РОНАН ИМПЕРИЙ История гиббонов
      Как я ни старалась, отыскать трех ведьм мне не удалось. Их предсказание волновало меня, но не настолько, чтобы не дать мне спокойно проспать всю ночь. Два дня спустя после утомительного Кеннетова суда я вернулась домой и застала там Арни. Он ждал меня. Они с Рэндольфом пили пиво на кухне и обсуждали, когда лучше ставить многоточие, чтобы обозначить перерыв в речи.
      — Ты можешь ставить его в любой…
      — Арни, я должна перед тобой извиниться, — сказала я, покраснев до корней волос при воспоминании о своем поведении. — Наверное, ты подумал, что хуже шлюхи во всем Кладезе нет.
      — Нет, круче всех Лола. Забудь. Бабушка все мне объяснила. Как ты себя чувствуешь? Память восстановилась?
      — Все на месте, и все правильно.
      — Хорошо. Давай как-нибудь пообедаем… как добрые друзья, конечно, — торопливо добавил он.
      — С удовольствием, Арии. И спасибо, что вел себя… ну, так достойно.
      Он улыбнулся и отвел взгляд.
      — Пива? — предложил Рэндольф, который, похоже, оправился от нанесенной Лолой раны.
      — А чего-нибудь безалкогольного?
      Он пододвинул ко мне коробку апельсинового сока, и я налила себе стакан.
      — Ты ей расскажешь? — спросил Арни.
      — Что именно?
      — Я не получил роль в научно-фантастическом романе, — начал Рэндольф. — Но я попал в список кандидатов на второстепенных говорящих персонажей в новой книге про Вульфа!
      — Отличная новость! — обрадовалась я. — И когда же?
      — Через пару лет. А пока я хочу поработать дублером. Совет жанров открыл книготуры выходного дня для генератов. Больше никаких уик-эндов в Барсетширс: я буду замещать графа Сморлторка, когда он отправится на пару недель отдохнуть в уэйнрайтовский «Иллюстрированный путеводитель по водопадам Озерного края».
      — Поздравляю!
      Он поблагодарил меня, но по-прежнему как-то рассеянно, продолжая задумчиво смотреть в иллюминатор на озеро.
      — А ты? — спросил Арни. — У тебя-то какие планы? Весь Кладезь судачит о твоем понижении!
      — Это не понижение, — сказала я. — Ну, может, и понижение…
      — Говорят, следующим Глашатаем станет Харрис Твид, — пробормотал Арни. — Несмотря на недостаток опыта, беллетриция предпочла потусторонника.
      — А что такого особенного в потусторонниках? — спросил Рэндольф.
      — Мы обладаем способностями, которыми наделены лишь единицы из генератов, — ответила я.
      — Какими именно?
      Я взяла со стола пропущенного через СуперСлово™ «Маленького принца» в кожаном переплете и протянула книжку Арни.
      — Запах чувствуешь?
      Он поднес ее к носу и покачал головой. Я взяла томик и чуть втянула носом воздух. Я ожидала почувствовать запах кожи, но вместо этого ощутила дынный аромат. И мысленно вернулась к тому моменту, когда в последний раз слышала этот запах, — к странному угловатому фургону в «Кэвершемских высотах». Абстрактный фургон, безликий водитель-робот. В голове у меня словно что-то щелкнуло.
      — Это был СуперСловесный фургон, — прошептала я, роясь в сумке в поисках условного болта, подобранного на асфальте после исчезновения фургона.
      Я нашла его и принюхалась. Мысли вихрем неслись в голове, пока я нащупывала связь между фургоном и книгой.
      — Если это пройдет, — сказал Арни, листая «Маленького принца», — останется только завидовать читателям!
      — Именно, — ответила я, наблюдая за Рэндольфом.
      Он попытался открыть книгу, но не смог. Я отобрала у него томик и легко открыла его. Вернула обратно — но сказка опять заупрямилась.
      — Как странно, — заметил Арни, снова без проблем открывая книгу.
      — Это экземпляр Хэвишем, — медленно произнесла я. — Его открывала она, потом я, потом ты…
      — Книга, которую смогут прочесть всего три человека! — презрительно воскликнул Рэндольф. — Очень средненько, скажу я вам!
      — Только три прочтения, — прошептала я.
      По спине у меня прошел холодок, когда я вспомнила предсказание трех ведьм: «Трижды раз, да два, да три». Похоже, новая операционная система не столь уж демократична, как то декларировалось. Если СуперСловесные книги действительно можно открывать лишь три раза, то библиотекам конец! А этот угловатый фургон, этот странный болт? Что все это значит? Я вздрогнула. Неужели в новой системе столько недостатков, что ради сохранения их в тайне приходится убивать людей? Если так, то «три прочтения» — это еще цветочки. Приказ о моем переводе пришел в папку Глашатая из Главного текстораспределительного управления. Может, меня не без причины сместили: вдруг охваченная горем стажерка начнет задавать неудобные вопросы? Если так, то Хэвишем погибла вовсе не в результате несчастного случая!
