Триша знает эти его часы: теперь время для собравшихся в “Кофейной гуще”, можно сказать, остановилось. То есть они, конечно, двигаются, разговаривают, пьют кофе и набивают трубки, но никто не успеет ни проголодаться, ни устать, как бы долго ни тянулась беседа. А если случайный прохожий или старый друг решит заглянуть на огонек и возьмется за дверную ручку, он переступит порог не раньше, чем Франк перевернет часы. Ему там, на улице, покажется, что он медлил всего секунду, а для собравшихся в доме могут пройти целые сутки. На диво приятные, необременительные сутки, но все-таки.

“Вырыть норку во времени” – так Франк это называет. Смеется, конечно. Он всегда над нею смеется, тут уж ничего не поделаешь.

Триша представления не имеет, что именно вытворяет со временем дядюшка Франк. Не понимает и даже думать об этом подолгу не желает: жуть какая! Просто знает, что так случается всякий раз, когда он ставит на стол свои песочные часы. Триша ежится от страха и жмурится от радости: вот оно, опять началось!

Гость с любопытством косится на часы, уважительно качает головой, подмигивает сероглазой женщине, говорит: “Гляди, какая штуковина!” – пробует кофе, с удовольствием закуривает и наконец начинает рассказывать.

А Триша – что ж, Триша слушает.

Чуб земли

История, рассказанная сэром Максом из Ехо

Начать, наверное, следует с того, что жизнь моя в ту пору была прекрасна настолько, что даже мои собственные зеркальные отражения от зависти бледнели. Явсего пару лет прожил в восхитительном волшебном мире, куда был взят живым, как праведник на небеса, хоть и не понимал толком, за какие такие заслуги. К тому же я был молод – непростительно молод, по словам моих старших коллег – по уши влюблен (и любим куда больше, чем смел рассчитывать), окружен друзьями и чудесами, почти не бит судьбой – по крайней мере, по сравнению с нынешним положением дел – и совершенно уверен в собственном безграничном могуществе. Немудрено: я состоял на службе в Малом Тайном Сыскном Войске, самой грозной организации Соединенного Королевства; и кто бы мог подумать, даже там мне шутя удавалось все, за что я брался! Шеф Тайного Сыска, грозный сэр Джуффин Халли, чье имя повергало в трепет не только преступников, но и смиренных обывателей далеко за пределами нашей столицы, казался мне удачным гибридом Господа Бога и доброго дядюшки; немногочисленные враги либо приучались есть из моих рук, либо рассыпались в прах практически без посторонней помощи; могущественные старые маги умилялись моей сообразительности и чуть ли не соревновались за право передать мне свои тайные знания. Еще бы, сэр Макс – юный колдун-вундеркинд, весь вечер на арене, спешите видеть!.. Мне казалось в ту пору, что Ехо, лучший из городов Вселенной, приютил меня для собственного удовольствия, как иные заводят в доме котенка. Этот город гладил меня по загривку, чесал за ухом, не жалел свежих сливок, лишь бы я оставался веселым и резвым, ему на радость. Ну и я, надо сказать, вполне соответствовал этим требованиям.

При всем при том мне хватало не то оптимизма, не то нахальства полагать, будто все это только самое начало почти бесконечно долгой счастливой жизни, где подвиг – просто увлекательный способ нагулять аппетит, а беспричинная печаль по утрам – наихудшая из возможных неприятностей, что-то вроде головной боли, избавиться от которой – минутное дело в мире, где список волшебных пилюль куда длиннее перечня распространенных хворей.

Немудрено, что я так резвился. Представьте себе мечтательного, но унылого молодого лентяя, который родился и вырос в перенаселенном мире, где среднестатистическая человеческая жизнь тяжела, зато коротка и почти непременно посвящена всяким скучным глупостям, из которых каждодневный труд ради крова и пищи – это еще самое осмысленное (хоть и изматывающее) деяние. И да, вот что еще важно. Магия в том мире – явление не то чтобы вовсе невозможное, но из ряда вон выходящее. Не повседневное, мягко говоря. Принято считать, что ее нет вовсе – так, сказки для идиотов. Станешь говорить о чудесах вслух и всерьез, без снисходительной ухмылки, – прослывешь пустоголовым мечтателем, это в лучшем случае. В принципе, могут и настоящим безумцем признать, запереть в лечебницу, травить пилюлями, если будешь настаивать на своем.

