- Ах, милая сеньора! Не хотите ли вы сказать, что я ехал не по своей половине? - Да Силва сверкнул глазами. - И что я тоже отчасти виноват в таком нелепом происшествии?
      Астреа язвительно улыбнулась.
      - Могу только подтвердить, сеньор - я хотела сказать, комиссар, - что вы влетели в эти ворота со скоростью, значительно превышающей установленную для таких проездов, что является нарушением параграфа двенадцать, абзац четыре правил дорожного движения; что вы недостаточно контролировали свой автомобиль, а это, если я не ошибаюсь, подпадает под параграф восемнадцать тех же правил, и не предприняли ни малейшей попытки удостовериться, не движется ли вам навстречу какое-либо транспортное средство. - Она сдвинула брови, как бы стараясь что-то вспомнить. - Не знаю точно, на какой параграф здесь сослаться. Вероятно, сразу несколько. - Астреа испытующе взглянула на него. - Когда мне встретится эксперт, я непременно уточню.
      Да Силва с трудом сдержался, чтобы не взорваться.
      - Сеньора! Не заставляйте меня...
      - Пустить в ход руки? - Она осуждающе покачала головой. - Да, я убеждена, что это ваш любимый метод, комиссар, только на вашем месте я была бы осторожнее. В школе полиции я слыла лучшей по дзюдо и карате.
      - Когда вы наговоритесь всласть и сможете послушать меня, я бы хотел спросить, не собираетесь ли вы проехать дальше, чтобы прекратить этот идиотский разговор, - процедил да Силва сквозь стиснутые губы. - Я последую вашему примеру.
      - О, да, конечно, - она любезно улыбнулась. - Надеюсь только, что преступников вы ловите лучше, чем водите машину, комиссар.
      - Сеньора!
      - Будьте здоровы, комиссар. И если хотите, примите мои извинения.
      Стандартные слова прозвучали так неискренне, что у да Силва отнялся язык. Вот, значит, благодарность за все его любезности от аэропорта и до дома? Вот награда за попытки оставаться галантным кавалером, несмотря на неслыханные оскорбления? Ну и ну!
      Он смотрел, как Астреа садилась в машину, умело демонстрируя дивной формы ноги. Потом она ловко сдала назад, вывернула руль и промчалась мимо, насмешливо помахав рукой. Да Силва с каменным лицом влез в "ягуар", дал газ, влетел во внутренний двор и ударил по тормозам на стоянке для послов, не только заставив отчаянно завизжать ни в чем не повинные шины, но и нарушив, без сомнений, ещё множество параграфов.
      Поднявшись по лестнице, он толкнул большую двухстворчатую дверь и бросил на бедную даму в приемной взгляд, заставивший её подумать, что комиссар да Силва по ошибке спутал её с кем-то из врагов народа. Она поспешила зарегистрировать его прибытие и отправила дальше, пока он не достал наручники или даже пистолет. Секретарша государственного секретаря при виде вошедшего тяжелой походкой комиссара тоже запаниковала и торопливо доложила о посетителе. Потом она поспешно распахнула перед комиссаром дверь и, когда тот вошел, ещё поспешнее её захлопнула.
      Государственный секретарь Министерства иностранных дел поднялся, обошел свой гигантский письменный стол и с распростертыми объятиями шагнул навстречу. Он был седовлас и широкоплеч, одного роста с да Силвой, умные черные глаза прятались глубоко под высоким крутым лбом. Запоминающееся лицо состояло из резко очерченных плоскостей и заканчивалось угловатым подбородком. Он крепко и по-дружески пожал комиссару руку.
      - А, комиссар да Силва! Давно не виделись. Несколько лет, я думаю. Со времени того скандала с вашим приятелем Бейли. Как поживаете?
      - Хорошо, сеньор.
      Проницательный взгляд испытующе сверлил лицо да Силвы.
      - Ну, комиссар, не обижайтесь, но по вашему виду этого не скажешь. Что случилось? Вы выглядите раздраженным. Это связано с тем делом?
