* * *

Мороз и солнце, день… ужасный. Холодина, извиняюсь, совершенно жуткая. А под вечер еще и ветер ледяной поднялся, как всегда! Зима. Ничего не попишешь, не май месяц, конечно…

Скрипя подошвами ботинок по белой толще снега, я торопилась домой. Настроение было отвратительное – день не заладился прямо с утра. Еще с того момента, когда я, спросонья глянув на термометр за окном, обнаружила, что столбик ртути упал до минус пятнадцати. На лекцию опоздала, с деканом разругалась вдребезги, в столовой уронила на пол пирожок, купленный на последние деньги, и – в довершение моих злоключений – нарвалась на ректора нашего универа, когда курила под лестницей… Нет, а что они хотят – чтобы я на улице это делала, что ли?! В такой-то минус!.. И ведь что самое обидное – после семи вечера в нашем учебном заведении, кроме вахтера и уборщиц, никогда никого не остается!.. Кто же мог подумать, что этот известный лентяй, наш ректор, обычно сваливающий после обеда, забудет в кабинете «дипломат»?! Да еще и в субботу! Тьфу! Что его вообще в выходной день в университет принесло?

В общем, не мой сегодня день – однозначно.

Топая, как бегемот, я вошла в подъезд. Замечательно. Опять кто-то выкрутил лампочку. Хулиганье! Поймаю – уши отвинчу! И без того холодно, а теперь еще и спотыкаться придется в темноте аж до третьего этажа. Я сердито передернула плечами и пошла вверх по лестнице, вслепую, держась одной рукой за стену, другой – за шаткие перила. Мокрые от растаявшего снега подошвы скользили по обкатанным ступеням. Сердитая на весь мир, моя светлость уже приготовилась преодолеть последний пролет, когда чьи-то крадущиеся шаги заставили меня остановиться. Обернулась – ни черта не видно. Прислушалась – тихо. Наверное, эхо. Я покачала головой и зашагала дальше. Моя подозрительность порой начинает мешать даже мне самой. Ну вот. Пришли. Я сунула руку в карман за ключами.

– Отдай! – раздался сзади глухой голос. Я взвизгнула от неожиданности и шарахнулась в сторону. Кто-то большой и темный метнулся следом за мной.

– Отдай ключ! – рычал этот кто-то. – Отдай!

– А-а-а! – отчаянно заголосила я, вжимаясь в угол. – Помогите-э!! Грабят!!!

– Ключ!.. – не отставал голос.

Глаза, немного привыкшие к темноте, различили надвигающуюся на меня громоздкую фигуру с непропорционально большой головой. Я чуть-чуть пригнулась. Ключ ему!.. Сейчас, как же! Самой надо. Фигура наклонила голову и бросилась на меня. Я присела и, легко проскочив у грабителя под рукой, от души пнула его ногой по антифасаду. Он удивленно фыркнул и, потеряв равновесие, скатился вниз по лестнице. Я выхватила ключ от квартиры и, прислушиваясь к тому, как неразборчиво ругается снизу ворюга, дрожащей рукой вставила его в замок. Щелк! Есть. Когда грабитель, очухавшись, снова взбежал по лестнице, дверь моей квартиры захлопнулась перед самым его носом. Я, стоя в прихожей, обессиленно прислонилась спиной к косяку. Ф-фу-х. Напугалась.

– Отдай ключ! – С той стороны по двери грохнули чем-то тяжелым. – Отдай!

– Мужик, ты совсем того?! – опешила я. – Вали отсюда! Сейчас милицию вызову! И не ломись в дверь, она железная.

– Клю-юч!

– Не дам!!

– Тогда не уйду!

– Ну и дурак! – Я пожала плечами, прислушиваясь к веселому гомону за стенкой соседней квартиры. – У Андрюхи сегодня день рождения.

– А мне-то что?! – заревел обнаглевший вор. – Отдай ключ, девчонка!

– Ты что, не из нашего района? – догадалась я. – Андрюху не знаешь?..

– Какую еще Андрюху? Не заговаривай мне зубы.

– Пока они у тебя еще есть, шел бы ты отсюда! – посоветовала я.

– Отдай ключ!

– Вот заладил… Сказала же, русским по белому – нет! И не беси меня!

