Свичар, вложив меч в ножны, скомандовал людям, чтобы каждого незащищенного солдата, обслуживающего баллисты и катапульты, закрывал щитом другой ратник, хотя маленькие круглые щиты степняков особой защиты предложить не могли. Один из убитых солдат, падая, опрокинул факел в груду горшков с маслом, и сейчас вся баллиста стояла, охваченная огнем.
      Взвизгнули катапульты, и несколько десятков копий, пробив большие прямоугольные щиты в передних рядах наступавших, образовали бреши. Следующий залп усилил эффект. Некоторые копья, не встречавшие на своем пути щитов, пробивали насквозь по два-три человека, опрокидывая ряды наступавших.
      Владислав уже сжимал рукоятку своего рунера, когда первые ряды нападавших снова провалились, на этот раз во второй ров. Вторая шеренга имела возможность остановиться и прыгнуть, пытаясь преодолеть препятствие, но даже те, кто сумел перепрыгнуть три метра, разделяющие края рва, тут же падали в ров с другой стороны. По настоянию Владислава второй ров выкопали вдвое шире, сохранив тоненькую земляную перемычку. От множества прыгающих людей перемычка местами обвалилась, открыв обороняющимся груду копошащихся и бьющихся в агонии тел.
      И снова, как в первый раз, ров оказался заполнен мертвыми телами. Но нападающие теперь, подбирая щиты павших соратников, бросали их перед собой, закрывая противопехотные ямы. По приказу хана лучники начали отходить назад, сосредотачиваясь на холмах, откуда они могли вести прицельную стрельбу. Баллисты, когда все бомбы кончились, начали кидать в противника камни. Скоро первые зомби, вынырнув из облаков копоти и клубящегося черного дыма от горящего масла и тел, все так же молча кинулись на ратников. Кто-то, кто ими управлял как марионетками, довольно быстро сообразил, что атаковать укрепленные холмы бесполезно, и зомби сосредоточили всю атаку на проходе между холмами. С одной стороны начинались подножия гор, а с другой — несколько крупных холмов. Именно сюда и был направлен основной удар.
      Внизу стояла пехота Алдана, состоящая из древлян лесовиков и стензерцев. Они, не дрогнув, приняли на себя удар. Владислав оглянулся на Свичара:
      — Я туда, — он кивнул головой вниз, где уже горели опрокинутые баллисты и катапульты.
      Свичар молча кивнул и поднял руку, подзывая одного мурзу:
      — Возьми свой тумен и ударь вон там, — он показал мечом направление.
      Мурза, кивнув, умчался, нагайкой нахлестывая коня. Сам Свичар остался наверху, наблюдая за развитием битвы. Владислав на полном скаку врубился в толпу зомби, размахивая своим рунером направо и налево. Он косил врагов, разрубая и щиты, и шлемы, и головы, словно раскаленный нож — масло. Еще сверху заметив, где больше всего прогнулась линия защиты, он направлял сейчас туда скакуна. Сбив крупом своего коня одного из нападающих, он отразил удар еще одного и снес ему голову. В это время его конь, получив удар копьем, встал на дыбы и, сбросив наездника, упал, заваливаясь на бок. Владислав откатился в сторону и вскочил на ноги. Сразу несколько человек бросилось к нему, размахивая мечами, и у агента появилась возможность убедиться в качестве подаренных Святославом доспехов. Он просто не успевал отражать все удары, и несколько раз вражеские мечи высекали сноп искр из его панцирных пластин. Наконец, уложив последнего нападающего, он отбросил в сторону круглый щит, который все еще висел на его локте, и, подобрав еще один меч в левую руку, стал пробиваться к свалке, в гуще которой он заметил знамя Стензера. Он подоспел вовремя и, отбросив меч, что он держал в левой руке, выдернул оглушенного Алдана из-под удара. В это время справа послышался характерный свист и гиканье кочевников. Тумен Ахима, того самого юного мурзы, что спорил со своим отцом, не желавшим пить из чаши согласия, с тыла врезался в увязших в стензерском полку зомби. Владислав, получив, наконец, небольшую передышку, оттащил все еще не пришедшего в себя юношу в сторону.
