– Вот спасибо!

– Да шучу я, шучу… – Я с улыбкой потянулась к нему.

– Станислава! – раздался снаружи сердитый бас Тавруса. – Ты где там застряла?..

– Знаешь, – пробормотал Риган, со вздохом целуя меня в макушку. – Иногда мне очень хочется его прибить!..

– Да ладно тебе! – фыркнула я, поспешно ретируясь на зов полковника. Иначе, елки-палки, не удержусь ведь!.. Воспитывали меня, конечно, в достаточной строгости, но, когда он меня обнимает, я просто себя не узнаю!.. Крыша едет, и мысли путаются…

Наверху обнаружился пропавший Мыш. Узрев мою блаженно расплывшуюся в мечтательной улыбке физиономию, крыс присвистнул:

– Что ты бродишь, гормон одинокий?.. – насмешливо пропел он. – Что ты девушкам спать не даешь?..

– Умолкни, Шаляпин! – Я протянула Таврусу шкатулку. – На, держи.

Полковник сунул мне в руки белого голубя и открыл крышку. Я с любопытством смотрела, как он вынул из ящичка кусок красной ткани, оторвал от него небольшой лоскут и привязал к ноге птицы.

– Лети на север, – сказал он голубю. – В степи. Найдешь Бромидуса. Всё понял?..

Пернатый курлыкнул.

– Отпускай, – кивнул мне кочевник. Я разжала пальцы, и птица взмыла в небо.

– Здорово!.. Они всё понимают?

– А то как же… на второго. Этот полетит в Гринмор…

Мы отправили таким образом еще нескольких «вестников». Последним Таврус достал толстого рыжего летуна с задорным хохолком на голове. Голубь повис в моих руках, не проявляя ни малейшей заинтересованности к действиям Тавруса. Кочевник повязал ему на ногу красную тряпочку.

– Этот – Спиртусов, – пояснил варвар. – Надеюсь, полетит… Попробуй-ка, отпусти!

Я сделала, как сказал Таврус. Голубь недоуменно поглядел на меня и, шмякнувшись на крышу, поковылял обратно в голубятню. Мыш хихикнул. Таврус выругался.

– Говорил ведь дурню: корми меньше! – с досадой посетовал полковник. – А теперь он летать отказывается…

– А ты его на диету посади! – посоветовал крыс. Таврус мрачно взглянул на него и, махнув рукой на бессовестную птицу, полез с крыши. Я, смеясь, спустилась во дворик следом за ним.

– А почему ленты красные, а, Таврус?.. Я там еще белые тряпки видела и черные…

– Красный – цвет войны. Они поймут.

– А-а…

Из хижины, прихрамывая, вышел перебинтованный, как египетская мумия, Риган.

– Лежал бы себе спокойно. – сказала я. – Ты, между прочим, уже не бессмертный!

– Да всё в порядке, – отмахнулся рыцарь. – До свадьбы заживет…

– Кстати о свадьбе – мне в мужья инвалиды не нужны. Имей в виду.

– Как? – притворно ужаснулся он. – Из-за пары шрамов ты бросишь бедного, безнадежно влюбленного дедушку?..

– Перестань! – расхохоталась я. – Шутник… А тебе вправду восемьдесят три года?!

– Ну да, – пожал он плечами. – У нас в роду доживали и до пятисот.

– Так вы же бессмертием страдаете, нет?.. – любопытный Мышель взобрался ко мне на плечо. – Чего ж так плохо – до пятисот всего?..

– Ну… обычно дольше пожить не давали. Семейные дрязги, борьба за власть и тому подобное. Своей смертью у нас еще никто ни разу не умер.

– Традиция, – подытожил Мыш с умным видом.

– Я бы сказал – закономерность… Таврус! У тебя есть карта?..

– Есть. А что ты хотел? – Полковник вошел в дом и через минуту появился снова, держа в руках свернутую рулоном пергаментную карту.

Неровный желтый лист разложили прямо на высохшем пне. Риган задумчиво постучал по карте пальцем:

– Так… Где же это может находиться?

– Что? – влезла я.

– Подожди… Южные Пещеры в расчет не берем, оттуда нападения можно не ждать… Север? Далеко, да и холодно, тоже отпадает… Море. Мне нужно море… Таврус, а вот это что?

