Глава двенадцатая. НА СЕВЕР

По дороге спешил одинокий всадник. Мартин предупредил, что их кто-то догоняет. Арута оглянулся. Лори, развернув лошадь, вытащил меч, но Мартин рассмеялся.

— Если это он, я ему уши отрежу, — сказал Арута.

— Тогда точи кинжал, братец. Посмотри-ка, как торчат у него локти.

Через несколько мгновений стало ясно, что Мартин не ошибся, ухмыляющийся Джимми натянул поводья своей лошади. Арута и не пытался скрыть неудовольствие. Он повернулся к Лори:

— Кажется, ты говорил мне, что он вместе с Гарданом и Домиником благополучно сел на корабль, идущий в Крондор?

Лори беспомощно посмотрел на него:

— Клянусь, так все и было!

Джимми оглядел всех троих:

— Что, и

никто не скажет?

Мартин попытался сохранять серьезный вид, но даже воспитанная эльфами невозмутимость его не спасла. Джимми напустил на себя невинный вид резвого щенка — такой же фальшивый, как и большинство его остальных выражений, да и Арута изо всех сил старался выглядеть мрачным. Лори скрыл смех за поспешно поднятой рукой и кашлем.

Арута покачал головой, глядя в землю.

— Ну и что ты нам расскажешь?

— Во-первых, я давал клятву, — ответил Джимми. — Может, для тебя ничего важного в этом и нет, но клятва есть клятва, и она связывает нас до тех пор, пока с кошки не снимут шкуру. Кроме того, мне есть что тебе сообщить.

— Что же?

— За тобой следят с того момента, как ты покинул Сарт.

Арута откинулся в седле, пораженный и беззаботным тоном Джимми, и новостью.

— Откуда ты знаешь?

— Во-первых, я знаю этого человека. Это некий купец по имени Хаваран

— на самом деле это контрабандист на службе у пересмешников. Он скрылся, как только Хозяину стало известно, что ночные ястребы пробрались в ряды пересмешников. Он сидел в таверне, где Гардан, Доминик и я дожидались корабля. Я поднялся на борт вместе с капитаном и монахом и перед самым отплытием незаметно вернулся на берег. Тут я увидел, как за один миг этот человек полностью переменился. Когда он изображает купца, то это горластый, шумный человек, но в Сарте он волком смотрел по сторонам и прятался по темным углам. Он бы никогда не появился в таком месте, если бы продолжал играть свою обычную роль. И он шел за вами от таверны, пока не узнал, в каком именно направлении вы поехали. Но что самое важное — он любил проводить время с Веселым Джеком и Золотым Ноготком.

— Хаваран! — воскликнул Мартин. — По словам Джека, так звали того человека, который и затащил его и Ноготка к ночным ястребам.

— Теперь, когда магия против тебя бессильна, они будут полагаться на шпионов, — прибавил Лори. — Вполне разумно, что один из шпионов поджидал тебя в Сарте, дожидаясь, когда ты уедешь из аббатства.

— Он видел, как ты уехал? — спросил принц.

Джимми рассмеялся:

— Нет. Но я видел, как уехал он. — Все вопросительно на него посмотрели, и Джимми пояснил: — Я о нем позаботился.

— Что ты сделал?

Джимми, казалось, был очень доволен собой:

— Даже такой маленький городишко, как Сарт, имеет скрытую от глаз жизнь — надо только знать, куда смотреть. Пользуясь своей репутацией пересмешника из Крондора, я дал о себе знать и заявил о самом искреннем своем почтении. Некоторые люди, пожелавшие остаться неизвестными, все поняли. Я знаю, кто они, и забуду сказать о них местным властям — в обмен на их услугу. Они думали, что я все еще остаюсь любимцем пересмешников, поэтому и решили не бросать меня в залив, особенно после того, как я умаслил их золотом из кошелька, что был у меня с собой. Еще я намекнул им, что в Западных землях никто не хватится некоего купца, который прохлаждается сейчас в некоей таверне. Они меня поняли. Фальшивый купец уже, может быть, даже сейчас отправился в Кеш через Дурбин вместе с другими рабами, и ему предстоит узнать немало о тяжелом рабском труде.

Лори покачал головой:

— Похоже, мальчишка сильно на него обиделся.

Арута подавил вздох:

— Похоже, я снова у тебя в долгу, Джимми.

