Глава 12

Оливер лежал на диване — на том же диване, на котором два-три дня назад они с Эбби разделили грамм кокаина. На лбу его была махровая салфетка, смоченная холодной водой, верхняя пуговка полосатой рубашки была расстегнута, он спустил узел галстука чуть ли не до середины груди, а его мокасины с кисточками валялись на полу. Оливер перевернулся на бок, и салфетка свалилась на пол. Он потянулся, чтобы ее поднять, и застонал.

— Что не так, Оливер?

Кевин О'Ши сидел в кресле-качалке в нескольких футах от дивана и потягивал ледяной чай. Волна жары придавила Нью-Йорк, и, несмотря на наличие кондиционера, в комнате можно было задохнуться.

— Ничего, — мрачно ответил Оливер.

— Да ладно, — не отступался О'Ши. — Скажите, что вас допекает. — Несмотря на то, как вел себя Оливер Мэйсон, он нравился О'Ши.

О'Ши был темно-рыжий, с зелеными глазами и белой кожей. Он был выше шести футов, с широкой грудью, не столь мускулистой теперь, когда ему перевалило за сорок и у него не было времени тренироваться. Да и живот начал выпирать благодаря его пристрастию к макдоналдским чизбургерам — таким путем он снимал стресс от своих новых обязанностей. Он ухватил кожу на талии большим и указательным пальцами, проверяя, помогла ли строжайшая диета, установленная для него последние несколько дней женой. Лицо его помрачнело. Пояс крепче обычного прилегал к талии, а мясистый валик над ним казался еще шире.

— Перестаньте себя обманывать, Кевин, — послышался с дивана голос Оливера, он перевернулся на спину и снова положил на голову мокрую салфетку. — Это проигранная битва для такого, как вы, мужика. Живот никуда не денется. Только станет больше по мере того, как будете стареть. Но по крайней мере этого друга вы никогда не потеряете, чего ни вы, ни я не можем сказать о большинстве наших знакомых, — с горечью заметил он.

— Спасибо, Оливер, — сказал О'Ши, прихлебывая ледяной чай. И мысленно сделал заметку никогда больше на людях не трогать живот. Люди замечают, что ты делаешь, хотя ты полагаешь, что это не так. — Ценю ваши подбадривающие слова.

— Я рад. — И Оливер издал долгий вздох.

— Так в чем все же дело? — спросил О'Ши. — Вы сегодня что-то хандрите, не похожи, как обычно, на бодрячка.

Оливер состроил гримасу:

— Обычная домашняя неурядица.

— Снова проблемы с женой?

— Пожалуй. Кстати, мне хочется кое-что выяснить. — Голос Оливера зазвучал иначе, как только он переключился на другое.

— Что именно?

— Не слышу ли я ирландский акцент?

— Угу, малый, — произнес О'Ши с преувеличенно белфастским акцентом. — Мой отец из второго поколения нашей семьи в этой стране. Когда я был маленький, его с трудом можно было понять, если ты не привык к его выговору, — пояснил О'Ши уже нормальным голосом, в котором все же слабо слышалось влияние отца. — На самом деле вы ведь акцент не слышите, верно?

— Иногда, — не подумав, произнес Оливер.

О'Ши допил ледяной чай и поставил стакан на столик возле кресла.

— Хватит трепаться, Оливер. Ознакомьте меня с развитием событий.

Оливер швырнул салфетку в направлении ванной и вытер влажный лоб.

— Джей Уэст сегодня утром произвел покупку акций. Он купил крупные пакеты акций «Саймонс» и «Белл кемикал», а также некой компании под названием «Турбо-Тек».

— Что это за компания? — подозрительно спросил О'Ши. — Звучит незнакомо. Она ведь не из тех, акции которых вам рекомендовали, верно?

— Нет. — Оливер отрицательно покачал головой. — Джей сам предложил «Турбо-Тек». У него там работает приятель по колледжу.