– Королевство Трех Приливов, – посмотрел на карту полковник. – С трех сторон – море, а четвертая входит в Южный Материк.

– Южный? – насторожился зеленоглазый рыцарь. – Там тепло? Хорошая земля?

– Насчет земли – прости, не помню, всего раз был, лет десять тому назад. А климат замечательный. Жара, пальмы… Обезьяны егозят, кокосами кидаются… Рай!

– Не торопись с заключениями, – хмуро покачал головой Риган. – Ох, не нравится мне это…

– В чем дело-то? – заканючила моя светлость, оставленная без внимания. – Ну что вы, объяснить не можете, что ли?.. Мыш! Хоть ты им скажи!

– Ты вот что, мать, в мужские дела не лезь! – важно проговорил крыс, перепрыгивая на плечо к полковнику. – Так, парни, в чем основной трабл?..

К моему глубочайшему удовлетворению, его тоже никто не слушал…

– Самое подходящее место, – твердо сказал рыцарь, ткнув пальцем в кусок карты. – Тепло – раз. Удалено от континента – два. И море, море меня больше всего настораживает!..

– Почему? – поднял кустистую бровь кочевник.

– Отец перебрался из Мелиора куда-то далеко, и я более чем уверен, что на юг. Пещеры существуют везде, где есть земля… А что касается моря – когда меня схватили отцовские слуги, я помню, что везли очень долго, и пол всё время качался.

– Корабль!

– Именно. И это, наконец, единственный полуостров, находящийся на юге. Скорее всего, он – там!.. Население королевства исповедует языческую веру?

– Да.

– Совсем плохо. – Они переглянулись, и рыцарь одним движением свернул карту. – Большинство языческих божеств – темные. С ними ничего не стоит договориться.

– С богами?! – не поверила я, перестав дуться.

– Свистит, как дизель!.. – кивнул согласный со мной Мышель. – Они же – боги!.. Разве такое возможно?

– Очень даже. И это гораздо проще, чем вы думаете, – невесело усмехнулся Риган. – Если пообещать хорошее вознаграждение…

– Человеческие жертвы? – посуровел кочевник. Рыцарь кивнул.

– Да. И отец не преминет этим воспользоваться. Для него человеческая жизнь – ничто.

– Да уж, у этого не застрянет… – пробормотал хвостатый, спрыгивая на освободившийся пенек. – Короче! Что будем делать?

– Ждать, – пожал плечами Таврус. – К вечеру должен вернуться Иллан с новостями из столицы. Кроме того, часть наших воинов скоро будет здесь – это те, что сейчас находятся в Гринморе.

– А остальные? – спросила я. – Из-за гор сюда ого-го сколько топать! Неделю, а то и две… Что-то мне не особенно хочется тут торчать столько времени!

– Придется! – отрезал полковник, скрываясь в хижине. Вышел он оттуда уже в зеленой куртке лесничего. Взял стоящий у стены топор:

– Я в лес. Буду ближе к обеду. Сидите тихо.

Мы, все втроем, кивнули. Полковник подвесил топор к поясу и, хрустя ветками, скрылся в зеленой чаще.

– Эй, серый! – Риган подмигнул мне. – А ты с ним прогуляться не хочешь?..

– Фигушки! – Крыс забрался на мое плечо. – И не надейтесь! Должен же кто-то следить за моральным обликом подрастающего поколения…

– Ой, кто бы говорил! – с досадой сказала я, доставая трубку. – Ты ведь даже кошкам умудряешься глазки строить!

– Клевета! – бурно возмутился хвостатый. – Какие кошки?!

– Ну, пушистые такие, симпатичные…

– А, ну если хорошенькая, то, конечно, фиг с ними, с когтями… даже какую-то остроту отношениям придает… Тьфу! Ты это специально, да?! С толку сбиваешь?!

– Было бы с чего сбивать, – ухмыльнулся рыцарь.

– Чего?!

– И со слухом, я гляжу, туговато…

– Ах, ты так?! – взвился Мышель. Я сняла его с плеча и сунула в руки Ригану:

– Так, мальчики, вы тут ругайтесь на здоровье, а я пока чайку попью. Опять же, не завтракамши…

– А нам?! – хором воскликнули забияки, мигом забыв все разногласия.

