Такое можно встретить лишь на Эльдорадо и, наверное, на Тайкуне, куда, уж точно, ни один человек с остатками здравого смысла и слабейшим налетом цивилизованности не сунется.
      Разумеется, локаторы также отсутствовали. С их помощью засечь друг друга и не в пример более крупную жертву (она же охотник) не составило бы труда. Но превратило бы опасную забаву в рутинную операцию.
      Кратова это не касалось. Его обострившиеся, как всегда бывало в случае опасности, чувства без труда улавливали эмоциональный фон всякого, кто оказывался неподалеку, даже неразличимый за пеленой испарений. Доминирующей составляющей, как правило, был страх. Эти люди умирали от ужаса перед тем, что ожидает их на любом из редких клочков неверной тверди, за любым спутанным клубком болотной травы-проволочницы, в любой подозрительно спокойной луже. И они пришли сюда, чтобы выдавить из себя этот ужас - заплатив за эту радость приличные деньги. Поэтому другой составляющей была ненависть - к себе, к одолевающему ужасу, к тому, что их ожидает. В таком состоянии человек терял остатки тормозов. (В фирме сказали: нередко охотники забывали о добыче и палили во все, что движется. В любую тень, в белый свет как в копеечку... друг в друга) На этом уходящем из-под ног полигоне никому нельзя было подставлять спину.
      Вдобавок Кратов надеялся, что когда циклоп окажется неподалеку, он сможет почувствовать и его. Он как-то испытывал себя, и ему без труда удалось прочитать эмофон кита-касатки, слона и гориллы по имени Отец Тук. С определенным усилием он настраивался на эмоции Полкана и Мавки. (Никогда ему не везло с кошками. Эти хитрые твари словно обитали в другом психогенном измерении, наглухо отгородившись от людей, с которыми, казалось бы, тысячи лет делили кров и стол. И тут ничего нельзя было поделать.)
      Наивно было бы полагать, что среди пятидесяти охотников не найдется никого, кто обладал бы теми же навыками. Особенно подозрителен в этом смысле был Белый Саван. И то, что читалось сейчас в эмофоне Кратова, красило его столь же мало, как и всех остальных. Тот же подлый страх, та же ненависть, то же зоологическое возбуждение, ни в каком родстве с благородным чувством азарта не состоявшее...
      - Ы-ы-а-а-а!..
      Метрах в десяти - и, что самое удивительное, во встречном направлении, - мимо Кратова пронеслось нечто бесформенное, истошно вопящее и ведущее беспорядочную стрельбу во все стороны. Над головой коротко и неприятно просвистело, перед самым носом скида выплеснулся фонтанчик от разрыва.
      - Идиот сучий, мать твою в хобот! - проорал просто так, в пространство Кратов.
      Между тем, светало. Над незримой линией горизонта где-то по ту сторону Пангелоса показался красноватый шар солнца, до неприличия размытый струями испарений. По условиям контракта все должно было завершиться до полного восхода. Как только светило целиком выкарабкается из трясины, а непроглядное марево осядет, загонщики на тяжелых гравитрах начнут собирать тех, кто уцелел. Брать каждого за шкварник и затаскивать на борт, согласен он на то или нет. По кратовским расчетам, веселью оставалось длиться чуть меньше часа.
      - ... Дистанцию блюдите, не сбивайтесь в кучу, как стая трески!.. оглушительно грянуло с небес.
      Несколько секунд спустя это нелепое повеление повторилось теми же словами над совершенно пустым местом. Откуда оно исходило, понять было невозможно. Какой-нибудь кроха-автомат, которому все равно - что и кому приказывать.
      Кратов старался держаться в стороне от острия погони. На то у нее были свои соображения. Что бы там ни плел Белый Саван, никакого циклопьего воя он не слышал. По его представлениям, все звуки, какие была способна издавать эта тварь, должны были лежать за порогом человеческого восприятия, в области низких частот. (В фирме сказали: вы сразу поймете, что циклоп рядом. Это ни с чем не спутать. Ни с того ни с сего вы обезумеете от страха, и это значит, что вы его нашли - или он вас. Вот здесь в контракте отметьте, что сами отвечаете за свое благополучие). Хотя, может быть, именно это Белый Саван и имел в виду.
