— Конечно, милая. Я в твоем полном распоряжении. Только не убегай надолго.

Дарья одарила меня внимательным взглядом, хотела что

— Явилась наконец! Мы тебя по всему городу ищем! Уже выслали поисковые команды и дали тревогу на блокпосты. А ты здесь гуляешь. А это еще кто?

— Извините, Всеволод Олегович, но у меня радиостанция сломана. А прикрытие отстало…

— Знаю. Не могла позвонить нам? — Всеволод Олегович посмотрел на меня внимательнее. — Кто это?

— Это… он… я задержала его. Он подходит… подходил по словесному портрету. Я решила его задержать.

Глаза Дарьиного начальника сузились, на скулах возникли желваки.

— Он?.. Похож

— Ну… — Дарья запнулась, не зная, как объяснить все произошедшее.

— Что с ногой? — вновь спросил начальник.

— Подвернула.

Тот глянул в глубь кабинета, махнул рукой.

— Стас, давай сюда. Похоже, наша практикантка поймала кое

— Всеволод Олегович, это не совсем тот, который…

— Что? Не тот? Ладно, разберемся. Невиновных мы не трогаем. Постой, а как ты его довела, если нога травмирована?

— Он помог. Донес до машины.

— Доне

В коридор вышел еще один сотрудник — молодой парень лет двадцати пяти. Выслушав Всеволода Олеговича, подхватил Дарью под локоть и повел прочь. Та бросила на меня взгляд — благодарность, тревога и смущение одновременно — и послушно пошла по коридору.

— Заходи, маньяк. — Начальник показал мне на дверь. — Поговорим.

Я молча шагнул внутрь помещения.

— Ну, что скажешь?

— Вывих и небольшое растяжение. Два дня прикладывать холод плюс тугая повязка, потом тепловые компрессы и растирать мазью.

— Вообще

— Познакомились на улице. Она решила, что я маньяк, и попробовала задержать.

— И как, задержала?

— Как видите. Правда, нога… пришлось сначала лечить, а потом везти сюда.

— С чего это такая доброта?

— Кодекс маньяка, профессиональная честь…

Начальник, надо отдать ему должное, сообразил, что если я и маньяк, то нестандартный. А раз сам пришел да еще сотруднице помог, то особенно прессовать меня не стоит. Пока.

— А с теми тремя — тоже кодекс?

— С двумя, если быть точнее. Третья не найдена, значит, не доказано. — Сам не знаю почему, но заканчивать представление не хотелось. Настроение было такое… игривое — реакция на события последних дней, недель и месяцев.

— Значит, в курсе… Документы есть?

Открылась дверь, в кабинет вошел давешний парень.

— Проводил?

— Да. «Скорая» приехала, врач осмотрел, сказал, что простое растяжение и немного вывихнута стопа. Мол, ничего страшного, несколько дней посидит дома. Прописал холод, компрессы и дал мазь.

— Ясно. — Начальник глянул на меня. — Уже просветили.

— Отвезли в больницу, на осмотр и перевязку, а потом домой.

— Хорошо. А мы пока побеседуем с этим господином, что так здорово разбирается в медицине.

Затрезвонил телефон, Всеволод Олегович схватил трубку.

— Да. Я. Где?.. И когда?.. Сиди там, я ребят пошлю. Сам позвоню, ты, главное, не упускай… — Он швырнул трубку, бросил сотруднику: — Давай с группой на Корнежную. Там труп, наши сообщили. Посмотрите и сразу мне звоните.

Вновь открылась дверь, в кабинет вошел полицейский в камуфлированной форме. Я взглянул на него и узнал лейтенанта Караджича из МОП. Вот так встреча!

Лейтенант поздоровался с Всеволодом и его помощником.

— Привет, Радован. По делу? Я сейчас, договорю…

— Давай, давай.

Он глянул на меня, удивленно вскинул брови.

— А ты чего здесь?

— Да вот попался. Задержан.

— Чего? Как это? — Караджич изумленно выпучил глаза. — Какого хрена?

— Да выходит, тот маньяк, что ведет охоту на женщин, я и есть.

Инспектор, увлеченный инструктажем, только сейчас обратил внимание на наш разговор.

— Постой. Ты его знаешь?

— Хэ!.. Это командир отделения из ОБР.

