она послала в него потрясающий разряд серебристой энергии.
      – Один титан напал на другого, – выдохнул биолог, и его глаза расфокусировались, когда он попытался представить величие этой картины.
      – Да уж, это стоило увидеть, – признал Кирк. – Битва эпохи. Каждый из них был достаточно могущественен, чтобы проделать дыру в звездолете, если бы он или она захотели этого. Но в тот момент, к счастью, все что они хотели сделать – пробить дыру друг в друге.
      – Они посылали друг в друга один разряд за другим, все больше ослабляя друг друга. К сожалению Динер перерождалась не так быстро как Гэри. Она все же не смогла справиться с ним. Последний удар, который она приняла, был смертельным.
      – Но она не напрасно отдала свою жизнь, – сказал капитан. – Гэри был настолько опустошен, настолько истощен этим обменом, что свет ушел из его глаз. Я знал, что это мой последний шанс, что я должен остановить его… и я воспользовался моментом.
      Кадык Маккоя нервно дернулся.
      – Ты попытался убить его.
      Кирк мрачно кивнул.
      – Я сделал это. Но у меня не было выбора, Боунз. Это больше был не Гэри. Это было что-то чудовищное, опасное…
      Биолог отмахнулся от объяснения.
      – Джим, ты не должен извиняться за то, что сделал. По крайней мере передо мной. Я знаю, ты никогда не причинил бы боли ни Гэри, ни кому-либо другому.
      – Никогда, – ответил капитан. – Это верно. Но другого пути не было. И тогда, пока он был ослаблен и уязвим, я набросился на него с кулаками. Наконец я сбил его с ног. Я оседлал его, нашел камень… и занес его над его головой.
      Даже теперь, удаленный на много световых лет от того опыта, Кирк почувствовал, как забилось его сердце. Даже в этом красивом городе над заливом он чувствовал боль и смертоносный вес камня в своих руках.
      – А потом он посмотрел на меня, – сказал он, – и я заколбался. Ведь я уже смотрел не на монстра. Хотя бы на мгновение это снова был Гэри, его ошеломленный и невинный взгляд – и была пусть и маленькая возможность, что эта сила оставила его навсегда.
      Капитан нахмурился.
      – Так я сомневался… и это чуть не убило меня. Силы вернулись к Гэри, и он отшвырнул меня едва не сломав мне шею. Я снова попытался схватиться с ним, – сказал он, – но я понимал, что шанса у меня нет. Я просто повис на нем, надеясь, что предоставится другая возможность. И к моему удивлению она представилась.
      – Гэри поднял валун как можно выше и приготовился сокрушить меня им. Но он недооценил сколько во мне осталась запала. Я двигался достаточно быстро, обхватил его колени и столкнул нас в могилу, которую он выкопал для меня.
      – Конечно, – сказал Кирк, – он обладал огромной силой, большей чем я когда-либо видел. Но он был не намного быстрее среднего человека. С другой стороны мною двигал страх – не только за себя, но и за те четыре сотни мужчин и женщин на орбите планеты над нами, и за остальную часть галактики.
      – Благодаря этому страху я выбрался из могилы первым, и нашел свою фазерную винтовку. Она была всего в нескольких метрах у подножия склона скалы. Я скатился по склону как можно быстрее, схватил ее и обернулся. А поскольку Гэри начал подниматься из могилы вслед за мной, я попытался придумать способ сокрушить его.
      – Я знал, что не смогу сразить его огнем, – вспоминал капитан, снова поправляю повязку. – Он не обратит внимания на луч фазера. А потом я заметил над ним на утесе огромный обломок скалы – тот самый обломок, который он раскачал за несколько мгновений до этого. Прицелившись, я выстрелил в него. Он упал на Гэри, придавил его, отбросил его в могилу, предназначенную для меня. – Капитан вздохнул освобождаясь от этого. – Я ждал, почти уверенный в том, что он уничтожит скалу и снова восстанет из могилы. Но он этого не сделал.
      – Невероятно, – сказал Кирк, – но мой друг Гэри был мертв. А я несмотря ни на что выжил.
      Маккой шепотом выругался.
      – Это невероятно.
      Капитан изучил лицо своего друга.
      – Ты имеешь в виду то, чем стал Гэри? Или то, что я убил его?
      Биолог пожал плечами.
      – Наверное и то и другое. – Он посмотрел на запястье Кирка. – Именно тогда ты поранился? Когда боролся с Гэри?
      – С тем, кем он стал, – поправил его капитан.
      Высоко наверху едва касаясь крыш зданий скользили ховеркары, кружась в ярком свете солнца. Где-то у подножия холма за пределами академии прибой трамбовал тихоокеанский берег.
      – Ну… теперь то ты в порядке? – наконец спросил Маккой.
      Кирк издал горлом горький звук.
      – Знаешь, иногда все это кажется нереальным. Бывают хорошие времена; времена, когда я могу заниматься своим делом. А потом я вспоминаю, как смотрел на меня Гэри, когда я держал над ним камень, словно он не верил, что у меня хватит духу прикончить его. Думаю это ты назвал бы тяжелыми временами.
      Несколько птиц вышли на аккуратно подстриженный газон перед ними и начали клевать червей. Где-то в отдалении старинный оними и начали клевать червей. тобы прикончить его. ю часть галактики.
      ркестрзаиграл жизнерадостную музыку.
      – Идем, – сказал Маккой. – Сэл ждет нас.
      Капитан кивнул.
      – Приятно будет увидеть его, – ответил он, хотя у него было ощущение, что он уже об этом говорил.
      Потом они вдвоем поднялись с мраморной скамейки, и бросили последний взгляд на шпиль, посвященный тем, кто погиб, сражаясь с клингонами, и продолжили свой подъем на холм.
 

 
      Кирк был рад, что рассказал другу о смерти Гэри до того, как они добрались до ресторанчика. Это позволило им оставить весь ужас того что случилолсь с Гэри за пределами этого места – в некотором смысле он очистил себя прежде, чем они сели за стол. Кроме того «Веллуто» был не тем местом, куда отправлялись, чтобы горевать. Это было место, куда шли, чтобы праздновать жизнь.
      Это подтверждала его легкая воздушная, средиземноморская обстановка с огромными окнами в рыше, с красочной глиняной посудой и картинами, самозабвенно разбросанными по всему пространству. Это же подтверждало и его меню: дикая коллекция блюд, в которой смешались смелость и традиции.
      Но больше всего это подтверждал его хозяин, искрометный вездесущий Сэл, который ни на йоту не изменился с тех пор, как капитан последний раз посещал «Веллуто» десять лет назад. Этот человек со своими густыми темными усами был столь же энергичен, как и всегда, двигаясь от стола к столу, чтобы убедиться, что обо всех его гостях позаботились.
      Когда владелец ресторана уставился на Кирка, его глаза на мгновение прищурились. Потом наступил момент узнавания и на его лице расплылась улыбка.
      – Джим! – выпалил он, хватая капитана за руку и сжимая ее с неожиданной силой. – Джим Кирк! Как долго?
      – Десять лет, – предположил капитан, улыбаясь несмотря на свое мрачное настроение. – Может быть и все одиннадцать.
      – Вижу ты преуспел в жизни! – воскликнул Сэл, отстраняясь, чтобы восхититься униформой Кирка и нашивками на его рукаве. – Полагаю теперь у тебя собственный корабль?
      Капитан кивнул.
      – «Энтерпрайз», класса Конституция.
      Глаза мужчины расширились.
      – «Энтерпрайз»… он твой? Я много слышал об этом корабле.
      Кирк пожал плечами.
      – Надеюсь ничего плохого.
      – Плохого? – недоверчиво отозвался Сэл. – Это же гордость флота. Если бы я знал, я послал бы тебе немного тирамису, чтобы поздравить. Ты ведь всегда любил мой тирамису, а Джим?
      – Да, – признал капитан, – и в самом деле любил.
      Владелец ресторана повернулся к Маккою.
      – А вы… откуда вы знаете этого парня? Вы служили вместе на одном корабле или что?
      – В точку, – сказал биолог. – На «Конституции».
      Сэл кивнул.
      – Я слышал и об этом корабле. Он тоже не плох, насколько я понимаю. – Он хитро покосился на Кирка. – Конечно это не «Энтерпрайз», но тоже неплохо.
      Капитан не смог сдержать усмешки.
      – Ты слишком добр, – сказал он ресторатору.
      – Нет, – ответил Сэл, – я просто любезен. – Кожа вокруг его глаз снова сморщилась. – А твой друг, – сказал он, – тот который имел обыкновение выигрывать все напитки в моем баре… как там его звали?
      Капитан почувствовал, как на него упал холодный сумрак даже посреди этого отфильтрованного солнечного света.
      – Ты имеешь ввиду Гэри, – ответил он, снова поправляя повязку. – Гэри Митчелла.
      Ресторатор рассмеялся.
      – Гэри… ну конечно. Как он, благослови бог его воровскую душу.
      Кирк нахмурился.
      – Сэл, он…
      Внезапно глаза владельца прояснились и он поднял указательный палец, прерывая капитана. Потянувшись к другому столику, он завладел салфеткой. Потом он обернул ее вокруг вершины стакана Кирка. Используя салфетку как старомодную измерительную ленту, Сэл взялся за один из углов, и отмерил длину окружности стакана. Потом, закрепив это место между большим и ул казательным пальцами, он позволил остальной части салфетки свободно повиснуть. Владелец ресторана с шаловливым выражением на лице посмотрел на них.
      – Твой приятель Гэри спрашивал у людей, что больше высота стакана или его диаметр. И все смотрели на него как на сумасшедшего. Ведь каждый считал, что перед ним высокий тонкий стакан, и каждый считал, что высота больше.
      – Но он говорил нет, – продолжал Сэл. – Он говорил, что окружность больше. И он держал пари на напиток, что может доказать это.
      Ресторатор опустил салфетку рядом со стаканом Кирка, пока его угол не опустился на стол. Естественно место между его большим и указательным пальцами было выше, чем край стакана. Капитана это не удивило. Как и Сэл он видел, как Гэри исполнял этот трюк сотни раз.
      – А потом, – сказал хозяин, – он показывал им, что был прав. И они проклинали себя за то, что были настолько глупы и покупали ему напиток.
      Сэл покачал головой и заткнул салфетку в карман.
      – Это были те еще дни, а Джим? – хихикнул он.
      – Да, – согласился Кирк.
      – Ну и где же он? – спросил ресторатор. – Я имею в виду Гэри? Чем он теперь занимается?
      Капитан вздохнул.
      – Не хотелось бы тебе говорить об этом, – ответил он, – но Гэри недавно умер.
      Цвет сошел с лица Сэла.
      – Нет… ты должно быть шутишь? Ты меня разыгрываешь?
      Кирк покачал головой.
      – Поверь, мне очень жаль что это не так. Он был убит несколько дней назад на планете под название Дельта Вега.
      – Боже мой, – сказал владелец ресторана, – я так сожалею. – Внезапно ему все стало ясно. – Именно поэтому ты здесь на Земле, не так ли? Из-за похорон своего друга?
      Капитан кивнул.
      – Верно.
      Очевидно он был не первым офицером Звездного флота, который заезжал в Сан-Франциско по пути на похороны своего коллеги. Сэл мгновение смотрел на них двоих.
      – Знаете что я вам скажу, – сказал он. – Я пришлю на ваш столик бутылочку вина. За счет заведения, естественно. Так что вы сможете поднять тост в память о своем друге Гэри.
      – Это очень любезно с вашей стороны, – сказал Маккой, – но…
      Владелец ресторана вскинул руку.
      – Я настаиваю, доктор. Тост за Гэри Митчелла. Это меньшее что я могу сделать.
      Кирк улыбнулся.
      – Спасибо, Сэл.
      Мужчина отклонил его благодарность движением руки.
      – Как я уже сказал, – ответил он, – это меньшее, что я могу сделать. Бон аппетит, господа.
      Когда Сэл отошел, Маккой тихо усмехнулся.
      – Думаю ты застал его врасплох, Джим. Ты видел его лицо?
      – Я не хотел смутить его, – заметил капитан. – К сожалению он сам напросился.
      – К сожалению. – Биолог откинулся на спинку стула. – Ты так и не сказал когда и где.
      Кирк секунду смотрел на него, стараясь сообразить, что он имел ввиду. Потом понял.
      – Ты имеешь ввиду панихиду? Завтра, в Нью-Йорке.
      – Естественно я иду с тобой, – сказал его друг.
      Капитан улыбнулся.
      – Я так и думал, что ты захочешь.
      Он на мгновение замолчал, спрашивая себя, лучшее ли это время, чтобы задать Маккою нужный вопрос. Наконец он решил, что это время не хуже любого другого.
      – Боунз, – начал Кирк, – у меня проблема. И думаю что ты можешь ее для меня решить.
      Биолог с подозрением уставился на него.
      – Проблема? Ты имеешь ввиду что-то кроме того, что случилось с Гэри?
      – Верно.
      Маккой пожал плечами.
      – Говори, а я посмотрю что могу сделать.
      – Отлично, – сказал капитан. – Ты знаешь Марка Пайпера? Главного медика на «Энтерпрайзе»?
      – Не очень хорошо, – сказал его друг, – но я знаю его репутцию. Мой старый приятель о нем высокого мнения.
      Кирк понял замечание.
      – Я тоже так думаю. Этот человек служил со мной больше года. Проблема в том что Пайпер уходит из Звездного флота. В отставку.
      Маккой фыркнул.
      – Рад за него. Он это заслужил. – Потом он добавил. – Кого ты получил ему на замену?
      Капитан посмотрел на него.
      – Пока никого, Боунз. Но я положил глаз на довольно таки талантливого кандидата. Фактически на того с кем я работал прежде.
      Долю секунды биолог казался поглощенным выяснением, о ком же говорит Кирк. Потом расцвело понимание.
      – Ты не меня имеешь ввиду? – сросил он.
      – Почему бы и нет? – вернул капитан. – Я видел тебя в деле, Боунз. Они не найдут никого лучше.
      – Но… это же было несколько лет назад, – пробормотал Маккой. – Черт возьми, Джим, я биолог, а не доктор.
      – И довольно хороший биолог, насколько я понимаю. Но я видел работу, которую ты проделал на «Конституции», помнишь? Если ты сделаешь хотя бы половину этого на «Энтерпрайзе», я не прогадаю.
      Маккой покачал головой, и его лоб пошел складками от раздумий.
      – Я не знаю. То есть я только что закончил работу на Капелле IV. Я бы не назвал ее удовлетворительной.
      – Я никогда не имел удовольствие посетить Капеллу IV, доктор Маккой. Но я был на планете Кратосиан Прайм, и видел как ты спасал жизни в тех местах, где возможно никто еще не спасал.
      – Моя работа здесь тоже спасает жизни, – возразил Маккой.
      Но капитан по звуку голоса своего друга мог сказать, что тот возражает не от сердца. Он поднимал щиты в надежде на то, что Кирк их разрушит.
      – Не хочу оскорблять медицинское управление Звездного флота, – сказал капитан, – но есть немало квалифицированных людей, чтобы делать то же, что делаешь ты. Но у скольких врачей хватит здравого смысла и стойкости, чтобы служить главным офицером по медицине на звездолете?
      Маккой не ответил. По крайней мере сразу.
      – Хорошо, – сказал он наконец. – Я вижу смысл в твоих словах. Но мне нужно время, чтобы обдумать это. Ведь это довольно таки серьезное решение, которое… – Внезапно на его лице отразилось раздражение. – Боже, кого я обманываю? Я не был счастлив в медицинском управлении. Тебе нужен главный медик? Ей-богу, он у тебя есть!
      Кирк улыбнулся.
      – Добро пожаловать на борт, доктор.
      Его друг кивнул.
      – Приятно оказаться на борту… капитан.
      Именно в этот момент официант с бутылкой красного вина в руке добрался до их столика.
      – ?Шато Пикард?, – сказал он. – Одно из немногих французских вин, привезенных Сэлом. Полагаю вы насладитесь годом изготовления вина.
      Капитан посмотрел на ярлык. Бутылке было почти двадцать лет.
      – Думаю да, – согласился он.
      Официант извлек пробку из бутылки, и предложил ее Кирку. Вдохнув аромат, капитан кивнул, показывая что одобряет его. Потом он посмотрел, как официант налил немного в его стакан.
      – Уверен, оно прекрасно, – сказал он, делая традиционный глоток.
      – Как пожелаете, – ответил официант. Потом он налил Кирку и Маккою, поставил бутылку на стол и оставил двух офицеров Звездного флота. Биолог взял стакан и покружил его содержимое.
      – Это не саурианский бренди, – заметил он, – но мне нравится.
      – За Гэри, – сказал капитан, поднимая стакан здоровой рукой.
      – За Гэри, – отозвался Маккой, со звоном чокаясь стаканами.
      Кирк глотнул вина. Оно было насыщенным, с изюминкой. Он мог бы даже наслаждаться им при других обстоятельствах – если бы его ничего не тревожило. Его приятель покосился на него.
      – Джим, позволь этому уйти. Расслабься хоть немного.
      Капитан покачал головой.
      – Боунз, есть кое-что еще.
      – Кое-что еще?
      Кирк кивнул и уставился на свое вино.
      – Родители Гэри попросили меня произнести речь на его панихиде.
      Маккой на мгновение задумался, поглощая смысл этого замечания. Потом он сказал.
      – Ты солгал мне, не так ли?
      Кирк озадаченно уставился на него.
      – Солгал?
      – Ты сказал, что у тебя одна проблема, – ответил доктор. – По моему у тебя их по меньшей мере две.
      Капитан снова кивнул.
      – Я должен встать перед его друзьями и семьей, Боунз, и рассказать им о том, как он умер. Можешь себе представить, если я скажу им правду? Гэри был моим другом и потрясающим товарищем. Да, между прочим, это я его убил.
      Маккой откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
      – Я слышал то, что ты говорил. Согласен, это затруднительное положение. – Он сделал паузу. – С другой стороны, может быть это не такая у…
      ж и плохая идея.
      Кирк уставился на него.
      – Что именно?
      Доктор обернулся.
      – Сообщить им правду, – сказал он.
      Капитан отшатнулся от одной мысли об этом.
      – Ты спятил? – спросил он.
      Маккой пожал плечами.
      – Может быть и так. Но разве ты не почувствовал бы себя лучше, если бы мог сказать им правду также, как ты сказал ее мне?
      Кирк тряхнул головой.
      – Стоит ли даже думать об этом? Я не могу. Не на похоронах Гэри. Не тогда, когда мы будем оплакивать его.
      – Ты не можешь сказать всем, – согласился его друг. – Но ты можешь сказать некоторым из них. Тем, для кого это важно.
      Капитан сначала не сообразил, что имел ввиду Маккой. Но мгновение спустя он понял.
      – Ты говоришь о родителях Гэри, – заключил он. – Ты думаешь я должен рассказать им, как именно погиб Гэри.
      Его приятель наклонился вперед.
      – Я не психолог, Джим, но я вижу как это снедает тебя. И я думаю, что это будет мучать тебя немного меньше, если ты расскажешь Митчеллам правду.
      Кирк сглотнул. Даже если бы он смог набраться мужества, думал он, даже если бы он смог найти слова…
      – Что если они возненавидят тебя за это? – спросил Маккой, формулируя вопрос, который задавал себе капитан.
      Кирк кивнул.
      – Что тогда?
      Биолог взвесил все возможности.
      – Тогда тебе приется с этим жить.
      Капитан иронично хмыкнул.
      – Боюсь это небольшое улучшение.
      – Я и не говорил что это будет легко, заметил Маккой. – Но по крайней мере ты отдашь им свой долг. Ради бога, если бы ты оказался на их месте, разве не этого бы тебе хотелось? Знать правду?
      Кирк задумался. Ему не понадобилось много времени, чтобы прийти к выводу, что его друг прав. Я хотел бы знать правду, сказал он себе, поправляя повязку на запястье. Независимо от того, как бы плохо это ни отразилось на самом курьере.
 

 
      Митчеллы жили на острове Манхеттен, на другой стороне континента от «Велутто» и штаба Звездного флота, в блестящем, отлично освещенном сорокаэтажном здании, выходящем на темный поток Ист Ривер.
      Благодаря транспортатору Звездного флота в парке Беттери, капитан смог покинуть Сан-Франциско и пересечь материк почти мгновенно. И дежурный офицер был настолько любезен, что вызвал такси-ховер, который ждал теперь его у тротуара.
      Кирк закутался в пальто, защищаясь от осеннего холода, и шагнул в непогоду. Почувствовав его приближение, двери такси открылись. Он сел.
      – Куда? – спросил компьютерный голос транспорта на старомодном жаргоне таксистов, которые исколесили все Манхеттенские проезды.
      – Жилые кварталы, – ответил он. – Три двадцать на восток, пятьдесят третья улица.
      – Сбой программы, – сказал компьютер, когда такси начало подниматься. – Сидите и наслаждайтесь поездкой.
      Мгновение спустя они понеслись по глубоким городским каньонам; пешеходные галереи находились метрах в тридцати под ними. Другие машины проносились на различных высотах и скоростях, в различных направлениях, скоординированные сетью компьютерных трафиков.
      Капитан забыл, каким кричаще ярким мог показаться случайному визитеру Манхеттен начиная от его белоголовых небоскребов, и заканчивая зеленым светом уличных фонарей, и красных, синих, или фиолетовых знаков, оповещающих о его ресторанах, ночных заведениях, и никогда не закрывающихся кофейных. Сквозь пленку дождя на окнах такси, этот вид казался еще более экзотическим и чуждым.
      Наконец среди других чудовищ показался дом Митчеллов, и Кирк почувствовал себя почти как дома. Наверное он мог бы улыбнуться этому виду, если бы не леденящий холод внутри. Внезапно транспорт опустился на уровень улицы и сделала петлю, чтобы остановиться перед адресом назначения капитана. Он вздохнул с облегчением. Все-таки он чувствовал себя намного комфортнее в звездолете, разворачивающемся в космосе на шестой варп скорости, нежели в нью-йоркском такси.
      Отстучав свой личный коммерческий код на тонкой по од йоркском такси, ью-йоркском такси, лете,верхности пада перед собой, Кирк понаблюдал, как считываются отраженные данные о сделке. Потом он прикоснулся к кнопке управления рядом с собой, и увидел как дверь открылась.
      Как только он вышел, холод и тяжелые капли обрушились на его голову и плечи, и тротуар вокруг него зашипел от их совместной атаки. Подтянув воротник пальто повыше, капитан направился через переднюю дверь здания в похожий на пещеру с имитацией камня холл.
      Внутри было намного тише. А когда двери за ним закрылись, стало совсем тихо. Он провел пальцами по волосам, разбрызгивая капли дождя по оранжевому керамическому полу.
      – Пожалуйста, определите какого субъекта вы желаете увидеть, – произнес искусственный жнский голос. – Коммуникационная панель слева от вас.
      Кирку не нужно было этого говорить. Он помнил это место достаточно хорошо благодаря визитам, которые он наносил сюда за предыдущие годы. Шагнув к коммуникационной панели, он ввел номер квартиры Митчеллов.
      Понадобилось всего несколько секунд чтобы на информационной панели появился ответ. Он гласил: вход разрешен. Лифт, который обслуживал западное крыло здания, находился всего в нескольких шагах. Капитан вдавил кнопку в стене рядом с ним, и двери с шипением открылись. Он вошел, двери снова сомкнулись, и он услышал жужжание механизма.
      Это была короткая поездка – всего тридцать секунд, чтобы подняться на тридцать пятый этаж. По мнению Кирка это было слишком мало. Он достиг пункта назначения раньше, чем подготовился к этому.
      Но потом он задался вопросом, как вообще можно подготовиться к такому? Как можно подготовиться к самому трудному делу, которое он когда-либо делал?
      Когда двери лифта открылись, капитан вышел и огляделся. Все было таким, как он помнил. Холл с четырьмя черными дверями, и промежутки между ними, освещенные узкими вертикальными световыми полосами. Ему была нужна первая дверь слева.
      Сделав глубокий вдох, он прикоснулся к паду возле двери и подождал. Как он рассчитывал, потребовалось несколько мгновений прежде чем родители Митчелла оставили свои дела и отреагировали на звонок. Он затвердел.
      А потом с захватывающей дух внезапностью, дверь перед ним с порывом воздуха скользнула в сторону. За ней стояли мистер и миссис Митчеллы. Родители человека, которого Кирк убил на Дельте Веги.
      Томас Митчелл был коренастым широкоплечим мужчиной с редкими волосами и темными пытливыми глазами. Его жена по сравнению с ним была маленькой, стройной, привлекательной брюнеткой с высокими скулами и грубоватыми, но выразительными чертами лица.
      Прошло немало времени с тех пор, как капитан видел их лично. Фактически больше нескольких лет. Может быть именно поэтому родители Гэри выглядели несколько старше, чем он помнил – старше, седее и подавленнее. Или может быть это было что-то еще. Что-то другое нежели прожитые годы.
       Потеря их единственного сына могла сделать это с ними, подумал он. Это она могла источить их, слишком сильно натянуть кожу вокруг костей и сделать ваши глаза слишком большими для их углублений.
      – Джим, – сказала миссис Митчелл. Она втащила его и искренне обняла, словно он был ее сыном. – Рада тебя видеть.
      – Я хотел прибыть скорее, – сказал Кирк женщине, когда она ослабила свои объятия, – но сначала меня вызвали на звездную базу…
      – Не извиняйся, – перебил его отец Гэри. – Мы понимаем. Ты капитан звездолета. Твоя жизнь не принадлежит тебе, не так ли? – Он похлопал капитана по плечу и протянул ему руку, пока не увидел повязку на запястье Кирка. – Маленькая спортивная травма?
      Капитан не стал говорить ему, что больше не занимается гимнастикой, потому что это могло перевести ворос к тому, откуда у него взялась эта рана.
      – Что-то вроде того, – вместо этого ответил он.
      – Давай свое пальто, – сказала миссис Митчелл, дергая его за влажный рукав еще до того, как капитан смог избавиться от одежды. – Ты можешь поверить в такую погоду? Там похоже муссон.
      Отец Гэри фыркнул.
      – Дана, уверен этот мальчик видел и похуже. Может быть он бывал на планетах, где никогда не перестает идти дождь.
      Всучив свое пальто матери Гэри, Кирк кивнул.
      – Это верно, – вежливо ответил он. – На самом деле довольно часто.
      Мистер Митчелл проводил его в гостиную, где лицом друг к другу возле прозрачного свободной формы стола стояли две удобных черных кушетки. Стены были украшены красочными видами Парижа, Лондона и Рима.
      Когда капитан примерно четырнадцать лет назад впервые оказался в квартире родителей Гэри, он не узнал эти места. Но тогда он мало что видел на Земле, и мог отличить Бостон от Барселоны не лучше, чем одну планету от другой.
      Именно Гэри просветил его относительно предмета каждой картины. В отличие от своего друга, Гэри исходил все кварталы города. Как он однажды шутил, он был городской мышью, в то время как Кирк был деревенской.
      И теперь он мертв. В этом месте больше чем в других в это было трудно поверить. Капитан почти ожидал, что Гэри вот-вот войдет в комнату, как и много раз до этого с холодным пивом в руках и шуткой на губах.
      Дождь хлестал по единственному большому прямоугольному окну в комнате, которое располагалось перпендикулярно обоим креслам. Сквозь тьму и ливень Кирк мог видеть далекие искаженные огни пентхаусов в соседних домах.
      – Рад что мы смогли встретиться перед панихидой, – сказал мистер Митчелл. Он наклонил голову и кивнул в сторону кухни. – Могу я что-нибудь тебе принести? Может быть вина?
      Капитан покачал головой.
      – Спасибо, но нет. Я просто хотел поговорить с вами.
      Отец Гэри повернулся к своей жене, которая уже повесила пальто Кирка и присоединилась к ним в гостиной.
      – Что-нибудь для тебя, дорогая?
      Миссис Митчелл на мгновение задумалась.
      – Может быть немного чая. Но я сделаю его сама, – она посмотрела на капитана. – Том делает его таким крепким, что я не могу его пить. Подумай за все эти годы он мог бы и научиться.
      Когда его жена покинула комнату, отец Гэри пожал плечами.
      – Она права. Простая вещь вроде чая… – Его голос затих, словно он задумался над этим феноменом, возможно не в первый раз. Потом он будто вспомнил, что в комнате он не один, поднял глаза и покраснел. – Я делал это слишком много последние несколько дней, – сказал он.
      – Делал что? – спросил Кирк.
      Мужчина застенчиво улыбнулся.
      – Погружался во все эти мелкие дела. Забывая где я и с кем я…
      Сердце капитана екнуло.
      – Это нетрудно понять, – сказал он.
      – Ты хочешь сказать при данных обстоятельствах, – сказал мистер Митчелл.
      Кирк кивнул.
      – Верно.
      Отец Гэри фыркнул.
      – Ты бы удивился, как часто я сталкивался с этой фразой с тех пор, как мы узнали о смерти Гэри. ?При сложившихся обстоятельствах, мистер Митчелл?. – Он беспомощно покачал головой. – Честно говоря, я был бы рад больше этого не слышать.
      Капитан не знал что и сказать. К счастью мать Гэри выбрала именно этот момент, чтобы вернуться. Она держала поднос с серым керамическим заварочным чайником и тремя такими же стаканами.
      – Знаю, ты сказал что ничего не хочешь, – сказала она Кирку, – но… я все равно принесла для тебя стакан. Я знаю, каким застенчевым ты можешь быть, принимая еду от людей, даже если эти люди для тебя почти как семья.
      Как семья. Эти слова эхом отозвались в уме капитана, пока он наверное уже в двадцатый раз за день поправлял повязку. Ему очень хотелось, чтобы мать Гэри не использовала их. Черт, он многого бы хотел.
      – Теперь когда вы сказали об этом, – произнес Кирк, – возможно я не откажусь от чашечки.
      В конце концов он не хотел разочаровывать женщину. Миссис Митчелл через силу улыбнулась и налила чаю. Она отдала капитану первый стакан, второй мужу. Только обслужив их, она налила чашку для себя.
      – Итак, – сказала она наконец, садясь рядом с мистером Митчеллом, – ты сказал что хочешь поговорить о чем-то.
      Сердце Кирка с глухим стуком упало в его груди.
      – Верно, – сказал он матери Гэри.
      Митчеллы сидели на противоположном конце прорачного стола и с надеждой смотрели на него. Дождь барабанил по стеклам намного сильнее, но казалось только капитан замечал это.
      – Это нелегко сказать, – начал он.
      Его голос должно быть прозвучал очень серьезно, потому что мать Гэри поставила свою чашку.
      – Что это, Джим? – спросил мистер Митчелл.
       А в самом деле, что?подумал Кирк.
      Он попытался дать мужчине ответ, но его язык внезапно стал бесчувственным, неуклюжим куском плоти, не желающим действовать. Отказываясь останавливаться теперь, он заставил его работать.
      – Я… – начал он.
      Родители Гэри продолжали смотреть на него. Беспокойство на их лицах было очевидно, хотя они еще не знали, о чем же они беспокоятся. Капитан попробовал снова.
      – Я…
       Я убил вашего сына, подумал он. Но он не мог заставить себя произнести это вслух. Может быть, сказал он себе, потому что произнеся эти слова он изменит весь мир – и как только слова совутся, вернуть их назад будет невозможно.
      Митчеллы наклонились вперед, и беспокойство на их лицах стало еще сильнее.
      – Продолжай и не торопись, – посоветовал ему отец Гэри, выдавливая улыбку. – Мы никуда не торопимся.
      Кирку было знакомо и это выражение и этот тон голоса. Именно ими часто пользовался Гэри, когда был ранен или чем-то напуган. И с их помощью навигатор дурачил людей. Он заставлял их думать, что все прекрасно, когда ничего прекрасного не было.
      Капитан вспомнил последний раз, когда Гэри сделал это. И как только он это сделал, в его мозгу возикло воспоминание. Внезапно он не смог думать ни о чем другом – включая и этих двух людей, сидящих напротив него и ждущих продолжения его признания.
      Должно быть есть причина, по которой воспоминания не дают ему идти дальше, сказал себе Кирк. И у него возникло ощущение, что он знает что это за воспоминания. Ведь однажды он уже считал, что стал причиной смерти своего друга. Это началось на планете под названием Диморус…
 

 
      Навигатор, бледный и неподвижный с темными кругами под глазами, делающими их необычайно впалыми, лежал на биокровати. Если бы не постоянная пульсация монитора жизнеобеспечения над кроватью, капитан был бы уверен, что Гэри Митчелл мертв.
      Краем глаза он заметил входящих в пастельно-розовую палату доктора Пайпера и медсестру Хинч. Кирк взглядом подтвердил их присутствие.
      – Как наш пациент? – спросил шеф медицинской службы.
      Капитан ухитрился улыбнуться, хотя и слабо.
      – Я думал, что вы мне об этом скажете, доктор.
      Пайпер несколько мгновений изучал монитор, потом пожал плечами.
      – Я сказал бы что достаточно хорошо, чтобы не нуждаться в седативных.
      Он попросил медсестру чем-то наполнить гипошприц. Хинч, почти квадратная с постоянно угрюмым лицом, направилась к ящику и следуя инструкциям доктора подала ему гипо.
      – Спасибо, – сказал Пайпер и поднес устройство к шее пациента. Он поглядел на Кирка. – Только постарайтесь не слишком волновать его, ладно? Я не хотел бы снова успокаивать его.
      – Я обещаю, – сказал капитан.
      Он услышал низкое шипение, когда доктор ввел содержимое гипошприца в организм Гэри. Мгновение спустя глаза его друга затрепетали и открылись. Гэри огляделся, пытаясь сориентироваться. Потом он понял, что рядом стоит Кирк и усмехнулся.
      – Я не туда попал? – спросил он под гул двигателей.
      – А ты куда-то ходил? – с насмешкой заметил в ответ капитан.
      – Насколько я чувствую, – сказал навигатор, – это должен был быть путь в ад и обратно. Я так не уставал с тех пор, как проводил уикенды с тройняшками Реноулт.
      – Я помню тройняшек Реноулт, – ответил Кирк. – И я сомневаюсь, что даже они смогли бы так тебя уделать.
      Его приятель улыбнулся и вздохнул.
      – Наверное ты их не помнишь так, как помню я.
      Капитан повернулся к главному медику.
      – Доктор, у этого яда есть отсроченные эффекты?
      – Да, – спросил Гэри Пайпера с притворной серьезностью. – У меня будут варикозные вены или что-то еще?
      Кирк улыбнулся. К его приятелю возвращалось чувство юмора. Это определенно был хороший знак. Доктор трезво смерил взглядом пациента, а затем покачал головой.
      – Нет, капитан. Никаких отсроченных эффектов насколько я могу сказать. Понадобится еще несколько дней, но мистер Митчелл будет в порядке. Конечно если бы он получил противоядие всего на несколько минут позже…
      – Для меня все было бы кончено, – вставил Гэри, заканчивая мысль пожилого мужчины. – Продолжайте доктор. Это будет лучшая история, когда я расскажу ее в рек-зале.
      Пайпер нахмурился.
      – Хорошо, коммандер. Если бы вы не получили противоядие так быстро, поражение инопланетным ядом оказалось бы для вас фатальным. Удовлетворены?
      Гэри откинулся на спинку кровати.
      – Было бы лучше, если бы я спас красивую девушку вроде медсестры Хинч вместо какого-то раздраженного капитана… но думаю я могу с этим смириться.
      Хинч нахмурилась, услышав свое имя. Не все были поклонниками распутных замечаний навигатора. Доктор повернулся к Кирку.
      – У вас две минуты, капитан. А потом вашему другу надо будет отдохнуть.
      – Вы босс, – заверил Пайпера Кирк.
      Когда доктор и медсестар Хинч покинули палату, чтобы заняться другими своими обязанностями, капитан уставился на Гэри.
      – Знаешь, – сказал он, – на мгновение ты нас всех напугал.
      Навигатор фыркнул.
      – Напугал тебя? Как думаешь, а что я почувствовал, когда увидел, как этот крысинолицый диморанец целится в тебя? Знаешь как неловко возвращаться домой без своего командира?
      Капитан это знал. Несколько лет назад он сам вернулся домой без своего командира на «Фаррагуте» – и воспоминания об этом время от времени тревожили его. Но в ослабленном состоянии Гэри он, казалось, об этом позабыл.
      – И все таки, – сказал Кирк, – я рад что с тобой все будет в порядке. Есть что-нибудь, что я могу для тебя сделать, пока ты поправляешься? Может быть что-нибудь почитать?
      Его приятель рассмеялся.
      – Ты имеешь ввиду тот материал, который ты задавал нам в академии? Не в этой жизни, приятель. Я предпочту снова сцепиться с диморанцем.
      Капитан пожал плечами.
      – Как знаешь.
      Гэри поднял на него глаза и на мгновение посерьезнел.
      – Вообще-то есть одна вещь, которую ты мог бы для меня сделать, – сказал он Кирку.
      – И что это?
      Трезвое выражение лица коммандера уступило место усмешке.
      – Кое-кто говорит, что бутылка саурианского бренди может делать чудеса в случаях с отравление.
      – Точно, – сказал капитан. – Я займусь контрабандой саурианского бренди в лазарет, а впоследствии ты сможешь посещать меня в уголовной колонии на Тантале. Знаешь что, Митч… ты поправишь свое здоровье благодаря доктору Пайперу, а потом мы поговорим о той бутылочке саурианского бренди.
      Гэри пожал плечами.
      – Согласен.
      – Плохоже мне пора идти, – сказал Кирк. – Доктор говорит, что тебе нужен отдых. А он знает лучше.
      – Давай, – сказал коммандер, – проваливай отсюда.
      Капитан готов был уйти, но не успел проделать и пол пути до выхода, как Гэри окликнул его по имени и заставил обернуться.
      – Что теперь? – осведомился Кирк, симулируя нетерпение.
      – Ради тех сплетников в рек-зале, – сказал он, – давай будем говорить о трех дротиках?
      – Это сделает историю лучше? – спросил капитан.
      – Намного лучше.
      – В таком случае почему бы и нет? – сказал Кирк.
      – Спасибо, – сказал Гэри. – Ты самый настоящий друг.
      Пайпер засунул голову в комнату.
      – Время, капитан. Вы сможете вернуться позже.
      – Я вас слышу, доктор, – ответил Кирк.
      Бросив последний участливый взгляд на своего друга, он вышел и вернулся на мостик
      Когда Пайпер присоединился к медсестре в мягко освещенном розовом коридоре, который соединял больничную палату Митчелла с остальными, он увидел, что Хинч хмурится больше обычного.
      – Вас что-то беспокоит? – спросил он.
      – Мне не нравится этот человек, – ответила ему медсестра.
      – Нет? – сказал доктор, двигаясь по коридору.
      – Нисколько, – настаивала Хинч, следуя рядом.
      – Потому что он обращается к вам без уважения? – спросил Пайпер.
      – Потому что он ни к кому не обращается с уважением. Даже к капитану, – заметила медсестра. – Вы видели как Митчелл с ним разговаривал? Как будто капитан Кирк был его лакеем, а не наоборот.
      Доктор фыркнул.
      – Я бы не стал называть коммандера лакеем.
      – Вы знаете, что я имею ввиду, – сказала Хинч. – Он не должен так разговаривать с командиром. То есть вы можете себе представить, чтобы кто-нибудь еще так говорил с капитаном Кирком? Его бы обвинили в неповиновении быстрее, чем вы сможете произнести слово «трибунал».
      – Вы же знаете, – напомнил ей Пайпер, – капитан и Митчелл старые друзья. Они вместе учились в академии.
      Медсестра резко посмотрела на него.
      – И вы думаете, что это дает коммандеру право высмеивать его? Особенно публично?
      Врач пожал плечами.
      – Я не слишком это одобряю. Но не мне судить об этом. Это дело капитана. Если его это не беспокоит, не думаю, что это должно беспокоить меня.
      Хинч хмыкнула.
      – Хорошо, меня это беспокоит, – сказала она. – И насколько я понимаю, это беспокоило и капитана Одженталера.
      Пайпер уставился на нее.
      – Одженталера? С «Конституции»?
      – Верно. У меня есть подруга, которая работала в научном отделе, и которая была знакома с коммандером Митчеллом, когда его туда направили. Она рассказывала мне, что коммандер обращался к капитану Одженталеру не с большим почтением, чем он обращается к капитану Кирку.
      – В самом деле? – спросил доктор.
      – Именно так. А Митчелл и Одженталер определенно не были в академии друзьями. В действительности я не удивилась, когда коммандера Митчелла перевели на «Энтерпрайз», потому что никто другой его не взял бы.
      Пайпер остановился перед дверями в другую палату интенсивной терапии и нахмурился.
      – Насколько я помню, капитан и коммандер прибыли с «Конституции» вместе. Вы же не думаете, что Одженталер отверг их обоих? – наполовину серьезно поинтересовался он.
      Медсестра на мгновение задумалась над этой идеей, словно такое было возможно.
      – Нет. Я так не думаю. Капитан Кирк привел Митчелла, потому что никто другой не захотел его взять.
      Доктор вздохнул. Должно быть мать Хинч покусал бульдог, решил он. Как только эта женщина садилась на поезд своих мыслей, она уже никому не позволяла себя с него стащить.
      – В таком случае, – с легким намеком на сарказм в голосе ответил Пайпер, – Митчеллу повезло, что у него есть такой друг, как капитан Кирк. Иначе ему не за кого было бы постоянно рисковать своей жизнью.
      Хинч начала кивать… потом остановилась.
      – Это была шутка? – спросила она главного медика несколько подозрительным тоном.
      Поддерживая на лице невозмутимое выражение, Пайпер покачал головой.
      – Я врач, медсестра Хинч. У меня нет времени на шутки.
      После чего он направился к двери, чтобы позаботиться о своем следующем пациенте.
       Журнал капитана, дополнение.
 
