Она ожидала чего-то подобного с тех пор, как он позвонил.
      Запах роз был липкий, он проникал в нос и в горло, ей становилось трудно дышать. Она закрыла цветы крышкой и положила коробку на скамейку. Как бы ей хотелось их выбросить в ближайший мусорный бак, но подобный жест наверняка не ускользнул бы от внимания Аделаиды Абраме. Что означали эти розы для Белинды? Почему она ушла из галереи, увидев их? Алексей отправил ей послание. В чем его смысл? Еще одно предупреждение?
      Появление Майкла и Кисеи отвлекло ее от тревожных мыслей.
      Майкл был в белом фраке, а Кисеи в розово-серебристом прогулочном платье. Она повисла у него на руке, женственная, беспомощная, с губками, сложенными так, будто она готовилась произнести "буп-бупи-буп". Ничего удивительного, подумала Флер, что режиссеры пробуют ее только на роли секс-бомб.
      Флер, здороваясь, коснулась щеки каждого, прошептав в ухо Майклу про Белинду, которая только что ушла. Отстранившись, она с сочувствием посмотрела на брата. Он недавно принял решение не прятаться под чужим именем.
      Появление Кисеи и Майкла и то, как их приветствовала Флер, привлекло к ним всеобщее внимание. Первым к ним подбежал представитель "Женской одежды на каждый день", и Флер представила обоих. Майкл изображал абсолютное безразличие и скуку, а куколка Кисеи, утонувшая в розово-серебристой пене, - взволнованность. Когда они закончили с этим журналом, потом с "Харпер", потом с Аделаидой Абраме, все трое медленно прошлись по залу, останавливаясь поболтать со знакомыми. Майкл держался отстранение, Кисеи трещала как сорока, а Флер изображала из себя греческий хор, представляя их.
      - Я рада, что вам нравится мое платье. Его автор - мой брат. Талантливый, верно? Я изо всех сил стараюсь заставить его всерьез отнестись к своему дару.
      На вопрос о том, кто такая Кисеи, Флер отвечала с улыбкой:
      - Правда замечательная? Майкл автор и ее платья. Что она делает? Да ничего особенного. Немножко играет, но это больше для развлечения.
      Пока женщины смотрели то на черное бархатное платье Флер, то на платьице Кисеи, она, понизив голос, говорила:
      - Столько женщин одолевает его просьбами работать на них, но он сейчас занят только туалетами Кисеи. Между нами, я надеюсь положить этому конец.
      Большинство присутствующих были слишком хорошо воспитаны, чтобы задавать те же вопросы, что и Аделаида. Но все-таки некоторые спросили о появлении Белинды. Флер отвечала как можно односложнее и сразу меняла тему. Она рассказывала о новом агентстве, заранее звала некоторых на вечеринку по случаю официального открытия. Известный кардиохирург пригласил ее поужинать с ним завтра вечером. Флер глубоко вздохнула, но приняла приглашение. Этот выход позволит ей показать другое платье Майкла. Из шелка цвета ириса и синего, очень облегающее.
      К полуночи она валилась с ног. Когда Флер села наконец на заднее сиденье лимузина, Майкл взял ее за руку.
      - Ты не должна делать этого, Флер.
      - Знаю, не должна. Но это то, что необходимо. Пришло время научиться жить такой, какая я есть. А значит, быть и Блестящей Девочкой тоже. Но я не ожидала, что столько привидений выскочит во время моего воскрешения.
      Когда лимузин отъезжал от тротуара, она вспомнила о розах, забытых на скамейке в задней части галереи Орлани. И вдруг она поняла, что хотел сказать ей Алексей, посылая их. Что Белинда - это его рук дело. Он удерживал ее на расстоянии от Флер, а теперь позволил снова войти в жизнь дочери.
      Через неделю начались телефонные звонки. Обычно они раздавались ночью, между одиннадцатью и двумя. Если отвечала Кисеи, трубку немедленно вешали, а если Флер, то связь не прерывалась.
      До слуха Флер доносились отдаленные звуки сирены, приглушенная музыка. Барбара Стрейзанд, Нил Даймонд, Саймон и Гарфанкл. Но звонивший никогда не произносил ни слова.