      — Неприятности? — спросил Арни, почувствовав мое беспокойство.
      — Возможно. Мисс Хэвишем была уверена, что с СуперСловом™ что-то не так. Думаю, Перкинс выяснил, что именно, и Ныохен тоже.
      — Они правда так говорили? — уточнил Рэндольф, который явно изучал юриспруденцию в ходе подготовки к роли. — Без свидетелей это трудно будет доказать.
      — Перкинс и Хэвишем ничего мне не рассказывали, а от Ныохена я ничего не слышала, кроме предсмертного бреда. Может, он и пытался что-то донести до меня, но очепяточный вирус настолько искажал его речь, что я ни слова не поняла.
      — А что он сказал?
      — Он сказал: «Читверь! Водокан сперснова невдверях!» или что-то в таком роде.
      Арни с Рэндольфом переглянулись.
      — «Читверь» наверняка «Четверг», — пробормотал Рэндольф.
      — Это я поняла, — ответила я, — но как быть с остальным?
      — А тебе не приходило в голову, — задумчиво сказал Рэндольф, — что если произнести эти слова рядом с каким-нибудь очепяточным источником, то они вернутся к прежнему виду?
      Повисла та самая долгая пауза, которая всегда возникает в моменты прозрения.
      — Стоит попытаться, — ответила я, хорошенько подумав. — Где и как мне найти очепяточный вирус, чтобы никто не задавал лишних вопросов?
      Я встала, проверила кобуру и открыла Путеводитель.
      — Ты куда?
      — Навещу Антиочепяточную группу быстрого реагирования на одиннадцатом этаже. Думаю, они сумеют мне помочь.
      — А захотят?
      Я полола плечами.
      — Не важно. Я не собираюсь никого спрашивать.
 
      Двери лифта раздвинулись. Семнадцатый этаж. Здесь находились все книги, фамилии авторов которых начинались на И. Поскольку таковых было немного, оставшееся место отвели Антиочепяточной группе быстрого реагирования, и если где имелся шанс отыскать штамм какого-нибудь очепяточного вируса, то именно здесь.
      На этом этаже Великой библиотеки было темнее, чем на других, и сразу за томиками Йейтса тянулись ряды нар, на которых неподвижно восседали клоны мисс Дэнверс. Они молча провожали меня глазами. Это было довольно неприятно, но я не знала, где еще искать.
      Я достигла самого центра Библиотеки, округлого провала на пересечении четырех коридоров, окруженного коваными чугунными перилами в самой середине. По дороге мне попадались только мисс Дэнверс, заполнявшие еще два коридора. Четвертый был забит упаковками со словарями, а за ними находился медицинский отсек, где я последний раз видела Ньюхена. Ковер заглушал мои шаги. Может, Ньюхен знал то же, что и Перкинс? В конце концов, они были партнерами. Черт, почему я не подумала об этом раньше! Но мою вину несколько облегчало сознание того, что и Хэвишем не догадалась.
      Я подошла к маленькому изолятору, который всегда был готов принять зараженных: и занавески, и перевязочный материал сплошь покрывали выдержки из словарей. Подобные меры предосторожности усмиряли вирус и не давали ему распространяться, но редко помогали вылечить пострадавшего — Ньюхен был обречен с того самого момента, как его окутало облачко вируса, и он это знал.
      Я выдвинула несколько ящичков тут и там, но ничего не нашла. Затем мое внимание привлекла большая груда словарей, сложенных вокруг огороженного стоп-лентой участка. Я пошла к ним, повторяя слово «инцидент».
      — Инцидент… инцидент… инцидент… инциндент…
      Готово! Я нашла место.
      — Мисс Нонетот? — послышался голос. — Что это вы тут делаете?
      Я чуть не подскочила. Окажись это Либрис, я бы насторожилась, но ко мне вышел Харрис Твид.
      — Вы меня до полусмерти перепугали! — сказала я.
      — Извините! — улыбнулся он. — Так что вы тут делаете?
      — Неладно что-то с СуперСловом™, — доверилась я ему.
      Твид окинул взглядом коридор и заговорил полушепотом:
      — Мне так тоже кажется, но я не уверен, в чем именно дело. По-моему, программа использует более быструю утилиту «забывания», чем версия 8.3, так что читателю захочется почаще перечитывать книгу. Совет жанров заинтересован в увеличении частоты перечитывания опубликованных книг: сражение с документалистикой разгорается все сильнее, но нам об этом не говорят.