      — Ну куда ты лезешь, Алдан! Воевать с умом надо.
      Алдан мотнул головой. От полученного удара его шлем съехал набок, и струйка крови стекала по виску. Передав короля Стензера подоспевшим телохранителям, агент снова ринулся в гущу боя. Скоро под натиском значительно превосходящих сил зомби полк Стензера отступил вглубь. Лучники, расстреляв все стрелы, вступили в бой на мечах, но почти сразу же полегли, не имея ни малейших шансов выстоять против многократно превосходящего их противника. Тумен Ахима, еще совсем недавно уверенный в своей победе, получил внезапный удар в спину от конницы «темных» и теперь тоже откатывался вслед за полком Стензера, потеряв половину людей. На входе из долины в Когорат образовался своеобразный бутылкообразный плацдарм, куда вливались все новые и новые зомби, готовясь для решающего броска.
      Решив, что час пробил, Свичар ввел в бой свои основные силы. Один отряд легкой конницы пришел на помощь Стензеру, люди которого уже давно дрались вперемежку с остатками тумена Ахима.
      Второй же, основной, отряд ударил, зайдя с тыла. Конница «темных» вскоре перестала существовать, а пешие отряды зомби оказались в мешке. Их еще недавнее количественное преимущество превратилось для них теперь в главную проблему. Лишенные маневренности и самое главное — пространства для маневра, они отчаянно дрались, не издавая ни одного звука, и так же беззвучно умирали.
      Владислав, вскочив в седло нового, подведенного ему коня, теперь снова наблюдал за боем. Свичар сидел в седле, явно довольный результатом, когда Алдан, уже пришедший в себя, показал рукой вниз и спросил Владислава:
      — Стив, что это там?
      Владислав обернулся посмотреть, куда показывал Алдан, и чертыхнулся в который раз уже за сегодняшний день. Солнце стояло высоко и било в глаза. Свичар, приложив ладонь козырьком к глазам, тоже внимательно разглядывал то, что сейчас происходило внизу. Конница Когората, зажав в клещи многотысячную толпу зомби, методично работала клинками. Стензерцы тоже оправились и сейчас медленно продвигались вперед, все дальше и дальше оттесняя назад тех, кто еще недавно были людьми, умели смеяться и плакать, любить и быть любимыми, а сейчас имели лишь одно чувство — ненависть и лишь одно желание — убивать.
      — Это не зомби, — думал Владислав, глядя, как эти создания, бывшие когда-то людьми, кидаются в бой, не зная страха, — это скорее одержимые.
      Он напряженно всматривался туда, куда показывал ему Алдан, пока наконец не убедился в правильности своего предположения. В бой вступил один из отрядов, имеющих зоундлегеры. Каждым залпом они расчищали себе дорогу, все глубже и глубже врубаясь в боевые порядки конницы Когората. Прикинув на глаз расстояние, агент пришпорил коня. Он на скаку активировал свой рунер, который, послушно скользнув по голой коже, прошел под доспехами и одеждой. Выхватив бластер, Владислав начал методично отстреливать конных солдат, имеющих зоундлегеры. Уже несколько раз его скручивало от выстрелов звуковых ружей, но рунер исправно держал оборону. Солдаты, привыкшие к тому, что против зоундлегеров нет защиты, в недоумении разглядывали ружья, пытаясь понять, почему человек, в которого они только что стреляли, все еще жив. Это стоило жизни многим из них. Он почти полностью разрядил батарею бластера, когда, наконец, последний владелец звукового ружья бездыханный упал на землю.
      Изменив рунер в форму меча, Владислав яростно врубился в толпу врагов. Пахло паленым мясом. Он чувствовал, как запершило в горле и сперло дыхание от невыносимой гари. Его трясло от ненависти. Агент помотал головой, пытаясь прийти в себя, но перед глазами все поплыло.