      Сначала Флер не обращала внимания на звонки, но потом стала постепенно убеждаться, что это Белинда. Очевидных доказательств вроде запаха "Шалимар" не было, он не мог дойти по телефону. Но она все равно чувствовала. Она молчала, просто вешала трубку, но звонки начинали раздражать. Каждый раз, заворачивая за угол, она ждала, что прямо на нее выскочит Белинда.
      Теперь, когда мать уже появилась, Флер понимала, насколько вероятна такая возможность.
      Флер и Кисеи, одетые в прекрасные платья Майкла, сделали себя неотъемлемой частью жизни Нью-Йорка. Они ходили на ленч в Орсини или заглядывали в "Дэвид Вебб", чтобы взять восемнадцатикаратовую безделушку, которую позже возвращали как не совсем подошедшую. В "Хелен Арпелз" они покупали вечерние "лодочки" и танцевали до зари в "Клубе-А" или "Реджнн", демонстрируя шелковые платья, пышные, как морская пена, изящную маленькую синюю кофточку, присобранную в боковом шве, вечернее платье с блестящими вставками красного помидорного цвета. В общем, довольно скоро все, кто хоть немного интересовался модой, захотели платья Майкла Савагара. Как и предсказывала Флер, когда женщины обнаруживали, что не могут их заполучить, им хотелось еще больше.
      Иногда Флер и Кисеи брали с собой Майкла, но чаще сего они ходили одни, чтобы поболтать о нем.
      - Бабушка испортила его деньгами, которые ему оставила. - Флер вздыхала, демонстрируя платье из шелка с копией лилий Моне. - Человек, которому не надо зарабатывать на жизнь, становится ленивым.
      На той же неделе, несколькими днями позже, Флер, разглядывая новый безумно дорогой кейс, который не могла себе позволить, доверилась обожающей сплетни жене наследника магазина:
      - Он боится, что коммерция помешает его творчеству. Разумеется, он работает над чем-то вроде летней коллекции, и у меня на этот счет есть кое-какие планы....
      Кисеи была менее скромной.
      - Я почти уверена, что он втайне готовит какую-то коллекцию, рассказывала она всем. А потом, складывая губки бантиком, с нежностью проводила рукой по юбке. - Я не думаю, что он поступает правильно, не доверяя мне, самому близкому другу. Я же могу хранить секреты не хуже других.
      Пока они распускали слухи о его идеализме и пренебрежении к коммерческому успеху, Майкл работал по шестнадцать часов в сутки, тщательно готовя весеннюю коллекцию, на которую пошли остатки денег от наследства Соланж Савагар. Тем временем магазин на Пятьдесят пятой улице закрылся на переоборудование. Флер наняла людей, чтобы они переделали витрину с образцами, обновили фасад, укрепили табличку с именем Майкла Савагара, написанным на серебристо-жемчужном фоне смелыми красными буквами.
      К ней вернулось ощущение, знакомое по работе на гастролях с группой "Линкс", когда она пыталась выкроить для сна хотя бы четыре часа. Каждую свободную от роли светской красавицы минуту Флер возвращалась в свой новый дом и, лавируя между художниками и рабочими, клеившими обои, отвечала на телефонные звонки, бегала на встречи, пытаясь убедить всех в Нью-Йорке, что ее агентство надежнее всех обеспечивает успех.
      - Ты должна сбавить обороты, - заявила Кисеи. - Нельзя крутиться на такой скорости, а то свалишься.
      - Я сбавлю темп только после февраля. Сейчас не могу, Кисси. Слишком много поставлено на карту.
      - Тебе лучше знать, для чего ты себя так заводишь. Флер Савагар.
      Флер отмахнулась от подруги и понеслась на очередную встречу. После дюжин интервью она наняла двух помощников. Уилла О'Кива, веселого рыжеволосого мужчину из Северной Дакоты, опытного журналиста и талантливого агента, и Дэвида Бенниса, седоволосого человека профессорского облика, знатока бизнеса и финансов, который должен был придать агентству особую надежность. У Флер пока не было достаточно клиентов, чтобы занять делом обоих, но вместе с элегантными офисами и красивой одеждой они стали частью фасада, подтверждавшего успех ее дела. Успех, которого. Флер знала, она обязательно добьется.
