- Ты заслужил, чтобы тебя уволили! Ты не делал свою работу.
      - Я сделал так, что она подписала эти контракты в первый же день, не так ли? Насколько я слышал, никто дальше этого не продвинулся.
      - После смерти Берта у тебя было время, чтобы проявить себя, и ты профукал его. Ничего не сделано.
      - У меня не было полномочий действовать, так как Фэб не отвечала на телефонные звонки. - Он закурил новую сигарету и имел наглость улыбнуться. - Но я гарантирую, что теперь она будет на них отвечать.
      Терпение Дэна лопнуло, он схватил Рональда за грудь:
      - Ах ты, сукин сын. Ты спишь с ней, верно?
      Он должен был отдать малышу должное. Его лицо побледнело, но он продолжал гнуть свою линию.
      - Это тебя не касается.
      - Кончай свои игры. Чего ты хочешь?
      - Ты же неглуп, Дэнни. Подумай сам.
      - Ты не получишь обратно свою работу.
      - Тогда ты - в большой беде, поскольку Фэб не сделает ничего, пока я не уговорю ее.
      Дэн сжал зубы:
      - Мне следует выбить из тебя все дерьмо.
      Рональд с трудом сглотнул.
      - Не думаю, что ей это понравится. Она без ума от моей внешности.
      Мысли Дэна закружились в бешеном хороводе, но он так и не смог прийти ни к какому заключению. Рональд припечатал его за линией, и никто не открылся. Было против его правил падать на мяч, но он не видел иного выхода. Хрипло дыша, он отпустил куртку малыша.
      - Хорошо, Ронни, считай, что ты получил свою работу. Но смотри, получше делай ее, иначе я выверну твою задницу наизнанку. Ты меня понял?
      Рональд выплюнул сигарету и вновь поднял воротник куртки.
      - Я подумаю об этом.
      Ошарашенный, Дэн смотрел, как он удалялся прочь. Рональд едва дотащился до своей машины и так вспотел, что даже его толстая куртка промокла насквозь. ДЭН!
      Он назвал тренера запросто и в глаза Дэном и остался жив. О Господь-Вседержитель!
      Его начинала бить крупная дрожь. И в то же время он никогда еще не чувствовал себя лучше за всю свою жизнь. Плюхнувшись на место водителя, он схватился за телефон. Набрав номер, через несколько секунд услышал голос Фэб:
      - Хэлло, у аппарата Фэб Сомервиль. Я слушаю вас. Говорите.
      Он хватал ртом воздух.
      - Мы сделали это, Фэб.
      - Вы шутите!
      Он мгновенно представил себе ее широкую улыбку.
      - Я сделал все точь-в-точь как вы посоветовали. - Он задохнулся. - И это сработало. Если не считать того, что у меня, кажется, начинается сердечный приступ.
      - Делайте глубокие вдохи. Я не хочу потерять вас теперь. - Она рассмеялась. - Не могу поверить в это.
      - Как и я. - Ему стало немного лучше. - Позвольте мне переодеться и смыть этот жир с волос. Потом я приеду.
      - И не минутой позже. У нас тут вагон работы, а я не имею ни малейшего представления, что делать с любой из этих бумаг.
      Затем через короткую паузу в трубке прозвучало:
      - Ой-ей-ей. Я должна отключиться. Я слышу приближающиеся ко мне зловещие шаги.
      Бросив трубку, она схватила дрожащей рукой зеркальце и поднесла мизинец к брови как раз в то мгновение, когда в ее кабинет ворвался Дэн. Она мельком успела увидеть за его спиной испуганное лицо своего секретаря, прежде чем он с грохотом захлопнул дверь.
      Она невинно посмотрела на него:
      - Боже мой! Огромный волк забежал в мой домик. Что теперь делать бедному поросенку?
      Он навис над ней всей громадой своей мощной фигуры:
      - Вы победили.
      - Прелестно. Каков приз?
      - Рональд. - Он скрипнул зубами. - Я решил не стоять у вас на пути, раз вам втемяшилось в голову снова нанять его.
      - Это замечательно.
      - Не с моей точки зрения.