При всем при том большинство тамошних обитателей более-менее разумны, весьма чувствительны и не наделены даром блаженной беззаботности, который мог бы облегчить их – то есть нашу– незавидную участь. Надо отдать мне должное: я был разумен и чувствителен сверх всякой меры, поэтому жизнь моя была совершенно невыносима. Как ни вздохнешь, куда ни повернешься, чем ни займешь себя – а кроме беспричинной тоски и ноющей боли в груди словно бы и нет ничего.

Впрочем, ладно. О несовершенствах мира, где прошли мое детство и юность, я часами могу говорить, но это печально и скучно. Достаточно сказать, что я прожил там почти тридцать лет, но так и не научился толком играть по тамошним правилам. Не то чтобы они были слишком сложными, просто тошнило меня от таких игр. Ну да, существовал как-то, ясно было, что выживу, не пропаду, но будущее мне рисовалось вполне безрадостное, да и настоящее в лучшие дни казалось мне не более чем терпимым.

И вдруг, можно сказать ни с того ни с сего, мне начинают сниться волшебные сны: какой-то иной, удивительный мир, мозаичные мостовые, оранжевые фонари, уютные трактиры – голова кру гом!.. В этих снах суровый, но обаятельный господин по имени Джуффин Халли авансом отвешивал мне незаслуженные комплименты, обещал новую жизнь и головокружительную карьеру, если только я решусь покинуть постылую родину и перебраться в этот новый мир навсегда, не во сне, а наяву, “со всеми потрохами” – так он выражался. Дал мне подробную инструкцию, как туда попасть, – в собственное сновидение то есть.

В ту пору такая идея казалась мне, мягко говоря, революционной. Я поутру чуть не рехнулся, припомнив подробности, но терять было нечего, и я отважился выполнить полученные инструкции. В штаны едва не наложил со страху, как до дела дошло, но ничего, справился. Совершил первое в своей жизни путешествие между Мирами, и все у меня, как ни странно, получилось.^[1]

Так я оказался в Ехо, столице Соединенного Королевства Угуланда, Гугланда, Ландаланда и Уриуланда, а также графств Шимара и Вук, земель Благостного Ордена Семилистника, вольного города Гажин и острова Муримах.

Мой приятель из сновидений и будущий шеф не соврал: и жизнь моя в этом новом мире стала совсем уж распрекрасной, и карьера в Тайном Сыске под начальством все того же сэра Джуффина Халли сложилась – сам себе завидую! Это при том, что мне всему пришлось учиться с нуля, магии – в первую очередь. Вырос там, где чудеса почти невозможны, и вдруг оказался среди колдунов, которые, не поворожив, стакан воды не выпьют. Одна только Безмолвная речь чего стоила. Мне она казалась чем-то вроде умения очень громко думать. Так громко, чтобы тот, к кому я обращаюсь, услышал меня на любом расстоянии. Это называется “прислать зов”… Кстати, именно с Безмолвной речью я больше всего и намучился. Все остальные знания и умения, необходимые для успешной службы в Тайном Сыске, давались мне очень легко.

Я бы сказал, подозрительно легко.

Словом, стоило мне сменить место жительства, и дела мои тут же пошли в гору, да так стремительно, что я сам не успевал следить за собственной головокружительной карьерой в Тайном Сыске. А это, надо сказать, была та еще контора. Чуть ли не самая крутая организация в Соединенном Королевстве – и уж точно самая малочисленная. Этакая специальная магическая полиция. Предполагалось, что мы всемером способны противостоять кому и чему угодно – хоть могущественным колдунам-изгнанникам, не стесняющимся среди бела дня применять запретную магию,^[2] хоть живым мертвецам, хоть кровожадным чудовищам из иных Миров. И мы? надо сказать, действительно как-то справлялись. Не было на моей памяти такого случая, чтобы мы – да не справились. Еще и в живых оставались, между прочим, – наилучшее доказательство нашего профессионального мастерства.

