Пролог

Ночь была черной. Облака, вьющиеся над землей, заслоняли луну и звезды. В застывшем воздухе бешено скручивались и кружились блестящие черные нити обсидиана. Мелкие звери, почуяв неладное, притаились под скалами и поваленными деревьями.

По лесу стелился зловещий туман. Он обволакивал стволы деревьев. Казалось, будто они вырастали из тумана. Туман струился длинными широкими лентами, превращаясь в призмы матовых оттенков. По небу скользил большой филин, то погружаясь, то выныривая из-под полога, накрывшего землю. Он облетел огромный каменный дом, построенный среди высоких скал. Появился второй, а за ним и третий филин. Они бесшумно кружили над деревьями и домом. Из-за деревьев на освещенный участок выскочил, сверкая глазами, огромный косматый волк.

На балкон дома плавно скользнула тень. Человек вгляделся в темноту и широко развел руки в приглашающем жесте. Сразу же подул мягкий и ласковый ветерок. Завел свою ночную песню хор насекомых. Зашевелились, закачались ветви деревьев. В сгустившемся тумане проявились силуэты.

Один филин сел на землю, два других – на перила балкона. Птицы вмиг преобразились: перья растворились в коже, крылья вытянулись в руки. Одновременно волк изогнулся в прыжке – спустя мгновение на крыльце дома стоял человек.

– Добро пожаловать! – послышался красивый мелодичный голос, чарующее оружие мага. Князь Карпат Владимир Дубринский печально смотрел, как его верные братья возникают из тумана. Они превратились из хищников в сильных и красивых людей. Все они были его воинами. Честными. Самоотверженными. Добровольцами, которых он посылал на смерть. Каждого из них он приговорит к столетиям одиночества и жестокого мрака. Его братья будут жить долго, пока мгновения жизни не станут для них невыносимыми. Жить вдалеке от дома, от семьи, от покоя…

И все – ради спасения своей родины. Им не блеснет луч надежды. В грядущих веках им не уготовано ничего, кроме чести.

Владимиру казалось, что сердце его разорвется от боли. Вдруг он почувствовал, как по всему телу разливается тепло, и – словно вспышка в мозгу. Саранта. Жена. Конечно, она будет рядом в этот тяжкий миг вынесения приговора.

Воины собрались вокруг Князя, молчаливые, серьезные. У них были добрые лица. Его братья, красивые, сильные, верные и преданные, смотрели на него с уверенностью. Здесь были лучшие воины. Щемящая боль в душе Владимира была настолько сильной, что, казалось, перешла в боль физическую. У него словно жгло сердце. Братья не заслужили той ужасной участи, к которой он вынужден был их приговорить. Князь задержал дыхание и медленно выдохнул. Обладая великим и страшным даром предвидения, он знал, что ждет этих людей. Но у Князя не было выбора: он верил – если не в свое, то в Божье милосердие.

– Благодарю всех. Вас не принуждали. Вы, хранители нашего народа, пришли добровольно. Каждый воин принял решение отказаться от своей жизни, чтобы спасти наш народ и других жителей земли. Я преклоняюсь перед вашим благородством и почитаю за честь называть вас своими братьями, своей семьей.

Воцарилась полная тишина. Печаль томила душу Князя, и воины внезапно поняли, сколь огромно было его горе. Легкий ветерок пролетел над толпой. Он по-отечески, с любовью взъерошил волосы, коснулся плеч и рук.

Владимир продолжил свою речь, его неповторимый голос вновь зазвучал:

– Я наблюдаю за медленной гибелью нашего народа. Женщин становится все меньше и меньше. Мы не знаем, почему не рождаются дети женского пола. Сейчас их меньше, чем когда бы то ни было. Они живут недолго. И это бедствие достигло небывалых масштабов. Все труднее оберегать наших детей, как женского, так и мужского пола. Мужчины превращаются в вампиров. Эта нечисть распространяется по земле так быстро, что наши охотники не в силах угнаться за ними. Раньше в далеких землях жили племена ликантроскопов и ягуаров, которые справлялись с чудовищами. Племена эти вымирают и больше не могут сдерживать поток нечисти. Наш мир изменился, и мы должны решить вставшие перед нами проблемы.

