Пендрагоны (№1) - Ирландская принцесса

Сиобейн видела, какое нетерпение снедает бедного Риза.

— Похоже, скоро к нам явятся за разрешением на свадьбу!

Сиобейн оглянулась на мужа с игривой улыбкой и наклонилась так, чтобы он мог полюбоваться ее полуоткрытой грудью. Его глаза загорелись, как у голодного хищника при виде добычи.

— Черт побери, ты дразнишь меня на виду у всех! — зарычал он.

Он погладил ее по груди, и она поцеловала его в губы так страстно, что Гэлан готов был вскочить и сию же минуту унести ее в спальню. К черту О'Нила, к черту приличия!

В тот же момент двери в главный зал с грохотом распахнулись.

Сиобейн вскочила с места при виде воинов, внесших на руках неподвижного Броуди. С криком бросилась она вперед и опустилась около него на колени. Рядом возник преподобный О'Доннел и забубнил отходную молитву, а Сиобейн распорядилась, чтобы принесли повязки и целебные травы.

Гэлан внимательно осмотрел Броуди, а затем топтавшихся рядом рыцарей. Броуди умирал, он получил слишком глубокие раны в живот и в грудь. Бриджет подала чистое полотно. Принцесса осторожно зажала рану и наклонилась, чтобы поцеловать окровавленный лоб.

— Ох, мой друг! — вырвалось у нее.

Он все еще пытался заговорить, но голос глушила кровь, булькавшая в пробитых легких. На губах у раненого появилась розовая пена.

— Тс-с-с! Все в порядке, ты дома!

Броуди с отчаянием глянул на Гэлана, и тот наклонился, прижимаясь ухом к самым его губам. Из последних сил Броуди прошептал несколько слов. Лицо Гэлана закаменело. Он сурово глянул на рыцарей, на подошедшего сзади О'Нила и снова обратился к умиравшему:

— Спи спокойно, воин!

Сиобейн прижала к груди бездыханное тело. Гэлан погладил жену по голове, стараясь утешить, и выпрямился.

— Милорд?

Он посмотрел сверху вниз на залитое слезами лицо, на остывающее тело своего нового друга и проронил:

— Он сказал, что на них были пледы с цветами Магуайра!

По залу прокатился грозный гул. Лохлэнн выругался сквозь зубы.

Сиобейн открыла было рот, собираясь спорить, но передумала. Значит, Йэн действительно пошел против нее — хотя она так и не могла понять причину.

А Гэлан учинил рыцарям настоящий допрос.

— Их было не меньше дюжины, сэр! Двоих мы убили, но остальные скрылись! — Сэр Марк перевел тревожный взгляд с хозяина на О'Нила: — В сторону ваших земель, сэр! — Гэлан оглянулся и смерил Лохлэнна подозрительным взглядом. — Те двое, которых мы убили, носили пледы как они. — Марк кивнул на слугу, закутанного в плед. — Но мы видели и воинов! — Гэлан так и подскочил на месте. — Англичане. И все при оружии. — И сэр Марк пожал плечами, словно сам не верил в свои слова.

Гэлан стал мрачнее тучи. В зале повисла тишина. Он переглянулся с Сиобейн — оба понимали, что такое возможно. — Поначалу я решил, что это туман выделывает всякие штучки… — Марк запнулся, явно стараясь подобрать нужные слова. — Они бежали к югу, и мы за ними погнались, но темнота… — Он выпрямился, готовый принять на себя вину. — Я потерял их след!

Гэлан ободряюще стиснул его плечо и обменялся взглядом с Сиобейн. Они помнили про английскую шпору и понимали, что это был не туман.

Гэлан оглянулся, но не нашел в толпе сэра Оуэна и обратился к Де Клэру.

— Пересчитай всех, кто сейчас в зале! Я должен знать точно, кто отсутствовал во время этой стычки!

Рэймонду это поручение явно пришлось не по вкусу, однако он послушно кивнул. Гэлан со своими рыцарями поспешил во двор. О'Нил кликнул оруженосцев и устремился следом.

