Так что все сходится. А на мой отчаянный вопль: "Что происходит?" - из колоды выпал Аркан Шут. Не то глумится надо мной небесная канцелярия, не то факт, и без нее вполне очевидный, констатирует: ни фига ты, Варенька, не понимаешь. Тычешься, как щенок бессмысленный во все углы, да еще и лужу со страху, того гляди, напустишь. Пока не отвисишь на Мировом Древе положенный срок, будешь ходить дура дурой. Такие, брат, дела.
      Все это я и без гадания могла себе сказать.
      Вопрос: и как мне быть теперь?
      Гадать только здоровым, больных выставлять за дверь? Дескать, хреновый из меня Айболит? Боюсь, при таком подходе бизнес наш с Мариной, и без того чахлый, совсем дуба даст: люди, у которых все в порядке, по гадалкам не ходят. Черт бы с ним, с бизнесом, авось, переводами прокормлюсь, но ведь только-только во вкус вошла, а мастерство в таких условиях растет день ото дня, сама удивляюсь... Ну и да, жилье дармовое, уютное, комнату при кафе в самом центре Москвы, чего греха таить, жалко терять. Маринушка - хорошая, долго еще меня терпеть будет, лишь бы каждый вечер на индейца Алешеньку карты раскладывала, но висеть у нее на шее совсем уж убыточным проектом я сама, пожалуй, не захочу. К осени нервы мои не выдержат, уж я-то себя знаю.
      И что, ежели так?
      Стиснуть зубы и терпеть? Перечитать книжку "Овод", эту подростковую библию, тайный Завет латентных садо-мазохистов? Помнится, в тринадцать лет мы с тобой при помощи блистательного инвалида Ривареса открытый перелом ключицы перетерпели не пискнув...
      Что, не нравится такая идея?
      Не нравится.
      А еще больше мне не нравится Аркан Шут. Невыносимо это для меня ничего не понимать. Какого черта?! Что за дрянь со мной творится?! Что за странный талант вдруг открылся? Наслаждаться чужими болячками, во всем многообразии - вот уж воистину дивный дар, спасибочки!.. Первые двадцать девять лет жизни все было хорошо, никакой тебе сверхчувствительности, и вдруг - нате, получите, распишитесь. Добро пожаловать в спец-ПТУ для начинающих чудотворцев, Варвара Георгиевна. Желаем приятно провести время и овладеть азами общественно- полезной бытовой магии.
      Тьфу.
      И ведь никому не расскажешь. Вот ведь как бывает: в кои-то веки захотелось пожаловаться, носом похлюпать, совета, что ли, попросить, а некому.
      Свинство, граждане.
      После третьего глотка кофе я зверски удавила окурок в пепельнице и, наконец, поняла, что все это вполне смешно. Я вообще смешной и нелепый персонаж, а уж нынче у меня, можно сказать, бенефис. Взрослая ведь тетка, с высшим образованием, дважды удравшая из-под венца, трижды начинавшая жизнь с нуля, книжки умные с утра до ночи не только читаю, а еще и перевожу - и вдруг подалась в гадалки, парик этот дурацкий ведьминский вместо шапки ношу, людям голову морочу, а теперь вот, словно бы этого мало для хорошей комедии, выдумала себе мистическую проблему. Сопереживание у нее, видите ли... Нет чтобы к дантисту, что ли, сходить. И, заодно, к гастроэнтерологу, или кто там на пузе специализируется?.. Такой вариант развития событий тебе в голову не приходил? То-то же.
      Дав себе смутное, практически невыполнимое обещание добраться на досуге до какой-нибудь приличной, но недорогой частной клиники и там, в светлом врачебном кабинете раз и навсегда покончить с истинными причинами давешних "мистических озарений", я приободрилась и принялась наслаждаться интерьером. Что ни говори, а хорошо здесь все устроено, в этом самом "Кортиле". Мне, во всяком случае, нравится. Одни только архитектурные чертежи на стенах дорогого стоят. И кофе ничего себе. Не как в настоящей итальянской кофейне, конечно, но не хуже, чем у Марины. И уж конечно лучше, чем способна сварить я сама. Много лучше.