Владимир замолчал и обвел взглядом собравшихся людей. Каждого он знал по имени, ему были известны все их сильные и слабые стороны. Им надлежало продолжить род, но он обрекал их на одиночество и тяжкие лишения…

Князь Дубринский продолжил:

– Осознайте то, что я вам сейчас скажу. У каждого из вас еще есть время подумать, прежде чем принять окончательное решение. Там, куда вы идете, нет наших женщин. В тех землях целью вашей жизни станет охота на вампиров и их уничтожение. Там не будет целительной карпатской земли, помогающей в сражениях. Побеждая, вы окажетесь на краю гибели: гневный демон внутри вас вступит с вами в борьбу за власть. Вы продержитесь долго, но, дойдя до последней черты, за которой неизбежна встреча с демоном, прервете свою жизнь. Дальние земли подвержены эпидемиям, в них царят несчастья. Я видел свою смерть, смерть наших женщин и детей…

Первая волна протеста прокатилась по сплоченным рядам.

Владимир поднял руку и промолвил:

– Нам суждено испытать много горя. Грядущие поколения будут жить без надежды, не зная о нашем существовании и древнем жизненном укладе. Им будет намного труднее. Мы должны сделать все, что в наших силах! Должны защитить от опасности смертных и бессмертных!

Взор его упал на двух воинов, похожих друг на друга как две капли воды.

Люциан и Габриэль. Близнецы. Его дети и заместители. Неутомимые борцы со злом мира.

– Вы – добровольцы. Нашей стране и нашему народу, равно как и всем остальным, угрожает великая опасность. Я прошу вас остаться на этой земле, где брат пойдет на брата, а друг – на друга. Если вы не останетесь с нашим народом, мы погибнем. Вы должны остаться здесь и быть хранителями этой земли до тех пор, пока не почувствуете, что нужны где-то еще.

Ни один из братьев не попытался возразить Князю. Его слово было законом для юных воинов. Родные любили и уважали Владимира и подчинялись ему беспрекословно. Люциан и Габриэль обменялись взглядами и склонили головы в знак согласия с решением Князя. Когда они разговаривали друг с другом, никто не мог постичь их мысли.

Князь оглядел толпу. Пронзительный взгляд его черных глаз отразился в мыслях и сердцах воинов. Он продолжил:

– Великое племя ягуаров, живущее в густых лесах, вымирает. Ягуары – могущественные существа, наделенные многими волшебными свойствами. Они – великие медиумы, но живут в одиночестве. Мужчины спариваются с женщинами, а потом покидают их. Они очень замкнуты и требуют поклонения со стороны окружающих. Естественно, что женщины любят и заботятся о них. Было время, когда ягуары-женщины спаривались с мужчинами-людьми и перенимали их привычки. Кровь ягуаров испорчена. Все реже и реже рождаются чистые ягуары. Через несколько сотен лет племя может исчезнуть вовсе. Ягуары теряют своих женщин, потому что не ценят их.

Взгляд Владимира остановился на статном воине, чей отец сражался бок о бок с Князем на протяжении многих веков и погиб в битве с властелином вампиров.

Это был высокий, стройный, широкоплечий юноша с черными волосами, струящимися по плечам. Ловкий и беспощадный охотник, он этой ночью примет ужасный приговор. Молодой воин во многих сражениях доказал непоколебимую верность своему долгу. Он – один из немногих, кому Князь не назначит помощников.

Тяжело вздохнув, Владимир заставил себя отдавать приказания. Он почтительно склонился перед воином, к которому обращался, но говорил громко, чтобы все слышали:

– Ты пойдешь в эту землю и будешь освобождать мир от чудовищ, в которых превращаются наши мужчины. Избегай стычек с ягуарами. Они, как и мы, либо найдут путь для воссоединения с остальным миром, либо вымрут, как многие до них. Не следует вовлекать их в сражения. Предоставь им возможность действовать самостоятельно. Старайся избегать встреч и с оборотнями. Они тоже борются за выживание в меняющемся мире.

