Ког глянул на пленников и, увидев, что один из них в сапогах, толкнул его ногой. Мужчина поднял лицо.

— Кажется, я ослеп.

— Очень может быть, — ответил Ког. — По крайней мере, на время.

— Что со мной? — спросил мужчина, указывая на свои заплывшие глаза.

— Щелок, — отвечал Ког. — Зола содержит щелок. Ну, а теперь я буду задавать вопросы. Кто был ваш офицер?

— Не понимаю, о чем вы, — ответил пленник. Ког кивнул сержанту Вадески, и он изо всей силы пнул пленника в бок. Тот не мог такого предвидеть и скрючился от боли. Он лежал на песке, чуть ли не целую минуту тщетно пытаясь вдохнуть воздух.

— Вы не пираты, — сказал Ког. — Вы — солдаты из Салматера. Вы нарушили границу и находитесь на землях Оласко. Если я отвезу вас в Опардум, это означает, что начнется война.

— Я контрабандист, — слабым голосом ответил мужчина.

Ког огляделся.

— Хорошо. — Он сделал знак сержанту. — Мы здесь переночуем, а утром сожжем все лодки, кроме одной. — Он указал на три большие лодки, стоявшие на якоре у берега. — Отправьте четырех человек проверить — нет ли на борту еще кого-нибудь из этих головорезов и какой там груз. Если возможно, пусть перенесут весь груз на одну из лодок, и мы отведем ее в Инаску. Отправьте четверых солдат — пусть приведут наши лодки с той стороны острова. Мне надо как можно скорее сообщить эту новость герцогу.

— А с ним что? — спросил сержант.

Ког взглянул на скорчившегося на песке человека — было впечатление, что Вадески сломал ему ребра. Без всякой жалости он сказал:

— Заставьте его говорить.

— Охотно, сэр, — сказал сержант.

Старый вояка начал отдавать приказания, а Ког подошел к лагерному костру. Над огнем что-то бурлило в большом железном котле. Ког вытащил из него длинную деревянную ложку и попробовал варево — оказалось, это простая, но вполне съедобная рыбная похлебка. Он подозвал одного из солдат:

— Передай всем — сегодня будет горячий ужин. После того как закопают мертвецов, выставьте четверых часовых, а остальные могут поесть.

— Да, капитан.

Ког проверил запасы. Сухарей и вяленых фруктов его людям хватит на четыре-пять дней. Вполне подходящая замена той провизии, что им пришлось выбросить из мешков, перед тем как насыпать туда золу. Ког вздохнул. Он чувствовал, что это только первое из тех кровавых заданий, которые приготовил для него герцог Каспар.

Если он хочет привести в исполнение свой план — уничтожить герцога Оласко, ему надо быть верным и преданным слугой до тех пор, пока герцог сам не предаст его. Тогда Ког окажется свободен от своей клятвы и сможет сразиться с Каспаром.

Но этот день придет не скоро — много всего предстояло еще выяснить. Что ж, Ког умел терпеть и ждать.

Из кучи посуды он взял деревянную миску и налил себе горячей похлебки. Отломав хлеба от краюхи и макнув его в похлебку, он с жадностью принялся за еду и тут услышал вопль пленника.

Ког молча стоял перед Каспаром, который читал донесение.

— Ты хорошо поработал, Ястринс, — сказал герцог, откладывая пергамент. — Отчет подробный. Изъятые товары пойдут в уплату за наши издержки, но что делать с принцем Салматера?

— Отправить ему письмо, сэр?

— Да, и я так думаю. — Из груды медальонов, которую насыпал перед ним на столе Ког, герцог выбрал один. — Думаю, если мы приложим это, он сможет лучше нас понять.

— Вы так считаете, ваша светлость? Каспар посмотрел на Кога.

— Ты что-то придумал, сквайр?

— Контрабанда — не более чем уловка, ваша светлость. Она вредила интересам торговцев, и, может быть, казна не получила каких-то денег, но это мелкая проблема. Зачем посылать для этого отборные части?

— Что ты хочешь сказать?

