Я не заметил, как это случилось, но его сумбурные размышления вдруг стали для меня открытой книгой. Так что я знал о его безграничном восхищении собственной удачей. Еще сегодня днем Нумминорих и подумать не мог, что будет помогать Тайному Сыску спасать людей, а потом пить камру бок о бок с самим легендарным Кеттарийским Охотником, да еще и выслушивать его похвалы. И тем не менее все это происходило с ним наяву, в чем парень неоднократно удостоверился, немилосердно терзая щипками собственные руки.

Одним словом, Нумминорих был ошеломлен, сбит с толку и абсолютно счастлив. И я мог его понять. Черт, если разобраться, я мог понять его, как никто другой!

– Хорошая ночь, добрые люди.

Из темноты бесшумно вынырнул какой-то человек, приветливо улыбнулся и присел на корточки, немного в стороне от нашей компании. Его костюм потряс меня до глубины души. Такого я еще не видел! Парень закутался как минимум в целую дюжину ветхих разноцветных лоохи. Тюрбана на нем не было вовсе, зато одно из многочисленных лоохи было снабжено капюшоном, как это принято в благословенном графстве Шимара. Из-под капюшона выглядывал роскошный орлиный нос и свешивались растрепанные пряди белоснежных волос.

– А, это ты, Коба, – обрадовался Джуффин. – Леди Кекки утверждает, что мы должны сказать тебе спасибо.

– Она именно так и сказала? В таком случае, эта маленькая леди сама не понимает, что говорит. Зачем нищему спасибо, господин Почтеннейший Начальник? – лукаво прищурился Коба. – Мне уже давно ничего не нужно от людей. Ничего, кроме их денег.

– Догадываюсь! – фыркнул Джуффин. И обернулся к нам с Шурфом: – У меня в карманах найдется едва ли полдюжины корон. Предлагаю скинуться, господа.

Я нашарил свою мокрую Мантию Смерти – к счастью, она обнаружилась в нескольких шагах от меня – и вывалил на землю всю мелочь, отягощавшую ее многочисленные карманы. Сумма показалась мне довольно приличной. В руках Лонли-Локли тоже что-то звенело. Каким образом наше несметное богатство не уплыло в Хурон, пока мы резвились в прибрежных водах, вот чего я до сих пор не понимаю!

– Ого, какие вы, оказывается, богатые! Интересно, спасибо Тайного Сыска стоит трех дюжин корон, мальчики? Или все-таки не стоит? – весело спросил Джуффин, пересчитав деньги.

– По этому вопросу вам следует проконсультироваться не с нами, а с сэром Донди Мелихаисом. Я, знаете ли, всерьез рассчитываю на компенсацию материального ущерба, а деньги из Королевских сундуков достает именно он.

– Если я действительно спрошу у Донди, что он думает по этому поводу, выяснится, что благодарность Тайного Сыска – ценная, но совершенно нематериальная штуковина, а посему она не имеет никакого денежного эквивалента, – усмехнулся Джуффин. – Ладно уж, Коба, считай, что у тебя сегодня счастливый день. Не буду я ни с кем советоваться. Держи.

– Какие добрые люди иногда забредают в это грешное местечко! То-то я думаю, почему этот несовершенный Мир до сих пор не рухнул? А теперь понятно.

Надо сказать, старшина портовых нищих был на диво ироничен. Одно удовольствие иметь с таким дело.

– Ты еще не надумал изменить свою жизнь, Коба? – неожиданно спросил Лонли-Локли. – Я по-прежнему помню, кто прикрывал мою спину во время мятежа на старой таможне.

– Да, ты все помнишь, я не сомневаюсь, – с достоинством кивнул нищий. – Но я уже говорил тебе, что моим двойникам в других мирах придется туго, если мне взбредет в голову изменить свою глупую жизнь. Кто-то из нас должен быть нищим – для равновесия. Нет уж, пусть все остается как есть.

– Где ты видел муракока, которого можно переубедить, сэр Шурф? – насмешливо спросил Джуффин.

– Скажи, а эти другие жизни в иных Мирах – они тоже происходят с тобой, сэр Коба? – спросил я. – Или это происходит с другими людьми – твоими двойниками? Я имею в виду, ты осознаешь все эти разные жизни одновременно? Или переживаешь их во сне? Или знаешь о них только потому, что тебе рассказали?

– Ни так, ни этак, грозный сэр Макс. – Нищий внимательно посмотрел на меня, и я заметил, что его хитро прищуренные глаза тускло мерцают в темноте каким-то странным красноватым светом. – А какое тебе дело до муракоков? Мы же не мешаем друг другу. И потом, от чужих тайн можно быстро состариться.

