* И при этом неосновательного. Наша политика, которую все время пытаются изобразить как политику смычки между рабочим и крестьянством, на деле и тут приводит к обратным результатам. Расхождение цен на с/х и промышленные продукты, благодаря недостаточному развитию промышленности, не уменьшается, а растет. Если взять соотношение цен на промышленные товары по розничному индексу Конъюнктурного Института (а крестьянин покупает промышленные товары не ниже цен, из которых исходит этот индекс) с ценами на с/х товары по оптовому индексу Госплана (а заготовительные цены, по которым крестьянин продает, ниже цен этого индекса), то мы увидим, что и здесь, начиная с мая 1925 года идет попятное движение: в мае 1925 года крестьянину приходилось за промтовары платить с/х продуктов на 11% больше, чем в довоенное время, а в мае 1926 года, - уже на 42%. В январе 1927 г. это расхождение достигало уже 74% против 46% в январе 1926 г. и 55% в январе 1925 г. С "ножницами" обстоит дело хуже, чем два года тому назад, и мы не так уже далеки теперь от расхождения января 1924 г., когда оно составляло 92%.
      нами безусловно имеются.
      Повышение себестоимости есть беспощадный приговор для нашей политики цен, ибо показывает воочию всякому, что наша политика "снижения цен" построена на гнилом базисе, что она достигает только -- да и то редко "мимолетных успехов на рынке". Серьезной политикой снижения цен является только та политика, которая основывается на снижении ценности, на реальном увеличении производительности труда - на техническом прогрессе. Та политика, которая не в состоянии отыскать средств для этого прогресса, только показывает этим свою непригодность.
      5. Ослабляется ли у нас товарный голод?
      С осени этого года на рынке начались явления, которые дали повод утверждать, что товарный голод ослабел.* Некоторые начали даже поговаривать об угрозе кризиса сбыта.
      Посмотрим внимательно, что произошло.
      Прежде всего, обнаружилась большая "разборчивость" покупателя. Потребитель стал предъявлять требования на более высокие и более дорогие сорта товаров (особенно это было заметно по отношению к мануфактуре) . Однако с самого же начала необходимо отметить, что эту "разборчивость" проявляли далеко не все покупатели. "Массовый городской потребитель --рабочий и служащий, - отмечает корреспонденция "Торгово-промышленной газеты", - теперь далеко не так разборчив, как деревенский потребитель... Городскому массовому потребителю теперь не до консервов и леденцов. Мясо, цена на которое дошла в городе до 25-30 коп. фунт, массовый потребитель заменяет крупами, овощами и молоком".** "Спрос городского потребителя сделался более скромным -- он покупает самые дешевые товары, самую дешевую мануфактуру".*** "Разборчивый" спрос шел, таким образом, со стороны "крестьянина". "Наступает сезон деревенских свадеб, пишет саратовский корреспондент "Торгово-промышленной газеты", -- и со стороны крестьян появился спрос на тонкое сукно в 8-14 руб. за метр, чего, например, в прошлом году не наблюдалось. Большой спрос на хорошие байковые одеяла в 22-25 руб., на теплые шали - в 15-20 руб. и пр. Крестьянин не довольствуется простым штанным материалом, а требует байкового, хотя байка стоит в 5 раз дороже". Спрос, однако, таким "разборчивым крестьянином" предъявляется не только на качество, но и на количество. "Приходя в магазин, -- продолжает та же корреспонденция, -- крестьянин нередко требует себе нарезать на 100--150 руб. мануфактуры". А сообщение киевского корреспондента "Торгово-промышленной газеты" окончательно устанавливает физиономию этого "разборчивого деревенского
      * См., например, "Правда" от 24 декабря, No 298.
      ** "Торгово-промышленная газета" от 6 ноября, No 256. "Характерные
      черты деревенского спроса".
      *** "Торгово-промышленная газета" от 4 ноября, No 254. "Новые черты
      потребительского спроса",
      потребителя": "требование крестьянским рынком высших сортов товаров и товаров городского потребления (хромовая обувь, галоши, суконные ткани, теплое белье с начесом и пр.) сами крестьяне относят за счет отдельных экономически сильных районов, за счет зажиточной верхушки селянства... Большинство крестьян в правобережьи в этом году отказывают себе даже в необходимом, в связи с небольшим урожаем, почти довоенными хлебными ценами, очень высокими ценами на промтовары и увеличенным налогом".* Разборчивость потребителя объясняется, таким образом, вовсе не насыщением рынка и уж во всяком случае, не значительным увеличением благосостояния низких слоев населения, как это пытались некоторые утверждать, а усилением спроса деревенской буржуазии. В этом первая причина усиления спроса на дорогие товары. О другой причине, тоже очень важной, мы говорим ниже.
