Они уже подошли к выходу из квартиры.
      – Я восхищаюсь тем, – сказал Наткин, – кто не побоялся обратиться в полицию, чтобы разоблачить преступников. Если бы дело дошло до меня, надеюсь, что поступил бы так же. Ведь пришлось бы, вероятно, давать показания. Конечно, анонимность предусматривается, но люди так догадливы!
      – Вам не придется давать показания, мистер Наткин.
      – Сочувствую тем, кому это предстоит.
      – Никому из скомпрометированных джентльменов, сэр.
      – Но я не понимаю… Как же обойтись без показаний? Ведь злоумышленников наверняка арестуют, и следствие…
      – Мистер Наткин, – прервал его сержант, стоя уже в дверях, – следствие ведется по делу об убийстве, а не по делу о шантаже.
      Надо было видеть выражение лица Сэмюэля Наткина!
      – Убийство? – взвизгнул он. – Эти люди кого-нибудь убили?
      – Кто?
      – Шантажисты!
      – Нет, сэр. Они никого не убили. Наоборот, какой-то шутник прикончил их самих. Вот и спрашивается, кто именно? Ох и проблемы с этими шантажистами… Кому только они не угрожали! Очевидно, какая-нибудь очередная жертва выследила их убежище и учинила над ними расправу. Но вот кто это? Звонили преступники всегда из автомата. Никаких записей, кроме списка намеченных жертв, не найдено. За что зацепиться? С чего начать?
      – В самом деле, с чего? – пробормотал Наткин. – Их что… застрелили?
      – Нет, сэр. Кто-то подбросил к их дверям посылку. Наверное, знал, где они скрываются. В посылке была шкатулка с ключиком. Когда ключик повернули, шкатулка открылась: на крышку надавила какая-то штучка, которую наши парни из лаборатории определили как пружинку от мышеловки. Сработало хитроумное устройство – и бомба разнесла обоих преступников в клочья.
      Мистер Наткин смотрел на полицейского с таким удивлением, как будто тот только что сошел с Олимпа.
      – Невероятно! – вырвалось у него. – Но где, скажите ради Бога, порядочный горожанин может раздобыть бомбу?
      Сержант Смайли покачал головой.
      – Сегодня, сэр, это не проблема. У ирландцев, арабов и прочих чужаков полным-полно всякого оружия. Это в дни моей молодости было по-другому, а теперь… Да любой старшекурсник химического факультета – будь у него все необходимое – сотворит вам бомбу за пять минут. Ну, доброй вам ночи, мистер Наткин. Думаю, что больше вас беспокоить не будем.
 
      На следующий день в Сити мистер Наткин зашел в мастерскую Гуссета, где изготовлялись рамки, чтобы забрать фотографию, которую оставлял там на две недели. Он заказал для нее новую рамку и попросил подержать до тех пор, пока не выберет время и не зайдет сам.
      Наконец фотография вернулась на столик у камина – свое законное почетное место.
      На фотографии были изображены два молодых человека в форме саперного подразделения Королевской армии, которые сидели на корпусе «большого Фрица» – пятитонной немецкой бомбы. В разобранном виде перед ними лежало взрывное устройство. На заднем плане виднелась деревенская церквушка. Один из молодых людей, в форме майора, был худ и долговяз. Рядом с ним сидел упитанный коротышка с очками на кончике носа. Под фотографией стояла подпись:

      «Искусным мастерам саперного дела – майору Майку Гэллорану и капралу Сэму Наткину – с благодарностью от жителей Стипл Нортона.
      Июль 1943».

      Мистер Наткин с гордостью посмотрел на снимок.
      – Любому старшекурснику… – фыркнул он. – Скажет тоже!..