Если же мы поощрим развитие в них природных агрессивных качеств, которые, однако, будет иметь уже иной вектор, — не против самих себя, а против Амплитура, — в этом случае мы сможем достичь великих побед! Не забывайте, капитан, о том, что на карту поставлено независимое будущее многих разумных рас. В том числе, кстати, и землян. Узор выживет только в том случае, если использует все возможные средства к спасению. Агрессивность землян, их боевой потенциал — одно из таких средств. Впоследствии, — уже после победы над Амплитуром и его Назначением, — нежелательные наклонности землян можно будет как-то погасить. Тогда нам некуда будет спешить, и мы оставим их в покое, давая тем самым возможность достичь уровня цивилизованности, достаточного для принятия в союз Узора. Но поймите же: сейчас мы должны в первую очередь заботиться о спасении Узора. Иначе потом землянам некуда будет входить.

Гнев Кальдака, вызванный явной несправедливостью, стал уже угасать.

— Все это уже решено?

Яруселка обратила на него сочувственный взгляд.

— Увы, тут решения принимаем не мы. Но я слышала, что даже в Совете этот проект шел с диким скрипом.

— В Ученом Совете, — уточнил руководитель проекта. — Генеральный Совет еще даже не знает о существовании землян. Кальдак устало махнул рукой и вновь опустился на песок.

— Они что, действительно уже участвовали в настоящих сражениях? — глухо спросил он.

Руководитель проекта энергично почесала себе бок своими острыми когтями.

— На Васарихе. Это был тщательно продуманный тест и, к тому же, почти безопасный. Иным способом нужных результатов получить было невозможно. Допущены были только молодые и крепкие добровольцы. Впрочем, пожилые земляне во взаимодействии с нашими давали своим соплеменникам очень ценные советы, основанные на большом личном опыте.

Вооруженные силы народов Назначения состоят в основном из криголитов и небольшого числа т'ретури, которых придали для обеспечения первым материально-технического снабжения и организации тыла. Ну и конечно, сами жители Васариха. Некоторые из них уже прошли обработку в центрах Амплитура и готовы были идти во имя Назначения на все, в том числе на убийства своих же соотечественников. Нация, одним словом, расколота...

— Ну и что случилось? — спросил ее Кальдак, питаясь вернуть к главной темп.

Руководитель проекта сделала продолжительную паузу, как бы обдумывая предстоящий ответ.

— Вооруженная борьба преображает этих земных существ до такой степени, что перестаешь их узнавать. Они рвутся на поле боя, как к наркотику. Их эндокринная и нервная системы работают совершенно по другому. А то обстоятельство, что впервые за всю их историю они имеют возможность воевать с представителями иных цивилизаций, похоже, только еще больше разжигало их.

Васарих — довольно небольшой театр военных действий, но в том секторе, который достался землянам, их удар принес войскам амплитуров немедленное и полное уничтожение. Этот успех вскружил головы им, но — главное! — вдохновил тех массудов, которые были приставлены к землянам для опеки, на случай возникновения непредвиденных осложнений.

— Они бились плечом к плечу с массудами? — спросил Кальдак.

— Да, — ответила за гивистама Яруселка, кладя руку своему другу на плечо. — Я сама была тому свидетельницей. Он остро взглянул на нее.

— Ты участвовала?! Но до сих пор ты молчала об э...

— Не хотела тебя беспокоить. А почему бы мне было и не поучаствовать?

Я подготовлена не хуже любого другого массуда и к тому же была участницей первого контакта с землянами в лице Уилла Дьюлака. У меня был больший опыт общения с этой расой, чем у любого другого массуда. Руководитель проекта говорит правду. Эта правда неудобна для слуха, может, даже невероятна, но это правда. — Гивистам была рада, что за нее наконец вступились и она обратила на Яруселку поощрительный взгляд, а та продолжала:

— Когда эти существа вступают в бой, создается такое впечатление, что они переключаются на какой-то другой уровень сознания. Они полностью преображаются.