      - Сегодня снова есть что почитать в газетах, - сообщил Уилл, обходя испачканную краской тряпку. - Не думаю, что ты обрадуешься. Кое-кто хорошенько поработал...
      Флер не надо было спрашивать, о чем он. Она не видела Белинду после того вечера в галерее Орлани, но Аделаида хорошо знала свое дело. В последние несколько месяцев она напечатала не одну заметку с одними и теми же героями.
      "Белинда Савагар провела вчерашний день в мужском магазине Ива Сен-Лорана, помогая сердцееду Шону Хауэллу выбрать новый комплект шелковых рубашек. Интересно, что ее муженек, французский промышленник Алексей Савагар, может сказать насчет всего этого?"
      "Шон Хауэлл уютно устроился с Белиндой Савагар в уголке известной таверны. Кто говорит, что не бывает настоящей любви с мая по декабрь? Шон и Белинда опровергают подобное утверждение. Никаких известий от Блестящей Девочки Флер Савагар, хотя некогда они с Шоном тоже были героями колонки новостей".
      Флер пробежала глазами новую статью Аделаиды.
      "Белинду Савагар и ее постоянного спутника Шона Хауэлла в эти дни видели с кем угодно, но только не с Флер Савагар.
      Застаревшая вражда умирает с трудом. Может быть, Блестящей Девочке и ее маме стоит наладить отношения к Рождеству?
      Мир на земле, девочки".
      Флер скомкала газету и швырнула в корзину.
      ***
      Армия декораторов и рабочих оставила дом буквально за пять дней до приема. Придирчиво изучив результат их деятельности, Флер с облегчением вздохнула: ожидание стоило того. Дом был точно такой, каким она хотела его видеть. Передняя часть, предназначенная для офиса, невероятно яркая, даже кричащая, пахла не только свежей краской, но и хорошими деньгами. Смерть клиенту!
      Флер улыбнулась.
      Кабинеты были отделаны в светлых, почти белых тонах, дорогая кожаная мебель отливала перламутром, мягкий черно-голубой ковер убегал под плинтуса, несколько предметов бледно-лилового цвета непременно должны были притянуть к себе взгляд каждого, кто переступит порог.
      Приемная и кабинет Флер располагались внизу, остальные сотрудники устраивались выше, на балконе. Балкон ограничивался трубчатыми перилами, словно палуба мощного океанского лайнера; художник позаботился даже о черных декоративных колоннах с желтыми ригелями, подчеркивая сходство с морским судном. На балкон вела лестница, прихотливо изогнутая; ступеньки ее покрывал уютный ковер. Казалось, сейчас появится великолепная парочка танцоров, Фред Астор и Джинджер Роджерс, которые своей невероятной походкой спустятся вниз.
      Флер вошла в свой кабинет и принялась выдвигать ящики стола с крышкой из белого мрамора, заполняя их самыми разными вещами. Поскольку офис еще несколько дней был закрыт для клиентов, она пришла в джинсах и оранжевой спортивной майке с длинными рукавами и веселым Микки-Маусом на груди. Так велел ей одеться Майкл. Флер уже закончила с одним ящиком и взялась за другой, когда в кабинет просунулась голова Уилла О'Кива.
      - У нас серьезная проблема, Флер. Вчера мне позвонила Оливия Крейгтон и раскричалась, что не получила официального приглашения на открытие. Я послал другое без всякой задней мысли, а тут вдруг звонит Аделаида Абраме точно с такой же претензией. Флер, я все проверил. Наших приглашений не получил никто.
      - Да как это может быть! Смешно! - воскликнула она, вытирая руки о джинсы. - Их давным-давно отправили. Ты знаешь не хуже меня.
      - Видимо, не отправили,. - вздохнул Уилл. - Они лежали в открытой коробке на столе секретарши. Когда она вернулась после ленча, их уже не было. Она не удивилась, решив, что я их отправил.
      К несчастью, она не спросила меня и не проверила.
