Бен оглядел людей в ресторане. Ему было смешно. Грейс проработала неделю, и практически каждый вечер здесь был и Ной. Он караулил ее, как сторожевая собака, и рычал на каждого, кто посмел взглянуть на нее более одного раза. Рычать ему приходилось часто.
      Под присмотром Ноя Грейс расцвела и превратилась в уверенную красавицу. Сама этого не осознавая, она излучала такую земную, естественную сексуальность, и это заставляло Бена думать, что под ней и его братом горят простыни. Он даже спросил об этом Ноя, на что тот только ухмыльнулся, потому что давно заметил перемены в Грейс, Бен искренне радовался за брата.
      Изменилась не только Грейс – Ной также выглядел настолько довольным, насколько это было возможно, за исключением тех моментов, когда другие мужчины приближались к Грейс, а они подходили к ней часто. Большинство постоянных посетителей уже побывали под пристальным собственническим взглядом Ноя и были вынуждены вежливо отступить.
      Были и такие, которые не понимали, что Грейс тщательно охранялась. Она улыбалась, и они таяли. Они шутили и пытались флиртовать с ней, делали недвусмысленные предложения, которые Грейс либо игнорировала, либо отвергала. Бена это забавляло. Вместо того чтобы удалиться в свой номер после долгого рабочего дня, он оставался в ресторане и наблюдал за разворачивающимися событиями.
      Близилась полночь, до закрытия оставалось меньше часа. Но в баре все еще было много народу. Большинство из этих посетителей обслуживала Грейс. Она приносила хороший доход. Поэтому, когда Ной попросил Бена не ставить Грейс на работу по ночам и в выходные, он был слишком счастлив, чтобы отказать. К сожалению, на текущую неделю расписание было уже составлено, а Грейс и слышать не хотела о его изменении. После она будет меньше работать по ночам. Для Бена это была не проблема.
      Он освободил для Грейс выходные на эту неделю, чтобы она могла поехать с Ноем во Флориду. И снова Грейс поспорила с Беном, видя в свободных выходных проявление фаворитизма. Бен убедил ее, что ничего плохого в этом нет, ведь она приятельница его брата, кому же еще он должен покровительствовать – не чужим же людям.
      Бен решил поговорить с Ноем. Со стороны виднее – он был уверен, что Ной нуждался в Грейс более чем в ком-либо. По отношению к Кларе Ной всегда был очень внимателен. Но сейчас он буквально жил мыслями и чаяниями Грейс.
 
      Ной подошел к Бену.
      – Я знаю, почему я здесь, – сказал он шуетливо, оглядывая мужскую клиентуру. – А вот почему ты здесь? Каждый день, с утра до вечера. Пожалуй, я буду тебе платить как вышибале.
      – А я развлекаюсь. Не заметил? – спросил Ной. – Если я пойду к себе, то мне придется заниматься бумагами или смотреть телевизор. А здесь я наблюдаю за тобой и за Грейс.
      – Ты считаешь, что она порочна?
      – Кто?
      – Грейс, кто еще.
      – Нет, но у меня такое чувство, что я должен быть рядом с ней.
      Бен фыркнул, но спорить не стал. Он скрестил руки на груди и облокотился на стойку бара.
      Грейс пронеслась мимо них к столику, что-то вспомнила на полпути и поспешила обратно. Ее эффектная грудь будет прокладывала ей дорогу, а еще Грейс подпрыгивала, когда торопилась, что, очевидно, замечал каждый мужчина в зале. Прежде чем Ной успел сделать ей замечание, Грейс снова убежала куда-то.
      – Она много работает, – заметил Бен.
      – Пытается найти применение своей огромной энергии.
      Братья посмотрели друг на друга и рассмеялись.
      – Да уж, она не маленькая, – заметил Бен.
      – Особенно в той форме, которую ты ей дал.
      – Это ее преимущество трудно скрыть. Я не думаю, что одежда имеет какое-либо значение. У нее есть много других ценных качеств, которые не так-то легко найти сейчас.