      Да Силва покачал головой.
      - Нет, это...это сугубо личное.
      - Да? - госсекретарь вернулся к своему письменному столу, сел и предложил кресло да Силве. Пока гость устраивался, он откинулся на спинку кресла, сомкнул кончики пальцев обеих рук и улыбнулся. - Женщина, верно?
      - Нет, всего лишь... - Да Силва вдруг расслабился и ответил на улыбку кривой ухмылкой. - Да, сеньор. Но не то, что вы имеете в виду.
      - Я не сказал бы, что имел в виду что-то определенное, - госсекретарь ещё раз улыбнулся, подался вперед, убрал с лица улыбку и перешел к делу.
      - Пожалуй, пока придется отложить ваши личные проблемы, комиссар. Что с мостом?
      Да Силва сдвинул брови, вспомнив о цели своего визита.
      - Могу я для начала задать вам несколько вопросов? У меня не было возможности поговорить с вами до отъезда.
      Госсекретарь кивнул.
      - Разумеется.
      - Итак, первое: для чего вообще в этой дикой местности построили мост? Ближайший к нему форпост цивилизации - если можно так выразиться - это маленькая деревушка в десяти милях оттуда, даже не обозначенная на картах. Откровенно говоря, я и сам не знал, что там в дремучем лесу есть мост, пока не получил это задание.
      - Вы не знали? - Госсекретарь спокойно взглянул на него. - Собственно, это не было особым секретом. Мы строим много мостов и посадочных полос в таких местах, где нет людей. - Он пожал плечами. - Для чего? А для чего мы построили новую столицу - Бразилиа или автомобильные дороги от Бразилиа до Белема и на юг? Именно потому, что там ничего нет, комиссар. И потому, что мы хотим там кое-что иметь.
      Он повернулся вместе с креслом, посмотрел вниз на оживленный город и вновь вернулся в прежнее положение.
      - Уверен, вы спрашиваете себя, какое дело до моста, лежащего в самой глубинке Мату Гроссо, нам - Министерству иностранных дел. Могу объяснить, комиссар. Вы знаете не хуже меня, что нашей стране нужно развивать внутренние территории. Мы не можем продолжать втискивать наше постоянно растущее население на узкую полоску побережья; мы ещё ухитряемся его прокормить тем, что используем наши немногочисленные экспортные товары исключительно для оплаты импортируемого продовольствия. И именно по этим причинам, в целях развития глубинных территорий были построены Бразилиа, дорога на Белем, новые аэродромы и многое другое.
      Теперь, что касается конкретно этого моста, причины его постройки и связи с Министерством иностранных дел. Наше правительство заключило с японцами соглашение о размещении в этой части Мату Гроссо колонии переселенцев. Наши исследования показали, что земля там очень плодородна, нужно только расчистить её под пашню. Вопреки общему мнению, климат там вовсе не плохой, дождей выпадает достаточно, но не слишком много, а кроме того, там нет недоброжелательно настроенных индейцев. Животный мир доставит не больше проблем, чем в других, уже развитых областях. Реки на этой территории могут служить транспортными артериями и, в то же время, поставлять рыбу для пропитания. Мы полагаем, что заселив эти места и построив там дороги, сможем создать солидный сельскохозяйственный регион, который будет в состоянии не только прокормить сам себя, но и вносить немалый вклад в экономику всей Бразилии.
      Мероприятия, связанные с переселенцами и их размещением, естественно, подпадают под нашу юрисдикцию. Когда они там окончательно укоренятся, ими, разумеется, будет заниматься другое ведомство.
      Он сделал паузу, как бы желая понять, следить ли да Силва за его объяснениями, взглянул на лицо комиссара и, удовлетворенный, продолжал:
      - Этот мост, так важен, потому что он пересекает - вернее сказать пересекал реку Аква Бранка, которая выше деревни Санта Изабель несудоходна. Построив мост, мы обеспечивали проезд по дороге от колонии переселенцев до Санта Изабель. Оттуда до Параны по реке могут пройти нужные строителям суда.
