Конрад ФИАЛКОВСКИЙ
      Плоксис
      Пер. Н. Стаценко
      - Неужели это и в самом деле невозможно? - Я почти умоляюще смотрел в глаза таможеннику.
      -- Нет, ни в коем случае! - тот был непреклонен.
      - Но там ведь всего три банки. Только для личных надобноcтей.
      Таможенник пожал плечами.
      - Для меня это важно, очень важно....
      На сей раз он повнимательнее пригляделся ко мне.
      - Нет, об этом и впрямь не может быть речи. - От его сухого, официального тона не осталось и следа. - Ты же знаешь, что любые предметы внеземного происхождения, не поименованные ни в одном тарифном перечне, нельзя доставить на Землю без специального разрешения комиссии по ввозу.
      - А сколько времени дожидаться этой комиссии?..
      - Наверное, с месяц, - ответил таможенник после некоторого колебания.
      - Почему так долго?
      - В нее входят одни профессора из различных научных центров с Земли, и их трудно собрать вместе.
      - А почему именно профессора?
      -Чтобы определить, представляет ли предмет ввоза угрозу для Земли.
      - Угрозу?
      - Ну да. Если бы не они, люди привозили бы с планет всякую всячину, с которой на Земле хлопот не оберешься. Как с той корнявкой - растением с Венеры. Ее собирались выращивать, а она вдруг принялась путешествовать...
      Я понимающе кивнул и выслушал до конца историю о корнявке. Потом спросил:
      - А может, Плоксис уже ввозили? Ведь всего три баночки...
      - Нет. Плоксис отсутствует в перечне, - таможенник снова стал официальным и смотрел на меня тан, будто я стал прозрачным.
      - Ну что ж... - я достал из своего багажа три металлических баночки, удивительно похожих на консервные, и, закрыв автокофр, позволил ему отправиться в багажную ракету.
      После возвращения с Марса наша ракета несколько часов кружила по слепой, эллиптической орбите вокруг Земли. Пассажиры сначала переправляли свой багаж, а потом уже сами на небольших ракетах, вмещавших всего несколько человек, добирались до земных космодромов. Я наблюдал, как на большом боковом экране все новые и новые ракеты, оставляя за собой сверкающие хвосты выхлопов, спускались к коричневой глыбе Земли.
      Что оставалось делать? Просто поместить три коробочки в личный багаж? Вряд ли это могло что-то дать. На таможне надежные автоматы наверняка обнаружат их. И снова не разрешат мне взять их на Землю. Оставить баночки в ракете я тоже не мог - мне не хотелось обманывать доверие Борда. Для меня Борд был больше, чем другом - я относился к нему как к высшему, непререкаемому авторитету.
      Я прошел к себе в кабину. Краш уже был там и натягивал свой скафандр. Он улыбнулся мне, как обычно, обнажив при этом ряд ровных крупных зубов.
      - Ну что, старик, вот мы уже почти на Земле!
      - Почти...
      - Что это ты такой грустный?- Краш пристально взглянул на меня. Неужели приступы ностальгии по Марсу? Это был бы первый случай в истории человечества. - Он снова рассмеялся.
      Вот тут-то для меня и наступила решающая минута.
      Я решил попросить Краша о помощи. Правда, мы были знакомы с ним ровно столько времени, сколько длился полет с Марса, но Краш внушал мне доверие.
      - Послушай, Краш, у меня затруднения. Серьезные затруднения, - добавил я, чтобы погасить улыбку на его лице.
      - Что, девушка не пришла на космодром? - Он снова смеялся.
      - Нет, дело и впрямь обстоит скверно.
      - Ну так скажи наконец, что там у тебя стряслось?
      - Таможенники не дают мне разрешения на провоз Плоксиса, - произнося название, я понизил голос.
      - Провоз чего?
      - Плоксиса.
      - А что это такое?
      - Не знаю,
      - Ну, это немного проливает свет на дело. Но зачем тебе провозить то, о чем ты не имеешь никакого представления?
      - Меня попросил Борд.
      - Борд? Это тот самый ареограф?
