— Мы тоже на это надеемся, — ответил Септембер.

— А теперь расскажите мне еще раз о ваших замечательных небесных кораблях и об их непостижимых механизмах. Я не понял с первого раза и, вероятно, не пойму и на этот раз, но попытка это сделать всегда похвальна.

Ужин завершился приятным ликером. Беседа продолжалась еще около часа.

Затем Колетта стала широко зевать, и Буджир признался, что ему нужно рано вставать на следующее утро, чтобы пронаблюдать за установкой нового бушприта. Приор объявил собрание закрытым.

Людей и транов проводили назад в их общую спальню. Этан шел рядом с

Септембером.

— Что ты думаешь о наших хозяевах? — спросил великан.

— А? Я думаю, что они в порядке. Быть может, немного суховаты и замкнуты, но в общем в порядке. Только на секунду, когда Гуннар упомянул, куда мы направляемся, и этот, как его там, уронил свою кружку…

— Подрен…

— Да, Подрен. Я подумал, что появилось что-то очень не дружелюбное в его лице. Но он это быстро скрыл, и я к тому же не такой уж психолог, чтобы разгадывать, что кроется за мимикой транов. С другой стороны, на приора это не произвело впечатление.

— Да, пожалуй… ведь то, что мы собираемся в это место, воспринимается, как поход в край духов, чертей и всякой нечисти, дружище.

Но галлюцинации можно объяснить выбросами газов, воздействующих на психику.

— Я тоже так думаю. Во всяком случае, у нас есть шанс выяснить это в скором времени.

Они достигли комнаты. Из очага в полу раздавался треск и подпрыгивали искры. Тепло достигало каждого уголка комнаты. Похоже, огонь горел здесь в течение всего ужина, на дне очага собрался толстый слой золы.

Этан пожелал всем спокойной ночи. Кровати не были ничем отделены друг от друга, но это никого не смутило, так как раздеваться на все еще холодном воздухе никто не собирался.

Этан забрался в постель. Гуннар и Септембер потушили лампы, горевшие на стенах. Этан бы им помог, но лампы висели ив высоте, удобной для трана, а это было для него высоковато.

На кроватях было меньше мехов и одеял, чем он привык на себя натягивать. Их хозяевам, конечно, было невдомек, что лишенные шерсти путники были гораздо чувствительнее к холоду, чем Гуннар, оруженосцы или

Эльфа. К тому же это не был замок Уоннома, где к ним относились как к знатным гостям.

Гуннар и оруженосцы заняли кровати, наиболее удаленные от огня. Эльфа настояла на том же. Как и старый Ээр-Меезах. С Этаном проблем не возникало. Он не собирался разыгрывать из себя стоика.

Устроившись у затухающего огня, он быстро погрузился в глубокий сон без сновидений.

Он проснулся, как ему показалось, минутой позже, но это было не так.

Его разбудил дикий шум в комнате. Огонь погас. Звезды на ночном небе и тлеющие угли давали достаточно света, чтобы увидеть происходящее.

Комната была полна борющимися, ругающимися, мечущимися фигурами.

Ярость и досаду выражали их крики. Он различил голоса Гуннара и

Септембера.

Половина комнаты, ближайшая к двери, была заполнена белесыми, бородатыми силуэтами. Пара мускулистых лап схватила его и потащила с кровати. Тяжело дыша он принялся отбиваться и повалился на колени.

Он рванулся назад. Его вес оказался больше, чем предполагал его противник, и это, видимо, испугало его. Объятия лап неожиданно ослабли, а их обладатель потерял равновесие.

Что-то ударило его в правое плечо, он наугад двинул рукой и ощутил бородатое лицо под своим кулаком.

Все еще отчаянно стараясь прогнать сонливость, он крепко столкнулся с огромной фигурой.

— Это я, дружище, это я! — Септембер сунул в руки Этану полено и обернулся, замахнувшись на неясный силуэт.

Народу в комнате становилось все больше. Братья тоже сражались дубинками, но, кажется, заботились о том, чтобы никого не убить. Очевидно, не из человеколюбивых побуждений.

Но благодаря этому, нападавшим было несколько сложнее, потому что у их противников не было такой сверхзадачи. В создавшейся давке стало трудно размахивать дубинкой.