Сиобейн застыла возле тела Броуди, глядя на мужа, пока он не обернулся возле самого порога. Их взгляды встретились, у Гэлана защемило сердце от неясного предчувствия беды. По его землям рыщут изменники. Магуайр пошел войной против женщины, которую якобы любил и ради которой едва не начал войну несколько недель назад. А кроме того, где-то в лесах скрываются разбойники, и их связь с Рианнон тоже не предвещала ничего хорошего. Но он не настолько ослеплен яростью после убийства Броуди, чтобы не понимать, что трюк с пледами Магуайров может быть отвлекающим маневром. Он ничего не доказывает. Гэлан растерялся — он не был готов к такой войне, и пока не добыты новые улики, ему остается лишь одно — идти по следу тех, кто убил Броуди.

Он простер к ней руки, и Сиобейн кинулась к нему на грудь — единственное безопасное место, оставшееся у нее на этой земле. Он прижал ее к себе что было сил, обмирая от страха: а вдруг ему не удастся остановить эту войну? Так, не размыкая рук, они пересекли внутренний двор и оказались во внешнем. Гэлан поцеловал ее на прощание и приказал к своему возвращению выставить за ворота всех, кто не жил в замке постоянно. Сиобейн отправилась позаботиться о Броуди и помочь его родным, Гэлан готовился к походу, а воины занялись выдворением крестьян, безжалостно поднимая их с постели или из-за стола. Вскоре внешний двор опустел.

— Никого не впускать и не выпускать до моего возвращения! — приказал Пендрагон и сурово глянул на О'Нила: — Ты со своими людьми уезжаешь — сейчас же!

— Я и сам собирался заняться своими делами, Пендрагон — заверил Лохлэнн, принимая от оруженосца поводья своего коня. — Но неужели ты оставишь без охраны замок?

— Не беспокойся! — Гэлан с мрачной ухмылкой встал перед ирландцем и заглянул ему в лицо. — А что же ты сам, О'Нил, взял с собой такой большой эскорт и оставил замок не только без охраны, но и без хозяина? Неужто боишься?

Лохлэнн задрал подбородок и постарался напустить на себя оскорбленный вид:

— Это моя страна, милорд! И я не боюсь привидений, нападающих из тумана! А заодно и Магуайра!

— А разве я их боюсь? Лучше позаботься о том, чтобы прикрыть границы наших владений с севера! А с этими мерзавцами я управлюсь сам!

Лохлэнн, надменно поджав губы, глянул на Сиобейн и снова на Пендрагона.

— Ты намерен убить их всех?

— Если только так можно будет остановить войну против моего клана — то да, я вырежу всех до единого! — отчеканил Гэлан и заметил, как за спиной у Сиобейн Рианнон пошатнулась и схватилась за столб коновязи.

Он мигом оказался рядом и гневно воскликнул: — Нынче ночью многим суждено умереть, Рианнон! Тебя это не трогает?

В глазах у нее стояли слезы, но она не вымолвила ни слова в свою защиту. Яростно фыркнув, Гэлан оглянулся на своих людей — сегодня англичане и ирландцы держались вместе. Оруженосцы и пажи суетились возле казарм, готовя снаряжение для похода. Лучники несли дежурство на парапетах, готовые в любой момент открыть стрельбу. Двор был ярко освещен множеством факелов, пламя хищно блестело на острой стали мечей и копий. Гэлан снова уставился на Рианнон, возмущенный ее упрямым нежеланием рассказать правду.

— Запереть ее в башне!

— Нет, умоляю! — воскликнула она.

Но Гэлан молча махнул рукой, и двое часовых схватили ее за локти.

Мимо пронесли сооруженные наспех носилки с телом погибшего Броуди. Процессию возглавлял преподобный О'Доннел, молившийся о спасении бессмертной души павшего воина. Сиобейн остановила слуг, направлявшихся в часовню, и поймала за руку Рианнон. Она силой повернула сестру к себе и заставила взглянуть на старого друга их семьи.

— Он был товарищем нашего отца, и его знали и уважали по всей округе! Ни у кого не было такого мягкого, любящего сердца — и посмотри, что с ним стало! Наверное, ты ждешь, пока я окажусь на его месте? Или Коннал?

Рианнон захлебнулась плачем, отвечая сестре горящим взором, полным откровенной ненависти.

— Йэн не делал этого! Ты же знаешь, что он тут ни при чем!

