Глава восемнадцатая

Дженет посмотрела на часы. Уже почти семь вечера. Касс должен появиться с минуты на минуту. Неудивительно, что противно сосало под ложечкой. У нее не было ни крошки во рту с самого утра. Спустившись на кухню, она сделала яичницу и налила стакан молока. Когда придет Касс, они обязательно выпьют на радостях и отправятся поужинать в какой-нибудь маленький уютный ресторанчик, где их никто не узнает. Она теперь знала много таких укромных местечек. Четыре года она посещала небольшие, малоизвестные рестораны, прячась в самом дальнем уголке и надев черные очки. Слава богу, теперь все позади. Дженет несколько раз мысленно повторила эту магическую фразу, как бы желая убедить себя, что кошмар окончен. Но в глубине души она все еще не верила в случившееся чудо. Тревога не покидала ее. Дженет томило странное щемящее чувство. "Это игра воображения. Касс свободен, больше ему ничто не угрожает", - твердила она, как заклинание.

В дверь позвонили. Три коротких звонка. Это позывные брата. Дженет побежала открывать.

Касс стоял на пороге и улыбался ей. Она бросилась к нему на шею:

- Ой, Касс! Наконец-то!

Он весь сиял. Он его угрюмости и затаенного страха не осталось и тени, к нему вернулась былая уверенность. Впервые со дня убийства Евы

Дженет снова видела брата прежним: спокойным, полным молодых сил.

- Привет, малышка! Все в порядке? Заходил Пит. Он завизировал какие-то бумаги, и меня выпустили. Но, конечно, с подпиской о невыезде. Я пригласил его к нам поужинать, но он сказал, что позвонит позже. Я заявил, что мы не сядем за стол, пока он не придет. Господи, Дженет! Как бы мы выпутывались из всего этого ужаса без помощи Расслина? Пожалуй, только если ты выйдешь за него замуж, он почувствует, что его жертвенность хоть немного вознаграждена.

- К сожалению, нам придется нанять новую прислугу, прежде чем мы сможем устраивать семейные праздники. Слуги все уволились еще утром. Предлагаю тебе сделать коктейли, а потом мы пойдем куда-нибудь посидим. Здесь недалеко есть одно уютное заведение, где никто нас не потревожит. Я часто бываю там.

Касс грустно посмотрел на сестру:

- Бедняжка, тебе несладко жилось все это время, правда? Расскажи мне об этом Симмонсе. Что произошло сегодня утром?

- Хорошо, но сначала давай выпьем.

Касс медленно огляделся, будто желая убедиться, что он наконец дома. Сегодня, слава богу, возле их парадной двери не было ни зевак, ни журналистов.

- Скажи, а что это случилось со старыми часами? Их кто-нибудь уронил?

- Не знаю. А что?

- Я раньше никогда не видел на них вот этой трещины. Ну, так где у нас ликер? - спросил он у Дженет.

Телефонный звонок в библиотеке прервал мирную беседу.

- Это, должно быть, Пит. Я скажу ему, чтобы он приезжал как можно быстрее. Касс вышел из комнаты, а когда вернулся, в его руках были плащ и шляпа.

- Эй, Касс, разве тебе уже куда-то нужно идти?

- Это звонил Расслин. Он сказал, что задержит меня ненадолго. Опять возникли мелкие формальности.

Брат махнул Дженет рукой, и дверь за ним закрылась.

"Глупо беспокоиться", - уговаривала себя Дженет. Не может случиться ничего серьезного, если Касс так невозмутим. Они с Питом скоро вернутся. Она мечтала выпить за их дружбу, когда они вернулись из Вентфорта. С тех пор прошло всего сорок восемь часов. Наконец они снова окажутся все вместе: Пит, Касс и Дженет. Как это было всегда.

Она не могла сидеть спокойно, нервно ходила взад и вперед по гостиной. Потом прошлась по библиотеке, заглянула во французскую комнату. В доме стояла напряженная глухая тишина. Дженет проверила замок на двери в сад, наглухо задернула шторы, как будто в темноте ночи притаилась опасность.

- Нет. Спокойно, - повторяла она. - Все будет хорошо. Ничего страшного не произойдет.

