— Это выше моих сил, полковник, — ответил офицер связи. — Я хочу провести проверку записи, которую мы сделали. Это не был обычный аудио/видеосигнал, знаете ли. Это была широкополосная передача, которая заблокировала почти все чертовы каналы. Сначала я думал, что они просто пытаются создать помехи, чтобы наша система связи вышла из строя. Но это было в духе всей их операции. В конце концов они не слишком-то и пытались. В противном случае они продолжали бы наводить помехи во время битвы. Но я должен сказать это… если все, что они хотели сделать — вывести вас из равновесия своим вызовом, и… тому подобное… они перегнули палку. Совершенно явно.
Кобра закусила губу.
— Сэр, я знаю, что у нас были расхождения, и я знаю, что вы мне сказали об обвинениях. О том, что вам нужны доказательства… а у меня их нет. Но я должна сказать об этом в любом случае, даже если вы за это посадите меня на гауптвахту. Думаю, что во всем этом мусоре могло быть скрытое сообщение. Килратскому агенту.
— Конечно же, вы говорите о Хоббсе, — хмурясь, ответил Блейр. — Лейтенант…
— Я не говорила, что это Хоббс, сэр, — сказала Кобра. — Но мы знаем, что у котов есть агенты в Конфедерации.
Роллинс кашлянул.
— Полковник, думаю, вы должны выслушать ее. Если у котов на борту агент, это может многое объяснить.
— Например, почему они бросают нам легкие мячи под острыми углами, — продолжила Бакли. — Отпускают нас на Делиусе. Да и в системе Ариэль, если задуматься. Они могли заставить точки прыжка исчезнуть, но вторая точка осталась открытой для нас. К тому же она не была защищена.
Блейр перевел взгляд с одного на другую.
— Это все-таки ничего не доказывает, кроме того, что у вас обоих хорошее воображение, — наконец сказал он. — Вы знаете мое мнение. Мне не нравятся обвинения в адрес Хоббса, и все, что у вас есть — теория заговора. — Он посмотрел на стол. — Это слишком серьезное обвинение, чтобы базировать его на ваших измышлениях.
— Проклятье, полковник, я не говорю, что Хоббс — шпион! — воскликнула Кобра. — Я имею в виду, что он килрати, и вы знаете, что я о нем думаю, но я знаю, что это ничего не доказывает. — Она усмехнулась; ее усмешка была короткой, горькой и лишенной юмора. — Судя по тому, что мне известно, полковник, шпион килрати — вы. Вы любите котов… по крайней мере, одного из них, и вы были командиром, когда провалилась операция на Локанде-4. Все, что я имею в виду — это может объяснить кое-какое очень странное дерьмо. Мне кажется, что мы должны обдумать это.
— Хорошо, лейтенант. Я подумаю. — Блейр откинулся в кресле. — Я предполагаю, что вы двое продолжите ваше расследование и дадите мне знать, если найдете что-то конкретное. И держите ваши подозрения при себе. Вы говорили с кем-нибудь еще?
— Нет, сэр, — ответил Роллинс. — Я собирался рассказать обо всем капитану, но Кобра хотела сначала обсудить это с вами.
— Я не хотела, чтобы вы подумали, что мы плетем какие-то интриги за вашей спиной, сэр, — добавила Кобра.
— Хорошо. Пусть это пока останется между нами. В этом случае никого не смутит обилие слухов. Никого. Вы хорошо меня поняли?
— Да, сэр, — сказал Роллинс.
Кобра взглянула ему в глаза.
— Есть, полковник, — произнесла она.
— Хорошо. Вы оба свободны.
Они оба направились к двери, но Блейр поднял руку.
— Мистер Роллинс, у меня есть несколько докладов капитану. Подождите секунду, я сейчас их соберу, если позволите.
— Да, сэр, — ответил Роллинс.
Блейр подождал, пока за Коброй не закрылась дверь, затем направил пристальный взгляд на Роллинса.
— Простите меня, лейтенант, но я должен задать этот вопрос. Каков ваш вклад во все это?