— Теперь уже не важно, кто именно это сделал! И к тому же тот мальчик, с которым мы вместе выросли, давно исчез, изменился! Тот Магуайр, которого мы знали, не поднял бы руку на человека, учившего его бросать копье! — Она указала на бездыханного Броуди, и лицо Рианнон исказилось от горя. — А та сестра, которую знала и любила я, — добавила Сиобейн свистящим шепотом, — не допустила бы гибели всей семьи ради глупой клятвы, вырванной у нее в миг растерянности и страха!

Рианнон отвернулась от окровавленного трупа и посмотрела на сестру.

— Не смей осуждать меня, ибо не в моих силах предотвратить неизбежное!

— Расскажи Гэлану все, что знаешь, чтобы мой муж не погиб в эту ночь! — взмолилась она.

Рианнон упрямо поджала губы, и Сиобейн, со сдавленным ругательством оттолкнув сестру, вернулась к мужу. Он увидел ее слезы, ее тревогу и страх за него, ее обиду на сестру и, ласково обняв, поцеловал в макушку, заслоняя от стражников, уводивших Рианнон в башню.

Серый нервно пританцовывал, нюхая ветер и предчувствуя скорое сражение. Рядом застыл Риз с латами и оружием. Гэлан виновато глянул на жену и быстро надел кольчугу. Принцесса следила за ним, не скрывая своего страха, и внезапно он понял, чего лишится Сиобейн, если он не будет осторожен в эту ночь. Кто станет защищать ее и ее народ? Кого пришлет король Генрих на его место? Заставят ли ее выйти замуж за этого человека, так же как он заставил ее стать его женой? От одной мысли о другом мужчине у нее в спальне Гэлану стало тошно, захотелось немедленно подняться с ней наверх и доказать свое право на нее, на их совместное будущее.

Ведь она любит его. Она призналась бы в этом перед кем угодно. То, что она простила его от всего сердца, до сих пор казалось Гэлану странным, незаслуженным, настоящим чудом.

— Подойди ко мне, жена.

Она в тот же миг оказалась рядом и даже попыталась улыбнуться.

— Ты уверен, что не станешь прятаться в чаше и драться по обычаю горных шотландцев?

Он невольно улыбнулся, вспомнив ту ночь, когда впервые отведал вкус ее тела.

— Лучше я буду играть в шотландского воина в нашей кровати! — прошептал он, ласково проведя по ее щеке затянутым в кожу пальцем.

Она поймала его руку и прижала к губам. Глядя ему в глаза, она промолвила:

— Я тоже люблю тебя, Гэлан Пендрагон!

Гэлан, потрясенный силой, вложенной в эти слова, припал к ней в жадном, торопливом поцелуе и спрятал лицо у нее на плече, вдыхая всей грудью ее запах, чтобы запомнить его навсегда.

— Я люблю тебя!

— Будь осторожен и скорее возвращайся домой! — сказала она, гладя его по голове.

Он обязательно вернется. У него есть жена, и сын, и друзья — и все они будут ждать его. Он уничтожит этих кровожадных ублюдков. Но на этот раз он будет биться, защищая собственное счастье и собственный дом.

Внезапно в ночи зазвенел чей-то отчаянный вопль, и Гэлан резко обернулся. Коннал со всего разбегу врезался в его ноги и обнял за колени. Гэлан чуть не прослезился, тронутый до глубины души. Никогда в жизни его не провожали в поход с такой любовью и тревогой. Он поднял малыша на руки.

— Я хочу с тобой!

— Но ты нужен мне здесь — ведь должен кто-то защищать наш замок и твою маму!

Коннал переводил взгляд с матери на ее мужа и обратно, о чем-то серьезно задумавшись. Наконец он согласно кивнул. Гэлан обнял мальчика и привлек к себе Сиобейн.

— Держи при себе кинжал, любовь моя.

— Даже в замке?

— Пожалуйста, сделай это ради меня!

Ему до смерти не хотелось оставлять принцессу одну, и если бы не трудности и опасности военного похода, он непременно велел бы ей готовиться в путь.

— Хорошо!