      - Рон не так уж некомпетентен, как вы о нем думаете.
      - Он напоминает мне жидкую подливу.
      - Зато вы - крепкий хот-дог, так что вы оба отлично подойдете друг другу.
      Он сердито мотнул головой, а затем его глаза обшарили ее с такой оскорбительной откровенностью, какой он прежде себе не позволял.
      - Рональд правильно рассчитал, как добиться от вас того, чего он хочет. Но есть на свете вещи, о которых вам полезно бы знать. Умные деловые женщины не спят с теми, кто на них работает.
      Несмотря на то что ничего подобного не было и в помине, удар был силен, и ей пришлось напрячь все силы, чтобы заставить себя вкрадчиво улыбнуться в ответ:
      - Ревнуете, что я выбрала не вас?
      - Нет. Я просто боюсь, что после Ронни вы возьметесь за моих игроков.
      Она стиснула кулачки, но он уже с грохотом хлопнул дверью.
      ***
      Рэй Хардести стоял в тени вековых сосен и наблюдал, как Дэн Кэйлбоу бредет к тренировочному полю. Рэй должен был скоро быть на работе, но он не делал попытки тронуться с места. Он закашлялся и закурил еще одну сигарету, потом переступил с ноги на ногу, разворошив ботинком кучку окурков. Некоторые из них были совсем свежими, другие лежали здесь еще с прошлой недели, размокшие от прошедшей грозы, тускло поблескивая изжеванными желтоватыми фильтрами.
      Каждый день он давал себе слово не приходить сюда, но все равно возвращался на прежнее место. И каждый день его жена спрашивала, куда это он собирается. Он никогда и ничего не говорил ей, но она продолжала свои расспросы. Дошло до того, что он вообще перестал на нее смотреть.
      Рэй провел рукой по своей заросшей щетиной щеке и не удивился, когда ничего не почувствовал. В то утро, когда полиция пришла в дом, чтобы известить его о смерти Рэя-младшего, погибшего в автомобильной катастрофе, он потерял способность различать горячее и холодное. Жена утверждала, что это временное явление, но Рэй знал, что это не так; а еще он знал, что никогда больше не увидит своего сына играющим в футбол за "Звезды". Начиная с того самого утра его ощущения пришли в расстройство.
      Он часами мог смотреть телевизор и лишь потом осознать, что так и не включил громкость. Он накладывал соль в кофе и не замечал вкуса, опустошая чашку за чашкой.
      Все шло из рук вон плохо во всех отношениях. Он был большим человеком, когда Рэй-младший играл за "Звезды". Все парни, с которыми он работал, все соседи, все юнцы в баре относились к нему с уважением. Теперь они смотрят на него с сожалением. Теперь он - ничто, и в этом вина Кэйлбоу. Если бы Рэй-младший не был так расстроен из-за того, что его выдворили из команды, он никогда бы не врезался в то ограждение. Все из-за Кэйлбоу. Рэй-старший с тех пор не может высоко держать свою голову.
      Рэй-младший частенько жаловался ему, как достает его Кэйлбоу, браня за выпивку и наркотики, за то, что паренек позволял себе немного взбодриться, как всякий другой в НФЛ. Возможно, Рэй-младший бывал иногда слегка буен, но это и делало его великим игроком. Он просто уверен, что наркотики тут ни при чем. Хейл Брустер - бывший тренер "Звезд" - никогда на это не пенял. Только после того как Брустер был уволен и появился Кэйлбоу, начались эти неприятности.
      Все отмечали, насколько отец и сын похожи друг на друга. У Рэя-младшего было такое же лицо боксера-неудачника - с большим носом, маленькими глазками и кустистыми бровями. Но сын не прожил столь долго, чтобы располнеть в талии, и не было седины в его волосах, когда они опускали его в могилу.
      Жизнь Рэя-старшего была полна разочарований. Он собирался стать полицейским, но в его времена никого, кроме негров, туда не брали. Он хотел жениться на красивой женщине, но кончил тем, что женился на Эллен. Поначалу и Рэй-младший был разочарованием, но отец вовремя взялся за ремень, и когда дело дошло до выпускных экзаменов, Рэй-старший уже чувствовал себя королем, наблюдая, как играет его мальчик.
