Она танцевала любовь

— Что вы собираетесь делать там в час ночи? Или вы решили, что сейчас день, мэм? — раздражаясь все больше и больше от собственного решения подвезти эту провонявшую спиртным женщину, съехидничал Джон. — Может быть, количество выпитого виски было для вас чрезмерным?

— Я не пила виски, — огрызнулась Сьюзен. Предположение Джона настолько разозлило ее, что она даже забыла придать голосу сипловатость, но Джон не обратил на это внимания.

— Да, вы используете его в качестве духов, — парировал он.

Только сейчас Сьюзен стало ясно, почему все с ней так обращались. И реплика швейцара, и нежелание лондонских водителей такси везти ее были вызваны злополучным пятном на платье. Высохнуть-то оно высохло, но запах остался. Когда Сьюзен надевала платье, волнение не позволило ей зафиксировать внимание, что от нее воняет как от винной бочки.

— Так куда вас везти, мэм? Вы вспомнили адрес? — спросил Джон.

Сьюзен немного схитрила, назвав перпендикулярно идущую улицу. Джон больше не разговаривал с ней, а Сьюзен, естественно, не горела желанием вступать с ним в беседу.

Майкл, после того как отвез Сьюзен домой, чувствовал себя слишком возбужденным, чтобы спокойно лечь в постель и заснуть. Эта девушка, чье имя так и осталось для него тайной, возбудила в нем желание, которое он считал постыдным испытывать к малолетним особам.

Он уже не верил сказочке, которую рассказала ему очаровательная особа, обедавшая с ним сегодня. Скорее всего мисс Смит хотела отсрочки и придумала этот хитроумный план. Да, мисс Смит, вы победили, подсунув мне свою сестру, злясь на самого себя, подумал Майкл. Ладно, она получит еще один месяц. Майкл может себе это позволить. По его расчетам, перенос срока слияния фирм вряд ли поможет умирающей компании.

На следующий день Сьюзен отправилась в Скотленд-Ярд, где в архиве, по ее мнению, должны были храниться все дела, которые касались вопросов гибели людей.

— Я хотела бы ознакомиться с делом Джессики Джонсон, — заявила Сьюзен дежурному полицейскому.

— А что она натворила, эта дама? И кем вы ей приходитесь? Кто вы такая, мэм? — улыбаясь спросил полицейский.

— Я — мисс Сьюзен Смит. Миссис Джессика Джонсон погибла в автокатастрофе, но я подозреваю, что это не совсем так. Ее убили.

— И кто же? — еще шире улыбнулся полицейский.

— Я подозреваю, что убийца ее муж, мистер Джонсон. Он очень хитро подстроил себе алиби. И сам он не погиб в пожаре, как все считают, а устроил спектакль.

— Дорогая мисс, не тратьте попусту свое и чужое время. Лучше читайте поменьше детективов, тогда и не будут мерещиться на каждом шагу преступления. Для получения доступа к делам надо иметь важные основания. До свидания, мисс Смит.

Сьюзен ничего не оставалось, как последовать совету молодого полицейского. Она и сама знала, насколько абсурдны подозрения, которые закрались в ее сознание вчера. Надо выбросить всю эту чушь о Джеффри из головы. У нее, Сьюзен, есть и более важные вопросы, которые ждут своего разрешения.

5

Работа над созданием нового проекта компьютерной игры шла полным ходом. Самый ответственный момент был связан с планом Сьюзен привлечь Роберта Гроува, который был ее товарищем по Королевской школе балета. Несколько лет тому назад он был приглашен в Голливуд. Первый же фильм с его участием получил Оскара. В настоящее время Роберт стал мировой знаменитостью, осаждаемой поклонницами по обе стороны океана. Сьюзен предприняла несколько попыток связаться с ним, но все безрезультатно. Его окружение делало все возможное, чтобы оградить новоиспеченного кумира от бесконечных звонков фанатов. Сьюзен решила пойти на хитрость. Набрав его лос-анджелесский номер, она яростно заорала в трубку:

— Вы, дубина стоеросовая, когда-нибудь подтвердите дату приезда Гроува в Лондон? Или вы считаете, что я вам все смогу устроить в один день?