Кулхэйн с лаем носился вокруг рыцарей и воинов поскуливая и прося взять его с собой. Гэлан заставил себя разомкнуть объятия, опустил на землю Коннала и ласково взъерошил ему волосы, прежде чем вскочил на своего огромного жеребца и выехал к воротам.

— Ты! — Он грозно глянул на Кулхэйна, и тот моментально уселся, пожирая Гэлана глазами. — Не отходи от нее ни на шаг! Понятно? — Кулхэйн гавкнул в ответ. Сиобейн растерянно уставилась на собаку и спросила у Гэлана:

— Когда ты успел выучить гэльский?

— Когда понял, что люблю тебя! — отвечал он с лукавой улыбкой.

Гэлан приказал своим людям строиться. Он не собирался оставлять замок без гарнизона и не собирался уезжать прежде, чем О'Нил покинет Донегол. Под его пристальным взглядом Сиобейн пожелала сводному брату Тайгерана доброго пути.

— Да, я должен ехать, хотя очень не хотелось бы оставлять тебя одну!

— Я не одна, Лохлэнн! — сдержанно улыбнулась она, подставив ему щеку для поцелуя.

Он долго смотрел на нее, прежде чем спросил:

— Ты счастлива?

— Если бы где-то не затаился предатель, я чувствовала бы себя гораздо лучше, но… — Она оглянулась на Гэлана, занятого завязками на шлеме. — Ты прав, мне нравится моя жизнь.

— Просто поразительно, как смерть моего брата могла принести тебе такую удачу, да?

Она не восприняла его мрачный юмор и отвечала совершенно серьезно:

— Я хотела полюбить его, братец, но Тайгеран видел во мне лишь вражеское отродье — и не более того.

— А во мне — досадную помеху, — добавил Лохлэнн с угрюмой гримасой. Он еще раз чмокнул Сиобейн в щеку и вскочил на коня, присоединившись к своим людям.

Она стояла посреди пустого двора, держа за руку маленького сына.

Гэлан, сидя в седле, железной рукой укротил нетерпеливого жеребца, бившего копытом землю. Он вызвал к себе сэра Найлса и сэра Эндрю и приказал им оставаться в замке и охранять его семью. Сэр Марк тоже вернется сюда, но вначале покажет, где была устроена последняя засада. Бросив прощальный взгляд на жену, Пендрагон выехал за ворота.

Часовые медленно закрывали тяжелые створки, и Сиобейн встала на цыпочки, стараясь разглядеть его исчезающий силуэт. Армия направлялась на юг. И Сиобейн могла только посочувствовать тем несчастным, что осмелятся встать на пути ее мужа.

Глава 24

Принцесса закрыла дверь в спальню Коннала и прижалась к ней пылающим лбом. Она сумела отвлечь малыша от грустных мыслей разговорами о Гэлане, однако его по-детски наивные вопросы о Рианнон ранили ее в самое сердце. Его тетка упорно скрывала правду, и если даже она не знала, кто стоит за бедствиями, преследовавшими Донегол, то хотя бы могла назвать человека, которому это было известно. Вот почему Сиобейн и не подумала подняться в башню. Рианнон навлекла на них беду — пусть теперь пеняет на себя. Она знала, на что идет.

Принцесса добавила дров в камин, приоткрыла ставни, чтобы проветрить спальню, и снова спустилась вниз. В главном зале было пусто, только двое слуг отмывали на полу следы крови и разбрасывали свежую солому. При мысли о Броуди в глазах у Сиобейн защипало, и она молча помолилась за человека, опекавшего ее с самого детства. Кулхэйн не отставал от хозяйки ни на шаг, и она медленно направилась в кабинет, стараясь выполнить приказ Гэлана и не падать духом. Там Сиобейн забралась с ногами в его любимое кресло, прижалась лицом к потертой коже и с тоской вдохнула знакомый запах мужского тела. Хоть бы он успел найти след и вернулся к утру! Но она понимала, что это невозможно.