      Госсекретарь вновь сделал паузу.
      - Теперь понимаете, комиссар?
      - Да, сеньор.
      - Хорошо. Тогда вы наверняка понимаете, что мы весьма заинтересованы узнать, кто взорвал мост и из каких побуждений. Чтобы помешать прибытию переселенцев? Было такое намерение или нет, но результат взрыва именно таков. Придется отложить их переезд по меньшей мере на восемь месяцев, быстрее мост не восстановить. Или мост разрушили по совершенно другим причинам? И если да, то по каким именно?
      Госсекретарь улыбнулся, но вышла скорее болезненная гримаса.
      - Во всяком случае, это не выходка студентов. Такой удар стоит времени и труда. И денег. - Он вздохнул, проницательно вглядываясь в да Силву. Ну, комиссар, я ответил на ваши вопросы. Теперь моя очередь их задавать. Кто? И почему?
      - Прежде чем начать, я задам ещё один, последний вопрос, - медленно произнес да Силва. - Каким образом вы узнали о взрыве моста? Я имею в виду, так быстро?
      - Это можно назвать везением, хотя я не верю в счастливые случаи, ответил госсекретарь. - Одному из пилотов, летевшему из Хуан Кабальеро в Парагвай, показалось, что он заметил в джунглях световой сигнал; он отклонился от курса, чтобы в этом удостовериться, и увидел разрушенный мост. Должно быть, световой сигнал был плодом его воображения или отражением от какой-нибудь стальной конструкции моста, но, во всяком случае, он увидел состояние моста и доложил.
      Госсекретарь пожал плечами.
      - Но мы и без того узнали бы. На той неделе туда собирались направить группу инженеров, чтобы начать прокладку канала от реки до поселения. Теперь с этим придется повременить.
      Его тон стал официальным.
      - Итак, комиссар? Что дали ваши поиски?
      Да Силва закурил, использовав паузу для того, чтобы привести в порядок свои мысли. Бросив обгоревшую спичку в пепельницу на письменном столе, он недовольно нахмурился.
      - Ну, честно говоря, очень мало. Мы знаем, что при взрыве моста присутствовали по меньшей мере двое.
      - Почему?
      - Потому что один погиб при взрыве. - Да Силва поморщился. - Я это знаю, потому что нашел и привез с собой части его тела.
      Густые брови госсекретаря удивленно поднялись.
      - Части?
      - Да, сэр. Если точнее, ступню, оторванную на уровне щиколотки, с сохранившейся на ней обувью, и нечто вроде части его руки. Больше ничего найти не удалось. Да и эти останки лежали под бетонными обломками, куда не могли подобраться урубу или звери. Однако муравьи над ними уже поработали. Поэтому я не знаю, удастся ли их опознать. Исследования проводится в институте. Придется подождать результата. Может быть, какую-то зацепку даст обувь. Она в относительном приличном состоянии. Если повезет, мы сумеем определить изготовителя, а через него, смотря по обстоятельствам, даже узнать, где она была продана. Будем надеяться, Для тех мест это необычно. Там носят либо сапоги с высокими голенищами, либо ничего. А найденный ботинок скорее похож на рабочую обувь. - Он слабо улыбнулся. - Если это имеет какое-то значение.
      Госсекретарь медленно кивнул.
      - Но вы не верите, что это дело рук одного-единственного человека, который взлетел на воздух вместе с мостом?
      - Нет, сэр, - решительно заявил да Силва. - Динамит для взрыва был доставлен к мосту с безопасного места в ста метрах, на краю ущелья. Я нашел куски изоляции, где зачищали провода перед тем, как подсоединить их к подрывной машинке. Точно такие же кусочки я обнаружил и на коре деревьев между этим местом и опорой моста, куда была заложена взрывчатка. Значит, туда тянули кабель. А подрывали с другого места.
      Комиссар покачал головой и уставился на свою сигарету, как будто хрупкий столбик пепла мог дать ответ.
      - Я полагаю, что там было несколько человек, но в данный момент мы ищем только одного.