На другом конце провода удивились и ответили, что в графике актера не запланировано посещение Лондона, но они постараются это уточнить. Пока им точно известна лишь дата прилета Гроува в Париж на презентацию фильма — двадцать третье число этого месяца.

Сьюзен больше ничего и не требовалось. Через неделю она отправилась в Париж. Немного везения, хитрости и наглости, и вот уже Сьюзен в гостиной Помпадур парижского отеля «Мёрис». Расположенный в самом центре Парижа, в нескольких шагах от Лувра, этот построенный в XIX веке роскошный отель, казалось, впитал в себя дух знаменитой маркизы. Великолепие интерьера в стиле Людовика XV, богатые туалеты именитых гостей не произвели на Сьюзен должного впечатления. Напротив, обилие позолоты, зеркал, хрусталя и картин в шикарной гостиной, где часто проводились культурные мероприятия, подавили ее. Намеченная цель — поговорить с Робертом Гроувом — показалась ей неосуществимой, а сама она почувствовала себя Золушкой на балу у Принца. Только на этом приеме бедной девочке не поможет никакая фея! Сьюзен притулилась около колонны. Никому здесь нет до нее дела. Произносились речи, преподносились подарки, шумела упоенная чужой славой толпа, а Сьюзен стояла, еле сдерживая готовые потечь из глаз слезы.

— Сью! Какая радость! Ты тоже здесь? Мы не виделись с тобой сто лет! — Перед Сьюзен возник сам Гроув, на лице которого светилось искреннее удовольствие от встречи с однокашницей. — Не уходи, Сью, потом продолжим в…

Сьюзен так и не узнала, где хотел продолжить их встречу Гроув. Подхваченный поклонницами, он оказался отделенным от Сьюзен, но она немного воспрянула духом. Возможно, судьба расщедрится и подарит ей еще одну мимолетную встречу. Не имея никакой возможности пробиться к Гроуву, она решила ждать до победного конца. Ее терпение увенчалось успехом.

— Сью, пойдем в мой номер. Быстрей, пока кто-нибудь опять не уволок меня и не потребовал что-нибудь сделать во благо бедных умирающих народов, которые от моих действий сразу станут богатыми и процветающими. — Гроув взял Сьюзен за руку и быстро потащил к лифту.

Такого поворота судьбы Сьюзен и не чаяла дождаться. Остаться с Гроувом наедине — что может быть лучше! У нее появилась перспектива в спокойной обстановке обсудить с Робертом свои дела.

Номер Гроува представлял собой огромные апартаменты, декорированные, как и гостиная Помпадур, в стиле короля Людовика XV и его маркизы. Однако здесь Сьюзен ждали не тишина и покой, а нечто иное. В комнате, куда они вошли, собрались многочисленные гости Гроува.

— Виват, Гроув! — заорали ставшие мгновенно ненавистными Сьюзен люди. — У тебя новая пассия? Кто она, эта прелестная малышка? Представь ее нам, Гроув. Шампанского! За твое здоровье, малютка! — услышала Сьюзен крики.

Мозг Сьюзен лихорадочно работал. Отдать Гроува здесь, когда победа почти уже была за ней? Нет, ни за что! Она повисла на руке Роберта всей тяжестью своего миниатюрного тела и с силой, которую нельзя было ожидать от столь эфемерного создания, поволокла его в сторону видневшейся двери, за которой, по ее мнению, должна была располагаться спальня. Там она и находилась, но в ней, как и в предыдущей комнате, были гости.

Не отпуская от себя Гроува, она посмотрела по сторонам — где можно уединиться с Робертом? — и… замерла! У окна спальни стояла эффектная пара: высокий голубоглазый блондин — это оказался мистер Ричардсон собственной персоной — и почти такая же высокая светло-пепельная блондинка с шикарными формами. Душа Сьюзен вскипела от ярости, и она мгновенно забыла о цели своего прихода. Она обвила шею Роберта руками и впилась губами в его рот.

Эффектное появление хозяина с не известной никому новенькой вызвало одобрительные смешки и аплодисменты. Сьюзен и этого показалось недостаточно. Заметив дверь в ванную, она подтолкнула туда Роберта, который стал находить изумивший его вначале поступок Сьюзен очень привлекательным и с удовольствием позволил ей распоряжаться собой. Оказавшись в ванной, Сьюзен в тот же момент прервала поцелуй, но Роберт уже вошел во вкус их новых отношений.