      Теперь он снова был никто.
      Он опять начал кашлять, и ему потребовалась почти минута, чтобы справиться с приступом. Еще год назад доктора велели ему бросить курить из-за больного сердца и каверны в легких. Они не были откровенны и не сказали ему, что он умирает, но он и тогда знал, и сейчас знает это, но ему теперь все безразлично. Все, что его заботило, - это Дэн Кэйлбоу.
      Рэй-старший с наслаждением смаковал проигрыши "Звезд", потому что они доказывали, что эта куча дерьма ничего не стоит без его малыша. Он принял решение дожить до того великого дня, когда все поймут, какую ошибку сделал этот ублюдок, уволив Рэя. А потом, возможно, он доживет и до того дня, когда Кэйлбоу будет есть грязь из-за того, что он сделал.
      ***
      Запах виски и дорогих сигар окутал Фэб, когда она в воскресенье входила в ложу владельцев команд. Она делала то, чего клялась не делать, она явилась на футбольный матч. Рон убедил ее, что хозяйка "Звезд" не должна пропускать открытие сезона.
      Шестиугольный стадион "Мидвест спорте доум" был перестроен из заброшенной каменоломни, располагавшейся неподалеку от скоростной дороги. Когда "Звезды" не играли, внушительное сооружение из стекла и стали становилось центром различных побочных мероприятий: от религиозных собраний до демонстраций тракторной тяги. Тут имелись банкетный зал, респектабельный ресторан и места для восьмидесяти пяти тысяч болельщиков.
      - Дорогой кусочек недвижимости, - шепнула Фэб Рону, оглядывая просторное помещение с двумя телевизорами и стеклянной стеной, обращенной на игровое поле. Она уже знала, что аренда этой ложи в "Мидвест спорте доум" обходилась в восемьдесят тысяч долларов ежегодно.
      Сквозь сигаретный дым проступал роскошный голубой с золотом декор ложи: толстый ворсовый ковер, комфортабельные шезлонги, прекрасно оборудованный бар красного дерева. Возле стойки толпилось около десятка мужчин, каждый из которых был старым другом ее отца или владельцем тех пятнадцати процентов акций "Звезд", которые Берт продал год назад, когда ему понадобились деньги.
      - Рон, вам ничего не бросается в глаза?
      - Что вы имеете в виду?
      - Себя. Я здесь - единственная женщина. Неужели все эти мужчины закоренелые холостяки?
      - Берт не допускал женщин в ложу во время матчей. - Озорные огоньки замерцали в его глазах. - Слишком много болтовни.
      - Вы шутите.
      - Для жен оборудована специальная ложа. Это обычная практика в НФЛ.
      - Мужской клуб?
      - Точно.
      Грузный мужчина, которого она смутно помнила - судя по всему, видела на похоронах Берта, - направился к ней. Глаза его слегка выкатились, когда он подошел поближе, ибо Фэб явилась на торжество в платье, которое Симона называла "отпадным", потому что оранжевый облегающий подол его распадался на широкие ленты по линии, расположенной гораздо выше колен. При каждом шаге Фэб ее икры играли в прятки с лентами, в то время как подходящий под горло лиф деликатно массировал грудь. Мужчина держал граненый бокал, до краев наполненный спиртным, и, судя по экспансивности, с какой он приветствовал ее, этот бокал был далеко не первым.
      - Я надеюсь, что вы принесете нам удачу, маленькая леди! - Он бросил восторженный взгляд на ее грудь. - В прошлом году у нас был трудный сезон, и не многие из нас теперь уверены, что Кэйлбоу именно тот человек, который нам нужен. Он был великим игроком, но это не означает, что он может работать тренером. Почему бы вам не использовать всю вашу тяжелую артиллерию, чтобы заставить его сбросить давление на ребят? С таким чертенком, как Бобби Том, вы многого сможете добиться. И ему следует выпустить вперед Брижски вместо Рейнольдса. Скажите ему об этом, слышите?