Лицо Всеволода Олеговича вытянулось.

— Как командир? Ты кто?

Пожалев, что спектакль так рано подошел к концу, я встал.

— Сержант Томилин, ОБР. По совместительству — маньяк. Но только в свободное от работы время.

— Инспектор Чудорин, — автоматически представился он. — А чего же ты тогда здесь представление устраиваешь?

— Так… под настроение. Смотрю, как вы ловите маньяков.

— Тьфу, черт! Я время на тебя трачу!

— Сева, я чего зашел, — сказал Караджич. — Что накопали твои на складе?

— А? Склад? Да ничего, пусто там. Никакого схрона. Тебе лапшу на уши вешали. Потряси свой источник, пусть колется.

Караджич вздохнул, качнул головой.

— Его уже не потрясешь… ладно, и на том спасибо. Пошел я. — Он посмотрел на меня. — Бывай, маньяк. На днях заскочу к вам, поговорим.

— Угу.

Когда Караджич и помощник инспектора ушли, Всеволод предложил мне сесть и спросил:

— Почему сразу не сказал? Девчонка только время теряла.

— Кстати о ней. Какого хрена вы выпустили ребенка в город одну, с раздолбанной радиостанцией и без надежного прикрытия? Вам трех мало? Да ее любая пьянь прихлопнет.

— Прикрытие было. У них машина встала. А связь… какая есть. Нам должны на следующей неделе поставить новые станции.

— А если бы ее прихватили?

Инспектор недовольно глянул на меня, почесал подбородок. Глухо произнес:

— А что делать? Как его ловить? Если он, мразь, в разных районах действует. У меня никаких сил не хватит. И так весь штат задерган. Хоть троих девчат прислали для подставы, а то на весь горотдел четыре женщины и только две в возрасте до тридцати.

— Почему нас не известили? Мы могли сработать на подстраховке.

— Вас… — Инспектор зло усмехнулся. — Вы подчинены бригадиру, а он запретил трогать ОБР. В отделе некомплект сотрудников. Старших детективов трое, много стажеров. Опыта нет.

— Ну, об этом мы еще поговорим. С Гулетиным.

— Попробуй, коли такой смелый.

— Мне пора. — Я встал. — Да. Дай адрес Дарьи.

— Зачем?

— Маньяк я или нет? Должен закончить начатое.

Инспектор нахмурился, недовольно бросил:

— Нашел забаву…

Продиктовал адрес.

— Благодарю. Бывай, инспектор. До следующей встречи.

— Давай, маньяк. Забегай…

…Обшитая кожей железная дверь открылась, Дарья выглянула в коридор.

— Ой, ты?!

— Привет, госпожа курсант. В гости можно?

— Да… проходи. — Она отступила.

Скинув кроссовки, я прошел внутрь. Дарья обитала в трехкомнатной квартире с двумя балконами и огромной гостиной. Мебель везде не новая, но со вкусом подобранная и в хорошем состоянии. Всюду цветы, на стенах картины, книжный шкаф заставлен книгами. У окна в гостиной пианино.

Я вошел в комнату, глянул на хозяйку. Она успела переодеться и теперь была в коротком, до колен, халате цвета морской воды. Недавно вымытые волосы распущены, еще не успели высохнуть.

— Тебя освободили?

— Да. В ходе долгого и упорного расследования выяснилось, что я не маньяк, а сержант полиции.

— Правда? — На ее лице мелькнула улыбка. — А ты еще и в полиции работаешь?

— Есть немного… — Я кивнул на забинтованную ногу. — Как ранение?

— Ерунда. Врач сказал два дня посидеть дома и холод прикладывать. Я уже пальцы себе отморозила.

Слегка прихрамывая, она подошла ближе.

— Так ты издевался надо мной? Не мог сразу сказать. А я ведь задание провалила…

— Ничего не провалила. Мы с инспектором пришли к выводу, что ты действовала по обстановке и заслуживаешь похвалы. Одна, с травмой, задержать опасного преступника… так что благодарность заслужила.

— Смеешься? А я места себе не нахожу. Поиграл и рад…

— Извини. Но я потерял дар речи при виде красавицы. Ты была так прекрасна в своем стремлении задержать маньяка, глаз не оторвать.