— Они дерутся, как машины, — проговорила пожилая гивистам. Она подбирала слова для того, чтобы четче передать переживаемые чувства капитану. — Нет, нельзя, пожалуй, сказать, что они бесконтрольны, но их состояние резко отличается от состояния наших воинов. Решение воевать они принимают не осознанно, а на инстинктивном уровне. Не знаю, надо обратиться к биопсихологам. Возможно, тут все дело в каком-то гене... Словом, ни одна зрелая раса не будет вести себя таким образом, окажись она на поле боя. Все заставляют себя воевать. При этом переступают через какие-то внутренние преграды. Это можно сказать даже о массудах. Этим же существам не надо заставлять себя. Они идут в бой легко и свободно. Ничто не сдерживает их. — Лицо гивистама, обычно такое неподвижное, все исказилось сильными чувствами. — Хуже того! Нам пришлось применить силу, чтобы вернуть их с поля сражения! Они хотели, чтобы мы оставили их в покое! Они хотели воевать дальше! И...

— Это абсурдно, — прервал ее Кальдак. — Никто не станет воевать, когда можно отойти в сторону без жертв.

— Сразу видно, что вы не видели землян в бою. Это зрелище еще поразительнее, чем вы можете себе представить. Самых молодых из них пришлось успокаивать медикаментами. Они рвались драться.

— И подобные наклонности Узор собирается поощрять?! — Кальдак швырнул в воду ракушку. — Ну, хорошо, а вся проведенная здесь работа ничего не стоит? Как насчет наших выводов о спокойствии и миролюбии землян? Как насчет того, что они стоят на ближайших подступах к истинной цивилизованности.

— Первая забота должна быть о сохранении и спасении нашей, уже состоявшейся цивилизации. Ведь я же говорю: никого из землян не заставляли воевать. Все пошли добровольно. С воодушевлением!

— Потому что никто не показал им альтернативы. Потому что никто не открыл им двойственности их натуры. Они сами не знают себя. Так надо же объяснять, показывать! — резко возразил Кальдак. Руководитель проекта сменила тон. Теперь ее голос звучал прохладно, как будто она давала этим понять, что уже устала обсуждать решенный вопрос.

— Перед нами немного другая задача, капитан. Удивлена, как вы могли так поддаться влиянию этого Уилла Дьюлака.

— При чем здесь Уилл?!

Уже не в первый раз Кальдак испытал сильное желание ударить гивистама. С'ваны умели спорить легко, с юмором, они были обезоруживающе убедительны. Гивистамы же становились во время споров невыносимыми. Атмосфера вокруг них постоянно накалялась. Импульсивным, раздражительным массудам с ними было труднее всего.

Кальдак подавил в себе агрессивное желание и до боли стиснул кулачки.

— Я командир солдат-массудов, начальник экспедиции Узора. У нас есть общий враг и мы боремся против него вместе. Для землян Амплитур не является врагом. Это обстоятельство нельзя сбрасывать со счетов.

— У десятерых землян враг уже существует, — заметила руководитель проекта.

— Десять индивидуумов не представляют собой репрезентативную выборку!

Пожилая гивистам сделала согласительный жест.

— Вот поэтому мы вернулись не просто так, а с необходимым оборудованием и снаряжением. Необходимым для расширения нашей базы на поверхности планеты.

— Для расширения?!.. Но если Совет уже принял решение...

— Только Ученый Совет, — поправила его руководитель проекта. — И не думайте, капитан, что вас одного смущает моральная сторона этого дела. Совету нужна добавочная информация, новые исследования. По причинам, которые мне предпочли не сообщать, они решили пока повременить с официальным запросом к лидерам этой планеты о помощи в войне. Возможно, тут все дело в свойственной землянам подозрительности, которая может повлечь за собой нежелательные последствия.

