Глава 4

Траус Алекса мчался по узким улочкам прочь от храма. Алекс выпустил поводья, ухитрился поймать их, но не пытался придержать птицу. Он немало поездил на них в колледже; как птицы, они, конечно, не могли стать анимулэ, но их использовали для облав и погонь, и любой анимист был обязан уметь работать с такими распространенными видами. Птица начала замедлять бег, Алекс свистнул, и траус снова набрал скорость. Они петляли по темным улицам, и на повороте Алекс не удержался на спине и повис на боку трауса, вцепившись в потник и крыло. Это лишило трауса равновесия, и он, брыкаясь, закружился на месте и лягнул Алекса. К счастью, пинок пришелся не сзади (это распотрошило бы юношу) и не спереди (это переломало бы ему кости); Алекс слетел на землю, отделавшись порванной рубахой. Он с силой ударился о булыжники и нырнул в лабиринт переулков, а траус убежал в другую сторону.

Неподалеку послышались голоса, но в конце переулка оказался только одинокий нищий-грыз, с удивлением и подозрением глядевший на внезапное появление Алекса.

- Подай бедняку немножко объедков, господин, - заныл он на торге, вспомнив свою роль, и протянул руку.

Черная шерсть была редкой и грязной, одежду заменял мешок, перетянутый на поясе веревкой и с дырками для рук и хвоста.

- У меня ничего нет, приятель, - извинился Алекс, вставая и неловко припадая на одну ногу. - Ты же видел мое элегантное прибытие.

- Да уж, да уж, - проворчал грыз, снова приседая на корточки. - Жизнь - суровая штука, что есть, то есть.

- Мне надо найти врача, - сказал Алекс, доковыляв туда, где он мог прислониться к стене рядом с грызом.

- Не знаю. - Грыз бросил на него подозрительный взгляд. - Голоден. Трудно думать.

Алекс вздохнул и заковылял по переулку, придерживаясь за стену. Грыз осторожно пошел следом.

- Может быть, ты знаешь врача, господин? - осторожно спросил он. - Возможно, он поможет тому, кто поможет тебе?

- К сожалению, не знаю, - пробормотал Алекс, слишком уставший, чтобы врать.

Даже говорить было трудно, и Алекс закашлялся, отплевываясь и хрипло дыша.

берегись!

Алекс не видел движения, но почувствовал, как руки грыза схватили его за больную ногу и дернули, а тяжелый удар свистнул мимо уха и обрушился на голову сбоку. Он упал, вскрикнув от боли и удивления; мир взорвался звездами.

Черный грыз оскалил острые зубы, а коричневая с белым самка, наверное, поджидавшая в засаде, занесла короткую дубинку для второго удара. Они визгливо переругивались по-грызски, слишком быстро, чтобы можно было разобрать хоть слово.

гнев забота защищать!

Пылинка взлетела ему на голову и тоже запищала - без слов, но явно с вызовом. Грызы застыли от изумления. Они смотрели на нее, ощетинившуюся и дрожащую от страха и ярости, потом переглянулись, стуча зубами и попискивая. Самка ударила самца по носу, самец взвизгнул, отскочил и начал нервно приглаживать шерсть.

Самка что-то провизжала по-грызски, и грыз, моргнув, обратился не к Алексу, а к серому комочку у него на голове:

- Прости, пожалуйста! - Потом всмотрелся в Алекса, который пытался сосредоточить на нем взгляд. - Прости, господин, мы не знали, что с тобой мукчи , прости, пожалуйста…

- Мы помогать! - добавила самка на ломаном торге, пряча дубинку среди лохмотьев.

- Врач, - проговорил Алекс.

В голове звенело.

Они помогли ему встать под властным взглядом Пылинки, сидящей у Алекса на голове. Потом, поддерживая, повели по городу. Они держались проулков. На перекрестках Алекс замечал горожан-хуманов, спешащих по своим делам, но двое грызов держались в тени и тащили его с собой.