— Сэр? Мне кажется, что здесь есть над чем подумать.
— В какой степени это ваша идея?
Роллинс нахмурился.
— Ну, лейтенант Бакли пришла ко мне и спросила, что я думаю о последнем бое… имею в виду, о том, как в нем сражались килрати. Она привела несколько хороших доводов… — он внезапно умолк, по-прежнему хмурясь. — Но у меня и до этого были подозрения о составе сигнала, сэр. Она не имеет к этой идее никакого отношения. — Он поколебался. — Чего вы собираетесь от меня добиться, полковник?
Блейр тяжело опустился в кресло.
— Кобра приводит хорошие аргументы, это точно. И если бы я полностью не доверял Ралгхе нар Ххалласу, я бы поддержал их. Но она не знает, через сколько мы вместе прошли, Хоббс и я. И вся ее ненависть не заставит меня сейчас изменить отношение к нему.
— Она сказала, что ни на кого не указывает, сэр.
— Да, это правда. Но с тех самых пор, как я поднялся на борт, она постоянно нападает на Ралгху. Она обвиняет его во всем, что угодно. — Блейр помолчал. Ему не очень хотелось продолжать, но в этих условиях Роллинс был единственным, с кем он мог поговорить на эту тему. — Есть еще одна возможность, о которой я просто не могу не думать, лейтенант.
— Сэр?
— Был слух, что Кобра десять лет провела в рабских лагерях килрати. Вы слышали что-нибудь подобное из ваших источников?
— Э-э… нет, сэр. Не думаю. Какая-то болтовня в кают-компании, может быть, но ничего больше.
— Я слышал это от человека, которому я доверяю, — сказал ему Блейр. Роллинсу совершенно не нужно было знать о Рейчел Кориолис и ее друге с «Гермеса». — Расклад такой: если бы я служил в килратской разведке и хотел бы внедрить шпионов в Конфедерацию, не думаю, что я бы стал использовать в качестве агентов килрати. Им бы очень долго пришлось завоевывать доверие. Я бы использовал людей, рабов, выросших в трудовых лагерях килрати. Судя по тому, что я слышал, килрати очень хорошо умеют работать с наложениями личности, и мне кажется, что можно быть уверенным, что они пройдут через допросы, так что их «спасут» и вернут на территорию Конфедерацию.
— Вы думаете, что наш шпион — Кобра? — Роллинс недоверчиво взглянул на него. — Черт побери, полковник, как раз она и предложила искать шпиона!
— Как вы сказали, у вас уже были вопросы об этих сигналах килрати. — Блейр нахмурился. — Вы думаете, что еще что-то кроется за ними? Может быть, там что-то и есть — например, приказы. Но умный шпион может захотеть узнать, насколько далеко зашли наши подозрения, и повернуть наши подозрения в приемлемом для него направлении.
— Например, в сторону Хоббса. — Роллинс насупился. — Это… как вы назвали, полковник? Теория заговора? Но я не вижу больших доказательств того, что это Кобра, а не тот же Хоббс. А Кобра… она должна быть невероятно хорошей актрисой, чтобы притворяться, что так ненавидит котов.
— Все достаточно натянуто, не так ли? — Блейр мрачно улыбнулся. — Я не хочу в это верить, лейтенант. Она хороший пилот и хороший ведомый. Но Хоббс — один из самых лучших моих друзей.
— Зачем вы говорите это мне, сэр?
— Я просто хочу, чтобы вы… держали глаза открытыми. И ваш разум тоже. Вы двое собираетесь искать доказательства того, что на борту шпион. Я просто хочу быть уверенным, что эти доказательства не появятся где-то, где им совсем не место. Например, в каюте Ралгхи.
— Так что, вы хотите, чтобы я шпионил за Коброй? Так, полковник?