      - Почему только одного?
      - Потому что у меня нет ни малейшего сомнения, что он сознательно взорвал мост, когда сообщник ещё не успел уйти с места установки заряда. Если мои рассуждения верны, он сделал это, чтобы устранить свидетеля. А если он устранил одного, логично предположить, что так же он поступил и со всеми другими, кто там был.
      Он стряхнул пепел в пепельницу и вновь откинулся на спинку кресла.
      - У меня, конечно, нет никаких доказательств. Смерть сообщника могла стать результатом несчастного случая. Возможно, контакт подрывной машинки оказался неисправен. Такое случается. Но я в этом сомневаюсь.
      - Понимаю. - Госсекретарь нахмурился. - Предположим, вы правы. Что вам известно про этого человека, кроме того, что он абсолютно безжалостен?
      - Если он убрался оттуда один, значит, он умеет управлять самолетом. Я провел там пять кошмарных суток, и из них целый день потратил на то, чтобы метр за метром обследовать посадочную полосу. Мне удалось найти место, где стоял самолет. Причем недавно. - Он пожал плечами. - Разумеется, речь опять идет лишь о гипотезе. Посадочной полосой мог воспользоваться какой-нибудь самолет, не имеющий отношения к взрыву, а человек, которого мы ищем, мог прийти пешком через джунгли и так же вернуться обратно. Впрочем, с грузом динамита, подрывной машинкой и всем прочим снаряжением...
      Он покачал головой.
      - В этом я тоже сомневаюсь. Пешком от Санта Изабель минимум десять миль, на что, по моей оценке, нужно два дня, пока там не построили дорогу. Но это только при условии, что для него не имеет значения, увидят ли его в деревне. В противном случае лишь один Бог знает, откуда он прибыл и куда исчез.
      - Напрашивается вывод, что это был кто-то из местных, - заметил госсекретарь. - Быть может, кто-то недовольный нашим вмешательством в их жизнь...
      - С самолетом? И с приятелем в рабочих ботинках?
      - Насчет самолета мы точно не знаем.
      - А динамит? А кабель? А подрывная машинка?
      Да Силва покачал головой.
      - Поверьте, сэр, я с удовольствием бы принял эту версию, ведь там живет не больше дюжины людей, и допросить их можно в два счета. Но, видимо, придется обыскать всю Бразилию.
      Госсекретарь вздохнул, откинулся назад и призадумался.
      - Итак, что мы имеем? Некий человек, умеющий управлять самолетом, прилетает туда из какого-то неизвестного нам места, как минимум с одним спутником, взрывает мост, убивая при этом своего сообщника, и улетает. - Он перевел взгляд на да Силву. - Куда? И - рискую повториться - почему он это сделал?
      - Займемся сейчас этим "куда", - тряхнул головой да Силва. - Говоря откровенно, никакого оптимизма насчет скорой разгадки я не питаю. Судя по следам, которые удалось обнаружить, Самолет был хотя и небольшой самолет, но достаточно мощный, чтобы без проблем долететь до Рио. Значит, он мог приземлиться на любом частном аэродроме, в любом частном аэроклубе и даже просто на ровном поле между тем местом и Рио-де-Жанейро.
      Он кисло улыбнулся, подался вперед и загасил сигарету в пепельнице.
      - Не люблю жаловаться, тем более при госсекретаре, но, хотя очень приятно, что по всей стране строятся аэродромы, чтобы развивать внутренние области, и прекрасно, что везде открываются аэроклубы, потому что для нас самолет - то же самое, что железные и автомобильные дороги для Европы и Соединенных Штатов, факт остается фактом, что наш контроль над парком частных самолетов слишком недостаточен. Вне крупных городов и основных аэродромов любой владелец или пилот частного самолета может взлететь и приземляться, где и когда ему хочется, без всякой регистрации полета. Во внутренних районах даже сами самолеты зачастую не регистрируют. Никто не знает, откуда они взялись, и никто этим не интересуется.