Дарья смутилась, надула губки и строго произнесла:

— Не смейся. Я правда переживала.

— Понятно. И я переживал. Думал, вдруг не застану тебя дома. Вот была бы катастрофа.

— Почему?

Я улыбнулся, глядя ей в глаза, осторожно провел рукой по чуть влажным волосам, тронул шею. Тихо повторил.

— Это была бы катастрофа…

— …Не семени! Беги. Просто беги. Только не взлетай, это не аэродром… И ствол при фронтальном движении держи обеими руками.

Свен сделал последний шаг, выстрелил и упал на колено, спешно доставая запасную обойму и при этом крича хриплым голосом:

— Замена!

Загнав обойму в пистолет, вскочил и рванул вправо по диагонали, стреляя в мишень, потом сменил направление на девяносто градусов и побежал влево. Затем сделал прыжок вперед, упал на бок и в падении всадил две пули в мишень. Эхо последнего выстрела еще не смолкло, а он вновь крикнул:

— Стрельбу закончил!

Почти одновременно с ним на соседних направлениях отстреляли Димид и Буен. Я глянул на секундомер.

— Двадцать секунд. Плохо, две секунды лишние. Встать! Разряжай!

Бойцы быстро вытащили обоймы из пистолетов, несколько раз передернули затвор и поставили его на затворную задержку.

— К осмотру! Осмотрено… осмотрено… осмотрено. Оружие в положение для ношения. Мишени осмотреть.

Троица подошла к мишеням, осматривая их и отмечая попадания мелом. Я глянул на часы — занятие подходило к концу, еще одна смена отработает упражнение, и все. На сегодня стрелковая подготовка закончена. Если не будет никаких заданий, после обеда занятие по армейскому фехтованию[6]. А потом — тактика и инженерная.

— Ну, как с целкостью?

— Одиннадцать, — доложил Свен. — Одна с краю, наверное, не в счет.

— Двенадцать, — подошел Буен.

— Одиннадцать, — добавил Димид. — И почти все в ногах.

— Не важно, главное — в силуэт попал. — Я обернулся к стоящим в нескольких шагах позади огневого рубежа трем бойцам. — Вторая смена, на исходный.

Арнольд и два новичка — Гнат и Влад — встали на одной линии в двенадцати метрах от мишеней.

— Заряжай. Оружие в положение для ношения, спиной к мишени. Норматив — восемнадцать секунд, минимум пятьдесят процентов попаданий. Внимание! Огонь!

Парни в развороте выхватывали стволы, снимали с предохранителя и мчались вперед, стреляя на бегу. Я внимательно наблюдал за ними, отмечая погрешности в технике исполнения, не забывая следить за секундомером. Впрочем, чем дальше, тем меньше было ошибок и неточностей. И результат попаданий уже перешагнул пятидесятипроцентный рубеж. Девятая тренировка как

…Свен, оказывается, не забыл своей просьбы и в первый же день моего назначения спросил:

— Покажешь, как ты тогда автоматом… — Свен изобразил мельницу, взмахнув руками. — Всех…

Я почесал затылок, озадаченный просьбой.

— Ну

— Почему?

— Чтобы это применить в бою, надо загнать технику ведения боя на уровень рефлекса. А пару раз махнуть — бесполезное занятие.

— Но ты

— Да при чем тут это? Я имею в виду, что для освоения нужен… процесс обучения.

Свен покачал головой, и мне показалось, что он отстанет. Но тот неожиданно выпалил:

— Давай!

— Чего?

— Давай тренироваться. Я не против, Буен тоже. Остальные… как хотят. Я в таком бою был впервые и хочу иметь побольше шансов выжить. Если… — Он сделал паузу, глядя на меня, тихо добавил: — Если, конечно, ты не держишь это в секрете.

Я задумался. Тратить время на подготовку местных ребят вряд ли имело смысл. С другой стороны… попав в полицию, я вошел в коллектив. И моя жизнь теперь зачастую зависит от того, кто стоит рядом. Если мои товарищи, а теперь — мои подчиненные сваляют дурака, я могу не дожить до нового возникновения Ворот. К тому же иметь надежных и проверенных людей ни в одном мире не бывает лишним.

— Лады. Будут вам тренировки. Но только! — Я глянул на Свена. — Если начали — не останавливаться. И не ныть, что трудно.

