— Полковник?.. Вы же говорили, что он старый! Миранда потупилась.

— Господи, что он собирается делать?! — воскликнул один из юношей, глядя на шпагу в руке Деймиена.

— Лорд Уинтерли, не трогайте их, это я виновата! — закричала Миранда.

— Полковник… лорд Уинтерли? — переспросил наставник.

Деймиен пристально взглянул на девушку.

— Уберите оружие, — прошептала она.

Граф. медлил несколько секунд, потом опустил шпагу и с силой вонзил ее в землю. Затем, шагнув к экипажу, подхватил девушку на руки и взвалил ее на плечо. Миранда принялась колотить его кулаками по спине. Не обращая на нее внимания, Деймиен сказал:

— Давайте ее вещи.

Наставник передал полковнику саквояж и пробормотал:

— Прошу вас, простите моих воспитанников, милорд. Эта леди рассказала нам такую печальную историю…

— Представляю, — усмехнулся граф.

— Отпустите меня! — закричала Миранда.

Деймиен молча вытащил из земли шпагу и направился к парадному входу. Постояльцы смотрели на него в изумлении, но он, даже не взглянув на них, начал подниматься со своей ношей по лестнице. Миранда перестала сопротивляться, теперь она в ужасе думала о том, что ее ожидает.

Поднявшись наверх, граф занес девушку в комнату и опустил ее на постель. Не смея взглянуть на своего опекуна, она опустила глаза.

Повернувшись к ней спиной, Деймиен проговорил:

— Неблагодарная и бессовестная лгунья… Скажи, почему ты это сделала?

Миранда молчала. По-прежнему стоя к ней спиной, граф продолжал:

— Так почему же ты сбежала? Скажи, чем я тебя так обидел?

Собравшись с духом, Миранда заявила:

— Я хочу стать актрисой, и вы мне не сможете помешать!

Граф наконец-то повернулся и пристально посмотрел на нее.

— Думаешь, у меня нет других забот? Мне некогда нянчиться с тобой.

— Тогда отпустите меня!

— Я бы так и поступил, если бы не мои обязательства перед твоим дядей. Господи, куда ты собралась с совершенно чужими людьми?

— Это вы мне чужой! — с вызовом ответила девушка.

— Ты доверяешь им больше, чем мне? Ну конечно, ты мне не доверяешь, ведь так, Миранда? Я всего лишь спас тебе жизнь и полез под пулю из-за тебя. Значит, весь день сегодня ты лгала мне, притворялась… А как только представилась возможность, решила сбежать. И все из-за того, что боялась сказать мне правду в лицо?

Миранда вздохнула и молча пожала плечами.

— Так вот, хватит лгать мне, — продолжал граф. — Я прекрасно понимаю тебя. Понимаю лучше, чем ты думаешь. Ты на редкость тщеславна. Полагаешь, что все зрители восхищаются твоим талантом. Так я открою тебе истину. Всем мужчинам, которые смотрели на тебя, хотелось только одного — переспать с тобой. Поверь мне, мужчины не уважают таких женщин. И что ты станешь делать, когда твоя красота увянет? Ты знаешь, где заканчивается карьера актрисы? На улице, в нищете и забвении. Ты этого хочешь?

— Вы все равно не поймете, чего я хочу! — в гневе воскликнула девушка. Было очевидно, что слова графа очень ее задели.

Немного помолчав, он вновь заговорил:

— Аплодисменты — это не выражение искренней любви, пойми, Миранда.

— Мне это безразлично.

— Неправда. О Боже, до чего вы упрямы. Вам нужен человек, который бы остался с вами рядом, заботился бы о вас, защищал вас… Вам нужен муж, и вы должны поехать со мной в Лондон. Вам надо выйти замуж.

— Вы даже не поинтересовались, хочу я этого или нет, — сказала Миранда, вскакивая с постели. — Вам-то какое дело до меня? Мне не нужна ваша помощь. Я обойдусь и без вашей защиты. Оставьте меня в покое. Я освобождаю вас от необходимости заботиться обо мне…

— Вы не можете этого сделать. Вы несовершеннолетняя. Кроме того, я не стану вас слушать, потому что дал слово Джейсону.

— Ему уже все равно, он вас не услышит и не осудит, — с горечью в голосе проговорила девушка.