К тому моменту, о котором пойдет речь, за плечами у меня уже было несколько непростых, почти безнадежных дел, с которыми я, как ни странно, успешно справился. Победил пару-тройку призраков и просто могущественных злодеев, живых и мертвых, – между прочим, некстати ожившие покойники какое-то время считались чуть ли не основной моей специальностью. Почти случайно распутал не одну дюжину головоломок, научился плеваться смертельным ядом, прогулялся по Темной Стороне, между делом стал царем маленького кочевого народца, худо-бедно научился управляться с волшебными талисманами и доставать нужные вещи из Щели между Мирами. До сих пор не очень понимаю, как у меня все это выходило, но выходило, факт… Впрочем, в ту пору это было мое нормальное состояние: я шутя проделывал всякие невероятные вещи и упорно не понимал, как у меня это все получилось. К чести моей следует сказать, я знал себе цену и ни на минуту не забывал, что как был дураком, так им и остался. Но и могущество собственное осознавал вполне; при этом не решался спрашивать себя, откуда оно, черт побери, взялось?! И понятия не имел, каким образом эти прекрасные крайности, беспомощность и могущество, ухитрились назначить друг другу свидание не где-нибудь, а именно под покровом моей шкуры. Всякое новое поручение будило во мне гремучую смесь ужаса, любопытства и энтузиазма: в глубине души я тогда был уверен, что справлюсь с чем угодно, хотя понятия не имел как.

Все это я рассказываю лишь для того, чтобы вам было ясно: когда Господин Почтеннейший Начальник Малого Тайного Сыскного Войска сэр Джуффин Халли прислал мне зов за час до рассвета и, соответственно, окончания моего ночного дежурства, велел бросать все дела (то есть чтение позавчерашнего выпуска “Королевского голоса” и опустошение восьмой примерно по счету кружки камры) и немедленно ехать к нему домой, я был готов к чему угодно.

“К чему угодно” – это значит: спасать мир, воскрешать мертвых, усмирять живых, ловить опальных колдунов, сажать на строгую диету людоедов, отправляться с тайной миссией на Темную Сторону или хотя бы на другой материк. К чему я точно не был готов – так это к обезоруживающей улыбке шефа.

– Вот, вскочил ни свет ни заря, – объяснил он. – И подумал: все равно ты сейчас бездельничаешь на службе, почему бы тебе не составить мне компанию за завтраком?

Я так и застыл на пороге с распахнутым ртом. Когда тебя затемно вызывают домой к начальству, в голову не приходит, что весь этот переполох – просто приглашение позавтракать. Мило, конечно, кто бы спорил, но…

Насладившись моей растерянностью, Джуффин снисходительно похлопал меня по плечу:

– Ну-ну, сэр Макс, я же не утверждаю, что мы будем завтракать в полном молчании. Разумеется, у меня к тебе есть разговор, да такой долгий, что, боюсь, нам еще и обедать вместе придется. Насколько я знаю твои возможности, это катастрофа для моих погребов, ну да ладно!

– Ага, – я вздохнул с облегчением. – Значит, все-таки что-то стряслось. Что-то такое, о чем вы не хотите говорить ни в “Обжоре Бунбе”, где в это время суток, к слову сказать, ни единого постороннего уха, ни даже в собственном кабинете. Ну-ну. Заранее содрогаюсь.

– И совершенно напрасно, – пожал плечами шеф. – Ничего не стряслось. По крайней мере, пока. Будем считать, что меня удручают размышления о глубине твоего невежества. Не поверишь, сегодня ночь напролет ворочался, уснуть не мог, стонал так, что Кимпа за знахарем бежать собрался. А все потому, что понял: ты же пока ничего не знаешь о традициях и обычаях монархов Соединенного Королевства. Вообще ничегошеньки. И я до сих пор не приложил усилий, дабы изменить сей прискорбный факт. Какой ужас, сэр Макс!