      Этот человек был просто невыносим, и она, придав голосу сиплые нотки, сказала:
      - Я шепну это ему сегодня ночью через подушку! Рональд быстро отвел ее в сторону от ошеломленного знатока футбола, чтобы она не натворила больших бед, и представил ее собравшимся. Они просто засыпали Фэб идеями и советами относительно верного построения игры. Можно было смело предположить, что каждый из них был просто рожден для тренерской работы, но злодейка судьба распорядилась иначе.
      Она с трудом освободилась от них и подошла к смотровому стеклу. До начала игры оставалось менее десяти минут, и было заметно, что на трибунах слишком много пустых мест, несмотря на то что "Звезды" выступали сегодня против знаменитых "Денверских диких лошадей". Если так и дальше пойдет, убытки, о которых вечно твердил Дэн, станут грозной реальностью.
      Находившиеся в ложе мужчины все еще глазели на ее ножки, а она меж тем наблюдала за телевизионным комментатором, объяснявшим с пеной у рта, почему "Дикие лошади" непременно должны победить "Звезд". Рядом с ней возник Рональд. Он нервно переминался с ноги на ногу, и она припомнила, что он уже с утра находится в непривычно возбужденном состоянии.
      - Что-нибудь не так, Рон?
      - Не возражаете, если пойдете со мной?
      - Конечно, нет! - Она захлопнула сумочку и вышла за ним в холл. Что-то случилось, о чем мне следует знать?
      - Не совсем. Это просто... - Он увлек ее к одному из частных лифтов и нажал кнопку. - Фэб, это действительно будет забавно.
      Дверь кабины открылась, и он втянул ее внутрь.
      - Вы, возможно, слышали, что спортсмены чрезвычайно суеверны. Некоторые из них упорно носят одну и ту же пару носков весь сезон, другие надевают свои доспехи в одном и том же порядке. Многие годами разрабатывают предматчевый ритуал - через какие двери, например, выходить на поле. Они вшивают талисманы в свою форму. Глупости, конечно, но это придает ребятам уверенность, и в этом нет ничего плохого.
      Она подозрительно посмотрела на него:
      - Какое это имеет отношение ко мне?
      - Не совсем к вам. Скорее к Берту. И к некоторым членам команды. - Он нервно бросил взгляд на часы. - Это все началось с "Медведей". И Майка Мак-Кэски.
      Мак-Кэски был внуком Джорджа Хейлоса, легендарного основателя "Чикагских медведей". В отличие от Фэб Мак-Кэски кое-что знал о том, как руководить футбольной командой, и она не совсем поняла, что Ронни имеет в виду.
      Дверь лифта бесшумно отворилась. Фэб увидела вдали солнечное пятно и поняла, что они находятся в подземном коридоре, выводящем на поле. Рон подтолкнул ее к выходу.
      - Рон, вы заставляете меня нервничать. Он вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо белоснежный платок и промокнул лоб.
      - Майк Мак-Кэски обычно проводит первые четверть часа игры "Медведей", стоя на поле возле скамьи запасных. Он не суется в игру, но всегда находится там, и это стало частью ритуала. - Он скомкал платок. - Берту очень не нравилось, что Мак-Кэски торчит на поле в то время, как он сам посиживает в обзорной ложе, поэтому несколько лет назад он начал проделывать то же самое, и.., гм.., это тоже стало частью ритуала. Игроки, знаете ли, Фэб, очень суеверны...
      Отчетливое, беспокойство закралось в ее душу.
      - Рон...
      - Вы должны провести на поле первые четверть часа игры, скороговоркой произнес он.
      - Я не сумасшедшая, Рон! Вы понимаете, что вы говорите? Я даже не хочу сидеть в ложе обзора, не говоря уже о том, чтобы торчать у всех на виду!
      - Вы должны это сделать. Ребята ждут этого. Джим Байдерот - ваш начинающий защитник - самый суеверный игрок из всех, кого я встречал. Защитники похожи на тренеров, Фэб, они легко ранимы. А Бобби Том буквально пел о вас перед игрой. Он не хочет, чтобы его карма была разрушена.
      - Мне нет дела до его кармы.