— Сюда! — раздался крик из дальнего конца комнаты. Этан обернулся и узнал Буджира, перелезавшего через подоконник восточного окна. Этан парировал еще один удар, нанес ответный и услышал звук рухнувшего на деревянный пол тела.

Тогда он побежал к окну. Гуннар подсадил его. Мощные руки оруженосца подхватили его подмышки, и в следующую секунду он уже стоял с другой стороны окна под ясными звездами, на холодной крыше.

К счастью, ветер был не сильный. Темные монолитные формы возвышались на западе: шпили и колокольни монастыря. Эльфа и Сваксус уже были здесь. В следующую минуту он помог вылезти Ээр-Меезаху.

Этан уперся в стену под окном, и старый мудрец спустился вниз по нему, как по лестнице. Его дыхание было тяжело, а глаза блестели в темноте.

Звуки схватки, доносившиеся снизу, казались отдаленными и нереальными. Вскоре в окно друг за другом выпрыгнули Гуннар и Септембер. У последнего на левой ноге повис один из Братьев, и потребовались усилия обоих, чтобы стряхнуть настойчивого ученого вниз. Этан все еще был слишком ошеломлен, чтобы задавать вопросы. Он оглянулся вокруг и заметил, что их компания собралась еще далеко не полностью.

— Эй, а где… где же остальные? Миликен и…

— Наши миролюбивые хозяева схватили их, — прорычал в ответ Септембер.

— И я не думаю, что они сделали это с целью вовлечь его в какую-нибудь научную дискуссию. Они бы схватили нас всех, если бы Гуннар не поднялся подбросить дров в треклятый огонь. Таким образом, он был на ногах, когда они подло к нам подкрались.

— Но я не могу этого понять, — пробормотал рыцарь, он был так же ошеломлен, как Этан. — Для этого не было никаких причин. Они казались такими милыми и…

— Шизофреничными, — закончил Септембер. — Давайте обсудим это попозже.

Он присел и заглянул в комнату.

— Они ушли. И я чувствую, что скоро они будут здесь. Ведь они знают монастырь получше, чем мы. Нам известен только один путь вниз с этой каменной кучи. И хотя наши ученые друзья не слишком искушены в военной науке… учитывая спектакль, устроенный в комнате… все же рано или поздно наиболее светлые головы догадаются, что перекрыв лестницу, они запрут нас здесь, как в ловушке.

Затем последовал похожий на сон бег, перелезания через парапеты, стремительные броски с одной крыши на другую. Гуннар и Септембер взяли на себя роль проводников. Все должны были двигаться быстро и осторожно. Один неверный шаг в незнакомом месте мог привести к падению в пропасть.

Казалось, века прошли с тех пор, как Гуннар и Септембер отправились разведать обстановку у лестницы. Наконец они вернулись, знаками призывая хранить молчание.

— Мы находимся прямо над воротами, — прошептал Септембер. — Один единственный брат стоит на часах, и он, кажется, ни о чем не предупрежден.

Этан посмотрел мимо Септембера, не находя Гуннара.

Минуту спустя снизу раздался короткий, резкий свист. Они подбежали к краю здания. Септембер без промедления ухватился за парапет и спрыгнул вниз. Этан, не желая медлить, повторил его действия.

Приземлился он удачно, великан и Гуннар поймали его. Затем спустился

Сваксус и немедленно занял позицию у закрытой двери. Фонари горели с обоих сторон входа.

Легкий ветерок с жалобным плачем перелетел через пики и срывался в черную пропасть.

Старый Ээр-Меезах был осторожно препровожден к лестнице. Затем спрыгнула Эльфа. Буджир на секунду повис на краю стены, затем они все оказались в сборе.

Гуннар задержался на мгновение. Он подобрал зеленый посох лежавшего без чувств брата и снял с него его белую робу. Затем он осторожно снял со стены один фонарь.

Взяв его в одну лапу, он отвернул крышку, и плеснул горящим маслом на деревянную поверхность двери. Одно мгновение пламя заколебалось неровно, а затем взметнулось ярко.

— Это должно занять на некоторое время их рациональные умы, — пробормотал он усмехаясь.

Они побежали так быстро, как позволяла темнота, царившая вокруг. С

Ээр-Меезахом тоже приходилось считаться. До сих пор мудрец держался хорошо, но могло наступить время, когда тело, несмотря на силу духа, могло перестать его слушаться.