      "Услышав легкий смешок, Владислав поднял взгляд — и автоматически пригнулся к седлу. Меч просвистел над затылком, там, где только что было его горло. Не глядя, он навскидку полоснул из бластера Сулу-кривоглазого. Тонкий, как нитка, луч лазера словно скальпелем разрезал пирата от шеи до седла. Вздохнув, Владислав сунул бластер в кобуру и отвернулся.
      Мощный удар сзади по плечу заставил его обернуться. Не выдержав соприкосновения с мечом власти, доспехи развалились, точнее, лопнули, обнажив плечо. Владислав передернул плечами, представив себе, что было бы, будь на нем обычный доспех, потом поднял любопытный взгляд на то, что еще недавно называлось Сулой-кривоглазым.
      — Ваал, мать твою… — вырвалось у него непроизвольно.
      Наискосок разрезанная лучом бластера человеческая облочка сейчас свисала по обе стороны туловища ваала. Вообще, если верить преданиям, ваал представлял собой пятиконечную звезду, обладающую разумом. Мозг был поделен на пять частей, где каждая находилась в середине белого с голубым мраморным рисунком луча. Ваалы были хищниками. Если гигантская морская звезда попадалась рыбакам в сети, люди, вооружившись баграми и крючьями, удерживали неподвижно все пять лучей на палубе, а кто-то мечом или ножом поочередно вспарывал панцирь на каждом из пяти лучей, поражая мозг. Только убив все пять частей мозга, можно было говорить о смерти ваала. Были ли это только чудовищного размера морские звезды или монстры-ваалы, никто не знал. Суеверные моряки рассказывали, что ваалам иногда удавалось вселиться в человека, и никто из окружающих ничего не подозревал до тех пор, пока ваал не решал наконец покинуть оболочку хозяина. Иногда на берегу моря находили гниющую человеческую кожу, но ни мяса, ни костей среди человеческих останков никогда не было.
      А сейчас морская звезда белесого цвета сжимала в одном луче меч, поблескивая матовыми черепными коробками с мраморным рисунком.
      Монстр снова взмахнул мечом, но Владислав на этот раз уклонился от удара, лихорадочно соображая, как ему разделаться с этой бестией. До сих пор он был уверен, что ваал — мифический персонаж, такой же, как русалки, гоблины и прочее. По опыту он уже знал, как трудно убить бластером тварь, которая приспособлена жить в воде. С гаргонидами он уже сталкивался, да и выстрел, сделанный минуту назад, особых результатов не дал. Рыбаки, если верить морским байкам, убивали ваалов, разбивая все пять черепных коробок. Решив это испробовать, агент нажал на курок, целясь в утолщение на груди монстра, но выстрела не последовало. Бросив бесполезное оружие, он увернулся от очередного удара, свесился с коня и, левой рукой подхватил с земли меч. Ваал, явно раздосадованный тем, что его противник все еще уворачивается, тронул коня и попытался нанести еще один удар. На этот раз Владислав не стал уворачиваться, а принял удар левой рукой, закрывшись мечом, подобранным у одного из убитых. От удара меч оказался разрублен почти пополам, но дело свое он сделал. Закаленная сталь на секунду задержала удар, и этого Владиславу хватило, чтобы скользящим выпадом наискосок рубануть рунером по лучу-руке, держащему меч. Ярость душила его. В глазах плыли черные круги. Удар был точен. Черепная коробка оказалась разрублена, и конечность, потеряв подвижность, свалилась на землю. Ваал зашипел и наклонился, пытаясь одновременно всеми свободными конечностями дотянуться до какого-нибудь оружия. На месте обрубка выступил пузырь зеленой слизи, который начал твердеть на глазах, приобретая форму только что отрубленного луча.
      — Ну уж нет! — агент отбросил ставший уже ненужным железный меч. В его руке сейчас был рунер. Отрубив двумя следующими выпадами вторую руку и голову, он закончил поединок.
