Мелани с энтузиазмом отнеслась к участию в сериале и, очевидно, останется на лето в Брумхилле. Несмотря на предостережение Люка, Физз была уверена, что Мелани согласится участвовать в спектакле, даже если Физз не подпишет соглашение и оставит Люка Дэвлина за кадром. Юная телезвезда могла принести радиостанции кучу денег, и Физз мысленно поклялась, что не упустит ни одного пенни. Она твердо решила, что если выпутается из нынешнего затруднительного положения, то никогда больше не позволит себе стать заложницей фортуны.

Неожиданно она поняла, что Джон что-то сказал ей.

– Извини, я не расслышала, – обратилась она к нему.

– Я сказал, что в холодную погоду шоколад пахнет не так аппетитно, как жареный лук. Это будет продолжаться все время? – Он кивнул в направлении пирса.

– Для этого нет причин, – сказала она, спеша подавить предпринимательские идеи, которые, видимо, вынашивал Джон.

Молодой талантливый повар, он горел желанием открыть свой ресторан, но пока постигал основы бизнеса за чужой счет. Вряд ли ей удастся удержать его здесь больше года или двух, подумала Физз.

Он бросил на нее беглый взгляд, выкладывая из ящика лимоны.

– Значит, Дженис что-то не так поняла, – сказал он.

– Дженис?

– Одна из официанток. Она подслушала, как Мелани Бретт сказала Энди, что получит на лето роль в «Заливе каникул».

– Она еще что-нибудь сказала?

– Официантка или мисс Бретт? Джон, проводя рабочее время главным образом среди женщин, обожал поддразнивать их, но что-то в выражении лица Физз подсказало ему, что не стоит так шутить с ней, и он мгновенно посерьезнел. Так это правда? – настойчиво спросил Джон.

Не было смысла отрицать то, что уже витало в воздухе.

– Возможно. Пока ничего определенного. Ты можешь поговорить со своим персоналом, Джон? Скажи им… нет, попроси их, очень вежливо, быть осторожными в словах.

– Позволь мне поставить киоск с сосисками, и я гарантирую сохранение тайны.

Физз подавила раздражение.

– И каким же образом?

– Я просто подкуплю персонал. Я буду в состоянии сделать это.

Интересно, сколько выручки может дать за день киоск с сосисками? – задумалась Физз. Не каждый хочет заходить в помещение и садиться за столик. А если киоск расположить подальше, он не будет мешать ресторану. Это, определенно, неплохая идея. Впрочем, она не имеет права дать Джону то, что он хочет. Попечительский совет пирса контролирует концессии, и, даже если правление окажется готовым рассмотреть этот вопрос, потребуется подготовить и оформить заявку. К тому времени, когда все организуется, будет слишком поздно. Поздно, чтобы обойтись без денег Люка Дэвлина. На ее лице появилось выражение легкого сожаления.

– К несчастью, Джон, я не могу работать при постоянном запахе жареного лука. А также поощрять взяточничество.

– Это только розыгрыш, босс. Но если ты передумаешь…

– Я скажу тебе об этом первому. А пока пришли, пожалуйста, поднос с чаем в Зеленую гостиную.

– Булочки, бутерброды, печенье?

– Все, что сможешь выделить. Я уверена, что наверху все чувствуют себя в осаде и что не съест Мелани, подберет прожорливая команда из редакции новостей. – Она взглянула на часы. – А сейчас, если ты не возражаешь, я пройду через заднюю дверь, так как это, видимо, единственный способ попасть на радиостанцию.

Мелани уже по-домашнему расположилась в Зеленой гостиной, болтая с Энди и новой девушкой, которую недавно взял на работу Джим. Физз попыталась вспомнить ее имя. Шелли? Что-то вроде этого.

– Как прошел день? – спросила она Мелани, снимая куртку.

Замечательно. Я не могу дождаться, чтобы начать работу. У вас есть сценарий на следующую неделю, чтобы я могла прочесть?