      Ни слова не говоря, Флер опустилась в новое кожаное кресло у стола и попыталась сосредоточиться. Что делать?
      - Хочешь, я всех обзвоню? - спросил Уилл. - Объясню и приглашу гостей по телефону. А может, передвинем дату? Осталось всего ничего, только четыре дня. Ужасно мало. Как ты думаешь, Флер?
      Но Флер уже решила и покачала головой:
      - Никаких телефонных звонков. Никаких объяснений. Приготовь новые приглашения и сегодня же лично вручи каждому с цветами от Рональде Майя. Да, придется выложить кучу денег, но ничего не поделаешь. Начинать бизнес с подобных объяснений - значит расписаться в собственной несостоятельности. Уилл уже собрался выйти из кабинета, когда Флер снова окликнула его:
      - Уилл, проверь, пожалуйста, все остальное. Давай убедимся, что никаких других промахов мы не допустили.
      Помощник вернулся очень быстро, она даже не успела закончить возиться со вторым ящиком. Уилл еще не открыл рот, как Флер поняла по его виду, что ничего радостного он ей не сообщит.
      - Я только что говорил с фирмой, которая должна была накрыть банкетные столы. Несколько недель назад кто-то отменил наш заказ. На эту дату у них уже другой клиент. Представляешь?
      Флер представляла. Голова ее работала напряженно. Ну что ж, нет безвыходных ситуаций, сказала она себе, и весь остаток дня закупала еду, которую можно было приготовить очень быстро и вовремя накрыть столы. Следующие четыре дня Флер ежесекундно ожидала новых неприятностей. Их не произошло, но она уже не могла заставить себя расслабиться и к моменту начала приема по случаю открытия агентства почувствовала, что ее нервы сплелись в один тугой, болезненный узел.
      Пообещав Уиллу вернуться через час, Флер проскользнула мимо людей, накрывавших столы длинными белыми скатертями, и пошла прогуляться. А когда вернулась, Уилл встретил ее прямо на пороге в испачканной сажей одежде и с черными руками.
      Флер поняла, что несчастье, которого она так напряженно ждала, случилось.
      - Флер, у нас был пожар.
      Живот подвело, как бывает от внезапного страха.
      - Кто-нибудь пострадал? Насколько серьезный пожар?
      - Мы подоспели вовремя, как только почувствовали запах из цоколя. Сразу сбили пламя в задней части коридора. Хватило двух огнетушителей, так что никто не пострадал и никаких серьезных повреждений нет. Но могли быть, сама понимаешь.
      - Ты в порядке? Где Дэвид?
      - С нами все нормально. Он чистит перышки.
      - Слава Богу.
      - Флер... - Уилл замялся. - Я думаю, тебе стоит кое-что увидеть.
      Она спустилась за ним в цоколь дома, пытаясь не думать, как близко была к катастрофе. А если бы пожар разгорелся при полном съезде гостей? Она постаралась отмахнуться от ужасной мысли и сосредоточиться на том, что ей показывал Уилл. Окно, расположенное прямо над кучей обгоревшего строительного мусора, было разбито чем-то тяжелым.
      Флер подошла ближе.
      - Окно разбито снаружи, - проговорила она тихо, отодвигая носком кроссовки стекло, усыпавшее пол.
      Уилл кивнул.
      - Утром я спускался сюда, все было в полном порядке. Флер, у нас внизу не было никакого горючего. Ничего такого, что могло бы вспыхнуть. Наверное, какие-нибудь хулиганы разбили окно и что-то бросили.
      Пять часов дня не время для хулиганов, подумала Флер и вздохнула.
      - Открой внизу все окна, - велела она, - а я пойду наверх и там наведу порядок.
      Через час все головешки были вынесены из цоколя, дом благоухал духами "Опиум", перебивавшими остатки дымного запаха. Больше она ничего не смогла придумать. Когда Уилл надел пальто, отправляясь переодеваться к приему, Флер задержала его.
      - Я очень благодарна вам с Дэвидом; - Сказала она. - И очень рада, что никто из вас не пострадал.