Благословляю тебя. Я люблю и благодарю всех вас. Пусть Господь будет с вами сегодняшней ночью и завтрашним днем. Примите эту землю, сделайте ее своей, сделайте ее нашим домом. Мое место займет сын. Он молод и неопытен, ему будет трудно управлять нашим народом в смутное время. О хранителях мира я не скажу ему ничего. Он не может надеяться на тех, кто намного старше его. Ему необходимо взрастить в себе веру в свое предназначение руководить племенем. Помните, кто вы и какова ваша задача. Вы – хранители нашего народа. Вы – последняя защита невинных от гибели.

Владимир взглянул в устремленные на него внимательные глаза молодого воина и промолвил:

– Принимаешь ли ты это назначение добровольно? Решай. О том, кто останется на нашей земле, худо не подумают. Здесь тоже будет нелегко.

Воин смотрел на Князя, не отводя глаз. Он медленно склонил голову в знак принятия своей судьбы. В этот миг жизнь его изменилась навсегда. Он будет жить в чужой земле без любви и семьи. Бесцветная жизнь, лишенная душевных движений, жизнь без малейшей надежды на свет в неумолимой тьме. Он никогда не узнает Жены, а будет лишь охотиться, уничтожая нечисть.

1

Наши дни

Грязные улицы пахнут гнилыми отбросами. Уныло моросящий дождь и затхлый воздух. Облупившиеся дома и забитые отходами водостоки. В узких улочках и тесных закоулках громоздятся груды тряпья и картона. Из них образуются крохотные лачуги для существ, которым некуда больше податься. В подвалах зданий, вдоль стен, в помойках и водосточных трубах копошатся крысы.

Фалькон молча скользит по улицам. Он зорко всматривается в сумрак и прислушивается к шорохам, доносящимся из трущоб. Там живут отбросы общества: бродяги, пьяницы, грабители, жертвами которых становятся беспомощные и доверчивые люди. Фалькон знает – чьи-то глаза всматриваются в темноту. Но они не могут различить его. Фалькон невидим, он растворяется в ночи. Эта сцена проигрывалась тысячу раз в тысяче мест. Предсказуемость человека утомила его.

Фалькон возвращался на родину. Многие столетия он провел в полном одиночестве. Могущество его возросло, он сделался сильнее. Но звериные сила и мощь в нем тоже росли. Зверь снова и снова ревел, требуя крови. Требуя жертвы. Требуя чувства, хотя бы только раз, пусть даже на одно мгновение. Фалькон шел на родину, чтобы всеми порами ощутить ее влажную землю, взглянуть на Князя своего народа и понять, что он сдержал слово чести. Понять, что не зря приносил жертвы. Убедиться в том, что в душах его собратьев возродилась надежда.

Время его пребывания на земле истекло. Но, очутившись на пороге смерти, он хотел понять, есть ли надежда на спасение у других мужчин, имеет ли смысл его жизнь. Фалькону хотелось собственными глазами увидеть Жену Князя. Она когда-то принадлежала к человеческому роду и была превращена в карпатскую женщину. Фалькон видел так много смерти, так много зла! Он не хотел умирать, не взглянув на что-то чистое и доброе, не увидев тех, за кого сражался многие столетия.

В его глазах вспыхнуло красное пламя, осветив ночную мглу. В темноте он молча шел по грязным улицам. Фалькон не был уверен, что вернется домой, но все же решил попытать счастья. Он так долго ждал! И оказался почти на грани безумия. Времени оставалось мало: тьма почти поглотила его душу. Фалькон чувствовал, что каждый шаг приближает его к опасной черте. Угроза исходила не от этих грязных улиц и погруженных во мрак зданий – она таилась в нем самом.

