Был ли причастен К Радек к гибели К Либкнехта и Р Люксембург

Этот параграф, как и другие упоминаемые параграфы относительно судопроизводства и нашего партийного устава, касаются третейских и партийных судов, образованных по заявлению отдельных товарищей, но не касаются партийных судов, которые образуются вследствие вмешательства партийных инстанций - правления партии, руководящих комитетов местных организаций, партийного съезда.
      Право правления на создание партийных судов так же мало подлежит сомнению, как, например, и право на них партийного съезда (хотя в немецком партийном уставе это право не упоминается). Это право было и остается, и практикуется, разумеется, в нашей партии, причем, в 1906 г. партийная конференция даже выразила правлению партии признательность за то, что оно учредило суд над человеком, вредящем делу партии. Последняя конференция (о положении таких конференций согласно партийному уставу будет ниже) заявила без ссылки на дело Радека следующее: "Конференция установила право правления партии как высшей и руководящей инстанции создавать суд для членов партии и образовывать суд; это право не подвергается сомнению и используется в интересах самой партии".
      Это постановление конференции последовательно вытекает из положений партийного устава, который, исходя из существующих нелегальных условий работы партии, предоставляет руководству партии более широкие полномочия, чем это дается в легальных партиях. Так, 13 партийного устава гласит: "Правление руководит политической деятельностью партии по всей стране и представляет ее за рубежом; контролирует и руководит деятельностью локальных организаций и зарубежных организаций; контролирует исполнение решений партийного съезда; утверждает вновь созданные партийные организации и распускает их в случае тяжелых ошибок в отношении партийной дисциплины и партийных интересов; решает вопрос о распределении сил и партийных средств; руководит партийной кассой; решает спорные вопросы внутри организаций и между ними; назначает представителей социал-демократии России, Польши и Литвы в орган общей партии и представителя в Интернациональное социалистическое бюро".
      Ясно, что правление, которому дано право роспуска целой организации (что, например, необходимо при быстром решении вопроса в случае втирания в ряды партии шпионов и провокаторов), также имеет возможность поставить отдельных членов перед партийным судом. Никто еще не оспаривал этого права, кроме Радека и его друзей.
      Понятно, что К. Радек предпочитает быть судимым не высшими партийными органами, а одной из зарубежных секций, которая насчитывает десяток членов, среди которых он сам, его жена, его свекр и пара его личных друзей. Поэтому нет никаких оснований для партийного правления действовать вопреки своим обязанностям.
      II. После того как К. Радек не признал права правления партии, он и его друзья отказали еще в этом праве и конференции, которая завершила создание суда по делу Радека. Тем, что они не признали решений конференции, они поставили себя вне партии. Ибо решения наших партийных конференций обязательны для каждого ее члена. Эти конференции не факультативные совещания, а учреждения, предусмотренные уставом, с самыми широкими полномочиями ( 14 устава). Конференции- это представители всей партии, всех партийных организаций в стране, они представлены на них каждым вторым делегатом. Конференции дополняют правление партии, и правление при проведении важных мероприятий (как цитируется выше) должно получать на это согласие конференции.
      Важное значение конференций для нашей партийной жизни доказывается, например, тем, что последняя конференция решала следующие вопросы:
      избирательная тактика при выборах в Думу, положение нашей партии при распаде всероссийской партии (к которой мы относимся как составная часть), социальные вопросы. Эта конференция имела такое же значение, что и партийный съезд, а то и большее, так как она была проведена с участием, с совещательным голосом, представителей наших профсоюзов.
      Когда Радек и его друзья говорят о "чрезвычайных" судах - это только одна из бесчисленных неудачных уловок. Суд чрезвычайный постольку, поскольку образование судов не относится к постоянным функциям как конференций, так и партийных съездов всех без исключения социалистических партий.
      Что касается самого суда, то следует заметить:
      1. Он был образован не по поручению правления партии, которое не включало дело Радека в повестку дня из-за перегруженности программы конференции, а вследствие иска К. Радека и его друзей к конференции против правления партии.