– Так вы же вроде заняты?..

– Потом доругаемся! – решил крыс. – Я растущий организм, меня надо кормить!

– Меня – тем более, – вставил рыцарь. – Я старый и больной. За мной нужно ухаживать…

Я страдальчески вздохнула и поплелась к хижине. Спелись!..

Стряпню мою, само собой, раскритиковали – в дым! Мясо им, видите ли, наполовину сгоревшее, наполовину сырое, картошку я плохо почистила, а суп вообще вылить надо!.. Если такие умные, сами бы и готовили…

– Боже мой!.. – демонстративно давился Мышель, жуя кусок свинины. – Что за гадость!.. Слышь, калека, подари ей вместо обручального кольца поваренную книгу!.. Э! Куда лапки тянешь?!

– Так ты же не хочешь, – прочавкал рыцарь, с мученической гримасой на лице трескающий суп, – вот я и решил… помогу, чем смогу! Давай доем…

– Щас! – Крыс отбежал на край стола, не выпуская кусок из лап. – Перебьешься!..

– Так ведь гадость.

– Ну… ну и что! И не такое ел. А ты вообще привыкай, тебе с ней еще жить…

– Тебе, между прочим, тоже! – рявкнуло мое командирство, вконец выведенное из терпения. – Хамы! Я вам тут не кухарка! Совсем обнаглели!.. «Гадость»… Можно подумать, здесь кто-то готовит лучше!

Я сунула в зубы трубку и хлопнула дверью. Надоели. Ей-богу, обоих люблю, но иногда просто убить же хочется!.. Требуют от меня чего-то немыслимого. Между прочим, лучшие повара – мужчины! Спиртус, к примеру, наш вечно молодой, вечно пьяный… Раздолбай раздолбаем, но готовит – просто пальчики оближешь! Скорей бы уже все парни собрались. Во-первых, тогда и в город сунуться можно, а во-вторых… долго на моих кулинарных шедеврах мы не протянем!..

– Стася! – Из хижины вышел зеленоглазый рыцарь. – Ты всё еще сердишься?..

– Уж-жасно! – сделав свирепое лицо, кивнула я. Он улыбнулся:

– Не надо. Мы больше не будем…

– Гм!..

– Ты такая забавная, когда злишься, – обнял меня он за плечи. – Предводитель ты мой… Знаешь, когда я в первый раз тебя увидел, я подумал, что надо мной просто издеваются. Ты была такая…

– Страшненькая?.. – подсказала я. – Так чего ж ты хотел, тебя бы так поваландали…

– Да нет! Ты была… ну, немножко нелепая. И на роль вождя северных кочевников совсем не подходила… Я ведь видел их прежнего предводителя. – Лицо Ригана затуманилось. – Достойный противник! А ты…

– Нахал! – обиделось мое командирство. – А я, значит, так, пшик?!

– Честно говоря, я вначале так и подумал… ай! Не пихайся!.. Не пихайся, я же раненый!.. Злюка.

– Сам такой…

…Вечерело. В темнеющем лесу громко стрекотали цикады. Риган с Таврусом, сидя за столом в лачуге, резались в карты. Из распахнутой настежь двери неслось:

– А мы вот так…

– Да пожалуйста!.. – Хлоп!

– Ах, дьявол… на, получи!

– Очень страшно… козырь!

– Козырь – пики! – возмутился голос рыцаря. – Ты жулик!..

– Козырь – крести.

– Пики!!

– Слышишь, серый?.. – прогудел бас полковника. – Ну-ка, кто прав?..

– Крести… однозначно, – сказал Мышель.

– Подхалим хвостатый! – злился Риган. – Откуда у тебя сыр?!

– Нашел!..

– Взяточник!

– Я?!

– Ты! А что касается тебя, мошенник бородатый…

– Ну ладно, хорошо, – смутился вояка, – пусть будут пики…

– То-то же!..

