Глава 15

Когда Дейзи вернулась в трейлер, Алекс уже спал. Она тихонько разделась, натянула на себя одну из просторных футболок мужа и направилась к кушетке.

— Не сегодня, Дейзи. Ты мне нужна, — услышала она с кровати хрипловатый шепот.

Она повернулась и вперила взгляд в полуприкрытые, потемневшие от желания глаза мужа. Волосы его были всклокочены, в призрачном свете луны поблескивал золотой образок на груди.

Дейзи все еще находилась под обаянием охваченного беззаветной любовью сердца слоненка. Она не смогла отказать Алексу.

На этот раз не было улыбок, не было игры — неистовое, почти жестокое обладание. Алекс не отпустил жену — они уснули рядом, и он даже во сне крепко обнимал ее.

— Дейзи не спала на кушетке и в следующую ночь, и еще одну.

Оставаясь в постели мужа, Дейзи начала испытывать чувство, которое очень боялась обозначить словом.

Неделю спустя цирк остановился в одном из городков штата Нью-Джерси — благодатном месте, застроенном двухэтажными загородными домами с гамаками во дворах и припаркованными у ворот мини-вэнами[9] . Артисты жили на школьном дворе. В тот день Дейзи, решив отвязать Картофелину, направилась к зверинцу, а по дороге заглянула в красный шарабан — надо было заказать для зверей дополнительный корм. В кабинете она застала Джека, который с деловым видом просматривал какие-то папки.

Заметив Дейзи, он коротко кивнул. Ответив на приветствие, она подошла к столу отобрать нужные бумаги, когда зазвонил телефон. Дейзи взяла трубку:

— Цирк братьев Квест.

— Мне нужен доктор Марков, — произнес мужской голос с легким британским акцентом. — Он на месте?

В изумлении Дейзи опустилась на стул.

— Кто?

— Доктор Алекс Марков.

Мысли Дейзи смешались.

— Он… э-э… видите ли, сейчас его нет. Что ему передать?

Трясущейся рукой Дейзи записала фамилию и номер телефона звонившего. Алекс, оказывается, доктор! Она понимала, что он хорошо образован, что у него существует какая-то другая жизнь, но такого она себе и представить не могла!

Таинственная завеса, окружавшая мужа, стала еще загадочнее, но Дейзи не знала способа проникнуть сквозь эту завесу. Он отказывался отвечать на ее настойчивые расспросы, и Дейзи в конце концов приучилась вести себя так, словно, кроме цирка, у Алекса ничего не было.

Облизнув сухие губы, Дейзи взглянула на Джека:

— Звонил какой-то человек — хотел поговорить с доктором Марковым. Он так и сказал — доктор Марков.

Не поднимая головы, Джек положил несколько папок в Выдвинутый ящик стола.

— Оставь записку на столе. Он прочтет, когда вернется.

Даже не удивился! Несомненно, Джек знал о ее муже то, чего не знала она. Эта мысль показалась ей обидной.

— Возможно, это моя оплошность, но я не знаю, в какой области медицины практикует Алекс, — он никогда мне этого не говорил.

Джек невозмутимо достал из ящика другую папку.

— Значит, не хотел говорить.

Дейзи охватила растерянность.

— Расскажи, что ты о нем знаешь, Джек!

— В цирке не принято расспрашивать о личной жизни. Человек рассказывает о своем прошлом, только если сам этого захочет. В противном случае к нему не пристают с расспросами.

Дейзи поняла, что поставила себя в неловкое положение. Для вида она порылась в бумажках и торопливо покинула кабинет.

Она нашла Алекса в конюшне — присев на корточки, он рассматривал щетки над копытами Миши. Довольно долго Дейзи молча разглядывала мужа.

— Так ты, значит, ветеринар.

— О чем ты?

— Я говорю, что ты ветеринарный врач.

— С каких это пор?

— А разве нет?

— Не понимаю, откуда ты черпаешь свои бредовые идеи.

— Тебе только что звонили, а я взяла трубку. Просили позвать доктора Маркова.

— Вот как?

— Если ты не ветеринар, то какой ты врач?

Алекс выпрямился и потрепал Мишу по холке.

— А ты не подумала, что это может быть кличка?

— Кличка?