      Что-то вроде этого я и подозревала.
      — А вы что обнаружили? — спросил он. Я наклонилась поближе.
      — У СуперСлова™ читательная мощность рассчитана всего на трех пользователей.
      — Боже мой! — воскликнул Твид. — А еще что?
      — Больше пока ничего. Я надеялась выяснить, что сказал перед смертью Ньюхен. Слова были ужасно перекорежены, но мне подумалось, что можно попробовать восстановить их смысл путем повторного искажения — если произнести их возле источника вируса.
      — Хорошая мысль, — сказал Твид, — но надо себя беречь. Если слишком долго подвергаться воздействию очепяточного вируса, то можно заочепятиться необратимо.
      Он натянул пару словозащитных перчаток.
      — Садитесь и повторяйте слова Ныохена, — велел он мне, устанавливая стул в метре от словарей. — Я стану убирать по одному Оксфордскому словарю, и посмотрим, что получится.
      — Водокан — сперснова — невдверях, — произнесла я, а Твид убрал один словарь из груды, закрывавшей вирус.
      — Видокень — сперславу — недверям, — повторила я.
      — Кто еще об этом знает? — спросил Харрис. — Если вы раскопали правду, то эта правда достаточно опасна, раз из-за нее убили троих. Мне не хочется об этом думать, но, похоже, в беллетриции завелся «крот».
      — Я никаму в Блетрицеи ни гаврила, — мрачно сказала я. — Видиган — сперслово — невдверях.
      Харрис осторожно убрал еще один словарь. Сквозь книги начал пробиваться слабый пурпурный свет.
      — Мы не знаем, кому можно доверять, — угрюмо сказал он. — Но кому вы об этом рассказали? Это важно, мне надо знать.
      Он убрал еще один словарь.
      — Тведиган — сперслово — недверь.
      У меня сердце ушло в пятки. Твед-и-ган. Твид и Ган? Я постаралась сохранить невинный вид и искоса зыркнула него, пытаясь понять, слышал ли он меня. У меня имелись все основания опасаться: он был рядом и держал в руках мощный источник вируса. Если он уберет слишком много словарей, я превращусь в какое-нибудь Четвертое Нето, и никто не будет знать, что со мной случилось.
      — Я магу напсать, эсли то вам паможит, — сказала я, стараясь говорить непринужденно.
      — Почему бы вам просто не сказать? — продолжал улыбаться он. — Кто это был? Кто-то из генератов в «Кэвсршемскпх высотах»?
      — Я сказала Глашатаю.
      Улыбка исчезла с его лица.
      — Теперь я знаю, что вы врете.
      Мы уставились друг на друга. Твид был не дурак: он понял, что его раскрыли.
      — Твид и Гаи, — произнесла я. Обратное искажение закончилось. — СуперСлово™. Не верь.
      Сказав, я тут же отскочила в сторону — и очень вовремя. Твид вырвал снизу сразу три словаря, и антивирусная защита частично разрушилась.
      Я припала к земле, когда тяжелое свечение превратило госпитальную койку в гостеприимную сойку. Она захлопала крыльями и стала приглашать меня на обед в любой день и обязательно вместе с друзьями.
      Я бросилась на Твида, который уступал мне в проворстве, и мое произношение почти сразу же стало нормальным.
      — Ньюхен и Перкинс? — кричала я, прижимая его к полу. — Кто еще? Хэвишем?
      — Это не важно! — крикнул он, когда я отняла у него пистолет и ткнула его носом в ковер.
      — Ошибаешься! — гневно сказала я. — Ну, что не так с СуперСловом™?
      — Все так, — ответил он, пытаясь сохранить убедительный тон. — Правда, все нормально! Подумай минутку. С помощью СуперСлова™ будет очень легко контролировать Книгомирье! А такие передовые и свободомыслящие потусторонники, как мы с тобой, смогут поднять вымысел на недосягаемую высоту!
      Я прижала его шею коленкой пожестче, и он взвизгнул.
      — А при чем тут Ган?
      — СуперСлово™ выгодно всем! И нам здесь, и издателям там! Это совершенная система!
      — Совершенная? Настолько совершенная, что тебе пришлось убивать, чтобы расчистить ей дорогу? Как она может быть совершенной?
      — В книгах сплошь и рядом убивают! Без этого и без ощущения опасности, порождаемого литературой, мы давно потеряли бы миллионы читателей!
      — Она была моим другом, Твид! — заорала я. — Это тебе не какое-то пушечное мясо для дешевого триллера!