Но все же ей никак не удавалось взять себя в руки. По спине бежали холодные мурашки. Сама не зная для чего, Дженет взбежала по лестнице на третий этаж, в комнату, где жили Ева и Касс. Теперь здесь все было иначе. Спальня выглядела непривычно опрятной в отсутствии безалаберной Евы. Дженет растерянно огляделась, пытаясь осознать, зачем же она поднялась сюда. Потом начала с пристрастием осматривать каждый уголок в гнездышке бывших супругов, поискала в письменном столе Евы: только бумаги, пустые конверты, золотая ручка с ее инициалами. Все ящики туалетного столика были пусты. Шкаф, прежде заваленный туалетами красавицы, тоже был пуст. Дженет заглянула даже под кровать. Ничего. Где же еще искать?

Вдруг она уловила какой-то звук, похожий на звяканье ключей. Щелкнул замок. Дженет выскочила в коридор: кто-то открывал дверь, соединяющую два дома. Она помчалась вниз, на второй этаж; боясь вздохнуть, привалилась к стене и прислушалась. Дверь наверху тихо открылась и также закрылась. Мертвая от страха девушка различила мягкие, осторожные шаги. Дженет с ужасом подумала, что ей не удастся проскочить в свою комнату незамеченной. Собравшись с духом, она пробежала через коридор и, влетев к себе, захлопнула дверь. Ключа у нее не было, она никогда не запиралась. Едва дыша, Дженет прислонилась спиной к двери. Сердце колотилось с неистовой силой. Ей казалось, что стук его слышен тому, кто спускается по лестнице. Шаги были спокойные и уверенные. Дженет в отчаянии огляделась, ища, чем она может защититься. Зажигалка-револьвер, которую принес Расслин, осталась в гостиной. Ее внимание привлек бронзовый телефон, и тут ее осенило. Как только она могла забыть? Конечно, бесценная потеря, которую с таким упорством искала Ева, находилась здесь! Дженет даже на мгновение забыла о грозящей ей опасности. "Касс, Касс! Где же ты?" - шептала сестра. Она вертела аппарат и так и сяк, пытаясь вспомнить, как он открывается. В эту же секунду она почувствовала на горле холодную сталь ножа. Кто-то схватил ее сзади за волосы.

Раздались голоса. Первым Дженет различила баритон Касса:

- Да пропустите же меня, черт возьми! Придя в сознание, Дженет почувствовала, что не может дышать. Она лежала на полу. Шея горела, что-то сдавливало горло. Открыв глаза, она увидела над собой знакомое лицо. Торшон склонился над ней. Дженет истерично взвизгнула и отпрянула от лица кузена. Удушье прошло, она снова могла вздохнуть полными легкими. Дженет услышала, как Гирам приказал:

- Не давайте ей смотреть!

Но поздно. Дженет все увидела. Торнтон поднялся с колен, держа в руках тонкий шнур. Сзади кузена замер Касс с толстой длинной веревкой, на ее конце жутко выделялась петля.

- Меня хотели повесить? - едва проронила она. Дженет охрипла, но уже была способна членораздельно говорить.

- Да, таков был чудовищный замысел, - ответил Касс.

Он рвался к сестре, но двое полицейских крепко держали его за руки.

- Да все в порядке, - заверял он их. - Я не собираюсь устраивать скандала, а хочу помочь.

Полицейские отпустили Касса, и он приблизился к сестре. Дженет все еще не решалась повернуть голову. Когда брат помог ей встать, она увидела, что О'Тул стоит рядом с Питом Расслином, на котором были надеты наручники.

- Мы поймали этого перевертыша с поличным. - Лейтенант был вне себя от гнева и презрения.

- Хватит, уводите. Все кончено. - В голосе адвоката звучала безысходность.

- Но почему, Пит? - в отчаянии воскликнула Дженет.

- Ты знала, что это он? - спросил Поттер.

- Я почти догадалась, когда поняла, что кто-то пробрался в дом; хотела позвонить, чтобы позвать на помощь. Я схватила телефон, и меня осенило. Я должна была догадаться еще раньше, когда услышала, как Ева произнесла: "Телефон", но тогда мне было невдомек.

Дженет перевернула бронзовый тайник.