      - А как насчет восьми миллионов долларов?
      - Я ни за что не пойду туда.
      - Если вы туда не пойдете, вы уклонитесь от ответственности, и значит, вы не тот человек, каким я вас себе представлял.
      Последнее было сказано достаточно твердо, и этот выпад привел ее в замешательство.
      - Я неподходяще одета.
      Рон критически оглядел ее:
      - Вы смотритесь просто красавицей.
      Крупное крепкое колено выпросталось из ярко-оранжевых лент. Она вскинула правую ногу и поиграла ступней, демонстрируя туфельку на трехдюймовом каблуке.
      - Ваш Майк Мак-Кэски когда-нибудь пробовал стоять на поле в такой обуви? Я там просто увязну.
      - Там дерновое покрытие, Фэб. Вы просто хватаетесь за соломинку. Честно говоря, я лучше о вас думал.
      - Тем не менее у вас почему-то очень довольный вид!
      - Должен признать, ваше платье навело меня на прекрасную мысль. Оно может раздуть пожар в сердцах покупателей наших билетов. Не могли бы вы поприветствовать публику?
      Фэб выдохнула словцо, которое она крайне редко употребляла. Он посмотрел на нее с легким упреком:
      - Позвольте напомнить вам о нашем первоначальном соглашении. Я должен поставлять знания, а вы - проявлять характер. Вы не придерживаетесь условий сделки.
      - Я не хочу выходить на поле! - в отчаянии воскликнула она.
      - Мне это понятно. К несчастью, вы должны выйти. - Нежно, но крепко сжав ее локоть, он начал подталкивать ее вверх по легкому склону, который вел к ослепительному солнечному пятну.
      Она попыталась скрыть охватившую ее панику за саркастической фразой:
      - Две недели назад вы были чудесным парнем - при полном отсутствии лидерских качеств.
      - Я все еще остаюсь хорошим парнем. - Он вытолкнул ее из пасти туннеля на яркое солнце. - Вы помогаете мне выковывать дух.
      Он повел ее по бетонной дорожке вдоль разминавшихся игроков. Она покрылась холодным потом, и волна гнева против отца вновь поднялась в ней. Это его игрушки, а не ее. Тела игроков, облачившихся в доспехи, приобрели сверхчеловеческие размеры, и Фэб, испуганная их грозным видом, была близка к обмороку.
      Солнечный свет, пролетая сквозь стекло гигантского шестиугольного купола, вышибал из ее оранжевого платья лучи. Некоторые люди из публики окликали ее по имени. Фэб удивило, что они знают ее. Она раздвинула непослушные губы в одной из самых ярких своих улыбок, надеясь, что никто не заметит, как неуверенно она себя чувствует.
      Вдруг она осознала, что Рон собирается покинуть ее, и ухватила его за руку:
      - Не уходите!
      - Я должен уйти. Игроки считают, что я приношу несчастье. - Он сунул что-то ей в руку. - Я буду ждать вас в ложе наверху. Вы великолепно справитесь. И.., гм... Берт всегда шлепал Бобби Тома по заднему месту.
      Пока ее мозг обрабатывал эту информацию, Рон быстро зашагал прочь, оставив ее одну-одинешеньку среди толпы раздраженных, потеющих, закаленных в боях мужчин, которые как раз сейчас были очень настроены наносить друг другу увечья. Она разжала кулак и в изумлении уставилась на свою ладонь. Зачем Рон дал ей пачку мятной жевательной резинки "Ригли"?
      Рядом с ней появился Дэн, и ею овладело безумное желание броситься ему в объятия. Это желание тут же исчезло, когда он пронзил ее сердитым взглядом.
      - Не смейте двинуться с этого места пятнадцать минут. Поняли?
      Она могла только кивнуть.
      - И не вздумайте открутиться. Я требую этого, Фэб. У вас есть кое-какие обязанности, и вам лучше выполнить их все до конца. Мы с вами можем находить суеверия игроков нелепыми, но они так не считают.