— Чего же тогда от нас просят?

Кальдак был сбит с толку. Ровно год назад он приземлился на этой планете, будучи уверенным в своем мнении. Общение с землянином Уиллом Дьюлаком и проведенные исследования заставили его серьезно пересмотреть прежнюю точку зрения. Теперь от него требуют результатов, которые войдут в противоречие с занятой им позицией. Совет не согласен с выводами командира экспедиции, что ж, это бывает. Но что же им все-таки надо от этого мира? И от него самого?

Яруселка подошла к нему вплотную, и ее близость подействовала на него успокаивающе.

— Я знаю, тебе сейчас трудно. Но мы должны верить в мудрость начальства.

— Начальство не было на планете Земля! Оно не видело землян! А я вот уже год наблюдаю их в естественной среде.

— А кто сказал, что эта среда для них естественна? — насмешливо осведомилась руководитель проекта. К ней снова вернулась уверенность. — В этом глупом мире нет ничего естественного! Возможно, эта их естественная среда лежит где-то совсем в другом конце Галактики.

— Разве мы имеем право, — упрямо продолжал возражать Кальдак, — так грубо и прямо вмешиваться в жизнь этого народа?

— Этот вопрос стоит передать философам, — расслабленно и спокойно парировала гивистам. — А военным он неинтересен. У военных другие заботы. Высший военный Совет состоял в основном из массудов и с'ванов.

Кальдак глянул на свою подругу.

— Что обо всем этом думает наше непосредственное военное руководство?

Она ответила, не колеблясь. При этом бакенбарды у нее взволновано трепыхались.

— Там понимают некоторые нравственные осложнения, возникшие с этим проектом, однако полагают, что вовлечение землян в конфликт в качестве союзников Узора будет отвечать самым насущным интересам как Узора, так и их самих. Военные полагают, что землянам удастся взять на себя часть тяжкого ратного бремени, которое до сих пор выдерживали на своих плечах только массуды и чиринальдо.

— У чиринальдо нет плеч! — угрюмо бросил Кальдак. Кончики его острых ушей ходили ходуном. — Какие бы личные оговорки я не имел, как командир я обязан подчиняться приказам и воле Совета.

Руководитель проекта попыталась уменьшить его тревогу:

— Ничего, капитан. Все мы на службе, и у всех нас есть что-то личное, что не должно мешать делу.

— Я не стану, — резко заявил Кальдак больше для самого себя, чем для руководителя проекта и своей подруги, — не стану делать того, что идет вразрез с моими нравственными принципами.

— Но никто и не просит от вас таких жертв!

— Тогда что здесь хочет сделать Совет? Как мы можем сделать людей нашими союзниками, не обратившись к ним с официальной просьбой?

— Есть один способ, — сказала руководитель проекта и обратила выразительный взгляд на подругу командира.

— В поведении этих десяти индивидуумов, — начала объяснять та, — довольно часто были замечены те же противоречия, с которыми мы столкнулись на начальной стадии исследований этой планеты. Еще нужно доказать, что их военный энтузиазм является чем-то постоянным. Если вдруг крупная армия землян в середине сражения потеряет вкус к борьбе, это может обернуться для нас катастрофой. Поэтому и решено продолжить исследования и задействовать все новых и новых представителей этой расы. — Она слегка ущипнула его за бакенбарды. Он отпихнул ее, но — любя. — Обычно мы действительно обращаемся к лидерам народа с официальной просьбой, но здесь обычные установки не работают. У этой расы нет единой столицы, нет единого управляющего центра, с которым можно было бы связаться. Поскольку земляне существуют в фрагментарном обществе, мы станем контактировать с отдельными его фрагментами. На индивидуальной основе. Не тревожа и не задействуя сразу всю нацию. Такого раньше в нашей практике не было, но это необычный мир. Здесь многое приходится делать впервые.

Кальдак обратил на нее взгляд сузившихся глаз.