На хорошей скорости они устремились вниз по лестнице. Этан осторожно поглядывал через край. Бесконечная ледяная поверхность призрачно блестела в звездном свете.

Последний раз оглянувшись назад, они заметили яркое зарево от все еще пылавшей двери.

Этан заметно запыхался, достигнув последней ступеньки. Ээр-Меезах едва не падал. Они перенесли мудреца в укрытие за большой валун.

Буджир побежал к кораблю. Вернувшись, он задыхаясь, рассказал, что на борту «Сландескри» ходит слишком много транов, и у всех — белые бороды, длинные робы и зеленые посохи. Все маленькое собрание выругалось в один голос. На разных языках, но с одинаковым чувством.

— Они не так наивны, как я думал, — пробормотал Септембер. — Не видел ли ты кого-нибудь из наших людей там, Буджир?

— Ни одного члена команды. Они все должно быть схвачены и сидят под палубой.

— Это, видимо не было для ник очень трудно, — пробормотал великан.

— Один часовой, и тот ничего не подозревал.

— Но они же не могли одолеть всю команду, — недоверчиво сказал Этан.

— Во всяком случае, не с дубинками же.

— Ха! Я даже сомневаюсь, что им пришлось пускать их в код. Ну разве что против часового. Они потихоньку закрыли все люки, и теперь посматривают, как бы кто не вылез откуда-нибудь. Балавер и остальные еще, возможно, вообще ни о чем не догадываются. Сколько ты видел, Буджир?

— Восемь… может, девять. Но там, должно быть, больше, я просто не всех видел.

— Вряд ли. Не думаю, что они настолько сообразительны. — Септембер впал в задумчивость. — Та-ходинг и остальные не ждали их, а они не ждут нас.

Дурнад был первым, кто заметил маленькую группу, приближавшуюся к доку. Все шестеро неверных шли впереди с опущенными головами и руками связанными за спиной. Один из братьев следовал за ними сзади.

— Подойди-ка сюда, брат Тайдин.

Другая фигура в белой робе присоединилась к Дурнаду у трапа.

— Что, Дурнад… о! — этот тоже заметил приближавшуюся процессию. -

Что это значит?

— Привет тебе, Брат! — прокричал Дурнад. — Что случилось в Доме? Мы видели большой свет.

Ответ брата был тихий, но вразумительный.

— Все идет неплохо. Этих надо подержать на борту корабля до завтра.

— Это странно, брат, — сказал Тайдин, явно озадаченный. Группа взошла по трапу. — Я слышал, что все неверные, которые были приглашены, должны быть в большом куполе этой ночью. Почему ты скрываешь свое лицо? Тебя ранили эти дьяволы? — Тайдин неуверенно отступил назад.

— В планах произошли изменения, брат, — взревел Септембер, высвободив из-за спины руки, в которых было зажато по камню и накинулся на него.

— На помощь, братья! — закричал Дурнад. — Нас одурачили!

Как оказалось позже, на борту «Сландескри» оказалось девять членов

Братства, не считая Тайдина. Это было вполне терпимо.

Братья сражались яростно, словно безумные размахивали дубинками и посохами. Можно было подумать, что они бьются с самим дьяволом. Но куда им было до тренированных воинов. Не имея выгоды внезапного нападения и превосходящего количества, какое они имели в монастыре, они представляли просто мишень для таких как Буджир, Сваксус или Гуннар. Эльфа размахивала разбитым посохом не хуже, чем любой из них.

Этан, пользуясь своим удивительным весом, наскочил на двоих противников. В открытом бою это было бы рискованно, но на этот раз успех был на его стороне. Септембер запустил одного брата по палубе, и тут же, как цыпленка, подкинул другого.

Этан нагнулся и подобрал дубинку, оброненную одним из братьев. И когда другой брат замахнулся на него посохом, Этан уклонился и тупым концом дубинки ударил того ниже пояса.

Брат взвыл и сложился пополам, а Этан обернулся, чтобы встретить следующего противника.

Но следующего не оказалось.

— Что нам с ними делать, сэр? — спросил Сваксус, тяжело дыша. Лицо оруженосца выражало недоумение, но Этан не сомневался, что у него уже готово предложение.

— Связать их и спустить под палубу, — распорядился Гуннар. Вдруг он остановился. — Под палубу! — резко обернувшись, он в два скачка оказался у ближайшего люка.