      Без дальнейших объяснений он величественно удалился. Столкновение длилось всего несколько секунд, но ей показалось, что по ней прокатился бульдозер. Прежде чем она сумела перевести дух, один из игроков, на ходу поправляя шлем с откинутым забралом, подошел к ней. Она узнала его. Он был очень похож на свои портреты в газетах: светлые волосы, резко обозначенные скулы, широкий рот. Правда, сейчас он выглядел довольно хмуро.
      - Мисс Сомервиль, мы никогда не встречались, но.., мне необходимо, чтобы вы хлопнули меня ниже спины.
      - Вы.., гм.., должно быть, Бобби Том.
      Очень богатенький Бобби Том.
      - Да, мэм.
      Она совершенно не представляла, как сделать это. Возможно, какие-то женщины прямо рождаются с таким даром - хлопать мужчин пониже спины, но она явно не из их числа. Вскинув руку, она поцеловала кончики пальцев и приложила их к его губам.
      - Как насчет новой традиции, Бобби Том? Она с похолодевшим сердцем ожидала его реакции. Что, если ее жест повредил его карму ценой в миллионы баксов? Он сдвинул брови, а в следующий момент ленты ее платья с шумом взметнулись вверх и снова опали. Бобби Том легко оторвал ее от земли и крепко чмокнул прямо в полураскрытые губы.
      Он усмехнулся и аккуратно поставил ее на место.
      - Эта традиция мне по душе, мэм.
      Сотни людей увидели этот эпизод, и по трибунам прокатился одобрительный смех. Дэн также заметил этот поцелуй, но он не смеялся.
      Еще одно чудовище надвинулось на нее, но прежде, чем подойти вплотную, медленно повернулось и пролаяло что-то в толпу игроков. Она успела прочесть на спине, обтянутой небесно-голубым свитером, надпись "Байдерот". Это, должно быть, тот темпераментный и суеверный защитник.
      Небольшой, почти женский рот великана раздвинулся:
      - Мисс Сомервиль, вам следует... Ваш отец... - Он впился взглядом в мочку ее левого уха и, понизив голос, прохрипел:
      - Перед началом каждой игры Берт всегда говорил мне: "Ешь дерьмо, огромный дуралей".
      У нее екнуло сердце.
      - Не могла бы я... Не могла бы я вместо; этого хлопнуть вас пониже спины?
      С яростным выражением он затряс головой. Она привстала на цыпочки и выпалила ему в ухо эти слова бешеной скороговоркой. Защитник облегченно вздохнул:
      - Благодарю, мисс Сомервиль. Он удалился трусцой, от которой вздрагивала земля. "Звезды" выиграли жеребьевку, и обе команды выстроились в боевом порядке. Она не успела полюбоваться этой картиной: в ее сторону бежал Дэн. Длинный шнур переговорного устройства, похоже, совсем не стеснял его движений. Он остановился возле нее, продолжая следить за полем.
      - Резинка у вас?
      - Жевательная резинка?
      - Жевательная резинка.
      Она внезапно вспомнила о пакетике "Ригли" и разжала кулак.
      - Вот она.
      - Передайте ее мне, как только кикер положит мяч на землю. Правой рукой. Из-за спины. Поняли? Не перепутайте. Правой рукой. Из-за спины. Когда кикер положит мяч.
      Она недоуменно посмотрела на него:
      - Который из них кикер'!
      Он напоминал тихо помешанного.
      - Вон тот маленький парень в середине поля! Неужели вы ничего не смыслите? Вы все перепутаете, ведь так?
      - Не собираюсь я ничего путать! - Она посмотрела на поле, пытаясь определить кикера. Она выбрала самого низкорослого игрока, надеясь, что не ошиблась. Когда он наклонился, она завела правую руку за спину и втиснула резинку в открытую ладонь Дэна. Он хрюкнул, засунул ее в нагрудный карман и испарился без единого слова благодарности. И этот человек минуту назад говорил о нелепости суеверий.
      Через несколько секунд мяч описал в воздухе свистящую дугу, и кромешный ад разверзся перед ней. Двадцать два мужских тела в устрашающем боевом снаряжении надвинулись друг на друга. Их крабовидные, бревноподобные конечности угрожающе шевелились с одной целью - схватить, смять, растоптать, убить. Шлемы лопались, плечевые накладные подушки сплющивались, воздух над полем наполнился проклятиями, рычанием и стонами.