      - Тот самый.
      - А откуда он раскопал этот... как его, Плоксис?
      - Не знаю.
      - И что же ты должен с ним сделать?
      - Передать приятелю Борда Коверту из Института ареоботаники. А уж он-то со всем разберется до конца. Я достал три баночки и поставил их на стол.
      - Это он и есть? - полюбопытствовал Краш.
      - Да.
      - Похоже на консервы. Интересно, зачем они его так упаковали?
      - Наверное, для того, чтобы исключить доступ воздуха и света.
      - Наверное... А может, этот Плоксис принадлежит к едким, отравляющим или взрывчатым веществам?
      - Вряд ли... - Мой ответ прозвучал не слишком уверенно.
      - Лучше всего отослать его назад Борду, - высказал мнение Краш.
      - Исключено. Я пообещал ему доставить Плоксис Коверту.
      - Ну и что ты собираешься делать?
      - Пока не знаю. Я надеялся, что, может быть, мы вместе что-то придумаем.
      Краш задумался. Потом внимательно осмотрел баночки.
      - Автоматы таможенников ни за что не пропустят их.
      Я кивнул.
      - Но, знаешь, у меня есть идея... - Краш резко выпрямился. - Уж очень они похожи на банки с апельсиновым компотом. Возьмем ящик с компотом и заменим три банки.
      - Это вызовет подозрение. Ведь никто не забирает компот из ракет.
      - Ты забываешь, что нас будут проверять автоматы. Они не умеют удивляться.
      - А если проверкой будет заниматься человек...
      - Он обнаружит подмену. Но, с другой стороны, ты можешь предложить иной способ провезти Плоксис?
      - Нет.
      - Так и нечего раздумывать. Неси ящик с компотом. Когда я вернулся, таща за собой ящик с тридцатью банками консервированного компота, я увидел, что Краш тщательно обстукивает одну из моих банок.
      - Там что-то шевелится, - объявил он.
      Я взял баночку со стола и приложил к уху. Сначала ничего не было слышно, но, когда я встряхнул ее, внутри что-то забулькало и завозилось.
      - Лучше оставь ее в покое, - посоветовал Краш. Одному дьяволу ведомо, что этот твой Борд мог засадить туда. Может быть, там какие-нибудь высокоорганизованные марсианские анаэробы?
      - Непохоже, ведь они могли бы мгновенно распространиться на Земле...
      - Если бы этот Плоксис был чем-то совсем заурядным, Борд переслал бы его регулярной космопочтой.
      - Отдадим его Коверту - специалист такой квалификации не допустит ошибки.
      - Наверное.
      Краш снял с трех консервов цветные этикетки. Я протянул ему банки с Плоксисом. После того, как Краш наклеил на них этикетки, банки ничем не отличались от обыкновенного компота.
      -Нужно их как-то пометить, - добавил Краш.
      В конце концов мы нацарапали снизу на банках знак в виде треугольника.
      - А теперь займемся .компотом, - предложил он.
      - Не люблю апельсинов.
      - Все равно ты должен хоть немного выпить. Хочешь выдать нашу затею? засмеялся Краш, вскрывая последнюю банку консервов. - За наш Плоксис! добавил он и поднес ее к губам.
      Мы пили компот, пока автомат выносил наш ящик.
      Питом спустились к шлюзам ракеты. Ракета уже ожидала нас в канале пусковой установки. Возле нее стоял таможенник. Автоматы проверяли наш личный багаж. Он сам внимательно, слишком внимательно поглядывал на наc. А может, они уже обнаружили Плоксис среди банок с апельсиновым компотом, может быть, прочитали отправителя в памяти автокофра, и скоро таможенник спросит меня: "Это ты хозяин тех трех банок?" Я ничего не отвечу: когда таможенники так спрашивают значит, им это наверняка известно и никакие объяснения не помогут. А земные законы строго наказывают за космическую контрабанду. Но что такое этот Плоксис?