Только бы Йэн не оказался в этом замешан! Ведь кроме двух пленников, отказавшихся говорить, да жалких обрывков чужих пледов у них не было никаких доказательств! Неужели Йэн настолько отчаялся, что пошел на братоубийство ради того, чтобы взять верх над Гэланом? Мятежник, отказавшийся присягнуть королю, Йэн рисковал всем, что имеет. А еще разбойники… Ради всего святого, только бы они не вмешивались в это дело! Эти безрассудные налеты на деревни и английские патрули не приведут ни к чему хорошему, кроме скорой и жестокой расправы, которую рано или поздно учинят над разбойниками король и его алчные лорды. Армия ее мужа по-прежнему самая сильная в этих краях — ведь в Англию вернулось от силы человек пятьдесят. Однако и эта армия не так уж неуязвима…

«Ты не можешь остановить то, что должно случиться!» — так ей сказал вождь разбойников.

Связано ли это с черной тучей, напророченной Рианнон, или к Донеголу подошла новая армия? А может, измена вспыхнула среди английских рыцарей и они специально подстрекают Йэна на эти кровавые вылазки? Сиобейн терялась в догадках.

— Миледи!

Перед ней стояла Бриджет.

— Не хотите ли вина?

Сиобейн улыбнулась и кивнула, и Бриджет протянула ей кубок с подслащенным вином.

— Ты любишь сэра Эндрю? Служанка смущенно улыбнулась.

— Он мне по душе. Он приятный кавалер, но я-то знаю, что ему надо: девушку для услуг да подружку на одну ночь — не больше!

В ее голосе была такая тоска, что Сиобейн удивилась:

— По-твоему, он не захочет жениться, потому что он английский рыцарь? — Принцесса пригубила вино, жаркой волной побежавшее по жилам.

— Да, это так. — Бриджет потупилась, нервно теребя передник. — И к тому же я ирландка!

Сиобейн понимала, что девушка права. Но поскольку Бриджет, Меган, Дрисколл и Броуди были теми немногими слугами, что следом за ней приехали в Донегол из отцовского дома, принцесса считала себя ответственной за их судьбы.

— Не старайся судить о человеке только по его титулу, Бриджет! Иначе он поступит так же. Но если он чистый сердцем человек, то сумеет забыть про титулы!

Бриджет робко спросила:

— Вы ненавидели Пендрагона, когда он явился в замок. Как вам удалось его полюбить?

— Он сам преподнес мне урок, — призналась Сиобейн с лукавой улыбкой. — И начал с поцелуев.

— Он своего не упустит, верно?

— Еще бы! — грустно рассмеялась Сиобейн. Ей так не хватало Пендрагона! — Теперь я понимаю, что полюбила его сразу, только боялась признаться в этом даже себе.

— После того что здесь вытворял покойный О'Рурк, никто и не удивился, что так все случилось.

— Тайгеран наплодил здесь больше ублюдков, чем племенной жеребец, — мрачно промолвила Сиобейн.

— Ну во всяком случае, у вас есть Коннал, — согласно кивнула Бриджет. — Такой чудесный малыш!

Сиобейн улыбнулась, допила вино и встала. Кулхэйн тоже вскочил, готовый следовать за хозяйкой.

— Скажи часовым, что я иду спать к Конналу, ладно? Меган заболела, и я уложила ее отдохнуть в нашей спальне.

В замке царила непривычная тишина: все, кто мог держать оружие, несли караул на стенах. С каждой ступенькой крутой лестницы на нее все сильнее наваливалась усталость. День выдался долгим и тяжелым, и Сиобейн еще никогда не чувствовала себя такой разбитой. Кулхэйн трусил впереди, вынюхивая опасности, которым просто неоткуда было взяться в этом коридоре. На последней площадке Сиобейн задержалась, глядя на лестничный пролет, поднимавшийся в башню, где томилась под замком Рианнон. Ей ужасно захотелось повидаться с сестрой. Гэлан наверняка рассердится, но разве это может остановить принцессу? Но Сиобейн удержала на месте надежда, что ночь, проведенная в одиночестве в холодной, пустой комнате, заставит упрямицу одуматься и выдать свои секреты.

Сиобейн подошла к спальне Коннала, заглянула туда и обменялась несколькими словами с часовым, приставленным к маленькому принцу. Она проведает Меган и вернется спать сюда, к сыну. Но принцессу ждал неприятный сюрприз: Кулхэйн явно почуял что-то неладное. Она распахнула дверь и пустила пса вперед. Кулхэйн, возбужденно фыркая, вынюхивал что-то на каменном полу.