— Очевидно, это о'кей, — сказал О'Ши, мысленно несколько раз повторив про себя название компании. Он боялся на этом этапе что-либо записывать. — Я проверю. Если выяснится, что Джей совершил нечто противозаконное, все станет даже легче. — Он помолчал. — Мы получили то, что требуется?

— Угу. — Оливер сел на диване, сунул под него руку и вытащил конверт. — Вот. — И бросил его О'Ши. — Дискета внутри.

О'Ши поймал конверт, заглянул внутрь и положил его в карман пиджака.

— А как насчет другого? Как это продвигается?

— Отлично.

— Хорошо. — О'Ши расслабился. Все вставало на свои места.

— Значит, силки расставлены, — объявил Оливер. — Овца подведена к алтарю, и нам остается лишь дождаться, когда будет объявлено о перекупке. Правильно?

— Правильно, — подтвердил О'Ши. — А когда, вы думаете, это произойдет?

— Вопрос на миллион долларов, верно?

— Ваши контакты были когда-либо не правы? — спросил О'Ши. — Подсказывали ли они вам что-то, из чего потом ничего не получалось?

— Конечно, — признался Оливер. Он подумал о Тони Вогеле и трех других сотрудниках известных на Уолл-стрит брокерских фирм. Последние пять лет они противозаконно снабжали его информацией о предстоящих перекупках в обмен на особое соглашение. — Сделки все время проваливаются. И вы должны это знать, мистер заместитель генерального прокурора США.

О'Ши закатил глаза:

— Великолепно. Значит, все полетит, если одна из этих сделок не будет объявлена. Я имею в виду «Белл кемикал» или «Саймонс». Это отбросит нас назад. И тут Джей Уэст может кое-что заподозрить. Он не станет заключать больше сделок, хоть вы ему и прикажете.

— Не дергайтесь, — постарался успокоить его Оливер. Тони, да и остальные редко ошибались. За последние пять лет лишь горстка подсказок не оправдалась. — Все будет хорошо. — Оливер положил ноги на кофейный столик. — Почему вы стали работать юристом на правительство, Кевин? Что, черт возьми, на вас нашло?

О'Ши подавил улыбку. Ему, как законнику, следовало бы презирать Оливера. Этот человек не лучше обычного уличного вора. Собственно, хуже, так как он обманул стольких людей, лишив их кучи денег. Но Оливер привлекал своими взглядами на жизнь и умел понравиться, хотя вы и знали, что думает он только о себе и ни о ком другом.

— Мой отец был полисменом и шестеро его братьев были либо полисменами, либо строительными рабочими, — поведал О'Ши. — Те, что были строительными рабочими, вечно жаловались на боли в спине. Мне это не казалось хорошим способом зарабатывать деньги. Меня всегда привлекала система правосудия, но у меня не было желания быть подстреленным, как мой отец. А кроме того, полисмены и строительные рабочие мало зарабатывают. Вот я и пошел в юридическую школу.

— Но именно этого-то я и не понимаю, — сказал Оливер. — Я могу понять, что человеку хочется стать юристом, хотя юристы по-прежнему в основном трудятся по часам, — заметил он. — Я не понимаю, почему вы захотели работать юристом в государственном учреждении. Вы трудились до последнего пота, чтобы получить такой же диплом, как и ребята, работающие в крупных корпорациях — в «Дэвис Полк» или «Скэдден Арпс», а получаете в сравнении с ними собачье дерьмо.

— Моя семья с детства внушила мне, как важно сделать правильный выбор, а не ставить все в зависимость от денег. Мои родители подчеркивали разницу. Они говорили, что неплохо зарабатывать деньги, если ты при этом делаешь что-то полезное для общества. — Последние два-три года О'Ши все больше и больше раздумывал над вопросом, который задал Оливер. После долгой и изнурительной работы адвокатом О'Ши наконец поднялся по служебной лестнице до высокого поста заместителя генерального прокурора США в Манхэттене. Он был уважаемым сотрудником министерства юстиции и получал девяносто две тысячи долларов в год. Но, имея четырех детей, по-прежнему не чувствовал, что многого достиг. — Мне кажется, я получаю хорошую подзарядку, останавливая людей вроде вас от разграбления американского народа, чтобы не думать о финансовых жертвах, — с вызовом произнес он.