– Да, где-то был. Конечно, мы внесем некоторые изменения, чтобы облегчить ваше вхождение в спектакль. Там намечается свадьба. Она уже два раза откладывалась, – усмехнулась Физз. – Я думала, что на этот раз мы доведем дело до конца. Но придется ее отложить еще раз.

Она повернулась к молодой журналистке, имя которой она наконец вспомнила – Келли.

– Келли, мы должны до пятницы хранить в секрете новость, что мисс Бретт будет участвовать в нашем сериале.

– Мисс Бьюмонт, может быть, я подготовлю интервью с Мелани для радиожурнала, который выходит в пятницу днем?

Эта девушка быстро научилась отхватывать себе кусок пирога, подумала Физз, Она далеко пойдет.

Зовите меня Физз, как все. Я дам вам знать, Келли.

И Келли ушла. Энди остался, не приняв намека.

– Как прошла передача со слушателями, Энди? – спросила его Физз.

– Очень хорошо. Масса звонков.

– Хорошо. – Она снова взглянула на часы. – Разве у тебя нет сегодня вечером дискотеки, Энди?

– Я составляю компанию Мелани, пока толпа немного не рассосется.

Этого не придется долго ждать.

Становится очень холодно. – Она повернулась к Мелани: – Я обещала Люку, что доставлю вас в «Метрополь» в целости и сохранности.

Физз бросила на Энди взгляд, который он не должен был проигнорировать. Но он проигнорировал.

Энди уже пообещал отвезти меня домой, Физз, – сказала Мелани.

Ее явно радовала эта перспектива. Энди просто сиял.

– Можешь пойти со мной на дискотеку, если хочешь, – предложил он.

Это была ни к чему не обязывающая фраза, но блеск в его глазах, его нетерпение вызвали у Физз ощущение тревоги.

Энди! Ты что, с ума сошел? Толпа разорвет бедную девушку.

– Но я с удовольствием пойду в другой раз, – сказала Мелани без тени смущения. – Когда люди привыкнут ко мне, я уже не буду представлять для них такой интерес. Это произойдет быстро, правда, Физз?

– Да, наверное. Но первые пару недель надо иметь при себе сопровождающего и портативный телефон.

– Я буду рад составить тебе компанию, если ты захочешь прогуляться, – предложил Энди и получил в ответ лучистую улыбку. – У меня куча свободного времени.

Физз, осознав, что допустила ошибку, решительно вмешалась:

– Конечно, если Мелани наденет вязаную шапку, под которой можно спрятать волосы, и какую-нибудь неприметную одежду, она может отправиться гулять по Брумхиллу хоть сейчас. Ее не узнают или, по крайней мере, не рискнут узнать, чтобы не попасть в глупое положение.

Физз чувствовала себя старой тетушкой, раздающей мудрые советы молодежи. Эта роль ей не очень нравилась. Кроме того, Мелани ведь совершеннолетняя. Пусть Люк Дэвлин смотрит на нее как на свою собственность, но Физз не вправе запретить девушке ехать домой с Энди. Она может лишь надеяться, что Люк все поймет правильно.

Подали чай, всего две чашки, и Физз отправила Энди узнать, в каком состоянии осада. Застолбив свое право отвезти Мелани домой, он не стал протестовать.

– Люк просил меня передать вам, что он опоздает к ужину. Он сказал, чтобы вы не ждали его, – сообщила Физз, когда Энди ушел.

– Вы его видели?

– Мы подыскивали дом для вас.

– Как я вам сочувствую!

Мелани взяла булочку, намазала маслом и вонзила в нее свои небольшие ровные белые зубы.

– Люку трудно угодить, правда? Наверное, он выбрал какой-нибудь большой мрачный дом, вокруг которого на несколько миль ни души?

– Мне кажется, он еще не принял решения, – уклонилась от прямого ответа Физз. – Похоже, он больше думал о том, что понравится вам.

– Неужели? – Мелани смущенно вспыхнула, как получившая выговор школьница. – Да мне все равно, где мы будем жить. Мне только хочется… – : Она взглянула на Физз и снова отвернулась. – Мне хочется, чтобы Люк проводил со мной больше времени. Я почти не вижу его с тех пор, как приехала сюда.