      - Да пустяки, - улыбнулся Уилл, застегивая последнюю пуговицу. Он уже повернулся к двери, когда внезапно вспомнил:
      - О, чуть не забыл обрадовать. Кто-то прислал тебе цветы, я поставил их в воду. Визитной карточки не было.
      Она и не нужна была Флер, Цветы стояли в высокой желтой вазе в центре ее стола. Все сразу стало ясно.
      Дюжина белых роз.
      Глава 26
      Несмотря на поздно разосланные приглашения, на пожар, на хлопоты с едой для банкета, на то, что Флер была придавлена всем происшедшим, прием, казалось, проходил успешно.
      Она взяла с подноса, который держал официант, бокал шампанского "Дом Периньон" и принялась пить маленькими глотками, изучая гостей. Хорошенькая смесь, усмехнулась она про себя, но известных лиц достаточно много, чтобы репортеры и фотографы, приглашенные Уиллом, были счастливы. Дина Мерилл беседовала с Гэй Талес. Кисеи притворялась, будто внимает Оливии Крейгтон, а сама поедала взглядом Джима Палмера, появившегося в дверях.
      Майкл, после того как Флер назначила дату показа его весенней коллекции, стал очень сосредоточенным. Она наблюдала, как брат пересекает комнату, на ходу кивая Саймону. Эти двое только что познакомились, но, казалось, не обратили друг на друга особого внимания.
      Сегодня Флер надела серовато-бежевое платье с длинными рукавами, украшенное коричневато-золотистыми маками, вышитыми продолговатым бисером. Как велел Майкл, она собрала волосы на затылке в пучок и украсила его заколками, похожими на расписные китайские палочки.
      Кисеи подошла к ней, не сводя глаз с Джима Палмера.
      - Я выполнила свой долг, но больше ни минуты не вынесу эту Оливию Крейгтон. Она говорит только о своей новой роли в "Бухте дракона". Представляешь, у нее там всего два эпизода, а она тарахтит так, будто ей обломилась главная роль!
      - Я так и думала, - кивнула Флер. - Именно поэтому я и взяла ее в клиенты. Сейчас мыльные оперы очень популярны. Кисси. Вечерами женщины не отрываются от экрана, когда крутят сериалы. А Оливия очень хороша для телевидения. Я думаю, она может стать второй Джоан Коллинз.
      Это были не просто слова. Недавно Флер проходила через отдел телевизоров в "Блумингдэйле", а на экранах крутился рекламный ролик с участием Оливии Крейгтон. Пожилые покупательницы замирали, забывая, куда и зачем направлялись, и не отрываясь смотрели на Оливию. Флер, наблюдая за их реакцией, поняла, что их притягивает. Не содержание ролика, не красоты Флориды, к которым старались привлечь внимание создатели ролика. Нет, их влекла сама Оливия, немолодая, но все еще красивая женщина, ее манеры, улыбка. Взгляд Оливии посылал безмолвное послание, которое точно принимало их подсознание: для вас не все еще в прошлом, вы способны многое испытать, почувствовать, еще многого достигнуть... Почти месяц билась Флер, убеждая режиссеров прислушаться к ее словам и посмотреть на Оливию Крейгтон иначе. В конце концов настойчивость Флер вознаградилась, и она заключила краткосрочный контракт для Оливии. Деньги очень скромные, но дело не только в них.
      Джим Палмер исчез в стайке женщин, а Кисеи внимательно посмотрела на Флер.
      - Ты знаешь, что сегодня выглядишь невероятно. Флер? Мне даже страшно.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Ну, ты похожа на героиню-соперницу в любовных романах.
      Утонченная красавица блондинка, которая пытается зацапать любимого мужчину у розовощекой героини.
      - О, у меня слишком короткие коготки, - покачала головой Флер, но втайне осталась довольна замечанием подруги. Красавице блондинке, конечно, не пристало беспокоиться о житейских мелочах, например, о том, что Алексей Савагар пытается ее погубить.
