Через час после окончания встречи в конференц-зале, Спок все еще продолжал прокручивать ее в уме. Он вспомнил, как в юности преодолевая коридор до своей комнаты, он учился избегать эмоций вроде гнева, зависти или негодования. Он стремился походить на Сурака, древнего вулканского философа, который учил, что мудрости можно достичь только занятиями и применением логики.
      Однако он думал, что трудно не чувствовать недовольства капитаном, который сделал то, что казалось ему неверным выбором. И еще труднее было от того, что этот выбор казалось базировался на дружбе, а не на холодных фактах.
       Нет, сказал себе Спок. Я не позволю своим эмоциям управлять мною. Я приму решение своего командира, как того требует мой долг, в соответствии с клятвами, которые я давал.
      К тому же была вероятность, что он был неправ и в стратегии сенсоров и в степени влияния Митчелла на капитана Кирка. Была вероятность, что он слишком близко принимал ситуацию, чтобы быть объективным.
      Как учил Сурак, все восприятие по своей природе субъективно – даже у вулканских мастеров колинар. Сурак говорил, что все наблюдения окрашиваются уникальным набором опыта и ожиданий наблюдателя.
      Говоря по справедливости, капитан был почти безупречен за время своего короткого пребывания в качестве капитана «Энтерпрайза» – как был безупречен до него капитан Пайк. Учитывая то, что Кирк преодолел все препятствия в галактике, чтобы встать на этот путь, казалось более чем вероятным, что он справится и с препятствиями, которыми их наградит система Мулари.
       Я буду бороться со своим негодованием, сказал себе Спок. Я одолею свое недовольство. И сделав это, я продемонстрирую свою преданность принципам…
      – Слушай, – произнес голос, идущий откуда-то из-за поворота коридора, – ты меня знаешь. Обычно я против таких дел. Но в то, что я видел в конференц-зале, мне трудно поверить.
      – Там было что-то настолько ужасное? – спросил второй голос – слишком высокий, чтобы принадлежать не женщине.
      – По крайней мере мне так показалось, – сказал первый голос. – Я имею ввиду предложение Спока прозвучало вполне дельно. Но когда Митчелл предложил альтернативу, капитан поддержал его – точно также, как делает всегда.
      – Ну не знаю, – ответил второй голос. – Я не вижу ничего…
      Внезапно владельцы голосов миновали поворот коридора и вулканец смог их идентифицировать. Когда же парочка увидела его, они резко остановились, явно смущенные вероятностью того, что Спок мог подслушать их беседу.
      – Мистер Олден, – сказал первый офицер. Потом он обратился к спутнице Олдена. – Йомен Смит.
      – Мистер Спок, – ответил офицер по коммуникациям. Он улыбнулся. – Я… не слышал вашего приближения.
      – Понятно, – сказал вулканец. – Иначе вы бы воздержались от обсуждения событий встречи с капитном Кирком, проведенной ранее.
      – Мистер Спок, – начал Олден, – я надеюсь вы не станете говорить капитану, что я не согласен с его решением. Это только…
      – Я не буду упоминать об этом, – заверил его первый офицер.
      Олден кивнул.
      – Спасибо, сэр.
      – Нет никакой надобности благодарить меня, – сказал ему Спок. – Я не вижу никакой пользы в том, чтобы цитировать вас.
      Люди не знали что и сказать на это. Наконец Олден произнес.
      – Хорошо. И все-таки спасибо.
      И после этих слов они продолжи свой путь по коридору. Первый офицер проследил, как они уходят, поглощая услышанное. А потом, вместо того чтобы направиться к своей каюте, как он первоначально собирался, он направился к ближайшему турболифту.
      Капитан стоял посреди большого белостенного гимнастического зала «Энтерпрайза», и пытался представить как бы подойти к турнику. Все-таки в прошлом в академии он был вполне сведущ в этом гимнастическом снаряде. И хотя прошло немало времени с тех пор, как Кирк пробовал любой из своих старых трюков, он полагал, что все еще может выполнить тройное сальто, если от этого будет зависеть его жизнь.
      Когда он усмехнулся от этой мысли, двери гимнастического зала с шипением открылись, и кто-то вошел. Бросив взгляд через плечо, капитан увидел, что это был вулканец, его первый офицер.
      – Мистер Спок, – несколько удивленно сказал он. – Не знал что вы имеете привычку пользоваться спортивным залом.