Какой она еще ребенок, подумала Физз, сердясь на Люка за его эгоизм. Мелани больше подошел бы кто-нибудь вроде Энди. Парень, который водил бы ее в маленькие экзотические рестораны в Уиндсе, на дискотеки, в кино. Смешил ее. Флиртовал с ней. Физз чувствовала, что Мелани – общительная и веселая по натуре девушка. Мысль о том, как она слоняется по «Метрополю», настолько же скучному, насколько дорогому, или в одиночестве поджидает Люка в Уинтерборнской усадьбе, была угнетающей.

– Он пытался подыскать что-нибудь поближе к городу, но ничего подходящего не нашлось, – мягко сказала Физз.

Энди просунул голову в дверь.

Там уже довольно спокойно. Осталось только несколько настойчивых поклонниц, которые не уйдут, пока не увидят Мелани. Может быть, стоит пожалеть их, пока они не примерзли к пирсу?

– Допивайте чай, Мелани. Энди принесет ваше пальто. Оно в моем кабинете. – Она встала и протянула Мелани руку. – Я очень рада, что вы будете работать с нами. Мы все с нетерпением ждем этого.

– Я тоже. И скажите Келли, чтобы позвонила мне, если хочет записать интервью к пятнице.

– Хорошо.

Она поймала Энди на лестнице.

– Прямо в «Метрополь», Энди, и держи руки при себе.

Может быть, Мелани и понравилось бы, если бы Энди сманил ее на дискотеку, где она могла бы провести время так, как проводят девушки ее возраста, но Физз должна в первую очередь думать о радиостанции.

– Она совершеннолетняя, Физз. Физз это знала.

– Возможно, но Люк Дэвлин мигом увезет отсюда Мелани, если ему что-нибудь не понравится. Никто из нас этого не хочет.

– Прямо в «Метрополь». Руки при себе, – повторил инструкции Энди. – На этот раз.

– Веди себя как джентльмен, Энди. Это то, что действует на тебя, да?

Физз знала, что он был озадачен тем фактом, что она смогла устоять против его обаяния в самом начале их знакомства. Но сейчас он был гораздо ближе к истине, чем мог предполагать.

Однажды. Лишь однажды это подействовало на нее. Патрик Марч был во многом похож на Энди. Может быть, чуть выше ростом, чуть глубже и темнее взгляд. В то первое утро на съемках, когда ей было восемнадцать и у нее была роль, о которой мечтала любая молодая актриса, в то утро, когда она сжималась в комок нервов при мысли о том, что она может наделать глупостей и погубить свою карьеру в самом начале, – в то первое утро он вел себя как совершенный джентльмен.

Он был красив – романтическая внешность, томный взгляд, спутанные кудри. В свои двадцать шесть он казался немного староватым для роли бесшабашного юноши, живущего за счет мелких краж, который потерял голову из-за дочери самого могущественного семейства в городе. Но он уже снялся в одном американском фильме и был замечен, поэтому компания, снимающая дешевый фильм по мотивам «Ромео и Джульетты» в современной Вероне, хотела заработать на его популярности, пока он не стал слишком дорогим актером.

Физз видела тот фильм. Несмотря на то что актер, исполнявший главную роль, он же режиссер фильма, сделал все, чтобы эпизоды, затмевающие его собственное исполнение, остались на полу монтажной студии, талант Патрика сумел пробиться. Он был замечен. А теперь он заметил ее. От этой мысли ее голова кружилась сильнее, чем от шампанского.

По прибытии в Верону ей хватило часа, чтобы понять, что весь остальной актерский состав считает, что она получила эту роль только благодаря семейным связям. Одни проявляли открытую враждебность, другие подлизывались – и то, и другое было неприятно. Патрик просто взял ее за руку, слегка пожал ее и ободряюще улыбнулся. Этого было достаточно, чтобы Физз растаяла.