      Суп из шампиньонов оказался и вовсе изумительный. Вроде, ничего особенного, но чертовски вкусно. Как говорится, лучше, чем у мамы дома. Впрочем, моя мама суп-пюре из шампиньонов отродясь не готовила. Ей бы все борщами, да рассольниками детей человеческих мучить...
      Покончив с супом, окончательно оттаяв и пересчитав в уме свои миллионы, я расхрабрилась и заказала еще чашку кофе и яблочный пирог. Гулять, так гулять. Можно сказать, напоследок: теперь до пятницы носа из дома не высуну. Да и после - не факт. Жопой чую, в последний момент выяснится, что Наташкин экс-супруг похерил взятые на себя обязательства. Он ей через раз такое пристраивает, уже и сюрпризом не назовешь. И вот тогда не спать нам обеим до понедельника. Какие там прогулки.
      Обдумывая эту, в сущности, не самую радужную перспективу, я в очередной раз понимаю, что абсолютно счастлива. Ну, или нет, ладно, не счастлива (если условиться, что "счастье" - состояние экстатическое), но живу именно так, как мне всегда хотелось. Это уж точно. Квартирные проблемы худо-бедно, временно, а все же решены. Родители и бывшие любовники-женихи остались за тысячу километров отсюда; вот пусть там и пребывают, так будет лучше для всех. В этом огромном городе у меня не наберется и трех десятков хорошо знакомых лиц, зато есть целых две работы, одна другой увлекательнее: гадания и переводы. Не Клондайк, конечно, но пропасть - не пропаду, это точно. И вместо начальства две подружки, Марина и Наташка. Идеальный вариант: у меня никогда не хватало времени и душевных сил на дружбу, а общее дело тут очень помогает. Я не дружу с этими женщинами ради выгоды иметь работу, скорее уж, работаю на них ради возможности наслаждаться их обществом. Это, кажется, всех устраивает. Меня-то уж точно.
      И вообще, все у меня хорошо. А странности эти - с кем не случается? Пройдет, никуда не денется. В конце концов, нельзя ведь работать гадалкой и жить вовсе без чудес.
      Неприлично даже.
      Развеселившись, наворачиваю пирог с утроенным энтузиазмом. Не сказать, что он так уж хорош, жевали мы штрудли и порассыпчатей, и яблоки в них были сочнее, и подливка - не столь приторная. Но кто я такая, чтобы роптать? Сама ничего подобного даже под дулом револьвера не испеку, это уж точно.
      А значит, и тут мне повезло. Жизнь прекрасна. Лучше не бывает.
      Ням-ням, хруп-хруп.
      В основополагающих, фундаментальных принципах мироустройства, несомненно, заложена некая роковая подлость. Не раз уже замечала: стоит мне привести себя в умиротворенное состояние, и тут же, незамедлительно случается какая-то дрянь. Ну, то есть, не обязательно именно "дрянь". Событие может быть вполне полезное, даже приятное, но непременно выбивающее из колеи. Это обязательное условие. Очевидно, считается, что человеку душевное равновесие при жизни не положено. Покой и воля нам только снятся, ага.
      Обидно.
      А уж на сей раз событие не было ни приятным, ни, тем паче, полезным. Оно и событием-то не было. Так, ерунда, говорить не о чем. Просто невнятный дяденька в противоположном углу разлучился, наконец, с возлюбленной своей газетой. Гюльчатай открыла личико и оказалась вовсе даже не "дяденькой", а вьюношем пылким, со взором горящим.
      Во взоре, собственно, и дело. Так на меня еще никто, никогда не смотрел. До нынешнего вечера я и вообразить не могла, что существуют столь пронзительные взгляды, от которых пылают щеки и бьет озноб. Он словно бы раздел меня этим своим взором. Снимал, впрочем, не только и не столько ненадежные текстильные покровы; плотный кокон прожитых мною лет тоже, кажется, был размотан почти до основания, и перед бесцеремонным незнакомцем сидела сейчас не взрослая, самостоятельная, скорая на язык, умеренно прекрасная общепитовская гадалка Варвара, а маленькая, голенькая девочка Варя - не новорожденная, скорее, годовалая. По крайней мере, примерно так я себя почувствовала. Последние лоскутки времени он, надо думать, попросту не успел отбросить в сторону, ибо погасил взор, опустил глаза, развернулся на сто восемьдесят градусов и неспешно удалился. Не к выходу, а в соседний зал. В клозет, вероятно, отправился. Где таким ясноглазым демонам на мой вкус, самое место.