— Значит, мы станем продолжать изучение, наблюдение, анализ, одновременно вербуя землян на свою военную службу на индивидуальной основе? Почему вы решили, что земляне согласятся воевать за нас?

Заговорила руководитель проекта:

— Некоторые, преодолев свою незрелость, поднимутся до понимания справедливой сути этой войны. Другие станут воевать хотя бы потому, что землянам это, как показал опыт, доставляет удовольствие.

— Это безумие... — пробормотал Кальдак.

— В таком случае это полезное для нас безумие. К тому же многие земляне станут воевать в обмен на тот желтый металл, который мы дали первой десятке.

На Кальдака сразу навалилось столько всего... Впору было потерять голову. Но подруга была рядом и подтверждала все, о чем говорила несносная гивистам.

— Вы хотите сказать, что они выразят свое желание деградировать, как разумные, и подвергнуть свои жизни смертельному риску ради такой чепухи, как...

— Вам кажется это невероятным, немыслимым, но не забывайте, что этому народу еще далеко до цивилизованной зрелости. Отклонения от нормы являются правилом на этой планете. Они отмечены в самих людях, в их биологии, окружающей среде и даже геологии. Если вы пообещаете землянину достаточно этого желтого металла, он, похоже, сделает все, что угодно. Насколько распространен этот феномен в их обществе — еще вопрос, который необходимо тщательно изучать. Основываясь на выводах, полученных в результате изучения тех десяти землян, мы можем с большой степенью уверенности высказать такое мнение: этот феномен довольно распространен на планете, однако не всеобъемлющ. Как вы совершенно правильно заметили: выборка оказалась не такой уж репрезентативной, чтобы на основе ее изучения делать выводы о земном обществе в целом.

Внезапно с моря подул свежий ветерок. Кальдак поморщился.

— Если они воюют не только по убеждениям, как мы можем быть в них уверенными?

— Мы не можем быть в них уверенными, — строго ответила руководитель проекта и деловито почесала пальцем в ухе. — Все, что мы можем делать на данном этапе — это использовать их с максимальной пользой и продолжать наблюдение за их активностью и реакцией. Они — воины по инстинкту. Заручиться поддержкой такой силы рискованно, но мы должны быть к этому готовы.

— Я все еще не убежден в ваших выводах.

— Поверь ей, — сказала Яруселка. — Потому что поверило верховное командование. У нас еще нет ответов на многие вопросы, но мы будем осуществлять вербовку. Такого раньше не бывало, но теперь будет прецедент. Раньше мы не открывали столь невероятных миров с таким необычным населением.

Кальдак молчал.

— До нас дошел рапорт об одном происшествии, — сказала она, ущипнув ею в щеку. — Трое землян, из которых двое были темнокожих и один светлый, взяв оружие, без приказа и разрешения вступили на территорию, контролируемую криголитами. Вопреки всем законам здравого смысла они напали с тыла на превосходящего их по силам противника и без всякой пощады уничтожили целый отряд криголитов! Поняв, что они прозевали врага, криголиты почти не сопротивлялись, полагая, что их не тронут. Да, массуды бы их не тронули. И чиринальдо не тронули бы. И вообще представители любых других зрелых цивилизованных рас их не тронули бы. Но перед ними оказались земляне, а у них иные законы войны.

Но не это самое удивительное. Самое удивительное, как отмечается в рапорте, заключается в том, что земляне остались довольны проведенной операцией.

— Эти существа, — сказала руководитель проекта, — как никто из разумных, не ценят свою личную безопасность.

— Значит, — пробормотал Кальдак, потрясенный услышанным, — им не дорога своя собственная жизнь?!

— Почему же? Дорога. Но в сражении их охватывает настоящая лихорадка.

Эндокринный баланс нарушается. Это делает их великолепными солдатами.

