– Можно мне? – Алекса подняла полные надежды глаза на наименее страшного члена экипажа. – Я очень хочу поскорее научиться управлять этой посудиной. Я никогда раньше не была на кильботе, – пояснила она.

Лестер Симпсон недоверчиво взглянул на нее.

– Хотите работать шестом? Она утвердительно кивнула.

– Если вы будете любезны показать мне, как это делается.

Алекса одарила его одной из самых своих убедительных улыбок, и Лестер сразу растаял. Ему никогда не удавалось противиться красивой женщине. Высокий молодой блондин показал ей, как держать шест. Продемонстрировал технику отталкивания. Научил, как придерживаться ритма, чтобы кильбот двигался равномерно. Как избегать песчаных отмелей.

– Что, к дьяволу, она затеяла? – проворчал Клинт, бросив на Кина быстрый взгляд. Потом переключил внимание на Алексу, которая изо всех сил упиралась шестом, толкая свою долю тяжелого груза.

Кин молча пожал плечами, глядя прямо перед собой.

– Думаешь, она собирается работать как член команды? Я-то полагал, она слишком неженка, – вслух рассуждал Клинт.

Он провел остаток дня, озадаченно наблюдая, как Алекса постоянно находилась среди команды. Она предлагала свою помощь где потребуется, готовила еду, что раньше делал Клинт. Он было обиделся, что его отстранили, но лишь до тех пор, пока не попробовал вкуснейшую стряпню Алексы. Его крайне озадачивало, что она занималась делами, не хныча и не жалуясь.

На рассвете второго дня Алекса появилась на палубе и продолжала заниматься делами с самой довольной улыбкой, чем все больше и больше удивляла Клинта.

Казалось, она совсем не ожидала, что ее будут обслуживать и угождать каждому капризу, и была готова нести свою долю забот и обязанностей. Дни проходили за днями. Постепенно презрительное, злобное чувство Клинта к Алексе Карвер стало проходить и испаряться, как утренний туман на воде. Он перестал ворчать на Кина и увидел молодую женщину в новом свете, а не как угрозу и источник неприятностей для его младшего партнера. Кин же, однако, старательно избегал ее с той первой ночи, когда она ступила на борт кильбота.

Путешествие до мыса Жирардино прошло для Алексы довольно приятно. Она с облегчением увидела, что команда вскоре приняла ее за свою, что отношение Клинта к ней изменилось в лучшую сторону. Единственное, что огорчало и беспокоило, так это Кин. Он решительно отдалился и старался избегать ее общества. Алекса стояла, задумчиво глядя на извивающуюся Миссисипи и прибрежные кипарисы, увешанные испанским мхом. Потом тяжело вздохнула и обратила свое внимание на небольшую бухту прямо по курсу, сплошь заросшую ряской. Да, река становится такой же кривой и запутанной, как и ее отношения с Кином, подумала Алекса.

Она не могла больше выносить напряженного молчания между ними. Оно начинало действовать ей на нервы. Может, если она сама предложит перемирие, Кин станет более приветливым, подумалось ей. Те ночи, что она провела в каюте Кина в полном одиночестве, совершенно измотали ее морально и физически. Она томилась желанием почувствовать на себе его сильные руки, хотя и уверяла, что не собирается делить с ним постель. И вот теперь, после очередной бессонной ночи, Алекса вышла на палубу и увидела Родона, выкрикивающего команды троим мужчинам, которые с трудом брели к берегу. Через несколько минут молчаливого созерцания она подошла к Кину и тоже стала наблюдать за мужчинами, которые только-только достигли твердой земли.

– Что они собираются делать? – спросила она, не в состоянии побороть любопытство.

Кин быстро взглянул на нее и снова обратил все свое внимание на берег.

– Нам надо протащить кильбот сквозь этот узкий канал, используя деревья вместо шкивов. Мы в опасной местности. Здесь полно отмелей, а речные пираты просто кишат в болотах, дожидаясь, когда как раз такие вот суда сядут на мель, – объяснил он.