      Как же обстояло дело со спросом низов населения? Крестьянское население, при урожае, близком к прошлогоднему,** реализовало в этом году свою зерновую продукцию по ценам на 16-17%, а по всем с/х заготовкам - на 8,9% ниже первого квартала прошлого года. Помимо этого, и абсолютный сбор технических культур в текущем году был ниже прошлогоднего. Сельскохозяйственный налог в 1-м квартале 1926-27 года составил 216 млн. руб., против 116 млн. руб. соответствующего периода 192S-26 года. Кустарная промышленность испытывала заминки сбыта своей продукции. При таких условиях, естественно, покупательный фонд крестьянского населения в этом году вряд ли выше прошлогоднего,*** а по исчислениям двух кооперативных учреждений - даже абсолютно ниже.
      Городской спрос тоже находился под влиянием ограничительных факторов. Заключение колдоговоров было отсрочено до начала 2-го квартала. Наряду с этим, на городской спрос влияло проведение с 1 октября 1926 года повышения квартирной платы, увеличение тарифов, акцизов и т. д. Попутно с этим, на спрос на промтовары, безусловно ограничивающе действовал, как в городе, так и в деревне, рост потребления хлебного вина - с 95 млн. руб. в первом квартале прошлого года, до 195 млн. руб. в текущем году.****
      Таким образом, конъюнктура рынка складывалась в этом году на основе трех факторов: 1) Некоторого увеличения товарной продукции
      * "Торгово-промышленная газета", 24 ноября, No271. "Крестьяне о деревенском рынке".
      ** Цитируемая статья упускает из виду, что повторный урожай неизбежно должен был увеличивать размер товарных излишков хлеба; в то время, как часть урожая прошлого года пошла на пополнение хлебных потребительских запасов, истощенных плохим урожаем предыдущего года, урожай этого года несомненно должен был иметь своим последствием рост товарных запасов. Как указано выше, эти запасы сосредоточились у кулака, в руках которого таким образом находится в виде хлеба дополнительная потенциальная покупательная сила, которая может проявиться к концу года. Это обстоятельство необходимо иметь в виду, но при анализе рынка в начале года, она, разумеется, не имеет значения. *** Здесь, разумеется, уже надо внести поправку, отмеченную в предыдущем замечании.
      **** "Торгово-промышленная газета", 17 февраля, No 39. "Рынок промтоваров".
      промышленности*. 2) Повышения покупательской способности деревенской (а, по-видимому, и городской) буржуазии. 3) Более или менее стабильного состояния покупательной способности рабочих и массы крестьянства. Первый фактор должен был действовать в направлении ослабления напряжения на рынке, второй - в направлении его усиления, третий же является нейтральным. Как сложилась равнодействующая этих факторов?
      В общем плане обозреватели конъюнктуры все время говорят о понижении ее. Эту характеристику они основывают на сокращении оптовых оборотов, с одной стороны, наличием затоваривания для части промышленных продуктов, с другой. Но, наряду с этим, отмечается острый спрос на так называемые ходовые и сезонные товары, а розничные цены, несколько понизившиеся летом, с сентября месяца идут опять вверх.** Что же касается общих размеров затоваривания, то тот же Залкинд отмечает: "Приблизительные подсчеты, которые были сделаны Экономическим Управлением НКТорга по ценному методу для кооперативной розницы, показывают, что низовая кооперация, во всяком случае, увеличила свои обороты на величину, близкую к росту продукции широкого рынка"***
      Таковы те противоречивые черты конъюнктуры в этом году, которые заставляют наших конъюнктуристов характеризовать ее как "пеструю". Снижение оптовых оборотов и рост цен Реализация на низовых звеньях идет в соответствии с поступлением товаров из производства - и в то же время происходит затоваривание. Как связать между собой эти противоречивые явления?