      Ной хмыкнул и провел рукой по лицу. Он даже не успел утром побриться, потому что Грейс унеслась на работу, и ему пришлось бежать следом.
      – Я знаю, – согласился Ной.
      Двери бара открылись, и вошли трое мужчин. Они были одеты в поношенные джинсы, тесные футболки и грубую обувь. Они огляделись и сели за один из столиков, которые обслуживала Дженкинс. Ной поднялся со стула, его сердце бешено колотилось.
      Бен лишний раз убедился в правильности своих выводов – Ною надо платить за одно то, что он сидит здесь и наводит страх на необузданных посетителей. Однако в этот раз Ной ничего не сказал мужчинам. Он остановил Грейс посреди зала, приподнял ее подбородок и медленно поцеловал. Грейс чуть не уронила поднос. Ной посмотрел на новых посетителей и сел за пустой столик лицом к ним.
      Бену пришлось отвернуться, чтобы никто не увидел, как он улыбается. Если он когда-нибудь свяжется с женщиной, то пусть кто-нибудь сразу его пристрелит и избавит от такого несчастья – не потому, что Ной страдал, тем более что его чувство было не безответно. Просто Бен слишком любил разнообразие, чтобы сходить с ума от одной женщины. К двадцати девяти годам в нем оставалось слишком много игривости.
      В это время суток подавались только напитки, и Бен оглядел зал, убеждаясь, что все в порядке. Сегодня ресторан должен закрыть Гораций, работавший здесь чуть ли не с первых дней. Бен уже собрался подняться к себе, когда в зал вошли несколько человек, которые привлекли его внимание. Бен остановился и понял, что будут проблемы.
      Грейс стояла около бара, готовя заказы. Бен подошел к ней.
      – Это случайно не те ребята, которые работают в ресторане Агаты?
      Грейс обернулась, и на ее лице заиграла широкая улыбка.
      – Это Андрей, Энрике Делбторро и Бентон.
      Двоих из них Бен немного знал по отзывам Ноя. Андрей работал администратором, а Бентон – шеф-поваром. Третий посетитель был известен Бену благодаря своей репутации бабника. Бен покачал головой. Похоже, что спокойного вечера сегодня не будет.
      Грейс наблюдала, как вновь пришедшие осмотрели бар, увидели сидящего за столиком Ноя и подошли к нему. Она обрадовалась, что парни нашли его. Однако на лице Ноя не отразилось никакой радости по этому поводу. Они все еще неловко стояли около столика, когда подошла Грейс. Не обращая внимания на хмурый вид Ноя, она предложила им присесть.
      При звуке голоса Грейс Андрей повернулся и удивленно спросил:
      – Грейс? Что ты здесь делаешь?
      Грейс сделала реверанс.
      – Я здесь работаю.
      Бентон взял стул, с подозрением взглянул на него, словно ожидал увидеть на нем грязь, и сел.
      – Ну да, Ной сказал нам, что тебя уволили после того, как ты взяла на работу этого повара-кретина.
      Грейс вспыхнула.
      – Это не я взяла, а миссис Харпер, и уволили меня по другой причине.
      Андрей развернул стул и вытянул ноги.
      – Да? Что-то плохо верится.
      Грейс бросила на Ноя виноватый взгляд, который наверняка заметили все. Хотя Ной не старался скрывать их отношения, она не хотела рекламировать их. Энрике обошел ее. Его черные глаза смотрели на нее чересчур откровенно. Прежде чем Грейс отреагировала, Ной поднялся и спросил:
      – Что тебе надо, Делбторро?
      Энрике пожал плечами и указал рукой в сторону Андрея и Бентона.
      – Я с ними.