Послышался звук шагов; будто кто-то мерно и тихо ходил взад-вперед. Фалькон продолжал свой путь, молясь, по обыкновению, за спасение своей души. Он хотел есть, и голод ослаблял его, истощал. В нем буйствовал зверь. В предвкушении насыщения он царапал стальными когтями, зубы его превращались в клыки. Теперь Фалькон, будучи не в силах противиться призыву тьмы, внимательно высматривал жертву среди грешных. Он не хотел пролить невинную кровь.

Снова послышались шаги, на этот раз – шорох тихо ступающих ног и перешептывание нескольких голосов. За ним следила группа детей. Они выскочили из-за полуразрушенного здания, напоминающего заброшенное трехъярусное судно, окружили его, громко вопя и требуя денег или еды.

Их маленькие ручки ловко скользнули под плащ Фалькона, нащупали и обшарили карманы. Дети не переставали жаловаться и канючить. Детеныши. Его сородичи редко покидали своих сыновей и дочерей после первых лет жизни. Лишь немногие делали это. А об этих детях некому было позаботиться: столь мало их здесь ценили. Три девочки смотрели на Фалькона огромными грустными глазами. Он слышал тревожное биение их сердец, когда они выпрашивали еду, деньги, хоть что-нибудь! Дети, одетые в лохмотья, со следами побоев на маленьких лицах. Они были готовы скрыться при первом же намеке на агрессию.

Фалькон шепнул несколько сочувственных слов и мягко погладил лидера по голове. Он не нуждался в богатствах, приобретенных за долгую жизнь. Сейчас драгоценности могли бы пригодиться, но у него ничего не было с собой. Он спал на земле и отлавливал хищников. А сейчас шел туда, где деньги не понадобятся. Ему показалось, что дети заговорили одновременно. Но вдруг чей-то свист разом оборвал их. Мгновенно наступила тишина. Дети метнулись и растворились во мраке, в глухих углах разрушенных необитаемых строений, будто их и не было никогда.

Свист был тихим, но все же Фалькон расслышал его сквозь шум дождя. Звук был принесен ветром. Казалось, что кто-то обращается именно к Фалькону. Наверное, это был сигнал детям быть осторожными. Но звук куда-то звал его, манил. За все прошедшие несколько сотен лет ничто так сильно не привлекало внимание Фалькона. Он почти различал ноты, танцующие во влажном от дождя воздухе. Этот звук, словно стрела, пронзил его сердце и заинтриговал.

Тишину снова нарушил какой-то шум. На этот раз шаги были тяжелыми. Он понял – это уличные хулиганы. Местная банда высматривала чужака на своей территории, чтобы жестоко покарать. Увидев его одежду – ладно подогнанную шелковую рубашку под плащом на дорогой подкладке, они попались в ловушку. Фалькон предполагал, что это произойдет. Все как всегда. Как везде. Каждые десять лет. Бандиты, жаждущие получить не принадлежащее им. Его зубы вновь стали превращаться в клыки.

Сердце Фалькона билось сильнее обычного, что было ему непонятно. Оно всегда сохраняло каменную твердость. Фалькон легко контролировал его, как и любой другой орган тела. А нынешнее сердцебиение казалось необычным: что-то здесь было не так.

Мужчины, окружившие воина, не умрут в эту ночь от его руки. Хищник позволит им скрыться. Еще один шрам не ляжет на душу, а причиной тому – свист в ночи и учащенное сердцебиение.

Прямо перед Фальконом возникла странная бесформенная фигура.

– Бегите сюда, мистер, – услышал он тихий голос. Бугристая тень сразу же метнулась назад и растворилась в невидимой щели.

Фалькон остановился и застыл на месте. Почти две тысячи лет он не видел красок. Но сейчас он различил пятно потрясающего красноватого оттенка, отделившееся от руин здания. Это невозможно, нереально! Быть может, он теряет ум, равно как и душу? Никто не говорил Фалькону, что, прежде чем лишиться рассудка, видишь краски. Нечисть, вероятно, кичилась бы подобным искусством. Он направился к зданию, где скрылся обладатель голоса.