— Это всего лишь мои соображения, ваша светлость. Солдат, которого мы взяли в плен, ничего толком не знал, но у его офицера был какой-то приказ. Солдат сказал нам это перед смертью. Остальные трое пленников были обыкновенные разбойники, головорезы, которых соблазнили обещанием легкой добычи. Но мы нашли вот что…

Он сделал знак слуге, который положил перед герцогом сверток. Внутри оказался пенал, в котором Каспар обнаружил принадлежности для письма. Свернутые пергаментные листы, лежавшие под крышкой пенала, были покрыты зашифрованными значками и чертежами.

— Это что, план местности?

— Да, ваша светлость.

— Какой именно?

— Прямой путь от Порт-Майселз до Ворот Оласко. Перед поездкой туда я просматривал карты тех мест из вашего собрания. Теперь, вернувшись, могу сказать, что они неполные и не совсем верные. То, что обозначено как большая протока, на деле оказывается мелким каналом, заваленным мусором; там, где ничего нет, нанесены острова, песчаные отмели меняют свое местоположение — в общем, для глубоко сидящих судов там немало опасностей. — Он указал на одну из карт на пергаменте. — Если я правильно понял их шифры и наброски, они возвращались из успешной экспедиции, и, надо заметить, не первой. — Он указал на другую страницу. — Они почти закончили работу. Из других надежных источников я знаю, что оттуда, где они разбили лагерь, до реки есть только один хороший путь. Уверен, что во время следующей экспедиции они бы обязательно его нашли. — Он задумчиво потер подбородок и прибавил: — Если на севере начнется война, возможность захватить Ворота Оласко, не вступая в схватку с силами в Инаске и Опардуме, даст врагу стратегическое преимущество — он захватит укрепления на западном фланге и отрежет сообщение Оласко со страной. Нападение на Инаску со стороны островов, подкрепленное атакой с моря, позволит взять город менее чем через неделю, по моим подсчетам.

— Неужели? — спросил, улыбаясь, герцог. Он повернулся к капитану Хавревулену: — А вы что думаете, капитан?

Капитан нейтрально ответил:

— Думаю, надо укрепить Инаску и отправить депешу в Салматер.

— Я тоже так думаю, — кивнул Каспар и посмотрел на Кога. — Ты хорошо поработал, Ястринс. — Капитану он сказал: — Составьте план укрепления Инаски и завтра подайте мне.

Капитан поклонился и ушел, а Каспар вновь обратился к Когу:

— А ты завтра начни исправлять наши карты с учетом полученной информации. — Он потянулся в кресле. — Мойся и отдыхай перед обедом. Это все.

Ког поклонился и вышел. У себя в покоях он нашел полную горячей воды ванну и ожидавшего его Амафи.

— Хозяин, в следующий раз возьмите меня с собой — кто-то же должен прикрывать вашу спину. — Амафи заговорил шепотом: — Слуги многое слышат. Это нехорошее место. Сплошные интриги и заговоры.

— Я вижу, ты теперь говоришь на этом языке гораздо лучше, — заметил Ког, забираясь в ванну.

— Вы приказываете, я подчиняюсь, хозяин. — Амафи намылил тряпицу и жестом попросил Кога повернуться, чтобы помыть ему спину. — Я пользуюсь тем, что многие не понимают, как быстро я учусь, и думают, будто я не знаю их язык. Они сплетничают и выбалтывают разные секреты.

— Ну и что ты узнал?

— Все в замке боятся этого человека, Лесо Варена. Те, кто ему прислуживает, в комнатах не задерживаются — вошли и сразу вышли. Единственные люди, кто ходит к нему, — сам герцог Каспар да иногда леди Ровена.

— Хм. — Ког погрузился в размышления о намерениях Ровены. Он соблюдал указания Конклава и не пытался поговорить с леди на темы за пределами обычной светской болтовни — ведь они оба находились при дворе Каспара. Когда они оказывались вместе на обеде или другом мероприятии, оба безупречно играли свои роли, ни намеком не показывая, что были знакомы раньше. Однако Ког должен был признаться себе, что проводит немало времени, пытаясь понять, какое у нее задание. То, что она посещает Варена, только подогревало его любопытство.