      Остаток монстра скользнул с коня вниз, пытаясь выиграть время, необходимое для регенерации, но Владислав ему этой возможности не дал. Он наклонился с коня и изрубил остаток. Потом, убедившись, что регенерация прекратилась, подобрал с земли меч власти, отстегнул от пояса того, что когда-то было Сулой, ножны, вложил туда «Сверкающий» и вновь активировал скафандр."
      Его шатало и мутило. Упав на четвереньки, Владислав помотал головой. Сильный приступ рвоты вывернул его наизнанку…
      Все еще пошатываясь, Раденко поднялся на ноги. Оглядевшись, он только сейчас заметил, что битва закончилась победой. Вокруг стояло несколько воинов, глядящих на него со страхом и недоумением. Все еще ничего не понимая, агент оглянулся на останки ваала. Сула-кривоглазый лежал под ногами коня, изрубленный в мелкое крошево. Ничего похожего на ваала не было и в помине. Не было на нем и следов работы бластера. Владислав зажмурился и помотал головой.
      — Наваждение какое-то… — он снова открыл глаза. — Что это было? — спросил он у одного из солдат, спешиваясь и побирая свой бластер с пустой батареей, чувствуя как по спине забегали мурашки.
      — В тебя господин, вселился берсеркер, и ты продолжал рубить падающее тело врага, не останавливаясь, пока от него ничего не осталось… — воин с опаской смотрел на Владислава.
      — Ничего, ничего, я уже в порядке. — Влад похлопал солдата по плечу. Пошатываясь от усталости, он сел в седло и огляделся.
      — Не берсеркер, — вяло подумал он, — а шатек.
      Сейчас ему была понятна та безудержная ярость, с которой зомби ввязывались в рубку. Привстав в седле, он окинул взглядом окрестности битвы. По его прикидкам, это была "Пиррова победа". Практически все оборонительные сооружения на этом участке были уничтожены. От Стензерского полка мало что осталось. Не намного лучше обстояли дела и у какуров. Значительно поредела и конница Свичара. А тумен Ахима вообще перестал существовать. Часть баллист и катапульт, догорая, еще дымилась, остальные были изрублены, да и стрелять все равно было нечем.
      Владислав вышел на связь и позвал Ворчуна. Однако вместо компьютера ответила Эстер.
      — Влад! — закричала она. — Ты где? Как у вас там? Я не могу тебя дозваться. У нас тут черт-те что творится. Я за тобой Ворчуна послала.
      — Эстер, — начал Владислав, — не делай глупостей!
      Но девушка отключилась, и на связь вышел Ворчун:
      — Кэп, я уже скоро буду на месте. Я сейчас наверху и иду на снижение.
      — Как у нас обстановка? Что видно сверху? — спросил его агент.
      — У вас спокойно, — ответил сверху Ворчун. — Все, что движется, собирается сейчас около второго горного прохода.
      Владислав поднял голову, услышав урчание опускающегося скуттера.
      — Ты уверен, что там, — он махнул рукой в сторону долины, — все чисто?
      — Абсолютно! Вы их тут всех повыбили, — подтвердил Бонд 007.
      Владислав Раденко забрался в люк.
      — Давай-ка сначала облетим долину на всякий случай, а уж потом к Свичару.
      Через час он спрыгнул на землю возле ханского шатра, движением руки отодвинул нукера и вошел к хану. Полуголый хан сидел на подушках, а два лекаря хлопотали вокруг, перевязывая ему раны.
      — Великий хан, — начал Владислав с порога, — здесь больше нет одержимых. Основной удар, оказывается, не здесь, а у Святослава.
      Свичар покосился на Владислава:
      — Хорошо, — ответил он после небольшой паузы. — Оставим здесь на всякий случай всех раненых и тумен здоровых, а остальные пойдут к Святославу на помощь.
      Хан поднялся и вдруг пошатнулся. Лекари бросились к нему, подхватив его под руки и не давая упасть. Но Свичар оттолкнул их, грозно зыркнув.
      — Халат мне! — приказал он.
      Один из нукеров тотчас подал хану халат и снова отступил на шаг. Свичар надел халат и, покачиваясь, вышел наружу.