      Она прижала руки к ушам и закричала, когда целый взвод одетых в форму людей бросился в ее сторону. Она примерзла к своему месту, с бессильным ужасом наблюдая, как игрок "Звезд", размахивая мячом, надвигается на нее. Она вновь открыла рот, чтобы пронзительно закричать, но не услышала звука. Публика просто взбесилась, глядя, как он летит, едва касаясь носками ботинок земли, преследуемый группой бело-оранжевых монстров из ада. Она поняла, что он не сможет остановиться и вот-вот растопчет ее, но ничего не могла предпринять для своего спасения: ленты прочным жгутом связали ее колени. В последний момент он отклонился в сторону и врезался в шеренгу товарищей по команде.
      Сердце ее трепыхалось где-то в горле, сознание отказывалось служить. Щелкнув замком своей крошечной сумочки, перекинутой через плечо, она нащупала там свои инкрустированные солнцезащитные очки и, чуть не уронив, неуклюже надела их, чтобы иметь хоть какую-то защиту.
      Первая четверть игры шла агонизирующе медленно. До нее долетал кислый запах пота, обильно орошавшего разгоряченные тела мужчин, ее взгляд выхватывал из общей свалки изумленные, порой безумные лица игроков; она слышала, как они выкрикивали непристойности, одну за другой, пока частое повторение не лишило их всякого смысла.
      В какой-то момент она осознала, что находится в этом аду уже не потому, что ей так велели, а подчиняясь собственной воле. Ей казалось, если она справится с этим испытанием, то сумеет одолеть и все свои внутренние комплексы и заморочки.
      Секунды тянулись, как минуты, минуты казались часами. Краем глаза она следила за группой девиц-фанаток, одетых в цвета "Звезд", и бешено аплодировала, повинуясь их командам. Она неистово хохотала и бесновалась, когда Бобби Том ловил один мяч за другим, хотя потом ей сказали, что была всего лишь рядовая попытка пробить мощную оборону "Лошадей". Но чаще всего ее глаза устремлялись на Дэна Кэйлбоу Он сновал вдоль границы поля туда-сюда, как запертый в клетку лев; его светло-каштановые волосы пылали. Его мощные бицепсы ходили ходуном, на мускулистой шее от крика взбухали вены. Он не оставался спокойным ни минуты. Он приседал, неистовствовал, ревел, он бил кулаком воздух. Когда какое-то хлесткое словечко разозлило его, он сшиб с себя кепи и устремился на поле. Трое игроков взмыли со скамьи и с силой осадили его; их реакция была так молниеносна, что она поняла - они не раз проделывали это прежде, и ощутила прилив гордости за Дэна. Эта команда по закону принадлежала ей, теперь она знала, что это не так - "Звезды" принадлежали ему. Он приводил их в ужас и поражал ее. Она отдала бы все, чтобы стать такой же бесстрашной.
      Наконец прозвучал свисток, означавший конец первой четверти. К удивлению всех, "Чикагские звезды" сыграли с "Дикими лошадьми" вничью 7:7.
      Бобби Том подлетел к ней с таким сияющим лицом, что она не смогла не улыбнуться в ответ.
      - Я надеюсь, что вы будете там, где я смогу дотянуться до вас, когда мы будем играть с "Боевыми конями", мисс Сомервиль. Вы приносите мне удачу.
      - Я думаю, это ваш талант приносит вам удачу. И немалые денежки, добавила она про себя. Голос Дэна зазвенел от ярости:
      - Дэнтон, немедленно вернись! У нас впереди еще три периода, или ты забыл об этом?
      Бобби Том подмигнул ей и торопливо ушел.
      Глава 9
      Фэб сидела на скамье невдалеке от колеблющихся огней факелов, расставленных вокруг бассейна, рассеянно наблюдая за стайкой хохочущих женщин. окружавших Бобби Тома. Ни один человек из персонала "Звезд" не счел смерть Берта извинительной причиной для отказа от посещения традиционного банкета по случаю открытия сезона. Пока шла игра, Аннет Мейлз позаботилась обо всем, и усадьба Берта расцветилась праздничными огнями. Фэб сменила свой вызывающий наряд на едва ли менее бросающееся в глаза вязаное платье абрикосового цвета.