— Никто не видел, чтобы Варен делал какие-нибудь жуткие вещи, — продолжал Амафи, — но все здесь чувствуют, что он колдун и вообще страшный человек.

— Ну, допустим. — Ког взял у Амафи тряпицу и продолжал мытье. — Что еще?

— Те, кто давно здесь служит, помнят герцога Каспара совсем другим. Они винят Варена в том, что герцог переменился.

— Человек сам делает выбор, — заметил Ког.

— Верно, но то, какой выбор он сделает, зависит от того, из чего он выбирает.

— Амафи, да ты философ.

— Благодарю вас, хозяин. Герцог Каспар обожает сестру. Леди Наталья ни в чем не знает отказа. Она любит мужчин, лошадей, красивые наряды и праздники. В замке часто устраиваются празднества — по меньшей мере раз в неделю. Многие просили ее руки, но Каспар всем отказал — у него свои соображения.

— Думаю, он хочет, чтобы она стала королевой Островов, — вставил Ког.

— Я не разбираюсь в политике, хозяин, но, думаю, этого не случится.

— Согласен, — произнес Ког, вставая. Амафи укутал его полотенцем и спросил:

— Чего бы вы хотели перед ужином, хозяин?

— Перекусить. Принеси немного хлеба, сыра и вина, а я оденусь. Потом отыщи этого пажа, Рудольфа, и вели ему прийти сюда. Мне кажется, пора познакомиться с цитаделью поближе.

— Поближе? — Амафи пожал плечами. — Я-то думал, вы уже все видели.

Ког улыбнулся.

— Едва ли. Многое я только предполагаю.

— Хорошо, хозяин. Сделаю, как вы велите.

Амафи поклонился и вышел, а Ког принялся вытираться.

Столько всего еще предстояло узнать, но главное — надо остаться в живых достаточно долго, чтобы разведать все, что нужно.

Ког шел за Рудольфом. Мальчик вел его через зал, который, по всей видимости, посещали редко.

— Эти покои пустуют, сквайр. — Паж подошел к самой дальней двери и подергал за ручку. — Заперто. — Он повернулся. — Ну, значит, все. Вы все увидели — от одного конца цитадели до другого.

— Думаю, не все, — улыбнулся Ког.

— Ну, еще чуланы в пещерах…

— В пещерах?

— Под цитаделью — пещеры, которые используются как кладовые, сэр. Большие, жуткие, темные, продуваемые помещения. Я слышал, что некоторые из них тянутся на несколько миль. Туда незачем ходить, но если вам надо… — И он куда-то направился.

Ког положил руку на плечо мальчика, удерживая его.

— Нет, наверное, в другое время. Как мне найти их?

— Есть несколько входов, сквайр. Один расположен за арсеналом, но эта дверь всегда заперта, а ключи есть только у капитана Хавревулена и у герцога. Есть еще вход позади кухни, надо идти через дверь, которой пользуются для выноса мусора на помойку, а еще один — в той старой комнате, помните, я вам показывал, там хранится разная мебель, которую мы держим для леди Натальи — ей часто приходит в голову что-нибудь поменять. Потом есть еще тюрьма, но вы вряд ли туда пойдете.

— Не пойду, — согласился Ког.

— Есть еще одна дверь, но где она, я не могу припомнить. — Паж посмотрел на Кога. — Я показал вам все, что знаю, сэр. Остались только покои колдуна, но и туда вы вряд ли захотите идти.

— Я был там, — сказал Ког, и мальчик открыл рот от изумления. — Нет, я подумал про коридоры, которыми пользуются слуги.

— Служебные ходы? Но никто из благородных господ ими не интересуется. Даже я их не все знаю, сэр.

— Почему бы тебе не показать мне то, что ты знаешь?

Рудольф пожал плечами и сделал шаг в сторону.

— Тогда идите сюда, сэр, но, по-моему, это все странно.

Ког рассмеялся.

— Тогда, может быть, никому об этом не скажем?

— Буду нем как рыба, — ответил мальчик и повел Кога в сторону кухни.

Час спустя они шагали по узкому проходу — Ког едва не касался плечами стены. Рудольф держал в руках свечу.

— Этот коридор ведет в комнаты герцога, сквайр. Нам не позволено подходить слишком близко, только если позовут.