Игра продолжалась, то и дело прерываемая очередным скандалом… по-моему, мухлевали оба! Но в этом они не признаются, даже на Страшном суде…

Я примерилась взглядом к истерзанному полену, которое Таврус вогнал в землю посреди двора. После моих активных упражнений с секирой на бедной деревяшке уже места живого не осталось. Ничего, зато тренировка… Я от души размахнулась и рубанула с плеча. От полена откололся кусок и отлетел прямехонько мне в лоб. Я потеряла равновесие и, плюхнувшись на землю, потерла ушибленное место (лоб, а не то, что можно подумать… хотя копчиком я тоже неплохо треснулась!).

– Тяжело в учении, – философски пробормотало мое командирство, – легко в гробу!.. Больно, блин… Ну, погоди, бревно, подлое! Сейчас я как встану…

Я поднялась на ноги и поудобнее перехватила рукоять секиры. В это время в чаще раздался хруст веток. Сначала где-то недалеко, потом еще ближе и еще ближе… Следом до моих ушей донеслось конское ржание и мужские голоса. Кого там черти несут?! Только-только всё успокоилось… Что это не Иллан – вне всякого сомнения, он столько шума не производит. Но… не мог же он нас заложить?! Нет, нет и нет! Ил не из таких – он либо уж сразу на части рвет, либо сам жизнь за друга отдаст, не раздумывая. Но предать… никогда! Тогда кто?..

Я замерла с секирой в руках, напряженно вглядываясь в просветы между деревьев. Кто бы это ни был, зря он сюда сунулся!..

Из хижины с коротким мечом в руках вышел Таврус.

– Сиди здесь, – через плечо бросил он рыцарю.

– И не подумаю.

– А ты подумай, подумай… – Кочевник, ухмыляясь, захлопнул дверь перед самым его носом и привалился к ней необъятной спиной.

– Открой!

– Тихо ты… – добродушно проворчал полковник, не отводя глаз от леса. Из лачуги несся поток проклятий.

– Станислава, иди сюда. Вдвоем сподручнее.

Я послушалась. Мы замерли плечом к плечу, держа оружие на изготовку. Ветки раздвинулись, и на поляну вихрем вылетел конный отряд.

Взмыленные лошади…

Суровые, обеспокоенные лица…

Рогатые шлемы…

Слава тебе господи!.. Я опустила секиру. Таврус сунул меч в ножны.

– Предводительница! – нестройным хором взревели варвары, спрыгивая на землю. Еще мгновение – и меня окружила небольшая толпа радостно галдяших воинов.

– Бешеная вернулась!..

– Живая!

– Значит, снова война?

– Ур-ра!! – Меня подхватили на руки.

– Ребята, ребята, – уговаривала я, пытаясь прекратить подбрасывание моей светлости в воздух, – ну, ей-богу, вы с ума сошли!.. Я тоже просто счастлива, но… а-а! Уроните, черти!.. Поставьте меня на ноги сию секунду!.. Та-аврус!..

– Ну всё, хорош, хорош! – Посмеиваясь, полковник подошел к нам, пожимая руки воинам. Меня, слегка помятую, осторожно поставили на землю.

Дверь хижины распахнулась. На пороге, злой как собака, стоял Риган. Зеленые глаза метали молнии.

– Ты мне за это ответишь!

– Для твоего же блага… – начал было Таврус, но взбешенный рыцарь уже налетел на него, как цунами. Полковник словил неслабый удар в челюсть.

– Ну, ладно… сам напросился! – сказал он, сжимая кулаки… Ой, ё-ё!.. Дорвались до дефициту, подрались наконец! Пыль столбом, ругань, как на разборке портовых грузчиков… Кочевники, почесывая в затылках, молча наблюдали за «побоищем».

– Эй! – топнула я ногой. – Вы чего?! Прекращайте!

Куда там!.. Мое мнение их, как обычно, абсолютно не интересовало…

– Ну и черт с вами! – Я дернула плечом и повернулась к варварам: – Экие вы быстрые! Я, честно говоря, так скоро вас не ожидала… Повестку получили?

– А как же! – закивали бойцы. – Получили! А как получили, так сразу на коней – и сюда! Думали, Таврус вызывает…

– Он и вызывал, – кивнула я. – Потому как, друзья мои, назревает очередная проблема.

– Война?!

– Она самая.