— Будьте осторожны, когда говорите о моих друзьях, — проворчал граф. — Обещание есть обещание. Я дал ему слово. Теперь отдайте мне ключ от вашей комнаты. Мне придется вас запереть до утра.

— Ни за что! — воскликнула Миранда. Она вынула ключ из ящика стола. Деймиен подошел к ней и протянул руку.

— Отдайте ключ.

Она спрятала руки за спиной.

— Вы его не получите. Я не позволю вам запирать меня.

— Перестаньте, Миранда. — Деймиен обхватил ее за талию и попытался отобрать ключ. — Черт, я не собираюсь играть с вами. Вы не станете актрисой, вы будете достойной женщиной. Такой, какой вас хотел видеть Джейсон.

Схватив девушку за руку, Деймиен наконец-то отобрал у нее ключ.

Глядя прямо ему в глаза, она выкрикнула:

— Я вас ненавижу!

— Это ваше дело. — Деймиен направился к двери. У порога обернулся и добавил: — Советую вам лечь спать. Завтра придется рано вставать.

Понимая, что опекун действительно собирается запереть ее на ключ, Миранда решила во что бы то ни стало воспрепятствовать этому. Шагнув к графу, она воскликнула:

— Лорд Уинтерли, не делайте этого!

— Я вам не доверяю. Вы меня сами вынудили… На глаза ее навернулись слезы.

— Подождите!..

Он посмотрел на нее с беспокойством.

— Чего вы хотите?

Она чувствовала, как кровь стучит у нее в висках.

— Я хотела убежать не потому, что собиралась стать актрисой.

— Вот именно, хотели убежать…

— Да, но у меня нет выбора.

— О чем вы?..

— Я ничего не имею против того, чтобы ехать в Лондон. Я хочу стать достойной женщиной. Но я не могу думать только о себе. Поэтому вынуждена… стать актрисой. Я должна вернуться в школу.

— Что?.. По-моему, вы говорите глупости.

— Нет, Деймиен. — Миранда покачала головой. — Вы просто многого не знаете и не понимаете.

— Тогда объясните, — сказал граф. — О чем идет речь, Миранда?

Девушка снова опустила глаза. Она понимала, что у нее нет выбора и придется сказать правду. Но поверит ли ей опекун? Ведь она должна была обвинить священника…

Собравшись с духом, Миранда подняла глаза и проговорила:

— Вы помните маленькую девочку со светлыми волосами? Она вышла проститься со мной во двор…

Граф кивнул:

— Да, помню. И что же?

— Ей угрожает опасность. Он усмехнулся:

— Это очередная ваша выдумка.

— Нет, Деймиен. Пожалуйста, выслушайте меня! Я должна помочь ей. Вы правы, я вас обманывала, я не сказала, что собиралась вернуться в «Ярдли». Я солгала и тем молодым людям в экипаже. Но сделала это потому, что должна спасти Эми.

— Спасти? — переспросил граф.

Она выдержала его пристальный взгляд.

— Да, От мистера Рида.

— Что это значит?

— Милорд, неужели не понимаете?

Деймиен отошел от двери и приблизился к девушке.

— Продолжайте, Миранда, я вас слушаю.

— Мистер Рид… Он очень плохой человек. Испорченный и извращенный. Никто не знает, что происходит с стенах школы. Мистер Рид бил нас. И некоторых пытался совратить. Этот человек… — Девушка умолкла и опустила глаза.

Когда она снова взглянула на графа, то увидела, что глаза его сверкают — в нем закипал гнев. Но он сдержанно кивнул и произнес:

— Я слушаю.

— Ему нравятся девочки такого возраста, как Эми, — продолжала Миранда. — Я уверена, что он потому только и открыл эту школу. Теперь он посматривает на Эми Перкинс. Но я должна ее спасти. Сегодня, когда мы уехали… — Она содрогнулась при мысли о том, что могло случиться. — О, Деймиен, прошу вас… Мы должны ей помочь. Рид дождется, когда все лягут спать, и… — Миранда всхлипнула.

— Я остановлю его. — Деймиен взял девушку за руку. — Вы говорите правду? Поймите, от этого зависит моя репутация. Моя честь поставлена на карту.

— Нет-нет, я не лгу. — Миранда снова заплакала. Он провел ладонью по ее щеке.

— Не плачьте. Вас никто больше не обидит. Теперь вы под моей защитой.