       Мы закончили изучение Диморуса. Наши команды высадки сумели избежать дальнейших контактов с уединенным разумным видом этой планеты. Мистер Митчелл, который перенес серьезную рану, защищая своего командира от вышеупомянутых существ, оправился от своей раны и вернулся к исполнению обязанностей. Теперь мы переходим к картированию изменений системы Мулари, которые произошли после последнего посещения кораблями Федерации более тринадцати лет назад.
      Гэри Митчелл наклонился через стол рек-зала и понизил голос, хотя в комнате их было всего четверо.
      – Парни, вы слышали о том клингонском лагере для военнопленных?
      Скотти, который разместился на другой стороне стола между Келсо и Сулу, покосился на навигатора.
      – Не могу сказать, что слышал, – ответил он гулким голосом.
      – Я тоже, – сказал Келсо.
      – Но держу пари, что ты собираешься нам об этом рассказать, – рассмеялся Сулу.
      Навигатор принял это за приглашение.
      – Хорошо, – сказал он. – Так случилось, что землянин был захвачен клингонами во время перестрелки возле нейтральной зоны. Они приволокли бедного бастарда в лагерь военнопленных в каких-то влажных дурно пахнущих джунглях, где он познакомился с комендантом этого места.
      – Звучит восхитительно, – прокомментировал Скотти.
      – Естественно, – продолжал Гэри, – он ожидал всевозможных ужасов. Но комендант сказал ему, что все не так плохо, как он думает. Ведь клингоны гораздо чувствительнее, чем отдают им должное другие расы. Пленник сказал, что не сомневается в этом.
      – Я с ним, – вставил замечание Келсо, вызвав смех у своих собеседников включая и навигатора.
      – Так или иначе, – сказал Гэри, – чтобы доказать, что его люди не так порочны, как их представляют, комендант обрисовал пленнику список лагерных событий. ?Скажите,? сказал он, «вам нравится хорошая еда»? Парень ответил: ?Конечно нравится?. И комендант ответил ?Хорошо, вы будете получать ее по понедельникам. Каждый понедельник у нас на тюремном участке пикник, и мы накрываем всевозможные клингонские деликатесы. Но из-за того что мы сочувствуем потребностям других рас, мы подаем также и вулканских моллюсков, и земные хот-доги, и орионских крылатых слизняков, и ромуланский эль?.
      – Звучит не так уж плохо, – заметил Сулу.
      – Именно так и подумал наш друг пленник, – отметил навигатор. – Тогда комендант спросил: «Вы любите слушать музыку?» Землянин ответил: «Безусловно, я так думаю.» А клингон ему и говорит: «Тогда вам понравтся вторники. Каждый вторник для всех заключенных исполняют клингонскую оперу. Но поскольку мы знаем, что вкусы от планете к планете меняются, мы привозим также музыкантов с Земли, Вулкана и других миров Федерации, чтобы показать их таланты.» Пленник и говорит: «Вы меня разыгрываете?» А комендант отвечает: «Я не стал бы смеяться над чем-то вроде этого. Мы, клингоны, очень серьезно относимся к нашей музыке.»
      – Потом комендант спрашивает парня: «Вы любите женщин?» А парень отвечает: «Даже очень.» А клингон говорит: «Тогда вам понравятся среды. Видите ли, мы знаем насколько одинока тюремная жизнь, и каждую среду мы привозим корабль, полный женщин из другого лагеря для военнопленных. Могу добавить, что женщин всех видов, так что каждый заключенный может найти себе подругу по сердцу, чтобы скрасить время.»
      – Где можно туда записаться? – спросил Келсо.
      Гэри усмехнулся.
      – В общем землянин не может во все это поверить. Он спрашивает клингона, правда ли все это, и клингон клянется своим первым предком, что все именно так, как он и говорит. И пленник начинает думать, что в этом месте он проведет не такое уж плохое время.
      – А потом комендант хлопает его по плечу, и говорит: «Скажи мне, друг мой… тебе нравится быть на арене с дюжиной других рослых воинов, расчленять друг друга на части острыми как бритва лезвиями, пока не останется один из вас, чтобы прореветь хвалу Империи?»
      – Землянин испуганно смотрит на него. «Хмм… нет,» говорит он, «не думаю что мне этого хочется». А клингон сочувственно отвечает: «В таком случае четверги тебе не понравятся».
      Скотти рассмеялся. Сулу хохотал тоже. Но Келсо эта история позабавила настолько, что он едва мог сдержаться. Более того, он откинул голову назад так сильно, что его стул опрокинулся, и он растянулся на полу.
      Это вызвало смех и у Гэри. А когда они увидели, что он смеется, его друзья расхохотались еще сильнее. Прежде чем навигатор понял это, на его глазах выступили слезы. Все еще лежа на спине, Келсо мотал головой словно от боли.
      – Тебе не… не…
      – Тебе не понравятся четверги! – выпалил Скотти, пунцовый от этого веселья.
      Сулу тряхнул головой.
      – Это надо же такое придумать, – выдохнул он.
      – О, парень, – простонал Келсо, держась за живот. – О, парень… ради бога, Гэри, ты меня убиваешь.
      – Мистер Митчелл, – произнес голос, который авторитетно прозвенел через весь рек-зал. – Что бы вы там не делали с моим рулевым, я предлагаю вам прекратить это… пока вы не вывели его из строя насовсем.
      Навигатор бросил взгляд через плечо, и увидел фигуру Джима Кирка, стоящего в открытом дверном проеме. Когда двери с шипением закрылись позади капитана, Гэри совсем развернулся и встал.
      – Прошу прощения, сэр, – сказал он, – но какие бы повреждения я не нанес мистеру Келсо, уверяю вас, они были совершенно неумышленными.
      – Принято, – ответил Кирк явно сопротивляясь улыбке. – Я знаю как мало вам нравится самому быть в лазарете. И я уверен что последнее, чего вы хотели бы, так это отправить туда своего друга.
      К этому времени Скотти и Сулу помогли рулевому подняться на ноги. Келсо выглядел смущенным, но ничем не хуже чем прежде несмотря на замечание капитана об обратном. Гэри вздохнул чтобы успокоиться, затем произнес.
      – Так что мы можем для вас сделать, сэр? Схватиться с клингонским линейным крейсером? Транспортироваться на Ригель X, чтобы спасти какого-нибудь изворотливого посла?
      Кирк сухо усмехнулся.
      – Ничего такого драматичного, мистер Митчелл. Я пришел, чтобы сообщить вам, господа, что мне нужно ваше присутствие в конференц-зале через десять минут.
      Скотти оживленно кивнул.
      – Мы будем там, сэр.
      – Да, капитан, – ответил Сулу.
      – Через десять минут, – подтвердил Келсо.
      Навигатор пожал плечами.
      – Все что скажете, сэр.
      Это не был звезднофлотовский ответ. Но от его друга этого и не стоило ожидать. Только не от него. Кирк с притворным неодобрением покачал головой. Потом он снова повернулся к выходу из зала, и двери перед ним открылись. Мгновение спустя он ушел. Сулу свистнул.
      – Не знаю как ты это делаешь, Митчелл.
      Гэри уставился на него.
      – Делаю что?
      – Как ты избегаешь неприятностей, – объяснил Сулу. – Если бы я сказал такое капитану, то очутился бы на гауптвахте.
      – Мы оба, – прокомментировал Келсо, поднимая с пола стул. – Но с другой стороны мы ведь не прошли академию с капитаном Кирком.
      – Эй, – с усмешкой сказал навигатор, – разве я виноват, если всегда оказываюсь в нужное время в нужном месте?
      – Кстати говоря, нам пора идти в зал совещаний, – заметил Скотти. – Все-таки капитан счел себя обязанным прийти сюда и сказать нам об этом лично. Меньшее, что мы можем сделать, прибыть вовремя.
      – Верно, мистер Скотт, – заявил Гэри. – Давайте двигать.
      Когда другие мужчины проследовали мимо него по пути к двери, он положил руку на плечо Келсо и сказал:
      – А скажите мне, лейтенант, вам нравится хорошая еда?
      Пойманный врасплох рулевой от хохота сложился пополам и едва не ударился плечом о переборку возле двери. Удержав его на нужном курсе, навигатор повел его к выходу. Все-таки он обещал Джиму, что не нанесет Келсо вреда, а он прежде всего был человеком слова.
      Кирк окинул взглядом своих офицеров, которые оставляли командный состав. Шестеро из них – Спок, Пайпер, Келсо, Скотт, Сулу и Олден – разместились вокруг гладкого овального стола зала совещаний. И Гэри. Конечно Гэри.
      – Насколько вы все знаете, – сказал капитан сквозь вездесущий гул двигателей, – система Мулари включает бинарную пару звезд в потенциально катастрофической конфигурации, которые по какой-то причине интересуют Федерацию в первую очередь.
      Головы согласно кивнули. Кирк продолжал.
      – Мы знаем, что такая конфигурация вызывает сильные вспышки сверхновых, когда одна из звезд довольно таки близко подходит к другой. А значит мы должны быть готовы поднять наши щиты на полную силу, как только приблизимся к координатам системы.
      – Я чувствую «но», – сказал Гэри.
      Капитан кивнул.
      – Вы верно чувствуете, мистер Митчелл. Совсем недавно сенсоры дальнего радиуса действия засекли нечто, к чему мы оказались неготовы –а именно серию подпространственных червоточин.
      – Серию? – повторил Келсо. – Значит больше чем одну?
      – Больше чем одну, – подтвердил Кирк. – Они размером от сотни до двух тысяч метров в диаметре. К тому же они, кажется, появляются и исчезают без явной схемы.
      – Червоточины по своей природе непредсказуемы, – заметил Спок.
      – Это я слышал, – сказал капитан. – И если бы в той системе были какие-нибудь населенные планеты, у нас, естественно, была бы причина для тревоги. К счастью этого нет. Нам придется волноваться только о себе.
      – И вы хотите узнать, что мы можем сделать, чтобы беспокоиться немного меньше, – рискнул предположить Пайпер.
      – Точно, – сказал Кирк. – Есть предложения?
      Олден нахмурился.
      – Нам стоит изучить, предшествует ли появлению червоточин какие-либо активные частицы. – Он улыбнулся Споку. – Может быть мы научимся предсказывать непредсказуемое.
      Вулканец как обычно с абсолютно бесстрастным лицом пожал плечами.
      – Конечно можно попытаться, – сказал он.
      – Мы не знаем, производят ли эти червоточины какое-либо напряжение, – глубокомысленно заметил Скотти, – но на всякий случай стоит отвести как можно больше энергии к импульсным двигателям.
      – Хорошая идея, – сказал капитан.
      Он прекрасно знал, что все равно не может пустить в ход варп двигатель «Энтерпрайза». Внутри солнечной системы, особенно такой сложной как Мулари, варп маневр может их уничтожить.
      – Есть еще одна проблема, – отметил Сулу.
      – Какая? – спросил Кирк.
      – Наши сенсоры, – ответил физик, наклоняясь вперед. – При добавочных магнитных полях и эмиссии рентгеновских лучей, с которыми нам придется столкнуться, мы сможем благополучно войти и выйти, но так и не собрать нужной информации.
      – Он прав, – сказал Скотти. – Как бы ни было жаль. Разрушающаяся пара звезд достаточно редка. Но окруженная червоточинами… – Он покачал головой. – Такое может быть только раз в жизни.
      – Нам придется перекалибровать сенсоры, – категорически заявил Спок. – Используя более широкую полосу частот, мы увеличим вероятность сбора необходимых данных.
      Это имело смысл, поэтому капитан заинтересовался. Потом он заметил, что Гэри качает головой.
      – Таким способом, – сказал навигатор, – мы ограничим себя в сроках сбора данных. Лучше найти верную частоту и работать на ней.
      Вулканец поднял бровь.
      – Опасный маневр.
      – Риск наше дело, – сказал ему Гэри. Он снова повернулся к Кирку. – Сэр, это моя рекомендация.
      Капитан обдумал эти два варианта. Ему не понадобилось много времени, чтобы принять решение.
      – Чтож, посмотрим, не сможем ли мы найти оптимальную частоту, как предлагает мистер Митчелл. – Он обвел их всех взглядом. – Джентльмены, мне нужно, чтобы вы занялись этим немедленно. Мы окажемся возле внешних границ Мулари раньше, чем узнаем об этом.
      Его объявление было встречено хором утвердительных ответов. Казалось всем нетерпелось заняться своими задачами – или скорее всем, кроме первого офицера. Спок казался совсем не увлеченным, а его инопланетные черты лица были совершенно лишены воодушевления.
      Хотя с другой стороны он был вулканцем, размышлял Кирк. Его народ умел скрывать свои чувства. Капитан встал.
      – Свободны, – сказал он.
      Его офицеры тоже встали и просочились прочь из зала совещаний. Спок приблизился к двери последним. Кирк заметил, что вулканец на мгновение заколебался, словно решался сказать что-то еще. Но потом он вышел вслед за остальными.
 

 
      Через час после окончания встречи в конференц-зале, Спок все еще продолжал прокручивать ее в уме. Он вспомнил, как в юности преодолевая коридор до своей комнаты, он учился избегать эмоций вроде гнева, зависти или негодования. Он стремился походить на Сурака, древнего вулканского философа, который учил, что мудрости можно достичь только занятиями и применением логики.
      Однако он думал, что трудно не чувствовать недовольства капитаном, который сделал то, что казалось ему неверным выбором. И еще труднее было от того, что этот выбор казалось базировался на дружбе, а не на холодных фактах.
       Нет, сказал себе Спок. Я не позволю своим эмоциям управлять мною. Я приму решение своего командира, как того требует мой долг, в соответствии с клятвами, которые я давал.
      К тому же была вероятность, что он был неправ и в стратегии сенсоров и в степени влияния Митчелла на капитана Кирка. Была вероятность, что он слишком близко принимал ситуацию, чтобы быть объективным.
      Как учил Сурак, все восприятие по своей природе субъективно – даже у вулканских мастеров колинар. Сурак говорил, что все наблюдения окрашиваются уникальным набором опыта и ожиданий наблюдателя.
      Говоря по справедливости, капитан был почти безупречен за время своего короткого пребывания в качестве капитана «Энтерпрайза» – как был безупречен до него капитан Пайк. Учитывая то, что Кирк преодолел все препятствия в галактике, чтобы встать на этот путь, казалось более чем вероятным, что он справится и с препятствиями, которыми их наградит система Мулари.
       Я буду бороться со своим негодованием, сказал себе Спок. Я одолею свое недовольство. И сделав это, я продемонстрирую свою преданность принципам…
      – Слушай, – произнес голос, идущий откуда-то из-за поворота коридора, – ты меня знаешь. Обычно я против таких дел. Но в то, что я видел в конференц-зале, мне трудно поверить.
      – Там было что-то настолько ужасное? – спросил второй голос – слишком высокий, чтобы принадлежать не женщине.
      – По крайней мере мне так показалось, – сказал первый голос. – Я имею ввиду предложение Спока прозвучало вполне дельно. Но когда Митчелл предложил альтернативу, капитан поддержал его – точно также, как делает всегда.
      – Ну не знаю, – ответил второй голос. – Я не вижу ничего…
      Внезапно владельцы голосов миновали поворот коридора и вулканец смог их идентифицировать. Когда же парочка увидела его, они резко остановились, явно смущенные вероятностью того, что Спок мог подслушать их беседу.
      – Мистер Олден, – сказал первый офицер. Потом он обратился к спутнице Олдена. – Йомен Смит.
      – Мистер Спок, – ответил офицер по коммуникациям. Он улыбнулся. – Я… не слышал вашего приближения.
      – Понятно, – сказал вулканец. – Иначе вы бы воздержались от обсуждения событий встречи с капитном Кирком, проведенной ранее.
      – Мистер Спок, – начал Олден, – я надеюсь вы не станете говорить капитану, что я не согласен с его решением. Это только…
      – Я не буду упоминать об этом, – заверил его первый офицер.
      Олден кивнул.
      – Спасибо, сэр.
      – Нет никакой надобности благодарить меня, – сказал ему Спок. – Я не вижу никакой пользы в том, чтобы цитировать вас.
      Люди не знали что и сказать на это. Наконец Олден произнес.
      – Хорошо. И все-таки спасибо.
      И после этих слов они продолжи свой путь по коридору. Первый офицер проследил, как они уходят, поглощая услышанное. А потом, вместо того чтобы направиться к своей каюте, как он первоначально собирался, он направился к ближайшему турболифту.
      Капитан стоял посреди большого белостенного гимнастического зала «Энтерпрайза», и пытался представить как бы подойти к турнику. Все-таки в прошлом в академии он был вполне сведущ в этом гимнастическом снаряде. И хотя прошло немало времени с тех пор, как Кирк пробовал любой из своих старых трюков, он полагал, что все еще может выполнить тройное сальто, если от этого будет зависеть его жизнь.
      Когда он усмехнулся от этой мысли, двери гимнастического зала с шипением открылись, и кто-то вошел. Бросив взгляд через плечо, капитан увидел, что это был вулканец, его первый офицер.
      – Мистер Спок, – несколько удивленно сказал он. – Не знал что вы имеете привычку пользоваться спортивным залом.
      – Я не имею, – кратко ответил вулканец, и его голос эхом отразился от переборок… – Так уж случилось, что я пришел сюда, чтобы переговорить с вами, сэр.
      – Со мной? – спросил Кирк. – В таком случае надеюсь у вас не вознникло проблем с тем, чтобы найти меня.
      – Это было совсем незатруднительно, – сказал Спок. – Я собирался сделать это и я это сделал.
      Капитан вздохнул. Были некоторые вещи, которых вулканец не понимал. Очевидно концепция о проблемах была одной из них. Он махнул рукой.
      – Что я могу для вас сделать, мистер Спок?
      Первый офицер Кирка не ответил на его вопрос – по крайней мере не сразу. Вместо этого он сказал:
      – На совещании, которое вы созвали сегодня, вы проигнорировали мою рекомендацию относительно сенсоров корабля.
      Капитан задумался над этим замечанием, и нашел, что не согласен с ним.
      – Не думаю, что я проигнорировал его, Спок. Я отверг его потому, что получил другой совет. Так уж случилось, что я решил принять другое решение.
      Вулканец совсем немного нахмурился.
      – Это ваша стандартная практика… следовать другим решениям, как вы выразились. И как всегда выбор, которому вы следуете, предложен мистером Митчеллом.
      Кирк был больше чем озадачен этими словами.
      – Я не знал об этом, – честно сказал он.
      – Звучит скептически, – заметил Спок.
      Капитан пожал плечами.
      – Наверное да.
      – Тогда советую вам проверить записи, – сказал вулканец. – Вы найдете подтверждение моим словам.
      Кирк улыбнулся, чтобы показать свои лучшие намерения.
      – Даже если бы это было и так, мистер Спок, в моих решениях нет ничего личного… ничего, о чем вам стоило бы беспокоиться.
      – Я думаю иначе, – ответил первый офицер. – Когда я согласился остаться на «Энтерпрайзе» в качестве первого офицера, я полагал, что ко мне будут относиться с надлежащим уважением, как к первому офицеру. В настоящее время, кажется это не имеет места.
      Капитан почувствовал в замечании Спока укол. Без сомнения этого вулканец и добивался.
      – Я сожалею, что вы так чувствуете, – ответил он.
      Но Спока это кажется не удовлетворило. Нисколько.
      – Я могу предположить, – сказал он, – что от моих услуг больше выиграет другое судно.
      Кирк проглотил замечание.
      – Вы просите о переводе?
      – Да, – бесстрастно подтвердил вулканец, и его черты лица были лишены гнева или каких-либо других эмоций.
      Капитан нахмурился, понимая как мало он может сказать в ответ на это.
      – Я приму это к рассмотрению.
      – Спасибо, сэр, – ответил Спок.
      Произнеся эти слова, вулканец не стал задерживаться. Он покинул помещение тем же путем каким и пришел. Кирк посмотрел, как с шипением за первым офицером закрылись двери гимнастического зала, а затем задумался над его словами.
      Это была правда, что капитан испытывал большее доверие к Гэри. Но на это у него были серьезные причины. С одной стороны, он знал Гэри довольно давно, фактически всю свою взрослую жизнь. Большую часть из этого времнени они вдвоем работали то на одном корабле, то на другом. Они научились доверять друг другу, ценить советы друг друга – даже если отказывались им следовать.
      С другой стороны, первый офицер был вулканцем – представителем замкнутой и неэмоциональной расы. Кирку было трудно испытывать доверие к тому, кто всегда мыслил только головой и никогда сердцем.
      Фактически, когда он принял «Энтерпрайз» у Кристофера Пайка, капитан даже не задумывался над тем, чтобы сделать Спока своим первым офицером. А потом Пайк сделал личный запрос. Он попросил капитана повысить Спока, который к тому времени был просто офицером по науке, до положения старшего офицера.
      Кирк конечно мог делать так, как ему нравилось. Однако он не хотел игнорировать рекомендацию кого-то вроде Пайка, который заработал больше почестей, чем любой капитан до него.
      Поэтому он сделал вулканца своим первым офицером, также как и перевел Гэри на борт в качестве навигатора, Пайпера как главу медицинской службы, а Келсо в качестве рулевого. И при этом ниодин из них не был недоволен выбором кандидата вроде Спока.
      А Гэри это задело меньше всего. В конце концов он никогда не вставал на дыбы из-за этого повышения. Единственной его амбицией, в которой он когда-либо признавался, было желание увидеть звезды, а это он мог делать и из-за навигационного пульта «Энтерпрайза».
      Единственные чувства, которые не принял во внимание капитан, были чувства самого вулканца. Он был настолько холоден и отстранен, что Кирк не представлял, что он вообще может иметь какие-либо чувства, и уж тем более что он будет выражать неодобрение ситуацией, независимо от того, как бы она ни обернулась.
      Он не думал так вплоть до последнего момента. Капитан снова посмотрел на двери и вздохнул. Возможно слова Спока имели смысл. Возможно он слишком полагался на советы своего друга Гэри… за счет вулканца и может быть других своих старших офицеров.
       Я должен поразмыслить над этим, решил он. И это не единственный вопрос, который он должен обдумать. В конце концов Спок задал ему вопрос, и он будет ждать ответа.
       Соглашусь ли я с его просьбой и позволю ли ему уйти?спросил себя Кирк. Даже если это будет означать разочарование Криса Пайка? Или же я попытаюсь удержать Спока в надежде, что смогу с этим справиться?
      К сожалению ему пришлось отложить эту проблему туда же, где в ожидании уже томился турник. Внезапно у него возникло гораздо больше досадных проблем, о которых нужно было побеспокоиться.
      Каждый четверг по утрам, с тех пор как они покинули Землю, Гэри Митчелл завтракал со своим другом Джимом в каюте своего капитана. Это был тот случай, которого с нетерпением ожидал навигатор.
      И не потому, что каюта Кирка была больше или содержалась в большем порядке нежели у Митчелла, или потому что там была лучше еда. Ни по одной из этих причин. Просто эти случаи были менее формальными.
      Все- таки капитан и его навигатор были ограничены в том, что они могли сказать друг другу на публике –и Кирк был ограничен больше Митчелла. Но там, в уединении капитанской каюты, они могли говорить или делать то, что им нравилось и при этом быть увереными, что никто их за это не осудит. Они могли обнажать свои души или действовать как легкомысленные дети, и знать, что это никогда не выйдет дальше дверей каюты Кирка.
       По четвергам утром, думал Митчелл, Джим Кирк мог быть обычным человеком, подверженым ошибкам как и все. Он мог на мгновение забыть о том, что он капитан звездолета, и быть только самим собой.
      – Ну и как ты себя чувствуешь? – спросил его Кирк с другого конца обеденного стола.
      Ожидая ответа, капитан опустил ложку в тарелку с овсянкой и молоком – то что навигатор любил называть ?завтраком сельского паренька?.
      – Какие-нибудь жалобы? – подтолкнул его капитан.
      Митчелл пожал плечами.
      – Множество. Но ниодна из них не имеет отношения к тому дротику, который я принял за тебя.
      – Просто проверка, – сказал Кирк.
      – Ты не думай, что я не благодарен, – ответил ему друг. Он полил клиновым сиропом испускающую горячий пар стопку золотисто-коричневых блинчиков, с которых уже струился ручеек топленого масла. – Просто то как медсестра Хинч смотрела на меня… думаю у нее созрела порция ее собственного яда на тот случай, если та диморанская дрянь не добьется своей цели.
      Кирк наградил его смешком.
      – Думаешь медсестра Хинч настолько тебя не любит, что нарушит присягу?
      – Думаю она не любит меня настолько, чтобы стащить фазер и разорвать меня в клочья, – уколол в ответ Митчелл. – Говорю тебе, Джим, я чувствовал холод каждый раз, когда эта женщина приближалась к моей кровати.
      Капитан пожал плечами.
      – Но это не остановило тебя от того, чтобы время от времени действовать ей на нервы.
      – Эй, – сказал навигатор, – я думал, что смогу выкурить ее – ну знаешь, заставлял ее ходить за стулом для меня или еще за чем-нибудь.
      Кирк улыбнулся на это и покачал головой.
      – Если честно, Митч, я не понимаю, почему ты выбрал именно ее. Медсестра Хинч очень преданная личность с безмерным самопожертвованием.
      Митчелл фыркнул.
      – Тоже самое говорили о гунне Атилле. Все зависит от точки зрения.
      Капитан вздохнул.
      – Ты злой парень, Митч. Очень злой.
      Навигатор улыбнулся.
      – Лесть тебе ничего не даст.
      После этого их беседа затихла, уступив место приятному и необходимому поглощению овсяных хлопьев. Навигатор ел свои блины, а его приятел свою овсянку. И при этом Митчелл совсем не чувствовал напряжение за этим молчанием. Он знал Кирка слишком хорошо, чтобы чувствовать себя неловко при любых обстоятельствах. Наконец капитан заговорил первым.
      – Кстати, – сказал он, – меня навестил мистер Спок.
      Навигатор уставился на него, заинтригованный этим замечанием.
      – Навестил?
      Кирк кивнул.
      – Разыскал меня в спортзале. Кажется он был немного взволнован тем, что случилось на вчерашнем совещании.
      Митчелл не понял о чем говорит его друг.
      – Что-то случилось? – спросил он.
      – Если помнишь, – сказал капитан, – Спок предоставил альтернативу твоему плану настройки сенсоров.
      Митчеллу понадобилась всего пара секунд, чтобы вспомнить это.
      – Верно. И насколько я помню, ты его отклонил.
      – Отклонил, – согласился Кирк. – Но оглядываясь назад, я возможно не рассмотрел его так, как оно того заслуживало.
      Навигатор наклонил голову, словно интересуясь, правильно ли он расслышал своего друга.
      – Ты пытаешься сказать мне, что передумал? – спросил он. – Ты, капитан Логика?
      Кирк снова кивнул.
      – Чем больше я об этом думаю, тем больше интересуюсь, был ли смысл в словах Спока. – Он сделал паузу. – К тому же я должен принять во внимание кое-что еще.
      – И что же это? – заинтересованно спросил Митчелл.
      Капитан нахмурился, словно подыскивая лучший способ сказать это.
      – Спок сказал мне, что я слишком много опираюсь на тебя. Он сказал, что я всегда следую твоим предложениям в ущерб предложениям других.
      Навигатор понимающе усмехнулся и проколол очередной блин.
      – Может быть я очень ловко умею делать хорошие предложения, – предположил он.
      – На самом дела и я так думаю, – сказал Кирк. – Но мой первый офицер Спок, Митч. Я не могу дать ему повод думать, что предпочитаю его советам твои – или чьи-либе еще.
      Капитан откинулся на стуле.
      – Если бы эта экспедиция была вопросом жизни и смерти, думаю я был бы вынужден действовать по плану независимо от своих чувств –независимо от того, кто его придумал. Но признаться это не та ситуация, и я собираюсь воспользоваться этой возможностью, чтобы показать Споку, что я ценю его мнение.
      – В самом деле, – сказал навигатор.
      Кирк кивнул.
      – В самом деле.
      Митчелл на мгновение задумался над этим… и понял что нисколько не обижен. А что касалось того, какой из стратегии с сенсорами они последуют… его друг конечно же был прав. Это не был вопрос жизни или смерти.
      – Хорошо, – сказал он. – Ты босс, – и он положил кусок блина в рот.
      Кирк настороженно посмотрел на него.
      – И никаких неприятных чувств?
      Навигатор прожевал, проглотил и пожал плечами.
      – А если бы и были?
      – Я уже передумал однажды, – сказал ему Кирк. – И должен сказать, что это мой предел.
      Митчелл улыбнулся. Чувство юмора у его приятеля значительно улучшилось со времени их дней в академии.
      – Вот что я тебе скажу, – ответил навигатор. – Если ты хочешь, чтобы я занял место позади мистера Спока, я это сделаю. Только не оставляй меня больше с медсестрой Хинч, и тогда я сделаю все что ты хочешь.
      Капитан кивнул, глядя на своего приятеля с благодарностью за понимание.
      – Идет, – сказал он с деланной серьезностью.
      Но Митчелл не был бы самим собой, если бы не поставил условие.
      – С другой стороны, – добавил он, указывая пальцем на Кирка, – не забывай что я рядом, ладно? Все-таки я твоя кроличья лапка.
      Кирк уставился на него.
      – Моя кроличья лапка?
      – Твоя счастливая подкова, – ответил навигатор. – Просто подумай об этом. Где бы ты был без меня? Лежал бы где-нибудь на улицах Хейр’ата, став жертвой чешуйчатых диссидентов? Или может быть стал бы частью гнезда большого коричневого драконьего ястреба на Китиче IV?
      – Вижу связь, – сказал ему капитан.
      – И что еще более важно, – продолжал его друг, – я единственный офицер на борту, который не постесняется сказать тебе, если ты не прав. Ты можешь не признаваться в этом, Джим, но тебе нужен кто-то вроде меня.
      Кирк был вынужден улыбнуться.
      – Звучит так, словно ты незаменим.
      – Ты и наполовину не знаешь насколько, – язвительно заметил Митчелл.
      – В таком случае, – сказал капитан, – постараюсь не давать тебе благодарностей, чтобы не привлекать внимание. Я никого из своих коллег не хотел бы впихнуть на место первого офицера так, как хочу тебя.
      Навигатор иронически хмыкнул.
      – Первым офицером? – эхом отозвался он. – Не смеши меня. Зачем мне эта канцелярская работа и ответственность, если я и так совершенно счастлив?
      Кирк фыркнул.
      – Это ты мне скажи.
      Митчелл одолел остатки апельсинового сока, потом стянул с коленей салфетку и положил ее на стол.
      – Достаточно. Кое-кому из нас нужно сделать кое-какую работу на этом корабле.
      – Ага? – сказал капитан. – И ты не считашь работой то, что я делаю?
      Его приятель покосился на него.
      – Ну… хоть на секунду будь со мной честен. Как трудно наверное говорить: «»Рассчитайте курс на Ригель VII?» Или «активировать тягловый луч, мистер Келсо?» Даже обезьяна может это сделать.
      Черты лица Кирка почти неуловимо затвердели.
      – Ты опасно близок к неподчинению, – сказал он. А потом более легким тоном добавил. – Я могу протащить вас под килем, коммандер.
      Митчелл усмехнулся. Да, у этого парня определенно улучшилось чувство юмора. И он был очень рад поставить это себе в заслугу.
      – Валяй, – сказал он капитану, вставая и относя свой поднос и стакан к репликатору. – То есть, если сможешь найти киль на этой старушке – в чем я сильно сомневаюсь.
      – Напомни мне специально построить его для тебя, – ответил Кирк.
      Навигатор снова рассмеялся и отмахнулся.
      – Увидимся на мостике, – сказал он капитану.
      – На мостике, – эхом отозвался Кирк.
      И с этими словами Митчелл покинул каюту капитана.
 