      Она рассказала Кисеи и Майклу про пожар, но ни словом не обмолвилась о розах. Зачем? Ни брат, ни подруга все равно ничего не смогут сделать или чем-то помочь. Флер не хотела их волновать. Алексей затеял с ней игру в кошки-мышки в тот момент, когда Белинда появилась в галерее Орлани. Пропажа приглашений на вечеринку стала первым напоминанием о том, как сильно он хочет отомстить Флер. А сегодня днем он снова подтвердил серьезность своих намерений.
      Кисеи ткнула ее в бок, заставляя обратить внимание на гостей.
      - Видела Майкла и Саймона? - спросила она. - Они даже не обратили никакого внимания друга на друга. Надо же настолько не разбираться в мужчинах! А ведь оба очень сильно выделяются из толпы.
      Действительно, огромный бритоголовый Саймон, самый заметный мужчина из гостей, казалось, поговорил уже с каждым, кроме Майкла. А за тем весь вечер, как тень, следовал Дэймон.
      - Саймон и Майкл так хороши, - продолжала Кисеи, - что у меня невероятное искушение их свести. Ну просто нет никаких сил удержаться. - Ее глаза блестели.
      - Это не наше дело, - покачала головой Флер.
      - Ты абсолютно права.
      - Майкл не вмешивается в мок) личную жизнь, и я тоже не собираюсь.
      - Какая хорошая сестра.
      Дэймон что-то сказал Майклу, и тот засмеялся. Флер наклонилась к уху Кисеи:
      - А как насчет интимного ужина?
      - С восторгом. Да, а разве ты не говорила мне, что пригласила Чарли Кинкэннона? Или мне показалось? - Кисеи пыталась говорить небрежным тоном, но Флер невозможно было обмануть.
      - Ага.
      - Ну и как? Ты думаешь, он собирается прийти?
      - Даже не знаю. Хочешь, спрошу Уилла?
      - Да не надо, мне это не так уж важно.
      - Неужели?
      Кисеи пожала плечами.
      - Я думаю, он или гомик, или что-то у него не в порядке...
      Флер подняла бровь. Кисеи прекрасно известно, что Чарли Кинкэннон никакой не гомик. Что за игру затеяла ее подруга сама с собой?
      - Я слышала, что он встречается с Кристи Бринкли, - небрежно бросила Флер. Конечно, нехорошо так поступать с Лучшей подругой, но это случай особенный. Цель оправдывает средства. Чарли Кинкэннон слишком здорово подходит Кисеи, не важно, понимает это ее подруга или нет.
      - Кристи Бринкли! Да она же на целый фут выше его!
      - За ученым фасадом Чарли Кинкэннона скрывается весьма самоуверенный мужчина, дорогая. Не думаю, что его когда-нибудь беспокоила собственная внешность.
      - О Боже, я лично никогда не считала Кристи привлекательной, хмыкнула Кисеи.
      Флер, совершенно серьезно глядя на подругу, кивнула:
      - Страшна как черт.
      - Ты думаешь, я это заслужила, да?
      - Да, Божья кара, Магнолия.
      Кисеи старательно придумывала, что бы поязвительнее выпалить в ответ, но в этот момент Уилл помахал Флер, приглашая подойти к репортерам. Она быстро обняла Кисеи и отправилась позировать перед камерами, отвечать на вопросы об агентстве и о грядущей выставке работ Майкла. Закончив, она направилась к подруге, но вдруг за спиной раздался мужской голос. Это был голос Шона Хауэлла.
      - Привет, великолепная! - Он наклонился к ней, но коснулся не щеки, а поцеловал прямо в губы. Флер ощутила, как его язык прижался к ее нижней губе, прежде чем она успела отпрянуть. - Ты не против, что к тебе ввалились двое неприглашенных?
      - Слишком поздно быть против. - Флер снова заметила, как сильно не подходит Шону лицо мальчика-подростка: ни сейчас, в двадцать девять лет, ни раньше, в двадцать два. Она слышала, что он, как ни старался, не сумел сделать карьеру. Шон задолжал Главному налоговому управлению четверть миллиона долларов и постоянно искал работу.
      - Эй, это же настоящий бизнес, да? - Он водил рукой по ее спине, как парнишка-старшеклассник, желающий проверить, есть ли на девочке лифчик. - Я слышал, ты подбираешь клиентов, а мне как раз нужен новый агент. Может, сговоримся?