      Он поднял руку, останавливая возражения.
      - Вы это знаете не хуже меня. К тому же место в Мату Гроссо, где взорван мост, находится совсем неподалеку от Боливии и Парагвая. В обеих этих странах тоже нет никакого надзора за полетами частных самолетов. И что же получается? - Он нахмурился. - Нашим коллегам почти невозможно выяснить, где находился данный самолет в такое-то время.
      Губы госсекретаря дрогнули, но он тотчас же опять стал серьезным.
      - Я займусь этой проблемой, комиссар. Но, надеюсь, вы не хотите тем самым сказать, что не надеетесь на успех?
      - Нет, сеньор госсекретарь. Я говорю только, что это будет нелегко.
      Голос госсекретаря зазвучал жестче.
      - Легко или тяжело, комиссар, но это преступление должно быть раскрыто. Мы должны узнать, кто уничтожил мост, и по какой причине. Мост взорвали не по какому-то капризу, а с определенным умыслом, который нам необходимо выяснить. Мы собираемся восстановить его, но вряд ли стоит этим заниматься, если кто-то готов взорвать его снова. На бесконечные проекты у нас нет ни времени, ни денег. Да и терпения тоже.
      Да Силва вздохнул.
      - Да, сеньор.
      - Я верю в вас, комиссар, и убежден - вы найдете ответ.
      Последовавший вздох был ещё глубже.
      - Благодарю, сеньор.
      - Итак, каковы ваши планы, комиссар?
      Да Силва взглянул на собеседника. Глубоко посаженные глаза смотрели требовательно, не допуская отговорок и уверток. Несколько секунд мужчины напряженно смотрели друг другу в глаза, затем да Силва слабо улыбнулся.
      - Мы постараемся, сеньор. Наведем справки об этом самолете, запросим все аэродромы, с которыми есть телеграфная или радиосвязь. Если институт по доставленным мной вещественным доказательствам сможет точнее определить время смерти, это может нам помочь. Хотя пока не знаю, как именно. Во всяком случае, в нашем распоряжении окажется хоть какой-то временной фактор. Сейчас, судя по результатам осмотра посадочной полосы и по докладу того пилота, можно считать, что мост взорвали где-то на прошлой неделе. Это моя оценка; возможно, после тщательного обследования разрушенного моста эксперты смогут определить точнее. А за неделю на бесчисленных аэродромах Бразилии взлетает и садится множество самолетов.
      Он на мгновение задумался.
      - Кроме того, мы, конечно, разберемся с обувью и посмотрим, что из этого получится.
      Комиссар снова задумался, госсекретарь терпеливо ждал. Наконец комиссар поднял голову.
      - Учитывая вашу информацию, проверим все группировки, которые критикуют нашу иммиграционную политике. Попытаемся установить, не состоят ли в этих группировках профессиональные пилоты, и нет ли среди них людей, имеющих дело со взрывчаткой. Многого тут не выудишь, но попытаться нужно. Я лично не рассматриваю это как организованную акцию - прежде всего, из-за ликвидации сообщника - но допустим и эту версию.
      Он ещё раз задумался и посмотрел на госсекретаря.
      - Вот ещё что: насчет идеи с переселенцами. Кому про это было известно? О колонии японцев в этом районе, я имею в виду? Об этом было объявлено официально? Пресса знала?
      Госсекретарь многозначительно пожал плечами.
      - Как и с мостом, из этого не делали тайны. С другой стороны, по таким поводам мы редко делаем официальные заявления. Подобные мероприятия слишком обыденны. Сомневаюсь, обратила ли пресса на это внимание и поместила ли хоть какое-то сообщение. В конце концов, мы уже переселили во внутренние штаты множество народу из Индонезии, да и несколько групп японцев, тоже в район Амазонки. Для нас в этом нет ничего необычного. - Он ненадолго задумался. - Но мы выпускаем ежемесячный бюллетень, в котором публикуем наши достижения для всех интересующихся. Его распределяют по библиотекам, посольствам и разным учреждениям. Я не уверен, комиссар, но, возможно, даже вы получаете несколько экземпляров, - сухо добавил он.