      Мы слишком мало придаем значения одному характерному для данного года явлению - несоответствию ассортимента потребностям рынка, а, между тем, он-то и является ключом к разгадке указанных выше противоречивых явлений. Жалобы на это несоответствие слышатся почти в каждой корреспонденции о состоянии рынка: "как в отношении кож-товаров, так и текстиля", -- пишет, например, Северо-Кавказский корреспондент "Экономической жизни" (23 марта, No 66), - "большую роль в слабой реализации играли неудовлетворительность ассортимента и отсутствие сезонных товаров в сколько-нибудь значительном количестве.
      * Производство предметов широкого потребления в 1-м квартале 1926-27 года, по сравнению с 1-м кварталом прошлого года, увеличилось, по подсчетам Сабсовича ("Торг.-промышл. газета", 23 ноября, No 44), на 23%. Более скромно оценивает это увеличение Залкинд (там же, 15 марта, No 60) - в 20%. При этом Залкинд правильно указывает, что при учете товарной массы надо учесть значительное сокращение в этом году импортных товаров. По хлопчатобумажным изделиям, например, по его подсчету, с учетом этого обстоятельства, товарная масса в 1-м квартале настоящего года увеличилась только на 10%.
      ** Любопытно, что в этом летнем снижении частная торговля шла впереди кооперативной. Это ясно показывает, что понижение цен носило конъюнктурный характер, являлось результатом обычного ослабления летом спроса, а вовсе не было результатом нашей майской кампании по снижению цен. *** См. его цитированную статью в No 60 'Торгово-промышленной газеты".
      При наличии больших запасов хлопчатки, удовлетворение спроса на тонкобельевые и одежные ткани выражалось максимум в 40--50%. Катастрофическое положение было в феврале с тонкосуконными и шерстяными тканями, спрос на которые покрывался не больше, чем на 15-20%. ...Еще хуже в смысле ассортимента в части продукции продсиликата: сколько угодно дорогого хрусталя и мало фаянса, мало чайников и мало того, что спрашивает деревня", "С одной стороны, острая нехватка ряда сезонных товаров, а также острый дефицит важнейших текстильных групп (в частности, особенно резко-суконных товаров), а, с другой стороны, не менее определенные затруднения в сбыте "побочных" текстильных товаров, в первую очередь, камвольных тканей", отмечает статья АРКа в "Экономической жизни" от 19 февраля, No 41.
      Происходящее затоваривание, таким образом, теснейшим образом связано с обнаружившимся в этом году несоответствием между рыночным спросом и товарным ассортиментом.
      Затоваривание происходит, таким образом, только в отношении "неходовых" товаров, что касается ходовых, то недостаток в них не менее острый, чем в прошлом году. При таких условиях становится ясным, откуда возникает и другое противоречие, отчего при соответствии реализации товаров в низовой торговой сети, наряду с ростом товарной массы, происходит затоваривание в опте. продвижение неходового товара естественно встречает все большее сопротивление по мере продвижения к потребителю: трест сравнительно легко сбывает весь свой ассортимент синдикатам и верхних звеньям кооперации, труднее спихнуть его в серединную и еще труднее - в низовую торговую сеть, частник же, как общее правило, берет только ходовой товар. В результате, затоваривание неизбежно должно концентрироваться в серединных звеньях. А это обстоятельство, как правильно указывает статья того же АРКа, еще обостряет голод на ходовые сорта.
      "Несомненное загромождение срединных торговых каналов неходовыми товарами, - говорит он, - тормозит дальнейшее развитие закупочных операций этой срединной сети. Несоответствие ассортимента потребительскому спросу не только задерживает значительные товарные массы так называемых неходовых товаров, но тормозит продвижение к потребителю нужных и ходовых сортов, так как загруженная неходовой продукцией торговая сеть вынуждена сокращать покупки, сдерживать свой спрос и, таким образом, не выполнять и роли проводника низового потребительского спроса". В результате, при затоваривании неходовыми товарами средних звеньев торговли, в низших звеньях образуется еще большая нехватка ходовых товаров. Автор статьи совершенно прав в своем выводе: "затоваривание очень часто оказывается лишь оборотной стороной безтоварья".
      Посмотрим, однако, почему же могло получиться такое несоответствие между ассортиментом и спросом? Некоторые экономисты, особенно в начале года, пытались и это объяснить все той же "разборчивостью" потребителя: потребитель требует, якобы, теперь совсем другой ассортимент, чем раньше, а промышленность этого не успела учесть и осталась при старом.