– Э-э-э… – сказал я. Подумал немного и добавил: – А-а-а…

Но Джуффин не обратил внимания на этот внезапный приступ дислексии. Усадил меня за стол и принялся ухаживать: это возьми, то попробуй. Я пялился на угощение, как баран на новые ворота, силясь сообразить, что, собственно, делают воспитанные люди с едой. Наконец кое-как привел смятенный свой ум в порядок, промямлил:

– А зачем мне знать о монархии? Надеюсь, вы не прочите меня в наследные принцы?

– Обойдешься. В принцы захотел, ишь ты… Просто, во-первых, всякое невежество само по себе заслуживает искоренения. А во-вторых… Ну, скажем так: тебе придется какое-то время побыть придворным.

– Э-э-э! – запротестовал я. Хотел было развить свою мысль, но дар речи, кажется, покинул меня окончательно, поэтому из груди моей вырвалось лишь полное отчаяния, душераздирающее: “Ы-Ы-Ы-Ы!”.

Меня можно было понять. Я уже успел пару раз побывать в Королевской резиденции; однажды, помнится, даже на официальный прием иностранной делегации угодил. Его Величество Гуриг Восьмой показался мне отличным парнем, практически своим в доску, если такое определение допустимо по отношению к правящему монарху, но придворные церемонии повергли меня в отчаяние. Во-первых, на протяжении многотысячелетней истории Соединенного Королевства было выдумано немыслимое количество мудреных правил и ограничений, выучить которые можно, только посвятив искусству придворного этикета всю жизнь. А во-вторых, я лично убедился, что даже Король не может уклониться от исполнения этого бессмысленного и беспощадного долга. Пару дюжин лет Его Величество Гуриг угробил на борьбу с собственным церемониймейстером. В итоге отправил упрямого старика в отставку, кое-как отвоевал право пить камру в собственном кабинете, вместо того чтобы всякий раз шествовать в трапезную, огромную и гулкую, как крытый стадион, – и утихомирился. Решил, что все прочие задуманные новаторства ему пока не по плечу. Я бы на его месте, пожалуй, вовсе от престола отрекся, но я – существо безответственное, что с меня взять…

И тут вдруг шеф, которому я верил, как самому себе – да что там, куда больше, чем себе! – угрожает сослать меня в придворные. Предательство доверившихся – вот как это называется. В девятом кругу Дантова Ада за такое по головке не погладят. Впрочем, сэр Джуффин Халли не имел счастья читать “Божественную комедию” Данте, так что у меня почти не было шансов его образумить.

Кандидат на замещение должности любимой жевательной резинки Люцифера с деланным сочувствием покачал головой и плюхнул мне на блюдце чуть ли не полкило варенья. В утешение, надо понимать.

– Бедный мальчик! – ехидно вздохнул он. – Ишь как перепугался!.. Не горюй, сэр Макс. Я не продам тебя в вечное рабство Его Величеству Гуригу. Тебе не придется до старости лет полировать пряжки на Королевских башмаках. Даже министром завалящим никто тебя не назначит, нет таких дураков. Просто надо составить компанию Его Величеству в непродолжительном путешествии. Не на край света даже, всего-то на остров Муримах. За пару дюжин дней небось обернетесь. Было бы из-за чего волосы на себе рвать.

Я чуть не умер от облегчения. Но решил, что подавиться вареньем будет вполне достаточно. Мне не трудно, а шефу радость. Зря, что ли, он старается, завтраком меня кормит?

– Если в путешествии, тогда ладно. – Дар связной речи вернулся ко мне незамедлительно. – На Муримах? Славно: я там как раз еще не был… Но зачем? То есть зачем туда едет Король, вполне вероятно, не мое собачье дело. Но я-то на фиг ему сдался?

– Ну как… Защищать, охранять, оберегать и что там еще положено проделывать со странствующими монархами?