Однако вместе с тем они теряют над собой контроль. Практически полностью. Словно у них в мозгу происходит электрическое замыкание, в результате чего из стоя выходит логика, здравый смысл, спокойствие, рассудительность. Роль качеств, необходимых для ведения лихорадочного, ожесточенного боя, подчеркивается. Жаль, конечно, что мы заранее не снабдили их аппаратурой, которая бы засекала все нейрохимические изменения, которые происходили в их организмах в то время, когда они находились под огнем. Ну что ж, на ошибках учатся. В следующий раз все будет предусмотрено.

— Смелость, — задумчиво проговорил Кальдак. — Это полезная черта характера.

— Это нечто большее, чем просто смелость, — сказка ему Яруселка. — Скорее это состояние ближе к контролируемому. Амплитуры научились подавлять инстинкт самосохранения в союзнических расах. Они делают это средствами биоинженерии. Земляне же подавляют в себе этот инстинкт самостоятельно. Другим, воинственным инстинктом.

— Необходимо продолжить исследования, главным образом, по этому вопросу, — сказала руководитель проекта и глянула на спокойное море. — Я должна знать, повлияют ли внутренние оговорки личного характера каким-либо образом на долг, который обязывает вас выполнять приказы Совета? — спросила она. Типичная манера гивистамов: отсутствие такта, прямолинейность...

— Нет. Но наш друг Уилл Дьюлак не согласится со всем этим. Он по-прежнему будет разубеждать нас.

— Пускай разубеждает. Его сотрудничество весьма конструктивно. Как и его возражения и аргументы, которые он выдвигает в защиту своей точки зрения. Продолжение контактов с землянином, который уже хорошо знает нас, было бы полезным. Не порывайте с ним.

— Я — командир корабля!

— Совет просит вас остаться здесь и выполнять работу по руководству группой контакта.

Кальдак поджал губы и обнажил сероватые десны с острыми зубами.

— Я вынужден подчиниться, — процедил он шипяще и отмахнулся на этот раз уже серьезно от Яруселки, которая хотела погладить его рукой по плечу. Он был разгневан и одновременно растерян. И хотел, чтобы руководитель проекта поняла это.

Пожилая гивистам обратила на него пристальный взгляд своих ярких выпуклых глаз.

— Вы, надеюсь, обратили внимание на то, что кое в чем землянам удалось подняться высоко над средним технологическим уровнем.

— В области вооружений. Не беспокойтесь. С ними здесь ничего не должно случиться. Гораздо больше меня заботит мой корабль!

— Мы привезли вам более эффективные маскирующие средства, чем те, которые были у вас до сих пор. Это обеспечит безопасность вашей базы. И корабля тоже.

— Значит, я тревожился напрасно, — неохотно уступил Кальдак.

Итак, решения были приняты за его спиной. И хотя он с самого начала понимал, что так произойдет, сердце саднило. Впрочем, глупо терзаться неудовлетворенным тщеславием. Да и Совет по большому счету упрекнуть не в чем. Если хотя бы половина из того, о чем ему рассказали руководитель проекта и подруга, окажется правдой.

Реакция Уилла Дьюлака на решение Ученого Совета Узора не явилась для Кальдака неожиданностью. Капитан слушал протесты землянина и одновременно подмечал, как Уилл ожесточается в процессе спора, насколько более резкими становятся его реплики и жесты.

Они находились в одном из актовых залов, который был в качестве добавочного сооружения присоединен к базе. Строительство коммуникаций и помещений распространялось во все четыре стороны от центра базы, которым являлся челнок. Постройки уходили вглубь грунта лагуны и даже на окружающие острова. Многочисленные уровни соединялись между собой коридорами, помеченными указательными знаками: как пройти в исследовательский сектор, сектор связи, сектор экспериментов и тренировок. Суетящиеся вокруг рыбы и медлительные ракообразные и не подозревали о том, какая жизнь кипит со всех сторон.