– Ничего, пара-тройка лишних морщин мне не помешает, – отмахнулся я. – Экий ты хитрец, Коба! Легче легкого сказать: «Не так и не этак». А как все с тобой происходит, в таком случае?

– Ну, если тебе так интересно, попробую объяснить. Иногда мы – разные люди, а иногда – один человек. Наши жизни перемешались в одну густую кашу, так что все, что происходит с моими двойниками, рано или поздно случится со мной. Или уже случилось когда-то. Мы, муракоки, никогда не знаем, в какую сторону течет для нас время… Ты доволен? Я пойду, люди. Все равно вы отдали мне все, что собирались отдать, а говорить слова и без меня найдется много охотников.

Он поднялся с корточек и торопливо зашагал куда-то, в сторону оранжевых огоньков Портового квартала.

– А вы хоть что-то поняли из его объяснений, сэр Макс? – нерешительно спросил Нумминорих.

Я пожал плечами, а леди Сотофа неожиданно звонко расхохоталась.

– Твой драгоценный сэр Макс никогда не понимает никаких объяснений, мальчик! – сквозь смех пробормотала она. – Даже гораздо более внятных, чем туманная болтовня этого муракока. Но он обожает их коллекционировать. А почему бы и нет? У каждого своя маленькая слабость.

– Значит, так. Будем считать, что с муракоками теперь все наконец-то ясно. В связи с чем приношу свои поздравления всем присутствовавшим при этом сногсшибательном откровении и предлагаю дружно приступить к своим непосредственным обязанностям, – объявил Джуффин. – Сейчас мы вместе поедем к переправе, а там вы втроем прокатитесь на пароме до Холоми. Надеюсь, по дороге сэр Нумминорих унюхает ребят Багуды Малдахана и того беднягу, которого они конвоировали. Может быть, вам удастся обнаружить еще кого-нибудь – тем лучше! Там глубоко, конечно, но у тебя же не возникает проблем с длительным пребыванием под водой, сэр Шурф?

– Не возникает, – согласился Лонли-Локли.

– Зато у меня возникает, – встревожился я. – Задержать дыхание секунд на сорок – это мой потолок!

– Я и без тебя знаю, что дыхание – твое слабое место. – Джуффин пожал плечами. – От тебя и не требуется куда-то нырять, сэр Шурф сам превосходно с этим справится. Твое дело – оставаться на пароме и следить, чтобы с Нумминорихом все было в порядке. Мы завяжем ему глаза. Надеюсь, что этого достаточно.

На этом месте Джуффин неожиданно умолк и перешел на Безмолвную речь.

«А если он все-таки заснет, просто шарахни его своим Смертным Шаром – и дело с концом!»

«Но вы же знаете, что это довольно рискованный фокус, – я сопроводил свою Безмолвную речь самым красноречивым взглядом, на какой был способен. – Если мое настроение вдруг выйдет из-под контроля, мой Смертный Шар может просто убить этого парня».

«Значит, тебе придется позаботиться о том, чтобы твое драгоценное настроение потрудилось не выходить из-под контроля, только и всего. А получится или нет – это уже твои проблемы!» – невозмутимо ответил Джуффин. И тут же перешел на нормальную человеческую речь – чтобы не оставить мне ни малейшего шанса на продолжение переговоров.

– В общем, все будет в порядке, Макс! – Шеф говорил столь легкомысленным тоном, как будто речь шла о том, что мне следует научиться кататься на роликах.

– Ладно, если уж вы обещаете… – усмехнулся я.

Через несколько минут я лихо притормозил у въезда на паромную переправу.

– Мы с Сотофой подождем вас здесь, – сказал Джуффин. – Привезете сюда свою добычу, а уж мы быстренько приведем их в чувство.

Нумминорих уже закончил возиться со своей повязкой. Теперь он снова был слеп, а значит, вполне готов к встрече с наваждением. Лонли-Локли помог ему устроиться на деревянном настиле парома, и мы отчалили.

– Пахнет людьми, – через несколько минут сообщил Нумминорих. – Всего в двух-трех метрах слева от нас. Несколько разных запахов. Во всяком случае, здесь не один человек.

– Правильно, их должно быть четверо, – кивнул Лонли-Локли.

Он неторопливо снял лоохи, тщательно его сложил и протянул мне.

– Тебя не затруднит проследить, чтобы моя одежда не промокла? – вежливо поинтересовался он.

Я помотал головой – дескать, не затруднит.