      2. Именно поэтому конференция не предлагала создать суд правлению партии, а организовала его сама.
      3. Правление партии не участвовало в голосовании по этому вопросу и не предлагало кандидатов в судьи.
      4. Судьями были выбраны надежные товарищи, которые уже десяток лет участвуют в движении, и ни один из ни не знал К. Радека персонально. Поэтому у него не было оснований на право отклонения судей, что в данных условиях и не было практически проведено. Позже Радек во время переговоров сам говорил, что ничего не имел против состава суда.
      5. Когда К. Радек хотел поставить членов суда в зависимость от мнения трех немецких товарищей, это было ничем иным как попыткой оттянуть время. Суд получил свой мандат от конференции и не может быть в зависимости от вмешательства посторонних товарищей.
      III. Письмо так называемого "большинства зарубежных секций", подписанное Кракусом и Александром - блеф и введение в заблуждение немецких товарищей, не знающих всех тонкостей:
      1) бюро состоит из четырех человек, которые равноправны в праве голоса, из которых двое - секретарь бюро и представитель правления в бюро протестовали самым решительным образом против написанного Радеком и подписанного двумя его марионетками заявления;
      2) письмо не было представлено бюро и было отослано без предварительного согласия с двумя его другими членами;
      3) если бы оно не было отослано, оно было бы отклонено;
      4) письмо - фальсификация, так как создает впечатление, что исходит от важной партийной организации. Мы утверждаем, что зарубежные секции - это вообще не партийные организации в полном смысле слова, и если они не подчиняются нашим партийным инстанциям, то не имеют большего значения, чем относящийся к германской партии немецкий социал-демократический читательский клуб в Лондоне, Париже и т. д. В решении нашего VI партийного съезда сказано ясно: "Зарубежные секции, которые занимают в партийных инстанциях только положение вспомогательной группы, не могут считаться правомерными партийными организациями в стране и т. д." (Протоколы VI партсъезда, с. 21).
      Эти эмигрантские и студенческие группы подчинены, согласно партийному уставу, правлению, которое руководит их деятельностью через "бюро зарубежных секций", причем своему представителю в этом бюро правление предоставило право вето ( 27 устава партии). На основе всего вышесказанного значительность этого "большинства" можно рассматривать как курьез.
      Но для этого блефа характерно следующее: в письме описывается со всеми подробностями предварительное заседание, в котором два доверенных лица Радека не участвовали, и один из них был от суда на расстоянии 20 часов по железной дороге. То, что обсуждать судопроизводство не входит в функции бюро, понятно само собой.
      IV. Комиссия по расследованию была ничем иным, как техническим вспомогательным органом правления партии. Причины ее роспуска видны из примечания приговора суда, где суд вынужден был объявить серьезное порицание комиссии. Она была распущена:
      а) из-за халатной работы; работа комиссии тянулась девять месяцев и была еще на шесть недель прервана из-за разъездов одного из членов;
      б) два члена комиссии позволили себе в последнее время пренебрежение своими обязанностями, фактически стали доверенными людьми Радека, а не партии. Они дошли до бессмыслицы, отвергая представительство партии в комиссии по желанию Радека. Радек становился ответственным за деятельность комиссии, которая была создана по его требованию и предложения которой он одобрял или отбрасывал. Оба члена комиссии особенно виновны в том, что прежде несколько раз подчеркивали незначительность дела Радека, а теперь, когда в их руках уже не было материала и они находились друг от друга на далеком расстоянии, объявили приговор суда значительным. Так все и проявилось.
      V. По письму, подписанному Малецким и Ганецким, мы не можем не выступить. Они не являются членами правления партии, как утверждает Радек, и какой-либо деятельностью для партии на протяжении нескольких лет уже не занимаются. Ганецкий известен как постоянный лгун. Оба представляют собой эмигрантское отребье со всей их грязью и скандальностью.
      VI. К. Радек одержим идеей представить себя жертвой своих политических убеждений. Мы же утверждаем:
      1. Он встал в оппозицию к правлению, так как правление расследовало его криминальные действия и назвало их мошенническими.
      2. Так как наша партия вместе с правлением считается левым крылом международной социал-демократии, то он должен относиться к оппортунистам так же и в Германии, где он делает из себя радикала.
      3. Ранее Радек присоединился к спору, который разгорелся внутри варшавской организации. Но спор возник, когда уже шло разбирательство по делу Радека, что не помешало ему представить себя как жертву различия мнений и жертву намеренного преследования.
      Если Радек утверждает, что его прегрешения уже давно известны партии, то этим он делает серьезный упрек правлению, что тем не менее не является ни в коем случае оправданием его поступков. Однако это не так. Суд установил, что Радек солгал и обманул правление партии несколько раз. Только поэтому стала возможной его публичная защита и то, что он был удостоен мандата.
      VII. К "существенному" в заявлении Радека от 27 августа относится следующее:
      1. Он сообщает, что Доманский, член правления, знал о деле Зембатого, случившемся в 1904 г. и не имевшем отношения к партии. Но Радек умалчивает, что когда он в сентябре 1905 г. обратился с молящей просьбой о приеме в партию, Доманский вот уже несколько месяцев как сидел в тюрьме и поэтому не мог предоставить тогдашним партийным инстанциям никаких сообщений о Радеке. Позднее Радек также лгал, вводя правление в заблуждение о приговоре по этому делу 1904 года.
      2. Радек уверял, что дело о 300 руб. было уже проверено зимой 1908 г., хотя иск поступил значительно позже. Но он умолчал, что Доманский, который в феврале и марте 1908 г. занимался этим делом, не успел начать расследование, так как в апреле 1908 г. был арестован и только в начале 1910г. вернулся из Сибири. Из актов следует, что правление получило сведения о деле только во второй половине 1911 года. Вскоре после этого была образована комиссия по расследованию.
      Так же обстоит дело с прочими утверждениями Радека: умалчивания, изворотливость и полуправда - это хуже, чем простая ложь. После того как суд проверил все подробности, мы не могли с ним не согласиться. Против одного мы решительно возражали: против лжи, которую Радек использовал для своего спасения, обвинив товарища Станислава, и в этом Радека поддержал его прихлебатель Ганецкий.
      VIII. Необходимо в нескольких словах выразить политическую подоплеку основных свидетелей Радека. В нашей варшавской организации произошел раскол. Об этом имеется соответствующий официальный документ:
      Сообщение в Международное социалистическое бюро в Брюсселе
      Мы доводим до сведения Международного социалистического бюро, что недавно в Варшаве произошел раскол тогдашней локальной партийной организации социал-демократии Польши и Литвы. Речь идет о небольшой группе организаторов, которая обвиняется в ряде тяжелых проступков против устава, дисциплины и единства партии, и не хочет проведения партийного суда над двумя своими руководителями. Раскол имеет не политическую основу (различия мнений) - он, к сожалению, продукт недисциплинированности и дезорганизующей деятельности некоторых лиц. Несомненно установлен тот факт, что в варшавскую организацию социал-демократии Польши и Литвы (как, впрочем, во все революционные организации царской империи) проникли агенты-провокаторы, втершиеся в доверие. По мнению нашей варшавской партийной организации (и по нашему собственному мнению), они стремились без всяких политических причин перед выборами в Думу произвести наметившийся раскол при деятельном участии политической полиции.
      Группа варшавских товарищей уже вновь создала свою местную организацию на основе партийного устава и с согласия правления партии, после чего они установили, что горсточка дезорганизаторов совершила раскол и этим поставила себя вне партии. Этой группой были выявлены действующие в ней провокаторы. В связи с этим мы сообщаем, что небольшая группа отщепенцев, которая противоправно действует от имени "Варшавского комитета социал-демократии Польши и Литвы" и на основе 13 партийного устава формально распущена, не относится ни к социал-демократии Польши и Литвы, ни к социал-демократической рабочей партии России, чьей автономной группой та является.
      С социал-демократическим приветом
      Правление партии социал-демократии Польши и Литвы
      8 июля 1912г.