      — Коня! — зычно скомандовал он, в чем, впрочем, не было нужды, так как один из телохранителей уже вел к нему скакуна.
      Хан сел на коня, скомандовал оставить здесь всех раненых, изможденных и один тумен охраны и велел всем остальным трогаться на помощь Святославу. Люди были уставшие и изможденные долгой битвой и многие уже спали, упав прямо на землю. Хорошо еще, что днем было не так холодно, как ночью. Другие сидели у костров, занимаясь приготовлением пищи. Агент, видя, что свежих людей здесь уже не осталось, а эти изможденные, измученные долгой битвой воины далеко не уйдут, подошел к хану и, взяв его коня под узцы, заглянул Свичару в глаза. Хан с трудом сосредоточил взгляд на Владиславе.
      — Великий хан, люди не дойдут, они нуждаются в отдыхе. Дай им немного поспать, а утром на отдохнувших конях они дойдут быстрее. Кто знает, быть может им придется с ходу вступать в бой.
      — Пусть Сигур ведет… ему уже давно пора… — Свичар медленно склонился к гриве коня и вдруг начал заваливаться набок. Владислав подхватил его и передал потерявшего сознание хана подбежавшим нукерам. Оба лекаря тотчас оказались около раненого и, хлопоча, забегали вокруг. Проследив взглядом за тем, как хана унесли в шатер, Раденко направился к стоящему неподалеку от шатра скуттеру. Однако, сделав несколько шагов, он остановился, заметив приближающегося всадника. Старшего сына великого хана он узнал сразу и теперь, глядя на него, согласился со свичаром, что настала пора начинать командовать семнадцатилетнему парню самостоятельно.
      Сигур, прижав руку к груди и склонив голову, соскочил с коня и хотел было уже пройти мимо Владислава в шатер отца, но агент отстановил его и передал волю хана, добавив от себя, что и хана, и короля Стензера — Алдана надо бы на день-другой оставить здесь. Ханский сын согласно кивнул и спросил в свою очередь:
      — Как отец?
      — Без сознания, очень много крови потерял, ранений много, но все они не смертельные. Я думаю, что через пару дней он встанет на ноги, — ответил ему Владислав, потом добавил. — Сигур, вели людям собрать ружья убитых всадников и возьми их с собой. Они нам наверняка понадобятся. Только не пробуйте стрелять сами, я потом покажу, как это делается. А сейчас я должен торопиться. И еще, хан хотел, чтобы ты завтра повел отдохнувших людей Святославу на подмогу. Пока твой отец ранен и не может сам вести людей в бой, тебе придется взять это на себя.
      Он открыл дверь и шагнул внутрь катера. Уже взлетев, он бросил взгляд вниз. В последних лучах заходящего солнца маленькая фигурка внизу стояла, задрав голову и провожая взглядом летающую арбу. Владислав окинул взглядом побоище. На многие километры вокруг земля была усеяна трупами людей, коней и зомби. У костров лежали уставшие спящие люди, которым посчастливилось пережить сегодняшний день. День кончался, а Владислав не мог вспомнить ничего, кроме драки и крови. Устроившись поудобнее в кресле, он скомандовал Ворчуну:
      — Я посплю пятнадцать-двадцать минут. Разбуди меня, когда будем на месте. — Откинувшись в кресле, он закрыл глаза.

* * *

      — Похоже, что это была лишь генеральная репетиция, — Владислав стоял на вершине холма рядом со Святославом.
      Эстер, набрав себе помощников, занималась ранеными и от попыток мужчин, отправить ее подальше от места битвы, лишь отмахнулась. Внизу повсюду, насколько хватал глаз, лежали убитые. До сих пор на этом участке Когорат атаковали только зомби. Как и в проходе Свичара, обороняющиеся сумели нанести им огромный урон еще до прямого столкновения. Пушки северян выкашивали картечью тысячи бездушных тварей. Огромную пользу оказали и баллисты, кидающие импровизированные гранаты. И хотя дело до кидания камней и сетей не дошло, катапульты, баллисты и пушки истратили добрую половину боезарядов. Внизу, где зомби прорвались сквозь пушечные заслоны, лежали опрокинутые пушки, сломанные баллисты, катапульты и изрубленные тела зомби и пушкарей. Остатки некоторых баллист все еще дымились. Прошедшего через проход врага встретили пешие войска, большую часть из которых составляли какуры и легкая конница Когората. Все прорвавшиеся были уничтожены.