      - Не думаю. - Флер уже хотела отправиться дальше, пройти мимо него, как вдруг до нее дошел смысл сказанных им слов. - Слушай, Шон, ты говорил о паре вторгшихся без приглашения. А еще-то кто? - Задавая вопрос, она уже со страхом догадалась, об ответе, но всем сердцем надеялась на; ошибку.
      Господи, как ей сейчас хотелось ошибиться!
      - У тебя в офисе сидит Белинда. Она попросила меня сказать, что ждет тебя.
      Только не сегодня, подумала Флер. Хватит на сегодня! Внезапно ей захотелось убежать с собственного праздника. Но разве она могла поддаться подобной слабости?
      Белинда стояла спиной к двери, рассматривая литографию Луизы Невельсон, которую Флер купила на доход, полученный от продажи палладия в марте. Стоило Флер увидеть аккуратную прямую спину матери, как слезы обожгли глаза, а острая тоска пронзила сердце. Она вспомнила, как бросалась в объятия Белинды, появлявшейся перед воротами монастыря, как утыкалась лицом в теплый изгиб ее шеи. Белинда была защитницей от монахинь, она говорила, что Флер самый замечательный в мире ребенок...
      - Извини, детка, - тихо сказала Белинда, продолжая глядеть на литографию Невельсон. - Я понимаю, ты не хотела меня видеть на своем празднике.
      Флер быстро выдвинула кресло и села за стол, желая защититься от нахлынувших болезненных чувств, которые принуждали ее кинуться через комнату и обнять ту, которая когда-то заботилась о ней больше всех на свете.
      - Зачем ты пришла?
      Белинда повернулась.
      - Я пыталась заставить себя не приходить. Удержаться и не приходить.
      Мать была в голубоватом костюме, украшенном белой норкой, в атласных туфельках на французском каблучке с бледно-голубыми ленточками, завязанными вокруг щиколоток. Туфли слишком молодежные для женщины сорока пяти лет, но на Белинде они выглядели прекрасно.
      - С того вечера в галерее Орлани, когда я увидела розы, я пыталась держаться подальше от тебя, дорогая, но ничего не могла поделать с собой.
      - Что эти розы означают, Белинда? Что они такое для тебя?
      Белинда повозилась с замочком на вечерней сумочке, открыла ее и достала сигарету.
      - Не надо было разбивать тот "роял", - выдохнула мать, вынимая золотую зажигалку и неуверенными пальцами высекая огонь. - Алексей люто возненавидел тебя.
      - Ну и что? - Флер посмотрела в стол, кляня себя за дрожь в голосе. Он ведь не мой отец.
      В комнате воцарилось молчание.
      - Я хотела тебе рассказать, - тихо проговорила Белинда. - О, Флер, сколько раз я собиралась открыть тебе правду о твоем настоящем отце. Уставившись невидящим взглядом в одну точку, Белинда продолжила:
      - Мы жили с ним вместе три месяца в "Саду Аллаха". Эррол Флинн был величайшей звездой, Флер. Негаснущей звездой. Он бессмертный. Как ты на него похожа.
      Флер стукнула ладонью по крышке стола.
      - Как ты могла лгать! Все эти годы! Почему ты не сказала мне правду, а вместо этого заставляла мучиться вопросом: почему отец отослал меня из дома, почему я ему не нужна?
      - Я не хотела причинить тебе боль, детка.
      - Причинить боль? Да твоя ложь гораздо больнее правды. Я постоянно думала, что сама виновата, если Алексей изгнал меня из семьи. Неужели ты не понимаешь?
      - Но, детка, если бы я сказала правду, ты возненавидела бы меня.
      Мать казалась хрупкой и беспомощной, у Флер не было сил смотреть на нее. Она встала из кресла, с трудом пытаясь овладеть собой.
      - Объясни мне про розы. Скажи, зачем Алексей послал тебя ко мне. Он ведь тебя послал, да?
      Белинда тихо, нервно рассмеялась.