Она бросилась в объятия Деймиена и прижалась щекой к его плечу. Он погладил ее по голове, стараясь успокоить, и прошептал:

— Девочка моя, я знаю, вы меня боитесь из-за той ночи. Но забудьте о том, что случилось. Поверьте мне. Дайте мне возможность доказать, что я хочу вам помочь.

Она закрыла глаза и, тихонько вздохнув, проговорила:

— Я поеду с вами в школу. Мне нужно быть с Эми.

Он кивнул и осторожно отстранился.

— Деймиен, прошу вас, только не проливайте кровь. Я не вынесу этого.

— Нет-нет. Ни за что на свете не допущу, чтобы вы так переживали, Миранда. — Он взял ее за подбородок, словно собирался поцеловать. Потом вдруг отступил и направился к двери. — Собирайтесь, а я найму экипаж и сам буду править. Дорога займет у нас часа полтора.

Миранда молча кивнула. В следующее мгновение Деймиен вышел из комнаты.

Вскоре они уже мчались по дороге, ведущей в «Ярдли». Оказалось, что Деймиен правил не хуже возничих древней Эллады. Миранда, сидевшая в коляске рядом с опекуном, изредка поглядывала на него и видела, что глаза его сверкали — сверкали так же, как в те минуты, когда она рассказывала ему о мистере Риде. Было совершенно очевидно: встреча с графом не сулила преподобному ничего хорошего.

Наконец, свернув с дороги, они покатили в сторону школы, и Миранда увидела во тьме серый каменный дом. Все окна были темные, только в гостиной мисс Брокл-херст горел свет. Несколько минут спустя коляска остановилась, и граф, подбежав к парадному входу, принялся барабанить в дверь. Ехавший с ними грум выбрался из коляски и стал успокаивать лошадей.

Деймиен, немного подождав, снова начал колотить кулаками в массивную дубовую дверь. И тут Миранда заметила, что занавеска на окне гостиной отодвинулась. Увидев ненавистную воспитательницу, девушка решительно поднялась с сиденья и, ступив на подножку, спрыгнула на землю, Миранда подбежала к графу, и тут же из-за двери раздался голос мисс Броклхерст:

— Лорд Уинтерли, что вам нужно?..

— Где он?! — прорычал в ответ Деймиен.

— Он запирается в своем кабинете, — сказала Миранда.

Тут дверь наконец отворилась, и граф, отстранив мисс Броклхерст, ринулся в холл.

— Где Рид?! — прогремел он. — Где этот негодяй?!

— Что все это значит?! — в возмущении закричала Броклхерст.

— Вы сами все знаете! — бросила ей Миранда, взбегая следом за графом по лестнице. — Эми! Салли! Джейн! — в отчаянии звала девушка.

Деймиен постучал в дверь кабинета, и Миранда похолодела от ужаса, услышав пронзительный визг Эми. В следующее мгновение граф высадил дверь и с громкими проклятиями ворвался в кабинет мистера Рида. Миранда шагнула вслед за ним, но мисс Броклхерст преградила ей дорогу.

— Куда вы собрались? — спросила она. Миранда с силой оттолкнула воспитательницу:

— Прочь от меня! Эми, ты здесь?!

Девушка влетела в кабинет и тут же увидела Эми. Та спрыгнула с дивана и с истерическими воплями бросилась к подруге.

Миранда обняла девочку и крепко прижала к груди. Деймиен же приблизился к мистеру Риду. Тот в страхе попятился; рубашка его выбилась из-под ремня, волосы были всклокочены, а воротник наполовину оторван. Миранда и Эми в ужасе смотрели на графа. Он притиснул преподобного Рида к стене и принялся бить его по щекам — снова и снова.

Наконец Деймиен отпустил священника. Тот бросился к выходу, но споткнулся и, не удержавшись на ногах, растянулся на полу.

Стиснув зубы — он едва сдерживался, чтобы вновь не наброситься на Рида, — граф процедил:

— Миранда, найдите миссис Уоррен. Скажите ей, чтобы ехала в Бирмингем и привезла сюда констебля. Грум может доставить ее туда и обратно.

Девушка кивнула.

— Идем, дорогая, — прошептала она на ухо Эми.

Но девочка вдруг вырвалась и, подбежав к лежавшему на полу мистеру Риду, пнула его ботинком в бок.