— Я просто хочу, чтобы ваша знаменитая Роллинсовская паранойя для разнообразия поработала на нас. Если на корабле шпион, мы должны узнать об этом. Хоббс ли это, Кобра, или вообще кто-то посторонний. Просто не делайте ошибку, позволяя Кобре увлечь вас по неверному пути. — Он поднял руку. — И не только потому, что она может быть агентом килрати. Она может верить всему, что говорит, совершенно искренне и полностью. Но ее ненависть… она искажает вещи. Я рассчитываю, что вы сможете преодолеть ее пристрастность и объективно посмотреть на всю эту заваруху.
— Я… сделаю все, что смогу, полковник, — сказал Роллинс. Похоже было, что он говорил с неохотой. — Но я не уверен, что это мне понравится.
— Вы думаете, мне это нравится? Черт побери, мне нравится Кобра, несмотря на ее поведение. Несмотря на слепую ненависть. В глубине души она поражает меня тем, что оказалась достаточно сильной, чтобы преодолеть все, через что прошла, и остаться чертовски хорошим пилотом. — Он покачал головой. — Нет, лейтенант, мне это нравится не больше, чем вам. Но это необходимо сделать.
— Есть, сэр, — тихо сказал Роллинс.
Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Торго.
Блейр вытянулся в струнку по приказу Эйзена, чувствуя себя неловко в накрахмаленной парадной форме с висящей сбоку архаичной саблей. Собравшиеся члены экипажа были одеты в лучшую одежду, хотя в некоторых случаях об этом было догадаться очень сложно. И несмотря на все усилия Маньяка, замаскировать жалкий вид самой «Виктори» тоже не слишком удалось. Он вспомнил собственное первое впечатление о потрепанном убранстве носителя, и задумался о том, что обо всем этом подумает адмирал.
Он обнаружил, что думает, когда же начал закрывать глаза на недостатки носителя, когда начал думать о корабле как о своем доме?
Члены экипажа построились по ранжиру с двух сторон красной ковровой дорожки, стелившейся от дверей шаттла. Она казалась совершенно не к месту на взлетной палубе — блестящая, новая, словно яркая безделушка, брошенная в крестьянскую хибарку.
Дверь медленно открылась, и в проеме показался адмирал Толвин; он остановился, чтобы оглядеть палубу, затем спустился по трапу. За ним следовали трое помощников, среди которых выделялся Кевин Толвин, а пара космопехотинцев прикрывала тылы. Джефф Толвин был одет в простую тунику палубного офицера; единственным признаком его ранга были звезды, приколотые к лацкану.
Эйзен вышел вперед, чтобы встретить его.
— Приветствовать вас на борту — большая честь и привилегия для нас, адмирал, — сказал он, отдавая честь.
Толвин тоже отдал честь.
— Мне доставляет удовольствие пребывание здесь, капитан, — сказал он. Его блуждающий взгляд заметил Блейра. — Полковник Блейр, рад вас видеть.
Блейр отсалютовал, ничего не ответив.
Адмирал снова повернулся к Эйзену.
— Это начало важнейшей кампании, капитан. Война совсем скоро закончится. — Он показал на второй шаттл, из которого выходил персонал и окружение адмирала. — Займемся делом, джентльмены, — объявил Толвин и направился к мостику. Блейр пристроился за адмиралом. У Джеффа Толвина была репутация человека, который доводил все до конца… Блейр надеялся, что и на этот раз он не подведет.
Глава 23.
Кают-компания, носитель «Виктори», система Торго.
— Скотч, — сказал Блейр Ростову. — Лучше двойной.
— Похоже, что у вас плохой день, полковник. — Это была Флинт, подошедшая к бару. — Не слишком стремитесь пообедать с адмиралом?
Взгляд Блейра, когда он взял стакан у Ростова и повернулся к ней, был мрачен.
— Скажем так, есть вещи, которые мне нравятся больше… например, быть на линии огня без ракет и с отказавшими генераторами щитов.
Она улыбнулась.
— У вас словно встреча старых друзей на этой неделе. Я имею в виду — Маньяк, Хоббс, теперь вот адмирал Толвин. И Тракхат, если уж на то пошло. Кто будет следующим?