      Однако, несоответствие это далеко не всегда идет по линии "разборчивости". Выше мы уже привели жалобы на то, что у Продсиликата сколько хочешь дорогого хрусталя и не хватает чайников. Здесь неудовлетворенным оказывается не "разборчивый потребитель", т. е. деревенская и городская буржуазия, а как раз "неразборчивый", т. е. рабочий и масса крестьянства. Почему же это происходит? Ведь, как мы видели выше, этот-то покупатель своих требований не изменил: "городской потребитель покупает самые дешевые товары и самую дешевую мануфактуру", а "большинство крестьян отказывает себе в самом необходимом". Заметка 'Торгово-промышленной газеты" - "О регулировании стекольно-промышленных изделий" дает ответ на этот вопрос.
      "За последний год ассортимент стекольно-фарфоровых изделий значительно ухудшился; вырабатывается целый ряд товаров, которые не могут быть размещены на рынке. Хотя высшие хозяйственные органы внесли соответствующие поправки в производственные программы трестов на 1926--27 год, однако тресты недостаточно проводят их в жизнь. Санитарный фаянс, ламповые изделия, крупная аптекарская посуда, дорогое сортовое стекло, сервизные и фаянсовые изделия все еще вырабатываются в большем размере, чем это предусмотрено измененными производственными планами".
      Оказывается, таким образом, что не потребитель изменил свой спрос, а тресты изменили свой ассортимент. Но тут возникает новое недоразумение, неужели наши тресты так глупы и так упрямы, что, несмотря на предписания высших органов, упорно желают увеличивать продукцию, не находя сбыта на рынке, и сокращать производство тех товаров, которых рынок требует? Конечно, это не так." И та же заметка, хотя и в очень прикрытой форме, показывает, в чем дело: "Нужно, - говорит она, -срочно пересмотреть цены на некоторые изделия, чтобы стимулировать производство дефицитных товаров". Эта скромная фраза разъясняет все.
      Нормирование отпускных цен устанавливается, прежде всего, как раз на те товары, которые являются предметами массового потребления и которые находятся в дефиците. Поэтому производство именно дефицитных и массовых товаров становится наиболее невыгодным для треста, а сплошь и рядом и убыточным.* Трест находится на хозяйственном расчете, но дело он имеет не с рынком, а с синдикатом, который платит ему установленную цену. И вот, вместо ориентации на рыночный спрос, на массового потребителя, он начинает ориентироваться на эти установленные цены и переходит на производство тех товаров, которые при этой установленной цене являются наиболее выгодными. Чашки, чайники, стаканы -- то, чего требует массовый потребитель, для треста, несмотря на повышение рыночных цен, становится невыгодным, он сокращает их производство, увеличивая за их счет производство хрусталя, которого
      * "Новые цены на полульняные (т. е. наиболее дешевые) товары установлены в некоторых случаях ниже себестоимости", - сообщает заметка "Понижение цен на льняные и шелковые товары", "Торгово-промышленная газета", 11 февраля, No 34.
      рынок не берет, но за который он может получить выгодную цену с синдиката. Производство отрывается от рынка, и притом так, что как раз на нормированные товары массового потребления голод Обостряется, а ненормированные товары для состоятельного покупателя оказываются в избытке.
      Так дело обстоит не только в Продсиликате. "Чем вызывается несоответствие производственного ассортимента требованиям рынка? - задает вопрос Василевский в цитированной выше статье "Проблемы ассортимента и качество в текстильной промышленности. -- С одной стороны, стремлением производственных объединений обойти "указные" убыточные цены, прекращая производство тканей с нормированными ценами и заменяя их производством тканей, цены на которые не нормированы. С другой, - выработкой тканей по указанным ценам, но с ухудшением их качества". Последний способ есть тоже переход на неходовые сорта, но только в более замаскированной форме.
      Я уже приводил выше из этой же статьи данные о колоссальном ухудшении качества шерстяных изделий, когда процент искусственной шерсти увеличивался с 6% до 44%. "В результате, - дополняет Василевский, -клиентура избегает брать камвольные полушерстяные ткани, потому что они даже по внешнему виду уступают сходным сортам хлопчатобумажных тканей". Трест производит здесь "тот же самый" сорт, но не делает его, во-первых, прибыльным, во-вторых, превращает из ходового в неходовой.