 
      Кирк наблюдал, как с шипением двери сомкнулись за спиной его друга, весьма довольного таким началом дня. Все-таки Гэри мог поднять шум из-за его замечаний, но не стал этого делать. Он с легкостью принял изменение в стратегии сенсоров.
      И это было хорошо. Потому что, размышлял Кирк, в некотором смысле навигатор действительно был его кроличьей лапкой все эти годы – его самым надежным амулетом удачи. Благодаря своевременной помощи Гэри, капитан выходил из одного опасного положения за другим, пока не услышал о планете под названием Диморус.
      Без сомнения присутствие Гэри эти годы было очень ценным, хотя Кирк иногда этого и не замечал. Этот парень доказывал свое мужество и изобретательность снова и снова, и остальные старшие офицеры знали об этом.
      Но Кирк не хотел зависеть ни от своего друга, ни от других своих офицеров. Он не хотел отворачиваться ни от кого из них. Именно поэтому он был рад, что Гэри не возражал против места «позади» Спока.
      На мгновение он подумал, что ему возможно пришлось бы выбирать между своей дружбой с Гэри Митчеллом и нуждами своей команды. А он надеялся, что этого выбора ему не придется делать никогда. Внезапно его размышления были прерваны голосом Олдена по корабельному интеркому.
      – Капитан, – сказал лейтенант, – у меня сообщение от командования Звездного флота. Только для ваших глаз, сэр.
       Только для ваших глаз. Кирк не часто слышал это определение. И он не мог не задаваться вопросом, какая же ситуация послужила для него основанием. К счастью ему не нужно было долго ждать, чтобы узнать об этом.
      – Переведите сообщение сюда, – сказал он Олдену.
      – Да, сэр-пришел ответ.
      Капитан подошел к своей рабочей станции, которая располагалась на столе в другой части комнаты. Экран монитора показывал ему синее поле с символом Объединенной Федерации Планет, украшенным золотом.
      Мгновение спустя изображение на экране монитора изменилось. Вместо эмблемы Звездного флота, к которой он стал привыкать, он увидел седоволосую женщину в форме тылового адмирала. Кроме того Кирк узнал ее, хотя за годы, что он видел ее в последний раз, она немного изменилась.
      Ее лицо, которое он когда-то считал слишком полным, стало более острым и более строгим. Ее волосы, которые она собирала в пучок, стали седее чем прежде. А выражение лица, более дружелюбное в прежние дни, стало более деловым.
      – Капитан Кирк, – сказала она.
      – Адмирал Менджиони, – ответил он, а его пульс начал частить.
      Когда капитан в первый раз столкнулся с этой женщиной четырнадцать лет назад, она служила первым офицером на «Республике» – корабле класса Конституция – который часто использовался для учебных миссий кадетов. Он и его приятель Гэри как раз принимали участие в одной из таких миссий.
      Однажды ночью, когда «Республика» скользила вдоль федеральной стороны клингонской нейтральной зоны, Менджиони воспользовалась корабельным интеркомом, чтобы заперьть Кирка и его товарищей кадетов по каютам. Приказ не был снят вплоть до следующего утра, и никому из кадетов не сообщили, что же происходило в эти часы.
      Будучи к тому времени полноправным лейтенантом, Кирк постарался выбросить эту проблему из головы. Но Гэри не смог этого сделать. Его просто обуяло желание выяснить, что именно утаивала от них первый офицер.
      В конце концов он убедил Кирка помочь ему пробраться в комнату управления сенсорами «Республики» и взломать записи ночных событий, чтобы они могли получить хотя бы намек на то, из-за чего была вся эта суета. Но они обнаружили, что записи были стерты подчистую – настолько чрезвычайная мера безопасности, что рассматривать ее могло только командование Звездного флота на самых высоких уровнях.
      Они поспешили как можно быстрее удалилиться из комнаты. И тем не менее их задержали страшие офицеры и отправили к капитану «Республики», человеку по имени Бэннок. Гэри боялся, что он погубил их шансы стать офицерами Звездного флота. Однако они сумели избежать неприятностей, отделавшись шлепком по рукам. Гораздо большим наказанием стало то, что они вероятно никогда не узнают, что же случилось той ночью на «Республике».
      Кирк полагал, что больше никогда не услышит об этом инциденте, и еще меньше думал, что сможет разгадать эту тайну. А потом, шесть или семь лет спустя, когда он служил вторым офицером на «Конституции», его корабль получил приказ следовать неким курсом, который в конечном счете должен был привести их к клингонской нейтральной зоне.
      Именно Гэри, который был навигатором того корабля, понял куда они направляются. Это была та же область космоса, которой достигла «Республика», когда Менджиони заперла кадетов по их каютам.
      Вскоре после этого капитан «Конституции» Одженталлер, получил еще одно сообщение – на этот раз от адмирала Эллен Менджиони. Она дала им набор координат, которые и были их местом назначения.
      Естественно Кирк и Гэри к тому времени объединили координаты с именем Менджиони. Они начали задаваться вопросом, имела ли их миссия отношение к тому, что произошло на «Республике», и они жаждали увидеть, чем же в конце концов окажется тайна той ночи.
      Но ниодно из предположений – ни Кирка, ни Гэри – не подготовили их к тому, что они увидели когда достигли заданного места. Внезапно их видовой экран сосредоточился на изображении клингонского линейного крейсера.
      Клингонский корабль… в пространстве Федерации. Но когда Одженталлер подготовил «Конституцию» к сражению и начал приближаться к противнику, адмирал Менджиони заполнила передний видовой экран. Она недвусмысленно велела капитану дезактивировать оружие и отступить.
      Одженталлер спросил у нее, известно ли ей, что в пространстве Федерации находятся клингоны, но для нее казалось это не имело значения. Менджиони просто повторила свой приказ отключить оружие и отойти.
      Потом, словно чтобы нанести новое оскорбление, она добавила, что никто из присутствующих в тот момент на мостике не должен ни с кем обсуждать, то что они видели. И без малейших объснений она отключилась. Так, еще больше удалившись от разрешения, тайна только углубилась. И ни Кирк, ни Гэри больше не видели адмирала Менджиони.
      И вот теперь она была на экране монитора капитана. Он снова почувствовал, как просыпается его любопытство словно крепкий ликер наполняя огнем каждую клеточку его тела. Каждый раз когда он видел Менджиони, он касался темного, трепещущего сердца одной из самых охраняемых тайн Звездного флота.
      – Приятно видеть вас снова, – сказал ей капитан, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.
      – Аналогично, – коротко ответила она.
      – Что я могу для вас сделать? – спросил он Менджиони.
      В прошлом на «Республике» эта женщина казалась теплой, понимающей… почти как мать для служащих под ее началом кадетов. В какой-то момент она стала совершенно другой.
      – Мне нужно кое-куда прокатиться, – сказала ему адмирал. – Со мной будут и кое-кто из ваших старых друзей.
      – Куда проккатиться? – спросил Кирк.
      – Боюсь пока это останется секретом, – сообщила ему Менджиони. – Все что вам нужно знать, что мы будем ждать вас на звездной базе 31.
      – Понятно, – сказал он.
      – Когда нам ждать вас? – спросила она.
      Кирк подсчитал в уме.
      – На варп шесть мы будем там меньше чем через день.
      – Это было бы идеально, – сказала ему адмирал. – Увидимся когда вы прибудете. Менджиони закончила.
      Когда ее изображение исчезло с экрана Кирк нахмурился. Казалось эта женщина по-прежнему была настроена хранить свою тайну. Однако он тоже был настроен. В конце концов капитан уже упустил две возможности узнать то, что случилось на «Республике» той ночью четырнадцать лет назад. И будь он проклят если упустит и эту.
      Гэри Митчелл уже дал команду турболифту и был на пути к мостику, когда услышал как по внутрикорабельной связи «Энтерпрайза» прозвучал голос его друга.
      – Командер Митчелл, это капитан. Я должен поговорить с вами немедленно. И я имею в виду действительно немедленно.
      Учитывая то, что он видел Кирка совсем недавно – всего несолько минут назад – Митчелл понятия не имел, чего же хочет от него этот парень. Может быть он собирается спросить меня, какого размера киль заказать, размышлял навигатор. И тем не менее он ударил по кнопке. Секунду спустя кабинка остановилась, визг мотров стал затихать, а потом и совсем прекратился.
      – Валяй, – сказал он Кирку. – Я здесь один.
      – Тогда держись, – сказал ему капитан.
      Митчелл удивился к чему это.
      – С чего это?
      Кирк сделал паузу – явно для эффекта.
      – Я только что разговаривал с адмиралом Менджиони, – сообщил он навигатору.
      Митчелл удивился бы меньше, если бы под его ногами исчез пол.
      – Нет.
      – Разговаривал, – настаивал капитан. – Личное сообщение, но не больше.
       Личное сообщение, подумал навигатор. Но не засекреченное.
      – Значит тебе решать, чем из этого сообщения ты поделишься со своими бесстрашными старшими офицерами.
      – Верно, – подтвердил Кирк.
      – И что она хотела? – спросил его друг.
      – Получить нас, – сказал капитан. – Она хочет, чтобы мы забрали ее со звездной базы 31. И не только ее, но и кого-то, кого она описала как ?моих старых друзей?.
      – Старые друзья? – эхом отозвался Митчелл, и его любопытство достигло новых высот.
      – Именно так она и сказала.
      – А почему мы это делаем? – поинтересовался навигатор.
      – Менджиони сказала, что эта часть засекречена, – ответил Кирк. – Но естественно я не мог удержаться и не подумать…
      – Что это имеет какое-то отношение к ночи на «Республике», – выпалил Митчелл, закончив его мысль.
       Черт возьми, подумал он. А что если это действительно имеет какое-то отношение к этому? Может быть после всех этих лет мы наконец-то узнаем, почему нас заперли?
      – Точно, – сказал капитан.
      – И когда мы достигнем звездной базы 31? – спросил навигатор. Потом он вскинул руку, хотя Кирк и не мог его видеть. – Нет, не говори. – Он провел в уме быстрые вычисления. – Двадцать два часа плюс минус?
      – Такова была и моя оценка, – ответил его друг. – Если ты не возражаешь против подъема в столь безбожный утренний час, я хотел бы, чтобы ты помог мне встретить адмирала и ее окружение, кем бы они ни были. Все-таки если они мои старые друзья, вероятно и твои тоже.
      Митчелл фыркнул.
      – Шутишь? Ради чего-нибудь вроде этого я готов не спать всю ночь. И это не первый раз, когда эта женщина стоит мне ночного сна. Почему бы не теперь?
      – Думаю да, – сказал Кирк. – Как бы то ни было, тебе пора двигать. И помни – никому ни слова о том, что случилось на «Республике» или на «Конституции». Мы давали клятву молчать.
      – Как я могу об этом забыть? – спросил навигатор.
      – Ну и ладно. Встретимся через несколько минут.
      – Да, сэр, – покорно ответил Митчелл.
      Когда капитан закончил, навигатор вдавил другую кнопку и снова заставил кабинку лифта двигаться. Адмирал Менджиони, думал он, здесь, на «Энтерпрайзе». И не только она, но и кто-то из близких друзей.
      Митчелл жадно потер руки, когда двигатели турболифта снова заскулили. Это может быть очень интересно,сказал он себе. Это и в самом деле может быть очень интересно.
      Кирк стоял между Споком и Гэри перед темным диском транспортаторной платформы «Энтерпрайза». Платформа была пуста, хотя капитан был уверен, что это ненадолго.
      – Старые друзья, – размышлял вулканец.
      – Именно так и сказала адмирал, – ответил Кирк.
      – С которыми вы служили на другом корабле, – заметил первый офицер.
      – Верно, Спок, – сказал капитан.
      Со своим другом с одного боку и Споком с другого, Кирк чувствовал себя так, словно балансирует. Его первым желнием было привести в комнату транспортации одного Гэри, учитывая то, что он знает Менджиони и ее спутников также как и Кирк.
      Однако после его разговора с вулканцем, капитан опасался делать то, что исключало Спока. Поэтому, надеясь на сохранение мира, он попросил первого офицера тоже появиться здесь.
      – Это не может быть Бэннок, – сказал Гэри не в первый раз. – Бэннок в отставке, не так ли? И Горфинкль тоже.
      – Мы скоро узнаем это, – сказал Кирк.
      Мгновение спустя, словно в доказательство его предсказания, воздух перед ними слегка заколебался и замерцал от эффекта транспортации. Начали материализовываться их гости – всего пятеро. Естественно одним из них была адмирал Менджиони. Она казалась стройнее, чем помнил ее капитан, эффект явно усиливающийся от линии кроя ее золотистой адмиральской униформы.
      Рядом с Менджиони стоял широкоплечий Андреас Родайнос. Когда Кирк встретился с ним в первый раз, этот мужчина был начальником службы безопасности на «Республике». За эти четырнадцать лет Родайноса постоянно повышали по рангам управления Звездного флота, хотя казалось он не слишком постарел. На глаз Кирка он выглядел столь же сильным и в такой же хорошей форме как всегда.
      Миико Тарш, вобиллит, который был врачом на «Республике», был совсем другой историей. С его желтоватой порослью на белом головнм гребне, и клыками, краснокожий доктор давным давно казался капитану старым. Теперь же он казался определенно древним.
      Хоган Браун стоял позади Тарша. Как и Родайнос бывший главный инженер «Республики» не слишком изменился. В настоящее время он был главным инженером другого звездолета, и в его черной густой бороде затесались несколько седых волосков, но его улыбка по прежнему была ослепительной.
      Кирка не удивило присутствие никого из этих людей. Все-таки тайна началась на «Республике» и было естественно, что ее прежние офицеры останутся с ней связаны. Но пятый член команды Менджиони был совершенно неожиданным. Пока капитан «Энтерпрайза» пристально смотрел в ее огромные черные глаза, на него нахлынули воспоминания. Более того, личные воспоминания.
      Фелана, подумал он. Фелана Юдрин – платиноволосая красотка андорианка, с которой у него на «Республике»состоялась короткая, но страстная и под конец разочаровавшая любовная интрижка.
      Кирк потерял ее следы после того, как они закончили учебу и пошли своими путями. Но судя по форме, которую она носила, и золотым нашивкам на ее рукаве, Фелана сделала хорошую карьеру. Гэри крякнул и выдохнул.
      – Напоминает прежние времена дома.
      – Именно, – прошептал Кирк.
      – Капитан Кирк, – сказала Менджиони, выходя вперед.
      Капитан посмотрел на нее и принял руку, которую она ему протянула.
      – Адмирал, – ответил он. Он повернулся к вулканцу. – Могу я представить моего первого офицера, мистера Спока?
      Менджиони кивнула ему.
      – Мистер Спок.
      – Адмирал, – ответил вулканец.
      Затем она пристально посмотрела на Гэри.
      – И я уже знаю коммандера Митчелла. Я была рада узнать, что он тоже служит на «Энтерпрайзе».
      Гэри улыбнулся.
      – Прошло немало времени, адмирал.
      – Кажется да, – ответила она. Менджиони жестом указала на своих спутников. – Полагаю вы еще помните доктора Тарша?
      – Конечно, – ответил Кирк. – Как вы, доктор?
      – Достаточно хорошо, – ответил Тарш; из-за его вобилитских клыков, насколько помнил капитан, его речь всегда звучала нечленораздельно.
      – И мистера Брауна? – спросила Менджиони.
      – Приятно снова вас видеть, сэр, – тепло заметил капитан, хотя и был по званию старше инженера.
      – Аналогично, – ответил Браун, ухмыляясь своей запатентованной широкой улыбкой.
      Родайнос не стал ждать представления. Он раскинул руки, чтобы обвести весь корабль.
      – Вы прошли длинный путь от рулевого на «Конституции», мистер Кирк.
      Капитан улыбнулся.
      – Как и вы, сэр, – сказал он.
      Наконец он повернулся к Фелане. Ее антенны согнулись вперед, в андорианском жесте уважения.
      – Вы знаете коммандера Юдрин? – спросила Кирка и Гэри адмирал. – Насколько я помню, вы были на «Республике» одновременно с ней.
      – Верно, – ответил капитан. – На самом деле нас вместе назначили в одно место на Хейр’тзане во время встречи телепатов в столице.
      – А, да, – сказала Меджиони, и ее глаза вспыхнули от воспоминаний. – Тогда мне не нужно ее представлять?
      – Нет, адмирал, – заверила ее Фелана.
      Менджиони снова повернулась к Кирку.
      – Спасибо что были так быстры, капитан. Теперь, если у вас нет возражений, я хотела бы удалиться в мою каюту. Я последние дни слишком мало спала.
      Капитан кивнул.
      – Конечно. Мистер Спок покажет всем вам ваши комнаты. – Он заколебался. – У вас на уме какой-то особый курс, адмирал?
      Менджиони едва заметно улыбнулась.
      – Я думаю мы знаем, какой курс у меня на уме, – сказала она.
      Кирк почти чувствовал, как глаза Гэри прожигают дыру в его черепе. К тому же он знал почему.
      – Но это может подождать, пока мы не разместимся, – продолжила адмирал. Она повернулась к вулканцу. – Ну, мистер Спок?
      Бросив почтительный взгляд на Кирка, первый офицер направился к дверям из комнаты транспортации. Когда перед ним открылись двери, адмирал, Родайнос, Браун и Тарш последовали за ним. Только Фелана на мгновение заколебалась, словно хотела что-то сказать капитану. Но потом она передумала, потому что вышла вслед за остальными.
      Гэри повернулся к нему и произнес как можно тише, чтобы его не услышал Кайл за своим пультом транспортатора.
      – Она все еще хочет тебя, Джим.
      Кирк нахмурился, вспоминая мягкость ее синей кожи под своими пальцами.
      – Митч, то что случилось между нами… было пятнадцать лет назад. Сомневаюсь что я произвел на нее большое впечатление.
      – Ты слишком мало себя ценишь, – сказал его друг.
      – А ты ценишь слишком много, – ответил капитан. Он посмотрел на техника транспортатора. – Спасибо мистер Кайл.
      Кайл улыбнулся.
      – Пожалуйста, сэр.
      Махнув Гэри, Кирк направился к дверям. Навигатор шел следом. Но никто из них не сказал ни слова, пока они не вышли в коридор.
      – Так, подведем итог, – сказал Гэри. – У нас есть четыре бывших офицера с «Республики», на которой началась эта тайна, и бывший кадет, которая был с нами там же. И адмирал Менджиони своим замечанием только что признала, что ты знаешь куда мы направляемся.
      Капитан кивнул.
      – Похоже все сходится.
      – Но это не означает, что нас посвятят в то, что происходит, – напомнил ему навигатор. – В конце концов Одженталлера оставили в невеении. Возможно и Бэннока тоже.
      Кирк уставился на него.
      – Может быть на этот раз нам улыбнется удача.
      – Люди сами делают свою удачу, – заметил Гэри. – Мы не сможем определить что происходит, если…
      Он остановился. Мгновение спустя из-за поворота впереди вышли несколько девушек энсинов. Капитан и его друг кивнули им, когда они проходили мимо, и энсины кивнули в ответ. Потом девушки продолжили свой путь.
      – … если мы не предпримем никаких действий, – закончил навигатор, удостоверившись, что энсины находятся вне зоны слышимости.
      Кирк нахмурился.
      – Где то я это уже слышал? И почему это мне кажется, что грядет трибунал?
      – Я не говорю о взломе записей сенсоров, – сказал ему Гэри. – Я говорю о… ладно, я не знаю о чем говорю. Но это может быть последний шанс добраться до сути.
      Капитан вздохнул.
      – Знаю. Я сам об этом думал. – Он посмотрел на своего друга. – Я посмотрю что можно сделать, ладно?
      Навигатор пожал плечами.
      – Полагаю так будет лучше.
 

 
      Кирк едва возвратился на мостик, когда адмирал связалась с ним по корабельному интеркому.
      – Капитан Кирк, – сказал она, – это адмирал Менджиони. Я хотела бы встретиться с вами в вашем конференц-зале как можно скорее.
      Капитан не мог отклонить это приглашение – да к тому же и не хотел делать этого. Он страстно желал узнать все, что намеревалась передать ему Менджиони.
      – Иду, – ответил он.
      Гэри повернулся, чтобы через плечо бросить взгляд на своего друга. Казалось он говорил: ?давай Джим?. Капитан прямо встретил взгляд своего приятеля, словно отвечая: ?я постараюсь?. Передав мостик Споку, он направился к турболифту. При его приближении двери с шипением открылись, пропуская его. Когда они снова закрылись, он запрограммировал лифт доставить его к конференц-залу.
      Пока он прислушивался к высокому гулу турболифта, Кирк не мог не гореть от нетерпения. Что если адмирал открыто расскажет ему то, что он хотел знать даже без его просьбы? Ведь такое было возможно, не так ли?
       Несомненно, думал он. Ради такого случая можно было бы перемахнуть варп девять, хотя он не думал, что кто-нибудь сможет сделать такое в ближайшее время. Мгновение спустя гул лифта уменьшился, кабинка прекратила движение и двери открылись. Выйдя, капитан повернул налево, и направился по коридору. Конференц-зал, насколько он знал, располагался всего в нескольких метрах от следующего пересечения.
      Он был почти на месте, когда увидел, что Менджиони приближается с другой стороны. Вовремя, подумал Кирк.
      – Капитан, – сказала она.
      – Адмирал, – ответил он.
      Двери в комнату совещаний разошлись в стороны, и она вошла внутрь. Капитан последовал за ней. Когда двери за ним закрылись, они сели на свои места и повернулись лицом друг к другу.
      – У меня есть для вас набор координат, – сказала без предисловия Менджиони. Потом она назвала их.
      Кирк тотчас же узнал их. Это были те же самые координаты, на которые семь лет назад послали «Конституцию» – местонахождение планеты М-класса в нейтральном секторе космоса. Но что именно привлекало внимание Звездного флота к этой планете с того времени, как он был кадетом… эту часть все еще нужно объяснить, размышлял капитан. И эта часть интересовала его больше всего.
      – Мы должны оказаться там как можно скорее, – отметила адмирал. – Я рекомендую варп шесть.
      Кирку не нравилось, когда ему указывали, как использовать его корабль. Однако он вынужден был признать, что Менджиони имеет на это право.
      – У этой планеты есть название? – спросил он.
      – Только номер, – ответила она.
      – И вы должны будете сделать там какие-то важные дела, когда мы туда доберемся, – размышлял он. – Вы и персонал, который вы взяли с собой.
      – Несомненно, – ответила адмирал.
      Капитан умудрился улыбнуться.
      – Но вы не хотите рассказать мне, что же такое вы собираетесь делать.
      – Верно, – подтвердила Менджиони.
      Кирк откинулся на спинку стула и уставился на нее через стол.
      – Это мой корабль, адмирал. И моя команда. Думаю я имею право знать.
      Менджиони казалось была заинтригована его признанием.
      – Знаете, – сказала она, – это забавно. Капитан Одженталлер насколько я помню, тоже думал, что имеет право знать.
      Капитан не ожидал меньшего от этой женщины.
      – Но в конце концов, – продолжала адмирал, – он понял необходимость выполнения миссии не зная этого. – На мгновение морщинки вокруг ее глаз расправились. – Мне очень жаль, капитан, но я не могу поделиться вами деталями, как не могла разделить их с капитаном Одженталлером. К сожалению это невозможно.
      Кирка не удовлетворил ответ женщины.
      – Мне не нравится лезть в ситуацию с закрытыми глазами.
      – Мне бы на вашем месте это тоже не понавилось, – признала адмирал. – И насколько вам известно, – продолжила Менджиони, – я была на вашем месте. И тем не менее именно так и должно быть.
      Капитан не чувствовал к ней никакой враждебности. В конце концов она просто следовала приказам. Но ему не нравилась мысль, что им манипулируют, даже когда этим занимался Звездный флот.
      – К тому же, – сказала она, – я хочу, чтобы вы поклялись, что ваша команда на мостике сохранит это в тайне, точно также как вы поклялись сохранить тайну, когда служили на «Конституции». Никто из них не должен рассказывать об этой миссии или ссылаться на нее.
      Кирк прикусил внутреннюю часть щеки. Он хотел бы возразить позиции адмирала. Он хотел бы потребовать от нее объяснений. Однако он был просто капитаном. В его распоряжении не было вариантов.
      – Как пожелаете, – натянуто сказал он Менджиони.
      Адмирал кивнула.
      – Спасибо, капитан. А теперь я хотела бы вернуться в свою каюту. Это был долгий день.
      – Разумеется, – сказал Кирк.
      К сожалению это все.
      Гэри Митчелл никогда не хотел быть капитаном звездолета. Его амбиции никогда не заходили дальше навигационного пульта. Но на этот раз он очень хотел быть командиром «Энтерпрайза». Таким образом, думал он проводя стандартную программу диагностики на своей навигационной консоли, он оказался бы в зале совещаний вместе с адмиралом Менджиони вместо своего друга.
      Нет, он не думал, что Кирк не постарается выжать до последней капли информацию из адмирала. Все-таки капитан хотел знать что происходит не меньше, чем навигатор. Но Митчелла не волновали нарушения правил. Может быть он надавил бы на Менджиони сильнее, сбросив со счетов пресловутые намеки…
      Навигатор остановил себя и вздохнул. Именно поэтому ты никогда не окажешься в том конференц-зале, сказал он себе. Ты слишком много рискуешь, чтобы получить ответственность за четыреста разумных жизней. Дай своему другу шанс,сказал он себе. Позволь Джиму делать то, что он может по своему. Если у адмирала можно что-то выведать…
      Внезапно его мысли прервал свист открывающихся дверей турболифта. Повернувшись вместе со стулом, Митчелл увидел, как Кирк выбрался из кабинки и спустился к своему центральному креслу.
      Навигатор продолжал пялиться на капитана, понимая, что в конечном счете поймает взгляд своего друга. На это требовалось время, но Кирк все-таки встретился с его пристальным взглядом. На мгновение его лицо окаменело.
       Ну же,думал Митчелл, что ты узнал?
      Капитан ничего не сказал. Он так очевидно нахмурился в знак признания поражения, что навигатору не нужны были слова, которые Кирк мог бы произнести вслух.
       Проклятье, подумал Митчелл и его настроение упало. Даже теперь они хотят держать нас в неведении. Даже теперь.
      Едва Кирк, с разочарованием, нависшим над ним как черное облако, опустился в свое кресло, он заметил своего йомена, приближающегося к нему с паддом в руке.
      – Капитан, – сказала она.
      Он кивнул ей.
      – Джонс.
      Женщина нахмурилась.
      – Смит, сэр.
      Капитан уставился на нее.
      – Смит? – повторил он, интересуясь что именно она имела ввиду.
      – Это мое имя, сэр, – объяснила йомен с самым покорным видом. – Вы назвали меня Джонс.
      Кирк почувствовал, как нахлынуло смятение. Ну конечно же, ее звали Смит. И если бы он не был столь отвлечен тем, что сказала ему Менджиони в зале совещаний – или точнее тем о чем она не сочла нужным ему рассказать – он никогда не сделал бы такую нелепую ошибку.
      Он видел, как Спок изучает его из-за научной станции мостика. Понятно, подумал капитан, вулканец был совсем не впечатлен умственными способностями своего начальства. Кирк повернулся к йомен.
      – Мои извинения, – сказал он ей.
      Она понимающе улыбнулась.
      – Все в порядке, сэр.
      Но все было совсем не в порядке, и капитан знал это. Он решил запомнить имя Смит, чтобы в следующий раз обратиться к ней правильно. Взяв у йомен падд, он снова посмотрел на Гэри. Навигатор повернулся лицом к видовому экрану, но Кирк чувствовал его разочарование. Он излучал его также, как солнце излучает тепло и свет.
      Капитану было жаль, что он не смог принести лучшие новости со своего поединка с адмиралом – или хотя бы добиться надежды на то, что-то на горизонте. Однако н не думал, что Менджиони станет более общительной по ходу миссии. Она довольно четко дала понять, что Кирк просто не будет в курсе дела.
      Вздохнув, он погрузился в бюрократических хлам, который предоставила ему йомен – отчеты о потреблении топлива, грузовые декларации и тому подобное. Капитану понадобилось больше получаса, чтобы пробежаться по ним, и на протяжении этого времени он много раз ловил себя на том, что его мысли блуждают, и всегда в одном и том же направлении.
      Он хотел бы никогда не знать Менджиони. Он хотел бы никогда не оказываться в тех координатах, которые она дала. И больше всего он хотел бы никогда не видеть клингонский корабль в пространстве Федерации. Но он все это видел. А увидев это, было сложно сконцентрироваться на чем-либо еще.
      Наконец Кирк закончил с последним пунктом в падде йомен. Повернувшись к ней, он вернул ей устройство и улыбнулся.
      – Спасибо за терпение, – сказал он ей.
      Джонс… нет, Смит улыбнулась ему в ответ.
      – Без проблем, сэр.
      После этого она покинула его и отправилась к турболифту. Смит, повторил про себя капитан. Ее зовут Смит. Почему у меня с этим такие проблемы?
      Остальная часть утра Кирка прошла в неторопливых трудах. Когда его смена наконец-то закончилась, он снова передал контроль над мостиком Споку, вошел в турболифт, и ввел адрес назначения.
      В прежние дни капитан предпочел бы отправиться в рек-зал, чтобы разделить обед со Скотти или Пайпером. Но в этот особенный день он не думал, что станет для них хорошей компанией. Вместо этого он решил пообедать в своей каюте.
      Меньше чем через минуту двери лифта открылись на нужной палубе, и Кирк вышел. Он прошел по коридору полпути, когда услышал как женский голос называет его имя. Обернувшись он увидел кто это был. Она стояла там, освещенная сверху, и каждая черта ее лица выглядела столь же захватывающе, как и в тот первый раз, когда капитан увидел ее на «Республике». Он почувствовал к ней прежнее притяжение. Невероятным усилием воли он его придушил.
      – Командер Юдрин, – сказал Кирк.
      Андорианка нахмурилась, когда он воспользовался ее официальным званием.
      – У вас найдется минутка? – спросила она его.
      Капитан пожал плечами.
      – Я хотел пообедать в своей каюте. Присоединитесь ко мне.
      Фелана кивнула.
      – Да, конечно. Это даст нам возможность поговорить.
      Он мгновение изучал ее, задавайсь вопросом, о чем же она хочет поговорить. Потом махнул в направлении своей каюты.
      – Сюда, – сказал он.
      Когда они добрались до двери, Кирк ввел свой личный код и дверь скользнула в сторону. Андорианка обвела это место взглядом больших черных глаз, возможно сравнивая его с каким-то заранее представленным мнением, которое она держала в уме.
      – Пожалуйста, входите, – сказал он.
      – Спасибо, – ответила Фелана и ее антенны прижались к ее платиновым волосам в андорианском выражении благодарности. Дверь с шипением закрылась за ними.
      – Садитесь, – сказал ей капитан. Потом он направился к репликатору. – Чем я могу вас угостить? – спросил он.
      – Я не очень голодна, – сказала она, и ее большие черные глаза умоляюще посмотрели на него. – Может быть тарелку супа уррл с ростками кайзис. Да, и кукурузу в початках.
      Он уставился на нее, чевствуя как нахлынули воспоминания.
      – Кукурузу?
      Коммандер улыбнулась, на мгновение превратившись в кадета, которого он знал четырнадцать лет назад.
      – Помните как мне не нравилось, когда она застревала между зубами?
      Кирк кивнул.
      – Теперь, когда вы это упомянули, да.
      Когда он в первый раз предложил ей кукурузу, то тотчас же пожалел об этом. Она пожала плечами и ее улыбка угасла.
      – Похоже я к ней привыкла.
      – Наверное, – скзал он.
      Он запрограммировал репликатор на то что просила Фелана вместе со стаканом томатного сока. Все-таки она очень любила томатный сок, когда они были на «Республике». Потом он затребовал сэндвич с цыпленком, салатом и нарезанными огурчиками, и чашку черного кофе для себя. Все это появилось на подносе с серебряной отделкой, который он принес к черному обеденному столу в центре своей приемной.
      – Пахнет приятно, – сказала андорианка, прикрывая глаза и вдыхая аромат супа уррл.
      – Я передам ваши комплименты повару, – пошутил капитан.
      Она открыла глаза, но не ответила на его шутку. Она просто взяла свой обед и прибор с подноса и принялась за еду. Пару минут ни Кирк ни его гостья не говорили ни слова. Потом любопытство капитана взяло верх над ним и он спросил.
      – Ну и как вы попали к адмиралу Менджиони?
      Фелана зачерпнула последнюю каплю супа и смаковала ее. Потом она отодвинула пустую тарелку и посмотрела на хозяина.
      – Несколько лет назад, – сказала она, – я служила на «Худе» вторым офицером. Мы состыковались со звездной базой 20 для увольнения на берег. Но через несоклько часов меня снова отозвали на корабль.
      Ее глаза на мгновение застекленели.
      – Когда я вошла в комнату совещаний, – продолжила андорианка, – я обнаружила, что внутри меня ждут адмирал и коммандер Родайнос. Они спросили, счастлива ли я на «Худе». Я ответила что да. Адмирал сказала, что ей очень жаль, потому что через несколько часов мне придется покинуть корабль.
      Кирк фыркнул.
      – Довольно резко, не так ли?
      – Очень резко, – подтвердила андорианка. – С тех пор я стала чатью ее команды вместе с Родайносом, Таршем и иногда Брауном.
      – И чем же занимается эта команда? – спросил капитан.
      Фелана встретила его пристальный взгляд.
      – Я не могу этого сказать, – ответила она. – Думаю вы знали об этом еще до того как спросили.
      Он с улыбкой признал это утверждение.
      – Я подозревал.
      Она посмотрела на его стакан.
      – Ваш кофе уже замерз.
      Кирк посмотрел вниз и увидел жалкий клочок пара пробивающийся от него.
      – Действительно.
      Он сделал глоток и обнаружил, что кофе был горячее чем выглядел. Тем временем его гостья воспользовалась отсрочкой и с явным удовольствием принялась жевать кукурузу. Капитан понял, чот будет трудно заставить андорианку снова заговорить о работе. Было вполне очевидно, что она сменила тему по особой причине. Поэтому он удивился, когда она внезапно отложила кукурузу, посмотрела ему в глаза и произнесла.
      – Я хочу чтобы вы кое-что знали.
      – Что именно? – спросил он.
      Ее антенны изогнулись вперед, говоря об ее искренности.
      – Мне не нравиться отказывать вам в информации.
      – Да? – сказал Кирк.
      – Но этого от меня требует Звездный флот, – сказала она и ее глаза заискрились подобно жидкому обсидиану.
      Он постарался проигнорировать это.
      – Как скажете.
      Фелана вздохнула.
      – Я знаю о чем вы думаете –что я все еще строго следую правилам. Что я не люблю рисковать больше чем нужно. Но это не так, Джим. Я научилась рисковать, когда нужно. Я научилась обходить правила.
      Капитан не знал что и ответить на это.
      – Я не сомневаюсь, – наконец сказал он.
      – Но Звездный флот просил меня в этой миссии держать рот закрытым, – продолжала андорианка. – И пока они так говорят, я должна с этим соглашаться. – Она наклонила голову. – Ты ведь понимаешь это?
      – У вас есть приказ, – признал Кирк.
      Но в его голосе не было инамека на горечь. Фелана сочувственно посмотрела на него.
      – Я знаю что вы чувствуете. Однажды я сама чувствовала тоже самое, помнишь? тогда, на «Республике»? Обманутые. Исключенные. Мне казалось, что Звездный флот пускает… какое же у вас есть выражение? Пускает…?
      – Пыль в глаза? – предположил он.
      – Да. Именно, – подтвердила она. – Я знаю как это может расстраивать.
      Капитан кивнул.
      – Я ценю вашу искренность.
      Он также оценил чувственную полноту ее губ, нежный изгиб длинной шеи, и ее опьяняющий запах. Он оценил то, как свет вспыхивал в ее волосахи глубокой тьме ее глаз. Но он не стал упоминать это.
      Все таки они вместе провели немало дней и ночей на «Республике». Если бы Кирк уклонился от тона ?старых друзей?, если бы он предложил что-то более сближающее, он просто мог поставить свою гостью в неудобное положение… а этого он не хотел.
      – Итак, – сказала коммандер, явно стараясь снова сменить тему, – вы сохранили связи со своими друзьями по академии? Я имею в виду кроме мистера Митчелла?
      Капитан пожал плечами.
      – С некоторыми. Вы Карла Вильгельма Брэндхорста, соседа Гэи по комнате в его первый год обучения?
      Фелана на мгновение задумалась. Внезапно ее глаза прояснились.
      – Да, – ответила она. – Это был высокий рыжеволосый парень?
      – Именно, – сказал Кирк. – Теперь он главный офицер по науке на «Потемкине». И насколько я слышал, он делает там отличную работу.
      Она кивнула.
      – Это хорошо. – Ее тонкие брови немного сморщились. – А как… как же его имя? Тот, который злился на вас за то, что вы указали на его оплошность?
      Капитан знал кого она имеет ввиду.
      – Бен Финней.
      – Да… Финней, – сказала андорианка, пробуя ростки казиса. – Вы знаете что с ним случилось?
      – Собственно говоря, – с радостью сказал Кирк, – он простил меня спустя несколько лет после того, как я закончил академию, и мы снова стали друзьями. Я могу добавить хорошими друзьями. Он даже назвал в мою честь свою дочь.
      Она улыбнулась.
      – В самом деле?
      – Угу. Он сейчас офицер на «Эскалибуре», – сказал капитан, – но я надеюсь перевести его на «Энтерпрайз». Было бы хорошо иметь его рядом.
      – Не сомневаюсь, – ответила Фелана, возвращая свое внимание росткам казиса. – Всегда приятно снова видеть старых друзей… даже если ты знал их короткое время.
      Кирк был не уверен, но это прозвучало так, словно она говорила о нем. Все-таки их отношения были короткими, хотя и чудесными пока продолжались.
      – А вы? – спросил он, наблюдая за ней и пытаясь предугадать ее намерения. – Вы кого-нибудь видите?
      Она покачала головой и ее антенны так же качнулись.
      – Я… одинока, – просто сказала она.
      Капитан почувствовал смятение.
      – Нет, – тихо сказала он, желая перефразировать свой вопрос. – Я имел ввиду… вы видитесь с кем-то, с кем учились в академии?
      Фелана обрела более синий оттенок кожи.
      – Я поняла. – Она сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. – Обычно нет. То есть, я не видела никого из академии. По крайней мере я думаю что не видела. У меня плохая память на лица.
      Кирк фыркнул.
      – Как и у некоторых людей.
      Мгновение никто из них не сказал ни слова. Однако капитан слишком хорошо осознавал ее близость… то как она пахла, то как трепетали ее ноздри, когда она говорила. Андорианка совсем не изменилась, думал он. Она по прежнему была такой же красивой и желанной как в тот день, когда он сказал ей прощай.
      – Забавно, – сказала она, повторяя его мысли. – Прошло уже четырнадцать лет, а кажется что все это случилось вчера.
      – Да, – согласился он.
      Фелана вздрогнула словно от невидимой раны.
      – Ты помнишь когда мы были на той крыше на Хейр’тзане? – спросила она. – И как мы увидели, как удирали похитители с одним из телепатов?
      Кирк помнил это слишком хорошо. Хейр’оч и хейр’тза, которые первоначально были одним народом, пришли к моменту, когда захотели уладить свои разногласия. К сожалению между ними было слишком много крови, и они больше не доверяли друг другу.
      И в это включились телепаты. Один представитель от хейр’оча и один от хейр’тза смогли заключить мир и одновременно поручиться за честность друг друга в этом вопросе.
      Будучи кадетами на «Республике» Кирк, Фелана и Гэри стали частью группы высадки, назначенной на Хейр’тза. Их назначили представлять Федерацию в силах безопасности на Хейр’тза наблюдать за церемонией – правда не на реальную работу. Но когда они увидели как террористы похищают одного из телепатов, они поняли что должны вмешаться.
      Так уж случилось, что они стали свидетелями похищения, когда стояли на крыше в сорока футах от земли. Кирк и Гэри решили спрыгнуть. Но когда Кирк повернулся к Фелине, он увидел в ее глазах колебание.
      Не страх того, что она может пораниться, хотя это было вполне реально. Андорианка колебалась потому, что им приказывали оставаться там где они были. Кирк и Гэри спрыгнули. А Фелана нет.
      До этого момента казалось, что у них с Кирком было общее будущее. Но потом он уже не смог видеть ее в том же самом свете несмотря на ее внешнюю привлекательность.
      – Я помню, – сказал он.
      Андорианка грусно улыбнулась.
      – Знаешь, я только дважды сожалела в своей жизни, – сказала она.
      – Дважды? – переспросил капитан.
      – Я жалела что тогда не спрыгнула, – ответила она.
      Он тоже пожалел что она тогда не спрыгнула, но не стал это говорить ради ее чувств.
      – А твое другое сожаление? – поинтересовался он.
      Фелана посмотрела на него. Довольно долго. Наконец она пожала плечами.
      – Не имеет значения. Ничего, правда.
      Кирк не смог избавиться от ощущения, что оказался на краю секрета столь же большого и таинственного, как и тайна адмирала Менджиони. Он чувствовал что если надавит, то заставит свою гостью рассказать, каково было ее второе сожаление. Но это было несправедливо по отношению к ней. Все-таки он был не уверен, скажи она ему это, что бы он сделал в ответ.
      – Я должна идти, – сказала андорианка, отодвигаясь от стола. – Мне нужно сделать кое-какие приготовления.
      – Конечно, – ответил он.
      Капитан многое отдал бы за то, чтобы узнать что это за приготовления. Но Фелана уже сказала ему, что не может разглашать ничего об их миссии, и он не верил что женщина передумает.
      Фелана встала из-за стола, оставив томатный сазглашать ничего об их миссии, и он не думал что женщина передумает.мирала Менджиони. ок нетронутым. Может быть она не любила его больше так, как думал Кирк. Или же это было ложное воспоминание, что она его любила?
      – Думаю, я увижу тебя позже, – сказала андорианка.
      Капитан встал, чтобы быть вежливым.
      – Позже, – согласился он.
      После этого Фелана покинула его, оставив капитана «Энтерпрайза» наедине с его мыслями.
 

 
      Больше недели Митчелл прокладывать курс «Энтерпрайза» днем и умудрялся налетать на членов команды Менджиони по ночам. Это было не так то легко. Адмирал созывала одно совещание за другим, реквизируя зал совещаний на четыре, а иногда и на пять часов в день. Навигатор не знал, действительно ли люди Менджиони имели так много чтобы сказать друг другу, или же она просто хотела держать их подальше от команды Кирка.
      Возможно адмирал узнала об обеде коммандера Юдрин с приятелем Митчелла Джимом. А возможно и нет, учитывая то, что об этом не знал никто кроме капитана, андорианки и навигатора… и Кирк заставил Митчелла поклясться, что он ничего никому не скажет.
      В любом случае Митчелл был настроен загнать в угол одного из офицеров, с которыми прибыла Менджиони. Наконец ночью, перед тем как они должны были достигнуть заданных координат, он получил желаемое.
      – Эй, – окликнул он, заметив Хогана Брауна в коридоре возле инженерного. Возможно мужчина что-то обсуждал с мистером Скоттом. – Подождите, коммандер.
      Инженер оглянулся на навигатора и остановился.
      – Мистер Митчелл. Я думал что столкнусь с вами гораздо раньше.
      – Почему это? – спросил навигатор, улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой, догоняя человека.
      Браун пожал плечами.
      – Ну не знаю. Просто насколько я помню, вам крайне нетерпелось узнать, что же произошло тогда на «Республике». Могу предположить, что вы все еще стремитесь к этому.
      – А если да? – спросил Митчелл.
      Инженер усмехнулся в ответ, посрамив улыбку навигатора.
      – Это было бы понятно. Никому не нравится, когда упускаешь что-то важное, коммандер, и меньше всего естественно такому любознательному молодому человеку как вы.
      – Значит вы сочувствуете, – сказал навигатор.
      – Совершенно, – ответил Браун. Он взял Митчелла за руку. – Идемте.
      Навигатор последовал за инженером в зал.
      – Вы ведь знаете что я хочу узнать?
      Инженер усмехнулся.
      – Я был бы дураком, если бы не знал.
      Митчелл посмотрел на него.
      – Ну и что бы вы сказали о моих шансах?
      – Обнаружить что-то об этой миссии? – спросил Брайн. Он покачал головой. – Боюсь они невелики. Совсем невелики.
      – Тогда какова цель этой прогулки? – спросил навигатор.
      – Мы спустимся в рек зал, – сказал ему мужина. – Сыграем в трехмерные шахматы. Вы увидите, в свои года я стал самым настоящим поклонником этой игры, а я слышал что вы тоже отличный игрок.
      – Тогда вы неправильно слышали, – сказал Митчелл.
      Глаза Брауна прищурились.
      – прошу прощения?
      – Это не я поклонник трехмерных шахмат на этом корабле, – сказал ему навигатор. Это капитан Кирк.
      Инженер мгновение смотрел на него. Потом грустно улыбнулся.
      – В таком случае, коммандер, увидимся утром.
      И он пошел по коридору один.
      Кирк откинулся на спинку капитанского кресла. Время пришло.
      – Замедляемся до импульсной, – сказал он своему рулевому.
      – Есть импульсная, – ответил Келсо.
      Его консоль защебетала, и «Энтерпрайз» выпал из варпа. На переднем видовом экране мостика сведенные в одну точку разноцветные следы звездного света укоротились и преобразовались в крошечные точки света.
      – Увеличение –фактор пять, – приказал капитан.
      – Фактор пять, – подтвердил Гэри со своего места за навигационной консолью.
      Внезапно перед ними появился ярко – красный мир. Самая удаленная планета в трехпланетной системе, выглядела точно также, как помнил капитан – а он помнил это весьма отчетливо.
      – Класс М, – сказал навигатор.
      Но еще до того как он это подтвердил, Кирк уже знал об этом. Все-таки они с Гэри уже видели этот мир. Что же касается адмирала Менджиони, которая стояла позади кирала Менджиони, которая уже знал об этом. онной консолью.
 