— И этой подзарядки достаточно, чтобы не завидовать некоторым вашим фордэмским сокурсникам, которые, наверно, зарабатывают миллионы долларов в год?

«И живут в больших домах в Рае и Гринвиче», — подумал О'Ши.

— Я сожалею лишь о том, что не смогу засадить вас за эту операцию, — улыбнувшись, сказал О'Ши. — Вы по-прежнему будете вольны заниматься спекуляциями. Но я буду следить за вами.

— Уверен, что будете, — сухо произнес Оливер. — Но могу вас заверить, что, завершив эту операцию, я никогда больше не стану заниматься сделками на основе инсайдерской информации. Я уже извлек для себя урок.

О'Ши не без издевки рассмеялся:

— Ничего подобного. Вы же совсем как обычный уличный торговец наркотиками. Вы к этому пристрастились. За одни сутки вы не избавитесь от пристрастия к сделкам на основе инсайдерской информации. Я такое уже видел. Через год вы создадите новую банду. — О'Ши наставил палец на Оливера. — И когда это произойдет, я буду там. — Глаза его сузились. — Тогда вы сами сядете в тюрьму, а не подставите кого-то вместо себя. Может быть, в тот момент вы сдадите нам Маккарти.

— Мне не за что его сдавать, — поспешил сказать Оливер. — Билл ничего не знал о том, что я организовал, до того, как ваши люди связались с ним. Он чист.

— Угу. — О'Ши не поверил этому ни на секунду. Билл Маккарти был ветераном Уолл-стрит. Он, несомненно, знал, что Оливер не мог то и дело приносить фирме огромные прибыли, не имея инсайдерской информации. Просто невозможно столько раз ставить на пони-верняка, как это делал последние пять лет Оливер, без того, чтобы кто-то в конюшне не подсказывал тебе, на кого ставить. Но не такое он, О'Ши, занимает положение, чтобы раскачивать лодку. Решение о ситуации у «Маккарти и Ллойда» принимается много выше его, по всей вероятности, в лимузине на кольцевой дороге или в каком-нибудь уединенном месте в недрах Капитолия. А он просто солдат, выполняющий приказы генерала. — Вы уверены, что Картер Баллок ничего не знает о том, что готовится?

— Безусловно, — решительно заявил Оливер. — Баллок в полном неведении относительно того, что происходит. Поверьте.

— А Уэст?

Оливер стиснул зубы. Джей принял накануне звонок Тони Вогела по мобильнику, и Оливер не сомневался, что он видел конверт в отделении для перчаток «хили», где стояло название «Белл кемикал». Но Джей все-таки совершил утром сделки.

— Ничего, — тихо произнес Оливер. — Джей ничего не знает. Он слишком старается выполнить то, что я ему говорю. Думает только о премии в миллион долларов и ни о чем больше. Он человек последовательный. — В мозгу Оливера вспыхнуло воспоминание о жуткой ссоре с Барбарой накануне.

— Не показалось ли мне, что вы о чем-то сожалеете? — спросил О'Ши. — Не чувствуете ли себя немного виноватым в том, что делаете? — Важно было, чтобы в последнюю минуту человек не передумал.

— Черт побери, нет! — отрезал Оливер.

— Вы уверены?

— Да. — Оливер поднялся с дивана и прошлепал к окну номера, выходившему на Центральный парк.

О'Ши встал.

— Хорошо, Оливер. Похоже, все под контролем. Мне пора. — Он повернулся и направился к двери. — Если что-то произойдет, позвоните мне по номеру, который я дал вам на прошлой неделе. Ни в коем случае не в центр города. Ясно?