      – Я не имею, – кратко ответил вулканец, и его голос эхом отразился от переборок… – Так уж случилось, что я пришел сюда, чтобы переговорить с вами, сэр.
      – Со мной? – спросил Кирк. – В таком случае надеюсь у вас не вознникло проблем с тем, чтобы найти меня.
      – Это было совсем незатруднительно, – сказал Спок. – Я собирался сделать это и я это сделал.
      Капитан вздохнул. Были некоторые вещи, которых вулканец не понимал. Очевидно концепция о проблемах была одной из них. Он махнул рукой.
      – Что я могу для вас сделать, мистер Спок?
      Первый офицер Кирка не ответил на его вопрос – по крайней мере не сразу. Вместо этого он сказал:
      – На совещании, которое вы созвали сегодня, вы проигнорировали мою рекомендацию относительно сенсоров корабля.
      Капитан задумался над этим замечанием, и нашел, что не согласен с ним.
      – Не думаю, что я проигнорировал его, Спок. Я отверг его потому, что получил другой совет. Так уж случилось, что я решил принять другое решение.
      Вулканец совсем немного нахмурился.
      – Это ваша стандартная практика… следовать другим решениям, как вы выразились. И как всегда выбор, которому вы следуете, предложен мистером Митчеллом.
      Кирк был больше чем озадачен этими словами.
      – Я не знал об этом, – честно сказал он.
      – Звучит скептически, – заметил Спок.
      Капитан пожал плечами.
      – Наверное да.
      – Тогда советую вам проверить записи, – сказал вулканец. – Вы найдете подтверждение моим словам.
      Кирк улыбнулся, чтобы показать свои лучшие намерения.
      – Даже если бы это было и так, мистер Спок, в моих решениях нет ничего личного… ничего, о чем вам стоило бы беспокоиться.
      – Я думаю иначе, – ответил первый офицер. – Когда я согласился остаться на «Энтерпрайзе» в качестве первого офицера, я полагал, что ко мне будут относиться с надлежащим уважением, как к первому офицеру. В настоящее время, кажется это не имеет места.
      Капитан почувствовал в замечании Спока укол. Без сомнения этого вулканец и добивался.
      – Я сожалею, что вы так чувствуете, – ответил он.
      Но Спока это кажется не удовлетворило. Нисколько.
      – Я могу предположить, – сказал он, – что от моих услуг больше выиграет другое судно.
      Кирк проглотил замечание.
      – Вы просите о переводе?
      – Да, – бесстрастно подтвердил вулканец, и его черты лица были лишены гнева или каких-либо других эмоций.
      Капитан нахмурился, понимая как мало он может сказать в ответ на это.
      – Я приму это к рассмотрению.
      – Спасибо, сэр, – ответил Спок.
      Произнеся эти слова, вулканец не стал задерживаться. Он покинул помещение тем же путем каким и пришел. Кирк посмотрел, как с шипением за первым офицером закрылись двери гимнастического зала, а затем задумался над его словами.
      Это была правда, что капитан испытывал большее доверие к Гэри. Но на это у него были серьезные причины. С одной стороны, он знал Гэри довольно давно, фактически всю свою взрослую жизнь. Большую часть из этого времнени они вдвоем работали то на одном корабле, то на другом. Они научились доверять друг другу, ценить советы друг друга – даже если отказывались им следовать.
      С другой стороны, первый офицер был вулканцем – представителем замкнутой и неэмоциональной расы. Кирку было трудно испытывать доверие к тому, кто всегда мыслил только головой и никогда сердцем.
      Фактически, когда он принял «Энтерпрайз» у Кристофера Пайка, капитан даже не задумывался над тем, чтобы сделать Спока своим первым офицером. А потом Пайк сделал личный запрос. Он попросил капитана повысить Спока, который к тому времени был просто офицером по науке, до положения старшего офицера.
      Кирк конечно мог делать так, как ему нравилось. Однако он не хотел игнорировать рекомендацию кого-то вроде Пайка, который заработал больше почестей, чем любой капитан до него.
      Поэтому он сделал вулканца своим первым офицером, также как и перевел Гэри на борт в качестве навигатора, Пайпера как главу медицинской службы, а Келсо в качестве рулевого. И при этом ниодин из них не был недоволен выбором кандидата вроде Спока.