— Глупый, разве тут могут быть жуки? — попыталась шутить Сиобейн, вынимая кинжал.

Неужели его так встревожил запах Меган?

Внезапно пес зарычал, и шерсть на его загривке встала дыбом.

— Это же Меган, успокойся!

Но верный страж продолжал рычать, не спуская глаз с дальнего угла за кроватью. Мощные лапы напружинились, готовые к прыжку. Сиобейн выглянула в коридор, убедилась, что часовой успеет прийти на помощь, и лишь после этого вошла в комнату, подслеповато щурясь в царившей здесь темноте.

Сквозняк, проникший в спальню через распахнутые ставни, донес до нее смутно знакомый, тревожный запах. Она сделала шаг вперед, но Кулхэйн налетел на хозяйку, чуть не сбив ее с ног и не желая пускать дальше.

В сумраке грозно сверкнули белые клыки, сердитое рычание становилось все громче.

— Кто здесь? — окликнула Сиобейн, выставив перед собой кинжал. — Меган! Отзовись!

Новый порыв ветра откинул в сторону край балдахина, и на кровать легла полоса лунного света. Сиобейн вскрикнула, широко распахнув глаза. Кинжал со звоном выпал из онемевших рук.

— Матерь Божья! — вырвалось у нее.

Тело Меган со зверски изувеченным лицом было залито кровью.

Снова прошелестел порыв ветра, и ее взгляд привлекло какое-то движение в дальнем углу. Все остальное произошло в считанные секунды.

Из сумрака выступила рослая, закутанная в темный плащ фигура. В дрожавшей от возбуждения руке был зажат окровавленный кинжал, и при виде этого знакомого клинка у Сиобейн подкосились ноги. Она в ужасе подняла взгляд. Он сделал еще шаг, и Кулхэйн с громким рычанием взвился в прыжке. Сверкнула сталь, рычание превратилось в жалобный визг, и пес замертво рухнул на пол.

Сиобейн нагнулась и быстро схватила кинжал. Незнакомец рванулся к ней, и она ринулась к двери, чтобы позвать на помощь. Но не успела открыть рот, как убийца с размаху обрушился на нее сзади всей тяжестью своего тела и сбил с ног. Она врезалась подбородком в каменный пол, до крови прикусив язык. Бесполезный кинжал выпал из ослабевшей руки и по самую рукоятку вонзился в щель между камнями. Ее рот наполнился кровью, она забилась, пытаясь освободиться, скинуть с себя тяжелое тело, позвать на помощь, однако огромный кулак ударил ее в висок раз, и еще раз, и сталь его окровавленного клинка жутко заскрежетала, задевая о камни. Тускло блеснул выложенный самоцветами крест на рукоятке ее кинжала, и Сиобейн потянулась к нему, как к последней надежде, но убийца мигом вскочил на ноги и наступил ей на руку подкованным сапогом — английским сапогом! — с хрустом ломая пальцы. Резким пинком он отбросил в угол ее кинжал, а в следующий миг сапог со всего размаху угодил ей в горло. Она закашлялась, давясь кровью. Сиобейн захрипела от боли, когда ее поставили на ноги, рванув за длинные волосы. Последним усилием она попыталась ударить негодяя в живот и извернулась, стараясь разглядеть его лицо. Он отшвырнул ее к стене, на которой висело зеркало. Драгоценное стекло разлетелось на множество осколков. Сиобейн едва удержалась на ногах. Каждый вдох давался ей с трудом и причинял острую боль. В глазах стоял кровавый туман. Новый удар в висок — и она упала, спиной и затылком врезавшись в камень.

«Туннель!» — мелькнула смутная мысль, перед тем как на ее голову обрушился новый удар, едва не раскроивший череп. Сиобейн провалилась в милосердное беспамятство.

Рианнон, зябко кутаясь в старое одеяло, беспокойно металась по своей тесной клетке. Эта ночь дышала бедой. Жуткие видения мелькали перед ее взором. Реки крови. Женщина, лишенная лица. Рыдающий Коннал. Она рухнула на жесткую койку, до боли сжимая виски, моля ниспослать ей просветление и растолковать смысл этих видений. По коже пробежал холодок, и она вскочила с койки, метнулась к окну и распахнула ставни. Не обращая внимания на порывы ледяного ветра, она до боли всматривалась в темный пустой двор. Там были только часовые да слуги, занятые своими делами.