– Ур-ра!!! – снова грянули кочевники. Я захлопала глазами:

– Чего радуетесь?!

– Так ведь это… – пояснил одноглазый воин, одних лет с полковником. – Который год штаны протираем без толку! Секиры ржавеют, кони застоялись… кости бы размять!

– Размять-то хорошо, – ухмыльнулась я, – не переломать бы!..

– Знакомое дело! – отозвались они. – Мы привыкшие!

– Куда поведешь, туда и пойдем!

– Намнем врагу бока!! – Я расхохоталась:

– Не меняетесь!.. Старые бузотеры… Ну, что же! Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец!.. Предлагаю это дело отметить… вы как?

– Базара ноль! – дружно отрапортовала засиявшая гвардия. Это когда же они успели таких выражений набраться?..

– Только, боюсь, Таврусовы запасы мы уже прикончили… – задумчиво пробормотала я. – Идея! У Спиртуса всегда есть! Никуда не денется, всё равно поделится.

Они смущенно замолкли.

– Кстати, где он?

Ответом мне было невразумительное мычание.

– Где Спирт? Чего притихли?..

– В Гринморе, – ответили из толпы. Я вздернула брови:

– И какого лешего он там делает, когда все здесь?.. Вы ему не передали о срочной мобилизации?..

– Передали… – Один из воинов, стянув с головы шлем, шагнул вперед. – Я передал. Самолично.

– И что?

Кочевник уставился на носки своих сапог.

– Он сказал, что не поедет.

– Что-о?!

– Сказал, что занят… вторую харчевню строит… Сказал, войны всё одно нет, так и незачем… Вот, говорит, когда совсем припрет…

– А… о… ну… – Я, не в силах сказать ни слова, хватала ртом воздух. Ну, Спиртус! Ну, обрадовал!.. И этот человек мне присягу приносил?! Пил со мной из одной кружки, одним плащом укрывался… Харчевню он строит, вы это слышали?! Я чувствовала, что зверею… – Так и сказал? – прошипела я, сжимая кулаки. – Пока, значит, гром не грянет, мужик не перекрестится?.. Вот, значит, как?!

Воины молча топтались на месте. Я обернулась на Тавруса с Риганом – драка шла полным ходом. Вылезший из хижины Мышель, взобравшись на поленницу, подбадривал их одобрительными выкриками.

– По коням! – взревело мое командирство, взлетая в седло полковниковой лошади. Кочевники спорить не стали. Что такое Станислава Бешеная в приступе неуправляемой ярости, они знали не понаслышке…

Оказывается, если знать дорогу, лес не такой уж и непроходимый! А если еще и гнать во весь опор… Словом, не прошло и полутора часов, как наш отряд осадил измученных гонкой коней у крепостной стены столицы. И если кто-то из вас решил, что моя злость за это время утихла, – то вы крупно ошибаетесь!..

Ворота, как и следовало ожидать после захода солнца, были закрыты. Не слезая с лошади, я шарахнула по доскам подошвой ботинка:

– Открывайте!

– Кто там?

– Сто грамм! – рявкнула я. – Открывай немедленно, остолоп!

В двери открылось уже знакомое квадратное окошечко, и оттуда выглянула усатая физиономия стражника.

– Кто такие? – не очень уверенно проблеял он, узрев перед собой кочевников в полном вооружении и мою красную от ярости светлость.

– Глаза разуй! – заорала я. – Не признал?!

– Нет…

– Как вы все меня раздражаете… Бешеная – имя такое слышал?

– Конечно!

– Тогда открывай – это я!..

Он недоверчиво прищурился.

– Бешеная ушла в монастырь, это всем известно! – сказал стражник. – Кроме того, у нее огненные волосы, а ты просто рыжая…

Издав звериный рык, я схватила нахалюгу за пышные усы железной хваткой:

– Если ты, башка бетонная, не имеешь никакого понятия о свойствах краски для волос – это уже твои проблемы!.. Открывай, живо! А не то я сейчас вам ворота разнесу к чертовой бабушке!

– От… крою! – простонал страж. – Только усы… пусти! Оторвешь…

– Причем – с удовольствием!.. – Я убрала руку. Окошко захлопнулось. Заскрипели кованые петли.