— Сью, малышка, ты прелесть, — шептали его губы, и руки, обнимающие ее, становились все более требовательными.

Сьюзен попыталась высвободиться из его объятий. Сделать это оказалось не просто. Грубо отталкивать Роберта ей не хотелось. Она сама заманила его, и ее отказ, естественно, не самым благоприятным образом отразился бы на будущих переговорах. Гроув уже расстегнул ей сзади молнию на платье, которое начало медленно сползать к ее ногам. Сьюзен, потянувшись за ним, присела и выскользнула из рук Гроува.

— Я потом все объясню, — бормотала она, бегом устремляясь к двери.

Выйдя из ванной, Сьюзен еще продолжала застегивать платье. Справившись с молнией, она подняла голову и тут же наткнулась взглядом на суровый блеск голубых глаз, в глубине которых клокотала ярость. Майкл Ричардсон не спускал с нее глаз.

Из ванной следом за Сьюзен появился Гроув. Ошеломленный быстротой разыгравшейся сцены, он так и не разобрался в своих чувствах. Легкая досада от не получившего приятного завершения столь соблазнительного предложения Сьюзен сочеталась в нем с равнодушием к очарованию девушки. Поэтому, нисколько не обидевшись, он подошел к Сьюзен. Обрадованная его реакцией, она снова повисла на нем и потащила его обратно в гостиную.

— Ну и как? Сладко было? — громко спросила, подходя к ним, рыжеволосая женщина. В ней Сьюзен узнала известную актрису, фамилию которой никак не могла вспомнить. — Не думала, что ты такой любитель низкорослых каракатиц, Гроув, — продолжала говорить рыжеволосая, повышая голос и, видимо, собираясь устроить грандиозный скандал.

Привлеченные шумом гости подтягивались и, выстраивались вокруг них в кружок. Сьюзен оглянулась на Роберта. На его лице было написано смущение и… нежность — нежность к этой любительнице публичных скандалов. Сьюзен стало его жалко. Его не в чем было обвинять, а если он и совершил проступок, то весьма незначительный, да и то под влиянием бурного натиска самой Сьюзен. Ей захотелось все объяснить этой глупой актрисе, но она увидела на лице той желание как можно сильнее унизить ее, Сьюзен. Среди подошедшей публики она заметила и Майкла со своей сивой лошадью, как про себя охарактеризовала Сьюзен его спутницу. И в этот момент Сьюзен расхотелось строить из себя примерную девочку, доказывая разъяренной актрисуле, что она ошибается в своих подозрениях.

— Прекрати истерику, милочка. Своим скудным умишком ты все равно ни черта не поймешь, — отчетливо сказала Сьюзен. — Разойдитесь! — обратилась она к столпившимся вокруг них людям. — Уберите с середины стола приборы и кушанья, — продолжала отдавать она приказы уже официантам. Отпустив руку Гроува, она уверенно направилась к спутнице Майкла. — Одолжите во имя искусства вашу драную кошку. — Сьюзен стянула с плеч растерявшейся от ее слов блондинки великолепную норковую накидку и направилась к расчищенному столу. Забравшись на него и держа в руках меховой палантин, как тореадор красную тряпку перед быком, Сьюзен громко скомандовала музыкантам, играющим на вечеринке: — Музыку для канкана!

И Сьюзен начала танцевать. Узкое обтягивающее платье мешало ей поднимать ноги, и она, соблазнительно извиваясь, принялась от него освобождаться. Как хорошо, что на мне сегодня не надеты колготки, подумала Сьюзен, оставшись в черном кружевном бюстгальтере и узеньком пояске, на котором держались тоненькие черные чулки. Ритм музыка убыстрился, ускорились и движения Сьюзен. Она играла с меховой накидкой, надевая ее на плечи, опуская вниз как юбочку, все время поднимая, как и положено в этом танце, высоко ноги. Мысль о том, что при встречах с Майклом Ричардсоном она всегда танцует фривольные танцы, не волновала сейчас Сьюзен. Все, что касалось обыденной жизни, отступило на задний план. Легкая быстрая лукавая музыка с ее характерным трехдольным тактом увлекла ее. Сьюзен полностью отдалась танцу.