      В целом, все получилось, как в старом анекдоте: "Мама, что это было?!" В роли малолетнего олигофрена наша несравненная Варвара-краса. Наслаждайтесь, дамы и господа!
      Он ушел, а я влипла в стул, как космонавт, расплющенный стартовой перегрузкой. Тупо глядела ему вслед, буравила глазами поджарую задницу, словно бы решила таким образом поквитаться за собственную давешнюю беспомощность. Он же и не вздрогнул, собака такая.
      Вот именно, собака.
      Пес поганый.
      Рыжий, тощий уличный кобель.
      Ну, правда, не апельсиново-рыжий, не огненный. Куда более приятный оттенок. Когда-то, задолго до радикальной стрижки и обретения смоляного парика, я сама извела множество тюбиков краски, чтобы добиться такого теплого, медового оттенка. А некоторые нахалы получают его даром, от природы. Несправедливо, да... Впрочем, может быть, он тоже крашеный? В Москве мужик с крашеными волосами не то чтобы такое уж обычное дело, но и не экзотика. Бывает, словом...
      Когда он вернулся и снова закрылся газетой, я поняла, что ни о чем другом уже и думать не могу. Крашеный, или натуральный? И почему он так на меня смотрел? Или он просто посмотрел, а пронзительность взора я сама домыслила? И на кой ляд, спрашивается?!
      Мне бы бежать отсюда, пока не поздно, а я лезу за очередной сигаретой. И словно бы со стороны слышу, как хриплый женский голос требует у кого-то капучино. Мой голос, надо понимать. Мальчик с нагрудной этикеткой "Денис" кивает и удаляется.
      А я воровато оглядываюсь по сторонам.
      Вроде бы, никто на меня не смотрит. Девицы у окна по-прежнему щебечут, как утренние пташки, рыжий нахал прячется за газетой, мальчик Денис будет выколачивать мой заказ из флегматичного бармена, как минимум, минут пять. Значит, можно положить сумку на колени, аккуратно извлечь походную колоду, подпольно, по-партизански, не привлекая стороннего внимания, ее под столом перетасовать и извлечь одну-единственную карту, которая должна - нет, просто обязана! - оказаться одним из Младших Арканов и сообщить мне, что все в порядке, никакая это не страсть с первого взгляда, не роковая связь судеб, не начало приятного приключения даже, а так - странный, но незначительный эпизод, о котором уже час спустя забуду. Вот доберусь до дома, усажу себя за перевод, прочитаю пару абзацев Штрауха, да и забуду. Все выкину на фиг из головы: она мне для дела нужна, а не глупости всякие думать...
      Вообще-то, я для себя редко гадаю. Почти никогда. Ни табу, ни даже суеверий каких-нибудь дурацких на сей счет у меня нет, просто в глубине души я всегда полагала, что мантические практики - удел слабых. Изучать эти причудливые правила общения с собственным подсознанием, чтобы помогать другим людям, как минимум, занимательно. Но вот личные проблемы улаживать не царское это дело, - так я себя обычно уговариваю. А сегодня, гляди-ка, уже второй раз в колоду за советом полезла. Докатилась. Умница, нечего сказать.
      А что делать? Такой уж нелепый выдался день.
      Перемешивая карты, кое-как формулирую вопрос: "Что это за хмырь?" Понимаю, звучит не слишком романтично. Надо бы, воздев очи горе, вопросить: "Что значит для меня эта встреча?" Или: "Стоит ли мне рассчитывать на продолжение знакомства?" Но так уж я устроена: если меня выбить из колеи, я начинаю хамить - не столько окружающим, сколько сама себе, в ходе внутреннего монолога. А сегодня я уже и забыть успела: какая она была, моя колея? Да и была ли?
      Эх.