- Это безделушка. Он не настоящий. Пит - большой любитель диковинок. Он подарил телефон-шкатулку Еве, потому что она постоянно теряла что-нибудь. Расслин сказал, что никому не придет в голову искать в таком "сейфе". Телефон стоял в комнате Евы. Потом я принесла подарок сюда, чтобы хранить в нем украшения, но так ни разу и не воспользовалась им. Телефон-бутафория совсем не подходил к стилю комнаты, и я распорядилась перекрасить его под бронзу... Забыла, как открывается этот "сейф". Ах да. Диск циферблата! Нужен шифр! Что это может быть? Попробуем три буквы: Е, В, А. Ева. Дженет набрала шифр, и передняя панель телефона со щелчком открылась. Внутри оказалось около десятка писем. Дженет узнала почерк Расслина. Первое письмо начиналось словами: "Дорогая, любимая..." В конце - подпись: "Обожающий тебя Пит". Второе заканчивалось так: "Ты сводишь меня с ума. Навеки твой Пит". Дженет прочла отрывок из третьего письма вслух:

"Ни один мужчина в мире не нашел бы в себе сил отказаться от тебя".

Ошеломленная Дженет замолчала. Она передала письма О'Тулу вместе с телефоном-сейфом. Молчание нарушил Касс:

- Пит позвонил мне, просил приехать. Я помчался в его офис. Но там все было закрыто. Свет погашен. Все это мне не понравилось. Я заподозрил неладное и со всех ног бросился домой. Я не знал, поставил ли О'Тул охрану. Я не мог поверить в предательство, длящееся столько лет! Хладнокровные убийства! Такое изощренное вероломство недоступно моему пониманию, Дженет! - Касс содрогался от ужаса и отвращения. - Уберите этого подонка, немедленно! Я не ручаюсь за себя!

О'Тул подозвал сержанта и передал ему Расслина, полицейский крепко взял под локоть преступника.

- Я не собираюсь сопротивляться. - Пит обратился к Дженет. - Я был вынужден убрать тебя. Видит бог, я не хотел, но у меня не было другого выхода.

- Господи, и это - мой лучший друг! - Касс подался вперед, но лейтенант преградил ему дорогу.

Расслина трудно было узнать. Он был омерзительно жалок. Сдержанный блестящий адвокат бился в истерике:

- Касс, вспомни, - молил убийца, - я сделал все, чтобы спасти тебя от смерти! И ты обожал Еву! Мы были с ней любовниками всегда, с самого первого дня. Ни один мужчина не смог бы устоять перед ней. Она была моей болезнью, наркотиком, отравой. Но, ей-богу...

Лицо Касса исказила гримаса боли, он снова бросился на Пита, пытаясь ударить его. Сержант, круто развернув преступника, подтолкнул его к выходу.

Каждый, кто в это мгновение видел Расслина, подумал бы, что перед ним живой мертвец. Да он и был нравственным трупом.

Глава девятнадцатая

Шел третий час ночи, когда Поттер нажал кнопку звонка у двери Коллинжа.

- Так и знал, что рано или поздно в моем доме появится полиция, - заявил Грэм, взглянув на О'Тула, который стоял сзади Поттера. - Милости просим, раз уж пришли.

- Поттер уверял, что вы еще не спите, - извинился лейтенант.

- Этот пройдоха скажет что угодно, - пробурчал Коллинж.

Но так как на столе лежала раскрытая книга, все поняли, что детектив не ошибся.

Коллинж разлил в бокалы напитки и участливо посмотрел в усталые лица поздних гостей.

- Да, раскрывать преступления - нелегкое дело. Глядя на вас, это особенно заметно.

- Пришло время Пита Расслина на своей шкуре почувствовать, что все тайное становится явным. Да, задал он нам жару, - признался О'Тул, удобно устроившись в кресле. - Тройное убийство! Подумать только. Пойман с поличным, слава богу! Такое везение случается крайне редко: в одном случае из ста, а может, из тысячи.

- Надо же! Пит Расслин, преуспевающий адвокат, спасший Гранта от электрического стула! Я только что слышал последние известия, но не мог поверить своим ушам. Получается жуткий абсурд: пылкий любовник "помог" боготворимой Еве Грант организовать ее собственное убийство? - причитал Коллинж.