Кто затаился там, во тьме, собираясь, напасть на ее близких? Слишком многие могли пожелать им зла, и безликий ужас леденил ее кровь сильнее северного ветра. В панике она ринулась к двери, позвала часового и неистово забарабанила по доскам, не дождавшись ответа. Солдат вежливо предложил ей замолчать, а не то ему придется связать ее и заткнуть рот кляпом. Рианнон прижалась к двери и беспомощно всхлипнула, глотая горькие слезы, а затем снова припала к окну. Она смотрела на пустой двор и молила, молила ниспослать ей просветление, пока не стало поздно и ее пророчества не сбылись. Бесполезно. Она совершила слишком много ошибок, которые уже не исправишь. Опустив голову на шершавый подоконник, Рианнон прокляла свое глупое сердце, снова одураченное мужчиной.

При свете факелов воины обшарили каждую пядь земли в поисках улик. Всюду виднелись следы драки, но трупы исчезли. Куда их унесли и почему? И с какой стати вообще кто-то напал на этот патруль?

— Вряд ли кто-нибудь не заметит, что уронил меч или латы.

— Это могла быть какая-то мелочь, Рэймонд. — Последовало сосредоточенное молчание. — Помнишь, я нашел шпору в третьей деревне?

— Которую нам пришлось спалить дотла? Гэлан кивнул и жестом подозвал Дрисколла:

— Кто знает эти места лучше, чем люди Магуайра?

— Боюсь, что никто, — явно растерялся тот. — Они — хозяева в этих горах.

Гэлан задумался, теребя подбородок.

— Ты ведь все еще не думаешь, что это мог сделать Магуайр? — спросил Рэймонд.

— Я не берусь судить наверняка, но Рианнон была права. Пледы могли оказаться фальшивыми. И они ничего не доказывают. — Он обратился к ирландцу: — Вот ты хорошо знаешь Йэна Магуайра?

— С самого детства! — заверил Дрисколл, выпрямившись в седле. — Йэн полюбил ее всем сердцем, когда был еще сопливым мальчишкой, милорд, — добавил он извиняющимся тоном. — И так и не простил ей то, что ради мира между кланами она отдалась О'Рурку.

— Или мне!

— Он хотел сбежать с ней отсюда, — сказал Дрисколл, пожимая широкими плечами. — Даже попытался похитить, когда она отказалась.

Гэлан удивился. Вот так новость!

— Его семье пришлось здорово раскошелиться, чтобы искупить вину, и родители отослали его подальше от позора. — Он устало вздохнул и добавил: — Неудивительно, что он пытался атаковать Донегол.

— И вполне понятно.

Пришел черед удивляться Дрисколлу и Рэймонду.

— Уж не жалеешь ли ты его, Гэлан?

— Ни один нормальный мужчина не смирится с потерей, если у него уведут такую женщину, как моя жена!

Дрисколл улыбнулся.

Гэлан спешился и взял у солдата факел. В ночной тишине громко лязгнули латы, и он решительно снял с себя все, кроме кольчуги и нагрудника, и приторочил доспехи к седлу. Дрисколл одобрительно ухмыльнулся — он никогда не надевал ничего тяжелее меховой накидки, потрепанной туники и лосин.

Гэлан продолжал поиски, проклиная ночную тьму, ощупывая развороченную землю и не замечая, что сам вымазался в крови.

— Рассредоточьтесь и обыщите округу — вдруг здесь есть пещера или хижина. Куда-то же они успели скрыться! Да поосторожнее там с факелами!

Воины отправились выполнять приказ, а Гэлан вернулся к Серому. Вскоре выяснилось, что они снова искали впустую.

На околице разграбленной деревни все еще дымилось несколько домов. Жители встретили его мрачными взглядами, однако не решились пустить в дело камни, зажатые в мозолистых кулаках. Гэлан грозно глянул на крестьян и обернулся к Дрисколлу, приказав расспросить одного из них.

— Он хочет знать, зачем ты приказал своим людям на них напасть?