      л желаемое.
      апитанского кресла как призрак, она наблюдала молча. Женщина вошла на мостик несколько минут назад и явно очень ждала этого момента.
      Краем глаза капитан видел, как Спок оторвался от своих научных мониторов, и его резкие черты лица попали в их красноватое свечение. Он повернулся к вулканцу.
      – Сэр, – объявил Спок, – сенсоры указывают на ионный след около планеты.
      Ионный след означал, что там был корабль. Или возможно он все еще был там, хотя и скрытый от них планетой. Капитан бросил взгляд через плечо на Менджиони, но адмирал продолжала молчать.
      – Рулевой, – сказал он, – разворот на правый борт. Давайте посмотрим на ситуацию в перспективе.
      – Да, сэр, – ответил Келсо.
      Его консоль запищала, и планета класса М начала вращаться. Фактически двигался корабль, показывая с каждым моментом прохождения все большую часть планеты. Через минуту, подумал Кирк, он заметил что-то на линии горизонта.
      – Судно, – сказал он вслух. – Увеличение фактор семь.
      – Фактор семь, – повторил Гэри.
      Корабль прыжком приблизился к ним. Теперь его можно было опознать и легче идентифицировать, что же это такое.
      – Боже мой, – выдохнул Келсо.
      Капитан напомнил себе, что его рулевого не было на мостике звездолета «Конституция» семь лет назад. Поэтому когда Келсо увидел угловатый синий клингонский линейный крейсер, который в эту минуту заполнил их видовой экран, а его гондолы простирались словно крылья хищной птицы, было понятно что он будет удивлен даже больше Кирка. Но удивленный или нет, капитан должен был защищать свою команду.
      – Красная тревога, – рявкнул он, стискивая челюсти. – Поднять щиты, подать энергию на оружие.
      В своей памяти Кирк слышал, как капитан Одженталер произносит те же команды, а его голос разносится по всему мостику «Конституции». Он видел, как его собственные пальцы летают над рулевым управлением, а сам воздух, казалось, наливается цветом крови. Он чувствовал напряжение всех вокруг него как что-то ощутимое.
      – Щиты подняты, – подтвердил Спок, – Оружейные батареи почти полностью заряжены.
      – Они вам не понадобятся, – сказала Менджиони со спокойной уверенностью.
      Капитан развернулся вместе с креслом и уставился на нее.
      – Вы ведь знали что мы здесь найдем?
      – Я знала что это возможно, – ответила адмирал.
      – Вы могли бы предупредить меня, – сказал ей Кирк.
      Глаза Менджиони внезапно сверкнули.
      – Я буду предупреждать вас, если и когда буду уверена, что это необходимо, капитан. А теперь отключите оружие и расслабьтесь.
      Вулканец повернулся к своему командиру. Кирк с неохотой кивнул и повернулся к видовому экрану. Семь лет назад клингонский корабль медленно развернулся, чтобы встать к ним лицом. Этот даже не побеспокоился. Он просто поддерживал свое положение и орбиту, словно «Энтерпрайза» не существовало.
      – Выйдите на синхронную орбиту, – сказала адмирал, – на противоположной стороне от клингонского корабля – на тот случай если кто-то решится положить зудящий палец на спусковой механизм.
      – На моем корабле никто этого не сделает, – указал капитан.
      – Я говорю не только о вашем корабле, – ответила Менджиони. – Поверьте мне, капитан Кирк, тем клингонам наше присутствие нравится не больше чем нам их.
      Кирк пвернулся к рулевому.
      – Вы слышали адмирала, мистер Келсо. Установите орбиту.
      – Да, сэр, – пришел ответ.
      Мгновение спустя «Энтерпрайз» начал разворачиваться на левый борт – подальше от линейного крейсера к точке напротив них на экваторе планеты. Капитан бросил украдкой взгляд на Менджиони. Казалось она была удовлетворена тем, как все проходит.
      И все же Кирк понятия не имел, что именно делает здесь его корабль и команда. Это было похоже на прорыв через космос без передних сенсоров, подумал он. В прежние дни, до возникновения межзвездных перелетов, это называлось полетом вслепую.
      Когда они приблизились к планете, клингонский линейный крейсер начал исчезать за горизонтом, превратившись в маленькое дерзкое солнце. Наконец о исчез из вида полностью.
      – Я и моя команда транспортируемся на поверхность планеты, – резко объявилаадмирал. – Мы дадим вашему технику координаты в соответствующее время.
      – Понятно, – сказал капитан. – А вы можете сказать, как долго намерены там оставаться?
      Выражение лица Менджиони стало настороженным.
      – Я должен это знать, – настаивал он. – Если что-то пойдет не так как надо, я должен буду забрать вас.
      Адмирал на мгновение задумалась, затем кивнула.
      – Полчаса максимум. Что-нибудь дольше этого, и будет провал. Но должна вам сказать, я не жду ничего такого.
       А кто ждет?подумал Кирк. Но он удержал это при себе.
      Келсо ловко вывел «Энтерпрайз» на орбиту планеты. Как только он отключил импульсные двигатели, Менджиони покинула мостик. Двери за ее спиной закрылись с тихим шипением. Именно тогда Гэри обернулсяи уставился на капитана. Кислое выражение его лица было зеркальным отражением лица Кирка.
      Навигатор казалось был готов выдать комментарий об адмирале, но к счастью он воздержался. Все-таки Менджиони была старшим офицером, и это все еще было судно Звездного флота.
      Капитан впился взглядом в видовой экран, с которого его дразнила грубая красная поверхность планеты. Что ждет там?размышлял он. Что там такое важгное и для клингонов и для Федерации, что обе стороны захотели ради этого приостановить военные действия?
      Слишком много вопросов, думал Кирк, и совсем мало ответов. И то как все это выглядело, не давало возможности что в ближайшее время все изменится.
      – Капитан, – сказал Олден, – мистер Кайл сообщает, что команда адмирала транспортировалась благополучно.
      Кирк кивнул.
      – Спасибо, лейтенант.
      Теперь в любой момент, сказал он себе, Менджиони и остальные окажутся в самомсердце одной из самых больших тайн Звездного флота. Они согревадлись от понимания этого. Он готов был дать что угодно, чтобы очутиться на планете рядом с ними… чтобы увидеть собственными глазами, что же там черт возьми происходит.
      Пока он так думал, он увидел что Гэри снова обернулся. Но на этот раз он не выглядел слишком рассерженным. Он кивнул головой в сторону своих мониторов, словно приглашая капитана взглянуть на что-то.
      Кирк приблизился к навигационной консоли и заглянул через плчо своего друга. Большая часть мониторов Гэри отражала положение «Энтерпрайза» в пространстве. Только один из них показывал другое – преобладающие условия в особом месте на поверхности планеты.
      Капитан просмотрел информацию на мониторе. Сенсоры показывали пять жизненных форм – три человеческих, одну вобиллита и одну андорианскую неподалеку от северного полюса планеты. И больше никаких других признаков разумной жизни.
      Но были признаки энергетического барьера – нет, двух. И каждый из них блокировал концы кривого с неприступными стенами каньона. К сожалению корабельные сенсоры не могли проникнуть сквозь барьер – что было не удивительно – или стены каньона. Очевидно в них находился какой-то минерал, который препятствовал сканированию сенсорами дальнего радиуса действия.
      Очевидно именно в том каньоне было то, что не должна была видеть Федерация. Что-то, что нельзя выпустить даже на планете.
       Интересно, подумал Кирк. Выражение лица его друга говорило о том, что он тоже нашел это интересным. Но ни у кого из них не было данных, чтобы разгадать тайну адмирала.
      – Продолжайте, – сказал капитан навигатору со вздохом.
      Потом он вернулся на свое место в центре и стал ждать сообщения от Менджиони.
      Фелана Юдрин заслонила свои глаза от голубовато-зеленого жара неба. Потом она пристально посмотрела на огромное гравитонное поле, которое величественно простиралось поперек входа в ржаво-красный каньон.
      Гравитонный барьер кипел от синхронно-фазированной энергии, достаточно мощной даже для того, чтобы противостоять продолжительное время огню фазера Х-типа. Более того, думала она, это была та же самая технология, благодаря которой звездолеты Федерации могли в полете отклонять космические обломки.
      С ним была только одна проблема. Вытирая пот со лба андорианка направила свое внимание к маленькому, черному, восьмиугольному устройству для хранения энергии, который она держала в руке. Считывания этого устройства были пусты, что означало что оно было неисправно – а это подразумевало, что и гравитонный проектор тоже был неисправен.
      Юдрин повернула налево, затем направо, оценивая участок с двумя дюжинами других гравитонных проекторов, которые были установлены на треногах на скалистой, красной поверхности планеты. Все они работали идеально.
      Перед ней был единственный проектор, из которого она удалила поврежденный энергетический магазин, бывший мертвым как камень. К счастью, сказала себе андорианка, его сбой не должен был привести к каким-либо серьезным последствиям.
      Он оставлял узкий, едва заметный промежуток в гравитонном поле, на который через тридцать секунд обратят внимание другие проекторы. И тогда проекторы с обеих сторон промежутка расширят свои щели эмиттеров, чтобы заполнить его.
       Но что будет, если в эти тридцать секунд что-то случится? спросила она себя. Что если…
      Она остановила себя, решив что пора действовать а не продолжать размышлять. Сняв с пояса коммуникатор, она щелчком открыла его.
      – Командер Юдрин адмиралу Менджиони. Адмирал, отзовитесь.
      Ответ Менджиони пришел почти немедленно.
      – В чем дело, коммандер?
      – У меня здесь поврежденный проектор, – сообщила андорианка. Она снова вытерла лоб, возмущаясь интенсивной жарой,к оторая казалось исходила отовсюду. – Его энергетический магазин перестал работать.
      Адмирал чертыхнулась, затем сказала что-то что Юдрин не расслышала. Казалось она говорила с одним из других офицеров в команде. Казалось что тот другой что-то ответил.
      – Командер, – сказала Менджиони, – у нас могут быть проблемы.
      Несмотря на жару андорианка почувствовала струйку холодного пота на спине.
      – Какие проблемы? – спросила она.
      – Мы еще не просканировали весь каньон, – сказала она, – но возможно один из наших субъектов отсутствует.
      Внезапно Юдрин почувствовала сухость во рту.
      – Отсутствует? – эхом отозвалась она, стараясь не выдать голосом своего беспокойства.
      – Это может ничего не значить, – сказала адмирал, – но с учетом того что вы сказали о проекторе, мы должны быть как можно более осторожными. Вы знаете насколько опасным может быть прорыв безопасности.
      Андорианка свободной рукой вытащила фазер.
      – Да, – ответила она с притворным спокойствием, сканируя практически бесплодную местность вокруг себя. – Я прекрасно знаю насколько это может быть опасно.
      – Хорошо, – ответила Менджиони. – Я предупрежу остальных. А тем временем я хочу, чтобы вы продолжили свой свой на восток. Коммандер Родайнос и я сохраним нашу позицию до тех пор пока вы сюда не доберетесь.
      Конечно адмирал могла бы просто вернуть их на «Энтерпрайз». Но они должны были остаться на поверхности планеты, пока не определят было ли нарушение или нет.
      – Принято, – сказала она. – Юдрин закончила.
      Бросив еще один бстрый взгляд вокруг, она рысью направилась в сторону Менджиони. Ее антенны наклонились вперед в положение настороженности. Вряд ли они хоть сколько смогут ей помочь. За более чем миллион лет назад черепные придатки у ее народа стали столь же рудиментарными, как и аппендикс у человека.
      Оставив позади последние треноги с гравитонными проекторами, андорианка прижалась к отвесным красным утесам, которые возвышались слева от нее. Справа скальные формации были ниже и не такими гладкими, но также были лишены растительности, а потому, заметила она с облегчением, были также лишены и укромных мест.
      Хотя она была в отличной форме, жара добралась до нее с удивительной быстотой. Ее сердце начало биться вдвое сильнее нормального, и она слышала дыхание, громко застревает в горле. Вот и висите там, сказала себе Юдрин, и воспользовалась свободной рукой, чтобы снова вытереть пот. Позиция Менджиони была на расстоянии двух километров, когда они начали. Ты увидишь ее всего через несколько минут.
      И вдруг что-то справа попало в поле зрения – какое-то движение. Инстинктивно она развернулась и навела на это фазер. Рубиново-красный луч поднял от склона облако охряной пыли и разбросал вокруг обломки. Но когда пыль осела и андорианка остановилась чтобы посмотреть, во что же она стреляла, стало очевидно что там ничего не было.
      Она сглотнула, что с ее пересохшим горлом было нелегкой задачей. Я не ошиблась, сказала она себе. Я что-то видела. Но…Какой-то звук оторвал от ее раздумий. Звук, словно ноги стукнулись об твердую поверхность.
      Когда Юдрин обернулась, на нее, закрывая солнце, упала тень. Она попыталась выстрелить в это, но что-то тяжелое с силой сдавило ее запястье, вынудив ее выпустить фазер. А потом невероятная тяжесть швырнула ее на поверхность, выбив дух.
      Бронзовое солнце над ней осветило сзади лохматый силуэт ее противника, мешая рассмотреть его получше. Но то что она увидела было безжалостным и почти демоническим. Огромный кулак казалось взмыл в небо а потом резко упал в ее направлении. Удар ощутился так, словно он сломал ей челюсть, а может быть и скулу. Но Юдрин по прежнему цеплялась за сознание, ощутив во рту сильный металлический привкус крови.
      – VeQ, – прорычал ее противник.
      Она слишком поздно поняла что произошло. Он прятался в складках скалы слева от нее, ожидая ее приближения. Когда же он ее заметил, то бросил камешек на склон справа, надеясь отвлечь от себя ее внимание. И как идиотка Юдрин купилась на это.
      Потом он преодолел расстояние между ними и сбросил ее вниз. И теперь пригвоздив андорианку он собирался убить ее из-за горячей мести. Собрав оставшиеся силы, коммандер попробовала добраться до глаз врага. Она подумала, что если бы смогла вонзить в них ногти, то заставила бы его скатиться с нее.
      Но он оказался для нее слишком быстрым, слишком сильным. Он одной рукой перехватил ее обе. Потом он протянул другую руку к ее горлу и сжал. Юдрин отчаянно хватала воздух, но все было напрасно. Она чувствовала как уплывает вдаль, видела, как округ все окутывает тьма. А потом она вообще перестала видеть и чувствовать.
 

 
      Кирк понял, что барабанит пальцами по подлокотникам, и заставил себя остановиться.с другой стороны он не мог винить себя за нетерпение. И без того было плохо не знать о том, что делает на поверхности Менджиони. Но все это время прождать на орбите… это было слишком. Потом он услышал как кто-то напряженным голосом произнес.
      – Сэр?
      Обернувшись он увидел, что это Спок просит его внимания со своего поста за научной станцией мостика. Нет, подумал капитан, не просит. Требует. За те месяцы, что Кирк знал вулканца, Спок проявлял себя только хмурыми взглядами. Теперь же он выглядел явно взволнованным, а его темные глаза увеличились от опасения.
      – Что там? – спросил капитан.
      – Команда адмирала больше не одна, – сообщил первый офицер с явной настойчивостью. – Сенсоры регистрируют еще одну жизненную форму в непосредственной близости от команды высадки.
      Кирк понял беспокойство Спока. Вскочив, он вышел из командного центра и поднялся на уровень коммуникационной станции. Олден, тоже слышавший слова Спока, уже пытался вызвать Менджиони и ее офицеров.
      – Есть что-нибудь? – спросил капитан, хватаясь за спинку стула офицера по связи и нависая на ним.
      К несчастью Олден покачал головой.
      – Их коммуникаторы работают, но ответа нет.
      Кирк шепотом выругался и направился опять к своему месту. Вдавив кнопку, которая открывала ему прямую линию к комнате транспортации, он рявкнул.
      – Мистер Кайл!
      – Да, сэр, – пришел удивленный ответ техника.
      – Захватите команду высадки адмирала и транспортируйте их назад, – сказал ему капитан.
      – Будет сделано, сэр, – заверил его Кайл.
      Кирк повернулся к своему приятелю Гэри. Навигатор выглядел очень обеспокоенным, словно одна из его знаменитых вспышек проницательности показала ему что-то, чего он не хотел видеть. Капитан снова посмотрел на Спока.
      – Есть информация о тех признаках жизни? – спросил он вулканца.
      Черты лица Спока заливал темно-красный свет его мониторов, а его брови от концентрации нахмурились.
      – Я думаю… – начал он.
      – Что? – подтолкнул его Кирк.
      Первый офицер помрачнел еще больше. Потом он уставился на капитана.
      – Я собирался сказать, что это были клингонские признаки жизни, сэр. Но я не совсем уверен в этом выводе.
      Кирк скрипнул зубами. Что если Менджиони ошаблась, доверяя тому клингонскому крейсеру?спросил он себя. В конце концов предательство казалось было специальностью клингонов.
      – Кайл засек их, – внезапно объявил Олден.
      Капитан уставился на видовой экран, словно этот дерзкий красно-оранжевый мир мог попытаться помешать ему востребовать назад его людей. После этого он снова вдавил кнопку интеркома.
      – Заряжайте, – рявкнул он.
      Пошли секунды. От техника транспортатора должен был прийти ответ, но его не было.
      – Мистер Кайл, – сказал Кирк, – что-то не так?
      И тогда он кое-что услышал… но не то, чего ожидал. Интерком донес до него серию беспорядочных гортанных проклятий – которые могла бы издать целая свора кровожадных клингонов. И внезапно капитан понял. Развернувшись к Гэри он выпалил.
      – Блокируйте транспортатор!
      Навигатор занялся своей консолью. Но когда он поднял глаза, на его лице было заметно разочарование.
      – Слишком поздно, – сообщил он. – Он снова действует!
       А систему невозможно было блокировать в процессе транспортировки, размышлял Кирк. Он был так сконструирован, но теперь этоработало против них. Подавив проклятие, капитан вдавил на подлокотнике другую кнопку.
      – Служба безопасности, – сказал он. – Это Кирк. У нас незваные гости в комнате транспортации. Имейте ввиду, там могут быть заложники, в том числе и адмирал Менджиони и ее команда.
      Конечно к этому времени захватчики уже могли убить их. Но капитан не хотел думать над такой возможностью.
      – Я иду, – добавил он. – Кирк закончил.
      Едва он произнес эти слова, как ему в голову пришла мысль, что можно взять с собой кого-нибудь еще на тот случай если команды службы безопасности не хватит – кого-то, кто будет знать чего он хочет до того, как он этого захочет. А на этом корабле под такое описание подходил только один человек.
      – Мистер Спок, – сказал капитан.
      Вулканец с надеждой повернулся к нему.
      – Да, сэр?
      – Мостик ваш, – сказал ему Кирк. Потом он посмотрел на Гэри. – Мистер Митчелл, вы со мной.
      Казалось Спок на какое-то мгновение удивился. Потом он покорно встал и двинулся через мостик капитанскому креслу. Одновременно с этим Кирк направился к турболифту, сказав себе что обдумает скрытый смысл этого момента позже.
      Двери лифта открылись, и капитан вошел в кабинку. Когда его навигатор присоединился к нему, он ввел координаты комнаты транспортации. Гэри посмотрел на него.
      – Нам понадобятся фазеры, – сказал он, когда заскулили двигатели турболифта.
      – В коридоре есть шкафчик, – ответил Кирк, име ввиду коридор между турболифтом и комнатой транспортации.
      Его приятель казалось представил себе этто и кивнул.
      – Верно.
      Они мчались по кораблю со скоростью, едва заметной по гулу двигателей турболифта и вибрации пола у них под ногами. Прежде чем капитан осознал это, двери лифта с шипением открылись, и они выскочили в коридор. Как он и сказал Гэри, слева в нескольких метрах вниз по коридору, находился шкафчик с запасными фазерами. Они остановились ровно настолько, чтобы открыть его командным коом и извлечь два фазера. А потом, когда панель скользнув закрыла отделение для хранения, они бросились в зал с оружием в руках.
      Приблизившись к левому повороту коридора, Кирк притормозил и выглянул из-за угла. Его приятель сделал тоже самое. В конце прохода капитан видел оранжевые двери комнаты транспортации. Между ними и дверями никого и ничего не было.
      – Захватчики ушли, – сказал Гэри.
      Кирк повернулся и посмотрел на него.
      – Это говорит твое шестое чувство?
      – Это говорит мой здравый смысл, – ответил ему Гэри. – Если бы их догнала команда службы безопасности, здесь бы все еще бушевало сражение.
      Капитан кивнул и снова уставился на двери.
      – Дельная мысль. И все же давай будем осторожны.
      Он приблизился к комнате транспортации. Естественно его приятель следовал прямо за ним. Прежде чем их заметили сенсоры на переборке и активировали механизм открывания дверей, капитан жестом велел Гэри повернуть налево. Сам Кирк двинулся вправо.
      Мгновение капитан изучал коридор позади них, чтобы удостовериться что ему и его навигатору не устроили засаду с тыла. Потом он на полметра приблизился к входу в комнату транспортации и поднял фазер. Гэри с другой стороны от входа сделал тоже самое.
      Двери разошлись в стороны, показав несколько фигур. Три из них лежали на палубе. Еще две стояли возле них на коленях, а две других стояли. Когда последние четверо заметили капитана, их фазеры метнулись в его направлении. Потом они заметили и Гэри и двое из них нацелили свое оружие на него. Но прежде чем они открыли огонь, Кирк крикнул, чтобы они не стреляли.
      – Это капитан! – добавил он.
      – И лейтенант Митчелл! – сказал навигатор со своей позиции на другой стороне входа.
      Вооруженные фигуры внутри, все в офицеры службы безопасности в однотонных красных рубашках, расслабились и опустили фазеры. Они выглядели напряженными до предела.
      – Прошу прощения, сэр, – сказал один из них Кирку.
      – Ничего, – сказал капитан.
      Заткнув фазер за пояс, он вошел в комнату транспортации и уставился на тела, распростертые на палубе. Всего их было шесть. Он увидел адмирала и ее команду высадки, а также лейтенанта Кайла.
      На мгновение Кирк испугался, что все они мертвы – все стали жертвами того, кто транспортировался вместе с ними. Потом он увидел, как одна из жертв шевельнула головой, словно пытаясь избавиться от эффекта оглушения.
      Это была Фелана. Она застонала, попыталась сесть, но один из офицеров охраны снова уложил ее на пол. Капитан опустился на колени рядом с андорианкой и заметил на ее лице темно-синие ушибы.
      – Вызовите доктора Пайпера, – сказал он ближайшему офицеру – человеку по имени Рейборн. – Скажите ему, пусть поспешит.
      – Да, сэр, – ответил офицер охраны.
      Кирк повернулся к Метьюсу, другому офицеру.
      – Как я понимаю, вы нашли их такими?
      – Да, сэр, – сообщил Метьюс.
      – И вы не видели незваных гостей? – спросил капитан.
      Мужчина кивнул.
      – Верно, сэр.
      Кирк посмотрел на Фелину, и убрал с ее лица беспризорную прядь платиновых волос.
      – Командер Юдрин, – тихо сказал он, стараясь держать под контролем свой гнев и беспокойство, – что там произошло?
      Когда андорианка посомтрела на него своими большими черными глазами, ее антенны изргнулись в направлении капитана.
      – Они застали меня врасплох, – хрипло ответила она. – Я думала что я… что я умерла. А потом я очнулась и обнаружила, что кто-то несет меня на плече.
      Кирк наклонился ниже.
      – Кто нес?
      Глаза Фелины сощурились, и она медленно покачала головой из стороны в сторону.
      – Это засекречено…
      – Вот только этого не надо! – выпалил он. – Черт возьми, они хозяйничают на моем корабле! Я должен знать что происходит!
      Андорианка казалось была готова придерживаться своей позиции. Но потом она должно быть увидела смысл в том, о чем он говорил, и смягчилась.
      – Они клингоны, – сказал она.
      Капитан принял эту информацию, но она казалась неполной. Менджиони и ее люди спустились на планету, вооруженные фазерами и возможно знали чего ожидать. И их застали врасплох кучка невооруженных клингонов?
      – Там что-то большее, – заключил он. – И я это узнаю.
      В этот момент зашевелился лейтеннат Кайл. Один из охранников приблизился, чтобы помочь ему. Фелана облизнула губы.
      – Они не обычные клингоны, – объяснила она. – Они были улучшены. Сделаны более сильными, более быстрыми.
      Кирк покачал головой.
      – Как?
      Услышав щелчки, капитан поднял глаза и увидел, что Гэри барабанит пальцами по поверхности пульта транспортатора. Он явно просматривал системный журнал.
      – Одно ясно, – сказал навигатор, – то как они зесь оказались. Они подождали, пока адмирал и ее команда высадки попадут под эффект транспортации, а потом напросились подвезти.
      – Сколько их? – спросил Кирк.
      Гэри нахмурился, снова сверившись с записями в журнале.
      – Судя по количеству материала, который проник через буфер, похоже их было пять или шесть.
      – Проклятые ублюдки, – прорычал Кайл, опираясь на локоть несмотря на попытки офицера охранника удержать его.
      Кирк повернулся к технику транспортатора и увидел у него под глазом глубокую кровоточащую рану.
      – Это не ваша вина, – сказал он Кайлу.
      Мужчина вздохнул.
      – Я заметил что что-то не так, сэр, но к тому времени стало слишком поздно. Они уже прорвались.
      – А после этого они подняли кое-кого из своих друзей, – заметил навигатор, продолжая анализировать журнал транспортатора. – Если быть точным, то еще десять человек. – Он посмотрел на капитана. – Значит всего их пятнадцать или шестнадцать.
      Пятнадцать или шестнадцать захватчиков казалось не представляли серьезной проблемы, подумал капитан, даже если они были вооружены оружием, изъятым у коиманды Менджиони. И несмотря на то что произошло, он сомневался, что эти клингоны были настолько опасными, как их считала Фелана.
      Едва он закончил эту мысль, как в комнату вместе с тремя медсестрами ворвался доктор Пайпер. Офицеры службы безопасности отступили, чтобы дать им место. Склонившись над ближайшим пострадавшим – так случилось что им оказалась адмирал Менджиони – доктор провел над ней медицинским трикодером. Потом, проверив показания, он повернулся к капитану.
      – У нее серьезная трава головы, – сказал Пайпер. – Я должен доставить ее в лазарет и держать под наблюдением.
      Кирк кивнул.
      – Как скажете, доктор. Но вы не можете нести ее по коридорам. Кто бы ни причинил ей эту травму, он все еще свободно разгуливает по «Энтерпрайзу».
      Пайпер казалось был готов возразить. Но потом он вспомнил, что есть альтернатива. Должно быть Гэри тоже понял это, потому что его пальцы уже летали над пультом управления транспортатором.
      – Вас понял, – сказал он.
      К тому времени когда он был готов, медсетры доктора сообщили о состоянии Тарша, Брауна и Родайноса. Их раны тоже были серьезными, хотя Менджиони оставалась худшей из них.
      – Заряжайте, – сказал капитан.
      В следующую секунду Пайпер, его медсестры, Менджиони, Родайнос, Брайн и Тарш оказались окутанными мерцающими световыми цилиндрами. Потом они исчезли, словно их там никогда и не было.
      – Капитан Кирк, – сказала Фелана.
      Он повернулся к ней.
      – Да?
      – Позвольте мне помочь, – попросила она.
      С громким ворчанием она подтянула ебя в сидячее положение. Кирк знал о чем она просила, и восхищался ее мужеством, но вынужден был отклонить ее просьбу.
      – По моему это не слишком удачная мысль, – сказал он ей. – Кроме того на этом корабле хорошая служба безопасности. Мы найдем этих клингонов прежде чем они натворят что-нибудь плохое.
      Андорианка скептически посмотрела на него. Но произнесла только:
      – Надеюсь вы правы.
      Капитан мог бы заверить ее в этом, но у него не было возможности. Прежде чем он смог произнести хотя бы слово, Фелана исчезла в сиянии транспортатора. Карк посмотрел как она исчезла вместе с Брауном и Кайлом. Потом повернулся к своему навигатору и офицерам охраны.
      – У нас есть работа, – сказал он им.
 

 
      Скотти шепотом выругался.
      – Клингоны, сэр? – спросил он. – Прямо здесь, на корабле?
      В это было трудно поверить. И тем не менее голос Кирка по интеркому, пробивающийся сквозь пульсирующие звуки инженерного зала, подтвердил то, что он сказал мгновение назад.
      – Прямо здесь, на корабле, мистер Скотт. Их примерно шестнадцать и некоторые из них вооружены фазерными пистолетами. И это еще не все, – уточнил капитан. – Эти клингоны были каким-то образом улучшены. Они сильнее и быстрее чем те, которых мы знаем.
      Скотти уставился на полдюжины офицеров, сидящих за контрольными консолями или работающих на помосте. Они выглядели встревоженными этими новостями. Честно говоря, подумал главный инженер, он сам был немного взволнован. Кирк продолжил.
      – Возможно они попытаются найти машинное отделение, а затем использовать это как свое преимущество. Конечно это только один из вариантов. Я посмотрю как можно их выставить с корабля.
      – Да, сэр, – согласился Скотти. – Что нам делать если мы их увидим?
      – К вам направляется команда службы безопасности, – сказал капитан. – А до тех пор держите клингонов подальше от двигателей. Будет гораздо легче с ними справиться, если они не приставят к нашим головам оружие.
      Инженер кивнул.
      – Я понимаю, сэр. Вам не стоит беспокоиться –мы позаботимся об этом месте пока не придет помощь.
      – Спасибо, Скотти.
      Шотландец окинул взглядом своих подчиненных. Естественно все они учились в академии, и все были способны справиться с подобной ситуацией. Но они не вооружены. А если сообщение капитана верно, клингоны вооружены. Если это не была причина для беспокойства, Скотти не знал, что же ей могло быть.
      Если бы он был незваным гостем на «Энтерпрайзе», размышлял капитан, то одним из первых мест, которое он попробовал бы достигнуть, был отсек шатлов. Конечно был небольшой шанс, что клингоны могут завладеть хорошо укрепленным, и весьма недоступным местом вроде инженерного прежде чем их остановят. Но намного выше были шансы на то, что они завладеют шатлом, чтобы выбраться из большого корабля, и найти укромное место на поверхности планеты.
      Тогда законные владельцы шатла будут вынуждены транспортироваться вниз или спуститься на другом шатле, подвергнув при этом себя всевозможным опасностям и неизвестности. А Кирк во что бы то ни стало хотел этого избежать.
      Поэтому, как только он связался с наиболее вероятными целями захватчиков и предупредил персонал, отвечающий за них, отсек шатлов стал главной целью капитана. И он оставался им до тех пор пока он и его служба безопасности не добрались до коридора, ведущего к отсеку шатлов… и не установили, что это место свободно от присутствия клингонов.
      – Вы уверены? – спросил Кирк.
      Рейборн проконсультировался со своим трикодера, нацелив его на двери, ведущие на палубу шатлов.
      – Да, сэр, – ответил он. – Здесь нет никаких клингонов. По крайней мере нет…
      Внезапно кроваво-красный луч фазера поразил человека в спину, швырнув его для начала о переборку перед ним. Когда Метьюс и другие два офицера развернулись, чтобы открыть ответный огонь, Кирк и Гэри оттащили Рейборна с линии огня.
      К счастью офицер охраны был все еще жив. Поразивший его луч не был настроен на смертельный уровень, заметил капитан. А значит была вероятность, что клингоны не знакомы с технологией Федерации – особенно если учесть, что они провели на поверхности планеты последние четырнадцать лет если не больше. Возможно они даже не заметили, что фазер имеет больше одного уровня регулировки.
      Внезапно луч поразил в грудь второго офицера и он распластался на полу. Пока Гэри пытался вытащить его с линии огня, Кирк занял место этого человека. Именно тогда он увидел, против кого они выступили. В дальнем конце коридора находились четыре темные, неповоротливые, длинноволосые фигиры в кожаной одежде. Все они были вооружены фазерами.
      Но хотя они были клингонами, они мало походили на тех клингонов, которых прежде видел капитан. Их брови выдавались вперед над маленькими, дикими глазами. У них были костистые лбы, которые сильно выдавались над тем, что должно было быть линией волос, а их зубы выглядели длинными и варварскими.
      Прежде чем Кирк успел выстрелить, он увидел, как один из захватчиков наставляет на него оружие. Распластавшись по переборке, он увидел как в сантиметре от лица пронесся красный луч, и расплескался на дюраниевой стене позади него.
       Проклятье, подумал он. Даже если эти бегемоты ничего не знают о фазерах, они явно знают как из них целиться.Капитан выстрелил в ответ, но напрасно. Его цель вовремя увернулась, чтобы избежать луча его фазера. А потом быстрее чем мог вообразить Кирк, захватчик выпустил еще один луч.
      Когда это произошло, он промахнулся мимо офицера охраны, в которого кажется целился, но не надолго. Ясно, подумал капитан, клингоны были в невыгодном положении на открытом месте. Ему не нравилась мысль отступать от угрозы на собственном корабле, но самым умным действием было перегруппироваться и использовать возможности, которые предлагал им «Энтерпрайз».
      – Отступаем! – крикнул Кирк, и его голос прозвенел в коридоре сквозь пронзительный свист противоборствующих энергетических разрядов. – Кто-нибудь, свяжитесь с руководителем отека шатлов и велите ему открыть эту дверь!
      Он подождал, пока двое офицеров вместе с ним не отступят за поворот коридора. Потом он тоже отступил, как раз вовремя, чтобы избежать еще один красный залп врага. За спиной капитана Гэри и один из офицеров охраны оттащили своих оглушенных товарищей в коридор, пока другой офицер охраны доставал коммуникатор, чтобы связаться с шефом отсека шатлов.
      Кирк не знал, сколько времени понадобится клингонам, чтобы воспользоваться их преимуществом. Секунда? Может быть две? Если к этому времени двери отсека не откроются, они станут рыбой на сковородке.
      Но двери открылись, скользнув в стороны с ощутимым дуновением воздуха. Они открыли белокурый хвост и фигуру Нджалсдоттир – женщины, отвечающей за нынешнюю смену в отсеке шатлов и нескольких ее техников. Все трое были вооружены фазерами. Ведь на случай критической ситуации в этой секции тоже располагался оружейный шкафчик.
      – Быстрее! – рявкнул капитан, наводя фазер на поворот коридора и пятясь назад.
      – Двигаем! – добавил навигатор, втаскивая Рейборна как можно быстрее в отсек для шатлов.
      И в этот момент появились клингоны. Они высыпали в коридор подобно темной волне, рыча от кровожадных намерений и заполняя пространство одним огненным выстрелом за другим. К несчастью для них для Кирка и его команды это не стало сюрпризом. Выстрел капитана ударил одного из захватчиков в плечо, отшвырнув его на одного из его товарищей. Луч Нджалсдоттир поразил еще одного в живот, швырнув его на колени.
      Техники шаттлов и освободившиеся офицеры охраны были тоже заняты. Их фазерные лучи тоже бросились в атаку и дырявили захватчиков, поражая их в ноги, грудь и даже в голову. Один за другим клингоны шатались и падали.
      Но к тревоге Кирка захватчики не оставались на палубе. Они снова поднимались на ноги и снова стреляли в обороняющихся, не обращая внимания на эффекты фазерного луча, установленного на уровень оглушения, так же как боксер не обращает внимание на скользящий удар.
      Скрипнув зубами капитан установил другой уровень и задел одного из своих противников чуть ниже его волосатого подбородка. Потом он посмотрел через плечо, чтобы посмотреть что делают другие. Гэри и Метьюс втаскивали через порог двух оглушенных специалистов по безопасности. Нджалсдоттир и ее люди тоже стояли на пороге.
      Только Кирк и еще один офицер службы безопасности все еще оставались в коридоре. Если двери отсека шатлов закроются, они попадут в ловушку снаружи. С другой стороны, тогда они не смогут обеспечивать безопасность этой области.
      – Закрывайте двери! – проревел капитан сквозь шум сражения.
      Потом он развернулся и выстрелил еще раз, припечатав одного из клингонов о переборку позади него. Мгновение ничего не происходило. Потом Кирк услышал первое, едва различимое движение моторов двери, сообщивших ему, что у него остаются всего две секунды чтобы отступить или же прорываться.
      – Уходи! – скомандовал он офицеру охраны.
      Не имея выбора в этом вопросе, человек отступил за порог. В то же самое время капитан опалил воздух еще одним фазерным лучом. Потом, не став ждать какой он возымеет эффект, он развернулся, сделал несколько шагов, и прыгнул.
      Он видел как целеустремленно скользят навстречу друг к другу двери отсека, а направленные энергетические лучи ударяются об их дюраниевую поверхность с потрясающим эффектом. На какой-то панический момент Кирк был уверен, что не сможет сделать это. Потом он упал на палубу и заскользил вперед на животе, а его импульс нес его к непрестанно сужающемуся промежутку.
      Втянув за собой ноги, он избежал закрывающихся дверей буквально на волосок. Потом он глубоко вздохнул, греясь от осознания того, что он и его люди в безопасности, и поднялся.
      – Вы в порядке, сэр? – спросила Нджалсдоттир, которая стояла на коленях на полу и прикрывала его отступление.
      – В порядке, – отряхиваясь заверил ее капитан.
      – Я думала что вы преувеличили описывая тех клингонов, – призналась ему начальница отсека, глядя на закрытые двери. – А вы не преувеличивали.
      – Нисколечко, – согласился он.
      Кирк сочувствовал Нджалсдоттир. Все-таки до этого он сам не имел ни малейшего представления об улучшенных клингонах. Но теперь он понял, что Фелана не переоценила способности захватчиков. Они оказались именно той угрозой, которую она описала.
      – И что теперь? – спросил Гэри, опускаясь на колени рядом с оглушенным Рейборном. – Позовем на помощь службу безопасности? Или просто изменим настройку наших фазеров и попытаемся еще раз?
      Капитан нахмурился. Было трудно предугадать, какая мощь фазеров была необходима, чтобы подстрелить этих клингонов. Слишком большой уровень мог быть смертельным, а он не хотел убивать захватчиков, если этого можно было избежать. Первый выход был более привлекателен. С помощью подкрепления они могли поймать клингонов в перекрестный огонь.
      – Вызываем службу безопасности, – сказал он навигатору.
       И побыстрее, мысленно добавил он. Иначе захватчики выяснят как менять установки на их собственном оружии, и тогда…
      Но прежде чем Кирк закончил свою мысль, двери снова привлекли его внимание. Казалось одна из них начала обесцвечиваться. Нет, не обесцвечиваться, понял он. А раскаляться докрасна… А это могло означать только одно.
      – Они поняли как пользоваться фазерами, – глухо произнес Гэри.
      Мысленно чертыхнувшись, капитан кивнул.
      – Похоже на то.
      Офицер службы безопасности Скотт Дарнелл получил невероятную возможность следить за продвижением захватчиков клингонов на множестве мониторов внутренних сенсоров секции безопасности. Наибольшая концентрация захватчиков только что появилась снаружи отсека шатлов и вынудила капитана отступить за двери. Какое-то время ситуация казалась устойчивой.
      Но вот оставшиеся клингоны разделились, усложнив их поиск, а это было гораздо опаснее. Дарнелл подозревал, что некоторые из за потому и были более опасны. шатлов и вынудила капитана отступить за двери.
      хватчиков уже ползли по трубам Джеффри пробираясь неизвестно куда.
      – Я все еще не понимаю, – сказал офицер охраны энсину Белтри, которая стояла рядом с ним и глядела на мониторы из-за его плеча. – Как они пролезли на корабль?
      Белтри тряхнула головой.
      – Мне об этом тоже не сказали, сэр. Но разве это имеет значение? Работа та же самая: определить местонахождение клингонов, спугнуть их и нейтрализовать.
      Дарнелл заворчал, следя за передвижением вооруженного захватчика на третьей палубе.
      – Это не так легко, как вы говорите, энсин. Вы видели что та группа из четырех человек сделала с командой капитана?
      Брови Белтри насупились и она показала.
      – А что они теперь делают?
      Дарнел повернулся к указанному монитору, на котором клингоны атаковали дверь палубы шатлов фазерными лучами высокой мощности.
      – Проклятье, – сказал он. – Двери под таким огнем долго не продержатся.
      Внезапно на станции безопасности прозвучал голос капитана.
      – Это Кирк, – сказал он. – Нам нужна помощь на палубе шатлов.
      Дарнелл собрался связаться с командой на этом участке, когда его глаза заметили какое-то резкое движение на одном из мониторов. Оказалось, что там происходила перестрелка между несколькими клингонами и командой службы безопасности.
      – Откуда они появились? – спросила Белтри.
      Дарнелл тоже этого не знал. Но больше это не имело значения. Значение имело только то, что спецы из службы безопасности были разбиты. Дарнелл испуганно смотрел, как захватчики фазерными залпами подстрелили офицеров охраны одного за другим, затем перешагнули через них словно они были лишь частью пейзажа.
      – Боже мой, – сказала энсин.
      Дарнелл тоже собрался кое-что сказать. Но его внимание привлекло действие на другом мониторе. И снова его глазам предстала перестрелка. И снова его товарищам не поздоровилось. Белтри указала на третитй монитор.
      – Смотрите!
      Там была та же самая история. Казалось что клингоны появлялись из ниоткуда, захватывая команду службы безопасности врасплох, и обстреливали их фазерами. Внезапно из интеркома прорвался голос капитана.
      – Повторяю, – сказал он, – это Кирк. Нам нужна помощь.
      Дарнелл облизнул губы, неспособный оторваться от мониторов. Он беспомощно смотрел как разразилась четвертая схватка возле инженерного.
      – Это Дарнелл, – сумел выдавить он. – Сэр, я пошлю кое-кого из наших людей как можно скорее. Но должен вам сказать, у нас неприятности по всему кораблю.
      – А поточнее, – сказал ему капитан, явно взволнованный этими новостями.
      Дарнелл попытался сохранять спокойствие, пытаясь вспомнить то, чему его учили. Но не так то легко было наблюдать, как его друзья складывают там свои головы.
      – Я не знаю как, сэр, – сказал он Кирку, – но у клингонов перед нами преиущество. Они разбили три… – его внимание привлекло еще одно сильное столкновение, – уже четыре команды охраны. Теперь не мы охотимся за ними, – с горечью закончил он. – Это они охотятся за нами.
      Капитан на мгновение задумался над информацией, а потом интерком взорвался проклятиями.
      – Все дело в их обонянии, – закончил он. – Оно их доконает.
      Отвлеченный резней на мониторах, офицер охраны тряхнул головой.
      – Не понимаю, сэр.
      – У нормальных клингонов обоняние превосходит наше с вами, – коротко объяснил Кирк. – но у клингонов, естественные способности которых были усилены…
      Внезапно завопила Белтри. Когда Дарнелл обернулся, чтобы узнать причину, он увидел, как темная косматая фигура швырнула энсина на переборку. Она с глухим стуком ударилась о дюраниевую поверхность и упала на палубу.
      К этому времени навыки Дарнелла взяли верх. Он схватился за фазерный пистолет на бедре, намереваясь вырубить захватчика направленным энергетическим лучом. Но клингон оказался быстрее, отшвырнул его на палубу и придавил своим весом.
      Офицер охраны направил удар под волосатый подбородок своего противника, запрокидывая ему голову. Этот маневр заставил бы человека пошатнуться, возможно даже искалечил бы. Но клингон его просто стряхнул. И прежде чем Дарнелл смог ударить снова, его враг схватил его за горло.
      Дарнелл отчаянно пытался расцепить хватку клингона, оторвать его длинные толстые пальцы, но не смог. Несмотря на все его усилия, он почувствовал как начало уплывать сознание.
      И тогда захватчик наклонился ближе. Его дыхание пахло чем-то мерзким, и он прорычал что-то, что Дарнелл не смог разобрать. Когда же он не ответил, клингон зарычал снова – на этот раз более внятно, чтобы дать понять чего он хочет.
      – Жизнеобеспечение, – прогрохотал он, и его глаза кровожадно сверкнули. – Где управление, человек?
      Офицеру охраны были известны ставки. Если он не ответит, то поплатится своей жизнью. Но было нечто более важное, чем его собственная жизнь. Рот клингона разочарованно скривился и он усилил хватку на горле Дарнелла.
      – Отвечай! Где управление жизнеобеспечением? Отвечай или я сломаю тебе шею!
      Дарнелл не ответил на вопрос захватчика. Он сказал клингону только одно.
      – Иди к черту.
      Потом наступила темнота.
 