Он объяснял ей происходящее на съемочной площадке, чтобы она не чувствовала себя потерянной и смущенной. Он следил, чтобы она хорошо выглядела перед камерой. И когда они целовались во время съемок, он прервал поцелуй точно по команде режиссера. Оставляя ее желать продолжения. Совершенный джентльмен. Очень умный джентльмен.

Он репетировал с ней по вечерам, когда остальные отдыхали и развлекались. Он водил ее по галереям и музеям. Держал ее за руку во время прогулок по городу. Читал ей сценарий фильма и сравнивал его с пьесой Шекспира. Он, казалось, не обращал внимания на ее происхождение и не замечал переполняцшего ее желания. До тех пор пока она йе начала спрашивать себя, не гей ли он. Насколько иной могла бы быть сейчас ее жизнь, если бы это оказалось правдой.

– Физз?

Она вздрогнула.

– Вы были где-то далеко отсюда. Я хотела сказать, что мы уходим.

Она уставилась на Энди и Мелани.

– Да, конечно. Будьте осторожны оба. Из окна кабинета Физз могла наблюдать, как они шли по пирсу. За ними следовал эскорт верных поклонниц, которые дождались Мелани, несмотря на холод и темноту. Мелани смеялась. Физз могла видеть легкие облачка пара, вылетающие из ее рта. Ее волосы казались золотым нимбом в свете фонарей, когда она остановилась, чтобы оставить автограф в протянутом ей блокноте. Она расписывалась не спеша, вся само обаяние. А Энди терпеливо ждал. Затем Мелани взяла его под руку и, продолжая болтать с девушками, которые так долго ожидали встречи с ней, неторопливо пошла дальше.

Физз села, сунув в карманы озябшие руки. Зачем она сказала Энди, чтобы он вел себя как джентльмен? Она прекрасно знала, что любой актер, который не напрасно ест свой хлеб, может сыграть роль джентльмена по написанному сценарию. Но чтобы быть настоящим джентльменом, одного сценария мало. Вопрос в том, как распознать разницу.

В дверь постучали. Физз подняла голову и увидела стоящего в дверях отца.

– Можно войти?

Конечно, входи, если не боишься замерзнуть. Надо как-то наладить здесь отопление, а то бедная Сюзи страдает вместе со мной.

По прогнозу ожидается снегопад. Она кивнула.

– Да, я слышала. Нечастое явление на побережье.

– С тобой все в порядке, Физз? У тебя какой-то отрешенный вид.

– Все хорошо, – с улыбкой сказала она. – Мистер Дэвлин согласился предоставить нам финансовую поддержку при условии, что мы найдем роль в «Заливе каникул» для молодой актрисы, его знакомой.

– Да? Ну, это не должно вызвать больших трудностей.

– Вообще никаких. Она замечательная девушка. В своем роде знаменитость.

Я думаю, слушатели будут в восторге. Ее приезд в город благоприятно отразится и на местной торговле тоже. Эдвард Бьюмонт просиял.

– Я же говорил, что ты сама прекрасно все уладишь, – довольным голосом сказал он и поежился от холода. – Почему бы не спуститься ко мне и не выпить по стаканчику шерри, чтобы отметить это событие?

– Отложим это до выходных, если не возражаешь. Ты не знаешь, Клаудия приедет домой? Мне надо поговорить с ней и объяснить, что случилось. Прежде чем до нее дойдут слухи из вторых рук.

– Я ее жду. Она мне звонила. Она все еще переживает из-за того, что потеряла роль в этом фильме. Надо что-то придумать, чтобы развеселить ее. Может быть, устроим маленькую вечеринку? Ты ведь еще не отмечала официально открытие нового ресторана?

Физз внезапно поняла, что отец пришел, чтобы поговорить о проблемах Клаудии, а не о ее собственных.

– Папа, давай поговорим об этом завтра? У меня еще куча дел.

Он на мгновение замялся, затем пожал плечами.

– Конечно. До завтра.

