Глава 11. ОТКРЫТИЕ

Гамина с криком проснулась. Через минуту Кейтала уже была в детской и обнимала девочку. Гамина еще некоторое время плакала, но вскоре успокоилась. В комнату вошел сонный Уильям, а за ним сердитый огнедышащий дракон. Фантус прошлепал мимо Уильяма и положил голову на кровать рядом с Кейталой.

— Тебе приснился плохой сон, детка? — спросила Кейтала.

Гамина кивнула и тихо сказала:

— Да, мама.

Она наконец начала учиться говорить, не всегда полагаясь на мысленный контакт, которым владела с рождения.

Поскольку вся ее семья погибла, Гамину воспитывал слепой провидец Роуген, который и привез ее в Звездную Пристань. Он помог Пагу обнаружить, что именно Враг скрывается за всеми бедами в Королевстве, хотя сам сильно пострадал в процессе раскрытия этой тайны. Роуген и Гамина жили с семьей Пага, пока провидец поправлялся, и стали членами его семьи. Роуген был Уильяму как дедушка, Гамина привыкла считать Кейталу своей мамой, а Уильяма братом. Старик мирно ушел в мир иной во сне три месяца назад, но он был счастлив, что его воспитанница нашла, наконец, людей, которым она могла доверять и которых любила.

Кейтала приласкала малышку, и та совсем успокоилась.

В комнату, в поисках источника опасности, вбежал Мичем, высокий лесной охотник. Он вернулся с Келевана вместе с Хочокеной и Элгахаром из Ассамблеи вскоре после того, как Паг отправился на поиски следящих. Другой их спутник, брат Доминик, вернулся в Ишапианский монастырь возле Сарта. Мичем взял на себя обязанность защищать семью Пага, пока сам маг находился на Келеване. Несмотря на свою суровую внешность и стоические привычки, он был одним из любимцев Гамины. Она называла его дядей Мичемом. Сейчас он стоял за Кейталой, улыбаясь девочке одной из своих редких улыбок.

В комнату вошли Хочокена и Кулган, два мага из разных миров, но несмотря на это, во многом похожие. Оба начали суетиться вокруг девочки.

— Все еще работаете? — спросила их Кейтала.

Хочокена ответил:

— Конечно, ведь еще рано. — Он взглянул на нее. — А разве нет?

— Нет, если только ты не имеешь в виду рано утром, — заметил Мичем. — Прошел уже час после полуночи.

Кулган стал оправдываться:

— Ну, мы вели очень увлекательную беседу и…

— Позабыли о времени, — закончила за него Кейтала. В ее голосе слышалось неодобрение, хотя сама ситуация могла показаться забавной. Паг владел всем островом Звездная Пристань, и, когда он ушел, Кейтале пришлось взять на себя управление общиной. Ее спокойный характер, ум и тактичность в общении сделали ее естественным лидером этого разношерстного собрания чародеев и членов их семей. И хотя иногда кое-кто слышал, как Хочокена называл ее «женщиной-тираном», никто не воспринимал этого всерьез. Все понимали, что он говорит это с уважением и любовью.

— Мы обсуждали вести, полученные от Шимони из Ассамблеи, — объяснил Кулган.

Согласно договоренности, коридор между мирами открывался на короткий промежуток времени строго по расписанию, чтобы обмениваться посланиями между Академией в Звездной Пристани и Ассамблеей чародеев на Келеване.

Кейтала с надеждой подняла голову, но Хочокена покачал головой:

— Никаких сведений о Паге.

Кейтала вздохнула и, внезапно почувствовав раздражение, сказала:

— Хочо, Кулган, вы можете делать что хотите в своих исследованиях, но бедный Элгахар уже чуть не падает с ног. Он выполняет почти всю работу по обучению новых магов Великой Тропы и никогда не жалуется. Вам бы следовало немного помочь ему.

Кулган достал из кармана трубку.

— Мы сознаем свою вину и раскаиваемся.