Он с усердием замолотил по двери, по-видимому кулаками. Я пожала плечами:

– Ну, смотри, сам виноват. Только чур потом не плакаться, что тебя не предупреждали.

Я сняла телефонную трубку и набрала номер.

– Але? – ответил веселый мужской голос. В трубке гремела музыка и шумели голоса.

– Андрюша? – медовым голоском спросила я. – Привет, это Стася. С днем рождения, кстати! Как отмечается?

– Ништяк! – заверил он довольным голосом. – А ты что не зашла? Лень два шага сделать? Соседка, тоже мне. Если дома, давай, подваливай! Мне Колян караоке приволок, так что веселье только начинается! Придешь?

– Я бы с удовольствием… – протянула коварная я, – только понимаешь, Андрюш, мне из квартиры не выйти! Тут какой-то бугай уже десять минут в дверь ломится.

– Кто такой? – посуровел именинник.

– Не знаю! Он еще в подъезде на меня с ножом кидался, – не смущаясь, соврала я.

– Так, – сказал Андрюша. – Сиди дома, мы сейчас.

– Спасибо.

– Фигня! Разберемся. Кстати! У тебя есть штопор?!

– Само собой!

– Прихвати, Вован только что мой вывел из строя, а тут еще пить и пить. – Он положил трубку.

Я ухмыльнулась и сняла пуховик. С лестничной площадки донеслось щелканье замка и громкие мужские голоса. Голоса плавно переросли в выкрики и топот. Я сняла ботинки и спокойно прошлепала на кухню. Выдвинула ящик стола, достала штопор. Мой незваный гость основательно влип. Если я не ошибаюсь, в данный момент Андрюша и его гости активно объясняют ему, что он был, мягко говоря, не прав. И если грабитель попытается с этим утверждением не согласиться – то он просто не знает Андрюшу. Кстати, если вы ненароком решили, что мой сосед – бандит, то это абсолютно зря! Андрюша не бандит. Андрюша – омоновец. А это, граждане, гo-ораздо хуже! Особенно если учесть, что к себе на день рождения он пригласил всю команду. Мне на какую-то секунду даже жалко стало непутевого воришку. Впрочем, это быстро прошло. А нечего так себя вести! Сейчас в сугробе полежит – поумнеет. Андрюша не зверь, до смерти не убьет, но здоровье у мужика будет уже не то!

В дверь позвонили.

– Кто там? – прижав к груди штопор, опасливо спросила я.

– Мы, Стась! – раздался голос именинника. – Не бойся, всё пучком! Можешь открывать.

Я открыла дверь. Растрепанный, с фингалом под глазом и в камуфляже (он в этой форме родился, по-моему) Андрюха весело сказал:

– Отметелили так, что любо-дорого! Собирайся.

– У меня подарка нет.

– Ой, забей! – отмахнулся он. – Дверь только получше закрой, а то, не ровен час, вернется этот му… извиняюсь!

– Дурка по парню плачет, – сказал стоящий за именинником Вован, Вовка Хуторской, они с Андрюшкой не разлей вода. – Лежит, встать не может, а всё не затыкается! На фига ему твои ключи? Вы ж вроде не Рокфеллеры.

– Ты откуда знаешь?.. – фыркнула я, надевая тапочки и выходя на лестницу. – Может, у нас под половицей кубышка на черный день припрятана?!

Они разулыбались. Я закрыла свою дверь и вплыла в соседнюю квартиру, сопровождаемая толпой защитников. День начался не очень, но, судя по всему, завершиться должен весело. И вкусно. Мама с папой по случаю юбилея (двадцать лет совместной жизни – это вам не хухры-мухры!) на десять дней уехали в Таиланд по путевке, и кормить меня некому. А на пельмени из морозилки я уже просто смотреть не могу!

С Андрюшкой мы знакомы около года, с тех пор, как он в соседнюю квартиру переехал. Совершенно компанейский парень! По крайней мере с ним никогда не скучно. И польза от него есть, опять же! Кроме этого, сегодняшнего, ненормального грабителя из подъезда, остальная местная шатия-братия наш дом за километр обходит. У Андрюхи разговор короткий… хотя в домашних, так сказать, условиях, он совершенно безобидный, белый и пушистый. И друзей я всех его знаю поименно, тем более что добрая половина из них с ним же и работает. И пусть не катят бочку на ОМОН! Они совсем не такие, как в современных анекдотах.

В результате домой я вернулась в третьем часу ночи. Андрей проводил меня до двери и, потоптавшись на пороге, явно напрашиваясь на чай, но не получив желаемого, независимо удалился. Он славный. Я, вздохнув, поплелась в свою комнату. Надо уже выбросить дурь из головы и заняться наконец личной жизнью! Какой парень пропадает!.. Всем хорош – фигура, фактура, юмором Бог не обделил, друг замечательный… блин. Идеальный какой-то. Всё, решено! С завтрашнего дня прекращаю воротить нос от такого сокровища. В кино с ним пойду. Он давно приглашал, кстати…

Я вошла в комнату и щелкнула выключателем. Ой, бардак! Папа недавно обозвал мою обитель «казармой без старшины». Святая правда. Надо будет завтра прибраться. Всенепременно. Для очистки совести.

Я переоделась в домашний халат и, не глядя, включила телевизор. Там показывали какой-то боевик. Я прошла на кухню и, поставив на огонь чайник, полезла в шкафчик: где-то тут у меня заначка. От мамы, в виде пачки шоколадного печенья…

– Мыш!

На полке зашевелились коробки с крупой и сахаром, и на меня удивленно уставились черные глаза-бусинки моего декоративного крыса. Он демонстративно зевнул и попытался незаметно отодвинуть в сторону шуршащий пакет. Из него посыпались шоколадные крошки.

– Слопал?! – гневно спросила я, сведя брови на переносице. – Ворье! Это же НЗ!..

Он фыркнул и принялся чистить усы, игнорируя мою возмущенную персону. Вот всегда так, ничего без присмотра оставить нельзя – найдет и съест! А я так люблю шоколадное печенье.

С осуждающим вздохом я выбросила пустой пакет в мусорное ведро, налила себе большую кружку чаю, выключила на кухне свет и, вернувшись в комнату, удобно развалилась на диване, вполглаза созерцая очередной «шедевр» Голливуда. На диван вскарабкался Мыш. Побегал с деловым видом по спинке и, наконец, примирительно ткнул меня носом. Я обиженно отпихнула его локтем в сторону. Будет знать, как в одно лицо уничтожать хозяйские запасы! Дармоед! Нет, мой крыс, конечно, самый лучший крыс в мире, но это уже просто некрасиво… Я зевнула, и переключила канал. Ого!.. Кака-ая неприличность, господа!.. Ночная программа для взрослых, «XXL» называется. Какая там Камасутра, не смешите меня! По сравнению с тем, что шевелилось на экране, это просто художественная гимнастика, не более того… Я сморщила нос и выключила ящик совсем.. Глаза слипались.

…Жарко. Ух, как жарко! Кругом огонь. Такое ощущение, что я – это огонь и есть. Странно. Да, я – костер. Я в большом помещении. Пещера какая-то, стены неровные… высокий трон с черепом на спинке… человек в черной короне с тремя лицами… два мускулистых хвостатых монстра, увешанные тяжелым оружием, подобострастно склонили головы-морды перед Повелителем.

– Он здесь? – Мертвый голос трехликого поплыл по пещере.

– Здесь, Повелитель! – дружно рыкнули чудовища, толкая что-то вперед и отступая в сторону.

Перед троном на земле сидел человек. Черные волосы, помятые и исцарапанные доспехи, бледное лицо… Он?.. Снова он, каждый день снится.

– Ты ничего не сможешь сделать, отец, – хрипловатый, до боли знакомый голос зеленоглазого рыцаря нарушил тишину. – И убить меня не сможешь.

– Смогу. – Бескровные губы Властителя Подземелий изогнулись в глумливой ухмылке. – Ты думал, что у тебя хватит сил остановить меня?! – захохотал он.

Надо проснуться… плохой сон… почему я никак не могу проснуться?

– Мальчишка! Ты осмелился восстать против моей силы, частью которой сам же и являешься? Ты своими руками поставил крест на своем будущем! Ты мог бы стать новым Властителем, тебе поклонился бы Демон Подземных глубин, от звука твоего имени содрогались бы державы!.. И из-за какой-то мелочи, пустышки… Одумайся, Деймер!

– Я уже одумался, отец, – спокойно ответил рыцарь. – И ты знаешь мое решение.

– Значит, нет? – Глаза трехликого вспыхнули красной злобой.

– Нет.

– Ты сам подписал свой смертный приговор…

– Я бессмертен. Ты не…

– Ошибаешься, – гнусно ощерился Властитель Подземелий, вынимая из складок балахона небольшую каменную плитку. – Вот оно, твое бессмертие!

Рыцарь резко вскинул голову.

– Я мог бы убить тебя, – продолжал Повелитель, – но у меня есть идея получше… Тебя разорвут на части те, ради кого ты меня предал! Твоей девчонки больше нет, и их никто не остановит!

Рыцарь сжал зубы и дернулся вперед, но его удержали верные слуги трехликого, который захохотал и швырнул плитку на каменный пол пещеры. Плитка раскололась. Зеленоглазый рыцарь рухнул как подкошенный. Огонь вспыхнул. Нет! Я не хочу на это смотреть! Я хочу проснуться! Проснуться немедленно, сейчас.

Я резко села. Комната. Телевизор. Кружка с остывшим чаем, в которую я вцепилась мертвой хваткой. На кухне остатками печенья хрустел крыс. Это был сон. Очередной страшный сон, один из тысячи за это время… Правда, какой-то настоящий! Я повертела на пальце черное кольцо. Оно было горячим, наверное, от моих вспотевших рук. Бр-р… хоть на аминазин садись!.. Чего только не приснится! А он там был как живой. До последней черточки… Всё! Хватит! Я больше об этом не думаю! Я поставила чашку на журнальный столик, взяла с подоконника сигареты и вышла на балкон. Он у нас застекленный, но всё равно прохладно… курим быстренько, чтобы ОРЗ не подхватить, и – спать! А то утро скоро…

Я поднесла к сигарете желтый огонек зажигалки и застыла. Внизу, под балконом, в свете фонаря стоял мой давешний грабитель. Я его узнала по немыслимым габаритам и почти квадратной голове. Он стоять может?! Глазам не верю, обычно после Андрюшиного вмешательства кладут в больницу! Грабитель поднял голову и посмотрел прямо на мой балкон. Меховой капюшон упал с его головы, и я выронила сигарету… Это был не человек. Что-то непонятное, с тяжелыми челюстями, четырьмя глазами и плоским приплюснутым носом. По краям угловатой, как тумбочка, головы топорщились острые уши. Над ними – небольшие изогнутые рога… Преследователь поежился под холодными порывами ветра и когтистыми лапами снова натянул капюшон. Судя по позе, уходить он не собирался…

Я влетела в комнату и захлопнула за собой дверь. Ужас! Что это было?! Дрожа как осиновый лист, моя светлость выключила свет по всей квартире и снова прокралась на балкон, едва ли не ползком. Ме-едленно, осторожно выглянула из-за старого шкафа с папиными инструментами… Под балконом никого не было! Одинокий фонарь бросал мягкий розоватый свет на непритоптанный снег. Я, кажется, сплю и вижу очередной кошмар. Я ущипнула себя за руку. Больно – значит, я не сплю.

– Всё… – обреченно вырвалось у меня. – Начались галлюцинации…

Я подошла к телефону и дрожащей рукой сняла трубку. Набрала «03». Это, конечно, будет ударом для мамы, но иметь дома дочь-шизофреничку – такого счастья никому не пожелаешь!.. Где моя уютная палата и милые санитары со смирительной рубашкой?!

– Стаська, ты что делаешь?

– Звоню в психушку… Але! Девушка, соедините меня… а-а-а!!

– С вами всё в порядке? – поинтересовался озадаченный голос из трубки. – Алло! Вы слышите меня?

Я нажала на рычаг.

– Чего вопишь?.. – недовольно сказал Мыш, заглядывая мне в лицо.

Я почувствовала, что ноги отказываются меня держать… Глюки расширили диапазон.

– Мы-мы-мыш…

– Что? – Крыс замер. – Мать! Ты понимаешь меня?!