Как Ког и предполагал, существовало немало проходов, скрытых от глаз обитателей и гостей цитадели, — их использовали слуги для того, чтобы приносить и уносить все, что могло потребоваться, и при этом не доставлять неудобств господам. Ког понял, что по этим коридорам можно было быстро перейти из одного крыла здания в другое.

Он решил, что и господа пользовались этими проходами, чтобы попасть в спальню дочери или жены какого-нибудь заезжего гостя, да и хорошенькие служанки, наверное, не раз навещали господ по ночам.

Они прошли мимо лестницы, и Ког спросил:

— А куда она ведет?

— На другой этаж, сквайр, — ответил мальчик, который уже утомился давать объяснения.

— Это понятно. А куда именно?

— Не знаю, сэр. Мало кто пользуется этими лестницами. Некоторые совсем старые и трухлявые — можно и шею сломать. Когда несешь поднос или тюк, лазить по лестницам неудобно. Вот никто ими и не пользуется.

Ког прикрыл глаза, вспоминая расположение комнат наверху, и ясно представил, куда выходит лестница. Как он и подозревал, на нижних этажах цитадели — в основном в кухне и прачечных — входы представляли собой обычные двери, а почти все выходы из служебных коридоров были скрыты под стенными панелями, в шкафах или за шпалерами. «Интересно, — подумал он, — знает ли герцог обо всех этих коридорах?» Впрочем, такой осторожный человек, как Каспар, вряд ли упустил бы из виду ту сторону, которая могла оказаться уязвимой. С другой стороны, даже самые умные люди принимают многие вещи как должное, и если родители Каспара не интересовались всеми этими коридорами, он тоже мог ничего о них не знать.

Они шагали по темному туннелю, и Ког решил, что вернется сюда и все исследует. Еще надо будет сходить в тюрьму и в пещеры.

— Пожалуй, хватит, — сказал молодой человек. — Покажи-ка самый короткий путь ко мне в комнату.

— Благодарю вас, сквайр. — Мальчик не скрывал радости. — Мажордом побьет меня, если я к нему не явлюсь вовремя.

— Не бойся. Скажи ему, что прислуживал мне.

— Хорошо, сэр, но это не поможет. Он считает, что мне надо учиться быть в двух местах сразу.

Ког рассмеялся и пошел за пажом по коридору.

Ког стоял молча, но в душе ликовал. Он находился в устье пещеры, ведущей в глубокое ущелье, все еще погруженное в темноту, хотя утреннее солнце уже начинало золотить поверхность утеса в полумиле от него — на другой стороне ущелья. Глядя вниз, Ког чувствовал, что у него от радости немного кружится голова.

Через несколько дней после возвращения из экспедиции на южные острова Кога пригласил к себе Каспар и сообщил, что завтра все отправляются на охоту. Ког велел Амафи подготовить дорожное снаряжение, взял из арсенала герцога несколько новых струн для своего лука и выбрал две дюжины стрел. Но потом, как раз перед ужином, его желудок взбунтовался — не то молодой Ястринс подцепил что-то на островах, не то отравился за завтраком, — и Ког провел целый день в постели и в уборной. Он не мог выпить даже воды — организм не желал ничего принимать.

Его навестил герцогский лекарь, дал выпить какого-то мерзкого на вкус снадобья, но желудок Кога минуту спустя изверг его из себя. Покачав головой, доктор велел лежать и просто ждать, когда все пройдет. Он сообщил герцогу, что Ког проведет в постели по меньшей мере еще три дня. Тогда Каспар прислал записку, желая Когу выздоровления и предлагая присоединиться к группе охотников, если молодой человек поправится раньше их возвращения.

После отъезда герцога Ког пролежал в лихорадке еще полдня. Он проснулся, мучимый жаждой, и теперь вода удержалась в желудке. Ночь он провел в постели, а утром объявил Амафи, что, хотя и чувствует себя лучше, пока не поедет догонять герцога. Он решил использовать это время для того, чтобы исследовать пещеры под цитаделью.