— Вот тебе! — крикнула она.

Миранда в ужасе вскрикнула и бросилась к Эми. Обняв девочку за плечи, она повела ее с собой на кухню — разыскивать добрую фею «Ярдли», старую кухарку миссис Уоррен.

Девочки, стоявшие рядом с Мирандой в коридоре, в растерянности переглядывались, когда констебль уводил мистера Рида в наручниках. Мисс Броклхерст потребовались немалые усилия, чтобы сохранить самообладание, отвечая на вопросы воспитанниц. Миранда же со страхом думала о том, какая судьба их теперь ожидала.

Следующие несколько часов оказались на редкость беспокойными. Следом за констеблем и его помощниками в школу приехали две миловидные дамы из бирмингемского приюта для сирот. Дамы беседовали с Мирандой и Эми и сокрушенно вздыхали. Одна из этих женщин была женой судьи, другая — его сестрой. Жена судьи, шокированная рассказами воспитанниц мистера Рида, поначалу отказывалась им верить, но в конце концов поверить пришлось. Покровителем и защитником девушки оказался человек столь влиятельный, что никто не осмелился бы усомниться в его честности. Полковник Уинтерли был графом и героем войны — и если уж он утверждал, что видел все собственными глазами, то сомнений быть не могло.

Кроме того, констебль и его помощники конфисковали расходные книги мистера Рида. На этом настоял Деймиен, обративший внимание на то, в каких скверных условиях жили воспитанницы и как бедно они были одеты. Миссис Уоррен прилюдно подтвердила, что всем им приходилось вести полуголодное существование, хотя она и старалась кормить девочек получше.

Потом Деймиен в присутствии констебля и обеих дам начал расспрашивать Салли и Джейн, и девочки заявили: все, рассказанное Эми и Мирандой, — истинная правда, мистер Рид действительно постоянно преследовал их и лишь вмешательство старшей подруги хоть как-то им помогало.

Миранда же, молча наблюдавшая за происходящим, думала о том, сколь не похож был сейчас ее опекун на того безумца, который расправлялся с негодяями, напавшими на нее в окрестностях Бирмингема. Сейчас перед ней был сдержанный и обходительный джентльмен с прекрасными манерами, но при этом непреклонный и беспощадный по отношению к преступнику. Теперь уже Миранда нисколько не сомневалась: преподобному Риду не удастся избежать суда, он непременно будет разоблачен и понесет заслуженное наказание за все содеянное.

В конце концов все присутствующие единодушно признали: действия полковника были совершенно оправданы и продиктованы необходимостью защитить девочек от посягательств на их невинность. Кроме того, сестра судьи, бездетная вдова, решила, что Эми, Салли и Джейн проведут рождественские праздники в Бирмингеме, в ее доме. А жена судьи вызвалась найти новых учителей и сообщить родителям всех остальных воспитанниц о причинах отставки мисс Броклхерст и мистера Рида. Впервые за все время, проведенное в школе, Миранда почувствовала, что девочки наконец-то окажутся в безопасности, и она с радостью думала о том, что новая жизнь теперь начнется не только для нее, но и для ее подруг.

Миранда на прощание крепко обняла девочек и пообещала, что будет им писать. Когда же она вышла следом за Деймиеном к коляске, стоявшей у парадного входа, то вдруг почувствовала, что ужасно устала после всех треволнений. А ведь им еще предстояло добираться до Ковентри, а оттуда — до Лондона.

К счастью, ночь была тихая, безветренная. Задрав голову, девушка посмотрела на темно-синее небо, густо усыпанное звездами. Приятно было думать, что оттуда, свысока, на нее сейчас, возможно, смотрят ее родители и дядя Джейсон.

— Вы готовы?

Миранда кивнула, И Деймиен помог ей забраться в экипаж. При этом ей показалось, что он смотрит на нее как-то по особенному ласково. Она же испытывала к нему искреннюю благодарность, ведь он не только спас ее, когда вырвал из рук похитителей, но и заступился за девочек, отдал в руки правосудия преследовавшего их негодяя. Да, граф оказался смелым и достойным человеком, и Миранда была им совершенно очарована. Деймиен стал теперь самым близким для нее человеком, он знал все ее тайны и знал почти все о ее жизни в школе. Она понимала, что ей больше не следует бояться его, напротив, следует довериться ему не задумываясь. Ей, конечно же, приходила в голову мысль о том, что граф мог бы кое-что пожелать в обмен на все свои заботы и помощь, но никаких подозрений на сей счет у нее больше не оставалось, так как лорд Уинтерли доказал, что он — истинный джентльмен, человек благородный и сдержанный. Теперь Миранда понимала, что дядя Джейсон не ошибся при выборе опекуна. Конечно же, Деймиен Найт вовсе не собирался обманывать ее, он все делал лишь для того, чтобы обеспечить ее безопасность, защитить ее, и лучшего защитника трудно было бы найти.