Она подождала, пока за ним закрылась дверь, затем быстро проверила по телефонной книге номер. Сделав глубокий вдох, Физз сняла трубку телефона.

– Джулиан? Это Физз. Мне нужно быстро продать драгоценности, – выпалила она, прежде чем он успел произнести хоть слово. – Ты поможешь мне?

Через час Джулиан уже встречал ее на вокзале Виктория. Он стоял в конце перрона, ожидая, когда она подойдет к нему.

– Прости, – сказала она. – Мне больше не к кому обратиться.

– Я догадался. Хотя не могу сказать, что я польщен предположением, что знаю, куда заложить фамильные бриллианты.

– Заложить?

– Сдать в ломбард, – пояснил он, показывая ей путь к месту, где была припаркована его машина. – Не надо смотреть на меня с таким испугом. Многие так делают. Это способ получить хорошие деньги, пока ты не найдешь подходящего покупателя. Это ведь вещи твоей матери?

– Да.

Тогда я бы посоветовал выставить их на аукцион. У нее до сих пор есть поклонники – мужчины средних лет, готовые раскошелиться ради обладания ожерельем, которое когда-то обвивало шею великой Элен Френч. Правда, я все еще не понимаю, зачем тебе делать это, если Дэвлин согласился спонсировать радиостанцию, – сказал он, глядя на нее с некоторым недоумением.

– Я предпочитаю сама распоряжаться своей судьбой.

Джулиан пожал плечами.

Тогда, сдав эти вещи в заклад, ты вполне сможешь решить неотложные проблемы.

– Но разве кто-нибудь сможет взять в заклад все вместе?

Физз ужаснула мысль о том, что им придется бродить по задворкам Лондона, оставляя ожерелье в одной темной лавчонке, а браслет в другой.

– Не беспокойся об этом. Просто скажи, куда надо ехать за безделушками.

Физз дала ему адрес депозитария, в сейфе которого по настоянию страховой компании хранились драгоценности ее матери. Для удобства Клаудии местом хранения был выбрал Лондон. Сестра часто надевала драгоценности, а Физз брала их редко – только по случаю премьер отца или официальных приемов. Она решила, что вполне сможет обойтись без них. Она настолько редко вспоминала о них, что не сразу додумалась до такого очевидного решения.

Она предъявила охраннику документы, прошла сложную проверочную процедуру у клерка, после чего ее и Джулиана проводили в небольшую комнату и принесли ящик с драгоценностями. Физз открыла его.

– Боже мой, – произнес Джулиан. Выражение его лица говорило о многом.

– Здесь довольно много всего, правда? Мама любила красивые вещи. Конечно, здесь не все мое; половина принадлежит Клаудии. Мама составила список, кто из нас что получит, поэтому мы не должны ссориться, – пояснила Физз.

Она не могла отделаться от чувства, что если бы мать знала, что Физз не будет играть на сцене, она все оставила бы Клаудии.

Джулиан открыл футляр, в котором была бриллиантовая подвеска и серьги.

– Ни одна девушка не смогла бы расстаться с этим без истерики. Ты уверена, что это необходимо? Возможно, Дэвлин вовсе не хочет отнимать у тебя «Павильон-радио».

– Я все время пытаюсь убедить себя в этом. А потом спрашиваю себя: чего же он тогда хочет?

– Расскажи мне поподробнее.

Она рассказала об условиях спонсорской поддержки Дэвлина. Джулиан откинулся на спинку стула и глубоко задумался.

– Ну, что ты думаешь об этом?

– Честно?

– Честно.

– Я думаю, ты напрасно заводишь себя. Но… – Он засмеялся, и Физз посмотрела на него. – Ну, иногда, когда я веду переговоры по предоставлению займа и все идет вроде бы нормально… понимаешь, да? – Она кивнула. – У меня без всякой причины возникает внутреннее ощущение, что нас надуют. – Он помолчал. – Я хочу сказать, что если твой инстинкт говорит тебе, что Дэвлин что-то замышляет, и если эти безделушки действительно ничего для тебя не значат…

– Абсолютно ничего.