На секунду Блейр представил себе Ангел, и это, вероятно, отразилось на его лице. Улыбка Флинт исчезла.
— Простите… — сказала она. — Я сделала глупость. Я должна была понимать…
— Не стоит, — сказал в ответ Блейр, качая головой. — Кажется, это была просто сила привычки. Я постоянно думаю о людях, с которыми мне довелось летать, и она на самой вершине этого списка.
— Я знаю, — тихо произнесла Флинт. — У меня так было с Дейви. Вроде бы чувствуешь себя нормально, затем… удар! Воспоминания просто так не отпускают.
— Да. — Он отпил. — Послушайте, Флинт, у меня до сих пор не было времени отблагодарить вас за Делиус. Я был почти готов повернуть и напасть на Тракхата. Именно вы сумели пробить мою оборону. Я не забуду этого.
— Вы сделали это для меня, — сказала она. — И рисковали гораздо больше. Я просто беспокоилась за лидера своего звена. — Флинт поколебалась. — Ангел… полковник Деверо… расскажите мне о ней. Она была в отделе секретных операций, так?
Блейр посмотрел на нее через суженные глаза.
— Не думаю, что это известно всем, — проговорил он. — Вы умеете читать мысли, или же использовали какие-то из источников Роллинса?
Она засмеялась.
— Ни то, ни другое. Я просто… изучала историю. Я пытаюсь представить это причиной, по которой изучаю разные вещи и людей. Например, насколько мне известно, вы уже пару раз пересекались с адмиралом Толвином.
— Скорее набили друг от друга шишки, — ответил Блейр. — Он хороший человек, но хорош он по-своему. Мне просто трудновато иметь дело с его амбициями. Они ставят на карту человеческие жизни. И он всегда очень много внимания уделяет правилам и уставу.
— Я знаю этот тип людей, — сказала Флинт. — Они знают книгу с правилами вдоль и поперек… но не знают ничего о человеческом сердце.
— Не могу поспорить с вами здесь, Флинт, — проговорил Блейр. Он вспомнил время, когда адмирал сделал «Коготь Тигра» флагманом эскадры развалин. Он ввел его в бой с превосходящими силами, чтобы удержать флот килрати до тех пор, пока не подошло подкрепление с Земли. В самом апогее сражения Толвин освободил от командования старого капитана Торна, командира корабля, и обвинил его в трусости перед лицом врага. Торна позже восстановили в должности, но никто из тех, кто служил со стариком, не сумел забыть этого дня.
После недолгой тишины снова заговорила Флинт.
— Я… я действительно хотела услышать ваш рассказ об Ангел. Если разговоры о ней хоть как-то помогут… я очень хороший слушатель.
Блейр заколебался.
— Мне очень приятно, Флинт, действительно. Но… — он пожал плечами. — Может быть, в другой раз? Я… должен встретиться кое с кем.
В этот момент открылась дверь, и вошла Рейчел Кориолис, приветливо помахав ему. Флинт посмотрела на Рейчел, затем на Блейра…
— Понимаю. Простите… я не знала, что у вас уже все зашло настолько далеко, полковник.
Она отвернулась и ушла еще до того, как Блейр смог ответить.
Личное помещение адмирала, носитель «Виктори», система Торго.
Адмирал Толвин занял несколько соединенных между собой отсеков одной палубой ниже мостика; один из этих отсеков был переоборудован в столовую со столом на двенадцать персон. Блейр пришел первым, и Толвин поприветствовал его сердечной улыбкой и рукопожатием.
— А, полковник, — весело сказал он. — Будем надеяться, что это наша последняя совместная поездка.
Блейр почувствовал вспышку страха. Это замечание можно было толковать несколькими разными способами, и он задумался, не раскрыл ли подсознательно Толвин свое страстное желание закончить войну.
Толвин обвел взглядом комнату. Хотя она была чистой и неплохо прибранной, но ничем нельзя было прикрыть выцветшую краску, потертые ковры и общую ауру старости и запущенности, пропитавшую весь корабль.