      Выступающие за Радека Малецкие, Ганецкие и прочие Кракусы, или как их там еще зовут, являются заграничными пособниками и закулисными руководителями этих отпетых раскольников. Радек плавал в этой трясине как раз тогда, когда убедился в угрозе расследования. Это болото объединило людей по общности интересов. Партия на своей конференции уже рассчиталась с этим сообществом.
      Что касается заявления о "тенденциозности процесса" и "политическом убийстве", то, чтобы покончить с этим, мы утверждаем: в своих письмах от 6 и 20 июля 1912 г., а также перед принятием решения от 26 июля о создании суда над Радеком, мы предлагали правлению немецкой партии взять все дело Радека в свои руки, создать комиссию по расследованию и т. д., так как он является и членом немецкой партии. Мы потом и суду, который был организован партийной конференцией и который Радек отверг, сделали аналогичное предложение, а именно: обратиться к немецкой партии для оценки виновности, чтобы дело довести до конца. Разумеется, мы сделали это не потому, что мы имели какие-то сомнения в возможности соблюдения всех требований объективного проведения соответствующего процесса внутри нашей партии, а потому, что мы хотели выбить почву из-под ног всяких авантюристов, лишить их всяких путей для уловок и интриг. Наши предложения были отклонены правлением социал-демократической партии Германии (предложения, сделанные и правлением, и судом, образованным конференцией).
      Решением нашего суда мы считаем дело законченным и для нас, и для нашей партии.
      Правление социал-демократической партии России, Польши и Литвы
      По поручению: И. Карский.
      "Bremer Burgerzeitung". Приложение No 3. 25-й год издания, No 107=10
      Партийные новости.
      Партийная пресса в связи с новой стадией рассмотрения дела Радека, разумеется, выражает свою точку зрения по этому вопросу. Она высказывает мнения, публикует отдельные заявления партии и единодушно признает, что публикация парижских решений доказывает несостоятельность решения Йенского партийного съезда. Посмотрим, что же напечатано в настоящее время в прессе. "Dresdner Volkszeitung" пишет:
      По этим публикациям можно прежде всего установить, имела ли право социал-демократическая партия Польши и Литвы действовать как самостоятельная международная организация, т. е. исключить Радека из рядов партии, или же она подчиняется центральным инстанциям Российской социал-демократической [рабочей] партии, которая сейчас объясняет через свою комиссию, что причин для исключения Радека из социал-демократической партии Польши и Литвы не было.
      Согласно заявлениям докладчика кассационной комиссии на предыдущем партийном съезде в Йене тов. Русселя и представителя правления тов. Мюллера, считалось, что партийная организация, исключившая Радека, является абсолютно самостоятельной и независимой от центральных инстанций русской социал-демократической партии, подчиняющейся Международному социалистическому бюро. Поэтому ее решения должны признавать все входящие в бюро братские партии. Если же дело обстоит иначе, то тогда решение Йенского партсъезда о недопущении Радека в немецкую партийную организацию основано на неправильных предпосылках и несостоятельно.
      А вот что думает по этому поводу очень сдержанная газета "Namburger Echo":
      К сожалению, на Йенском партийном съезде, который должен был заняться рассмотрением дела Радека, все было поставлено с ног на голову и, более того, дело не доведено до конца. Если бы представленное заявление тов. Розы Люксембург было принято (а оно позволило бы немецкой партии расследовать дело и принять решение), то расследование по злосчастному делу Радека закончилось бы. Но спор вновь закончился безрезультатно, и когда необходимо было принять какое-то решение, большинство Йенского партийного съезда сделать этого не смогло. "Duisburger Parteiblatt" пишет:
      "Немецкая партия была бы избавлена от этого промаха, если бы партийный съезд в Йене не принял своего прошлогоднего решения, которое означало полное непонимание дела. Со стороны товарищей Либкнехта и Катценштейна, а также других делегатам было указано на возможные последствия заявления, принятого в конце концов большинством голосов по делу Радека. Но эти указания не были тогда приняты во внимание.
      Эрфуртская газета "Tribune": Необходимо, в конце концов, раз и навсегда покончить с делом, где с самого начала было объявлено о неправомерности исключения!
      Газета "Volkszeitung" в Цитау: Известно, что Йенский партсъезд счел обязательным и для немецкой партии решение об исключении Радека из социал-демократической партии России, Польши и Литвы без собственной проверки. Логично и решение высших партийных инстанций России, принявших решение о непризнании исключения и объявивших свое решение обязательным для немецкой партии.
      "Leipziger Volkszeitung": Так как, согласно заявлению Йенского съезда, решения зарубежных братских партий о признании или непризнании членства в их партиях принимаются и немецкой социал-демократией, то теперь не существует никаких препятствий для принятия тов. Радека в немецкую организацию.
      "Chemnitzer Volksstimme": Теперь немецкая партия убедилась в бессмысленности решения, принятого на последнем партийном съезде благодаря уговорам правления партии. После бурного выступления тов. Германа Мюллера в Йене против ингеллигенции было принято постановление о том, что решения зарубежных социал-демократических партий об исключении своих членов, если они имеют веские основания, должны быть без дальнейшего расследования обязательны и для немецкой партийной организации. Это печальное постановление тотчас же повлияло на дело Радека: на следующем партийном съезде в Вюрцбурге должна развернуться обширная дискуссия о том, может ли Радек (который признан членом двух партий Интернационала, но одной партией по неким достаточным причинам исключен из рядов) быть членом немецкой партии или нет. Разумеется, необходимо тотчас же отменить бессмысленное йенское решение - бесславную страницу для правления и большинства немецкой партии. Члены немецкой партии должны были вовремя прислушаться к предостережениям, вместо того, чтобы развертывать споры и заниматься бранью и высмеиванием. Необходимо еще раз повторить: Радек имеет право на немецкий партийный суд. Ответ так называемого правления польской партии не смог повлиять на точку зрения партийной прессы, несмотря на сопроводительное к этому ответу письмо правления немецкой партии. Так, "Frankfurter Volksstimme" пишет: Несмотря на заявление правления партии, необходимо осуществить повторное рассмотрение дела Радека.
      Эрфуртская "ТпЬипе" считает: Остается только сожалеть, что решение Йенского съезда не основано на точной проверке материала. Фактическое закрытие неприятного дела было бы возможно только при условии принятия предложения тов. Люксембург, которая предложила, как известно, рассмотреть дело Радека немецкой партией. Радек был членом немецкой партии и занимал значительное место в ее деятельности, поэтому немецкий партийный суд и должен был бы решить дело.
      И в заключение, "Chemnitzer Volksstimme" поясняет: Заявление правления партии принято в широких партийных кругах со смехом; социал-демократия России и Польши, вероятно, состоит только из членов правления, поскольку простые члены партии уже не выступают. Организованные группы социал-демократии России и Польши в Варшаве и Лодзи уже давно присоединились к другой партии. Характерно, что социал-демократия России, Польши и Литвы уже не имеет своего органа печати. Радек признан полноправным членом новой социал-демократической партии России и Польши, а также и русской социал-демократии. Две группы Интернационала признали; одна группа исключила. Таким образом, остаются сомнения в решении в пользу обвиняемого. Но правлению немецкой партии не хватило мужества быть последовательным, оно было единственным судьей, который воспротивился повторному рассмотрению дела. Правление поддержало решение социал-демократии России, Польши и Литвы, хотя тов. Люксембург была единственным представителем этой партии. Если партия еще раз вступит на такой качающийся мостик, это кончится печально.
      Необходимо отметить единодушие партийной прессы различных направлений.