 
      Кирк сунул голову в шаттл «Галилео», в котором Нджайлсдоттир и несколько ее техников в красных комбинезонах ссутулились над открытой системой двигателей. Пока капитан наблюдал, начальник палубы навела тонкий как игла луч фазера на одно из соединений цепи. На секунду черты лица Нджалсдоттир осветились ярко красным светом. Потом белокурая женщина отстранилась и повернулась к Кирку.
      – Это должно сработать, – сказала она.
      Капитан кивнул. Он отодвинулся от шатлла и бросил критический взгляд на дверь. То место, которое всего несколько минут назад едва заметно светилось, теперь стало темным пятном размером с его кулак.
      Через минуту, а возможно и меньше, фазеры клингонов опаляь дюраниевую поверхность и пробьют ее. Потом дыра будет постепенно расширяться, пока враг не сможет забраться внутрь и наконец захватить помещение.
      Но это была не главная проблема Кирка. Он слышал звуки перестрелки, а потом потерял связь с Дарнеллом, и это заставляло его думать о том, что клингоны захватили и службу безопасности. А судя по тому, что Дарнелл сказал прежде чем отключился, захватчики преуспели и в других частях корабля.
      Капитан стиснул челюсти. Похоже он недооценил врага. Но он все еще верил, что его люди в конце концов справятся. А тем временем клингоны получат свой приз – путь к отступлению, который вел из палубы шатлов, фактически устранен. Внезапно рядом с ним очутился Гэри.
      – У нас немного времени, – напомнил навигатор своему другу.
      – Похоже на то, – согласился Кирк. – Как там Рейборн и Кейс?
      – Могло быть и хуже, – сказал Гэри.
      Капитан заворчал.
      – Нам нужно быть готовыми, когда клингоны проникнут через двери. Ты и Метьюс займете позицию на правой стороне. Нджалсдоттер и я…
      Он остановился, поняв что что-то изменилось. Он втянул носом воздух, потом еще раз.
      – Что там? – спрсил навигатор.
      Кирк вскинул руку и сделал еще один вдох. Он подтвердил его подозрения. В воздухе витал странный запах, словно что-то случилось с корабельной вентиляционной системой. Более того, он понял что стало тому причиной.
      – Жизнеобеспечение.
      Гэри уставился на него.
      – О чем ты?
      Капитан нахмурился.
      – Управление системой жизнеобеспечения в службе безопасности. Клингоны добрались до него.
      На лице навигатора расцвело понимание.
      – Они изменили пригодную для дыхания смесь. – Он уставился в пространство. – Мы вдыхаем то, что предназначено для другого вида.
      Кирк кивнул.
      – Так я и предполагал.
      Несколько мгновений назад он думал о том, как справиться с клингонами в коридоре. Теперь же он получил противника, с которым невозможно было сразиться – противника, которого нельзя было ни увидеть, ни услышать, ни потрогать. На другой стороне отсека Нджайлсдоттир начала кашлять.
      – Воздух, – сказала она озадаченно. – Становится трудно дышать…
      – Это клингоны, – закончил один из ее техников с взволнованным выражением на лице.
      – Это клингоны, – подтвердил капитан.
      – Они захватили систему жизнеобеспечения? – спросил другой техник.
      – Опять верно, – сказал Гэри. – Он повернулся к Кирку. – А это означает, что мы влипли в еще более серьезные неприятности.
      Но у капитана возникла идея.
      – Не обязательно, – ответил он.
      Он повернулся к оранжевым дверям, и увидел зловещее свечение горячей точки, которую создали их противники. Это означало, что клингоны снаружи еще не получили сообщение от своих союзников в отделе безопасности. Неосведомленные о ситуации с жизнеобеспечением в отсеке шатлов, они все еще пытались проделать вход, чтобы захватить это место.
      – Не обязательно, сэр? – переспросил навигатор.
      Кирк задумался прежде чем сказал.
      – Клингоны снаружи очевидно не знают, что у нас проблемы с воздухом. Если мы добавим к ним наш энергетический залп, то пробьем в двери отверстие прежде, чем они узнают о том что произошло. Тогда мы получим доступ к тому, чем дышат они –а это наверное будет нам на пользу.
      – Но нам придется позаботиться о самих клингонах, – заметила Нджайлсдоттир. Ее дыхание заметно затруднилось.
      Капитан тоже почувствовал себя прескверно.
      – Все в свое время, – сказал он начальнице отдела. Сделав калибровку на своем оружии, он повысил голос, чтобы его могли услышать все. – Установите фазеры на максимальную интенсивность и цельтесь в раскаленное место. Если клингоны так хотят пройти через двери, нужно им помочь
      Потом он прицелился и выстрелил.
      Лейтенант коммандер Спок уже некоторое время знал, что за проблема возникла на мостике. Наконец Келсо, Олден, Брент и йомен Смит начали жаловаться на затрудненность дыхания. А потом с мостиком связался капитан Кирк и подтвердил это.
      – Клингоны контролируют систему жизнеобеспечения «Энтерпрайза»? Повторил Спок, подтверждая сообщение капитана.
      – Возможно и другие… системы тоже, – сказал по интеркому Кирк, явно и сам ощущая недостаток кислорода. – Но сейчас нам не стоит… волноваться… о чем-то еще. Только об жизнеобеспечении.
      – Понятно, – сказал вулканец, и сам начиная испытывать некоторый дискомфорт. – У вас есть план, сэр?
      – Утвердительно, – пришел ответ капитана. – Но я не… могу… обсуждать его по интеркому… на тот случай если нас подслушивают… наши приятели клингоны. Просто сделайте все, чтобы защитить мостик, коммандер.
      Спок нахмурился, обеспокоенный недостатком информации, но заставил себя покориться.
      – Да, сэр.
      – Кирк закончил, – сказал капитан.
      Вулканец посмотрел на своих коллег. Все четверо ждали, что он скажет, хотели увидеть как он ответит на распоряжения капитана Кирка. Первый офицер осознавал вес фазера на своем бедре. К счастью, подумал он, он попросил йомен Смит принести оружие на мостик на всякий случай. Как оказалось теперь, это решение стало крайне необходимым.
      То есть если Келсо, Олден, Брент и Смит смогут оставаться в сознании – обстоятельство в котором он был неуверен. У всех них уже покраснели лица, и они издавали тонкие хрипящие вздохи. Если клингоны продолжат отравлять воздух с такой же скоростью, невозможно будет установить уровень защиты, которого требовал капитан.
      – Сэр? – несколько нетерпеливо сказал Келсо.
      Спок с характерной невозмутимостью встретил внимательный взгляд человека. До тех пор пока что-нибудь не изменится, сказал он себе, он может сделать только одно, и сказать только одно. И это было.
      – Продолжайте.
      Горло Кирка саднило, когда он отчаянно пытался втянуть кислород, которого больше не было. Держась за переборку, с ослабевшими коленями, готовыми в любой момент подогнуться, капитан продолжал направлять свой фазерный луч на горячее место на двери отсека. Однако только Гэри и Метьюс все еще были в состоянии присоединиться к нему. Их лица стали такими же красными, как и энергетическое излучение, а глаза выпучились от усилия вдохнуть.
      Остальные же уже стали жертвами непригодного для дыхания воздуха, и присоединились к раненым офицерам на полу. Нджайлсдоттир была единственным исключением, но и она была недалека от этого. Начальниц отсека опустилась на колени и изо всех сил старалась оставаться в сознании, но ее фазер без дела лежал на палубе рядом с ней.
      У Кирка кружилась голова. Если они не проделают дыру в коридор как можно скорее, сказал он себе, то они уже никогда не смогут сделать это. Теперь капитан уже не мог сказать, продолжают ли клингоны работать над дверью с той стороны. Все что он видел – пламенные всплески красного излучения.
      Едва Кирк закончил мысль, как увидел, что Нджайлсдоттир рухнула на пол. Порк закончил мысль, как увидел, что Нджелсдоттир рухнула на пол. то они уже никогда не смогут сделать это. то.
      том перестал излучать фазер Метьюса – плохой признак, понял капитан. Мгновении спустя офицер охраны схватился за переборку, развернулся и упал.
      На ногах остались только Кирк и его друг, все еще стреляющий в разогретое место. Несмотря ни на что капитан продолжал втягивать воздух в измученные легкие и бороться с подступающей темнотой. Мгновение спустя и Гэри упал на колено. Но он не перестал стрелять. Его фазерный луч продолжал разъедать раскаленное пятно, усиливая луч его друга и проверяя на прочность дюраниевую поверхность.
      Кирк стиснул челюсти. Я не упаду, обещал он себе. Я не стану. Но он сделал это. Он почувствовал, как дрогнули его колени и он мешком свалился к подножию переборки. В этот момент палец соскользнул со спускового механизма оружия, позволив лучу погаснуть.
       Нет, подумал капитан. Не сейчас. Только не теперь, когда мы так близки…
      Вынуждая себя оставаться в сознании, концентрируясь, он снова нащупал спусковой механизм, прицелился, и надавил на него. И снова рубиновый луч фазера атаковал свою цель. Но только на несколько секунд. А потом Кирк обнаружил, что независимо от того, как он ни пытался втянуть кислород, он не мог найти ничего. Его рука онемела и оружие загремело по полу.
      Он повернулся к своему другу. Гэри тоже прекратил стрелять. Теперь он стоял на четвереньках с налитым кровью лицом. Сухожилия на его шее выделялись как проволока, но он боролся, чтобы сохранить сознание.
      Капитан видел как навигатор проиграл эту битву. Он упал на бок, затратив последнюю каплю сил. Кирк мгновение смотрел на него, ненавидя зрелище Гэри, лежащего там. Потом он почувствовал на лице холодное прикосновение палубы. А мгновение спустя он не чувствовал даже этого.
      С фазером в руке и чувством тревоги клингон по имени Квадар сжался за дверями лифта. Когда они открылись перед ним с шипением воздуха, он окинул вражеский мостик единственным экономным взглядом.
      Он увидел пять фигур – четверо мужчин и женщину, одетых в форму Звездного флота – растянувшихся на полу. Держа свое оружие нацеленным на ближайшего из них, Квадар вышел на мостик и сделал знак своему товарищу М’тачтару, следовать за ним.
      Здесь все еще воняло экзотическими газами, которые М’тачтары ввел в это место. Однако Квадар и его товарищи – которые не нуждались в большом количестве кислорода – поднялись на турболифте, чтобы захватить их за пару минут. Позже они выяснили, как связаться со службой безопасности и снова закачали в воздушную смесь кислород. Чи’ра заворчал.
      – Это было слишком легко. Я надеялся на большее сопротивление.
      – Ты надеялся на слишком многое, – сказал Рох’ма.
      Квадар проигнорировал замечание своих воинов. Двигатели пульсировали под пластинами палубы в унисон нетерпеливому биению его сердец. Клингон приблизился к ближайшему из офицеров Звездного флота – темнокожему мужчине, лежащему лицом вверх около одной из перефирийных консолей. Реагируя на возвращение кислорода до нормального уровня, человек начал приходить в себя и открыл глаза, а потом закашлялся и начал втягивать воздух большими длинными глотками.
      Занеся обутую ногу, Квадар ударил офицера по лицу, вырвав у него стон удивления и неожиданности. Голова человека упала набок, и он снова перестал двигаться, хотя его грудь продолжала подниматься и опадать, когда наполнялись его легкие.
      Другие люди тоже начали показывать признаки пробуждения. Квадар собрался было проинструктировать своих последователей поступить с ними так, как он поступил с темнокожим. Но прежде чем он смог открыть рот, один из их противников вскочил на ноги и всадил свой кулак в челюсть Чи’ры. Чи’ра не упал. Но и ответного удара он тоже не нанес. Очевидно удар ошеломил его.
      Квадар на мгновение смутился. Он не думал, что люди способны на такую стойкость – или на такую силу. Потом Чи’ра схлопотал второй удар и покачнулся назад, дав Квадару возможность получше разглядеть офицера… и в этот момент замешательство клингона рассеялось.
      Он понял что это был не человек. Это был вулканец – представитель более сильной и более древней расы. Теперь он бежал по направлению ко все еще открытому турболифту, явно надеясь бежать и сообщить о том что здесь случилось своему начальству.
      Рот Квадара скривился. Спасения нет. Но он ждал слишком долго, чтобы дать шанс даже самой крошечной детали. Когда вулканец попытался проскользнуть мимо него, клингон рванулся и обхватил его рукой. Потом он перенес вес на ноги и швырнул своего противника через оранжевые поручни, послав его в полет к автономному пульту.
      Вулканец ударился о него с силой, достаточной чтобы нокаутировать любое разумное существо. И все же у него хватило сил схватиться за консоль и подняться на одно колено. Квадар уважал силу. Он восхищался самоотверженностью. Но его уважение и восхищение не перевешивало необходимости добиться своей цели, и добиться ее быстро.
      Протянув свой фазерный пистолет в направлении вулканца, он дал волю стремительному, кроваво-красному лучу. Офицер отшатнулся от воздействия, снова ударился о консоль и затих. Квадар проворчал.
      – Позаботьтесь об остальных, – сказал он своим последователям.
      Впившись взглядом в вулканца, Чи’ра рукой вытер темно-красную слюну в углу рта.
      – Я позабочусь о нем, – сказал он.
      Квадар усмехнулся, когда клингон двинулся в сторону оглушенного федерала.
      – Только оставь его в живых, Чи’ра. Кто знает? Он может мне понадобиться.
      В конце концов, размышлял он, внимательно исследуя мостик, это был большой корабль. И незнакомый. И он пока не знал, кого из команды можно оставить, а кого можно выбросить.
      Кирк пришел в сознание в руках двух больших, но безоружных клингонов, каждый из которых был на голову выше его, в месте, которое он немедленно распознал как кабину одного из турболифтов его корабля.
      Голова раскалывалась, но легкие болели еще больше. Он мог только предполагать, как он оказался здесь и куда они направляются. Но одно он знал точно – он не собирался упускать момент неожиданности.
      Направив пятку своего ботинка в сторону колена одного из каперов, капитан использовал выигрыш в силе, которую ему это дало, чтобы заехать локтем в челюсть другого. Клингоны застонали и выругались, и на долю секунды он оказался свободен для маневра. Но его противники оправились быстрее, чем он рассчитывал. Когда он собрался нанести другой удар тому, которого пнул, второй поймал его сзади жестоким ударом по плечу.
      От этого Кирк рухнул на колени, и его правая рука онемела. Но прежде чем он смог снова встать, он почувствовал второй удар, который швырнул его на палубу. Но клингоны не позволили ему долго отлеживаться. Они вздернули его на ноги, и схватили его так же как и прежде, разве что понадежнее.
      Капитан решил перед следующей попыткой побега подождать пока кабинка не остановится. Но мгновение спустя, когда двери лифта скользнули в сторону, он понял тщетность своего плана. Еще до того как Кирк увидел клингонов на своем мостике, он услышал их. Звуки, которые они издавали, были гортанными, дикими, более похожими на скрежет камня нежели на язык.
      Оглядевшись он понял, что захватчики были повсюду – за коммуникационной консолью, за инженерной, за научной станцией, у руля и у навигации. И конечно же в капитанском кресле. Клингоны позади него вытолкали Кирка из кабинки лифта. Он споткнулся, удержал равновесии, и еще раз огляделся вокруг.
      На секунду захватчики оставили свои занятия, чтобы изучить его или посмеяться над беспомощностью человека. Но только на секунду. Потом все вернулись к своим обязанностям. Только тогда клингон в центральном кресле встал, и повернулся, чтобы посмотреть на него. Обойдя глянцевое темное кресло, он поднялся на уровень дверей лифта, словно хотел получше рассмотреть своего пленника.
      Капитан уставился в лицо клингона. Его черты лица были резче чем у других, лоб более верты лица были резче чем у других, лоб более получше рассмотреть своего пленника.
      лана. ыступающим, а глаза над жестким разрезом рта были посажены глубже и светились злобой. И в отличие от своих собратьев, он у него на лице не было волос – только темная грива была собрана в длинную заплетенную косу. Он посмотрел на рукав Кирка, на котором были золотистые полоски капитана Звездного флота.
      – Ты командир этого корабля, – прорычал захватчик своим глубоким гортанным голосом. – Верно?
      Кирк пожал плечами.
      – Кто хочет это узнать?
      Он имел дело с клингонами и прежде. И он знал, что если хочет увеличить до максимума свои шансы на спасение, то должен сохранять впечатление бравады. Но это не был тот тип клингонов, с которыми он прежде имел дело. Вместо того чтобы посмеяться над его замечанием, воин занес руку и слишком быстро, чтобы капитан смог отреагировать, ударил его по лицу.
      Голова Кирка от удара откинулась назад, и рот заполнился кровью. Развернувшись и сплюнув, он впился взглядом в своего мучителя.
      – Он выглядит рассерженным, – усмехнулся один из клингонов.
      – Наверное нам стоит испугаться, – вставил другой.
      Они рассмеялись над замечанием. Но все кроме их лидера. Он просто оценивающе смотрел на капитана.
      – Если ты пытаешься впечатлить меня, – прорычал клингон, – должен сказать тебе, что на меня не просто произвести впечатление. А теперь я снова спрашиваю, и будь уверен что делаю это в последний раз… ты командир этого судна?
      Кирк вскинул подбородок.
      – Да.
      Глаза клингона сузились.
      – А ты обучаем. Это удивительно. Я слышал ваш вид очень медленно учится.
      И снова среди клингонов прокатился грубый смех. И снова лидер не смеялся. Вместо этого он погладил свой подбородок.
      – Ты повредил шатлы, – сказал он капитану. – С какой целью?
      – Чтобы помешать вам сбежать, – вызывающе ответил капитан.
      Уголки губ капера изогнулись и начало казаться, что он вот вот улыбнется.
      – Чтобы помешать нам сбежать?
      Захватчики снова расхохотались, и даже сильнее, чем прежде. Кирк почувствовал как вспыхнуло его лицо.
      – А что в этом такого забавного? – спросил он.
      Клингон уставился на него.
      – Мы никогда не собирались бежать с твоего корабля, – ответил он.
      Только тогда капитан смог в полной мере оценить масштаб высокомерия захватчиков. Теперь он увидел его во всем диком великолепии.
      – Значит вы хотели войти в отсек шатлов…
      Его капер издал гортанный иронический звук.
      – …чтобы помешать сбежать вам, – сказал он, закончив предложение человека.
      Кирк проглотил оскорбление. Какой же он был дурак. Самодовольный, самонадеянный дурак. Более того, клингоны знали об этом.
      – Когда они придут за вами, – прохрипел он, – если они конечно захотят, скажите им, что это Квадар захватил твой корабль и сделал тебя объектом насмешек. – Он наклонился ближе так, что его орлиный нос оказался всего в нескольких сантиметрах от капитана. – Не забудь, человек – это был Квадар.
      Кирк не знал, что хотел сказать этим клингон.
      – Когда они придут за мной…? – переспросил он.
      Квадар не ответил. Он просто резко отмахнулся. Когда клингоны по обе стороны от него схватили его за руки, капитан задался вопросом, собираются ли они его казнить или же просто увести. Он решил что не хочет ждать, чтобы узнать это.
      Загнав свой локоть в живот клингона справа, он заставил воина согнуться. Освободившейся правой рукой он заехал в челюсть клингону слева. Когда захватчик отшатнулся, капитан потянулся к фазерному пистолету, который клингон заткнул за пояс. Если он сможет его заполучить, сказал он себе, то получит шанс одолеть их – особенно на таком близком расстоянии.
      Но он не был достаточно быстр. Прежде чем его пальцы сомкнулись на оружии, Кирк почувствовал на запястье самую сильную хватку, которую вообще чувствовал когда-либо. Потом его руку отдернули от цели. И он снова смотрел в лицо Квадара.
      Все еще держа капитана за запястье, клингон мгновение буравил его взглядом своих темных и в высшей степени высокомерных глаз под навилсающими надбровными дугами.
      – Помни, – сказал он единственное словно.
      И прежде чем Кирк смог подумать над ответом, Квадар снова безжалостно ударил его по лицу. Оглушенный и окровавленный человек упал назад и оказался схваченным двумя сильными клингонами. Они силой потащили его прочь от центрального места. Более того, его похитители продолжали тащить его до тех пор, пока не заволокли в турболифт.
      Потом двери закрылись, заслонив клингонов, и капитан был вынужден задаться вопросом, видел ли он свой мостик в последний раз.
 

 
      Кирк не позволил спустить себя на поверхность планеты без борьбы. В турболифте он снова попытался освободиться от своих каперов. И снова, к несчастью для него, его сбили с ног. Потом, когда они выволокли его из кабины турболифта на палубе транспортатора, капитан напал на них снова. Он нанес им парочку хороших ударов, прежде чем они ударили его головой о переборку.
      После этого он потерял сознание. Следующее что он осознал, что лежит на твердой поверхности под горячим сверкающим солнцем, а над ним плавает лицо медсестры Хинч.
      – Постарайтесь не двигаться, – услышал он ее слова; ее голос был полон беспокойства. – Вас очень сильно избили, сэр.
      Проигнорировав ее, Кирк повернулся на бок и привстал. Теперь он мог разглядеть где находится, но это был нерадостный вид – во всяком случае не для него и не для сотен членов его экипажа, которые стояли под защитой линии гигантских утесов цвета охры, и выглядели потерянными и угнетенными.
       Вся команда, подумал он сначала. Но потом понял, что здесь была только часть. Может быть чуть больше половины. И они находились на бесплодной, скалистой поверхности планеты – в том же самом неумолимом пейзаже, который все эти годы служил тюрьмой для Квадара и его улучшенных клингонов. Более того, капитан мог рассмотреть вдали огромное желтое силовое поле.
      У них нет ни еды, ни воды, подумал он. И ничего, чем можно было бы скрести землю. Поэтическое правосудие?подумал он. По крайней мере с точки зрения клингонов?Но Кирк обнаружил, что его не волнует причина. Все что имело для него значение, то что клингоны сохранили им жизнь.
      – Капитан, – произнес знакомый голос.
      Кирк заслонил рукой глаза и обернулся. Рядом с ним стояла темная стройная фигура, подсвеченная из-за спины солнцем, но все равно узнаваемая.
      – Спок, – сказал он.
      Вулканец протянул ему руку и Кирк принял ее. Когда он с помощью Спока поднялся, то почувствовал как протестующее заныли все его ушибы. Когда Кирк смог рассмотреть своего первого офицера получше, он понял, что был не единственным, кто пострадал от рук клингонов. Все лицо Спока стало одним темно-зеленым синяком, я в углу рта запеклась кровь.
      – Вы ужасно выглядите, – сказал капитан.
      Вулканц тихо хмыкнул.
      – Не я один, сэр.
      Кирк окинул взглядом обширное пространство раскаленного ландшафта, безоблачное сине-зеленое небо. Потом он посмотрел на своих людей.
      – Мы здесь не все. Есть идеи что случилось с остальными? – трезво спросил он.
      Спок кивнул.
      – Прежде чем меня транспортировали вниз, я слышал разговоры среди наших каперов. Их лидер решил задержать половину команды в качестве заложников, чтобы быть уверенным, что другой звездолет не станет стрелять по «Энтерпрайзу».
      Капитан успокоился. Это означало, что вторая часть его команды все еще была жива. Но поразмыслив над этим он понял, что это не надолго.
      – К сожалению, – сказал он, – задложники это не гарантия. Звездный флот сделает все, чтобы помешать клингонам сбежать вместе с «Энтерпрайзом». Даже уничтожат его, если это понадобится.
      – Конечно, – ответил вулканец. – Но клингоны этого не знают.
      Кирк нахмурился. Хотелось бы ему, чтобы Гэри был вместе с ним и Споком на поверхности планеты. Но в душе он знал, что его друг находится среди тех, кого оставили на корабле.
      – Интересно, куда они направятся, – произнес вслух капитан.
      Спок с сожалением покачал головой.
      – При данных обстоятельствах, сэр, нет никакой возможности это узнать.
      – Нет есть, – произнес женский голос.
      Кирк повернулся и увидел приближающуюся к ним Фелану. У андорианки все еще были синяки и она была потрепана после своего столкновения с клингонами, но выглядела она не так плохо, как чувствовал капитан.
      – Ты знаешь больше чем рассказала мне, – заключил он.
      – Немного, – сказала она и ее черные глаза вспыхнули в солнечном свете. – По словам адмирала те клингоны своего рода отступники. И них есть причина ненавидеть Верховный Совет.
      – Поэтому они отправятся к родному миру клингонов? – нахмурился Кирк. – Чтобы отомстить?
      Фелана кивнула.
      – Это мое предположение.
      Капитан шепотом выругался. Его корабль и половина команды под контролем Квадара. Если звездолет на федеральной стороне нейтральной зоны свяжется с ними и заподозрит то, что случилось…
      – Наши товарищи в большой опасности, – закончил Спок.
      – Да, – сказал Кирк. – В большой.
      И никто из них ничего не мог с этим поделать. Не здесь, в одиночестве, отрезанные от… Внезапно капитан замер. Все-таки они были не одни… Или были?
      – Клингонский корабль! – выдохнул он.
      Глаза вулканца прищурились.
      – Что о нем, сэр?
      – Если мы сможем привлечь их внимание, – объяснил капитан, – дать им узнать о случившемся на «Энтерпрайзе»…
      Фелана вздохнула.
      – Но у нас нет оборудования для связи. Наши похитители позаботились об этом.
      Кирк вытер лоб тыльной стороной руки. Должен же быть способ связаться с теми клингонами, думал он. Должен быть.
      Коммандер клингонского корабля «Додж» повернулся направо и уставился на своего офицера по связи с некоторой долей скептицизма.
      – Сигнал с поверхности? – сказал он. – Ты уверен, Дж’лик?
      – Абсолютно уверен, – пришел ответ от связиста, и его лицо залил слабый ярко-зеленый свет его мониторов.
      Коммандер заворчал и снова повернулся к шестиугольному видовому экрану. Он по прежнему показывал ему изгиб красно-оранжевого ландшафта, на котором была расположена тюрьма М’тачар. Но как М’тачары смогли послать сигнал? И почему корабль Федерации на противоположной стороне планеты ничего с этим не сделал?
      Коммандер нахмурился в бороду и прислушался к гулу двигателей «Доджа». К сожалению его приказы запрещали ему выходить на связь с кораблем Федерации. Но эту проблему определенно надо изучить.
      Он встал со своего места и жестом отдал распоряжение. Когда Тупог двинулся к командирскому креслу, сам коммандер покинул тускло освещенный мостик и направился в еще более тускло освещенный главный коридор своего корабля в направлении транспортатора «Доджа». По пути, сказал он себе, он захватит нескольких воинов чтобы сопровождать его.
      Коммандер лично убедиться, как М’тачары смогли послать сигнал и удостовериться, чтобы этого не случилось снова.
      Кирк наверное в двадцатый раз нажал на кнопку на наспех сооруженном гравитоном проекторе и посмотрел как он посылает в зеленовато-голубое небо тонкий желтый луч. Но точно также как и в предыдущие девятнадцать раз ответа не было. Капитан покачнулся на пятках и вытер пот со лба. Жара меня скоро доконает, подумал он.
      – Возможно их сенсоры не настроены на получение такого сигнала, – предположил Спок. – Или может быть они вышли из зоны приема.
      – Или масса других может быть, – признал Кирк, немного раздраженный масштабами догадок своего первого офицера. – Но это не означает, что мы прекратим попытки, мистер Спок.
      Вулканец выгнул бровь.
      – Я и не думал предлагать это, – ответил он. – Только то, что мы можем рассмотреть другие варианты.
      – Например? – спросил капитан.
      Спок нахмурился.
      – Я над этим работаю, – без злобы ответил он.
      Кирк вздохнул. Вулканец просто хочет быть полезным, сказал он себе. И он не прав, огрызаясь на него. Так же, как был неправ думая, что улучшенные клингоны могут быть всего лишь еще одной группой захватчиков.
      – Прошу прощения, мистер Спок. – Он посмотрел на простор яркого пустого неба, потом на большую группу своих людей, которые собрались на ржавом обрыве позади него, и снова на первого офицера. – Просто я был так уверен, что это сработает.
      – Как и я, – сказала Фелана.
      Андорианка стояла в нескольких метрах в стороне в тени скалистого выступа рядом с Олденом, Кайлом и Келсо, которые помогали капитану и Споку переделать проектор в устройство для узкого излучения. Их формы пропитались потом.
      – Может быть мы неверно вычислили длину волны, – предположил Келсо.
      – Или степень конверсии, – допустил Келсо.
      Олден покачал головой.
      – Нет… мы все сделали правильно. Клингоны должны были получить наш сигнал и давным давно спуститься вниз.
      – Вы должны быть благодарны, что мы вообще ответили, – произнес глубокий гортанный голос.
      Развернувшись, капитан увидел команду из пяти вооруженных клингонов, приближающихся к переднему кв вооруженных клингонов казал глубокий гортанный голос.
      раю скалистого уступа. Но к его облегчению, это были клингоны, с которыми он сталкивался прежде: высокие, смуглые и поджарые, с высокими скулами и бровями. Ничего подобного мускулистым, ухабистоголовым суперменам, которые захватили «Энтерпрайз». Кирк встал и шагнул к обрыву. Спок тоже подошел.
      – Достаточно, – сказал передний клингон, наводя на капитана оружие. – Назовите себя.
      – Я капитан Джеймс Т. Кирк со звездолета «Энтерпрайз», – сказал капитан, и голос его эхом прокатился по скалам. Он наклонил голову указывая на вулканца. – А это Спок, мой первый офицер. Это мы послали гравитонный импульс.
      Клингон уставился на Кирка темными подозрительными глазами.
      – Вы утверждаете, что это вы послали сигнал?
      – Да, – подтвердил капитан.
      Клингон тряхнул головой.
      – Почему? – Он обвел оружием огромное количество людей с «Энтерпрайза». – И что вы делаете здесь в таком колличестве?
      Кирк объяснил ему так кратко как мог. Когда он добрался до побега Квадара и его воинов, глаза клингона открылись еще шире. А когда он добавил, что Квадар и его люди захватили «Энтерпрайз», рот клингона скривился от отвращения.
      – И вы позволили ему захватить ваше судно? – недоверчиво сказал он.
      Капитан не дрогнув встретил это оскорбление.
      – Если бы он захотел ваше судно, он и его бы получил.
      Клингон вызывающе тряхнул головой.
      – Ты так говоришь потому что не знаешь меня, человек.
      Кирк почувствовал, как капельки пота катятся по его лицу. Он вскинул руки.
      – Слушайте… если вам так нравится, мы можем болтать здесь весь день. Или же вы можете транспортировать нас на свой корабль и как можно скорее покинуть орбиту. Потому что если вы этого не сделаете, то потеряете свою дичь.
      Клингон не стал скрывать своего презрения.
      – Транспортировать вас? А зачем мне это делать?
      – Потому что я знаю свой корабль, – холодно ответил капитан. – Каждый его дюйм. С моей помощью вы поймаете тех клингонов и остановите их. Без моей помощи… – он пожал плечами.
      Губы клингона дрогнули, обнажив острые хищные зубы.
      – Хорошо, – сказал он. – Вы пойдете со мной. – Он махнул оружием в сторону Спока, Олдена, Феланы, Кайла и Келсо. – Эти пятеро тоже. Но не больше.
      Потом он снова повернулся к Кирку, словно ожидая вызова. Но капитан не собирался этого делать. В конце концов он получил даже больше, чем ожидал. Клингон снова махнул, на этот раз в точку чуть ниже обрыва, на котором он стоял.
      – Соберитесь здесь, – проинструктировал он Кирка и остальных. – Кроме оставшихся в – проинструктировал он Кирка и остальных. – о. – ь орбиту. аших товарищей.
      Капитан и его офицеры сделали так как им сказали. Потом лидер клингонов снял с пояса прибор, отдаленно напоминающий звезднофлотовский коммуникатор.
      – Одиннадцать на подъем, – сказал он в устройство. – Двумя партиями – нас и их. Держать отдельно.
      Из устройства связи пришло грубое подтверждение. Потом клингон убрал его и бросил на Кирка косой взгляд.
      – И никаких фокусов, – заявил он. – Если вы это сделаете, то тысячу раз пожалеете об этом.
      – Мы будем миролюбивыми как ягнята, – ответил капитан, хотя и позволил проникнуть в свой голос нотке иронии.
      Мгновение спустя клингон исчез. Кирк посмотрел на своих офицеров.
      – Будьте готовы ко всему, – сказал он им.
      Все- таки ниодин офицер Звездного флота еще никогда не видел внутреннее убранство клингонского корабля. Всякий раз, когда клингонский командующий терпел поражение, он уничтожал свой корабль, и не позволял завоевателю в него проникнуть.
      Конечно в этом случае Кирк и его люди едва ли были завоевателями. Для предводителя клингонов и его команды они больше были посмешищем – растяпами, которые проиграли свой корабль умному захватчику.
      Едва капитан закончил эту мысль, как понял что обстановка изменилась. Вместо открытого бесплодного ландшафта, на котором их оставили, он очутился в темной тесной атмосфере того, что казалось было клингонской комнатой транспортации.
      Сориентировавшись, Кирк увидел, что его офицеры здесь – все пятеро, которых выбрали для транспортации. Он так же увидел полдюжины воинов клингонов, собравшися перед шестиугольной сетвкой транспортатора с дисрапторами, нацеленными на гостей.
      – Опустите оружие, – сказал их лидер, пробиваясь через сборище клингонов. – Капитан Кирк и его люди безвредны.
      Кирк знал, это был удар в лицо, несмотря на то что это замечание было вполне резонным в данных обстоятельствах. Капитан немногое знал о клингонах, но он знал одно: он должен был ответить на оскорбительные слова клингона. Без колебаний Кирк приблизился к нему и уставился прямо в глаза.
      – Отошлите свою охрану, и я покажу насколько я безвреден. Или вы умеете только оскорблять, когда за вашей спиной целая армия?
      Глаза клингона вспыхнули от черного огня, а губы дрогнули от ярости. На мгновение показалось, что он потянется к оружию на бедре. Но потом его ярость остыла.
      – Буду рад сделать вам одолжение, когда буду свободен от своих обязательств, – прорычал ему клингон. – Но до той поры вы слишком ценны, чтобы убивать вас – как вы сами это заметили.
      Капитан мысленно вздохнул от облегчения. Он хотел драться не больше, чем клингон. Ему еще надо было вернуть корабль. Клингон окинул взглядом своих воинов.
      – Передайте сообщение, – сказал он. – Нашим гостям нельзя причинять вреда. – Он снова посмотрел на Кирка. – Это приказ Канга, сына К’найя.
       Канг, подумал капитан. По крайней мере теперь он знал жалкое имя того, с кем связался.
 