Одевшись в черное и прихватив фонарь, на следующую ночь он пробрался в нижний этаж цитадели, быстро миновал служебные коридоры и направился к кладовке. Поскольку герцог и большая часть придворных отбыли на охоту, в кухне не для кого было трудиться, и Ког легко избежал встречи с немногими поварятами, работавшими в этот поздний час. Он нашел те старые пещеры, о которых говорил ему Рудольф, и занялся их изучением. Мальчик был прав — некоторые из них тянулись на несколько миль. В первую ночь Когу пришлось нелегко — расстройство желудка и лихорадка миновали, но он был очень слаб.

Во вторую ночь он обнаружил длинный туннель, по виду которого становилось понятно, что люди сюда давно не заходили; через него Ког вышел в огромную галерею, откуда на восток отходили три коридора. Из одного тянуло едва заметным сквозняком, и Ког решил заглянуть сначала туда.

Ему потребовалось три ночи, чтобы наконец найти тот выход, у которого он сейчас стоял. Он поставил фонарь и стал рассматривать расселину, которая на картах из герцогской библиотеки была обозначена как самое большое препятствие на крутом склоне. Высоко над головой, между двумя сторонами глубокого ущелья, виднелось светлеющее небо. Прямо впереди, на другой стороне, Ког неожиданно увидел тропу, идущую с дальнего склона. Подойдя к краю площадки и глянув вниз, он увидел и другую, вымощенную камнем тропу, спускавшуюся от пещеры. Проследив глазами, куда она идет, он увидел то, о чем даже мечтать не мог: способ перебраться через ущелье, которое столько веков охраняло цитадель с тыла. Эти тропы были делом рук человеческих — кто-то из древних вождей или первых герцогов Оласко прорубил в каменистом склоне узкие проходы. Они были едва шире козьих троп, но двое, а то и трое солдат могли идти в ряд — спуститься с одной стороны и подняться на другую. Тропы не были отмечены ни на одной из карт в библиотеке Каспара. Ког решил, что кто-то из прошлых правителей хотел обеспечить надежный путь из Опардума, о котором бы знали немногие. Или вообще никто, кроме самого правителя.

Ког со всей осторожностью спустился к подножию утеса. Спуск был нетрудным, хотя местами очень крутым, тропа оказалась широка и свободна от мусора. Внизу он обнаружил пару каменных подпорок. Такая же тропа поднималась на противоположной стороне узкой каменистой расселины. Наверное, когда-то в прошлом по дну бежала горная речка, но потом воду отвели или она пересохла. Он перебрался через камни на другой берег и посмотрел вверх. Взобраться на противоположный склон было бы тяжело, но сделать такое ему вполне по силам. Ког понял, что беспокоиться не о чем: в следующий раз, когда он придет сюда с противоположной стороны, то приведет с собой инженеров, и за несколько часов они построят мост через расселину.

Ког повернул назад. Когда он вернется в комнату, еще не рассветет, и Амафи не будет пускать слуг к своему «спящему» хозяину — ведь тому надо поправиться после лихорадки. Завтра Ког встанет совсем здоровым и поедет охотиться к Каспару; никто не узнает, что он обнаружил уязвимое место в цитадели. Он подумал — не рассказать ли Амафи, но потом решил этого не делать — чего не знаешь, того не выдашь. Кроме того, сейчас, у него на службе, бывший наемный убийца был ему верен, но Ког не надеялся, что так будет всегда. Вспоминая историю, рассказанную Накором, — о скорпионе, которого перевозила через реку лягушка, а он ужалил ее и тем самым обрек на смерть и себя: такова уж была его сущность, Ког решил, что Каспар — не единственный скорпион, с которым приходится как-то уживаться.

После того как в землях Ородона Ког убил Ворона, он мечтал о том, как уничтожит Каспара. Он представлял, как настигнет его где-нибудь в одиночестве и убьет мечом, собственной рукой, в последнюю минуту сказав герцогу, кто таков сам Ког. Или под покровом ночи проберется незамеченным в покои Каспара по залам и служебным коридорам. Теперь, кажется, у него появилась новая возможность. Он ликовал, возвращаясь по пещерам в цитадель.