      - Вполне возможно, - да Силва ухмыльнулся. - В последнее время я едва успеваю просматривать почту. Во всяком случае, мы сделаем все возможное, сеньор.
      Госсекретарь встал и обошел вокруг своего письменного стола. Да Силва тоже поднялся. Госсекретарь положил руку ему на плечо.
      - Уверен, вы постараетесь. И надеюсь, не станете тянуть. Если чем-то сможет помочь наше Министерство, сообщите.
      - Да, сеньор, - да Силва улыбнулся и пошел к дверям. - Кое-что вы могли бы для меня сделать, сеньор. Пожелать мне удачи.
      На лице госсекретаря не дрогнул ни один мускул.
      - Я уже говорил, что не надеюсь на счастливые случаи, комиссар. Однако не хочу сказать, что я их недооцениваю. Удача всегда на стороне того, кто её добивается, и он сухо добавил: - Уверен, что и вам перепадет.
      Ты хочешь сказать, что я должен сделать все возможное, чтобы её добиться, - думал да Силва, глядя в проницательные, глубоко посаженные глаза. - Иначе переведут меня в какую-нибудь глухомань, где лишь змеи да аллигаторы желают друг другу доброй ночи.
      - Да, сеньор, - невозмутимо кивнул он, открывая дверь.
      5
      Аэропорт "Сантос Дюмон", зеленым клином врезающийся в голубые воды бухты Гуанабара, являл воздушным путешественникам зрелище неповторимой красоты. С одной стороны на переднем плане, - крутые склоны Сахарной Головы, с другой - крошечные белые домики Нитеро и входящие в гавань океанские пароходы, оставляющие за собой длинные кильватерные следы. Помимо своих красот, "Сантос Дюмон" славился как самый легкодоступный аэропорт в мире - до него можно было добраться за пять минут.
      Однако комиссара да Силва эти достоинства не интересовали. Красот хватало и в других местах, а что касается легкодоступности, будь его воля, он строил бы аэропорты не ближе десяти тысяч миль от крупных городов и запретил бы доступ в них под страхом смертной казни. Для да Силва единственным достоинством аэропорта было то, что в его ресторане можно было снять пиджак, развязать галстук и от души поесть - несмотря на случайные шквалы, сметавшие со столов скатерти, а иногда и тарелки, когда какой-нибудь самолет на взлетной полосе под открытыми окнами включал форсаж.
      Он поднялся по широкой лестнице в главный зал и нахмурился, размышляя о разговоре с государственным секретарем. Предстояла большая работа, хотя, откровенно говоря, едва ли был какой-то шанс найти ответ на все эти простейшие вопросы: кто доставил себе хлопоты забраться вглубь джунглей, чтобы взорвать мост, который никуда не вел? И, если до конца цитировать госсекретаря, почему? Он вздохнул, медленно и тяжело ступая по лестнице. Может быть, у Вильсона появится какая-то идея, если рассказать ему всю историю? Вильсон был человеком весьма острого ума и мог оказаться очень полезным помощником, если бы удалось отвлечь его от новоявленной подруги.
      С верхней ступени он окинул взглядом зал и удивленно приподнял густые брови. Вместо того, чтобы сидеть за столом в обеденном зале, Вильсон примостился на табурете в овальном баре, угрюмо уставившись в рюмку с коньяком. Да Силва подошел к нему и облокотился на стойку. Вильсон на мгновение вскинул голову, но потом снова уперся взглядом в рюмку.
      - Привет, Зе.
      Прежде чем ответить другу, да Силва бросил взгляд в обеденный зал.
      - Почему здесь, в баре? Лучше занять столик, пока есть свободные.
      - Я не голоден, - Вильсон, очевидно, пришел к заключению, что уже достаточно долго рассматривает свой напиток и настало время что-то предпринять. Он поднес рюмку к губам, торопливо опустошил её, схватил бутылку и внезапно замер. Похоже, он вспомнил о долге дружбы и поднял голову.