Мы ворвались в Гринмор, распугивая припозднившихся прохожих. Охранник, забившись в угол, взирал на нас снизу вверх.

– Где он сейчас?.. – спросила я у воина, первым сообщившего о Спиртусовой подлости.

– В «Толстом кабане», должно быть. Он на стройке только до обеда.

– Вот и чудно! Едем!.. – Кое-что вспомнив, я слегка поворотила лошадь. – Эй, ты! Секьюрити небритый!.. Скажи-ка мне, с чего вы взяли, что я ушла в монастырь?!

– Царь объявил…

– Брехло коронованное! – возмутилась я. – Я ему это еще припомню… А ты заруби себе на носу: не построили еще тот монастырь, куда я по доброй воле дам себя запереть!.. Усек?!

– У… усек!

– Ну, бывай!.. – Я ткнула пятками в бока коня, и отряд загремел копытами по мостовой.

– Монастырь!.. – бухтело мое командирство. – Это ж надо?! Я – и в монастырь!.. Щаз-з! Разве что в мужской… банщицей!

Кочевники за моей спиной загоготали.

…М-да… похоже, у Спиртуса всё-таки была нехилая предпринимательская жилка. Занюханная забегаловка, какой я ее помню после моего прошлого посещения столицы (мы в ней с ребятами победу праздновали, ой, и напили-ись… впрочем, дело прошлое!..) – исчезла. На ее месте возвышалось что-то больше похожее на европейский отель средней руки: к зданию надстроили третий этаж, побелили, вставили новые рамы. Двор огородили и расчистили. Поставили новую конюшню и сарай для повозок. Старую обшарпанную вывеску сменили на свежую – яркую, красивую, бросающуюся в глаза, с изображением упитанного кабанчика, отдыхающего на серебряном блюде, с яблоком во рту и петрушкой в ушах. Из окон лился свет, внутри играла музыка… неудивительно, что харчевня процветает! Чего я не могу сказать о совести ее хозяина…

Въехав во двор, мы спешились. К одноглазому кочевнику, выглядевшему солиднее всех, подбежал расторопный слуга в красной форменной куртке:

– Добро пожаловать! Желаете у нас остановиться, или так, перекусить?..

– Не твое собачье дело! – огрызнулся одноглазый, сраженный безупречным сервисом.

– Как прикажете! – и не подумав обидеться, поклонился паренек. – А лошадей не дозволите напоить?

Его широкая улыбка напомнила мне вечно довольных служащих Макдоналдса. Ну, Спирт, ну, ты посмотри – обо всём позаботился, стервец!..

– Напои, – сказала я. – И накормить можешь тоже… Хозяин на месте?

– Не могу знать.

– А если подумать? – сдвинула я брови. Кочевники сурово нахмурились.

– Не могу знать, госпожа, – не дрогнул вышколенный «персонал». – По всем вопросам вы можете обратиться к…

– Старшему менеджеру?! – рыкнуло мое командирство. – Слушай, мухомор, ты мне тут ваньку валять прекращай! Где Спиртус?!

– Не могу…

– Ребята, он мне надоел!

– Поняли… – кивнули варвары, чисто со шварценеггеровским изяществом разминая кулаки. Служащий побледнел и залопотал, пятясь к сараю:

– Там он! Только не бейте…

– Вот видишь, как всё просто! – ласково улыбнулась я, с наслаждением чувствуя себя главой мафиозного клана Сицилии. – Значит, так!.. Парни, что к нему поближе, свяжите и заприте в сарае, а то боссу донесет. Двое – постойте у входа, если что – свистнете… Остальные – за мной!

Организованной гангстерской кучкой мы ввалились в харчевню.

– …Ни фига себе! – ахнула я. Нет, что высший класс – это понятно! Пол блестит, на стенах – гравюры, публика сплошь культурная, официантки в красных платьях с белыми передниками (все модельной внешности, клянусь Мышом!) туда-сюда носятся… Это ладно! Но…

– Ух ты!.. – раззявили рты впечатлительные кочевники. И их можно понять: на небольшой круглой деревянной сцене, под музыку извивалась на шесте какая-то полуодетая… полураздетая, точнее, девица!.. Сидящие внизу музыканты старались вовсю…

– Он что, совсем уже?! – выдохнула моя светлость, не веря своим глазам. – Куда смотрит полиция нравов?