Но было уже слишком поздно. Грабители рассыпались вокруг него широким полукругом. Крупные мужчины, почти все вооруженные. У одного в руке блестел нож, другой помахивал дубинкой. Они хотели напугать Фалькона и заставить отдать им бумажник. Этим дело не закончится. События развивались по одному и тому же сценарию много раз, и он знал, чего следует ожидать. В другой раз Фалькон вертелся бы зверем, пожирал их, утоляя безумный голод. Но в эту ночь все было по-другому. Он почти потерял ориентир. Вместо мягкого серого цвета Фалькон видел яркие краски: синие и пурпурные рубашки, какое-то отвратительное оранжевое одеяние. Казалось, все ожило. Слух обострился. Капли моросящего дождя засияли серебристыми нитями. Фалькон вдыхал запахи ночи, определяя каждый из них. И тут обнаружил запах, который искал. Маленькая бесформенная фигура оказалась не мужской, а женской. И эта женщина навсегда изменила его жизнь.

Мужчины приблизились.

– Брось мне свой бумажник! – крикнул предводитель.

Они готовились к атаке. Фалькон медленно поднял голову, его глаза встретили дерзкий взгляд предводителя. Улыбка на лице мужчины стала гаснуть, затем исчезла совсем. Он увидел красные языки пламени в глазах Фалькона: то пробуждался демон. Внезапно женщина вновь оказалась перед воином, схватила его за руку и потянула за собой.

– Беги, идиот, беги сейчас же! – Она тащила его, спеша скрыться в окутанных тьмой строениях. Женщина проявляла настойчивость и страх. Страх за него, за его безопасность. Сердце замерло в груди воина. Его завораживал тихий, певучий голос. Желание овладело телом и душой Фалькона. Глубокое, сильное, неутолимое желание. Словно вместо крови по его жилам с ревом мчался груженый состав. Фалькон не разглядел ни ее лица, ни тела. Он не представлял себе, как она выглядит, сколько ей лет, но его душа уже тосковала по этой женщине.

– Это снова ты! – главарь банды, отвернувшись от чужестранца, смотрел на женщину.

– Я говорил тебе держаться подальше от этого места! – произнес он резко и грозно двинулся на нее.

– Беги, – шепнула она и первая напала на главаря.

Низко наклонившись, ударила его по ногам. Главарь, не удержавшись, повалился на землю. Мыском туфли она сильно ударила его по запястью. Мужчина взвыл от боли, нож выпал из его руки. Резким движением ноги женщина отправила нож в водосточную канаву. Затем она бесшумно растворилась в темном проулке, смешавшись с тенями. Ступая, она едва касалась земли. Даже Фалькон с его чутким слухом почти не слышал ее шагов. Воину не хотелось терять женщину из виду, но бандиты вновь приблизились к нему. Главарь громко выругался и приказал убить туриста.

Фалькон молча ждал нападения. Они окружили его, яростно размахивая дубинками и свинцовыми трубами. Со сверхъестественной скоростью воин выхватил трубу из рук одного бандита. Тот изумленно наблюдал за происходящим: в руках Фалькона она замкнулась в круг на его шее, словно ожерелье. Небрежно толкнув какого-то мужчину, Фалькон откинул его на десять шагов от себя. Атакующие бандиты насторожились, боясь приблизиться к нему. Даже главарь молча удалился, придерживая поврежденную руку. Фалькон был растерян: он думал о таинственной женщине, рискнувшей своей жизнью ради его спасения. Он не успел заполучить жертву, и голод пожирал его. Воин предоставил себя во власть зверя, поднявшегося внутри него. Зверь затуманил его ум; красные языки пламени сверкали в глубине глаз. Он медленно повернул голову и улыбнулся. Показались клыки. Зверь приготовился к прыжку.

Он слышал пронзительные крики, чувствовал сопротивление первой схваченной им жертвы. Слишком трудно было поднять руку и заставить замолчать. Сердца бандитов бились так громко, что, казалось, они готовы были разорваться от бешеного ритма. Но Фалькон не находил сострадания в своей душе. Он не дал им времени скрыться.

Проснувшийся в нем зверь наклонял голову, вбирал носом воздух и стремительно бросался на бандитов. Он был не в силах остановиться. Адреналин, скопившийся в крови, придал силы воину. Он чувствовал опасность – тьма вокруг него сгущалась.