— Возможно, теперь я могу рассчитывать на ваше доверие? — спросил он неожиданно.

Миранда не знала, что ответить. Несколько секунд она смотрела на опекуна в полной растерянности, смотрела, не произнося ни слова. Этот человек спас ей жизнь. Он спас также и ее подруг. Он не случайно считался героем. Но Миранда так много страдала в жизни, так мало верила в человеческую порядочность, что теперь, столкнувшись с бескорыстием и самоотверженностью, не знала, как реагировать, как благодарить своего спасителя.

Теперь ей стало ясно, что придется многое пересмотреть, переосмыслить… Прежде Миранда жила мечтой о театральной карьере; ради нее она готова была бороться и преодолевать любые препятствия, потому что только в этом видела смысл своей жизни. Но теперь все изменилось. Теперь рядом с ней был сильный и благородный человек, сумевший заслужить ее доверие и расположить к себе. «Впрочем, не исключено, что он пытается… приручить меня, вернее — изменить мой характер», — думала Миранда, и эта мысль вызывала некоторое беспокойство. Сейчас она не знала, что ждет ее в будущем, не знала даже, каким ей хотелось бы видеть свое будущее, однако она твердо решила, что не позволит опекуну распоряжаться ее судьбой по собственному усмотрению.

Лорд Хьюберт никак не мог заснуть; мысли о племяннице не давали покоя. Виконт пытался завладеть счетом Миранды, но потерпел неудачу, и ему пришлось подумать о том, как отделаться от девчонки. Эти бездельники, которых он нанял для того, чтобы разделаться со своей незаконнорожденной племянницей, кое на что все-таки сгодились. Он нашел их в одной из трущоб, и, согласно условиям их сделки, они должны были получить плату за свои услуги по возвращении, однако до сих пор не вернулись.

Алджернон сидел в своем кабинете, обшитом дубовыми панелями, и дожидался сына. Он даже специально оставил открытой дверь в большую гостиную. Но старые фамильные часы пробили уже два ночи, а Криспин все еще не появлялся, конечно же, засиделся в клубе, за игорным столом. При мысли о сыне Алджернон испытывал весьма противоречивые чувства; его очень раздражало поведение Криспина, и вместе с тем он питал к нему самую горячую родительскую привязанность. Виконт любил сына больше всех на свете — больше дочерей Дэйзи и Партинии — их он долгое время не умел распознавать, поскольку сестры были близнецами — и даже больше, чем легкомысленную свою жену. Если бы он только мог рассказать Криспину о том, что сделал ради него и что готов был сделать.

Алджернон покосился на слугу, возившегося в углу с собаками, затем сделал глоток виски со сливками — эта смесь обычно помогала ему заснуть, но теперь совершенно не действовала. Впрочем, ничего удивительного, ведь он получил от адвоката Джейсона ужасное известие, хуже не придумаешь… Оказывается, его брат назначил опекуном Миранды своего друга, полковника лорда Уинтерли. Разумеется, Алджернон тотчас же послал своих головорезов в Бирмингем, причем велел им поторопиться, чтобы опередить полковника. Но ему и в голову не приходило, что из этого ничего не выйдет. Скорее всего эти четверо, решили, что риск слишком велик, и повернули обратно. Или, столкнувшись с полковником, в страхе разбежались, не выполнив поручения. И если Уинтерли уже добрался до Миранды, то ему, Алджернону, следовало в кратчайшие сроки разработать новый план действий.

— Иганн, — позвал он слугу.

— Да, сэр, я слушаю. — Слуга подошел к креслу и, опустившись на колени, снял с хозяина ботинки.