— Я никогда не думал, что нас доведут до того, чтобы возвращать корабли, подобные этому, на линию фронта. Битва за Землю довела нас до края пропасти, несмотря на все заверения правительства о том, что это была славная победа. Еще одна подобная победа, и род людской останется забытой заметкой на полях истории!
Толвин на мгновение отвел глаза. «Когда же все это закончится», — прошептал он. Блейр внимательно смотрел на него, удивившись такому явному проявлению напряжения.
— Это хороший корабль, адмирал, — тихо сказал Блейр. — А Эйзен — хороший капитан. У нас не было времени заниматься показухой. В основном мы занимались боями с килрати.
— Это точно. — Толвин снова поднял глаза, с трудом вернув себе хладнокровие. — Я следил за вашей операцией с интересом, полковник. Я слышал, вы столкнулись с нашим старым приятелем Тракхатом.
— Да, сэр, — подтвердил Блейр, пытаясь сохранять спокойствие в голосе. Он отвел взгляд, снова вспомнив об Ангел.
— Мне было очень жаль узнать о гибели полковника Деверо, — продолжил Толвин, словно читая мысли Блейра. — Действительно очень жаль. Генерал Таггарт сделал ошибку, взяв ее в свой маленький проект до того, как было принято финальное решение.
— Когда вы узнали, что она мертва? — спросил Блейр.
— Эта информация не подлежит разглашению, — тихо ответил Толвин. — Мне жаль, Блейр, но мы должны держать наши источники в безопасности. Это была информация, которую необходимо знать. Вы понимаете.
— Вот что я понимаю, сэр, — вы и генерал Таггарт с вашими чертовыми секретными проектами соперничали друг с другом, а Ангел оказалась посередине. — Блейр зло посмотрел на Толвина. — А теперь наша очередь. «Виктори»… и моя. Меня уже не слишком беспокоит то, что произойдет со мной, адмирал, но я надеюсь, что вы не заставите других людей на этом корабле заплатить ту же цену, что уже выложила Ангел, просто ради того, чтобы доказать, что ваша проклятая пушка работает так, как вы говорили.
— Все еще тот самый Крис Блейр, — спокойно сказал Толвин. — Как всегда, сражается с ветряными мельницами. Послушайте, полковник, я знаю, что вам не нравятся мои методы, но дело в том, что я всегда довожу все до конца. Я принимаю участие в проекте «Бегемот» с самого его старта, уже почти десять лет. Я покинул свой пост главы Оборонительных Сил Земли, чтобы привести его в действие, и я собираюсь довести его до конца. И Бог в помощь любому, кто встанет на моем пути, даже живой легенде вроде вас. Сынок, я знаю, что тебе не нравится скрытый смысл этого проекта, но сейчас нужно либо убивать, либо быть убитым. Очень просто.
— Я полностью поддерживаю стремление закончить войну, адмирал, — сказал ему Блейр. — И если вы сумеете сделать это и, без сомнения, после этого получите шанс стать следующим президентом Конфедерации, — я не против. Но я не буду стоять в стороне и смотреть, как вы втаптываете хороших людей в грязь. Например, капитана Эйзена. Каковы ваши планы в его отношении? Вы собираетесь узурпировать командование этим кораблем так же, как вы сделали это на «Когте Тигра»?
— Если бы я был на вашем месте, я бы аккуратнее выбирал слова, полковник, — ответил Толвин. — Адмиралы по определению не могут узурпировать командование. Капитан Эйзен сохраняет свой пост… но я командую этой операцией. И точка. — Он отвернулся от Блейра. — Я надеялся, что мы наконец-то научимся уважать друг друга после всех этих лет, полковник. Я признаю, что когда-то неверно оценил вас, когда ваша карьера только начиналась — в том происшествии с «Когтем Тигра». Возможно, сейчас вы неверно оцениваете меня. Все же вы будете выполнять приказы, как хороший солдат, не правда ли, Блейр? К чему бы они вас ни привели.