      - Хочешь?
      - 1942 год, - сказал да Силва, садясь на соседний табурет. - Август, если точнее.
      - 1942 год?
      - Тогда я последний раз отказался от выпивки, - объяснил да Силва и щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание бармена. Проследив, как Вильсон разливает, он поднял рюмку и сочувственно взглянул на друга.
      - Не хочешь поделиться?
      - А вот делиться совершенно нечем, - огорченно сообщил Вильсон, но тут же сам себя опроверг. - И слабоумный бармен, и идиот портье не знали, за каким мужчиной последовала Джилл... Я прождал в фойе её возвращения чуть не целый год...
      - Ну, скажем, полчаса? - уточнил да Силва.
      - Почти сорок пять минут. К этому времени мне пришла в голову блестящая идея вернуться к "Марио", ведь она может попытаться найти меня там...
      - Если она запомнила название? Или твое имя, если уж на то пошло?
      Вильсон сделал вид, что не слышит. Видимо, решил не расстраиваться ещё больше.
      - Во всяком случае, у "Марио" для меня никаких известий не оказалось. И я отправился назад, к отелю.
      Да Силва ухмыльнулся.
      - Знай я вчера вечером, что ты караулишь на пляже, снял бы оттуда патрульного и нашел ему занятие получше.
      Вильсон не обратил внимания на колкость.
      - В отеле мне сказали, что она вернулась и легла спать, категорически запретив себя беспокоить. И никаких звонков. Портье утверждал, что она устала. - Он поднял голову. - Я едва не угодил в полицию, потому что хотел взломать её дверь, чтобы удостовериться, что она действительно там. Сначала пришлось бы разделаться с портье, разумеется...
      - Но вовремя одумался?
      - Да, - скромно признался Вильсон.
      - Ну, слава Богу! - пылко воскликнул да Силва. - Иначе пришлось бы будить меня среди ночи, чтобы тебя выручать. - Он отпил глоток и отставил рюмку. - А дальше?
      Вильсон пожал плечами.
      - Дальше? Потом я поехал домой. Сегодня чуть свет я опять ей звонил. Но она уже встала, позавтракала и ушла. В восемь утра! - В его голосе слышалась горечь. - Ты можешь себе представить?
      - Элементарно, - кивнул да Силва. - Она страдает бессонницей. Или не хотела упустить утренние газеты. Или в её номере хотели сделать приборку, а она не желала при этом присутствовать. Или...
      - Очень смешно!
      - Ну, да, - продолжал да Силва - я согласен, у вас, как у всякой пары влюбленных, появились затруднения, мешающие вам встретиться. Испытывай я подобное чувство, что было бы легче для тебя, я бы сказал, что путь истинной любви редко бывает гладким. Но, - поспешно добавил он, перехватив взгляд Вильсона, - обещаю, этого никогда не будет.
      Насмешливое выражение сползло с его лица, как будто что-то пришло ему в голову.
      - Однако я хочу тебе сказать, что собираюсь сделать. Говорят, лучший способ отвлечь человека от его проблем - это поставить перед ним другие. И у меня есть для тебя великолепный экземпляр.
      Вильсон подозрительно покосился на него. Да Силва покачал головой.
      - Серьезно. Вчера вечером ты хотел узнать, что я целую неделю делал в глухомани. Слушай, я веду одно дело, и ты, похоже, сможешь мне помочь.
      Он на мгновение умолк, приводя в порядок мысли. Вильсон терпеливо ждал.
      - В тех местах есть - или, вернее, был - мост через реку Аква Бранка. Река в точности соответствует своему названию. Белая вода - быстрое течение. Во всяком случае, этот мост вел из ниоткуда в никуда; он был построен из стали и бетона в джунглях, за миллион миль отсюда. Наше правительство собирается поселить в том районе японских иммигрантов, к мосту предполагалось проложить дорогу - сначала в виде просеки в лесу, позднее даже превратить её в автотрассу до Санта Изабель, а оттуда через реку к Паране.