— В часе пути позади нас небольшой караван, — сказал парнишка. — Если мы поедем медленно, к ночи он нас догонит. Мы вполне можем наняться в караван охранниками и ехать с повозками и другими наемниками, пока Мурмандрамас ищет трех всадников, уехавших из Сарта.

Арута рассмеялся:

— Что мне с тобой делать? — Прежде чем Джимми успел ответить, он предупредил: — Только не смей говорить про герцогство Крондорское. — Поворачивая коня, он добавил: — И не смей говорить мне, где ты взял эту лошадь.

Сила судьбы, а может быть талисмана Ишапа, оберегала Аруту и его товарищей — по дороге в Илит они не встретили препятствий. Предположение Джимми о том, что их нагонит караван, подтвердилось. Караван был довольно бедный — всего пять повозок; их охраняли двое головорезов, нанятых в стражники. Как только купец убедился, что Арута и его товарищи — не разбойники, он был рад приветствовать их как компаньонов в пути — за несколько обедов он обзавелся четырьмя дополнительными телохранителями.

В течение двух недель мало что нарушало однообразие их путешествия. Пешеходы, торговцы, караваны всех мастей, охраняемые наемниками, ехали в обоих направлениях по дороге вдоль берега, соединявшей Сарт и Вершину Квестора. Арута утешался тем, что, если бы какой-нибудь шпион и узнал его среди толпы наемников и разбойников, то это произошло бы по чистой случайности.

Наконец на закате очередного дня они увидели огни Илита. Арута ехал вместе с двумя стражниками купца Яна. Их наниматель оказался жизнерадостным человеком, обращавшим мало внимания на то, что там рассказывают другие, и наспех придуманная история Аруты не подверглась внимательному изучению. Насколько принц мог судить, купец никогда его раньше не видел.

Мартин поравнялся с Арутой; последняя повозка каравана проехала мимо них.

— Илит, — сказал Арута, пришпоривая коня.

Джимми и Лори подъехали с другой стороны дороги.

— Скоро мы освободимся от этого каравана. Надо будет поискать свежих лошадей, эти устали, — сказал Мартин.

— Я бы был рад поскорее отделаться от Яна. Он болтает как торговка — без остановки, — сказал Лори.

Джимми с насмешливым сочувствием тряхнул головой:

— И никому не дает рассказать байку у костра.

Лори вспыхнул.

— Хватит, — вмешался Арута. — Мы простые путешественники. Если барон Таланк узнает, что я здесь, — это будет уже государственное дело. Тогда начнутся празднества, карнавалы, охоты, приемы и все, кто живет между Кешем и Великими Северными горами, будут знать, что я в Илите. Таланк — отличный парень, но уж больно охоч до увеселений.

Джимми рассмеялся.

— Не он один. — Крикнув, он погнал лошадь вперед. Арута, Лори и Мартин глядели ему вслед, а потом, вспомнив, что они благополучно добрались до Илита, бросились за Джимми.

Проезжая мимо головной повозки, Арута крикнул:

— Доброй торговли, мастер Ян!

Купец посмотрел им вслед такими глазами, словно они лишились рассудка. Обычай требовал, чтобы в знак благодарности за то, что они охраняли его в дороге, он чтонибудь им подарил.

Добравшись до городских ворот, они замедлили ход — довольно длинный караван только что въехал в город, и несколько путешественников ожидали, когда задние повозки проедут, чтобы можно было войти в ворота. Джимми натянул поводья позади повозки с сеном и, смеясь от радости, повернул лошадь, чтобы посмотреть на подъезжавших товарищей. Ничего не говоря друг другу, они выстроились в ряд, ожидая, пока стражники пропустят телегу. В те мирные дни солдаты ограничивались только беглым осмотром тех, кто приезжал в город.

Джимми огляделся. Илит был первым большим городом на их пути после Крондора, и деловая суета на его улицах заставила его снова почувствовать себя, как дома. У ворот он заметил одинокого человека, который, присев на корточки, наблюдал за теми, кто проходил и проезжал в ворота. Судя по накидке и кожаным штанам, он принадлежал к горному клану хадати. Его волосы рассыпались по плечам, но высоко на макушке была завязана боевая косица, а лоб стягивал скрученный шарф. На коленях у него лежали деревянные ножны, защищающие острое лезвие длинного тонкого и короткого меча — характерного оружия этих народов. Лицо человека привлекало внимание сразу — вокруг глаз, со лба вниз по скулам и на подбородке у него были нарисованы ослепительно белые полосы. Он посмотрел на проезжавшего мимо принца, а когда Джимми и Мартин проследовали за Арутой и Лори, поднялся.