— Да мы…

— Погоди. Тренировки — это не прогулка… больше всего они похожи на работу. Нудную, довольно однообразную, скучную. И тяжелую.

— Артур, — усмехнулся Свен. — Мы не дети. Надо так надо.

— Да? Хорошо, завтра начинаем.

И начали. Второй день работы, когда отделение сидело в расположении, теперь проходил в тире, на стрельбище и в общем зале. И половину выходного мы теперь тоже проводили там.

«Вот и у меня появились подопечные, — с грустной улыбкой думал я. — Посмотрим, смогу ли быть инструктором…»

Полдня тогда прошло в размышлениях.

«У меня два выхода. Либо ждать, пока не заработают Ворота в Арзане, либо идти в гости к пришельцам. Ждать — значит продолжать службу. В этом случае хорошо подготовленный отряд под рукой лишним не будет. А если идти в Ущелье… одному там делать нечего, то есть и здесь без помощи не обойтись. Значит, выход один — готовить отделение по полной программе. А там как кривая вывезет…»

И я взялся за процесс всерьез. Тем более ничего нового создавать не пришлось. Все уже давно создано, отработано и обкатано на нас самих. Надо только воспроизвести.

…Если сложить воедино все книги, которые мы в свое время штудировали, можно легко достать до пика Эйфелевой башни. Боевые уставы, наставления, методики, разработки, сборники… Советская армия, германская, английская, американская… Литература по боевым искусствам, единоборствам, борьбе, боксу, фехтованию. Методики стрелковой подготовки всех стран и разных направлений. Методики подготовки спортсменов, медицинские исследования, новейшие достижения в деле подготовки чемпионов, разработки для скорейшего обучения и достижения пиковой формы…

И постоянный отбор. Приемов, принципов движения, построения тренировочного процесса… И проверка результатов на практике. Когда цена ошибки и неверного обучения — смерть. Не одного — всех.

В конце концов мы создали то, что хотели, — единую методику подготовки. И на себе испытали, насколько она работоспособна.

«Главное — методика, — любил говорить наш главный специалист в этом деле Сергей. — Так что я не воин и не боец и даже не учитель. Я — методист».

И добавлял со скромной улыбкой: «Хороший методист».

То, что этот методист отправил в небытие не одного врага и по многим параметрам, пожалуй, превосходил нас всех, он по скромности умалчивал.

…После прохождения Ворот моя память работала как необъятный источник данных, так что я без труда восстановил планы занятий и план

На первом же занятии было все отделение, включая двух новичков. Я поймал взгляд Свена — тот довольно улыбался. Полный штат — его работа. Сагитировал.

…У ворот базы нас встретил командир первого отделения Ральф.

— Вовремя прикатили. У нас телевидение в гостях.

— Какое телевидение?

— Самое крутое. О Гонтановой слышал? Она и пожаловала…

— Гони в гараж, — крикнул я Димиду и сказал остальным: — Оружие почистить, пообедать и отдыхать. Потом инженерная…

— А с репортерами пообщаться?

Я глянул на Свена. Тот стоял рядом с обиженным выражением лица. Увидеть знаменитую теледиву — его заветная мечта.

— Телефончик попросишь или свой дашь?

— Там решим, командир. Главное — начать, — потер он руки и спросил Ральфа: — Где сейчас репортеры?

— Лейтенанта пытают. Он не хотел их пускать сюда, а девка какой

«Она может, — подумал я, направляясь к оружейной комнате. — Если уж Лабедина уломала…»

Я проследил, как парни сдали оружие, расписался в журнале за израсходованные боеприпасы и пошел к столовой. Дора не шла из головы. Она единственная, кто знает меня довольно давно. И расстались мы нехорошо. Может, до сих пор ненавидит за то, что я бросил ее в деревне?

Вспоминая старое, я дошел до столовой и почти нос к носу столкнулся с репортерами. Дора разговаривала с Лабединым. Тот стоял возле окна, сложив руки на груди, и вальяжно вещал, глядя в камеру, которую держал оператор. Рядом в окружении бойцов стояла Дора.

— Красиво поет, — заметил подошедший сзади Свен. — О своих подвигах.

— Ты откуда заешь?

— А ты глянь на него. Генерал…

— Ладно. Пошли есть.