Они с Хочокеной переглянулись. Оба понимали, что резкие слова Кейталы вызваны ее тревогой за мужа, отсутствующего уже год.

— Верно, — подтвердил Хочокена.

Он тоже полез за трубкой. Эту привычку он усвоил за год работы с Кулганом. Как однажды выразился Мичем, маги были похожи, как две горошины из одного стручка.

— И если вы собираетесь зажечь эти вонючие трубки, то лучше убирайтесь отсюда вместе с ними. Это спальня Гамины, и я не позволю, чтобы она пропахла дымом, — заявила Кейтала Кулган уже приготовился зажечь свою трубку, но остановился.

— Хорошо. Как девочка?

Гамина тихо ответила:

— Я в порядке. — С тех пор, как она научилась говорить, ее голос никогда не поднимался выше тихого детского шепота, если не считать разбудившего ее самое крика несколько минут назад. — Мне приснился плохой сон.

— Какой сон? — спросила Кейтала.

Глаза Гамины начали наполняться слезами.

— Я слышала, как папа зовет меня.

Кулган и Хочокена пристально посмотрели на девочку.

— Что он сказал тебе, детка? — спросил осторожно Кулган, чтобы не испугать ребенка.

Кейтала побледнела, но ничем другим не выдавала своего волнения. Она родилась в семье воинов, и могла справиться с чем угодно, кроме этой неизвестности о судьбе мужа. Она тихо спросила:

— Что же он сказал, Гамина?

— Он был… — Девочка очень волновалась, и перешла на мысленную речь:

— Он был в странном месте, далеко отсюда. Он был с кем-то? кеми-то? еще. Он сказал, он сказал…

— Что он сказал, малышка? — спросил Хочокена.

— Он сказал, что мы. должны ждать сообщения, а потом что-то… изменилось. Он… ушел? в пустое? место. Я испугалась. Там было так одиноко!

Кейтала крепко прижала девочку к себе. Она следила за своим голосом, чтобы не выдать страха.

— Ты не одна, Гамина.

Но про себя Кейтала повторяла слова девочки. Даже когда Пага забрали от нее в Ассамблею, чтобы воспитать из него одного из Всемогущих, она не была так одинока.

Паг устало закрыл глаза и опустила голову на плечо Томаса. Томас оглянулся на друга.

— Ты смог послать сообщение?

— Да, но… это было сложнее, чем я думал, и я испугал ребенка, — с тяжелым вздохом ответил Паг.

— Но все же тебе удалось связаться с ними. Ты можешь сделать это снова?

— Думаю, да. Сознание девочки уникально, и в следующий раз войти в него будет проще. Теперь я больше знаю о том, как это делается. Раньше я знал только теорию. Сейчас у меня появился опыт.

— Хорошо. Нам может понадобиться это умение.

Они неслись сквозь серое пространство, которое называли «коридором», — промежуток между прядями времени и физического мира. Томас велел Райату войти в него в тот самый момент, когда Паг показал, что контакт со Звездной Пристанью окончен. Теперь дракон спросил его мысленно:

— Куда ты. желаешь попасть, валкеру?

Томас ответил вслух:

— В Город Вечности.

Райат, казалось, дрогнул. Неопределенная серость вокруг них пульсировала, и каким-то образом они меняли направление полета в этом безмерном измерении, в этом нигде. Затем сама ткань пустоты еще раз прорвалась, и они оказались где-то.

Перед ними в серой неопределенности появилась точка — первый намек на реальность вне коридора. Точка быстро росла, как будто Райат пролетал над реальной равниной, и вот они уже оказались над ней. Это был город невероятной и чуждой красоты: башни с искаженной симметрией, невозможно тонкие минареты, причудливые здания, раскинувшиеся под сводами арок между башнями. Фонтаны сложной конфигурации извергали брызги жидкого серебра, которые превращались в кристаллы и, падая на изразцы, устилавшие их подножия, наполняли воздух звенящей музыкой, а потом снова превращались в жидкость, сбегающую по водостокам.

Дракон сделал над городом круг и стал снижаться, пролетая над прекрасным бульваром почти в сто ярдов шириной. Вся улица была выложена плиткой, которая светилась нежными оттенками. Каждая плитка неуловимо отличалась от других, и на расстоянии они казались переливами радуги. Когда тень дракона падала на дорогу, плитки мерцали и сияли, меняли цвет, и рождалась музыка — величественная мелодия, при звуке которой к горлу подкатывал комок желания, а в памяти вставала картина зеленого поля у искрящегося ручья в долине, обрамленной великолепными горными вершинами, окрашенными мягкими пастельными тонами заката. Видение ошеломляло, и Паг покачал головой, чтобы избавиться от него, стряхнуть мягкую грусть знания, что такое чудесное место найти невозможно. Они летели к центру города, планируя под арки, парящие в тысяче футов над головами, омываемые ласковым дождем с запахом диких цветов и крохотными лепестками, искрящимися белым и золотым, сияющим розовым и алым, нежным зеленым и голубым.

— Кто построил это чудо? — спросил Паг.

— Никто не знает, — ответил Томас. — Какая-то неизвестная нам раса. Быть может, умершие боги. — Лаг всматривался в улицы города, проплывавшие под ними. — А может быть, его никто не строил.

— Как же такое возможно? — удивился Паг.

— В бесконечной вселенной возможно все. Не исключено. что этот город появился на свет в самый момент создания мира. Валкеру обнаружили его много веков назад, и он был точно таким, каким ты его видишь сейчас. Это одна из величайших загадок всех тех многочисленных вселенных, где побывали валкеру. Здесь никто не живет, или, точнее, валкеру никого здесь не нашли. Выли такие, что некоторое время пробыли здесь, но никто не оставался. Здесь никогда ничто не меняется, ведь это место не существует в реальном времени. Говорят, что Город Вечности — единственное истинно бессмертное создание во всех вселенных. — Он горько добавил. — С досады несколько валкеру пытались его разрушить. Возможно, это также единственное место, что оказалось невосприимчивым к их гневу.

Внимание Пага привлекло легкое движение, и вдруг с вершины далекого здания вверх взметнулась стая каких-то существ. Они расправили крылья и устремились к ним. Паг показал на них Томасу, и тот промолвил:

— Кажется, нас здесь ждали.

Существа быстро приближались. Это были красные, более крупные представители тех стихийных сущностей, которых в прошлом году Паг уничтожил на берегах Большого Звездного озера. Они были похожи на людей, а большие красные крылья, как у летучих мышей, громко хлопали, набирая скорость. Паг спокойно спросил:

— Может, нам приземлиться?

— Это только первое испытание. С ним справиться несложно.

Райат издал боевой клич, который заставил дьявольское войско откатиться назад, а затем бросился на него. При первом же заходе вверх взметнулся золотой клинок Томаса, и двое существ с криками полетели вниз на камни, так как меч рассек их крылья. Паг метал голубые молнии, перелетающие от одного существа к другому. Монстры корчились от боли и падали, не в силах удержаться в воздухе. Ударившись о камни, они исчезали в зеленом пламени и серебряных искрах. Райат выдохнул огненный поток, и те, кто попал в него, мгновенно превратились в пепел. Через несколько минут от нападавших ничего не осталось.

Дракон развернулся и полетел к мрачному зданию из черного камня, резко выделяющемуся своей приземистой злобностью среди окружающей красоты. Томас сказал:

— Кто-то постарался сделать это место очень явным. Совершенно очевидно, что там ловушка.

— Надо ли нам позаботиться о защите Райата? — спросил Паг.

Дракон презрительно фыркнул, а Томас ответил:

— Его надо защищать только против самой могучей магии, а если такое случится, то мы оба будем мертвы, и он сможет улететь обратно в реальное пространство. Ты слышишь меня?

— Слушаю и повинуюсь, — ответил дракон.

Они устремились вниз к кирпичному дворику, дракон облетел его кругом. Томас с помощью магии поднял себя и Пага со спины Райата и опустил на камни.

— Возвращайся к фонтанам и отдохни. Вода здесь сладкая, а окружение успокаивает. Если что случится, улетай. Если ты нам понадобишься, здесь или на Мидкемии, ты услышишь мой зов.

— Я отзовусь на него, Томас.

Дракон улетел, и Томас повернулся к Пагу.

— Идем, нас наверняка ожидает чудесный прием.

Паг посмотрел на своего давнего друга.

— Даже когда мы были детьми, твое понимание чуда всегда было шире моего. Найдем ли мы здесь Макроса?

— Наверное, нет. Ведь нас сюда привели. Не думаю, что Враг постарался облегчить нам поиски.

Они вошли в огромный черный дом через единственную дверь, и в тот самый момент, когда они переступили порог, тяжелая каменная дверь опустилась, отрезав им путь обратно. Томас с усмешкой оглянулся назад:

— Легкого отступления, похоже, не получится. Паг осмотрел камень.

— Если потребуется, я справлюсь с ним, но на это уйдет время.

Томас кивнул:

— Я так и подумал. Пойдем дальше.

Они двинулись по длинному коридору. Паг создал свет, ярким кругом вспыхнувший над их головами. Стены были гладкими, без швов и выступов, без ответвлений. Пол, казалось, был сделан из того же материала.

В конце коридора они увидели дверь без каких-либо знаков или приспособлений для открывания. Паг осмотрел ее и произнес заклинание. С тяжелым скрипом дверь неохотно поднялась, открыв проход в просторный зал со множеством дверей. Как только они вошли, все двери открылись, и из них с визгом и рычанием полезла орда самых разных существ. Обезьяны с головой орла, огромные коты с черепашьими панцирями, змеи с руками и ногами, многорукие люди — целая армия ужасов посыпалась на них. Томас достал меч, поднял щит и крикнул:

— Приготовься, Паг!

Паг произнес заклинание, и вокруг них взметнулось кольцо алых языков пламени, поглотившее первые ряды существ, которые взорвались, опаляя вс„ вокруг серебряными огненными брызгами. Большинство нападавших отпрянуло, а тех, кто мог перепрыгнуть или перелететь через пламенный круг, встречал золотой меч Томаса: прикасаясь к нему, монстры превращались в фонтан серебряных искр, издавая тошнотворный запах разложения. Атака продолжалась, все больше и больше существ вываливалось из дверей. Они подталкивали тех, что были впереди, в магический огонь Пага и перед самым исчезновением с блеском взрывались.

— Им просто нет конца! — воскликнул Паг, Томас кивнул и одним ударом рассек надвое огромную крысу с головой орла.

— Ты можешь закрыть эти двери?

Паг сотворил заклинание. Комната заполнилась громким жалобным скрежетом металла по камню, и двери с силой захлопнулись. Те существа, что пытались прорваться в зал, оказались раздавлены ими и гибли с жалобными стонами, воплями и причитаниями. Томас расправился со всеми монстрами, избежавшими огня, и несколько мгновений они с Пагом стояли одни в центре пламенного круга.

Томас тяжело вздохнул:

— Это раздражает.

— Пора покончить с ними, — согласился Паг. Огненный круг начал расширяться, убивая все живое. Вскоре он достиг стен зала, и когда последнее чудовище взорвалось и с криком исчезло, пламя вспыхнуло и угасло. Паг осмотрел зал.

— За каждой дверью нас ожидает целое войско таких зверей. В какую же сторону нам идти, как ты думаешь?

— Думаю, вниз, — ответил Томас.

Паг протянул ему руку, и Томас, забросив щит за спину, взял ее, другой рукой все еще сжимая меч. Было произнесено еще одно заклинание, и Томас увидел, что его друг стал прозрачным. Он посмотрел вниз и понял, что пол проходит через его тело. Паг заговорил, и голос его доносился издалека.

— Не отпускай моей руки, пока я не скажу, иначе тебя будет трудно вытащить.

