Глава 5

Гейб остановился. Луковица упала на землю и откатилась на несколько дюймов. С секунду он смотрел на нее, затем обернулся, потирая затылок.

— Я не желаю знать, каким бабником ты был, Габриэль!

Он вскинул брови и посмотрел на нее, засунув большие пальцы за пояс.

— И это говорит примерная девушка, воспитанница католического приюта? — Как ни странно, ему нравился ее вызывающий тон.

— Ты понятия не имеешь о том, что такое примерная девушка! — огрызнулась она, швырнув в него еще одну луковицу.

Гейб медленно подошел к ней, и Келли пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на него.

— Ты ошибаешься.

На этот раз ухмыльнулась она.

— Не намекай, что тебе что-то известно обо мне, Габриэль. Если бы ты хоть немного уважал меня, а не только мои кулинарные таланты, ты бы не стал разговаривать со мной в подобном тоне!

— Я тебя уважаю.

Его искренность ее поразила. Она нахмурилась. О, Габриэль Гриффин — это нечто большее, чем просто опасный соблазнитель, каким он хочет себя представить! И он не хочет, чтобы кто-то это понял.

— Если это так, ты должен передо мной извиниться.

— За правду?

— Нет, — отрезала она. — За то, как ты ее сказал!

Не дожидаясь ответа, Келли отвернулась и начала собирать посуду, чувствуя, что он по-прежнему смотрит на нее. Стоило ему подойти ближе чем на десять футов, как ее тело начинало рваться к нему. Келли боролась с искушением обернуться и взглянуть на него.

А Гейб, глядя ей в спину, боролся с собой, чтобы не подбежать к ней, не обнять ее, не сказать ей те слова, которые она хотела услышать. Но слов-то этих он и не находил.

Она здесь лишь на время, напомнил он себе. А он слишком увлекается ею, словно у них есть будущее. И даже если он позволит себе увлечься ею еще больше, он погубит ее, как бывало всегда, когда он пытался вести себя благородно. На самом деле она не хочет по-настоящему узнать его. Просто временами она любопытна. Но какой-то частью своего существа он желал приоткрыть ей всю свою низость, чтобы она знала, что ему приходилось делать, чтобы выжить. Тогда она сбежит от тебя, шептал внутренний голос. Но что хуже всего — в глубине его души маячила надежда, что, даже узнав правду о его прошлом, она останется.

Услышав, что он ушел, Келли с грустью вздохнула. Она собрала посуду в корзину и отнесла в раковину, набрала воды в чистую кастрюлю и поставила ее на огонь, затем вернулась к раковине мыть посуду. Ей хотелось побыть наедине с собой, но она то и дело поглядывала через плечо, зажав в руке губку. Гейб в загоне прогуливал беременную кобылу. Проклятье! Пропасть между ними все углублялась.

Час спустя Гейб зашел в кухню, налил в стакан воды и поднес его к губам. Не успев сделать глоток, он заметил Келли. Она полола огород, стоя нагнувшись, топ у нее на спине потемнел, ноги блестели от пота. Он выпил воду, поставил стакан и направился к ней, зная, что этого делать не следует, что ему надо продолжать работу. Но Гейб ничего не мог с собой поделать. Келли притягивала его, как сильный магнит.

Гейб подошел ближе, услышал тихую музыку и увидел на ней наушники. Выпалывая сорняки, она подпевала и пританцовывала в такт музыке. Габриэль никогда не видел, чтобы кто-нибудь выглядел так забавно, работая на невыносимой жаре. Ему очень хотелось, чтобы она его заметила, но девушка встала и двинулась вдоль грядок, орудуя мотыгой в такт музыке. Что это была за музыка? Его мучило любопытство. Гейб понимал, что хочет знать о ней больше, чем требуется для того, чтобы суметь защитить ее!

И все же он не мог оторваться и все смотрел, как двигается ее миниатюрное тело, как качаются бедра. Она танцевала с мотыгой, как с партнером, иногда опускаясь на корточки, чтобы вырвать очередной сорняк. Гейб поймал себя на том, что завидует грязной деревянной палке. Наконец она закончила работу и увидела его.

Даже при ярком солнце Нью-Мексико было видно, как она покраснела.

— Забавляешься?

Келли выключила музыку и уставилась на него.

— Что? — спросила она.