      Оправдались и надежды Святослава на обледеневшие склоны холмов. Стоящие на вершине холмов пушки расстреливали врага настильным огнем, заваливая трупами подножия холмов. Тяжелую, закованную с ног до головы в керамическую броню конницу рукоров Святослав придерживал до последнего и оказался прав. Когда внезапно в тыл обороняющимся ударили неизвестно окуда взявшиеся зомби и два отряда с зоундлегерами, смолкли все те, кто поторопился с упреками в адрес Святослава по поводу его бережного отношения к своей коннице. Закованные в броню конные ратники опрокинули зомби без труда, несмотря на огромные потери от зоундлегеров. И хотя звуковые ружья вносили огромные опустошения в ряды северян, остановить удар конницы они не смогли. Святослав, кинувшись в самую гущу боя, схватился с одним меченосцем, прорубив к нему дорогу сквозь строй врага. Каким-то чудом ни один залп ружей не попал в великого князя, и теперь в руках союзников оказалось шесть из девяти мечей власти.
      Свой трофей Святослав подарил Эстер, даже не подозревая, какую роль суждено сыграть этому подарку в дальнейшем. Второй из добытых за прошедший день королевских мечей оказался в руках Степана, того пушкаря-мечтателя, что разговаривал с Владиславом. Он находился на холме неподалеку от князя, когда до них дошла весть о нападении с тыла. Вскочив на своего тяжеловоза, он увязался за князем, и хотя его конь не мог угнаться за тонконогим скакуном Святослава — сказывалось телосложение жеребца, привыкшего таскать тяжелые пушки, — Степан, на свою удачу, оказался рядом с тем местом, где вынырнула "Разящая рука владыки". Уже несколько всадников упали со своих коней, когда Степан изловчился, и рука, орудующая мечом, оказалась в железных тисках пушкаря.
      В результате этого боя, кроме двух мечей, в руках северян оказался и еще один «Дар». Владислав забрал его и оставил в скуттере. Святослав распорядился развернуть несколько пушек в ту сторону, откуда был нанесен предательский удар. Дальнобойность зоундлегеров была значительно больше, чем у луков, и остановить их без особого урона для себя можно было только пушками.
      Владислав распорядился собрать оставшиеся целыми ружья и осмотрел их. В руках у них сейчас оказалось двадцать девять ружей. Еще двадцать три были в щепы изрублены ратниками. Из уцелевших только в четырнадцати аккумуляторы были наполовину разряжены. Пятнадцать имели абсолютно пустые батареи. Правда, среди разбитых нашлось три целых батареи. Таким образом сейчас агент вооружил семнадцать человек зоундлегерами, наскоро обучив их стрелять. На три-четыре десятка залпов батарей должно было хватить. В наступивших сумерках появились айоры. Они садились на близлежащие холмы один за другим, словно чего-то ожидая. Глук опустился на холме, где стоял Владислав со Святославом. После короткого приветствия Глук сообщил новость, что в глубине долины собираются тайлоки. Айоры решили, что основная битва будет здесь, и начали стягивать сюда все свои силы. До сих пор они, хотя и контролировали небо, не принимали, участия в драке, справедливо полагая, что каждый айор будет на счету, когда придется драться со значительно превосходящими силами тайлоков. Владислав, да и каждый защитник Когората уже давно задавались вопросом, почему тайлоки до сих пор не начинали атаковать с неба.