      И как можно наказать за контрабандный ввоз Плоксиса? Мысль об этом не покидала меня до самого конца досмотра. Вдруг таможенник что-то сказал Крашу - я не разобрал что, и Краш отрицательно замотал головой.
      - А ты? - служащий повернулся ко мне.
      - Что я? - сконфуженно пробормотал я.
      - Не везешь ли ты с собой чего-нибудь, что не предусмотрено действующим перечнем ввоза?
      - Нет... ничего такого...
      - Ну, тогда можете лететь, - служащий равнодушно кивнул нам.
      В мгновение ока мы взобрались в ракету. Захлопнуни люк, магнитное поле выбросило нас в космическую пустоту.
      - Наш Плоксис уже попадет на Землю, - засмеялся Краш, поглядывая на часы.
      Поудобнее вытянувшись в кресле, я уже и думать забыл о Плоксисе. Через полчаса мы будем Дома, в настоящем земном доме...
      Именно тогда обычно безмолвствующий громкоговоритель, служивший только для связи с космодромом в случае крайней необходимости, вдруг ожил, захрипев голосом начальника порта.
      - Объявляю о закрытии ароварского космопорта. Всем ракетам надлежит направляться к космопорту в Нори...
      Громкоговоритель умолк, а мы, миновав огромную белую тучу, вышли на ароварский космопорт. Подчиняясь радиосигналам, автопилот резко пошел вверх, сменил курс и повернул на Нори. Через несколько минут космодром пропал за горизонтом. Я ощущал в голове пустоту и страх. Мне хотелось спросить Краша, что он об этом думает, но достаточно было взглянуть на его лицо. Он знал то же, что и я. Проклятый Плоксис!
      До Нори мы долетели, не перекинувшись ни единым словом. Нори расположен в Малой Азии, а как раз сегодня над Малой Азией светило солнце. Наша маленькая ракета сбросила скорость за несколько сотен метров до здания космического порта и заняла отведенный ей квадрат с вписанной в него многометровой величины цифрой. Как только мы выбрались из ракеты, она резко рванулась вверх, как кузнечик, и скрылась за вышкой контроля движения.
      Мы направились к зданию порта. От бетонного покрытия космодрома, разогретого солнцем, отдавало жаром. Люди передвигались еле-еле - не то что автоматы, которые по контрасту выглядели необыкновенно подвижными. Через пару сотен шагов мы уже обливались потом. Однако здание оказалось намного ближе, и в нем были климатизация, прохладительные напитки и все то, чем наша цивилизация борется со зноем. Здание было обращено к нам огромной верандой, прячущейся под разукрашенным навесом, то натягивающимся, то опадающим - играющим роль опахала. На веранде сидели люди, дожидаясь прилетающих. Нас никто не ждал. Тем не менее когда мы прошли половину веранды, из-за столика поднялись четверо мужчин и в сопровождении четырех автоматов двинулись к нам.
      Видимо, Краш сориентировался первым. Он остановился, огляделся по сторонам, словно выискивая возможность для побега между столиками, но быстро взял себя в руки и застыл на месте. Чуть позже, когда они уже были в нескольких шагах от нас, дошло и до меня. Они обступили нас, и один из них спросил меня:
      - Ты Вор?
      Я не стал отнекиваться. Вопрос был простой формальностью. Им было известно, кто я, а их автоматы знали обо мне больше, чем самые близкие друзья. Сведения, полученные ими в течение нескольких минут, по объему почти равнялись тем, которыми жизнь снабжала меня с рождения.
      - Ты задержан по обвинению в космической контрабанде.
      - Это была не моя вина, - пробормотал я.
      - Мы это не определяем.
      - Но так и есть.
      - Следуй за нами. Вероятно, все скоро разъяснится.
      - 3а что вы забираете его? - Краш, казалось, был возмущен.
      - Ты сам все слышал.
      - Но какие у вас доказательства?
      - Видимо, доказательства имеются. Иначе мы бы вас вообще не задерживали.
      - Однако я имею право знать...
      - Против тебя нет никаких обвинений.
      - Мне лучше знать об этом, но сейчас речь идет о нем.
      - Если он невиновен, проверка покажет еще сегодня.