Гейб не ответил, пристально глядя на ее блестящую кожу, струйки пота, стекающие по вискам и шее и исчезающие между грудями. Он вспомнил сладкий вкус ее кожи.

— Ты можешь сгореть на таком солнце! Сняв бейсболку и наушники, она взъерошила потные волосы.

— Ты затем сюда и пришел? Чтобы посоветовать мне беречь кожу?

Может быть, она все еще ждала извинений? И зачем, черт возьми, он пришел? Не для того же, чтобы сказать ей, что ее тело излучает какую-то невероятную энергию.

— Проверяешь, нет ли змей? — Гейб снова пошел в атаку.

— Да, здесь было несколько штук, — бессовестно соврала она. — Но мы познакомились и договорились: я не буду бить их мотыгой, а они — кусать меня.

Гейб ухмыльнулся.

— Все-таки будь осторожна! Ближайший госпиталь в сорока милях отсюда!

Келли рассеянно вытащила топ из шорт и его краем вытерла пот с груди. Живот у нее загорел, и Ангел невольно представил себе Келли в бикини. Потом воображение повело его дальше, и он задумался, как, должно быть, потрясающе она выглядит обнаженная.

О, Боже милостивый! — думала Келли. Эти светлые бесстрастные глаза способны сжечь заживо. Она чувствовала на себе их оценивающий взгляд. Она не могла отвести от него глаза и напрасно твердила себе, что не должна обращать внимания на напряжение, которое нарастало между ними. Ее тело противилось доводам рассудка, в крови разгоралось необузданное, животное желание.

И все-таки они принадлежали разным мирам, а желание может завести слишком далеко. Женщина, связываясь с таким таинственным человеком, как Габриэль Гриффин, бросается как в омут головой, не думая о последствиях.

А Келли не была готова рисковать ради него, пока он не увидит в ней нечто большее, чем просто хорошую девочку. Нет, от него надо держаться подальше!

— Что-нибудь еще?

Выражение ее лица было доброжелательным, но тон давал понять, что ему следует либо извиниться, либо исчезнуть.

Не дождавшись ответа, Келли сделала вывод сама: она недостойна извинений. Она повернулась к Габриэлю спиной, надела бейсболку и наушники и включила плеер, стараясь не обращать внимания на то, как сильно колотится ее сердце просто оттого, что он рядом.

— Черт возьми, Дэниел, я готов вытрясти из тебя все потроха, — рычал Гейб в сотовый телефон пять минут спустя. — Почему ты не сказал мне, что «Экскалибур» — твоя компания? — Гейб выглянул из конюшни, чтобы убедиться, что Келли по-прежнему в огороде.

— Привет, Габриэль, — сухо прозвучало в ответ. — А почему это так важно?

Гейб не видел Дэниела много лет. Последняя их встреча произошла тогда, когда Гейб пытался ограбить дом Дэниела в Нью-Мексико, в шикарном квартале маленького городка примерно в пятнадцати милях отсюда. Дэниел дал ему тогда шанс, порекомендовав на настоящую работу. Гейб воспользовался им и больше не возвращался к прежнему ремеслу. Но он оставался должником Дэниела. А сейчас, бросив взгляд на женщину, работающую в огороде, он понял, что на сей раз цена слишком высока!

— Подробности, приятель. Сейчас же. Я хочу знать все! — потребовал Гейб.

Дэниел объяснил, что защищает Келли от человека, нанятого конкурентами с целью выкрасть у «Экскалибура» рецепты зимних десертов. У Келли имеется единственный экземпляр очень важной записки. Поэтому ее босс так испугался, когда она не появилась в номере, принадлежащем компании, в Акапулько. В записке содержится предполагаемая схема рецептов «Экскалибур конфекшнс» с дешевыми контрабандными ингредиентами. Это разорит компанию, не говоря уже о том, что погубит ее репутацию. И репутацию Келли. Дэниел хотел получить записку прежде, чем о ней узнает Келли. Она случайно взяла ее с его стола вместе со своими бумагами, а когда Дэниел обнаружил пропажу, Келли уже уехала.

— Ты нашел записку?

— Ее портфель и записная книжка все время с ней. Соображаешь, кого она заподозрит прежде всего, если обнаружит, что в ее вещах рылись? — А уж о том, какова будет ее реакция, Ангел и думать не хотел.