– Кин, я хочу извиниться за то, что сказала тебе несколько дней назад, – вдруг ляпнула Алекса, не дожидаясь, пока храбрость покинет ее. – Ты понимаешь, я…

– Позднее, – нетерпеливо оборвал он и резким жестом указал налево. – Закрепи этот конец троса, пока его не уволокло за борт.

Алекса поспешила выполнить его команду и молча работала рядом, пока кильбот не сдвинулся с песка. Тогда она моментально схватила шест и начала изо всех сил упираться, стараясь удержать нос в правильном направлении, чтобы лодка не развернулась и снова не села на мель. Сияя от гордости и радуясь своей способности управляться с тяжелыми шестами, она выслушала поздравления команды, которая тем временем отвязала канаты и вернулась на борт.

– Что, хочешь, чтобы они все ползали у твоих ног? – Тон Кина был острым, как лезвие бритвы.

Алекса резко обернулась и встретила его пугающий взгляд. В синих глазах плясали яростные искры. Но она не собиралась снова попасть под влияние красоты этого сурового лица. Кин слишком часто оскорблял ее за время этого путешествия, и теперь чаша терпения переполнилась. До настоящего момента она держала язык на привязи, чтобы не нарушать хрупкого мира и спокойствия, но больше не собиралась. Перемирие не стоило таких усилий.

– Я только хотела их дружбы. И кажется, ее добиться легче, чем твоей, – огрызнулась она. Гнев разгорелся с новой силой благодаря его едкому замечанию и ядовитой ухмылке.

Но когда она приняла гордую позу и попыталась отойти, Кин дернул ее к себе. Его лицо оказалось в каких-то дюймах от лица Алексы, и здоровый мужской запах едва не задушил ее. О, она всегда возмущалась тем, как возбуждающе действует на нее его прикосновение, даже когда они ссорятся. Как может она бороться с ним, когда тело тоскует, желает слияния, а губы ждут прикосновения его губ? Она старалась продолжать сердиться, но как трудно делать это сейчас, когда его руки держат ее и напоминают о ласках, что дарили ей раньше…

– Ты знаешь дорогу к моему сердцу, ты, ведьма-мучительница. Решила держать на расстоянии, постоянно дразня своим роскошным телом и меня, и моих людей. Да еще и отказываешь мне в близости, которой я мог бы наслаждаться, когда зайдет солнце, в моей собственной каюте, – пробормотал, задыхаясь, Кин. Он чувствовал, как между ними проскочила искра страсти, и разозлился, что не в состоянии держать себя в руках на расстоянии ближе десяти футов от источника этой страсти. – Клянусь, ты тратила свое свободное время, изобретая новые пытки для меня.

И тут, когда Алекса уже была уверена, что он собирается поцеловать ее прямо перед изумленной командой, тишину разорвал треск ружейных выстрелов. Она инстинктивно прижалась к Кину. Слишком уж хорошо представляла себе, какие несчастья может обещать этот град пуль. Глаза ее метнулись к его лицу и увидели, как оно побелело, будто краска жизни сбежала с него. Кин вздрогнул, и тут Алекса в ужасе поняла, что в него попала пуля. Он отшатнулся назад, и ее вопль разорвал воздух. Она вцепилась в его руку, но он качнулся к борту, рискуя свалиться в воду. Если ей не удастся удержать его, то он утонет! Это Алекса понимала прекрасно, но ее слабых сил было недостаточно, чтобы его удержать.

Наконец Кин все же потерял равновесие и упал. Алекса тут же перескочила через низкий поручень и нырнула за ним.

Она вцепилась мертвой хваткой в неподвижное тело и стала тянуть. Как бы ни было тяжело, ей удалось подтащить Кина к борту кильбота. Казалось, прошла целая вечность, пока Клинт не свесился и не подал ей руку. Тем временем Алекса болталась в воде и поддерживала на плаву тело Кина, пока Лестер не прыгнул в воду и не помог поднять своего капитана.

Оказавшись на борту, Алекса смахнула с лица разводы грязной воды и слез, опустилась на колени рядом с Кином и стала вглядываться в его пепельно-серое лицо. Она сжала его руку, но он не отвечал ей. Он просто лежал. Тихо, как мертвец. Алекса умерла тысячу раз, пока отчаянно разыскивала пульс.

– Он… – Клинт никак не мог проглотить огромный ком в горле.

– Он еще жив, – выдохнула Алекса после нескольких тревожных мгновений. – Помогите мне отнести его в каюту, там я смогу уложить его и осмотреть рану. – Ее взгляд пробежал по берегу реки и вернулся к побелевшему не хуже Кина Клинту. – Это были пираты?

Но тот отрицательно тряхнул своей рыжей копной, подняв раненого с помощью Лестера.

– Я видел только одного в тени деревьев на восточном берегу. Если бы это были пираты, они бы уже давно налетели на нас.

– Один? – Алекса пробежала глазами по теням, следуя за мужчинами к каюте. И внезапно ее словно осенило. Сайлас! – О Господи, – прошептала она.

Так пуля предназначалась ей! Сайлас Грегор жаждал мести и преследовал их, выжидая удобного момента. Но Кин оказался рядом и своим телом поймал пулю, предназначенную ей. Снова, в очередной раз Кин спас ей жизнь, но теперь может поплатиться собственной.

Кина опустили на койку, и Алекса сосредоточилась, отбросив все посторонние мысли. Она схватила нож, чтобы разрезать его кровавую рубашку, и скривилась, заметив большую рваную дыру прямо под ребрами.

– Принесите мне виски и ткани для перевязки, – приказала Алекса, не отводя встревоженных глаз от посеревшего лица Кина.

– Что вы собираетесь делать? – подозрительно глядя на нее, поинтересовался Клинт.

– Извлечь пулю. Если ее оставить, может начаться нагноение и заражение крови.

– Вы собираетесь еще изрезать его ножом? – Клинт едва не проглотил язык от возмущения. – Да вы понимаете, что, к дьяволу, делаете, женщина?

Ее дымчато-серые глаза обратились на старика.

– Когда я была помоложе, мой отец отправлял меня помогать местному доктору – нам вечно не хватало денег. Я несколько лет сопровождала его во всех объездах. – Алекса надеялась, что говорила более убедительно и твердо, чем чувствовала. Ей никогда раньше не доводилось самостоятельно проводить операцию, но она знала, что это ее пуля застряла в теле Кина и что это ее дело – спасти ему жизнь.

– Но я не уверен… – начал было возражать Клинт, но Алекса оборвала его, решительно приказав:

– Просто принесите то, что я сказала, да прокипятите мой нож.

Она ни на секунду не переставала смотреть за Кином, который, казалось, начал медленно ускользать от нее с каждой каплей вытекающей из него крови.

И только потом, когда Алекса осталась в помещении с ним одна, она позволила слезам навернуться на глаза. Тем слезам, которые так долго сдерживала в присутствии посторонних. Все это сплошь ее вина. Если бы Сайлас не преследовал ее, горя жаждой мщения, Кин не лежал бы сейчас так тихо, на грани жизни и смерти. Она должна была отказаться от этого путешествия в Новый Орлеан. Любовно проведя ладонью по щеке, легко коснулась губами его губ.

– Я заглажу свою вину, – тихо пообещала Алекса, придушив невольный всхлип. – Я не позволю тебе умереть, любовь моя.

Она отодвинулась, услышав, как Клинт торопится к ней через кладовую со всем необходимым для операции. Прежде чем передать ей бутыль с виски, он откупорил пробку и сделал солидный глоток.

– Чтой-то мне кажется, я нуждаюся в этом побольше, чем он, – просвистел старик, почувствовав, как жгучий напиток потек по горлу.

Алекса глубоко вдохнула и приступила к делу. Ей пришлось работать около часа, пока удалось найти и извлечь пулю. Она аккуратно зашила края раны, надеясь, что операция не окажется смертельной для ее первого пациента. Сделав и укрепив повязку, она с облегчением выдохнула в полной уверенности, что так и не дышала с того момента, как приступила к этому кровавому делу.

Алекса расправила спутанные волосы на лбу Кина, сожалея, что не может вернуть здоровый румянец на его смертельно бледные щеки. Он слегка шевелился во время операции, но оставался по-прежнему без сознания. Алекса не знала, сможет ли он выжить после такой потери крови. Но ведь он сильный, упрямый, решительный, жизнелюбивый человек, который ни за что не сдастся без борьбы. Он должен выжить. Он просто обязан!

Ее невеселые раздумья были прерваны Клинтом, внезапно повалившимся на стул. Она повернулась и взглянула в его осунувшееся, внезапно состарившееся лицо.

– Никогда раньше не видал, чтоб кто-то так кромсал человека, – сумел выдавить он, борясь с подкатившей тошнотой и снова отхлебывая виски. – И надеюсь, что помру без того, чтоб еще раз повидать.

– Знаете, это все моя вина, – сказала Алекса дрожащим голосом, борясь со слезами, которые в любую минуту готовы были хлынуть, как вода сквозь разбитую дамбу. – Та пуля была предназначена мне. Это, наверное, Сайлас Грегор. Он поклялся, что сквитается со мной. – Она посмотрела на Клинта полными слез глазами. – Вы были правы насчет меня. Я не принесла Кину ничего, кроме неприятностей, но никогда не хотела и не собиралась этого делать. Клянусь вам, клянусь.

Клинт просто не выносил женских слез, боялся их как чумы. Зрелище плачущей Алексы решило все. Она так тяжело работала с того момента, как поднялась на борт их судна. Всегда приветливо улыбалась и без единой жалобы тянула свою долю тяжелого бремени ежедневных забот. Теперь она сделала все возможное, вернее, почти невозможное, чтобы спасти жизнь его друга – и все же ощущала свою вину. Ей казалось, что судьба хмурилась на Кина из-за нее. Все злые и презрительные чувства, которые Клинт испытывал к ней, были смыты потоком этих слез. Он раньше боялся Алексу из-за ее смелости, красоты и удивительной способности выходить из гнусных, грязных ситуаций, благоухая, будто нежная роза. О, Клинт всегда ощущал, что в ней есть нечто особенное, но ошибочно воспринял это мистическое свойство как угрозу. Он долго и пристально вглядывался в эту чаровницу с затуманенными серебристыми глазами и черными как смоль волосами.

– Ну-ну, не упрекай себя, миленькая, – утешающим тоном проговорил старик, схватил ее дрожащую руку и сжал своими огромными крючковатыми клешнями. – Это никак тебе не поможет, если ты истерзаешь себя упреками. – Он прислушался к настойчивому зову одного из членов экипажа, помрачнел как туча и поднялся на ноги. – Пираты!^ Если они потопят это корыто, пока Кин валяется тут полумертвый, у нас нет ни единого шанса перетащить его на берег.

Алекса мгновенно насторожилась, слезы ее моментально высохли, и она бросилась следом за Клинтом.

Он резко остановился и чуть не упал, когда она в спешке наткнулась на него.

– Куда это ты собралась? – пожелал он узнать, сурово сдвинув свои кустистые брови.

– Помочь вам на палубе.

– Оставайся-ка с Кином, – приказал он.

– Мы ничего не можем сейчас сделать, только ждать, а пока ждем, я собираюсь помочь вам, – заспорила Алекса.

У Клинта не было времени препираться с ней. Он вышел на палубу следом за Алексой и увидел около дюжины пиратов, плывущих через болото прямо к ним.

– Если они подлезут под эту калошу и повыдергают паклю из щелей, мы потонем, – поспешно сообщил он ей. Потом схватил ружье и прицелился в одного из любителей наживы, который приближался к кильботу.

Алекса последовала за ним, но задохнулась, заметив вторую волну речных грабителей, надвигающуюся на них в лодках.