      - Наверняка он ни в чем не замешан.
      - Если так, договоритесь с ним о встрече сегодня вечером.
      - Не вечером, а прямо сейчас. Я полечу с вами. Мне нужно только сообщить в институт о своем возвращении.
      -- У нас нет времени ждать тебя. Ты найдешь здесь наш адрес-волновик. Можешь прилететь, когда тебе захочется.
      Краш занес их волновик в свой ручной мнемотрон и почти бегом бросился к станции дальней видеотронной связи.
      Меня повели в другую сторону - к пышущей жаром плите космодрома. Неподалеку стояла ракета. Прежде чем войти в нее, я остановился и посмотрел на небо, на голубовато-серое небо знойных земных дней со слепящим белым солнцем в зените. Вероятно, на Плутоне, куда отправляют приговоренных. Солнце - всего лишь одна из множества звезд черного неба, и в его свете скалы не отбрасывают тени.
      ЕГО поместили в комнату, в которой вместо окон были экраны - на них время от времени появлялись люди, которым было что сказать об осужденном. Когда нужда в свидетелях отпадала, на экранах зажигались далекие звезды, затерянные в глубинах Космоса. Может быть, они должны были представлять вечность, а может быть, бренность человека... Не знаю. Наверное, намного осведомленней меня был видеотроник, программировавший все это. Ибо звезды на экранах тоже были частью ЕГО. Когда я вошел в комнату, я тотчас же увидел ЕГО в сером, исходящем отовсюду и ниоткуда свете. В первое мгновение мне показалось, что это человек, и я хотел подойти поближе и тогда увидел, что это ОН, черный, неподвижный обелиск в человеческий рост, ОН - огромный мозг, знающий все о человеке и его истории, о строении живой ткани и закономерностях течения потоков, пронизывающих человеческий мозг.
      Собственно говоря, я находился внутри его, в громадном здании, содержащем в себе его узлы и системы обеспечения. Обелиск был всего лишь символом, с которым мог разговаривать осужденный. Если бы его убрали, человеку пришлось бы обращаться к голым стенам, не зная, слушают ли они его. А приговоренному важно знать, что его голос доходит до кого-то и что его соображения будут приняты во внимание.
      Я стоял без движения в сером свете ночи, мои глаза привыкали к темноте, и тут на одном из экранов я заметил пылающую Вегу. В это же мгновение ОН заговорил:
      - Ты Вор?
      - Да.
      - Я знаю о тебе. Знаю о твоем детстве и юности. Меня удивляет наша встреча,
      - И для меня она оказалась полной неожиданностью.
      - Ты признаешь свою вину?
      - Нет.
      После некоторого молчания ОН произнес:
      - Сейчас я задам вопрос, на который тебе нужно ответить правдиво. Ты же знаешь, что меня нельзя обмануть. Я обнаружу в твоем ответе малейшую ложь. Она не принесет тебе пользы, ведь я для тебя и обвинитель, и защитник, и судья - самый беспристрастный судья, которого только могло придумать человечество.
      - Я знаю об этом, - ответил я.
      - Хорошо. Тогда ответь мне, сколько времени ты провел на Марсе?
      - Полгода.
      - Ты тосковал по Земле?
      - Да... кажется, да.
      -- Ты видел в видеотроне базу на Плутоне?
      - Да.
      - Тебе известно, кого туда отправляют на долгий срок?
      - Да.
      - Ладно. - Он сделал паузу. - Что в твоем багаже могло привлечь внимание?
      - Может быть, Плоксис. Не знаю...
      - Что такое Плоксис?
      - Точно не представляю... Какое-то название...
      - Название чего?
      - Не знаю. Вероятно, его можно отыскать в накопителях информации.
      - Нельзя.
      - Ты пробовал? - теперь я задал вопрос.
      - Да, но не нашел его.
      - Не знаю, что это такое. Может быть, какой-то специальный термин?
      - Откуда ты взял этот Плоксис?
      - Я получил его от Борда.
      - И что ты должен был с ним сделать?
      - Передать Коверту.