Внезапно Фалькон пришел в себя и понял, что зашел слишком далеко: тихий звук возвестил о присутствии женщины. Она вернулась к нему, вернулась, чтобы помочь. Голодный взгляд Фалькона остановился на ней. Он горел нестерпимым желанием, сверкал красным пламенем.

– Кто ты? – голос женщины вернул Фалькона к реальности. Женщина стояла в шаге от него, в ужасе открыв рот и глядя на незнакомца испуганным взглядом.

– Кто ты? – вновь спросила она, паникуя.

Фалькон поднял голову, по шее жертвы стекала кровь. Он увидел себя со стороны. Когти, всклокоченные волосы, в пустых глазах – красные всполохи огня. Он – зверь, чудовище для нее. Воин хотел коснуться женщины рукой, чтобы успокоить и поблагодарить за неожиданное спасение.

Сара Мартен отступила назад, качая головой. Она не сводила глаз со струйки крови, стекающей по шее одного из мужчин на воротник нелепой оранжевой рубашки. Затем развернулась и бросилась бежать изо всех сил. Она бежала так, будто за ней гнался сам дьявол. Девушка знала, что это – он, не желая признаться себе в этом. Раньше Саре удавалось избегать встреч с ним, но на сей раз все было по-другому. Девушку необъяснимо тянуло к нему. Она хотела убедиться, что незнакомец убежал от бандитов, потому и вернулась. Ей нужно было знать: он в безопасности. Внутренний голос словно требовал, чтобы она спасла его.

Девушка вбежала в заброшенный многоквартирный дом. Стены его рушились, крыша оседала. Она знала – здесь есть, где спрятаться и незаметно скрыться. Саре нужно было и то, и другое.

Этот взгляд, он был пуст, пока… Пока не остановился на ней. Взор выражал зависимость. Желание. Возбуждение. Такого яркого огня она никогда раньше не видела. Дети спрятались в коллекторе, они были вне опасности. Девушка должна была остаться в живых, чтобы и дальше помогать им. Сара нырнула в узкое отверстие колодца. Перепрыгивая через две ступени, она поднялась на следующий этаж, быстро миновала две квартиры, пролезая сквозь дыры в стенах, толкнула свисавшую с петель дверь и вышла на балкон. Там поймала последнюю ступеньку веревочной лестницы и притянула ее к себе.

Сара поднималась с легкостью, свойственной опытному человеку. Еще до того как она начала работать на улицах, она изучила сотню маршрутов на случай бегства, измерив каждый по секундам и найдя самые короткие пути через здания и проходы между ними, узнала тайные ходы бандитов. Теперь она поднялась на крышу следующего дома. Пересекла ее и, обогнув кучу гнилья, прыгнула на третью крышу. Поднявшись на ноги, тут же нащупала ступени лестницы. Девушка не спустилась, а соскользнула вниз до первого этажа и нырнула в проем разбитого окна.

Какой-то мужчина, лениво развалившийся на кушетке, очнулся от наркотического сна и уставился не нее. Сара чуть не упала, перескакивая через него. Наткнулась на два тела, лежащих на полу. Перелезла через них и оказалась за дверью, оттуда, миновав холл, перебежала к квартире на другом конце лестничной площадки. Дверь болталась на петлях. Сара быстро прошла мимо лежащих на полу жильцов к окну.

Стекло было разбито, поэтому следовало действовать осторожнее. На мгновение Сара заколебалась: осколки цеплялись за одежду, но сердце ее бешено колотилось, требовали воздуха. Каждая секунда была дорога. Не оставалось ничего другого, как отцепить куртку от впившихся в нее осколков. Они царапали руки, обдирали кожу. Но все же Сара вылезла наружу, где по-прежнему моросил дождь. Она глубоко вздохнула, подставив лицо под струи дождя, чтобы смыть с кожи крошечные капли пота.