 
      Кирк стоял возле широкой шестиугольной двери и смотрел на кружение звезд.
      – Они разворачиваются, – отметил он.
      Спок, стоявший рядом с ним в темной бронзовой клингонской версии конференц-зала, медленно кивнул.
      – Без сомнении их сенсоры подтвердили наши подозрения о возможном направлении «Энтерпрайза» по его ионному следу. И они решили на преследование.
      Капитан повернулся к Келсо.
      – Ваши наблюдения, лейтенант?
      Рулевой пожал плечами. Черты его лица попали в желтый свет одного из источников освещения комнаты.
      – Выглядит так, словно они установили курс на клингонскую нейтральную зону, сэр.
      – Как я и думала, – сказала Фелана.
      Кирк посмотрел на нее.
      – Да. Как вы и думали.
      – Сэр, – сказал Олден, – а как же остальные? Те, кого мы оставили на поверхности?
      – У них будут трудные времена без запасов, – заметил Кайл.
      – Не волнуйтесь, – сказал ему капитан. – Я прослежу, чтобы о наших людях позаботились.
      Внезапно двери разъехались в стороны, и в комнату вошел Канг в сопровождении трех воинов. Все четверо носили дисрапторы, словно они ожидали неприятностей. И это при том, что это судно было набито клингонами. Если истории верны, сказал себе Кирк, между собой они сражаются даже чаще, чем сражаются со своими врагами.
      – Мы определили направление «Энтерпрайза», – без предисловия сказал капитану Канг. – Со временем мы их настигнем.
       Это зависит от того, как быстро он идет, мысленно заметил Кирк. Но он не стал выражать своего беспокойства вслух.
      – Тем временем, – сказал Канг, отодвигая от кроваво-красного шестиугольного стола стул, – я хочу знать, как случилась эта позорная ситуация. – Он наклонился вперед, пронзая Кирка пристальным взглядом. – Я хочу знать как бежали М’тачтар.
      Капитан уставился на него.
      – М’тачтар?
      Клингон нахмурился.
      – Квадар и его четырнадцать последователей.
      Кирк кивнул, запоминая это название. Он повернулся к Фелане.
      – Конечно мы будем рады рассказать вам об этом. Но сначала мы должны послать сообщение на ближайшую звездную базу Федерации и сообщить о тяжелом положении моих людей на тюремной планете. Иначе они не протянут там слишком долго, чтобы увидеть результат нашей погони.
      Канг мгновение смотрел на него, явно взвешивая благоразумие исполнения пожелания капитана. Наконец он принял решение.
      – Хорошо. Один из ваших офицеров может послать такое сообщение, капитан. Я сделаю так, чтобы мой офицер по связи помог ему в этом.
      Кирк посмотрел на него.
      – Буду признателен.
      Клингон пожал плечами.
      – Так и должно быть.
      Капитан повернулся к Олдену.
      – Лейтенант?
      Олден встал, ожидая реакции Канга. Мгновение спустя предводитель клингонов подал знак одному из своих людей, который поднялся и направился к выходу из конференц-зала. Лейтенант последовал за ним. Канг снова уставился на Кирка.
      – А теперь…?
      – А теперь мы расскажем вам то, что нам известно, – сказал капитан клингону. – Но после этого я тоже хотел бы кое-что узнать. Откуда у М’тачтар такая сила.
      Канг свирепо уставился на него. Насколько понял человек, он слишком сильно задел лидера клингонов и заплатит за это – возможно даже кровью. Но уголки губ Канга дрогнули и он хищно оскалился. Кирк понадеялся что это усмешка уважения.
      – Вы хотите знать как М’тачтар стали такими сильными, капитан? – Клингон кивнул, все еще ухмыляясь. – Думаю это можно устроить.
      Гэри Митчелл сидел в одном из тускло освещенных грузовых отсеков «Энтерпрайза» в окружении пятидесяти или шестидесяти человек из команды и возмущенно смотрел на сияющий энергетический барьер, блокирующий доступ во внешний коридор.
      За барьером расположились несколько дюжих охранников клингонов в темной кожаной одежде с фазерами, зажатыми в огромных, иссеченных шрамами, руках. И хотя он и его товарищи несколько минут назад разговаривали, они не выглядели настроенными говорить с кем-либо из своих пленников.
      – Мы должны отсюда выйти, – сказал Митчелл.
      – Есть идеи? – спросил Скотти, сидящий рядом с ним.
      Навигатор повернулся к нему.
      – Мистер Скотт, это вы генератор идей.
      Инженер нахмурился.
      – Должен признаться, я это утратил. По крайней мере на какое-то время.
      Сулу, сидящий по другую сторону от Митчелла, произнес:
      – Может быть стоит оценить наше положение. Подвести итоги того, что мы знаем и видим, и что из этого можем использовать.
      – Хорошо, – согласился навигатор. – Ну и что же мы знаем?
      Скотти пожал плечами.
      – То что кровавый ублюдок по имени Квадар взял под контроль наше судно.
      – И что некоторые из нас остались пленниками здесь, а остальных оставили на планете, – продолжил Сулу.
      – И что капитан оказался среди тех, кого оставили, – сказал инженер с ноткой горечи в голосе.
      На другой стороне грузового отсека, адмирал Менджиони застонала и повернулась на бок. Доктор Пайпер подложил ей под голову форменную рубашку, чтобы устроить ее поудобнее, но без гипошприца он был ограничен в своих возможностях.
      – И что некоторые из нас нуждаются в медицинской помощи, – добавил Скотти. – И адмирал первая среди них.
      Митчелл скрипнул зубами. Он понимал почему клингоны решили запереть в грузовом отсеке кого-то вроде него. Но Менджиони… женщину страдающую от сотрясения, которая явно была не в состоянии помешать Квадару? Чего добивались клингоны, держа адмирала здесь, а не в лазарете? Своего рода плата за то, что вынесли клингоны на планете, которую они покинули?
      Навигатор шепотом выругался. Он чувствовал себя здесь таким беспомощным, а ему очень не нравилось чувствовать себя беспомощным. Неожиданно он ощутил на своей ладони чью-то руку. Это была рука Скотти.
      – Я знаю что ты чувствуешь, парень, – сказал инженер. – Поверь мне, я чувствую тоже самое.
      Знание того, что он был не один в своем гневе и досаде, помогло Митчеллу. Но по правде говоря, он думал, что этого недостаточно. Навигатор сожалел, что он не рядом со своим другом Джимом, готовящимся спасти обе половины команды. Ему было жаль, что он не спрятался где-нибудь на корабле, чтобы клингоны не смогли его найти. Ему было очень жаль, что он не где угодно, а за энергетическим барьером.
      – Эй, – сказал он.
      Сулу и Скотти повернулись к нему. Митчелл кивнул головой в сторону силового поля.
      – Напомните мне никогда больше не попадать снова за одну из этих штук.
      Сулу тихо усмехнулся.
      – Как скажешь.
      Навигатор снова задумался о своем друге капитане. Конечно он верил в этого человека. Он знал, что Джим Кирк может справиться со всем, что ему подбросят клингоны с своим старым приятелем Гэри или без него. Но как он сказал не так давно, он был счастливой кроличьей лапкой капитана, его амулетом удачи – к тому же его беспокоила мысль о том, что Кирку все таки лучше с ним, чем без него.
      Все еще удивляясь тому, что он находится в клингонском конференц-зале, Кирк сидел на твердом металлическом стуле между Келсо и Феланой, и слушал, как андорианка дает ответы на вопросы Канга.
      – Насколько я поняла, – сказала Фелана, – энергетический магазин в одном из гравитонных проекторов, которые удерживали М’тачтар в заключении был неисправен – и это несмотря на то, что устройства проверяли каждые шесть месяцев вместе с самими М’тачтар.
      Предводитель клингонов нахмурился.
      – Были ли там резервные системы?
      – Были, – ответила андорианка. – Но они не подключаются до тех пор, пока проектор не начинает сбиваться на протяжении тридцати секунд. Обычно этого вполне достаточно. К сожалению, один из людей Квадара оказался в нужном месте в нужное время. Заметив промежуток, он воспользовался им чтобы сбежать.
      – И как только он освободился, – предположил капитан, – он должно быть поработал и над другими проекторами, дав выйти и своим приятелям.
      Канг не сказал ничего, хотя помрачнел еще больше.
      – Конечно-сказала Фелана, – преодоление энергетического барьера было только первым шагом. Им нужно было захватить корабль. Поэтому они ждали нашего регулярного посещения, и спрятались под утесами, через которые не смогли проникнуть наши сенсоры.
      – Они набросились на партию приземления, – заметил капитан. – И когда мы поняли, что что-то не так и попытались транспортировать их назад, М’тачтары прицеплись к ним.
      Лидер клингонов фыркнул.
      – Очевидно техника Федерации ненадежна, а ваши техники небрежны. Большая удача, что мой корабль так предусмотрительно находился на орбите. В противном случае М’тачтар исчезли бы без следа.
      На сей раз капитан проигнорировал выпад.
      – Мы рассказали то, что вы хотели знать, – заявил он. – Теперь расскажите нам о М’тачтар.
      Канг фыркнул.
      – М’тачтар, – произнес он так, словно это было ругательство. Он посмотрел на воинов, расположившихся рядом с ним за кроваво-касным столом. – Меньше шестнадцати лет назад они не существовали. Потом ученый, имя которого вы знаете, решил побаловаться с прежде запрещенной технологией.
      – Квадар? – предположил Кирк.
      – Квадар, – подтвердил клингон.
      – Этого никогда бы не допустили, – с насмешкой сказал один из воинов, – если бы он не был кузеном-руустей императора Гранноча.
      – Верно, Тупог, – сказал Канг, незаметно возражая этому возгласу. – Но какими бы ни были причины, это позволили. Квадар ввел какие-то вещества в кровь объектов эксперимента, изменяя мускульную массу, порог восприятия и время реации. Он изменил клингонов, которых выбрал из слуг своего дома, и назвал их М’тачтар… древнее название сильнейших клингонских воинов. И Квадар в соответствии с собственным проектом стал пределом из пределов.
      От этой фразы по спине капитана пробежал холодок. Предел пределов. Более быстрые, более сильные, и более жестокие клингоны чем те, с которыми прежде сталкивалась Федерация. И Квадар мог бы повторить этот процесс много раз, пока каждый воин в Империи не оказался бы на уровне М’тачтар. Кирк не мог представить себе ничего более пугающего.
      – К несчастью для Квадара, – продолжил Канг, – он был слишком нетерпеливой личностью. Может быть причина в изменении его биохимии. Может быть в жажде славы, которую он лелеял всю свою жизнь.
      – А может быть причины не было вообще, – рассмеялся Тупог и его голос эхом прокатился по конференц-залу.
      Канг рассмеялся вместе с ним и его темные глаза сверкнули.
      – Возможно и нет. В любом случае Квадар жаждал крови. И он надеялся утолить эту жажду, возглавив нападение на Федерацию.
      – Очаровательно, – сказал Келсо.
      Лидер клингонов посмотрел на него сквозь полуприкрытые глаза, затем снова повернулся к Кирку.
      – Квадар тоже нашел это очаровательным, – ответил он. – Так же как и император в этом отношении. Однако он разработал свой собственный план, который зависел от альянса.
      – С кем? – спросил капитан.
      – Если я вам это скажу, – произнес Канг, – то буду вынужден вас убить. Достаточно сказать, что это были могущественные союзы. Но как вы можете видеть, раз ваша Федерация все еще существует, они не состоялись.
       К частью для нас, подумал Кирк. Клингон продолжал.
      – Идея с альянсами не привлекала Квадара. Поэтому без поддержки императора, или даже без его ведения, Квадар завладел боевым крейсером на котором он со своими М’тачтар надеялся развязать сражение против вашего Звездного флота.
      Фелана посмотрела на него.
      – Против целого флота?
      Канг пожал плечами.
      – Если вы хотите убить змею, то отрезаете ей голову. Именно это и планировал сделать Квадар –лишить ваш флот его головы.
      Капитан был ошеломлен смелостью того, что хотел сделать клингон.
      – Квадар планировал напасть на командование Звездного флота?
      – На вашей родной планете, – подтвердил клингон, позволив замечанию повиснуть в воздухе.
      Сто лет назад, подумал Кирк, ромуланцы были на волосок близки к вторжению на Землю. Они потерпели неудачу только благодаря мужеству и упорству защищающих Землю людей. Но то, что описывал Канг было совсем другое – удар хирургической точности в самое важное и хорошо охраняемое звено в командной цепочке Звездного флота. И судя по тому что Кирк узнал о М’тачтар, он был совсем не уверен в том, что это нападение могло не сработать.
      – А потом, – сказал лидер клингонов, – император пронюхал о плане Квадара. Он им заинтересовался, потому что план убирал с пути завоевания и Федерацию, и Звездный флот. Однако он не мог допустить исполнения плана.
      Капитан понял.
      – Потому что попытка Квадара могла представить императора в невыгодном свете.
      – Да, в невыгодном свете, – согласился Канг. – Если бы М’тачтар вернулись с победой, как это могло бы сказаться на императоре и его сторонниках в Совете? Жители империи могли отвернуться от них и избрать вместо них группу Квадара. А если бы М’тачтар погибли в своих поисках, их уважали бы как героев – и опять же император и совет пострадали бы от сравнения с ними.
      – И что же сделал император? – спросил Спок, который до этого момента был беззвучен, как вакуум.
      Канг заворчал.
      – Нечто такое, о чем он раньше и не подумывал. Для начала он дал Квадару ощущение, что принял его аргументы, и послал М’тачтар к безлюдной планете в пространстве Федерации, где они должны были оставаться до получения приказа. Потом он связался с командованием Звездного флота и послал им предупреждение о прибытии М’тачтар –установил эффективную западню для Квадара и его воинов.
       Западня, подумал Кирк. На своих собственных людей. Это оставило у него во рту неприятный привкус, а ведь он даже не был клингоном.
      – Император ожидал, что ваш Звездный флот уничтожит М’тачтар, – заметил Канг, постукивая суставами по столу. – В конце концов так бы поступил любой клингон. И он был озадачен, когда получил сообщение, в котором его спрашивали, каким образом он хочет вернуть себе М’тачтар.
      Капитан никогда не встречался с императором, но мог себе представить реакцию клингона. Совсем не радостную, подумал он, особенно если учесть, что Гранноч уже считал свою проблему решенной.
      – Император послал второе сообщение, – сказал Канг, – объяснив вашему Звездному флоту опасность, которую представляли Квадар и его люди. Он порекомендовал казнить М’тачтар при первой же возможности. Ответное сообщение очевидно шло недолго. Цитируя какой-то кодекс чести Федерации, в нем говорилось, что ваши люди не станут убивать М’тачтар ни при каких обстоятельствах.
      Тупог снова рассмеялся и на этот раз еще громче прежнего.
      – Честь? У людей? – презрительно прорычал он.
      Кирк посмотрел на него.
      – Вам трудно это представить?
      – Нет, – ответил клингон. – Я считаю это невозможным.
      – Обсудим это в другое время, – сказал им Канг, показав на этот раз некоторое нетерпение к отклонению от темы.
      – И как же наконец решился вопрос с М’тачтар? – спросил Спок, очевидно пытаясь вернуть разговор на прежний курс.
      Казалось Канг это одобрил.
      – Как я уже сказал, ваши люди отказались убить М’тачтар. Они также отказались отослать их назад, заявив, что их беспокоит то, что мы сами убьем их.
      – То, что этот бесхребетный п’так вроде Гранноча сделал бы без сомнений, – лукаво заметил Тупог.
      – Без колебаний, – согласился Канг. – Но то, что в конце концов предложил ваш Звездный флот, по его мнению было намного лучше – застигнуть М’тачтар врасплох и уничтожить их судно, дав им ровно столько времени, чтобы транспортироваться на поверхность планеты. Потом, чтобы удержать их, были установлены энергетические барьеры вместе с несколькими наблюдательными устройствами, чтобы ваши люди могли получить предупреждение, если Квадар и его люди попытаются сбежать.
      – Это была не единственная причина для присутствия наблюдательных приборов, – заметила Фелана и ее антенны изогнулись вперед. – Мы также хотели быть уверены, что М’тачтар в порядке. Что у них все в порядке со здоровьем.
      Канг на противоположном конце стола нахмурился.
      – Федерация всегда так поступает.
      Капитан посмотрел на андорианку.
      – Давайте скажем прямо, – произнес он. – Люди Квадара считались слишком опасными, чтобы отпускать их на свободу, поэтому вы сослали их на незаселенную планету?
      Клингон кивнул.
      – Могу добавить на суровую планету. Туда, где они были вынуждены бороться за свое выживание.
      – Или так, – объяснила Фелана, – или попытаться перевести их в более терпимые условия. Но с учетом того что мы о них знали…
      – Перемещение казалось неразумным, – закончил за нее капитан. – Я понимаю.
      К тому же он обнаружил, что одобряет это. Таким живучим существам как М’тачтар, трудно было представить окружающую среду, которая была бы для них достаточно суровой. К тому же Квадар хотел уничтожить командование Звездного флота.
      И все же ему было нетрудно представить, почему Звездный флот держал ситуацию с М’тачтар в тайне. Во-первых, любой, кто спускался на планету был в опасности. Во-вторых, любой контакт с внешней средой мог закончиться побегом М’тачтар – то что и увидел Кирк на собственном опыте.
      Но была еще и третья причина. Возможно Звездный флот не очень гордился существованием тюрьмы – независимо от того, насколько необходимой или гуманной была эта тюрьма. Капитан снова повернулся к Фелане.
      – «Республика» участвовала в завершении западни для М’тачтар , не так ли?
      Андорианка посмотрела на него своими блестящими черными глазами.
      – К тому времени, когда прибыл Баннок, М’тачтар уже атаковали и заставили спуститься на поверхность планеты. Роль «Республики» –установление силового поля и наблюдательной аппаратуры, пока остальной персонал обеспечивал безопасность операции.
      Кирк кивнул, поглотив информацию.
      – А в то время, когда я служил на «Конституции» с капитаном Одженталером? Когда Менджиони и другие присвоили корабль?
      – Одно из случайных посещений планеты кораблем Звездного флота, – объяснила Фелана.
      – Как и всегда под вниманием клингонского корабля, – заметил Канг.
      Андорианка кивнула.
      – Благодаря протоколу, – сказала она, – клингонскому судну позволяли проникать свозь оборону Федерации и следить за каждым посещением – запланированном или нет. В случае о котором вы говорите, корабль, набитый отступниками клингонами, пересек нейтральную зону в попытке освободить М’тачтар. «Конституция» прибыла чтобы блокировать отступников.
      – Но в конце концов, – заметил Канг, – именно клингонский корабль ?jevSuS? блокировал их. Я знаю об этом, потому что я был младшим офицером на том корабле. Тогда, как и теперь, вам повезло, что поблизости оказались воины, чтобы убрать беспорядок за Федерацией.
      – Насколько я слышала, – сказала Фелана, – «Конституции» приказали отступить по требованию клингонов – потому что с отступниками можно было справиться как с внутренним вопросом. Было также упоминание об… угрозе чести.
      Губы Канга немного дрогнули в уголках.
      – Конечно, – сказал он, уклонившись от ответа на замечание андорианки, – проблема, которую мы получили теперь, гораздо серьезнее, чем те ренегаты. Последние четырнадцать лет М’тачтар скрипели зубами и жаждали дня, когда они смогут отомстить тем, кто их предал – начиная с клингонского императора и его совета.
      – И благодаря неумелости Федерации, – добавил Тупог, – этот день настал.
      Келсо окрасился в красный цвет.
      – Если бы клингоны сами позаботились о М’тачтар четырнадцать лет назад, ничего подобного не случилось бы.
      Глаза Тупога сузились.
      – Если бы ваша Федерация убила их в бою, как и должна была сделать…
      – Достаточно! – прорычал Канг, и его голос заполнил конференц-зал подобно грому. – Препирательства никуда нас не приведут.
      Кирк положил руку на плечо Келсо.
      – Он прав, лейтенант. Давайте придерживаться фактов.
      Келсо кивнул, хотя было ясно, что он все еще кипел.
      – Конечно, сэр. Факты.
      – Интересно, – сказал Спок, – насколько велико желание Квадара и его людей добраться до императора?
      – Не думаю, что это будет слишко легко, – предположил Олден. – Особенно теперь, когда Гранноч предупрежден.
      Тупог издевательски усмехнулся.
      – Как только он войдет в пространство Клинжая, никаких сложностей не будет. Гранноч не может спрятаться от М’тачтар. Это неподобающе. Если есть вызов, он должен будет встретить его лицом к лицу независимо от того, кто бросил его или почему.
      Канг кивнул.
      – Именно поэтому мы должны остановить корабль Квадара прежде, чем он войдет в пространство Клинжая –или империя наверняка получит на трон обезумевшего пса, причем надолго.
      – В самом деле, – трезво заметил Тупог. – И это не послужит хорошим предзнаменованием для выживания империи.
       Это плохое предзнаменование и для Федерации, подумал капитан. Если Квадар преуспеет в уничтожении своего брата-руустей и захватит управление Верховным Сии своего брата-руустай и захваттит империи.
      оветом, его следующим шагом вероятно будет завершением дела, которое он начал – победа над Звездным флотом.
      – Если мы хотим помочь остановить корабль Квадара, – сказал Кирк, – мы должны больше узнать о Квадаре и его людях – что они могут и чего не могут сделать.
      Канг пожал плечами.
      – М’тачтар точно такие же, как обычные клингоны, – объяснил он, – но их способности усилены. У них больше сила, скорость и жажда боя.
      – Тогда, – сказал Спок, – их слабости тоже должны быть больше.
      Темные глаза Канга сузились.
      – Слабости для других рас, – уверенно ответил он. – У клингонов нет ниодной.
      Первый офицер невозмутимо встретил яростный взгляд клингона.
      – У каждого вида есть слабости, – настаивал он. – Это просто вопрос обнаружения.
      Канг наклонился через стол. Когда он заговорил, его голос был низким и угрожающим.
      – Повторяю, вулканец. У клингонов нет слабостей.
      – Мистер Спок… – начала Фелана, без сомнения бепокоясь о том, что ее коллега зашел слишком далеко.
      Но Кирк положил свою ладонь ей на руку, останавливая ее. Он чувствовал, что вулканец что-то заметил, хотя сам еще и не понимал что именно. Тем временем Спок продолжал.
      – Насколько я слышал, – сказал он, – клингоны участвовали в войнах с другими расами. И в большинстве этих случаев они были разбиты.
      Капитан видел, как отреагировал Канг. Губы клингона отодвинулись как у земного волка.
      – Например, – сказал вулканец, – приблизительно пятьдесят лет назад ваш народ столкнулся с аббутанцами. Произошел вооруженный конфликт, во время которого вас изгнали из трех отдельных аббутанских колоний.
      На висках Канга заиграли жилы. Было очевидно, что он совсем недоволен подробным описанием Спока. Но первый офицер не показывал ни малейшего желания останавливаться.
      – Потом три года спустя, – отметил он, – Империя столкнулась с реннс’ала. И снова были военные действия, которые в итоге завершились решительной победой реннс’аланцев при Роментис III.
      Ноздри Канга затрепетали, а кожа потемнела.
      – Я достаточно слушал, – прогрохотал он.
      Спок казалось его не слышал.
      – Потом было сражение при Донату V, во время которого…
      Клингон вскочил на ноги с широко открытыми от ярости на дерзость вулканца глазами и проревел.
      – Я сказал достаточно!
      После этого он ударил своим молотоподобным кулаком по краю шестиугольного конференц-стола. Стол от удара раскололся, распыляя в воздух крошечные фрагменты дерева. Следующие несколько мгновений царила тишина. Канг посмотрел на свою окровавленную руку. Потом на Спока. Более того, подумал Кирк, он казалось понял к чему вел вулканец и возможно даже уважал его за это. К тому времени капитан тоже это понял.
      – Я думаю, – заметил он всем присутствующим, – мы определили слабость клингонов.
      Канг долгое время смотрел на него, потом усмехнулся, но как-то нерешительно.
      – По крайней мере в теории, – ответил он.
      Но Спок видел в этом смысл, подумал Кирк. Если гнев был слабостью обычных клингонов, он мог быть еще большей слабостью для М’тачтар. Никто не мог сказать это вслух, но никому и не пришлось этого делать.
      – Я выделил каюты вам и вашим офицерам, сообщил капитану Канг тоном требющим повиновения. – Сейчас Тупог отведет вас туда. Я пришлю за вами, когда мне снова понадобится ваш совет.
      Кирк нахмурился.
      – Полагаю нас не заставят долго ждать, – сказал он.
      Канг помрачнел еще больше.
      – Это еще неизвестно.
      Потом он встал, и проследовал к двери. Тупог шел прямо за ним. Но другой клингон не сказав ни слова остался там пока Кирк и его люди не вышли один за другим. Потом он последовал за ними с рукой, лежащей на оружии и бдительным видом.
      Все- таки, подумал капитан, они все еще были врагами во многих отношениях, и Канг не хотел чтобы они отклонились с пути, который он им определил. Это была разумная предосторожность. Фактически если бы их с Кангом положение изменилось, Кирк без сомнения сделал бы тоже самое.
 

 
      Канг сидел в темноте на приподнятом центральном месте своего корабля, глядя на звезды, струящиеся по шестиугольном видовому экрану, и обдумывал то, что преподал ему тот, кого звали Споком.
      Обычно клингоны не считали гнев своим уязвимым местом. Пожалуй они смотрели на него как на инструмент, который нужно оттачивать и использовать в бою. Но вулканец показал ему, что его гнев можно использовать против него. И хотя эта идея тревожила Канга, она же делала его и сильнее – зачастую победителем, который знает себя лучше.
      Внезапно офицер сенсоров развернулся на стуле к нему.
      – Командер, – сказал он, – я установил координаты судна Федерации на сканерах дальнего радиуса.
      Канг почувствовал волну предвкушения – пробуждение его особой клингонской жажды битвы. Сохранив это чтобы не разочароваться, он встал и пересек мостик, чтобы присоединиться к офицеру по сенсорам за его пультом управления. Заглянув через его плечо, Канг уставился на зеленые, оранжевые и голубые графики на экране.
      В центре изображения отчетливо выделялся синий овал – символ корабля Федерации. Как заметил офицер сенсоров, они определили местоположение «Энтерпрайза». И по всем признакам они приближались к нему с каждой секундой.
      – Их направление? – спросил Канг.
      – Вне сомнения родной мир, – сказал офицер. – Как вы и думали, коммандер.
      Канг заворчал и снова уставился на экран. Потом он посмотрел на рулевого.
      – Увеличить скорость до варп семь, – сказал он.
      Рулевой посмотрел на него с явным беспокойством.
      – На варп семь мы можем повредить двигатели.
      – Тогда повредите их, – прорычал Канг, не желая чтобы благоразумие его приказа ставили под сомнение. – Но сначала доставьте меня к «Энтерпрайзу». Понятно?
      Рулевой кивнул.
      – Понятно, коммандер.
      Канг кивнул.
      – Вот и отлично. Не хотел бы я выкидывать тебя через торпедную камеру из-за простого недоразумения.
      Губы клингона скривились с упреком, но он повернулся к своему пульту и выполнил приказ Канга. Ясно, он был не готов бросить вызов власти своего командира. Но когда-нибудь он будет готов, размышлял Канг, закаленный собственным опытом. И когда рулевой бросит ему вызов, сын Кнай’я будет к нему готов.
      Кирк обозревал каюту, которую Канг «отложил» для него – место едва ли более чем туалет на «Энтерпрайзе» с аляповым красным освещением и двумя твердыми нелепо выглядящеми койками. Канг вполне обосновано предположил, что капитан захочет комнату вместе с первым офицером. В результате теперь Кирк наблюдал, как Спок обследует комнату устройством контроля.
      – Они там, – заверил его капитан, уже смирившийся с этим фактом. – Даже если вы не можете их найти, они все равно там.
      Вулканец повернулся к нему.
      – Фактически я уже их нашел. Все три, – сказал он.
      – Откуда вам известно, что больше нет? – спросил Кирк.
      Спок пожал плечами.
      – Потому что я бы их тоже нашел.
      Капитан улыбнулся.
      – Вы так уверены?
      Первый офицер кивнул, но на его лице совершенно не было гордости.
      – Да, – ответил он.
      Кирк решил, что бессмысленно продолжать докапываться до сути этого вопрса. Вместо этого он задал другой.
      – Скажите, – произнес капитан, – что заставило вас бросить вызов Кангу в конференц-зале?
      Спок продолжал смотреть на него также бесстрастно, как и всегда.
      – Многие химические реакции требуют применения тепла, сэр. Было вполне логично применить нагрев и к Кангу.
      Кирк удивленно покачал головой. Все верно, это было логично, но он не знал никого, кто посмотрел бы на проблему таким способом.
      – Знаете, – ответил он, – я не достаточно доверял вам, коммандер.
      Вулканец мгновение не говорил ни слова. Потом произнес.
      – Полагаю что только вы знали что это так, сэр.
      Капитан почувствовал укол от этого замечания. Это было очень близко к тому, как если бы Спок сказал: ?Это я вам и говорил, сэр?.
      Он мысленно сделал заметку, чтобы впредь больше полагаться на советы мистера Спока. Конечно если он когда-нибудь получит назад свой корабль и вторую половину команды.
      Когда двери турболифта с шипением открылись, один из каперов втолкнул на мостик Митчелла. Он обернулся и увидел, как Сорбета и Свифта, офицеров по науке, втолкнули вслед за ним. Заметив их прибытие, Квадар встал со своего места и надвинулся на них с руками, упертыми в бедра. Навигатор видел и более дружелюбные выражения.
      Бросив взгляд на видовой экран, Митчелл понял почему. Вид заднего обзора показывал преследующий их клингонский линейный крейсер. Без сомнения тот же самый крейсер, который они видели на орбите тюремной планеты.
       То ли радоваться, то ли огорчаться, подумал Митчелл. Как бы он ни хотел остановить М’тачтар, погибать по ходу дела как-то не хотелось.
      – У нас небольшие трудности с получением от ваших двигателей максимальной скорости, – сказал им Квадар голосом, кипящим от досады.
      Митчелл повернулся к навигационно-рулевой консоли, за которой один из М’тачтар занимался управлением пилотирования намного грубее, чем было необходимо. И судя по скорости, с которой мелькали на видовом экране звезды, воин он так и не смог уговорить систему двигателей на большее чем варп шесть.
      – Мне нужно чтобы это судно шло быстрее, – угрожающе прогрохотал Квадар. – И мне нужно сделать это немедленно.
      Навигатор нахмурился.
      – Это невозможно, – сказал он. – Не после того ущерба, который вы нанесли кораблю.
      Конечно это была ложь. Он мог бы ускорить их продвижение, если бы захотел. Все что для этого требовалось – немного опыта. Но Митчелл не собирался рассказывать об этом Квадару. Не для того чтобы помочь ему добиться того, что Федерация пыталась предотвратить последние четырнадцать лет.
      Квадар мгновение смотрел на него, словно пытаясь решить говорит ли человек правду. Потом он потянулся к поясу и с ужасной быстротой выхватил свой фазер и выстрелил в Корбета. Красный луч ударил офицера по науке в горло, сломав ему шею до того, как он хлопнулся о консоль позади него. Корбет обмякнув рухнул на палубу и застыл нелепой грудой.
      Митчелл сглотнул, почувствовав тошноту от этого зрелища. И возмутился, хотя ничего не мог с этим поделать. Не теперь, когда два М’тачтара навели оружие на него и Свифта. Квадар во второй раз повернулся к навигатору с глазами полными ненависти и ткнул в него фазером.
      – Я тебе не верю, – грубо сказал он.
      Митчелл вздрогнул от близости дула оружия. Но он не собирался сдаваться этому монстру. Даже если это будет стоить ему жизни.
      – Это правда, – настаивал он, солгав во второй раз. – Кораблю нужен ремонт. И пока он его не получит, быстрее двигаться не станет.
      Он видел, как палец Квадара начал давить на спусковой механизм. Внезапно клингон отвернул оружие от навигатора и выпустил энергетический луч в Свифта. Человек от силы темно-красного луча отлетел назад и с обескураживающим глухим стуком ударился о переборку. К тому времени когда Свифт ударился о палубу, он был также мертв, как и Корбет.
      Навигатор хотел взвыть от боли и гнева. Ему хотелось схватить Квадара за горло и заставить его почувствовать то, что чувствовали Корбет и Свифт прежде чем умерли. Но он ничего этого не сделал.
      Он просто стоял там, из последних сил контролируя, потому что на чаше весов лежало нечто более важное нежели его жизнь, или жизни Корбета и Свифта. Митчелл не хотел помогать М’тачтарам заставить «Энтерпрайз» двигаться быстрее. Но он не хотел, чтобы убили еще кого-нибудь из его товарищей.
      Поэтому он должен был внушить Квадару мысль о том, что прежде чем добиться того что хотел получить Квадар, он должен сделать ремонт, или же погибнуть с ужасным осознанием того, что М’тачтар продолжат проливать кровь, пока не найдут кого-то достаточно слабого, чтобы покорить его своим требованиям. Квадар снова направил фазер на навигатора, держа его всего в нескольких дюймах от груди человека.
      – Человек, я спрашиваю в последний раз. Покажи, как заставить корабль двигаться быстрее.
      Митчелл уставился на апертуру оружия М’тачтара.
      – Стреляйте, если хотите, – заявил он. – Но вы не получите того, что вам нужно. А если вы продолжите убивать нас, то в конце концов останетесь ни с кем, кто мог бы вам это дать.
      Квадар разозлился настолько, что его глаза выглядели так, словно вот-вот вылезут из черепа. Его рот скривился а рука, держащая фазер, дрожала от не скрываемой ярости.
       Вот оно, подумал навигатор. Именно сейчас он меня убьет.
      Он приготовился к дробящему кости воздействию и холодному прикосновению смерти. Но этого не случилось. Медленно, постепенно клингон взял свой гнев под контроль. Все еще сжимая зубы, он сделал глубокий хриплый вдох и опустил фазер. Потом прищурив глаза под надбровными дугами, он кивнул.
      – Очень хорошо, человек. Делай свой ремонт, – прорычал он. – Но ты будешь делать его под наблюдением вооруженного охранника. И если он поймет, что ты солгал мне, я убью тебя и еще двадцать твоих товарищей прежде чем ты поймешь что же произошло. – Он наклонился к Митчеллу настолько близко, что навигатор мог почувствовать его зловонное дыхание. – Все ясно?
      Митчелл кивнул.
      – Ясно, – ответил он, все еще шатаясь от тяжелого испытания и еще неготовый поверить в свою удачу.
      Квадар повернулся к одному из своих воинов и подбородком указал на турболифт. М’тачтар кивнул и пихнул навигатора в направлении двойных дверей. Когда они скользнули в стороны, лидер клингонов произнес:
      – И еще одна вещь, человек.
      Митчелл повернулся к нему, задаваясь вопросом, не закончилась ли его удача.
      – Да? – ответил он.
      Квадар с темной недоброжелательностью посмотрел на него.
      – Немногие из вашего вида понимают, что отдельные жизни ничего не значат по сравнению с триумфом группы. Но то, как ты принял смерти своих товарищей… ты кажешься исключением. – Он фыркнул. – Если бы я не знал, то заподозрил бы что ты скрытый клингон.
       И на том спасибо, подумал навигатор. Но сказал только:
      – Если это комплимент, я его принимаю.
      Лидера М’тачтар казалось позабавило это замечание, но только на мгновение. Потом он вернулся на центральное место.
      – Отведите человека туда куда надо, но следите за ним, – сказал Квадар.
      – Как пожелаете, – ответил конвойный Митчелла.
      Потом навигатора затолкали в ожидающий турболифт.
      Когда двери лифта скользнули в стороны, Кирк бросил первый взгляд на действующий клингонский мостик. Изучение действий клингонских кораблей основывалось на фрагментах, восстановленных после военных столкновений, и он не удивился тому, что увидел – тесное пространство, тускло освещенное только призрачным красным или зеленоватым светом мониторов, с высоким темным стулом, четыре автономные консоли угрожающих размеров, и множество перефирийных станций.
      Кресло естественно принадлежало Кангу. При том сам он сидел в нем, повернувшись спиной к капитану. На шестиугольном видовом экране перед ним Кирк увидел далекий, но чрезвычайно знакомый силуэт.
      – «Энтерпрайз», – выдохнул он.
      Канг развернулся вместе с креслом, заметив присутствие человека.
      – Именно, – подтвердил он. – И теперь настал момент, о котором я предупреждал вас Кирк – когда мне снова понадобится ваш совет.
      Оставив свой эскорт, капитан придвинулся к клингону, все время глядя на экран. Он никогда не видел свой корабль на таком большом расстоянии. Но при данных обстоятельствах он чувствовал себя чертовски довольным вообще видеть его.
      – Вскоре, – сказал Канг, – мы окажемся в пределах тактического диапазона. Никто не знает уязвимые места «Энтерпрайза» лучше вас. В интересах нашей общей цели – нашего общего стремления остановить М’тачтар – я настаиваю, чтобы вы раскрыли мне эти уязвимые места.
      Кирк покосился на него.
      – И оставить корабль Федерации класса Конституция на милость клингонов?
      Канг прищурился.
      – А есть альтернатива?
      Так случилось, что у человека была альтернатива.
      – Я могу вывести свой корабль из строя ничего не разглашая, – сказал он.
      Клингонский коммандер выглядел скептическим и даже подозрительным.
      – И как этого можно достичь? – поинтересовался он.
      Капитан нахмурился. Все-таки ему не хотелось выдавать даже этого.
      – Мой корабль запрограммирован так, чтобы некоторые командные коды могли блокировать двигатели и ключевые операционные системы. Все что я должен сделать, передать эти коды на частоте, которую признает система коммуникации «Энтерпрайза». А компьютер позаботится об остальном.
      Канг уставился на него.
      – И вы можете сделать это отсюда?
      Кирк кивнул.
      – Уверен что да. Но мне нужно некоторое уединение, если я хочу попытаться.
      Клингон хмыкнул.
      – И как я понимаю, чтобы ваш достойный враг не был тому свидетелем.
      – Точно, – ответил капитан.
      Канг на мгновение задумался над проблемой.
      – Хорошо, – сказал он наконец. – Я позволю вам воспользоваться вспомогательным тактическим оборудованием. Но сначала мы блокируем его возможность связываться с другими системами корабля. Так что вы не сможете изучить ниодну из наших процедур.
      – Согласен, – ответил Кирк. – И пока я занимаюсь этим, вы можете вывести из строя записывающее оборудование вашего главного компьютера. Я не хотел бы оставлять вам записи, чтобы вы изучили их позже.
      Клингон посмотрел на него с намеком на улыбку.
      – Конечно же нет, – сказал он.
      Капитан посмотрел на видовой экран, на котором «Энтерпрайз» выглядел теперь немного ближе чем тогда, когда он смотрел на него в последний раз. Он чувствовал, что сделал по крайней мере еще пол шага к тому, чтобы вернуть его.
      – Так чего же мы ждем? – спросил он Канга. – Давайте действовать.
 

 
      Кирк подождал пока темные тяжелые двери закроются за ним, оставив его одного в тускло освещенной тактической станции – то есть одного, если не считать пульсирования варп двигателей клингонского судна и блеяния единственного контрольного пульта в помещении. Он уселся на стул перед ним и изучил большой шестиугольный экран.
      Экран был разделен на оранжевые, голубые и зеленые пона и ля. У капитана была неплохая идея о том, что именно могут олицетворять различные цвета. В сущности… ничего. Или по крайней мере пока ничего.
      Согнувшись над незнакомым контрольным пультом, Кирк установил связь с сетью внешних сенсоров линейного крейсера. Потом он вывел схему «Энтерпрайза», которая появилась поверх трехцветного поля ослепительно белым силуэтом.
      Наконец капитан присвоил каждый из трех цветов особому виду данных, собранных сенсорами. Когда он это сделал, схема «Энтерпрайза» стала зеленой, а область, где располагались двигатели, оранжевой. Синий цвет исчез с экрана полностью, хотя Кирк полагал, что это ненадолго.
      Первый шаг был завершен. Теперь пришло время для шага номер два. Поработав с пультом управления, капитан получил доступ к коммуникационной сети клингонского корабля. Потом, убедившись что на линии обратной связи нет никаких записывающих устройств, он ввел командный код, известный только ему и его первому офицеру вулканцу.
      Код был предназначении именно для такого критического положения. Он давал капитану способ остановить свой корабль, не причинив ему никакого особого вреда. Боже, спасибо за предусмотрительность инженеров Звездного флота,подумал Кирк, сидя на своем стуле и следя за экраном сенсоров.
      Некоторое время ничего не происходило. Капитан уже начал задаваться вопросом не пошло ли что-то не так – например было ли клингонское судно в состоянии переслать код точно таким, каким он его ввел. Потом оранжевая часть схемы начала исчезать, показывая что двигатели «Энтерпрайза» начали отключаться. Одновременно с этим начала проявляться синяя область – область, которая представляла вспомогательные энергетические генераторы корабля.
      Разумеется, подумал Кирк, они не смогут обеспечить достаточно мощности, чтобы поддерживать действие силовых установок или какие-либо из тактических систем «Энтерпрайза». Однако они обеспечивали достаточно энергии для предметов первой необходимости вроде системы жизнеобеспечения или коммуникации.
      Капитан мрачно улыбнулся. Он сделал это. Он вывел из строя свой корабль. Остальное теперь было за Кангом, подумал он, вставая с кресла и направляясь к двери.
      Квадар был очень зол. Мгновение назад он сидел в капитанском кресле на мостике «Энтерпрайза», наблюдая за движением звезд на переднем видовом экране и представляя, как схватит Гранноча за горло. В следующее мгновение и мостик и видовой эран потемнели.
      Почти сразу Квадар смог увидеть слабый синий свет, исходящий от ряда световых панелей. Но видовой экран все еще был мертв – и судя по тревоге на лицах его последователей, в таком состоянии находился не он один.
      – Мой лорд, – в шоке прорычал один из них, – двигатели остановились! У нас нет энергии!
      – Оружие судна бесполезно! – сообщил другой, невнятным от отвращения голосом.
      Третий воин ударил кулаком по своему пульту.
      – Щиты и тягловые лучи тоже выведены из строя!
      Одна часть Квадара задавалась вопросом, как его враги привели в негодность его судно. Другую его часть это не заботило. Она хотела только переломать кости тому, кто был за это в ответе.
      – Жизнеобеспечение? – потребовал он.
      Один из его людей проверил свои мониторы, и его угловатые черты лица попали в темно красный свет мониторов.
      – Все еще действуют, – ответил он.
       Ну конечно, размышлял Квадар. Без жизнеобеспечения его пленники федералы начнут умирать. Эта мысль придала ему уверенности в том, что это не было несчастным случаем.
      – Лорд коммандер, – сказала еще одна из его последовательниц, которая сидела за пультом коммуникации, – непосредственно перед тем как все отрубилось, судно получило передачу.
      Прищурив глаза, Квадар повернулся к ней.
      – Какую передачу?
      Клингонка на мгновение сосредоточилась на своих мониторах. Потом она подняла глаза и ее губы скривились от ненависти.
      – Она пришла к нам с линейного крейсера.
      Квадар стиснул челюсти. Я должен был убить капитана Федерации, когда у меня была такая возможность, сказал он себе. Я должен был расколоть ему череп и выпить его кровь.
      Но он не сделал этого, и вот результат.
      – Что прикажете, – спросил один из его последователей.
       И в самом деле, что?подумал Квадар и его внутренности скрутило, как легендарную огненную гору Кри’штак.
      Много лет, гораздо больше чем он рассчитывал, он провел в заточении на чужой планете, отрезанный от своего законного места во вселенной. Наконец, благодаря кропотливой бдительности, он освободился – и только для того чтобы попасть в другую тюрьму.
      В тюрьму, стены которой были дюраниевыми переборками, размышлял Квадар. Место из которого нет спасения кроме разве что безвоздушного холодного космоса. Если только… Вдавив кнопку интеркома на подлокотнике корявым пальцем, он сказал.
      – Чи’ра, это Квадар…
      Когда Кирк вернулся на мостик судна Канга, он заметил три вещи. Первое, что клингон был занят, отдавая распоряжения. Второе, что на шестиугольном видовом экране «Энтерпрайз» висел в пустоте, освещенный только аварийными огнями. И третье, что Спока и Келсо держали под руки пара охранников Канга. Капитан посмотрел на них, задаваясь вопросом почему их сюда привели. Но прежде чем он смог спросить, его одолело дргое беспокойство.
      – Он собирается взорвать «Энтерпрайз»! – выпалил Келсо.
      Ближайший к нему охранник с силой толкнул его в переборку. Но вулканец был все еще волен говорить.
      – Верно, – сказал Спок. – Коммандер Канг собирается воспользоваться отсутствием защиты судна и уничтожить его.
      Второй охранник попытался заставить его замолчать тем же образом, каким первый заставил замолчать Келсо, но вулканец оказался для него слишком быстр. Он схватил клингона за запястье, вывернул его, и нагнул клингона к консоли. Кирк собрался уже было прийти Споку на помощь, когда услышал раздавшийся голос. Он принадлежал Кангу.
      – Достаточно! – проревел клингон. Повернувшись к нему, капитан увидел, что Канг наставил на вулканца свой дисраптор. Капитан уставился на своего оппонента.
      – Я думал что мы были союзниками, – сказал он.
      Канг продолжал держать свое оружие нацеленным на Спока.
      – Были, – не дрогнув ответил он. – Какое-то время.
      Кирк тряхнул головой.
      – Что это значит?
      – Это значит, что у нас в поле зрения ваше судно, – объясни клингон. – И как сказали вам ваши офицеры, мы собираемся разнести его на кусочки.
      Капитан посмотрел на вулканца.
      – Отставить, – скомандовал он.
      Спок мгновение колебался. Потом сказал.
      – Да, сэр, – и выпустил клингона из своего захвата.
      Кирк впился в Канга взглядом.
      – Я думал что клингоны гордятся тем, как держат свое слово. Вижу что был неправ.
      Канг уставился на него так, словно его ударили по лицу. Опустив оружие он выплюнул.
      – Это не вопрос данного слова. Это вопрос необходимости. Я должен уничтожить М’тачтар пока имею такую возможность.
      – Вы все время имели в виду именно это, – понял капитан.
      – С тех самых пор, как вы упомянули, что можете обезвредить «Энтерпрайз», – признал клингон. – Единственная причина, по которой я позволил вам вернуться на мостик в том, чтобы вы смогли стать свидетелем вашего вклада в успех миссии.
      – Моего вклада…? – сердито пробормотал Кирк. – Из всего…
      Канг не стал ждать пока его гость закончит. Вместо этого он повернулся к своему офицеру по оружию.
      – Арраг?
      Клингон поднял взгляд от пульта.
      – Коммандер?
      – Цель «Энтерпрайз», – сказал Канг.
      – Нет, – выпалил Кирк. Он бросился было к лидеру клингонов, но охранники, приведшие его сюда, схватили его за руки. – Вы не можете сделать этого, – сказал он Кангу.
      Клингон посмотрел на него.
      – У меня нет выбора.
      – Есть цель, – сказал Аррак с явным рвением в голосе.
      Но Кирк не собирался позволить ему продолжить свое дело.
      – Вы не выстрелите в мой корабль, – настаивал он.
      Канг устало посмотрел на него.
      – И почему это?
      – Потому, – сказал ему человек, – что это мое судно, и на его борту все еще половина моей команды. И будь я проклят, если позволю вам разрушить их на атомы по какой бы то ни было причине.
      – По какой бы то ни было причине? – эхом отозвался клингон. – Откройте глаза, Кирк. Вы видели М’тачтар и видели на что они способны. Если я дам им хотя бы малейший шанс на выживание, они заставят нас об этом пожалеть.
      Но капитан твердо стоял на своем.
      – Все что мне нужно: небольшая команда и час времени, не больше. Если я к тому времени не верну себе корабль, можете действовать и стереть его с лица вселенной.
      Брови клингона нахмурились, когда он задумался над эти предложением.
      – Вы не смогли разбить М’тачтар прежде даже имея всю команду. Что заставляет вас думать, что вы сможете сделать это теперь?
      Внезапно заговорил Спок.
      – Как говорится, один расторопный человек ночью может перерезать четыре тысячи глоток.
      Кирк уставился на него. Потом на Канга. Глаза клингона сузились от подозрительности. Нет, не от подозрительности, понял капитан. А от замешательства.
      – Вы знакомы с нашими пословицами? – спросил вулканца Канг.
      – С некоторыми из них, – сказал Спок. – В частности с теми, которые упомянуты на линке к которой ваша команда разрешила мне доступ. Полагаю это называется ?Боевой крик Калесса?.
      Клингон фыркнул.
      – Я знаком с этим.
      – Тогда вы понимаете мою точку зрения. Какими бы ни были шансы против капитана Кирка, нельзя уверенно сказать что он потерпит неудачу. Лишать его шанса вернуть свое судно было бы… – вулканец заколебался. – Я полагаю термин постыдно.
      Губы Канга сложились в тонкую сдержанную улыбку. Было ясно, что слова Спока задели в нем какую-то струнку.
      – А вы умны, – сказал он первому офицеру. – И вы честно полагаете, что ваш капитан может оказаться тем самым расторопным человеком из поговорки? Вы думаете у него хватит смелости?
      Спок ответил без колебаний.
      – Я никогда не сталкивался с разумным существом столь же смелым или преданным, как капитан Кирк. Если смелость единственное качество, необходимое чтобы справиться с задачей, можете считать что дело уже сделано.
      Клингон мгновение изучал его. Потом повернулся к Кирку.
      – Ваш первый офицер немало преуспел в искажении истины.
      Капитан покачал головой.
      – Здесь вы неправы, Канг. Может быть коммандер Спок и преуспел во множестве вещей, но искажение истины не одна из них.
      Клингон задумался над услышанным.
      – Отлично, – сказал он наконец. – Я дам вам ваш час, Кирк. Посмотрим как вы им воспользуетесь.
      – Поверьте мне, – сказал ему капитан, – вы не будете разочарованы.
      По крайней мере он горячо на это надеялся. И если бы он был хотя бы наполовину так смел, как его описал Спок, возможно его гамбит в конце концов удастся.
 

 
      Несколько секунд в инженерном было темно, и единственный свет давали полосы аварийного освещения, когда Митчелл услышал как по интеркому голос Квадара прервал вереницу проклятий его охранника. Услышав, как хозяин произносит его имя, клингон прекратил ругаться и поднял глаза.
      – Это Чи’ра, – ответил он. – Что случилось, мой лорд?
      – Капитан Федерации нашел способ навредить нам на расстоянии, – сказал ему Квадар с ноткой горечи. – Но мы не будем просто сидеть и не позволим им одолеть нас без борьбы. Мы заставим их пожалеть о том, что они попытались нас остановить.
      Охранник уставился на своего пленника.
      – Мне начать, уничтожив того, за кем вы послали меня наблюдать?
      М’тачтар поднял оружие на уровен лица Митчелла. Навигатор не дрогнул.
      – Нет, – ответил Квадар. – Не убивай его, Чи’ра. Доставь его в грузовой отсек, в котором он был раньше, и сообщи мне когда прибудете на место. Потом я дам тебе дальнейшие инструкции.
      Охранник кивнул, все еще буравя человека взглядом.
      – Как пожелаете, мой лорд. – Но он не опустил оружия. – Двигай, – выплюнул он, указывая на выход кивком косматой головы.
      Митчелл сделал так как ему было сказано. И все-таки он не чувствовал благодарности за свое спасение – не теперь, когда его вероятно ждало нечто худшее, чем быстрый выстрел фазера.
      Кирк поднялся на платформу клингонского транспортера и посмотрел, как осталная часть его команды собирается вокруг него.
      – Хорошо, – сказал он, перепроверяя заряд на своем дисрапторе. – Слушайте внимательно, потому что сомневаюсь, что у меня будет возможность повторить это еще раз.
      Это была не более чем правда. Капитану и так предоставили совсем немного времени, и сборы абордажной команды заняли несколько драгоценных минут.
      – Наша миссия, – продолжил он, – состоит в том, чтобы транспортироваться на «Энтерпрайз», определить местонахождение М’тачтар, изолировать их, и как можно быстрее вывести из строя. Если это означает убить их, я это переживу, но это крайняя мера. Всем понятно?
      – Договорились! – сказал ему Олден.
      Спок кивнул.
      – Принято.
      – Да, сэр, – ответил Кайл.
      – Я с вами, сэр, – сказал Келсо.
      Остался последний член его команды. Фелана закончила обследовать свое переносное сенсорное устройство, потом подняла взгляд и посмотрела на Кирка.
      – Готова прыгнуть, – с мрачной улыбкой ответила андорианка.
      Другие возможно и не почувствовали скрытого смысла в ее ответе, но капитан почувствовал. И приняв его, он не смог сдержать улыбки. Потом он повернулся к клингону, стоящему за автономной консолью в противоположном конце комнаты.
      – Заряжайте, – сказал он.
      Платформа транспортатора засветилась спиралями зеленой энергии, которая постепенно окутала их изумрудным блеском. И прежде чем Кирк успел сделать вдох, он очутился в темном, но знакомом месте.
       Прямо там, где он и остальные предполагали очутиться, сказал себе капитан. В мрачном, осещенном аварийными огнями, лазарете «Энтерпрайза». Все-таки это было последнее место, в котором можно было бы обнаружить М’тачтар. Такие выносливые существа не были склонны слишком часто раниться. А даже если бы и поранились, их клингонское мужество не позволяло бы им использовать это место.
      И все же несмотря на это Кирк не стал даже шептать, пока он и его люди не проверили это место. Наконец, удовлетворенный тем, что их прибытие прошло необнаруженным, он проследовал к скользящим дверям.
      Его переносной сенсор сообщил ему, что в коридоре никого нет. Это означало, что они могли беспрепятственно добраться до ближайшей трубы Джефри, которая находилась всего в нескольких дюжинах метров от них.
      Когда они дошли до дюраниевой лестницы, капитан взобрался на нее, пока не добрался до люка, ведущего в трубу и распахнул его. Потом он заполз внутрь; остальные последовали за ним, а Кайл закрыл люк.
      Труба была длинной и тесной благодаря трубопроводам и мерцающим схемам, которые покрывали внутренние стены подобно инопланетному грибку. Обычно здесь было шумно от звука двигателей, но теперь здесь было волнующе тихо. Кирк проделывал свой путь на локтях и коленях, держа в одной руке дисраптор, а в другой клингонский сенсор.
      Турболифт был намного удобнее, размышлял он. Но при действии на корабле аварийной мощности работало относительно немного лдифтов, а он не хотел рисковать столкновением с М’тачтар раньше, чем успеет к нему подготовиться.
      Дорога до нужной палубы заняла несколько минут. Когда они туда добрались, капитан открыл выходной люк и выглянул в коридор. Он был освещен только мягким голубоватым светом аварийного освещения, но казалось был свободен в обоих направлениях.
      Выскользнув из трубы, он ухватился за лестницу и спустился, затем проследил, как остальная часть его команды сделала тоже самое. Когда все они присоединились к нему, он снова пошел вперед.
      Кирк выбрал в качестве их первой цели резервную контрольную комнату, потому что казалось вероятным, что там будет один из М’тачтар – особенно во время технического сбоя на всем корабле. Как оказалось он угадал. По крайней мере именно это сообщил ему переносной сенсор, когда он приблизился к двойным оранжевым дверям.
      Капитан жестом велел остальным собраться вокруг него и сказал Фелане, что он хочет, чтобы она сделала. Как только он убедился, что она все поняла, он и остальная часть команды отошли под защиту ближайшего пересечения.
      Они видели, как андорианка спрятала дисраптор и переносное сенсорное устройство, которое она получила от клингонов Канга. Потом она приблизилась к дверям резервной ккоторое она получила от клингонов Канга.ли под прикрытие онтрольной комнаты настолько, чтобы заставить двери открыться.
      С того места где он стоял скрытый переборкой, Кирк не мог видеть, что происходило в диспетчерской. Все что он мог видеть, так это Феланау, стоящую на пороге и озирающуюся по сторонам.
      Потом он услышал изнутри гортанный оклик и увидел как развернулась андорианка, словно ее застали врасплох. Остановившись ровно настолько, чтобы убедиться, что ее противник бросился в погоню, оно выбежала в коридор.
      Фелана в свое время в академии была исключительно быстроногой. Именно поэтому капитан выбрал ее для этого дела, и на его взгляд она не растеряла своих навыков. Но М’тачтар всераво был быстрее.
      К счастью эта гонка не должна была быть долгой. Когда андорианка приблизилась, Кирк и остальные подняли свое оружие. Потом Фелана завернула за угол, от поспешности столкнувшись с переборкой. А спустя половину удара сердца ее преследователь тоже появился в поле их зрения.
      Как капитан и планировал, они поймали М’тачтара в перекрестный огонь. Его поразили сразу пять сверкающих синих лучей дисраптора, дергая его сначала в одном направлении, потом в другом. Потрепанный этим натиском и не получив передышки, клингон свалился бесформенной грудой.
      По сигналу Кирка, Олден вынул устройство, которое дал им Канг – клингонский инкапеситор, предназначенный временно подавлять некоторые функции мозга. По словам офицера Канга по снабжению, эту штуку лучше всего было прикреплять за правым ухом.
      Но едва Олден наклонился, чтобы прикрепить инкапеситор к упавшему М’тачтару, воин зашевелился и нанес человеку сильный удар. Олден выпрямился вовремя, чтобы не дать оторвать себе голову, но все же волей-неволей влетел в переборку.
      Капитан попробовал прицелиться в М’тачтара, но не смог. Воин двигался слишком быстро и до боли близко, сознательно или нет используя товарищей Кирка как прикрытие. Невозможно было поверить в то, что М’тачтар поглотил полдюжины залов дисраптора. Он был все так же силен, как рампагианский бык и по прежнему вдвое быстрее. Келсо попытался схватить его чтобы усмирить, но клингон с дикой силой отшвырнул его. Потом тоже самое попытался сделать Кайл, но тоже без особого успеха.
      Кирк тоже попытался, стараясь обхватить М’тачтара за грудь и по крайней мере немного его задержать. Но как только он заблокировал его, его противник отбросил его на палубу ударом обеих рук. Оглушенный капитан попробовал откатиться из опасной зоны, потому что М’тачтар занес свою тяжелую обутую ногу, чтобы пнуть Кирка по ребрам. Но прежде чем клингон смог завершить свой удар, еще одна золотисто-черная фигура столкнулась с ним, отбросив его к переборке.
      Капитан поднял глаза и увидел, что это был Спок. Первый офицер сцепился с М’тачтаром. К сожалению даже его вулканская сила не шла ни в какое сравнение с силой клингона. С почти животным воплем триумфа М’тачтар отшвырнул Спока. Однако первый офицер дал другим время, в котором они так нуждались.
      Как только Спок освободился, Кирк пришпилил клингона к стене темно-синим лучом дисраптора. Потом свой огонь добавили Кайл, Келсо, Фелана. Олден тоже присоединился к ним.
      М’тачтар со всей силой старался вырваться на свободу от расправы, которую они над ним учинили, но это было бесполезно. Даже его потрясающая сила не могла состязаться с длительной концентрированной дозой направленой энергии.
      Его голова свалилась на бок, и он обмяк, очевидно потеряв сознание. Но даже тогда капитан продолжал палить из дисраптора, пока не удостоверился в результате. Только тогда он отключил свой луч и подал своим офицерам знак сделать тоже самое.
      Как только залп дисрапторов прекратился, М’тачтар упал на палубу. И хотя Кирк и остальные терпеливо ждали, он больше не двигался. Капитан подал Олдену знак, что на этот раз офицер связист может прикрепить инкапеситор без особых неприятностей.
      Кирк помассировал плечо, в которое ударил его клингон, и вздохнул от облегчения. Один готов, осталось четырнадцать, сказал он себе. Но они потратили слишком много времени, чтобы справиться с единственной целью. Если им придется потратить так много времени на остальных М’тачтар, Канг уничтожит «Энтерпрайз» раньше, чем они сделают полдела. Капитан посмотрел на остальных.
      – Давайте двигать, – сказал он.
      Митчелла втолкнули в грузовой отсек, присоединив к Сулу, Скотту и остальным. Они почувствовали облегчение, увидев его снова.
      – Ты в порядке, парень? – спросил Скотти.
      – Что с Корбетом и Свифтом? – спросил Сулу.
      Навигатор помрачнел и покачал головой.
      – И не спрашивайте, – сказал он.
      М’тачтар, вернувший Митчелла в грузовой отсек, не потрудился восстановить силовое поле. Он просто стукнул по контактной сетке интеркома, установленного на стене.
      – Это Чи’ра, – сказал он. – Я в грузовом отсеке, мой лорд.
      – Отлично, – сказал Квадар, и злорадство в его голосе ощущалось даже через интерком. – Наш друг Митчелл слушает?
      Охранник погладел на него.
      – Да, лорд.
      – Превосходно. Тогда скажи ему, что мы должны изменить то, что случилось с «Энтерпрайзом». И что если он откажется рассказать нам как, ты будешь убивать одного из его товарищей каждые тридцать секунд.
      – Нет! – крикнул навигатор, делая непроизвольный шаг к Чи’ре.
      Он услышал в интеркоме дикий смех.
      – Кажется я был не прав, человек, – сказал Квадар. – Кажется ты совсем не клингон.
      Сердце Митчелла забилось от страха – но не за себя, а за других.
      – Слушайте, Квадар. Я не знаю что случилось с этим судном или как это исправить. Вы должны верить мне.
      Конечно это была еще одна ложь. Он подозревал о том, что произошло, но не собирался делиться этим с М’тачтаром. К сожалению Квадар не купился. Он даже не потрудился ответить на протесты Митчелла. Он сказал только одно.
      – Следуй моим распоряжениям, Чи’ра.
      Губы охранника скривились в жестокую усмешку.
      – С удовольствием, лорд.
      – Сообщи мне когда добьешься результатов, – сказал лидер М’тачтар. – Квадар закончил.
      Чи’ра уставился на Митчелла. Потом он всадил кулак в грудь человека, отбросив его назад мимо его товарищей. Прежде чем Митчелл смог что-либо сделать, он почувствовал как что-то тяжелое и твердое ударило его по затылку.
       Переборка, тупо подумал он, тяжело опускаясь у ее подножия. Сплюнув кровь, с пульсирующим от боли затылком, он попытался подняться на ноги.
      – Оставьте его в покое, – выпалил Сулу, двинувшись к своему другу, словно чтобы защитить его от М’тачтара.
      – Нет, – простонал навигатор. – Я в порядке.
       Ну же, сказал он себе, используя переборку в качестве опоры. Не позволяй этому жалкому оправданию разумного существа видеть, как ты корчишься. Покажи что ты можешь принять все, что он дает.
      Но несмотря на его предупреждение, Митчелл обнаружил, что Сулу опустился на колени рядом с ним, пытаясь помочь ему встать.
      – Давай, – сказал рулевой. – Я помогу тебе.
      Внезапно навигатор увидел что перед лицом Сулу появился наконечник фазера. Митчелл посмотрел в глаза охранника, которые в тени его надбровных дуг расширились от ярости.
      – Ты слышал мастера, – прорычал он, впиваясь взглядом в рулевого, но обращаясь к навигатору. – У тебя десять секунд, чтобы сказать мне что делать… или тебе придется наблюдать, как мучительно он будет умирать.
      Митчелл сглотнул. Он не сомневался в том что сделает клингон – или что он остановится на Сулу. Но в то же самое время он не хотел разрушать того, что хотел сделать его друг Джим. К тому же ему показалось, что краем глаза он кое-что заметил – какое-то движение у входа в грузовой отсек. Однако он не повернул головы, чтобы рссмотреть это получше. Если это было то, о чем он подозревал, то на что он надеялся, он не смел делать ничего, и просто продолжал пялиться на М’тачтара, маячившего перед ним.
      – Десять, – сказал костяноголовый мучитель глухим от ярости голосом. – Девять, восемь…
      Навигатор стиснул зубы. Что бы ты там ни делал, мысленно сказал он капитану, делай это побыстрее. Иначе я покойник, потому что я не собираюсь позволить этому ублюдку убить Сулу.
      – Семь, – прошипел М’тачтар, и его губы отодвинулись, обнажая длинные острые клыки, а глаза его выкатились от кровожадного ожидания. – Пять, – выплюнул он. – Четыре, три…
      Митчелл напрягся, стиснув пальцы правой руки в кулак. Поспеши, Джим, мысленно твердил он. Ради бога…
      – Три, – сказал охранник. – Два…
      Навигатор отвел руку, готовый загнать ее в подбородок своего врага. Но прежде чем он смог это сделать, он увидел, как темно-синий луч пронзил клингона между лопаток. Вскрикнув от боли М’тачтар оцепенел и отшатнулся от Митчелла и его товарищей, но не упал. Вместо этого он обернулся, отчаянно ища источник нападения.
      В этот момент второй луч ударил его по ребрам, заставив согнуться пополам и опустить свое оружие. Однако он все еще оставался на ногах. Потребовался третий луч и четвертый, чтобы наконец свалить охранника и швырнуть его на палубу.
      Но даже тогда огонь дисрапторов не прекратился. Лучи разбивались об вялое тело М’тачтара, долбя его еще несколько секунд, прежде чем прекратились окончательно. Когда навигатор пробрался чтобы подобрать оружие клингона, он увидел как кто-то вошел в поле зрения. Это был его приятель Джим, который выглядел намного серьезнее, чем за все прошедшие годы.
      Капитан осторожно изучил тело потерявшего сознание клингона, затем подал знак кому-то в коридоре. Мгновение спустя оттуда появился Спок. Потом к нему присоединились Фелана, Кайл, Олден и Келсо.
      – Собирались немного опоздать? – спросил навигатор, формулируя вопрос, который его друг так часто задавал ему в академии.
      Кирк оттер с лица пот рукавом и устало улыбнулся.
      – Я предпочитаю думать об этом, как о выборе времени с точностью до секунды, – ответил он, используя ответ из запасов Митчелла.
      – Корбет и Свифт мертвы, – сообщил навигатор.
      Капитан вздрогнул, но сказал.
      – Вероятно они не единственные.
      – Кто-либо еще из вас получил повреждения? – спросил Спок о Митчелле и остальных пленниках.
      Сулу фыркнул.
      – Мы все были ранены, коммандер. Но это не требует немедленного внимания.
      – Хорошо, – сказал Кирк. – Потому что нам нужна ваша помощь.
      Без особых предисловий он кратко ввел Митчелла и остальных в курс дела.
      – Значит у вас предельный срок, – закончил навигатор. – И если вы не будете действовать быстро, Канг взорвет «Энтерпрайз».
      Капитан кивнул.
      – Вы поняли. – Он вручил Митчеллу, Сулу и Скотти фазеры. – Именно поэтому нам необходима ваша помощь – включая и вас, коммандер.
      – Что я могу сделать? – спросил навигатор, рассчитывая что ему придется вести команду против М’тачтар несмотря на его повреждения.
      Кирк посмотрел на него, затем обвел жестом членов экипажа, с которыми Митчелл делил грузовой отсек.
      – Вы должны транспортировать этих людей на клингонский корабль, – ответил он, – с помощью командных кодов, которые я вам дам. Потом вы можете транспортироваться туда сами.
      Навигатор не поверил своим ушам. Он почувствовал импульсивное желание возразить, но сумел придушить его.
      – Да, сэр, – наконец сказал он, – то есть если вы уверены, сэр.
      Капитан кивнул.
      – Я уверен.
      Но он на мгновение задержал взгляд на своем друге. Это выглядело так, словно Кирк говорил, что все шло прекрасно до этого момента даже без его счастливой кроличьей лапки, и что он может сам закончить эту работу. При данных обстоятельствах с этим было трудно спорить. Митчелл поднял свой фазер.
      – Уверены что вам не понадобится это? – спросил он.
      Капитан покачал головой.
      – Держись за него. Из того что мы узнали, несколько М’тачтар были отправлены в комнату транспортации. А что касается командных кодов…
      Он прошептал их на ухо навигатору. Митчелл повторил их про себя и кивнул.
      – Принято.
      Кирк улыбнулся.
      – Удачи, коммандер.
      Его друг улыбнулся в ответ.
      – Мы сами творим свою удачу, сэр.
      – Я тоже так думаю, – уступил капитан.
      Потом он махнул Споку и остальным, которые пришли с ним, и они покинули коллектив – без сомнения направившись к другому месту навстречу его опасному сторожу. Митчелл повернулся к своим спутникам.
      – Ну? – спросил он. – Чего мы ждем? Нам еще нужно добраться до транспортаторной.
      И он пошел впереди.
 

 
      Квадар выстукивал пальцами по подлокотнику, злясь все сильнее. Прошли минуты, а от Чи’ры не было ни слова – и это при том, что к настоящему моменту клингон должно быть убил уже четырех или пяти пленников. Возможно ли что этот звезднофлотовский тарг все еще отказывался говорить? Неужели М’тачтар недооценил их упрямства?
      Он ударил кулаком по кнопке интеркома, встроенной в подлокотник.
      – Чи’ра? – сердито окликнул он.
      Ответа не было. Проклиная технику Федерации, Квадар ударил кулаком по кнопке во второй раз.
      – Чи’ра? – прогрохотал он.
      По прежнему никакого ответа. Клингон почувствовал, как дрогнули губы, обнажая зубы. Что-то было неправильно, сказал он себе. Он чувствовал это. На этот раз он не пытался связаться с Чи’рой. Вместо этого он попробовал Молту. Однако Молта тоже не ответила. Так же как Драббак или Ярруг, когда Квадар назвал их имена с растущим гневом и досадой.
      Но по системе интеркома до него донеслись странные звуки – ворчание, проклятия, приглушенные удары, и какой-то пронзительный вой. Он понял, что это звуки борьбы. М’тачтар снова стукнул кулаком по подлокотнику, но на этот раз он оставил на его контрольной панели заметную вмятину. Или пленники восстали, подумал он, или «Энтерпрайз» взяли на абордаж.
      Как бы то ни было, решил Квадар, пытаясь не задохнуться от ярости, этот вопрос требовал его личного внимания.
      Спок стоял в компьютерном зале «Энтерпрайза» над упавшим гигантом клингоном, и хмурился в ответ на предложение капитана.
      – Сэр…
      – Я знаю, – сказал ему Кирк. Его лицо освещал темно-красный блеск верхнего освещения зала. – Мы рискуем, мистер Спок. К сожалению у нас больше нет выбора.
      Он указал на часы на переносном сенсорном устройстве. Они показывали, что с тех пор как они покинули клингонский линейный крейсер, прошло тридцать две минуты.
      – Через двадцать восемь минут, – заметил капитан сквозь гул компьютеров, Канг посчитает что мы потерпели неудачу и ударит по «Энтерпрайзу» всем чем может. А пока мы одолели только семь М’тачтар.
      – Восемь, – без улыбки сказал Келсо. – То есть включая того, что был в комнате транспортации, и о котором без сомнения позаботился Митчелл.
      Кирк мрачно улыбнулся.
      – В том числе и того, лейтенант –это если предположить, что во-первых его отправили в комнату транспортации, и во вторых, что мистер Митчелл действительно о нем позаботился.
      – А это оставляет нас по крайней мере еще с семью, – заметил Кайл.
      Капитан снова повернулся к вулканцу.
      – Семь, коммандер. Так что…
      – Я согласен, – сказал Спок.
      Брови Кирка нахмурились, когда он попробовал переварить ответ первого офицера.
      – Согласны? Но судя по вашему выражению…
      – Мне не нравится отступление от стратегии, – признал Спок. – Было достаточно трудно вывести из строя М’тачтара, когда мы действовали вместе вшестером. Но как вы заметили, наш выбор ограничен обстоятельствами.
      Капитан фыркнул.
      – В таком случае расколемся на три команды. Спок и Кайл пойдут в инженерную. Юдрин и Олден в службу безопасности. А Келсо и я попытаемся отбить палубу шатлов.
      Фелана кивнула.
      – Сделаем.
      – Потом, – продолжил Кирк, – мы встретимся здесь.
      – А потом? – спросил Олден.
      Капитан посмотрел на него.
      – Потом направимся на мостик, чтобы встретиться с нашим приятелем Квадаром.
       Честолюбивый план, подумал первый офицер, когда он и его товарищи покинули компьютерный зал. Впрочем, капитан Кирк был честолюбивым человеком.
      Когда Кирк и его рулевой приблизились к дверям в отсек шатлов в призрачном свете аварийного освещения, он не мог не заметить почерневшего пятна в том месте, где М’тачтар пытались пробить себе путь.
      Теперь их положение кардинально изменилось, подумал он. Теперь именно он и его спутники пытались захватить «Энтерпрайз», а клингоны пытались защититься от незваных гостей.
      Капитан сигнализировал Келсо остановиться в десяти метрах от входа. Потом он воспользовался переносным сенсором, чтобы просканировать область за дверями. Как он и подозревал, внутри был воин М’тачтар, но только один. Кирк был признателен за то, что их не больше. В противном случае перед ним и Келсо стояла бы невыполнимая задача.
      К сожалению, размышлял капитан, его абордажная команда наверняка потеряла элемент внезапности. После семи, может быть даже восьми М’тачтар, с которыми они разделались, Квадар должен был обратить внимание – и предупредить своих оставшихся последователей.
      Так что не стоило утруждать себя и выманивать противника в коридор, как Фелана выманила клингона из комнаты резервного управления. Вместо этого они вынуждены были идти в атаку. Кирк поделился своими размышлениями с Келсо, который несколько напряженно держал свой дисраптор и кивал. Потом они вдвоем приблизились к поврежденным фазером дверям в ангарный отсек.
      Когда двери отреагировали, начав скользить в стороны, капитан двинулся быстрее. Потом, когда проем стал достаточно широким, чтобы пропустить его, он рванул с места и воспользовался своей скоростью, чтобы проскользнуть в отсек.
      Кирк не стал тратить время на то, чтобы посмотреть, нырнул ли Келсо за ним следом. Он откатился и попытался найти свою цель в сумеречном свете аварийных огней. Но так случилось, что его цель нашла его первой. Капитан увидел, как рубиново-красный фазерный луч опалил воздух около его лица, миновав его буквально в дюйме. Проследив луч к источнику, который как он надеялся был около пульта управления отсеком, он выстрелил в ответ из дисраптора.
      Однако темно-синий луч был не в состоянии поразить М’тачтара, и вместо этого эффектно расплескался на переборке позади пульта. Мгновении спустя второй темно-синий энергетический всплеск поразил сам пульт – но как и первый миновал их противника.
      Когда Кирк увидел то, что выглядело как действующий конец фазера, он метнулся под прикрытие шатла. Как оказалось, он сделал это вовремя, потому что следующий разряд фазера едва-едва миновал его.
      Оглянувшись на темную фигуру Келсо, капитан увидел, что тот тоже забрался под прикрытие. Как бы там ни было, рулевой избежал залпа направленной энергии и исчез за другим шатлом. Но у Кирка и его товарища возникла проблема. У М’тачтара на руках были все карты. Он занял позицию из которой его будет трудно выбить, а их время быстро утекало.
      И вдруг капитан вспомнил идею Спока о уязвимости клингонов, которую он высказал в конференц-зале Канга. Если уж вспыльчивость была слабостью нормального не усиленного клингона…
      – Трус! – внезапно проревел Кирк, и его голос эхом прокатился по переборкам. – У тебя не хватает мужества показать нам свое лицо!
      Он услышал как откуда-то из-за пульта раздалось ворчание.
      – Ты смеешь называть Мезарха трусом, человек? Я вырву тебе глаза и забью их тебе в глотку!
      – Нет, если будешь прятаться за пультом, – насмешливо ответил капитан. – Мы возвращаем наш корабль палуба за палуболй, Мезарх. Ты не сможешь спрятаться там как испуганный ребенок!
      – Я не испуганный ребенок! – прогремел клингон и его голос прокатился по поверхности всего отсека. – Я М’тачтар!
      – Ты ничто! – прогрохотал в ответ Кирк. – Ты даже меньше чем ничто! И твоя малодушная деформированная голова украсит мой мостик прежде, чем я сяду сегодня вечером ужинать!
      Он понимал, что несет полную чушь. Но он слышал, что именно так клингоны разговаривают друг с другом.
      – Я покажу тебе кто тут малодушен! – прорычал Мезарх.
      Следующее, что осознал капитан, что М’тачтар мчится к нему как взбешенный бык, прокладывая себе путь огнем фазера. Кирк за шатлом сделал несколько шагов назад и поднял свой дисраптор, приготовившись к нападению клингона.
      Мгновение спустя Мезарх вывернул из-за бока транспортника. Его глаза под угловатыми бровями покраснели и выкатились, а зубы были обнажены как у зверя. Слишком хорошо понимая, что сделал бы с ним М’тачтар если бы добрался до него, капитан выпустил темно-синий луч.
      Он ударил клингона в грудь – и слегка замедлил его. Когда Мезарх выстрелил в ответ, Кирк был вынужден уклониться от огня и отступить. Как можно скорее он повторил свою энергетическую атаку, но она оказалась не эффективнее предыдущей.
      Едва капитан собрался поднять интенсивность дисраптора до смертельного уровня, как вдруг увидел, что М’тачтар скривился и обернулся. Тогда Кирк увидел, что привлекло внимание Мезарха. Келсо начал стрелять в него сзади.
      Шипя от ярости, клингон развернулся и нацелил свое оружие на рулевого, но прежде чем он успел выстрелить, капитан пронзил его в спину очередным залпом дисраптора. А Келсо продолжал обстреливать его с другой стороны, отказываясь остановиться даже на наносекунду.
      Мезарх скорчился от боли, слишком осажденный, чтобы поразить любую из своих целей. Вместо этого его фазер долбил потолок, переборки и корпус шаттла – все кроме того, куда он хотел направить свой луч.
      После вечности М’тачтар поддался обстрелу дисрапторов. Сначала он опустился на колени. Потом опустил свой фазер. И наконец его глаза закатились, и он приземлился на свою костистую, бородатую физиономию.
      Как они делали это с другими клингонами, Кирк продолжал стрелять даже после того, как их противник казалось потерял сознание. Келсо сделал тоже самое. Но после нескольких минут, когда они убедились, что Мезарх не вскочит и не покусает их, они прекратили огонь.
      Рулевой секунду разглядывал клингона в свете аварийного освещения, все еще опасаясь его несмотря на все проявления. Потом он вынул инкапеситор, прикрепил его за ухом Мезарха и отступил.
      – Хорошо, – сказал он капитану. – Полагаю теперь мы можем вернуться в компьютерный зал. Это не…
      Келсо так и не закончил предложение. Прежде чем это случилось, за его спиной мелькнуло что-то темное и большое, и с сокрушительной силой швырнуло его о бок шаттла. Проклиная себя Кирк понял, кто это был. Еще один М’тачтар. И не просто кто-то из них. Это был самый злобный и сильный из всех. Это был Квадар.
      – Кирк, – выплюнул он, что прозвучало как проклятие.
      Его лицо было искажено от ярости, а руки то открывались, то закрывались, словно он не мог дождаться момента, чтобы схватить капитана за горло. Отступая от М’тачтара, Кирк вскинул дисраптор и дал волю ослепительной энергии, надеясь купить себе немного времени. Он не добился даже этого.
      Квадар поглотил залп и продолжал приближаться. И прежде чем капитан смог изменить регулировку своего оружия, клингон потянулся и выбил дисраптор у него из руки. Когда оружие прогремело по палубе, Кирк недоверчиво уставился на свою опустевшую ладонь. Он никогда не видел чтобы кто-то двигался с такой ослепительной скоростью. Было понятно, что Квадар усилил свои способности больше, чем у своих последователей.
      – Ты умрешь за то что сделал, – прогремел М’тачтар.
      Капитан получил только это единственное предупреждение, но он принял его близко к сердцу. Отскочив назад как можно быстрее, он избежал удара Квадара – но едва-едва. И это при том, что он не мог все время продолжать избегать таких нападений. В закрытом пространстве у клингона было решающее перимущество, и он не постесняется им воспользоваться. Фактически Кирку оставалось только одно – представление, которое дал ему его первый офицер.
      – Бесполезно, – сказал он Квадару сквоз зубы. – Мои люди по всему кораблю.
      Сказав это он отошел от шаттла. С темным огнем в глазах М’тачтар нанес капитану еще один сильный удар. Не сумев на этот раз увернуться полностью, Кирк получил скользящий, но болезненный удар в плечо.
      – Вы проиграли, – сказал он. – Больше не за что бороться.
      И он двинулся снова к особому месту, которое обрело форму у него на уме. Квадар тряхнул головой.
      – Нет, человек. Это ты проиграл. И твое поломанное тело станет тому доказательством.
      Он снова набросился, и капитан отпрыгнул назад. Но длинные острые ногти клингона скользнули по груди капитана, окровавив и разодрав его однотонную золотистую рубашку. Но к счастью Квадар не нанес своим ударом особого вреда. А это означало, что Кирк все еще мог маневрировать и пытаться исполнить свой план.
      – Зачем продолжать все это? – спросил он. – Почему бы не признать, что весь ваш эксперимент был неудачен?
      Лицо М’тачтара потемнело от гнева. Его руки начали сжиматься и разжиматься еще сильнее.
      – В конце концов, – упорствовал капитан, – несмотря на боль и позор, который вы перенесли, вы не лучше любого другого клингона. Фактически вы даже нечто меньшее.
      Дыхание Квадара ускорилось. Его глаза выглядели так, словно готовы были выскочить из орбит. Кирк безжалостно продолжал давить.
      – Настоящий воин к этому времени уже поймал бы меня и прикончил, – рассмеялся он. – Но вы… за все те годы, что вы провели в клетке у Федерации, вы забыли, что значит быть настоящим воином.
      Казалось клингон не может больше говорить. Он был слишком разъярен, слишком поглощен слепым, неразумным гневом.
      – Валяй, – сказал капитан самым презрительным тоном. – Убей меня, Квадар. Или у тебя больше нет мужества?
      Это сработало. Из горла М’тачтара вырвался придушенный вопль, и он бросился на Кирка со всей скоростью, со всей яростью нападающей гремучей змеи. И хотя капитан был готов к этому, ему понадобилось все его проворство и подготовка, чтобы убраться с пути Квадара.
      К несчастью для клингона, он вложил слишком много силы в свой выпад, чтобы успеть остановиться. И к еще большему его несчастью, прямо перед ним была только неподатливая дюраниевая переборка. Все прошло так, как и планировал Кирк.
      Квадар ударился о переборку с такой силой, что это могло бы сломать скелет обычному клингону. Но удар не убил его. Фактически он даже не оглушил его. Но он дал капитану возможность броситься через отсек шатлов, и добраться до пульта управления. Схватившись за опору и обежав вокруг него, он надавил на рычаг, управляющий дверями ангара.
      Постепенно двери начали скользить в стороны, открывая звездную черноту космоса – а без силового поля, отделявшего отсек от вакуума, воздух начал утекать. Кирк почувствовал, как убийственный ураганный ветер прорвался мимо него, таща его в направлении открывающихся дверей. Но это было ничто по сравнению с силой, которая рванула Квадара, который был всего в нескольких метрах от отверстия.
      Его длинные жесткие волосы стегали его по лицу. М’тачтар выкрикивая вызов звездам боролся с притяжением вакуума, но это было бесполезно. Он наконец-то встретил противника, которому не мог противостоять.
      С гневным рычанием Квадар потерял опору и заскользил к бесконечности. Когда он увидел, что его может высосать из «Энтерпрайза», он сумел дотянуться до одной из дверей. Но он потерял даже эту ненадежную опору, когда дверь скользнула в предназначенную для нее щель. Держась только кончиками пальцев, клингон оглянулся на капитана. Его лицо представляло сплошную маску необузданной ярости.
      – Киррррк! – завопил он сквозь рев выходящего воздуха.
      Потом, руками и ногами сопротивляясь потоку, он вылетел в пустоту и исчез из поля зрения капитана.
      Кирк тотчас же вернул рычаг на прежнее положение, изменив направление движения дверей. Под его пристальным взглядом они начали снова сближаться, медленно закрывая звездный блеск космоса.
      Система жизнеобеспечения начала автоматически компенсировать потерю кислорода. Когда капитан почувствовал сладкий приток воздуха от вентиляции над его головой, он вспомнил о Келсо. Взгляд через отсек подсказал ему, что рулевой все еще лежал возле «Галилео», спокойный и неподвижный, как мертвый.
      Пробравшись через зал к Келсо, сражаясь со все еще мощным потоком вырывающегося воздуха, Кирк опустился рядом с человеком и взял его за запястье, пытаясь нащупать пульс. К своему облегчению он его нашел.
      Мгновение спустя глаза рулевого затрепетали и открылись. Потребовалось еще немного времени, чтобы они сфокусировались и нашли капитана.
      – Сэр? – запинаясь сказал он, удивляясь ветру, который затихал с каждым мгновением.
      Успокоившись Кирк качнулся на пятках.
      – Вы меня по настоящему испугали, лейтенант. Я уже подумал, что вы мертвы.
      С усилием Келсо оторвал себя от палубы.
      – Не беспокойтесь, – выдохнул он, и его внимание привлекли закрывающиеся двери. – Чтобы убить меня нужно нечто большее чем супермен, сэр.
      Капитан улыбнулся.
      – Похоже на то.
      Потом, когда двери наконец-то встретились и ураганный ветер прекратился, Кирк помог лейтенанту встать, объяснил что произошло, и повел его по направлению к ближайшему турболифту.
 