— Ага, ага. — Оливер, не отрываясь, смотрел в окно.

— О'кей, приятных сновидений, кукленыш, — бросил О'Ши, открывая дверь в коридор. Через секунду он исчез.

— Чтоб тебя черти съели, задница, — буркнул Оливер. — Господи, с каким удовольствием я бы его прикончил.

Оливер долго стоял у окна, наблюдая за туристами, рассаживавшимися в запряженные лошадьми коляски, которые стояли вдоль дальнего конца 59-й улицы пятью этажами ниже его, и раздумывая над замечанием Кевина О'Ши, что он не сможет удержаться и, когда все успокоится, снова возьмется за сделки, исходя из инсайдерской информации. После того как Джей Уэст будет свален и отправится на двадцать лет в Ливенуорт, Оливер не сможет-де противостоять притягательной силе легких денег. Сила и влияние Маккарти испарятся, поскольку правительство едва ли вторично пойдет на подобное соглашение. Деловые связи существуют до определенного предела. Даже с такими влиятельными людьми, как Маккарти.

Оливер еще с минуту смотрел на коляски, затем повернулся и медленно пошел к дивану. Сунув руку в кармашек рубашки, он достал листок бумаги, сложенный треугольником. Пальцы его задрожали, когда он, расправив листок, положил его на кофейный столик. Он стоял, уставясь на белый порошок и чувствуя, как пересыхает во рту. Глупо этим заниматься, но потом ему становится так хорошо. Возникает ощущение власти и неуязвимости, чего он так жаждал, но лишился после той встречи с Маккарти и О'Ши мартовским днем в уединении квартиры Маккарти на Парк-авеню, когда его мир в секунду разлетелся на куски.

Оливер провел рукой под диваном и извлек маленькую картину в рамке, которую он снял со стены в спальне своего номера люкс. Он высыпал порошок на стекло и опасной бритвой, которую достал из кармашка рубашки, стал дробить кристаллы кокаина и разделять порошок на две порции. В марте, когда в квартире Маккарти О'Ши рассказал, что происходит, Оливер не сомневался, что ему сейчас заломят руки назад, наденут наручники и увезут в тюрьму. Бюро генерального прокурора США установило по крайней мере три случая, когда — по убеждению властей — Оливер или кто-то в отделе арбитража действовал на основе инсайдерской информации. Из уважения к Маккарти и его связям с Белым домом бюро связалось сначала с Маккарти; он обратился к своим могущественным друзьям в Вашингтоне, и те тихонько выторговали ему очень заманчивую сделку. По политическим соображениям отделу арбитража компании «Маккарти и Ллойд» придется предложить жертвенного агнца, на которого все будет свалено, а затем компания подпишет соглашение, обязующее ее не заниматься оценкой и арбитражем в течение полугода. Это успокоит министерство юстиции и не затронет главных действующих лиц. В течение этих шести месяцев Оливер будет работать над отдельными проектами для Маккарти, а когда период затишья для отдела арбитража пройдет, он сможет снова взяться за дело, но уже действовать по закону. Никаких сделок на основе инсайдерской информации.

Оливер прекратил было дробить кокаин. Он был уверен, что сможет воздержаться от использования инсайдерской информации. Он, конечно, дал себе слово, что никогда больше не пойдет и в северную часть Центрального парка на встречу со своим поставщиком наркотиков. И все-таки пошел. Возможно, прав О'Ши. Возможно, он не в состоянии быть праведником. Оливер тяжело вздохнул. К черту О'Ши. О'Ши не знает, что значит делать настоящие деньги. Он не представляет себе, под каким находишься гнетом, поставляя такие деньги. Последние пятнадцать лет О'Ши жил скучной обеспеченной жизнью, он никогда по-настоящему не рисковал, укрытый в коконе федерального правительства, довольствуясь паршивым городским домом в паршивом Куинсе. О'Ши понятия не имеет, что значит есть лишь то, что сам убил, понятия не имеет, каково держаться на равных с кем-то вроде Гарольда Келлога.