      К ночи внезапно потеплело и пошел дождь со снежной кашей вперемежку. Потом поднялся сильный ветер, и дождь усилился почти до урагана. Обледеневшие склоны холмов оттаяли, превратившись в кашу. Люди за считанные минуты промокли до нитки и продрогли, но не разводили костры, оставаясь на позициях. Святослав проверил, как закрыт шкурами порох на телегах около пушек, а потом дал команду половине людей разводить костры и обсушиться. Люди толпились у костров, пытаясь согреться, тянули озябшие руки к костру и еще в клубах пара, поднимающегося от промокшей одежды, возвращались, чтобы заменить товарищей.
      — Зомби с тыла! — этот крик дозорных заставил всех схватиться за оружие.
      Владислав прыгнул в скуттер и помчался проверить тревожную весть. Сверху он видел, как пушкари заряжали пушки и, прикрывая плащами запальные отверстия от косых струй ледяного дождя, ждали появления неприятеля. Разглядев тысячи всадников, лавиной приближающихся к позициям, он не мог понять, каким образом Сигур за такой короткий срок сумел покрыть расстояние более ста километров.
      Развернувшись к лагерю, Владислав дал отбой и полетел навстречу кочевникам. Разгадка, к большой радости Владислава, оказалась простой. К счастью, это были не зомби. Не был это и Сигур со своими людьми; подошедшие оказались туменами Стачора и Иркана. Шестьдесят тысяч свежих воинов приближались к позициям обороны. Защитники с радостными криками смешались с прибывшим подкреплением.
      Встречать прибывших ханов выехал князь Святослав с несколькими мурзами и ханами, которые по приказу Свичара держали здесь оборону. Сейчас они и Владислав, с присоединившейся к ним в последний момент Эстер, тронули коней навстречу. Стачор с Ирканом подъехали к встречающим:
      — Принимай людей, великий князь, — Стачор натянул повод. — Я думаю, они здесь нужнее.
      — Спасибо, друг, — Святослав обнял хана. — Спасибо за помощь, твои люди нам очень нужны. Решающая битва скоро.
      Дождь вскоре стал стихать, и обе луны показались среди облаков, продолжая свою вечную игру в догонялки. Айоры, вооруженные короткими дротиками, один за другим начали подниматься в небо. Отдыхать людям долго не пришлось. Уже через час один из айоров, посланный Глуком, сообщил, что основная армия зомби и тайлоки двинулись вперед. Несмотря на все утверждения Эстер, что на земле она нужнее, Владислав затащил девушку на борт скуттера, наказав ей и Ворчуну следить за продвижением врага, чтобы избежать неприятных сюрпризов с тыла.
      Ворчун, напротив, воспринял задание с воодушевлением и через минуту исчез в ночном небе. Вскоре в небе послышались гортанные крики, и на землю то тут, то там начали падать убитые тайлоки и айоры, пронзенные дротиками.
      — Кэп, нас аткуют! — вдруг прямо в ухо рявкнул Ворчун.
      Владислав разглядел в небе вспышки бластера. Судя по всему, Ворчун не только уворачивался от атак тайлоков, но и активно отстреливался от нападающих. Внезапно сверху на позиции пушкарей обрушились сотни тайлоков. Заработали баллисты, швыряя в небо квадратные сети с привязанными по углам камнями. Вооруженные зоундлегерами солдаты спешно бежали к орудиям, на ходу отстреливаясь от нападающих тайлоков. Когда они подоспели к пушкарям на помощь, больше половины пушек были сброшены со своих лафетов, а многие из мужественных канониров были убиты или тяжело ранены. Владислав тоже присоединился к обороне пушек, понимая, что без них путь в Когорат для зомби закрыть будет намного труднее. Вскоре от непрерывной стрельбы загорелся красный огонек, предупреждая о перегреве лазерного модуля. Ворчун, прочитав мысли Владислава, пошел на снижение, без промаха поражая все новые и новые цели.
      В долине послышался равномерный гул от ударов мечей по щитам. Зомби были уже близко. Защитные рвы были заполнены трупами еще в прошлый раз, и сейчас зомби шли угрожающей лавиной, которую, казалось, ничто не может остановить. Владислав, осененный догадкой, бросился к шатру, вытаскивая кожаные мешки с вином. Найдя три бурдюка, он выплеснул вино на землю и налил в них воду, приготовленную для охлаждения пушек. Вода была с уксусом, но Владислав решил, что кашу маслом не испортишь. Забросив кожаные мешки в открывшийся проем дверного люка, он прыгнул внутрь сам и, закрывая люк, крикнул:
      — Ворчун, вверх скорее, туда, где побольше зомби.