      А Гэри это задело меньше всего. В конце концов он никогда не вставал на дыбы из-за этого повышения. Единственной его амбицией, в которой он когда-либо признавался, было желание увидеть звезды, а это он мог делать и из-за навигационного пульта «Энтерпрайза».
      Единственные чувства, которые не принял во внимание капитан, были чувства самого вулканца. Он был настолько холоден и отстранен, что Кирк не представлял, что он вообще может иметь какие-либо чувства, и уж тем более что он будет выражать неодобрение ситуацией, независимо от того, как бы она ни обернулась.
      Он не думал так вплоть до последнего момента. Капитан снова посмотрел на двери и вздохнул. Возможно слова Спока имели смысл. Возможно он слишком полагался на советы своего друга Гэри… за счет вулканца и может быть других своих старших офицеров.
       Я должен поразмыслить над этим, решил он. И это не единственный вопрос, который он должен обдумать. В конце концов Спок задал ему вопрос, и он будет ждать ответа.
       Соглашусь ли я с его просьбой и позволю ли ему уйти?спросил себя Кирк. Даже если это будет означать разочарование Криса Пайка? Или же я попытаюсь удержать Спока в надежде, что смогу с этим справиться?
      К сожалению ему пришлось отложить эту проблему туда же, где в ожидании уже томился турник. Внезапно у него возникло гораздо больше досадных проблем, о которых нужно было побеспокоиться.
      Каждый четверг по утрам, с тех пор как они покинули Землю, Гэри Митчелл завтракал со своим другом Джимом в каюте своего капитана. Это был тот случай, которого с нетерпением ожидал навигатор.
      И не потому, что каюта Кирка была больше или содержалась в большем порядке нежели у Митчелла, или потому что там была лучше еда. Ни по одной из этих причин. Просто эти случаи были менее формальными.
      Все- таки капитан и его навигатор были ограничены в том, что они могли сказать друг другу на публике –и Кирк был ограничен больше Митчелла. Но там, в уединении капитанской каюты, они могли говорить или делать то, что им нравилось и при этом быть увереными, что никто их за это не осудит. Они могли обнажать свои души или действовать как легкомысленные дети, и знать, что это никогда не выйдет дальше дверей каюты Кирка.
       По четвергам утром, думал Митчелл, Джим Кирк мог быть обычным человеком, подверженым ошибкам как и все. Он мог на мгновение забыть о том, что он капитан звездолета, и быть только самим собой.
      – Ну и как ты себя чувствуешь? – спросил его Кирк с другого конца обеденного стола.
      Ожидая ответа, капитан опустил ложку в тарелку с овсянкой и молоком – то что навигатор любил называть ?завтраком сельского паренька?.
      – Какие-нибудь жалобы? – подтолкнул его капитан.
      Митчелл пожал плечами.
      – Множество. Но ниодна из них не имеет отношения к тому дротику, который я принял за тебя.
      – Просто проверка, – сказал Кирк.
      – Ты не думай, что я не благодарен, – ответил ему друг. Он полил клиновым сиропом испускающую горячий пар стопку золотисто-коричневых блинчиков, с которых уже струился ручеек топленого масла. – Просто то как медсестра Хинч смотрела на меня… думаю у нее созрела порция ее собственного яда на тот случай, если та диморанская дрянь не добьется своей цели.
      Кирк наградил его смешком.
      – Думаешь медсестра Хинч настолько тебя не любит, что нарушит присягу?
      – Думаю она не любит меня настолько, чтобы стащить фазер и разорвать меня в клочья, – уколол в ответ Митчелл. – Говорю тебе, Джим, я чувствовал холод каждый раз, когда эта женщина приближалась к моей кровати.
      Капитан пожал плечами.
      – Но это не остановило тебя от того, чтобы время от времени действовать ей на нервы.
      – Эй, – сказал навигатор, – я думал, что смогу выкурить ее – ну знаешь, заставлял ее ходить за стулом для меня или еще за чем-нибудь.
      Кирк улыбнулся на это и покачал головой.
      – Если честно, Митч, я не понимаю, почему ты выбрал именно ее. Медсестра Хинч очень преданная личность с безмерным самопожертвованием.
      Митчелл фыркнул.
      – Тоже самое говорили о гунне Атилле. Все зависит от точки зрения.
      Капитан вздохнул.
      – Ты злой парень, Митч. Очень злой.
      Навигатор улыбнулся.