– А что?.. – ухмыльнулся одноглазый, едва не облизываясь на танцовщицу. – Она хорошенькая…

– Да ведь ты не на лицо смотришь! – сморщилась я. – Фу, господи, если бы я знала, что этот охламон мои рассказы про стриптиз-бары так близко к сердцу… или еще к чему воспримет!.. И эту пигалицу где-то откопал, она же ни черта двигаться не умеет… Даже я лучше могу!..

– Ты – тоже?! – восторженно уставились на меня воины.

Я вспыхнула:

– Разговорчики в строю!.. Я ведь вам не Спиртус, я ведь и по хариусу могу осчастливить!

– Прости, предводительница, – сконфузились они, старательно отводя глаза от шеста (получалось это плохо…). – Растерялись…

– Настоящий воин нигде не теряется! – с пафосом изрекла я и повернулась к одноглазому: – Как тебя зовут? Извини, запамятовала…

– Гронус, предводительница.

– Ага, хорошо… Гронус! Будь ласков, убери этот позор средневековой хореографии куда-нибудь в чуланчик, а то у парней чересчур глаза блестят… Только смотри мне – руки не распускать! Оборву.

– Понял. – Варвар ретировался. Я кивнула остальным:

– Очистите помещение! Нам тут лишние уши ни к чему…

Бойцы в три секунды повыкидывали ничего толком так и не понявших посетителей на улицу. Правда, следует заметить, что никто особо и не протестовал – у кочевников всё-таки основательно подмоченная репутация, а уж если еще и зверские рожи прибавить – да граждане просто рады были, что легко отделались!.. Я подошла к испуганным музыкантам:

– Без паники, товарищи, мы быстро.

– Инструменты ломать будете?.. – грустно спросил седой старичок, прижимая к груди лютню.

– Да что мы, вандалы?! – поперхнулась я. – Нет конечно!

– Честно?..

– Само собой, дедушка! Я искусство уважаю и музыку люблю… Но если боитесь, можете выйти.

Музыканты, кланяясь, ускользнули вслед за остальными посетителями. Не прошло и минуты, как со двора послышались знакомые аккорды. Профессионалы! Дело свое знают. Спиртус не прогадал…. Кстати о птичках – и где же он? Мы тут ему только что две «Книги жалоб» обеспечили!..

По деревянной лестнице на второй этаж прогрохотали тяжелые шаги. Я спряталась за сцену.

– Какого черта вы тут устроили?! – заорал знакомый голос, и наш выпивоха, а ныне Большой Ресторанный Босс, изволил спуститься вниз.

– Мы пришли за тобой, Спиртус, – ровно проговорил Гронус, правильно истолковав мою жестикуляцию. – Мы были у Тавруса. Скоро начнется война.

– А мне-то что?!

– Ты один из нас. Ты должен…

– Ничего я вам не должен! – огрызнулся обнаглевший вконец варвар, садясь на скамью и мрачно подвигая к себе глиняный кувшин. – Нет никакой войны, иначе Его Величество давно бы объявил об этом!

– Но Таврус…

– У Тавруса в его чащобе совсем мозги стали набекрень! – перебил он. – Ему вечно везде мерещатся заговоры!.. Чего ради я должен всё бросить и лететь на его зов, как полоумный?.. Я занят, Гронус! Занят! И я тебе это уже говорил!

– Ни стыда у тебя, ни совести! – воскликнул одноглазый, сжимая кулаки. – Только и знаешь, что жрать в три горла да горстями грести золото! Посмотри на себя – да кто ты после этого?!

– Я – деловой человек! – с вызовом ответил Спиртус, но голос его предательски дрогнул. Значит, не всё еще потеряно…

– Ты – никто! – припечатал кочевник, презрительно усмехнувшись. Лица остальных воинов стали каменными.

– Я – никто?! Тебе ли решать, черт тебя дери!.. – оскорбился наш ресторатор. – Как хочу, так и живу! Это мои деньги, и я их не украл, а честно заработал!