— Послушай, Гейб, — устало произнес Дэниел. — Ты только не спускай глаз с нее и с ее книжки. Остальное предоставь мне. Келли не знает, что записка у нее, так что беспокоиться не о чем.

— Она не глупа.

— Я это знаю!

— Мне это не нравится.

— Послушай. Если она узнает, что в записке один из ее поваров назван сообщником Мердока, это ее погубит. Она полетит первым рейсом, чтобы посмотреть ему в лицо. Она его наняла и чувствует себя ответственной.

Что будет, если она узнает, почему живет в этом доме? Или почему они вообще сразу встретились? Гейба охватило непривычное чувство вины, и он закрыл глаза, прислонив голову к стене.

— Ты должен вернуть записку.

— Верну. В свое время.

Гейб выключил телефон, даже не попрощавшись, и засунул его в задний карман. Чем скорее он получит этот паршивый листок бумаги, тем скорее Келли исчезнет из его жизни. Отойдя от двери, он обошел конюшню, жадно разглядывая Келли. Ты действительно хочешь, чтобы она уехала, приятель? Словно почувствовав его пристальный взгляд, девушка выпрямилась, обернулась и, заслонив рукой глаза от солнца, посмотрела на него. А секунду-другую спустя слегка улыбнулась. Гейб схватил метлу, резко повернулся и бросился в конюшню.

Гейб перепрыгнул через ограду как раз тогда, когда она выехала на шоссе, разбрасывая колесами гравий и взметая пыль. Она его покидала! Он окликнул ее, но она не остановилась. Тогда он бросился к мотоциклу, завел его и помчался следом. Проклятая баба! О чем, черт возьми, она думает? Вдруг до него дошло, что она понятия не имеет о том, что кто-то охотится за этими рецептами, будь они неладны. Маневрируя, Гейб наконец поравнялся и поехал рядом, стараясь не отставать от «БМВ». Постучал по стеклу. Келли даже не взглянула на него.

— Черт возьми, Келли, остановись! Она резко затормозила.

Он вытер лицо рукавом футболки и подождал, пока она опустит стекло.

— В чем дело? — мягко спросила Келли.

— Не уезжай с ранчо без меня, Келли!

— Почему?

— Разве ограбление и Мердок недостаточные причины? Не говоря уж о том, что и у меня есть враги.

— Я большая девочка! Я долго заботилась о себе сама, а ты ясно дал мне понять, что я тебе нужна только как кухарка!

Отвернувшись, он смотрел на каньон, и Келли снова почувствовала, как бьется ее сердце при виде его резко очерченного профиля и лишенных выражения светло-зеленых глаз. Он что-то очень умело скрывает, вдруг подумала она.

— Убегаешь? — тихо спросил он.

— Не льсти себе, Ангел! — (Он резко прищурился.) — И я вовсе не нуждаюсь в твоей защите.

— Без меня ты никуда не поедешь. Ясно? — настаивал Гейб.

Келли окинула его взглядом. Ей нравились его готовность защищать ее и то, как футболка облегала его грудь и плечи. Она наклонила голову.

— Тогда поехали!

Он развернул мотоцикл, вынул ключ и оставил мотоцикл на обочине. Захватив с багажника куртку, он залез в ее машину и захлопнул дверцу. Она с места набрала скорость.

— Я думал, у тебя не осталось наличных. — Он, конечно, не позволит ей покупать продукты, но ему стало любопытно.

— Я собиралась посмотреть, нельзя ли выписать чек.

Вот так. Значит, у нее есть доступ к каким-то деньгам и на его ранчо она вовсе не потому, что ей больше некуда податься.

Келли переключила скорость.

— Ты слишком гонишь!

Она ослабила давление на газ, накатом съехала с горы и снова поднялась наверх.

— Ты сумасшедшая!

Судя по всему, Келли успела принять душ и переодеться. Ее волосы были еще влажны и завязаны лентой. На ней был черный короткий топ, светло-зеленые шорты подчеркивали загар.

— Понравился душ на воздухе?

Ладно, подумала Келли. Если это самая безопасная тема, которую он может затронуть, не грех и поддержать разговор.

— Это ты его построил, да? — (Гейб вскинул брови.) — Я так и подумала. Меня поразило, что вода почти горячая.

— Меня тоже сначала это удивляло.

Она живо представила себе Гейба в душе, намыленного, стройного и… Надо перестать об этом думать!