Работы приостанавливались лишь тогда, когда в лагуну входила какая-нибудь яхта или рыбацкий баркас. На этих судах не было и следов даже самых простейших средств слежения и пеленгации, так что пришельцам не приходилось особенно беспокоиться. Когда лагуна вновь пустела, строительство возобновлялось. По ночам возле ничем не примечательного рифа приземлялись челноки, доставлявшие с экспедиционного корабля оборудование и специалистов.

Основную ответственность за исход разговор с землянином командир экспедиции возложил на Т'вара. С'ваны умели договариваться или убеждать, и этому их качеству всегда по-доброму завидовал Кальдак.

— Все это правда, — говорил Т'вар. — Вам придется принять нас независимо от того, нравится она вам или нет.

— Я не приму! Я не могу! — резко возразил Уилл и ударил раскрытой ладонью по пузырьку, который покачивался на высоком черенке и источал аромат розы. Пузырек с треском лопнул и по залу поплыла витиеватая ароматная дымка. — Я не знаю, что произошло с теми десятью в ваших владениях. Не могу себе объяснить их поведение... Может, это как-то связано с тем, что они были слишком далеко от дома. Одни среди пришельцев. Возможно, они решили, что у них нет другого выбора и нужно попытаться умилостивить гостеприимных хозяев. Показать им, что земляне умеют драться, если их заставить.

З'мам также присутствовал при этой беседе, он вернулся с землянами с Васариха.

— Никто никого не заставлял этого делать, Уилл Дьюлак. Когда им показали правду, они увидели мир в его истинном свете и изъявили горячую готовность помочь по мере своих сил.

— Значит, я не тех подбирал!

При прикосновении его ладони пузырьки лопались один за другим. Вскоре в зале смешалось невероятное количество различных ароматов, создав тем самым непередаваемый газовый коктейль.

— Я набирал тех людей, которым нечего было терять в этом предприятии, людей, из-за отсутствия которых никто не стал бы беспокоиться. Людей, которые свободно плыли по течению жизни. Я уже понял, что вы предложили им нечто, пробудившее в них уважение к самим себе.... Хотя я все-таки не могу в полной мере осознать, почему с ними произошла такая резкая перемена. Так или иначе, а это не были обычные люди. Я их набирал на необычное дело и полагаю... Сам факт того, что они согласились пойти со мной к вам, уже делает их нетипичными представителями человечества. Если бы вы занялись изучением более благополучной части нашего общества, той части, которая вкусила земного счастья, которая преуспевает, которая умеет ценить музыку и искусство... Если бы вы посмотрели на людей, которые любят свое дело, свою работу, себя, свои семьи и прочее, вы бы очень скоро поняли, что этим людям их покой и мирная жизнь на родной планете гораздо дороже участия в каком-то галактическом конфликте против цивилизации, которую они никогда и в глаза не видели.

— Возможно, все то, что вы нам тут рассказываете, окажется правдой, — успокаивающим тоном ответил Т'вар. — Но именно для того, чтобы проверить это, мы и задумали расширить базу и увеличить наше присутствие здесь.

— Насколько я понял, вашей главной задачей теперь является вербовка землян! — едко возразил Уилл. Резким движением он рассеял по залу сразу целую гроздь пузырьков. Послышалось шипение и сильный, но приятный запах.

— Да, мы надеемся на это, — признал Т'вар. — Но будут продолжаться и обычные исследования. Возможно, и мы наконец придем к твердому убеждению, что ваши тезисы верны и человечество не приспособлено для союзничества с нами. Но дайте время и позвольте нам работать. Согласитесь, если бы мы только верили вам на слово... Это был бы ненаучный подход. Если выяснится, что вы во всем правы, мы уничтожим базу или перевезем ее на корабль и улетим тихо и мирно, оставив вас в прежней изоляции, которую вы столь горячо отстаиваете.

Оба с'вана обменялись короткими взглядами. Их глаза сверкнули из-под густых волос на лице.