      Если циклоп и впрямь поет свои песенки в инфразвуковом диапазоне, то лучше держаться в стороне от охваченной самыми низменными страстями охотничьей орды, над которой полощется грязно-коричневое знамя злобы и страха, а впереди катится неумолчный воинственно-панический рев, упреждая всякого о приближении опасности. Циклоп постарается обойти эту слепую угрозу стороной. Сытый, он захочет укрыться от греха в глубине Пангелоса. Голодный - нападет на поотставшего одиночку, почитая его за легкую и необременительную добычу...
      Скид перемахнул гряду кочек, метров сто пролетел по воздуху в ореоле из грязевых брызг и ухнул вниз, зарывшись носом в трясину. Руль едва не вырвался из рук Кратова, сиденье довольно чувствительно наподдало в зад. Рыча от ненависти, Кратов привстал в стременах и попытался вытолкнуть машин} из зловонного бурого месива. Нога его не встретила сопротивления и разом погрузилась по колено. Скид опасно накренился и натужно взвыл. Изпод его салазок летели жирные комья. Кратов выругался самым безобразным ругательством, что пришло на ум, зажмурился и завалился назад. Сейчас он опрокинется к чертовой матери, утопит транспорт и. по всей вероятности, окажется в самом неприятном положении за все время пребывания на Эльдорадо... даже более неприятном, чем первый бой с Риффом Ниже Нуля, когда он вообще ничего еще не смыслил в тактике ведения поединков... ногу ему выпростать явно не удастся, зато увязнет и задница, и ему придется лечь навзничь, раскинуть конечности, лежать без движения, таращиться в мутное небо и считать секунды до того момента, пока на пего не набредут загонщики. И хорошо, если зыбь не расступится под ним до прибытия помощи. Либо же ему посчастливится, и скид выдерется из гнусного вязла, а заодно вынесет и седока, и тому повезет обуздать машину прежде, чем она влопается снова... Скид затрясся, как в лихорадке, но, кажется, освободился. Кратов открыл глаза - и ничего не увидел. Потом сообразил в чем дело, смахнул рукавом грязь с полумаски и, взревев, как дикий зверь, чувствуя, как хрустят сухожилия в прихваченной ноге, как трещит позвоночник, немыслимым усилием вернулся в седло. Все это время скид, рискованно загребая левым бортом, чертил по болотному киселю, где мерзко-бурому, а где и трупнозеленому, широкую дугу... Кратов выправил машину, привел в действие сенсоры высоты (голубая пипка под рулем), хотя у него создалось серьезное подозрение, что они отказали, а то и отродясь не работали. Все проделывалось в большой спешке, потому что гряда кочек, которую он только что перевалил, уже снова надвигалась.
      Скид отвернул в самый последний момент.
      Кратов перевел дух. В ушах звенело, и в этом не стихающем звоне таяло эхо брошенных в небеса богохульств. В сапоге хлюпало. Казалось, грязь просочилась не только под одежду, но и под кожу. Ничего так не хотелось, как окунуться в бассейн с чистой, слегка подогретой, подсвеченной изнутри водой... просто в ванну... а хотя бы и под душ...
      Машина старательно воспроизвела скрытую в курившемся тумане складку рельефа: сначала вздернула нос, затем клюнула и уж после всего, исполнив свой долг до конца, опрокинулась кверху днищем. Кратов, как раз в этот момент подгадавший со вдохом, втянул в себя добрую порцию болотной жижи. Его тотчас же стошнило на себя... Скид, укрывший его, словно гробовая крышка, ходил ходуном. Ослепший, оглохший и осатаневший Кратов барахтался в этом дерьме, не имея ни опоры, ни сил, и чувствовал, что тонет.
      "Только не здесь. И не так".
      Под распяленными ладонями, под коленями не было и намека на твердь Метры, десятки метров слабо пружинящей волокнистой дряни. Наполовину состоящей из воды, на четверть - из древней торфяной взвеси, и еще на четверть - из полусгнивших останков таких вот безмозглых придурков, что ищут приключений на свою з-з-задницу!.
      "Господи, не сейчас!"
      Кратов с трудом сумел перевернуться на спину - прелая жидкость хлынула за шиворот. Содрал с лица никчемную, в три слоя покрытую грязью маску. Намертво вцепился в нависший над головой руль, забросил ноги в стремена. Застыл в этом положении, словно муха в паутине. Скид не собирался тонуть - значит, он не даст утонуть и незадачливому наезднику.
      "Надеюсь, у этой калоши есть механизм автостабилизации". Кратов выждал с полминуты, но скид никак не обнаруживал стремления вернуться в натуральное положение "Ни хрена у тебя нет, скотина!"
      В конце концов, его жизни ничто серьезно не угрожало. И теоретически можно было бы даже вызвать по браслету помощь. Вряд ли только она появится. В контракте особо оговаривалось невмешательство посторонних организаций и служб в творящийся на охотничьем поле бардак до истечения установленного срока. Иначе какой во всем смысл, в чем риск и щекотание нервов?..
      Да, разумеется, несомненно, жизнь и благополучие человеческого индивидуума есть высшая ценность. Всегда и повсюду.
      Только не на Пангелосе.
      Если ты считаешь иначе - не суйся в эти игры.
      "Что я делаю? Зачем я здесь? Ах, да, охота на циклопа. Найти, загнать в угол и уничтожить. И получить удовольствие. Наверное, кому-то действительно в радость гнать и убивать, гнать и убивать. Тому же Белому Савану или этой бешеной стерве в лиловом тряпье. Но, бог свидетель, не мне Я здесь лишний, я здесь по ошибке. Мне жаль потраченных на эту глупость энектов, но такой опыт стоит своей цены. И заберите меня отсюда поскорее.
      Вообще-то я не прочь поглазеть на циклопа. Но лучше пусть эго будет живой циклоп, где-нибудь в музее внеземных биосфер. Я согласен даже привести с собой парочку друзей. А друзья пускай прихватят своих женщин и детей, чтобы поудивляться и поахать вместе. И эмоциональный фон над нами будет витать самый что ни на есть здоровый, насыщенный добрыми, возвышенными, солнечно-оранжевыми тонами.
      Что нужно, чтобы превратить человека в животное? Совсем пустяк: строптивая ездовая машина. Оружие - кстати, где оно?.. Добыча в берлоге. И много-много грязи".
      7
      - Послушайте, Бруно, - сказал Кратов. - В общем я немного представляю себе, профессиональный состав нашего "клуба любителей эхайнов". Но у меня есть неясности.
      - У меня тоже, - проговорил Понтефракт. - По поводу моей скромной кандидатуры. Каким образом я - то затесался в этот паноптикум?!
      Они неторопливо шли по тускло освещенной набережной Тойфельфиш, старательно обходя особенно подозрительные лужи. С одной стороны набережной тесно лепились друг к дружке бесчисленные конторы, офисы и увеселительные заведения, отражаясь окнами на мокрой брусчатке. С другой гудел океан и бился в самого ненадежного вида ограждение. Тритоя принимала непременный по субботам косметический ливневый душ, который должен был снести с ее улиц накопившуюся за будни нездоровую пыль. Ливень был на славу, совсем как настоящий, с мелодраматическими перебоями н внезапными водяными обвалами. "Стоит человеку улучить свободную минутку и выйти прогуляться, - думал Кратов, - как на нежное и ласковое солнышко откуда-то наползают самого гнусного вида тучи, разверзаются хляби, и его лучший вечерний костюм обращается в использованное банное полотенце. А потом выясняется, что я просто не ознакомился с погодным графиком на текущую декаду. Это называется: везет, как утопленнику. Что следует понимать буквально. Однажды я выйду на улицу купить банку пива и захлебнусь под какой-нибудь гигиенической цунами...". Он грустно вздохнул и поплотнее запахнул свой плащ, который так и назывался - "дождевик". Насчет вечернего костюма он, разумеется, преувеличивал. Жеваные серые брюки простого местного покроя и дешевый серый свитер даже в таком вольнодумном мире, как Эльдорадо, не сошли бы за светский туалет.
      - Перестаньте, Бруно, я серьезно... - продолжал Кратов - Мэтр Агбайаби - величайший ксенолог современности, начал заниматься проблемой галактических конфликтов еще до моего рождения. Вы - ксеноэтолог, ваша тема - нестандартные межрасовые контакты и взаимодействия. К тому же, вы представитель местного самоуправления, наш гостеприимный и хлебосольный хозяин... - Понтефракт в смущении совершил отметающий жест своей неизменной сигарой. - Доктор Грозоездник - не только сторона, пострадавшая в конфликте... все мы пострадавшие стороны... но и видный специалист по истории оборонных астроинженерных систем. Коллега Блукхооп - выдающийся ксенопсихолог, специализирующийся в последнее время на эхайнах и только на эхайнах. А кто такой Носов?
      - Ха! - воскликнул Понтефракт. - Носов!.. Эрик Андреевич Носов, друг вы мой, это фигура. Примечательная фигура! Это один из немногих сохранившихся и заботливо лелеемых... можно так сказать?.. пестуемых земными административными институтами экспертов по военным действиям. Бог, так сказать, войны. Вы, небось, думали, что Земля могущественна, но беззащитна перед лицом нагло демонстрируемой угрозы извне?
      - Ничего я на этот счет вообще не думал, - признался Кратов.
      Понтефракт кивнул на открытые двери ближайшего бара, откуда падал красноватый свет и неслась негромкая музыка.
      - Зайдем? - спросил он.
      - Почему бы и нет, - сказал Кратов. - Я сегодня еще не ужинал. Да и не обедал, впрочем. К тому же музыка мне нравится.
      - Вы разбираетесь в джазе так же хорошо, как и в поэзии старого Востока, друг мой?
      - То есть никак, ни в том и ни в другом. Я люблю эту поэзию. Даже не знаю, за что. Наверное, за простоту и ясность... чего всегда не хватает моему разуму. За кажущуюся простоту и недоступную ясность.
      Издавна слышал
      я о дороге, которой
      мы напоследок пойдем.
      Но что это будет
      вчера иль сегодня, - не думал.
      - Вы что-то поняли?
      - Ну, в целом...
      - А джаз я не люблю вовсе. Там нет ни простоты, ни ясности. Онанизм для виртуоза... Но эту мелодию, по меньшей мере, можно слушать.
      - Это "Cantilena Candida", из репертуара божественной Озмы, в вольной интерпретации нашего филармонического джаз-оркестра. Кстати, вы слышали, что Озма прилетает?
      - Я не слышал, - проворчал Кратов. - Я видел. Вы забили весь город дурацкой рекламой.
      - И слегка потеснили вас, с вашим мордобоем... Согласитесь, коллега, что всякая реклама изначально глупа. Это трюизм, даже не требующий пояснений. Но если уж рекламировать, то предпочтительнее высокое искусство, приобщающее огрубелые сердца к таинствам небес, нежели кровавые ристалища, призванные распалять низменные позывы в не так уж и далеко отошедших от дерева обезьянах.
      - Красиво сказано, клянусь собакой!
      - Кошкой, друг мой! В Тритое принято клясться кошкой... Они вошли, сбросив мокрые плащи в углу. Устроились за свободным столиком недалеко от стойки.
      - Пива и паукрабов! - возгласил Понтефракт. - И две порции фирменного!
      - А что здесь "фирменное"? - опасливо осведомился Кратов.
      - Понятия не имею, - сказал Понтефракт. - Но, во имя кошки, пусть только попробуют отравить члена Магистрата и его гостя! - Он безуспешно пытался раскурить потухшую под дождем сигару от настольной лампы. - Так о чем вы там не думали, друг мой?
      - Совсем недавно мне в голову не приходило, что Земле кто-то станет угрожать, а тем более - что она будет готовиться к отражению такой угрозы.
      - Будет, - сказал Понтефракт. - Да она уже готовится, и еще как прилежно готовится. И всегда была готова. И пусть вас не вводит в заблуждение мнимая бесшабашность многославного и разношерстного, бог ему прости, народа Эльдорадо. Мы тоже готовы. Во всяком случае, нам так представляется. Потому что у нас есть аналогичные господину Носову специалисты. В службах, аналогичных земному Департаменту оборонных проектов.
      - Не вы ли?
      - Что вы! Какой из меня вояка?! Этим заняты персоны посерьезнее...
      Понтефракт поискал, куда бы ему пристроить сигару, и, не найдя ничего достойного, щелчком отправил ее под стол. Откуда-то из щели в стене туда метнулась ярко-оранжевая крыска, робот-уборщик. Подошла хмурая девушка в кимоно на тритойский манер, неся на подносе пиво и закуски. За ней чинно следовала непременная во всех заведениях этого мира трехцветная кошка, сытая и ухоженная: она даже не клянчила угощение, а просто обходила дозором свои владения.
      - О, вот и выпивка! - оживился Понтефракт. - А как называется эта чудовищная рыба, выглядывающая из зарослей морского салата, словно бы сама намереваясь съесть всякого, кто посягнет на ее честь?
      - Это "иглозуб по-нирритийски", - безучастно ответила девушка.
      - А вы не хотите нам улыбнуться? - спросил Кратов. - Это обогреет нас лучше всякого камина, которого здесь попросту нет...
      - Вам не холодно, - возразила девушка. - Иначе бы вы пили не пиво, а грог. Я могу идти?
      - Надеюсь, недалеко. - сказал Понтефракт. - Потому что мы будем делать многочисленные и разнообразные заказы. Вечер только начинается, и я намерен убить его с большим вкусом!
      - С вами я рискую потерять только что с невероятные трудом восстановленную форму, - заметил Кратов.
      - И напрасно. Я протащу вас по самым злачным притонам Тритон, что приобщит вас к Кодексу Силы лучше всяких потасовок. Вы узнаете простые и грубые удовольствия жизни.
      - Бруно, Бруно, - сказал Кратов с укоризной. - Чем вы хотите удивить человека, который шесть лет провел в Плоддерском Круге?
      - Ну, это я забыл. Хотя удовольствием ваш плоддерский опыт назвать трудно, не так ли? - Понтефракт откинулся в кресле, взглядом оголодавшего хищника обследуя помещение. - Нам даже не придется долго искать приключений, - объявил он. - Вон с той компанией мы славно подеремся чуть попозже, после "иглозуба по-нирритийски". Во имя кошки, это не унизит чести члена Магистрата. А если мы их отделаем, то даже и возвысит. Красотку у стойки вы... как это говорится на Земле?.. склеите.
      - На Земле так не говорится, - фыркнул Кратов. - Это грубый и бессмысленный архаизм. У нас женщины выбирают сами.
      - Да? И вы им такое позволили?!
      - Они не спрашивали...
      - Я занялся бы ей лично, - сказал Понтефракт. - Но это уже поколеблет честь члена Магистрата. А указанному члену хочется лишь доброй встряски без неприятных последствий для дела и дома. Это помогло бы ему хоть ненадолго отвлечься от забот о проклятых эхайиах... Вы посмотрели ту видеозапись, что подсунул вам мэтр Агбайаби?
      Кратов кивнул. У пива был необычный привкус, словно в него добавили добрую щепоть морской соли. Вряд ли этот напиток можно было пить бесконечно... Он поднял прозрачную высокую кружку и поглядел сквозь нес на плясавший в настольной лампе язычок огня. В пиве плавали какие-то мелкие хлопья.
      Молодая женщина, что сидела вполоборота возле стойки бара, была действительно хороша. Пожалуй, даже чересчур хороша для такого заведения. Что-то в ее красоте было неестественное, неживое. Как будто лицо со старинной картины вдруг обрело плоть и обзавелось телом. Восковая нежность кожи... уверенно проведенная линия прямого носа... блестящие малиновые губы... фантастические, невозможные сиреневые глаза - и никаких следов косметики. Чуть намокшие платиновые волосы падали на плечи и струились по черной накидке - Длинные, ломкие пальцы рассеянно постукивали по шарообразному бокалу. Эсфирь с картины Шассерио...
      - Ну как? - донесся до Кратова голос собеседника.
      - Она действительно прекрасна, - промолвил он задумчиво.
      - Запись? - переспросил Понтефракт озадаченно.
      - Нет, девушка...
      - Снежная Королева, - сказал Понтефракт с непонятной интонацией.
      - Что вы имеете в виду? - удивился Кратов. - Я бывал на планете с таким именем. Меня там слегка подпалило фогратором.
      - Здесь все будет наоборот. Здесь вас заморозят.
      - Заморозят? Что ж, я готов... - Кратов отхлебнул пива - Запись, конечно, страшная. Но - в достаточной мере вы меня не напугали. Я все еще убежден, что не бывает народов-разбойников и народов-убийц.
      - Может быть, мы еще не все знаем о законах общественного развития, - грустно вздохнул Понтефракт. - Может быть, мы вообще ни черта не знаем... Кто, например, мог вообразить себе язык, в котором нет грамматических правил?
      - Вы правы, - сказал Кратов. - Это не язык, а издевательство над ксенолингвистикой!
      - Я пытался его изучать, - признался Понтефракт. - И бросил к кошачьей матери. Как можно усвоить язык, где нет ни корней, ни суффиксов, ни окончаний?! Слова "сказал" и "сказала" звучат по-разному! - Стоит ли удивляться, что у эхайнов с их химерическим языком враждебный нам менталитет! Они и должны мыслить иначе, у них другая архитектура мыслительного аппарата.
      - Некоторые кавказские языки ничуть не проще, - пренебрежительно сказал Кратов.
      - Где это?
      - На Земле.
      - Ну, может быть, - недоверчиво сказал Понтефракт. - Чего там только не встретишь... Но мы ведь не должны заниматься земными делами? - спросил он с надеждой.
      - Надеюсь, на Земле справятся без нас. Не знаю, как там дело обстоит с механизмами мышления, но согласитесь, что люди и эхайны очень похожи! Доктор Блукхооп прав - мы словно близнецы...
      - Это еще одна ваша иллюзия. Эхайна невозможно спутать с человеком. При всей внешней схожести эхайнский типаж сразу бросится в глаза. Другая лепка лица, другое крепление мимических мышц... Что я вам говорю, ксенологу-профессионалу! Вы спутали бы человека, скажем, с виавом или иовуаарп?
      - Никогда! - слегка покривил душой Кратов.
      - Во имя кошки, вы лжете, - Понтефракт погрозил извлеченной из кармана очередной сигарой. - С последними даже у вас были бы трудности... Но к эхайнам это не относится. В их лицах... как бы точнее выразиться... есть что-то звериное. То есть, если бы они, как и мы, состояли в родстве с обезьянами, я бы сказал: они к обезьянам гораздо ближе.
      - Ну, они наверняка состоят в родстве с какими-либо эхайнскими обезьянами...
      - На Эхайнуоле нет приматов! - торжественно заявил Понтефракт. Рептилии есть. Птицы, разнообразные млекопиты есть, а приматов - нет! О чем это говорит?
      - Всего лишь о том, что эхайны - обычные мигранты и прибыли на Эхайнуолу из другого мира.
      - И крайне любопытно было бы этот мир отыскать, не так ли?
      - Особенно любопытно было бы обнаружить там сохранившиеся культурные памятники. А то и здравствующую цивилизацию протоэхайнов.
      - И попробовать с ними договориться? - Понтефракт откровенно веселился.
      - Я что-то говорю не так? - осторожно спросил Кратов.
      - Еще бы! - хихикнул Понтефракт. - Иллюзия за номером восемьдесят два - что эхайны имеют глубокую предысторию... Ни черта-то они не имеют. Двести лет назад у них вообще не было космического флота. На Эхайнуоле, как и на Земле, бушевали междоусобицы - с существенной поправкой на эхайнский темперамент. Так что Эхайнуола - это колыбель их дурацкого злобного разума...
      - Тогда, может быть, не Эхайнуола? А, допустим, Эхлиамар, цитадель Светлой Руки?
      - Разумеется, в наших представлениях об истории и культуре Эхайнора есть зияющие пробелы, - кивнул Понтефракт. - Но мы старательно их заполняем. На Эхлиамаре тоже нет приматов.
      - Должны же они были от кого-то произойти! - воскликнул Кратов.
      - Не должны были, - печально сказал Понтефракт. - Но все же произошли, на нашу голову... И, вне всякого сомнения, было бы небезынтересно устранить эту лакуну. - Он зачем-то наклонился к кратовскому уху и прошептал: - У меня впечатление, что кое-кто из наших общих знакомых знает об этом больше, чем прикидывается.
      - Например, Блукхооп, - сказал Кратов. - Эти беспрестанные намеки...
      - Ну, да бог с ним, - промолвил Понтефракт. - Вернемся к нашим баранам... то бишь, к эхайнам. К записи "Суда справедливости и силы".
      - Запись была плохого качества, - сказал Кратов. - Перекрывалась не только помехами, но и каким-то неразборчивым текстом. Еще этот непонятный значок в левом верхнем углу, словно воздушный шарик, проткнутый двумя стрелками и притом не лопающийся... Что это за странный символ?
      - Да кто же его знает!
      - Я к тому, что несмотря ни на что, эхайнские женщины показались мне привлекательными.
      - У вас широкий доверительный диапазон, друг мой. - Понтефракт покосился на прекрасную незнакомку. - Вы могли бы увлечься кем угодно... К тому же, и у шимпанзе встречаются прелестные мордашки! - Он свирепо воткнул сигару в угол рта и с грохотом опустил пустую кружку на стол. - Не смейтен симпатизировать эхайнам! Не вздумайте! Это даже не иллюзия, это роковое заблуждение! Не позволяйте дремать вашему чувству опасности! Если, оборони вас кошка, вы столкнетесь с эхайнами во плоти - не дайте ситуации уйти из-под вашего контроля из-за того, что их женщины хороши собой, а дети милы! Все женщины хороши, все дети милы, даже демоницы и демонята! Ни на миг не упускайте инициативы, коллега! Иначе эти демоны перехватят ее - и сделаю г. с вами что захотят.
      Он жестом подозвал хмурую официантку:
      - Еще пива. И снежной королеве у стойки лучший коктейль... за счет Магистрата.
      - Вы так боитесь эхайнов, Бруно? - спросил Кратов.
      - Боюсь, - согласился Понтефракт. Лицо его раскраснелось, в бороде застряли крошки сигарного пепла. - Если они захотят напасть на Эльдорадо... я не знаю, что из этого выйдет. Мы можем не успеть собраться с силой и духом - особенно с духом! - чтобы достойно ответить. Мы же люди... - Он зажмурился и помотал головой. - Нет, не боюсь. Я их ненавижу. Вот мы здесь сидим с вами и говорим только об эхайнах. Когда вокруг столько достойных, прекрасных тем... А вы еще удивлены тем, что мне хочется приключений!
      - Я не удивлен, - кротко сказал Кратов. - И я тоже не хочу больше говорить об эхайнах. Но вы еще не рассказали мне об Эрике Носове.
      - А это практически одна и та же тема, - заявил Понтефракт. - И даже на одну букву в тематическом каталоге. Эхайны и Эрик. Эрик и эхайны... Вот давеча Эрик перечислял некоторые инциденты, связанные с эхайнами, где люди выступали пострадавшей стороной. Между тем, в узких кругах широко известны и эпизоды с прямо противоположным раскладом!
      - Я вхож во многие очень узкие круги, - мрачно сказал Кратов. - И мне ни черта не известно.
      - Возьмем, например, попытку захвата тремя штурмовиками эхайнов корабля Звездного Патруля в районе Глаза Ориона. Ну, вы представляете себе, что за парод эти патрульные.
      - В общем, представляю, - улыбнулся Кратов. - Но ведь у них нет средств ведения боевых действий в космосе?
      - Гм... Считается, что нет. Зачем патрулю тяжелые боевые лазеры класса "Протуберанс"?.. Утлый земной кораблик, как бы вовсе и не имея упомянутых средств, вдребезги разнес два штурмовика... надо полагать, используя какие-то подручные материалы... и взял на абордаж уцелевший. Правда, эхайны, по варварскому своему обычаю, успели покончить с собой. Увы, это у них принято, хотя, к примеру, эхайны Светлой Руки уже в нескольких эпизодах предпочитали сдаться в плен... Благодаря такой резвости нашего патруля человечество впервые получило доступ к конкретной информации о самом Эхайноре, о Красных Эхайнах и об их анатомии и физиологии.
      - Забавно, - пробормотал Кратов.
      - А забавнее всего, - сказал Понтефракт, - что в реестре лихого экипажа числился субнавигатор по имени Эрик Носов. В миру же вицепрезидент Департамента оборонных проектов с правом решающего голоса. А заодно действующий военный консультант Непобедимой Гвардии федерации Вифкенх. А заодно Шипоносный Ящер Алой Ленты империи Ярхамда, с пожизненно и посмертно неотчуждаемой привилегией лежать в присутствии венценосных особ. Равно как и действующий генерал-капитан Крестовой армады Тысячи Островов Утхосса... Ну как? Вы ошеломлены?
      - Еще бы!
      - Эрик не афиширует свои выдающиеся качества. Но в то же время иногда умело допускает утечку информации. Например, ни Грозоездник, ни Блукхооп не подозревают об его истинном статусе, опрометчиво полагая, что он всего лишь мой... или, что смешнее, ваш секретарь. Мне он сообщил свои титулы открытым текстом. И попросил не скрывать от вас. А вы заметили, что об этом знает Конрад, хотя они никогда не соприкасались визави?
      - Я не заметил. Впрочем, у него вырвалась одна странная фраза... о шипоносных ящерах.
      - Вот именно. Трудно вообразить, что мэтр виброкинетического массажа сведущ в воинской иерархии империи Ярхамда, ни один из жителей которой никогда не ступал на благословенные земли Элвдорадо. За последнее я отвечаю как член Магистрата.
      - Конрад мог встречаться с имперцами за пределами Эльдорадо.
      - Где?
      - Носов мог втайне от вас посещать его салон.
      - Зачем?
      - Вы и сами могли проболтаться!
      - Когда?
      - Подите вы с вашими вопросами! - рассердился Кратов. - Что мешает вам взять и расспросить Конрада? И вообще, не понимаю я, к чему вы клоните...
      - Эрик не нуждается в массаже Конрада, - сказал Понтефракт. - У него свои специалисты не хуже. Конрад никогда не встречался с имперцами, потому что нам известны все пункты его перемещений за пятьдесят с лишним лет его жизни, и они не совпадают с перемещениями имперцев ни в пространстве, ни во времени. И я ни к чему не клоню. Я просто размышляю, ибо это один из достовернейших признаков того, что я все еще существую.
      - А, я понял, - оживился Кратов. - Вы хотите, чтобы я как человек прямой и бесхитростный поделился вашими подозрениями с Конрадом? И это будет звеном в какой-то местной игре в казаки-разбойники, правил которой я не знаю?
      - Друг мой, - проникновенно сказал Понтефракт. - Война - это всегда игра. А мы с вами находимся на периферии театра военных действий, как бы это ни было всем неприятно. Только не питайте двухсотой по счету иллюзии, что вы вне игры. Эти ваши потуги освоить психологию насилия - такая же игра, не хуже и не лучше любой другой.
      - Знаете что, Бруно? Пойдемте-ка отсюда.
      - Хороший ход! - Понтефракт довольно закряхтел. - Такая игра мне нравится! Вы точно знаете, что в ближайшие часы меня отсюда поленом не вышибить. А сами уже слопали своего иглозуба, выдули пиво и теперь приметесь ныть, что завтра у вас очередное сафари... совещание... торжественное построение... И все лишь затем, чтобы догнать эту девочку!