      "Vorwarts" (Берлин) 14.VIII.1912. К делу Радека
      Тов. Роза Люксембург прислала нам в понедельник письмо, касающееся дела Радека. Так как мы считаем, что это дело очень мало пригодно для дискуссии среди немецкой партийной общественности, мы посоветовали тов. Люксембург опубликовать свое заявление в газете "Bremer Burgerzeitung", которая с большим усердием ведет кампанию в защиту Карла Радека. Товарищ Люксембург отослала свое заявление нашему партийному листку в Бремене, который, однако, не посчитал нужным опубликовать заявление в газете. Поэтому после повторной просьбы тов. Люксембург мы решили предоставить ей, как известной в Германии представительнице социал-демократии Польши и Литвы, возможность высказаться по поводу тяжелого обвинения. Товарищ Люксембург пишет:
      "Близоруко усердная в деле Радека "Bremer Burgerzeitung" придерживается точки зрения, что нельзя молчать тогда, когда дело касается дорогих ей интересов и взглядов радикального направления в партии. Из номера в номер ведут наши бременские друзья сентиментальную агитацию, направленную против польских партийных инстанций, осудивших Радека, обвиняя и в недобросовестном тенденциозном суде и изображая Радека великомучеником, пострадавшим за свои взгляды, проводя великолепную параллель с пастором Траубе.
      То, что Радек использует небо и преисподнюю, изображая из себя жертву судебного убийства, это по-человечески понятно. Понятно и то, что польские студенты и эмигранты (разыгрывающие из себя обиженных) и те элементы, чье самолюбие задело правление польской партии, подстегнутые Радеком, хватаются охотно за возможность еще раз публично выразить свое "глубочайшее убеждение" в плохих руководителях польской социал-демократии. И это опять не является неожиданным для тех, кто знает истинное положение; это может вызвать только протест и смех.
      Особенно трогательно звучит, например, торжественная клятва главного русского свидетеля Радека - "истинного основателя социал-демократии России" Аксельрода и его друзей, которые рассказывают, что у них в России не известна "практика чрезвычайных партийных судов" и что "у них также прекрасно обстоит дело с гарантией прав для обвиняемого" и соблюдаются все формальности, почти как в английской палате лордов, хотя каждый знает, что в действительности это не так, что, к сожалению, в эмигрантских кругах русской партии бушует самый первобытный кулачный бой во фракционной борьбе. Ярким примером служит известная брошюра Мартова, друга "основателя" (переведена на немецкий язык). Каждый знает, что в этих кругах "обвиняются" не только отдельные личности, но и целые группы и направления, их объявляют без какого-либо судопроизводства, обыкновенного или чрезвычайного, исключенными из партии, причем лишают их чести противоположные группировки и фракции.
      Такая прекрасная "практика партийного судопроизводства" позволяет с недавних пор остро выступать против польской социал-демократии. Такое положение дел дает нам право спросить сегодня у "истинного основателя" и его друзей: где же существует, собственно, та русская единая партия, о которой они говорят, и что еще осталось от нее, кроме названия?
      Далее, каждый знакомый с истинным положением дел знает, что настоящие шесть главных свидетелей по делу Радека представляют то направление русского движения, которое сам Радек два года назад охарактеризовал в немецкой партийной прессе как "ликвидаторское направление", т. е. как крайнее оппортунистическое крыло. И кто удивится, что эти русские товарищи проявляют жгучую ненависть к польскому партийному руководству (она особенно выразилась в этом деле), ибо польские партийные руководители на протяжении нескольких лет твердо проводят линию против оппортунистического движения не только в Польше, но и (имея членство в русском Центральном комитете) в самой России. Именно поэтому польские руководители и подвергаются острейшим нападкам со стороны Аксельрода и его друзей.
      Все это относится к малоприятным внутренним делам русского движения, которые отражаются и в немецкой прессе, хотя в этом нет необходимости. Но я нахожу совершенно непростительным, что и серьезная немецкая партийная газета так близоруко увлеклась подобным делом без какого-либо углубленного изучения обстоятельств, основываясь единственно на показаниях Радека, и публично серьезно обвиняет руководителей и руководящие органы братской партии (редакционная передовая от 9 числа сего месяца=11 в этом отношении выдвинула такие неслыханные, невообразимые обвинения). "Bremer Burgerzeitung" правомерно выступила против оппортунистических листков, которые хотели связать Радека с делом Геппинга и, главным образом, с радикальным направлением. Но эта бессмысленная тактика имеет оборотную сторону, так как наши друзья из Бремена непременно хотят притянуть Радека под знамя радикализма.