На той части стола, куда сдвинули посуду и еду, она заметила вазу, в которой стояли розы, на лепестках которых еще сохранились капельки влаги. Вытащив одну розу, Сьюзен осторожно взяла стебель в рот и сделала нечто вроде мостка, сильно прогнувшись назад. Выпрямляясь, она заметила протянутую мужскую руку. Это Гроув пришел ей на помощь. Студенческое братство в действии! — с ликованием в душе подумала она и оперлась на руку. В мгновение ока ее сняли со стола, и она очутилась в крепких мужских объятиях. Считая, что Гроув поймет ее замысел, она попыталась отступить назад, чтобы в следующем па обеспечить ему возможность сделать поддержку, но удерживающие ее руки не позволили ей сделать ни малейшего движения. Сьюзен подняла глаза и встретила не понимающий взгляд карих глаз Роберта, а ледяной блеск голубых. Она была в объятиях Майкла Ричардсона! Сьюзен попыталась вырваться, что-то бормоча себе под нос, но Майкл не дал ей таковой возможности.

Он еще сильнее сжал ее в объятиях, потом поднял на руки, на мгновение нагнувшись со своей ношей за брошенным на столе платьем Сьюзен, и понес ее к выходу. Удивленные гости Гроува молча расступились, а музыканты заиграли бравый марш. Майкл опустил Сьюзен только в лифте и то лишь для того, чтобы натянуть на нее платье. Притиснутая к сильному телу мужчины, она стукнула его кулаком по груди, но удар был жалким подобием сопротивления.

— Отпустите, — попыталась закричать Сьюзен, но голос прозвучал тихо и с просящими интонациями.

— Зачем? — Лицо мужчины оказалось совсем близко от Сьюзен, и его губы нежно накрыли ее рот.

Силы мгновенно оставили ее. Разум призывал собрать волю в кулак, сжать рот и не поддаваться. Но губы, не подчиняясь диктату разума, сами раздвинулись и ответили на поцелуй Майкла. Они еще не прерывали поцелуя, когда остановка лифта возвестила им, что они достигли вестибюля. Подхватив почти рухнувшую на него Сьюзен, Майкл вывел ее из отеля и заботливо усадил в мгновенно подкатившее такси.

Голова Сьюзен отказывалась соображать. Перед глазами плыли огненные шары. Она еле-еле расслышала адрес отеля, который назвал Майкл. В изнеможении она откинулась на спинку сиденья, пытаясь собрать воедино разрозненные остатки воли, которые позволили бы ей немного отодвинуться от Майкла. Наконец это Сьюзен удалось. Выпрямившись, она взглянула в окно машины и в то же мгновение заорала не своим голосом:

— Стойте, остановитесь немедленно!

Водитель, испуганный внезапным криком пассажирки, вильнул рулем и едва не врезался в идущий рядом «пежо». Чудом избежав дорожно-транспортного происшествия, он перестроился и затормозил у тротуара.

Увиденная Сьюзен фигура походившего на Джеффри мужчины, что и послужило причиной переполоха, исчезла за дверью какого-то здания. Ни секунды не раздумывая, Сьюзен выскочила из машины и кинулась вслед. Она потянула на себя ручку тяжелой двери, скрывшей от нее двойника покойного, и оказалась в довольно потрепанном вестибюле гостиницы.

— Что желаете, мадемуазель? Я что-то вас еще ни разу не видел. Вы от Жака? И почему… — Непонятная речь неприятного, развязного толстячка за стойкой администратора оборвалась, и он деловито добавил: — Номер на ночь стоит триста семьдесят франков. Есть и почасовая расценка. Надеюсь, Жак в курсе?

— На ночь, — ответил подошедший Майкл, к коему и относилась вторая часть странных высказываний портье. Последний вопрос, как машинально отметила Сьюзен, он проигнорировал.

— Сюда только что вошел мужчина. Где он? Куда пошел? — наконец смогла задать вопрос оторопевшая Сьюзен.