Блейр долго смотрел на стройную спину адмирала, начиная что-то понимать.
— Все, что Кевин нам наболтал про предупредительные выстрелы… Мы направляемся к Килраху с этой штуковиной, так? В любом случае…
Адмирал снова повернулся к нему.
— Во что бы вы прицелились, если бы у вас была самая огромная пушка во вселенной? Когда вы наконец-то поймете, полковник, что здесь мы играем наверняка? Я думал, что уж кто-кто, а вы точно согласитесь со мной… после того, что произошло с Ангел.
Ему было трудно сформулировать ответ. Частично Блейр был согласен с Толвином. После того, что произошло с Ангел, он хотел лишь отомстить, и если это означало разнести в клочья Килрах, то…
Но несмотря на клокочущую в нем ярость, Блейр не мог видеть себя принимающим участие в уничтожении целой расы.
До того, как он смог ответить, прозвучал звонок. В то время, как адмирал приветствовал капитана Эйзена и капитана первого ранга Гесслера, старшего помощника на «Виктори», Блейр обнаружил, что думает, а не прав ли адмирал, в конце концов. Возможно, единственное, что имело значение — победа.
Этим вечером на обеде он почти все время молчал.
Капитанская рубка, носитель «Виктори», система Торго.
Когда вошел Блейр, атмосфера в рубке была напряженной. Было странно видеть Эйзена, сидевшего в кресле в конце стола, а на привычном месте капитана сидел Толвин. Блейр вздрогнул — зрелище заставило его вспомнить о «Когте Тигра» и капитане Торне, то, что было много-много лет назад.
Также присутствовали капитан первого ранга Гесслер и подполковник Ралгха; кроме них, Кевин Толвин и еще один помощник адмирала — капитан первого ранга Фэрфакс, представляющий отдел разведки носителя. Они ожидающе смотрели на адмирала в то время, как тот сел на свое место и включил голографический проектор.
— Джентльмены, — сказал он, улыбаясь с гордостью отца, показывающего фотографии своего первого ребенка. — Я даю вам лучшее достижение Конфедерации… «Бегемот».
Изображение было уродливым — нескладное, громоздкое, похожее на бочку чудовище, рядом с которым дредноут Конфедерации, поставленный рядом с ним для сравнения, казался карликовым. Несколько десятков кораблей размером с «Виктори» могли поместиться в громандой пасти с одной стороны бочки. «Бегемот», возможно, был самым огромным из когда-либо построенных космических кораблей, определенно самым большим из тех, что летал под флагом Конфедерации.
— Это устройство — продукт десяти лет исследований и разработки лучших научных умов Конфедерации, — продолжил Толвин. — Это оружие, которое закончит войну раз и навсегда.
Изображение изменилось: вместо внешнего вида показались компьютерные схемы, в это время Толвин продолжил. Используя лазерную указку, он показывал отличительные признаки устройства.
— Бегемот — это цепь сверхпроводящих кабелей, усиливающих энергию, которые фокусируют пятьсот миллионов гигаватт в одном луче. Цель на конце этого луча уничтожается… полностью. А энергия, освобождающаяся при ударе, грандиозна и разрушительна. Даже ученые не могут с уверенностью сказать, может ли энергетический луч сам по себе уничтожить планету, но они соглашаются, что результирующие сейсмические возмущения разорвут ее на части, особенно планету вроде Килраха, который и без того очень нестабилен. Вывод следующий, джентльмены. «Бегемот» может уничтожать планеты, и если его правильно использовать, он может вывести из войны Империю Килрати в несколько ударов.
Некоторые офицеры одобрительно зашумели, но Блейр остался молчаливым. Он все еще обдумывал свою смешанную реакцию на это оружие.
— Нам бы пригодился еще год-другой испытаний и разработки, — сказал Толвин. — К несчастью, обстоятельства вынудили меня приказать ввести оружие в бой прямо сейчас. — Он долгим взглядом посмотрел на Блейра. — Есть опасность, что мы подвергнемся новым атакам, похожим на биологическое уничтожение Локанды-4; возможно, эти атаки поразят более важные цели.
