Конрад ФИАЛКОВСКИЙ
      УТРО АВТОРА
      Фантастический рассказ
      Перевела с польского Н. Стаценко
      Он постучал, вместо того чтобы просто позвонить во входную дверь, а когда Роберт вышел, он уже стоял в прихожей. Он был среднего роста и встретил Роберта улыбкой.
      - Вы ко мне? - Роберт смерил его оценивающим взглядом. "Какая необычная куртка, - подумал он. - Ни пуговиц, ни "молний".
      - Да, к вам.
      - Дверь была не заперта? - спросил Роберт.
      - Да, в некотором смысле. Но я ее закрыл.
      - Благодарю вас. Моя жена ужасно рассеянна, особенно когда спешит на работу.
      - Вы уже женаты? - Незнакомец перестал улыбаться.
      - Да. А почему вас это интересует?
      - Разумеется, это мелочь. Небольшая неточность. Но извините... странный посетитель заколебался, - первый или второй раз?
      - Не понимаю вас. Я женат первый раз. Но объясните мне...
      - И в самом деле мелочь. Я только поинтересовался.
      - Хорошо. Я не держу в тайне свое гражданское положение. Но объясните мне все-таки, что привело вас ко мне?
      - Ах да, действительно. Я забыл представиться. Меня зовут Дон.
      - Дон? Красивое имя... А фамилия?
      - Дон, имени вполне достаточно. Есть еще некоторые подробности, но они несущественны. Я читатель ваших книг.
      - Мне очень приятно. А эта встреча, как я понимаю, что-то вроде утреннего интервью с писателем? - Он сделал два шага по направлению к незнакомцу.
      "Сейчас я его вежливо выпровожу", - подумал Роберт.
      - Нет, что вы. Из-за таких мелочей я бы никогда не стал вас беспокоить. Я представляю Институт истории литературы. Отдел... Впрочем, об этом потом. Для начала я должен объяснить вам все в нескольких словах. Может быть, пойдем в ваш кабинет? Он мне хорошо знаком по фотографии. Письменный стол служит доказательством вашего тонкого вкуса и украшением...
      - Мой стол всего лишь занимает предназначенное ему место, в чем вы можете убедиться собственными глазами. Другого у меня никогда не было. Роберт сделал приглашающий жест в сторону кабинета.
      "Интересно, - подумал он. - Этот тип совсем не похож на нормального человека. Что поделать, писателю не приходится выбирать своих читателей".
      Они прошли в кабинет, в котором вместе со множеством книг на полках привлекали внимание разбросанные на полу старые иллюстрированные журналы, машинописные листы, какие-то счета и просто бумажки без определенного содержания и предназначения. Возле пепельницы с окурками стояла чашка с недопитым кофе.
      - Если бы вы позвонили перед тем, как прийти, я бы успел навести здесь порядок, - сказал Роберт.
      - Но, дорогой мой, вы именно так и работали, и это очень похоже на вас... - Он, видимо, заметил удивление во взгляде Роберта, потому что сразу же добавил: - Только человеку, оторванному от мира, нужен порядок, чтобы не пропасть. Это цитата, - сказал он, как бы извиняясь перед Робертом.
      "Я знаю, что это цитата, и даже знаю чья", - подумал Роберт, невольно гордясь тем, что держит в памяти столько разных высказываний писателей, чьи книги он когда-то читал.
      - Однако нашему миру, нашей Солнечной системе порядок необходим, и вы это всегда утверждали. Я имею в виду ваши книги, - добавил он.
      - Знаете, я как-то не задумывался над этим...
      - Историки литературы раннего периода атомной эры настаивают на такой трактовке вашего творчества.
      - Эры... какой?
      - Ну, вашего времени.
      - Я не совсем понимаю, - сказал Роберт и решил про себя, что ничего страшного бы не произошло, если бы этот человек находился сейчас по другую сторону двери.
      - Собственно, вы вложили эту мысль в свои "Откровения андруада".
      - Вы ошибаетесь. Я никогда не писал такой книги...
      - Еще нет?
      - Вам угодно издеваться надо мной?
      - Вы приписываете мне слишком смелое намерение. Но я вас уверяю, вы ее еще напишете. Вы можете полностью доверять моему слову. Ведь я писал работу магистра по теме "Образ андруада в литературе раннего периода атомной эры".
      - Дорогой друг, - Роберт старался говорить спокойно, - мы сейчас попрощаемся с вами. Я на сегодня запланировал еще много работы...
      - Разрешите мне закончить, дорогой автор. Итак, я буду прост и краток с вами: я возглавляю отдел истории литературы раннего периода атомной эры.
      - Я был знаком с человеком, который утверждал, что он адмирал Нельсон, - иронично сказал Роберт.
      - К сожалению, мне не пришлось знать этого адмирала. Те, кто попадает на практику во времени, наверное, встречались с ним. Но вернемся к делу. В ваших несомненно значительных произведениях нельзя не отметить определенные противоречия, которые, если можно так выразиться, ставят под сомнение возможность широкой популяризации ваших книг. Мы затрудняемся рекомендовать их к обязательному чтению в школе, ни тем более включить их в штатные библиотеки космолетов.
      - О чем вы говорите? О каких космолетах...
      - Я имею в виду, конечно, пассажирские космолеты регулярного сообщения с Марсом и Венерой. Экипажи экспериментальных космолетов и кораблей далекой разведки, - это, естественно, интеллектуальная элита. Они читают все. Но в данном случае речь идет об обычных землянах, у которых могли бы возникнуть непрогнозируемые ассоциации.
      - Под влиянием моих книг?
      - Ну, конечно. - Незнакомец явно обрадовался. - Замечательно, что мы наконец-то начинаем понимать друг друга.
      - Тогда, черт побери, пусть они их не читают.
      - Нет. Это полностью исключено. Признанный классик литературы. Миллионные тиражи. Огромное количество стереовизорных экранизаций. И совсем не принимать в расчет?..
      - Да, я понимаю всю сложность вашего положения. Теперь, пожалуй, мы можем начать прощаться, - сказал Роберт.
      - Но ведь вы даже не выслушали мое предложение.
      - Тогда говорите покороче.
      "Он скажет, и я наконец избавлюсь от него", - подумал Роберт.
      - В таком деле, как всегда, лучше отталкиваться от фактов.
      - В каком деле?
      - Речь идет об опыте с курицей.
      - С кем?
      - С курицей. Провоцирование определенной реакции курицы в результате стимуляции, или, другими словами, раздражения тех или иных центров в ее мозге.
      - Да, с помощью имплантированного электрода. А почему обязательно с курицей?
      - Это может быть и петух. Но, дорогой автор, давайте не придираться к мелочам. У нас есть курица, мы помещаем электрод в соответствующем участке ее мозга и воздействуем электричеством на этот центр.
      - Согласен, но...
      - Одну минуту. Если это центр агрессии, курица принимается атаковать несуществующего противника, если центр страха - убегает, несмотря на то, что вокруг нет ничего, что бы могло побудить ее к этому.
      - Я тоже читал об этом.
      - Вы об этом, ко всему прочему, еще и писали. Таким образом, если мы раздражаем оба названных центра одновременно, то поведение курицы становится двойственным: курица топорщит перья, бегает по кругу и попискивает.
      - Хорошо, однако какое отношение все это имеет ко мне?
      - В естественных условиях описанное поведение курицы может иметь место в том случае, если на ее цыплят нападает ястреб. Курица боится и одновременно порывается вступить и противоборство с ним.
      Роберт тяжело опустился в кресло.
      - И что дальше?
      Незнакомец усмехнулся.
      - Как мило, что вы ничего не имеете против систематизированных лекций. Как будто вы живете в наше время. Однако ближе к делу. Не поддается сомнению, что подобным же образом можно спровоцировать аналогичное поведение и у человека. С той лишь разницей, что человек ощущает его как собственный спонтанный порыв.
      - Необъяснимый страх и беспричинная агрессивность... - "Я начинаю втягиваться в это", - подумал Роберт.
      - Да, без видимых внешних причин, если не считать электрода, поправил незнакомец.
      - Стимулированная стрелковая цепь в нападении... Каждый солдат герой?
      - Это нас не интересует. Мы уже прошли через это. Что же касается вас, дорогой автор, то вы в своих замыслах идете еще дальше.
      - Но ведь я ничего подобного не писал. Я в этом абсолютно уверен.
      - Но вы напишете, и очень скоро. Я не помню всех дат вашей биографии, но уверяю вас, что это вопрос нескольких лет.
      - Что вас беспокоит в таком случае?
      - Вы сами сказали: необъяснимый страх, беспричинная агрессивность и немотивированное беспокойство.
      - Ну и что из этого?
      - А вам еще не приходилось пережить это самому? Вы никогда не удивляли себя и других неожиданными поступками, которым позже вы сами не могли найти объяснения? Какое-то неясное желание, внезапно проявившаяся внутренняя потребность?..
      - Но ведь меня не стимулировали, - тихо произнес Роберт.
      - Потому что у вас нет электрода в мозге? А может быть, он совсем не требуется?
      - Бред какой-то.
      - В ваше время - да. Но в наше время это уже не закон. Во всяком случае, нас волнует проблема предупреждения непреднамеренных ассоциаций, и поэтому я хочу попросить вас стараться не подавать повода к ним в книгах, которые вам предстоит написать.
      - Я не совсем понимаю вас. Вы просто хотите, чтобы то, что я пишу, было написано иначе?
      - Вот именно. Впрочем, дело касается сущих пустяков.
      - И для этого вы затеваете всю эту комедию? Но это невозможно. Я автор. Я пишу о том, что хочу сказать. И только о том. Ни больше ни меньше.
      - Разумеется, разумеется. Вы совершенно правы, дорогой автор. Именно так и надо писать. И все же это можно сделать чуточку иначе.
      - Нет, этого довольно! Вы требуете от меня искажения всех моих рассказов? И эта заумная мотивировка: во имя добра моих читателей какого-то века. Чтобы как можно меньше размышляли, читая мои книги?!
      - Вы чересчур драматизируете ситуацию, дорогой автор.
      "Если он еще раз скажет "дорогой автор", я вышвырну его за дверь", подумал Роберт.
      - Я говорю то, что считаю нужным. Кроме того, насколько я могу судить по вашим предыдущим высказываниям, вы присваиваете себе право исправлять произведения, которые еще не написаны, которые будут написаны в будущем.
      - В определенном смысле вы рассуждаете правильно. Мы исходим из основополагающего принципа, что эти необходимые исправления логичнее вносить самому автору, чем какому-то случайному редактору в будущем.
      - Вы напрасно теряете время. Я не собираюсь ничего изменять, - сказал Роберт.
      - Что за времена! С Гёте у нас было гораздо меньше хлопот. Он переделывал "Фауста" по нашим указаниям. Насколько я припоминаю, и "Гамлет" сначала заканчивался иначе. А для более ранних авторов любое наше появление становилось событием... Что ж, я вижу, что не убедил вас. Вы ничего не измените?
      - Об этом не может быть и речи. Напишу! Все напишу!
      Незнакомец только покачал головой. В этот момент зазвонил телефон. Роберт машинально взял трубку.
      - Да, слушаю. Дон? Он у меня. Что?.. Сейчас спрошу Дона... Он говорит, что придет к вам, так как вы к этому привыкли, - сказал Роберт своему гостю, прикрыв трубку ладонью.
      - Пусть приходит, если не может иначе, - согласился Дон.
      - Приходите. Вы знаете мой адрес? Тогда до встречи.
      "Сейчас за ним придут, и станет спокойнее, - подумал Роберт. - Судя по всему, Дон не впервые ускользает из-под опеки".
      - Кто это, доктор? - спросил он Дона.
      - Нет, автомат.
      - Вы так зовете его?
      - Нет, это на самом деле автомат, и я думаю, что он сможет устроить вам сюрприз.
      - Вы думаете, что после нашего сегодняшнего разговора меня можно удивить?
      - Если вы достаточно серьезно относитесь к научной фантастике, то, пожалуй, нет. Но вернемся к нашей беседе. У меня к вам есть конкретное предложение.
      "У меня тоже есть предложение, - подумал Роберт. - Но я приберегу его до того момента, когда тебя придут забирать".
      - Я вас слушаю, - сказал он спокойно.
      - Я хочу предложить вам кафедру научной литературы раннего периода атомной эры в Мировом институте истории литературы. Что вы думаете по этому поводу?
      - Где находится этот институт?
      - Около семидесяти километров и трехсот шестидесяти лет отсюда.
      - Лет?
      - Разумеется. В будущем. Ну как, решились? - Незнакомец ждал ответа.
      - Я не могу бросить свое время. Сами понимаете: семья, работа. Еще не написанные книги.
      - Мы приготовили автомат, способный замещать вас. Он знает ваше творчество и биографию до мельчайших подробностей. Вы можете не беспокоиться. В его памяти записаны все ваши произведения, слово в слово. Ошибки исключены. Он будет точно воспроизводить их. В крайнем случае он опустит только некоторые частности, о которых мы говорили. От этого ценность ваших произведений ничуть не уменьшится. Итак, вы согласны?
      - Согласен! - радостно воскликнул Роберт. - Они за вами вот-вот придут, - добавил он.
      - Я вижу, вам не хватает терпения. Мы сейчас поедем. Это звонил как раз ваш заместитель.
      - Мой заместитель?
      - Да. Вы не узнали его по голосу? Он как две капли воды схож с вашим. Другое дело, что мы никогда не знаем собственного голоса. Он точная ваша копия. Ни семья, ни коллеги, никто другой не будет подозревать, что вы уехали. А вот и он!
      - Да, и опять без стука, - сказал Роберт и не закончил.
      - Он прибыл через четвертое измерение. К этому надо еще привыкнуть.
      - Но он... он такой же, как я.
      - Теперь вы видите, что я не преувеличивал?
      - Пан... пан... - заикался Роберт.
      - Вы можете называть меня Робертом, - ответил тот. - Если вы пришли сюда за интервью, я с сожалением вынужден отказать. Я на сегодня запланировал еще много работы.
      - Замечательно, не так ли? Дайте мне вашу руку, Роберт. Вы оставляете достойного заместителя.
      Роберт машинально подал незнакомцу руку... и они исчезли.
      Когда жена Роберта вернулась домой, ей бросилось в глаза, что бумаги на его письменном столе разложены ровно, а карандаши аккуратно заточены. Она немного удивилась, но ничего не сказала. Она просто не знала, что автоматам двадцать четвертого века задана потребность в порядке.