О чем говорили Дора и лейтенант, нетрудно догадаться. О последнем бое с бандитами в Батомке. Лабедин ради такого случая зачесал волосы назад, показывая едва заметный шрам на лбу. Видимо, он сожалел, что репортеры так поздно приехали, не то бы застали на его героической многострадальной голове бинты.

Официантка быстро расставила тарелки, и мы набросились на обед с аппетитом голодных волков. Бойцы, работая ложками, успевали кидать любопытные взгляды на репортеров. Особое внимание, само собой, было адресовано Доре.

Она стала другой. Улыбка, раньше так легко возникающая на губах, исчезла. Поперек лба пролегла морщинка. Что

Лабедин заметил нас, легкое облачко недовольства прошло по его лицу. Появление тех, кто мог разрушить образ героического офицера, снизило его настроение. Он прервал рассказ, улыбнулся Доре и взмахнул рукой, видимо, предлагая пройти на свежий воздух. Небольшая процессия пошла к выходу.

— Испортили мы ему сказ.

— Продолжит на улице. Буен, подай хлеб. — Арнольд протянул руку. — Ральф сказал, что он не хотел пускать репортеров, пока Гонтанова не пояснила, что хочет снять сюжет о героическом бое ОБР. И что сюжет покажут по центральному телевидению. Тут он и растаял.

Я первым опустошил тарелки, залпом выпил вишневый ко пот и встал.

— Свен, час на отдых, потом в зал. Подготовьте матбазу. Пройдусь.

— Понял. Они, наверное, к гаражу пошли, броню смотреть.

— Это ты к чему?

Свен хитро улыбнулся, подмигнул ребятам.

— Да я так. Подсказываю. Взгляд у тебя, командир, был слишком пристальным, когда на девчонку смотрел.

Я погрозил ему пальцем и пошел к выходу. Надо было забрать распечатку плана занятий. В комнате ненадолго застрял, листая свежую газету, а когда пошел обратно, свернул к лестнице на второй этаж. И наткнулся на процессию. Впереди шел лейтенант, рядом Дора, а за ними командир третьего отделения Норин и оператор.

Дора что

— Скажите, а как часто вы сталкиваетесь с боевиками в городе и как они себя ведут? — подняла голову Дора.

Ее взгляд случайно скользнул по мне, и я чертыхнулся. Узнает!..

Нет. Голубые глаза только на миг задержались на мне и ушли дальше. Я был в камуфляже с надвинутым на лоб кепи, скрывавшим пол

— Ну, с боевиками у нас разговор короткий, — услышал я удаляющийся голос лейтенанта. — Что не так, сразу скрутим…

— Артур, — раздалось за спиной. Из дверей выскочил Буен. — Мы готовы.

— Идем, — вздохнул я. — Пора начинать…

…Огромные лопасти вентилятора неторопливо месили плотный перегретый воздух, разгоняя его по углам кабинета вместе с окосевшими от жары большими зелеными мухами. Самые назойливые упорно лезли на стол, попадая под удары свернутой в тугой рулон газеты.

— Хоп! — Капрал взмахнул рукой, припечатывая к стеклу очередную муху, брезгливо скинул расплющенные останки на пол и протянул мне новую папку. — Вот еще сводки. За последние две недели.

Я кивнул, пододвинул папку к себе и раскрыл первую страницу.

«Список задержанных в Валдане и его окрестностях с… по…» Ниже шли данные на задержанных, фотографии, пояснения.

«…Синелько Игорь Тарасович, 1969 г.р. Задержан 4.07 по подозрению в совершении грабежа имущества по адресу… Перевезен в Мегар согласно постановлению… 6.07 сего года».

«…Куларин Мирослав Владимирович, 1975 г.р. Задержан по подозрению в совершении группового ограбления 5.07… Переведен…»

«…Лагурина Ольга Яромировна, 1971 г.р. Задержана по подозрению в соучастии… Переведена…»

С черно

Это уже девятая папка за последние недели. Пользуясь положением сотрудника ОБР, я внимательно просматривал все сводки о задержанных здесь, в Валдане, и в других приграничных с Зоной городах. Я читал все документы, которые мог получить. Я искал своих студентов.