– У-у-у…

– Я снова могу говорить! – заверещал крыс. – Могу! Могу-у!! Стаська! Ты в порядке?

– Нет, – выдавила я.

– А что так?

– Ничего! – Я вскочила со стула, на который было опустилась. – У меня крышняк съехал, а он – «что»?! Страхозавры на каждом шагу мерещатся, крысы опять заговорили… как ты думаешь, что всё это может означать?! Только сумасшествие…

– А у меня другая догадка… Еще не поняла какая? – пристально глядя на меня, спросил длиннохвостый.

Я закрыла рот и плюхнулась на стул.

Я, кажется, начинала понимать, на что он намекает… Только один раз за всю мою жизнь мой крыс разговаривал. Полтора года назад, летом, когда приключилась вся эта история со старинной книгой, перенесшей нас обоих в Мелиор, страну, которой нет ни на одной карте мира… нашего мира. Мелиор… тот, другой, сказочный мир, где мне было так хорошо! Где нет этой бестолковой городской суеты, телевизоров и телефонов, грохочущих трамваев и прочих реалий нашего века информационных технологий. Там я была счастлива. Правда. А теперь, когда меня вернули домой… скучно жить, господа! Иногда мне кажется, что всё это мне приснилось, что ничего и не было. Но стоит только подумать об этом – и становится так тоскливо!.. Первые месяцы после возвращения я всё здесь видеть не могла. Хотела обратно – туда, где меня любят, туда, где я что-то значу… Прошло время, и я привыкла. Ко всему привыкают, знаете ли!

Я механически погладила пальцем черное кольцо в форме свернувшейся змеи и вздохнула. Ничего мне не приснилось. И это, наверное, хуже всего: знать, что где-то есть кто-то, без кого даже дышать трудно, но кого ты больше никогда не увидишь…

Хотя… почему никогда?! Мы с Мышелем внимательно посмотрели друг на друга.

– Значит, мы снова в деле? – ухмыльнулся он.

– Похоже на то! Ты… видел того глазастика под балконом?

– Не хуже тебя, – кивнул крыс. – И, сдается мне, он пришел по наши души.

– Так что делать будем? Выйти и спросить, чего ему надо?

– Ну, это, пожалуй, лишнее… – задумчиво протянул серый приятель. – Мне его внешность доверия как-то не внушает.

– Тогда что же – ждать?.. Знаешь, в тот раз было проще…

– Зря ты книжку в музей сдала.

– Зря… надо поскорее до нее добраться!

– Ночью?.. – Он покрутил пальцем у виска. – Кто тебя туда пустит?!

– Я что-нибудь придумаю…

– Ну-ну!.. Удачи!.. И не забывай, кстати, что снаружи тебя кой-кто поджидает…

– Да… об этом я не подумала… Хотя… постой-ка! Есть идея!

– Ой, не нравится мне твоя улыбочка!

– Умолкни и бледней! – величественным жестом отмахнулась я. – Я знаю, кто нам поможет!

… Сонный Андрюха, в майке и тренировочных штанах, удивленно почесал в затылке:

– Зачем тебе это?

– Очень надо! – Я умоляюще сложила руки на груди. – Будь другом! Дело жизни и смерти!

– Украсть из музея историческую ценность?

– Она всё равно моя! Это не грабеж!

– А выглядит именно так. И ты еще хочешь, чтобы я…

– Ну пожалуйста! Как представитель охраны правопорядка. Тебя пропустят… Кроме того, я не собираюсь даже выносить книгу из музея, мне нужно кое-что там найти…

– А почему бы это не сделать утром?! – непонимающе развел он руками. – К чему такая спешка?

– Я… не могу тебе объяснить… Но это важно! И чем скорее, тем лучше!

– Начальство меня за это по головке не погладит…

– Ты согласен?..

Он помолчал, обдумывая мою просьбу. Потом пожал плечами:

– Ну, хорошо. Надеюсь, что это действительно важно… Но имей в виду, с тебя пиво! А если я по твоей милости еще и на ковер завтра залечу…

– Тогда – ящик!! – торжественно поклялась я. – Крест на пузе – химическим карандашом!