      После этих слов он улыбнулся Грейс. Дженкинс отметила, что его черные волосы были стянуты в хвостик, а в ухе сверкал довольно крупный бриллиант. Что-то в его темных глазах смущало ее. Ей захотелось взять Ноя за руку, но она сдержалась. После его разрыва с Кларой прошло еще слишком мало времени, и Грейс знала, что этот жест вызовет разнообразные домыслы.
      Ной посмотрел на своих собеседников.
      – Я уже сказал, что если возникнут проблемы, обращайтесь к Агате.
      – Это бессмысленно, – фыркнул Бентон. – Она не понимает, что в управлении рестораном есть свои нюансы.
      – Это не мои проблемы, – твердо сказал Ной.
      На лице Энрике Делбторро отразилось отвращение.
      – Клара говорила, что так и будет.
      Глаза Ноя стали ледяными, но губы улыбались.
      – Клара была права. Она проводит в зале каждый вечер.
      Андрей наклонил голову и сказал:
      – Я ни черта не понимаю, что здесь происходит.
      Грейс поспешно придвинула еще один стул:
      – Мистер Делбторро, устраивайтесь поудобнее, а я вам принесу чего-нибудь выпить.
      Ной перехватил стул у Грейс.
      – Он не остается, Грейс.
      Она нахмурилась и тихо спросила:
      – Что с тобой? Ты грубишь.
      Ной улыбнулся и легонько щелкнул ее по носу. Ему всегда становилось весело, когда она выходила из себя.
      – У меня на это свои причины.
      И эти причины, очевидно, не касались ее, раз он не объяснил их. Грейс рассердилась.
      – Ты устраиваешь сцену.
      Ной оглянулся и увидел, что так оно и было. Посетители в зале глазели на него с нескрываемым любопытством.
      – Кажется, вам пора закрываться?
      Грейс взглянула на часы.
      – Прости, но еще полчаса.
      – Ерунда!
      Андрей хлопнул Ноя по плечу.
      – Да ладно тебе, старик. Хотя бы выслушай нас. Черт, если ничего не изменится, я вынужден буду уволиться. Майкл уже ушел, Дин ищет новую работу.
      Бентон кивнул.
      – И я тоже.
      Ужаснувшись, Грейс повернулась к Ною.
      – В таком случае Агата потеряет «Бистро Харпера» очень быстро, а это все-таки был семейный бизнес.
      – Мне нет дела до «Бистро Харпера», – сказал Ной.
      – Ной… – попросила Грейс.
      Застонав, Ной опустился на стул.
      – Хорошо, я вас выслушаю. Но я не представляю, что, по вашему мнению, могу сделать. Я там больше не работаю, – и пристально посмотрев на Грейс, добавил: – Я хотел бы, чтобы кое-кто помнил об этом.
      Ничем не выдавая своего облегчения, Грейс приняла заказ на пиво, вино и скотч. Энрике Делбторро отказался, молча покачав головой. Он продолжал смотреть на нее загадочным проницательным взглядом.
      Около стойки Грейс ожидал Бен.
      – Что у вас происходит?
      – Не знаю, – она подготовила заказ и повернулась к Бену. – Что-то случилось в ресторане, и они хотят, чтобы Ной помог.
      Бен задумался, нахмурившись.
      – Агата тонет. Не удивительно, хотя я думал, что она дольше продержится.
      – Ресторан очень изменился, его атмосфера сейчас соответствует ценностям Ноя. С течением времени он многое изменил, но Агата не поняла этого. Видимо, она пытается вести дела в ресторане как всегда, расчищая путь бульдозером и требуя неукоснительного повиновения. Там это уже не сработает.
      Бен криво усмехнулся.
      – И это все?
      Краснея, Грейс пожала плечами.
      – Я не стала разбираться в тонкостях. Просто они по-разному подходят к делу.
      – С тех пор как ушел Ной, не прошло и двух недель.
      – Но он все время следил за тем, что там происходит. Без постоянного надзора все развалится. Мне жаль твою бабушку.
      Бен фыркнул.
      – Она сама создает себе проблемы.