      - Он считает, что мое присутствие навредит тебе. Глупо, да? Я сама не понимала этого, пока не увидела розы в галерее Орлани. А там я догадалась, чего он хотел, отсылая меня в Нью-Йорк. Он хотел, чтобы я пришла к тебе, поэтому я и старалась держаться подальше.
      - До сегодняшнего вечера.
      - Я старалась изо всех сил. Я больше не могла выдержать.
      Мне надо понять, можем ли мы начать все сначала. Я так скучаю по тебе, девочка.
      Флер молча, напряженно смотрела на Белинду, пока та постепенно не сникла.
      - Тогда я пойду, - сказала мать, направляясь к двери. - Будь осторожна с Алексеем и помни, я все-таки люблю тебя. Я не хотела тебе зла.
      Флер потерла виски. Белинда так ничего и не поняла, хотя прошло столько времени. По щекам Флер потекли слезы.
      - Ты сводничала.
      Белинда смутилась.
      - Но ведь то был не просто мужчина, а Джейк Коранда. Я бы никогда не отдала тебя другому.
      Белинда поколебалась секунду-другую и выскользнула за дверь.
      ***
      Вечер оказался удачным. К тому времени, когда ушли последние гости. Флер почувствовала себя совершенно выдохшейся. Она открыла дверь в жилую часть дома. Из ивовых плетеных корзин пахло эвкалиптом; никаких других ароматов ее счет в банке не позволял. Пока. В гостиной Флер включила свет и повалилась на потертую кушетку, накрытую красивым шотландским пледом с каймой. Тишина и покой в комнате помогли ей немного расслабиться.
      Она смотрела в окно, доставшееся ей от старой текстильной фабрики в Новой Англии, на облетевший садик. Даже зимой он умилял переплетением голых веток, похожих на кружева, вечнозелеными кустами и яркими оранжевыми ягодками пироканты, взбирающейся по высоким кирпичным стенам.
      Флер попыталась представить себе эту совершенно пустую комнату в будущем. Дорогая, темного ореха мебель, восточные ковры превратят ее в уютное, надежное убежище от показной пышности офиса.
      Она поставит здесь мягкие кресла, кушетки, обитые темно-зеленой тканью, старинные столики с не менее старыми медными лампами.
      Выключив свет, освещавший сад и гостиную, Флер взобралась по лестнице в спальню, расстегнула молнию на платье и вышла из него, оставшись в лифчике и трусиках, обшитых кружевами. По голому деревянному полу она прошла к встроенному шкафу. Смешно, но в этом чуланчике висели самые красивые наряды во всем Нью-Йорке. В спальне стоял подержанный комод с облупившейся рыжей крышкой, скрипучее кресло и двуспальная кровать без изголовья. Включив свет, она заморгала, потому что ей померещилось совершенно невероятное. Но через секунду Флер поняла, что ей не померещилось, что это правда... Она испуганно вскрикнула.
      На ее кровати спал Джейк.
      - Это ты, Цветик? - спросил он сонным голосом.
      Флер сердито вскрикнула, уронила платье и бросилась к кровати.
      - Что ты делаешь в моей спальне? Вон отсюда, Коранда! Как ты Сюда пробрался? Клянусь...
      - Твоя секретарша увидела меня в коридоре и впустила сюда до того, как сама ушла с приема. Она считает меня лучшим актером, чем Бобби де Ниро.
      - Ты ничуть не лучше! Единственное, что ты умеешь делать, - это рычать и щуриться! Я хочу, чтобы ты убирался отсюда! Это мой дом. Ты не имеешь права влезать сюда! Дешевка! Ты используешь свое лживое очарование, чтобы охмурить мою секретаршу! - Флер понимала, что несет чепуху, но это было лучше, чем топать ногами или чем-нибудь швыряться. Кстати, ей очень хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Ну почему сегодня? Почему все это сегодня? В один день? Почему бы неприятностям не распределиться по разным дням недели? Может, против нее существует заговор? Они все когда-нибудь оставят ее в покое? Почему этот Джейк...
      Он потянулся, щелкнул выключателем рядом с кроватью, и ее тело, которое отказывалось пробуждаться перед другими мужчинами, вдруг все напряглось.