– Смотри, я тебя за язык не тянул… – ухмыльнулся сосед, видимо абсолютно уверенный в будущих проблемах. – Лады. Через пять минут буду.

Я закрыла за ним дверь и удовлетворенно потерла руки:

– Ну, видел?.. А ты говоришь…

– Парнишка к тебе чуйства питает, романтического характера, а ты его используешь, – заметил крыс. – Ни стыда, ни совести! Хоть поцеловала бы, что ли, в качестве благодарности…

– Поцелую, поцелую… потом. – Я натянула джинсы, свитер, сунула в карман пачку сигарет и, зашнуровав ботинки, сняла с вешалки пуховик.

– Ты, часом, ничего не забыла? – поинтересовался питомец.

– Вроде нет…

– А я?! Меня что, дома оставишь?!

– Мыш…

– Фигушки! – Он решительно вскарабкался по моим штанам и юркнул во внутренний карман куртки. – Я – с тобой! И без разговоров!..

В дверь позвонили.

– Андрюха, ты?..

– Я…

Я выключила в прихожей свет и открыла дверь. На лестничной площадке стоял мой сосед. Рядом с ним, позевывая, топтался Вовка Хуторской.

– А ты зачем?.. – изумилась я.

– А ему не спится, – ответил Андрей. Я оглядела две внушительные фигуры в камуфляже и пожала плечами:

– Ну, ладно… пошли…

Сказать, что дедушка-сторож удивился, увидев на пороге нашу троицу, это значит не сказать ничего. Пенсионер, сонно хлопая подслеповатыми старческими глазами, смотрел на наши преувеличенно бодрые физиономии и, по всей видимости, пытался понять, какого рожна родному ОМОНу понадобилось в забытом богом историческом музее в ночь на воскресенье, в метель, да еще и в четыре утра?!

– Что случилось-то?.. – наконец выговорил сторож, когда перенасыщенная нашими фальшивыми улыбочками пауза порядком затянулась. Андрюха, спрятав руку за спину, показал мне кулак и, прокашлявшись, шагнул вперед.

– Поступил сигнал! – сурово отчеканил он. – Сколько у вас сегодня было посетителей?!

– А… и… да я уже и не упомню всех-то!.. – стушевался дедуля.

– Плохо! – укоризненно покачал головой мой сосед. – А скажите-ка, уважаемый, не было ли среди них случайно гражданина в черном пальто и с портфелем?!

– Дык… оно, может, и был… – задумался сторож.

– Думайте, дедушка, думайте! – поднажал Андрюха. Я удивленно посмотрела на него. Что это он несет?.. Какой посетитель? Какой портфель?!

– А ведь вроде был!.. – кивнул старик. – И с усами?.. А?..

– Так точно, с усами! – торжествующим тоном проговорил Андрей. – Экспонаты рассматривал?

– Не без этого… – прищурился сторож. – Уж не упер ли чего, прости Господи?.. Или теракт какой?!

– Спокойно, дедуля! – Омоновец деликатно отодвинул его в сторону и вошел в небольшой темный холл музея. – Всё под контролем. Наша оперативная группа здесь для того, чтобы вы, уважаемый, могли спать спокойно!..

Дедушка явно смутился… Андрюша махнул нам с Вовкой рукой:

– За мной!.. Дед, где у вас… Э! – прикрикнул он, видя, как сторож тянется к телефону. – Это еще зачем?!

– Так ведь… вас всего-то трое!

– Мал золотник, да дорог! – назидательно поднял палец Андрей. – А аппаратик не трогайте – он, может быть, заминирован!.. Один звоночек – и ау!.. Валенки на крышу улетят…

Сторож схватился за сердце и, покачнувшись, начал оседать на пол. Я, бросившись вперед, успела поймать впечатлительного пенсионера и, усадив его на потертый диванчик в углу, напустилась на озадаченно чешущего в затылке соседа:

– Рехнулся, что ли?!

– А что?..

– Ничего!.. Он же старенький! А ты ему – про валенки… тебе бы такую картинку нарисовали, я б на тебя посмотрела!

Из куртки донеслось сдавленное хихиканье.

– Ага… мал воротник, да давит!.. – заливался Мышель. Андрюха выпучил глаза:

– Это что?!