О'Тул вытянул ноги и отпил из бокала.

- Только один бокальчик, - зевнул лейтенант, - и домой, в постель. Как я устал! Почти забыл, как выглядит кровать.

- Нет уж, - возразил Коллинж. - Раз вы у меня, то сначала все мне подробно расскажете. Расслин! А я еще поил его отличнейшим ликером! Как это вам удалось разоблачить этого оборотня?

О'Тул с наигранной неприязнью посмотрел на Поттера.

- Когда я думаю, что ты обскакал меня на повороте, мне хочется посадить своего прыткого коллегу в соседнюю камеру с Расслиным. Тебя иногда слишком заносит.

- Но ты же сразу решил для себя, что убийца - кто-то из Грантов или оба сразу. Так что, выходит, я просто вынужден был испробовать другой путь.

- А ты знал, что у Расслина был роман не с Дженет, а с Евой? - спросил лейтенант.

- Нет, точно не знал, но догадывался. Это единственная версия, которая могла объяснить сплетение невероятных фактов. Одно я знал твердо. Дженет тут ни при чем.

- Послушайте, вы прекратите меня испытывать? Я умираю от любопытства. Не ходите вокруг да около, - взмолился любопытный Грэм Коллинж. Его писательское нутро взыграло.

О'Тул взглянул на Поттера, но тот полулежал в кресле, прикрыв глаза.

- Ну, хорошо, - сказал лейтенант. - Теперь, когда стали ясны причины неслыханных преступлений, история проясняется. Все знали, что Расслин - друг Касса и жених Дженет. Четыре года назад он сделал немыслимое, чтобы спасти Касса от электрического стула. Так что, принимая во внимание благородство адвоката, он оказывался вне подозрений.

- Да, святая правда, - заметил Поттер, не открывая глаз. - Однако Пит не желал, чтобы Касс вышел на свободу. Но он не сообразил, что Гранты - упрямое семейство, они не сдаются. Расслин знал, что, выйдя из Вентфорта, Касс не успокоится, пока не узнает истины. Тогда Расслин мог угодить под недреманное око полиции. Ведь наверняка кто-то видел, как Ева посещает его. И еще эти постоянные солидные выплаты со счета Расслина, которые оседали в бездонном кошельке Симмонса, знающего всю правду.

В глазах Коллинжа загорелся огонек профессионального литератора.

- Так Расслин раскололся сам? Вы завели дело? - спросил он О'Тула.

- Да, - ответил лейтенант. - Нам помогло одно скромное свидетельство: в момент убийства хромого старуха из дома напротив видела нашего Ромео. Она опознала его по фотографии из целого десятка других. Старуха рассказала, что он прокрался в здание склада вслед за Симмонсом, и заметила, как он уходил оттуда один. Шнурок, которым задушили Симмонса, точно такой же, каким убили Еву. Тем же шнурком маньяк пытался задушить и Дженет Грант.

- Браво, друг Горацио! - воскликнул Коллинж.

О'Тул обратился к Поттеру:

- А ты что молчишь? Это ведь твой звездный час. Почему я, а не ты обязан все рассказывать? Не отрицай, Гирам, что ты догадался обо всем до того, как Расслин признался.

- Так он все-таки раскололся! - воскликнул Коллинж. - Не понимаю. Ведь он - адвокат. Мог бы и отмолчаться.

- Его поймали на месте преступления. Четыре человека видели, как он накинул петлю на шею Дженет Грант. Теперь ему ничто не поможет, даже Господь Бог! Хотя у меня создалось ощущение, что Питу Расслину безразлична его судьба. Кажется, он даже мечтает, чтобы скорее вынесли приговор.

- Если вы еще в состоянии говорить, расскажите же все толком, - возмутился Коллинж.

О'Тул посмотрел на Поттера.

- Раз уж вы собираетесь болтать всю ночь, то я, пожалуй, выпью еще, - разохотился "именинник".

Грэм Коллинж взял три бокала и спросил друга:

- Может, тебе лучше скотч?