Толстячок ухмыльнулся и подмигнул Майклу.

— Шустрая малютка, еще с одним не управилась, а уже ловит другого! — пробормотал он и вручил Майклу ключ.

Майкл обнял ее за талию и, неся фактически на руках, так как ноги Сьюзен отказывались двигаться, довел до номера.

— Куда вы меня притащили? — спросила Сьюзен, растерянно оглядывая номер. Машинально она отметила пошлое убранство комнаты с претензией на роскошь, основным предметом меблировки которой была огромная кровать.

Не отвечая, Майкл закрыл дверь и притянул Сьюзен к себе. В тот же момент жаркий поцелуй опалил ее губы. Он был властным и требовательным. И в то же время просительным. Сердце Сьюзен учащенно забилось. Впервые в жизни она получала от поцелуя такое наслаждение. Губы ее приоткрылись, и язык Майкла ворвался в глубь ее рта. Огонь поцелуя проник внутрь Сьюзен, завладел каждой клеточкой ее тела. Майкл ласкал ее волосы, их пряди струились между его пальцами. Сьюзен застонала. Его руки скользнули на ее грудь. Она оцепенела от охватившего ее приятного изнеможения. Дыхание Майкла участилось, он стал покрывать быстрыми поцелуями ее лицо, спускаясь ниже по шее. Время остановилось. Сьюзен казалось, что она качается на каких-то чудесных сладостных волнах. Руки сами собой обхватили Майкла за шею, притягивая его к себе. Она ощущала дрожь, волнами пробегавшую по ее телу. Голова ее закружилась, и она забыла обо всем на свете. Да и какое значение имеет что-либо сейчас? Сейчас, когда главным была радость, неизвестно по какой причине наполнившая ее душу, и блаженство, в котором плавилось ее тело.

Майкл осторожно оторвался от ее губ и слегка отстранился. Сьюзен протестующее застонала и потянулась к нему, требуя продолжения. С его уст сорвался довольный смешок. Он наклонился и начал целовать шею Сьюзен. Она, удовлетворенная, что снова чувствует губы Майкла на своем теле, таяла в его объятиях. Ее черное платье, неизвестно в какой момент расстегнутое Майклом, в очередной раз черным озерцом растеклось у ног Сьюзен. Она не обратила на это никакого внимания, сама помогая ему освобождать себя от одежды. Когда губы Майкла стали играть с сосками ее обнаженной груди, Сьюзен снова застонала, выгнувшись всем телом. Руки мужчины подхватили ее и уложили на кровать. Сьюзен закрыла глаза, ожидая продолжения восхитительной сказки блаженства, в которой пребывала.

— Слушай, малышка, так нельзя. Прояви и ты немного своего искусства.

Глаза Сьюзен распахнулись. Майкл насмешливо смотрел на нее.

— Раздень меня, — попросил он, продолжая ласкать Сьюзен.

Она подчинились. Ее ловкие тонкие пальцы с трудом справлялись с пуговицами. В конце концов рубашка Майкла присоединилась к ее платью. Сьюзен осторожно коснулась пояса его брюк. Справившись с ремнем, она замерла, не зная, как продолжить дальше раздевать Майкла. Заметив ее смущение и нерешительность, Майкл рассмеялся и впился поцелуем в ее губы.

— Ты прелесть, — пробормотал он. — Как тебе удается так талантливо притворяться наивной, но это великолепно и возбуждает еще больше.

Губы Майкла прокладывали на ее теле дорожку из поцелуев, от ямочки на шее к соблазнительным округлостям, величина и полнота которых явились для Майкла приятным сюрпризом. Глядя на одетую миниатюрную женщину, об этом ни за что нельзя было догадаться. Его язык медленно обводил крупные напрягшиеся соски.

— Как ты прекрасна! — шептал он, а его рот спускался все ниже и ниже, пока не наткнулся на преграду из маленьких черных кружевных трусиков.

— Долой спецодежду, — смеясь провозгласил он и стянул их со Сьюзен. — Чулки оставим. Так ты выглядишь еще соблазнительнее. Никогда не думал, что в пороке есть своя прелесть.