      Какой вопрос, такой ответ. Из-под стола на меня глядит Пятнадцатый Аркан, Дьявол. Только что не хихикает, как это у них, опереточных Мефистофелей, заведено.
      Нормально. Приехали.
      Искушение, значит. Зависимость, страсть, эрос-танатос всяческий и прочие радости жизни в двуполом мире. Заранее содрогаюсь, хе-хе... Но, между прочим, если вспомнить кроулианскую традицию, чудище сие советует мне: "Не бойся искусителя", - да еще и сулит какие-то новые знания. Тайные, надо полагать.
      Ага.
      Могу себе представить.
      Я, конечно, храбрюсь, ерничаю, сама перед собой выпендриваюсь, как школьница. Сказано же: "Не бойся искусителя", - вот и веселюсь. А в глупой голове моей крутится, меж тем, невесть с какого потолка взятая цитата: "Правым глазом твори для себя сам, левым же принимай все, что создано иначе". Где я это выкопала? Кроули так писал, или кто-то из интерпретаторов? Или вовсе сама выдумала3?
      Пока я бегаю с мухобойкой по своему внутреннему пространству, дабы отвадить незваных вербальных гостей, рыжий искуситель успевает покинуть насиженное место и устроиться за моим столиком, напротив. Да еще и под стол заглянул прежде, чем я спрятала карты.
      Ну вот. Допрыгалась. Он меня застукал.
      Кошмар.
      Ничего страшного, но... Ох. Словом, кошмар.
      - Может быть, вы и мне погадаете? - спрашивает. - А то сидим тут с вами, в гляделки играем. Взрослые ведь люди...
      Последний его аргумент почему-то меня успокаивает. Действительно. Взрослые. Взрослые люди мы оба, не школьники, не студенты даже, так и нечего краснеть, прятать глаза и делать вид, будто не желаю знакомиться с посторонним мужчиной в кафе. Еще как желаю! Вот если бы не подошел он ко мне, что бы я делала? Сидела бы, кофе давилась, до последнего рубля, не оставив даже заначки на такси? А если бы он стал собираться? Ясное дело, напялила бы дубленку, шваркнула бы деньги на блюдце, постаралась бы выскочить первой, пошла бы домой пешком, чтобы дать ему шанс последовать за мной, пройти полпути по моим следам и напугать до полусмерти в каком-нибудь темном переулке...
      А если бы он пошел своей дорогой, я бы, видит бог, разревелась от разочарования, уткнувшись в Маринушкино плечо. И потом всю ночь хлюпала бы носом, забив на Штрауха и прочие радости гуманитарного труда. Потому что дура впечатлительная, и еще потому что Пятнадцатый Аркан. Искушение. Не член собачий. Понимать надо.
      Поэтому я прячу карты в сумку и говорю:
      - Можно и погадать. Но не здесь. Обстановка не та. У меня есть свое рабочее место, в другом кафе. Правда, отсюда пешком почти час идти. Зато на такси за полтинник можно...
      - У меня машина, - с готовностью отвечает рыжий. - Поехали на ваше рабочее место. Сколько лет хотел, чтобы мне на картах Таро настоящий специалист погадал, а не слушательница каких-нибудь заочных эзотерических курсов...
      - А что, есть и такие? - изумляюсь.
      - Есть многое на свете...
      Улыбается, смущенно пожимает плечами, словно бы извиняясь за банальную цитату. Зря извиняется. До "друга Горацио" не добрался, вот и ладно, вот и молодец.
      - Давайте я заплачу за ваш ужин, - вдруг предлагает он. - Ну, вместо платы за гадание. Такие вещи бесплатно не делают, правда?
      - Правда, - соглашаюсь. И честно предупреждаю: - Только учтите, вам это невыгодно. Я тут нажрала на полтора сеанса. А то и на все два.
      - Будем считать, это надбавка за неурочное время, - решает он. - И за срочный вызов. И еще за что-нибудь. Например, за профессиональный риск. Вам ведь со мной в одном автомобиле по темному городу ехать.
      Надо отдать должное, этот тип вполне способен рассмешить меня с полпинка. Ну ладно, не рассмешить, разулыбать хотя бы, зато практически до ушей. Ценное качество. С другой стороны, нечему удивляться: Пятнадцатый Аркан, кроме всего прочего, еще и чувством юмора заведует - по крайней мере, в одной из знакомых мне традиций.