      – Лесть тебе ничего не даст.
      После этого их беседа затихла, уступив место приятному и необходимому поглощению овсяных хлопьев. Навигатор ел свои блины, а его приятел свою овсянку. И при этом Митчелл совсем не чувствовал напряжение за этим молчанием. Он знал Кирка слишком хорошо, чтобы чувствовать себя неловко при любых обстоятельствах. Наконец капитан заговорил первым.
      – Кстати, – сказал он, – меня навестил мистер Спок.
      Навигатор уставился на него, заинтригованный этим замечанием.
      – Навестил?
      Кирк кивнул.
      – Разыскал меня в спортзале. Кажется он был немного взволнован тем, что случилось на вчерашнем совещании.
      Митчелл не понял о чем говорит его друг.
      – Что-то случилось? – спросил он.
      – Если помнишь, – сказал капитан, – Спок предоставил альтернативу твоему плану настройки сенсоров.
      Митчеллу понадобилась всего пара секунд, чтобы вспомнить это.
      – Верно. И насколько я помню, ты его отклонил.
      – Отклонил, – согласился Кирк. – Но оглядываясь назад, я возможно не рассмотрел его так, как оно того заслуживало.
      Навигатор наклонил голову, словно интересуясь, правильно ли он расслышал своего друга.
      – Ты пытаешься сказать мне, что передумал? – спросил он. – Ты, капитан Логика?
      Кирк снова кивнул.
      – Чем больше я об этом думаю, тем больше интересуюсь, был ли смысл в словах Спока. – Он сделал паузу. – К тому же я должен принять во внимание кое-что еще.
      – И что же это? – заинтересованно спросил Митчелл.
      Капитан нахмурился, словно подыскивая лучший способ сказать это.
      – Спок сказал мне, что я слишком много опираюсь на тебя. Он сказал, что я всегда следую твоим предложениям в ущерб предложениям других.
      Навигатор понимающе усмехнулся и проколол очередной блин.
      – Может быть я очень ловко умею делать хорошие предложения, – предположил он.
      – На самом дела и я так думаю, – сказал Кирк. – Но мой первый офицер Спок, Митч. Я не могу дать ему повод думать, что предпочитаю его советам твои – или чьи-либе еще.
      Капитан откинулся на стуле.
      – Если бы эта экспедиция была вопросом жизни и смерти, думаю я был бы вынужден действовать по плану независимо от своих чувств –независимо от того, кто его придумал. Но признаться это не та ситуация, и я собираюсь воспользоваться этой возможностью, чтобы показать Споку, что я ценю его мнение.
      – В самом деле, – сказал навигатор.
      Кирк кивнул.
      – В самом деле.
      Митчелл на мгновение задумался над этим… и понял что нисколько не обижен. А что касалось того, какой из стратегии с сенсорами они последуют… его друг конечно же был прав. Это не был вопрос жизни или смерти.
      – Хорошо, – сказал он. – Ты босс, – и он положил кусок блина в рот.
      Кирк настороженно посмотрел на него.
      – И никаких неприятных чувств?
      Навигатор прожевал, проглотил и пожал плечами.
      – А если бы и были?
      – Я уже передумал однажды, – сказал ему Кирк. – И должен сказать, что это мой предел.
      Митчелл улыбнулся. Чувство юмора у его приятеля значительно улучшилось со времени их дней в академии.
      – Вот что я тебе скажу, – ответил навигатор. – Если ты хочешь, чтобы я занял место позади мистера Спока, я это сделаю. Только не оставляй меня больше с медсестрой Хинч, и тогда я сделаю все что ты хочешь.
      Капитан кивнул, глядя на своего приятеля с благодарностью за понимание.
      – Идет, – сказал он с деланной серьезностью.
      Но Митчелл не был бы самим собой, если бы не поставил условие.
      – С другой стороны, – добавил он, указывая пальцем на Кирка, – не забывай что я рядом, ладно? Все-таки я твоя кроличья лапка.
      Кирк уставился на него.
      – Моя кроличья лапка?
      – Твоя счастливая подкова, – ответил навигатор. – Просто подумай об этом. Где бы ты был без меня? Лежал бы где-нибудь на улицах Хейр’ата, став жертвой чешуйчатых диссидентов? Или может быть стал бы частью гнезда большого коричневого драконьего ястреба на Китиче IV?