– Да неужели?.. – саркастически проговорила я, выходя из своего укрытия. – Заработал, говоришь?.. А не те ли это деньги, что ты, дружок, от Кирия в награду получил за участие в войне против Черного Воина?!

Спиртус подавился пивом и, уронив на пол кувшин, вылупился на мою персону безумными глазами.

– Что, удивлен?! – распаляясь, продолжала я. – Нет, милый, не у Тавруса крыша поехала, а у тебя! Как ты мог наплевать на тех, кто в бою заслонял твою задницу от вражеских стрел?! Кто делил с тобой последний сухарь! На тех, благодаря кому ты сейчас не дохнешь с голоду, а живешь по-царски!..

– Я не…

– Заткнись! Предатель!

– Я не предавал! – вскричал задетый за живое «бизнесмен». – Никого не предавал! Я не знал, что ты вернулась!.. Я думал…

– Ты еще и думать умеешь?.. – ядовито протянула я, облокотившись о стол. – Надо же! Не замечала за тобой таких недостатков!..

– Стася, мы же друзья, зачем ты меня оскорбляешь?!

– Я?! Тебя?! – зло рассмеялась я. – А не наоборот?.. Скоро разразится новая война. Таврус послал ко всем – и все пришли! Все, кроме тебя! Ты, видишь ли, слишком занят! Торгаш!.. Посмотрю я, что ты запоешь, когда в Гринмор заявится Властитель Подземелий…

– Он?!

– Что, страшно стало?..

– Я ничего не боюсь! – стукнул кулаком себя в грудь Спиртус. – Я воин!

– Ты – позор регулярной армии!..

– Нет! – вскочил он.

– Тебе барыши дороже долга, дороже друзей!..

– Неправда! – Он чуть не плакал. Я выпрямилась:

– Не вижу другого объяснения!.. Извини. Мы, наверное, помешали?.. Пошли, ребята, в этом месте нам больше делать нечего…

Я повернулась к нему спиной и, не оглядываясь, вышла. Кочевники молча потянулись следом. Если мой расчет верен, то не пройдет и двух минут, как наш блудный сын…

– Стойте! – истошно завопил Спиртус.

Я, уже держа под уздцы лошадь, повернулась в сторону двери. Из нее пулей вылетел мой боевой товарищ и, не обращая внимания на изумленные лица слуг и посетителей, бухнулся на землю у моих ног.

– Не бросайте меня!..

– Это ты нас бросил, – надев на лицо маску Железного Командира, сухо сказала я.

– Я дурак! – взвыла бедная жертва моих интриг. – Мерзавец! Подлец! Сволочь!.. Если хочешь, убей, только не отворачивайся-я!..

Я молча смотрела на него сверху. Думаете, я такая бесчувственная и мне его было не жалко?.. Вовсе нет. Он, при всех своих закидонах, славный парень, но никогда еще хорошая взбучка никому не мешала! Злость моя прошла, вину он осознал в полной мере, а сейчас я держала трагическую паузу только для того, чтобы вернуть этого дурака в семью окончательно и бесповоротно… То есть не в семью, а в отряд!.. Господи, я уже как какой-то областной авторитет выражаюсь! Да и веду себя, честно говоря, соответственно… а что поделаешь?.. Жизнь такая! Они же по-другому не понимают!..

– Ладно, – с делано недовольным видом сказала наконец моя светлость, – хватит пыль собирать!.. Вставай.

– Ты меня прощаешь?!

– Ты, Спирт, свинья, конечно, – не удержалась я. – Но так уж и быть – прощаю! Только – в первый и последний раз! Понял?

– Так точно!! – подпрыгнул счастливый бизнесмен. – Можно, я возьму секиру и шлем?!

– Бери, бери…

Он вскочил и помчался к дверям харчевни.

– И коньячку прихвати!.. – запоздало крикнула я ему вдогонку. Чуть не забыла…

Внутри «Толстого кабана» поднялась суматоха. Все бегали, кричали, роняли посуду… Официантки рыдали крокодильими слезами – никогда не перестану удивляться странной симпатии абсолютно всех женщин к нашему здоровяку!..

Наконец вышеуказанный гражданин в полном обмундировании появился на пороге, цепляя на пояс секиру. Грустный слуга подвел ему коня, и кочевник взгромоздился в седло.