— Да, кличка, доставшаяся мне в то время, когда я сидел в тюрьме. Ты же должна знать, что заключенные дают друг другу клички.

— Но ты не сидел в тюрьме!

— Ты же сама говорила, что сидел. За убийство официантки.

В растерянности Дейзи топталась на месте.

— Алекс Марков; вы сию же минуту расскажете мне, чем вы занимаетесь, когда не работаете В цирке.

— Зачем тебе это знать?

— Я твоя жена и имею право знать Правду.

— Тебе вполне достаточно знать то, что ты видишь перед собой, — злобного циркача, начисто лишенного чувства юмора.

Все остальное может тебя смутить.

— Что за покровительственное и снисходительное отношение…

— Абсолютно нет! Солнышко, я просто не хочу, чтобы ты увлекалась иллюзиями. У нас есть только то, что есть, — цирк братьев Квест на один сезон, трейлер и тяжкая, до седьмого пота работа. — Его лицо смягчилось. — Я делаю все, что в моих силах, чтобы не причинять тебе боль. Помоги мне, Дейзи, не задавай так много вопросов.

Если бы он повел себя враждебно, Дейзи бы не сдалась, но в его голосе звучала такая искренность… Подавшись назад, она заглянула в глаза Алекса. Они были такими же золотистыми и таинственными, как глаза Синджуна.

— Мне это не нравится, Алекс, — произнесла она тихо. — Совсем не нравится.

Резко повернувшись, Дейзи направилась в зверинец, Она уже заканчивала мыть клетку Гленны, когда под тент зверинца заглянула Хедер:

— Можно поговорить с тобой?

— Можно.

На щеках девочки проступил пурпурный румянец.

— Почему ты не сказала Шебе о деньгах?

Дейзи свернула шланг и отложила его в сторону.

— Я решила не делать этого.

Глаза Хедер наполнились слезами.

— Мне даже не верится, что ты не стала говорить после всего того, что я тебе сделала.

— Ты отплатишь мне тем, что бросишь курить, — отшутилась Дейзи.

— Я сделаю все, что ты захочешь. Я всегда буду помнить твое добро, Дейзи. Всегда. — Девочка схватилась за шланг. — Позволь, я тебе помогу. Я буду делать для тебя все, что ты скажешь…

— Спасибо тебе за предложение, но я уже закончила. — Дейзи снова свернула шланг и вынесла его на улицу.

Хедер последовала за ней, как хвостик.

— Может быть, — я, конечно, понимаю, что я всего-навсего ребенок и все такое, — но у тебя здесь нет друзей из-за меня, так, может быть, мы сможем что-нибудь делать вместе?

Хедер напряженно думала, чем можно связать себя с Дейзи, несмотря на разницу в возрасте и на то, что произошло между ними.

— Мы можем иногда делать вместе пиццу или что-нибудь другое, например, делать друг другу прически.

Дейзи не могла сдержать улыбку, слыша робкие нотки надежды в голосе Хедер.

— Это было бы здорово, — сказала она.

— Я хорошо умею все делать, — заверила девушку Хедер.

Есть вещи, которые невозможно исправить, но Дейзи не стала говорить об этом Хедер. Уж коль она приняла решение, то нечего сваливать последствия на слабые плечики девочки.

Их разговор был прерван появлением Брэйди Пеппера.

— Что ты делаешь здесь. Хедер? Я же сказал тебе, не околачивайся возле нее.

Хедер вспыхнула.

— Дейзи очень хорошо обошлась со мной, и я решила ей помочь.

— Ступай найди Шебу. Она хочет отработать с тобой стойку на голове.

Вид у Хедер был по-настоящему несчастный.

— Дейзи правда очень хорошая, папа. Она совсем не такая, как ты думаешь. Она хорошо относится к зверям, и я…

— Иди куда я тебе велел, — отрезал Пеппер.

— Иди, Хедер, — вмешалась в разговор Дейзи. — Спасибо, что предложила мне помощь.

Хедер неохотно повиновалась.

Брэйди ощетинился злобой — этакий Сильвестр Сталлоне, накачанный двойной дозой тестостерона.

— Оставь ее в покое, слышишь? Может быть, Алекс и ослеп на время, но мы так легко не забываем о преступлениях.