–“Защищать”? Короля? Я?! Ну, нечего сказать, нашли защитничка! Вы же лучше меня знаете: я не способен защитить никого, в том числе и самого себя. Угробить разве что – это да, это моя специализация… Впрочем, и то и другое гораздо лучше выйдет, скажем, у сэра Шурфа.

Сэр Шурф Лонли-Локли, наш Мастер Пресекающий Ненужные Жизни, проще говоря штатный убийца, был – собственно, как я понимаю, и до сих пор является – счастливым обладателем смертоносных перчаток (левая испепеляет все, что следует испепелить; правая парализует противника, оставляя его в живых), острого, но педантичного ума, невозмутимой физиономии и самого твердого характера во Вселенной. Ни на миг не сомневаюсь, что он вполне мог бы защищать нашу (и любую другую) монархию в гордом одиночестве сколь угодно долго, разве что с перерывом на посещение библиотеки: более страстного читателя я в жизни не встречал.

– Не мельтеши, Макс, – отмахнулся шеф. – Дело решенное: Король желает вверить свою безопасность именно тебе и никому другому. Да не переживай ты так, не вдвоем же вы поедете, в самом деле. Королю положены и охрана, и свита, а ты – просто экзотическое дополнение к этой ораве бездельников. Подозреваю, Гуриг уже давно хочет познакомиться с тобой поближе: он же любопытный, да и поговорить ему толком не с кем, сам понимаешь. А тут такой случай!

Я немного приободрился.

– То есть это путешествие – скорее развлечение, чем работа?

– Ну уж нет. Конечно работа. Только не такая, какую ты привык выполнять, вот и все. Дружить с Его Величеством Гуригом – приятный, но нелегкий долг некоторых подданных, вот мой, например. И твой теперь тоже. Если бы нашим Королем был не столь дружелюбный молодой человек, Тайному Сыску пришлось бы с утра до ночи бороться не столько с преступниками, сколько с бюрократами из Ордена Семилистника. А благосклонность Короля развязывает нам руки – кажется, у тебя уже была возможность это заметить. Поэтому если Его Величество говорит: “А подайте-ка мне сэра Макса в провожатые!” – будь уверен, он тебя получит, даже если мне для этого понадобится заключить тебя в кувшин. Впрочем, уж ты-то точно не в проигрыше. Остров Муримах – одно из красивейших мест под этим небом. Одни тамошние радуги чего стоят! А то сидишь тут сиднем в моем кабинете ночи напролет – разве это жизнь?..

– Ну, строго говоря, именно для этого вы меня и нанимали: сидеть по ночам в вашем кабинете.

Я говорил чистую правду. Моя должность официально называлась “Ночное Лицо Господина Почтеннейшего Начальника”; на словах же будущий шеф уверял, что от меня потребуется всего-то сторожить Дом у Моста от заката до рассвета, пока все остальные Тайные Сыщики изволят дрыхнуть.

Но теперь Джуффин отмахнулся от моего аргумента, как от сонного комара.

– Мало ли чего я тебе наплел, когда зазывал на службу. Работодатели всех Миров изрядно привирают, когда хотят заполучить ценного сотрудника, разве ты не знал?.. Впрочем, твоей обязанности сидеть по ночам в моем кабинете никто и не отменяет, сиди себе на здоровье – когда других дел нет.

Ну да. А что еще, интересно, я ожидал услышать?

– Когда ехать-то? – вздохнул я, предчувствуя, что шеф поглядит на часы и скажет: “Минут через десять”.

Но я не угадал.

– Отъезд назначен на завтрашнее утро. Впрочем, во дворце надо быть сразу после полуночи. Я сам тебя отвезу и сдам на руки Гуригу. Я ему обещал.

– Ладно, – вздохнул я. – Может, все-таки расскажете, зачем Король едет на Муримах? Чтобы жители дальней окраины Соединенного Королевства получили счастливую возможность сравнить его живой профиль с чеканкой на монетах?