Келли чуть заметно улыбнулась, отгоняя эротические видения. Когда они въехали в город, Гейб жестом показал на стоянку справа. Келли вписалась в узкую щель между машинами, вышла и направилась к магазину.

Прислонившись к грузовику, Гейб выглядел как воинственный подросток.

— Ты разве не идешь?

— Я подожду здесь. — Он сунул руки в карманы брюк.

Келли охватили недобрые предчувствия. Гейб действительно не хотел заходить в магазин. Она подошла к нему поближе и в нарушение собственного правила положила руку ему на плечо. Когда она взглянула в его необыкновенные глаза, мускулы напряглись под ее ладонью, но он мужественно выдержал ее взгляд, затем молча отвернулся.

— Почему ты не хочешь войти?

Гейб почувствовал, что его куда-то затягивает. От ее руки, которая гладила его руку, исходило такое спокойствие, какого он никогда не видел в ее глазах. С трудом преодолевая внезапно возникшее желание, он почти машинально произнес:

— У меня никогда не было достаточно наличных, чтобы даже войти в такой крупный магазин. — Он кивнул в сторону огромного здания.

У Келли разрывалось сердце, и она отчаянно пыталась сдержать слезы. Какая, должно быть, у него была несчастная жизнь, подумала она. Наверное, гораздо более несчастная, чем она может себе представить.

— Но сейчас есть? Он пожал плечами.

— Никак не могу привыкнуть.

Келли продолжала гладить его руку, испытывая непреодолимое желание потрогать его загадочную татуировку.

— Лет до шестнадцати я не мог купить себе даже пачку жвачки.

Точеные черты его лица напряглись, глаза смотрели недоверчиво.

— Ну, что такое деньги, я знаю, — произнесла Келли с едва заметной улыбкой. — Представляешь, когда в первый раз мне пришлось покупать одежду, я была просто в ужасе. Я так и не решилась посоветоваться с продавщицей насчет размера.

— И что же ты купила? — вдруг хрипло пробормотал он.

Она медленно улыбнулась и покраснела.

— Атласные брюки.

Он чуть-чуть приблизился к ней.

— Какого цвета?

Келли заметно оживилась.

— Красные.

От его чувственной улыбки сердце у нее так и подпрыгнуло.

— Меня это не удивляет.

Келли улыбнулась и потянула его к автоматическим дверям. Но от тележки Гейб отмахнулся, и Келли постаралась не заметить этого грубого жеста. Он молча отошел в сторону, наблюдая за ней, и казался очень одиноким и покинутым. Может быть, размышляла Келли, он думает, что ей неловко показываться с ним на людях? Она разглядывала полки, выбирала продукты и некоторые протягивала ему, приглашая следовать за ней. Она заметила, что люди отшатываются от него, бросая в его сторону злобные взгляды. Он же, казалось, не замечал, что нарушает спокойствие окружающих своим жутковатым видом. Келли коснулась огоньков пламени, исчезающих под рукавом его футболки. Он встретился с ней взглядом. Его глаза были мягче, чем обычно, и все же она видела, что его напряжение с каждой секундой нарастает.

— Ты уже закончила?

Девушка глянула на почти пустую тележку и невольно засмеялась.

— Тебе нужно расслабиться.

Он подошел ближе и тихо произнес:

— Поторопись!

Гейб стоял так близко, что ей была видна каждая ресница вокруг его холодных и твердых, как кристалл, зеленых глаз. Она ощущала его мускусный запах.

— Хорошо, — сказала она, чуть задыхаясь. — Тогда помоги мне. Мука, сахар, дрожжи, сода.

— Ты хочешь, чтобы я все это купил?

— А что, не справишься? Ну, давай!

Тихо ворча, Гейб отошел. Келли с улыбкой следила, как он взглянул на указатели и направился в отдел бакалеи. Он испугался. Такой слабости она от него никак не ожидала. Но сочувствовала ему. Келли слишком хорошо помнила, как спряталась в примерочной и рыдала от избытка чувств: ведь с двух лет она носила только униформу. Подойдя к овощам, она стала выбирать самые лучшие.

Гейб стоял сзади с полной тележкой и наблюдал за ней, не представляя, что можно так волноваться из-за цукини. Вдруг он заметил, что на него оглядываются. Какая-то женщина поспешила отодвинуть от него тележку. Ребенок, стоя в нескольких футах от него, с любопытством разглядывал его татуировку, но мать увела его. Продавец замолк на полуслове и тоже уставился на него. Келли повернулась и одарила его одной из своих самых неотразимых улыбок.

— Было очень тяжело? — спросила она так, чтобы слышал только он.

Гейб сверкнул на нее глазами:

— Нет. Ну, теперь-то ты все выбрала? Келли тихо засмеялась.

— Господи, ты прямо как ребенок! — Она наполнила луком пластиковый мешок.

— Запасаешься артиллерийскими снарядами? — тихо проворчал он ей на ухо.

Она взвесила луковицу в руке и озорно ответила:

— Это белые. Только желтые могут вдохнуть в тебя хоть каплю здравого смысла! — Она бросила луковицу в мешок.

— Келли?

— Да? — Она завязывала мешок, пытаясь не показать своего волнения.

— Я был… ну, я хочу сказать… я… — Он смотрел куда угодно, только не на нее.

— Ты извиняешься? — прошептала она.

— Пытаюсь, — раздраженно пробормотал он и нахмурился, ища в ее взгляде привычную веселость.

Келли была тронута. Глубоко тронута. Зная, чего ему это стоило, Келли, не думая о том, что нарушает ею же установленные правила, поднялась на цыпочки и коснулась губами его губ.

— Я чем-нибудь еще могу вам помочь, мэм? Келли вздрогнула, словно только сейчас вспомнила, что они в магазине.

Гейб перевел взгляд на продавца, и его вдруг осенило. Келли работала в престижной компании. Должно быть, она достаточно известна. А Гейбу не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о ее пребывании в городе.

— Персики и кокосы?

Продавец виновато посмотрел на нее.

— Сезон персиков кончился, а свежие кокосы мы получаем редко.

Она засмеялась, и ее гортанный смех коснулся его словно прохладный ветерок.

— Знаешь, я составила меню, — Келли помахала листком бумаги, направляясь к выходу, — на следующие несколько дней, но не спросила тебя, что ты предпочитаешь.

Он пожал плечами.

— Все что угодно, лишь бы было вкусно. Какой покладистый, с улыбкой подумала она.

— А чего бы ты не хотел?

Одно мгновение он смотрел куда-то вдаль.

— Жареного сыра, пережаренных бобов, томатного супа и макарон с сыром!

— Ну, уверяю тебя, этих блюд в меню нет! Гейб заглянул в меню, попытался разобрать ее почерк, но понял, что это — стенография. Неужели и ее рецепты записаны так же?

Келли направилась к мясному прилавку и быстро выбрала все необходимое, чувствуя спиной взгляд Гейба. У нее возникло чувство, будто за ней охотятся, а не охраняют. Она взглянула в его сторону и заметила, что покупатели по-прежнему избегают даже смотреть на него. Но Гейбу, похоже, до этого не было никакого дела. Господи, они что, боятся, что он откусит головы их детям? Ободряюще кивнув ему, Келли поспешила выбрать специи, масло и пасту.

— Тебе действительно все это нужно? — поинтересовался Гейб.

— У меня есть новый рецепт, который я хочу опробовать для «Экскалибура».

Она взяла с полки две разные упаковки сахара.

— Знаешь, я так давно не готовила что-нибудь вкусное для себя… — Она наклонилась к нему и прошептала:

— У меня есть кое-какие задумки, только пока это-тайна!

— Не беспокойся, — сдержанно пробормотал он, глядя ей в глаза.

— Я хочу попробовать создавать блюда, в которые не входит множество невероятно дорогих ингредиентов.

Делает она это для него и его помощника по ранчо или для того, чтобы проверить себя? Сегодня он увидел в ней настоящего мастера.

— Ну, вот и все!

— Слава Богу, — проворчал Гейб, когда они наконец направились к кассе. Он заметил, что несколько человек остановились и уставились на Келли, пока она выкладывала продукты на конвейер.

Он быстро загородил ее. Келли остановилась, поставила мешок с луком на стойку и оглянулась. Его лицо было так близко к ней, что она чувствовала исходящее от Гейба тепло. Она взглянула на его четко очерченный рот, потом — ему в глаза, и невероятное тепло разлилось по всему ее телу. Шум, окружавший их, казалось, умолк.