 
      Когда Кирк помог Келсо войти в лифт, он собирался доставить его в компьютерный зал. Но проверив хронометр на переносном сенсоре, он передумал.
      – Проклятье, – сказал он.
      – Что, сэр? – спросил Келсо.
      Капитан нахмурился.
      – Мы не идем в компьютерный зал, лейтенант. Времени не осталось.
      Келсо кивнул.
      – Как скажете, сэр.
      Как только за ними с шипением закрылись двери, Кирк ввел пункт назначения.
      – Вы понимаете, что это означает? – спросил он, когда двигатели лифта начали завывать с нарастающей интенсивностью.
      – Кажется понимаю, – сказал рулевой. – Нас будет только двое.
      – Правильно, – сказал ему капитан. – И мы не знаем со сколькими М’тачтар придется там столкнуться. Но если мы не сможем отбить мостик, то не сможем связаться с Кангом.
      Келсо принял информацию, хотя не было ничего, что он не слышал бы раньше. Потом он сделал нечто неожиданное. Он улыбнулся.
      – «Семечки», – сказал он.
      Кирк тоже был вынужден улыбнуться.
      – Да, «семечки», – ответил он.
      Но на всякий случай установил дисраптор на убивающий режим, и убедился, что лейтенант сделал тоже самое. Капитану не нравилась мысль проливать кровь, но здесь под угрозой было выживание Федерации, не говоря уж о выживании его корабля. Как говорил в академии один из его преподавателей, это было ?время кризиса?.
      Через секунду лифт замедлился, и двигатель притих. Кирк поднял свой дисраптор и поглядел на Келсо. Рулевой тоже поднял оружие и посмотрел на капитана.
      – Где наша не пропадала, – сказал он.
      Капитан фыркнул.
      – Это такой же хороший боевой клич, как и любой другой, лейтенант.
      Потом двери распахнулись, и на них налетел клингон. Пошатнувшись под весом М’тачтара, Кирк высвободил свое оружие, и занес его над головой своего противника. Но прежде чем он успел это сделать, клингон резко осел на пол лифта.
      Капитан несколько удивленно уставился на него. Потом он окинул взглядом свой мостик. Спок, Фелана, Олден и Кайл пялились на него, а их дисрапторы смотрели в его направлении.
      – Рад видеть, что вы невредимы, – сказал вулканец, словно не произошло ничего необычного.
      – Аналогично, – ответил Кирк.
      Он сделал паузу, чтобы удостовериться, что Келсо закрепил инкапеситор за ухом М’тачтара. Потом он вышел из турболифта и огляделся. Ему не пришлось далеко идти, чтобы увидеть еще одного оглушенного клингона, растянувшегося у подножия его центрального кресла.
      Спок тем временем проскользнул к своей научной станции и усердно над ней работал. Капитан бросил взгляд на хронометр на сенсорном устройстве, и присоединился к нему.
      – У нас мало времени, – сказал Кирк.
      Фактически у них было меньше тридцати секунд прежде чем кончится время, отпущенное им Кангом.
      – Я знаю, – ответил вулканец, концентрируясь на своих мониторах.
      Капитан ожидал увидеть, что Спок вводит командные коды. Но он делал что-то другое.
      – Командер, – сказал Кирк. – Вам понадобится…
      – Нет времени вводить командные коды, – объяснил первый офицер, не спеша отвлекаться. – В качестве альтернативы я направил аварийную мощность на систему коммуникации. – Он ввел последние инструкции, потом поднял глаза. – Там.
      Капитан не стал спрашивать, как Спок перенаправил аварийную мощность на систему коммуникации – у него было ощущение, что объяснение займет больше времени, чем у них было. Вместо этого он поспешил к станции коммуникации, за которой Олден уже открывал канал к кораблю Канга. Кирк взял наушник у офицера связиста и прижал его к губам.
      – Это капитан Кирк, – быстро сказал он, – на мостике «Энтерпрайза». Мы сделали это, Канг. Мы вернули корабль.
      Ответа не было. Капитан посмотрел на Олдена.
      – Канал открыт, – заверил его лейтенант, проводя быструю диагностику, чтобы подтвердить это. Потом он повторил. – Да, сэр, канал открыт.
      Кирк снова посмотрел на хронометр на сенсоре. У них оставалось не больше десяти секунд.
      – Это капитан Кирк, – снова произнес он.
      Восемь секунд.
      – Мы вернули корабль, – пролаял он.
      Шесть секунд.
      – Черт возьми, Канг ответьте!
      Четыре секунды. Три.
      – Канг! – проревел он.
      Две. Одна…
      Капитан приготовился к обстрелу с клингонского корабля… но к его удивлению ничего не произошло. Потом на мостике прозвучал глубокий, властный, и к этому времени уже знакомый голос.
      – Не стоит так кричать, – сказал Канг. – Я вас слышал.
      Кирк шепотом выругался.
      – Тогда почему вы не отвечали?
      – Я не чувствовал такой срочности как вы, – небрежно ответил клингон. – Кроме того, я размышлял над одной проблемой, и решил, что все таки не так уж и хочу уничтожать ваше судно.
      Капитан поделился скептическим взглядом с Олденом.
      – Нет? – ответил он. – И почему же?
      – Это вопрос чести, – сказал Канг. – Независимо от того, что сделали М’тачтар, они клингоны. И очень грозные клингоны. Воин не убивает достойного противника, не взглянув ему в глаза.
      Кирк нахмурился.
      – Понимаю.
      – А что касается вас, – продолжал клингон, – я уже посмотрел в ваши глаза. А значит ваша смерть меня бы нисколько не огорчила.
      – Это знание греет мне душу, – сказал капитан. – Фактически, все будет завершено, если вы скажете мне, что получили моих людей, которых М’тачтар держали в грузовых отсеках.
      – Получил, – подтвердил Канг. – Как мне сказали всех до последнего. И теперь они находятся в моих грузовых отсеках.
       По крайней мере они в безопасности, сказал себе Кирк.
      – Кажется нам осталось решить несколько последних деталей.
      – Да, конечно, – согласился клингон.
      Они потратили минуту, чтобы скоординировать эти детали с Кангом – как собрать в одном месте выведенных из строя М’тачтар, как вернуть Гэри и остальных членов его экипажа, которые бежали вместе с ним, и наконец как спасти тех, кто остался на тюремной планете.
      – Я подумаю, как это уладить, – сказал Кирк.
      – Ладно, – сказал клингон и отключился.
      Капитан вздохнул, а затем повернулся к Споку.
      – Знаете, а нам вас недоставало в компьютерном зале, коммандер.
      Брови вулканца в ответ нахмурились.
      – Казалось неразумным оставаться в том местоположении, когда истекало время нашего крайнего срока, сэр. Однако, – сказал он, – если вы считаете, что я не повиновался вашему приказу без причины, я не буду противиться расследованию…
      Кирк поднял руку.
      – Полегче, парень. Спок, это была шутка. Шутка.
      Первый офицер мгновение изучал его. Потом он произнес ровным, ничего не выражающим голосом:
      – Я верю вам на слово, сэр.
       Журнал капитана, дополнение.
 
       «Энтерпрайз» снова в исправном состоянии. К тому же я вернул всех членов экипажа, которых коммандер Митчелл транспортировал на клингонское судно – включая и самого коммандера – и послал самых тяжелораненых в лазарет. Доктор Пайпер сообщил мне, что все они поправятся – так что Корбет и Свифт единственные погибшие за время захвата М’тачтар. Мое следующее беспокойство – половина команды, которая оказалась в бедственном положении на тюремной планете. Но прежде чем я смогу вернуть и их, нужно позаботиться еще об одном вопросе – о судьбе выживших М’тачтар.
      Кирку, его главному инженеру, и людям из службы безопасности не пришлось долго ждать, прежде чем к ним в конференц-зале «Энтерпрайза» присоединился Канг, в сопровождении четверых собственных офицеров охраны. Оглядевшись вокруг, клингон иронически хмыкнул.
      – Такое просторное место потрачено впустую, – сказал он. – Если бы в моем распоряжении было столько свободного места, я заполнил бы его дополнительным вооружением.
      Капитан вежливо улыбнулся.
      – Садитесь, коммандер. Мы можем обсудить вопросы интерьера в другое время.
      Глаза Канга сузились, но он сел. Однако его люди остались стоять. Они встали в углах комнаты с руками на своих клинках, потому что были вынуждены транспортироваться без своих дисрапторов. Кирк посмотрел на Скотти, который был единственным старшим офицером, кого Пайпер не пожелал видеть в лазарете.
      – Думаю мы готовы начать, – сказал он.
      – Действительно, – ответил офицер.
      Капитан подал знак одному из парней из службы безопасности, который на мгновение вышел из комнаты. Когда он вернулся с фазером наготове, он сопровождал женщину М’тачтар с высокими угловатыми скулами и длинной толстой косой, ниспадающей ей на спину. Кирк знал, что ее звали Молта. И согласно тому, что она сказала ранее, она говорила за всех усиленных клингонов.
      Заняв позицию в одном из концов комнаты, Молта не смотрела ни на кого. Она смотрела прямо вперед, и ее глаза под сильно выдающимся надбровным гребнем выглядели темными и угрожающими.
      – Вы хотели поговорить с нами? – спросил Кирк.
      – Хотела, – подтвердила она, и ее голос эхом отозвался в ограниченном пространстве конференц-зала. – Я хочу высказать пожелание.
      Канг издал брезгливый звук.
      – Вы побеждены. Как вы смеете чего-то желать от своих победителей?
      Глаза М’тачтар скользнули в направлении Канга и уставились на него.
      – Я клингонка, – огрызнулась она. – Я все смею.
      Это замечание казалось застало Канга врасплох. Он откинулся на стуле, и на его лице отразилось уважение.
      – Разрешаю, – сказал он Молте более рассудительным тоном. – Мы слушаем.
      М’тачтар нахмурилась.
      – Как вы сказали, коммандер, мы побеждены. Но среди воинов даже побежденные имеют права. Например право выбора способа смерти.
      Кирк тряхнул головой.
      – Никто не сказал, что вам придется умереть.
      Молта повернулась к нему и ее губы дрогнули от сдерживаемого гнева.
      – Мы уже умерли, и не один раз. Каждое утро, когда мы проспались между вашими силовыми полями, сидя в клетке как животные… каждую ночь, когда мы ложились спать, мечтая о быстром конце в бою… Это была смерть, человек. Вы не способны понять душу клингона, но это была смерть.
      Капитан посмотрел на нее.
      – Как я понимаю, вы не хотите возвращаться на тюремную планету. Но альтернатива…
      – Возвращение на Кронос, – сказала М’тачтар, закончив за него его мысль. – Мы знаем. И приветствуем это.
      Канг погладил свой волосатый подбородок.
      – Вы понимате, что случится с вами на Кроносе? Вы приняли во внимание позицию императора?
      Молта кивнула.
      – Он казнит нас в качестве примера всем, кто подумывает оказать ему открытое неповиновение. Мы умрем за то, кем мы являемся и за то, что мы сделали. И наконец-то присоединимся к Калесу Незабвенному и героям, которые сопровождают его в Сто-Во-Коре.
      Кирк вздохнул. Ему не хотелось бы возвращать М’тачтар империи. Но не дело офицеру Звездного флота решать судьбы других существ – нужно лишь убедиться, что они ясно понимают куда это ведет.
      – Именно этого вы и хотите? – спросил он Молту. – Погибнуть от рук своих соплеменников клингонов?
      М’тачтар твердо кивнула.
      – Именно этого мы и хотим.
      Канг одобрительно заворчал и наклонился вперед.
      – Тогда вы получите это, Молта из М’тачтар.
      На мгновение капитану показалось, что женщина собирается улыбнуться, но она этого не сделала. Вместо этого она направилась к двери. Когда они перед ней открылись, Молта без слова покинула конференц-зал, вместе с быстро следующим за ней охранником. Потом дверь с шипением снова закрылась. Кирк посмотрел на Канга.
      – Вы думаете для них есть надежда?
      Клингон нахмурился.
      – Вы имеете в виду в Сто-Во-Коре?
      – Я имею ввиду в этом мире, – сказал ему капитан.
      Канг на мгновение задумался над этим вопросом.
      – Нет, – наконец ответил он. – Они умрут. Это точно. И все же…
      Кирк посмотрел на него.
      – И все же что?
      Клингон пожал плечами.
      – В них многое восхищает. Возможно когда-нибудь технологию, которая сотворила их, можно будет переделать. И тогда… – казалось его глаза застекленели.
      – И тогда? – подтолкнул его капитан.
      Очнувшись от своей мечтательности, Канг покачал головой.
      – Не имеет значения.
      Но у Кирка была идея, куда вели мысли коммандера. В своем следующем сообщении он посоветует командованию Звездного флота не слишком удивляться, если они когда-нибудь в не столь отдаленном будущем столкнуться с более сильной, более агрессивной породой клингонов.
      – Именно, – сказал капитан, откидываясь на спинку стула. – Мы соберем выживших М’тачтар и транспортируем их на ваше судно, как только вы будете к этому готовы.
      Канг повернулся к нему.
      – И без сомнения вы вздохнете легче, когда избавитесь от них.
      – Возможно немного, – ответил Кирк.
      – Честность от человека? – спросил его гость.
      – Всегда, – сказал он. – Хотите верьте в это, хотите нет.
      Клингон окинул его оценивающим взглядом.
      – Если бы это сказал другой капитан Звездного флота, я бы рассмеялся ему в лицо.
      – А в моем случае? – спросил Кирк.
      Канг оскалил зубы.
      – Я посмеюсь позже, когда расскажу об этом своим товарищам по кубку кровавого вина.
      Капитан принял это как знак уважения, если не дружбы.
      – Знаете, – сказал он, – существует вероятность, что когда-нибудь мы снова встретимся. И если это произойдет, мы больше не будем союзниками.
      – Я и не ожидаю этого, – ответил клингон. – Мой народ и ваш народ никогда не будет союзниками.
      Кирк пожал плечами.
      – Во всяком случае не больше, чем на день.
      Канг согласился. Потом он подал знак своим охранникам, встал, и вышел из конференц-зала. Как и Молту его сопровождал эскорт вооруженной охраны. Капитан посмотрел вслед клингону, затем перевел взгляд на Скотти.
      – Самый милый бессердечный завоеватель, которого я когда-либо встречал.
      Инженер нахмурился.
      – Да, сэр. Можете сказать это снова.
 

 
      Капитан Кирк посмотрел на адмирала Менджиони, которая комфортно отдыхала на биокровати неподалеку от кроватей ее друзей – Родайноса, Тарша и Брауна.
      – Значит у вас есть все, что вам нужно, мэм?
      – В данную минуту да, – сказала ему Менджиони голосом намного более сильным, чем ожидал Кирк. – Вижу вы подобрали и остальную часть вашей команды.
      – Да, – сказал он. – Правда не слишком скоро, адмирал. Они начали чувствовать себя не слишком комфортно во время этого вынужденного бездействия.
      Менджиони тихо рассмеялась. Потом ее лицо стало задумчивым.
      – Ну вот, капитан. Теперь вы знаете.
      Кирк кивнул, понимая, что она имеет ввиду.
      – В конце концов, адмирал.
      – Знаете, – сказала она, – вы все еще находитесь под приказом никому не разглашать это, пока Звездный флот не прикажет вам другого.
      – Я понимаю, – сказал капитан.
       Забавно, размышлял он. Теперь когда я знаю правду, я почти хотел бы никогда ее не знать – учитывая то, что это стоило жизни двум моим людям. И мысль о том, что я послал М’тачтар на смерть… она еще долго будет посещать меня в будущем.
      – Думаю теперь я могу оставить вас отдыхать, – сказал Кирк.
      Менджиони фыркнула.
      – Другими словами, вы хотите посетить кое-кого из других пациентов. – Она улыбнулась. – Идите, капитан. Я это переживу.
      Кирк тоже лыбнулся.
      – Увидимся позже, – сказал он адмиралу.
      Потом он направился проверить Спока, кровать которого располагалась в противоположном конце лазарета. Приблизившись, он посмотрел на сигналы жизнедеятельности своего первого офицера, которые отражались на мониторе, висящем над головой Спока.
       Я впечатлен, подумал капитан. Он никогда не учился в медицинской школе, но был уверен, что ниодин человек не смог бы вынести то, что вынес этот вулканец, и остаться в такой форме. Спок, который изучал монографию на ручном тензоре, прервал доступ к библиотеке, и отодвинул экран, когда увидел приближающегося Кирка.
      – Капитан, – сказал он, заметив своего начальника.
      Кирк посмотрел на него.
      – Как вы себя чувствуете, мистер Спок?
      Вулканец не задумался.
      – Хорошо, сэр. Насколько я могу сказать, у меня нет никакой причины не приниматься за свои обязанности.
      Капитан восхитился рвением Спока, но Пайпер настоял на обследовании всех, включая и самого капитана.
      – К сожалению, коммандер, это не нам решать. Это будет решать главный медик.
      Вулканец показал лишь намек на разочарование, что для кого-то вроде него было эмоциональной вспышкой.
      – Конечно, – ответил он.
      Кирк сразу же перешел к причине своего виональной вспышкой.а.идел приближающегосяо, что вынес этот вулканец, и остаться в такой формеизита.
      – Мистер Спок, я должен принести вам свои извинения.
      Первый офицер выгнул бровь.
      – Извиненния, сэр?
      Капитан кивнул.
      – Последние несолько месяцев я заставил вас чувствовать себя здесь не как дома. Я обращался с вами не с должным уважением. Но можете быть уверены, что больше этого не будет.
      Спок невозмутимо посмотрел на него.
      – Понимаю, – сказал он.
      – Очевидно, – продолжал он, – что вы ценный ресурс и чертовски хороший офицер, и я был сумасшедшим, не пользуясь вашими качествами при каждой возможности. – Он сделал паузу. – Вы ведь понимаете о чем я говорю?
      Вулканец мгновение смотрел на него, потом покачал головой.
      – Нет, сэр. Не думаю, что у меня есть хоть какая-то идея.
      Капитан нахмурился.
      – Вы просили о переводе, коммандер. Надеюсь вы отмените этот запрос и останетесь на «Энтерпрайзе». – Он пожал плечами. – Ваше место здесь.
      Спок надолго задумался над словами Кирка. Потом сказал:
      – В таком случае я остаюсь.
      Неожиданно капитан почувствовал, что его раздирает от желания улыбнуться.
      – Отлично. То есть я рад слышать то, что вы сказали, коммандер. Я имею ввиду… ладно, не берите в голову что я имею ввиду. Увидимся позже.
      Вулканец кивнул.
      – Да, сэр. Позже, как вы и сказали.
      Оставив Спока, Кирк снова пересек лазарет и сделал последнюю намеченную остановку возле кровати своего друга Гэри. Конечно навигатор не был и наполовину в той форме, как вулканец, но все же он тоже был не так плох.
      – Капитан Кирк, – сказал Гэри. – Я жив и едва дышу.
      Капитан нахмурился.
      – Кажется мы уже это проходили. Ты на биокровати, и я прихожу, чтобы убедиться, что ты все еще жив.
      Навигатор притворился, что задумался.
      – Теперь, когда ты это упомянул, это действительно кажется знакомым. Разве что насколько я помню, в прошлый раз я спас тебе жизнь. А на этот раз…
      Кирк вскинул руку.
      – Только не говори что мы сравнялись.
      Глаза Гэри расширились.
      – Сравнялись? Ни на сколько. Согласно моим записям, я спасал тебе жизнь на семнадцать раз больше, чем ты мою. Так что на твоем месте я не стал бы почивать на лаврах в ближайшее время.
      – Я и не мечтал об этом, – сказал ему капитан.
      – Хотя, – продолжил навигатор, – признаюсь ты проделал отличную работу с теми М’тачтар даже без своей счастливой кроличьей лапки.
      Кирк кивнул с непроницаемым выражением лица.
      – Полагаю я могу сам принимать некоторые решения, когда меня вынуждают.
      Гэри улыбнулся.
      – Похоже теперь твое втрое имя Изобретательный.
      – Нет, – сказал капитна, вспоминая их старую шутку. – Мое второе имя ракетбол. Или носорог?
      Навигатор пожал плечами.
      – Я забыл.
      – Как и я.
      Они на мгновение замолчали. И никто из них не чувствовал дискомфорта от этого молчания.
      – Ладно, – сказал капитан, – я должен вернуться на мостик прежде чем доктор Пайпер заграбастает меня самого и уложит на биокровать. Мы встретимся, когда тебя допустят к работе.
      – Если меня допустят к работе, – поправил его друг. – Мне здесь начинает нравиться. То есть я собираюсь поближе узнать медсестру Хинч.
      Он мигнул. Кирк покачал головой.
      – Ты никогда не учишься, не так ли?
      – Никогда, – ответил Гэри.
      Вздохнув, капитан оставил навигатора и направился к выходным дверям. Но едва они перед ним разошлись, он заметил в конце коридора Фелану. Очевидно ее тоже пригласили на медосмотр.
      – Командер Юдрин, – сказал он.
      – Капитан.
      Она слегка наклонила голову и ее антенны изогнулись вперед. Потом она пристально посмотрела на него своими большими, черными глазами.
      – Идете в лазарет? – невинно спросил он.
      Андорианка кивнула.
      – К сожалению да.
      – Знаете, – сказал Кирк, – пройдет несколько дней до того, как мы доберемся до ближайшей звездной базы. Когда доктор Пайпер вас наконец-то отпустит, может быть догоним старые времена.
      Фелана на мгновение задумалась. Потом покачала головой.
      – Я так не думаю, капитан. Я пытаюсь оставить позади одно старое время.
      Он растерянно посмотрел на нее.
      – Да?
      – Да, – сказала она. – То время на крыше, когда я была всего лишь кадетом. – Ее глаза прояснились. – С другой стороны я хотела бы кое-что обсудить с вами, может быть за обедом.
      Кирк улыбнулся.
      – И что же именно вы хотели бы обсудить?
      Андорианка улыбнулась ему в ответ.
      – Новые времена.
      Потом она шагнула в лазарет, оставив его в коридоре одного. Он вздохнул. Похоже иногда люди могли оставить прошлое позади.
 

 
      Когда воспоминания исчезли, капитан услышал, что дождь с новой силой забарабанил в окна дома Митчеллов. Родители Гэри ждали, что же он скажет, и выглядели более заинтересованными, чем когда-либо. Капитан мучительно сглотнул. В горле пересохло как от пыли. Он ненавидел себя за то, что увиливает от своего обязательства перед этими людьми.
      Он пришел сюда, чтобы рассказать Митчеллам то, что они имели право знать. И не мучить их больше, чем они уже измучились. Наконец он сказал.
      – Я убил вашего сына.
      Родители Гэри уставились на него, с неизменным выражением на лицах, разве что в их глазах отразилось некоторое замешательство.
      – Прошу прощения? – наконец произнес мистер Митчелл.
      Кирк вздохнул, затем медленно выдохнул.
      – Я убил вашего сына, – наконец повторил он, обнаружив что произнести это во второй раз не легче, чем в первый. – Я убил Гэри.
      Мистер Митчелл неловко усмехнулся, и сказал.
      – Черт возьми, о чем ты говоришь? Гэри знал куда идет, когда поступал в академию… когда пошел во флот.
      Горло свело судорогой. Капитан покачал головой.
      – Я не это имею в виду, – сказал он Митчеллам. – Я хочу сказать, что я убил его. Я… – Он отчаянно подыскивал слова. – Гэри умер от моей руки.
      На этот раз Митчеллы молчали гораздо дольше, прежде чем ответить.
      – Я не понимаю, – тихо произнесла мать Гэри.
      Мистер Митчелл тряхнул головой.
      – Я тоже.
      Кирк облизнул губы.
      – Мы наткнулись в космосе на энергетический барьер. Он повлиял на Гэри… изменил его в своего рода… – Он сдержался не сумев назвать своего друга монстром. – Он сделал его мощным сверх меры. Он мог поглощать информацию с фантастической скоростью, читать мысли людей… даже управлять объектами на больших расстояниях.
      Митчеллы в ответ ничего не говорили. Они только разинули рты, пытаясь справиться с тем, что он им рассказал.
      – А затем, постепенно, – сказал им капитан, – он изменился и в другом. Он стал холодным, высокомерным, жестоким… полная противоположность тому Гэри, которого все мы знали. И как бы я ни отрицал это поначалу, он стал угрозой для «Энтерпрайза» и его команды. Поэтому я усыпил его и привез на отдаленный астероид, где планировал… – Даже мысль об этом заставила его чувствовать себя виноватым. – Где я планировал его оставить.
      – Боже мой, – выдохнула мисс Митчелл.
      Лоб ее мужа покрылся морщинами, но он продолжал молчать. Кирк посмотрел на свои руки.
      – Это не сработало. Он убил одного из моих людей и вышел из камеры в которой мы его держали. Я отправился за ним с фазерной винтовкой, надеясь положить этому конец до того, как он убьет кого-либо еще.
      Он мог бы рассказать им о Динер, и том как она и Гэри обменялись энергетическими разрядами. Он мог бы рассказать им о могиле, которую вырыл Гэри для своего друга и о камне, который он вытащил из скалы. Но в данный момент, казалось, детали не имели значения.
      – Он был намного сильнее меня, – заметил капитан, – но я получил шанс и воспользовался им. – Он поднял глаза. – В конце концов мне повезло, а ему нет.
      За пределами комнаты дождь барабанил в окно все сильнее и гром бормотал что-то неразборчивое. Митчеллы выглядели ошеломленными и бледными. Потом с невероятной быстротой выражение лица матери Гэри стало безжалостным и ненавидящим.
      – Вы убили моего мальчика! – простонала она, краснея от гнева и негодования. – Вы убили моего Гэри!
      Мистер Митчелл положил ладонь на руку своей жены.
      – Полегче, Дана.
      Мать Гэри качнула головой из стороны в сторону, и ее покрасневшие глаза уставились на Кирка.
      – Гэри доверял вам, – прорыдала она, и ее голос усиливался с каждым обличительным словом. – Он считал вас своим другом. И вы посмели убить его?
      Капитан очень хотел уйти из этого места. Он отдал бы все что угодно, чтобы избежать гневного взгляда мисс Митчелл. Но он остался на месте и терпел то, что должен был вынести – потому что в конце концов все, что говорила ему мать Гэри, было правдой. Его друг доверял ему, и он предал это доверие. Конечно у него не было выбора, но это ничего не меняло. Он убил Гэри, и теперь должен был за это заплатить.
      – Я не знаю что сказать, – прохрипел он.
      – Нет знаете, – сказал ему мистер Митчелл.
      Кирк уставился на него.
      – Сэр, я…
      – Вы знаете, что сказать, – мрачно настаивал мужчина. Он повернулся к своей жене. – Вы сказали, что были другом Гэри несмотря ни на что. И вы сказали, что хотя и убили его, вы этого не желали. Это произошло потому, что вам ничего больше не оставалось.
      Мать Гэри поднесла руки к лицу и закрылась ими, вздрагивая и освобождаясь от своего горя. Ее муж гладил ее по спине и с печалью смотрел на нее.
      – И вы сказали кое-что еще, – пробормотал он капитану, и теперь его голос был не громче шепота. – Вы сказали, что любили Гэри настолько, что не могли опозорить память о нем говоря неправду. Вы любили его, поэтому и пришли сюда, чтобы рассказать нам правду о нашем мальчике.
      Кирк увидел, что губы мистера Митчелла начали дрожать. Он подошел к мужчине, чтобы обнять его. Но прежде чем он успел до него добраться, мать Гэри вскочила, преградила ему путь, и зарыдала, закрываясь руками.
      – Я сожалею, – сказала она, обливая слезами его форму. – Я так сожалею, Джим. Ты сможешь меня когда-нибудь простить?
      Капитан погладил ее по волосам. Сможет ли он простить ей?с изумлением подумал он.
      – Все в порядке, – сказал он, глотая собственные слезы и с благодарностью глядя на отца Гэри.
      Мистер Митчелл все еще сидел на кушетке с такими же покрасневшими глазами как и у его жены. Но он улыбался. А дождь с яростью стучал в окно всю оставшуюся часть ночи и так до самого утра.
      На планете Хейр’тзан, стоя босыми ногами на холодном розовом мраморе, Перрис Нодарх глубоко вздохнул. Этот звук казалось прошелестел через весь пещерообразный главный зал Воточного Храма, побеспокоив птиц ринтзалайи, которые собрались на выступах под сводчатым потолком зала. Слуга Перриса, который одевал его в новые белые одежды с синим кантом, посмотрел на телепата.
      – Что-то не так, Достопочтенный?
      Перрис пристально посмотрел в яркие желтые глаза и на чешуйчатую бронзовую кожу слуги, который был настолько молод, что ему не терпелось дождаться момента, когда он сам в первый раз оденет телепата в эти одежды. Потом он кивнул.
      – Кое-что, – подтвердил Перрис.
      – С вашей одеждой? – спросил слуга с явным беспокойством на лице. Потом его беспокойство усилилось. – Или может быть что-то с вами?
      Это был верный вопрос. Все-таки телепат сделал за эти годы значительные успехи. Он не был молод, когда в тот первый раз шел от храма к правительственному центру, а это произошло четырнадцать лет назад.
      – Я в порядке, – сказал Перрис своему слуге. – По крайней мере телесно. Но должен признать, мой дух в некотором дискомфорте.
      Юноша покачал головой.
      – Я не понимаю.
      Телепат улыбнулся.
      – Я получил этим утром новости со звездолета. Гэри Митчелл погиб на далекой планете.
      Брови слуги сморщились как от боли.
      – Митчелл… мертв? – Он изумленно тряхнул головой. – Но как он…?
      – Умер? – сказал Перрис, заканчивая вопрос юноши. Он вспомнил человека, своего друга и спасителя, и пожал плечами. – Все мы умираем, Атаан. А Митчелл всегда вел опасную жизнь, всегда выступал против ужасов – даже когда он делал это на Хейр’тзане.
      Он посмотрел на западную стену зала, на которой на огромной фреске были изображены самые величайшие события истории хейранцев. Его глаза сразу же нашли виньетку, на которой были изображены Кирк и Митчелл, сражающиеся против празднично одетых террористов.
      Если бы кадеты Звездного флота не поставили на кон свои жизни, телепат никогда бы не добрался до Восточного храма и не было бы никакого Великого Примирения. И этот день, когда все хейранцы праздновали воссоединение своего народа, никогда бы не наступил. Его слуга сглотнул.
      – Я не знал, Достопочтенный.
      Перрис улыбнулся.
      – Совсем немногие знают о произошедшем с Митчеллом, Атаан –я сам, другой Достопочтенный, главный министр Ленна… и теперь вы. – Он пристально посмотрел на арку входа в зал, через которую он выйдет через несколько минут, чтобы вновь пройти свой исторический путь до дома правительства. – Хотя скоро, – продолжил он, – об этом узнает каждый. Все-таки Митчелл принадлежит нам всем.
      Так он и сделает. Но телепат, который был обязан этому человеку своей жизнью, будет оплакиватье его больше, чем кто-либо другой, подумал он. Заметив, что его слуга все еще в смятении, Перрис положил руку на плечо юноши.
      – Ну же, Атаан, заканчивайте свою работу. Митчелл однажды пошел на большее, чтобы убедиться, что церемония состоится вовремя. Не думаю что ему хотелось бы увидеть, что она задерживается теперь.
      Слуга улыбнулся.
      – Как скажете, Достопочтенный.
      И под доброжелательным, но бдительным взглядом телепата, юноша продолжил свою работу.
      В день похорон Гэри сияло солнце, а воздух пах новой свежестью. Дождь прошлой ночью казался сном. Или по крайней мере именно так это показалось Кирку, когда он добрался до простой, сложенной из песчаника часовни, где должна была состояться панихида.
      Капитан прошел примерно дюжину кварталов от своего жилья, представяя себе, как было бы глупо вызвать такси и проехать такое короткое расстояние по такой прелестной осенней погоде. Но это была не единственная причина для того, чтобы идти пешком. Ему нужна была эта прогулка, чтобы внутренне успокоиться. На полпути к часовне он услышал оклик знакомого голоса. Обернувшись он увидел, что его торопится догнать Маккой.
      – Черт возьми, Джим, – сказал ему друг. – Это же не гонка. Ради бога, притормози.
      Кирк улыбнулся.
      – Рад видеть тебя, Боунз.
      Доктор уставился на него.
      – Ну и? Ты…?
      – Сказал ли я Митчеллам? – закончил за него капитан. Он кивнул. – Да. Сказал.
      Маккой нахмурился.
      – И?
      – И мы в порядке, – сказал Кирк. – Все мы.
      Доктор искренне улыбнулся.
      – Чтож, это просто великолепно, Джим. В самом деле великолепно. Держу пари, теперь ты чувствуешь себя намного лучше.
      – Лучше, – сказал капитан.
      Внезапно Маккой понял, что что-то отсутствует.
      – Скажи, а где твоя повязка? – спросил он.
      Кирк пожал плечами.
      – Я не чувствовал необходимости носить ее и дальше. И не говори мне, что я снял ее слишком рано.
      – Кто я? – воскликнул доктор. – Я последний, кто посоветует кому-нибудь тащить на себе дополнительный груз. – Он наклонил голову в сторону входа в часовню. – Мы идем?
      Капитан уставился на вход.
      – Думаю да, – ответил он.
      Кирк и Маккой проделали последние несколько шагов и вошли внутрь. И если капитан был немного взволнован тем, что ждало его внутри, то это было ничто по сравнению с тем, какое волнение он чувствовал бы, если бы не сделал своего признания родителям Гэри.
      Потом он бросил взгляд на огромный, хорошо освещенный интерьер помещения. К виду, который предстал перед его глазам, он оказался совершенно не готов. Он стиснул руку доктора и произнес.
      – Боже мой.
      Маккой тоже заметил это зрелище и улыбнулся.
      – Обана!
      Часовня была забита людьми от одной стены до другой – и не только друзьями и родственниками покойного, хотя их здесь тоже было немало, но также и небольшой армией офицеров Звездного флота и людей, носящих зеленую, красную или синюю униформу.
      – Эй, глянь, – сказал доктор. – Это Миико Тарш… из медицинского управления Звездного флота. Я не знал что они с Гэри были знакомы.
      Кирк проследил за взглядом Маккоя и увидел вобиллита.
      – Да, – ответил он. – Мы служили с ним вместе на «Республике».
      Потом он понял, что Тарш был на поминальной службе не единственным офицером с «Республики». Капитан Бэннок, командир корабля в отставке, тоже присутствовал – и его глаза были такими же стальными как всегда, а жесткое выражение лица отражало не меньшую властность.
      Там был и Джорд Горфинкель, офицер по науке Бэннока. Его вьющиеся каштановые волосы большей частью поседели. И общительный шеф инженерной службы Хоган Браун. И коммандер Родайнос, с бочкообразной грудью и оливковой кожей. И адмирал Менджиони, которая была на «Республике» первым офицером. Она тоже была там, чтобы отдать дань памяти Гэри.
      И на этом список не заканчивался. Кирк увидел Марка Пайпера, разместившегося рядом с лейтеннатом Олденом, медсестрой Чепел и йоменом Смит неподалеку от Скотти, Сулу, и Стайлса. А в нескольких рядах за ними расположилась группа с «Конституции» – группа, включающая капитана Одженталлера, коммандера Хироту, доктора Веласкес, лейтенанта Боррика и даже шефа службы безопасности Гейнора. Маккой наклонился к нему.
      – Ты знаешь всех этих людей? Я имею ввиду типов из Звездного флота.
      Сглотнув неприятный поток эмоций, капитан кивнул.
      – Я их прекрасно знаю.
      Он также знал кое-кого еще – и некоторые из них присутствовали здесь скорее ради него, чем ради Гэри. Они пришли, чтобы отдать дань уважения, потому что покойный был его лучшим другом. Но это не делало их приход менее трогательным, и не делало их количество менее внушительным. К тому же Гэри не волновала бы причина их прихода – его бы просто удивило то, что они здесь.
      – Сэр? – произнес голос за его спиной.
      Кирк обернулся и увидел самую большую неожиданность.
      – Мистер Спок? – с любопытством сказал он.
      Вулканец выказал эмоций не больше обычного.
      – Надеюсь я пришел на церемонию вовремя, – ответил он.
      – Очень вовремя, – заверил его капитан.
      Спок выгнул бровь.
      – Вы выглядите удивленным, – заметил он.
      – Я… – Кирк пожал плечами. – Я не думал что вы часто ходите на панихиды. То есть на корабле…
      – На корабле, – сказал вулканец, – кому-то было необходимо остаться на мостике. Пока «Энетрпрайз» на земной орбите, это не обязательно.
      – Понятно, – ответил капитан. – Спасибо за разъяснение. – Он повернулся к своему спутнику. – Доктор Маккой, это мистер Спок, мой первый офицер.
      Доктор протянул руку.
      – Рад с вами встретиться, мистер Спок.
      Вулканец мгновение смотрел на руку Маккоя, затем поднял глаза.
      – Мой народ старается избегать физического контакта.
      Доктор нахмурился и убрал руку.
      – Прошу прощения, – сказал он Споку. – Я доктор, а не дипломат.
      Вулканец кивнул.
      – Я заметил.
      Маккой с неодобрением уставился на него.
      – И что это означает?
      – Ваша форма, – объяснил Спок, – явно представляет науку. Никто в Звездном флоте не принял бы человека в ней за представителя дипломатического корпуса.
      – А, – сказал доктор. – Конечно.
      Но казалось он не совсем принял это объяснение. К тому же, подумал Кирк, в голосе первого офицера появилось то, что он никогда прежде не слышал. Было ясно, что здесь происходит какое-то динамическое, интересное движение в межличностных отношениях. И он не мог дождаться, чтобы увидеть, во что это превратиться теперь, когда Маккой согласился принять пост главного офицера по медицине.
      Более того, капитан испытывал искушение сообщить Споку этот факт прямо сейчас. И он наверное сделал бы это, если бы к ним не присоединился еще один старый друг.
      – Привет, Джеймс, – сказала синекожая красотка андорианка в одежде коммандера. Ее антенны изогнулись вперед.
      Кирк улыбнулся ей, внезапно погрузившись в воспоминания, приятные и не очень.
      – Фелана.
      Женщина наклонилась вперед и поцеловала его.
      – Я сожалею о Гэри, – сказала она. – Мне будет его очень нехватать. И я не думаю что когда-нибудь встречу кого-нибудь похожего на него.
      – Я понимаю, – сказал капитан.
      Фелана смотрела на него своими черными, желая разделить его скорбь.
      – По крайней мере он умер как герой. Мы можем им гордиться.
      К сожалению Кирк не мог сказать ей правду о смерти Гэри – не теперь, когда в официальном отчете не упоминалось ни то что произошло, ни то, кем он стал, или как хладнокровно он убил Ли Келсо, или как близко он был к тому, чтобы завладеть «Энтерпрайзом».
      Гэри не нравилось держать от кого-либо тайны, и капитану тоже. Но в данном случае у него на самом деле не было выбора. Потом он увидел, что Митчеллы зовут его к передней части часовни, и вынужден был извиниться. Пробравшись к первому ряду, он сел рядом с матерью Гэри, которая сжала его руку.
      – Это довольно-таки большое сборище, – сказал мистер Митчелл.
      – Больше чем я ожидала, – сказала мать Гэри, которая выглядела несколько потрясенной этим фактом.
      – У Гэри было много дузей, – заметил Кирк.
      – Должно быть они прибыли издалека, – заметил мистер Митчелл.
      – Да, – сказал капитан.
      Потом началась панихида. Родители Гэри поднялись на подиум и встав за деревянную кафедру поблагодарили всех за прибытие. Они сказали, что им будет недоставать их сына, но им приятно видеть, что он вошел в жизни стольких людей.
      Некоторые люди, заметили они, живут долше остальных. Но жизнь человека следует мерить не годами, а тем как его жизнь сказывается на других, а в этом отношении, сказали они собравшимся, жизнь Гэри была такой же полной как и у любого другого.
      А потом они попросили всех выслшать то, что скажет о нем друг их сына, потому что Джим Кирк знал Гэри лучше, чем кто-либо другой. На мгновение, когда они проходили мимо, его глаза встретились со взглядами Митчеллов, и он нашел в этих взглядах поддержку. Казалось они говрили: ?действуй. Говори от своего сердца, сынок, и все будет в порядке.?
       Это хороший совет, подумал он.
      Заняв место за деревянной кафедрой, Кирк посмотрел на море людей. Они терпеливо ждали когда он начнет, и без сомнения сочувствовали тому, насколько это трудно для него. Но для капитана самое трудное было уже позади, и закончилось еще прошлой ночью. Все что он теперь должен был сделать, устроить проводы своего друга в лучшем стиле.
      – Позвольте мне рассказать вам о Гэри Митчелле, – начал он.
      Спок казалось сел еще прямее. Лейтенант Боррик и коммандер Родайнос сделали тоже самое.
      – Гэри Митчелл, – сказал он, – был фокусником. Любили ли вы этого парня или ненавидели, вы не можете с этим спорить. Он мог зайти в тихий рек-зал и в мгновение ока расшевелить его смехом. Когда ты оказывался рядом с Гэри, нельзя было испытывать разочарования или недовольства. Это было единственное, чего он не позволял. Каждый день, каждую минуту, ты должен был быть таким же полным жизни как и он сам.
      Скоти, сидящий среди аудитории, кивнул. То же сделали Фелана, капитан Бэннок и доктор Веласкес.
      – Позвольте мне рассказать вам о Гэри Митчелле, – продолжал капитан. – Гэри Митчелл был человеком невероятной смелости. Он спасал мою жизнь дюжину раз… хотя если бы вы спросили об этом его, он вероятно сказал бы, что это случалось раз двадцать или тридцать.
      Прокатилась волна смеха. А от Хогана Брауна пришла самая широкая одобряющая улыбка.
      – Но если вы действительно хотите знать, насколько смелым он был, – сказал Кирк, – вы должны спросить об этом его врагов. Если бы сегодня они были здесь, они бы сказали вам, что он он был самым опасным противником, с которыми они когда-либо сталкивались. Почему? Да потому что Гэри не знал, когда надо отступать. Он не знал… или возможно просто не мог смириться… что во вселенной может быть что-то, что способно одолеть его, если он будет пробовать достаточно долго.
      Судя по выражению лица адмирала Менджиони, она была с этим согласна. Также как доктор Пайпер, йомен Смит и шеф Гейнор.
      – Позвольте мне рассказать вам о Гэри Митчелле, – продолжал капитан. – Гэри Митчелл был учителем… не в терминах холодных фактов аудитории, а в плане того, чему он мог научить нас о нас самих. Могу вам сказать, что он научил меня нескольким вещам. Он научил меня действовать сообазно моим инстинктам, вместо того, чтобы все время следовать книгам. Он научил меня тому, как важно принимать жесткие решения. Решения, которые никому и никогда не хочется принимать.
      Он посмотрел на родителей Гэри, которые знали, что означает эта последняя фраза. Они смотрели на него с гордостью и печалью.
      – Время от времени, – продолжал Кирк, – я чувствовал себя так, словно был скорее проектом Гэри, нежели его товарищем; комком глины в руках талантливого скульптора. И благодаря тому, что он мне дал, он всегда будет частью меня.
      Сулу улыбнулся. Одженталлер и Хирота тоже.
      – Позвольте мне рассказать вам о Гэри Митчелле, – капитан вздохнул, в последний раз повторяя этот рефрен.
      Он вскинул подбородок, проглотил свою печаль, и сделал то, ради чего он на самом деле пришел сюда – то, что Гэри хотел бы услышать больше всего.
      – Гэри Митчелл, – сказал он, – был моим другом.
       От переводчика : Пожелания и замечания просьба отправлять на ящик для Фьюри.