Гэлан послал Серого вперед, так что крестьянин испуганно отшатнулся, не спуская с Пендрагона разъяренного взгляда и выставив перед собой вилы.

— Они что, похожи на них? — Гэлан махнул рукой на двух рыцарей, по его приказу подъехавших вплотную. — Расскажи мне все, что успел запомнить!

Мужчина разразился целой речью, и Гэлан почти ничего не понял. Он сердито глянул на Дрисколла. Тот пояснил:

— Они были одеты в синие рыцарские плащи, милорд. А их оружие выглядело не таким ухоженным, как у ваших воинов.

— Что еще? — Гэлан снова обратился к крестьянину. — Они забрали припасы? Женщин?

Мужчина отрицательно покачал головой, по-прежнему с недоверием глядя на англичанина.

— Клянусь всем святым, что у меня есть, я не отдавал такого приказа!

В ответ он получил очередной взгляд, полный ненависти.

— Ты должен помочь нам найти тех, кто это сделал!

Крестьянин растерянно переводил взгляд с Пендрагона на Дрисколла.

— Мы пытались идти по следу, но они исчезли так же неожиданно, как и появились! — с явной неохотой признался он. — Ни дать ни взять — на небо улетели, и все! Ну просто… — он растерянно повел худыми плечами, — …просто пропали, милорд!

Что бы это ни был за фокус — он снова сработал! Глядя на молчаливую стену деревьев, Гэлан вспомнил, как Сиобейн рассказывала о неслышных, невидимых воинах. Но куда, скажите на милость, они могли упрятать лошадей? Гэлан задумчиво поскреб затылок. Небо начинало розоветь, предвещая наступление нового дня.

— Дрисколл! Вооружи этих людей! Поделись с ними всем, чем можно, и оставь здесь десяток воинов!

Дрисколл перевел приказ, и крестьянин отчаянно затряс головой, перепугавшись еще сильнее.

Гэлан, глядя на это забитое существо, невольно вспомнил свое детство: голод, нищета, озлобленность против всего света. Их лорд не ударил пальцем о палец, чтобы помочь им выжить, и матери пришлось торговать собой ради куска хлеба. Он посмотрел на порог убогой развалюхи, где стояла женщина, с трудом сдерживающая рыдания. Рука сама потянулась к седельной сумке. Пендрагон наклонился к крестьянину и вложил что-то ему в ладонь.

— Клянусь, тебе не будет вреда от моих людей! — буркнул он и развернул коня.

Крестьянин разжал пальцы и ошалело уставился на тяжелый серебряный крест, тускло мерцавший в отблесках пламени. Под крестом лежала золотая монета с чеканным профилем короля.

Он творил свое черное дело, не нуждаясь в сообщниках.

Волоча по тесному коридору бездыханное тело, он чуть не упал, поскользнувшись в луже крови на полу. Чертов Пендрагон приказал вырыть вокруг стен оборонительный ров! Интересно, а она знает про этот переход, ведущий в рощу за стенами замка?

Ему повезло, что О'Рурк успел пробить этот крысиный лаз, хотя ничего не смыслил в фортификации. Судя по всему, Пендрагон оказался таким же болваном, иначе давно отыскал бы подземный туннель. Со злорадной ухмылкой убийца всмотрелся в низкий потолок и налег на потайную дверцу. Может, он все же успел его отыскать? Или она ему разболтала? Какая разница! Деревянная дверь поддалась, и в подземелье хлынул поток свежего воздуха. Обдирая локти и плечи, он вылез наружу, подошел к лошади, снял с ее морды торбу с овсом и отбросил ветки, прикрывавшие животное от любопытных глаз. Затем вернулся к туннелю, грубо выдернул пленницу на поверхность и нагнулся, чтобы перехватить за пояс. От запаха свежей крови ему чуть не стало дурно. Закинув Сиобейн на седло, он взял лошадь под уздцы и шагом повел прочь от замка. Часовые впустую пялились на ворота и не обращали внимания на то, что творится вокруг.

Они наткнулись на свежий след конских копыт совсем рядом с крепостью Магуайра. Одному разъезду Гэлан приказал выяснить, куда ведет этот след, а другой оставил для скрытого наблюдения за крепостью.