      – Вижу связь, – сказал ему капитан.
      – И что еще более важно, – продолжал его друг, – я единственный офицер на борту, который не постесняется сказать тебе, если ты не прав. Ты можешь не признаваться в этом, Джим, но тебе нужен кто-то вроде меня.
      Кирк был вынужден улыбнуться.
      – Звучит так, словно ты незаменим.
      – Ты и наполовину не знаешь насколько, – язвительно заметил Митчелл.
      – В таком случае, – сказал капитан, – постараюсь не давать тебе благодарностей, чтобы не привлекать внимание. Я никого из своих коллег не хотел бы впихнуть на место первого офицера так, как хочу тебя.
      Навигатор иронически хмыкнул.
      – Первым офицером? – эхом отозвался он. – Не смеши меня. Зачем мне эта канцелярская работа и ответственность, если я и так совершенно счастлив?
      Кирк фыркнул.
      – Это ты мне скажи.
      Митчелл одолел остатки апельсинового сока, потом стянул с коленей салфетку и положил ее на стол.
      – Достаточно. Кое-кому из нас нужно сделать кое-какую работу на этом корабле.
      – Ага? – сказал капитан. – И ты не считашь работой то, что я делаю?
      Его приятель покосился на него.
      – Ну… хоть на секунду будь со мной честен. Как трудно наверное говорить: «»Рассчитайте курс на Ригель VII?» Или «активировать тягловый луч, мистер Келсо?» Даже обезьяна может это сделать.
      Черты лица Кирка почти неуловимо затвердели.
      – Ты опасно близок к неподчинению, – сказал он. А потом более легким тоном добавил. – Я могу протащить вас под килем, коммандер.
      Митчелл усмехнулся. Да, у этого парня определенно улучшилось чувство юмора. И он был очень рад поставить это себе в заслугу.
      – Валяй, – сказал он капитану, вставая и относя свой поднос и стакан к репликатору. – То есть, если сможешь найти киль на этой старушке – в чем я сильно сомневаюсь.
      – Напомни мне специально построить его для тебя, – ответил Кирк.
      Навигатор снова рассмеялся и отмахнулся.
      – Увидимся на мостике, – сказал он капитану.
      – На мостике, – эхом отозвался Кирк.
      И с этими словами Митчелл покинул каюту капитана.
 

 
      Кирк наблюдал, как с шипением двери сомкнулись за спиной его друга, весьма довольного таким началом дня. Все-таки Гэри мог поднять шум из-за его замечаний, но не стал этого делать. Он с легкостью принял изменение в стратегии сенсоров.
      И это было хорошо. Потому что, размышлял Кирк, в некотором смысле навигатор действительно был его кроличьей лапкой все эти годы – его самым надежным амулетом удачи. Благодаря своевременной помощи Гэри, капитан выходил из одного опасного положения за другим, пока не услышал о планете под названием Диморус.
      Без сомнения присутствие Гэри эти годы было очень ценным, хотя Кирк иногда этого и не замечал. Этот парень доказывал свое мужество и изобретательность снова и снова, и остальные старшие офицеры знали об этом.
      Но Кирк не хотел зависеть ни от своего друга, ни от других своих офицеров. Он не хотел отворачиваться ни от кого из них. Именно поэтому он был рад, что Гэри не возражал против места «позади» Спока.
      На мгновение он подумал, что ему возможно пришлось бы выбирать между своей дружбой с Гэри Митчеллом и нуждами своей команды. А он надеялся, что этого выбора ему не придется делать никогда. Внезапно его размышления были прерваны голосом Олдена по корабельному интеркому.
      – Капитан, – сказал лейтенант, – у меня сообщение от командования Звездного флота. Только для ваших глаз, сэр.
       Только для ваших глаз. Кирк не часто слышал это определение. И он не мог не задаваться вопросом, какая же ситуация послужила для него основанием. К счастью ему не нужно было долго ждать, чтобы узнать об этом.
      – Переведите сообщение сюда, – сказал он Олдену.
      – Да, сэр-пришел ответ.
      Капитан подошел к своей рабочей станции, которая располагалась на столе в другой части комнаты. Экран монитора показывал ему синее поле с символом Объединенной Федерации Планет, украшенным золотом.
      Мгновение спустя изображение на экране монитора изменилось. Вместо эмблемы Звездного флота, к которой он стал привыкать, он увидел седоволосую женщину в форме тылового адмирала. Кроме того Кирк узнал ее, хотя за годы, что он видел ее в последний раз, она немного изменилась.