      - В автомобиле по темному городу - это серьезно, - киваю. - Уговорили, платите. И поехали. А то Марина кафе закроет, придется вас черным ходом проводить, тогда еще неизвестно, кто больше испугается.
      - Страсти какие, - уважительно заключает мой прекрасный принц. И поднимается, чтобы подать мне пятикилограммовую дубленку. Ничего, на пол ее не уронил, даже не поморщился. Настоящий герой.
      Вместо белого коня в нашем распоряжении оказалась горчичного цвета "Нива".
      - Цвет, - говорит рыжий, - обычно оказывается решающим аргументом в дружеском споре на тему: у кого самый дерьмовый автомобиль? Стоит взглянуть на цвет, и всем ясно, что я - победитель... Зато она ездит.
      - В смысле - хорошо ездит? - переспрашиваю из вежливости.
      - В смысле - просто ездит. Для отечественной модели семи лет от роду это огромное, неоценимое достоинство.
      Все. Купил меня с потрохами, окончательно и бесповоротно. Мужчина способный столь пренебрежительно говорить о своем автомобиле, представляется мне почти ангелом.
      Пока машина греется, мы курим и молчим, вприглядку. Вполне, надо сказать, легкое вышло молчание. То есть, не идеальное, конечно, но ничего, сойдет. Для людей, которые только-только познакомились, практически духовный подвиг - так молчать на протяжении трехсот полновесных секунд.
      Потом-то все становится проще: я показываю путь, он ругает дорожные знаки, то и дело понуждающие нас сворачивать с прямой и отправляться в объезд.
      Наконец я объявляю:
      - Приехали.
      - Надо же, - радуется мой клиент. - Никогда не был в этом переулке. Тут ведь где-то рядом Маяковка, да?.. "Шипе-Тотек". Кафе "Шипе-Тотек" - надо же! Вот уж не думал, что хоть кто-то, кроме меня, знает это тайное имя бога!
      - Марина - крупный специалист по индейским приколам, - объясняю. - Даже сына индейского себе завела...
      - А значение этого имени она вам объясняла?
      Пожимаю плечами. Она-то, может, и объясняла, да я вряд ли внимательно слушала. Разве все упомнишь?
      - Наш вождь ободранный, - говорит рыжий.
      - Что такое?!
      Я, правда, не понимаю, к чему это он.
      - Шипе-Тотек значит: "наш вождь ободранный". Дословный перевод, если верить мифологическому словарю. Думаю, таким образом ваша Марина тонко намекает сведущему посетителю, что здесь его обдерут как липку. А несведущие пусть уйдут ободранными. Так им и надо.
      - Ну и ну...
      Я, признаться, озадачена. Вот уж не ожидала от Маринушки такого изощренного кокетства. "Обдерут как липку", - скажет тоже! Не те у нас цены, да и ассортимент наслаждений, честно говоря, не тот. Можно выпить кофе, можно коньяку, можно - кофе с коньяком. Это - ну, не все, конечно, но, так сказать, базовый пакет.
      - Вас, - говорю, - не обдерут. - Вас уже ободрали. Вернее, вы самостоятельно ободрались, еще в "Кортиле" этом... Что за "Кортиле" такое, кстати? Что это слово означает? Не знаете?
      - Наверное, знаю. "Дворик". Если, конечно, я ничего не перепутал.
      - Странно. Закрытое помещение "двориком" называть... Есть в этом какая-то особая московская шиза.
      - Ага, - радуется. - Это было первое, что я подумал, когда увидел вывеску... Ну что, идем? Гадать-то вы мне будете?
      - Буду, - вздыхаю. - И кофе с коньяком, для храбрости, за счет заведения.
      - Кофе мне, коньяк вам. Я все-таки за рулем.
      - От чайной ложки, небось, ничего с вашим рулем не случится.
      - От чайной, пожалуй.
      - А больше за счет заведения вам никто и не даст, - смеюсь. - Пошли.
      Стоянка IV
      Знак - Телец.