Оливер взял соломинку, лежавшую на стакане, пригнулся и приготовился вдохнуть наркотик.

В дверь неожиданно громко застучали — он уронил соломинку, встал и поднял вверх руки, точно приготовясь к аресту.

Дверь с треском отворилась, и в прихожую вошел Баллок.

А Оливер был уверен, что Кевин О'Ши окрутил его, уверен, что О'Ши на самом деле не интересовали сделки на основе инсайдерской информации, — он просто хотел арестовать Оливера по обвинению в хранении наркотиков. Каким-то образом О'Ши узнал о его пристрастии к кокаину и известил об этом ФБР или нью-йоркскую полицию или кого-то там, кто занимается наркотиками. Паранойя и чувство незащищенности достигли у Оливера такого уровня, что он даже верил в причастность ко всему этому Эбби и в то, что стук в дверь связан с ее исчезновением, так как она превратилась в свидетельницу. Он уставился на Баллока с облегчением, поняв, что избежал еще одной пули.

— Чем это ты занимаешься? — Баллок кивнул на кокаин.

— Ничем, — отрезал Оливер, успев взять себя в руки. — Закрой дверь. Проверь, чтоб она была заперта.

Баллок выполнил его просьбу и, медленно пройдя через комнату, остановился за креслом-качалкой, откуда всего несколько минут назад поднялся О'Ши.

— Значит, вот чем ты занимаешься, когда исчезаешь во второй половине дня.

— Заткнись. — Оливер опустился на диван и вдохнул целую порцию кокаина. — Давай, втяни немного, — предложил он, откинув голову, чтобы порошок не вылетел из носа. И протянул Баллоку соломинку.

— Нет.

— Откуда ты узнал, что я тут? — не без подозрения спросил Оливер, кладя соломинку рядом со второй порцией. Он никому не говорил, куда едет.

— Я проследил за тобой.

— Зачем?

— Хотел знать, куда ты поехал.

— Почему?

— Просто из любопытства.

— И твое любопытство удовлетворено? — Оливер снова откинул голову на спинку дивана.

— Нет. Кто этот малый, который только что вышел отсюда? — спросил Баллок.

— Кевин О'Ши. — Не было оснований скрывать от Баллока личность О'Ши. Баллок в этом деле увяз так же глубоко, как и Оливер — по самые глаза. Он все знал про расследование и достигнутое соглашение. Между ними не было тайн, О'Ши был круглым дураком, думая, что это не так. — Заместитель генерального прокурора США в Южном районе Нью-Йорка. — Кокаин начинал оказывать свое желанное действие. Оливер чувствовал, как наливается силой его тело. — Это тот, кто посадит Джея Уэста за решетку и даст нам возможность спокойно заниматься делами.

Оливер улыбнулся. Он ощущал, как его распирает стремительно несущийся по телу поток. Жизнь снова была хороша. Если бы еще Эбби ждала его в спальне, лежа обнаженной под одеялом. Тогда жизнь была бы просто идеальна. Он так тосковал по Эбби. И его это пугало. Ни по кому в жизни он не тосковал.

— Так это был О'Ши. — Баллок подошел к креслу и сел. — Ты сказал ему, что Джей спустил гашетку на сделки?

— Да. — Из носа знакомо закапало. Оливер сделал несколько быстрых глотательных движений, проталкивая вниз насыщенную наркотиком слюну. — По-моему, он очень обрадовался.

— Еще бы нет.

— Ты положил отчет о месячной работе Джея в папку персонала? — осведомился Оливер: теперь, когда кокаин начал действовать, он заговорил быстрее. — Тот, где стоит двойка?