Простое приспособление из гвоздя и петли было призвано держать люк закрытым. Гуннар вытащил гвоздь и освободил петлю. Крышка открылась.

На ник глядело взволнованное лицо капитана Та-ходинга. Он щурился на свет факелов.

— Мы слышали звуки борьбы наверху, — ворчал он, вылезая, на палубу, — мы надеялись, что это вы и наши друзья, сэр Гуннар.

Матросы и солдаты устремились на палубу. Они принялись связывать облаченные в белые робы фигуры. Некоторые братья пришли в себя. Их бывшие пленники, проведшие всю ночь взаперти, обращались с ними не очень-то осторожно.

— Мы были изумлены до крайности, но никто из нас не пострадал. — Ну теперь все в порядке.

— Нет, в порядке еще не все, — возразил Гуннар, пока оба трана направлялись к Этану и Септемберу. — Трое наших друзей остались в логове этих монстров.

Та-ходинг разразился проклятьями:

— Громы Трана! Тогда мы должны снарядить экспедицию! Осадить это дьявольское местечко со всех сторон и…

Септембер медленно покачал головой:

— Нет, мой добрый капитан. Это не годится.

— Сэр Сква прав, Та, — сказал Гуннар. — Эти там, наверху, вероятно, надеются, что мы были схвачены здесь их приспешниками, — упомянутые приспешники были тем временем бесцеремонно перетащены вниз. — Но несмотря на это, они все равно должны выставить охрану на лестнице. Если они этого не сделают, это будет означать, что у них мозги младенцев, но я не думаю, что это так. Несколько охранников смогут удерживать вход в монастырь против целой армии. И это, — продолжил он, обращаясь к Септемберу, — меня очень беспокоит, друг Сква. Как нам спасти наших спутников?

— Откровенно, Гуннар, я был слишком занят последний час, чтобы как следует об этом подумать. Сейчас сообразим…

— Мне кажется, нам надо найти какой-нибудь обходный путь, — нерешительно сказал Этан.

— Сэр Этан, — нетерпеливо напомнил Гуннар, — обходных путей нет. Все что есть, это один хорошо охраняемый вход. С одной его стороны обрыв, и с другой стороны перспектива, я бы сказал, не менее крутая.

— Я согласен, — сказал Септембер. — В любом случае группа должна быть немногочисленной. Чем больше людей, тем больше шума, — он обернулся к

Та-ходингу. — Капитан, есть ли на борту принадлежности для скалолазания.

Та-ходинг был явно озадачен, и тому были причины. Лазание по горам не было популярным среди его народа.

— Принадлежности для скалолазания? Ну… У нас есть веревки, конечно, но я не понимаю, что вы имеете в виду под словом «принадлежности».

— Ясно. Еще одна проблема, — проворчал Септембер. — Это моя ошибка. Я должен был предположить, что для вас это не более, чем пустой звук. Черт побери!

— Странные речи, — сказал Гуннар. — У тебя опять родилась какая-нибудь сомнительная идея, друг Сква?

— Что-то в этом роде, — несколько минут великан задумчиво глядел на доски палубы, затем он снова посмотрел на рыцаря. — Есть ли у нас на борту что-нибудь вроде крепких и прочных крюков?

— Крюков? — он пожал плечами, а затем вдруг просветлел. — Ну конечно!

У нас имеется набор прекрасных абордажных крюков, захваченных при последней атаке. Они должны быть в оружейной.

— Это было бы прекрасно.

— Сваксус! — крикнул Гуннар.

Оруженосец кивнул и исчез в люке.

— Что вы об этом думаете, дружище?

— Ну, в общем, — начал Этан, который следил за развитием разговора с видом птицы, наблюдавшей за приближением кобры, — я, видите ли, всегда побаивался высоты, и…

— Ерунда, приятель, ерунда! Это только вам кажется. Просто не смотрите вниз… проклятье, ночью взбираться будет несколько труднее, ну да ничего, справимся, правда?

— О, да, да.

Септембер оглядел всех собравшихся.

— Мы остановимся у последнего изгиба лестницы, но так, чтобы нас было не видно от входа в монастырь. Если нам повезет, то они все еще будут заняты пожаром, который устроил Гуннар и вряд ли будут ожидать, что кто-нибудь свалится им на голову. Я забью первый крюк…