До сознания Сьюзен не доходил смысл произносимых им слов. Она с наслаждением водила своей маленькой ручкой по обнаженной груди Майкла. Вот ее пальцы дотронулись до его крошечных широко расставленных сосков. Пальцы ее на секунду остановились, затем, не в состоянии преодолеть соблазн, она слегка коснулась его сосков языком и стала с ними играть так, как делал это чуть раньше с ее собственными Майкл. С его губ сорвался стон. Одним движением расстегнув молнию на брюках, он сорвал их с себя. Сьюзен увидела выпирающую из трусов возбужденную плоть и, не справившись с искушением, дотронулась до нее рукой. Майкл прижал ее ладонь и выпустил из плена белья то упругое и горячее существо, что там скрывалось, и оно тут же уперлось ей в живот. Потом он медленно развел ноги Сьюзен и прижался лицом к пушистому треугольнику внизу ее живота. Осторожно разведя пальцем покрытые шелковистыми волосиками створки, он просунул туда язык и стал ритмично посасывать небольшой выступ.

Сьюзен потеряла счет времени. Она уже не знала, на каком свете находится. Волны изысканного блаженства распространялись по ее телу, и она полностью подчинилась своему инстинкту, требующему еще более сильного наслаждения. Не в состоянии сдерживаться, она вскрикнула и впилась ногтями в спину Майкла, когда почувствовала, что в нее входит то большое и твердое, что она прежде гладила своей рукой.

Майкл задвигался в ней, сжимая влажное и податливое тело Сьюзен. Она сладострастно стонала под ним. Он все ускорял и ускорял темп, доводя Сьюзен до критической точки. Когда Майкл почувствовал, что она забилась под ним в конвульсиях, он дал выход и собственному напряжению. Они еще некоторое время оставались соединенными, чувствуя, что потребность принадлежать друг другу еще не полностью удовлетворена.

— Ты талантливая актриса, — пробормотал Майкл, уткнувшись в соблазнительную впадинку между плечом и шеей Сьюзен. — Ты отдавалась так, как будто мечтала обо мне с той первой встречи на базаре Туниса. Ты помнишь меня?

Слух так еще и не вернулся к Сьюзен. Она лежала, потрясенная собственными ощущениями. Майкл не был у нее первым мужчиной. Следуя то ли моде, то ли любопытству, она позволила овладеть собой сокурснику по компьютерным курсам, который ей немного нравился. Она и так не собиралась делать из их связи что-либо серьезное, но то чувство омерзения и брезгливости, которое она испытала, заставило ее прекратить с Генри все отношения. Тот не понял в чем дело и некоторое время продолжал предлагать Сьюзен встречаться, но она не смогла заставить себя еще раз испытать близость с Генри. С Джоном, своим бывшим женихом, Сьюзен не была в близких отношениях. Он не настаивал, а проявлять инициативу самой ей не хотелось. Неожиданно Сьюзен вспомнила слова, сказанные Джоном при их разрыве:

— Мне надоело иметь невестой особу, то опаздывающую на собственную свадьбу, то дни и ночи проводящую на своей паршивой фирме и строящую из себя гениального бизнесмена.

Сьюзен тогда обрадовалась. Ей уже стало тягостно перманентное ожидание свадьбы и очередного несчастья, которое вынуждало откладывать их брак.

— Надо отослать Джону подарки, — отчетливо озвучила Сьюзен свои совсем не к месту возникшие мысли.

Майкл вздрогнул. Он отодвинулся от нее и, приподнявшись на локте, зло сказал:

— Неужели ты не можешь немного подольше побыть влюбленной женщиной, подыграть партнеру, а не превращаться тотчас, как мы разжали объятия, в шлюху?

Сьюзен сразу же вернулась в реальность. Она камнем упала с небес и плюхнулась в грязь, больно стукнувшись о землю. Моментально она поняла, на что намекал портье в вестибюле и за кого се принял Майкл. Да и разве можно его упрекнуть в ошибке? Она сделала все возможное и невозможное, чтобы у Майкла были все основания употребить в отношении неё именно это слово.

— Ты очень похожа на одну юную девушку, почти девочку, с которой я не так давно обедал в Лондоне. Если бы не возраст, вас можно было бы принять за сестер-близняшек. — Рука Майкла легла на грудь Сьюзен.