Он пожал плечами, и Физз, вынув из сумочки пластиковый пакет, принялась перекладывать в него кожаные футляры с вещами, принадлежащими ей, проверяя их содержимое. Она делала это так же невозмутимо, как перекладывала бы покупки в супермаркете.

– Все. Куда теперь?

Они медленно продвигались в хаосе лондонского дорожного движения, обычного для часа пик. С каждым метром Физз чувствовала все большую напряженность по поводу предстоящей сделки. Прошло почти полчаса, прежде чем Джулиан остановил машину перед удивительно современным, ярко освещенным зданием. Это было совсем не похоже на то, что представляла Физз по романам Чарльза Диккенса, хотя традиционные три шара как знак ломбарда были отчетливо видны.

– Это здесь? – удивленно спросила Физз.

Джулиан ухмыльнулся.

– А ты что ожидала? Темный переулок, ростовщик в перчатках без пальцев и засаленном колпаке?

– Представь себе, да. Я была в ужасе… – Она рассмеялась, стряхивая напряжение. – Ну и ну, Джулиан. Это выглядит не так уж плохо, скорее, похоже на банк.

Типичный ломбард. Ты вручаешь им драгоценности, а они тебе в обмен деньги, а когда ты захочешь получить свои бриллианты обратно, они возьмут с тебя выданную сумму плюс проценты.

– А если я не приду за украшениями?

– Они оставят их себе.

– Понятно. Все равно я никогда не буду носить их.

– Это только кратковременное решение, – предупредил он ее. – Тебе не дадут здесь полной стоимости вещей, и процент у них высокий. – Джулиан внимательно посмотрел на нее. – Я никогда не привел бы тебя сюда, но ты говорила по телефону с таким отчаянием. Еще не поздно изменить решение.

– Я знаю, но если я смогу достать деньги, чтобы выплатить заем, мне уже никогда больше не придется ходить с протянутой рукой.

– И ты сможешь послать Люка Дэвлина с его спонсорством подальше.

– Я не собираюсь идти на грубость. Я надеюсь, что Мелани все равно будет играть в нашем сериале.

– Другими словами, ты хочешь иметь свой пирог и сама его есть.

– Это было бы чудесно, но я не хочу быть жадной. Если честно, то для меня достаточно, чтобы моя жизнь и моя радиостанция ни от кого не зависели.

Ты должна добиваться пирога, Физз, – серьезно сказал Джулиан. – Возможно, в конце тебе достанутся лишь крошки, но все равно добивайся пирога.

Он выбрался из машины и открыл дверцу.

– Мне пойти с тобой?

– Если ты не против.

Четверть часа спустя они оба сидели в маленьком кабинете, где на столе перед ними была разложена блестящая коллекция драгоценностей Элен Френч. Оценщик брал каждую вещь по очереди и внимательно рассматривал ее, глядя на камни через окуляр. Наконец он откинулся назад и посмотрел на Физз.

– Сколько вы хотите получить за эти вещи, мисс? – спросил он.

– Ну, я не знаю…

– Столько, сколько возможно, – вмешался Джулиан.

– Ну что ж, это симпатичные вещицы. Может быть, немного старомодные. Конечно, если бы это были настоящие камни, их можно было бы вставить в новую оправу, но вряд ли стоит…

– Если бы были настоящие? Разумеется, они настоящие. – Лицо Физз исказилось страданием.

– Они принадлежали моей матери, Элен Френч, и я могу вас уверить, что она никогда не стала бы заниматься подделкой.

– Элен Френч? – Лицо мужчины засияло. – Боже милостивый, я видел ее в «Частных жизнях» с Эдвардом Бьюмонтом за год до того, как она покинула сцену. Замечательная актриса. Она блистала в театре. – Он отвлекся от своих воспоминаний и взглянул на Физз. – Мне очень жаль, но, насколько я могу представить, страховая компания настояла на изготовлении копий, чтобы избавить себя от риска на время поездок. Конечно, даже копии представляют ценность, особенно потому, что они связаны с именем вашей матери…

Он продолжал говорить. До Физз доносился его голос, но она не слышала слов. Она хотела покинуть эту маленькую тесную комнату как можно быстрее, пока силы не оставили ее. Поднимаясь на ноги, она смутно видела, как Джулиан складывает футляры с украшениями в сумку.