Баллок улыбнулся:

— Безусловно. И я приложил к нему записку о том, что Джей отказался его подписать, сославшись на пункт об увольнении в нашем контракте. Это тоже должно порадовать О'Ши. — Баллок язвительно хихикнул. — Я ведь сказал Джею, что ты уволишь либо его, либо Салли. Что в контракте есть такой пункт. Отлично все складывается.

Оливер покачал головой:

— Бедный малый. У него и в мыслях нет, что с ним будет. Кевин О'Ши так легко уничтожит его.

— Надеюсь.

Некоторое время они молчали. Наконец Оливер взглянул на Баллока.

— Что, по-твоему, случилось с Эбби?

— Не знаю, Оливер, но меня это до смерти пугает. Если ты рассказал мне все так, как есть, она знает про наших партнеров. Про Тони и остальных. Если она пойдет к кому-то, кто не в курсе того, о чем мы договорились в центре, у нас могут возникнуть настоящие проблемы.

Оливер издал громкий вздох от огорчения, что не может с ней связаться.

— Картер, я должен найти Эбби.

Глава 13

— Привет! — громко произнесла Салли, шедшая вслед за метрдотелем. Она сжала Джею локоть, поцеловала в щеку и затем села на отодвинутый им стул. — Извини, что опоздала, — слегка задыхаясь, произнесла она.

— Пусть это тебя не волнует. — Не в силах оторвать от нее глаз, Джей сел на стул, стоявший рядом с ней за маленьким столиком у окна. Короткое, с глубоким вырезом черное платье облегало ее стройную фигуру, оставляя для обозрения длинные загорелые ноги и точеные плечи. Уши ее украшали скромные бриллиантовые серьги, сверкавшие при свете люстры. Оторвав от Салли взгляд, Джей заметил, что несколько мужчин в ресторане внимательно рассматривают ее. — Выглядишь великолепно.

— Спасибо. Стыдно признаться, но я была готова уже в пять. — Она вздохнула. — И все равно опоздала. — Протянув руку поверх тарелок, серебра и рюмок, Салли сжала его пальцы. — Мне всю неделю недоставало тебя.

Джей заглянул ей в глаза. Работы в отделе было по горло, и у них не было возможности даже поговорить. Но в пятницу в пять часов он ответил на звонок одного из телефонов и, к своему удивлению, услышал голос Салли. Она звонила из конференц-зала и предлагала встретиться в субботу вечером. Поужинать в «Приречном кафе». В восемь часов. Вдвоем. Джей взглянул на Баллока, сидевшего в нескольких футах от него и просматривавшего какой-то документ, и принял приглашение, сказав просто «конечно», чтобы Баллок ничего не заподозрил. После звонка Салли не вернулась в отдел, а когда она вовремя не появилась и в ресторане, Джей решил, что его надули. А теперь она сидела с ним рядом и выглядела даже лучше, если такое возможно, чем в яхт-клубе. И он понял, как жаждал такой встречи.

— Я рад, что ты вчера позвонила, — признался он.

— Это был довольно смелый поступок, верно? Я сама себе удивилась.

Официант принес бутылку шардоннэ, налил вина в бокалы и, ни слова не сказав, исчез, чувствуя, что эта пара сегодня спешить не будет.

— За нас, — сказала Салли, взяв бокал.

— За нас, — вторил ей Джей и чокнулся. С ней было так легко. Он старался не забыть о том, что ему нужно задать ей несколько важных вопросов. Но это будет трудновато. Ему не хотелось портить создавшееся настроение.

— Как красиво! — Она кивком указала на окно, за которым вырисовывались громады Нижнего Манхэттена за Ист-Ривер. Несмотря на субботний вечер, в окнах конторских зданий ярко горели огни. — Правда?

— Да.

С минуту они сидели молча, затем заговорила Салли.

— Что-нибудь слышно о... — Помолчала. — Как звали ту молодую женщину, что на этой неделе прислала по почте Оливеру просьбу об отставке?

— Эбби, — ответил Джей. — Эбби Купер.