Вдруг Сара притихла, холодея от страха. Мурашки побежали по спине. Он шел за ней, она чувствовала его неотвратимое приближение. Девушка не оставляла следов, когда быстро и бесшумно двигалась через здания. Но все изгибы и повороты не вынудили его замедлить шаг. Сара поняла – он безошибочно повторяет ее путь. Каким-то образом он не потерял ее след, даже двигаясь по незнакомой территории через скопления рушащихся зданий, маленькие дыры и лазейки. Не было никаких сомнений: зверь не остановится ни перед чем, он найдет ее.

От страха у Сары пересохло во рту. Ей всегда удавалось спастись бегством, и этот случай ничем не отличался от других. Сара попыталась вернуть самообладание; она знала местность, а зверь нет. Девушка решительно вытерла лоб рукавом куртки и вдруг подумала: возможно, он чует ее запах среди гниения и распада. От этой мысли Сара ужаснулась. Она видела, что творили подобные ему существа – высохшие трупы, на лицах которых застыл ужас. Отогнав воспоминания, Сара решила не поддаваться панике. Страх всегда приводит к отчаянию. Девушка снова отправилась в путь. Она двигалась быстро, стараясь придать шагам еще большую легкость, дышала тише и ровнее. Сара быстро прошла через узкий проход между двумя зданиями, нырнула за угол и скользнула в щель в заборе. Куртка снова мешала ей – несколько драгоценных секунд девушка потратила на то, чтобы пролезть в маленькое отверстие. Преследователь ни за что не сможет протиснуться следом; ему придется обойти всю группу зданий.

Оказавшись на улице, Сара пошла широкими шагами. Руки ее дрожали, сердце громко и бешено колотилось. Тело болело. Девушка ощущала непонятную тоску в душе. Тоска возрастала, но ей было все равно. Узкие уродливые улицы сменились обычными видами городской окраины. Сара Мартен все еще находилась в старой части города. Она безостановочно и неуклонно двигалась к жилым кварталам, минуя автостоянки и погруженные во мрак супермаркеты. Вдали смутно вырисовывались современные здания; они взметались высоко в ночное небо. Сара задыхалась. Ей пришлось замедлить шаг. Опасность миновала. Город гостеприимно сиял огнями. По мере приближения к жилым кварталам увеличивалось количество машин на дорогах. Она не ускоряла шаг. Тело постепенно расслаблялось, и теперь можно было хорошенько подумать об увиденном. Вспоминалось не лицо – его окутывал мрак. Саре казалось, что все вокруг него было подернуто мраком и туманом, все, кроме черных пылающих глаз. Монстр, который смотрел на нее.

Минуя улицы, она дрожала от страха. Сара слышала свои шаги, отбивающие ритм сердца. Ее снедало чувство нестерпимой тоски. Ей казалось, что это ощущение вторило барабанной дроби сердца. Оно зародилось в самой глубине ее души. Сара заставляла себя продолжать путь. Она прошла улицы и автостоянки, изгибы и повороты знакомых соседних районов, пока не достигла своего дома. Это был маленький коттедж, стоявший в тени больших кустов и деревьев вдали от других домов, что позволяло забыть о многонаселенном городе. Дрожащими руками она открыла дверь и, пошатываясь, вошла в дом.

В прихожей скинула с себя на пол мокрую куртку. Перед выходом из дома Сара набила в нее несколько подушек, отчего куртка раздулась и сделалась бесформенной. Волосы скрывала плотно сидящая на голове бесформенная шляпа. Сара сняла шляпу, небрежно бросила на конторку шпильки и поспешила в ванну. Она не могла сдержать дрожь и едва стояла на ногах. Сорвав с себя мокрую, пропитанную потом одежду, открыла на полную мощь кран с горячей водой. Затем села в душевую кабину и крепко обхватила себя руками. Сара Мартен старалась стереть из памяти то, что долгие годы не пускала в сознание. Впервые она столкнулась с монстром, еще будучи подростком. Она посмотрела на него, и тот ее заметил. Только она виновата в том, что зверь напал на ее семью. Сара никогда не сможет простить себя за это.