— Похоже, что конфликт усиливается, адмирал, — сказал Блейр.
— Правда в том, полковник, что даже без биологических атак у Конфедерации серьезные проблемы. — Толвин оглядел комнату, говоря уже более мягким голосом. — Конечно же, это не должно выноситься на публику. Эта информация остается секретной. Но килрати побеждают практически на всех фронтах, и в худшем случае они могут получить возможность высадить десант на самой Земле уже через шесть месяцев. Мы должны использовать «Бегемот», джентльмены. И мы должны использовать его сейчас.
Затем он снова использовал указку.
— Из-за ускоренного введения в действие, системы защиты корабля… слегка незакончены. Есть несколько, как сказать… слабых мест… расположенных здесь… и здесь… где щиты достаточно тонкие, а времени закончить киль или добавить дополнительные генераторы щитов или защитные лазерные турели просто не было.
— Эти слабые места могут принести большие проблемы, адмирал, — заметил Блейр. — Похоже, что пара удачных выстрелов может уничтожить этого монстра.
Толвин сурово посмотрел на него.
— Вот почему ваше летное крыло будет защищать «Бегемот», полковник, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы лучше других знали об уязвимых местах. Сделайте так, чтобы ваши люди знали, что больше всего нуждается в защите, что бы ни случилось. Не совершайте ошибок, полковник, и вы, джентльмены. Это оружие — наше последняя надежда. Никому и ничему нельзя позволить приблизиться и угрожать ему.
— Защита оружия будет сложной задачей, адмирал, — проговорил Хоббс. — Оно является… очень большой целью.
— Хмпф. — Толвин посмотрел на Ралгху, словно пытаясь понять, был ли в его словах сарказм. — Полковник, вся информация по защите «Бегемота» будет передана вашим людям для анализа. Майор Толвин также поможет вам в программировании симуляционной программы, так что они смогут потренироваться до того, как мы начнем операцию.
— Сэр, в крыле большая нехватка экипажа. Есть ли шанс получить кого-нибудь, чтобы увеличить наши силы?
— У нас везде большая нехватка, Блейр, — сказал ему адмирал. — Два носителя проходили через систему на прошлой неделе и забрали практически всех пилотов Торго. Однако мне удалось перевести вашу эскадрилью бомбардировщиков с корабля и заменить их на вторую эскадрилью точечной защиты. На этот раз «Виктори» не будет участвовать в атакующих операциях, а новые «Хеллкэты» будут прикрывать «Бегемот».
Блейр нахмурился. Что-то подсказывало ему, что за мягким объяснением Толвина стояли другие проблемы, которые он не хотел обсуждать. У адмирала было достаточно политических врагов в Высшем Командовании, и было похоже, что он перешел немало дорожек, чтобы его проект «Бегемот» одобрили. Не все разделяли его веру, что эта пушка-переросток сможет закончить войну, и Блейр представлял себе упрямых соперников Толвина, упорно отказывавшихся дать ему корабли и людей, которые были ему нужны. Скорее всего, ему удалось заполучить «Виктори» потому, что ее считали плохим кораблем.
Это поднимало новые вопросы. Толвин был уверен, что с «Бегемотом» он на верном пути, но что действительно планировало Высшее Командование на этой развилке? Если они не были согласны с толвиновской оценкой угрозы, они бы с удовольствием посмотрели, как адмирал потерпит жестокое поражение.
— Теперь о планировании операции. «Бегемот» проходит последние испытания этим вечером. Завтра в восемнадцать часов мы покинем испытательную зону Торго и отправимся вместе с оружейной платформой к точке прыжка на Блэкмейн. — Он посмотрел на Эйзена. — Из ваших докладов ясно, что Ариэль совершенно не подходит в качестве места проведения испытаний оружия. К счастью, капитан Моран и «Гермес» нашли гораздо более удобную цель — Локи-6. В эту систему можно совершить прыжок из Блэкмейна, так что мы пройдем прямо между точками прыжка в системе Блэкмейн и продвинемся на Локи.