…Вероятно, они давно дома. Вероятно, они грызут гранит науки в родной радиоакадемии и вспоминают о прошлом только в страшных снах. Но!..

Но был Хорте, утверждавший, что их аппаратура засекла несколько проникновений. Мог и напутать покойничек, но следовало проверить все версии. Чтобы не мучил вопрос «Один ли я здесь?».

Жаль, что документы полиции Ламакеи мне недоступны. И что не могу опросить главарей банд на предмет появления чужаков.

— Ну что? — спросил капрал, увеличивая личный счет убитых мух. — Нашел?

Я покачал головой, отложил папку и встал с заскрипевшего стула. Повел затекшими плечами и ощутил спиной мокрую рубашку.

— Ничего. Ты заходи через несколько дней, придет новая сводка.

— Конечно, благодарю.

— Не за что. — Капрал поднял руку с газетой, примериваясь расплющить очередную жертву.

— Купил бы липкую ленту. Или новомодную химию.

— Да ну. — Удар размазал муху в кашу. — С ними не так скучно…

Я закрывал дверь, когда из кабинета донесся новый удар и торжествующий вопль капрала.

…Утром перед выездом на дежурство меня вызвал Лабедин. Я быстро пересек коридор, спрятал кепи под погон и стукнул в дверь.

— Разрешите?

— Твоя заявка? — не здороваясь, спросил тот.

— Не знаю, отсюда не видно…

— Заявка на пневматическое оружие. — Лейтенант потряс в воздухе листком.

— А

— За каким тебе пневматика?

— Отрабатывать упражнения со стрельбой друг в друга. Воевать, стреляя только по мишеням, не научишься.

— Да ну? — Губы лейтенанта поехали в стороны. — Ты что, на большую войну собрался?

— На обычную. Не хочу, чтобы повторилась бойня у моста.

Лабедин прищурил глаза, зло глянул на меня. Только вчера по региональному телевидению прошло его интервью, а чуть позже передачу в несколько урезанном виде показал и центральный канал. Сюжет вышел залихватским: герой

Дело несколько подпортили комментарии репортеров, давших в конце общую картину боя. Для более

Лабедин, не будучи круглым дураком, это заметил, и несвоевременное упоминание о произошедшем задело его самолюбие.

— Во сколько обойдется закупка, представляешь?

— Это не мое дело. Нас обязаны обеспечить всем необходимым, так сказано в правилах.

Лейтенант недовольно поморщился, побарабанил пальцами по столу. Вальяжно сказал:

— Ладно. Я подумаю, потом выскажу решение, стоит ли тратить государственные деньги.

— Хорошо. Но если я получу отказ, то обращусь к вышестоящему начальству… В Мегар.

Лабедин кинул на меня свирепый взгляд, набрал воздуха в грудь, намереваясь что

— Зачем тебе документы и сводки? Тоже для тренировки?

— Как сотрудник особого подразделения я имею право на получение всей необходимой информации. — Я почувствовал, что теряю над собой контроль, но поделать ничего не мог. — Или мне и на это спрашивать разрешение в Мегаре?

Лейтенант побледнел, встал. Сдавленно, сквозь зубы проговорил:

— Свободен…

И пока не закрылась дверь, мою спину сверлил тяжелый ненавидящий взгляд.

— …Ты куда в такую рань? У вас же дежурство только через час?

— Надо пораньше приехать. Утром занятие.

— Ну

— Могу и днем.

Край тонкого покрывала пополз вниз, на меня глянуло заспанное лицо Дарьи. Один глаз еще закрыт, второй смотрит сонно.

— Не. Днем я буду на работе.

— Ладно, вечером.

Я встал, почистил зубы, наскоро сбрил щетину и быстро собрался. Дарья, непрестанно зевая, вышла за мной в коридор.

— А чего не поел? Я салат твой любимый сделала.

— Там перекушу.

Она подошла вплотную, ткнулась головой в грудь. Я погладил ее по волосам, ощутил влекущий запах тела и тепло кожи. Как всегда, хотелось сжать ее в объятиях.

После нашего несколько странного знакомства мы… подружились. Близко. Настолько, что я иногда ночевал в ее необъятной квартире, если была возможность уйти со службы. Отношения перешли из разряда знакомства в отношения любовников, что устраивало и меня, и ее.