      Та же статья делает и еще одно любопытное замечание: "При данной степени ухудшения качества тканей дешевых и дорогих, - говорит Василевский, - в носке первые в большей степени теряют в своей прочности, чем вторые. Отсюда погоня потребителя за добротным товаром". Иначе говоря, именно дешевые массовые сорта становятся неходовыми, и массовому потребителю --рабочему и крестьянину - приходится волей-неволей проявлять "разборчивость" и переходить на "лучшие" сорта, которые сплошь и рядом являются не лучшими, а только более дорогими. В этом вторая причина усиленного спроса на дорогие товары, которая не имеет ничего общего с разборчивостью потребителя.
      И здесь наша политика цен приводит к результатам, совершенно противоположным тем, которые она ставила своей целью. Стремясь, при недостаточном количестве товаров, сделать их доступными для массового потребителя по цене, она приводит лишь к еще большему сокращению нужного для этого потребителя товара. Он вынужден при этих условиях или переплачивать за него из-за конкуренции втридорога, или, вместо него, за абсолютно негодным его качеством, переходить на более дорогие сорта товара. Желая помочь массовому потребителю негодными методами, наша политика на деле бьет прежде всего как раз по нему.
      Что же касается общей конъюнктуры, которая якобы грозит нам кризисом сбыта, то на нее только слава: она остается примерно такой же, какой была и в прошлом году. Но наша политика цен, оторвав производство от рынка, привела к новому парадоксу: при хорошей конъюнктуре, мы получили затруднения в сбыте.
      При этих условиях, разумеется, все те конкретные выводы, которые я делал в отношении политики цен в прошлом году, остаются в полной силе и для настоящего года.
      6. Розничные накидки и "незаслуженные доходы торгового капитала"
      Когда я писал свою прошлогоднюю статью, я имел только данные оптового индекса Госплана, дающего уровень оптовых цен, и не имел индекса отпускных цен ВСНХ. Мне приходилось, поэтому, при исчислении "незаслуженных доходов торгового капитала", исходить из того, насколько розничные накидки превышают накидки октября 1923 года. Я пришел тогда к выводу, что эта дополнительная накидка за 1923-24 год составляла 14,2%, за 1924-25 год - 20,4% и за первую половину 1925-26 года
      - 25,7% оптовой цены. Исходя из этого и из предположенного на 1925-
      26 год количества продукции широкого потребления в 3.100, я приходил
      к выводу, что в годовом масштабе потери нашей промышленности в поль
      зу торговли составят около 800 млн. руб.
      Теперь мы имеем данные об отпускных ценах ВСНХ. Как я и предполагал, сопоставление движения розничных цен с отпускными дает еще более неблагоприятную динамику: за 1923-24 год накидка, по сравнению с октябрем 1923 года, увеличилась не на 14,2%, а на 17,8%, за 1924-25 год не на 20,4%, а на 32,7%, за первую половину 1925-26 года не на 25,7%, а на 43,6%, за вторую половину того же года -- на 51,9%, а за 1925-26 год в целом - на 47,7%. Общая же сумма продукции промышленности широкого потребления определилась в сумме свыше 3.500 млн. руб.
      Если мы примем подсчеты кооперативов, что через частную торговлю проходит только около 1/3 товарооброта,* то и тогда дополнительная накидка для товаров, проходящих через частную торговлю составит: 1.166 м. х 47,7
      = свыше 550 млн. руб.
      100
      Что же касается кооперации, то теперь даже тов. Марецкий не может утверждать, как это он делал в полемике с тов. Майзлиным,** будто бы кооперация не сможет снизить своих накидок, не сдавши рынка частному капиталу: сейчас уже официально признано, что кооперация без труда
      Что весьма сомнительно, так как 1/3 товаров доходит до потребителя через частную торговлю даже в таких крупных центрах, как Ленинград. Что касается провинции, то обследование рабочих бюджетов на Северном Кавказе и Украине показало, что рабочий производит свои расходы через частную торговлю - на Украине в размере 48,2%, а на Северном Кавказе
      - 46,6%. См. 'Труд", 17 февраля, No 39, "Грозные выводы" и 15 марта,
      No 60, "Наш кооперативный актив".