— Иганн, я хочу, чтобы ты понаблюдал за домом Найтов, — процедил виконт сквозь зубы. — Если наши люди, отправившиеся в Бирмингем, потерпели неудачу, лорд Уинтерли уже должен был привезти к себе мою племянницу. Так вот, я хочу, чтобы ты узнал, где они. Если они уже приехали, сообщи мне немедленно. Но будь осторожен, смотри, чтобы тебя не заметили.

— Я понял, сэр. — Иганн поднялся и поклонился хозяину.

Алджернон почувствовал себя более уверенно после того, как ему наконец-то удалось принять хоть какое-то решение и слуга, получивший приказание, удалился. Теперь виконт не сомневался: располагая необходимой информацией, он вскоре сможет разработать новый план, с помощью которого ему удастся завладеть вожделенным наследством. И конечно же, не следовало беспокоиться по поводу полицейских с Боу-стрит, недавно пришедших к нему, чтобы задать несколько вопросов о его брате. Их интересовало, поддерживал ли он отношения с Джейсоном и как часто бывал у него. Алджернон отвечал на все вопросы довольно уверенно и с чувством собственного достоинства; он сказал, что они с братом уже давно не общались и отношения у них были весьма прохладные. Разумеется, как близкие родственники, они кое-что знали друг о друге, но не более того.

Туг виконт снова вспомнил ту ночь… Вспомнил, как выскользнул за дверь квартиры Джейсона и как крался мимо трущоб и дешевых борделей — оттуда доносились вопли пьяных клиентов. Он едва отыскал место, где оставил свою великолепную карету с фамильным гербом. Но к счастью, ему удалось добраться до дома без происшествий. И пусть теперь полиция занимается своими расследованиями — им все равно никогда не найти убийцу Джейсона. А правда о том, как погибли Фанни с Ричардом, уж тем более никогда не выплывет на свет Божий. В самом деле, убийство брата дало ему надежные гарантии: теперь можно было не сомневаться в том, что его предыдущее преступление сохранится в тайне. Виконт сделал еще один глоток виски и невольно усмехнулся. Да, конечно же, полицейские пойдут по ложному следу. В полиции наверняка сделают вывод: майор стал жертвой каких-нибудь отвратительных субъектов, населяющих трущобы. Что ж, Джейсон сам виноват. Напрасно он там поселился…

Тут хлопнула входная дверь, и это означало, что Криспин наконец-то вернулся из клуба. Собаки с радостным лаем бросились к красивому молодому человеку, вошедшему в гостиную. Алджернон внимательно посмотрел на сына и нахмурился: было очевидно, что тот слишком много выпил.

Криспии же, склонившись над собаками, поглаживал их и заплетающимся языком бормотал:

— А… здравствуй, малыш… И ты здравствуй, хороший мальчик…

«Слава Богу», — подумал отец. Хорошее настроение отпрыска означало, что Криспин на сей раз выиграл или же по крайней мере проиграл не слишком много.

— Криспин! — позвал Алджернон.

— Да, отец! Все замечательно! — Молодой человек выпрямился, прошел в кабинет отца и с самодовольной улыбкой выложил на стол горсть соверенов.

Алджернон с трудом подавил улыбку.

— Я тебя предупреждал: пора прекратить игру. Предупреждал ведь, не так ли?

Криспин подмигнул отцу и с ухмылкой ответил:

— Ты велел мне не проигрывать. Я и не проиграл. Спокойной ночи.

Алджернон сжал пальцами виски и пробормотал:

— Спокойной ночи.

Вот что действительно удручало его и беспокоило… Криспин слишком уж походил на Ричарда — замашки у него были такие же. Такой же блеск в глазах, такая же пьяная ухмылка… Да, он был слишком легкомысленным, слишком беззаботным. Виконт тяжело вздохнул. Мало того, что он вынужден был заниматься делами сына — тот совершенно ни о чем не думал, — так теперь еще ему приходилось следить за Мирандой и лордом Уинтерли. Вспомнив о Дэйзи и Партинии, виконт снова вздохнул. О Господи, сплошные заботы… Ведь следовало и о будущем дочерей подумать, и обо всех этих законах, которые принимались в парламенте, и о налогах… и даже о погоде. Вот Ричард, тот никогда ничем подобным не интересовался, жил в свое удовольствие…

Поднявшись с кресла, Алджернон задул свечу и направился в спальню. Он решил, что теперь-то ему наконец удастся заснуть.