      - В своем багаже ты перевозил еще какой-то компот, так ведь?
      - Да.
      - Зачем?
      -- Там-то и был Плоксис.
      - У таможенников это вызвало подозрение. Они отправили автоматы проверить содержимое банок.
      - И что?
      - Как что, ты не знаешь? Ты же сам только что сказал, что в твоем багаже один Плоксис мог привлечь внимание.
      - Да, наверное, только Плоксис,
      - Но если ты догадывался... знал, какие могут быть последствия?..
      - Если бы догадывался, не просил бы у служащего таможни разрешения на провоз Плоксиса.
      - Да, ты просил, но, вероятно, тебе и в голову не пришло, что он заинтересуется Плоксисом?
      - Я просил его посмотреть...
      - А может быть, ты был уверен, что он не найдет?
      - И рассчитывал на то, что, не найдя, позволит мне провезти его на Землю? Но ведь это вздор.
      - Да, если я не угляжу еще чего-нибудь в этом происшествии, - сразу же согласился ОН.
      - А что еще ты можешь углядеть?
      - Не знаю.
      - Во всяком случае, я тебе все выложил.
      - Посмотрим. Мы изготовим копию твоего мозга...
      - То есть как копию?
      - Точную копию твоего мозга, только вместо клеток нервной ткани мы используем неорганические элементы.
      - Зачем вам это нужно?
      - Такой копией мы в состоянии управлять. Если тебе известно что-то о Плоксисе, ты можешь скрывать это, но энграм твоего мозга, содержащий сведения о нем, обретет независимость от твоей воли. Мы обнаружим его в копии и все выясним. Понятно?
      - Да.
      - Вот видишь, если тебе известно, что такое Плоксис, твое упрямство ни к чему не приведет. Оно лишь усугубит твое положение...
      - Но я и на самом деле не знаю, что из себя представляет Плоксис. На самом деле, слышишь? - Я поймал себя на том, что почему-то сорвался на крик.
      - А может, ты скажешь мне... - Он остановился. - Мне только что сообщили, - продолжал он, - что прибыли Краш с Ковертом, чтобы дать объяснения. Переключаю их сразу на экран.
      Действительно, в это мгновение засветились сразу два экрана. На одном я увидел Краша, с другого на меня смотрел мужчина с большими, широко расставленными глазами на маленьком лице. На голове у него был старомодный колпак - таких в наши дни уже почти никто не носит.
      - История с Плоксисом улажена, - кричал Краш. - Коверт все устроил.
      - Да, Плоксис - разновидность марсианской растительности. Борд переправил мне его в банках для дальнейших исследований. Он, то есть Плоксис, - добавил он и усмехнулся, - совершенно безвреден.
      - Его нет ни в одном накопителе информации. Почему? - спросил ОН.
      - Это новое название. Работа об этом растении еще не опубликована. Тем не менее в центральном мнемотроне нашего института его можно найти,
      - Я проверю. Правда, сейчас пришел ответ от Борда. Он совпадает с твоим.
      - Ты спрашивал его о Плоксисе? - поразился я.
      - Сразу же, как ты назвал его.
      - Все в порядке, Вор, недоразумение разрешилось. - Краш, обнажив свои зубы в улыбке, смотрел на меня с экрана.
      - Да, действительно, такая информация содержится в институтском мнемотроне, - ОН снова подал голос,
      - Что еще ты хотел узнать? - спросил Коверт.
      - Ничего, Теперь я знаю все.
      Я подумал, что когда-то Сократ сказал нечто совсем противоположное и ОН, наверное, должен был узнать от меня побольше о Сократе.
      - Прощай, Вор, - сказал ОН. - Мне жаль, что тебе пришлось встретиться со мной. Это небольшое удовольствие, но так уж получилось.
      - До свидания, - ответил я и мысленно поправил себя: "Прощай".
      Я взглянул на экраны. Там уже никого не было.
      На том, где перед этим я видел Коверта, теперь вовсю полыхала Вега.
      Краш ждал меня возле геликоптеров на аэродроме.