      – Не нарочно. Она руководствовалась своей гордостью всю жизнь, и ей везло. Лично я считаю, что это вы с Ноем должны переубедить ее.
      Бен удивился таким солвам. Грейс взяла поднос и отошла, предоставив Бену подумать. Она не собиралась с ним спорить. Он лишь хотела, чтобы Ной и Бен подумали, как помириться с Агатой. Подойдя к столику, она услышала голос Ноя.
      – Я думаю, вы должны написать все это и представить Агате. Когда она поймет, что это не просто мелкие проблемы, ей всерьез придется обратить на них внимание.
      – Я пытался, – Андрей взял скотч и сделал большой глоток. – Спасибо, Грейс.
      Потягивая вино, Бентон подтвердил:
      – И это не принесло никакой пользы, – он взглянул на Ноя. – Она дала нам понять, что ты должен скоро вернуться.
      – Это невозможно, – сказал Ной, едва сдерживаясь.
      Энрике Делбторро развалился на стуле, у него был наглый и скучающий вид. Воротник его черной шелковой рубашки был расстегнут, открывая поросшую курчавыми волосами грудь и три серебряных цепочки.
      – Твоя бабушка считает, что скоро все пойдет по-старому, – произнес он.
      Ной проигнорировал его слова, потому что Делбторро явно намекал и на Клару, а Андрей сказал:
      – Прекрати, Делбторро!
      Энрике настойчиво спросил:
      – Это правда, что ты вернешься?
      Было ясно, что Энрике спрашивал не только о ресторане. Несмотря на то, что Ной постоянно повторял о разрыве с Кларой, Грейс все равно ожидала его ответа, затаив дыхание.
      – Моя бабушка не теряет надежды, – сказал Ной.
      Грейс повернулась, чтобы уйти, и заметила, как Энрике готов броситься на Ноя. У нее возникли сильные подозрения в искренности слов Делбторро. Зачем он сюда пришел? Чтобы позлить Клару, которую Грейс жалела. Честно говоря, ее родители были бы очень рады, если бы Ной женится на Кларе. Но разве Клара в таком случае могла быть счастлива? А Энрике слыл отъявленным бабником, и любить его было нелегко.
      Грейс помахала Бену и поспешила в заднюю комнату. Ей нужен был перерыв, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Посетители расходились, и Бен был занят подсчетом дневной выручки.
      Грейс кинула мелочь в автомат и обессилено опустилась за круглый стол. Вытянула ноги и положила их на стул с другой стороны стола. Она едва успела пригубить прохладительный напиток, как дверь открылась, и в комнату вошел Энрике. Он увидел Грейс и медленно улыбнулся.
      – Энрике! Эта комната только для персонала, – затем ей в голову пришла новая мысль. – Ты искал туалет?
      Его дерзкий взгляд не давал ей покоя еще в зале. Он дернул плечами и прошел в комнату.
      – Я сказал приятелям, что пошел в туалет, а на самом деле я искал тебя.
      Грейс опустила ноги на пол и выпрямилась.
      – Зачем?
      – Necesito sentir tu piel contra la mia.
      Грейс нахмурилась. Ее испанский после колледжа был не очень хорош, но смысл фразы она поняла. «Я хочу почувствовать твою кожу на своей». Она погрозила Делбторро кулаком.
      – Не нарывайся на неприятности.
      – У меня кое-что есть в подарок для тебя.
      Его темные брови поднялись, и он восхищенно посмотрел на нее.
      Она ответила по-испански:
      – Я тебе уже ответила. За тебя здесь никто не заступится.
      – Ты знаешь испанский?
      – Не так хорошо, чтобы разговаривать на нем, но понять я тебя могу.
      – Тем лучше!
      Он обошел стол и встал около нее. Грейс подскочила со стула. Ей не хотелось, чтобы Энрике возвышался над ней.
      Он коснулся ее щеки и пробормотал:
      – Si tu fueras un postre, saborearia cada bocado, especialmente la crema azotada.