      ** Кстати, по поводу тов. Майзлина. Тов. Бухарин неоднократно и письменно и устно заявлял, будто бы эта статья написана мной. Я не вижу в этом, столь рекламируемом тов. Бухариным сенсационном открытии, никакого другого смысла, кроме стремления с его стороны возложить на
      могла бы снизить в прошлом году свои накидки на 10%. А ведь если верно, что через нее доходит потребителю 2 с лишком миллиарда промтоваров широкого потребления, то это составит свыше 200 млн. руб. На самом же деле, при наличии огромных прибылей кооперации, которые теперь являются уже установленным фактом, не говоря уже о раздутости кооперативного аппарата, сверхнакидки кооперации, конечно, составили несравненно большую сумму: недаром же снижение цен на 10% намечено как минимальное. Таким образом, при этом колоссально преуменьшенном подсчете, все же выходит, что мы зря, без всякой выгоды для потребителя и в ущерб промышленности перекачали в сферу торговли за прошлый год 750 мил. руб., которые частью пошли на накопление частного капитала, частью были, растрачены на потребление частника и на раздутый торговый аппарат... Эта цифра является бесспорной: на самом же деле, если учесть все те преуменьшения, которые сделаны при ее подсчете, она, без всякого сомнения, вырастет до суммы порядка миллиарда рублей.
      Какое значение этот расчет имеет для текущего года, сообразить нетрудно: общая сумма продукции предметов широкого потребления вырастает в этом году на 17%, а начали мы этот год при накидках частной торговли, превышающих накидки начала прошлого года на 12% отпускной цены.*
      Таким образом подтверждается и мой последний вывод. В то время как продукция промышленности развивается недостаточно, и с точки зрения изживания товарного голода и с точки зрения поглощения свободной рабочей силы; ** в то время как даже для этого недостаточного темпа развития, мы вынуждены форсировать бюджетное и эмиссионное напряжение, понижать тем покупательную силу рубля и сводить icm на нет небольшое повышение номинальной зарплаты рабочего, в то иремя как капитальные работы в промышленности настолько недостаточны,*** что
      меня политическую ответственность за эту статью. Но здесь тов Бухарин ломится в открытую дверь: со всеми основными выводами юн. Майзлина я целиком согласен и политической ответственности за его статью с себя не слагал и слагать не намерен.
      * На 1 октября 1925 года вся накидка на отпускные цены но подсчетам ВСНХ составляла 51%, На 1 октября 1926 года, по тем же подсчетам она составляет 63%.
      ** "Безработица, по данным НКТруда по 256 биржам в декабре, как и в предыдущие месяцы, продолжала расти и составила на 1 января 1927 года 1.271 тыс. чел., увеличившись по отношению к 1 декабри 1926 года на 3%, а по отношению, к 1 октября 1926 года - на 19%. В прошлом году за соответствующий период (с 1 октября по 1 января) прирост безработных выражался в 3%. В абсолютных цифрах число безработных выросло за первый квартал этого года на 200 тыс, чел., против 31 тыс. в прошлом году". ("Материалы к докладу Госплана в СТО" по коньюктуре народного хозяйства в январе, "Экономическая жизнь", 25 февраля, No 46 ) ***Недостаточны они и в этом году. Не говоря уже о том, что план промышленности сверстан с таким напряжением, что сам по себе едва ли мог бы быть выполнен, последнее понижение отпускных цен еще более его подрезывает: это снижение обойдется промышленности в 150- 200 м. р.,
      не в состоянии даже остановить ухудшения и износ промышленного оборудования - в это время мы огромные средства теряем зря в сфере торговли, способствуя тем росту средств и непроизводительного потребления частного капитала, с одной стороны, разбуханию торгового кооперативного аппарата, - с другой. Торговый социализм" тов. Микояна приводит к такой задержке роста основный базы социализма -- национализированной промышленности, который граничит с попятным движением.
      7. Итоги
      Их подвести нетрудно.
      В области отпускных цен мы имеем не понижение их, а замаскиро
      ванное повышение.
      В области розничных - и прямое, и замаскированное повышение,
      причем оно охватывает не только промышленные, но и сельскохозяйст
      венные товары.
      В области экспорта - убыточность его по отношению к большинст
      ву товаров и прямое сокращение экспорта продуктов интенсивного сель
      ского хозяйства.
      В производстве промышленных товаров - рост себестоимости.