Шурф подошел к самому краю парома, а потом сделал еще несколько шагов в сторону. Я глазам своим не поверил: этот невероятный тип неторопливо прошелся по водной глади, словно беспокойные волны Хурона вполне подходят для пеших прогулок. Его длинная белая скаба, романтично мерцающая в свете зеленоватой луны, вызывала у меня совершенно дикие ассоциации. На моей исторической родине существует легенда о безумном Великом Магистре по имени Иисус. Во всяком случае, именно так выразился однажды сэр Джуффин Халли, с грехом пополам собравший воедино разрозненные обрывки информации о христианстве, почерпнутые им в ходе методичного просмотра кинофильмов, которые меня в свое время угораздило притащить в Ехо. Других ребят, способных разнообразить свой досуг неторопливыми прогулками по воде, да еще и в сияющих ослепительной белизной сорочках, я вроде бы не знаю.

– Ну что еще, Макс? Ты смотришь на меня так, что на мне уже скаба дымится!

Сэр Шурф, очевидно, решил окончательно меня добить. Он остановился и обернулся ко мне.

– Ничего, – вздохнул я. – Просто я не знал, что ты умеешь ходить по воде.

– Было бы чему удивляться. Не забывай, в свое время я много лет был Младшим Магистром Ордена Дырявой Чаши. А у нашего Ордена совершенно особые отношения с водой. Должен же я был хоть чему-то там научиться? В общем, не делай из воробья буривуха.

– В смысле – из мухи слона? – рассмеялся я.

– Вот именно. И не нужно, затаив дыхание, ждать, когда я спрошу у тебя, что такое слон. Хвала Магистрам, я уже прочел достаточно книг из твоего Мира.

– Вообще-то я ждал, когда ты спросишь, что такое муха, – признался я.

– Наверное, что-то очень маленькое.

Шурф равнодушно пожал плечами и внезапно исчез под водой. Можно было подумать, что под его ногами открылся какой-то невидимый люк. Мы с Нумминорихом остались одни на огромном пустом пароме.

– Как дела, Нумминорих? – спросил я.

Больше всего на свете я хотел получить внятный ответ: все-таки мне ужасно не хотелось метать в этого симпатичного парня свой Смертный Шар! Мало того, что это действительно довольно рискованно, но мне ужасно не хотелось слышать, как он замогильным голосом взвоет: «Я с тобой, хозяин!» – и подползет поближе к моему великолепному сапогу, ожидая дальнейших приказаний. Всякий раз, когда мне приходится в очередной раз испытать сие сомнительное удовольствие, я содрогаюсь от отвращения перед собственным могуществом. Все-таки есть вещи, которые не должны бы случаться с людьми. Мне так почему-то кажется.

– У меня все в порядке, сэр Макс, не беспокойтесь.

Хвала Магистрам, он вроде бы не собирался засыпать.

– Знаешь, сэр Нумминорих, мы с тобой будем выглядеть как два идиота, если срочно не перейдем на «ты», – улыбнулся я. – Все-таки несколько часов совместного полоскания скаб у портовых причалов – это гораздо круче, чем бытовое пьянство, каковое обычно способствует окончательному отказу от церемоний.

– А вы… то есть ты – лихо обращаешься со словами! – одобрительно заметил Нумминорих. – Да и все остальные… Знаешь, сэр Макс, честно говоря, я совсем не так себе представлял Тайный Сыск.

– Могу вообразить! Небось, думал, что мы сидим в Доме у Моста с постными рожами. Ну и время от времени выходим на улицу, чтобы зверски убить какого-нибудь очередного мятежного Магистра. Ты уж извини, но постную рожу у нас умеет делать только сэр Лонли-Локли, да и он в последнее время все чаще отлынивает. Мы тебя здорово разочаровали?

– Да нет, не все так страшно, – улыбнулся Нумминорих. – Я много раз видел вас… дырку в небе над моей головой – не вас, а тебя! – в «Трехрогой Луне». Сэр Лонли-Локли часто заходит в библиотеку при Университете, а с Мелифаро мы вообще вместе учились. Правда, приятелями никогда не были, в юности несколько лет разницы в возрасте могут стать непреодолимым препятствием, сам, наверное, знаешь… Так что насчет постных рож ты погорячился, сэр Макс. Но все равно я не думал, что с вами так легко иметь дело. Должно же быть хоть что-то зловещее! Все-таки про сэра Джуффина рассказывают невероятные вещи, да и про тебя тоже…

– Что, например? – с любопытством спросил я. – Вообще-то, до моих несчастных ушей в свое время доползло несколько сплетен, но совсем уж бредовых.

– Я нашел на дне только троих. А их должно быть четверо. Трое служащих Канцелярии Скорой Расправы и один заключенный, – сообщил Лонли-Локли, аккуратно укладывая на деревянный настил парома мокрые неподвижные тела.