      Сегодняшний проигрыш наложил свой отпечаток на первые часы сборища, но горячительные напитки делали свое дело, и настроение присутствующих стало постепенно подниматься. К полуночи горы жареного мяса, ветчины и варенных в крутом кипятке омаров были почти уничтожены и в ход пошли легкие закуски. Фэб была представлена всем игрокам, их женам, а также подружкам, проникшим сюда всеми правдами и не правдами. Игроки были подчеркнуто вежливы с новой хозяйкой, но скопление такого огромного количества физически мощных людей неприятно действовало на нее, и она укрылась в тени японских роз.
      Она услышала знакомый голос и ощутила странный толчок в сердце. Рон говорил ей, что воскресные вечера - каторга для тренеров, поскольку они по горячим следам должны заниматься анализом состоявшихся матчей. Несмотря на это, она бессознательно высматривала его среди толпы в течение всего вечера.
      Находясь в тени, она следила, как он переходил от одной группы гостей к другой. Постепенно она поняла, что он неумолимо приближается к ней. Очки в проволочной оправе резко контрастировали с его волевым лицом, и этот контраст вызвал в ее душе странное ощущение, граничащее чуть ли не с нежностью. И все же, повинуясь отработанной годами привычке, она медленно закинула ногу на ногу, когда он подошел.
      - Я никогда не видела вас в очках.
      - Контактные линзы раздражают меня после примерно четырнадцати часов ношения. - Он сделал глоток из банки с пивом, которую держал в руках, и поставил ногу на скамью рядом с ней.
      Теннесси Уильямс плакал бы кипятком, встретив его, подумала она, меж тем как в мозгу ее медленно текли кадры заезженной киноленты. Она видела его в захудалой домашней библиотеке пришедшей в упадок плантации; его белая рубашка потемнела от пота в результате короткой схватки с юной Элизабет на медной кровати с шишечками. В белоснежных зубах зажата сигара с обрезанным концом, он неторопливо перелистывает страницы старинного дневника, пытаясь разобраться, куда его прабабка подевала фамильное серебро, От него веяло теплом и покоем, и она с трудом справилась с огромным желанием по-кошачьи потереться о его ногу.
      Взрыв громкого хохота вернул ее к реальности. Пять женщин столкнули Бобби Тома в бассейн прямо в одежде. Он долго не показывался на поверхности воды, и она сжала зубы.
      - Мне стоит больших усилий оставаться на месте. Дэн прищелкнул языком и убрал ногу со скамейки.
      - Расслабьтесь. Вы гораздо больше вложили денег в Джима Байдерота, чем в Бобби Тома, а Джим только что заарканил одну из дымовых труб, чтобы вскарабкаться по глухой стене дома.
      - Я определенно не создана для этой работы. Бобби Том, отфыркиваясь, появился на поверхности воды и стащил в бассейн двух женщин. Она была рада, что окна спальни Молли выходят на другую сторону.
      - Тулли рассказывал мне, что Джим каждый год взбирается на крышу таким образом, - сказал Дэн. - Иначе для него вечеринка не вечеринка.
      - А не мог бы он просто надеть на голову абажур, как многие другие?
      - Он горд своей оригинальностью.
      Какой-то огромный футболист, развалившись на бетонном бортике бассейна, прижимал к соседствующей с ним скамье визжащую рыжеволосую женщину. Дэн ткнул в их сторону банкой пива:
      - Вот тут-то сейчас и разразится беда. Она встала, чтобы лучше видеть, и тут же пожалела об этом.
      - Надеюсь, он не делает ей больно.
      - - Это не имеет большого значения, поскольку она не является его женой.
      В этот момент крошечный сгусток ярости с растрепанной гривой Дайаны Росс вырвался из глубин патио и подлетел к Уэбстеру Гриру, закаленному в боях игроку, профессионалу до мозга костей, весом 294 фунта.