Они оказались перед черным ходом; воняло нечистотами от открытой сточной канавы и едкой химией. Самец быстро постучал в дверь, и оба грыза исчезли в темноте. Алекс привалился к стене, снова закашлявшись, а Пылинка спряталась под рубаху.

Дверь открылась, и показался хуман с седыми волосами, не вяжущимися с по-детски наивными голубыми глазами. Он посмотрел туда, где слышался топот ног бегущих грызов, потом перевел взгляд на Алекса. На нем был простой белый костюм, возможно, пижама, а в руке он (видимо, на всякий случай) сжимал что-то вроде тонкого посоха.

- А? Что? - спросил он. - Ты кто?

- Мне нужен врач, - прокашлял Алекс и повалился на пороге.

Мужчина, нахмурившись, посмотрел на него.

- Заметно. Керамки у тебя есть?

Вот опять это слово, подумал Алекс. Он покачал головой. Хуман - вероятно, это и был врач - вздохнул и прислонил посох к двери.

- Так я и думал. Послушай, до храма Эскулы всего дюжина кварталов. Если не можешь идти, я доведу тебя. Они занимаются благотворительностью…

- Нет, никаких храмов. Мне должен помочь ты. Ты. Мне нужны антибиотики. Лучше всего, пожалуй, микано синий, если у тебя есть, и десять риллов эфедры хвойника большого, эйкалипт, арника…

Алекс застонал, пытаясь встать. Пылинка нервно завертелась под рубахой, но он мысленно предостерег ее. После злоключений со жрецами он опасался выдать себя снова.

- Я не могу… - начал было врач, потом на лице его появилось озадаченное выражение. - И вообще, почему ты сам себе назначаешь лекарства? Где ты… не важно, это не мое дело. Послушай, нет денег - нет лекарств. Понимаешь?

Алекс захрипел и, выпрямившись во весь рост, пристально посмотрел на врача. Стараясь говорить как можно отчетливее, он произнес:

- Сим взываю к твоему обету Хианакрита, аллопат. При напоминании о клятве, данной при окончании колледжа, врач угрюмо кивнул.

- Ладно-ладно. - Он снова вздохнул. - Знаю. Знаешь, я бы не колебался, не будь законы его светлости такими… Как бы то ни было, входи. Меня зовут Темит.

- Меня - Алекс.

Алекс радостно ввалился в едко пахнущее тепло маленькой комнаты с лавками у стен и рухнул на узкую койку в центре. Темит зажег пару ламп.

- Так какие у нас проблемы? - Врач оглядел его, словно не зная, с чего начать.

- Аспирационная пневмония от соленой воды, вывихнутая лодыжка, и меня ударили по голове. - Алекс поморщился при воспоминании.

- Ясно. И… - Темит умолк, потом медленно сказал: - Послушай, не хочу тебя пугать, но у тебя в рубахе что-то шевелится.

- О, это… это любимец. Ручная крыса, - быстро ответил Алекс и достал Пылинку, которая уселась у него на ладони.

Темит наклонился поближе, чтобы рассмотреть ее. Алекс воспользовался случаем бросить быстрый офирный взгляд ему в глаза и, не увидев там следов волшебства, позволил себе расслабиться.

- Они разносят болезни, ты же знаешь, - заметил Темит, отстраняясь. - Тебе надо избавиться от нее. Особенно здесь, особенно потому, что ты болен…

- Нет, с ней все в порядке, она ручная, - бормотал Алекс, прижимая ее к груди.

любовь

- Ну, по крайней мере позволь мне посадить ее в клетку и отнести в другую комнату, пока ты… - начал Темит, но Алекс замотал головой. - Ладно, но не вини меня, если она тебя укусит. Я держу крыс для исследований. Меня они всегда кусают.

Темит покачал головой, пошел к буфету, вытащил несколько бутылочек и, поставив их на стол перед Алексом, начал искать ложку. Алекс посмотрел на этикетки и решительно отодвинул одну склянку.

- Этого я не приму.

- Ладно, будь по-твоему, крутись себе всю ночь, - так же резко ответил Темит, подавая ему полную ложку порошка-антибиотика. - Насколько я понимаю, ты умеешь читать? И знаешь травную медицину…

Он выставил перед Алексом поднос с батареей пилюль и налил чашку воды.