Я и не заметил, как он появился. И разумеется, у этого потрясающего парня не возникло никаких затруднений с тем, чтобы поднять со дна всех троих утопленников сразу. Впрочем, я уже давно перестал удивляться невероятной физической силе сэра Шурфа. Теоретически рассуждая, такие длинные тощие ребята просто не могут быть силачами, но какое дело сэру Лонли-Локли до несовершенных законов занудной природы!

– Может быть, четвертый бросился в воду немного позже? – я пожал плечами. – В любом случае, нам следует прокатиться до Холоми и поискать этого беднягу, заместителя Камши.

– Да, конечно, – кивнул Шурф. – Как ваше самочувствие, сэр Нумминорих?

– Пока держусь, как видите. Но вообще-то перед моими глазами уже начинают мелькать зеленые пятна, – вздохнул тот.

Я достал из кармана лоохи маленькую керамическую бутылочку с бальзамом Кахара, предусмотрительно изъятую у Джуффина специально для такого случая. Моя истовая вера в могущество этого напитка иногда кажется смешной мне самому.

– Угощайся, Нумминорих. А вдруг поможет – чем только Темные Магистры не шутят!

– Спасибо. – Он сделал глоток и отдал мне бутылку. – Кажется, действительно помогает.

Его голос звучал несколько менее уверенно, чем мне хотелось бы.

Увы, через несколько минут стало окончательно ясно, что Нумминорих твердо вознамерился еще раз посмотреть скучный сон о зеленой воде.

– Этого следовало ожидать, – мягко сказал Лонли-Локли. Парень и так продержался гораздо дольше, чем можно было рассчитывать. В порту леди Сотофе приходилось будить его через каждые пять минут… Ты нервничаешь, Макс?

– Можешь себе представить, – усмехнулся я. – Нервничаю, как школьница на пороге Квартала Свиданий. Неслыханное переживание! После того как ополоумевшая Тень Короля Мёнина решила похоронить в моей груди свой драгоценный меч, я и рассчитывать не смел на столь острые ощущения. Тем не менее мне, пожалуй, все-таки придется его шарахнуть – и откуда наш шеф берет эти кошмарные выражения?!

– Кто бы говорил… Подозреваю, что большую часть этих самых кошмарных выражений он почерпнул из твоего собственного лексикона, – заметил Шурф. – Во всяком случае, прежде сэр Джуффин выражался гораздо более сдержанно.

Я вздохнул, привычным жестом сложил пальцы в некое подобие щепоти и прищелкнул ими. Но в самый последний момент понял, что мне так и не удалось взять под контроль свое капризное настроение. Мне все еще ужасно не хотелось, чтобы бедняга Нумминорих взвыл: «Я с тобой, хозяин!» Мне не хотелось этого до такой степени, что мой Смертный Шар вполне мог его убить. В данном случае смерть была единственной альтернативой абсолютной покорности. Я сдавленно охнул и вытянул опасную руку в сторону реки, от греха подальше. Все-таки успел, в самый последний момент!

Крошечный шарик зеленого света сорвался с кончиков моих пальцев и замер в воздухе. Впервые на моей памяти Смертный Шар испытывал некое подобие нерешительности: мои противоречивые пожелания тянули его в разные стороны. Сначала эта волшебная шаровая молния была предназначена Нумминориху, а потом я решил, что она должна мирно закончить существование в темных водах Хурона. Так что мне пришлось предпринять дополнительное волевое усилие, чтобы убедить свой растерянный Смертный Шар все-таки устремиться к воде. Это было немного похоже на последнюю попытку отчаявшегося теннисиста отбить подачу противника: мое усилие было вполне физическим, хотя, конечно, конечностями я не размахивал и вообще смирно стоял на месте. Когда Смертный Шар наконец погрузился в волны Хурона, которые тут же взметнулись к небу мириадами разноцветных брызг, моя одежда была почти такой же мокрой, как скаба ныряльщика Лонли-Локли, только не от воды, а от пота.

Я так выдохся, что почти перестал соображать, что происходит. Во всяком случае, моя следующая выходка явилась для меня самого полным сюрпризом. Я сердито уставился на сияющую поверхность воды и сказал вслух – так, словно имел дело не с рекой, а с самым заурядным перепуганным злодеем, застуканным на месте преступления:

– Перестань усыплять Нумминориха! И вообще, хватит. Никаких наваждений, никакой зеленой воды и прочей тягомотины, мне это надоело!

После этого выдающегося заявления я опустился на мокрые доски парома. Мне требовалось соприкоснуться с твердой поверхностью не только слабыми ступнями, но и надежной, неизменно лояльной к своему владельцу задницей – немедленно!

Вскоре из навалившейся на меня темноты возникло лицо Лонли-Локли. Он присел на корточки рядом со мной и внимательно меня разглядывал.