– И это тоже. Однако встреча с подданными, мягко говоря, не главная цель Королевского путешествия. Ты уже покончил с завтраком?.. Ха, да ты еще и не начинал толком! Я тебя не узнаю, сэр Макс! Ладно уж, жуй дальше, но при этом слушай меня очень внимательно… Впрочем, сперва скажи: ты когда-нибудь задумывался, для чего в Соединенном Королевстве нужны Короли?

Я, признаться, опешил.

– Ну как – для чего… Все-таки Королевство, не республика какая-нибудь. Положено, чтобы был Король.

– Экий ты, оказывается, формалист! Нет, правда, неужели тебя не удивляет, что Короли как-то ухитрились усидеть на престоле в течение тех столетий, когда государство раздирали на части могущественные Ордена? В некоторых – да вот хоть в том же Ордене Водяной Вороны – даже простые послушники были столь искусными магами, что могли бы в одиночку подчинить своей воле целый город. О Великих Магистрах и их ближайших помощниках и говорить не стану. Некоторых ты видел, остальных можешь сочинить, дав волю воображению. И не бойся преувеличить их могущество: вряд ли у тебя это получится.

– Ну ничего себе, – я покачал головой, силясь вообразить себе полчища этих титанов духа, этакую сверхчеловеческую саранчу. Выходило не слишком убедительно.

– Ну и как по-твоему, зачем при таком раскладе были нужны какие-то Короли? – настойчиво спросил Джуффин. – И каким образом эти бездельники могли удержаться у власти?

Тоже мне антимонархист.

Но он, кажется, всерьез рассчитывал, что я отвечу.

– Ну… – я ухватился за первую же пришедшую мне в голову мысль. – Наверное, Короли – еще более крутые колдуны, чем все эти Великие Магистры…

– Молодец, сэр Макс. Именно так и обстояли дела. И до сих пор обстоят, собственно. Его Величество Гуриг Восьмой ни в чем не уступает своим великим предшественникам. А кого-то из них, пожалуй, даже превосходит.

– А, собственно, зачем тогда нужны мы? – осведомился я. – Ну, если он такой крутой… Для виду, что ли? Или просто лень ему?.. А что, и правильно: не царское это дело – порядок наводить.

– Да погоди ты, не тараторь. Выслушай сначала. Магия наших монархов – дело особое. Для такой ерунды, как наведение порядка, она не очень-то годится, так что наш Дом у Моста все же не только для красоты строили. Правители Соединенного Королевства все больше отношения с землей, небом и прочими стихиями улаживают. Понятно, что они и многое другое могут – кто-то больше, как легендарный Король Мёнин, кто-то меньше, но это не имеет особого значения. Все наши монархи обладают почти безграничной властью над стихиями, вот это действительно важно.

– Это как? – опешил я. – Дождь, что ли, вызывают в неурожайные годы?

– И это тоже, – спокойно согласился шеф. – Между прочим, в Соединенном Королевстве не так уж много найдется людей, достаточно начитанных, чтобы знать смысл словосочетания “неурожайный год”. В других краях такая беда порой случается. Но не у нас. А почему, как ты думаешь, Соединенное Королевство всегда было богатейшей державой этого Мира? Где еще правитель может отдать приказ кормить в трактирах всех голодных за счет казны, а потом исправно оплачивать счета в конце года? То-то же.

– Ну да, действительно. Я сперва сам удивлялся, а потом привык и перестал… Выходит, земля тут не сама по себе такая плодородная? И климат не просто так мягкий? А я-то нарадоваться не могу: зимой нет морозов, летом – никакой тебе жары, красота… Это что же, Его Величеству Гуригу Восьмому спасибо говорить надо?

– Ну да. И не только за урожаи и мягкий климат. За отсутствие землетрясений, наводнений, ураганов, тайфунов и прочих неприятностей в таком роде. Наши Короли умеют договариваться со стихиями. Как – понятия не имею.

– Даже вы не знаете? – недоверчиво спросил я.

Шеф помотал головой.