Ког был потрясен, увидев, как слуги вносят медведя. В Ролдеме тушу отдали мастеру, который и сделал из трофея чучело; его привезли накануне возвращения Каспара с последней охоты. Медведь стоял на задних лапах, ощерив пасть. Придворные и богатые горожане, приглашенные во дворец, разглядывали зверя.

— Дамы и господа, — торжественно произнес герцог, — в предыдущий раз, когда этот медведь стоял в такой позе, мне довелось созерцать его, лежа у его ног, потому что он собрался растерзать меня. Я не был бы среди вас сегодня, если бы меня не спас своими быстрыми и отважными действиями наш самый молодой придворный. Друзья, я представляю вам Когвина Ястринса, моего спасителя в самом широком смысле этого слова.

Он пригласил Кога подняться. Раздались вежливые аплодисменты. Ког, чувствуя себя неловко, поскорее сел, а Каспар продолжал:

— Медведь будет стоять вместе с другой добычей в Зале трофеев, а рядом будет помещена табличка с описанием славных деяний сквайра Ястринса. Теперь же прошу вас продолжать праздник.

Комната вновь наполнилась негромким гулом разговоров. Офицер, сидевший рядом с Когом, лейтенант Адрас, сказал:

— Повезло вам, сквайр. Никто не поднимается так быстро, как человек, которому сопутствует удача.

Ког кивнул. Наталья бросила на него взгляд. Притворяясь, что слушает рассказ одного из советников герцога, она послала сквайру мимолетную улыбку и вновь повернулась к придворному.

— Осторожнее, сквайр, — произнес лейтенант. — Миледи известна тем, что… скажем, она редко берет пленных, — со смешком закончил он.

— Неужели? — повернулся к нему Ког.

— Вы же понимаете, я не по личному опыту говорю, сквайр. Я всего лишь лейтенант кавалерии, даже не гвардеец. Иногда некоторым из нас позволено обедать при дворе, но, думаю, следующий раз для меня наступит через год, не раньше. — Он указал в дальний конец стола, где сидел капитан Хавревулен. — Наш высокочтимый капитан Квинт — единственный военный в герцогстве, который может надеяться на столь высокую награду. Остальные могут лишь бросать восторженные взгляды. — Он внимательно посмотрел на Кога. — Вы, сквайр, человек благородного происхождения, завоевали титул лучшего фехтовальщика и, судя по размерам медведя, хороший охотник. Поскольку наш лорд и повелитель не склонен к пустым похвалам, он — ваш должник. Итак, у вас есть шанс, может быть призрачный, понравиться миледи.

— Леди — самое главное сокровище герцога, — заметил Ког. — Я уверен, что она выйдет замуж за того из правящих принцев, кто будет наиболее выгоден Оласко.

— Да, вы, Ястринс, не простак, — рассмеялся лейтенант.

Банкет продолжался еще полчаса, и Ког давно закончил разговор с лейтенантом Адрасом. Он знал, что, продолжая встречаться с Натальей, подвергает себя опасности, но игнорировать ее внимание — значит нажить себе могущественного врага.

Он взглянул на прелестную светловолосую женщину, которая сидела слева от герцога, беседуя с одним из придворных. Леди Ровена пришла сегодня вместе с Каспаром, и Ког впервые после своего возвращения с южных островов смог разглядеть ее.

Когда он вернулся, ее в Опардуме не было — говорили, что она отправилась навестить семью. Ког знал, что никакой семьи у нее не было, она выросла на острове Колдуна, и гадал, чем же она занята, понимая, что узнать это все равно невозможно. И он, и его бывшая возлюбленная так хорошо играли свои роли, что никто из них не признал бы существование Когтя Серебристого Ястреба или Алисандры.

Видя ее, Ког всегда вспоминал о тех страданиях, которые ему пришлось перенести рядом с ней. Он почти не ощущал сожаления, уже не сомневаясь, что она лишена чувств и озабочена лишь точным выполнением поручений Миранды, хозяйки на острове Колдуна и единственной, кому удавалось держать Алисандру в руках.

После окончания банкета к Когу подошел паж:

— Сквайр, герцог просит вас к себе.