      Он поднял глаза на Вильсона.
      - Если оставить в покое гипотезу, что кто-то хочет помешать переселенцам, можешь назвать разумную причину кому-то прилетать туда иначе просто не добраться - прихватив с собой динамит, заложить его в опоры моста и все взорвать? И при этом ещё убить человека?
      Он подождал немного и повторил:
      - Ну? Можешь назвать хоть одну разумную причину?
      - Да, - без всякого выражения буркнул Вильсон. - И даже очень хорошую. То есть просто превосходную причину, почему я смог бы это сделать.
      Глаза да Силвы сверкнули; он так и знал, что американский друг поможет. Комиссар заинтересованно подался вперед.
      - И какова она?
      - Отвел бы душу! - зло буркнул Вильсон. - Будь у меня вчера в "Марио" динамит, ты собирал бы по кусочкам останки этого засранца!
      Да Силва пристально посмотрел на него, затем откинулся назад.
      - Сердечно благодарю. Ты здорово помог. - Он вздохнул. - Н-да, после такого колоссального вклада в борьбу с преступностью нам, пожалуй, лучше позаботиться о столике, пока ещё есть несколько свободных. В конце концов, не все же мы работаем в американском посольстве. Некоторым из нас придется напрягаться в ожидании твоей поддержки. - Он запнулся и взглянул на Вильсона. - Что с тобой?
      Тот вскочил с табурета и замер, напряженно выпрямившись, опираясь на стойку бара. Взгляд его, переполненный нескрываемой радостью, был устремлен поверх плеча да Силвы.
      - Джилл!
      Да Силва обернулся. Красивая блондинка, поднявшись по лестнице, искала глазами свободный столик. Вильсон устремился к ней.
      - Джилл! Мы здесь! - Он на миг обернулся к да Силве. - Зе! Чего же ты ждешь? Позаботься о столике, пока все не заняли.
      Да Силва беспомощно посмотрел на друга, пожал плечами и сполз с табурета. Бутылку он прихватил с собой, попросив бармена включить выпивку в их счет. С бутылкой в руке он прошел мимо парочки, подробно рассмотрев девушку, и направился в обеденный зал. Следовало отдать должное вкусу Вильсона: хотя он и потерял голову, но, по крайней мере, девушка была хороша, как картинка. Конечно, в противоположность темно-карим глазам Астреа у неё глаза были темно-синими, белокурые волосы коротко, по-молодежному подстрижены, в то время как у Астреа темные локоны падали почти до плеч. И лицо у Джилл породистее, нос прямее, щеки нежнее, чем у Астреа, у которой курносый нос и на одной щеке ямочка.
      Но почему мне пришла в голову вся эта чушь насчет сеньориты Алвес? спросил себя да Силва. - Я видел её только дважды. И в первый раз наполовину спал, а во второй, похоже, обращал внимание только на её шею, которую с удовольствием бы свернул. Видно, заметил краем глаза...
      Не было никакого сомнения, мисс Джилл Хоуард вполне достойна одобряющего присвиста любого бразильца. Она заслуживала поклонения Вильсона, даже если и не могла конкурировать с Астреа. Другой вопрос, насколько она интеллигентна, но что-то в её энергичном подбородке и широко расставленных глазах наводило на мысль, что её не так просто сбить с толку, как можно было предположить по её поведению прошлым вечером. С другой стороны, она могла оказаться даже вдвойне пустоголовой; по виду женщины судить об этом слишком тяжело. Но это касалось только Вильсона, но не его.
      Комиссар нашел свободный столик в углу, поставил бутылку и подождал, пока подойдет Вильсон, крепко державший девушку под руку, будто опасаясь, что та от него убежит. Глаза его сияли нескрываемым восхищением.
      - Джилл, это Зе да Силва, тот самый, о котором я рассказывал... С которым мы собирались вчера вечером поужинать. - Гордый взгляд отвергал всякие сомнения да Силвы в его вкусе или в его праве влюбиться. - Зе, это Джилл Хоуард.