— Мне нечего стыдиться, Брэйди.

— Преступление не слишком велико? Тебе было бы стыдно. если бы ты стянула две тысячи долларов, а не две сотни, так?

Извини, детка, но по-моему, вор — он всегда вор.

— Ты что, прожил совсем безгрешную жизнь и не совершил ничего, о чем бы пришлось потом сожалеть?

— Я ни разу в жизни ничего не украл — за это я могу поручиться.

— Ты крадешь у собственной дочери чувство защищенности. Или это не в счет?

Губы Пеппера вытянулись в узкую полоску.

— Не смей поучать меня, как воспитывать дочь. Вы с Шебой словно с цепи сорвались. У вас у самих нет детей, так что заткнитесь и помалкивайте — Поигрывая мускулами, он с достоинством удалился.

Дейзи вздохнула. Всего час дня, а она успела поцапаться с Алексом и поругалась с Джеком и Брэйди. Хорошее начало, а что будет дальше? До вечера еще далеко.

Раздался гомон детских голосов — к ней приближалась еще одна группа учеников местной начальной школы. Ребята весь день бродили по площадке, где расположился цирк, и Дейзи пришлось стреножить Картофелину, что не понравилось слоненку. Детишки были совсем маленькими.

Дейзи с завистью смотрела на средних лет воспитательницу, сопровождавшую детей. Возможно, не такое уж благословенное занятие — быть воспитательницей, но Дейзи так не думала.

Она восхищалась, как ловко удерживала женщина детей от излишних шалостей, и на минутку представила себя на ее месте, но не слишком долго предавалась болезненной фантазии: чтобы стать воспитательницей, надо окончить колледж, а для этого Дейзи слишком стара.

Она не смогла преодолеть искушения и подошла поближе к группе, которая сгрудилась у клетки Синджуна, для безопасности огражденного веревочками Улыбнувшись воспитательнице, Дейзи обратилась к маленькой девочке — ангелочку в розовом платьице, которая с благоговением разглядывала тигра.

— Его зовут Синджун, он уссурийский тигр, это самые крупные в мире тигры.

— Он ест людей? — дрожащим голосом поинтересовался ангелочек.

— Нет, он не ест людей, но он хищник, а это значит, что он ест мясо.

В разговор вмешался мальчик, стоявший рядом с девочкой в розовом:

— У меня дома живет маленькая песчанка — так она ест еду для песчанок.

Дейзи рассмеялась.

— Могу поручиться, что вы много знаете о тиграх. Вы не расскажете детям о Синджуне? — попросила воспитательница.

Приятное волнение охватило девушку.

— С радостью!

Перебрав в уме все, что она совсем недавно читала в библиотеке про тигров, Дейзи отобрала то, что могли понять малютки — Сотни лет назад, — начала Дейзи, — тигры свободно бродили по земле во многих частях света, но теперь это, к сожалению, не так. Люди заняли земли, принадлежавшие тиграм… — как можно доходчивее рассказывала она и с удовольствием наблюдала, как дети слушают ее затаив дыхание.

— А его можно погладить? — спросил один из детей.

— Нет, он слишком стар и не очень дружелюбен — Синджун подумает, что ему хотят причинить боль. Тигры не похожи на собак и кошек — их нельзя гладить.

Потом Дейзи ответила на миллион вопросов, выслушала историю одного мальчика о том, что у него недавно умерла собака, кто-то еще поведал, что болел ветрянкой… Детишки были так милы, что Дейзи с удовольствием провела бы с ними целый день.

Группа собралась уходить — воспитательница от души поблагодарила Дейзи, а ангелочек в розовом платьице обнял ее на прощание. От счастья девушке показалось, что она возносится на небеса.

Дейзи хотела уже направиться в трейлер, чтобы сообразить что-нибудь на обед, как вдруг увидела знакомую фигуру, облаченную в темно-коричневые брюки и светло-желтую безрукавку.

Человек выходил из красного шарабана. Дейзи застыла на месте, не веря своим глазам, но сразу вспомнила о грязной рабочей одежде и всклокоченных волосах — она не причесалась после ласк Гленны.

— Привет, Теодоусия.

— Папа? Что ты здесь делаешь?