Поттер кивнул и не спеша начал свою детективную повесть:

- Все началось давно, когда Пит Расслин встретил Еву в ночном клубе. Он с первого взгляда понял, что его жизнь принадлежит этой роковой красавице. Все это время они были любовниками. Пит прекрасно знал, что он у нее не единственный. Но соперники поначалу не имели никакого значения. Может быть, как это ни странно, но именно развратная натура Евы и была главной причиной его фатальной страсти. Для Расслина не было секретом, что Ева отдает художнику предпочтение. Однажды Ева встретила Касса Гранта, состоятельного молодого человека, и вышла за него замуж. Расслину пришлось с этим смириться, но оставался еще Фредерик. Художник уговорил Еву позировать для портрета.

- Значит, портрет все-таки существует? - воскликнул Коллинж.

- Не мешай, - прервал его О'Тул, - Симмонс сфотографировал картину, и Ева испугалась публичной огласки ее связи с прославленным мастером. Она позвонила Питу и сказала, что он срочно должен что-то предпринять, помочь ей. Она не собиралась втягивать Касса в свой преступный замысел. Этот брак был ей удобен. Пит пробрался в мастерскую через сад за домом Мейтленда Фредерика и убил его.

- Но почему? - спросил Коллинж.

- Потому что Фредерик, а не Касс представлял собой грозного соперника. Ева любила страстного и талантливого живописца. К тому же это был двойной удар: убив Фредерика, Пит устранял с дороги и Касса. Расслин, как адвокат, понимал, что в убийстве художника первым и единственным подозреваемым будет Касс. Обезумевшему любовнику представился редкий случай одним махом избавиться от обоих соперников. Ева становилась его собственностью. Но бедняге не повезло. Он не ведал, что отчим Евы, Берн Симмонс, уже давно шантажирует падчерицу, с того самого дня, как сам отдал ее художнику. Симмонс неусыпно следил за мастерской Фредерика. У него был негатив злополучного портрета. К довершению всего в тот день Симмонс оказался свидетелем убийства Фредерика. Так вот. Когда Расслин убегал, задушив художника (на что потребовалось не больше пяти минут), он обнаружил, что за ним наблюдал Симмонс! Отчим Евы был не глуп. Поняв, что потерял один источник дохода, но приобрел другой - не менее полноводный - он обрадовался. Почему невольные сообщники не вернулись через сад на Шестьдесят Седьмой улице, мы никогда не узнаем. Возможно, их кто-то спугнул. Короче говоря, они воспользовались последним шансом: скрыться с места преступления с помощью Евы. Они прошли через дверь французской комнаты дома Мейтлендов, потом через дом Грантов, а наружу их выпустила сама героиня кровавой драмы.

- Ева - поистине роковая женщина, - произнес Коллинж. - Я вспомнил о той надписи, которую нашли на ее груди: " Моя роковая женщина! Тебе нравится это новое ожерелье?" Прямо мистическое совпадение с названием моей пьесы.

- Записку оставил Расслин. Это был тонкий, иезуитский ход. Он навещал в лечебнице брата Дженет и видел, что Касс читает Овидия. Расслин иронизировал, заметив, что Грант пытается соревноваться в учености с Торнтоном. Касс прочел ему отрывок из "Метаморфоз" и сказал:

- Античная героиня очень напоминает мне Еву.

Расслин ответил:

- Как странно. Я только что видел афишу. Она собирается играть главную роль в спектакле, который называется "Роковая женщина".

Так что Расслин умело использовал цитату из "Метаморфоз", как еще одну улику против Касса в деле об убийстве Евы. Во второй раз все должно было по дьявольским расчетам Расслина сойтись на Гранте. В течение четырех лет Симмонс без зазрения совести доил Расслина. Банкир адвоката рассказывал, что каждые две недели Пит снимал со счета кругленькую сумму в тысячу долларов. Потом Расслин узнает, что Ева намерена выйти замуж за Торнтона Гранта. Этот брак был опасен для Пита. Он хорошо изучил характер Торнтона и не сомневался, что самовлюбленный ревнивец будет следить за молодой женой, как сторожевой пес. И уж тогда он потеряет Еву навек. А Симмонс останется висеть у него камнем на шее до последнего вздоха.

- Ты так мелодраматично рассказываешь, - пробасил О'Тул, - что даже становится жаль этого раба любви.