      Грейс отвела его руку.
      – Да как ты смеешь! Я не десерт и на мне нет никаких взбитых сливок!
      Он хитро посмотрел на нее, взглядом лаская ее тело.
      – Но я думаю, что ты очень сладкая, si?
      «Наверное, Ной все-таки был прав», – подумала Грейс. Она не знала, как справиться с действительно навязчивым мужчиной. Она была так смущена, что ей хотелось провалиться под землю. И до такой степени разозлилась, что готова была ударить Делбторро стулом по голове. Энрике попытался ее обнять. Грейс отступила назад, споткнулась и упала на стул. У нее в голове пронеслась мысль, что ей повезло, и она упала не на пол и не на руки Делбторро.
      Энрике наклонился к ней и прошептал:
      – Tu tienes un cuerpo de un Diosa.
      Это уже было слишком. Грейс оттолкнула его:
      – Ты осел, богини не бывают толстыми!
      – Я же предупреждал, чтобы ты так не говорила, – раздался голос Ноя, стоявшего в дверях.
      Грейс закрыла рот ладонью. Энрике отодвинулся от нее. Тон, с которым Ной говорил, и его поза казались спокойно-небрежными. Человек, не знавший его, не увидел бы сейчас в нем никакой угрозы. Но Грейс его знала, и она заметила напрягшиеся мышцы на его руках. Ноги Ноя были расположены так, словно в любой момент он был готов нанести удар. Глаза его сверкали синим пламенем.
      – Ной, – сдавленно произнесла Грейс. Она подскочила и встала между мужчинами. – Что бы ты ни собирался сейчас делать, лучше даже и не думай об этом.
      Он метнул взгляд в ее сторону и улыбнулся, только ничего смешного в его кривой усмешке не было.
      – Не в этот раз.
      Грейс почувствовала, как холод ледяной струйкой пробежал по ее спине.
      – Черт возьми, Ной, я не хочу, чтобы ты устраивал разборки на моей работе.
      В этот момент мимо Ноя, стоявшего в дверях, в комнату протиснулся Бен.
      – Грейс, я хозяин этого заведения, и лично я не прочь посмотреть, как Ной его отшлепает.
      – Бен! – возмутилась Грейс.
      Бен улыбнулся, взял ее за руку, чтобы увести из комнаты. Но прежде чем ее успели остановить, Грейс бросилась Ною на грудь и обвила его шею руками.
      – Ной пожалуйста, он ничего не сделал!
      Харпер попытался высвободиться, но не хотел сделать ей больно.
      – Грейс, мужчины должны отвечать за свои слова.
      – Нет, нет! – воскликнула Грейс.
      – Отойди, Грейс.
      – Нет, – она уткнулась лицом в его шею.
      – Я всего лишь стукну его пару раз, – увещевал ее Ной, пытаясь освободиться.
      Дженкинс лишь крепче обняла своего любимого.
      – Нет и нет! Ты никого не будешь бить, забудь об этом!
      Ной сдался со вздохом, больше напоминавшим рычание. Он подошел к Энрике. Грейс пыталась остановить его. Одной рукой он обнял Грейс, не столько пытаясь освободиться от ее рук, сколько защищая ее, а другой схватил Энрике за воротник. Судя по тому, как напряглись мышцы Ноя, Грейс поняла, что он поднял Энрике за воротник. Затем она услышала глухой звук удара тела о стену.
      – Я повторять не буду, Делбторро, – голос Ноя звучал низко и так четко, что Грейс вздрогнула. – Тронешь ее хоть раз или хотя бы посмотришь на нее снова, я убью тебя.
      Грейс была разочарована. Теперь каждый дурак в ресторане Агаты будет знать об их взаимоотношениях.
      К удивлению Грейс, Энрике не бросился наутек.
      – Ты же не защищал в свое время Клару, – упрекнул он.