– Толкайся шестами! – заорал Клинт команде. – Оставим леди отстреливать подонков. Надо срочно проваливать отсюда!

Все помчались по палубе выполнять приказ Клинта, а Алекса присела на носу и начала старательно целиться. Она собиралась продырявить лодки и стрелять в тех пиратов, что были в воде, не давая им поднырнуть под кильбот.

– Ай да девка! – восхищенно проквакал Клинт, когда увидел, какую дырищу она пробила в головном скифе[3]. – Теперь старайся держать этих негодяев подальше от лодки, а главное, не давай ухватиться за борта этого корыта!

Когда огромная ручища сжала поручень, Алекса подняла ружье и изо всех сил ударила прикладом, почти вдавив пальцы в дерево. Раздался вопль боли, и пират отпустил поручень. Алекса перезарядила ружье и старательно прицелилась во второй скиф, где тоже сидели разбойники. Пуля попала точно в цель. Когда пираты покинули тонущую лодку, команда громко захохотала, потешаясь над незадачливыми грабителями, которых одолела слабая женщина.

Алекса вздохнула с облегчением, когда кильбот рванулся вперед, покинул болото и оказался в канале, но ее ликование было преждевременным, ибо один пират умудрился ухватиться за поручень и незамеченным подняться на борт.

– Сзади тебя! – заорал Лестер, поднял свой шест и бросился к ней.

Алекса резко обернулась, и ружье со всего размаху треснуло дюжему детине прямо в живот. Тот пошатнулся, налетел на поручни и свалился в реку. Молча пожелав ему утонуть, Алекса откинулась назад, с трудом переводя дыхание.

Лестер прижал к себе Алексу, испустив радостный вопль.

– Никогда раньше не видал такой женщины, чтоб могла драться не хуже матроса! Ты будешь потверже тех гвоздей, что мы везем, и самая хорошенькая девчонка, что мне встречалась!

Алекса перевела взгляд на Клинта, который сиял, как гордый папаша, и согласно кивал головой.

– А теперь, когда мы в безопасности, думаю, тебе пора вернуться к твоему пациенту, – предложил он и нахмурился, заметив, что Лестер не отпускает Алексу из своих объятий.

Пробираясь сквозь забитую товарами кладовую, Алекса поправила выбившиеся пряди, провела рукой по лицу и внутренне собралась, готовясь к худшему. Но когда открыла дверь, Кин с трудом приоткрыл один глаз и глянул на нее, потом снова устало закрыл его.

– Алекса… – болезненным шепотом выговорил он.

– Я здесь, Кин. – Она упала на колени рядом с ним и легко провела ладонью по его горящему лбу. – Тебе надо отдыхать – береги силы.

Кин никак не показал, что услышал ее просьбу. Несколько минут он лежал неподвижно, как каменный, и Алекса уже испугалась, что потеряет его. Он был таким бледным, таким мертвенно-недвижимым. Ничуть не похож на того полного жизни самоуверенного дьявола, в которого она влюбилась. Сейчас он нуждался в ее сострадании и защите, и она не сдвинется с места. Алекса провела у его постели остаток дня и большую часть ночи.

В тусклом свете фонаря она разглядывала контуры лица Кина. Смотрела, как поднимается и опадает грудная клетка при каждом вдохе и выдохе. Потом порывисто подняла руку, кончиком указательного пальца провела по глубоким морщинам на лбу и мысленно пожалела, что не может перевести стрелки часов назад. Это она и только она должна была лежать на этом ложе страдания, не Кин.

С грустной улыбкой Алекса наклонилась и легонько поцеловала пылающий лоб.

– Я так люблю тебя, – проговорила она, не отрывая губ от влажной от пота кожи.

Кин чуть шевельнулся и снова погрузился в глубокое забытье, заставив Алексу задуматься: не слишком ли долго она ждала, чтобы сделать это признание? Она продолжала сидеть рядом и молиться, чтобы он пережил ночь без осложнений.