- Да, - ответил Алекс, поднося ко рту ложку. - Я мог бы делать что-нибудь по дому или еще что, чтобы отработать…

Он осторожно попробовал порошок, узнал привкус плесени и проглотил лекарство.

- О, не беспокойся об этом. Мне всегда хотелось встретиться с анимистом, - радостно сказал Темит.

Алекс поперхнулся порошком, и Темиту пришлось похлопать его по спине.

- Что…

- Ну, крыса тоже сыграла свою роль, - признался Темит. - Плюс обращение к корпоративному обету. Плюс твои знания. Плюс отказ принимать успокоительное. Но конечно, главным образом это твое ожерелье.

- О… - Алекс в замешательстве коснулся глиняных четок.

- Не беспокойся. Как я сказал, мне всегда хотелось встретиться с одним из вас. Но как анимист попал сюда? Да еще так влип? - Темит подошел к бочке на другом конце комнаты и налил себе кружку темного пива, пока Алекс заканчивал принимать лекарства. - Я думал, ваш колледж лучше заботится о вас.

Обрадованный, что не надо больше лгать, и слишком усталый и больной, чтобы беспокоиться, Алекс кратко рассказал свою историю до высадки на берег.

- Ты, наверное, поднялся по утесам? Там ведь стража. - Темит хмуро покачал головой. - Странно, что ты жив.

- Они отвезли меня к жрецам. Жрецы и анимисты не ладят. Там я попал в переплет. - Алекс вздохнул и объяснил, что произошло.

- Итак, без гроша, больной и в бегах, - подытожил врач, глядя на него и задумчиво потирая подбородок. - Ну что же, сделаю, что смогу. Только не помри у меня в доме. - Он вздохнул и выпил еще пива. - Понимаешь, это меня беспокоит. Здесь, если врач убивает пациента или по крайней мере пациент умирает во время лечения… врача судят за убийство и могут казнить.

Он покачал головой.

- Это ужасно! - Алекс был потрясен. - Почему ты остаешься здесь?

- О, по разным причинам, знаешь ли. - Темит отвел взгляд. - Да и вообще, сейчас я в основном занимаюсь исследованиями. Медицина - просто способ оплачивать расходы. Знаешь, я когда-то хотел учиться на анимиста. Мне бы очень хотелось посетить ваш колледж, но, насколько я понимаю, вы не слишком-то одобряете туристов.

- Нет, - согласился Алекс. - Понимаешь, это влияние лимуров. Но я бы помог тебе, если бы смог.

Он не был уверен, что ему хочется стать объектом изучения, но, возможно, это было менее опасно, чем альтернатива вернуться на улицу больным и преследуемым.

- Возможно, мы могли бы помочь друг другу; жрецы недолюбливают оба наши колледжа, - устало сказал Темит. - В смысле, медицина, конечно, не так могущественна, как волшебство, но ничего другого я не умею. Всех моих знаний все равно мало… и всей жизни.

В этот миг из-под кровати незаметно выскользнуло крупное животное и обнюхало пришельца. Варан, на этот раз бурый, пустынный. Пылинка вскарабкалась по рубахе Алекса и спряталась в волосах. Алекс осторожно переставил ногу подальше от мелькающего длинного языка. Пылинка передала ему сильное впечатление пугающего мускусного запаха рептилии, хотя его собственный забитый нос ничего не чувствовал.

страх

- Ох ты! - Темит быстро наклонился и подхватил варана, прижав к груди, как большую, толстую сардельку. - Ты ведь, наверное, ненавидишь эти существа, да?

- Кого? Ящериц? - удивился Алекс. Врач кивнул. Алекс был потрясен. - Почему я должен ненавидеть ящериц? Они ведь тоже животные.

- Ну, они едят крыс, вроде твоей малышки. Вот почему я держу здесь варана. - Он приподнял ящерицу для выразительности. - Здесь, в Бельтасе, много проблем с дикими крысами. Это все из-за того, как построен город: множество старых подземных ходов, туннелей и тому подобного. Кошка, возможно, была бы лучше, но от них я чихаю, - объяснил Темит. - Но я полагал, что ты ненавидишь всех, кто ест крыс…

Алекс покачал головой:

- Какой смысл ненавидеть животных? Они ничего не делают по злобе; просто они… такие, какие есть. Ненавидеть животное за то, что оно делает, - все равно что сердиться на стул, о который ушиб палец ноги.

- Конечно, но ведь так обычно и бывает: мы сердимся на стулья и ненавидим животных, - заметил Темит, все еще держа варана, который теперь медленно перебирал лапами, желая, чтобы его отпустили. - Змей, например. - Темит передернулся. - Или акул.

- Я знаю… поверь, стоит только походить с крысой на плече, и чувства окружающих к некоторым животным очень скоро станут понятны. Но это не основание для ненависти.

- Ну, мне кажется, если кошка или, скажем, змея съела бы твою крысу, ты, возможно, возненавидел бы их, - предположил Темит.

Он снова приложился к пиву, но одной рукой по-прежнему придерживал ящерицу, зажав ее под мышкой, как сверток. Алекс бросил на него косой взгляд.

- Ну, вероятно, нет, потому что я умер бы, - сказал он. - Но даже если бы не умер… я бы рассердился и, возможно, испытал бы разные чувства, включая ненависть. Но все равно они были бы направлены неправильно: мне следовало бы возненавидеть себя за то, что позволил убить ее, но не кошку или другое существо за убийство. Это была бы моя вина, а не ее.

- Ты бы действительно умер, если бы умерла крыса? - ужаснулся Темит. - Я думал, это всего лишь миф. Как можно так рисковать?

Алекс пожал плечами:

- Перерезанное горло тоже убьет меня, а горло - мишень покрупнее Пылинки. Риск есть всегда.

Он не потрудился объяснить, что при должном обучении, с подходящим анимом, он бы знал способ разделения и не испытал бы смертоносного шока из-за смерти анимы. Но его снова охватил страх. Как вернуться и получить жизненно важную информацию? Пылинка проживет не очень долго: крысы долго не живут; дни его сочтены, если он ничего не придумает.

- Однако твоя яремная вена не бегает по полу сама по себе, - пробормотал Темит, отворачиваясь. - Мы просто закроем эту дверь, - сказал он, вынося варана из комнаты. - Мне бы очень хотелось просидеть всю ночь, выведывая тайны вашего колледжа, но я устал, время позднее, а, кроме того, ты болен и должен отдохнуть. Спокойной ночи! - добавил он, закрывая за собой дверь.

Алекс заполз под пахнущее антисептиками покрывало и медленно расслабился, пока под воздействием лекарств туман в голове не сменился простой усталостью. Пылинка свернулась у него под подбородком, и он уснул.

Время шло, и Алекс постепенно выздоравливал. Медленно прочищалась грудь, потихоньку проходили шишка на голове и боль в лодыжке. Он занимался с Пылинкой: учил ее не мочиться на него, привыкал к офирному зрению, которое она обеспечивала, и просто разговаривал и играл с ней. Иногда мелькала мысль, что, может быть, этого не следовало бы делать, что надо бы постараться сохранить некоторое отчуждение. Он был обязан до известной степени сдерживать процесс связывания - как необходимое условие обучения разделению по возвращении в колледж. Но сейчас это время казалось далеким, даже маловероятным. Он чувствовал, что вряд ли вообще доживет до этого, учитывая все опасности (да хотя бы начать с такой уязвимой анимы), без помощи и сотрудничества Пылинки.

Темит поручал ему кое-какую простую работу: толочь пестиком травы в ступке, писать этикетки, катать пилюли или отсчитывать их и заворачивать в клочки бумаги. Окрепнув, Алекс иногда располагался в алхимической лаборатории - лабиринте из стекла и керамики, где капля за каплей перегонялись снадобья; здесь он наблюдал за изменением цвета кипящих жидкостей или, сосредоточенно высунув язык, готовил микстуры, по капельке добавляя реагенты в раствор. Пациентов у Темита было немного; он принимал их у себя или посещал на дому. Уходя к больному или по делам, он ставил на двери знак отсутствия, чтобы Алексу не пришлось открывать дверь пришедшим посетителям. Многим пациентам просто нужны были новые порции лекарств для старых болезней; кое-кто приходил с переломами костей или ранами. Все серьезные случаи всегда отсылались в храм Эскулы, богини исцеления.

Волшебство способно исцелять. Многие проблемы решались при помощи зелий, талисманов или молитв. Случались и настоящие чудесные исцеления, если духи могли помочь больному напрямую. Конечно, тот, кто находится во власти бога, мог выдержать любую боль, показывать потрясающие результаты в спорте, а также творить более странные чудеса.

Кое-кто все же обращался к немногочисленным аллопатам и травникам. Их методы не всегда были столь же эффективны, как волшебство, но дела шли неплохо.

- Совсем неплохая жизнь, - сказал как-то Темит. - Больной думает: «Ну, что лучше: пойти с головной болью в храм, заплатить деньги и рискнуть разгневать бога, потревожив его из-за такой мелочи, или просто прикупить пару пилюль у аллопата на углу?» - Он пожал плечами. - Я счастлив, что что-то продал, пациент счастлив, потому что голова перестала болеть, бог счастлив, потому что ему не докучали, жрецы счастливы, потому что могут и дальше совершать свои обряды. И все довольны.

В свободное время Темит расспрашивал Алекса о крысах, их поведении и привычках - для своих исследований. Заинтересовавшись, Алекс узнал, что врач работает над проблемой опухолей, которые иногда поражают плоть. Такие опухоли часто развиваются у состарившихся крыс. В настоящее время единственным средством у хуманов и других рас считается операция… но даже потом опухоль часто развивается снова. Духи могут иногда вызвать ремиссию, но только если сочтут пациента «достойным», а таких немного.

Алекс видел лабораторию Темита: ряды больших керамических ящиков, похожих на прессы для оливок, со стеклянными стенками, чтобы сидящие в них крысы-альбиносы не смогли сбежать. Крысы выглядели вполне довольными. Пылинка без особого интереса смотрела, как они снуют по ящикам и грызут хлеб и зерно, которыми кормил их врач. Полы были с прорезями, а под ящиками стояли поддоны, поэтому их можно было чистить, поливая водой. На полках стояли керамические клетки поменьше, наполненные чистой, ежедневно меняющейся соломой.

Через несколько дней, когда врач работал в лаборатории, Алекс услышал крик и грохот. Бросившись на шум, он увидел, что сконфуженный Темит пытается обернуть большой палец руки подолом рубашки, а у его ног валяются черепки.

- Одна из них укусила меня через дырку, - объяснил врач, махнув окровавленным пальцем. - Из-за этого я уронил чертову клетку, и эти мерзкие твари разбежались…

Алекс заметил, как что-то белое нырнуло за корзину со свежей соломой.

- Я помогу поймать их, - предложил Алекс, оттаскивая в сторону корзину, но беглянка метнулась прочь и спряталась под деревянной лавкой раньше, чем он успел схватить ее.

- В доме повсюду трещины и крысиные норы, - вздохнул врач, сдавливая палец, чтобы кровь пошла сильнее. Укус пришелся прямо в подушечку большого пальца. Алекс сочувственно поморщился: за прошедшие шесть лет он и сам получил немало укусов. - Разумеется, у меня есть ящерица, но это их не удержит, они просто чуют пищу и других крыс… ну да ты сам знаешь. Дыры повсюду. И в следующий раз я увижу их только в пасти варана.

- Интересно… - медленно проговорил Алекс, оглядываясь. - Интересно, не смогу ли я вернуть их.

Он побежал в свою комнату - лодыжка уже полностью зажила - и вернулся, неся Пылинку. Темит подметал обломки клетки.

- Что ты задумал? - озадаченно спросил он. - Послать ее за ними?