В этот момент кассирша назвала общую сумму, Келли вынула свою чековую книжку и положила на стойку. Однако Гейб накрыл ее рукой прежде, чем она успела что-либо написать. Девушка, выпрямившись, уставилась на него. Не сводя с нее глаз, он вынул кожаный бумажник, открыл его и выложил деньги на стойку.

Келли положила чековую книжку обратно в сумочку, подождала, пока Гейб получит сдачу, и взяла его за руку. Они прошли по узкому проходу, Келли пожала руку служащему, проходя через автоматические двери, но так и не выпустила руки Гейба.

Гейб посмотрел на крошечную ручку с наманикюренными ноготками, зажатую в его смуглом, крепком кулаке. Девушка показалась ему совершенно неземной. Он перевел взгляд на ее профиль, на яркую зеленую ленту, стягивающую ее блестящие черные волосы.

«Белоснежка», — пронеслось в его голове, когда они остановились возле машины. Он взял у нее ключи и открыл багажник, находясь во власти чувственных грез.

Глава 6

— С тех пор как мы вышли из магазина, у тебя какое-то забавное выражение, — заметила Келли, когда они в сумерках возвращались на ранчо. — Что произвело на тебя такое впечатление? Он пробормотал:

— Вряд ли тебе будет приятно это узнать.

— Да нет же, говори! Гейб крепко сжал руль.

— Красные атласные брюки.

Келли покраснела до корней волос и откинулась на сиденье.

— Не следовало мне это рассказывать.

Он мельком взглянул на Келли. Глаза ее были закрыты. Гейб вдруг тоже ощутил тяжесть прошедшего дня. Тело его болело, и не только от тяжелой работы, но и от борьбы с непреодолимым желанием овладеть женщиной, которая дремала рядом с ним. Разум требовал, чтобы он нашел записку и прекратил эту муку, отослав Келли домой. Но день ото дня сильнее ему хотелось как можно дольше удерживать ее здесь, испытать до конца чары ее нежного сердца и страсть, которой он не знал, пока не встретил ее.

Глядя на дорогу, он тихо выругался. Они как раз проезжали место, где он оставил свой мотоцикл. «Харлей» исчез. Оставалась надежда, что Буйвол отогнал его на ранчо. Включив фары, Гейб вспомнил, во что обошлась ему покупка мотоцикла. Однако, подъезжая к дому, он увидел мотоцикл возле конюшни и с облегчением вздохнул, про себя пообещав повысить Буйволу зарплату, когда у него появится наличность.

Вдруг из конюшни, неистово размахивая руками, выбежал сам Буйвол. Гейб выскочил из машины, и они с Буйволом о чем-то заговорили. Келли лениво выбралась наружу.

— Кобыла жеребится, — услышала она взволнованный голос Буйвола.

— Да что вы? — возбужденно воскликнула она.

— Не могли бы вы выгрузить… Она не дала ему договорить:

— Конечно, не беспокойтесь.

Повернувшись к ней спиной, Гейб приглушенно и торопливо что-то обсуждал с Буйволом. У Келли было такое чувство, будто перед ее носом захлопнулась дверь.

— Можно я помогу? — осмелилась вмешаться она.

— Нет! — рявкнул Гейб, и она испуганно отпрянула. — Нет. Оставайся здесь.

В глазах у нее мелькнула обида, и Гейб открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом сжал губы и умчался.

Буйвол нахмурился, пожал плечами и пошел за хозяином.

Он снова отгораживается от меня! — пронеслось в голове у Келли. Она завела машину, подъехала к крыльцу и выгрузила покупки.

Он не хочет, чтобы она была здесь, грустно размышляла девушка. Ее задевало, что Гейб так легко оттолкнул ее, особенно после сегодняшнего дня. Собрав посуду на поднос, она отнесла его в дом и оставила на холодильнике записку, что еда на обеденном столе.

Келли вошла в свою комнату, скинула босоножки и бросилась на постель. Через несколько секунд она уже крепко спала.

Полчаса спустя Гейб появился в дверях. Келли лежала одетая, лицом вниз, тихо посапывая.

Он осторожно вытянул из-под нее одеяло и укрыл ее. Келли слегка пошевелилась, и он отшатнулся. Но она только подоткнула подушку под щеку и улеглась поудобнее. Взгляд Гейба скользнул по ней, затем — по комнате. Ее сумочка лежала в углу. Самое время было порыться в ней, но он не стал этого делать, мучимый дурными предчувствиями. Еще раз взглянув на спящую Келли, Гейб вышел, пока воображение не унесло его слишком далеко.