Фэрфакс прочистил горло.
— Я изучил данные о миссии «Гермеса», которые передал Главный штаб. Локи-6 — достаточно небольшой килратский аванпост. Вряд ли он будет сильно защищен. Его фактическое назначение — служить базой для рейдеров, проходящих через систему Ариэль. — Похоже было, что он сомневается. — Я не уверен, что мы сможем сказать килрати уничтожением этого аванпоста. Военный объект побольше подошел бы гораздо лучше. Империя может не понять намека, если все, что они потеряют — второсортная военная база.
Толвин сурово посмотрел на него.
— Если уничтожения Локи будет недостаточно для того, чтобы они поняли, мы дадим им что-нибудь побольше для обдумывания. — Он глянул на Блейра. — Мы должны продвигаться шаг за шагом, джентльмены. Но в любом случае «Бегемот» закончит эту войну.
Над столом схема оружейной платформы сменилась картой системы Локи.
— Мы проследуем от точки прыжка сюда… к Локи-8, газовому гиганту. «Бегемоту» понадобится топливо, которое мы сможем собрать из атмосферы газового гиганта. Затем мы продвинемся на вот эту позицию, неподалеку от Локи-6, и приведем в действие оружие. В течение операции, джентльмены, нас будут сопровождать небольшая эскадра из трех эсминцев. Они будут использованы для разведки и как суда поддержки. Но «Виктори» и ее истребители будут нести основную ответственность за прикрытие «Бегемота». Я хочу, чтобы вы хорошо это поняли. Операция полностью зависит от способности этого корабля защитить это оружие. — Толвин вызывающе посмотрел на остальных. — Есть вопросы?
Вопросов не оказалось, и Толвин направил свой напряженный взор на Хоббса.
— Полковник Ралгха, я хотел бы, чтобы вы поработали с капитаном первого ранга Фэрфаксом и моим штабом ближайшие несколько дней. Вы — самое близкое к эксперту по килрати, что у нас есть. Мне бы хотелось, чтобы вы помогли нам разработать несколько примерных моделей реакции Империи. На уничтожение Локи-6 и на другие меры, которые нам придется принять, если это не приведет их за стол переговоров.
Хоббс склонил голову.
— Как прикажете, адмирал, — пророкотал он. — Правда, я вынужден предупредить вас, что не смогу предсказать реакцию моих… бывших товарищей… с достаточной степенью точности. Все, что я скажу, неизбежно будет… в лучшем случае недостаточно.
— Этого будет достаточно, полковник. Этого будет достаточно. — Толвин снова оглядел комнату, затем решительно кивнул. — Отлично. Это общее представление о ситуации. Каждый из вас получит подробные приказы, когда потребуется. Пока что вы свободны.
Уходя, Блейр в последний раз посмотрел на Толвина. Адмирал напряженно изучал карту системы Локи с выражением предвкушения и неприкрытого нетерпения на лице. Блейр не был уверен, важно ли то, что он увидел в его глазах. Это обещало либо победу, либо гибель, и не давало времени адаптироваться к ситуации.
Центр управления полетами, носитель «Виктори», система Торго.
— Хорошо, — сказал Блейр в микрофон. — Все. Закончить симуляцию.
Кевин Толвин, стоявший у соседней консоли, посмотрел на него.
— Неплохо. Совсем даже неплохо. Ваши парни и девушки очень хороши, полковник.
— Могло быть и получше, — проворчал Блейр. Он снова включил микрофон. — Кобра, Скиталец, если бы все это было по-настоящему, у того «Вактота» был неплохой шанс прорваться мимо вас и выстрелить по «Бегемоту». Вам повезло, что компьютер решил по-другому, но вы должны лучше действовать в следующий раз, хорошо? Защитные спецификации находятся в тактической базе данных. Изучите их. Мы не можем позволить себе оставить эти слабые места неприкрытыми.