Она вышла на улицу, опустилась на холодные бетонные ступени и уронила голову на руки. Подошел Джулиан и помог ей сесть в машину.

– О Боже. Какая идиотка. Какая дура. Прости, что я втянула тебя в это…

– Физз, дорогая моя. Если уж попадать в глупое положение, то лучше из-за тебя, а не из-за кого-нибудь другого.

Он обнял ее, и она расплакалась, уткнувшись в его плечо. Ей было так хорошо и уютно прижиматься щекой к мягкой ткани его шерстяного пальто и не пытаться делать вид, что все в порядке. Но оставаться долго в таком положении означало потворствовать своим слабостям. Физз отстранилась и взяла носовой платок, который без слов протянул ей Джулиан.

– Прости. У меня это уже входит в привычку. Я имею в виду удары судьбы.

– У тебя была трудная неделя. Она фыркнула, пытаясь улыбнуться.

– Я выживу. Я живучая.

Джулиан посмотрел на нее с сомнением. Физз снова постаралась изобразить улыбку.

– Но пирога на этой неделе не будет. Даже крошек, – попыталась она пошутить.

Как ты думаешь, Физз, что случилось с настоящими бриллиантами? Мог их кто-то подменить? Украсть?

– Нет, вряд ли. – Она пожала плечами. – Наверное, их продали во время маминой болезни.

– Болезни?

– Она ведь не просто покинула сцену. Она попала в страшную автомобильную аварию. Она… она хотела, чтобы ее запомнили такой, какой она была. Папа ухаживал за ней. Долгое время он не мог работать. Он продал дом в Лондоне вскоре после аварии и перевез ее в Брумхилл. Я всегда думала, что он жил на эти деньги, но уход за матерью требовал больших расходов. Если бы я подумала об этом, то догадалась бы, что бриллианты тоже проданы. Возможно, отец даже не сказал ей об этом.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что не хотел ее расстраивать. И потом, если бы он сказал, об этом стало бы известно всем в округе.

– Мне очень жаль, Физз, что так получилось.

– Ничего не поделаешь. В конце концов, все осталось по-прежнему.

Ты очень философски подходишь к этому. Вряд ли я смог бы сохранять спокойствие при подобных обстоятельствах.

Спокойствие? Она отнюдь не спокойна. Не потому, что в ее сумке не оказалось драгоценностей. Украшения остались теми же, что были. Она по-прежнему может носить их и никто не заметит разницы. Единственная разница состояла в том, что ей не нужно снова класть их в сейф. По крайней мере, она избавится от расходов на их хранение. Интересно, знает ли Клаудия? Какова будет ее реакция, когда она узнает, что ее обожаемые бриллианты фальшивые? Надо перестать думать обо всем этом. Снова взять себя в руки.

– Наверное, ты прав насчет Дэвлина, Джулиан. У меня просто чрезмерно развитое воображение. Все будет замечательно.

– Ну конечно же. Давай я отвезу тебя домой.

Ты и так много сделал для меня сегодня. Я могу добраться до Виктории на такси.

Но Джулиан проявил настойчивость.

– Физз, тебе не нужно возвращаться в Брумхилл сегодня.

– Я не могу остаться здесь.

– Можешь, дорогая. Я настаиваю. Ты держишься храбро, но перенесла шок, и о тебе надо позаботиться. Поэтому я отвезу тебя к себе домой и приготовлю ужин.

– Но…

– Если я не могу быть никем другим, я буду счастлив быть твоим другом, Физз. Думаю, что тебе сейчас нужен друг.

– Я тебя не стою, – сказала она, сдаваясь.

– Возможно. Она рассмеялась.