      От показной веселости, которая так и била из него на экране, не осталось и следа.
      - Спасибо тебе. - Я стиснул его руку. - Если бы не ты, дело кончилось бы по меньшей мере копированием моего мозга.
      Я полагал, что он рассмеется и, как обычно, отпустит одну из своих шуток, но Краш остался серьезным, и мне вдруг пришло в голову, что с начала нашего знакомства таким его я еще не видел.
      - Что случилось? С каких это пор ты сделался таким угрюмым? - удивился я,
      - Вор, дело, конечно, не мое, но я хотел бы, чтобы ты скорее со всем разобрался. - Он смотрел мне прямо в глаза.
      - С чем?
      - Я имею в виду Плоксис.
      - А, то растеньице...
      - Растеньице... - Краш как-то странно усмехнулся.
      Я ждал от него продолжения, но он молчал, и я не выдержал первым:
      - Не напускай столько таинственного тумана! Скажи только, в чем дело?
      - Видишь ли, когда я прилетел к Коверту, он как раз работал в своем саду. Я рассказал ему, что произошло. Коверт побледнел и как стоял, так и сел на грядку между розами. Я уже собирался забежать в его дом и вызвать автомеда, но Коверт удержал меня. Он закрыл глаза и несколько минут напряженно думал. Потом сказал, что все это какое-то недоразумение, которое надо выяснить. Я отправился сюда. Сам Коверт должен был прилететь через несколько минут. Во время полета меня вдруг осенило, что неплохо было бы, если бы Борд захотел нанести ЕМУ телевизит с Марса и сам все объяснил. Я настроился на волну Коверта - он как раз разговаривал. Вот, послушай! Краш втащил меня в кабину своего геликоптера,
      - Включи воспроизведение! - приказал он автомату.
      Я подумал, что он раньше позаботился о том, что тот должен воспроизвести,
      - Срочное сообщение с Марсом... - это уже говорил Коверт. Он назвал волну Борда. Содержание передачи было коротким: - Посылку не получил, Плоксис - растение, ранее называвшееся Арат. Конец. Минутное молчание, после которого Коверт снова сделал вызов; - Мнемотроны Института Астроботаники.
      - Готово, - отозвались автоматы.
      - В сведениях, касающихся Арата, название "Арат" заменить на "Плоксис". Конец. - Козерт перестал говорить, и автоматы воспроизведения умолкли.
      - Ну, что ты на это скажешь? - спросил Краш.
      - Но ведь Плоксис..
      - Плоксис - растение, которого никогда не было,
      - Но контроль...
      - Нет никакого контроля. Не забывай, эти мнемотроны - всего лишь институтские, а не всеобщие. В них была записана начатая научная работа Коверта о растении под названием Арат. Нет ничего проще, чем назвать его Плоксисом. Сразу ясно, что это название значит, и в любое мгновение можно в тех же мнемотронах проверить. - Он остановился.
      - Но Плоксис...
      - Погоди, - прервал меня Краш. - Я еще не закончил. Так вот, остается еще Борд, для которого Плоксис представляет нечто совершенно иное; Борд, которого, наверное, спросят о Плоксисе. После первого разговора Коверта Борду известно, что теперь нужно понимать под Плоксисом.
      - Да, похоже, ты прав. Но... что, собственно, такое этот Плоксис?
      - Не знаю, но в одном полностью уверен. Это нечестная игра, Вор.
      - Да, это очень похоже на правду...
      - Остальное придется доканчивать тебе.
      Он подошел к автомату, всунул руку в верхнее отделение и достал кристалл.
      - На этом кристалле записан голос Коверта. Я отдаю его тебе. - Он вложил кристалл мне в руку. - Ты можешь забыть об этом, и все будет как раньше. Существует еще только один выход, но ты сам должен до него додуматься, а я пока что отправлюсь домой теперь уже точно. - Он усмехнулся впервые за время нашего разговора.