      Градусы - 8°34'03" - 21°25'43"
      Названия европейские - Альдебаран, Альдеперам, Альделамен.
      Названия арабские - аль-Дабаран - "Тыльный, Идущий Вслед".
      Восходящие звезды - альфа Тельца, Альдебаран.
      Магические действия - заговоры на злобу и ненависть.
      Такая хорошая оказалась. Сама меня заметила, уставилась, глаз не отводила. Чутье называется. С таким чутьем оракулы без надобности; однако барышня полезла за гадальными картами. Я, впрочем, не сразу понял, зачем она копается в сумке. Тайком, под столом, как школьница на уроке. Я озадаченно наблюдал за ее действиями, прикрывшись газетой, и наконец - скорее догадался, чем увидел. Незнакомка перетасовала под столом карты, заглянула украдкой, оценила неведомый результат гадания и призадумалась.
      Крепко призадумалась.
      Пока она думала, я вдруг понял, что вот он, шанс. Надо вставать, подходить, знакомиться. Сейчас, или... Нет, вовсе не обязательно "сейчас, или никогда", - почему же непременно "никогда"? Очень может быть, и полчаса спустя все у нас получится. Но упускать удобный момент в ожидании никем не гарантированного следующего было бы глупо.
      Я и не упустил.
      Подошел к ней, ног под собой, честно говоря, не чуя. С посторонними девушками я не раз знакомился, не только в кафе, но и на улице, на бегу, было дело. Невелика премудрость, как показывает практика. А вот заманивать неопытного, не подозревающего о собственной силе накха в бездонный капкан чудес мне никогда прежде не доводилось. До сих пор я сам всегда был тем, кого заманивают. Добычей, не охотником.
      Добычей-то быть легко. Живешь дурак дураком, судьбы под собой не чуя, и тут, откуда ни возьмись, Злой Магрибский Колдун. Это ты Аладдин, сын Али аль-Маруфа? Не Аладдин? Ничего страшного, имя не имеет значения. А ну-ка давай, собирайся, пойдем в Пещеру Чудес. Время твое пришло.
      И ведь не отвертишься. Да и кто я такой, чтобы отказываться от чудесных даров во имя сохранения бытового душевного равновесия? Дурак дураком, да, но все же не настолько - с некоторых пор...
      Я уселся напротив. Не удержался от искушения, заглянул быстренько под стол: что она там себе нагадала? Меня, как ни крути, ее дела теперь тоже касаются. Только они меня и касаются нынче вечером, если разобраться.
      Она страшно смутилась, карты смешала и, не вынимая из-под стола, в сумку стала прятать. Но я все же успел заметить пятнадцатый по счету Старший Аркан. "Дьявол". Это у нас, надо понимать, я, любимый.
      Смешно получилось.
      Действительно смешно.
      Рот мой распахнулся совершенно самостоятельно, без хозяйской команды. Пролопотал нечто невразумительное:
      - Может быть, вы и мне погадаете?..
      Как ни странно, девочке такое начало беседы понравилось. Так часто бывает: думаешь, что спорол бестактность, а оказывается, нет, очень правильные слова сказались. Самое то.
      - Можно и погадать, - соглашается без церемоний. - Но не здесь.
      И я тут же получаю приглашение посетить еще какое-то волшебное заведение. Где у моей новой знакомой, оказывается, имеется так называемое "рабочее место".
      Хорошо-то как.
      Я и опомниться не успел, а она уже сидит в моей машине. Курит. Ну и я тоже закурил, за компанию. Какое никакое, а все же общее дело. Говорить нам, пока машина греется, вроде, не о чем... Вернее, мне-то есть, о чем с нею говорить; ради этого разговора, собственно, и затеял всю канитель с гаданием, но...
      Но.
      Тут нужно быть очень, очень осторожным. Брякнуть ни с того, ни с сего: "Девочка-девочка, сейчас я научу тебя пожирать чужие судьбы", - любой дурак может. Ну и толку от такого заявления? Неотложку, небось, вызывать не побежит, но вот отделаться от меня постарается незамедлительно. Я бы и сам на ее месте, пожалуй...
      То-то и оно.