– Чтобы знать, нужно быть, как минимум, наследным принцем. Это же не просто тайна, которую нельзя разглашать, но при большом желании можно выведать, а фундаментальное отличие наших монархов от прочих людей. Даже если Его Величество Гуриг вдруг возжелает читать лекции студентам на соответствующую тему, они его не поймут. И мы с тобой не поймем. Ну а если, паче чаяния, поймем, все равно не сумеем воспользоваться новым знанием… Собственно, поэтому никому не приходило в голову упразднять монархию – кроме разве что совсем уж отъявленных безумцев, но таких было немного во все времена.

– А как же смена династий? Я же читал: их вроде до Гуригов несколько было.

– Ну да. Сперва потомки Халлы Махуна Мохнатого, потом воинственная Хоттийская династия, которой положил начало Шидо Айигокхи, Принц Плоских Гор; высокомерные угуландские колдуны называли его “принцем плоских шуток”, но, если верить историческим хроникам, слова поперек ему сказать не смели. Потом, когда вдова последнего из Айигокхи, королева Вельдхут, отреклась от престола и удалилась в Куанкулех, в Соединенном Королевстве воцарились вурдалаки Клакки – вот уж при ком тут была тишь да гладь! – и только после них к власти пришли предки Его Величества Гурига. Но заклинать бури, усмирять морозы, возвращать реки в берега и обеспечивать подданным по два урожая в год умели абсолютно все Короли, подтверждений тому в исторических хрониках полным-полно. Следовательно… Следовательно – что?

– Я должен сделать умное лицо и сказать: “Следовательно, эта способность не наследственная, а приобретенная”, – так, что ли?.. Ну ясно. Значит, должен быть специальный ритуал. Что-то такое во время коронации с ними проделывают. “Инициация” называется… Однако! Выходит, у нас тут короли-шаманы, все как один. А я живу как дурак, не знаю ничего.

– Ну вот, теперь знаешь, – пожал плечами Джуффин. – Не больше, чем знает об этом любой школьник, зато ненамного меньше, чем я сам. Дело-то действительно темное… Что касается визита Его Величества на остров Муримах, лично я не сомневаюсь: цель его как-то связана с Королевской магией. Гуриг предпринимает такие путешествия более-менее регулярно, примерно раз в дюжину лет. Его отец, к слову сказать, не пренебрегал поездками на Муримах даже в Смутные Времена; вообще, как я понимаю, это очень древняя традиция. Предупреждая твои расспросы, могу сказать: никаких подробностей я не знаю. Честное слово, Макс. Ни меня, ни моих подчиненных еще ни разу не просили сопровождать Короля в таких поездках. До сих пор это было обязанностью ребят из Ордена Семилистника. Не удивлюсь, если и на сей раз без них не обойдется. И не стану скрывать: я надеюсь узнать эти самые подробности от тебя – раз уж все так удачно сложилось. Мне уже давно любопытно: что там такое на этом Муримахе зарыто?..

Я вздохнул. Интересно, как он себе это представляет? Шпион из меня тот еще. Я живу как во сне и редко замечаю, что творится у меня под носом. Теперь, выходит, придется замечать.

– Еще вот что, – бодро говорил Джуффин. – Будь готов, что перед отъездом с тебя возьмут специальную клятву: молчать обо всем, что увидишь и услышишь во время экспедиции. Гуриг, возможно, и рад бы избавить тебя от этой неприятной процедуры, ограничившись честным словом, но не все в его власти. Большинству древних обычаев он сам вынужден подчиняться, ты же знаешь… Считается, что нарушивший такую клятву загорится как факел и умрет в страшных муках, прежде чем договорит первую же фразу. Имей в виду: вполне возможно, что это правда, проверять пока никто не пробовал, поэтому не вздумай отправлять отчеты о путешествии своим знакомым девушкам и прочим заинтересованным лицам. Безмолвная речь так же опасна для клятвопреступника, как обычная болтовня. О письмах и не говорю: это еще хуже… И пожалуйста, не делай такое трагическое лицо: как только вернешься, с этим безобразием будет покончено. Моих скромных познаний в магии хватит, чтобы снять с тебя древние чары. Сколько уж раз этим занимался…

Я изумленно покачал головой. Оставалось надеяться, что в финале путешествия мне не отрежут голову – для пущей надежности.