      – Нет, и не собирался, – Ной снова прижал Энрике в стене. Он начал кое о чем догадываться. – Но не надейся, что тебе удастся обмануть меня. Ты хотел Клару, ты ее получил. Вот и довольствуйся этим, а если ты снова подойдешь к Грейс, я тебя убью.
      Грейс чувствовала, что еще мгновение – и драки не избежать, поэтому она еще крепче вцепилась в Ноя.
      – А если я не довольствуюсь? – спросил Энрике, откинув за спину черные волосы.
      От удивления Грейс разняла руки, чтобы повернуться и сказать Энрике, что она о нем думает.
      – Энрике, ты с ума сошел?!
      – Это не я сошел с ума, а ты!
      – Еще слово, и я набью тебе морду, – предупредил Ной.
      В этот момент в коридоре раздались шаги, и все посмотрели в сторону коридора. Бен был удивлен так, что забыл закрыть рот. У всех одновременно вырвался возглас удивления, потому что в комнату вошла Клара.
      При виде Энрике Делбторро ее большие голубые глаза наполнились слезами, а губы задрожали. Ной отпустил Энрике и обнял Грейс за талию. Его рука была нежнее бархата. Ной наклонился и поцеловал Грейс в щеку. Подобная демонстрация нежности не ускользнула от Клары. Она сделала надменное лицо. Грейс испытала сочувствие к сопернице. Один Энрике Делбторро смотрел на Клару с таким видом, словно из воздуха материализовался дьявол.
      – Mi amor…
      В течение нескольких мгновений Грейс была уверена, что Клара упадет в обморок. Однако Клара улыбнулась ей самой очаровательной улыбкой.
      – Ты… ты сукин сын!
      – Клара… – смущенно произнес Энрике. – Это совсем не то, что ты думаешь. Мы просто поспорили.
      – Да, и тебе набили морду.
      – Ну положим, еще не набили.
      – Но могли, – рассмеялся Бен, который вовсе не хотел лишнего шума.
      – Я подозревала тебя в неверности, но волочиться за Грейс. Хм… – она окинула Грейс презрительным взглядом.
      – Клара, ты лучше расскажи, что ты моя любовница.
      – Какая по счету? – холодно спросила Клара.
      Энрике Делбторро расплылся в самодовольной ухмылке.
      – Не будем усложнять жизнь. Вся жизнь – игра!
      – Наши игры с тобой закончились!
      – Побежишь к Полю?!
      Клара вспыхнула. Она оберегала свою тайну.
      – Идиот! – крикнула Клара и выскочила из комнаты.
      Бен с отвращением посмотрел на Энрике. Ной лишь нахмурился, а Грейс высвободилась из его объятий.
      – Ты болван, Энрике! – воскликнула она.
      Не раздумывая, она подскочила к Энрике и ударила его прямо в нос. Тот взвыл. Ной уставился на девушку и удивленно произнес:
      – Грейс! Ты, оказывается, шалунья.
      Бен покатывался со смеху. Тряся ушибленной рукой, Грейс сказала:
      – Бен, ты можешь тоже приложиться, если хочешь. Этот подонок заслужил.
      Видя такой оборот дела, Энрике схватился за окровавленный нос и устремился вон из комнаты, не обращая ни на кого внимания и зовя Клару.
      Бен нахмурил брови.
      – Слава Богу, что ей хватило ума уйти через кухню, а то бы это шоу могло посоперничать с выступлениями Энрике в ресторане.
      Грейс повернулась к Бену, разъяренная его очевидным равнодушием. Он поднял руки вверх.
      – Только не бей меня, о прекрасный боксер!
      Грейс все-таки хотела его ударить, но у нее слишком болела рука.
      Бен засмеялся:
      – Черт, у меня такое впечатление, словно я смотрю мыльную оперу. Или, может, я сплю?
      Ной ткнул его в бок и попытался снова обнять Грейс.
      – Дай мне руку. Болит? – заботливо спросил он.