— Ваше участие в исследованиях ускорит получение того или иного результата. Уилл отвернулся в другую сторону.

— Я не стану заниматься вербовкой наемников.

— Никто вас и не просил об этом, — весело ответил З'мам.

Уилл обратил на него внимательный взгляд прищуренных глаз.

— Не хотите же вы сказать, что сами пойдете в город и откроете там мобилизационный пункт?

— Зачем нам это делать? Некоторые члены той группы, которая вернулась с экспедиционным кораблем с Васариха, вполне смогут выполнить эту работу. Тем более, что они горят желанием.

Уилл покачал головой.

— Ничего из этого не выйдет. Они недостаточно образованны, чтобы убедить хоть кого-нибудь пойти с ними.

— Боюсь, вы недооцениваете своих соотечественников. Возьмите пожилого землянина с забавным головным убором. Возьмите разноцветную пару, отыскавшую свое счастье среди звезд. Возьмите наших трех героев Васариха. Нам они кажутся вполне способными для этой миссии.

— Возможно...

Теперь Уилл ясно осознал, что для того, чтобы остановить это безумие, необходимо переубедить не администраторов Узора, а их ученых. Он просто не имел права сдаваться.

— Хорошо. Я буду помогать вам в ваших исследованиях. Но только потому, что продолжу доказывать вам мою точку зрения, которая не изменилась, несмотря ни на что.

— Мы вам очень благодарны за это...

— Не сомневаюсь в том, что вам удастся найти еще людей, которые пойдут с вами. Но эти люди — исключение из правил. Одиночки. Возможно супружеские пары. Наконец, вы можете купить тех, кто ничего не имеет. Но есть огромная пропасть между этим ничтожным меньшинством и остальным человечеством.

С'ваны закончили разговор, распрощались и покинули его. Композитор остался сидеть в зале, окруженный ароматными пузырьками, которые появлялись каждую секунду на месте тех, что лопнули. Он рассеянно играл с ними, едва прислушиваясь к звукам, раздававшимся в результате взрыва того или иного пузырька. Уилл размышлял. Сейчас надо чуть побольше заняться музыкой. Это поможет хоть как-то разрядиться. Новости, привезенные кораблем, тяжким грузом давили на сердце. У него не оставалось выбора. Он просто обязан был остаться. Чем чаще он станет встречаться с ними, тем больше возможностей предоставится переубедить их.

Если он откажется, они мало потеряют от этого. Просто начнут все сначала с другим посредником. Впрочем, теперь у них уже есть в распоряжении целых десять. Поначалу Уилл думал над возможностью довести информацию о пришельцах до сведения властей. Впрочем, позже он понял, что это был бы, мягко говоря, не самый лучший способ убедить их в том, что человечество является сугубо мирной расой. Уилл должен был полагаться на себя и на случай.

Задача, которая стояла перед ним, не выглядела такой уж невозможной.

В конце концов он был профессором, образованным, интеллигентным человеком. Так называемые вербовщики, которых собирались использовать пришельцы, состояли из старого пьяницы, невежественного рыбака и двух нищих подростков, подобранных им в свое время буквально с улицы. Остальные выглядели не лучше. Кому больше поверят: им или все-таки ему? Наконец, это был Белиз. Центральная Америка. Не самое удачное место вербовки головорезов для уничтожения полумифических амплитуров. Да, пришельцы, конечно, отыщут еще нескольких неприкаянных, которые выразят желание воевать за них, пойдут на все ради золота. Но эта готовность будет кратковременной и поверхностной. Скоро им наскучит экзотика звездных перелетов и особенно наскучит война. Врожденная тяга человека к миру и покою возобладает, и эти бедняги потребуют, чтобы их вернули домой. И тем самым продемонстрируют крайнюю ненадежность человечества как военного союзника пришельцев. Убедив по крайней мере самого себя, Уилл почувствовал облегчение.