Келли проснулась и посмотрела на часы. Неужели прошел только час? Потянувшись, она заметила, что уже совсем стемнело, и услышала шум мотора удаляющейся машины. Встав с постели и проведя расческой по волосам, она прошла в ванную, умылась, почистила зубы и собиралась уже раздеться и снова лечь, когда заметила на подносе завернутый сандвич. Она выглянула в коридор, размышляя, лег ли он спать голодным или все еще торчит в конюшне. Сняв с вешалки старый кожаный пиджак, Келли накинула его и вышла из дома. Пикап Буйвола исчез, но свет в конюшне горел. Видимо, Гейб все еще был там.

Она поставила варить кофе. Если Гейб останется с лошадью на всю ночь, ему нужно будет чем-нибудь подкрепиться. Любая другая кухарка с ранчо поступила бы точно так же, уверяла она себя. В ожидании, пока закипит вода, Келли разыскала термос и переносной холодильник, в который положила несколько сандвичей и немного фруктов. Захватив две кружки и термос, она направилась к конюшне.

Девушка вошла внутрь, тихо приблизилась к стойлу и отшатнулась, увидев направленный на нее пистолет.

— Господи, — выдохнула она, а Гейб тихо выругался и исчез в стойле.

Она никогда не видела такого холодного, безжизненного взгляда, от которого у нее мороз прошел по коже.

— Тебе на твоем собственном ранчо нужен пистолет? торопливо что-то обсуждал с Буйволом. У Келли было такое чувство, будто перед ее носом захлопнулась дверь.

— Можно я помогу? — осмелилась вмешаться она.

— Нет! — рявкнул Гейб, и она испуганно отпрянула. — Нет. Оставайся здесь.

В глазах у нее мелькнула обида, и Гейб открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом сжал губы и умчался.

Буйвол нахмурился, пожал плечами и пошел за хозяином.

Он снова отгораживается от меня! — пронеслось в голове у Келли. Она завела машину, подъехала к крыльцу и выгрузила покупки.

Он не хочет, чтобы она была здесь, грустно размышляла девушка. Ее задевало, что Гейб так легко оттолкнул ее, особенно после сегодняшнего дня. Собрав посуду на поднос, она отнесла его в дом и оставила на холодильнике записку, что еда на обеденном столе.

Келли вошла в свою комнату, скинула босоножки и бросилась на постель. Через несколько секунд она уже крепко спала.

Полчаса спустя Гейб появился в дверях. Келли лежала одетая, лицом вниз, тихо посапывая.

Он осторожно вытянул из-под нее одеяло и укрыл ее. Келли слегка пошевелилась, и он отшатнулся. Но она только подоткнула подушку под щеку и улеглась поудобнее. Взгляд Гейба скользнул по ней, затем — по комнате. Ее сумочка лежала в углу. Самое время было порыться в ней, но он не стал этого делать, мучимый дурными предчувствиями. Еще раз взглянув на спящую Келли, Гейб вышел, пока воображение не унесло его слишком далеко.

Келли проснулась и посмотрела на часы. Неужели прошел только час? Потянувшись, она заметила, что уже совсем стемнело, и услышала шум мотора удаляющейся машины. Встав с постели и проведя расческой по волосам, она прошла в ванную, умылась, почистила зубы и собиралась уже раздеться и снова лечь, когда заметила на подносе завернутый сандвич. Она выглянула в коридор, размышляя, лег ли он спать голодным или все еще торчит в конюшне. Сняв с вешалки старый кожаный пиджак, Келли накинула его и вышла из дома. Пикап Буйвола исчез, но свет в конюшне горел. Видимо, Гейб все еще был там.

Она поставила варить кофе. Если Гейб останется с лошадью на всю ночь, ему нужно будет чем-нибудь подкрепиться. Любая другая кухарка с ранчо поступила бы точно так же, уверяла она себя. В ожидании, пока закипит вода, Келли разыскала термос и переносной холодильник, в который положила несколько сандвичей и немного фруктов. Захватив две кружки и термос, она направилась к конюшне.

Девушка вошла внутрь, тихо приблизилась к стойлу и отшатнулась, увидев направленный на нее пистолет.