Сьюзен сжалась, но жест был нежным. Его пальцы лениво играли с сосками, которые тут же напряглись, и Сьюзен почувствовала растекающееся по телу желание. Вопреки разуму, приказывающему немедленно покинуть этот пошлый номер, она лежала и не могла пошевелиться.

— Хотя вряд ли у той были такие роскошные сиськи. — Палец Майкла очертил окружность груди у ее основания. — Ты будешь смеяться, но я так захотел ту девочку, что испугался за себя. Если бы она пригласила меня в квартиру и продолжила, не отдавая себе отчета, меня соблазнять, я мог бы ее изнасиловать. Я видел в ней тебя и хотел тебя. Смешно, правда? — Рука Майкла так больно стиснула ей грудь, что Сьюзен вскрикнула. — Скажи что-нибудь. Не молчи. Или ты подсчитываешь, на сколько можно увеличить таксу в связи с моей исповедью?

Это явилось последней каплей. Разум, сердце и тело Сьюзен объединились. В мгновение ока вскочив с постели, она схватила брошенное на пол платье и вылетела из номера.

— Ты куда? — закричал ей вслед Майкл, но она захлопнула за собой дверь.

— Вернешься, малышка? — спросил портье, похотливо улыбаясь. — А клиент копыта не отбросил?

— Нет, — еле сдерживаясь от душивших ее слез и продолжавших сыпаться на нее оскорблений, пробормотала Сьюзен и вдруг от пришедшей неожиданно мысли ослепительно улыбнулась противному старикашке. — Мой клиент хочет постарше. Он торчит от старух, понимаешь? — Голос Сьюзен теперь звучал отчетливо и ровно. — Он дал мне денег. — Сьюзен вынула из сумочки собственный кошелек и протянула франки портье.

Тот обменялся взглядом с облокотившимся на стойку парнем, обладателем красивой наружности, которая, однако, произвела на Сьюзен отталкивающее впечатление. Молодой человек еле заметно кивнул, и деньги моментально исчезли в волосатой лапе портье.

— Хорошо. У меня есть одна знакомая. Сюзанне уже семьдесят, но она любит еще порезвиться. Все будет по первому классу, малышка.

Сьюзен, стараясь не бежать, заставила себя важно прошествовать к выходу из гостиницы. И, только уже сидя в такси, она дала выход сдерживаемым слезам. Она тихо всхлипывала, чтобы не шокировать шофера, но тот как истый парижанин быстро разобрался что к чему.

— Не плачь, малютка. Он не стоит ни одной твоей слезинки. Ты такая очаровашка, что любой мужчина будет у твоих мог. Он набитый дурак, если не оценил тебя.

От ласковых слов шофера, сказанных от щедрости сердца, у Сьюзен потеплело на душе. Пока она добиралась до своей гостиницы, в оставленном Сьюзен номере разыгрывалась странная сцена.

6

Майкл, удивленный долгим отсутствием Сьюзен, причины поспешного бегства которой он так и не понял, лежал на кровати, бесцельно глядя в потолок, испещренный многочисленными трещинами. Сон потихоньку подкрадывался к нему. Он уже засыпал, когда в дверь осторожно постучали.

— Войдите! — крикнул он, ожидая увидеть знакомую изящную фигурку. Вместо нее появилась солидная дама почтенного возраста. По мнению Майкла, она могла быть или хозяйкой этой паршивой гостиницы, или служащей. — В чем дело? — спросил Майкл, поспешно натягивая на себя простыню.

— Уж и застеснялся, котик, — проговорила женщина голосом, близким к басу. — Я Сюзанна. Это меня ты заказывал. Такие, как я, женщины в самом соку, куда более лакомые кусочки, чем молодые вертихвостки. Что они понимают в любви? Им лишь бы побыстрей отработать и найти другого клиента. Со мной же, котик, ты познаешь истинное наслаждение.

Майкл в ужасе смотрел на раздевающуюся женщину. Она уже стояла в одной коротенькой черной комбинации и черных чулках, демонстрируя толстое дряблое тело, когда до Майкла дошла суть происходящего. Быстро, словно по военной тревоге, он поднялся с кровати и натянул брюки. Надевая рубашку, он коротко спросил:

— Сколько?