      Я пожал ему руку и вылез из кабины. Пропеллер его геликоптера сразу же начал вращаться, и кабина зависла в воздухе, чтобы через несколько секунд скрыться за верхушками деревьев ближайшего леса. Однако прежде, чем она исчезла из вида, я заметил, что сбоку фюзеляжа сверкнул красный огонь. Опускались сумерки, и автопилот включил позиционные огни. Было так темно, что я не мог уже разглядеть отдельных деревьев в отстоящем от меня на сто шагов лесу. Однако я ощущал его запах. Тогда я впервые с того момента, как покинул ракету, подумал, что нахожусь на Земле и что там, где я живу, теперь лето. Сразу за моим домом начинается ивняк, а потом река, большая река, по которой можно плыть на лодке.
      Я повернулся к зданию, где жил ОН. Под пальцами, в заглублении ладони почувствовал маленький, острый кристалл...
      Однако я не пошел к НЕМУ. Сначала мне нужно было узнать, что, собственно, случилось в ароварском космопорте. Я вернулся к станции терропланов и через несколько минут уже поднялся в воздух. Когда я увидел внизу огни Аровара, была уже глубокая ночь. Из информации по бортовой сети я узнал, что космопорт все еща закрыт. Терроплан опустился на малом запасном аэродроме, с трудом погасив скорость. За полосой, в нескольких десятках метров, меня уже ждал геликоптер, вызванный по радио еще с терроплана. На нем я и полетел в город.
      В Ароваре у меня был знакомый по имени Торкс.
      Когда-то мы вместе с ним слушали вводный курс по строительству космодромов. Он даже не окончил, перевелся на отделение астронавигации и в конце концов стал видеотронным репортером. За несколько месяцев перед этим я встречал его на Марсе, на восточной базе, куда Торкс прилетал с группой экскурсантоа-видеотроникоз. Тогда-то Торкс и оставил мне свой волновик, Я и не предполагал, что так скоро воспользуюсь им.
      Я приземлился по волновику. Торкс жил в небольшом пригородном доме. Спускаясь с посадочной площадки его дома по узкой, неосвещенной тропинке, я остановился, чтобы закурить сигарету. Нервы у меня были напряжены. Откровенно говоря, я не имел ни малейшего представления о том, как построить разговор с Торксом. В этот момент послышались шаги - кто-то бежал в мою сторону. Я инстинктивно сошел с тропинки, Однако бежавший заметил огонек моей сигареты и остановился.
      - Это ты прилетел тем геликоптером? - спросил он.
      - Я.
      - Можно мне его забрать? Я очень спешу.
      - Сожалею...
      - А ты улетишь тем, который я вызвал. Он будет здесь через несколько минут.
      - Мне тоже некогда. А ты возвращаешься от Торкса?
      - Я и есть Торкс.
      - Торкс? Не узнал тебя. Это я, Вор.
      - Вор? Здравствуй. Что тебя привело ко мне в такой поздний час? Правда, через несколько минут ты меня не застал бы. Рад тебя видеть.
      - Мне нужно поговорить с тобой.
      - А может, ты подождешь меня дома? Сейчас мне некогда.
      - Если ты не против, я полечу с тобой.
      Какое-то мгновение Торкс колебался.
      - Ну ладно. Как хочешь. Только я не смогу уделить тебе слишком много времени. Очень занят на работе. У нас небольшая местная сенсация.
      - Что случилось?
      - Какие-то странные дела творятся в космопорте.- Он схватил меня за плечо, и мы повернули к посадочной площадке. - Я лечу делать об этом репортаж. Может быть, он попадет в местный дневник, а может, даже и во всемирный. Во всяком случае, это настоящая сенсация.
      Он захлопнул за мной дверцу геликоптера, и двигатель заработал. Огоньки домов остались внизу.
      - Расскажи же наконец, что все-таки случилось?
      - Сегодня таможенники осматривали марсианский багаж. И что-то там открыли. Сначала в их здании заметили облако, белое облако пара. Потом один из служащих таможни, который приехал из самого города, зашел к ним и застал их погруженными в сон.
      - Они не проснулись?
      - Погоди... Сначала появилась версия о покушении на таможенников. Мол, поступила крупная партия контрабанды с Марса и из-за этого таможенников усыпили, Правда, последний подобный случай был зафиксирован двести лет назад, но ведь наперед никогда не скажешь. Была объявлена тревога, космопорт закрыли и стали задерживать всех пассажиров, которые хоть что-нибудь пересылали товарной ракетой среди прочего марсианского груза. Естественно, ничего обнаружено не было.
      - А таможенники?
      - Они проснулись и принялись отвечать на еще не произнесенные вопросы.
      - Не понимаю.
      - Ничего странного. Достаточно было лишь придумать какой-нибудь вопрос, как они уже на него отвечали. Между собой они вообще вслух не разговаривали. Внезапное обострение телепатических способностей. Тебе понятно?
      - Насколько я помню, телепатия - это прием электромагнитных волн, испускаемых мозгом...
      - Сейчас я чувствую себя настоящим экспертом по этим вопросам. Перед встречей с тобой я запросил исчерпывающую информацию. Все основывается на том, что эти волны мозг приемника улавливает ниже уровня шумов, несмотря на то, насколько они слабы, - а значит, их можно принимать на значительных расстояниях.
      - И они так...
      - Именно так. И причем все без исключения. Отвечают на вопросы людей из другого дома, даже иа другого города... Порой не представляя, кем является тoт, кто задает вопрос...
      - Но это бессмыслица. Таким способом трудна объясняться.
      - Потому-то телепатия как средство общения не используется.
      Я услышал, что двигатель перешел на другой звук, и геликоптер начал снижаться на большую, прямоугольной формы, поверхность аэродрома.
      - Вот мы и на месте, - сказал Торкс. - Это Институт Бионики, в котором они находятся на обследовании.
      - Мне можно пройти туда вместе с тобой?
      - Попробуем. В крайнем случае тебя просто не пустят.
      Мы прошли через вертодром. Потом Торкс провел меня коридором, и мы оказались в зале, который Торке назвал лекционным. Стены его являлись экранами.
      - Это они, - шепотом сказал Торкс, показывая на экраны.
      Там, не двигаясь с места, сидели люди, одетые в белые комбинезоны. Какой-то человек, видимо, сотрудник института, обходил их .одного за другим и прикасался к их головам. Наконец он взглянул в зал прямо с экрана.
      - ...таким образом, через семь часов после обнаружения первых проявлений на лбу у всех обследуемых выделились два симметричных сильно разрастающихся утолщения. Одновременно мы установили повышение селективности восприятия... Следующее сообщение через час.
      Экран погас, и зажегся свет. Только теперь я заметил, как много людей оказалось в зале.
      - Телепатическое восприятие избирательно, это может чему-нибудь послужить, - сказал кто-то совсем рядом со мной.
      - Эти наросты улучшают их восприимчивость. Удивительная техника,прокомментировал Торкс.
      Я повернулся к нему и вдруг заметил Коверта. Я бы ни за что не обратил на него. внимания, если бы не этот то колпак, который в наше время больше никто не носит. Меня словно озарило. Не говоря ни слова, я приблизился к Коверту и сильно сдернул с его головы беяую материю. Интуиция не подвела меня! Редкие черные волосы Коверта не могли скрыть симметричных наростов в передней части темени. Я машинально, по привычке, приобретенной многомесячными тренировками, выставил перед собой руки и сумел защититься от удара. Нанести следующий он уже не успел. Вокруг нас сомкнулись люди так что нельзя было даже рукой пошевельнуть. Все не сводили глаз с двух его наростов.
      Я протолкался к выходу. Торкс остался внутри, и я ще долго слышал в шуме зала его голос.
      Теперь мне уже было известно, для чего им понадобился Плоксис. Перехватывать мысли людей. Людей, ни сном ни духом не ведавших об этом. Против их воли получать от них информацию.
      Если верить древним легендам, Плоксис уже не однажды попадал на Землю...
      Теперь мне ничто не мешало лететь к НЕМУ. Я засунул руку в карман и нащупал кристалл, который получил от Краша. Маленький, острый кристалл...