Меж тем шеф явно решил меня добить.

– И последнее. Клятву, как я понимаю, с тебя возьмут только завтра, но молчать начинай прямо сейчас. Никому не говори, что едешь с Королем на Муримах. Ни слова, ни намека, ни записки. Если вдруг станут спрашивать, отпирайся как сумеешь. Не трудись быть убедительным, ври, что в голову взбредет. А еще лучше – просто не суйся туда, где тебе будут задавать вопросы. В Дом у Моста, например. Как-нибудь переживем нынче вечером твое отсутствие. Да и спать тебе сегодня лучше в одиночестве. Например, у меня. Имей в виду: это не приглашение, а приказ. Я сам заеду к тебе домой, объясню, что это моя придурь, а не твоя. И приятелям твоим скажу, чтобы не трудились слать тебе зов, не отвлекали от размышлений о бренности всего сущего – словом, придумаю что-нибудь. Но уж и ты, будь любезен, сделай вид, что Безмолвной речи не существует. Ясно?

– Наоборот. Вот теперь я уже ничего не понимаю. Что именно является тайной? Отъезд Его Величества? Или мое участие в этой экспедиции? Хотите сказать, никто не пронюхает? Сами сколько раз говорили: в Ехо полно дерьмовых ясновидцев! Святая правда: здесь все всё друг про друга узнают примерно за полчаса до происшествия. А уж про Короля…

– Погоди, Макс, не тарахти. Успокойся. Отъезд Короля вовсе не тайна, завтра полгорода сбежится его провожать; о твоем участии в этом деле пока никто не знает, но и это не ахти какой секрет. Просто – ну, скажем, есть такая примета: не болтать о путешествии, пока оно не началось. Так-то суеверных людей не много, о собственных планах болтают с утра до ночи, но уж ради благополучия Его Величества все стараются как могут. А уж мы с тобой тем более должны: положение обязывает.

– Примета, значит, – вздохнул я. – Просто суеверие. А я из-за этого суеверия перед отъездом домой показаться не моги. Даже зов послать никому нельзя. Ну-ну…

Объяснения шефа показались мне, мягко говоря, неубедительными. С другой стороны, кто их разберет? Что чужаку, вроде меня, бабкины сказки и чушь собачья, то местным жителям – вполне себе магия, да еще небось какой-нибудь внушающей уважение сорок девятой ступени…

– Примета. Просто дурацкая примета, дырку над ней в небе, – с невинной улыбкой подтвердил Джуффин. – А теперь брысь отсюда. Ты же сидя спишь! Спальня для гостей на первом этаже, возле выхода в сад, ты еще не забыл?

Так я оказался под домашним арестом. Полдня проспал как убитый. Я бы и со второй половиной дня поступил столь же сурово, но меня разбудил зов моего коллеги и, с позволения сказать, друга, сэра Мелифаро. Господин Почтеннейший Начальник Тайного Сыска явно переоценил силу собственных приказов. Не сомневаюсь, что запрет, наложенный на переговоры со мной, только раззадорил этого парня. Так-то он вполне мог бы не вспоминать о моем существовании еще полдюжины дней.

“Что ты натворил, горе мое? – спросил Мелифаро. – Откусил по запарке голову Великого Магистра Нуфлина Мони Маха? И теперь знаешь все его тайные планы? И тебя не выпустят на улицу, пока ты все не забудешь? И я не увижу тебя как минимум три сотни лет? Какое счастье! Поверить не могу!”

Для того, кто хорошо знаком с сэром Мелифаро, эта тирада должна была означать примерно следующее: “Надеюсь, с тобой все в порядке? Я очень беспокоюсь. Ты уж там держись”. Я был знаком с ним более чем хорошо, но дружеское участие – не совсем то, в чем я нуждаюсь спросонок.

“Если я буду с тобой трепаться, голову откусят мне, – ответил я. – Поэтому исчезни. И не больно радуйся: через пару дюжин дней я объявлюсь – вот тебе мое зловещее пророчество”.