— Правильно. Я мимоходом познакомилась с ней во вторник. Она показалась мне очень славной.

— Такая она и есть, — подтвердил он. — Но нет, по-моему, никто о ней ничего не слышал.

— Тебе не кажется это странным? — спросила Салли, сделав большой глоток вина.

Джей наблюдал, как быстро исчезает вино. Казалось, она нервничала.

— Кажется. — На секунду у него мелькнула мысль рассказать Салли о том, что он видел на складе, но потом решил не делать этого. — Эбби не из тех, кто посылает по почте просьбу об отставке. Она человек очень ответственный, такие людей не подводят.

— Ты хорошо ее знал? — спросила Салли, допивая вино из бокала.

Джей вынул бутылку из ведерка со льдом и наполнил ее бокал.

— Я ведь служу у «Маккарти и Ллойда» всего месяц, но мы за это время довольно близко сошлись. В дружеском плане, — добавил он.

— Ты не пытался связаться с ней?

— Я оставил на ее автоответчике несколько посланий, но она мне не отзвонила.

— Я не хочу бить в набат, но, может, стоит связаться с кем-то из родственников? В отделе персонала должно быть чье-то имя, кому в случае необходимости можно позвонить.

— Это неплохая мысль. — Джей не стал говорить Салли, что в четверг днем, прежде чем из отдела персонала пришли разбирать стол Эбби, он уже нашел номер телефона ее родителей в Бруклине. Ему не хотелось, чтобы Салли знала, как это его беспокоит. — А ты скрытничала, позвонив из конференц-зала, чтобы назначить это свидание, — сказал он, меняя тему разговора.

Она секунду поиграла серьгами.

— Мне не хотелось, чтобы Баллок неверно это истолковал. Он во все сует свой нос — особенно, когда дело тебя касается, — сказала она. — Когда ты говоришь по телефону, он вслушивается в каждое слово. Делает вид, будто не слушает, но я-то вижу. Это должно тебе очень докучать.

— Так оно и есть.

— Меня не волнует Оливер, — сказала Салли. — Ему было бы безразлично, узнай он, что мы с тобой сегодня куда-то пошли. Собственно, он, наверное, был бы даже рад за нас. А вот Баллок — другое дело.

— Почему ты так сказала про Оливера? — спросил Джей. — Про то, что Оливер порадовался бы за нас.

Она еще глотнула вина и пожала плечами.

— Когда мы с ним на прошлой неделе возвращались со встречи в центре города, он сказал мне, что они с Барбарой заметили... — И умолкла.

— Что?

— Я стесняюсь.

— Да ну же.

— Он сказал, что мы с тобой на яхте явно получали удовольствие от общения друг с другом. И во время ужина тоже. — Она посмотрела ему в глаза. — Он сказал, что проблемы не будет, если мы станем встречаться, но не будем показывать это на работе.

— Он так тебе сказал? — И Джей расплылся в улыбке.

— Тебе, — ткнула она пальцем в Джея, — тоже?

Джей кивнул:

— После ужина в яхт-клубе.

Салли рассмеялась:

— Таков уж он, наш Оливер. Иногда ужасный зануда, а потом может стать просто замечательным.

— Точно. — Джей залюбовался сверкавшими в ее ушах бриллиантами. — Что ты имела в виду, говоря, что Баллок может неверно это истолковать? А как было бы верно!

Она поставила локти на стол и уперлась подбородком в кисти рук.

— Могу я сказать что-то очень смелое?

— Нет.

— Я не знаю, как было бы верно, но знаю, что хотела бы это испытать. — Она помолчала, по-прежнему глядя ему в глаза. — Меня давно ни к кому так не тянуло, — сказала она. — И не волнуйся: я не спешу во что-то ввязаться и не прошу тебя что-либо начинать, и я прекрасно сознаю, что мы должны быть осторожны, так как работаем вместе. Но мне хотелось бы встречаться с тобой вне конторы.