– Вот так-то лучше. А теперь устраивайся поудобнее и сиди тихо, чтобы не отвлекать меня от дороги.

Какое блаженство, когда кто-то принимает решения за тебя, хотя бы на время. Поэтому она сделала так, как ей посоветовал Джулиан, и почти ничего не говорила ни по дороге, ни у него дома, пока он не поставил перед ней на столе ужин. Она в изумлении уставилась на тарелку.

– Поджаренный хлеб с фасолью!

– Это должно тебя утешить. А когда ты поешь, я приготовлю тебе какао. Потом ты примешь теплую ванну, наденешь мою пижаму и пойдешь спать. Я лягу на диване, – добавил он, пресекая ее попытку возразить.

Физз показалось, что пятница наступила слишком быстро. Хотя это было не так. После кошмарного фиаско с фамильными драгоценностями четверг не принес ей ничего утешительного.

Она провела день в переговорах с рекламными агентствами, надеясь, что они купят дополнительное время, когда услышат о Me лани. Она рассчитывала на это после хороших результатов передачи в прямом эфире, но на этот раз ее ожидания не оправдались. Хуже того, один из постоянных рекламодателей станции сообщил, что не намерен возобновлять контракт.

Итак, у нее не осталось выбора. И как только она подпишет соглашение с Люком Дэвлином, все будет кончено и она может перестать беспокоиться о воображаемой угрозе. В конце концов, что он может сделать? Ее тревожные предчувствия, вероятно, связаны с неуправляемой реакцией ее гормонов. Ее трусики буквально из-за ничего становятся такими, что их можно выжимать. Абсолютно из-за ничего.

Припарковав машину перед впечатляющим зданием главного офиса «Харрис индастриз», Физз взглянула на часы. Без двух минут двенадцать. Она выехала, имея в запасе кучу времени, но ее нежелание встречаться с Люком Дэвлином, видимо, каким-то образом передалось ее правой ноге, которая слабо, очень слабо давила на педаль акселератора.

Однако опаздывать не стоило, поэтому Физз закрыла машину, накинула на голову капюшон серовато-синего пальто, чтобы защититься от снега с дождем, и поспешила в здание, наверх, в кабинет Люка Дэвлина. В приемной оказалось неожиданно пусто, и на мгновение она задалась вопросом, не собрался ли он снова заставить ее ждать. Возможно, он решил проверить ее выдержку, после того как в прошлый раз она так бесцеремонно накинулась на Филиппа Дэвлина.

Она наклонилась, чтобы поднять лист бумаги, упавший со стола, а выпрямившись, увидела, что Люк Дэвлин стоит в дверях и наблюдает за ней. Шок последовал незамедлительно. Несмотря на то что она готовилась к этой встрече, волна бешено бьющегося пульса промчалась сквозь нее, как неуправляемый экспресс, лишив ее дыхания.

– Позвольте мне взять это письмо, – сказал он, протягивая руку к листку, который она держала в руке.

Физз взглянула на письмо, машинально отметив знакомую шапку на бланке.

Это упало на пол, – смущенно пояснила она, когда он положил листок на стол секретаря. – Когда я открыла дверь.

Она замолчала. Ей абсолютно не за что извиняться. Что за привычка у него – не отвечать сразу, вынуждая собеседника продолжать говорить и тем самым ставить себя в глупое положение. Она просто не в состоянии слушать гнетущую тишину, которая висит между ними, полная вопросов, на которые когда-нибудь все же будет получен ответ.

– Входите, Физз. Это не займет много времени.

Он провел ее в кабинет и взял ее пальто, стряхнув с него дождевые капли перед тем, как повесить на вешалку. Затем подошел к окну, у которого она остановилась, глядя на серый, покрытый пеленой дождя город.

– Бывали дни, – сказал он, – в Австралии, а потом в Калифорнии, когда я мечтал о такой погоде. Наверное, я был не в себе.

– Несомненно, – согласилась она и повернулась к нему с яркой улыбкой на лице. Ей почти удалось выровнять пульс. – Но скоро настанет весна.