– Где?.. – Хлопая ресницами, я воззрилась на него этаким ангелочком. – Что?..

– Кто сейчас сказал?..

– Никто. – Я с размаху прижала руку к груди, намертво спрессовав в кармане снова закатившегося хвостатого. Нашел время веселиться, обалдуй!.. Сейчас вся маскировка накроется!

– Ну ладно… – недоверчиво косясь на меня, пробормотал Андрей. – Пошли. Вовчик!..

– А?! – Хуторской, кажется, просто уснул стоя…

– Ты тут с дедушкой посиди. На всякий случай…

– Не вопрос! – Омоновец плюхнулся рядом со сторожем на диван и жизнерадостно поинтересовался: – Дед! Может, тебе корвалолу капнуть?.. Или чего посущественней?!

– Ась?.. – Дед бросил разыгрывать инфаркт и с интересом приоткрыл левый глаз.

– Спирт потребляешь? – деловито поинтересовался Вовка, выуживая из недр ватника металлическую фляжку.

– Технический, нябось?.. – придирчиво сощурился сторож.

– Наговариваешь, батя!.. – обиженно фыркнул Хуторской. – Медицинский! Жена у меня медсестра, в больнице работает! Будет она собственному мужу всякую дрянь таскать!..

– Ну, не скажи… жены – они разные бывают!.. – многоопытно вздохнул дедушка.

– Дед! – насупился Вовчик. – Так ты будешь или как?!

– А то?!

Мы с Андрюхой переглянулись и прошли в темный зал. Судя по довольному кхеканью, доносящемуся из вестибюля, сторожу в ближайшие пятнадцать минут будет уж точно не до нас…

В выставочном зале свет на ночь выключали, горели лишь лампочки внутри стеклянных витрин с экспонатами. Так как музей в данный момент готовил выставку древней письменности, экспозиция состояла в основном из книг. Всякие дощечки и плитки не в счет… Я лихорадочно заметалась от одной витрины к другой, выискивая знакомую кожаную обложку. Ага, вот она…

– Андрюх! – позвала я. – Витрина на замке. Надо у сторожа ключ попросить.

– Делать нечего – туда-сюда бегать, – ухмыльнулся омоновец. Он опытным взглядом окинул замок, порылся в кармане и извлек гнутую скрепку. – Тэ-эк… Опа!

Замок открылся. Я присвистнула:

– Вас этому что, в школе милиции учат?..

– И не только этому! – подмигнул он. Я открыла стеклянную дверцу и вынула книгу. Руки слегка дрожали от волнения… Кто бы знал, как я ждала этого момента! И вот сейчас… Я наугад раскрыла фолиант на середине.

– И что?.. – недоуменно спросил из-за моего плеча Андрюха. Я, не зная, что и думать, молча глазела на истлевшие страницы. Книга была в том же плачевном состоянии, что и тогда, когда я отдала ее в музей. Сохранилась только обложка. Ничего не понимаю! Но ведь Мыш же разговаривал!

Я задумчиво подняла голову от бесполезных страниц и, упершись взглядом в окно, остолбенела. С той стороны, прижавшись мордой к решетке и вцепившись лапами в прутья, на меня пялился исчезнувший было грабитель! Так… Это тоже глюк, или…

– Андрюша.

– Что?

– В окошко посмотри.

– Да чего я там не… Е-е-е!! – Ага! Значит, не глюк!!

– Чего тут у вас?.. – высунулся из пуховика крыс. – А ты, мать, в следующий раз аккуратнее! Саданула со всей дури, чуть коньки не откинул…

Андрей, вытаращив глаза, молча хватал ртом воздух. Бедолага. Столько всего сразу… Ну, ничего, в ОМОН людей со слабой психикой не берут, оклемается!

Мышель, узрев зверюгу за стеклом, юркнул обратно в карман.

– Давай быстрее, Стаська! – велел он. – Мордастый, кажись, решительно настроен!..

– Книга не работает! – в отчаянии сказала я, наблюдая, как грабитель, свирепо скалясь, раздвигает в стороны толстые прутья решетки.

– Как – не работает?! – охнул крыс.