      Мимо них камнем вниз пролетел запутавшийся в сетях тайлок. Внизу надсадно рявкнули уцелевше пушки, выкашивая ряды приближающихся врагов. То тут, то там падали останки тайлоков, сраженных меткими выстрелами зоундлегеров. Скуттер набрал высоту. Ворчун продолжал с завидной методичностью и меткостью отстреливаться от крылатых монстров.
      — Эстер, помоги мне, — Владислав схватил все три «дара», лежащих в ящике.
      Девушка сразу поняла, что он хочет сделать. Чем кончилось дело, когда один «дар» упал в воду в Стензере, она знала из рассказов напарника. Вскочив, Эстер принялась помогать развязывать бурдюки.
      Опустив один «дар» в мешок с водой и убедившись, что вода сразу же начала нагреваться, агент наскоро завязал его и, открыв задний люк скуттера, кинул мешок вниз. Результат превзошел все ожидания. В малом объеме воды замкнутые накоротко батареи взорвались уже через пару минут. Мощная белая вспышка осветила все вокруг, затем раздался оглушительный грохот, и через пару секунд скуттер резко тряхнуло взрывной волной.
      Выбросив оставшиеся две «бомбы», Владислав, оценив разрушительный эффект, повернулся к Эстер:
      — Побольше бы нам таких подарочков…, - вдруг он замер. — Стоп! Бомба, у нас же в ущелье бомба осталась! Ворчун, ты помнишь?
      — Конечно, помню, — важно сказал Ворчун, сразив метким выстрелом очередного неосторожно приблизившегося тайлока. — Тебе она нужна?
      — Конечно нужна, позарез! — почти кричал Раденко. — Сможем ее зацепить чем-нибудь?
      — Попробовать можно, — Ворчун заложил крутой вираж.
      — Нет, нет, давай-ка сначала высадим Эстер, — уже спокойней сказал Владислав. — Вдруг она импульсом щелкнет?
      Ворчун снизился, открыв люк:
      — Высаживайтесь оба, — скомандовал он. — Я слетаю один. Без людей будет быстрее, да и риск минимальный. — Он дождался, когда люди спрыгнут на землю:
      — Я постараюсь часа за три обернуться, — пообещал он. — Выжму из этой скорлупы все, что смогу.
      Скуттер свечой взмыл в небо. Задержавшаяся было из-за взрывов мощных бомб атака зомби вскоре возобновилась с еще большей яростью. Агенты активировали свои рунеры, как броню, и снова включились в активную оборону. Однако подавляющий численный перевес нападающих начинал сказываться. Со стороны долины подступили три из шести замеченных Владиславом оставшихся отрядов, имеющих зоундлегеры, в окружении все новых и новых тысяч зомбированных воинов.
      Опустошение, которое они наносили, было ужасающим. Вскоре замолкли последние пушки, то ли сметенные лавиной нападавших, то ли просто потому, что порох и ядра кончились. Владислав сосредоточил все свое внимание на ставших теперь заметными, в наступившей утренней мгле, солдат со звуковыми ружьями. Он, тщательно прицеливаясь, отстреливал одного за другим солдат со звуковыми ружьями.
      Девушка прикрывала его, сбивая каждого атакующего их тайлока. Красный огонек перегрева уже давно горел, не мигая. Наконец с сухим треском бластер в руках у Владислава дернулся и задымился. Он посмотрел на индикатор заряда батареи. Она была почти пустая. Отбросив ставшее бесполезным оружие и деактивировав броню в меч, Владислав вскочил. Эстер все поняла. Она уже давно ожидала чего-то подобного. Встав на одно колено, девушка продолжила охоту на солдат с зоундлегерами.