Джимми вдруг громко рассмеялся, словно Мартин сказал какую-то шутку и, откинув голову, бросил быстрый взгляд назад. Горец медленно шагал вслед за ними. Проходя в ворота, он прилаживал на пояс свои мечи.

— Хадати? — спросил Мартин.

Герцог похвалил:

— У тебя зоркий глаз, Джимми. Он идет за нами?

— Да. Будем отрываться?

— Мы займемся им, когда где-нибудь устроимся. Если понадобится, — сказал Мартин.

Проезжая по узким улочкам города, они везде наблюдали признаки процветания. Даже сейчас, близко к ночи, было немало гуляк — стражи караванов, моряки, месяцами не видевшие берега, — все они толпами бродили по улицам, ища удовольствий, которые можно было бы купить за деньги. Группа людей свирепого вида, скорее всего наемников, проталкивалась по улицам, явно в поисках приключений. Они кричали и смеялись. Один налетел на лошадь Лори и с притворным гневом закричал:

— Эй! Смотри, куда направляешь своего зверя! Или тебя надо учить хорошим манерам? — и к полному восторгу собутыльников он сделал вид, что вытягивает меч из ножен. Лори засмеялся, а Мартин, Арута и Джимми насторожились.

— Прости, друг, — сказал певец. Человек не то усмехнулся, не то скорчил гримасу и опять сделал вид, что хочет вытащить меч из ножен. Другой из толпы наемников грубо отпихнул его в сторону и сказал своему приятелю:

— Пойди выпей. — Улыбнувшись Лори, он обратился к нему: — Ну что. Лори, все еще поешь лучше, чем ездишь верхом?

В тот же миг Лори соскочил с коня и по-медвежьи обнял знакомого:

— Роальд, сын сводницы!

Они обменялись крепкими объятиями и шлепками по спинам, а потом Лори представил наемного солдата остальным:

— Этот негодяй — Роальд, мой друг детства и давний товарищ по скитаниям. Его отец владел фермой по соседству с моим.

Человек, которого звали Роальдом, рассмеялся:

— И наши отцы выгнали нас из дому чуть ли не в один день.

Лори представил Мартина и Джимми, но, когда дело дошло до Аруты, Лори назвал его Артуром, как они раньше договорились.

— Рад познакомиться с твоими друзьями, Лори, — сказал наемник.

Арута бросил быстрый взгляд вокруг.

— Мы загораживаем дорогу. Давайте искать пристанище.

Джимми подал свою лошадь вперед, не выпуская из виду друга детства певца, изучая его наметанным глазом. Тот имел все отметины воина-наемника, человека, который зарабатывает на жизнь оружием достаточно долго и считается опытным воином просто потому, что до сих пор жив. Джимми заметил, что Мартин украдкой бросил взгляд назад, и подумал: интересно, идет ли за ними хадати?

Таверна называлась

и была достаточно приличной для таверны, расположенной так близко от пристани. Мальчик-конюх, оставив свой скудный ужин, встал, чтобы принять у них лошадей. Роальд сказал:

— Смотри за ними хорошо, парень. — Мальчишка явно его знал. Мартин бросил ему серебряную монетку.

Джимми посмотрел, как мальчишка на лету поймал монетку, и, подавая ему поводья своей лошади, сложил пальцы кукишем. Мальчишка это наметил и коротко кивнул в ответ.

Они вошли в вал, и Роальд велел девушке-прислужнице принести эль, а сам направился в угол, к столу неподалеку от двери во внутренний двор и подальше от основного круговорота посетителей. Вытянув из-под стола стул, Роальд скинул тяжелые перчатки и сел. Он говорил так, чтобы его слышали лишь те, дето сидел с ним за столом.

— Лори, когда я видел тебя последний раз? Лет шесть назад? Тогда ты уехал с патрулем Ламута на поиски цурани, чтобы потом написать о них песню, А теперь ты здесь с этим маленьким воришкой. — Он указал на Джимми.

— Ты видел мой знак? — Джимми поморщился.