      Пока мы курили, мотор разогрелся, и мы отправились в путь. Поплутали изрядно, это в центре Москвы обычная история: вроде, близко все, а ехать надо кругами, приближаясь к заветной цели, как хищник к добыче. Чтобы оставалась на месте, не улизнула, не укуталась туманом, не сгинула. А то знаем мы эти московские улицы-переулки-подворотни.
      Ох уж эти мне подворотни...
      Поездка наша завершилась неподалеку от метро Маяковская. Никогда прежде не забредал в эти переулки. Ничего удивительного: моя Москва - лоскутное одеяло; некоторые фрагменты этого города исследованы мною более-менее тщательно, некоторые мне удавалось увидеть мельком, на бегу - вполне достаточно, чтобы убедиться в их существовании, но и только. А некоторые до сих пор зияют ослепительно-белыми пятнами прорех в моем образовании. Только на карте и видел.
      А схемам-картинкам веры нет. Мало ли, что на бумаге нарисовано?..
      Переулок, где я оказался по милости прекрасной незнакомки, как раз и располагался на месте одной из таких прорех. Оглядевшись по сторонам, я мысленно поставил переулку высший балл. Хорошее местечко, захочешь - не придерешься. Узкая мостовая, узкие тротуары, зато древесные стволы радуют глаз толщиной. Не сикоморы, конечно, но по московским меркам вполне великаны. И фонари тут правильные: лиловые, неяркие, как раз в моем вкусе. Скучных реалистических подробностей, вроде ржавых контейнеров для бытового мусора, облупившейся штукатурки, окурков и прочей мелкой подножной дряни на тротуаре, при таком свете не разглядишь, зато настроение создается самое что ни на есть готическое. Еще бы по черному коту на всякую крышу, да парочку летучих мышей в небесную чернильницу окунуть... Да нет, и так неплохо.
      Черный кот тут, впрочем, имелся. Всего один, зато крупный, мохнатый и, кажется, чрезвычайно серьезный экземпляр. Экземпляр сей чинно восседал у входа в заведение общественного питания, увенчанное вывеской "Шипе-Тотек".
      Я глазам своим не поверил.
      - Вот уж не думал, - говорю, - что хоть кто-то, кроме меня, знает это тайное имя бога!
      - Марина - крупный специалист по индейским приколам, - объясняет моя спутница.
      Марина, надо думать, основательница этого заведения. Есть еще, значит, братья по разуму в стольном граде Москве. Некоторые, вон, даже кафе открывают, оказывается. Приятный сюрприз. Пожить, что ли, несколько дней нормальной человеческой жизнью, если уж так все хорошо? Вдруг обнаружится, что за время моего сугубо формального присутствия на обочине событий мир дивным образом переменился?
      Впрочем, даже если и обнаружится - толку-то? Времени у меня, как ни крути, в обрез.
      Ладно, проехали.
      - Наш вождь ободранный! - говорю, не в силах скрыть младенческий свой восторг.
      - Что такое?!
      Она, кажется, не понимает. Хотя, казалось бы...
      Приходится объяснять.
      - Шипе-Тотек значит: "наш вождь ободранный". Дословный перевод, если верить мифологическому словарю. - Гляжу на ее вытянувшееся личико и из чистого ехидства прибавляю: - Думаю, таким образом ваша Марина тонко намекает сведущему посетителю, что здесь его обдерут как липку. А несведущие пусть уйдут ободранными. Так им и надо.
      - Вас не обдерут, - утешает. - Вас уже ободрали. Вернее, вы самостоятельно ободрались, еще в "Кортиле" этом...
      Тоже мне "ободрался". Ну да, оплатил ее ужин. Рублей на триста наела, всего-то. Ну, на триста с хвостиком.
      Как, впрочем, и я.
      И заказали мы, к слову сказать, одно и то же - не сговариваясь, сидя за разными столиками, не имея решительно никакой возможности подслушать чужой заказ. Суп из шампиньонов, яблочный штрудель, один капучино, два эспрессо. Я даже чеки наши на память сохранил. Как ни крути, а всякое совпадение добрый знак. Особенно для того, кому кроме этого самого доброго знака и опереться-то не на что.
      Как вот, например, мне.
      - Ну что, идем? - спрашиваю. - Гадать-то вы мне будете?
      - Буду, - вздыхает, как школьница в конце переменки.
      И мы, наконец, переступаем порог заведения, посвященного памяти Нашего Ободранного Вождя.
      Внутри, как я и предполагал, торжествует этнический стиль. Стены расписаны в духе кодексов Майя - явно старательным любителем, но все равно глаз радуется. А уж сердце как радуется, словами не сказать.
      - Кто стены расписывал? - спрашиваю.
      - Марина сама и расписывала. А братские молдавские штукатуры ей помогали. Словом и, что гораздо хуже, делом... Прошу прощения, секундочку, сейчас...
      Она опрометью несется к стойке, вспрыгивает на высокий табурет, как ученая птица на жердочку, тычется носом в плечо высокой седовласой кельнерши. Та улыбается, строго и ласково, в лучших традициях Мэри Поппинс. Мама и дочка? Нет, вряд ли. Совсем не похожи.
      - Маринушка, я все-таки пришла! Лучше поздно, чем никогда. И вот тебе за это новый клиент.
      "Новый клиент" - это, надо понимать, я. Да уж, воистину сокровище. Непьющий и сытый хмырь. Да и кофе, по правде сказать, надувшийся за этот длинный, хлопотный день впрок, на неделю вперед. Горе горькое, а не клиент...
      Подхожу к стойке, улыбаюсь натянуто. Дескать, вот он я, любуйтесь. Седая Маринушка отвечает на мой хтонический оскал столь искренней улыбкой, что сердце мое тает и неспешно стекает к ее ногам. Если хозяйке заведения нужна эта неопрятная, мутная лужица - что ж, мне не жалко. Она заслужила.
      - Для начала дай ему кофе. И коньяку добавь чуть-чуть, - распоряжается гадалка. - За наш... в смысле, за мой счет. Он меня ужином накормил. Авансом, за гадание. Видишь, как я низко пала? Работаю за еду, как ярмарочная шарлатанка!
      Они смеются; между делом Марина включает кофеварку. Гремит посудой, исподтишка разглядывает меня. Довольно критически, надо сказать, разглядывает. Не то чтобы неодобрительно, но настороженно. Решила, небось, что у ее подружки завелся новый ухажер. И гадание - только предлог продлить знакомство. Правильно, в общем, решила. Ну, почти правильно. Я - хуже, чем ухажер. Много, много хуже.
      - Вам повезло, - наконец говорит она. - Варвара - очень хорошая гадалка. Действительно хорошая.
      Вот, значит, как ее зовут. Варвара. Варя. Редкое имя. У меня, кажется, ни одной знакомой Вари до сих пор не было. Ну что ж, как говорится, с почином...
      - Да, - киваю, - повезло. Это я уже понял. И с кафе вашим мне повезло. Знал бы, что есть в Москве кафе, названное в честь ободранного вождя, был бы вашим завсегдатаем, хоть и неудобно сюда из Бабушкина ездить.
      - Вы изучаете индейскую мифологию?
      Марина расцвела. А я немедленно почувствовал себя самозванцем. Тоже мне, нашла специалиста...
      - "Изучаю" - громко сказано. Просто читаю время от времени, что под руку попадется. А попадается много занятного. Имена и прочие интимные подробности из жизни индейских богов - моя слабость. Одна только Уиштосиуатль чего стоит! Соленая богиня и покровительница распутства в одном лице... Моя любимица.
      - А Тескатлипока! - подхватывает Марина. - "Дымящееся зеркало"! Ничего себе зеркальце: тело без головы, с дверцами в груди, - это у нас такой парадный облик, вечерний туалет. Чтобы, значит, не стыдно было людям показаться... Вам кофе, кстати, со сливками? Или просто с коньяком?
      - Давайте со сливками. А коньяку чайную ложку, не больше. Просто для вкуса. Я за рулем.
      - Руль - дело хорошее, - рассеянно соглашается Марина. - Особенно, если жить в Бабушкине... - Вручает мне чашку и обращается к Варе: - Слушай, посетителей нет, и уже, наверное, не будет, все же понедельник. Я домой собиралась... Вы за полчаса успеете?