Дейзи всегда робела перед отцом и представляла его себе статным и рослым, но сейчас вдруг увидела, что у него довольно субтильное телосложение, а ростом он всего на несколько дюймов выше ее самой Однако по-прежнему его вид говорил о богатстве и респектабельности — седая шевелюра, которую раз в неделю приводил в порядок дорогой парикмахер, легкие итальянские кожаные туфли с золотой застежкой. Трудно было представить, что когда-то этот человек влюбился в фотомодель и стал отцом незаконнорожденной дочери. Но… сама Дейзи являлась доказательством того, что некогда ее отец был живым человеком.

— Я приехал повидать Алекса.

— О… — Дейзи изо всех сил постаралась скрыть обиду — она думала, что отец приехал к ней.

— Еще я хотел проверить, как ты.

— Проверить?

— Да, хотел удостовериться, что ты еще здесь и не наделала каких-нибудь глупостей.

В какой-то момент она испугалась, что Алекс рассказал ему о похищении денег, но потом успокоилась — ей стало ясно, что муж этого никогда не сделает. Эта мысль, неожиданно согрела Дейзи душу.

— Как видишь, я все еще здесь. Если хочешь, мы можем пойти к нам в трейлер, и я дам тебе что-нибудь выпить, а если ты голоден, то угощу бутербродом.

— Вполне достаточно будет чашки чая.

Дейзи повела отца к их жилищу. Увидев потрепанный трейлер, он застыл на месте.

— Боже! Ты хочешь сказать, что живешь здесь?

Неожиданно для самой себя Дейзи ощутила обиду за свой маленький дом.

— Внутри он не так плои, я его украсила как могла.

Однако, войдя в трейлер, Макс был протрясен убогостью обстановки не меньше, чем потрепанным внешним видом трейлера.

— У Алекса могло быть что-нибудь поприличнее.

Странно, но Дейзи решила поспорить с отцом, продолжая защищать свое жилище.

— Мы здесь прекрасно себя чувствуем.

Отец посмотрел на единственную в комнате кровать. Видимо, она ему не понравилась, но лицо Макса осталось бесстрастным.

Направившись к плите, чтобы вскипятить чайник, Дейзи по тому, как брезгливо отец присел на краешек кровати, поняла, что он боится подхватить какую-нибудь заразу. Поставив чайник на огонь, она пододвинула отцу стул.

В комнате повисла неловкая тишина, которую первым нарушил отец:

— Как, ты живешь с Алексом?

— У нас все хорошо.

— Это настоящий мужчина и человек. Не всякий сумеет остаться человеком после тех испытаний, которые выпали на его долю. Он когда-нибудь рассказывал тебе, как мы с ним познакомились?

— Он говорил, что ты спас ему жизнь.

— Об этом я не могу судить, но когда я нашел его, он лежал на земле перед своим дядей Сергеем. Этот тип наступил на мальчика ногой и бил кнутом.

Дейзи содрогнулась. Алекс говорил, что в детстве с ней жестоко обращались, но она не представляла, что это было настолько ужасно.

— Рубашка Алекса была разорвана, спина покрыта багровыми рубцами, некоторые из них кровоточили. Дядя клял его на чем свет стоит за какую-то мелкую провинность и при этом бил изо всех сил.

Дейзи зажмурила глаза, моля Бога, чтобы отец замолчал, но он продолжал рассказывать:

— Больше всего поразило меня то, что Алекс молчал. Не кричал и не плакал, просто переносил боль, стоически переносил.

То была самая трагическая сцена, какую мне приходилось когда-либо видеть.

Дейзи почувствовала тошноту. Ничего удивительного в том, что Алекс не верит в любовь.

— По иронии судьбы сначала я не знал, что это за ребенок.

Сергей Марков работал тогда в бродячем цирке старика Керзона, и я последовал за ним из чистого любопытства, узнав, что гастроли будут неподалеку от Форт-Ли. Правда, к тому времени до меня дошли слухи о родственных связях этой семьи, к которым я, впрочем, отнесся весьма скептически, как вообще отношусь к подобного рода историям. Хотя люди утверждали, что это истинная правда.

Дейзи знала, что отец фанатично любит русскую историю, но не ожидала, что старый Макс интересуется историей цирка. Чайник засвистел. Дейзи пошла к плите.