— Да, — ответил Роальд. — Ваш Джимми подал мальчишкеконюху секретный знак, чтобы местные воры держали руки подальше от его поклажи. Этот знак означает, что в городе вор из другого города, он соблюдает правила и ответит любезностью на любезность. Верно?

— Верно. Я дал им понять, что не буду… работать без их разрешения. Мы тоже можем договариваться. Мальчишка передаст кому нужно.

— Откуда ты все это знаешь? — тихо спросил Арута.

— Я не разбойник, но и не святой. За долгие годы я водил дружбу с разными людьми. Чаще всего нанимался простым охранником. В прошлом году меня нанимали Вабонские Вольные стрелки. — Взгляд его был направлен вдаль.

— Я защищал страну и короля за серебряную монету в день. Мы воевали в общей сложности семь лет. Из тех ребят, что нанялись к нашему капитану в первый год, остался в живых только один из пяти. Каждую зиму мы останавливались в Ламуте, и наш капитан объявлял новый набор. И каждую осень мы возвращались, но уже в меньшем числе. — Его взгляд уперся в кружку с элем, стоявшую перед ним. — Я сражался с бандитами и разбойниками всех мастей. Я служил на военном корабле, который охотился за пиратами. Мы стояли насмерть у Пропасти Головореза — нас было меньше трех десятков, и мы бились с двумя сотнями гоблинов три дня, пока Брайан, барон Высокого замка, не пришел нам на выручку. Я уж и не надеялся, что мне удастся дожить до того дня, когда проклятые цурани сдадутся. Нет, — сказал он, — это хорошо, что мне приходится теперь охранять только жалкие караванишки, на которые даже самые злобные разбойники не нападают, — наемник улыбнулся.

— Лори, ты был моим лучшим другом. Я бы доверил тебе собственную жизнь, но не женщину и не деньги. Давай-ка выпьем за старые времена, а потом начнем врать друг другу.

Аруте понравилась открытость наемного солдата. Женщина-служанка принесла им еще по кружке эля, и Роальд, несмотря на протесты Лори, расплатился за всех.

— Я пришел сегодня с большим скрипучим караваном из Вольных городов. Во рту у меня — месячная порция пыли, а золото я рано или поздно все равно истрачу. Вполне могу истратить его и сейчас.

Мартин рассмеялся:

— Нет, друг Роальд, за остальное заплатим мы сами.

— Ты не видел поблизости горца-хадати? — спросил Джимми.

Роальд махнул рукой:

— Да их тут немало. Тебе который нужен?

— Плед в зеленую и черную клетку, — сказал Мартин, — и белая раскраска на лице.

— Зеленый и черный цвета — дальний северо-западный клан, не могу сказать, который. Но белая раскраска… — Они с Лори посмотрели друг на друга.

— Что такое? — спросил Мартин.

— Он ищет кровной мести, — сказал Лори.

— Кровь за кровь, — сказал Роальд. — Честь клана или что-нибудь подобное. Я должен сказать вам, что честь у хадати — это не шутка. Они так же упрямы на этот счет, как проклятые цурани в Ламуте. Может быть, он должен наказать виновного или отплатить за свое племя, но что бы это ни было, только дурак станет перебегать дорогу хадати, когда он ищет кровной мести. Вряд ли кто может сравниться с ними в бое на мечах.

Роальд допил эль, и Арута сказал ему:

— Позволь пригласить тебя разделить с нами обед.

— Честно говоря, я голоден, — улыбнулся воин.

Они сделали заказ, вскоре им подали еду, и разговор превратился в обмен байками между Лори и Роальдом. Роальд восторженно слушал, как Лори повествует о своих приключениях во время Войны Врат, но певец ни слова не сказал о своей дружбе с королевской семьей и о том, что скоро должен жениться на сестре короля. Наемник слушал, широко раскрыв рот.

— Не знаю ни одного менестреля, который не любил бы прихвастнуть, а ты — самый-самый из них, Лори, но твоя история так невероятна, что я ей верю.

Лори поперхнулся:

— Прихвастнуть? Я?

Пока они ели, подошел владелец таверны и обратился к Лори:

— Я вижу, ты певец. — Лори по привычке носил с собой лютню. — Не почтишь ли ты дом мой своими песнями?

Судя по лицу Аруты, он хотел возразить, но Лори ответил: