Годы частичной стабилизации капитализма приносят с собой временное усиление социал-демократии. Поражение итальянских рабочих в 1920-21 годах, германского пролетариата в 1921-23 годах, поражение великих стачек в Англии в 1926 году и поражение китайского пролетариата в 1927 году, каковы бы ни были их причины, сами становятся причиной временного снижения революционного настроения в верхних слоях пролетариата, усиливают на известный
      период социал-демократию за счет коммунистической партии и внутри компартии дают временный перевес правому крылу за счет левого. Роль рабочей аристократии, рабочей бюрократии и мелкобуржуазных попутчиков в такие периоды особенно велика и особенно реакционна.
      В той или другой степени эти процессы не могут не задеть и ВКП. Аппаратный "центр" открывает "огонь" исключительно налево и механическими средствами создает новое соотношение сил еще более в ущерб левому ленинскому крылу. Создается положение, при котором на деле голосует не партия, а лишь партаппарат.
      Таковы общие причины, в силу которых временно ослабело влияние ленинского крыла на направление политики Коминтерна, ВКП и советского государства, тогда как от имени Коминтерна все больше и все громче выступают правые, полусоциалдемократические элементы, которые после Октября были еще в лагере врагов, а затем были допущены в ряды Коминтерна, скорее на положении испытуемых (Мартынов, Шмераль, Рафес, Д. Петровский, Пеппер и другие), или авантюристы, вроде Гейнц Неймана и ему подобных. Но в массах накопляются уже элементы нового сдвига влево, нового революционного подъема. Оппозиция теоретически и политически подготовляет этот завтрашний день.
      Важнейшие выводы
      1. В кругах руководящего большинства, под влиянием англо-русского разрыва и других трудностей, международных и внутренних, ныне вынашивается такой, примерно, "план": 1) признать долги; 2) более или менее ликвидировать монополию внешней торговли; 3) уйти из Китая, то есть отказаться "на время" от поддержки китайской революции и вообще национально-революционных движений; 4) внутри страны - правый "маневр", то есть еще некоторое расширение нэпа. Этой ценой надеются уничтожить опасность войны, улучшить международное положение СССР и устранить (или ослабить) внутренние трудности. Весь этот "план" строится на той же оценке, будто стабилизация капитализма обеспечена на десятки лет.
      На деле это означало бы не "маневр", а при нынешней обстановке полную капитуляцию советской власти: через "политический нэп", "нео-нэп" - назад к капитализму.
      Империалисты приняли бы все уступки и тем скорее перешли бы к новому натиску, вплоть до войны. Кулак, нэпман и бюрократ, приняв к сведению сделанные уступки, тем настойчивее стали бы организовывать все антисоветские силы против нашей партии. Такая "тактика" с нашей стороны дала бы теснейшую смычку нашей новой буржуазии с буржуазией иностранной. Экономическое развитие СССР попало бы под полный контроль международного капитала; займов на грош, а кабалы на целковый. А рабочий класс и основная масса крестьянства стали бы утрачивать веру в мощь советской власти, веру в то , что советская власть знает, куда она ведет народ.
      Попытаться "откупиться" от войны, если это будет возможно, мы обязаны. Но именно для этого мы должны быть сильны, едины, незыбле
      мо отстаивать тактику мировой революции, укреплять Коминтерн. Только тогда есть серьезные шансы добиться возможно более длительной отсрочки войны такой ценой, которая ни в какой мере не подрывает основ советской власти, а в случае неизбежности войны - получить поддержку международного пролетариата и победить.
      Ленин допускал известные экономические уступки империалистам, чтобы откупиться от войны, или привлечь на приемлемых условиях иностранный капитал. Но ни при каких условиях, ни даже в самые тяжелые моменты революции Ленин не допускал и мысли об отмене монополии внешней торговли, о предоставлении политических прав кулаку, об ослаблении поддержки мировой революции, об ослаблении тактики мировой революции вообще.
      Необходимо прежде всего, целиком и полностью подтвердить и укрепить курс на международную революцию и дать решительный отпор всем "стабилизационным" мнимо-"государственным" настроениям, сводящимся к тому, что вообще не надо де было "влезать в Китай", что надо "поскорей уйти из Китая", что если мы будем вести себя "разумно", то "нас оставят в покос" и так далее. "Теория" социализма в одной стране теперь играет уже прямо разлагающую роль и явно мешает сплочению сил международного пролетариата вокруг СССР, ибо убаюкивает рабочих других стран, притупляя у них сознание опасности.
      2. Столь же важное значение имеет задача - сплотить ряды нашей
      партии, положить конец прямой спекуляции империалистической буржу
      азии и вождей социал-демократии на раскол, откол, "отсечение" и тому
      подобное. Это имеет самое прямое отношение к вопросу о войне, ибо те
      перь "прощупывание" нас империалистами идет более всего по этой мо
      рально-политической линии. Все органы международной буржуазии и
      социал-демократии проявляют ныне необыкновенный интерес к нашим
      внутрипартийным спорам и открыто толкают и поощряют нынешнее
      большинство ЦК на исключение оппозиции из руководящих органов
      партии, а если можно, то и из партии, а если можно, то и на прямую рас
      праву. Начиная с богатейшей буржуазной газеты "Нью-Йорк Таймс" и
      кончая наиболее изворотливой газетой Второго Интернационала "Вен
      ской рабочей газеты" (Отто Бауер) - все органы буржуазии и социал
      демократов приветствуют "правительство Сталина" за борьбу против
      оппозиции и призывают еще раз доказать свой "государственный разум"
      решительным отсечением оппозиционных "пропагандистов международ
      ной революции". При прочих равных условиях, война наступит тем позд
      нее, чем меньше оправдаются надежды врага на раскол, отсечение и тому
      подобное. И откупиться от войны - если возможно - и победить в войне
      -- если воевать придется, -- мы можем только, если мы сохраним полное
      единство, если, прежде всего, обманем надежды империалистов на раскол,
      откол, отсечение. Этот последний путь нужен только капиталистам.
      3. Необходимо выправить нашу классовую линию в международном
      рабочем движении, прекратить борьбу против левого крыла Коминтерна,
      вернуть в Коминтерн тех исключенных, которые признают решения конг
      рессов Коминтерна -- и раз навсегда положить конец политике "сердеч
      ных соглашений" с предательскими вождями английского Генсовета.
      Разрыв блока с Генсоветом в нынешней обстановке имеет такое же значение, как в 1914 году разрыв с Международным социалистическим бюро Второго Интернационала. Этого разрыва Ленин требовал тогда ультимативно от каждого революционера. Оставаться в блоке с таким Генсоветом, означает и ныне помогать контрреволюционным вождям Второго Интернационала.
      4. Необходимо решительно выправить нашу линию в национально
      революционном движении - прежде всего в Китае, но также и в ряде дру
      гих стран; необходимо ликвидировать линию Мартынова -- Сталина - Бу
      харина, - вернуться к линии Ленина, постановлениям II и IV всемирных
      конгрессов Коминтерна. Иначе мы из двигателя станем тормозом нацио
      нально-революционных движений и неизбежно потеряем симпатии рабо
      чих и крестьян на Востоке. Киткомпартии ликвидировать какую бы то
      ни было организационную или политическую зависимость от Гоминдана.
      Коминтерну изгнать Гоминдан из своей среды.
      5. Необходимо последовательно, систематически, упорно вести борьбу
      за мир. Отсрочить войну, "откупиться" от надвигающейся войны - все,
      что возможно и допустимо (см. п. 1), необходимо сделать для этого.
      В то же время готовиться, не покладая рук, к войне уже сейчас и пер
      вым долгом положить конец идейно-политическому разнобою и разбро
      ду в вопросе о том, существует ли близкая опасность войны. \
      Решительно выправить классовую линию нашей внутренней поли
      тики. Если война неизбежна, то победить может только строго большеви
      стская линия: рабочий и батрак с опорой - бедняком, в союзе с середня
      ком против кулака, нэпмана, бюрократа.
      Всемерная подготовка всего хозяйства, бюджета и прочего на слу
      чай войны.
      * * *
      Капитализм входит в новую полосу потрясений. Война с СССР, как и война с Китаем несут для мирового капитализма ряд катастроф. Уже война 1914-1918 годов была великим "ускорителем" (Ленин) социалистической революции. Новые войны, в особенности война против СССР, к которому при правильной политике с нашей стороны потянутся симпатии трудящихся всей земли, - могут стать еще большими "ускорителями" гибели мирового капитализма. Социалистические революции будут расти и без новых войн. Но новые войны неизбежно поведут к социалистическим революциям.
      X. КРАСНАЯ АРМИЯ И КРАСНЫЙ ФЛОТ
      Международное положение все более выдвигает на передний план вопросы обороны Советского Союза. Красной армии и Красному флоту партия, рабочий класс и крестьянство должны теперь вновь уделить громадное внимание.
      В обороне сочетаются все факты экономики, политики и культуры. Армия есть сколок всего общественного строя. Она резче всего отражает на себе не только сильные, но и слабые стороны режима. Опыт учит тому, что в этой области особенно недопустимо полагаться на видимость. Имен
      но в этом вопросе лучше перегнуть в сторону тройной самопроверки и самокритики, чем благодушного доверия.
      Вопрос о взаимоотношениях классов в стране и правильная политика партии в этой области имеют решающее значение для внутренней сплоченности армии и для взаимоотношения между командным составом и красноармейской массой. Вопрос об индустриализации имеет решающее значение для технических ресурсов обороны. Все меры, выдвигаемые настоящей платформой в области международной политики и международного рабочего движения, промышленности, сельского хозяйства, советской системы, национального вопроса, партии и комсомола, имеют первостепенное значение для упрочения Красной армии и Красного флота.
      Практические предложения нами по этому поводу внесены в Политбюро.
      XI. О РАЗНОГЛАСИЯХ ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ И МНИМЫХ
      Ничто не свидетельствует в такой мере о политической неправоте группы Сталина, как ее непрестанное стремление спорить не с нашими подлинными взглядами, а с выдуманными взглядами, которых мы никогда не разделяли и не разделяем.
      Когда большевики спорили с меньшевиками, эсерами и другими мелкобуржуазными течениями, большевики излагали перед рабочими действительную систему взглядов своих противников. Когда же меньшевики или эсеры спорили против большевиков, они опровергали не их действительные взгляды, а приписывали большевикам то, чего они не говорили. Меньшевики и эсеры не могли сколько-нибудь правдиво излагать взгляды большевиков перед рабочими, ибо в этом случае рабочие поддержали бы большевиков. Вся механика классовой борьбы подводила мелкобуржуазные группы к необходимости бороться с большевиками, как с "заговорщиками", "пособниками контрреволюции", позднее "агентами Вильгельма" и так далее.
      Так и теперь мелкобуржуазный уклон в нашей собственной партии не может бороться с нашими ленинскими взглядами иначе, как приписывая нам то, чего мы никогда не думали и не говорили. Сталинская группа превосходно знает, что если бы мы могли сколько-нибудь свободно защищать свои подлинные взгляды, громадное большинство членов нашей партии поддержало бы нас.
      Элементарные условия честного внутрипартийного спора не соблюдаются По вопросам китайской революции, имеющим мировое значение, ЦК до сих пор не напечатал ни одной строки из того, что говорит оппозиция. Наглухо закупорив партию, отрезав оппозицию от партийной печати, сталинская группа ведет против нас непрерывную дискуссию, приписывая нам день ото дня все больше нелепостей и преступлений. А партиец все меньше и меньше верит этим обвинениям.
      1. Когда мы говорим, что нынешняя стабилизация капитализма не есть стабилизация на десятилетия) что наша эпоха остается эпохой империалистских войн и социалистических революций (Ленин), то сталинская группа приписывает нам отрицание всяких элементов стабилизации капитализма.
      2. Когда мы, вслед за Лениным, говорим, что для построения социали
      стического общества в нашей стране необходима победа пролетарской
      революции еще в одной или нескольких передовых капиталистических
      странах, что окончательная победа социализма в одной стране, притом
      отсталой, как доказали Маркс, Энгельс, Ленин, невозможна, тогда сталин
      ская группа приписывает нам тот взгляд, будто мы "не верим" в социа
      лизм и в социалистическое строительство в СССР.
      Когда, вслед за Лениным, мы указываем на растущие бюрократи
      ческие извращения нашего пролетарского государства, тогда сталинская
      группа приписывает нам ту мысль, что мы вообще считаем наше совет
      ское государство непролетарским. Когда мы перед лицом всего Комин
      терна заявляем (см. заявление за подписью Зиновьева, Каменева и Троц
      кого от 15 декабря 26 года на VII расширенном ИККИ, п. 1): "Всякий,
      кто, пытаясь прямо или косвенно солидаризироваться с нами, будет в то
      же время отрицать пролетарский характер нашей партии и нашего госу
      дарства и социалистический характер строительства в СССР, встретит и
      впредь с нашей стороны беспощадный отпор", - сталинская группа наше
      заявление скрывает, а клевету против нас продолжает.
      Когда мы указываем, что в стране растут элементы термидорианст
      ва, имеющие достаточно серьезную социальную базу; когда мы требуем,
      чтобы партийное руководство давало этим явлениям и их влиянию на из
      вестные звенья нашей партии более систематический, твердый и планомер
      ный отпор, тогда сталинская группа приписывает нам ту мысль, будто мы
      объявляем партию термидорианской, а пролетарскую революцию пере
      родившейся. Когда мы, перед лицом всего Коминтерна (см. то же заявле
      ние, п. 14), пишем: "Неверно, будто мы обвиняем в правом уклоне боль
      шинство нашей партии. Мы думаем лишь, что в ВКП есть правые течения
      и группы, которые сейчас имеют непропорционально большое влияние,
      которое, однако, партия преодолеет", - сталинская группа это наше
      заявление скрывает и продолжает на нас клеветать.
      Когда мы указываем на громадный рост кулака; когда мы, вслед
      за Лениным, продолжаем утверждать, что кулак не может мирно "врас
      тать в социализм", что он злейший враг пролетарской революции, - ста
      линская группа обвиняет нас в том, будто мы хотим "ограбить крестьян
      ство".
      Когда мы привлекаем внимание нашей партии к факту укрепления
      позиций частного капитала, непомерного роста его накоплений и его влия
      ния в стране, - сталинская группа обвиняет нас в том, будто мы выступа
      ем против нэпа и требуем восстановления военного коммунизма.
      Когда мы указываем на неправильности политики в области мате
      риального положения рабочих, на недостаточность мер против безработи
      цы и жилищной нужды, наконец, на то, что доля непролетарских слоев
      в народном доходе растет непомерно, - нам говорят, что мы повинны в
      "цеховом" уклоне и в "демагогии".
      8. Иногда мы указываем на систематическое отставание промышлен
      ности от потребностей народного хозяйства со всеми вытекающими от
      сюда последствиями -- диспропорцией, товарным голодом, подрывом
      смычки, -- нас именуют индустриалистами.
      9. Когда мы указываем на неправильную политику, не смягчающую
      дороговизны, но приводящую к наживе частника, - сталинская группа
      обвиняет нас в том, что мы стоим за политику повышения цен. Когда мы,
      перед всем Коминтерном (см. указанное в п. 6), говорили: "Оппозиция ни
      в одном из случаев не требовала и не предлагала повышения цен, но глав
      ные ошибки нашей экономической политики видела именно в том, что
      политика эта не ведет с необходимой энергией к уменьшению голода на
      промышленные товары, с чем неизбежно связаны высокие розничные
      цены", - это заявление было спрятано от партии, а на нас продолжали
      клеветать.
      Когда мы выступаем против "сердечного соглашения" с предате
      лями всеобщей стачки и контрреволюционерами из английского Генсове
      та, открыто играющими роль агентов Чемберлена, - нас обвиняют в том,
      будто мы против работы коммунистов в профсоюзах и против тактики
      единого фронта.
      Когда мы выступаем против вхождения профсоюзов СССР в Ам
      стердам и против каких бы то ни было заигрываний с верхушками Второ
      го Интернационала, - нас обвиняют в "социал-демократическом уклоне".
      Когда мы выступаем против ставки на китайских генералов, про
      тив подчинения рабочего класса буржуазному Гоминдану, против меньше
      вистской тактики Мартынова, - нас обвиняют в том. будто мы "против
      аграрной революции в Китае", будто мы "заодно с Чан Кайши".
      Когда, на основании оценки мирового положения, мы приходим
      к выводу, что война приблизилась и вовремя указываем на это партии,
      против нас выдвигается бесчестное обвинение, будто мы "хотим войны".
      Когда, верные учению Ленина, мы указываем на то, что приближе
      ние войны особенно настоятельно требует твердой, ясной, отчеканенной
      классовой линии, - нас бесстыдно обвиняют в том, что мы не хотим
      защищать СССР, что мы являемся "условными оборонцами", полупора
      женцами и так далее.
      Когда мы указываем на тот совершенно неоспоримый факт, что
      вся мировая печать капиталистов и социал-демократов поддерживает
      борьбу Сталина против оппозиции в ВКП (б), расхваливает Сталина за его
      репрессии против левого крыла и призывает отсечь оппозицию, исключить
      ее из ЦК и из партии, - "Правда", а за ней и вся партийная и советская
      печать изо дня в день обманно доказывают, будто буржуазия и социал
      демократия стоят "за оппозицию".
      Когда мы выступаем против передачи руководства Коминтерна
      в руки правого крыла, против исключения сотен и тысяч рабочих-больше
      виков из Коминтерна, - нас обвиняют в том, будто мы подготовляем
      раскол Коминтерна.
      Когда при нынешнем извращенном партийном режиме оппозиционеры пытаются довести до сведения партии оппозиционные взгляды, преданнейших партийцев из-за этого обвиняют во "фракционности", создают "дело а раскольнических шагах", засоряют важнейшие разногласия мусором. Излюбленным обвинением за последнее время было обвинение нас в "троцкизме".
      Перед лицом всего Коминтерна (см, вышеприверенное заявление от
      15 декабря 26 года) мы заявили, за подписями Зиновьева, Каменева и Троцкого: "Неверно, будто мы защищаем троцкизм. Троцкий заявил перед лицом всего Коминтерна, что во всех сколько-нибудь принципиальных вопросах, в которых он спорил с Лениным, прав был Ленин, - в частности в вопросе о перманентной революции и крестьянстве". Это заявление, сделанное перед лицом всего Коминтерна, группа Сталина не печатает и продолжает обвинять нас в "троцкизме".
      Приведенное заявление относится, разумеется, только к былым разногласиям с Лениным, а не к тем "расхождениям", которые недобросовестно выдумывают (Сталин и Бухарин), искусственно связывая разногласия, отошедшие в прошлое, с разногласиями, возникшими в ходе октябрьской революции.
      Мы отмечаем, как попытку с негодными средствами, стремление группы Сталина "перекрыть" взгляды оппозиции, изложенные в настоящей платформе, ссылками на былые разногласия, существовавшие между группами 23 и 25 годов. Эти разногласия в настоящее время изжиты на основах ленинизма. Ошибки и преувеличения, допущенные обеими группами большевиков в спорах 1923-24 годов, в силу ряда неясностей в положении вещей в партии и в стране, ныне исправлены л не являются помехой для дружно совместной борьбы против оппортунизма за ленинизм.
      Путем выдергивания отдельных цитат, путем грубого и нелояльного использования пристрастно подобранных старых полемических отзывов Ленина и скрывания от партии других, гораздо более поздних отзывов, путем прямых фальсификаций партийной истории и фактов вчерашнего дня, наконец, самое важное, путем искажения и прямой подмены всех нынешних спорных вопросов, группа Сталина-Бухарина, все более отходящая от Ленина, пытается вводить в заблуждение партию, будто депо идет о борьбе между троцкизмом и ленинизмом, тогда как в действительности борьба идет между ленинизмом и сталинским оппортунизмом. Так ревизионисты, под видом борьбы с "бланкизмом", на самом деле боролись с марксизмом. Наша дружная совместная борьба против сталинского курса оказалась возможной только потому, что все мы совершенно единодушно хотим защищать и защищаем подлинно ленинскую пролетарскую линию.
      Лучшим ответом на обвинения оппозиции в троцкизме служит настоящая платформа. Всякий, кто прочитает ее, убедится в том, что вся она от первой до последней страницы построена на учении Ленина и проникнута подлинным духом большевизма.
      Пусть же партия узнает наши действительные взгляды. Пусть партия познакомится с подлинными доказательствами разногласий, прежде всего по такому вопросу, в частности, как китайская революция. Ленин учил нас при наличии разногласий не верить на слово, а требовать документов и выслушивать спорящие стороны, добросовестнейшим образом разбираться в действительных разногласиях, отбрасывая мнимые. Этот совет Ленина повторяем мы, оппозиционеры.
      Надо раз навсегда устранить самую возможность того, что было на XIV съезде, когда разногласия свалились на голову партии за несколько дней
      до съезда. Надо создать условия для честного спора и честного разрешения действительных разногласий, как это всегда бывало при Ленине.
      XII. ПРОТИВ ОППОРТУНИЗМА - ЗА ЕДИНСТВО ПАРТИИ
      Мы изложили открыто наши взгляды на тяжелые ошибки, совершенные большинством ЦК во всех основных областях внутренней и внешней политики. Мы показали, как ослаблен этими ошибками большинства ЦК основной рычаг революции - наша партия. Мы показали вместе с тем, что, несмотря на все это, политику партии можно исправить изнутри. Но для того, чтобы ее исправить, надо ясно и открыто поставить перед собой вопрос о характере ошибок, совершаемых партийным руководством.
      Эти ошибки суть ошибки оппортунистические. Оппортунизм в развернутом виде, - это по классическому определению Ленина -- блок верхушки рабочего класса с буржуазией, направленный против большинства рабочего класса. В условиях, в которых находится СССР, доведенным до конца оппортунизмом явилось бы стремление верхушки рабочего класса к соглашению с возрождающейся новой буржуазией (кулаком и нэпманом) и мировым капитализмом за счет интересов широких масс рабочего класса и деревенской бедноты.
      Когда мы отмечаем наличие в некоторых кругах нашей партии таких тенденций в их первом проявлении и в их развитии, то нелепо по этому поводу поднимать вопрос о клевете на партию, ибо именно к партии мы апеллируем против тех тенденций, которые ей угрожают. Столь же нелепо ставить вопрос о том, будто мы обвиняем ту или другую часть партии или ЦК в измене революции, в предательстве интересов пролетариата. Ложная политическая линия может диктоваться самыми искренними заботами об интересах рабочего класса. Даже наиболее крайние представители правого крыла нашей партии убеждены, что соглашение с буржуазными элементами, на которое они готовы идти, нужно в интересах рабочих и крестьян, что оно представляет собой пример таких маневров, какие вполне допустимыми считал Ленин. Та же правая группа, представляющая открытую тенденцию к сползанию, не хочет термидора. Тем более нужно ухитриться сползти к "центру", который ведет типичную политику самоутешения и самообмана.
      Сталин и его ближайшие помощники убеждены, что, опираясь на свой мощный аппарат, они перехитрят все силы оппозиции, вместо того, чтобы их преодолевать в борьбе; они, несомненно искренно думают, что они "играют", как "играют" до поры до времени с китайскими генералами, которых отбросят, как выжатый лимон, после того как используют их в борьбе против оппозиции. Сталин и сталинцы несомненно искренно думают, что они "играют"Перселями, а не наоборот [...] *
      * Документ обрывается на стр. 76, Публикуется по обгоревшему и дефектному экземпляру, -- Прим. сост.
      Сов. секретно ТОВ. СЕРЕБРЯКОВУ
      Дорогой Леонид Петрович.
      На объединенном заседании Политбюро и Президиума ЦКК тов. Сталин, среди многих других фантастических утверждений, -- под стенограмму - рассказал, будто во время его работы вместе с Вами на Южном фронте, я явился на Южный фронт всего один раз, крадучись, на полчаса, в автомобиле с женой. Я прервал Сталина возгласом в том смысле, что его рассказ представляет чистейший вздор. Он на это ответил, что ручается за каждое свое слово и сослался в подтверждение на Вас. При этом прибавил, примерно, следующее: дело было зимою, шел снег, Троцкий приехал ночью и тут же уехал, потому что ему запрещено было приезжать на Южный фронт. Я не привожу дословных цитат потому, что у меня нет под руками стенограммы, но смысл сказанного Сталиным передаю достаточно точно. В этом легко можно будет убедиться, если Сталин задним числом не выправит сказанного им после того, как собственная проверка покажет ему, что он выдал какое-то сновидение за действительность.
      Никогда я с женой не бывал на фронте.
      Никогда никто не запрещал мне ездить на Южный фронт. Я не по
      нимаю даже, как могла возникнуть мысль о таком запрещении. Возмож
      но, что Сталин за моей спиной ходатайствовал о чем-нибудь подобном.
      Я об этом никогда ничего не слышал. В тогдашних протоколах Полит
      бюро есть постановление прямо противоположного характера: есть
      постановление, которое гласит, что Политбюро вполне одобряет мое
      намерение посвятить в ближайший период свое внимание главным
      образом Южному фронту.
      Поездной журнал свидетельствует, что я провел на Южном фронте
      не полчаса, а ряд недель и месяцев. Об этом же свидетельствует поезд
      ная газета "В пути".
      4) Но если принять на минуту нелепую сталинскую версию насчет
      того, что я, ввиду чьего-то запрета, приезжал на Южный фронт краду
      чись, на полчаса, ночью, -- то остается спросить: от кого же я скрывался?
      Маршрут моего поезда был известен в Москве с полной точностью, так
      как я получал постоянно донесения и о каждом передвижении поезда
      своевременно извещал Кремль. От кого же я скрывался, посетивши
      штаб Южного фронта, где находился, к тому же, Сталин? Ничего нельзя
      понять.
      Только человек, насквозь отравленный злопыхательством, может договориться до таких бессмыслиц, которые в себе самих заключают свое опровержение.
      На всякий случай сообщаю Вам это. Прошу сообщить, что именно Вы
      помните об этом моем посещении Южного фронта. Был ли какой-либо
      намек в разговорах Ваших со Сталиным на то, что я приехал тайно, кра
      дучись и пр. и пр.? Верно ли, что получасовое посещение штаба Южного
      фронта было единственным моим посещением Южного фронта вообще?
      С коммунистическим приветом Л. Троцкий
      12 сентября 1927 г.
      ЗАПИСКА ЭЛЬЦИНУ О ЕНУКИДЗЕ
      Тов. Эльцину.
      Прошу показать тов. Федорову и другим и посоветоваться о собирании сведений.
      Троцкий
      Был ли Енукидзе с большевиками в 1917 г.?
      Тов. Енукидзе утверждает, что был. Верно ли это? Никто не оспаривает того, что Енукидзе был большевиком в период, предшествовавший империалистической войне. Какова была его линия во время войны (выяснить).
      В данном случае речь идет о линии тов. Енукидзе с Февральской революции, точнее с мая, когда я прибыл из канадского плена, до Октябрьской, и особенно за время с апреля до августа, т. е. до восстания Корнилова.
      Енукидзе утверждает, что он и в это время был большевиком. Я ему напомнил, что он занимал не большевистскую, колеблющуюся, выжидательную позицию, вроде Элиавы или Сурица, и что я раза два говорил ему: "Идите к нам". На это Енукидзе несколько раз возражал: "Никогда я с вами не разговаривал". И далее: "Я с ним знаком лично никогда не был и никогда не говорил с ним".
      Уже эти категорические утверждения вызывают недоумение. В тот период (апрель-август) большевики в составе руководящих советских органов: в ЦИК, в головке рабочей и солдатской секции Петроградского Совета были наперечет. Со всеми ими я связался в течение первых же недель по приезде из Америки. Каким же это образом вышло, что Енукидзе со мной ни разу не разговаривал и не был знаком? Бывал ли он на заседаниях большевистской фракции? Да или нет?
      Кто принадлежал к большевикам и кто не принадлежал -- обнаружилось особенно ярко в июльские дни. Президиум ЦИК созвал пленум ЦИК. Большевистская фракция обсуждала - в отсутствие Ленина, Зиновьева и Каменева -- вопрос, какую линию вести на пленуме. Был ли Енукидзе в это время членом ЦИК, присутствовал ли он на заседании большевистской фракции?
      Когда громили большевиков, выступал ли Енукидзе в их защиту? Где был Енукидзе, когда вызванный Керенским с фронта полк вступил в Таврический дворец, когда нас травили, как изменников, агентов Гогенцоллерна, революционных пораженцев и контрреволюционеров? Где был тогда Енукидзе? Участвовал ли он на совещаниях небольшой большевистской группы депутатов, выступал ли в защиту большевиков? Солидаризировался ли где-нибудь и как-нибудь с Лениным, когда его травили как агента Гогенцоллерна?
      Когда Ленин и Зиновьев скрывались, когда Каменев был арестован, какие шаги предпринимал Енукидзе для опровержения низкопробной клеветы на них? Выступал ли по этому поводу в ЦИК? Или на страницах официальных "Известий"? Пусть разыщет и укажет стенограммы своих
      речей или свои статьи, или свои заявления.
      Приходил ли Енукидзе в большевистский штаб, в редакцию "Правды", сотрудничал ли в "Правде" и в других наших изданиях в критический период (май-август) ?