Затем Томас увидел, как пол поднимается, или, скорее, они опускаются. Стало темно: они проникали сквозь скалу. Прошло довольно много времени, и друзья снова увидели свет, так как очутились в другом зале. Что-то пронеслось мимо них в воздухе, и Томас почувствовал боль в боку. Он посмотрел вниз и увидел стоящего под собой воина — чудовище с широкими плечами и кабаньей головой, в ярко-синей броне на груди и на спине. Воин заревел, брызгая слюной, стекавшей по длинным клыкам, и взмахнул необычного вида двусторонним топором. Томас едва сумел отразить удар мечом.

— Отпускай! — крикнул Паг.

Томас отпустил руку Пага и тотчас же снова стал непрозрачным. Он упал на пол, легко приземлившись на ноги прямо перед человеком-кабаном, и чудовище нанесло ужасный удар топором. Томас снова парировал его и отступил, стараясь освободить щит. Паг тоже встал на ноги и начал читать заклинание. Кабан двигался необычайно быстро для существа таких размеров, и Томасу оставалось лишь защищаться. Затем валкеру нанес контрудар и ранил чудовище. Оно отпрянуло, злобно завывая.

Паг метнул медленно раскручивающуюся веревку пульсирующего дыма, которая извивалась как змея. Сначала она летела очень медленно, но постепенно набрала скорость. Как кобра, дымовая веревка метнулась к кабану и ударила его в ноги. В то же мгновение дым превратился в материю, заключив ноги чудовища в сапоги, тяжелые как камень. Человек-кабан в ярости заревел и попытался сдвинуться с места, но не смог и тут же пал под ударом меча Томаса.

— Спасибо за помощь, а то он мне уже начал надоедать. — Томас вытер клинок.

Паг улыбнулся: друг его детства во многом совсем не изменился. Он знал, что в конце концов Томас справился бы с чудовищем, но тратить время было бессмысленно.

Томас скривился, оглядев свой бок.

— Топор обладал магической силой, если мог ранить, пока мы оставались нематериальными.

— Это редкость, но ничего невозможного здесь нет, — согласился Паг. Томас закрыл глаза, и Паг увидел, как рана начала затягиваться. Сначала перестала течь кровь, потом собралась кожа. Морщинистый красный шрам побледнел, и наконец показалась чистая кожа. Вскоре даже золотая кольчуга и белая туника полностью восстановились. Это произвело на Пага впечатление.

Он оглянулся, ощущая беспокойство.

— Слишком просто, — сказал Паг. — Несмотря на ярость и шум, ловушки были довольно жалкими.

Томас похлопал себя по боку.

— Не совсем уж жалкими, но в целом я согласен. Думаю, что предполагается, будто мы забудем об осторожности и сделаем опрометчивый шаг.

— Тогда будем осторожны.

— И куда же теперь?

Паг огляделся. Зал был вырезан в камне, в нем пересекались несколько туннелей. Куда они вели, неизвестно. Паг присел на большой камень.

— Попробую посмотреть.

Он закрыл глаза, и над его головой появилось странное беловатое, быстро вращающееся облачко. Внезапно оно полетело вдоль одного из туннелей. Через несколько минут облачко вернулось и направилось в другой. Прошел почти час, Паг позвал облачко обратно и взмахом руки заставил исчезнуть. Потом он открыл глаза.

— Все туннели сообщаются между собой и встречаются здесь.

— Это место изолировано?

Паг поднялся на ноги.

— Это лабиринт. Новая ловушка. Нам опять нужно вниз.

Они взялись за руки, и Паг снова провел их сквозь скалу. В течение, как им показалось, очень долгого времени они двигались вниз в темноте, затем оказались под сводами просторной пещеры. Под ними и немного в стороне раскинулось огромное озеро, окруженное со всех сторон огненным кольцом, которое освещало пещеру красно-оранжевым светом. Внутри кольца, у самого берега, покачивалась лодка — явное приглашение. В центре озера был виден остров, на берегах которого можно было разглядеть множество человеческих фигур, готовых к бою. Они охраняли одинокую башню с одной-единственной дверью и окошком наверху.