– Так!.. Я не… А-а-а!! – заверещала я под аккомпанемент бьющегося стекла. Круша выставочные витрины, грабитель кубарем скатился на пол. Я шарахнулась, к дверям в вестибюль, выронив книгу. Мыш в кармане надсадно верещал. Монстр поднялся и, оскалив клыки, угрожающе двинулся в мою сторону. Стоявший столбом Андрей наконец пришел в себя.

– Это… кто?! – выдохнул он

– Не знаю, он не представился… – Я рванула на себя ручку двери – и нос к носу столкнулась с Вовчиком.

– Что за ботва?.. – удивленно начал он и, узрев за моей спиной «ночного гостя», моргнул. – Едрить твою налево!.. Это что за бабуин?!

«Бабуин» Вовчиком не заинтересовался. Все его четыре глаза уставились на меня.

– Отдай ключ! – взревел он. – Отдай!..

– Стася, бегите отсюда, я прикрою! – нахмурился мой сосед, преграждая зверюге путь и становясь в боевую стойку «Ниндзя под балконом».

Я сделала неуверенный шаг к дверям. Андрей, конечно, не слабачок, но…

– Держись, Дрюха! – воинственно выкрикнул Вовка, кидаясь другу на выручку.

Я слегка приободрилась, что, впрочем, отнюдь не помешало мне спрятаться за дверь… Из-за спинки дивана опасливо выглядывал сторож.

– Что это там шандарахнуло, а?.. – осторожно поинтересовался он.

– Полтора кило тротила!.. – припугнула я, тихо высовывая нос в зал, откуда доносился несусветный грохот вперемешку с трехэтажным матом. – Сидите тихо, гражданин, всё под контролем… Вот черт!!

Квадратноголовый агрессор закатал в лоб Андрею и, пульнув им, как футбольным мячиком, в стенку, принялся за Вовчика. Тот продержался немногим дольше. Глядя на бравых омоновцев, расслабленно отдыхаюших по разным углам в позе умирающих гладиаторов, я попятилась. Кажется, пришла моя очередь…

– Ключ! – взревел злодей, наступая на меня.

– Да на кой он тебе сдался?!

– Клюю-уч!!

– На, подавись! – Я швырнула в морду чудовищу связкой ключей. Он посмотрел на них и отшвырнул в сторону:

– Не тот!

– Да нету у меня других! – выкрикнула я, спиной натыкаясь на стену. Рогатая сволочь загнала меня в угол. – Нету!! Отвяжись, страхолюдина!..

Нависнув надо мной, монстр ухватил меня за руку.

– Ключ… – обрадованно просвистел он, сдирая с пальца черное кольцо.

– Эй, ты! – завопила моя светлость. – А ну положь на место, баран! Глаза выцарапаю!..

– Попробуй… – ухмыльнулся тот, отталкивая меня и распахивая входную дверь. В вестибюль ворвалась метель.

– А ну стой, гад! – взвизгнула я, кидаясь за ним следом.

– Держи-ко!.. – Незаметно материализовавшийся из-за дивана сторож сунул мне в руки берданку. – Авось, достанешь…

– Спасибо!.. – Я схватила винтовку за ствол и выбежала на улицу.

– А ну, стой! – я вскинула на плечо свое «грозное оружие». – Стрелять буду!!

Монстр обернулся и захохотал:

– Поздно, Бешеная!.. Поздно! Анафэм, канахэм, зи-бермэн доуэл!!

Вокруг него закружились белые снежные вихри…

– Стреляй! – завопил Мышель.

Мой палец, лежащий на курке, дернулся. Берданка сухо щелкнула… и грохнул выстрел! Злобный ворюга поперхнулся и, замерев, рухнул. Отшвырнув винтовку, я подскочила к нему и, прыгнув на спину, вцепилась в загривок.

– Отдавай кольцо, гад ползучий!..

Он не ответил. Метель вокруг нас, словно сорвавшийся с цепи пес, глухо завыла. Мне в лицо хлестнуло холодной снежной крошкой… На какое-то мгновение подняв голову, я увидела, как в густеющем от снега воздухе мелькнули встревоженные лица пришедших в себя омоновцев, которые бежали к нам от дверей музея.

Потом вьюга швырнула мне прямо в лицо горсть снега, залепившего глаза и уши, и перед моим взором повис белый туман…