      Однако легенда о политической жертве - Радеке объясняется двумя простыми причинами. Во-первых, все без исключения польские ораторы - сами представители радикального направления, и каждый из них, отдав более 20 лет работе в русско-польском движении, сделал больше для дела революционного марксизма, чем две дюжины Радеков. Во-вторых, Радек играл менее значительную роль в польском движении, чем в каком-либо другом. Он принимал небольшое участие в определении позиций этой партии в принципиальных и тактических вопросах, в решении насущных вопросов теории и тактики, и, по-моему, он опубликовал только одну статью по польскому движению. Мне известна только одна неопубликованная статья Радека по тактически спорному вопросу: в ней была выражена поддержка "нейтральным" профсоюзам, разъяснено, как они работают в Польше в противоположность социал-демократическим профсоюзам (копия статьи еще находится в редакции). И для меня до сих пор являются полной загадкой "тактические" идеи ранней оппозиции Радека по отношению к правлению польской партии.
      Наконец, "Bremer Burgerzeitung" известно, что правлению польской партии доставляет мало удовольствия заниматься делами Радека. Мы несколько раз обращались к немецкой партии с просьбой заняться этим делом и только после ее отказов должны были покориться этой неприятной необходимости.
      Было бы лучше, если бы друзья из Бремена спокойнее и осторожнее разобрались в этом деле. Подобное слепое усердие не принесет пользы радикализму, а только повредит ему.
      Р. Люксембург".
      В четверг вечером в Бремене состоялось собрание социал-демократического союза, которое было посвящено исключительно делу Радека. Радек был принят в эту организацию партийным секретарем по соответствующему заявлению. На собрании прежде всего долго дебатировался вопрос, был ли такой прием в члены партии допустим. Согласно 2 устава союза прием в члены союза запрещен, если подавший заявление не безукоризненно чист. Партийный секретарь мог принять Радека в члены союза, ибо виновность Радека до сих пор не доказана.
      Правление союза обнародовало на собрании доклад комиссии, которая занималась расследованием дела Радека. По этому докладу прошли многочасовые острые дебаты. Мнения разделились: часть выступавших поддержала результаты расследования, другая высказалась решительно против. Решающим в принятии резолюции было заявление партийного секретаря о том, что правление партии в Берлине устранилось от принятия каких-либо решений по делу Радека, но в то же время доклад о разбирательстве дела послало в партийную прессу. Это заявление вызвало острые нарекания в выступлениях разных ораторов в адрес правления партии.
      Наконец, большинством голосом было принято постановление о создании комиссии по расследованию дела Радека и выбраны девять членов комиссии.
      Примечания
      1. Материалы дела Радека, исключенного из социал-демократической партии за мошенничество, хранятся в Архиве Гуверовского института (Стэнфорд, Калифорния, США), в фонде Б. И. Николаевского, ящ. 796, п. 14. Документы представляют собою фотостаты немецких газетных статей, прежде всего газеты "Vorwarts", органа германской социал-демократической партии, а также фотостаты не публиковавшихся в прессе партийных материалов, касавшихся Радека. Документы даются в переводе с немецкого, на русском языке публикуются впервые.
      2. Датировано Николаевским. - Приписка сделана рукой Николаевского.
      3. Рукописный гриф на русском языке.
      4. Настоящее имя Радека мы здесь и в дальнейшем опускаем, мы заменяем его псевдонимом. - Прим. редакции газеты.
      5. Союз, объединяющий академическую социалистическую молодежь в Кракове. - Прим. суда.
      6. Фамилия в документе опущена. - Прим. Ю. Ф.
      7. В области кражи чужого имущества. - Прим. суда.
      8. Речь идет о несостоявшемся третейском суде Радек - Геккер. - Прим. суда.
      9. Примечание. Относительно жалобы правлению партии члена комиссии по расследованию, тов. Кракуса, суд заявляет (на основе общей переписки между Радеком, комиссией, правлением партии и писем и документов комиссии от 7 июля, 21 июля, 25 июля и письма Кракуса на конференцию от 17 августа с.