      Ее лицо, которое он когда-то считал слишком полным, стало более острым и более строгим. Ее волосы, которые она собирала в пучок, стали седее чем прежде. А выражение лица, более дружелюбное в прежние дни, стало более деловым.
      – Капитан Кирк, – сказала она.
      – Адмирал Менджиони, – ответил он, а его пульс начал частить.
      Когда капитан в первый раз столкнулся с этой женщиной четырнадцать лет назад, она служила первым офицером на «Республике» – корабле класса Конституция – который часто использовался для учебных миссий кадетов. Он и его приятель Гэри как раз принимали участие в одной из таких миссий.
      Однажды ночью, когда «Республика» скользила вдоль федеральной стороны клингонской нейтральной зоны, Менджиони воспользовалась корабельным интеркомом, чтобы заперьть Кирка и его товарищей кадетов по каютам. Приказ не был снят вплоть до следующего утра, и никому из кадетов не сообщили, что же происходило в эти часы.
      Будучи к тому времени полноправным лейтенантом, Кирк постарался выбросить эту проблему из головы. Но Гэри не смог этого сделать. Его просто обуяло желание выяснить, что именно утаивала от них первый офицер.
      В конце концов он убедил Кирка помочь ему пробраться в комнату управления сенсорами «Республики» и взломать записи ночных событий, чтобы они могли получить хотя бы намек на то, из-за чего была вся эта суета. Но они обнаружили, что записи были стерты подчистую – настолько чрезвычайная мера безопасности, что рассматривать ее могло только командование Звездного флота на самых высоких уровнях.
      Они поспешили как можно быстрее удалилиться из комнаты. И тем не менее их задержали страшие офицеры и отправили к капитану «Республики», человеку по имени Бэннок. Гэри боялся, что он погубил их шансы стать офицерами Звездного флота. Однако они сумели избежать неприятностей, отделавшись шлепком по рукам. Гораздо большим наказанием стало то, что они вероятно никогда не узнают, что же случилось той ночью на «Республике».
      Кирк полагал, что больше никогда не услышит об этом инциденте, и еще меньше думал, что сможет разгадать эту тайну. А потом, шесть или семь лет спустя, когда он служил вторым офицером на «Конституции», его корабль получил приказ следовать неким курсом, который в конечном счете должен был привести их к клингонской нейтральной зоне.
      Именно Гэри, который был навигатором того корабля, понял куда они направляются. Это была та же область космоса, которой достигла «Республика», когда Менджиони заперла кадетов по их каютам.
      Вскоре после этого капитан «Конституции» Одженталлер, получил еще одно сообщение – на этот раз от адмирала Эллен Менджиони. Она дала им набор координат, которые и были их местом назначения.
      Естественно Кирк и Гэри к тому времени объединили координаты с именем Менджиони. Они начали задаваться вопросом, имела ли их миссия отношение к тому, что произошло на «Республике», и они жаждали увидеть, чем же в конце концов окажется тайна той ночи.
      Но ниодно из предположений – ни Кирка, ни Гэри – не подготовили их к тому, что они увидели когда достигли заданного места. Внезапно их видовой экран сосредоточился на изображении клингонского линейного крейсера.
      Клингонский корабль… в пространстве Федерации. Но когда Одженталлер подготовил «Конституцию» к сражению и начал приближаться к противнику, адмирал Менджиони заполнила передний видовой экран. Она недвусмысленно велела капитану дезактивировать оружие и отступить.
      Одженталлер спросил у нее, известно ли ей, что в пространстве Федерации находятся клингоны, но для нее казалось это не имело значения. Менджиони просто повторила свой приказ отключить оружие и отойти.
      Потом, словно чтобы нанести новое оскорбление, она добавила, что никто из присутствующих в тот момент на мостике не должен ни с кем обсуждать, то что они видели. И без малейших объснений она отключилась. Так, еще больше удалившись от разрешения, тайна только углубилась. И ни Кирк, ни Гэри больше не видели адмирала Менджиони.
      И вот теперь она была на экране монитора капитана. Он снова почувствовал, как просыпается его любопытство словно крепкий ликер наполняя огнем каждую клеточку его тела. Каждый раз когда он видел Менджиони, он касался темного, трепещущего сердца одной из самых охраняемых тайн Звездного флота.