      В области сбыта - затоваривание неходовыми товарами при высо
      кой конъюнктуре и ухудшение снабжения массового потребителя.
      В области торговли -- огромные прибыли, усиливающие потребле
      ние непроизводительных слоев населения, при стабильном, в лучшем
      случае, потреблении рабочих и низов крестьянства.
      7) Огромный рост безработицы при недостаточной продукции про
      мышленности.
      В чем тут дело?
      Мы оказались не в состоянии пойти к социализму прямым путем. Мы вынуждены были отступить и наступать вновь обходным путем нэпа. Но для того, чтобы этот путь был успешным, необходимо совершенно ясно давать себе отчет в том, насколько мы отступили, в какой обстановке мы действуем, и не утешать себя никакими сладкими иллюзиями о том, что мы ближе к социализму, чем на самом деле. Так действовала партия под
      При общем плане финансирования 1.561 м. р. и плане капитальных затрат 947 м. р. (в числе коих нераспределенный резерв -- 30 м. р. и второочередных работ - 43 м. р., которые едва ли будут выполнены за недостатком средств). Таким образом, уменьшение средств промышленности от этого снижения составляет свыше 10% всего финансирования промышленности и около 20% сумм, намеченных на капитальные работы. Предполагается, что это снижение отпускных цен будет компенсировано дополнительным снижением себестоимости. Но мы видели выше, что надежд на это снижение нет никаких, и что, наоборот, можно ожидать скорее повышения ее. Таким образом, последнее снижение отпускных цен бьет и очень сильно -- по плану капитальных работ, и без того крайне недостаточному.
      руководством Ленина, который всегда в самой решительной форме предупреждал против таких иллюзий и всегда самым отчетливым образом вскрывал степень нашего отступления - от военного коммунизма -к государственному капитализму, от государственного капитализма -- к регулированию торговли.* Последнее время мы перестали идти этой единственно верной дорогой.
      Все большее распространение начинают получать теории, что мы находимся уже у самого порога социализма, что рынок уже отмирает, что "в строгом смысле слова термин "наемный рабочий" неприменим к рабочим государственной промышленности. Мы его употребляем лишь за неимением другого термина". ** Все чаще начинают раздаваться голоса, которые объявляют уже решенными те задачи, которые перед нами еще только стоят. За это действительность, которая отнюдь не обязана меняться от теорий, больно бьет нас. Опыта в этом отношении более, чем достаточно. И пора уже, наконец, покончить с "революционными фразами", за которыми всегда скрывается только оппортунистическое содержание, стать на почву реальной действительности и действовать на ее основе. Только тогда мы сумеем не на словах, а на деле преодолеть ее.
      Что же касается вопроса о "горячечном бреде", то всем известно, что люди, одержимые им, теряют способность правильно воспринимать окружающее и свои фантазии принимают за действительность. Пусть читатель сам судит, кто страдает этим недугом.
      В. М. Смирнов
      апрель 1927 г.
      * См. его речь на Московской Губпартконференции, т. XVIII, стр. 399. ** См. Бухарин, - "Международная буржуазия и Карл Каутский ее апостол", стр. 64.
      ЗАЯВЛЕНИЕ НА ПЛЕНУМЕ ИККИ ПОСЛЕ ПРИНЯТИЯ РЕЗОЛЮЦИИ
      Новая резолюция против оппозиции увенчивает линию, которая является несомненным и бесспорным правым уклоном от марксистской, ленинской линии.
      Объективными причинами этого уклона являются поражения международного пролетариата, временная стабилизация капитализма и замедленный темп социалистического развития СССР.
      В результате ряда поражений - при неправильном хвостистском руководстве - вырос и окреп правый уклон. Этот последний усугубляет последствия поражения рабочего класса, затрудняя подготовку его побед.
      Поражение германского пролетариата в 1923 году, поражение в Болгарии и Эстонии, поражения великих стачек в Англии, наконец, поражение китайского пролетариата не только усилили временно социал-демократию за счет коммунистической партии, но и усилили внутри коммунистической партии правое крыло за счет левого. ВКП не составляет исключения из этого международного процесса. В свою очередь правое крыло, пользуясь могущественным аппаратом, бьет исключительно влево, и механически, путем репрессий, высылок, отстранений, исключений еще более перемещает соотношение сил в ущерб левому крылу.