По ее лицу текли слезы, смешиваясь с льющейся на тело водой. Она знала, что нельзя просто сидеть и плакать. Кто-то должен был встретиться с монстрами лицом к лицу. Слишком просто: сидеть и плакать, жалеть себя и бояться. Сара должна была сделать для своей семьи больше, гораздо больше. Тогда она была ребенком и спряталась. Она слышала крики, мольбы, видела кровь, текущую из-под двери, и все же не вышла навстречу монстру. Маленькая Сара спряталась, зажала ладонями уши, но не могла полностью заглушить звуки. Она будет слышать их вечно.

Мало-помалу девушка пришла в себя. Вместе с потом она смыла и страх. У нее было такое чувство, будто она бежала почти всю свою жизнь. Сара жила среди теней и хорошо знала тьму. Девушка нанесла шампунь на волосы, стараясь пальцами распутать густые пряди. Горячая вода помогла преодолеть слабость. Она подождала, пока восстановится дыхание, затем вышла из кабины и завернулась в полотенце.

Сара внимательно посмотрела на себя в зеркало. У нее были огромные фиолетовые глаза. В тот момент они казались темно-синими, словно на лице расцвели две анютины глазки. Одна рука горела. Взглянув на нее, Сара с удивлением обнаружила, что кожа повреждена от плеча до запястья. Похоже на след от укуса. Девушка завернула руку в полотенце и, мягко ступая, босиком пошла в спальню. Натянув на себя стринги и топ, она направилась на кухню приготовить чашку чая. Этот давнишний ритуал помогал Саре восстанавливать некое подобие душевного равновесия и нормальной жизни. Она жива. Она дышит. И есть дети, которым Сара очень нужна. И планы, долгие годы вынашиваемые Сарой. Она почти преодолела бюрократические препоны, ее мечта вот-вот осуществится. Монстры были повсюду: в каждой стране, в каждом городе, в каждой социальной среде. Сара жила среди богатых людей – там были монстры. Попадала к беднякам – и находила монстров. Теперь она это знала. Она могла бы спокойно жить с этим знанием, но Сара решила спасти тех, кого еще можно было спасти.

Девушка погрузила руку в гущу тяжелых каштановых волос, провела пальцами до самых кончиков, стараясь просушить. С чашкой чая в другой руке она задумчиво вышла из кухни на маленькое крыльцо и села в кресло-качалку. Она не могла отказать себе в этом удовольствии. Звук дождя успокаивал нервы, легкий ветерок приятно обдувал лицо. Она отхлебывала чай маленькими глотками. Клокочущий внутри страх постепенно сменялся безмятежностью, воспоминания уходили друг за другом, закрывая за собой двери. Сара знала – лучше одиночества может быть только освобождение от воспоминаний.

Она смотрела отсутствующим взглядом в темноту. По-прежнему моросил дождь. Капли падали на листья кустов с тихим мелодичным звоном и серебрились в ночном воздухе. Звук воды всегда успокаивал ее. Она любила океаны, озера, реки – любые водоемы. Дождь приглушал шум, доносящийся с улицы, шуршание колес по мостовой создавало иллюзию умиротворения. Подобные иллюзии помогают восстанавливать силы.

Сара вздохнула и поставила чашку с чаем на край крыльца. Она решила прогуляться по своему маленькому владению, поняв, что не уснет в эту ночь – будет сидеть в кресле, завернувшись в одеяло, и смотреть, как сумрак сменяется рассветом. Призраки прошлого были слишком близко, хоть она и старалась забыть о них. Они вторглись в ее покой. Она посвятит им эту ночь и позволит уйти, растворившись во мраке.

Сара пристально всматривалась в ночь, в тени деревьев, ставшие еще более темными. Ее всегда занимало, что происходит в этих сумрачных пространствах. Сара вглядывалась в колеблющиеся тени и вдруг похолодела. Там кто-то был! Кто-то смотрел на нее из темноты. Неподвижно, спокойно. И тогда она узнала эти глаза. Немигающий взгляд. Неумолимый. Взгляд черных глаз, сверкающих красным пламенем.