      — Ты делаешь большую ошибку, — ответил он, все еще носом в ковер. — Я могу предложить тебе ключевую позицию в Главном текстораспределительном управлении. С СуперСловом™ в руках мы обретем власть, которая позволит нам менять вымысел так, как мы пожелаем! Ты подарила «Джен Эйр» счастливый конец — мы сможем проделать подобное с бесчисленным количеством других романов и дать публике то, чего она желает. Мы станем диктовать условия этим побитым молью бюрократам из Совета жанров, мы создадим новую, сильную литературу, которая вознесет вымысел на недосягаемую высоту, и нам уже не придется оглядываться на академическую прессу, а документалистика перестанет теснить нас!
      Я услышала достаточно.
      — Тебе конец, Твид. Когда Глашатай узнает обо всем…
      — Глашатай — дурак, и власти у него нет. Он сделает то, что ему скажут. Отпусти меня и становись на мою сторону. Тебя ждут неслыханные приключения и сокровища — мы даже сможем заново написать твоего мужа.
      — Не выйдет. Мне нужен настоящий Лондэн — или никакого.
      — Ты даже не заметишь разницы. Прими мою руку — второй раз предлагать не стану.
      — Никаких сделок.
      — Тогда, — медленно сказал он, — прощай.
      Краем глаза я уловила какое-то движение и отшатнулась вправо. Мимо моего плеча, едва не задев меня, просвистела киркомотыга и вонзилась в ковер. На сцену выступил Урия Хоуп. Понятно, почему Твид не слишком испугался. Я откатилась от Твида, увернувшись от следующего удара, и попятилась ползком по ковру, торопясь унести ноги. Хоуп размахнулся снова и всадил киркомотыгу в стол, где она и застряла. Пока он возился с ней, я успела вскочить на ноги и выхватить пистолет. Однако я чуть зазевалась, и он выбил его у меня из рук. Уклонившись от очередного выпада, я бросилась к выходу, где уже поднимался с пола Харрис Твид. Он сделал мне подножку, и я с размаху растянулась на полу, но успела перекатиться на спину как раз в тот момент, когда Урия с диким криком прыгнул на меня. Я встретила его ногой в грудь и швырнула через себя. Инерцией его кинуло на груду словарей — прямо в оченяточный вирус. Твид попытался схватить меня, но я уже выскочила в коридор и понеслась мимо зашевелившихся клонов мисс Дэнверс.
      — Убейте ее! — завизжал Твид, и генераты начали быстро окружать меня.
      Я выхватила Путеводитель, открыла нужную страницу и замерла посреди коридора. Перегнать их я не могла, но перечитать — с легкостью. Уже в прыжке я ощутила костлявые пальцы дэнверклонов на своем исчезающем теле.
 
      Меня перенесло точнехонько в Норленд-парк, мимо бастующих персонажей детских стишков и жабомордого привратника, так что в штаб-квартире беллетриции я появилась несколько внезапно. И сбила с ног Красную Королеву, которая упала аккурат на Бенедикта, а тот в свою очередь толкнул Глашатая. Я быстро схватила Бенедиктов пистолет на случай, если сейчас появятся Твид или Хоуп, и тут на меня напали с совершенно неожиданной стороны. Неверно расценив мои намерения, Королева заломила мне руку с пистолетом за спину, а Бенедикт сгреб меня за пояс и повалил с криком:
      — Прикройте Глашатая!
      — Стоять! — заорала я. — С СуперСловом™ проблемы!
      — То есть? — спросил Глашатай, когда я отдала пистолет. — Это что, шутка такая?
      — Нет, — ответила я. — Это Твид…
      — Не слушайте ее! — закричал Твид, появляясь. — Она — честолюбивая убийца, которая ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего!
      Глашатай по очереди посмотрел на каждого из нас.
      — Доказательства у вас есть, Харрис?
      — Конечно, — улыбнулся он. — Даже больше, чем надо. Хип, давайте.
      Урия Хоуп — теперь уже Хип — пережил атаку очепяточного вируса, но изменился необратимо. Если прежде вид у него был победный, то теперь он стал бледный, из гибкого он превратился в гадкого, вместо ума и мысли на лице читалась умильность. По это было еще полбеды. Твид все рассчитал: в руках Урия держал окровавленную наволочку с головой Ньюхена. Не его собственной, конечно, а с тем сюжетным поворотом, за который он так много заплатил в Кладези.
      — Мы нашли это у Четверг дома, — заявил Твид. — Она была спрятана в чулане. Хип, покажите.
      Тощий болезненный юнец, чья шевелюра из кудрявой сделалась корявой, положил мешок на стол и поднял голову за волосы. Бенедикт ахнул, Королева перекрестилась.
      — О господи, — прошептал Глашатай, — это же Годо!

Глава 31
Неожиданный поворот