— Будь осторожнее… — Мягкие губы скользнули по моей щеке.

Я поймал их своими, обхватил талию и притянул к себе.

— Опоздаешь… — Даша попробовала отстраниться, но вышло только с третьей попытки. Слегка задыхаясь, сказала: — Я жду звонка.

Я подмигнул ей, закрыл дверь и быстро выскочил на улицу.

…Ближе к вечеру отделение выехало на юго

Отношения наши испортились окончательно, особенно когда пришел ответ на мой запрос о пневматическом оружии. «Выдать требуемое» — вердикт и подпись Дорича поставили последнюю точку в нашем противостоянии.

«Этого он мне никогда не простит, — думал я, выходя от лейтенанта. — Лишь бы не начал ставить палки в колеса…»

На окраине города мы встретили взвод МОП. Те возвращались из окраинной деревушки, где искали схроны и тайники боевиков. В результате одним отрядом двинули к реке.

— …Новости знаешь?

— Какие?

— За последние три дня восемь раз фиксировали машины боевиков неподалеку от блокпостов и пять раз видели пеших бандитов около дорог к городу.

— Думаешь, разведывают пути подхода?

— А чего их разведывать? Боевики город знают наизусть.

Я пожал плечами, промолчал. Носком ботинка поддел комок земли, тот полетел вниз и с громким всплеском упал в воду. Караджич поднес бинокль к глазам, глядя вдаль.

Мы стояли с ним на крутом берегу Ламанки, глядя на падающее за гряду холмов солнце. Позади в небольшом заливчике плескались бойцы, затеяв игру в водное поло небольшим резиновым мячом, непонятно откуда взявшимся. Их крики и хохот долетали до нас, распугивая птиц. Дневная жара спала, было душно, как перед дождем. Но небо синело бескрайним простором, и только на горизонте плыло маленькое облако.

— Хрен их знает, чего они задумали. Но если и вправду готовят что

Я кивнул. Сил действительно не хватало. На город площадью тридцать три квадратных километра с населением под пятьдесят тысяч одна рота ППС, рота охраны, наш взвод и два взвода МОП. И вдобавок оперативники криминальной полиции, участковые, личный состав горотдела. У всех стрелковое оружие, самое мощное вооружение — АГСы на блокпостах. Да еще в расположении ППС стояла батарея минометов. И это против почти тысячной группировки бандитов, сидящей неподалеку от Валдана!

— Чем в Мегаре думают? — словно читая мои мысли, проговорил Радован. — Уповают на армейские части, на маневренные группы?

— Думаешь, Дорич не понимает?

Караджич пожал плечами. Вид у него был недовольный.

— Дорич не все решает сам. Тут большая политика. Нельзя показывать страх перед бандитами, нельзя усиливать без причин полицию… А! — Он махнул рукой, закрывая неприятную тему. — Ждут, когда запахнет паленым…

Я глянул назад. Мои парни уже вылезли из воды. Бойцы Караджича еще плавали, кто

— Иногда хочется выехать в Зону и показать этим сволочам, кто есть кто. Но как только заикаешься об этом, начальство дребезжит. «Не положено. Опасно. Запрещено…»

— Я тоже думал выехать в Зону. Вечно сидеть в обороне нельзя. Боевиков блокпостами и патрулями не остановить. Но у меня всего отделение, да и то неполное. Максимум, что мы сможем, завалить пару машин, снять семь

Радован повернул ко мне голову.

— Ты тоже доехал до этого?

— А чего доезжать? Элементарно. Но просто так в Зону не выйдешь.

— В смысле?

— В смысле, что свободная охота не подойдет. Нужна информация. О базах боевиков, о численности банд, вооружении, тактике действий. О путях передвижения, транспорте, связях с другими бандами. Словом, нужна разведка.

Караджич помолчал, вертя в руках бинокль и глядя, как солнце исчезает за горизонтом. Потом спросил:

— У тебя и план есть?

— Только наметки. Но в принципе пощипать бандитов можно. И здорово.

— Интересно… — Он глянул на часы. — Ну что, пора ехать. Время.

— Пора. Ты в город?

— Да. Только заскочим на склады ГСМ. Говорят, там вертятся некие личности. Проверим.

— Опять? Не склады, а пещеры Аладдина. Ни пуха.

— К черту.