Сюзанна не растерялась. Она назвала почти фантастическую сумму. Майкл достал деньги из портмоне и положил на кровать.

— Ну и дурак же ты, котик, — услышал он слова, сказанные Сюзанной, и мысленно с ней согласился, хотя и по другой причине.

Только настоящий дурак может чуть ли не признаться в любви проститутке, которая еще и посмеялась над ним. Сердце Майкла кипело от гнева. Пусть ему только попадется эта проклятая Сью. Помчаться, как желторотый юнец, за несбыточной мечтой, за околдовавшей его когда-то девушкой, которая оказалась обычной проституткой, — разве такие поступки совершают в здравом рассудке?

К злости Майкла добавилось еще и раскаяние. Он бросил Шейлу одну, нанес ей оскорбление. Между ним и Шейлой не было никакой договоренности о дальнейших отношениях. Девушка ему правилась. Типичная англичанка из хорошей состоятельной семьи, она обладала внешностью, которая соответствовала его любимому типу женской красоты. Шейла была высокой пепельной блондинкой с приятными округлыми формами. Они оба считали свой роман перспективным, и Майкл знал, что в конце концов женится на Шейле. Хотя он ни разу не потерял с ней голову и сердце его не билось сильнее только от ее присутствия рядом с ним, в постели с ней ему было хорошо, а любовь Майкл считал глупыми выдумками. Спокойная и хорошо воспитанная, Шейла всегда и везде держала себя с большим достоинством. У нее, на взгляд Майкла, имелся лишь один недостаток — она слишком любила знаменитостей. Благодаря именно этому ее увлечению Майкл прилетел в Париж на уик-энд. Презентация фильма с участием Роберта Гроува была тем мероприятием, которое Шейла не могла пропустить. Так он оказался на этом злополучном приеме, где бросил порядочную девушку, погнался за проституткой и не успокоился до тех пор, пока не уложил ее в постель. В этом последнем моменте своего глупого поведения он почему-то ни капельки не раскаивался. Он и сейчас готов был снова лечь со Сью. Как могла эта продажная женщина сочетать в себе поразительную невинность и наивность с раскованностью куртизанки? Как же она была хороша, отдаваясь ему со всем пылом страсти, трепеща от каждого прикосновения, нисколько не стесняясь своей чувственности и требуя от него все более жгучих ласк. Еще ни с одной женщиной он не испытывал такого удовольствия.

Майкл грустно усмехнулся. Еще бы, видно, Сью — профессионалка высокого класса, нарочно причиняя себе боль, подумал он. Но что бы Майкл ни думал, как плохо ни отзывался бы о покинувшей его девушке, он знал, что не сможет забыть ее. Потом более практичная мысль пришла ему в голову. Почему бы ему не взять Сью в качестве постоянной любовницы? Шейла не должна ревновать его к женщине легкого поведения. В далеком прошлом мужчины Нью-Орлеана всегда имели одну и ту же книгу в двух изданиях. Видно, к нему перешли гены предков матери, уроженки Нью-Орлеана.

Шейла не устроила ему скандала, даже не упрекнула его. Она мирно спала в своем номере, а не дожидалась возвращения Майкла в его апартаментах, мечась по ним разъяренной львицей. Майкл решил, что это хороший признак, и стал звонить Роберту Гроуву, чтобы узнать координаты Сью. Придуманный им человек, которого Майкл поселил внутри себя, считал себя прагматиком, но он даже не посмотрел на часы, когда набирал номер. Было пять часов утра, о чем ему и сообщил злой голос потревоженного актера. Побеспокоить Сьюзен Майкл не решился. Он бесцельно бродил по номеру, дожидаясь времени, когда будет прилично сделать звонок.

7

Приехав к себе в гостиницу, Сьюзен немного поплакала о своей судьбе, потом, представив удивление Майкла появлением неизвестной ей Сюзанны, посмеялась над странным совпадением имен. Сьюзен считала себя неуязвимой для стрел любви. Когда ее мать и Дороти отговаривали ее от брака с Джоном, Сьюзен приписывала это их романтической экзальтации.