      – Приятно видеть вас снова, – сказал ей капитан, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.
      – Аналогично, – коротко ответила она.
      – Что я могу для вас сделать? – спросил он Менджиони.
      В прошлом на «Республике» эта женщина казалась теплой, понимающей… почти как мать для служащих под ее началом кадетов. В какой-то момент она стала совершенно другой.
      – Мне нужно кое-куда прокатиться, – сказала ему адмирал. – Со мной будут и кое-кто из ваших старых друзей.
      – Куда проккатиться? – спросил Кирк.
      – Боюсь пока это останется секретом, – сообщила ему Менджиони. – Все что вам нужно знать, что мы будем ждать вас на звездной базе 31.
      – Понятно, – сказал он.
      – Когда нам ждать вас? – спросила она.
      Кирк подсчитал в уме.
      – На варп шесть мы будем там меньше чем через день.
      – Это было бы идеально, – сказала ему адмирал. – Увидимся когда вы прибудете. Менджиони закончила.
      Когда ее изображение исчезло с экрана Кирк нахмурился. Казалось эта женщина по-прежнему была настроена хранить свою тайну. Однако он тоже был настроен. В конце концов капитан уже упустил две возможности узнать то, что случилось на «Республике» той ночью четырнадцать лет назад. И будь он проклят если упустит и эту.
      Гэри Митчелл уже дал команду турболифту и был на пути к мостику, когда услышал как по внутрикорабельной связи «Энтерпрайза» прозвучал голос его друга.
      – Командер Митчелл, это капитан. Я должен поговорить с вами немедленно. И я имею в виду действительно немедленно.
      Учитывая то, что он видел Кирка совсем недавно – всего несолько минут назад – Митчелл понятия не имел, чего же хочет от него этот парень. Может быть он собирается спросить меня, какого размера киль заказать, размышлял навигатор. И тем не менее он ударил по кнопке. Секунду спустя кабинка остановилась, визг мотров стал затихать, а потом и совсем прекратился.
      – Валяй, – сказал он Кирку. – Я здесь один.
      – Тогда держись, – сказал ему капитан.
      Митчелл удивился к чему это.
      – С чего это?
      Кирк сделал паузу – явно для эффекта.
      – Я только что разговаривал с адмиралом Менджиони, – сообщил он навигатору.
      Митчелл удивился бы меньше, если бы под его ногами исчез пол.
      – Нет.
      – Разговаривал, – настаивал капитан. – Личное сообщение, но не больше.
       Личное сообщение, подумал навигатор. Но не засекреченное.
      – Значит тебе решать, чем из этого сообщения ты поделишься со своими бесстрашными старшими офицерами.
      – Верно, – подтвердил Кирк.
      – И что она хотела? – спросил его друг.
      – Получить нас, – сказал капитан. – Она хочет, чтобы мы забрали ее со звездной базы 31. И не только ее, но и кого-то, кого она описала как ?моих старых друзей?.
      – Старые друзья? – эхом отозвался Митчелл, и его любопытство достигло новых высот.
      – Именно так она и сказала.
      – А почему мы это делаем? – поинтересовался навигатор.
      – Менджиони сказала, что эта часть засекречена, – ответил Кирк. – Но естественно я не мог удержаться и не подумать…
      – Что это имеет какое-то отношение к ночи на «Республике», – выпалил Митчелл, закончив его мысль.
       Черт возьми, подумал он. А что если это действительно имеет какое-то отношение к этому? Может быть после всех этих лет мы наконец-то узнаем, почему нас заперли?
      – Точно, – сказал капитан.
      – И когда мы достигнем звездной базы 31? – спросил навигатор. Потом он вскинул руку, хотя Кирк и не мог его видеть. – Нет, не говори. – Он провел в уме быстрые вычисления. – Двадцать два часа плюс минус?
      – Такова была и моя оценка, – ответил его друг. – Если ты не возражаешь против подъема в столь безбожный утренний час, я хотел бы, чтобы ты помог мне встретить адмирала и ее окружение, кем бы они ни были. Все-таки если они мои старые друзья, вероятно и твои тоже.
      Митчелл фыркнул.
      – Шутишь? Ради чего-нибудь вроде этого я готов не спать всю ночь. И это не первый раз, когда эта женщина стоит мне ночного сна. Почему бы не теперь?