- Кому это его жалко?! - взвился Коллинж. Поттер невозмутимо продолжил:

- Ева предупредила Расслина, что небольшая часть его писем к ней и один из отпечатков фотографии ее портрета все еще находятся в доме Грантов. Она передала ему ключи. Сегодня мы обнаружили их у Расслина. Они были нанизаны на кольцо с миниатюрными инициалами Евы. В той же связке был главный ключ от сквозной двери на третьем этаже. Теперь мы знаем, что именно Расслин обшаривал дом, пытаясь найти письма, которые являлись прямой уликой против него. Эта связка - подарок судьбы! Наверное, сейчас адвокат страшно зол на себя за то, что забыл про свой оригинальный подарок Еве - телефон-сейф. А может он просто не опознал аппарат в комнате сестры Касса. Дженет снова поселилась в старом доме, и опасность быть уличенным грозила Расслину. Но изворотливый Пит, ничего не подозревая, дважды выдавал себя. Первый раз, когда сказал про трещину в часах - они были целы и невредимы, когда же дом опечатывали, он сам уронил их во время очередной попытки найти письма. Второй раз - в театре, во время антракта, когда вернулся с бутылкой виски и спросил: "А что случилось?" Он не знал тогда, что Ева задушена.

- Продолжай! - Коллинж сгорал от нетерпения.

- Так вот, - устало протянул Поттер, - Дженет удалось вызволить Касса из лечебницы, и под угрозой оказалась вся хитроумная схема безбедного существования, казавшаяся Расслину незыблемой. Тем временем Симмонс донимал падчерицу. И Расслин предложил Еве расправиться с ним. План был таков. Ева должна была убедить Дженет прийти в театр на репетицию. Затем - придумать любой предлог, чтобы заманить ее за кулисы. Потом Расслину предстояло изобразить походку хромого, которая испугала бы Дженет. Пит убивает Симмонса. Дженет подтверждает появление хромого в театре - раньше-то ей не верили. Кроме ее брата, никто не заинтересован в гибели шантажиста, и убийство логически вешают на бедолагу Касса, этакого библейского козла отпущения.

- Ты хочешь сказать, что Ева знала о замысле покончить с отчимом, и согласилась помочь Расслину?

Коллинж был сражен.

- Ева однажды была сообщницей Расслина в убийстве Фредерика и покрыла его, - угрюмо заметил О'Тул.

- Только вот один пустячок, - съязвил Поттер. - Ева и не ведала, что на самом деле у Расслина была другая цель. Он снова задумал двойной удар. Обожаемая Ева тоже должна была погибнуть. Что же сегодня Расслин сочинил о своей последней жертве, О'Тул?

- Он заявил, что Ева была как неизлечимая болезнь, как наркотик: познав ее, мужчина уже не мог без нее жить.

- Так вот. Сначала все шло как по маслу. Ева и Расслин уговорили Грантов прийти в театр на репетицию. Но Ева, видно, почуяла неладное. На свою беду влюбленная женщина доверилась Расслину. Она простодушно рассказала адвокату, что накануне, доведенная до исступления проделками отчима, обратилась в полицию за помощью; что полицейские были в театре и рассыпали какое-то специальное вещество в гардеробной. Еве казалось - она обезопасит себя, если Симмонса арестуют. Она не сомневалась: хромой побоится сообщить, что был свидетелем убийства Фредерика. Иначе его осудили бы за сокрытие преступления и шантаж. Расслин был в шоке. Потом он, видно, успокоился, решив, что продумал "шахматную партию" до тонкостей, и победит непременно. Ева заманила Дженет за кулисы, испортив платье, Пит кинулся в бар за углом, купил бутылку скотча, бросил чек на прилавок и выскочил. У него ушло на эти манипуляции три минуты, не больше. Расслин понимал, что его короткое отсутствие в театре не являлось твердым алиби, но он не мог допустить самого страшного - попасть в круг подозреваемых. В театре оставались Касс и Дженет. Пит был почти уверен, что подозрение падет на них. Потом Расслин пробрался в гардеробную театра через пожарный выход, надел старый плащ, чтобы защититься от флуоресцеина, оставив бутылку со скотчем на столе...