Ког последовал за пажом и вскоре оказался в роскошной комнате, где стоял низкий круглый стол, окруженный десятком кресел. Комната была украшена золотыми канделябрами, зеркалами и шпалерами. На столе помещались хрустальный графин и несколько хрустальных же кубков.

Каспар был один. Он жестом пригласил Кога сесть; слуга налил сквайру вина и вышел.

— Когвин, я решил послать тебя в Салматер. Ты отвезешь мое послание его высочеству принцу Салматера.

— Слушаюсь, ваша светлость.

Оно будет очень коротким, хотя и цветистым, по всем правилам дипломатии. Смысл его таков: он признает меня своим сюзереном, или же я превращу его город в руины. — Герцог усмехнулся. — Как ты думаешь, что он ответит?

Ког отхлебнул вина, чтобы дать себе время подумать над ответом.

— Трудно сказать, ведь я не знаю принца, но, думаю, ему это не понравится.

Каспар рассмеялся.

— Конечно не понравится. Но он глуп и им пользуются.

— Кто, ваша светлость?

— Скорее всего, Пол, герцог Мискалонский. Может быть, кто-то другой, но это вряд ли. Принц Джанош Салматерский женат на сестре герцога Пола, и она командует принцем. С ней должен произойти несчастный случай…

— Ваша светлость?

— Еще нет, но такое возможно. — Каспар опустил руку, вытащил карту и расстелил ее на столе. — Вот земли, из-за которых идет спор. Оласко, Салматер, Мискалон, Рускалон, Маладон и Семрик, Фар-Лорен и Аранор — все заявляют о своих притязаниях на часть этих земель или даже на все территории. У некоторых притязания больше обоснованы, у некоторых просто армии сильнее. — Каспар следил за Когом, который изучал карту. — У Оласко четыре границы, о которых надо беспокоиться. Мы только что обнаружили, что на одной из них неспокойно, а ведь острова — это наши южные провинции. На севере сидят головорезы Бэрдокской Скобы. Пока это просто головорезы, я не стану беспокоиться. У меня достаточно войск в Форпосте, и они не полезут, к тому же у них проблемы на севере в графстве Конар — такая развеселая банда убийц кого хочешь заставит понервничать.

Ког ничего не сказал, но вспомнил рассказы про Конар — графство лежало недалеко от земель оросини, и стычки были нередки.

— На западе, — продолжал герцог, — в Араноре — мой кузен, за него я не беспокоюсь. Остается восток.

— Там море, — заметил Ког.

— Да, там море, — согласился Каспар. — Море может быть преградой, а может стать и удобным путем. Вспомните историю последней войны Королевства: вражеская армия проплыла полмира на кораблях и прежде, чем ее уничтожили, разрушила чуть ли не половину Западных земель.

— Значит, вы хотите укрепить границы? — спросил Ког.

— Да, — ответил Каспар. — И более того. Кое-что я скажу тебе позже, но сейчас подумай вот над чем: сила Кеша и Королевства Островов в едином правлении; в каждом государстве только одно правительство, а разрозненные восточные королевства ютятся как бедные родственники, ожидая подачек с барского стола. Только родство Оласко с Ролдемом сдерживает Королевство Островов. У Ролдема большой флот, потому что королевство расположено на островах, и одно только присутствие этого флота делает нашу восточную границу безопасной. — Усмехнувшись, он прибавил: — До тех пор, пока мы в хороших отношениях с Ролдемом. Таким образом, сейчас надо заботиться о южных рубежах, потом, конечно, придется заняться и другими границами, но прежде чем закончить, я хочу прибрать под свою руку всю эту мелюзгу, и тогда то, что сейчас является пригоршней независимых карликовых королевств, герцогств и княжеств, будет спаяно в одно могучее государство с одним правителем.

Ког промолчал, но подумал, что сбылись его подозрения: Каспар жаждал власти. Пока Когу было неизвестно, как именно герцог собирается ее добиться.

— Ну а теперь иди отдыхай. Завтра ты отправишься в Салматер. Тебе вручат мое письмо к принцу Джаношу, а также выпишут все необходимые бумаги.

Ког поднялся, поклонился и быстро вышел. По дороге к себе он раздумывал о том, что оказался целиком во власти Каспара.